Чужие

III

В апартаментах царила тишина, не считая рева настенного экрана, но Рипли не обращала внимания на симпком. Все ее внимание было сосредоточено на дыме, который поднимался от кончика безникотиновой сигареты к потолку. Дым клубился в спертом воздухе, образуя ленивые, туманные узоры.

Несмотря на то, что с утра прошло уже немало времени, Рипли пока что избегала встреч с зеркалом. Все к лучшему. От вида измученного, встрепанного отражения ей стало бы только хуже. А вот апартаменты сохранились лучше. Правда, спартанскую обстановку оживляли всего лишь несколько декоративных элементов, ни один из которых не относился к ее личным вещам. Это было понятно. Рипли пережила все, что когда-то считала личным. В раковине лежала гора грязных тарелок, а посудомойка под ней оставалась пустой.

Рипли была одета в купальный халат, который старился так же быстро, как его хозяйка. В спальне кучей валялись у матраса простыни и покрывала. Джонс, крадучись, пробирался по кухне, охотясь на упавшие кусочки и не находя их. Помещение поддерживало себя в чистоте, невзирая на отсутствие сотрудничества со стороны владелицы.

– Эй, Боб! – вяло проблеял экран. – Слышал, ты с семьей отправляешься в колонии?

– Лучшее мое решение за всю жизнь, Фил, – глупо улыбнулось ничтожество с другой стороны. – Начнем новую жизнь с нуля, в чистом мире. Никакой преступности, никакой безработицы…

Вполуха прислушиваясь к диалогу, Рипли саркастически подумала, что эти двое актеров-обманщиков, которые разыгрывали одобренную администрацией сценку, вероятно, жили в дорогом Зеленом поясе на Восточном побережье. В кондоминиумах на Кейп-Код, с видом на Мартас-Винъярд, Хилтон-Хед или еще какое-нибудь незагрязненное и дорогое прибежище для немногочисленных везунчиков, которые умеют ластиться, ворковать и поддакивать, плясать, стоит лишь властным корпоративным вождям щелкнуть пальцами. Ей ничего такого не полагалось. Ни запаха соли, ни прохладного ветра с гор. Пособие от Компании в центральном районе – и ей еще повезло, что досталось хотя бы это.

Вскоре что-нибудь подвернется. Они просто хотят ее придержать, пока не успокоилась. Они с радостью помогут ей пройти переобучение и переехать, после чего – забудут. С облегчением. И это, с точки зрения Рипли, было бы просто замечательно. Иметь дело с Компанией ей хотелось ничуть не больше, чем Компании – с ней.

Если бы они не закрыли ее лицензию, Рипли давно уже убралась бы отсюда подальше…

Дверь издала резкую трель, и Рипли дернулась. Джонс лишь поднял голову и мяукнул, после чего потрусил в ванную. Он не любил гостей. Умное животное.

Рипли отложила сигарету (гарантировано отсутствие канцерогенов, никотина и табака, никакого вреда вашему здоровью – по крайней мере, так утверждала маркировка на пачке) и подошла к двери. Смотреть в глазок она не стала. Здание, в котором она жила, тщательно охранялось. Впрочем, с учетом недавних переживаний, на Земле не оставалось ничего, что могло бы ее испугать.

За дверью обнаружился Картер Бёрк, с обычной своей извиняющейся улыбкой. Рядом с ним стоял молодой мужчина официального вида, одетый в строгую черную форму офицера Колониальной морской пехоты.

– Привет, Рипли. Это, – Бёрк взмахом руки обозначил своего спутника, – лейтенант Горман из…

Захлопнувшаяся дверь оборвала фразу. Рипли повернулась, чтобы уйти, но она забыла выключить питание переговорного устройства. Из скрытых динамиков раздался голос Бёрка:

– Рипли, нам надо поговорить.

– Нет, не надо. Проваливай, Картер. И забери своего приятеля.

– Не могу. Это важно.

– Не для меня. У меня нет ничего важного.

Бёрк замолчал, но Рипли чувствовала, что он все еще стоит за дверью. Она знала его достаточно хорошо, чтобы понять: так просто этот человек не отступится. Представителя Компании нельзя было назвать настойчивым, но он был совершенным подлизой.

Как оказалось, Бёрку и не потребовалось с ней спорить. Ему хватило одного предложения:

– Мы потеряли связь с колонией на Ахероне.

Стоило Рипли задуматься над возможными причинами этого неожиданного заявления, как ее затопили тяжелые предчувствия. Хотя, вероятно, слова Бёрка не стали полной неожиданностью. Рипли еще помедлила, а потом открыла дверь снова. Выражение лица Бёрка подтверждало, что это не игра. Горман посматривал то на представителя Компании, то на Рипли. Хотя лейтенант пытался это скрыть, было очевидно, что ему неуютно, когда на него не обращают внимания.

Рипли отошла в сторону.

– Заходите.

Бёрк осмотрел апартаменты и, к счастью, промолчал, удержавшись от очевидно лживых банальностей вроде «красиво у тебя тут». Также он воздержался от объективно ложного «хорошо выглядишь». Такая сдержанность вызывала уважение.

Рипли указала на стол.

– Хотите чего-нибудь? Кофе, чай, спритц?

– Кофе, если можно, – ответил Бёрк.

Горман кивнул.

Рипли прошла в кухню и набрала заказ на несколько чашек. Из машины раздалось бульканье.

– Тебе не обязательно приводить с собой солдат, – Рипли слабо улыбнулась Бёрку. – Я уже миновала агрессивную стадию. Так утверждают психотехи, и это записано в карте, – она указала на заваленный дисками и бумагами стол. – Так к чему такое сопровождение?

– Я здесь в качестве официального представителя корпуса, – Горман явно чувствовал себя неуютно, и он охотно уступал право вести разговор Бёрку.

Рипли задумалась о том, сколько ему было известно и что ему о ней рассказали. Был ли он разочарован, не обнаружив здесь какую-нибудь обкуренную старую каргу? Не то чтобы его мнение о ней чего-то стоило.

– Значит, вы потеряли связь, – Рипли сделала вид, словно ей все равно. – И что?

Бёрк опустил взгляд на свой тонкий дипломат в защищенном корпусе.

– Нужно проверить. Быстро. Не работают все средства связи, и это творится слишком долго, чтобы списать на перебои из-за проблем с оборудованием. Ахерону уже несколько лет. Там опытные люди, и у них есть дублирующие системы. Может, они прямо сейчас все налаживают, но мертвая тишина продолжается уж слишком долго. Люди начинают нервничать. Кому-то придется слетать туда и проверить лично. Это единственный способ успокоить беспокойных дурачков. Вероятно, на Ахероне все наладят, пока корабль еще летит, так что вся экспедиция окажется пустой тратой времени и денег, но лететь нужно.

Бёрку не было нужды уточнять, Рипли уже поняла, куда он клонит. Она вернулась на кухню и принесла кофе. Пока Горман потягивал горячий напиток, она начала мерить шагами комнату. Кабинет для этого был слишком мал, но Рипли все равно пыталась. Бёрк просто ждал.

– Нет, – наконец сказала Рипли. – Ни за что.

– Выслушай только. Это не то, что ты думаешь.

Рипли остановилась в центре комнаты и неверяще на него уставилась.

– Не то, что я думаю? Не то, что я думаю?! Бёрк, мне и думать не надо. Вы, ребята, меня выжали, выпарили и высушили, а теперь ты хочешь, чтобы я туда вернулась? Забудь об этом!

Рипли дрожала. Горман счел это проявлением злости, но на самом деле причина крылась в чистом страхе. Рипли боялась. Боялась до глубины души и пыталась скрыть это под маской негодования. Бёрк понимал, что она чувствует, но все равно продолжал давить. У него не было выбора.

– Послушай, – он пытался, насколько мог, говорить успокаивающим тоном. – Мы не знаем, что там происходит. Если накрылся не наземный передатчик, а спутник связи, то наладить его можно, только послав группу помощи. В колонии нет космических аппаратов. Если проблема именно в этом, то колонисты сообща проклинают Компанию за то, что та сидит на коллективной заднице и не посылает срочно ремонтников. В таком случае не придется даже опускаться на планету. Но мы не знаем, что произошло. И если это не поломка спутника, то я хотел бы, чтобы ты отправилась вместе с командой. В качестве советника. Вот и все.

Горман опустил чашку.

– Вы не пойдете с отрядом, если вылазки вообще будут. Я могу гарантировать вашу безопасность.

Рипли закатила глаза.

– С нами пойдут не какие-то городские полисмены или армия, – с нажимом сказал Бёрк. – Колониальная пехота – крутые парни, и они оснащены новейшим вооружением. Люди и машины. Нет такого, с чем они не смогли бы справиться. Верно, лейтенант?

Горман пренебрежительно улыбнулся:

– Нас обучали справляться с неожиданностями. Мы разбирались с проблемами и на мирах похуже Ахерона. Для таких операций наш процент потерь близок к нулю. После этой экспедиции, полагаю, эта цифра еще немного улучшится.

Если это заявление должно было произвести на Рипли впечатление, то замысел провалился с треском. Она снова посмотрела на Бёрка.

– А как насчет тебя? Ты как в этом замешан?

– Ну, Компания профинансировала колонию на Ахероне совместно с Управлением внеземной колонизации. Вроде как аванс в расчете на права на добычу полезных ископаемых и долю в долгосрочных доходах от развития. Мы диверсифицируем вложения, много инвестируем в терраформирование. Недвижимость в галактических масштабах, строительство лучших миров, и все такое.

– Да-да, – пробурчала Рипли. – Я видела рекламные ролики.

– Корпорация не получит от Ахерона существенной прибыли до того, как завершится терраформирование, но такие крупные проекты опираются на долгосрочную перспективу, – поняв, что это не производит на хозяйку квартиры впечатления, Бёрк сменил тактику. – Слышал, ты работаешь в грузовых доках в порту?

Как и следовало ожидать, ответ Рипли прозвучал настороженно:

– Верно. И что?

Бёрк проигнорировал ее тон.

– Управляешь погрузчиками, подъемниками, кранами, все такое?

– Другой работы мне не найти. Я свихнусь, если всю жизнь придется прожить на подачки. В любом случае, это позволяет не думать о… обо всем. Выходные хуже. Слишком много времени на размышления. Я предпочитаю быть при деле.

– И тебе нравится такая работа?

– Это ты сейчас шутить пытаешься?

Бёрк поиграл с ручкой дипломата.

– Может быть, для тебя найдется и что-нибудь другое. А если я скажу, что мог бы вернуть тебе звание? Восстановить лицензию? Что Компания готова возобновить твой контракт? Никаких больше разбирательств, никаких проблем с документами. Официальный выговор исчезает из твоей карты. Без следа. Для остального мира ты просто уходила в отпуск. Совершенно нормальная вещь после долгого периода службы. Словно ничего и не было. Это даже не отразится на твоей пенсионной ставке.

– А Управление и страховщики?

– Со страховщиками все улажено, полностью и с концами. Их это не касается. Поскольку в записях ничего не останется, твой коэффициент риска будет не выше, чем до последнего рейса. А те, кто занимаются колониями, и сами хотят, чтобы ты отправилась с командой. Обо всем уже позаботились.

– Если я полечу.

– Если ты полетишь, – кивнул Бёрк и наклонился к ней. Он не просил. Скорее, речь походила на подготовленную презентацию. – Детка, это второй шанс. По большей части, люди, которых лишила должности комиссия по расследованию, никогда не возвращаются. Если проблема всего лишь в спутнике связи, то тебе останется только сидеть в уютном уголке и читать, пока работают техники. Ну, и получать зарплату за полет, лежа в гиперсне. Если согласишься, это сотрет все недоразумения, и ты вернешься на привычное место. Полный рейтинг, полная пенсия и все такое прочее. Я видел твое досье. Еще один долгий вылет, и ты сможешь подавать на капитанскую лицензию. А еще для тебя ничего лучше нету, как встретиться со своими страхами – и победить их. Тебе нужно вернуть себя, прежнюю.

– Оставь, Бёрк, – холодно ответила Рипли. – Я уже сходила к психиатру на ежемесячную оценку.

Улыбка представителя Компании потускнела, зато голос зазвучал настойчивее:

– Хорошо. Давай тогда сразу к делу. Я читал отчеты врачей. Каждую ночь ты просыпаешься на мокрых от пота простынях. Одни и те же кошмары, снова и снова…

– Нет! Ответ – нет, – Рипли забрала чашки, хотя в обеих еще оставался кофе. Еще один способ отказать. – Пожалуйста, уходите. Простите. Просто уйдите, ладно?

Мужчины обменялись взглядами. По лицу Гормана невозможно было ничего прочитать, но Рипли чувствовала, что первоначальный интерес в нем сменился презрением.

«К дьяволу Гормана. Что он понимает?»

Бёрк сунул руку в карман, достал прозрачную карточку и положил ее на стол. У самых дверей он остановился и улыбнулся Рипли:

– Подумай об этом.

И они ушли, оставив ее наедине с мыслями.

Неприятное общество. Ветер. Ветер и песок, и стонущее небо. Бледный диск чужого солнца дрожал за разорванной атмосферой, как бумажный кружок. Вой становился все громче, переходя в визг, пока не наваливался, лишая возможности вздохнуть, душа…

Рипли с горловым стоном села в постели, прижимая руки к груди. Она тяжело, болезненно дышала. Сделав особенно глубокий вдох, оглядела крошечную спальню. Тусклый светильник освещал голые стены, туалетный столик и высокий комод. Простыни сбились в ногах. Джонс невозмутимо уставился на Рипли в ответ. Кот лежал в самой высокой точке комнаты – на комоде. Эту привычку он приобрел вскоре после их возвращения. Когда они ложились спать, Джонс сворачивался рядом с Рипли, но, стоило ей заснуть, и кот уходил, предпочитая безопасный комод. Он знал, что надвигается кошмар, и оставлял ему довольно места.

Кончиком простыни Рипли вытерла пот с лица. Пальцы шарили по тумбочке, пока не наткнулись на сигарету. Рипли щелкнула по ее кончику и подождала, пока цилиндрик разгорится. Что-то мелькнуло… она резко обернулась. Там ничего не было. Только негромко щелкали часы. В комнате не было ничего. Только она – и Джонс. И уж точно никакого ветра.

Наклонившись влево, Рипли рылась в ящике тумбочки, пока не нашла оставленную Бёрком карточку. Она покрутила ее в пальцах, потом сунула в разъем прикроватной консоли. Экран, занимавший большую часть дальней стены, включился, и на нем немедленно вспыхнула надпись: «ЖДИТЕ».

Рипли нетерпеливо ждала, пока на экране не возникло небритое лицо с заспанными глазами – звонок явно вырвал Бёрка из крепкого сна. Несмотря на это, он, увидев, кто звонит, ухитрился улыбнуться:

– Да? А, Рипли. Привет.

– Бёрк, скажи мне только одно, – Рипли надеялась, что в комнате достаточно светло, чтобы представитель Компании не просто слышал ее голос, но и видел выражение лица. – Что вы отправляетесь туда затем, чтобы их уничтожить. Не изучать. Не привезти на Землю. Просто выжечь, начисто. Навсегда.

Она заметила, что он мгновенно собрался.

– План таков и есть. Если там разгуливает что-то опасное, мы от него избавимся. Нужно защитить колонию. Никто не станет шутить с потенциально опасными организмами. Таковы правила Компании. Если мы обнаружим что-то смертельно опасное, – что угодно, – мы его поджарим. Ученые перебьются. Даю слово, – после долгой паузы Бёрк наклонился вперед, и его лицо заняло весь экран. – Рипли. Рипли? Ты там?

У нее не было больше времени на раздумья. Возможно, пришел момент, когда стоило перестать думать и начать действовать.

– Хорошо. Я в деле, – ну, вот, она это сказала. Каким-то образом она смогла это сказать.

Бёрк выглядел так, словно хотел еще ответить, поздравить ее или поблагодарить. Что-то такое. Прежде, чем он успел сказать хоть слово, Рипли оборвала связь. Рядом на простыни что-то упало. Рипли повернулась, с любовью глядя на Джонса.

Она провела короткими ногтями по его спине. Кот довольно выгнулся и с урчанием потерся о ее бедро.

– А ты, дорогой мой, остаешься здесь.

Кот моргнул, не переставая подставлять спину под пальцы Рипли. Сомнительно, что он понимал ее слова или содержание разговора с Бёрком, но Джонс не вызвался отправиться с Рипли.

«Хотя бы один из нас еще сохранил остатки разума», – подумала Рипли, снова забираясь под одеяло.