Цифровой журнал «Компьютерра» № 57

Кафедра Ваннаха: Чего не узрели фантасты Ваннах Михаил

Опубликовано 21 февраля 2011 года

Есть в литературе такой жанр — фантастика. Название его происходит от древнегреческого phantastike — искусство воображать. Исходной идейно-эстетической установкой жанра является диктат воображения над реальностью, порождающий картину «чудесного мира», противопоставленного обыденной действительности и привычным, бытовым представлениям о правдоподобии.

Фантастика — так уверяла педантичнейшая Большая Советская Энциклопедия 3-го издания — это «Одиссея» слепого Гомера; это «Смерть Артура» сэра Томаса Мэлори; это «Буря» Барда. Это Гофман и «Фауст» Гёте, наши Гоголь и Булгаков. А вот «Илиаду» тот же источник числил за реализмом, хоть по песням её и бродят олимпийские небожители — слишком уж правдива эта история о войне с её экономическими корнями и надуманными поводами, о страстях и муках человека. В «Одиссее» также немало жесточайшего реализма: чего стоит хотя бы и последовавшая за отстрелом женихов казнь служанок-коллаборационисток (прямо как Власова с компанией). Но пропорция его умеренна. «Одиссею» в старом русском переводе Жуковского неплохо предложить младшим детям, для приобщения к высотам мировой культуры. С «Илиадой» же можно и погодить.

(Если читать её в оригинале, да не «проходить» в гимназиях с университетами, а пробираться через строчки во взрослом возрасте, обложившись стопкой словарей, то вдруг осознаешь причину, почему так трогательно персонажи выклянчивали у героев тела павших близких. И причина эта покруче, чем некрофильские фильмы «для взрослых».)

И примерно в то время, когда в литературоведение вошло понятие «фантастика» — ввёл его французский критик Шарль Нодье в 1830 г. в статье «О фантастическом в литературе» — начал зарождаться и жанр фантастики научной. У истоков её стоял Эдгар По. Именно он, автор романтических «Аннабель Ли» и «Ворона», готических «...Эшера» и «...Амонтильядо». Знаете, когда на русском языке в литературе впервые прозвучала тема вычислительных машин, в том числе и режущихся в шахматы? Это было аж в 1856 году. 31 мая и 1 июня наиофициознейший «Русский инвалид» опубликовал перевод «Тысяча второй сказки Шахерезады», увидевшей свет в феврале 1845 года. Насыщенность этой фантастической истории точными описаниями истоков рек и красот пещер задает лейтмотив грядущим географическим романам Жюля Верна. Но и технологии там отведено надлежащее место. (А уж сатирическая Mellona tauta, а уж поэма в прозе «Эврика» — они могут быть сравнимы по философской глубине и насыщенности научными идеями разве что с творчеством Лема.) Потом были Верн и Уэллс, Чапек и Стейплдон. Научная фантастика занималась уже исследованием психологических и социальных последствий воздействия науки, последствий природных катастроф и медленно текущих, но неизбежных процессов.

А за океаном в фантастике выделяют «Золотой век». Период, начавшийся в 1920-е, с расцветом pulp magazines — дешёвеньких журнальчиков научной фантастики на паршивенькой древесной бумаге. Главнейшим из них был легендарный, хоть и недолговечный Amazing Stories не менее легендарного Хьюго Гернсбека. Персонажи фантастики начали бороздить просторы космоса, сначала межпланетные, а потом межзвёздные с межгалактическими. С помощью циклотронов извлекали из медных слитков внутриядерную энергию. Использовали (эксплуатировали) труд железных людей. Экспериментировали с тайнами живого. Знакомились с инопланетными существами, истребляли жукоглазых монстров...

Длился «Золотой век» заморской фантастики, как уверяют западные историки жанра и солидарные с ними местные критики, до прихода «Новой волны», следующего литературного течения. Дальше был киберпанк и много чего. Но автор предположил бы, что конец «золотому веку» заморской фантастики положил маленький шарик с прутиками антенн — Спутник. Он показал, что англосаксы вовсе и не самые крутые на этой голубой планете. И программа Apollo хотя и продемонстрировала то, что США находятся на вершине пищевой пирамиды капиталистического мира (вспомните о роли в разработке «сатурнов» штурмбанфюрера СС фон Брауна), и внесла свой вклад в победу обитателей Овального кабинета над кремлёвскими геронтократами, по большому счёту человечество в космос не продвинула.

Очень интересно поглядеть: а что НЕ УГАДАЛИ авторы «золотого века»? Ну, самое главное — на это обратил внимание Станислав Лем — это прохлопанные социально-психологические последствия технологической модернизации. Звездолеты бороздили пространство, орудия рушили пространство и время, а семья в воззрениях авторов НФ оставалась сугубо традиционной, моногамной, практически из «Алой буквы» Готорна. Такую простую вещь, как «сексуальная революция», не предвидел никто. А ведь это ещё и гигантский бизнес. Всякие там кино и журналы. Империи «с зайчиком», ныне перебравшиеся в онлайн и порождающие немалую часть сетевого трафика, побуждающую молодёжь покупать фотоаппараты да видеокамеры.

Но вот ещё более интересно посмотреть на то, какие технологические достижения упустила фантастика. И с удивлением обнаруживаем, что авторы практически прошли мимо массовых технологий. Того, на чём стоит современный мир!

Прежде всего, они проворонили пластмассы. В отечественной Технической энциклопедии 1927 года статья «Пластические массы» уже была (1932 г., том 16, с. 563-584). В этой статье уже отмечалось, что промышленность, производящая искусственные материалы из фенольных смол и сложных эфиров, скоро обособится. Большая часть же Plastics, согласно тому же источнику, 80 000 тонн из общемирового производства за 1930 год в 150 000 тонн, выпущена была именно в США. Там же, где бытовали журнальчики на дешёвой древесной бумаге.

Так вот. То, что нынешняя экономика постиндустриальна, определяется тем, что в развитых странах (тех, что поближе к вершине пищевой пирамиды) в производстве заняты немногие. Определяется это не только уводом техпроцессов в ЮВА, но и внедрением технологий массовых. И, прежде всего, пластмассовых. Да, все мы предпочитаем материалы натуральные, добротные. Дедовский дубовый шкап много милее сердцу, чем современные изделия. Но вот давайте вспомним, насколько реже приходится лезть в нынешний, «пластмассовый» автомобиль, нежели в чисто «железную» «Победу»? Какая часть населения могла позволить себе хотя бы «Москвич-400» (кузов под краской у него был лужёный) и какая ныне может купить нынешние логаны с матисами... И это — заслуга массовых технологий, в значительной степени пластмасс.

Относиться к пластическим массам как к чему-то плохонькому, как к «суррогатам естественных продуктов» не стоит. От этого предостерегала ещё давняя «Техническая энциклопедия». (История искусственной слоновой кости для бильярдных шаров к тому времени была общеизвестна, да и индустрия введения поддельных мух в поддельный янтарь была изрядно развита).

Вот пример из кулинарии — кухонные ножи. Для нарезки говядинки для карпаччо/телятинки на шницель (не больше 3 мм в первом случае, 4 мм во втором) хороши ножи из циркониевой керамики. Очень твердой, немыслимо острой. Так и керамика сложного состава по старой энциклопедии проходила как одна из пластических масс!

Ну а теперь посмотрим на мир цифровой электроники. Из-за чего стал возможен её расцвет? Да, из-за массовой технологии производства интегральных схем. Именно массовость её подарила человечеству вселенную Сети, всеобщую завалинку мобильной связи, даже возможность узнать точное время. Большая часть населения планеты (СССР был исключением) обзавелась часами лишь в 1990-е. Пластмассовые корпуса и ремешки, кремниевая начинка. Да и сверхчистый и легированный кремний прошёл бы у былых энциклопедистов как одна из пластических масс.

В общем, то, что о роботах писали фантасты, неудивительно — металлических служанок Гефеста воспел ещё Гомер. Но вот занятнее, что упустили пластмассы, а следовательно, и связанные с постиндустриальным этапом изменения в обществе. Интересно, чего совсем наглядного, лежащего перед глазами, не замечаем мы?

К оглавлению

Анатолий Вассерман: Открытия и исследования Анатолий Вассерман

Опубликовано 21 февраля 2011 года

К оглавлению

Кивино гнездо: Общество анонимных ассенизаторов Берд Киви

Опубликовано 22 февраля 2011 года

Согласно давно уже утвердившейся традиции (теперь и не вспомнить, когда и кем установленной), на конференциях по компьютерной безопасности наиболее любопытными и значимыми событиями зачастую оказываются те, что по разным причинам были запрещены инстанциями или в последний момент отменены самими авторами докладов.

Не стал тут исключением и только что закончившийся в Сан-Франциско форум RSA Conference 2011. Это масштабное и респектабельное мероприятие секьюрити-бизнеса, конечно же, мало похоже на хакерские конференции, где чаще всего случаются тихие или громкие скандалы с блокированием разоблачительных презентаций, а бывало, и с арестом докладчика. Однако и здесь, как показывает жизнь, никто из участников не застрахован от больших неприятностей.

Правда, для героя нынешней истории, калифорнийской компании HBGary, источником проблем стали отнюдь не федеральные власти или, как это часто бывает, некая гигантская корпорация, разъярённая публичной компрометацией своих продуктов. Тем не менее, и в данном случае руководители HBGary сочли целесообразным отменить заранее анонсированные доклады, а развёрнутый на выставке-конференции стенд своей компании (с гордым слоганом «Побеждая завтрашние вредоносные программы уже сегодня») оставить совершенно безлюдным и сиротливо заброшенным.

Причину столь наглядного упадка и запустения своеобразно поясняет пошедшая гулять по Сети фотография этого стенда, к которому кем-то из посетителей мероприятия прикреплён от руки сделанный плакатик с надписью типа «Анонимусы были тут — смеха ради»... Смешно всё это или же не очень, каждый понимает в меру своего чувства юмора, но то, что произошедшая с HBGary история в высшей степени поучительна и симптоматична, представляется несомненным.

У фирмы компьютерной безопасности HBGary вплоть до сегодняшнего дня не было абсолютно никаких проблем с госвластями и флагманами ИТ-бизнеса. Скорее даже наоборот, эта небольшая, но с крепкой профессиональной репутацией компания пользовалась (среди тех, кто знает) заслуженным уважением, поставляя собственные программные продукты и сервисы компьютерно-сетевой безопасности весьма крупным корпорациям и разного рода «трёхбуквенным» правительственным агентствам, типа ФБР, ЦРУ, АНБ и тому подобных.

Поначалу HBGary была известна в миру главным образом благодаря нескольким серьёзным уязвимостям, выявленным и описанным прежним техническим директором компании Джеймсом Батлером, который небезосновательно обладал авторитетом видного эксперта в области руткитов ОС Windows. В последние годы одним из наиболее упоминаемых продуктов фирмы была программа HBGary Responder для анализа памяти систем на основе Windows. Эту программу нередко используют правоохранительные органы в ходе компьютерных криминалистических расследований, а также она применяется как аналитический инструмент для выявления в системе признаков работы вредоносного ПО. Кроме того, эта же фирма без лишней огласки довольно давно и интенсивно занимается и куда менее благородными вещами.

В последние месяцы, в частности, руководство HBGary на свою беду решило помочь усилиям ФБР в действиях против Anonymous, известного неформального и нечётко структурированного движения анонимных интернет-хактивистов. В последнее время оно не раз привлекало к себе внимание массовыми сетевыми акциями протеста (кто-то предпочитает называть это киберпреступлениями), вроде атак типа «отказ в обслуживании» и хищений-публикаций компрометирующих внутренних материалов с сайтов сомнительных организаций, вроде церкви сайентологии. Нынешний повышенный интерес к анонимусам со стороны ФБР был вызван тем, что данное движение стояло за так называемой «Операцией Расплата», организованной в знак поддержки усилий WikiLeaks по массовым публикациям компромата. В рамках Operation Payback анонимусами была устроена серия DDOS-атак против веб-сайтов таких корпораций, как PayPal, Visa и MasterCard, которые в самодеятельном порядке и без каких-либо решений компетентных судебных инстанций попытались помешать добровольным финансовым пожертвованиям народа в пользу WikiLeaks.

Поскольку компания HBGary Federal (дочернее предприятие HBGary для работы по заказам федерального правительства) уже давно испытывала ощутимые финансовые затруднения, директору этой фирмы Аарону Барру пришла в голову роковая идея попытаться заработать на интересе ФБР к анонимусам. Имея значительный опыт в сборе и сопоставлении разрозненных персональных данных с различных сайтов интернета, Аарон Барр и его сотрудник, путем прочесывания чатов, социальных сетей Facebook и Twitter, набрали достаточно большое количество «установочной информации» о предположительных лидерах и активистах анонимного движения. Скомпилировав соответствующее досье, Барр намеревался выгодно продать его властям США. Однако на деле всё вышло совершенно не так, как мечталось инициативному разведчику.

Началом катастрофы стало опрометчивое интервью, которое Барр дал газете Financial Times и где он, не скрывая гордости, объявил, что успешно сдёрнул покровы секретности с анонимусов — установив их лидеров и продемонстрировав, что не такие уж они «анонимные». В этом же интервью, дабы привлечь побольше внимания к своему досье со стороны властей, Аарон Барр сообщил, что доложит о методах и итогах своих изысканий на ближайшей конференции по инфобезопасности в Сан-Франциско.

Практически сразу же вслед за этой публикацией некие безвестные умельцы проникли в несколько компьютерных систем как HBGary Federal, так и родительской HBGary (хотя опозоренный «родитель» ныне старательно дистанцируется от своей в хлам скомпрометированной «дочки», настаивая на том, что юридически это самостоятельная компания; на деле у обеих фирм одни и те же владельцы, один общий офис, общие серверы, специалисты и так далее). Проникнув же в системы HBGary — фирмы, напомним, позиционирующей себя в качестве экспертов компьютерно-сетевой защиты, — анонимусы отыскали там составленное Барром досье, а также очень много чего другого и интересного. Например, большущий, примерно на 67 000 писем, архив электронной почты обеих фирм, весьма деликатного свойства внутреннюю документацию и всяческие прочие файлы, совершенно не предназначавшиеся для глаз посторонних.

Мало того, что все эти материалы были анонимусами выкачаны, а многие из них, включая архив почты и досье на Anonymous, тут же выложены в пиринговые сети для всеобщего свободного скачивания и ознакомления (со словами типа «Барр хотел продать это досье ФБР, мы же дарим его им абсолютно бесплатно, потому что собрана там сплошная чепуха»). Попутно анонимусы хакнули и опустили веб-сайты, связанные с бизнесом HBGary, захватили аккаунты их руководства и сотрудников Twitter, где стали публиковать всякие нелицеприятные слова о компании, уничтожили резервные архивы данных фирмы, а ради уязвления лично Аарона Барра дистанционно стёрли информацию в его планшете iPad.

Короче говоря, масштаб катастрофы, постигшей компанию HBGary, без всякого преувеличения можно называть фатальным. Чтобы хоть как-то сохранить лицо, сооснователь и исполнительный директор HBGary Грег Хоглунд даёт прессе интервью примерно в таких сдержанно-угрожающих выражениях: «И прежде то, что делали эти ребята, было технически незаконным, однако всё это совершалось ради прямой поддержки сливов компромата на власти [что нелегальным в общем-то не является]. Но теперь мы имеем ситуацию, когда они совершают федеральное преступление, похищая частные данные и засылая их в торрент-сети... Они атаковали не просто какую-то там компанию — ведь мы пытаемся защищать правительство США от хакеров. Они не могли выбрать себе худшую цель для атаки»...

Судя по происходящему, крайне маловероятно, что хоть кого-то из анонимусов способны испугать подобные угрозы со стороны тотально раздавленной HBGary. Особенно если принимать во внимание характер и содержание той информации о деятельности данной фирмы, что ныне стали общеизвестными. Реальную основу бизнеса HBGary, судя по конфиденциальной переписке компании, составляла не столько защита от вредоносного ПО, сколько написание новых, всё более опасных и неистребимых руткитов, троянов, бэкдоров и прочих шпионских программ. Изготовляемых, естественно, по заказам видных корпораций военно-промышленного комплекса США под всякими нейтральными названиями типа «Проект С», «Задание Z», «Задание M», «Задание B» и так далее.

Как правило, заказчиком всех этих «изделий» обычно выступала известная фирма американского ВПК General Dynamics, а стоимость отдельных заказов могла исчисляться сотнями тысяч долларов. Особый же интерес представляет совсем свежий контракт HBGary, обсуждаемый в январе 2011 года в личной переписке Грега Хоглунда с некой фирмой Farallon. Не самая знаменитая, мягко говоря, в ИТ-безопасности корпорация, Farallon формулирует свою официальную миссию следующими словами: «объединять продвинутые коммерческие технологии и компании, которые их разрабатывают, с запросами и потребностями правительства США». В развернутом письме-презентации Хоглунда для этого интегратора описывается одно из конкретных предложений на запросы американского правительства — совершенно новая разработка HBGary под названием "супер-руткит Magenta".

Цитируя содержательную часть данного документа:

Переходя к не менее любопытной и до последнего времени столь же незримой деятельности дочерней фирмы, HBGary Federal, несложно увидеть, что с заказами федерального правительства у неё как-то с самого начала не задалось. Однако задачи, которые эта компания с энтузиазмом бралась решать для столкнувшихся с проблемами богатых клиентов, вроде Bank of America или Торговой палаты США, в каком-то смысле ничуть не уступают коммерческому изготовлению шпионских руткитов. А с точки зрения сомнительной легальности творимого, быть может, даже и превосходят.

Когда осенью прошлого года Торговая палата США пожелала собрать информацию о некоторых из своих наиболее рьяных оппонентов в рядах профсоюзов, Аарон Барр почуял большие деньги и объединился с двумя другими компаниям по инфобезопасности, чтобы предложить Палате радикальное решение. Суть предложения — создать крутую и абсурдно дорогостоящую «ячейку синтеза» для быстрого и эффективного сбора компрометирующих материалов на оппонентов, по типу тех ячеек, что «создают и применяют в JSOC» (крайне засекреченном американском Командовании совместных спецопераций) для оперативной борьбы с национальными угрозами. Аналогичная инициатива для бизнес-структур, по подсчётам Барра и его подельников, обошлась бы Палате в круглую сумму — два миллиона долларов ежемесячно.

Ещё даже не получив предварительное «добро» или тем более контракт на операцию, три фирмы уже начали собирать твиты и прочие сетевые публикации либеральных активистов, а также составлять диаграммы социальных связей между людьми. Для этого они использовали продвинутые программы анализа контактов, чаще всего применяемые в спецслужбах и разведывательном сообществе.

Примерно тогда же, в ноябре 2010 года, когда руководители одного из крупнейших банков США, Bank of America, начали с беспокойством искать способы, с помощью которых можно было бы как-то прищучить WikiLeaks (где в ближайшем будущем обещано опубликовать большой массив компромата на BoA), Аарон Барр и тут предложил свои услуги. Он оперативно сгенерировал презентацию-план [PDF], в котором HBGary Federal вызывалась организовать «кибератаки против инфраструктуры WikiLeaks, чтобы добыть данные об источниках-поставщиках документов». Когда же дело дойдёт до прессования этих поставщиков, то в итоге, по мысли Барра, это убьёт и весь проект. Другой сильной идеей была фабрикация компрометирующих документов с подсовыванием их для слива через WikiLeaks. После этого планировалось предоставить факты и доказательства, указывающих на подделку и продемонстрировать всем, что WikiLeaks — это крайне сомнительный источник всякого мусорного хлама.

Наконец, в плане Барра предлагалось пойти и ещё дальше, занявшись персональными информационными атаками против таких людей, как репортёр британской Guardian Джеймс Болл и американский колумнист издания Salon.com Глен Гринволд, регулярно и с симпатией пишущие об инициативах WikiLeaks. Цель атак — угрозами и шантажом заставить журналистов заткнуться: «Это авторитетные профессионалы с либеральным уклоном, но, в конечном счёте, большинство таких людей выбирает карьеру и профессиональное благополучие, а не последствия (приверженности своей позиции). Такова уж ментальность большинства профессионалов бизнеса... Без поддержки таких людей, как Гринволд и Болл, проект WikiLeaks уже загнулся бы»...

Комментируя всех этих планов громадьё, журналист Глен Гринволд (т.е. один из потенциальных объектов барровых атак, имеющий, кстати, юридическое образование), выразился следующим аккуратным образом: «То, что закладывается во всех этих предложениях, вполне возможно, содержит в себе серьёзные преступления. Изготовление и передача фальшивых документов с намерением их публикации напоминают действия с составом таких преступлений, как подделка и мошенничество. Угрозы карьере журналистов и общественных активистов с целью заставить их замолчать, можно трактовать как шантаж, а в зависимости от специфических методов, используемых для этого, составляют также и другие преступления. Атаки в отношении компьютерной инфраструктуры WikiLeaks в попытках скомпрометировать их источники, вне всяких сомнений, нарушают многие законы о поведении в киберпространстве»...

Если же формулировать общую суть происходящего попроще, то анонимусы с их жёсткими ударами возмездия, спору нет, занимаются весьма предосудительными с точки зрения закона вещами. Однако если учитывать то, что за информация благодаря им раскрывается о закулисных действиях влиятельных и очень близких к властям корпораций, то общественной пользы от активности анонимусов, похоже, гораздо больше, чем вреда.

В каком-то смысле их можно уподобить ассенизаторам, избавляющим социум от нечистот. Занятие это тоже никак не назовёшь красивым и респектабельным, однако именно благодаря ассенизаторам обществу удаётся сохранять хотя бы элементарные чистоту и здоровье.

К оглавлению

Кафедра Ваннаха: Нечерноземье Ваннах Михаил

Опубликовано 24 февраля 2011 года

Когда сегодня речь идёт о сельском хозяйстве России, тона преобладают минорные. Нечто отстало-убыточное. Особенно когда речь идёт о Нечерноземье, особенно Центральном, том регионе, который был ядром формирования России, который выносил на своих плечах тяжесть всех бед, войн и индустриализаций. А когда смотришь на цены в ближайшем супермаркете — печаль нарастает. Картофель по 60 рублей кило; правда, чистенький и сепарированный по сортам — отдельно для варки, отдельно для жарки, отдельно салатный. Морковь из изобилующего сельхозугодьями Израиля — по пятьдесят рублей, мелкие помидоры из Сенегала, на веточке — под три сотни...

Посмотрим на статистику сельхозпроизводства. Вот последний год плановой экономики, 1990-й: сбор зерновых в РСФСР — 117 миллионов тонн. Дальше — свобода и демократия. Благодаря усилиям всеми любимых реформаторов, спасших, как известно, нас от голода, урожай в 1995 году составил 63 миллиона тонн. Некоторые меры по привнесению порядка привели к тому, что в 2009 году Россия собрала 105 миллионов тонн зерна. Автор рискнул бы предположить, что реальный сбор был больше. Дело в том, что человек ведёт себя так, как выгоднее. В плановой экономике важнее всего было быть отмеченным начальством, для чего и шли в ход приписки. Теперь же отношения товарно-денежные, с доходов платят налоги. Вполне объяснимо, что крепкий аграрий норовит обмануть мытаря, занизив и посевные площади, и урожай. Есть и обратный процесс: необходимость кредитования заставляет хозяйства слабые показывать себя банкирам с лучшей стороны, то бишь в ход идут и старые добрые приписки. Но, на невооружённый взгляд, по количеству «двухсотых крузаков» у глав сельхозпредприятий, укрывательство урожая преобладает.

Про прошлый год, когда сбор зерна упал до 60 миллионов тонн, мы умолчим. Природные катаклизмы. Жара под сорок — это сурово. И на этот год ставят задачу собрать хотя бы 80-85 миллионов тонн. Но кто же будет добиваться этих цифр? На какой технике?

Так вот, отметим, что облик и машинного парка, и тех, кто работает с ним, претерпел кардинальные изменения. На полях губернии видишь комбайны Dominator фирмы Claas да John Deere. Трактора тоже от John Deere, и энергонасыщенные, и более лёгкие. Количество этих машин невелико, но больший объём работ делают именно они; и за счёт более высокой надёжности, и за счёт меньшей прожорливости (солярка-то нынче дорога). Прекрасная эргономика: органы управления легки и удобны, кресло не хуже, чем в рамном вседорожнике. И эргономика очень экономична — в страду механизаторы работают парами, день/ночь; здоровенный агрегат, озаряющий делянку галогенными лучами, виден с шоссе издалека и производит впечатление чего-то неземного. Это как повышает фондоотдачу от очень недешёвой машины, так и позволяет уложиться в недолгое время, уделённое нам суровой природой.

Комбайн Claas Dominator 150 Hydro

Приход таких машин в корне изменил структуру занятости в сельском хозяйстве. СССР долго боролся за повышение производительности труда, но кончалось всё отправкой студентов и инженеров на «битву за урожай». Сейчас же агрофирма, стабильно наращивая посевные площади и урожайность, без лишних слов сокращает численность занятых на работах в поле более чем в три раза за пять лет. (Поскольку нынче у нас принято радеть за создание рабочих мест, такими достижениями директор хвастается только в узком кругу.) Но — абсолютно изменился и состав механизаторов. Значительную часть их составляют инженеры и техники. Нет, не сельхозмашиностроения. Хотелось бы написать (как принято было в советское время), что новый, насыщенный микропроцессорами комбайн требует инженерных навыков от оператора. Нет, не требует, так же как легковушка, в которой мощность встроенных компьютеров больше, чем у истребителя. Компьютерные знания нужны на пунктах техобслуживания и диагностики, но это совсем иной бизнес. Дело в том, что традиционные механизаторы частенько имеют одну весьма популярную в отечестве нашем привычку... А доверять даже полупьяному (а они порой бывают и в зюзю) хлеборобу агрегат ценой во много-много миллионов рублей — это нарываться на очень большие убытки. И даже у мужика непьющего и домовитого есть старая добрая привычка: при помощи тряпицы, намотанной в нужном месте, безгрешно слить в страду ведерочко солярки.

Трактор John Deere 9030

Так что механизаторами нанимают горожан, на вполне вменяемую зарплату. Она колеблется по месяцам, но в год составляет от 700 до 900 тысяч рублей. Учитывая, что средняя зарплата в губернии ниже 16 тысяч в месяц, доходы пристойные и, кстати, минимально возможные. Без машины повышенной проходимости работать механизатором невозможно, живёшь ли в городке, где закрылся завод, или перебрался в служебный коттедж в деревне (хорошим специалистам агрофирмы предоставляют их охотно). В первом случае надо ездить на работу, во втором — за покупками, возить домашних к врачу (ассортимент товаров в сельских магазинах убог, а цены высоки, да и былые больнички закрываются). Экономисты же традиционно полагают, что стоимость авто должна соотноситься с полугодовым жалованьем. И нивы с козлами да патриотами укладываются в эти пределы, но крепкие агрофирмы испытывают нехватку такого персонала.

Процесс продолжается. В сельское хозяйство Нечерноземья приходят роботы. На вакансии доярок — дело в том, что кое-какие фермерские хозяйства обзавелись адаптированными к нашим условиям и достаточно продуктивными стадами коровок. Держат их, кстати, на открытом воздухе. При собственных угодьях с достаточной кормовой базой это вполне эффективно. Но обиходить стадо в шесть-десять дюжин бурёнок фермерская семья не может. А нанять местное население — не выход. Бабоньки тоже усердны по части зелёного змия, а приворовать — любо дело... Да и санитарные требования.

Короче — проще купить робот. За пару сотен килоевро. Lely Astronaut A3 Next. Он совсем не похож на железную молодуху в платочке.

Робот-дояр Lely Astronaut A3 Next. Видны и надетые, и ещё не надетые доильные стаканы.

Это загончик (или стойло — кто их знает, аграриев, что у них как обзывается) с мягким полом. Туда загоняют коровку, бесконтактно (вот уж где 3-D распознавание образов в реальном времени) определяют положение вымени, чистят соски мягонькими щёточками, надевают на них дезинфицированные паром стаканчики-приёмники... В действие робот приводит пневматика. Гарантия на основные узлы — пять лет, срок службы — не меньше пятнадцати. Увидеть в действии их можно в этом ролике. Фермер — доволен. Через год планирует обзавестись ещё машинкой. Довольны и потребители, выстраивающиеся в очередь за его молоком.

Такие роботы производит голландская Lely Group. По миру установлено свыше 9000 штук. Интересно, до какой величины упадет цена, стань производство массовым, перебазируйся оно в ЮВА?

Но в любом случае мы можем сделать некоторые выводы. На планете живёт семь миллиардов душ, цены на углеводороды растут, и дешёвых продуктов ждать нам не приходится (продолжающиеся беспорядки в арабском мире — свидетельство этому). Даже нечернозёмные угодья представляют в этих условиях изрядную ценность. Но буколического сельского хозяйства, видимо, не будет уже никогда. Восстанавливать его в Нечерноземье и по всей стране придется уже на качественно новом технологическом уровне, с минимумом занятых и очень серьёзными капиталовложениями в технику, в том числе роботизированную и компьютерную. Делалась бы она ещё в России...

К оглавлению

Василий Щепетнёв: Прогулки с револьвером Василий Щепетнев

Опубликовано 25 февраля 2011 года

Странный случай произошёл с Горьким девятнадцатого декабря тысяча девятьсот третьего года в Нижнем Новгороде. Поздним вечером гулял он себе тихо и неприметно на Откосе, как вдруг подошёл к нему неизвестный господин и спросил: «Вы Горький?»

Наверное, Горький обрадовался. Узнают даже в темноте! Любому человеку хочется признания, а разве писатель — не человек? Во всяком случае, он скрывать правду не стал и ответил просто, что да, Горький. Тут господин, не говоря более ни слова, вытащил нож и ударил Горького в грудь, да так сильно, что Алексей Максимович не удержался на ногах. Господин ударил вдругорядь, уже вскользь, едва оцарапав кожу, но Горький собрался с силой, поднялся и приготовился к отпору. Незнакомый господин, посчитав дело поконченным, скрылся во мраке.

Спасла Горького пагубная, казалось бы, привычка — курение. В нагрудном кармане он носил портсигар, который и стал преградою для ножа неизвестного господина.

Кем был тот господин, что толкнуло его на злодейский поступок, до сих пор остается тайной. Возможно, черносотенец. Или обозлённый муж. Или свихнувшийся любитель изящной словесности. Или просто урка. Но друзья и близкие Горького встревожились не на шутку. Константин Петрович Пятницкий, успешный издатель и человек вполне благоразумный, посылает Горькому браунинг, сотню патронов к нему и английский нож. «Пожалуйста, не гуляйте без оружия», — пишет он Алексею Максимовичу.

Получив посылку (всё, понятно, дошло в целости и сохранности), Горький порадовался револьверу: «Вещь — превосходная!» А от ножа отказался: есть свой, привычный. И тут же успокаивает покинутую жену: «Гуляю с револьвером. Вещица вроде пушки средней величины».

К счастью, случай воспользоваться оружием Горькому не представился. Кстати, «браунинг» был не первым стволом писателя: ещё в девятнадцатилетнем возрасте он, купив на базаре заряженный четырьмя патронами револьвер (такой вот сервис), совершил попытку самоубийства, выстрелив в сердце. Промахнулся.

Имел револьвер и Антон Павлович Чехов: в поездку на Сахалин он взял его на всякий случай — дорога дальняя, разное может приключиться. Не приключилось, и револьвер единственно послужил экспонатом ялтинского музея. Коллеге, литератору Абраму Борисовичу Тараховскому, Чехов писал: «Зачем Вы носите с собой револьвер? Вы честно исполняете Ваш долг, правда на Вашей стороне, значит — к чему Вам револьвер? Нападут? Ну и пусть. Не следует бояться, что бы ни угрожало, а это постоянное ношение револьвера только Вам же испортит нервы».

Были револьверы и у Леонида Андреева, и у Александра Куприна, и у Алексея Толстого, всех и перечислять не нужно. Ясно, что прогулка литератора с револьвером сто лет назад была если и не обыденным делом, то уж и не сенсацией ни в коей мере. Можно было купить револьвер себе или товарищу, на базаре или в оружейной лавке, передать с оказией или отправить посылкою — и ничего, никто не считал это ни преступлением, ни даже рискованным поступком.

Как изменилась Россия за этот век! Сегодня владение револьвером без разрешения властей само по себе преследуется в установленном законом порядке. А уж послать оружие почтой! Что там оружие — в январе вышла у меня новая повесть (в журнале «Искатель»), редакция выслала авторские экземпляры, но до моего почтового ящика бандероль не добралась. Пропала в пути. И это журналы! А уж револьвер с сотнею патронов... Нет, не та нынче почта.

К чему, собственно, я поднял старую историю с писательскими револьверами? Не для того, чтобы призвать к свободной продаже оружия по России, отнюдь. Другое тревожит: регресс общества. В начале двадцатого века оно считалось вполне дееспособным. Никто не спрашивал, можно ли взрослому человеку иметь револьвер. Да и у кого, собственно, спрашивать? В правительстве ведь те же люди, а вовсе не мудрые марсиане. Один взрослый другого взрослого стоит.

Сегодня не то, сегодня гражданам оружие не доверяют, потому как несмышлёныши, и злые несмышлёныши! Начнут стрелять на все четыре стороны, по поводу и без, морги загрузят, больницы разорят, статистику испортят. Исключено. Запретить и к передаче не принимать. А бритвы? Где найдёшь «Бисмарка» или «Отелло»? Даже безопасный «жиллет» ушёл в прошлое. А расплодившиеся, как тараканы, пластиковые ложки-вилки-ножи-стаканчики? Не порежешься сам, не порежешь соседа.

Вот если бы ещё и спички запретить! Не курили бы — это во-первых. Вспомним: и Чехов, и Горький, страдая от туберкулёза, так и не смогли расстаться с папиросами, а табак не менее опасен, нежели пуля. Ещё и намучаешься перед смертью. Во-вторых, перестанут поджигать «майбахи», а то стоит начать, примеры заразительны, глядишь, и «мерседесы» пострадают, и прочие «бентли». Коктейль Молотова, по сути, есть совершенная чепуха на постном масле, всяк может приготовить, оно и дешёво, и сердито. Опасно доверять народу открытый огонь.

А кому чай подогреть или картошечку испечь, для того существуют электрочайники и микроволновки. Курильщикам — электронные сигареты.

Даёшь е-Приму!

К оглавлению