Чуткое сердце

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Мак судорожно сглотнул. Он и представить себе не мог, что поиск дома способен превратиться в загородную прогулку, даже и не мечтал о том, что Джесси начнет заигрывать с ним, наслаждаясь его неспособностью выпутываться из сложных ситуаций.

«Нет, — оборвал он свои мысли. — Джесси не стала бы делать этого. Я полный идиот».

К счастью, у Крейга зазвонил мобильный телефон, и он произнес:

— Оглядитесь пока здесь сами, а потом я присоединюсь к вам.

— Без проблем.

Мак, пока они шли к кухне, заставил себя осторожно приобнять Джесси за спину. Его уже однажды поймали на том, что он вел себя с ней необычно, а ведь Крейг знал его намного лучше, чем все сотрудники, вместе взятые.

— Запомни: Дженна ищет такой дом, первый этаж которого идеально подходил бы для светских развлечений, — предупредил Джесси Мак. — Постарайся держать это в голове, когда будешь здесь все осматривать.

Джесси с отсутствующим видом кивнула и провела рукой по кухонному столу. Мак с удивлением заметил, что в ней не осталось ни следа прежней соблазнительницы.

— На этой необработанной поверхности бежевого цвета будет видно каждое грязное пятнышко, а полы из твердых пород дерева потребуют постоянного ухода.

— Это не играет никакой роли. Мы в любом случае будем нанимать прислугу.

Джесси открыла двустворчатую дверь и, выйдя во внутренний дворик, покачала головой:

— Бассейн такой большой, что занимает все свободное место.

— И?..

— У вас не останется места для игры с собакой, не говоря уже о детях.

— Мы не собираемся обзаводиться ни собакой, ни детьми, а значит, это неважно.

Она как-то очень странно посмотрела на него.

— Ах, да. Я совсем забыла. Ну, тогда это прекрасный бассейн для того, чтобы плавать наперегонки. На мелководье вы можете спокойно повесить волейбольную сетку. Думаю, Дженне это очень понравилось бы.

— Давай посмотрим комнату для гостей, а потом поднимемся наверх.

— Ты хочешь сказать, что здесь ко всему прочему жилые комнаты расположены на втором этаже?

— Да. А что?

— Неважно. Я все время забываю, что это не тот дом, который я купила бы для себя, — тихо сказала она, видимо опасаясь того, что Крейг может услышать их разговор.

— А каким он должен быть? — сам того не желая, спросил Мак, хотя прекрасно понимал, что это к делу не относится.

— Я хочу, чтобы там был большой двор с гамаком, песочницей и будкой для собаки, — произнесла она, и на ее лице появилась мечтательная улыбка. — Поверхности столов должны быть хорошо отполированными. Тогда у меня не будет проблем с пятнами и грязью. Пока дети будут маленькими, комнату для гостей я стану использовать как детскую. Вот почему я хотела бы, чтобы жилые комнаты располагались на первом этаже: тогда я всегда смогу услышать своих детей. Но когда они вырастут, их можно будет переселить наверх. Тогда мама и папа наконец смогут спокойно побыть наедине.

— Сколько?

— Сколько чего?

— Собак. Детей. Сколько ты хочешь завести?

— А... Ну, для начала хватит и одной собаки. Потом я собираюсь родить двоих детей, а может быть, и больше. — Джесси указала на пол. — Этот ковер кремового цвета превратит вашу жизнь в настоящий кошмар. В доме не должно быть белых стен. Я выбрала бы теплые тона. Тогда мое жилище стало бы казаться более гостеприимным.

Мак вслушивался в ее мечты о крепкой семье и гостеприимном доме. Он чувствовал, что у него перехватывает дыхание. Его захватили детские воспоминания. Он вспомнил, как его мать умудрилась превратить их крохотное жилище в настоящий дом, который они с братом очень любили. Она всегда умела сделать из самых простых вещей нечто особенное.

Но после смерти его брата из глаз матери исчез радостный блеск. Тогда Мак поклялся, что у него никогда не будет детей. Он не хотел испытать боль, которую приносит потеря ребенка.

Реализация мечты Джесси могла принести столько опасностей, но, несмотря на это, какая-то часть его существа умоляла его поверить ей и попытать счастье. «О чем только я думаю?» — ужаснулся Мак. Он понимал, что ему нужно срочно выбраться из этого дома и оказаться подальше от Джесси и от ее фантазий, которые не имели и не могли иметь ничего общего с суровой реальностью.

— Извините, что меня так долго не было, — сказал Крейг, входя в гостиную. — Вы готовы к осмотру второго этажа?

Мак решил, что он совершенно готов. Готов к тому, чтобы его жизнь наконец-то вернулась в свое обычное русло. Сейчас, как никогда, он сожалел о том, что его невесты нет рядом с ним.

— Думаю, мы уже видели достаточно. Ты знаешь, чего мы хотим. Так что подготовь все бумаги и пошли их мне по факсу. Я разберусь с ними чуть позже.

Крейг удивленно поднял брови.

— Ты хочешь сказать, что собираешься купить дом, даже не посмотрев второй этаж? Это совсем не похоже на тебя, Мак.

Мак схватил Джесси за руку и потащил ее к входной двери.

— Нет, но это очень похоже на Дженну, — крикнул он через плечо. — Она всегда знает, чего хочет. Спасибо, приятель. Увидимся в музее на репетиции обеда. Он будет в пять. Постарайся не опаздывать.

Джесси отправила Мака в ванную для гостей, где он мог спокойно переодеться в рабочую одежду, а сама пошла переодеваться в свою спальню. Она с радостью сняла модный брючный костюм и натянула на себя хлопчатобумажные шорты и футболку. Волосы убрала в хвост. Затем Джесси покопалась в стенном шкафу и извлекла оттуда пару старых теннисных туфель.

«Да что, черт побери, происходит с Маком?!» — спросила себя она. Все время, пока они ехали к ней, он отказывался объяснять ей, почему так неожиданно решил уйти из того дома.

«Черт возьми!» — снова выругалась она. Джесси согласилась заменить сестру только для того, чтобы лучший друг Мака не узнал об отсутствии его невесты. Но, вместо того чтобы спокойно доиграть свою роль в этой дурацкой пьесе, Мак вытащил ее из дома в самый разгар разговора, даже не позволив ей попрощаться.

Этому человеку определенно нужно было разобраться в себе.

— Столько усилий для того, чтобы не вызвать ни у кого подозрений, — пробормотала она.

Джесси вышла из спальни и увидела, что Мак окидывает взглядом ее внутренний дворик. Он уже успел переодеться в футболку и шорты. Теперь она без труда рассмотрела его мускулистые руки и сильные ноги. «Господи, — подумала она, сглотнув. — Этого еще не хватало». Джесси почувствовала, что в горле у нее пересохло, а дыхание перехватило.

«Ну и что? — попыталась успокоить себя она. — Нас с ним ничего не связывает. Он просто очень привлекательный мужчина, стоящий у меня на кухне. И вообще это мой будущий свояк». А еще он был надоедливым типом, который не мог понять, почему она считает, что к карьерному росту нужно относиться с большой осторожностью.

— Послушай, Мак, ты сказал, что не хочешь говорить о том, что произошло в том особняке. Но я имею полное право узнать об этом. Может, в этом виновата я? Наверное, я плохо сыграла роль своей сестры и ты испугался, что Крейг раскусит меня?

Мак повернулся к ней, но его лицо ничего не выражало.

— Теперь это совершенно не имеет значения.

— Но ведь я поехала с тобой только для того, чтобы твой друг не заподозрил неладное. Ты так грубо выволок меня оттуда, что Крейг наверняка до сих пор пребывает в замешательстве.

— Крейг настолько занят погоней за большими деньгами, что вряд ли нашел мое поведение странным, — возразил Мак, засовывая руки в карманы шортов. — Уже тогда я прекрасно знал, что дом понравится Дженне. Оставаться там и терять время на всякие глупости было бессмысленно.

— Но...

Он кивком указал на ее двор:

— Мне кажется, что в любую минуту может пойти дождь. Нам очень повезет, если мы успеем закончить до того, как он начнется. Не пора ли приступить к делу?

Джесси решила сдаться. Она мысленно добавила упрямство и грубость в список недостатков Мака.

Через два часа Джесси была вынуждена признать, что та черта характера Мака, которая так раздражала ее раньше, оказалась не недостатком, а преимуществом. Упорства этому мужчине хватало с излишком. Он останавливался только для того, чтобы стереть с лица пот.

Джесси не стала бы обвинять его, если бы он снял футболку, но, к счастью, этого не случилось.

«Чем меньше я вижу его тело, тем лучше», — решила она. Ей было все труднее сосредоточиться на посадках и не думать о том, как Мак будет выглядеть, когда окажется совсем без одежды под ее душем.

Ей в глаз попала капелька пота, и Джесси вернулась в суровую реальность. «О боже! Кажется, я вот-вот потеряю контроль над собой. Я провела много времени на открытом солнце. Слишком сильно реагирую на присутствие человека, который не подходит мне по всем параметрам», — подумала Джесси.

И в этот самый момент Мак взял не то растение.

— Подожди, Мак, — закричала Джесси. — Сюда нужно посадить другой куст.

— Какая разница? Они одинакового размера. Оба зеленые.

Джесси отрицательно покачала головой.

— Одному нужно утреннее солнце, а второй должен оставаться в тени.

Он поменял кусты и направился в сторону ямы, которую выкопал в северо-восточном углу сада.

— Ты что, торчишь в библиотеке, чтобы выяснить все это?

— Пока пью кофе и наблюдаю за птицами, я читаю специализированные журналы.

— И когда ты только все успеваешь? Разве учителям не приходится брать часть работы на дом? Неужели тебе не нужно проверять рефераты и контрольные работы, делать конспекты уроков?

— Для того, что доставляет мне удовольствие, я всегда могу найти время.

Джесси выкопала яму и поместила в нее плющ, а затем накрыла корни слоем свежей обогащенной почвы. Она пожалела, что чувство вины не способствует росту растений, иначе она с удовольствием поделилась бы им с ними. Конечно, во всем произошедшем была виновата только Дженна, но сама Джесси грешна в том, что не может перестать мечтать о женихе своей сестры. «Как же мне поступить с этим чувством вины? Хорошо бы закопать его, как какое-то добытое нечестным путем сокровище», — думала она. Впервые в жизни Джесси пожалела о том, что у нее такой маленький двор.

Небо покрылось облаками, и Джесси с облегчением подумала о том, что они с Маком наконец, смогут отдохнуть от палящего солнца.

— Нам лучше поторопиться, — заметил Мак, посмотрев на небо. — Эти дождевые тучи приближаются к нам очень быстро.

— Я закончила здесь, — произнесла она, поднявшись на ноги и стряхнув с коленей землю. — Осталось только одно дерево и пара цветков, которые нужно посадить в горшки. Это я сделаю позже.

Джесси помогла ему выкопать яму для последнего деревца, которое, как она предполагала, когда-нибудь сделает двор более тенистым.

«Почему мне так приятно чувствовать, что кто-то работает вместе со мной?» — спрашивала себя она. Как правило, Джесси возилась в саду в полном одиночестве и получала от этого ни с чем не сравнимое удовольствие. «Кого я обманываю? Еще никто не заставлял меня радоваться тому, что я копаюсь в саду не одна. Только Мак», — обреченно подумала она. Джесси поняла, что никакое чудо не поможет ей избавиться от тех чувств, которые она испытывает к нему. От этого ей стало очень тоскливо. Они могли бы быть прекрасными друзьями, но ее сердце решило по-другому.

Возможно, время и постоянные воскресные обеды в кругу семьи, во время которых она будет видеть счастливую пару, исцелят ее. Пока ей придется скрывать свои чувства, но в этом она стала уже настоящим специалистом.

Своим знанием растений и способов ухода за ними Джесси произвела на Мака неизгладимое впечатление. Сейчас, с волосами, завязанными в хвост, и в этой простой одежде, она казалась ему еще более красивой.

Мак с удивлением заметил, что ему нравится возиться в саду, хотя для того, чтобы скрыть это, он периодически ворчал. Он знал: удовольствие, которое он получает от этого занятия, вряд ли связано с присутствием Джесси. Он просто забыл о том, как приятно делать что-то своими руками. Хотя, вполне возможно, он всего-навсего пытался убедить себя в этом.

Мак никак не мог отвести глаз от Джесси. Дождь намочил ее рубашку и джинсовые шорты. Теперь сквозь мокрую одежду был виден каждый изгиб ее соблазнительного тела. «Господи, какая же она красивая, — подумал он. — Почему я не имею права поддаться соблазну и показать ей свои чувства? И почему я никогда не испытывал ничего подобного к Дженне, которая так похожа на сестру?»

Еще хуже было то, что она, со своими мечтами о браке, любви, детях и собаке, заставила его поверить в возможность всего этого.

Мак не сомневался: Джесси станет прекрасной матерью, ведь она такая нежная, добрая и терпеливая. Эти же черты характера делали ее превосходной учительницей и помогали ухаживать за садом.

Она засмеялась, и Маку показалось, будто звуки ее смеха отражаются в каждой дождевой капле.

— Я знаю, что выгляжу как мокрая крыса, — улыбнувшись, произнесла Джесси. — Но ты больше похож на грязную мокрую крысу.

— Это значит только то, что я работал более усердно.

Она закатила глаза.

— Как ты думаешь, Мак, что сказали бы твои клиенты, если бы увидели тебя сейчас в таком виде?

Второй раз за этот день он был готов поверить в то, что она невинно заигрывает с ним. Но, к несчастью, в его ответной реакции не было ничего невинного.

Тот невидимый барьер, который он установил для того, чтобы защититься от влияния, которое она оказывала на него, готов был рухнуть в тот самый момент, когда он понял, что ничто не может притупить его чувства. Сейчас Джесси стояла всего в нескольких шагах от него. Еще никогда он не находился в таком странном положении: он знал, чего хотел, но не решался претворить это в жизнь.

Опасаясь того, что скрытая в нем энергия вырвется наружу, он ухватился за первую пришедшую ему в голову идею. «Хорошая грязевая ванна еще никому не мешала», — решил он и пнул ногой грязь так, чтобы она попала на ее истоптанные туфли.

— Эй, вытри это сейчас же.

— А что подумают о тебе твои ученики, если увидят тебя в таком виде? — поинтересовался он и бросил в нее комок грязи, попавший прямо на футболку.

От удивления глаза Джесси расширились, а рот приоткрылся.

— Прекрасно, значит, это война.

Она нагнулась и взяла немного мокрой земли из пустого контейнера, в котором недавно была рассада можжевельника. Потом она кинула склизкий комок, целясь в его колени.

Мак огляделся и заметил тачку, наполненную похожей на глину грязью, которая когда-то была землей, выкопанной ими из вырытых ранее ям. Подскочив к Джесси, он схватил ее и перекинул через плечо. Она визжала и колотила его по спине кулаками.

— Опусти меня на землю!

— С удовольствием, — произнес он и посадил ее в тачку.

Лицо Джесси было красным от возмущения, а в глазах горели негодующие огоньки.

— Все, ты покойник, Маккенна, — пригрозила она ему.

Затем она попыталась выбраться наружу. Но ей мешали мокрая одежда и жидкая, липкая грязь. Джесси захихикала. Вскоре хихиканье переросло в настоящий смех.

Мак тоже засмеялся и вытащил ее из тачки. Неожиданно она замерла в его руках. Посмотрев Джесси в глаза, Мак совершил большую ошибку: в них он с удивлением увидел страстное желание, наполнившее каждую клеточку его тела ожиданием чего-то чудесного.

Игривое настроение исчезло быстрее, чем роса испаряется под жарким техасским солнцем. Он почувствовал опьяняющее тепло ее тела, и это окончательно подорвало его волю. Сопротивлению пришел конец.

Ее губы были слишком близко. Желание поцеловать их стало сопровождаться острой ноющей болью. Все мысли о том, что это неправильно, неожиданно исчезли из его сознания. Он прикоснулся губами к ее губам, и Джесси одарила его страстным поцелуем, от которого у него подогнулись колени.

Мак ослабил хватку, позволив ей опуститься на землю, но лишь для того, чтобы крепче прижать ее к себе.

Джесси застонала и прижалась к нему еще теснее. Маку даже показалось, что она, как и он сам, не хотела, чтобы между ними было хоть какое-то расстояние. Он чуть не сошел с ума от вкуса ее губ и от того, что ее тело отвечало на каждое его прикосновение. Еще никогда в жизни он не испытывал таких чувств ни к одной женщине.

Жадные поцелуи Мака доводили Джесси до исступления.

Дождь и не думал заканчиваться. Он смывал не только грязь с ее одежды, но и ту силу воли, к которой она постоянно прибегала в течение всей этой недели. Сейчас она молилась лишь о том, чтобы Мак не прекращал целовать ее, прикасаться к ней.

Джесси смогла бы побороть обычный прилив страсти, но обстоятельства вынудили ее приблизиться к этому человеку настолько, что теперь она уже не в силах была отступить.

«Господи, помоги мне. Я влюбилась в своего будущего свояка!» — взмолилась она. Неожиданно раздался гром, и Джесси тут же вернулась на грешную землю.

Мак отскочил от нее, будто его ударила молния, которая, по всем законам физики, должна была предшествовать грому и которую они, слишком увлеченные друг другом, не заметили.

— Я солгал бы, сказав, что сожалею о случившемся, — хрипло признался Мак. — Наверное, я просто должен пообещать тебе, что это больше не повторится.

— Я тоже ни о чем не сожалею, но я согласна с тем, что это была ошибка.

Джесси вспомнила о том, что именно его вера в ее возможности заставила ее всерьез задуматься о том, чего она хочет достичь. Лишь благодаря ему она поняла, что должна попытаться добиться этого. «Хватит прятаться. Я не должна бояться того, чего хочу больше всего на свете», — решила она.

Она любила Мака, но вряд ли это могло что-либо изменить. Он все еще считал, что должен жениться на ее сестре. Его решимость поступать правильно только заставила Джесси полюбить его еще сильнее.

Мак услышал, как открылась дверь его кабинета, а затем почувствовал запах бургеров и жареной картошки. «Странно, — подумал он, — я вроде бы ничего не заказывал».

— Мой мальчик, как всегда, увлеченно работает?

— Мама?

Он встал и встретил мать у входа.

— Спасибо, что решила накормить умирающего от голода человека. Но что ты здесь делаешь?

— Я уехала из Хьюстона раньше, чем планировала. Позвонила тебе домой, но ты не ответил. Тогда я подумала, что ты торчишь здесь и наверняка забыл пообедать, а сейчас, между прочим, уже семь часов.

— Ты прекрасно знаешь меня, — улыбался Мак, решив не упоминать о том, что у него нет аппетита.

Уехав от Джесси, он принял душ, переоделся и отправился на работу. Здесь он надеялся найти утешение. За то время, пока он пытался всех одурачить, у него накопилось столько дел, что ему некогда было думать о ней.

— Мак, что с тобой?

Звук голоса матери вернул его в реальный мир.

— Что? У меня все хорошо. — Он указал на пакет с едой: — Ты ведь присоединишься ко мне, не так ли?

— Конечно, — она положила пакет на его стол. — Не пытайся сменить тему. Скажи мне, что беспокоит тебя?

Он помассировал правый висок.

— Предсвадебное волнение. Это не страшно. Ведь так бывает с каждым, не правда ли?

— Как ты верно заметил, я очень хорошо знаю тебя, — она скрестила руки на груди. — Попробуй-ка еще разок.

Мак знал, что не сможет признаться матери во всем. Поэтому решил рассказать ей полуправду.

— Ладно. Я немного нервничаю из-за того, что Дженна неожиданно уехала из города и ее не было всю неделю.

— В этом нет ничего страшного. Ты разговаривал с ней?

— Недавно. Она в Остине, и якобы у нее есть веские причины на то, чтобы оставаться там.

Его мать стала вытаскивать сэндвичи из пакета.

— Я уверена: все закончится хорошо. Вы, судя по всему, идеально подходите друг другу. Я думаю, что любовь разрушит все ваши сомнения и вы будете жить вместе долго и счастливо.

Мак не стал говорить ей о том, что женится на Дженне не по любви. Он знал, что его мать никогда не сможет понять этого. Намного хуже было другое: после всего, что произошло между ним и Джесси, он сам уже ни в чем не был уверен.

Мак посмотрел на часы. Они показывали девять, но время суток он определить так и не смог.

Его мать уехала к себе в отель сразу же после того, как они поели. Каждый раз он предлагал ей остановиться в его квартире, где была свободная комната, но она все время говорила, что взрослому мужчине нужно уединение.

Мак услышал, как открылась дверь его кабинета, и замер. «Кто мог заявиться сюда в такое время?» — подумал он.

— Здесь кто-нибудь хочет выпить?

Мак застонал.

— Давай, Крейг, заходи, — обреченно произнес он. «Сначала мама, теперь он. Кто следующий? Реверенд Миллер?» — мысленно спросил себя Мак. — Но тебе придется поторопиться, приятель. У меня куча работы.

Крейг неспешно вошел в кабинет, в одной его руке оказалась бутылка шампанского, а в другой — два бокала.

— Я совершенно уверен в том, что ты выкроишь минутку на предсвадебный тост.

— Конечно.

Крейг разлил пенящуюся жидкость по бокалам и подал один из них Маку. Второй взял сам и, подняв его вверх, произнес:

— За самого хорошего друга, который только может быть у мужчины!

Мак последовал его примеру, а затем сделал глоток шампанского.

— Хороший тост. Но он чересчур сентиментальный для тебя.

— Так предъяви мне за это иск. Я буду шафером в первый раз за всю свою жизнь. Скажи, могу ли я что-нибудь сделать для тебя?

— То есть?

— Ты поддерживал меня в самые тяжелые моменты моей жизни, и я хочу стать достойным твоей дружбы.

— Крейг, к чему ты клонишь?

— Сегодня днем вы с Дженной вели себя странно. Вы что, поссорились?

Мак отрицательно покачал головой.

— Обычная предсвадебная нервотрепка.

— Значит, у вас нет сомнений в том, что вы хотите пожениться? Потому что, если таковые имеются, никогда не поздно отменить свадьбу. Поверь мне: когда случится неизбежный разрыв, сожалеть о чем-то будет уже слишком поздно. — Крейг поставил свой бокал на стол. — Все, я сказал тебе то, что хотел. Так поделись же и ты со мной. Ты до сих пор уверен, что должен жениться?

— Несомненно, — твердо произнес Мак.