Чудесное зерцало

ГЛАВА ВТОРАЯ, в которой рассказывается о появлении на свет и о детстве царевны Велумьясвы

В те же далекие времена у божественного государя — ната Тирейндарея, правившего на знаменитой горе Тудаттана[32], и супруги его Кальянавати, которые счастливо жили, наслаждаясь любовью, в золотых чертогах небесного дворца среди десяти миллионов небожителей, подданных своих, в должный срок родилась дочь-царевна, при появлении на свет нареченная Туваннаяти, что означает «Золотоносная».

Со временем царевна оправдала это завидное имя: достигнув своего совершеннолетия, она уже владела всеми пятью достоинствами женской красоты и была полностью лишена пороков женской внешности[33]. Оберегая редкую красу Туваннаяти, родители сочли за благо поселить свою единственную дочь в уединенном дворце из семи чертогов со свитою в тысячу преданных служанок и подруг.

И вот однажды, когда уже близилось жаркое время года, царевна испросила у отца позволения провести на воле, вдали от родного дома, благословенный праздник очищения водой[34]. Как только согласие царственного родителя было получено, Туваннаяти тотчас же принарядилась, не забыв надеть ни золотых украшений, ни ожерелья из лучших в мире рубинов; после чего в сопровождении тысячной свиты, под музыку придворного оркестра, игравшего на инструментах пяти видов[35], прекрасная царевна-фея отправилась в путь по небесам, предвкушая радости праздничных игр, и наконец опустилась на берег чудесного озера Навада[36] — одного из достопамятных Слоновьих озер[37], где и началось безудержное веселье в каскаде прохладных брызг.

В играх и развлечениях время прошло незаметно, и вот уже наступил канун жаркого лета. С облачком пыли поднялся легкий ветерок, разыгрался, закружился, теплым вихрем пронесся над озером — дивным ароматом повеяло с горы Гандамадана. Это благоухала божественная мьиззутака[38] — заповедный цветок небожителей. Вдохнула опьяняющий запах благородная царевна Туваннаяти, расположившаяся на берегу озера со своею многочисленной свитой, и не в силах сдержать восторга спросила:

— Что это? Какой цветок источает столь пряный и чарующий аромат? Ведь это же не орхидея, не акация, не мимоза, не чампака и даже не цветы шафрана?

— Если госпожа соизволит взглянуть вон в ту сторону, то вдали заметит большую темную гору, по форме своей напоминающую боб, это Ароматная гора — Гандамадана! — отвечали царевне ее прислужницы и няньки. — Слыхали мы, что в той горе есть пещера — роскошный дворец из золота и рубинов — и растет там дивный цветок мьиззутака, душистей которого нет в целом свете. Не иначе как ветер с Ароматной горы донес к нам запах благовонной мьиззутаки!

Выслушав речи прислужниц, царевна Туваннаяти тотчас пожелала украсить свои волосы небесным цветком и вот, долго не раздумывая, вместе со всею свитой пустилась по небесам дорогой птиц, так что вскоре достигли они вершины Гандамаданы. Однако на пути в заветную пещеру возвышалась крепость за семью железными стенами, и семь окованных ворот охраняли бдительные стражи. Тут же обратились к начальнику охраны с просьбою отпереть ворота, на что главный страж семи ворот ответил так:

— Сим сверкающим градом владеет могущественный нат Малладева[39], государь всех духов небесной тверди, вод и лесов, а также диковинных кейннар[40]; ныне в своем золотом дворце под рубиновым балдахином он изволит отдыхать, окруженный бесчисленной свитой. Если благородная царевна желает войти, то пусть прежде откроет, что привело ее сюда вместе с тысячью прислужниц.

Тогда-то спутницы Туваннаяти поведали главному стражу обо всем от начала до конца, и хранитель семи ворот сказал:

— Соблаговолите подождать здесь, пока я доложу приближенному государя!

Потом он отправился к владыке лесных натов по прозванию Садутакха (что значит «Четыре сучка») и просил об одолжении. Узнав причину, князь леса Садутакха тотчас же отбыл в золотой дворец. Беспрепятственно проникнув в северо-восточные покои, где на царском ложе в Рубиновом гроте возлежал Малладева, Садутакха приблизился к роскошному балдахину и предстал перед самим владыкой.

— Благородная царевна Туваннаяти, единственная дочь государя натов Тирейндарея, правящего на великой горе Тудаттана, со свитой в тысячу прислужниц справляла праздник очищения на Слоновьих озерах; и тут нежданный ветер донес к ней аромат небесной мьиззутаки. В душе царевны возникло сильное желание украсить свой головной убор божественным цветком. С этой целью Туваннаяти без промедления направилась к горе Гандамадана и явилась прямо к золотым стопам вашего величества. Теперь дожидается милости у семи ворот, развлекаясь тем временем игрою придворного оркестра.

Так доложил государю приближенный нат Садутакха. Благосклонно выслушав донесения князя леса, царь Малладева выглянул из-под пышного балдахина и внезапно узрел прекрасную царевну. Двое золотоликих оказались друг перед другом, взгляды их встретились, и в мгновение ока сердца обоих запылали — так жадно и стремительно впитывает прохладную влагу стократно отбеленный тончайший шелк, едва лишь опустят его в священную воду гималайских снегов. Точно две легкокрылые бабочки, понеслись друг к другу их души, полные любви и нежности, — радость и счастье хлынули через край, и в мыслях обоих родилась одна и та же мольба о будущем, молитва светлая и искренняя. Им обоим казалось теперь, что самой судьбой они были предназначены друг для друга и встреча их была неизбежна, любовь же до поры таилась в глубине их сердец, дожидаясь лишь знамения, — и вот оно явилось: царевна возжелала цветок ароматной мьиззутаки, ее просьба достигла ушей ната Малладевы, и он понял, что предначертанное свершилось...

Лишь только зашло солнце, Малладева сорвал два цветка мьиззутаки и, воскликнув: «Если суждено этому быть — прими их, о благородная царевна!» — протянул Туваннаяти благоухающие цветы.

Получив драгоценный дар любви, царевна вместе с тысячной свитой немедля возвратилась на родину, в Тудаттану.

Узнав про случившееся, все няни, все кормилицы царевны решили: «Не гоже это!» — и доложили обо всем государю с государыней.

Царевна же Туваннаяти с того дня больше не резвилась в прохладной воде Слоновьих озер, а все сидела в своем высоком дворце с семиярусной крышей, отделанном девятью видами драгоценных камней[41], и тосковала от любви, томилась неутоленной страстью, горевала и печалилась.

И царь натов Малладева, властелин Рубиновых чертогов на вершине Ароматной горы, потерял отныне радость и покой: не ведая сна, думал он свою думу, без устали тешил себя одним лишь воспоминанием, в воображении представляя свидание с царевной Туваннаяти, вновь и вновь расспрашивая придворных, сочиняя в уме любовные послания.

И вот наконец, будто очнувшись, государь-нат Малладева выбрал из своих сокровищ в дар любимой тысячу самых прекрасных и редких рубинов маномая[42] и, призвав верных сановников, сказал так:

— Если, следуя по пути добродетели, на всю жизнь соединюсь узами супружества с благородной царевною Туваннаяти, люблю которую искренне и пылко, то станут наши царства Тудаттана и Гандамадана единым целым, точно две стороны одной золотой монеты. Доверяю вам исполнить мое заветное желание!

С этими словами он вручил посланцам бесценные камни и царское письмо на золотой пластине, после чего отправил их в страну царя Тирейндарея и царицы Кальянавати.

Государь-нат Тирейндарей, получив послание, держал совет со своими придворными — министрами и военачальниками; а те единодушно согласились и доложили повелителю.

— Хозяин горного дворца из золота и рубинов, нат — хранитель благовонной мьиззутаки — государь могущественный и славный. К тому же он безмерно любит нашу юную госпожу и с искренним почтением об этом сообщает. Такого зятя отвергать не следует. Пусть же оба государства соединятся прочно, как будто спаянные ювелиром две пластины из золота нарани и забурей.

Выслушав придворных, царь натов Тирейндарей почел за благо принять их совет и повелел ответить государю Малладеве в велеречивом тоне с намеком на согласие.

Властитель Горы Ароматов воспринял этот намек как должно и был несказанно обрадован. И вот уже после многократных переговоров обе стороны выбрали благоприятный день для бракосочетания. Великий государь Тирейндарей и славная его супруга Кальянавати устроили пышное празднество и обильный пир в согласии с придворным этикетом, после чего в великолепном семиярусном дворце, отделанном всеми девятью драгоценными камнями, торжественно соединили руки молодых.

Как только два столь могущественных государя породнились, к ним во владение отошли все города и царства на трех горах, что высятся невдалеке, — на Пике Смелых, на Вершине Чудес и на таинственной Черной горе; с той поры тесть и зять сделались властителями пяти великих гор[43].

Целую неделю продолжались радостные торжества по случаю женитьбы ната Малладевы на прелестной фее Туваннаяти. Когда же семь дней истекли, молодожены отправились в Рубиновый дворец на Гору Ароматов; их славили и провожали все жители страны Тудаттана от мала до велика. Благополучно водворившись в сверкающих покоях из золота и рубинов, счастливые супруги, окруженные вниманием восьмидесятитысячной свиты придворных, познали радость искреннего чувства. Соединенные узами любви, они отныне были неразлучны, ибо ни души их, ни тела не желали расставания; так в неиссякаемом блаженстве справляли они сладостный праздник натов, вкушая лишь наслаждение.

И вот, когда на драгоценном ложе, истомленные восторгами страсти, царственные супруги, набросив легкое покрывало, окунулись в забытье, царице Туваннаяти привиделся странный сон. Ей снилось, будто солнце и луна с огромной свитой из небесных звезд направились по Млечному Пути и вдруг спустились по небесным ступеням в царство Ватаватти, а там расположились отдохнуть на вершине благовонного древа мьиззутака. Спустя немного времени солнце покинуло верхушку мьиззутаки и в окружении тысячи спутников поплыло в тень, которую отбрасывала страна Яммания, луна же, проводив его взглядом, вдруг соскользнула с дерева и двинулась к спящей Туваннаяти: легко разняв грудь царицы, светило сразу же проникло вглубь.

Тут напуганная фея вздрогнула и пробудилась с криком: «Спаси меня, супруг мой!»

Нат Малладева нежно обнял трепетавшую от страха Туваннаяти и спросил:

— Чем так испугана моя супруга?

В ответ царица пересказала ему свой сон. Лишь только рассвело, во дворец призвали ученого-брахмана Девадиту и сообщили ему о странном сновидении царицы Туваннаяти. Искусный предсказатель и астролог, умудренный знанием трех вед[44], так объяснил вещий сон благородной супруги Малладевы:

— Некоей достойной паре небожителей из вышнего селения Ватаватти — высокородным брату и сестре, жившим в супружестве во дворце натов, — выпал жребий покинуть небеса и возродиться вновь в стране людей. Спускаясь по ступеням небесной лестницы, они задержались отдохнуть на вершине золотой мьиззутаки; славный нат-супруг, явившийся во сне царице в виде солнца, отправился далее в страну Ямманию, в которой предначертано ему родиться. Благородная же его супруга-фея, явившаяся в образе луны, осталась здесь. А это означает, что в нынешнюю ночь ее величество царица Туваннаяти зачала и разрешится в должный срок царственной дочерью!

Итак, супруга ната Малладевы зачала. Когда же наступил десятый месяц и уже истекал полный срок, мир вдруг озарила яркая вспышка, точно выскользнула из драгоценного ларца невиданная жемчужина валахака — частица затвердевшего облака; это в небесном сиянии появилось на свет благословенное дитя — дочь Малладевы и Туваннаяти.

Искусные феи-прислужницы из свиты Туваннаяти заботливо восприняли юную царевну, отсекли золотой послед и совершили все, что надлежит делать при родах. А по прошествии семи дней во дворце торжественно совершили священный обряд, окропив новорожденную соком акации и воздав приличествующие почести, после чего поместили ее в роскошную колыбель. Надзиравшие за церемонией благородные наты — государь-дед Тирейндарей, государыня-бабка Кальянавати и государь-отец Малладева, — полные восхищения, в один голос изрекли:

— Юная царевна, рожденная Туваннаяти, воистину прекрасна: нежна, прелестна, безупречно сложена, сияет белизною кожи с зеленоватым оттенком, как самый редкий изумруд велурия!

Так восславив совершенство новорожденной царевны, все единодушно порешили назвать ее Велумьясва, что означает: «Дивный изумруд». Правители небесных царств — дед, бабка, отец и мать юной Велумьясвы — в своем могуществе не знали равных и всеми почитались; единственную их наследницу хранили как зеницу ока, для чего из многих тысяч верных и достойных прислужниц отобрали самых лучших, преданных, умелых, дабы они пеклись неусыпно о царевне: одни носили на руках, другие качали в колыбели, третьи кормили грудью, четвертые нянчили и развлекали, остальные заботились о прочих нуждах. Были назначены четыре главные кормилицы и няни — Ганатири, Юпатара, Мадузала и Махатала, у каждой под началом находилась сотня младших кормилиц, нянек и прислужниц — и все они по очереди пестовали благородное дитя.

В любви, заботе, ласке, холе, почитании росла прекрасная Велумьясва, и вот, когда исполнилось ей десять лет, настало время окружить наследницу великих государей достойной свитой. Потому и выбрали прелестных мудрых фей из благороднейших семейств небожителей — диковинных кейннар, натов небесной тверди, вод, лесов, духов магии, что обитают на пяти великих горах — Живописной и Черной, Горе Чудес и Горе Ароматов, а так же на Пике Смелых. Вот кто оказался в числе приближенных юной царевны: Падуматейнги, дочь славного государя-ната Садутакхи, и с нею тысяча небесных фей; Забутоундари, дочь славного государя-ната Тилабумы, и с нею тысяча небесных фей; Кинсанатари, дочь славного государя-ната Махападумы, и с нею тысяча небесных фей; Баттазани, дочь славного государя-ната Араняданто, и с нею тысяча небесных фей; Тинкхакальяни, дочь славного государя-ната Вейззадо, и с нею тысяча небесных фей; Заюятана, дочь славного государя-ната Деватенаи, и с нею тысяча небесных фей; Дигакета, дочь славного государя-ната Тинкхамагаты, и с нею тысяча небесных фей; Гандамала, дочь славного государя-ната Махандары, и с нею тысяча небесных фей; Йоханамейтта, дочь славного государя-ната Девадиты, и с нею тысяча небесных фей; Ятимоутта, дочь славного государя-ната Эйддидевы, и с нею тысяча небесных фей.

Всего же юных подруг и сверстниц у царевны Велумьясвы вместе с упомянутыми выше набралась целая тысяча; а если сосчитать небесных фей-прислужниц, то свита благородной дочери Малладевы оказалась бы немалой — полных одиннадцать тысяч. При этом все были искушены в житейском опыте, знали бесчисленные правила этикета, держались с подобающим достоинством, соперничая друг с другом в юной свежести своих неполных тринадцати лет. Одетые роскошно и со вкусом, придворные девушки Велумьясвы украшали свои наряды изумрудами и алмазами, их кофты из легкой и прозрачной ткани не скрывали упруго-выпуклых персей, а по нежной шее струились пятирядные мониста из золота, алмазов или драгоценного набора в девять камней; тройные изумрудные браслеты сияли на запястьях, а тонкие лодыжки обвивали браслеты из редчайшего золота нарани и нарака. Но удивительнее всего были их прически, сделанные столь искусно, что каждый завиток или локон, выпущенная прядь или замысловатый узел подчеркивали прелесть лица и гармонировали со стройностью фигуры; каких только фасонов тут не было: «конский хвост» и «заяц на луне»[45], «восходящее солнце» и «лунный диск», «жемчужная капель» и «пестик лотоса», а еще «мьиззутака в тронном зале» и «мимоза распустилась», «утиный язык» и «клюв Гаруды» — да всех не перечесть!

Вот какая свита была у прекрасной царевны Велумьясвы!

Чтобы юная наследница наслаждалась жизнью, не ведая тягот или неудобств, для нее воздвигли великолепный Рубиновый дворец: богато убранные жилые покои соединялись крытыми переходами с огромным залом для приемов и торжеств; тридцать главных башен — пьятта[46] — вонзали в небеса золотые шпили, а кругом по необъятной дворцовой крыше вырос целый лес из башенок поменьше; под общею кровлей уместилось множество отдельных флигелей — малых, средних и больших, резные арки и галереи связывали их воедино; повсюду были украшения из дерева, золота, стекла, драгоценных камней; искусно инкрустированные золотом нарани и забурей вились диковинные растения, оплетая громадные слоновьи бивни; на стенах были вырезаны сказочные львы по соседству с конями и слонами; золотые крабы ползли по перилам к застекленным створкам дверей, которые, если их тронуть, издавали звуки, напоминавшие курлыканье журавлей или трубный глас Гаруды...

Прежде чем благородная царевна Велумьясва со всею своей многочисленной свитой поселилась в роскошном дворце, ослепительном и пышном, созданном для счастья и блаженства, окруженном уютными беседками из золота, серебра и рубинов, обсаженном благовонными деревьями мьиззутаки, сверкающем четырехскатными крышами из прозрачного стекла, под коими умещались пять тысяч с лишним залов, комнат и покоев, — это чудо из чудес, вызывавшее лишь восторг и умиление, освятили восемь мудрых брахманов, окропив жертвенной водой и благословив обитель мира и покоя; а после был устроен грандиозный праздник, где феи танцевали под звуки царского оркестра из пяти инструментов.

Когда все кончилось, юную царевну провели в ее покои через пять сотен дверей. Устав от праздничного шума, она вдруг задремала: легкая сорочка с узким рукавом сползла с одного прелестного плечика и обнажила нежную грудь... Заметив это, феи-прислужницы со смехом и шутками приподняли головку сонной царевны и, соблюдая осторожность, чтобы случайно госпожа не упала с ложа сна на гладкий пол, легко и быстро подложили ей мягкую подушку, а сами стали охранять царственный сон...

Здесь и конец главе о рождении и детстве царевны Велумьясвы.