Чудовищный секрет Авроры 2, или Магистра не гладить!

Глава 2. О малыше Джадди и неловкой беседе

– Это ведь ваше, княжна? – Салливан оторвал меня от мыслей о секрете Софи, который она нам так и не раскрыла.

Магистр играл с картой, перекатывая ее между пальцев. С моей картой.

Я подскочила с пола так шустро, что запуталась в длинной шерстяной юбке, пошатнулась и чуть не влетела в ухмылявшегося мужчину. Его опасно приблизившаяся грудь в белой рубашке напугала меня сильнее орды плотоядных шурхов! И я торопливо отшатнулась.

Знаю я этих троллей… вкусно пахнущих… Разок вляпаешься вот так носом, и потом весь день запах держишь в памяти, перебирая в голове сотни волшебных трав и прогоняя подальше стыдные воспоминания.

– Мое, – я выдернула карту из его нахальной лапы и сунула в карман.

Может, она мне еще откроется? В любом случае, до Рождества гадать никто больше не рискнет, и неполная колода никого не удивит. Придержу пока… поблизости. В надежном месте.

Салливан смотрел на меня так прямо и неотрывно, что хотелось постоянно моргать. Не припомню, чтобы у меня раньше возникала потребность прятать глаза. А теперь не покидало желание скрыться от наглых серых, покрытых равнодушной ледяной корочкой и будто бы что-то знающих. Хоть правда в шкаф лезь или под сабера мимикрируй.

Совершенно нездорово он на меня влиял. Ненормально. И потому дико раздражающе!

Мне нужно было об экспериментах думать. Творческих. О моих шмырлах, вдруг всерьез начавших помышлять о размножении и лежать в сторону друг друга. А где лежат, там завтра и поползти могут! А уж как они строили глазки, обе пары разом…

Еще неплохо было подумать о поиске общего языка с новой главной целительницей Заповедника. О даре, о будущем, о предназначении. О том, чтобы не опозорить, а прославить имя великого рода Карповских… Да хоть бы даже о шурховых кудряшках господина Хайва. И то – хлеб!

Лишь бы не вот об этом вот… смущающем одним взглядом. До дрожащих коленок, до жара в грудной клетке, до сердечного сальто.

Все эти «спецэффекты» можно было списать на очередное отравление (хоть я и сомневалась, что Мика готова была так сразу повторить подвиг, чуть не стоивший ей учебы). Но мама уже трижды провела магическую диагностику! И ничего опасного не обнаружила. Только поглядывать на меня стала странно – то ли с интересом, то ли с подозрением.

А я что? Едва ли я сама могла понять хоть что-то. Кроме того, что вечно не к месту падающий мне на голову Салливан ужасно нервирует и заставляет сердечную мышцу сжиматься в ритме бодрой польки.

За последний месяц я успела смириться с этим прискорбным фактом. И просто избегала компании нудного магистра всякий раз, когда могла себе это позволить. Даже на спаррингах «Магического противостояния» становилась в заднем ряду, хотя обычно вытаскивала Софи в самый центр.

А порой меня одолевали совсем уж неприличные мысли. После которых я вынужденно признавалась себе в том, что, похоже, была бы не против, если бы магистр нарушил данное в Индии обещание.

Но сдержанно-отстраненный вид нудного тролля намекал, что сам он ничего нарушать не планировал. И поцелуй – это «всего лишь поцелуй». Чепуха, которой придают значение только глупые, неопытные девушки, невинные до глубины души.

Тщательно проморгавшись, но так и не позволив себе отвести взгляд, я воинственно сощурилась и сдвинула брови. Нечего на меня глазеть, как на выставочный образец современного искусства!

– Салливан… – густой, низкий голос моего папеньки забрался под кожу всем, включая меня, заставив волосы на затылке зашевелиться. – Вы так торопились сюда попасть, что разнесли половину гостиной, но до сих пор не смогли добраться до столовой. Боюсь спрашивать, что за напасть вас так задержала на полпути? Полчище троллей? Арканы? Камнехвосты? Шурхи? Восставший Блэр?

Губы магистра дрогнули в едва заметной, нахальной такой улыбке. Примерял описания под свалившуюся на него «напасть». Хотя, видит тролль, в этот раз он сам на меня свалился!

Высокий папин силуэт черной тенью показался в дверном проеме. Пытливые глаза поскребли сначала по сопящей бешеным паровозом и воинственно настроенной мне. Затем по совершенно спокойному Салливану. Снова по мне.

Придя к каким-то неутешительным и явно не в мою пользу сделанным выводам, папа устало потер лицо. Так и читалось на нем мрачное: «Ах, эта напасть… Сам страдаю».

– Еще раз прошу прощения за сотворенный беспорядок, юные леди, – выдал магистр, хладнокровно снося отцовский рентген.

Феноменальная выдержка. Другой бы на его месте уже летел воздушным телепортом куда-нибудь в Индийскую пустошь и прятался в гнезде иглохвостов.

Еле сдержалась, чтобы не показать Салливану язык. И не пнуть по коленке. Улыбается он тут, тролль нестриженный!

***

Дождавшись, пока фигура магистра, как-то уж очень органично вписанная в мой родной Пункт Связи, скроется в столовой, я вышла на застекленную террасу и приоткрыла окно. Пышный фикус, разросшийся до неприличных размеров и занявший весь угол от пола до потолка, недовольно поежился.

Начало ноября выдалось морозным, и сад бабушки Джулс успел покрыться тонким снежным палантином. Изнеженным обитателям террасы климат за окном был не по нраву, но мне нужен был глоток свежего воздуха. Да похолоднее. Жар в груди никак не желал проходить, и сокровенная карта прожигала карман.

Но прохлада осеннего вечера не помогла. И мысли не прояснились. Раздраженная прискорбным фактом, что богиня снова надо мной подшутила, так и не раскрыв своего замысла, я захлопнула окно.

Раз гадать больше нельзя, я найду другой способ узнать свою судьбу! Надоело томиться в неизвестности. Дар, не спешивший раскрыться, начинал беспокоить все сильнее.

Да и что дурного в том, чтобы выяснить, каково твое истинное предназначение? Ведь тогда можно будет не тратить время понапрасну на всякую ерунду и с головой уйти в то, что станет делом всей жизни.

Найти бы где-нибудь рецепт запрещенного зелья Судьбы, о котором рассказывал Эйнар! Его секрет веками оберегают лесные нимфы Румынских Дебрей. Вряд ли они легко им делятся, но личная библиотека ректора хранит много древних книг, считающихся утраченными…

Вдохновленная новой идеей, я направилась наверх, в нашу с Джил комнату. Раз с суженым я пока не знакомлюсь и дар не пробуждаю, самое время навестить моего кроху в горшке. Рано или поздно саженец маго-древа обретет голос и расскажет, кто его подарил. И хоть что-то тайное станет явным.

Возбужденно сопя, я вошла в спальню, бросилась к окну и одернула штору. Фух! Горшок был на месте. Хоть кто-то от меня сбежать не мог. Потому как был вкопан на треть в питательный грунт, щедро сдобренный магическим бульоном.

С нашего визита в Индию прошло больше месяца. Единственное поистине важное событие, которое случилось за это время и которым, как назло, я не могла ни с кем поделиться, – появление на черенке крошечного листочка. Почка проснулась.

Я любовно прозвала его «Джадди». Ведь у всякого живого существа должно быть имя, даже если оно и выглядит, как кусок сухой ветки. Рискованно было выносить его за пределы Академии: маго-древо требовало сильный фон, и в Пункте Связи его голубые вены-прожилки тускнели. Но я боялась оставлять бесценное Джааду на все выходные без присмотра.

К тому же, малышу не хватало света, и здесь, в доме бабушки Джулс, я могла организовать ему круглосуточную подсветку. Голубой шар парил в полуметре над Джадди, наполняя комнату бледным сиянием даже ночью. Джил мои ботанические эксперименты особо не интересовали. В волшебных травах она не разбиралась и даже фермерством увлекалась постольку-поскольку.

Единственное, что волновало подругу, – чтобы мое экспериментально-горшочное «Нечто» не сожрало нас спящих среди ночи. Но я заверила умницу, что Джадик будет вести себя хорошо. Он ведь еще маленький.

Одинокий листочек возмущенно заворочался. Пока что эти его колыхания и подрагивания были нашим единственным способом коммуникации. Судя по шелесту, капризный малыш был снова чем-то недоволен. Нет сомнений, вырастет он ворчуном похуже Арчи.

– Не ворчи. Самое безопасное место – рядом со мной, – убедительно заверила палку в горшке.

– Я бы не был в этом так уверен, – донеслось сзади, и мы с Джадди одновременно замерли, надеясь сойти за каменные статуи. Вдруг не заметит?

Но шурхов магистр оказался глазастым.

– Что вы там снова прячете, княжна?

– Я у себя дома. Снова, – язвительно напомнила мужчине. Потому что в этих стенах Салливан уж точно был гостем, а я пребывала на личной территории. Являющейся, к слову, нашей с Джил спальней. – Что хочу, то и прячу. А вы, между прочим, вторглись…

– Пока никуда не вторгался, – «удивленно» поднял брови этот невыносимый тролль. – Если не ждете гостей, учитесь запирать двери. Я искал кабинет, ваш отец позволил исследовать его коллекцию карт магических территорий.

– Вы не первый раз в доме. Могли бы уже выучить, что дверь в кабинет – напротив, – фыркнула недоверчиво.

Не похож он на случайно заплутавшего! Хотя вполне возможно, что на второй этаж до этого и не поднимался. И все равно: не похож.

– Это то, о чем я думаю? – он кивнул на побледневший листок, дрожавший на сухом саженце. – Вы снова нарушаете правила и похищаете растения?

– Я не сама! – вспыхнула смущением, сглотнула соленую слюну и поставила горшок на подоконник. Вот только проблем в лице нудного тролля нам с Джадди и не хватало! – Кто-то другой нарушил. И похитил.

– И кто же оказался столь безрассуден, что посмел пойти против законов Индийского университета, не страшась жестокого наказания? – с ехидным блеском в серых глазах уточнил Салливан.

– Не знаю. Подарок не был подписан, – я неуверенно повела плечом. – Но было бы огромной глупостью не попытаться оживить, и я…

– Поставили его на окно в девичьей спальне, – хмуро договорил за меня магистр, косясь почему-то на мою постель.

Именно на мою, а не на ту, что занимала обычно Джил. Вероятно, опознал ее по любимому голубому свитеру, повешенному на деревянное изголовье.

– Да где ж мне еще его хранить? – прошипела, ища ответ во взгляде, искрящемся новой вызревающей нотацией. – После того, что случилось с Милли, я уже вообще не знаю, кому доверять!

– Если у вас это найдут и сообщат в Индию, доктор Сингх потребует вернуть его «имущество».

– Я не отдам им Джадди, он там не выживет! – я возмущенно топнула ножкой. И закрыла саженец спиной.

Нечего моего малыша пугать своими страшными предположениями. Вон, трясется весь. Зря. Целый месяц мне удавалось растить его втайне ото всех. Даже папенька не заподозрил, куда пропадает грунт из-под монстроглаза.

– «Джадди»? – ухмыльнулся этот тролль, подходя ближе и нахально заглядывая за мое плечо. – Похоже, с подарком вам угодили?

Я промолчала. Покусала губу, потерла щеки. Смущение, будь оно неладно!

Как-то нездорово действовал на меня шурхов магистр. Особенно когда приближался на расстояние, далекое от приличного. И очень близкое ко мне.

– Прячьте своего «Джадди» получше, – хрипло прошептал Салливан в мои волосы. – Иначе проблемы будут у всей делегации.

Ах, вот что его заботит…

– Без вашего совета я бы его спрятать, конечно, не догадалась! – я нервно отвернулась, задернула штору и закрыла тканью обзор. – Не думаете же вы, что мне его подарили нарочно, чтобы бросить тень и…

– Нет, княжна. Так я не думаю, – успокоил Салливан.

Ну как успокоил? Еще больше разволновал, если быть честной. Этот его шурхов голос с хрипотцой, пробирающийся за мой воротник… И взгляд, ощущающийся кожей так ярко, словно к ней прикасалось что-то холодное и горячее одновременно…

Я передернула плечами, намекая, что Салливану пора отчаливать на поиски кабинета. Но мужчина не двинулся. Словно позабыл, что шел изучать какие-то карты. И вместо них теперь с упоением изучал мой напряженный затылок. Куда более интересный, конечно же.

Я тяжело вздохнула. Вот что с ним делать? И сам не уходит, и прогонять, Судьба свидетель, не хочется. Но продолжать принимать в спальне взрослого, холостого, якобы заплутавшего мужчину было катастрофически неприлично.

В любую минуту сюда может подняться Джил или Софи. Или отец отправится на поиски магистра, отправившегося на поиски карт… Тут-то сказочке и конец. Вместе с планами, нераскрытыми дарами, неопознанными сужеными, невыращенными саженцами и неизвестными предназначениями.

– Слушайте, я…

– Ммм?

– Спрячу Джадди получше. Обещаю. Честное гоблинское.

Я закатила глаза, хоть тролль меня и не видел. Но зато мог услышать показательно покладистый тон. Пускай уверует, что я умею быть послушной, и уходит к морфовой бабушке.

Покрытый ледяной корочкой взгляд недоверчиво пощекотал мой затылок. Как бы намекая, что покорность получилась неправдоподобной. Ненатуральной.

– Больше ничего мне рассказать не хотите?

Свет вокруг на секунду померк. Кажется, я впервые в жизни была недалека от потери чувств. Говорила же, нездорово он на меня действует!

Я пошатнулась, ухватилась за штору и с мольбой поглядела на Джадди. Вот почему он до сих пор не обрел голос? Мог бы рассказать забавный иномирский анекдот и разрядить обстановку.

– О чем? – севшим голосом уточнила у Салливана.

– Ну мало ли… У меня возникло странное чувство, что в последнее время вы меня избегаете.

– Глупости какие.

– Могу предположить, что тот неловкий эпизод до сих пор не дает вам покоя и заставляет смущаться. Но я ведь пообещал. У вас нет поводов для волнений, княжна.

О да. Совершенно никаких поводов. Маринованных шурхов ему на первое, второе и компот!

– Я вовсе не избегаю… С чего вы это взяли? – фыркнула, гордо задрав нос.

– На голову стали реже сваливаться. Происшествий в Академии не устраиваете. Ничего не взрываете, никого спонтанно не размножаете. Вы точно хорошо себя чувствуете, Карпова?

– Превосходно!

– И даже встать с вами в пару на спаррингах больше не предлагаете, позволяя, как вы тогда выразились, «измываться над бедным мальчиком», – задумчиво перебирал Рандор, вгоняя в краску все глубже. – А я уже готов был согласиться. Хотел убедиться на личном опыте, что вы ого-го какая сильная, смелая и любого магистра способны уложить на лопатки.

Издевался! Судьба свидетель, этот тролль надо мной издевался!

– Я стою в паре с Софи. Что до остального… Вы вообще знаете, сколько у меня дел? – затараторила, нервно комкая в кулаке ткань шторы. – В Заповеднике новая главная целительница. Она еще плохо ориентируется на местности и оттого нуждается в моих подсказках. А еще шмырлов определили в открытый вольерчик. И я постоянно бегаю проверять, не навредили ли малышам ловушки господина Макферсона. Сажелька, опять же, нуждается в моральной подготовке к визиту… Ну… Вы поняли, кого. А кто, как не я?..

В мой затылок прилетел смешок. Громкий такой, заразительный.

Похоже, магистр сомневался в моих талантах оказывать моральную поддержку саблезубым тигрицам. Особенно по теме, в которой я и сама «плавала». Там, на лестнице Индийского университета, я так растерялась, что выдала себя с потрохами.

Чувствуя острую потребность поменять тему, раз от наглого вторженца в мою спальню избавиться не получается, я хорошенько откашлялась. Поискала поддержки у задернутой шторы. Не нашла. И, прочистив горло, уверенно завела:

– Раз уж вы так волнуетесь за делегацию, вам следует знать о еще одной… «проблеме».

Похоже, внимание я его привлекла. Ехидное хмыканье за моей спиной поутихло.

– Стая ламбикуров из Индии наконец добралась до нашего Заповедника, – призналась негромко, но твердо. – Тех самых ламбикуров. Их я спрятать точно не смогу.

– Вы сами их сюда пригласили, княжна.

– Я надеялась, что они смешаются с другой стаей! Но Аарон, ее вожак, имеет столь сложный нрав… Шурхова копия моего папеньки. Не знаю, как они до сих пор друг друга не заклевали…

– Ближе к теме, Карпова, – нетерпеливо поторопил мужчина.

– В общем, гости не рискнули напрашиваться. Молодые и пугливые еще.

– И где они обосновались?

Салливан завел руку за мое плечо, захватил двумя пальцами штору и чуть отодвинул, создавая крошечную щель. Выдохнул восторженно. Первый лист Джааду за многие десятилетия и нудного магистра не оставил равнодушным.

Но уж само собой, он никогда бы не похвалил меня за успех, все-таки немножко незаконный. Точнее «множко», но к чему об этом сейчас? Главное ведь результат.

– Вторая стая поселилась недалеко от оврага, где вы меня… тогда… Можете прогуляться там, кстати, – милостиво разрешила, утопая в смущении.

Боги, Ава! Тролль тебя укуси!

Хотя нет, лучше не надо. Тролль троллю рознь. Некоторые неправильные, лондонские, вполне могут запутаться и вместо укусов начать целовать. А этот подоконник ни в чем не проигрывает тому каменному выступу с темной лестницы… Ни в ширине, ни в высоте, ни в твердости…

Но он ведь обещал. Дал слово, да. Что никогда, совсем никогда.

И у меня «нет поводов для волнений». Совсем никаких. Тогда отчего же я так волнуюсь?

В какую дыру я все норовлю свалиться? И что меня в ней ждет?

Я цеплялась за края воображаемого обрыва, но чувствовала, что бездна тянет меня вниз. Бездна, облаченная в маску из черной шерсти. С глазами шурхового магистра. Дышавшего сейчас в мой затылок.

– Боюсь, Карпова, я там уже нагулялся…

– И все-таки сходите. Некоторые ламбикуры достигли своего птичьего совершеннолетия и могут выбрать сюза. И они не забыли, кто их освободил из клетки, – пробормотала, поглядывая на заинтересованный листик Джадди. Сто процентов, негодник подслушивал. – Я помню, вы говорили, что в юности мечтали…

– Я давно вырос, княжна. И явно не подойду ламбикуру в качестве сюза, – резче, чем я ожидала, бросил Салливан.

– Вы сильный маг, и ваша кровь…

– Мои мысли закрыты, Карпова, – хмуро пояснил магистр. – Ото всех и всегда. Это еще один побочный эффект от сломанного дара.

– Ну и что? Чтобы узнать человека, необязательно копаться у него в голове, – я помотала собственной.

– Ни один ламбикур не станет брать в сюзы «кота в мешке». На этом, если вы не против, мы тему закроем, – строго заявил Салливан. – И если против – тоже.

– Но…

– Кроме того, вы, похоже, забыли про еще одно обязательное условие заключения «контракта преданности», – перебил непокорную меня магистр.

– Ничего я не забыла! – возразила, отчаянно пытаясь припомнить все, что читала о ламбикурах. – Я прекрасно разбираюсь в магических существах.

Учебники, посвященные волшебным тварям, я всегда читала от корки до корки. Может такое быть, что чего-то в них не упомянули?

– Тогда вы, похоже, принимаете меня за кого-то другого, княжна, – в мой затылок опять прилетел смех, приправленный горчинкой. – Я уже упоминал, что не монах и не ангел.

– О чем вы вообще?

– Я давно не невинный мальчик, Карпова. Уж простите за такую откровенность, – заявил этот тролль совершенно непростительным насмешливым тоном. – А вот у вас, если я все правильно понял, еще есть шанс испортить жизнь какому-нибудь неопытному и наивному птенцу…

– А знаете, что? Давайте и правда закроем тему, – нервно спохватилась я. – Вот прямо сейчас. Совершенно никаких возражений!

– А мне только стало интересно, – «обиженно» выдохнул Салливан.

Собрав в кулачок растрепанные чувства (будь они неладны!), я развернулась и посмотрела прямо на магистра. Потому что со слов брата давно знала, что лучшая защита – это нападение.

Жаль, что отец с ним не соглашался и атакующим чарам меня обучал без особого энтузиазма. Парочка крепких заклятий «для троллей» мне бы сейчас не помешала. А лучше десяток.

Сердце издало предсмертный всхлип и затихло. Вот зачем он на меня так смотрит? В серых глазах плясали веселые, озорные серебристые искры. Сейчас они если и напоминали ледяную корочку, то согретую солнечными лучами и оттого еще сильнее сияющую.

– Если вам интересно, зачем ректор позвал меня… – сменил вдруг тему Салливан.

– Мне не интересно! – торопливо соврала я, растирая предательски розовеющее лицо.

Чем скорее магистр избавит меня от своего мучительного присутствия, тем лучше. Хоть голова работать начнет. Она мне свежая нужна. Для чего-то. Уже и не помню, для чего.

– Ваш отец пригласил меня, чтобы обсудить ситуацию с господином Ланге, – негромко продолжил Салливан, с щекотным любопытством разглядывая мои пунцовые щеки. – Мальчик не справляется с программой, для него это может плохо кончиться.

Я растерянно поморгала. Как мы вообще с ламбикуров, «неангельской» сущности магистра и моей невинности на Эмиля перескочили? Похоже, Рандор понял, в какую пучину смущения меня погрузил этими своими… ну, допустим, «предположениями».

– Почему вы не могли обсудить его ситуацию в Академии? – фыркнула, раздраженно дергая плечом.

– Много лишних глаз, – спокойно ответил Салливан. – Вы верно заметили: сейчас не понять, кто враг, а кто друг. Никто не желает давать комиссии очередной козырь.

– Ну вот и идите… Обсуждайте… – махнула рукой в сторону двери.

– Княгиня Карповская задерживается. Решение принимать ей.

– Ясно, – я понимающе кивнула и шумно набрала воздух в грудь. – Дверь в кабинет – напротив. Постарайтесь больше не путать.

Магистр задержался взглядом на моих губах и медленно кивнул в ответ. Развернулся и вышел прочь.

Вот и славно: меньше троллей – больше кислорода. А то я, Судьба свидетель, так вообще дышать разучусь. Снова спасать придется.