Цифровой журнал «Компьютерра» № 209

Доверчивость как отягчающее вину обстоятельство, или Синдром Мижуева Василий Щепетнёв

Опубликовано 26 января 2014

Ответьте, положа руку на сердце, на священный камень или на книгу, кому как удобнее: каждый ли читал трагедию Шекспира «Отелло»? С учётом особенностей национального образования — пусть в переводе?

Вряд ли. Слишком много понаписано, всего не перечтёшь, а уж трагедии читать и вообще в наше время не хочется. Однако историю венецианского мавра знают все, пусть из вторых или даже из третьих источников. Да и сам Шекспир свидетелем событий не был, а позаимствовал сюжет у Джеральди Чинто. А тот, быть может, услышал рассказ пьяного моряка в таверне. А моряк-то и есть истинный творец — жаль, пером не владел в достаточной мере.

Но даже те, кто не читал, не смотрел и не слушал, знают: Отелло убил свою жену Дездемону. Задушил. Из ревности. Хотя многие (опять же не читая) знают оценку Пушкина — «Отелло от природы не ревнив — напротив: он доверчив» — и потому относятся к мавру снисходительно.

Снисходительны в России и к пьяным. Мол, трезвый-то Митяй мухи не обидит, куда, а вот как выпьет, так и начинает куролесить: то избу спалит, то жену прибьёт, а вот давеча дружка закадычного вилами истыкал. Спроси его сейчас, на трезвую голову, зачем он так Миняя-то, он разве заплачет, что выпимши был. Стало быть, не он убил, а водка проклятая.

Так ли, не так, но в уголовный кодекс то вводили поправки о том, что опьянение является отягчающим вину обстоятельствам, то выводили. Теперь вот опять хотят ввести, но получится ли, трудно сказать. Лица, чей удел — принимать решения, исходят из резонов, обыкновенному подданному недоступных.

Но я не о пьянстве. Я о доверчивости. Является ли доверчивость фактором, смягчающим вину Отелло — или, напротив, отягчающим?

Откроешь книгу, особенно советских времён, и всё вроде бы ясно. Если читаем: «Катя доверчиво посмотрела на следователя Тараскина», то понимаем, что Катя — человек хороший и ей нужно помочь вернуться на правильную дорогу. Если же написано: «Глаза Егора недоверчиво смотрели на Тараскина из-под кустистых бровей», ясно: Егор ещё тот фрукт. С ним придётся повозиться. Похожих примеров в литературе множество, и после десятой книги, двадцатой ли становится ясно: доверчивость есть черта хорошая. Доверчивый человек — друг, товарищ и брат. А недоверчивый — потенциальный пособник НАТО, подкулачник или просто враг.

Следует помнить, что литератор в России и прежде, и теперь не только специалист по внятному изложению мыслей на бумаге, но ещё и передельщик человеческих душ. Где нужно — подкрутит, где нужно — подпилит, где нужно — нарастит. Такая вот негенетическая инженерия. И если власти требуются доверчивые подданные, писатели станут эту доверчивость в людях развивать. Не одни писатели, разумеется. Кинематографисты, художники, композиторы, все, кому дороги рассудок и жизнь, выполняют мудрое указание партии. Потому что доверчивый человек есть основа государства, на доверчивом человеке можно возводить заводы, фабрики, электростанции, доверчивый человек охотно преображает знойные пустыни и суровые просторы Крайнего Севера, доверчивому человеку не трудно затянуть пояс на дырочку-другую во имя процветания братских народов. Всего-то и нужно пообещать коммунизм к восьмидесятому году, отдельную квартиру к двухтысячному или повышения зарплаты до уровня офисного клерка к две тысячи восемнадцатому. И — ждёт!

Недоверчивый человек иной. Недоверчивого человека посулами не прельстишь. Недоверчивый человек на «Утром стулья — вечером деньги» отвечает согласием, но деньги требует вперёд. Въедливо изучает каждый документик, подписываться не спешит ни на государственные облигации, ни на журнал «Агитатор». Приходится прозрачно намекать, что, мол, подписывайся — не подписывайся, а зарплату получишь облигациями, за вычетом подписки на журнал. После этого человек становится ещё более недоверчивым и нередко идёт по кривой дорожке: и читает не тех, и слушает не то, и мечтает не о том. Государство, разумеется, и от недоверчивого подданного имеет выгоду, но лучше бы без них, без недоверчивых.

Да и самому куда легче жить в доверчивости. Ложиться спать с мыслью, что через два, много через три года отданные в долевое строительство деньги, частью заработанные тяжким трудом, а частью взятые в кредит под большие проценты, обернутся трёхкомнатной квартирой в прекрасном доме, который будет стоять в прекрасном квартале прекрасного города прекрасной страны. А то, что дальше котлована дело не идёт, то пустое. Временные трудности. Нужно крепиться, верить и найти очередной взнос, триста тысяч. Шурин, пожалуй, не даст, шурин недоверчивый. Может, двоюродный брат?

Или лекарства. Мне, как человеку сведущему, лечить себя или близких очень трудно. Почти невозможно. Чем лечить-то? Нечем. Уповать на природу и смиряться. А человек доверчивый накупит всяких хххххх и уууууу (названия специально не пишу, чтобы не обидеть остальные снадобья), выпьет, уколется, забудется — глядишь, ему и полегчало. Поскольку даже молочный сахар, проглоченный с верой, способен изменить судьбу. Да что сахар! Сказал бы я, из чего порой делают таблетки, да не хочу обращать людей в неверие.

Но таблетки таблетками, а вопрос вопросом: что лучше — быть доверчивым индивидуумом, который с широко открытыми глазами, ушами и прочими органами убеждения идёт по жизни и радуется, или превратиться в заядлого скептика, норовящего плыть против течения и не поддаваться на уловки типа «Если ваш телефон не способен показывать кино в высоком разрешении, нужно срочно купить нашу новую модель Икс Игрек Зет и наслаждаться кристальной чёткостью изображения на трёхдюймовом экране повышенной стабильности». А завтра купить ещё более новую модель, уже с функцией 3D на экране в три с половиной дюйма. Первый, доверчивый, купил и радуется. Второй, скептик, сэкономил, но деньги сдулись, ничего, кроме раздражения, после себя не оставив.

А я думаю, что хуже всего — страдать синдромом Мижуева. Есть у Гоголя в «Мёртвых душах» неприметный, но исключительно верный и по нынешний день персонаж, зять Ноздрёва. Слово автору: « [Он] был один из тех людей, в характере которых на первый взгляд есть какое-то. упорство. Ещё не успеешь открыть рта, как они уже готовы спорить и, кажется, никогда не согласятся на то, что явно противуположно их образу мыслей, что никогда не назовут глупого умным и что в особенности не согласятся плясать по чужой дудке; а кончится всегда тем, что в характере их окажется мягкость, что они согласятся именно на то, что отвергали, глупое назовут умным и пойдут потом поплясывать как нельзя лучше под чужую дудку, словом, начнут гладью, а кончат гадью»

Сколько таких людей вокруг! Одного я вижу каждый день во время бритья. Если и не совсем Мижуев, то с изрядной долей такового. И потому сколько дел кругом начинается гладью, а кончается этим самым…

Доверчивый человек хоть и ходит всю жизнь вокруг котлована, но ходит в розовом облаке, что дорогого стоит. Недоверчивый нет-нет а порой всё-таки умеет избежать крючка, тем и доволен. А вот Мижуев живёт в сознании, что всё не так, но продолжает жить, покоряясь судьбе; оттого он постоянно хмур и печален. А есть ли она, судьба человека? Нужно бы проверить.

К оглавлению

Что «Оттепель» может рассказать о советской Оттепели? Сергей Голубицкий

Опубликовано 26 января 2014

Киносуббота волею обстоятельств (празднование дня рождения сына) превратилась в киновоскресенье, однако сути своей от этого не поменяла: как и всегда, читателей ждут воинственно-субъективные размышления на темы, навеянные просмотром хороших фильмов (читатель наверняка обратил внимание, что о плохом кино я пишу только в том случае, когда оно пользуется незаслуженной популярностью и успехом).

Сегодня мы поговорим о телесериале Валерия Тодоровского «Оттепель». Сразу скажу, что фильм мне очень понравился, подтвердив тем самым лишний раз догадку о доминирующей роли «долгого жанра» в серьёзном кинематографе. Между прочим, на наших глазах произошла тихая революция, которую никто из профессиональных кинокритиков почему-то не заметил. Революция заключается в том, что традиционный киноформат (от полутора часов до трёх) полностью деградировал под ударами компьютерных технологий, открывших перед голливудскими ремесленниками невиданные возможности по выпуску коммерческих блокбастеров. В этих блокбастерах содержание мысли обратно пропорционально съёмочному бюджету, поэтому в последние лет 10 мы наблюдаем катастрофическое падение качества «кино для просмотра в кинотеатрах».

Вернёмся, однако, к «Оттепели». Уже стало привычным, что качественное кино воспринимается широкой российской общественностью в штыки. Явление это гораздо более серьёзное, чем может показаться на первый взгляд. Причина двояка. С одной стороны, мы имеем гигантскую желеобразную массу прилипающих 24 часа в сутки к телевизору соотечественников, которых развлекательное телевидение за последние 10 лет успешно отучило шевелить остатками мозгов в принципе.

С другой стороны, успешно сформировался коллектив негативных идиотов, которые сумели захватили в Рунете ключевые позиции за счёт неуёмных амбиций, патологической энергии и яростной графомании. Эти идиоты нигде ничему по-настоящему не учились, зато впитали с молоком матери желание занимать поперечную позу. Причём неважно, поперёк чего переть, — главное, чтобы непременно поперёк.

Публичной дискредитацией кино под названием «Оттепель» обязано именно активности негативных рунет-идиотов, которые принялись измерять изумительное художественное действие теми же мерками, что использовались для «Пепла», — подсчитыванием орденских планок.

Из всего многообразия достоинств сериала рунет-идиоты не извлекли ничего, кроме дюжины «ляпов» (как им мнится) между картинкой в кадре и «подлинными реалиями жизни страны в период Оттепели». А реалии эти черпаются в большинстве своём из передовиц газеты «Правда» и мемуаров пламенных большевиков, в прошлом высокопоставленных чиновников, а ныне персональных пенсионеров. Остаток информации добирается за счёт вопросов, заданных папаням и маманям, которым довелось жить в те годы. То обстоятельство, что папани/мамани трудились на заводах и стояли в очередях за колбасой, а не снимали кино на «Мосфильме» и не учились во ВГИКе, мало смущает.

У меня нет ни малейшего желания вести дискуссию именно в этой плоскости — подсчёта орденских планок (равно как и лакокрасочного покрытия автомобиля «Москвич-401», резины «Волги», содержания холодильников и марок радиоприёмников), потому что к кинематографии они не имеют ни малейшего отношения (а — лишь к установке рунет-идиотов на доказательство больной обсессии «Либерасты убили великую советскую державу»). Мы будем говорить о художественных достоинствах «Оттепели», коих в фильме множество.

Начнём с тональности. Собственно говоря, на ней же можно было и закончить, потому что тональность (то есть правильно взятая установка на передачу духа эпохи) — это альфа и омега хорошего кино. Тональность в «Оттепели» безупречная! Телесериал передаёт дух эпохи с такой уникальной точностью, что просто не верится, что фильм снят современниками совсем другой эпохи.

Необходимо сделать оговорку (и здесь, на мой взгляд, кроется ещё одна причина ненависти рунет-идиотов к «Оттепели»!), что художественный замысел телесериала — раскрытие мировоззренческих иллюзий, которые захватили творческую интеллигенцию в период ослабления мёртвой хватки большевизма на горле нации. Сегодня эти иллюзии смотрятся бесконечно наивно: совмещение высокого искусства с сюжетным и тематическим кошмаром (вроде того фильма, вокруг съёмок которого закручен весь сюжет «Оттепели»), совмещение тоски по гуманизму с признанием «достижений советской власти» (по определению являющейся кухней дьявола), совмещение жажды творческой и интеллектуальной свободы с химерой «народности» и «классовой солидарности»… и так далее.

Наивность, однако, нисколько не отменяет искренности переживаний, и именно эта искренность потрясающе тонко и эстетически безупречно воспроизведена в кадрах «Оттепели». Даже если абстрагироваться от всех идейных, идеологических и эстетских исканий творческой интеллигенции той эпохи, нужно быть совершенно слепым, чтобы не заметить эстетическую красоту «Оттепели» в каждом эпизоде: картинка в сериале такая, что захватывает дыхание! Море красивых женщин, море благородных, умных, интересных, творчески одарённых и высокопрофессиональных мужчин, море музыки (не только в прямом смысле, но и в переносном: музыки чистых утренних улиц, музыки самого города, музыки времяпрепровождения — вечеринок, поэтических сходок, квартирных выставок, студийных съёмок, киноэкспедиций и т. д.) — как ТАКОЕ может не нравиться зрителю?

Как может не завораживать банальная КРАСОТА?! Ведь «Оттепель» — бесконечно красивый фильм! Неужели этого недостаточно, чтобы отключиться хоть на мгновение от своего патологического негативизма, получить удовольствие, порадоваться жизни? Или в самом деле — недостаточно, и рука, как заворожённая, тянется переключить канал, чтобы поскорее услышать, как кого-то опять изнасиловали, отрубили голову узбеку-дворнику, а «лицо кавказской национальности» пырнуло ножом футбольного фаната? Что же за больное такое в конец общество, которое даже расслабиться не в состоянии? Или на чистой красоте расслабляться уже не получается? Нужен непременно тошнотно-охранительный силикон «Ёлок-3»?!

К оглавлению

Победа устойчивости над оптимальностью, или Почему гермафродиты проигрывают самцам и самкам Дмитрий Шабанов

Опубликовано 24 января 2014

Александр Елсуфьев (комментарий к То есть на первых порах появление пола (мужского) будет просто болезнью, которой другие особи не смогут сопротивляться, и это даже может несколько сократить общую популяцию, и лишь гораздо позже поверх этой мутации могут возникнуть другие, которые будут приносить уже реальную пользу.предыдущей колонке)

Наконец-то я дошёл в своих колонках, посвящённых половому размножению и другим формам рекомбинации, до той идеи, ради которой и затевал эту серию. Интересно, что как минимум двое из числа внимательных читателей догадались, куда я клоню, и сами «перепрыгнули» к той же догадке, которую имел в виду и я.

Напомню, на какой мысли мы остановились. Рекомбинация при половом размножении даёт организмам ряд преимуществ, в частности (в соответствии с гипотезой Красной Королевы) облегчает их уход от паразитов. Тем не менее логика перехода от клонального размножения к раздельнополости остаётся необъяснённой. Такой переход, связанный с появлением самцов, должен сопровождаться двукратным падением эффективности размножения («двойной ценой раздельнополости»), вследствие того что самцы сами не производят потомство, а лишь «помогают» это делать самкам. Вероятно, половое размножение возникало у перекрёстно оплодотворяющихся гермафродитов.

Такое решение облегчает объяснение происхождения полового размножения, но порождает новый вопрос: как происходил переход от перекрёстного гермафродитизма к раздельнополости? В этой колонке я хочу на него ответить.

Давайте определимся, какой способ размножения у перекрёстно оплодотворяющихся гермафродитов можно считать типичным.

Виноградные улитки — гермафродиты. Готовые к спариванию особи ищут партнёров, сближаются и переходят к поведению, которое называется «любовной игрой».

Через несколько часов такой игры одна из улиток вводит в тело другой «любовную стрелу» — острый известковый стержень. Раньше считалось, что улитки обмениваются стрелами для того, чтобы увеличить возбуждение друг друга. Сейчас стало ясно, что это — гормональная стимуляция партнёра, которая увеличивает долю его яйцеклеток, оплодотворяемых сперматозоидами хозяина стрелы.

Не всегда любовная стрела попадает куда надо. Зрение у улиток плохое, и они могут «промазать» любовной стрелой мимо партнёра или, например, воткнуть стрелу партнёру в голову.

Наконец, всё заканчивается спариванием: каждая из улиток вводит во влагалище партнёра и пенис — и порцию спермы.

Зачем нужны «любовные стрелы»? Каждая из улиток может попросту переварить сперму партнёра, а может и направить её на оплодотворение собственных яйцеклеток. Каждой из улиток выгодно, чтобы её сперма «сработала» и привела к появлению порции её потомства. Вот и приходится манипулировать партнёром с помощью аллогормона.

Запомним, что в поведении виноградных улиток отражается заинтересованность каждого гермафродита в том, чтобы его партнёр максимально эффективно выступил в женской роли, и рассмотрим другой пример — морских брюхоногих, названных главками, или «голубыми ангелами» (Glaucus atlanticus). Это паразиты португальских корабликов — плавающих по поверхности океана колоний гидроидных полипов.

Спаривание главков может окончиться тем, что оба партнёра оплодотворят друг друга, но может быть и так, что один из них оплодотворит другого, введя в него свою сперму, а сам избежит оплодотворения. Судя по их поведению, такой исход для них желателен! Они стремятся выступить только в мужской роли, пытаясь для этого откусить половой член своего партнёра-соперника. Вот, посмотрите: видеоряд хороший, только к пафосному текстовому сопровождению отнеситесь со всей критичностью!

http://www.youtube.com/watch?v=6bp7SbArGDU

И главки, и виноградные улитки — моллюски. Однако такие странные формы поведения встречаются и у гермафродитов иных групп. Есть такой класс плоских червей — турбеллярии. К нему относятся всем (почти всем...) известные планарии, небольшие пресноводные хищные черви. Некоторые из их более крупных морских родственников, относящихся к отряду Многоветвистокишечные (Policladida), демонстрируют форму поведения, которая называется фехтованием на пенисах. Эти гермафродиты вводят сперму в партнёра, протыкая его где ни попадя острым половым членом. Сперма попадает в рыхлую внутреннюю ткань и добирается до яйцеклеток. Так вот, каждый из них пытается выступить в мужской роли и не выступить в женской.

Итак, первое заключение, которое мы можем сделать, таково.

Вывод № 1. Для многих гермафродитов при спаривании выгодно выступить только в мужской роли

Почему? Рассмотрим на примере.

На картинке гермафродиты A и B поступили честно, выступив и в мужской, и в женской роли. Каждый из них оставил по 14 потомков: 7 «родил» сам и 7 предоставил «родить» партнёру (цвет потомков нарисован более или менее промежуточным по отношению к цвету родителей). А гермафродиту C удалось выступить в мужской роли в спаривании с D, и лишь потом, в спаривании с E, он не только передал партнёру свою сперму, но и принял чужую. Обратите внимание: особь C оставила не 14 потомков, а 21!

Оценивая характер действий особи C, надо думать не о том, приносит ли её поведение пользу популяции. Важно то, способствует ли это успеху особи C. Судя по тому, что гермафродиты действительно сражаются, чтобы выполнить исключительно мужскую роль, — способствует, по крайней мере в некоторых случаях.

Какую стратегию демонстрируют главки и поликладиды, о которых я только что рассказал? В зависимости от ситуации они могут выступить и как гермафродиты, и как самцы. Даже когда им удаётся победить партнёра и выступить исключительно в мужской роли, они имеют сформированную половую систему и запас яйцеклеток. В такой ситуации они просто действуют так, чтобы использовать свои яйцеклетки в другом спаривании, с другим партнёром. Само собой, это имеет смысл тогда, когда высока вероятность встретить следующего партнёра.

Вывод № 2. Выступать в мужской роли гермафродиту выгодно тогда, когда для него в ближайшем будущем вероятны встречи и спаривания и с другими партнёрами

Пример виноградных улиток показывает, что гермафродиты могут управлять работой своей половой системы (в общем, конечно, этого следовало ожидать и без особых примеров). Полученную сперму можно переварить, а можно и пустить на оплодотворение своих яйцеклеток.

Теперь представим себе популяцию гермафродитов, где в силу многочисленности встреч между партнёрами выгодно выступать именно в мужской роли. Какие приспособления могут привести к тому, что особь во всех спариваниях будет выступать как самец?

Вывод № 3. Самый простой способ выступать исключительно в роли самца — не тратить энергии на производство яйцеклеток

В тех ситуациях, где быть самцом выгоднее (а бои гермафродитов показывают, что такие ситуации — не выдумка) самый эффективный способ максимизировать количество своих потомков — вовсе не тратить энергию на функционирование женской половой системы.

К чему приведёт такая ситуация? К появлению в популяции гермафродитов самцов и их повышенному успеху в размножении. То, что репродуктивный потенциал популяции от этого снизится, — неважно. Важно, что это будет выгодно самим таким особям. Но выгодно это будет до определённого предела — до того момента, когда встреча с другим самцом станет значительно вероятнее, чем встреча с гермафродитом. Успех стратегии самца предопределит возрастание успешности стратегии гермафродита или самки.

Я хочу отойти в сторону и сказать несколько слов о том, чем, согласно теории игр, могут заканчиваться игры с множеством участников.

Вообще говоря, наилучшим исходом игры является оптимальность по Парето (равновесие Парето), при которой любое изменение, оптимизирующее один параметр, приводит к проигрышу по другим параметрам. Это ситуация, максимизирующая общую выгоду. (Кстати, интересно сравнить оптимальность по Парето с адаптивным компромиссом Расницына...)

Однако игры, в которых каждый игрок преследует свои интересы, ведут не к оптимальности по Парето. Они ведут к равновесию Нэша — ситуации, когда любому из игроков невыгодно изменение способа его действий.

Ещё раз. При Парето-равновесии изменение любым игроком его способа действий приведёт к ухудшению общего результата. При равновесии Нэша изменение любым игроком его способа действий приведёт к ухудшению его собственного результата. Равновесие Парето — результат оптимизации действий на уровне всех игроков, Нэша — на уровне отдельного игрока.

Помните фильм «Игры разума», посвящённый сумасшедшему математику? Он основан на реальной судьбе американского математика, лауреата Нобелевской премии Джона Нэша, страдающего шизофренией. Это он доказал, что в любой конечной игре с любым числом участников должно возникать равновесие, названное его именем.

Так вот, поскольку процессы в популяциях являются результатом действий относительно независимых «игроков» — организмов, они приходят к равновесию Нэша, а не Парето.

Принято считать, что равновесию Нэша в биологии соответствует понятие ЭСС. Та мысль, с которой я не вполне согласен, очень отчётливо сформулирована в Википедии, и я попросту её процитирую.

«Понятие было впервые использовано английским биологом Дж. Мейнардом Смитом в 70-х годах ХХ века для описания видоспецифических признаков, характеризующих поведение индивида в широком диапазоне социальных ситуаций, направленных на решение повторяющихся адаптационных задач.ЭСС является переработанным и эволюционно “стабильным”вариантом равновесия Нэша. Будучи принятой большинством членов популяции, ЭСС не может быть заменена на другую стратегию таким естественным механизмом, как мутация. <...>Эволюционно стабильная стратегия (ЭСС) (англ. evolutionary stable strategy) — стратегия социального поведения, которая, будучи принята достаточно большим числом членов популяции, не может быть вытеснена никакой другой стратегией.Одним из основных отличий ЭСС от равновесия Нэша является то, что в случае Р. Н. игроки знают о правилах игры и действуют целенаправленно, стремясь получить максимальную выгоду. ЭСС же намного реалистичней, в ней игрок является индивидуумом, чья стратегия поведения унаследована генетически, а не формируется как реакция на поведение других игроков» (Википедия).

Целый ряд авторитетов, говоря о том, что ЭСС — это равновесие Нэша в приложении к биологии, рассматривает ЭСС как общую для всех членов популяции стратегию. Такой подход кажется мне неоправданно узким. Попробую его максимально расширить.

её-тоСтратегия — это иерархия приоритетов, соответствующая определённому способу действий в определённой ситуации. Такая стратегия может быть видоспецифичной или уникальной, относящейся к социальным взаимодействиям или любым иным, осознаваемой или нет, генетически предопределённой или выученной — не важно. Понятие стратегии можно относить как к поведению, так и к иным формам динамики (примером могут быть r- и K- стратегии, описывающие разные соотношения приоритетов в индивидуальном развитии, — акцент на плодовитости или на индивидуальной приспособленности). Я думаю, что понятие стратегии можно относить и к способу размножения, включая не только выбор между клональным и половым воспроизводством, но и собственно пол. При этом подходе ясно, что самки и самцы, женщины и мужчины — это особи, реализующие разные стратегии размножения. При подходе, отражённом в Википедии, следовало бы сказать, что самки и самцы — это две части единой стратегии раздельнополости, и и рассматривать как ЭСС. Мне по многим причинам более нравится «раздельный» подход, тем более что он позволяет сравнивать ещё и разные стратегии, описывающие репродуктивное поведение каждого пола (например, для мужчин отчётливо различаются стратегии Дон Жуана и доброго семьянина — или поручика Ржевского и корнета Оболенского, по Протопопову).

А какой конфликт приоритетов отражается в рассматриваемом нами примере?

С точки зрения максимизации количества потомка от данного спаривания оптимально быть гермафродитом, добросовестно отрабатывающим обе роли.

С точки зрения максимизации количества потомков в серии спариваний с разными партнёрами оптимально быть самцом.

Для переключения между двумя описанными стратегиями, зависящими от популяционного контекста, оптимально быть гермафродитом, способным бороться за выполнение исключительно мужской роли.

Для гарантированного оставления потомков в популяции, где преобладают самцы и гермафродиты, пытающиеся выполнять только мужскую роль, оптимально быть самкой.

Итак, мы можем сделать ещё один вывод, основывающийся на понимании того, что эволюция идёт не к оптимальному, а к устойчивому состоянию. Переход от гермафродитизма к раздельнополости, с этой точки зрения, — переход от оптимального состояния (по Парето) к устойчивому (по Нэшу).

Вывод № 4. Популяция гермафродитов может быть неустойчива по Нэшу, потому что в ней может быть выгодно самцом, а позже, после накопления самцов, может стать выгодно быть самкой

В соответствии с отстаиваемыми здесь взглядами, как я и писал в предыдущей колонке, половое размножение возникло и стабилизировалось в популяциях перекрёстно оплодотворяющихся гермафродитов (популяциях II типа, по нашей классификации). Переход к популяциям III типа, в ходе которого приходится платить «двойную цену раздельнополости», происходил вследствие неустойчивости популяций гермафродитов к мошенничеству со стороны самцов. При каких условиях происходит такой переход? На этот вопрос надо отвечать с помощью моделирования.

В следующий раз, в следующий раз...

К оглавлению

Административная грация как средство борьбы с интернет-экономикой Михаил Ваннах

Опубликовано 24 января 2014

Есть простейший способ продемонстрировать преимущества новой, высокотехнологичной (список синонимов можно продолжать и продолжать) онлайн-экономики любому человеку, вне зависимости от его мировоззрения и политических взглядов. Надо только помочь ему совершить как минимум одну покупку в хорошем интернет-магазине — и, обретя редкий или просто качественный товар по цене в несколько раз ниже, чем в местной рознице, счастливец оценивает прелести и-бизнеса. Только вот, похоже, для нас это уходит в плюсквамперфект, в давно прошедшее время.

Есть у великого русского писателя Николая Лескова чудесный рассказ — «Административная грация (где-тоZahme Dressur в жандармской аранжировке)». Написанный во второй половине 1893 года, он был опубликован лишь в 1934-м, в большевистском альманахе «Год XVII». Слишком уж много правды о «России, которую мы потеряли» содержал этот лаконичный текст, написанный в форме похвалы искусству жандарма, с помощью простейшей утечки фальсифицированной информации заставившего «нигилистов» затравить пару своих наиболее деятельных сотоварищей.

Ну, нигилистов сам Лесков не слишком любил: «прогрессивная общественность» всячески травила его самого за романы «Некуда» и «На ножах», без иллюзий обрисовавшие эту поражённую «бесовщиной» среду… Но жандармская Zahme Dressur, мягкая дрессировка, нравилась ему ничуть не больше. А нынче административная грация была применена отечественной таможней для борьбы с интернет-торговлей. Причём — не в форме примитивного запрета, а именно изящнейшей Zahme Dressur, строго в рамках привычного делопроизводства.

Новость эта стала доступной широкой российской общественности от блогера с сугубо компьютерным ником t-itanium, ведущего журнал «Записки интернет-шопера». Ну а чуть позже там же появился скан письма Ассоциации экспресс-перевозчиков (АСЭП), выражающих своё уважение клиенту и уведомляющих его, что входящие в АСЭП компании DHL, DPN, «Пони Экспресс», «СПСР», TNT, FedEx, UPS прекращают доставку в Россию посылок, содержащих товары для личного пользования. Вызвано это новым порядком оформления таких товаров, который сделал невозможным оказание операторами экспресс-доставки ожидаемого клиентами уровня сервиса.

Упоминаемый представителем АСЭП «новый порядок» (это у меня одного ассоциация с Neuordnung?..) представляет собой блистательный образец Zahme Dressur. Формально он не содержит никаких ограничений на пересылку в Россию потребительских товаров экспресс-почтой. Просто немножко изменяет состав документов, который ранее ограничивался копией паспорта с регистрацией (интересно, почему правозащитники терпели вопиющее нарушение прав БОМЖей), бланк заказа и фотографии заказанных товаров…

Ну а теперь ещё нужно представлять оригинал выписки с банковского счета с указанием интернет-магазина как получателя платежа. (Оригинал — бумагу! Тут пару недель не можешь вспомнить, к какому более актуальному устройству подключил кабель от служебного принтера, а им бумажку в XXI веке подавай…) А ещё необходимо предъявлять подлинники договора на оказание услуг по таможенному декларированию, плюс копию банковской карты (PIN-код пока можно не прилагать). А покупателю, расплатившемуся за товар с чужой карты, придётся писать объяснительную…

Как там в у Джозефа Хеллера, в «Уловке-22»: «Он пошёл ещё дальше и заставил каждого сукина сына, который приходил к нему в разведотдел, подписывать по две “присяги о лояльности”, затем по три, а потом и по четыре» (Пер. М. Виленского и В. Титова). В принципе ведь — ничего страшного. Подумаешь, ещё одна бумажка, ну две… Ну, абсолютно бессмысленных. Только вот дело в том, что тут имеет место то явление, которое в некогда популярной в нашей стране диалектике называлось переходом количества в качество, а более близкая ИТ качественная теория дифуравнений зовёт бифуркацией.

Дело в том, что каждая дополнительная бумажка только кажется ерундой. На самом деле её обработка — это деньги. Затраты оператора. И вот когда эти затраты дорастают до какой-то критической величины, то происходит переброс траекторий в какой-тофазовом пространстве, описывающем российскую экономику. Проще говоря — административные издержки на оформление доставки экспресс-отправления в момент достигают такой величины, что вести бизнес в прошлых параметрах становится невыгодным. «Овчинка выделки не стоит», как лапидарно отмечал народ.

Сколько там стоила посылка от DHL — двадцать евро, ЕМНИП; нет уже смысла лезть в старые, месячной давности бумаги… Очень оперативно доставлявшая в полумиллионник новую электронную игрушку или игрушку просто. Такую, которая появится там через полгода и по значительно более высокой цене — или не появится вовсе… Одежда, которую можно надеть на себя без внутреннего содрогания, в столицах стоит раза в четыре дороже, чем в Европе, а в губернские города не попадает вообще (во всяком случае — нужного размера и желаемого фасона). Простейшую, но удобную коробочку для жёсткого диска и не купишь иначе…

Экономика многим кажется наукой тёмной, но она, как и термодинамика, сводит некоторые уровни движения больших систем к простейшим закономерностям. Так конкурентных преимуществ в природе только два — новизна (уникальность) и дешевизна. И по обеим для очень многих групп товаров (за исключением продуктов повседневного спроса) интернет-торговля выигрывала. Новизна: можно за неделю–другую доставить новейший гаджет или широкоугольный окуляр для рефрактора. Дешевизна: одежда в интернет-торговле стоит в четыре-пять раз меньше…

Почему? Ну, с окуляром всё ясно: в полумиллионнике он понадобился одному человеку, и то раз в десяток лет; бессмысленно вложить в него деньги и держать на прилавке. А одежда — товар массового спроса?.. Но вот утром видел в городе с населением чуть больше ста тысяч человек новенький «торговый центр». Места лавочникам в нём сдают по цене от четырёх до шести тысяч рублей за квадратный метр. Представьте себе, какая наценка нужна для того, чтобы «отбить» такую аренду… А аренда обусловлена тем, что здание строилось на кредиты, взятые под сами-знаете-какие проценты у местных банков…

Плюс затраты на эксплуатацию зданий в нашем климате. Плюс то, что оборотного капитала у владельцев магазинчиков мало, и берут они только вещи наиболее ходовых размеров… В общем, с онлайн-бизнесом, лишённым затрат на содержание зданий и излишней рабочей силы, способным предложить любой фасон, цвет и размер (для этого и нужны гигантские мощности ИТ), им не тягаться. Тем более что хороший интернет-магазин поставляет одежду, дифференцированную по многим параметрам, и в результате сорочки садятся просто прекрасно, а в костюме вполне можно ходить на службу…

Но вот беда — у офлайнового бизнеса есть такая штука, как лоббистские возможности. Выше мы упомянули про взятые застройщиком у банков кредиты. А сколько по России настроено таких торговых центров? И вполне резонно предположить, что те, кто на них взял и кто дал кредиты, попытаются спасти вложения. В том числе и таким традиционным способом, как создав проблемы конкуренту. Причём — опять-таки с административной грацией — выбран главный, системный конкурент. Не такой же торговый центр с такими же издержками, а перспективный интернет-бизнес, опирающийся на всю мощь современных ИТ.

Маркс сформулировал когда-то представление об истории как об арене борьбы противоречий между производительными силами и производственными отношениями. Здесь мы видим это в миниатюре. ИТ-технологии способны связать с максимальной скоростью и минимальными издержками производителя товара с потребителем. Транспорт способен доставить покупку если не в кратчайшие, то в приемлемые сроки, а расходы на это у хороших компаний экспресс-почты были также вполне приемлемы. Но — вмешались «производственные отношения», большее влияние офлайнового бизнеса на бюрократию.

Так что на обозримый период российский средний класс лишён одной из возможностей удобного шопинга. Впрочем — только одной; известная светская обозревательница уже рекламирует «надёжного посредника», который пару раз в неделю летает в Европу, привозя товаров на необлагаемые десять килоевро (возвращение к monkey business начала 90-х, когда так волокли ноутбуки из Сингапура). Владелица турфирмы начинает составлять туры, увязывающие отдых с распродажным шопингом. Наши люди выживали и не в таких условиях, не пропадут… Но неприятный осадок — останется!

Тем более что интернет-торговля в России имела прекрасные шансы для развития: наш соотечественник эта-тоделал в 2012 году только 0,7 интернет-покупки, а житель ФРГ — более 20! А ведь, учитывая размеры России, развитию онлайн-бизнеса должно бы уделяться особое внимание. Да, сейчас намечаются реформы «Почты России», создаётся аналог совета директоров, о её техническом перевооружении мы писали («Почему мы тринадцатые в e-commerce?»). Но для полноценного развития нужна конкуренция, нужно ощущать руку соперника. Вот конкуренция и была удалена с небывалой административной грацией.

Давайте вспомним: СССР с его плановым хозяйством имел вполне конкурентоспособную «оборонку» — за счёт того, что там была жесточайшая конкуренция на уровне КБ и предлагаемых «народному хозяйству» систем. И если мы хотим иметь модернизацию экономики, стимулы развития отечественного хайтека (заметная часть ИТ связана с интернет-торговлей), то хорошо бы избегать таких мер мягкой дрессировки. В конце же концов, у нас умеют не только делать ошибки, но и исправлять их. После морока десятилетий уравниловки в начале 2000-х была введена «плоская» шкала налогов — и последовавшие за этим годы были самыми благополучными минимум за столетие… Так, может, и сейчас стоит оперативно поправить административно грациозных бюрократов?

К оглавлению

Правда о Target, которую вы никогда не узнаете из-за отвлекающего маневра с «Kaptoxой» и русским следом Сергей Голубицкий

Опубликовано 24 января 2014

Только ленивый инопланетянин не знает, что вторую крупнейшую (после Wal-Mart) сеть розничных супермаркетов США Target Corp. на праздниках обидели хакеры. Собрали с терминалов пунктов продаж 11 гигабайт информации, умыкнули личные данные 110 миллионов покупателей, в том числе по 40 миллионам банковских карт, реквизиты которых сегодня гуляют по интернету и продаются на профильных рынках.

А виной всему русские преступники со своими вирусами Trojan.POSRAM и «Kaptoxa». Из чего все загалдели о вредоносном влиянии русского нигилизма, который не только наполняет депрессией мировую культуру (как справедливо и очень метко подметил Хью Лори), но и потихоньку шмонает карманы.

Что ж, кого-то, вероятно, подобная информация вполне устраивает, ибо совпадает с ментальной установкой (одни находят подтверждение догадкам об Империи Зла, другие довольно потирают руки: «Подходи, буржуй, глазик выколю! Глазик выколю, другой останется, чтоб видал, говно, кому кланяться!»), но хочется верить, что у мыслящих людей подобные тоскливые и неоригинальные шутки должны вызывать отвращение. Мне лично всегда хочется докопаться до истины, которая почему-то вечно прячется за фасадом социальной мифологии.

О том, что с Target не все так просто, как нам хотят представить, я догадался совсем неожиданно — просмотрев на днях фильм «Капитан Филлипс» с обаятельным Томом Хэнксом. Фильм мне жутко не понравился (поэтому никакого обсуждения в субботней киноголубятне не предвидится), зато дал апофатическую подсказку. В «Капитане Филлипсе» глупые американские фильмоделы в миллион первый раз поведали биомассе сказку о «рядовом Райане»: злые сомалийские пираты (в количестве четырёх штук доходяг с «калашами») украли американского капитана торгового флота, а дядя Сэм послал на его спасение целый авианосец, эсминец, вертолёты, самолёты и группу спецназа с полутораметровым диаметром бицепсов, которые дружными усилиями разнесли клочки трёх штук сомалийских пиратов по закоулочкам Индийского океана (четвёртого посадили на 33 года).

Все, конечно, замечательно, но боевой мощи задействованных сил хватило бы не только на уничтожение четвёрки доходяг, а и на то, чтобы стереть с лица Земли все побережье страны под названием Сомали. И вот мне стало интересно: а почему бы американским режиссёрам не взять и не рассказать зрителям, каким образам невесть откуда взявшимся «сомалийским пиратам» удаётся терроризировать торговые флоты всех государств мира?! Потому что тема этого сомалийского пиратства технически закрывается за два–три дня. Не нужно даже коллективных действий: хватило бы сил российского, британского, французского или американского флота.

Ан нет, никак не могут одолеть: сражаются-сражаются уже 10 лет — и никак не получается. Так что приходится исправно платить регулярные выкупы, списывать на «пиратов» грузы на сотни и сотни миллионов долларов. Ай, какая незадача! А может, дело всё-таки не в незадаче? Может, дело в... сговоре? Может, сомалийские пираты цветут только потому, что их существование (как и собственно появление на свет) выгодно огромному количеству заинтересованных сторон (правительств и коммерческих структур)? Выгодно, потому что под пиратский форс-мажор можно списывать столько денег и товаров, равно как и латать такие дыры в бухгалтерии, что, не будь сомалийских пиратов в природе, их нужно было бы придумать?

Все эти мысли пришли мне в голову и при ознакомлении с драматическими подробностями финансовых операций Target Corp. Подробности эти, я вам скажу, в миллион раз пикантнее любого «картошечно»-хакерского бреда.

Для начала немного истории. Читателям, безусловно, будет интересно узнать, что торговая сеть Target была пионером по внедрению банковских карт с чипами на территории Соединённых Штатов Америки. А вы, наверное, ожидали услышать про нерадивых торговцев, плюющих на финансовую безопасность транзакций своих клиентов? Сюрприз-сюрприз!

В 2001 году Target анонсировала кампанию за безопасность платёжных операций и, нарушив больную американскую традицию, стала эмитировать карты со встроенным чипом. Для компании это было серьёзным финансовым испытанием, поскольку себестоимость обычной (прокатной) карточки — 10 центов, а карты с чипом — 1 доллар 30 центов! Тем не менее Target пошла на издержки и на протяжении двух лет полностью переоснастила все платёжные терминалы, установив 37 тысяч новых точек, способных обрабатывать карты с чипом.

Дабы подсластить пилюлю американским покупателям, для которых единственным критерием хорошего финансового сервиса является его безгеморройность и простота, Target снабдила новые платёжные карты программой дополнительных бонусов. К 2004 году Target эмитировала 9 миллионов VISA-карт под собственным логотипом и взялась подводить итоги.

Итоги оказались плачевными. Во-первых, клиенты торговой сети с огромной неохотой переходили на платёжные карты с чипом, потому их процессинг требовал лишних телодвижений (введение PIN-кода). Во-вторых, на кассах во всех супермаркетах Target стали образовываться гигантские очереди, потому что тот же самый процессинг каждой карты с чипом занимал на 10–20 секунд больше, чем карты с магнитной полосой, в результате чего случилось колоссальное снижение объёмов продаж. В-третьих, дополнительные купоны оказались слабым стимулом для того, чтобы заставить ленивых покупателей менять существующую карту на новую, заполнять какие-то анкеты, бумаги и выполнять прочие формальности. В-четвёртых, американские банки, равно как и все остальные американские ритейлеры, не поддержали инициативу Target и напрочь отказались тратить миллиарды долларов на переоснащение платёжных терминалов, поскольку не были уверены, что смежные стороны поддержат их начинание (банки ждали, что первыми начнут ритейлеры, ритейлеры ждали, что инициатива должна идти от банков).

В 2004 году Target заявила о прекращении эксперимента, и всё вернулось на круги своя. Сегодня Соединённые Штаты являются самой отсталой страной с развитой экономикой по темпам внедрения платёжных средств, усиленных микрочипом. Статистика просто чудовищная: — из 5 миллиардов 600 миллионов (!!!) банковских карт, находящихся в обращении, только 20 миллионов снабжены чипами (для сравнения: в 80 странах находится в обращении полтора миллиарда карт с чипами); — лишь 14 % американских платёжных терминалов оборудовано для приёма платежей, совершенных картами с чипами; — как следствие, потери от хищения данных платёжных карт с магнитными лентами в США в период с 2007 года по настоящее время более чем удвоились (5 с лишним тысяч эпизодов хищения!). Для сравнения: в Великобритании, которая ввела обязательное использование карт с чипами в том же 2007 году, объем краж, напротив, сократился на 70 %.

Ну а теперь момент истины: если все так ужасно и финансово мучительно, почему же такая великая технологическая держава, как Америка, не наведёт порядок в своих платёжных системах и не проведёт тотальный переход к более защищённым средствам платежей? Самое время вспомнить о «сомалийских пиратах»!

В 2012 году из-за краж данных с карт с магнитными лентами американские банки и торговцы потеряли — страшно вымолвить — 11,3 млрд! А теперь — ещё один surpirise-surprise! Знаете, сколько это в сравнении с торговым оборотом? На каждые $100, потраченных и оплаченных американскими потребителями, на долю украденных карт приходится... 5 центов! Это пять сотых одного процента!

То есть — в переводе на язык здравого смысла — доля воровства до того ничтожна, что тратить ресурсы и время на борьбу с этим воровством не только накладно, но и безумно. Я не говорю уже о том, что существование «русских хакеров» — это манна небесная для продавцов и банков, поскольку позволяет списывать на этот роскошный форс-мажор что угодно и в любом количестве. Где деньги, Зин? Как где?! Пираты ж украли! Ещё в прошлом квартале! Почему не заявили вовремя? Так не знали же! Только вчера обнаружилось!

Обратите внимание, что хор возмущённых голосов подозрительно ограничивается одними журналистами: банкиры не жалуются, торговцы разводят руками. Понять их, конечно, можно: не они покрывают издержки от краж, а страховые компании. Но вот незадача: страховые компании словно воды в рот набрали и «ужастики» про 40 миллионов карт, украденных русскими хакерами, вообще игнорируют. Даже в пресс-релизах. С чего бы это?

К оглавлению

Рассказ о том, как одна утка пыталась скушать Google и не подавиться косточкой Сергей Голубицкий

Опубликовано 22 января 2014

Сегодня у нас захватывающий рассказ о том, как одна утка пыталась скушать Google :-).

Я наблюдаю за уничтожением приватности пользователей интернета давно уже под одним углом: доколе? В смысле — сколько ещё времени потребуется людям на осмысление неприемлемости жизни в доме (путь даже и виртуальном) со стеклянными стенами и необходимости положить конец тотальной слежке за каждым телодвижением, словом, помыслом и репликой? Поначалу мне казалось, что вот-вот, совсем уже скоро, не сегодня-завтра нетизаны одумаются и отвернутся от сервисов, методично, цинично и деловито насилующих их право на частную жизнь. © Юрий Антонов специально для «Битого Пикселя»

Сегодня я знаю наверняка: этого «вот-вот» не случится! Ни сегодня, ни завтра, ни вообще в обозримом будущем. Потому что «время пузыря» — это не капризное поветрие, а новая реальность. Реальность, наступившая, скорее всего, окончательно и бесповоротно. Дом со стеклянными стенами — вот наше будущее. Убеждённость моя укрепилась после осмысления следующего сюжета.

Взгляните на этот график:

Перед нами кривая посещаемости (ежедневное количество запросов) поискового портала DuckDuckGo, который сегодня очень упорно и очень навязчиво прочат в «убийцы» Google. Взрыв популярности этого поисковика пришёлся на середину лета 2013 года; не нужно быть ясновидцем, чтобы разглядеть причину — разоблачения Эдварда Сноудена.

Связь между Сноуденом и взрывным ростом популярности DuckDuckGo, однако, не такая прямая, как может показаться. Что случилось минувшим летом? Широкая мировая общественность узнала о том, о чём могла бы и сама догадаться лет 10 назад, — о пребывании под колпаком тотальной цифровой слежки АНБ. Вот только... причём тут Google?! Это же не она надругалась над нашей приватностью, прослушивая телефонные разговоры и перлюстрируя почтовую переписку. Google в 2013 году делала ровно то же самое, что и последние 8 лет — совершенствовала «пузырь фильтра», то есть использовала поисковые запросы пользователей для целевой рекламы. А также продавала наши слабости, вкусы и предпочтения сторонним коммерческим структурам. Равно как и пострадала от самой АНБ, которое выкрутило ей руки, стремясь добраться до почты Gmail.

Вот только у DuckDuckGo нет никакой почты, поэтому, когда люди переметнулись в массовом порядке от Google к новой поисковой системе, они это сделали в стремлении избежать именно что «пузыря фильтра», который, по сути, никакого отношения к Сноудену не имеет. Получается, что политические разоблачения отважного правдоборца поспособствовали росту privacy awareness, то есть повышению общего уровня озабоченности нетизанов вопросами неприкосновенности личной жизни!

Рост популярности DuckDuckGo и в самом деле впечатляет: благодаря революции в сознании нетизанов, которую мы только что обозначили, новый поисковик сумел преодолеть психологически важную планку в 1 миллиард поисковых запросов по итогам 2013 года. Согласитесь, достижение впечатляющее.

Почему же DuckDuckGo удалось стать альтернативой Google, да и всем остальным мейнстримным поисковым системам вроде Yahoo и Bing? По единственной причине: сервис официально констатирует отказ от сбора статистики по пользовательским вопросам. Причём этот отказ зафиксирован документально в Privacy Policy, и любая попытка умышленно нарушить данное обещание, по словам гендиректора DuckDuckGo Габриэля Вайнберга, чревата для компании судебным сроком.

В частности, в политике конфиденциальности DuckDuckGo прописан отказ от фиксации IP-адреса, ассоциированного с конкретными запросом, что, опять же по словам Вайнберга, делает информационные потоки бесполезными для АНБ. Поскольку у DuckDuckGo нет и параллельных сервисов вроде электронной почты, социальной сети, онлайн-хранилища документов, облака и прочих прелестей Google, новый поисковик теоретически не может и создавать «пользовательские профили», на основании которых и формируются «пузыри фильтров».

Чего уж там говорить — звучит всё вроде убедительно. А как обстоят дела с качеством самого поискового движка? Решил проверить — на себе любимом. Вот что получилось:

Для полноты картины привожу результаты аналогичного запроса на Google:

Видите разницу? Нет? И правильно, что не видите: её не существует. У меня вообще создалось впечатление, что DuckDuckGo каким-то образом эксплуатирует поисковый движок Google: слишком уж разительно совпадают по релевантности ответы обоих сервисов на запросы. Чтобы это окончательно понять, нужно сравнить с «Яндексом»:



Обратите внимание на то, что ни на DuckDuckGo, ни у Google нет даже упоминания моего портала, тогда как на «Яндексе» он занимает ключевую позицию. И это правильно, потому что SGolub.ru — это самый релевантный ответ на запрос «Сергей Голубицкий». Почему его нет ни на DuckDuckGo, ни у Google? Разумеется, потому, что посещаемость моего портала не идёт ни в какое сравнение ни с YouTube.com, где представлены мои видеоролики, ни с русской Википедией, ни с моей родной «Компьютеррой».

Проблема, однако, в том, что релевантность, под которой в движках DuckDuckGo / Google понимается посещаемость ресурса, — это прямой путь если не к «пузырю фильтров», то к деформации информационной реальности. И напрямую сказывается на качестве поисково-изыскательной работы! В конце концов, я прихожу на поисковик не за релевантностью, которая в лучшем случае даёт мне ответ на вопрос «На каком ресурсе интересующая меня тема получает максимально широкое освещение?», а за качественной информацией. Меня интересует тема, а не её отражение.

Все это, впрочем, пока цветочки, и мои претензии непосредственно к качеству поискового движка DuckDuckGo — ещё не становой хребет моего скепсиса. Хотя, раз уж мы заговорили о качестве, то можно добавить ещё бочку дёгтя в ложку мёда: у DuckDuckGo даже отдалённо нет того поискового инструментария, который предоставляет Google: ни виртуозного формально-логического языка запросов, ни фильтрации по датам, языкам, срокам, странам, доменам, географии и проч. Нет и поиска по изображениям, как и новостных групп и блогов.

Тем не менее мой скепсис о перспективах «победы» DuckDuckGo над Google расположен в совершенно иной области. Главная проблема в том, что компания DuckDuckGo находится в... юрисдикции Соединённых Штатов Америки! И это обстоятельство сводит на нет любые претензии на «полноценную приватность». О какой приватности может говорить компания, которая оперирует на территории страны, где ведомства Нового мирового порядка могут запросто прийти и выкрутить руки любой корпорации?! Если уж выкрутили таким гигантам с подушкой безопасности в десятки миллиардов долларов, как Apple, Google, Microsoft, Adobe и Yahoo, то что говорить о карлике DuckDuckGo? Тут никакой Габриэль Вайнберг не поможет: будет нужда — повяжут как миленьких. Так что даже не пикнут.

«Стучит» ли уже DuckDuckGo в контору беса Чертоффа — или ей только предстоит это «счастье»? А какая разница? Главное — это репутация, которая в данном контексте синонимична юрисдикции США. Представьте себе девушку, которая всю свою юность провела в публичном доме. Нет, не в рабочих комнатах, а в подсобных помещениях или вообще по соседству. Может ли девушка сохранить девственность в подобных условиях? Наверное, может. Вот только поверим ли мы ей на слово?

Всем же тем, кто по-настоящему озабочен вопросами сохранения девственности (пардон, приватности своей сетевой активности), могу рекомендовать вместо DuckDuckGo приглядеться к Startpage, которая не скрывает своего движка, основанного опять-таки на Google, гарантируя также полнейшую приватность и безопасность вашей поисковой активности.

В отличие от DuckDuckGo, в рукаве у Startpage есть, однако, сокрушительный козырь — голландская юрисдикция! В той же юрисдикции размещены и серверы поисковой системы. Аргумент, конечно, не бог весть какой бронебойности, но по-любому лучше, чем дискредитация Америкой.

К оглавлению

Идея, Зануда и Организация, или Паразиты стартапов Лёха Андреев

Опубликовано 22 января 2014

Многие классические писатели и современные сценаристы отмечали в своих творениях, что одним из самых эротичных мероприятий являются похороны. Ну, типа, шёл герой хоронить троюродную тётушку, а встретил там симпатичную девушку, и всё заверте... На днях я вспоминал такие произведения на «Стартап-вечеринке», проходившей под эгидой РВК и «Компьютерры» в баре под названием «Дорогая, я перезвоню».

Вечеринка отличалось от многих ИТ-мероприятий, где мне доводилось бывать раньше. Обычно на айтишных тусовках большие проблемы с женским полом, а тут молодых и симпатичных девушек было просто завались. Вначале я удивлялся, но когда в бар вошёл Аркадий Морейнис, до меня дошло: ха, так ведь это похороны.

Было бы легко свалить это явление на Аркадия: он сам с удовольствием играет роль могильщика стартапов (одна похоронная статья в «Коммерсанте» чего стоит). Но мне всё-таки кажется, что это похороны более широкого масштаба. Главный признак заката стартапизма — появление большого количества паразитных посредников, которые у меня чаще всего ассоциируются с понятием «инвестиционный фонд».

Тут надо немного отступить назад и хотя бы общими штрихами набросать вехи процесса. В успехе стартапа есть три ключевых звена: Идея, Зануда и Организация. По первым двум пунктам уже много чего сказано, так что буду краток. Всем и так известно, что Идея должна быть достаточно вирусной, а это автоматически даёт больше шансов тем стартапам, которые работают с новыми средствами коммуникации, потому что the media is the virus itself.

Известно также, что Зануда, то есть руководитель стартапа, должен быть настоящим, клиническим занудой — потому что идей вокруг море, но очень мало людей, которые будут год за годом упорно реализовывать одну занудную идею, не отвлекаясь на женщин, кино, вино и домино. К сожалению, клиническое занудство как главную черту успешного стартапера никто не показывает в книгах и фильмах. Понятно, почему: это противоречит бизнесу книг и фильмов, они же должны быть незанудными, каждые пять минут предлагать новый экшен, а вовсе не «Мы опять патчили, накатывали, откатывали, допиливали, собирали багрепорты, снова патчили, и так ещё три года».

Простой пример работы этого принципа можно было наблюдать на блогерском буме, который имел место на прошлом витке 8-летнего кризисного цикла. Блог — это же простенький стартап по производству конента. Помните, как им всем обещали монетизацию? Многие ли до неё дожили? Лишь горстка топ-блогеров — тех клинических зануд, которые зацепились за одну Идею, один популярный формат контента (политика, кулинария, котики, гаджеты) и с невероятным занудством постили, постили в одном формате много лет. Но таких одиноких психопатов не много. А весь остальной блоговый бизнес, от блогохостингов до проплаченных комментаторов, превратился в Организации. Этот третий шаг, то есть превращение стартапа в Организацию, с неизбежной специализацией и удлинением командных цепочек, — самое неочевидное явление. Мне, например, до сих пор не встречалось ни одной классификации организаций по степени паразитизма. По размеру их различают, по выручке и доле на рынке, по скорости роста и другим параметрам. А по паразитам почему-то нет специального рейтинга. Хотя при случае многие цитируют принцип Питера, согласно которому «каждый сотрудник иерархической организации поднимается по карьерной лестнице до максимального уровня своей некомпетентности». Группа итальянских математиков даже получила Игнобелевскую премию за доказательство этого принципа на компьютерных моделях. Но прикладной антипаразитной науки пока нет.

Однако мы хорошо знаем, как выглядят полюсы шкалы. Вот стартап, в зародыше состоящий из трёх–четырёх сотрудников. Эдакий «Битлз», эдакий Атос-Портос-Арамис-Боярский: короткие прямые цепочки связей, любой провал одного человека сразу нагружает работой других. Уровень паразитов в такой системе — минимальный.

А вот другая крайность — международная корпорация. Ни одно щупальце не знает, что делает другое щупальце. Более того, даже мозг не знает, что делают на концах щупалец. Уровень паразитизма огромен. По моему опыту, особо мощные скопления паразитов — это российские представительства крупных западных брендов, особенно их рекламные отделы. Миллионные бюджеты там распиливают быстро и тихо, безо всякого навальновского шума, которым окружены чиновники в аналогичных историях.

Но, возвращаясь к нашим баранам: какой же должна быть здоровая (с минимумом паразитов) организация, которая является следующей ступенью после стартапа? Общего ответа здесь, конечно, нет. И хотя бы поэтому наиболее модный сегодня общий ответ — «Отдайся фонду» — очень подозрителен.

Нет, я не против идеи финансирования «со стороны»; я даже не буду повторять излюбленную мантру некоторых интернетчиков о том, что на Западе инвесторы дают стартаперу кучу бабла за мелкую долю в бизнесе, а у нас стартапера подписывают на кабальную сделку. Простите, но мне как потребителю все эти игры в доли владельцев совершенно безразличны. Ноутбук, на котором я пишу эти строки, собран безвестными китайцами, которые вообще никаких долей в бизнесе не имеют, а просто ходят на работу за фиксированную пайку риса. Однако ноутбук хороший. То есть организация работает.

Того же хотелось бы от стартапов. Но вместо этого нам предлагается бум фондов, в котором лучше всего процветают, кажется, только сами фонды. Я не могу вспомнить ни одного полезного для меня стартапа, который стал бы таковым за последнюю пятилетку благодаря какому-нибудь фонду. Ещё не выросли? Хорошо, скажу иначе. Интересных стартапов так мало, а шум фондов вокруг них такой пафосный, что получается история из разряда «новогодние хлопушки при поддержке космодрома Байконур».

Что же это за космодромы такие? Кто нагнетает пафос? Зачастую это очень смешные люди. По роду деятельности (как главред ИТ-изданий) я много лет наблюдал карьеры различных персонажей. Например, молодой человек активно рассказывает в прессе о том, какой чудесный «вебдванольный» сервис он строит. Сервис сжирает кучу бабок и тихо лопается, так и не взлетев. Зато молодой человек через год–другой оказывается «экспертом инвестиционного фонда». И это не единичный случай. Знаю ещё несколько человек с таким же маршрутом: делал стартап, оказавшийся пустышкой, — и стал сотрудником фонда, который оценивает и финансирует другие стартапы. О результатах такой «помощи» можно только догадываться — зато у самого «эксперта» доход стабильный.

Я был бы рад, если бы кто-нибудь опроверг мои — конечно же, очень субъективные — наблюдения. Но пока они таковы: сама природа стартапа как неустоявшейся организации на непонятном рынке очень располагает к паразитному посредничеству.

В заключение расскажу ещё одну показательную историю. В декабре я был на конференции РАЭК по итогам года в Рунете. Правда, там не было ни «Яндекса», ни «Мэйл.Ру», ни Касперского, да и многих других компаний и экспертов, без которых подведение итогов выглядит очень однобоко. Зато много говорили про как-бы-государственный фонд ФРИИ, который обещает принести в Рунет 6 миллиардов денег, купить за них более 700 стартапов и взять под контроль 30% рынка Рунета.

Правда, представитель одного из фондов, рассказывая об этом, в конце своей презентации добавил, что стартапов-то мало к ним приходит. И вот что меня поразило: его понятие «мало» не касалось ни потребностей людей, ни потребностей рынка (я уж не говорю — экономики всей России). Нет, он говорил примерно так: «У меня сидит три аналитика, они могут сто стартапов за месяц обработать — а приходит только двадцать». Такая вот «пичалька» паразитов о своих рабочих местах в тёплом фонде.

И даже понятно, какое предложение будет рождено таким спросом. Конструкторы сайтов и агрегаторы блогов у нас уже были — будут и генераторы стартапов. Производители CMS «Битрикс» могли бы просто сменить надпись на коробке. Назвать свою коробку «Конструктор стартапов», а внизу дописать красным цветом «Три стартапа по цене одного». С использованием такой автоматизации количество человеко-стартапов Рунета будет выведено на те самые объёмы, которых требует анекдот с словами «Нехай зажрётся проклятый хомяк».

К оглавлению

Инструменты будущего в веб-дизайне: крушение мифов Павел Лебедев

Опубликовано 21 января 2014

В мае 2013 года Adobe выпустила новый пакет продуктов Creative Cloud; некоторые специалисты называли его самым ожидаемым, а кто-то даже окрестил настоящим прорывом для компании. Тем не менее этот релиз вызвал волну споров в интернете, связанную с новыми функциями и ценой самого пакета. В данной статье я рассмотрю все мифы о нём, а также расскажу о том, как он работает на деле.

Можно сказать, что я устанавливал вместе с пакетом Creative Cloud «пакет предубеждений», сформировавшихся при общении с коллегами. Во-первых, несмотря на видимую пользу всех новинок, я уже сильно привык к тем функциям, что были доступны в моём текущем CS5.5. И они позволяли выполнять все те задачи, с которыми я сталкивался в работе. Во-вторых, разбираться с чем-то новым, а тем более с новыми программами — всегда дело утомительное. Нужно смотреть неудобный Help или искать разные зарубежные уроки. В-третьих, я слышал от друзей, что часть сервисов в CC не работала первое время после выпуска, а хотелось бы приобрести полноценный продукт и сразу им пользоваться.

Если для дизайнеров полиграфии никаких кардинальных изменений, кажется, не случалось лет пять, а приятные нововведения в Photoshop и Illustrator лишь помогали ещё немного ускорить работу, то для специалистов, работающих в вебе, произошло наконец несколько действительно значимых перемен. Миф №1. В CC всё то же, что и в CS6

«Отзывчивый» дизайн уже давно набирает популярность — и в следующем году может стать одним из главных трендов в вебе. Раньше приходилось мучиться с разными по ширине макетами в Photoshop или долго объяснять верстальщику, что и как должно измениться. С Creative Cloud у нас наконец появилась среда для разработки отзывчивого дизайна — Edge Reflow. Можно просто создать свой макет в программе по модульной сетке, а дальше начинается магия. Просто меняем ширину экрана, как в браузере, и все элементы масштабируются. Если что-то не устраивает — меняем размеры, передвигаем или скрываем объекты. И всё! Результат сохраняется сразу в виде HTML. То есть дизайнер теперь может сдавать в работу не psd-макет, а готовую вёрстку. Недавно Google представила свой редактор для создания HTML-баннеров. Это ещё один «звонок» о том, что эпоха технологии Flash подходит к концу. Конечно, она ещё весьма популярна, но даже в пакете Сreative Сloud находится старая версия Flash CS6, а для анимации создано новое приложение — Edge Animate. Его среда очень похожа на Flash, вот только анимация теперь может создаваться сразу в виде HTML-кода. Вам больше не нужно делать заглушки для мобильных устройств. Создаём анимацию в Edge Animate так же, как это делали во Flash, и вставляем сразу на сайт.

Появилась и ещё одна полезная новинка для создателей сайтов — Adobe Muse. Мне всегда казалось, что Dreamweaver сделан больше для программистов или верстальщиков, чем для дизайнеров. Да и типичные WYSIWYG-редакторы больше напоминали Microsoft Word, чем графический редактор, а код страниц выглядел как заставка из фильма «Матрица». Работая с Adobe Muse, я сожалел лишь об одном — почему у меня не было этого инструмента лет эдак 8 назад. Наконец, сайт ведь создаётся как набор страниц, а не как список файлов. Теперь его структура отображается в привычном виде дерева, и иерархия страниц становится очевидной. Чтобы создать анимацию, параллакс-эффект или форму, не надо думать о коде. Просто рисуешь так, как привык, задаёшь нужные параметры, и всё работает. Конечно, делать большие сайты в Muse может быть неудобно, зато красивые сайты-визитки дизайнеру создавать гораздо проще. Навстречу модному Parallax Scrolling

То чувство, когда открываешь новое приложение и не знаешь, с чего начать, теперь можно забыть. Освоить работу новых продуктов, таких как Edge Animate или Adobe Muse, стало на порядок проще. В Adobe включили несколько уроков по работе с программой в отдельную палитру, которая сразу доступна при первом открытии. В них по шагам описывается, как научиться создавать простые проекты. После этого стандартный раздел Help кажется чем-то В итоге оказалось, что освоить основные функции Adobe Muse, Edge Reflow и Edge Animate — дело всего пары часов. И, на мой взгляд, лучше потратить час на то, чтобы разобраться с программой, чем неделю — на неэффективную работу.Миф №2. Новые продукты сложно осваивать очень древним. Вот бы ещё и новые уроки там постоянно подгружались с YouTube.

Работает, и ещё как. Меня всегда напрягали просьбы верстальщиков делать отдельный psd-файл для отдельной веб-страницы. Проще сделать всё в одном файле и разместить страницы по папкам. Видимо, ребят из Adobe тоже это напрягало, поэтому в новом файлохранилище все psd-макеты можно посмотреть по слоям или по папкам, что очень удобно. Да ещё и дополнительные 20 Гб, предоставляемые Adobe, явно не лишние. Правда, надо помнить, что просмотреть у psd-макета можно не все слои и папки, а только верхний уровень. Сегодня все чаще для сайтов используются различные шрифтовые гарнитуры. Это один из трендов в веб-дизайне, также как и постепенное укрупнение кегля шрифтов. Поиск шрифтов у меня всегда занимал много времени, потому что надо было три дня и три ночи пролистывать бесконечные страницы с ними в поисках одного-единственного. Но как только он находился, оказывалось, что кириллицы для него нет. Поэтому с особым трепетом я отнёсся к новому сервису Typekit. Можно не только выбрать наличие или отсутствие засечек, но и массу различных параметров: поддерживаемые языки, использование для веба или полиграфии, а также толщину, высоту, ширину, контраст и многое другое. Миф №3. Большинство онлайн-сервисов не работаетПоиграем с модными шрифтами

Сейчас уже доступны 114 кириллических шрифтов, а в будущем их планируется ещё больше. Любителей следовать трендам в веб-дизайне обрадуют не менее 35 различных тонких шрифтов в стиле iOS7 и Windows8. В общем, поиграть со шрифтами теперь не такая сложная задача, а в крайнем случае можно доверить её особо надоедливому клиенту, прислав ссылку на Typekit. Для тех, кто занимается дизайном, Behance.net уже давно стал одним из ключевых сайтов для создания своего портфолио. В Adobe Photoshop CC публиковать свои работы можно прямо из интерфейса программы. На мой взгляд, польза от этого очевидна: стало проще делиться с коллегами работами в разделе work in progress и обсуждать, что можно улучшить.

Подарок для иллюстраторов

Долгое время Adobe Kuler был на реконструкции, и приходилось пользоваться не такими удобными сервисами по подбору цветовых сочетаний. И хотя для кого-то подбор цветов не проблема, некоторые мои знакомые иллюстраторы могут тратить по несколько часов, чтобы найти нужный цвет для одёжки своих персонажей. Видимо, поэтому в Illustrator теперь доступна новая палитра, которая при загрузке программы подкачивает ваши цветовые палитры из приложения Kuler для iPhone. Так что вооружаемся смартфонами и щёлкаем понравившиеся объекты. А дальше самые яркие цвета сами попадут к нам в Illustrator. Правда, есть два «но», куда же без них. Приложение Kuler имеется только для iOS, но, вполне возможно, скоро появится для Android и Windows Phone. И второе: для Photoshop расширение Kuler показывает все популярные цветовые сочетания, но не подкачивает мои сочетания из приложения на iPhone.

Цена за всю эту красоту — одна из самых обсуждаемых тем по Creative Cloud. Раньше максимальный пакет Master Collection CS6 стоил более 100 тыс. рублей, и все равно в него не входили некоторые продукты. Теперь же за 1 500 рублей в месяц можно приобрести абсолютно все продукты для работы. Такого не было даже в CS6. Кроме того, если профессиональные продукты позволяют заработать 20–30 тысяч, то потратить полторы тысячи в месяц — это совсем небольшие деньги. За это вы получаете не просто набор программ, а полноценные сервисы. Миф №4. Лицензия — это дорого, а разницы нет никакой

В скором времени будет всё больше адаптивных сайтов, проектов с параллакс-эффектом, оригинальной типографикой и анимацией на html5, а не на flash, а с новыми инструментами создание таких проектов становится намного проще. И самое главное, что эти инструменты абсолютно доступны.

Автор — дизайнер, создатель группы «Photoshop + творчество» (500 000 человек) «ВКонтакте».

К оглавлению

Subscribe.ru раскрывает тайну истоков работорговли, столь популярной в российском бизнесе Сергей Голубицкий

Опубликовано 20 января 2014

В далёком 2002 году в бумажной «Компьютерре» вышла «Голубятня», озаглавленная «Мулаты и самбо россиянского шаревара», в которой я заклеймил позором один из системообразующих магазинов цивилизованной торговли программным обеспечением Softkey.ru. Статья получилась очень злой и в определённом смысле скандальной, потому что Феликс Мучник (владелец «Софткея»), во-первых, замечательный человек, во-вторых, писал в те годы колонку в «Компьютерре». Выходило, что я «наехал» как бы на товарища по оружию (перу), а это не годится ни при каком раскладе.

Впрочем, я был тогда относительно молодой и глупый, ибо верил в несусветную чушь максимы «Amicus Plato, sed magis amica veritas». Сегодня «Мулатов» я бы не написал. Как бы там ни было, но реакция на статью (вернее, общественный резонанс) вышла совершенно не такой, как мне надеялось. Все (в том числе и Феликс Мучник, ответивший на мои обвинения на страницах «Компьютерры») ухватились за формальный аспект моего обвинения и принялись его с негодованием развенчивать.

Формальный этот аспект заключался в 50-процентном поборе, которому Softkey подвергал всех программистов, решившихся на продажу своих программ в российском онлайн-магазине. Мне эта сумма показалась абсолютно непристойной, и я усмотрел в ней не менее непристойную жадность продавца. Феликс Мучник легко парировал обвинение: «По российскому законодательству компания-регистратор обязана самостоятельно выплачивать налоги за авторов».

Получается, что Softkey был вынужден «грузить» несопоставимо больше, чем в закордонных онлайн-магазинах софта. Я аргумент, разумеется, принял и искренне извинился в следующей «Голубятне» за несправедливое обвинение в жадности («Покаянно-блаженная»).

Тема, однако, осталась открытой по существу, потому что 50-процентный побор на самом деле являлся именно что формальным аспектом моего обвинения. Больше всего меня возмутил не размер комиссионных, а положения Соглашения, которое все продавцы были обязаны подписывать с Softkey.ru. В этом Соглашении были пункты, которые иначе как проявлением рабовладельческих замашек объяснить нельзя. Напомню их читателям, поскольку формулировки очень актуальны для темы нашего сегодняшнего разговора.

«Правопреемник (то есть Softkey) уполномочен: — воспроизводить произведение (право на воспроизведение); — распространять экземпляры произведения любым способом: продавать, сдавать в прокат и так далее (право на распространение); — импортировать экземпляры произведения в целях распространения, включая экземпляры, изготовленные с разрешения обладателя исключительных авторских прав (право на импорт); — публично показывать произведение (право на публичный показ); — публично исполнять произведение (право на публичное исполнение); — сообщать произведение (включая показ, исполнение или передачу в эфир) для всеобщего сведения путём передачи в эфир и (или) последующей передачи в эфир (право на передачу в эфир); — сообщать произведение (включая показ, исполнение или передачу в эфир) для всеобщего сведения по кабелю, проводам или с помощью иных аналогичных средств (право на сообщение для всеобщего сведения по кабелю); — переводить произведение (право на перевод); — переделывать, аранжировать или другим образом перерабатывать произведение (право на переработку)».

Как понимает читатель, тексту этого Соглашения уже 12 лет. Воды, безусловно, много утекло; наверняка поменялось безумное российское законодательство (делегирующее продавцу обязанность выплачивать налоги за авторов), поменялся текст Соглашения с автором у Softkey, да и вообще речь пойдёт сегодня не о Softkey, потому как у меня возникли основания полагать, что дело тут вовсе не в компании Феликса Мучника, которая ничуть не хуже и не лучше всех остальных, а в каком-то глубинном изъяне мировоззрения, прописанном не иначе как в нашем генофонде.

Начну с обстоятельств, которые подтолкнули меня к новой трактовке рабовладельческих амбиций у российских предпринимателей (в целом, и у торговцев — в частности).

Итак, 2014 год, российский сервис онлайн-рассылок Subscribe.ru. Его услугами я пользовался ни много ни мало 14 лет! Первая рассылка vCollege (моей Школы биржевого трейдинга) увидела свет 12 мая 2000 года. Во как. Подписчиков у рассылки не так уж много — около 6 тысяч человек, причём эта цифра не меняется последние лет 8. Ничего для раскрутки рассылки никогда не делалось, поэтому можно сделать вывод, что площадка сама по себе никакой особой пользы не приносит.

На понимание бесполезности Subscribe.ru ушло много лет. Наверное потому, что площадка хлеба не просила и в рассылку в полуавтоматическом режиме отправлялись все мои статьи, связанные с биржей, финансами и трейдингом. Как бы там ни было, в середине 2013-го иссяк даже полуавтоматический оптимизм, поэтому рассылка перестала обновляться.

Показательно, что количество подписчиков на рассылку нисколько не уменьшилось, и это лишь подтвердило моё убеждение в полной её бесполезности: если бы подписчики были реальными, а не мёртвыми душами, реакция была бы более выразительная.

Subscribe.ru прекращение регулярных выходов моей рассылки не понравилось, и мне прислали такое письмо:

«Ваша рассылка не выходила более полугода и поэтому была выставлена на аукцион. Если Вы не хотите, чтобы Ваша рассылка находилась на аукционе и впоследствии была передана другому автору, то Вам необходимо в течение месяца возобновить выход рассылки в соответствии с заявленной периодичностью. До возобновления выпусков рассылка будет находиться на аукционе.

В случае, если Вы не возобновите выпуски и не предупредите Службу поддержки о желании не показывать рассылку в Каталоге, — рассылка останется на аукционе.

Напоминаем, что Вы можете самостоятельно выставить рассылку на платный аукцион. Для этого Вам необходимо написать письмо в службу поддержки auction@subscribe.ru с указанием кода рассылки, срока торгов, начальной стоимости рассылки и, при необходимости, экспресс-цены.

Если Вы не хотите, чтобы Ваша рассылка находилась на аукционе, и при этом Вы не готовы возобновить выход рассылки — Вы можете обратиться по адресу auction@subscribe.ru с просьбой не отображать Вашу рассылку в Каталоге до момента возобновления выпусков. Данная услуга осуществляется на коммерческой основе».

Признаюсь, я остолбенел. Мне, старому дураку, по наивности думалось, что МОЯ рассылка, с МОИМИ авторскими текстами, которую к тому же я веду уже 14 лет, является МОЕЙ собственностью. Все, что делает Subscribe.ru, так это предоставляет площадку для моих публикаций. Разумеется, небескорыстно: баннеры на всех страницах моей рассылки в Subscribe.ru крутятся как бешеные, поэтому рискну предположить, что денюжка на хлебушку с маслушкой ребятам какая-никакая капает.

В своё время я ушёл из «Фейсбука» (продержался вроде всего несколько месяцев), потому что узнал о желании Цукерберга использовать все публикации на моей странице для извлечения прибыли. То есть перепечатывать любой текст, использовать любую фотографию и так далее. При этом Цукербергу хватило мозгов не претендовать на авторство: пользователи «Фейсбука» являются собственниками своих страниц и лишь делегируют порталу право на коммерческое их использование.

Дойти до того, чтобы вот так вот взять и по-сомалийски захватить рассылку, выставить её на аукцион, то есть продать за деньги (!!!), — это нужно обладать какой-то феноменальной степенью наглости либо знать что-то такое, чего я не знаю.

Решил прояснить ситуацию, поэтому обратился в Subscribe.ru за уточнением: «Объясните мне, пожалуйста, смысл нахождения рассылки на аукционе? Спасибо!»

Ребята отписались по-формальному:«Вашу рассылку может купить другой автор. Подробнее об Аукционе рассылок на Subscribe.ru Вы можете прочитать здесь: http://subscribe.ru/auction/. Правила http://subscribe.ru/faq/author/rules/ IV. Закрытие рассылки 3. Если рассылка не выходила более девяти месяцев и автор не уведомил Администрацию о своих планах — Администрация может закрыть рассылку, передать права на рассылку другому лицу или выставить рассылку на Аукцион. С процедурой передачи рассылки другому ведущему можно ознакомиться в Правилах передачи прав на рассылки».

Я, конечно, заметил это безумие про «передачу прав на рассылку», но глазом не моргнул: «Друзья мои, я вас спрашивал не о пунктах Пользовательского соглашения, которое мне знакомо уже как 14 лет, а о практическом смысле выставления рассылки на аукцион. Ну купит кто-то чужую рассылку — и что дальше? Он сам её вести будет или меня попросит продолжить для него? Я просто логику не могу понять ваших правил».

Ну Subscribe.ru и расставил все точки над i:

«Существует несколько вариантов: 1. Продолжить вести по тематике рассылки. 2. Объединить аудиторию со своей рассылкой схожей тематики».

То есть с работорговлей я не ошибся: вот она, в чистом виде, полюбуйтесь! Вы пишете тексты, ведёте рассылку. Если пользовательское соглашение вы не читали или читали невнимательно (как все и делают), то даже не догадываетесь, что вы совершенно бесплатно работаете на чужого дядю: с момента, когда ваша работа попадает на портал Subscribe.ru, она перестаёт быть вашей и становиться собственностью Subscribe.ru! За просто так, совершенно даром, за красивые глаза. Subscribe.ru крутит баннеры на странице вашей рассылки, получает деньги, а затем выставляет её на продажу: кто там даст больше? Вы, гражданин в кепке? Замечательно! Продано! Забирайте себе площадочку, которую дурилка один там картонный выхаживал 14 лет! Как оказалось — на радость доброму дяде.

Комментировать эту ситуацию я не собираюсь, потому что тут нечего комментировать: перед нами форменное скотство и больше ничего. Ни добавить ни убавить. Меня в этой истории волнует исключительно её типология.

Что общего между Softkey.ru образца 2002 года и Subscribe.ru-2014? Другие времена, другое законодательство, другие города... И владельцы тоже разные. Общее только одно: оба этих бизнеса — российские. Вернее, конечно, советские. Потому что никакого российского бизнеса в природе не существует, а существует лишь больная вивисекция советской ментальности, которой отпилили рога колхозов/совхозов/госпредприятий и нашлёпнули панты свободного, типа, предпринимателя.

Догадка моя заключается в следующем: 80 лет советской власти напрочь отшибли в пяти поколениях всякое (любое!) представление, ощущение и понимание того, что есть предпринимательская деятельность и торговые отношения, отличные от отношений раба (советского гражданина) и рабовладельца (советское государство).

Проблема, однако, в том, что в нормальном, здоровом обществе отношения между продавцом и покупателем, а также между бизнесменом и клиентами основаны исключительно (исключительно!) на одной посылке — РАВЕНСТВЕ ПОЛОЖЕНИЯ! То есть продавец видит в покупателе СЕБЯ САМОГО, точно такого же, ничем не отличающегося, ни в чём не отличающегося. Соответственно, и отношение к покупателю такое же, как к самому себе: уважительное, дружественное, сочувственное, человечное.

Чему могла научить советская власть? Только одному: покупатель — гнида («В очередь, гнида, в очередь!»), скот, находящийся ПО ТУ СТОРОНУ БАРРИКАДЫ (кормушки)! Помните брезгливо-презрительную харю советской продавщицы-хабалки? Чего вам всем, гнидам, от меня только надо?! Чего вы домогаетесь?!

Ну и как иначе могут вести себя — что в 1962-м, что в 1980-м, что в 1999-м, что в 2014 году! — торговцы (предприниматели) по отношению к покупателям (клиентам)? Только так, как и умеют. Так, как впитали в себя с молоком матери: по эту сторону прилавки — хозяева жизни. По ту — рабы и холопы.

Вот по этой самой причине скотское отношение к клиентам (покупателям) в российском бизнесе было, есть и будет нормой (встречаются, разумеется, и исключения, эту норму подчёркивающие) до тех пор, пока не вымрет последний носитель совкового генома.

Норма эта, конечно же, общая: что для ИТ-бизнеса, что для мясокомбината, что для Матушки Трубы-кормилицы. Хотим — вентиль прикрутим, хотим — дадим послабление! А как же иначе, гнида?! Аль забыл, кто ты такой есть, смерд, а кто здесь хозяин?!

К оглавлению