Чудо

Глава 1. Зеркала

- Ээээаааайетит… чтоб… тебя… – вполне обычные звуки для болезненного пробуждения. Когда голова раскалывается, а тело вопит о неспособности пошевелиться.

Но похоже, что мужчина, издававший эти обычные звуки, обладал исключительной силой воли. Потому что после того как он обматерил кого-то и что-то, к данной истории отношения не имеющих, он смог не только пошевелиться, но и сесть.

- Чёрт, в какую дыру меня занесло сегодня?.. – простонал мужчина, осматриваясь.

Вот только яркое солнце уничтожало способность видеть. А шум людской суеты мешал сосредоточиться.

Но постепенно память возвращалась. Джеремайя Никс – имя, которое первым пришло в голову. Да, это было его имя. Единственное, что он получил от матери, которую никогда видел.

Интересно, думала ли она, что ребёнок погибнет сразу же, и просто не хотела пачкать руки? Или всё же надеялась, что он выживет?

Джеремайя предпочитал не думать об этом. Сирота, которым он был когда-то, давно исчез. А рефлексировать наёмнику упырей-слизней – непозволительная роскошь.

Джеремайя прикоснулся к лицу. Оно оказалось мокрым.

«Кровь?..» – подумалось Джеремайе.

И это было вполне логичным умозаключением, учитывая убийственную работу и пьянодрачное хобби. И всё же Джеремайя ошибся. После прикосновения на руке остались капли бесцветной жидкости. Вода? Или кто-то справил нужду?

Джеремайя лизнул ладонь. Определенно, вода. Фонтан, находившийся рядом с территорией, которую занял зад Джеремайи, подтвердил сделанный вывод. Центральная фигура была явно недовольна присутствием столь нелицеприятного элемента и, вроде как, пыталась брызгами его отогнать.

Конечно, мальчик-чертёнок и птица, которой он управлял, не были живыми в привычном понимании этого слова. Но в Городе, где многие слова теряют все свои привычные смыслы, шевелящиеся фигуры фонтанов не вызывают удивления.

Джеремайе было плевать на мнение какого-то каменного пацана. А тот продолжал брезгливо наблюдать за грязным мужиком и словно боялся, что Джеремайя вздумает прикоснуться к фонтану, или, что ещё хуже, осмелится испить водицы.

Ехидно ухмыльнувшись и прицелившись, мальчик-чертёнок снова натянул поводья птицы и обрызгал Джеремайю.

- Убери свою чёртову улыбочку или башку проломлю… – буркнул Джеремайя.

А затем встал. Это было непросто – найти центр равновесия и помириться с силой притяжения. Но Джеремайе надо были идти, надо было разобраться с этим проклятым заказом.

- Тпрух, тпрух, тпрух, – протпрухал малыш тпрухля.

Инстинктивно оглянувшись, Джеремайя посмотрел на зверушку. Пухлый розовощекий тпрухль тпрухнул в ответ. Джеремайя знал, что этих существ природа создала не напрасно. Будучи хорошей заменой зажигалки, тпрухли никогда не подводили. Стоило только хорошенько дернуть того за хвост, и нос тут же выдавал небольшую струйку огня.

Конечно, обычные зажигалки удобнее: они меньше по размеру, не пытаются выбраться из кармана и не кусаются. Но Джеремайю такие мелочи не волновали. Однажды он месяц проносил тпрухля во внутреннем кармане. И тот ни разу не смог навредить вынужденному хозяину.

Главное – знать, как справиться с непокорным существом. А Джеремайя знал. Магия, травы, амулеты, мощные удары рук… Обосновавшись здесь, в Городе, Джеремайя познакомился почти со всеми разновидностями существ, изучил их слабые места. И теперь мог справиться с любой работой по захвату или уничтожению. Ну, почти с любой… Долбанный бухгалтер!

Джеремайя поморщился. Ему захотелось курить. Но он не стал. Просто не стал.

- Доброе утро! – пошутил какой-то мужик, проходящий мимо.

Кажется, Джеремайя уже где-то его видел. Но смысла вспоминать где, попросту не было. Утро давно сменилось днем. И день этот был вовсе не добрым.

Раньше Джеремайя в ответ наверняка сострил бы или хотя бы показал неприличный жест. Но сегодня его мрачное чувство юмора взяло выходной.

Джеремайя дважды провел рукой по своим грязным волосам. Причесавшись, он глубоко вдохнул и медленно побрел в пивной бар.

- Ядрёного Вельзевула с солью безо льда, – сделал заказ Джеремайя.

- Как скажешь, детка… Бурная ночь? – поинтересовалась барменша Блатрикс.

- Обычная, наверное, – процедил сквозь зубы Джеремайя.

Он являлся в эту пивную и в худшем виде. И Блатрикс никогда не задавала вопросов. А сегодня не только спросила какую-то банальную фигню, но и назвала «деткой». Может, хочет повеселиться в дальней комнате?

Джеремайя задумался. Он уже два дня не был с женщиной. И хоть Блатрикс была не совсем в его вкусе, выбор – это роскошь, которую не всегда можно позволить.

Выдав из себя подобие улыбки, Джеремайя почувствовал резкую боль. Кажется, вчера ему хорошо врезали. Джеремайя не помнил удара, он вообще мало что помнил о вчерашнем вечере.

Странное тревожное чувство… Незнакомое… Неприятное…  Джеремайя умел бухать. И чтобы вырубиться так надолго, он должен был выпить ну оооочень много. А Джеремайя никогда не напивался, пока работа не была выполнена.

Глава 2. Три ключа

Роберт Уикстон родился в тысяча восемьсот десятом году в маленьком городке на севере Англии. Там же учился, влюбился, женился. Там же мечтал о чём-то большем. Но не сложилось. Временно устроившись бухгалтером, он годами продолжал возиться с цифрами и отчётами. А потом жена забеременела.

Работать приходилось много. С утра и до поздней ночи. Но Роберт старался. Он хотел, чтобы его близкие ни в чём не нуждались, и очень ждал рождения дочери Энн.

Но день, который должен был стать самым счастливым, принёс большое горе. Любимая жена Роберта умерла в родах. И жизнь сразу утратила все свои краски.

Роберт всё ещё старался, но он ошибался. Ошибался в воспитании дочери, ошибался в отчётах на работе. И через одиннадцать лет лишился и того, и другого.

Сначала Роберт потерял работу. Начальник и так слишком долго терпел. Однако когда из-за неверного отчета завод потерпел убытки, терпение лопнуло даже у этого понимающего и доброго человека.

Всё стало ещё хуже. Роберт каждый день искал новое место. А ночами подрабатывал грузчиком в порту. Он не был силён, не привык к физическому труду. И потому каждая ночь приносила ему много боли и совсем мало денег.

Роберт был близок к отчаянию. Он уже подумывал о том, чтобы отдать Энн в интернат или попытаться найти ей работу служанки в доме с хорошей репутацией. Однако этого не потребовалось. Однажды Энн упала в обморок. А визит к врачу привёл к страшной новости – ей осталось два-три месяца, если очень повезёт, то полгода. Но повезти может только при правильном лечении, которое стоило денег. Больших денег.

Роберт погряз в долгах. Он знал, что никогда не сможет расплатиться. Вопрос был только в том, кто именно придёт за деньгами первым и какой способ убийства он предпочтет. Но Роберту было плевать. Понимая, что после потери Энн, жизнь ему больше не потребуется, он прекратил волноваться о будущем. И теперь просто дарил дочери мгновения счастья.

Прошло два месяца. Энн становилось всё хуже. Она почти перестала улыбаться. Пока однажды не вернулась домой с блестящими от восторга глазами.

Роберт заплакал. И тут же отвернулся. Он не хотел, чтобы его слёзы украли эти последние мгновения радости. Слушая полную волшебства историю приключений Энн, он вдруг почувствовал надежду. Казалось, болезнь отступила, и его маленькая фантазёрка вернулась.

А потом наступил новый день.

- Папа, я вчера не закончила играть. Мне нужен следующий ключ. Он должен быть в районе дома мадам Арбути. Можно, я пойду?

- Как интересно. А можно я пойду с тобой?

- Нет, папочка. Тебе предметы не покажутся. Это тайная игра.

- Но там недалеко река. Ты же знаешь, что к воде подходить нельзя. Если голова закружится…

- Я всё знаю, папочка! – прервала отца Энн. – Нууу, можнооо?

- Эмм… ладно, – согласился Роберт. – Только не уходи далеко. Если через час не придёшь, пойду тебя искать и тогда напугаю твои тайные предметы.

- Хорошо, папочка! – Энн подбежала к отцу и поцеловала в щёчку.

Она была счастлива. Если бы только Роберт тогда знал, что через час она не вернётся, и никакие поиски не помогут обнаружить её следы.

Даже полицейские не верили, что девочка ещё жива. Прочесав всю округу, обыскав дома, которые упоминала Энн, они пришли к неутешительному выводу: девочку, скорее всего, унесла река. Это был не первый случай. И, учитывая количество таких же нерадивых, как Роберт, родителей, наверняка не последний.

Казалось, это был конец. Роберт пришёл в отчаяние. Он не знал, что делать. Не в силах просто сидеть на месте и ждать, он ходил от дома к дому и высматривал Энн. Иногда он её замечал. И тогда бежал со всех ног, выкрикивая её имя. Но Энн не откликалась. Потому что это была не Энн. Просто очень похожая девочка или просто видение отца, уже давно не смыкавшего глаз.

А потом он увидел снежинку. Ненастоящую, конечно. До зимы было ещё далеко, да и сверкала снежинка, будто была сделана из хрусталя.

Роберт наклонился и поднял эту снежинку. Красивая, девочке из бедной семьи наверняка бы понравилась. Холодная дрожь пронеслась по всему телу Роберта. То ли из-за того, что снежинка была ледяной, то ли из-за того, что Роберт вспомнил.

- Я ведь красивый букет нарвала? Пришлось на дерево залезть. Сегодня все цветы почему-то на деревьях оказались. Ой, а потом я за снежинкой бегала. – Энн любила рассказывать о своих приключениях.

Роберт всегда делал вид, что верит каждому её слову. А сам восхищался фантазией дочери.

- Ау! – воскликнул Роберт.

Снежинка становилась всё холоднее, и держать её в руках было уже невозможно. Роберт выронил странный предмет. А тот просто упал и продолжил сверкать.

Не понимая, зачем он это делает, Роберт снова взял снежинку в руки, а затем подул на неё. Снежинка засверкала ещё ярче и полетела. Роберт побежал за ней.

Бежать пришлось недолго. Покружив в воздухе, снежинка залетела в заброшенный дом. Роберт остановился. Он не хотел заходить внутрь. Он боялся того, что может там обнаружить. Но других зацепок не было. И, сделав глубокий вдох, Роберт подошел к двери.

Скрип. Грязь. Плесень. Вонь. Паутина. И несколько предметов: веер, клаксон, лупа, бутылка вина, старинная фотография, ракушка, компас, диковинная коробочка с кнопками.