Цифровой журнал «Компьютерра» № 215

Чьё золото? Как онлайн-библиотека помогла прояснить историю клада Евгений Золотов

Опубликовано 06 марта 2014

Я обожаю копаться в интернет-библиотеках. Это было увлекательным занятием уже в середине девяностых, а за последние десять лет там случился настоящий качественный перелом: с контента, который, в общем, не так уж сложно достать на бумаге, акцент сместился на тот, который на бумаге едва ли когда-то уже увидишь, — старые книги, старые газеты. Множество государственных, научных, частных библиотек на Западе (преимущественно, конечно, в США) даёт бесплатный доступ буквально к вековым газетным подшивкам, хранящим всё, от провинциальных информационных листков до крупнейших национальных изданий. Но что ещё лучше, текст в них не просто сканирован, он распознан. Распознавание не идеальное, но близкое к тому, — и можно искать по фамилиям, датам, событиям, заголовкам, фрагментам.

История, рисуемая этими «сырыми красками», предстаёт в совершенно ином свете, нежели мы знаем её из учебников или популярных изданий. И видеть эту разницу, проникаться мелочами — удовольствие особого сорта. Просто невероятно, как мало значения придавали нападению Германии на СССР, какое потрясение произвёл полёт Гагарина, какими виделись современникам будущие великие личности — вроде «лица русской революции» Максима Горького, когда-то выдворенного из нью-йоркского отеля и едва не изгнанного из страны за «легкомысленное поведение»: под видом жены, видите ли, возил с собой какую-то актрису!

Безусловно, хоть я и пытаюсь применять это для решения практически полезных задач (например, с помощью биржевых сводок начала XX века из New York Times я отслеживал операции знаменитого тогда спекулянта Джесси Ливермора: в дошедших до нас книгах утрачены некоторые важные детали), для меня как человека, от исторической науки далёкого, это остаётся в значительной степени забавой. Но, списывая всё на хобби, опасно не заметить важную вещь: цифровые библиотеки позволяют нам делать то, чего раньше сделать было невозможно.

Ведь в классическом «аналоговом» книгохранилище поиск возможен в лучшем случае по выходным данным. Чтобы отыскать какую-то мелочь, приходится либо рыть тонны бумаги и фотокопий, либо привлекать знающего тот период человека. В цифровой же библиотеке для нахождения ответа на вопрос, который ещё десять лет назад, вероятно, остался бы нерешённым, достаточно знать любые ключевые слова или цифры. Живой пример — история с кладом на десять миллионов долларов, которую сейчас на все лады пересказывают американские СМИ.

Хоть краем уха вы, вероятно, уже слышали об этом происшествии — ибо случается подобное очень и очень редко. Одна обычная семейная пара, проживающая в Северной Калифорнии в гористом районе Сьерра-Невада, памятном по золотой лихорадке, свирепствовавшей там полтораста лет назад, во время прогулки по своему участку наткнулась на торчавшую из земли прогнившую металлическую банку. Выковыряв и едва дотащив её до дома, хозяева обнаружили внутри россыпь золотых монет. Поиски продолжили уже с металлоискателем, и на свет божий было извлечено ещё несколько сосудов с аналогичным содержимым.

Клад, названный ими когда-либоSaddle Ridge Hoard (от англ. saddle — седло, по валуну характерной формы, стоящему неподалёку), содержал в общей сложности 1 400 с лишком золотых долларов, отчеканенных с 1847 по 1894 год на монетном дворе Сан-Франциско. Номинальная его стоимость $27 тыс., но отдавать его по номиналу, конечно же, никто не собирается: пущенные с аукциона, монеты могут принести все $10 млн! Оценка так высока не только из-за возраста, но и из-за отличной сохранности, а также весьма редкой чеканки у некоторых экземпляров (об этом далее). Короче говоря, считается, что это крупнейший клад такого рода, обнаруженный на территории Соединённых Штатов.

Сделана находка была ещё год назад, и всё это время везунчики «шифровались»: втихаря они наняли эксперта-нумизмата, адвоката, очистили, разобрали и оценили сокровище, и только на прошлой неделе решились о нём рассказать — но и сейчас ещё скрывают свои имена и место жительства. Причины такой скрытности понятны: могут объявиться прошлые владельцы земли, их наследники или просто мошенники — и выставить претензии. Но, как выяснилось теперь, опасаться им стоит не только частных лиц, а и государства. На протяжении года они наводили справки, пытаясь выяснить, кто мог быть владельцем денег. Поиски ни к чему не привели. Но стоило истории засветиться в прессе — и немедленно была выдвинута версия, что деньги украли с местного монетного двора. И получается, что их могут затребовать обратно.

Вообще, установить владельца золота кажется как минимум затруднительным, если не невозможным. Сопроводительной записки, понятно, в банках не было, а хозяин, конечно, давно умер. Но многое способны поведать сами монеты и место захоронения.

Во-первых, тот, кто зарыл клад, сделал это весьма умно — оставив знаки, по которым впоследствии зарытое можно будет найти. Поблизости расположен упоминавшийся выше здоровенный валун характерной формы, а также растёт старое дерево с некогда висевшей, а теперь вросшей в него металлической банкой. Владельцы земли, до того как нашли золото, предполагали, что это приметы старой могилы.

Во-вторых, монеты в банках сложены в хронологическом порядке. То есть их копили на протяжении десятилетий, прежде чем закопать.

В-третьих, на трети монет нет ни царапинки, они в идеальном состоянии. Это означает, что их взяли из банка либо непосредственно с монетного двора.

Наконец, некоторые из монет, датированные 1866 годом, не имеют на себе канонической надписи «In God We Trust». Как такое могло случиться? Эксперты предполагают, что отчеканил эти монеты работник монетного двора в отместку за убийство Авраама Линкольна (годом ранее). И покинуть монетный двор такая монета не могла.

Этот набор фактов рисует совершенно определённую картину: владельцем клада должен быть сотрудник Монетного двора Сан-Франциско. И, поскольку речь идёт о внушительной сумме, нажита она, скорее всего, нечестным путём. Так не осталось ли следов в архивах?

Вот тут-то и пригодились цифровые библиотеки. Некто Джек Траут, американский историк и нумизмат, воспользовавшись сайтом Haithi Trust Digital Library, поднял оцифрованную подшивку калифорнийских газет за конец XIX века и обнаружил в издании от 1 января 1900 года упоминание о бесследной краже $30 тыс. в золотых монетах с Монетного двора Сан-Франциско (предполагаемый вор позже был пойман и осуждён, но деньги так и не вернулись). Вот эта запись, во всём своём историческом блеске. Другие исследователи подтвердили, что аналогичных по масштабу ограблений в тот период на такую сумму не было.

Так что же, Джону и Мари предстоит распрощаться с мечтой о миллионах? К счастью, нет. У версии с ограблением монетного двора есть свои сторонники и противники, но главное, что само Министерство финансов относится к ней скептически (её эксперты уже копнули предысторию и отказались выдвигать претензии). Несколько упрощая, сомнения вот какого рода: если бы содержимое банок действительно было вынесено с места чеканки, там не было бы такого хронологического разнообразия — все монеты оказались бы примерно одного года выпуска.

Поэтому основной — и вполне благоприятной для наших героев — стала другая версия происхождения клада. Вероятно, его владельцем был некий успешный коммерсант — откладывавший понемногу всю жизнь, но умерший в одиночестве и унесший тайну с собой. И если так, то сообщение о его смерти ждёт своих открывателей где-то там же, в виртуальных подшивках калифорнийских газет конца XIX века.

К оглавлению

Спорт без вреда: Moov и второе поколение трекеров Евгений Золотов

Опубликовано 05 марта 2014

В последних числах февраля Сеть взорвало известие о новом цифровом трекере для спорта. Проект Moov с краудфандинговым бюджетом в $40 тысяч собрал требуемую сумму за рекордно короткий срок — полтора часа! Такой успех обусловлен отчасти доверием, сформировавшимся у околокомпьютерной публики к Apple и всему, что на её продукцию похоже, — а среди сооснователей Moov есть один выходец из «яблочной» компании, и внешний вид устройства выдержан в «яблочном» духе. Но главную роль сыграла собственно концепция. Авторы Moov сделали широкий шаг вперёд от простых цифровых браслетов, примелькавшихся за последние годы, и их детище с полным правом может именоваться трекером второго поколения. Интересно будет посмотреть, оправдаются ли возлагаемые на него надежды.

Цифровые браслеты, они же устройства для самоквантования или просто трекеры, присутствуют на массовом рынке минимум три года. Классик жанра — кстати, до сих пор производимый — Jawbone UP (последняя его версия — UP24): простенькая комбинация из датчика движения, микромотора, батарейки и Bluetooth-чипа, упрятанная в крепящийся на руке браслет. В течение дня он накапливает информацию о физической активности пользователя, потом сбрасывает её на смартфон, а там уже проводится всесторонний анализ.

Вообще говоря, даже из такого потока данных можно извлечь много интересного (см.: «Жажда самоквантования»), но годы идут, и первое поколение трекеров — Jawbone UP, Misfit Shine, Fitbit Force, Polar Loop и многие другие — всё чаще пренебрежительно именуется «интеллектуальными шагомерами». Мол, всё, на что способны такие устройства, — это считать шаги да число переворотов с боку на бок во сне.

Это обвинение в значительной степени справедливо. Трекеры первого поколения в лучшем случае пригодны для квантования лишь небольшой части физических нагрузок. Часы занятий йогой, например, такое устройство не заметит. В воду их можно погружать не все, да по большому счёту и незачем. А на татами надевать просто опасно — как для самого устройства, так и для пользователя. При этом они отнюдь не дешёвые: типичная цена остаётся выше ста долларов.

Трекер мог бы подсказать вам, когда увеличить нагрузку, определить, правильно ли вы выполняете то или иное движение, но, оснащённый только датчиком движения, сделать это оказался не в состоянии. Да и возможно ли это вообще, без привлечения специальных сенсоров и роста цены на порядок? Может ли дешёвенький браслет заменить живого тренера? Авторы второго поколения цифровых трекеров уверены: может. Встречайте Moov.

Внешне Moov очень похож на предшественников. Это медальон вроде мелких наручных часов, который можно (и нужно, в зависимости от вида спорта) носить на руке, ноге, а то и спрятать в кроссовку. Главное отличие — в содержимом: Moov оснащён не одним, а сразу тремя разнотипными сенсорами (акселерометр, гироскоп и магнитометр), совместное использование которых позволяет весьма точно отслеживать перемещения устройства в пространстве по всем трём осям. Как и самоквантователи первого поколения, работает он в паре с мобильным устройством — смартфоном, планшеткой или даже плеером (под iOS), — на которое в реальном времени или с задержкой сбрасывает накопленную информацию для анализа.

Спорт, пусть и непрофессиональный, всегда сопряжён с риском. Бездумно колошматя грушу в зале или выматываясь на многокилометровой дистанции в парке, вы рискуете больше навредить себе, чем получить пользы. Тут-то и должен помочь Moov. Применение нескольких разнотипных сенсоров в сочетании с известным местом крепления устройства и видом спорта позволяет делать обоснованные предположения не только о количественных характеристиках физической активности, но и о качественных. Попросту говоря, трекер не только понимает, что движение произведено, но и способен предположить, каким оно было.

Moov (а точнее, обслуживающее его мобильное приложение) оценивает форму, ритм, интенсивность (возможно, и что-то ещё), сравнивает их с эталонными для данного спорта и сразу же формирует понятную неспециалисту рекомендацию — вроде «Сделайте шаг короче!» во время пробежки. Носимый компьютинг в действии!

Moov распознаёт пять видов активности: бег, велосипед, плавание, модный на Западе кардиобокс (в смысле — по груше, а не по лицу) и ОФП (именуемую нынче фитнесом). В некоторых случаях рекомендуется использовать несколько трекеров одновременно. Так, в боксе лучше прицепить по штуке на каждую руку, а вообще приложение поддерживает до пяти устройств разом. Розничная цена, кстати, планируется сравнимой с трекерами первого поколения, то есть около ста долларов. И если всё пойдёт по плану, Moov появится в продаже уже этим летом — с комплектом приложений для iOS-устройств, а к осени его спарят с «Андроидом». О реакции публики вы уже слышали. Единственное, что настораживает, — сможет ли Moov оправдать ожидания.

Восторг, с которым американцы встретили Moov, понятен. Они очень любят, например, бег: в Штатах бегает каждый пятый — и при этом восемь из десяти любителей джогинга хотя бы раз получали травмы. Авторы Moov не единственные, кто задумался над качественным анализом самоквантованного потока данных, есть ещё Atlas, Flyfit и другие. И все они обещают предупреждение травм и правильную физнагрузку. Вот только рассказывают при этом больше о самом трекере, нежели обслуживающих его приложениях. А ведь трекер, при всех его достоинствах, играет тут второстепенную роль!

Оцифровка физической активности с килогерцевой частотой, работа всевозможных сенсоров — всё это позволяет измерить только количественные параметры движения. Чтобы извлечь качественную информацию, требуется интеллектуальная обработка сырых данных. Но об алгоритмах, методиках такой обработки, авторы того же Moov не сообщают почти ничего — разве что упоминают, что разрабатывались приложения с участием профессионалов от спортивной науки.

Так что не ждите от трекеров второго поколения слишком многого — по крайней мере пока они не покажут себя в деле. Лично для меня такой отсечкой станут свидетельства об удачном применении цифровых трекеров для совершенствования техник восточных единоборств или, к примеру, сноуборда. Активность в этих видах спорта весьма специфическая, и качественный анализ может быть очень полезен. Некоторые манёвры невозможно уловить глазом, а чтобы научиться выполнять их самому, мало и пресловутых десяти тысяч повторений: такова, например, страховка (умение безопасно упасть) в айкидо и дзюдо, развороты на горной трассе.

Оцифровав своё движение и сравнив его с техникой мастеров, теоретически можно попробовать внести коррективы — научиться лучше падать или держать равновесие. Вопрос в том, как решить такое сравнение алгоритмически. Создатели Moov обещают, что это будет вторым этапом их работы — охват видов спорта, в которых особое внимание уделяется форме движения и осанке (гольф, йога и др.). Получится ли?

К оглавлению

Для кого Google строит модульный смартфон? И останется ли Ara только смартфоном? Евгений Золотов

Опубликовано 04 марта 2014

Киберочки Glass считаются самым ожидаемым продуктом компании Google, но совсем не факт, что они сохранят этот почётный титул, когда наконец появятся на прилавке. На пятки им наступает модульный смартфон Ara — показанный мельком минувшей осенью и быстро обрастающий кремниевой плотью.

В отличие от «Очков», очевидно ориентированных на премиальный сегмент, аудиторию с деньгами, Ara, как выясняется теперь, может стать продуктом для второго, третьего и последующих миллиардов землян, кошелёк которых слишком тонок, чтобы позволить игрушки вроде очков дополненной реальности или даже приличного мобильного телефона. Покорить эти «лоутех-миллиарды» мечтают многие (см. «Золотой миллиард давно в Сети. А второй и третий — где и какие они?»), но Google может опередить всех. Да, с помощью вот этого чудного «конструктора мобильных телефонов».

Впервые Ara засветился в октябре, когда Google — получившая этот проект (а точнее, ведущую его группу инженеров-экспериментаторов «Продвинутой технологии и проектов», ATAP) вместе с купленной Motorola Mobility — продемонстрировала примерный внешний вид и описала концепцию устройства. Концептуально Ara очень похож на Android: основу — алюминиевый эндоскелет, пронизанный скоростной шиной данных — делает Google, навешивающиеся на него модули (процессорный, дисплейный, сенсорный и пр.) могут делать все желающие, начиная от крупных производителей и заканчивая энтузиастами-одиночками. На днях эти сведения были значительно дополнены.

Теперь мы знаем, что всё устройство в сборе по толщине не превысит одного сантиметра и будет выпускаться в трёх размерах — от «мини» до фаблета-плафона. В качестве шины данных использована полуэкспериментальная UniPro. Модули будут по 4 миллиметра толщиной с механической (на лицевой панели) и электромагнитной (на заднике) фиксацией, причём электромагнитные защёлки управляются программно. Извлекать и добавлять модули разрешено без отключения питания, и место установки значения не имеет.

Не совсем ясно, построен ли уже действующий прототип, но даже если его ещё не существует, сроки для проекта в целом установлены предельно сжатые. В апреле Google обещает альфа-версию Ara MDK, программного набора и набора спецификаций для разработчиков модулей, плюс первую девелоперскую конференцию для желающих строить собственные Ara-модули. А продажу самого телефона надеется запустить уже в начале следующего года. В минимальной комплектации — эндоскелет, дисплей, Wi-Fi — Ara будет стоить 50 долларов. И это означает, что превратить его в полноценный смартфон (добавив модуль сотовой связи и, возможно, модуль оперативной памяти) окажется по средствам тем, кто сейчас покупает самые бюджетные мобильные устройства.

Дешевизна базовой комплектации даёт надежду, что из «телефона под себя» (то есть замечательного прежде всего модульностью), каким Ara считался до сих пор, он превратится в «телефон для всех», замечательный широчайшим диапазоном цен. Для тех, кто сегодня пользуется недосмартфонами, убогими безымянными «андроидами», либо обделён связью и вычислительной техникой вообще, Ara станет идеальной находкой. Предполагается, что конкуренция между производителями модулей собьёт и без того невысокие цены на них (произвести новый модуль определённо дешевле, чем целый телефон). В результате и в денежном выражении, и функционально Ara будет предпочтительней классических мобильников — особенно для потребителей из бедных регионов планеты.

Модульный принцип плохо вяжется с очевидно необходимой тут простотой, понятностью обывателю. Но и продавать Ara планируется так, чтобы даже несведущий в цифровой технике человек мог осмысленно сконфигурировать его согласно своим потребностям и финансовым возможностям. Вероятно, самым популярным вариантом будет минимальный комплект Ara с установленным на нём приложением, которое поможет выбрать необходимые модули. Но Google также планирует сеть автоматических киосков по сборке своего чудо-телефона: с помощью интерактивного гида покупатель формирует интересный ему набор модулей, платит и сразу получает уже собранное устройство.

Сколь многим понадобится модульность? На этот счёт есть разные мнения. Кто-то кивает в сторону персоналок — которые следуют принципам модульной архитектуры последнюю треть века, но в большинстве случаев после продажи не апгрейдятся. В свою очередь их оппоненты уверены, что на мобильные устройства, тем более такие дружелюбные к пользователю, как Ara, опыт ПК распространять нельзя: одно дело — ковыряться с отвёрткой во внутренностях компьютера, совсем другое — перещёлкнуть легко сменяемые блоки на телефоне, добавив недостающую память, поставив новую камеру.

Если идея модульности захватит воображение масс, Ara легко станет самым популярным смартфоном всех времён и народов. И станет он таким не за счёт нас с вами, привыкших к цифровой технике, а за счёт тех самых второго, третьего и следующих миллиардов землян, для которых порог входа на ИТ-рынок до сих пор был слишком высок. Да ведь и Ara уже не будет мобильным телефоном или смартфоном в чистом виде. Правильней будет придумать для него новую категорию мобильных устройств, функционал которых не определяется размерами.

Сегодня мы говорим «мобильник», «смартфон», «планшетка» — и подразумеваем «неполноценный». Но чем станет Ara? Идеи рождаются на ходу. Кто-то уже мечтает сконструировать для него модуль спутниковой связи и модуль софтверного радио — для превращения соответственно в спутниковый телефон и рацию. Другие грезят высококачественным графическим модулем — для подключения к внешнему дисплею и превращению телефона в рабочую персоналку. Третьи размышляют о специальных сенсорах для спорта или труда. В любом случае называть такое устройство «смартфоном» — значит сильно принижать его возможности.

И вместе с тем сейчас, когда стало понятно, что Ara не останется только лишь концептом, начали всплывать и соображения относительно тех специфических трудностей, с которыми обладателям этого аппарата придётся столкнуться. Скажем, не возникнет ли новая разновидность краж, так что мобильные устройства станут воровать по частям, по модулям? А будет ли такая составная конструкция достаточно устойчива к влаге и пыли? Ведь щелей там по определению больше, чем в классическом мобильнике. Насколько практичным в действительности окажется апгрейд модульного телефона? Ведь новый процессор почти всегда требует и новой памяти, и нового чипсета, и так далее. И как примут его сотовые операторы, если «залочить» модульный телефон, привязать к одной только сотовой сети, явно невозможно?

Вопросов здесь больше, чем ответов, но это замечательно: как часто в последнее время вам случается быть свидетелем рождения чего-то по-настоящему нового в цифровой технике?

К оглавлению

Raspberry Pi отметил двухлетний юбилей Андрей Васильков

Опубликовано 03 марта 2014

Сотрудники Raspberry Pi Foundation и многочисленные поклонники проекта недавно отметили двухлетний юбилей с момента выхода версии B. Миниатюрный компьютер на одной плате был запущен в массовое производство 29 февраля 2012 года. С тех пор по всему миру было продано свыше 2,5 млн моделей по цене от $35 до $50 (без учёта налогов и стоимости доставки).

Как вспоминает основатель проекта Эбен Аптон (Eben Upton), в Кембриджском университете создание Raspberry Pi воспринимали как необходимый элемент современного образования и самостоятельной подготовки молодых людей к более серьёзным исследованиям. Первая модель с одним USB портом и 256 МБ ОЗУ стоила всего $25. «Идея была в том, — рассказывает Аптон, — чтобы предложить нечто программируемое по цене учебника. Мы выбрали цену в $25. Это показывает, что мы тогда совершенно не знали, сколько на самом деле стоят учебники. Иначе у нас бы не было проблем с инженерами в течение нескольких лет».

Компьютер размером с кредитку был выпущен в модификациях A и B, различавшихся характеристиками и ценой. Обе они вдохновили людей на многие удивительные проекты. Raspberry Pi стали популярным решением для управления компонентами «умного» дома и создания экономичных домашних серверов. В таком варианте к ним даже не требуется постоянное подключение монитора и клавиатуры: достаточно настроить сетевой доступ по протоколу SSH.

Используемая в микрокомпьютере система на кристалле Broadcom BCM2835 сегодня уступает многим SoC для смартфонов, однако мощности встроенного процессора с графическим ядром VideoCore IV хватает даже для создания простейшей системы видеонаблюдения с одной веб-камерой.

Частота до гигагерца и объём оперативной памяти до 512 МБ сейчас не впечатляют, но обычно этого достаточно для использования в самых разных целях. Если же объединить несколько Raspberry Pi в кластер, то на нём уже можно выполнять довольно сложные задачи из области распределённых вычислений.

http://www.youtube.com/watch?v=cyJN1pISyxo

По размеру кластер из сорока вычислительных узлов на базе Raspberry Pi сравним с системным блоком настольного компьютера.

Используемая архитектура ARMv6 поддерживается Android, семейством ОС BSD UNIX, операционной системой RISC OS компании Acorn Computers и большинством версий Linux. Чаще всего рекомендуется основанный на Debian дистрибутив Raspbian с облегчённым графическим интерфейсом LXDE.

Пожалуй, самую успешную (и совершенно бесплатную) рекламную кампанию в России провели создатели специализированного дистрибутива Fedora, адаптированного для Raspberry Pi. Его название Pidora облетело все развлекательные ресурсы рунета и конференции, посвящённые как Linux, так и Raspberry Pi. Извинение Криса Тайлера до сих пор размещено на странице проекта.

Автор более тридцати видео о Raspberry Pi Мэтт Тиммонс-Браун (Matt Timmons-Brown) создал видеоподборку самых необычных проектов на его основе. Среди них LEGO-кластеры, роботы, беспилотники, детекторы, системы управления и многое другое.

http://www.youtube.com/watch?v=9mdCyYDogOc

По словам Эбена Аптона, разработчики были очень растроганы, получив ссылку на этот ролик в качестве подарка на предстоящий юбилей: «Мы посмотрели видео вместе и со слезами на глазах. Надеюсь, это не такая уж редкая реакция при взгляде на то, как перед тобой за пять минут проносятся два года жизни».

Другой радиолюбитель, Джефф Хайсмит (Jeff Highsmith), представил журналу MAKE статью и видео, в которых он вместе с сыновьями сделал приборную панель Центра управления полётами в Хьюстоне, похожую на реально используемую в миссии Apollo.

http://www.youtube.com/watch?v=j6zseFi070E

Основой панели стали Raspberry Pi и микроконтроллер ATMEGA328 на плате Arduino.

На следующем видео показан макет гоночной трассы, где микрокомпьютер Raspberry Pi выступает в роли арбитра. Он определяет победителя гонок и вычисляет индивидуальное время заезда каждого участника.

http://www.youtube.com/watch?v=5xQcbjkGq0A

В день второй годовщины выхода Raspberry PI mod. B разработчики объявили о выпуске полной документации для графического ядра VideoCore IV.

К оглавлению

Не стесняйтесь, снимают! Кого Большой Брат видел без штанов, кого увидит и как защититься? Евгений Золотов

Опубликовано 03 марта 2014

Эдвард Сноуден, обещавший новые «бомбы» в унесённых им из АНБ материалах, не соврал. Все выходные Запад простоял на ушах — и не столько из-за Украины, не столько из-за резни в Китае, сколько из-за вскрывшегося наглого систематического перехвата видеочатов простых сетян, организованного совместно АНБ и её заокеанским партнёром, Центром правительственной связи Великобритании (GCHQ). Речь о программе Optic Nerve — вероятно, активной и по сей день. По крайней мере сведений об её прекращении пока не найдено.

Суть предельно проста. Начиная с 2008 года GCHQ через собственную врезку в крупные оптоволоконные магистрали «подсматривал» и сохранял в своей базе данных видеочаты между пользователями сервисов Yahoo!. Правда, поскольку даже у спецслужбы такого уровня не хватит места для хранения видеоперехвата в полном объёме, сохранялся только один кадр каждые пять минут. И всё равно всё это делалось без какого-либо разрешения или уведомления суда, компании или клиентов, без деления по гражданству, национальности или полу. Грубо, «оптом».

Подглядывание за ни в чём не повинными сетянами — это вам не сбор метаинформации, не чтение почты и даже не прослушка телефонных разговоров! Обыватель, общающийся один на один в интернетовском видеочате, может вести себя весьма... раскованно: ведь он уверен, что посторонний никогда этого не увидит. По крайней мере так думали до сих пор. А благодаря Optic Nerve это предположение подтвердилось: сотни миллионов кадров — из числа миллиардов, осевших в базах GCHQ и АНБ — носят, скажем так, неприличный характер. Как следует из обнародованных The Guardian документов, службисты называют их sexually explicit — то есть буквально «сексуально откровенными».

Мы не знаем точной схемы взаимодействия американской и британской служб в этом проекте. Но из обнародованных данных рисуется следующая картинка. Партнёры из США, как более ограниченные законом, поручили сбор сведений и их первичный анализ коллегам в Великобритании, а сами оказывали техническую помощь: предоставляли инструменты анализа, в частности поисковую машину XKeyscore (см. «Вэлкам ту Раша, Эдвард»), помогали в разработке программ. Цель у них общая: узнать больше о некоторых интересующих правительства личностях. Вот только методы дикие.

Например, весь перехваченный поток кадров пропускался через экспериментальную систему распознавания лиц — чтобы впоследствии облегчить выборку нужных персон. Кроме того, хотя служебная инструкция требовала от агентов ограничиваться «узким» кругом подозреваемых (в частности пользователями с похожими псевдонимами; представьте, сколько тысяч человек попадали в поле зрения при изучении всего лишь одного кандидата в террористы!), у сотрудников GCHQ и, вероятно, АНБ был полный доступ ко всей базе. Иначе говоря, её могли видеть и видели многие живые люди.

Поскольку «развратность» видеочатов зашкаливала (поражённый аналитик GCHQ пишет: «К нашему сожалению, оказалось, что удивительно большое число людей — около 7% — используют видеочат для показа интимных частей своего тела»), была даже издана особая инструкция, напоминавшая сотрудникам, что неправомерное обращение с подобным контентом наказуемо дисциплинарно. О том, сколь эффективной она оказалась, история умалчивает.

Естественно, в GCHQ уверяют, что действовали строго в рамках закона. Естественно, АНБ теперь открещивается от британских коллег, сваливая всю вину на них. Конечно же, Yahoo! и её партнёры по бизнесу (Internet Association) пребывают в ярости и требуют пересмотра ряда законов (США). Но всё это слова, тогда как случившееся предоставляет уникальную возможность сделать пару выводов, основываясь на фактах.

Вывод первый, напрашивавшийся и ранее, но теперь не вызывающий сомнений, таков: правительства и спецслужбы даже демократических государств не остановятся ни перед чем, если им представится возможность заглянуть в жизнь простого гражданина глубже. Наряду с видеочатами Yahoo! британцы и американцы, предположительно, заглядывали в Skype и Google Hangouts, точно задумывались об эксплуатации камер Kinect. И теперь мы знаем наверняка, что любой цифровой сервис, достигший некоторого уровня популярности, будет по крайней мере рассмотрен ими в качестве потенциального инструмента для массового шпионажа.

Понятия «слишком личное» для них попросту не существует, вопрос нравственности даже не стоит. И это очень важно, потому что позволяет разом срезать все сомнения относительно истинной приватности потоков данных, порождаемых интернет-пейджерами новой волны (WhatsApp) и «умными» вещами (а-ля продукты Nest).

Вывод номер два касается возможности защититься от соглядатая в лице государства. В отличие от предыдущих скандалов — с телефонами, сайтами, почтой и прочим, — теперь в комментариях отсутствует целая категория оптимистов, считавших, что тотальная прослушка спецслужбами гражданских коммуникаций гражданам не вредит. На этот раз возможные неприятные последствия очевидны: агенты АНБ и GCHQ, конечно, будут держать рот на замке, но никому не хочется, чтобы однажды его фотография неглиже была извлечена из секретной базы силами талантливого взломщика-любителя.

Что же предпринять? Общеизвестно, что все интернет-гиганты уже реализовали или собираются в ближайшем будущем реализовать шифрование передач между своими дата-центрами (см. «Прощайте, Google и Yahoo!»). Не секрет и то, что практической пользы от этого ноль: спецслужбы или принудят компании к «патриотизму», или найдут другие лазейки к желанным серверам (см. там же). Кроме того, скандал с видеочатами ещё раз продемонстрировал эгоизм западного правозащитничества: что американским, что британским защитникам прав человека есть дело только до своих же сограждан. Иностранцев можно подслушивать оптом без всяких ордеров, и никто этим не обеспокоится.

Таким образом, случившееся с Yahoo! жирно подчёркивает уже звучавший здесь неоднократно вывод. Не желаете стать объектом наблюдения спецслужб? Избегайте коммуникационных продуктов с закрытыми исходными текстами и (или) принадлежащих зарегистрированным компаниям. Только свободный софт, только хакерская анархия!

В статье использованы иллюстрации Steve Jurvetson, Anton Raath.

К оглавлению

Заглянуть под юбку: цифровая революция идёт вразнос Евгений Золотов

Опубликовано 07 марта 2014

Революция, которую произвели цифровые технологии, придя в нашу жизнь тридцать лет назад, не закончилась (условно говоря) с появлением «Пентиума». Она продолжается — и каждый год всплывают новые нестыковки, несоответствия, узкие места в культуре, традициях, праве, не приспособленных под новые — цифровые! — реалии.

Часто такие нестыковки серьёзны и порождают долгие горячие дебаты: как, например, проблема невозможности контролировать цифровое копирование (вспомните дилемму Сэлинджера). Но попадаются и вроде бы мелочи, которые не представляется возможным даже нормально обсудить. Да, они в чистом виде демонстрируют, как технологии бегут впереди закона, но коснитесь такой темы хотя бы вскользь — и вам гарантирована минимум снисходительная улыбка слушателей. А обсуждать такое по телевидению, в прессе?! Ну, знаете ли! Примером такой «мелочи» может служить феномен upskirt.

Вижу, вижу, тот, кто в теме, заулыбался :-). Чего греха таить, штука это в определённых кругах весьма популярная. Если каким-то чудом вы не знаете, о чём речь, то всё просто: словечко «upskirt» переводится с английского как «подглядывание под юбку» и используется для обозначения как собственно действия, так и получившихся в результате фотографий или видеозаписей. История у него богатая и простирается далеко за пределы цифрового века. Тут и Мэрилин, танцующая над колодцем, и фривольные полотна средневековых живописцев, и много чего ещё.

В контексте нашего разговора важны два момента. Во-первых, в upskirt всегда присутствовал ощутимый элемент эротики. Во-вторых, с точки зрения общества это всегда было забавой на грани допустимого, чем-то средним между дозволенной для взрослых игрой и общепризнанными девиациями вроде подглядывания за принимающим ванну. Сексуальная революция, случившаяся во второй половине XX века (знаете, «мини» и всё такое), даже сделала upskirt элементом моды. Но едва ли кто-то мог предположить, что в начале века XXI благодаря цифровым технологиям подглядывание под юбку превратится из забавы в головную боль.

Раздражает английский термин? Признаюсь, я и сам от него не в восторге. И, пока готовил материал, чуть не сломал голову, размышляя, как лучше перевести его на русский, советовался с лингвистом. В идеале нужно такое же броское, короткое, говорящее за себя словечко. Но даже в русскоязычном разделе «Википедии» статьи на эту тему нет (допишу колонку и займусь — присоединяйтесь!), так что за неимением лучшего решил использовать прямой транслитерированный вариант: апскирт. Не всем понравится, но нам с планшеткой и Сатоши не привыкать ;-).

Важнее опять-таки другое. Апскирт в его современном понимании — дитя камерофонов и смартфонов. Появление суперкомпактных цифровых камер, да ещё и скрещенных с мобильным телефоном, стало своего рода чертой: такие камеры незаметны, не вызывают подозрений и максимально упрощают распространение отснятых материалов. Как следствие, заглядывание под юбку переродилось в криминальный бизнес и неприятную асоциальную активность. Сегодня апскирт — это одна из популярнейших категорий на порнографических ресурсах: есть поставщики такого контента, выдающие непрерывный поток фото и видео с улиц, торговых центров, пляжей, и есть потребители, готовые за него платить. Полно и «любителей», делящихся результатами своих «трудов» в Сети — и так же ставящих в неудобное положение случайных встречных. Полагаю, мало кому из девчонок мечтается увидеть себя на YouTube запечатлённой снизу. И вопрос в том, можем ли мы противопоставить что-то вторжению в личную жизнь с этой стороны.

Нам, гражданам Российской Федерации, как ни странно, легче, чем многим другим: скрытая съёмка в любых формах поставлена у нас вне закона (поправьте, если что-то изменилось). А вот остальной демократический мир, перемежая брань смехом, вынужден искать более точные и тонкие формулировки.

Особенно туго сейчас приходится американцам. В Штатах гремит очередной скандал (надеются, что уж этот станет последним), связанный как раз с апскиртом. Предыстория простая и уже типичная: в 2010 году в бостонской подземке был замечен мужчина, пытающийся снимать на телефон — естественно, без разрешения и ведома — попутчиц снизу, с акцентом на бёдрах и промежности (уж простите, так в судебных документах). Полиция организовала ловлю на живца, отправив кататься переодетых сотрудниц, мужичок клюнул — и его повязали (Майкл Робертсон, 31 год). Вскоре состоялся первый суд, признавший мужчину виновным. Неудивительно: ведь подглядывание — то есть (цитирую) намеренная съёмка интимных зон частично или полностью обнажённой персоны без её согласия в момент, когда персона предполагает приватность, — в Соединённых Штатах незаконна. Но это стало только началом истории, первой итерацией, если угодно.

На фотографии из полицейского участка Робертсон — обычный белый дядька средних лет. Мы не знаем, был ли он, что называется, извращенцем или киберактивистом, который своим примером желал указать на несоответствие правовой системы действительному положению вещей — ну всё равно как приснопамятный Аарон Шварц. Но, так или иначе, Робертсон действительно помог! Он подал апелляцию и только что выиграл дело!

Как ему удалось? Высшая судебная инстанция штата, где проходили слушания (Массачусетс), сочла, что, находясь в общественном месте, гражданин не вправе надеяться на приватность, а кроме того, не может считаться даже частично обнажённым: он одет! Вагон метро — это вам не ванная комната, не раздевалка, а смартфон — не скрытая камера. И вообще, если гражданин выставляет части своего тела напоказ (намеренно или нет), о каком ожидании приватности может идти речь? Следовательно, хоть подглядывание в классическом понимании по-прежнему запрещено, на апскирт этот запрет не распространяется.

После такого приговора в СМИ разразилась натуральная истерика. Смеются все: кто прикрываясь, кто открыто, смеются юристы, прохожие, телеведущие и пресса. Ржут и отпускают солёные шуточки вроде того, надевала ли адвокатша Робертсона трусики, когда вещала про «конституционное право своего клиента делать апскирт-снимки в публичных местах»? И все при этом понимают, что засмеять проблему не получится, — и кое-кто сквозь слёзы от смеха уже требует доработки закона, настолько отставшего от технологий. Да вот беда, неясно, какой должна быть окончательная формулировка.

Один из вариантов: хоть над своей одеждой человек, находящийся в общественном месте, не может ожидать приватности, под одеждой он её всё-таки ожидает, и вторжение туда должно быть запрещено. Определение казуистическое и не без огрехов, но в этом и соль: цифра наступила цивилизации на очередную мозоль — и как избавиться от боли, никто не знает!

Естественно, несчастные обитатели Бостона не единственные, кто с этим столкнулся. Другие американские штаты страдают от той же самой «дыры» в законе и уже тоже оправдывали пойманных на апскирте граждан. Да что Америка, все выкручиваются как могут. Япония не запрещает скрытую съёмку, но ограничивает дистрибуцию полученных таких образом материалов. Шатко. Великобритания смотрит на проблему скорее с усмешкой, отчего здорово страдают особенно знаменитости — которым папарацци разве что ещё не засовывают объектив между ног. Тоже ничего хорошего. Индия и Сингапур любителей апскирта тупо сажают. Грубо: а вдруг случайность?

Короче говоря, запретить нельзя, игнорировать себе дороже, обсуждать и страшно, и смешно. Такой вот неудобный момент. Одно радует: вместо скучных рож, украшающих материалы о других столкновениях цифры и социума, здесь красивые ножки. Наслаждайтесь, пока есть возможность! :-)

К оглавлению