Чудовище и красавец

Глава 60

— Вот здесь у нас целое отделение психологической помощи. Наше новшество, можно сказать. Зачастую ведь физическое здоровье напрямую связано с ментальным, психологическим- важно хвалился молодой главврач из подпопечного фонду " Ангел" госпиталя, который изначально открыл Милов для Ангелины, а затем и Натан активно принимал участие в благотворительности и делах фонда.

— Здесь молодые интерны под руководством опытных педагогов и врачей, специалистов учатся тому, что многих " тяжёлых " больных поднимать нужно не только медициной традиционной, но и психологически. Понимаете, — доктор задумался, как бы объяснить попроще. Этой идеей он горел многие годы, но будучи ещё простым врачом, не мог найти понимания и отклика у начальства, привыкшего руководствоваться лишь сухим опытом врачевания. Многие в открытую смеялись над ним, называя психологию "недонаукой".

— Понимаете… Выздоровление при тяжёлых болезнях, травмах- процесс нелегкий. Восстановление занимает и долгое время, и в большинстве случаев результатов сразу не видно- вот многие пациенты и отчаиваются. А если ещё травматическая предыстория? Тогда и вовсе поникают духом, не веря ни в успех, ни в себя. Многие из тех, у кого заболевание, считают себя обузой родным, обществу. Они не верят ни в то, что нужны близким, считая любое проявление чувств со стороны близких лишь жалостью. А наша задача- сделать их нужными. Поверить в свои силы, обрести себя- доктор осекся, устыдившись того пыла, с которым пытался убедить собеседника- ну…как-то так, если вкратце…

Нат удивился- по сути, ему на днях примерно то же самое говорила Нина. Только простым языком, без затейливых медицинских терминов. Возможно, действительно проблема не в "физике"?

— Скажите, а можно ли….Привезти пациентку на осмотр, работу со специалистами? — и мужчина пустился в объяснения сложного случая Стаси.

Молодого и амбициозного доктора тут же заинтересовала перспектива и продемонстировать работу отделения начальству фонда, и весьма необычный случай- если верить словам Натана (конечно, нужно увидеть саму пвциентку и полный медицинский осмотр провести, ведь как врач он знал, насколько порой близкие больных перевирают диагнозы и анамнез, то сгущая краски, то, наоборот, улучшая клиническую картину)

— Да, конечно. Я бы только немного другой вариант предложил, раз ситуация такая, как вы описали.

Нат слегка удивился тому, что предлагал собеседник. Но, в любом случае, альтернативы особой и нет- с ней занимались именитые психологи, лучшие психотерапевты города, но результата так и не было.

— Хорошо, когда мы сможем начать?

…

Стася, сцепив зубы, стояла на вертикализаторе, желая своему мучителю медленной смерти. Но специалист только улыбался, подбадривая ее- каждое занятие она стояла все дольше и дольше. Заезженная фраза о " положительной динамике", наконец, прозвучала и из его уст. Эти занятия, во время которых ее ноги связывали, клали под них валики, массировали всеми возможными средствами, втирали крема и мази, сгибали под разными углами, вращая стопы и колени, уже вошли в ежедневный ритуал.

Сегодня все было иначе- занималась она не у Натана в огромном спортзале с личным реабилитологом, а в больнице. И на соседней койке лежала такая же пациентка, девочка лет 12–13, равнодушно глядевшая в пол. Натан объяснил ей это тем, что здесь у нее плановое обследование с госпитализацией на пару недель. Мама и Нина только рьяно поддержали идею, пообещав, что будут заботиться о Ромике все это время. Смешные! Будто до этого о нем заботилась Стася!

Уже в палате она стала невольной свидетельницей того, как девочка также равнодушно воспринимала все попытки персонала помочь ей. Она лишь беспрекословно принимала таблетки, когда ей велели, возила ложкой в тарелке с едой, вяло ковыряя унылую больничную пищу. Даже в телефоне не сидела, как большинство подростков ее возраста- тот одиноко лежал на тумбочке.

— Юлек, у нас сейчас прогулка, не хочешь пойти? — заглянула в палату санитарка. Дети находились здесь на реабилитации, вместе со взрослыми, по программе какого-то фонда.

Девочка лишь молча замотала головой- нет.

Санитарка неестественно фальшиво попыталась развеселить девочку:

— Ну хватит кукситься, погода хорошая такая. Сидишь тут, киснешь. А, верно я говорю- она перевела взгляд на Стасю, будто в поисках поддержки.

— Да, хорошая… — девушка не знала, что ещё сказать, чем поддержать.

— Ну так выходите, дамы. Свежий воздух полезен для цвета лица- засмеялась санитарка- я вон одну вывезу (коляска с приводом осталась в доме Натана, так как здесь врачи рекомендовали только механическую- для того, чтобы и мызцы рук прорабатывать), другая рядом потопает.

Но лишь молчание было ей ответом. Санитарка было приготовилась к новым тирадам в пользу прогулки, как вдруг в одной из палат зазвонила кнопка вызова.

— Ой, девочки, бежать надо. Но мы с вами ещё не закончили- погрозила она пальцем, выбегая в коридор.

Стася отвернулась к стене, решив не смущать девочку, что явно тяготилась ее присутствием- редко когда дети лежат не со сверстниками, а с взрослыми.

— Вы…гулять пойдете…Не хотите погулять- раздался тихий неуверенный голос. Стася подтянулась в кровати, пытаясь повернуться к девочке, не опозорившись тем, что упадет навзничь. Она растерянно посмотрела на ребенка.

— Гулять? — только и переспросила.

— Ну, да. Если вы хотите….я могла бы помочь, коляску повезти- в глазах девочки было столько надежды, что Стася не смогла отказать. Да и она сама собиралась найти предлог, чтобы пообщаться, поддержать ребенка.

— Ну, пошли. Надеюсь, руки у тебя сильные- усмехнулась она.

— Да, у меня только спина и ДЦП, ну и нога короче другой- резюмировала Юлёк, подкатывая коляску к кровати Стаси.

Спустя час Стася уже знала все обстоятельства жизни девочки, ее увлечения. Тех, с кем она дружит в детском доме, а кто ее неимоверно раздражает. О том, как она мечтает, чтобы бабушка оформила опекунство- и о невозможности этого, ведь чиновники сочли ее маленькую комнату в обшарпанной коммуналке непригодной для жилья. И девочка вот уже как полгода была в детском доме. Бабушка навещала ее еженедельно. Каждый такой визит заканчивался слезами обеих.

Девочка оказалась очень общительной и открытой, только стеснительной. С новыми людьми она сходилась тяжело. Да и в-целом судьба у ребенка была довольно сложной- отец, когда Юле было 8 лет, убил мать, сел в тюрьму. Бабушка воспитывала ее несколько лет, поднимая на свою мизерную пенсию. Никого из чиновников не интересовало вовсе, оформлена ли опека. В школу она все также ходила, жила в той самой комнатенке с ветхими обоями.

Некоторое время спустя перед всеми соседями замаячила перспектива продать все квартиры в доме, ведь на месте их района уже запланировали новый торговый центр, а ушлый застройщик- ещё и новый жилой комплекс, бабушка отказалась- суммы, что ей озвучили, не хватило бы даже на покупку комнаты. Риэлторы, что действовали от лица фирмы-покупателя, явно пытались обмануть. Но тут активизировались другие жильцы- семейная пара выпивох, две сестры средних лет, что работали дворничихами, и нигде не работавший сосед, дядя Гена. Последний промышлял тем, что чинил электронику, а на самом деле взламывал краденые телефоны открыв на дому подобие мастерской. Когда к нему приходили клиенты, Юлек старалась не высовываться в общий коридор.

Жильцы решили что любая сумма, где фигурирует больше четырех нулей, — уже огромное счастье. И отказ бабушки Юли ставил под угрозу их мечты о заветных деньгах. Вот и пожаловались в опеку. Но многоходовка не помогла- в комнате была прописана Юлек, что всю свою жизнь она скиталась с отцом и матерью то по съёмным, то — по многочисленным "друзьям" по стакану отца и матери. Своего угла у них не было…