Цифровой журнал «Компьютерра» № 71

Василий Щепетнёв: Переход на летние деньги Василий Щепетнев

Опубликовано 30 мая 2011 года

Глядя на стремительно худеющую белорусскую валюту, невольно думаешь, что и российский рубль того… долго не протянет. Пойдёт по пути зайчика. С бензином месяц как тревожно. Гречневая каша кусается. Картошка дороже бананов и апельсинов. В соседнем селе корова, сказывают, родила двухголового теленка и засмеялась нечеловеческим голосом. В общем, недобрые приметы.

Я, воспитанный в антимистическом духе, не верю и в приметы, особенно в недобрые, однако трезвый разум тоже не позволяет благодушествовать. Белоруссия, она же Республика Беларусь, есть организм, схожий с Россией «до слёз, до прожилок, до детских припухлых желёз», и потому если Белоруссии неможется сегодня, то завтра, очень может быть, лихорадка ударит и по нам.

Да как ударит: чем крупнее водоём, тем сильнее цунами. И потому следует срочно принять меры. Собственно те, кто посмекалистее, не рассусоливают впустую, а принимают: одни бегут и покупают доллары, другие просто покупают, а третьи, самые проницательные, просто бегут, и уже там, пребывая под сенью чужих законов и традиций, работают на нобелевские премии, побеждают в матчах претендентов или прикупают новые футбольные команды.

Но я привык по одёжке протягивать и ножки, и ручки. Какая уж тут футбольная команда, мне бы гробовые сберечь. Доллары купить? Но пророки уверенно обещают, что доллар умрёт раньше меня, хотя, возможно, и переживёт на месяц-другой евро. Да и вообще, хранить деньги под подушкой в условиях инфляции глупо. Обратить накопления в драгметаллы, озолотиться? Имеет смысл лишь при доступности рынка драгметаллов – раз, и когда речь идет о тоннах, минимум о килограммах – два. А расчётное золото в наших банках исчезнет даже не на раз, а раньше. Наши банки имеют давнюю традицию исчезновений, тем, собственно, и знамениты. О ювелирных же лавочках говорить не хочется. Пустая суета.

Остаётся последнее – приобрести товары народного потребления. Но сегодня у меня вроде бы всё есть – носки и прочая одежда, кеды, шапочка с козырьком от солнцепёка, три кассеты к жиллетовскому станку, тюбик крема для бритья, а что понадобится завтра, не знаю.

Может, утешиться тем, что Россия, как-никак, экспортёр нефти и газа, и потому белорусские невзгоды на нас не перекинутся? Мы ведь скоро опять станем великой державой, уже и сейчас четвёртые при трёх поросятах, восьмые при семерых козлятах и тринадцатые при двенадцати месяцах? Не знаю, не знаю. Нефть, она, конечно, соломка, падать на неё мягче, нежели на голую землю, только ведь рано или поздно либо сгорит соломка, либо сгниёт, либо ветер её сдует, либо под неё спрячут борону. А главное, теряется навык ходить нормально, если при малейшем затруднении падать и падать на соломку.

Нет, нет и нет! Проблему надо решать кардинально. Древний мудрец учил: чтобы избавиться от страданий, следует избавиться от привязанностей. В данном случае – от привязанности к деньгам. Совсем без них покамест нельзя, но почему бы не сделать деньги для населения сезонными? Как проездные билеты? Вот сейчас кончается весна – и кончается срок действия весенних денег. Потому трать всё до копеечки: первого июня наступает лето, и Россия дружно переходит на летние деньги. Прежние же становятся тем, чем они, собственно, и были изначально – бумагой. Навсегда и бесповоротно. Лето пройдёт, и в сентябре появятся осенние деньги, отправив предыдущие на свалку экономики. Летние деньги двенадцатого года будут совершенно другими, нежели одиннадцатого.

Через два-три года к сезонным деньгам привыкнут, а через два-три поколения население будет считать сложившуюся систему естественной, а о деньгах постоянных повздыхают, как о преданьях старины глубокой, как ныне редкие памятливые люди вздыхают о золотых десятках времён Николая Второго.

Проблемы с печатью несчётного числа бумажек решается просто: и не такое уж оно несчётное, и всё большее распространение будут иметь деньги электронные – вплоть до исчезновения бумажек в принципе. Регулярная, четырежды за год, ликвидация денежной массы уничтожит саму основу инфляции – хорошо! Скупка барахла перед каждым новым сезоном стимулирует торговлю – очень хорошо.

Невозможность накопить мало-мальски серьёзную сумму сделает людей более зависимыми как от банковских кредитов, так и от работодателей, это ещё лучше, особенно там, где главным банкиром и главным работодателем является государство. Наконец, и оставшиеся левые будут довольны, поскольку перманентное отмирание денег есть один из признаков приближения Светлого Будущего.

А как же промышленность, банки, капитал? Я ведь недаром уточнял: сезонные деньги предназначены для населения, для того, кто ест какбыколбасу, пьёт какбымолоко и какбыпиво, лечится какбылекарствами, голосует за какбыпартии и тому подобное. Всякие там учителя, врачи, пенсионеры, младший комсостав и прочие полупочтенные группы людей. А для людей первого сорта введут, так и быть, евродоллары. Возможно, их будут чеканить из золота, серебра и меди. Но простолюдинам за незаконные операции с медью и серебром будет уголовная статья – как совсем недавно была статья о незаконных операциях с валютой.

А законных операций с валютой для населения не было вовсе.

О золоте: в нём населению будут исчислять пени и задолженности. По достижении законом обусловленного предела должник юридически оформляется крепостным кредитора.

Так, шаг за шагом, мы и возродим феодалов: баронов, графов, герцогов. Зачем это нужно – в другой раз.

Как-нибудь осенью.

К оглавлению

Кафедра Ваннаха: Цифровая шарага китайского образца Ваннах Михаил

Опубликовано 31 мая 2011 года

Есть одно распространенное мнение, что прогресс технологический обязательно повлечет за собой прогресс социальный. Нравы будут смягчаться, мораль крепчать, люди становиться добрее... Из этого мнения исходил Маркс, который, блистательно описав современный ему капитализм, начал пророчить грядущий мир с бесклассовым обществом.

Это мнение возродил пару десятилетий назад Фрэнсис Фукуяма – только согласно ему «Конец истории» приходил не с победой коммунизма, а со всеобщим либерализмом.

Но вот в реальности эти вещи оказываются совсем не связаны. Технология живет по своим законам, а социум – по своим, и появление технологических новинок отнюдь не обязательно влечет за собой повышение производительности труда.

Традиционно было принято считать, что свободный труд производительней барщинного труда феодального крестьянина, а барщина более производительна, чем труд «классических» рабов. И исчезает рабство, а затем и крепостничество, потому что они экономически неоправданны.

Так считали очень долго. До той поры, пока в историю не пришла математика, и не появилась дисциплина клиометрия (Cliometrics). Применение экономической теории и эконометрических, то бишь экономико-математических методов, в исторических исследованиях. Результаты этой дисциплины были ошарашивающими. Особенно – работа Роберта Фогеля и Стенли Энгермана «Время на кресте» (Time on the Cross: The Economics of American Negro Slavery).

В этом исследовании экономической истории негритянского рабства Фогель пришел к поразительным выводам. Оказывается, неэффективность рабства отнюдь не была причиной отказа от него. Нет, вычисления показали, что вплоть до появления широкозахватных хлопкоуборочных комбайнов — то есть до пятидесятых годов ХХ века – раб, вкалывающий на плантациях, был сугубо рентабелен. И уж абсолютно рентабелен был он в шестидесятые годы девятнадцатого столетия, когда в США полыхала Гражданская война. В справедливости этого утверждения можно убедиться, совершив виртуальное путешествие в изысканный быт плантаторов середины позапрошлого столетия (материалов для этого – навалом, выбирайте любой, начиная хоть с «Унесенных ветром»)

Экономическим механизмом, на котором зиждилась роскошь Старого Юга, была эксплуатация именно рабского труда. Весьма доходная, и, кстати, подпираемая тогдашней Большой Индустрией. Хлопок с плантаций Юга шел на фабрики Британии, которая была весьма заинтересована в сохранении рабства. От более активного вмешательства в конфликт её удержали эскадры Лесовского и Попова, нависшие над коммуникациями Просвещенных Мореплавателей в Атлантике и Тихом океане.

За такие необычные утверждения, в которых кое-кто увидел апологию рабовладения, авторов чуть не растерзали, хотя они и не предлагали вернуть негров обратно на плантации. К тому же время для хижин дяди Тома было упущено – технология уже дала широкозахватный комбайн. В их защиту выступили многие авторитеты. Так, Джон Кеннет Гэлбрайт, виднейший американский экономист, внесший огромный вклад в преодоление противоречий между капитализмом и современными производительными силами, назвал «Время на кресте» одной из величайших книг столетия. Заслуги Фогеля признал и Нобелевский комитет – в 1993 году он вместе с Дугласом Нортом был удостоен премии по экономике.

И рабство было плодотворно не только в аграрном труде. Роль Вернера фон Брауна в развитии космических технологий отрицать трудно. Королев начал после войны с копирования V-2, сконструированных фон Брауном? А где же производили эти самые «Фау»? Да в подземных штольнях лагеря «Дора», руками рабов-кацетников. Примерно так же, как на силезских шахтах предков штурмбанфюрера СС барона фон Брауна трудились крепостные, создавая горнорудное богатство Бреслау (нынешний Вроцлав, хоть и красив, но – новодел, за Севастополь и Сталинград Бреслау заплатил сполна)

А вот слово шарага (или шарашка) – наше, отечественное. Видимо, происходящее не от помянутого Далем тобольского названия кривляки, а от немецкого (через одесский идиш и уголовный жаргон бень криков) «Schar» – толпа, гурьба. Так звались специальные тюрьмы, в которых использовался труд инженеров и ученых. Пошло это с процесса «Промпартии», пошедший по которому «паровозом» Рамзин изобрел высокоэффективный «котел Рамзина».

Затем было Особое конструкторское бюро ВТ-11 (ВТ – это «внутренняя тюрьма»), позже переименованное в ЦКБ-39 — по названию Завода №39, на территории которого находилось. Радостей рабского труда в ней вкусили создатель гидросамолетов Дмитрий Павлович Григорович (он там был главным конструктором), «король истребителей» Николай Николаевич Поликарпов. Не минует позже это развлечение и Туполева. Да и Сергею Королеву, чье имя есть гордость России, пришлось копировать «Фау» после того, как ребята с воспаленным разумом и холодными руками, оторвав от проектных работ, отправили его на Колыму (после которой шарага на Казанском авиазаводе №16 казалась ему почти раем земным).

Были шараги военно-химические, микробиологические, судостроительные, атомные. ИТ-шарагой была Марфинская, описанная Солженицыным в романе «В круге первом». Там создавали аппаратуру засекреченной связи и прослушки (диалектическое единство снаряда и брони)

Ну а сегодня в шарашкостроении Поднебесная идет в ногу с веком. Век нынче информационный, а большие деньги зарабатывают на развлечениях, которые порой и служат стимулом к совершенствованию компьютерного железа. Во всяких там побоищах эльфов с орками и гномов с гоблинами. Ну, что, казалось бы, безобидней и прогрессивней, нежели воспарения в эмпиреи чистой мечты? Битвы-то ведутся в вымышленном мире, никто не страдает.

Ан нет! Человеческая сущность ухитряется и тут проявить себя. Не секрет же, что игрун (игрец, игрок?) может затариться нужными ему артефактами и прочими ценностями игрового мира за некую сумму в игровой валюте, в свою очередь конвертируемой в валюту оффлайновую. И есть люди, которые зарабатывают на жизнь продажей таких игровых ценностей состоятельным и ленивым. Объем рынка в 2008 году оценивался в 1,2 млрд. фунтов стерлингов, причём 80% таких поденщиков игрового мира сосредоточено в Китае. Только на основе полной занятости этим кормится сто тысяч жителей Поднебесной. А теперь на рынок пришли и рабы...

Как рассказала Guardian теперь к битвам с троллями и драконами привлекают и китайских зеков. Отпахал смену на изготовлении палочек для еды (всегда удивляло – откуда они берутся в таком количестве), поизучал коммунистическую литературу — и отдыхать. Садится зек к компьютеру – и рубится в игрушку, добывая игровые баллы. «Gold farming» такое занятие обзывается.

Триста зеков в день «намывали золотишка» на пять-шесть тысяч юаней в день. За невыполнение нормы заклинаний и сраженных драконов – били пластиковыми трубами (непонятно, почему пластиковыми, железная трехчетвертная эффективней)

Поведавший аглицким журналистам пятидесятичетырехлетний зек угодил в игруны после подачи незаконной петиции властям. Так оно вот происходит в реальном мире, даже когда открываются калитки (или надо говорить – порталы) в миры виртуальные, почти волшебные... (Куда круче сюжетов фэнтези про «попаданцев» – бьешь челом, ввергаешься в узилище – и оказываешься в волшебном мире магии и драконов...) Репродуцируются схемы поведения, присущие самым ранним эпохам человеческой истории. И чудеса технологии этому лишь помогают!

К оглавлению

Василий Щепетнёв: Приказано иметь честь Василий Щепетнев

Опубликовано 01 июня 2011 года

Читаю новости. Солдат кормили собачьим кормом, выдавая последний за натуральную тушёнку. Таким способом командование наворовало миллионы, но было разоблачено честным подчинённым. Всё, думаю, жди трагедии. Командир части пустит пулю в лоб от позора. Или, будучи христианином и не желая совершать ещё один смертный грех, уйдёт в отставку и всю оставшуюся жизнь проведёт, каясь.

Читаю дальше. У лётчиков рэкетиры в погонах отбирали деньги, но это деяние стало известно всему миру. Снова жди трагедии. Командир части пустит пулю в лоб от позора и т.д.

Опять читаю: в ставропольской станице бандиты годами правили кровавый бал – убивали, насиловали, а уж грабили непременно. Случайно история вышла наружу. По-прежнему думаю, жди трагедии, губернатор пустит пулю в лоб от позора…

Понятно, я выпал из реальности. Слишком много времени провожу в девятнадцатом веке. Наука той эпохи не успела достичь нынешних высот. Люди верили в существование мирового эфира, в разумную жизнь на близлежащих планетах, в возможность устроить общество на основах взаимной справедливости.

Среди множества предрассудков бытовало мнение о том, что благородного человека от подлеца отличает наличие некой тонкой, но, безусловно, определяемой субстанции, именуемой честью. Потеря чести представала событием настолько ужасным, что многие предпочитали не жить вовсе, нежели жить подлецами. Оттого покушение на честь считали нестерпимым и вызывали обидчика на дуэль.

Между прочим, государственные мужи и тогда полагали наличие чести у людей излишеством. Государство стремилось быть судьёй и решать само, что честно, что бесчестно. Тот же кардинал Ришелье запрещал дуэли не сколько из-за боязни потерять воинов, сколько по причине неприятия вольнодумства. Если человек своим умом решает, что такое хорошо, а что такое плохо, им трудно манипулировать. И вообще, для многих, быть может, слишком многих государственных постов, больших и маленьких, нужен именно подлец, а не благородный человек.

Пётр Алексеевич грозил дуэлянтам повешением, даже и погибшего вешать полагал необходимым, правда, за ноги. Екатерина Вторая тоже дуэли не одобряла. Павел Петрович дворянскую честь считал вредной фикцией.

Зато в девятнадцатом веке за дуэль не вешали. В крайнем случае, в солдаты разжаловали. Или предписывали безвыездно жить в деревне – ничего, терпимо. А большей частью смотрели сквозь пальцы: даже такой записной дуэлянт, как Толстой-Американец, пользовался свободой.

На исходе девятнадцатого века и у власти возникло подозрение, что подлецов в России, пожалуй, избыток. И потому в последний год царствования император Александр Третий утвердил «Правила о разбирательстве ссор, случающихся в офицерской среде». Теперь уже офицер не только имел право участвовать в дуэли, но в ряде случаев – если причина оказывалась достаточно веской – был обязан выйти на поединок. Отказ от дуэли означал отставку.

Нельзя сказать, что после тысяча восемьсот девяносто четвертого года армию захлестнула волна дуэлей, но все-таки поединки имели место быть, числом до двадцати в год. Смертельные исходы, впрочем, случались редко.

Однако ожидаемого искоренения подлости не произошло: армия была слишком привлекательной кормушкой, на военных поставках наживались как предприниматели, так и генералы. Неэффективное расходование казённых денег в Первую Мировую войну во многом стало причиной неуспеха российских вооруженных сил. Фронтовые лейтенанты, капитаны, полковники и генералы были хороши. Тыловики же усердно подрывали корни дуба: кормили войска всякой дрянью, устраивали махинации с денежным довольствием, в упор не замечали революционных агитаторов – деньги портили зрение.

Правда, правительство не дремало, и на время войны запретило как обмен бумажных денег на золото, так и вывоз капитала за границу, однако подлецов это не останавливало. Даже совсем уже смешные керенки – и те крали. И пятаковки крали – кстати, любопытные то были купюры, со свастикой, что аукнулось Георгию Леонидовичу Пятакову в тридцать седьмом, и если бы его не расстреляли, как троцкиста, то непременно повесили бы, как агента немецкого национал-социализма с двадцатилетним стажем.

На днях российский премьер подтвердил, что стоимость строительства отечественных дорог завышают все, кому не лень.

Жду трагедии. Кто-то пустит пулю в лоб. Или, как добрый христианин, уйдет в отставку – каяться.

К оглавлению

Дмитрий Шабанов: Отпечатки пальцев и отпечатки мозга Дмитрий Шабанов

Опубликовано 01 июня 2011 года

Вот и лето... Скоро мне отправляться на биостанцию нашего университета, проводить практику студентов по зоологии позвоночных.

Биостанция, конечно, наша гордость (хотя и поизносившаяся). Почему-то помещик, который строил её главное здание, не предусмотрел возможность его использования до XXI века без капремонта. Была не была: расскажу вначале об истории.

В 1888 году поезд, в котором ехал Александр III, потерпел катастрофу в окрестностях села Борки Харьковской губернии. Говорят, эта история показала, что самодержавное государство постепенно становится неуправляемым, поскольку все должностные лица пренебрегают своими обязанностями. Это был не теракт. Якобы одной из первых фраз царя после крушения было: «Красть надо меньше!» Погиб двадцать один человек; все члены царской семьи (кроме собаки) уцелели. На месте происшествия в честь чудесного спасения царя и его близких возвели храм. Чтобы понять, почему чудо и Божья милость заключались в катастрофе со множеством жертв, нужен, конечно, особый склад ума.

На место трагедии прибыл местный фотограф, Алексей Иваницкий. Его серия фотографий завоевала Золотую медаль Всероссийской выставки. Царь подарил Иваницкому земельный участок над Северским Донцом. В 1920 году Иваницкого расстреляли, а его поместье досталось биостанции университета, удачно располагавшейся по соседству.

Вот в это место и возим мы студентов. Вверху дубрава, внизу – Северский Донец и его пойма, рядом – Национальный природный парк «Гомольшанские леса». Многие выпускники биофака считают, что студенчество было счастливейшей частью их жизни, а практика – квинтэссенцией прелестей студенчества.

Чтобы на практике было по-настоящему хорошо, она должна иметь цель. Поэтому я добиваюсь, чтобы помимо экскурсирования по окрестностям студенты выполняли исследовательские работы. Требования, которые мы предъявляем ко второкурсникам, вполне взрослые: презентация, статобработка данных, доклад на итоговой конференции. Последние годы в материалах международной конференции молодых учёных печатается не меньше пяти работ, сделанных на практике. Парадоксальным образом отрыв от дома девушек и юношей способствует их вовлечению в исследовательскую работу. Почему? Точно не знаю. Может, потому, что интернета на биостанции почти нет и социальные сети не пожирают всё свободное время студентов.

Для многих работ по зоологии позвоночных нужны солидные выборки объектов изучения. Добыть их не всегда легко, и поэтому я разрешаю выполнять некоторые работы на людях (лишь бы при этом использовались методы, применимые и для других животных). Здесь я расскажу об одной нетипичной работе, далеко ушедшей от зоологического «стандарта». Со времени её выполнения прошло почти два года, её авторы опубликовали свои результаты и занялись другими, более актуальными для студентов-биологов вещами.

Вообще-то мы планировали работу по флуктуирующей асимметрии у людей, но в конце концов посмотрели изменчивость отпечатков пальцев. Использовали простейшую классификацию отпечатков по Гальтону. Напомню, что дактилоскопию придумал Фрэнсис Гальтон, двоюродный брат Чарльза Дарвина (и, как и Чарльз, внук Эразма Дарвина). Одной из главных проблем, интересовавших этого отпрыска блистательной научной семьи, было наследование гениальности...

Какое-то время студенты и преподаватели на биостанции ходили с пальцами в пятнах от штемпельных чернил. Оля, Настя и Лена, которые взялись за это дело, описали пальцы приличной выборки людей и стали искать особенности, с которыми коррелируют типы узоров.

Один из первых результатов показал, что мы на верном пути. Как вы думаете, узоры на каком из десяти пальцев сильнее всего различают мужчин и женщин? Учтите: раз я об этом спрашиваю, вы можете догадаться. Предположили? Ну, не буду пока торопиться с ответом...

Отпечатки пальцев — непростой признак. В нём очень велика наследственная компонента, однако даже у идентичных близнецов отпечатки несколько отличаются (при более тщательном анализе, чем наш, при подсчёте отдельных линий). Генотип задает определённое поле, в котором происходит самоорганизация поверхностей пальцевых подушечек.

В развитии человека есть несколько процессов образования складок на полях эктодермы (производных наружного зародышевого листка). Это не только развитие пальцевых узоров, но и развитие складок коры полушарий головного мозга. Можно предположить, что некоторые генетические задатки влияют и на те, и на другие процессы. Кстати, развитие интеллекта тесно связано со способностью к тонкой моторике пальцев, так что определённые связи между корой мозга и подушечками пальцев сохраняются на всю жизнь.

А что можно рассматривать как «отпечатки мозга»? Мы использовали результаты тестирования по курсу зоологии позвоночных, через которое проходили изученные студенты. Позже, когда мы решили перепроверить полученные данные, мы дополнили его и результатами тестирования по курсу экологии (второму общему курсу, который я читаю).

Два слова о тестах. Я не согласен ни с теми, кто считает тесты панацеей от всех бед, ни с теми, кто видит в них способ разрушения образования. В своих общих курсах я провожу по четыре тестирования в семестр. Это эффективное средство подталкивать студентов к совершению усилий до наступления сессии. Оценки на тестировании хорошо соответствуют тем представлениям об успехах студентов, которые складывается в ходе общения с ними на занятиях.

Так вот, вдумайтесь: особенности отпечатков пальцев значимо связаны с оценкой на тестировании по зоологии позвоночных. С оценкой на тестировании по экологии такой связи нет.

Как это понять? Вероятно, так. Связь какой-то нашей особенности с пальцевыми узорами доказывает, что в её развитии существенна наследственная компонента. Пальцевые узоры – некое «зеркало» генотипа, проявление действия целого комплекса наследственных задатков, которые могут влиять на множество иных наших особенностей. Отсутствие связи какого-то признака с дерматоглифическими особенностями не говорит о том, что он ненаследуем – на него просто могут влиять другие гены.

А почему тесты по зоологии связаны с отпечатками пальцев, а тесты по экологии – нет? Вероятно, потому, что в изучении зоологии важно запоминание фактажа (и тесты проверяют именно это). В экологии, напротив, фактажа немного и основные усилия направлены на понимание взаимосвязей, логики. Экологические тесты (как я их сочиняю) проверяют способность к рассуждению, а не память. Если в способности хорошо отвечать на них есть наследственная компонента (а она есть наверняка, интеллект в большой мере наследуем), она связана с иными генами.

Первое из этих тестовых заданий (зоологическое) проверяет в большей мере память, а второе (экологическое) – скорее способность к рассуждениям. С особенностями отпечатков пальцев связана способность успешно решать первое задание, но не второе.

Ну что, можно ли выставлять оценки по курсу зоологии заранее, по отпечаткам пальцев? Естественно, нет. Корреляция – вещь нежёсткая. Мы нашли три параметра кожных узоров (сложность узора на большом пальце, типичность и сложность узоров на всех пальцах), связанных с успехом на тестах по зоологии. Непараметрический коэффициент корреляции Спирмана значим (p

Да, самые существенные отличия между женскими и мужскими отпечатками касаются третьего (среднего) пальца правой руки (у правшей). Вы не помните, кажется, демонстрация этого пальца имеет какое-то символическое значение?

Какие нетривиальные взаимосвязи можно найти в нас самих!

К оглавлению

Кивино гнездо: На звон БитМонет Киви Берд

Опубликовано 01 июня 2011 года

Люди задумались о замечательных потенциальных возможностях технологий электронных взаимных расчётов практически одновременно с появлением интернета. Ранние системы онлайновых цифровых денег – вроде Beenz, Flooz и прочих – открывались ещё на первой волне интернета в девяностые годы, однако все они были сырыми и быстро провалились. К концу девяностых появились толковые и теоретически глубокие работы (обычно в этой связи упоминают труды Дэвида Чома и Стефана Брандса), объяснявшие, как реализовать сильную систему цифровых наличных на основе асимметричной криптографии. Но увы, все предпринятые в ту пору попытки реализации этих идей потерпели крах.

В середине прошлого десятилетия в области виртуальной валюты произошёл своеобразный экономический бум – но исключительно благодаря огромной популярности крупномасштабных онлайновых многопользовательских игр. То есть поклонников Second Life очень заинтересовали Linden-доллары, любители World of Warcraft занялись накоплением тамошнего «золота», энтузиастов игры Entropia стала волновать виртуальная валюта PED и так далее.

Однако вне игровых миров устройство финансовых интернет-расчётов почти не менялось, уныло застряв на весьма небезопасных для пользователей банковских кредитных карточках и на онлайновых платёжных системах типа PayPal или WebMoney, не менее далёких от идеи «цифровых наличных», чем банковские карты (разница очевидна каждому, кто имеет представление о том, чем перевод денег через банк отличается от расчётов наличными).

Нечто действительно новое начало происходить только сейчас. Появившаяся в прошлом году система Bitcoin, стремительно набирающая популярность в сетевом сообществе, существенно выделяется на фоне своих предшественников. Новая технология разработана неким «Сатоши Накамото» (которого в глаза никто никогда не видел, но об этом чуть позже) и представляет собой пиринговую или одноранговую систему с открытым исходным кодом для обеспечения взаимных денежных расчётов на основе цифровых монет-биткойнов.

Система Bitcoin характеризуется полностью децентрализованной структурой, где нет и в принципе не требуется никакого центрального сервера или доверяемых сторон для гарантированного обеспечения честных платежей. Пользователи системы сами генерируют и держат у себя криптоключи к цифровым кошелькам со своими деньгами, расплачиваясь непосредственно друг с другом через прямые транзакции. При этом вся сеть прочих пользователей Bitcoin обеспечивает честность каждой транзакции, обладая надёжными проверочными средствами для недопущения подделки денег и мошенничества с повторным использованием одних и тех же средств.

Для неподготовленного человека всё это звучит, прямо скажем, несколько фантастически. Чтобы самостоятельно разобраться в алгоритмах и математической сути работы системы, требуются не только затраты умственных усилий и времени, но также знакомство с достаточно нетривиальным набором фундаментальных основ современной криптографии. Иначе говоря, хотя механика работы системы Bitcoin полностью открыта для штудирования всеми желающими, обычный человек вникать в технические подробности всего этого дела, мягко говоря, не торопится.

Куда более разумным в таких условиях представляется другой путь — просто послушать, что за аргументы звучат в дискуссиях между сторонниками и противниками системы, благо тех и других хватает. Особого внимания тут, естественно, заслуживают критические оценки, поскольку сам факт популярности новой технологии среди отнюдь не самой глупой части народных масс – это одновременно и сильное свидетельство очевидных достоинств.

Правда, для адекватного восприятия любых критических суждений крайне полезно было бы иметь ещё и «счётчик-дерьмометр», способный бесстрастно фиксировать в критике соотношение между содержательными доводами и разнообразным демагогическим мусором. Но счётчиков таких, к сожалению, пока никто не придумал. Поэтому придётся просто выделить наиболее характерные типы критики и – по мере нарастания содержательности – разбить их на следующие категории: (1) Напористо и неинформативно; (2) Доверительно, но с быстрым переходом на личности; (3) Авторитетно, но поверхностно; (4) Заинтересованно, но с опасениями.

Попутно в этом же порядке вполне можно и поближе познакомиться с важнейшими особенностями в работе системы Bitcoin.

Аргументы критиков из этой категории звучат очень хлёстко, эмоционально цепляюще, порой даже остроумно, но при этом практически всегда бессодержательно. Типичный образец выглядит примерно так: «Система Bitcoin – это до нелепости никудышная идея. Это жульничество. Афёра. Это не денежная система. Экономические предположения, положенные в основу экосистемы Bitcoin, просто смехотворны. Они игнорируют сотни лет нарабатывавшегося понимания того, как валюты взаимодействуют друг с другом...»

Чтобы стал понятнее источник, способный подпитывать столь пылкое неприятие Bitcoin, достаточно упомянуть следующие важнейшие черты этой системы. Работа механизмов Bitcoin делает для людей несущественными такие вещи, как банки, финансовое регулирование и правительственное вмешательство в их денежные дела. Излагая подоходчивее, можно сказать, что обращение монет-биткойнов не может быть объектом контроля и манипулирования со стороны правительств или финансовых институтов, а биткойновые транзакции происходят напрямую между двумя сторонами без всякого посредника. При этом, поскольку здесь нет никакой центральной базы операций или операторов, данную систему нельзя остановить.

Вряд ли удивительно, что среди сторонников этой технологии система Bitcoin на сегодняшний день уже получила название «золотого стандарта» цифровой валюты.

Для этой категории оппонентов характерны интеллигентно-спокойные возражения против Bitcoin, нередко приправленные иронией и свидетельствами общей эрудиции говорящего. Однако в содержательной части возражений всё, как правило, опять-таки сводится к более или менее прозрачным намёкам на вероятную нечестность устроителей затеи, а также на психопатические закидоны их наиболее ярых последователей, склонных к экстремизму.

Типичный пример подобной тактики выглядит следующим образом: «Я публикую свою критику этого жульничества анонимно, потому что ярость оппонентов на официальном форуме Bitcoin.org принимает несколько пугающие формы. Мы отвергаем все законы, мораль и нравственность», – это царящее там настроение, а наиболее известные из ранних адептов отличаются довольно эксцентричным поведением. Один из них, например, живёт на Среднем западе США и, готовясь к апокалипсису, запасает оружие, боеприпасы и серебро. Они чтят теоретиков анархизма, поощряют эгоизм и прославляют бдительность потребителей. Там царит групповое мышление, согласно которому один биткойн будет стоить сотни тысяч долларов, а это, по сути дела, и есть обман публики...

Поскольку абсолютно в любой дискуссии переход на личности оппонентов всегда является важнейшим признаком исчерпания (или вообще отсутствия) более сильных аргументов, доводы подобного рода здесь комментироваться не будут. Но можно отметить, что если интеллигентные люди целенаправленно пытаются заниматься компрометацией системы в глазах общественности, не имея при этом сколь-нибудь серьёзных доводов против, то, скорее всего, это делается не по убеждениям, а по долгу службы. Что же касается агрессивно-эксцентричных психов, засветившихся возле Биткойна, то чудиков, как известно, хватает повсюду.

Коль скоро система Bitcoin в основе своей опирается на алгоритмы криптографии, особенно интересно было бы услышать её критическую оценку из уст какого-нибудь известного среди публики и авторитетного среди коллег специалиста по защите информации. В середине мая такая возможность представилась, когда о Биткойне весьма нелицеприятно высказался в своем блоге Бен Лори (Ben Laurie) — английский эксперт с очень солидной репутацией, в прошлом видный хакер в законе и один из основателей проекта OpenSSL, а ныне директор Фонда Apache Software и член руководства кучи других открытых интернет-проектов, член консультативного совета WikiLeaks.org и консультант Google по целому ряду их программ, посвящённых инфобезопасности.

В несколько сокращённом изложении комментарии Бена Лори в адрес Bitcoin выглядели так: «Приятель обратил моё внимание на неожиданную волну всеобщего возбуждения по поводу системы Биткойн. Хотелось бы спросить: с чего бы это? Что изменилось за последние десять лет, из-за чего теперь всё вдруг станет работать, но не сработало, скажем, в 1999 году, когда многие другие аналогичные системы вызывали подобное возбуждение у публики? Или даже ещё раньше, лет двадцать тому назад, в начале девяностых?»

Насколько это сумел углядеть сам Лори, по его ворчливому мнению, не изменилось практически ничего. Ну а главный аргумент возражений авторитета по существу свёлся к следующему: «Если уж вы собираетесь применять электронные монеты, то зачем, скажите на милость, делать их такими дорогущими в изготовлении? Это же просто сжигание денег. Ведь суть идеи [цифровых наличных] заключается в том, чтобы сделать нечто, не поддающееся подделке, настолько дешёвым, насколько это вообще возможно. Именно поэтому все современные валюты делают из бумаги вместо того, чтобы делать их из золота».

Бену Лори чрезвычайно не понравилось, что цифровые монеты-биткойны изначально разработаны таким образом, чтобы каждую из них было реально дорого «сделать» – их стоимость опирается на «доказательство проделанной работы». То есть изготовление монет сведено к отысканию ответов на вычислительно тяжёлую для компьютеров задачу. Если уж вы хотите ограничить выпуск монет, считает Лори, то есть куда более дешёвые способы это устроить. А доказательство проделанной работы, с его точки зрения, этого не обеспечивает — оно просто даёт львиную долю тому парню, у которого имеется самый большой или дешёвый парк компьютеров.

Так как Бен Лори — человек действительно весьма известный, его выпад против Bitcoin тут же привлёк множество читателей и комментаторов, среди которых, естественно, нашлись и люди, вполне компетентно разбирающиеся в сути работы системы. Эти люди тут же продемонстрировали, что столь авторитетному специалисту – раз уж он взялся судить о заведомо нетривиальной вещи – для начала имело бы смысл ознакомиться с базовыми основами Bitcoin.

Этого Лори явно не сделал, иначе он бы знал, что дорогое производство биткойнов придумано вовсе не для ограничения денежной массы, а для надёжного обеспечения пирингового механизма честных расчётов при отсутствии доверяемой третьей стороны. До этого никому – ни Д. Чому, ни С. Брандсу, ни кому-либо ещё ничего подобного и столь же практичного и близкого по эффективности к Bitcoin придумать не удавалось.

Здесь же, собственно, заложен и ответ на вопрос Лори о том, что в действительности изменилось в интернете со времен Чома или Брандса: наступил бурный расцвет и зрелость архитектуры P2P. Причём под зрелостью здесь понимается не только и даже не столько эффективность (пиринговые сети были и в девяностые годы), сколько способность системы к окончательному выживанию.

Все предшествовавшие модели цифровых наличных так или иначе должны были опираться на централизованный «монетный двор», необходимый для предотвращения жульничества с повторным расходованием средств. Но нельзя не понимать, что такой центр и отслеживаемые через него денежные резервы сами по себе создают точку краха системы через конфискацию... Было бы безответственно и крайне наивно полагать, будто централизованный монетный двор способен избежать закрытия, если такова будет цель властей.

Нет никакого сомнения, что изобретатели системы Bitcoin имеют вполне определённые политические убеждения относительно природы явления под названием инфляция, относительно того, какого рода активность является её причиной, и того, много ли доверия вызывают здесь действия центральных властей с их станками для печатания денег. Гениальность изобретателей в том, что они сумели преобразовать свои политические убеждения в работающий программный код, причём сделали это на редкость остроумно.

Продолжение следует

К оглавлению

Кафедра Ваннаха: ТМО и парад геев Ваннах Михаил

Опубликовано 02 июня 2011 года

Трудно понять ИТ-публицистов, вступающих в противоборство с новыми устройствами, почти как семейство Лаокоона со змеями, и испытывающих примерно такие же переживания. Технологии давно достигли такого совершенства, что техника почти всегда работает так, как предполагалось. Использование её на нештатных режимах – ну, это практически стрельба из дробовика патронами с двойной порцией дроби, залитой к тому же парафином: делать не рекомендуется, но любители находились даже во времена повального политехнического образования.

Инструкции… Ну да – инструкции, песня отдельная. Ставшая немаловажным элементом веселой фантастической книжки Ольги Громыко и Андрея Уланова «Космобиолухи». Бороться с этим можно лишь путём изучения иностранных языков и пользования оригиналом. Но, поскольку спроектированные в Китае устройства — редкость, проблема небольшая. А вот концепции той науки, которую принято нынче обзывать theoretical computer science, а некогда проходившей под прозвищем «кибернетика», куда забавнее. С их помощью можно понять многое в окружающем нас мире. И не только в живой и неживой природе, но и в социуме…

Ну, вот какая в Рунете самая горячая тема в самом начале лета 2011 года? Да гей-парад. И не где-нибудь, а в Первопрестольной, в Третьем Риме, по версии старца Филофея. Про гей-парад поисковик даёт под два миллиона ссылок. Про гей-парад в Москве – почти три четверти миллиона. Да и новостные ленты серьёзнейших агентств, вроде респектабельнейшего и объективнейшего BBC, эту тему отобразили. И гей-парад как таковой. И обеспокоенность госдепартамента США «в связи с жестоким подавлением акции защитников прав секс-меньшинств в Москве». И высказывания широко известных в узких кругах правозащитников. И возмущение защитников традиционной морали.

Так почему же эта тема вдруг приобрела такой резонанс? Давайте посмотрим на это не с точки зрения морали и морализаторства, но с точки зрения «кибернетической» дисциплины, известной как Теория Массового Обслуживания (ТМО).

Теория массового обслуживания, хоть и носит сугубо коммунхозовское имя, родилась в огне Второй мировой войны. Её создали математики, привлечённые к исследованию процессов, развернувшихся на земле, в небесах и на море. Одно из важнейших понятий этой дисциплины – перегрузка системы массового обслуживания. А ею может быть, скажем, противотанковая пушка. Ну, легендарная «сорокопятка», 45-миллиметровая противотанковая пушка образца 1937 года, заводской индекс 53-К, запечатлённая в знаменитом фильме «В шесть часов вечера после войны». Она могла успешно пробивать броню германских танков ранних модификаций и присутствовала в стрелковых дивизиях РККА (по штатам 29 июля 1941 года) в количестве восемнадцати штук, по шесть в стрелковом полку.

Но вот германец пускал танки достаточно большими массами, и такое количество орудий, размазанное по участку обороны дивизии, остановить их не могло, даже при наличии хорошо обученного расчёта. (Проблем с бракованными бронебойными снарядами мы не касаемся.) Расчёту орудия надо обнаружить цель, навести и зарядить орудие, произвести выстрел, внести коррекции. Добившись попадания, продолжать огонь до уничтожения цели. А на это нужно время. И танк ведёт огонь. И прикрывающая наступление артиллерия. И кого-то намотают на гусеницы. То есть если танки сосредоточены в большем количестве, то противотанковая оборона будет прорвана, с каким бы искусством и мужеством она бы ни велась.

Аналогичные процессы разворачивались и в небе, и в морях. «Волчьи стаи» нацистских субмарин могли задавить числом эскортные корабли, нанеся тяжёлые потери охраняемым транспортам. А позже, по мере увеличения эскортных сил, фрегаты и корветы загоняли под воду и истребляли субмарину. Все эти процессы, интуитивно понятные, были сведены в систему с помощью достаточно элементарной математики. Получив прозвище теории массового обслуживания.

С использованием ТМО проектировались системы противовоздушной и противоракетной обороны. Она, вместе с Исследованием Операций, применялась в ходе холодной войны при создании стратегических сил, на десятилетия обеспечивших отсутствие Большой Войны. Ну а в информационную эпоху они нашли применение и в информационных процессах, и в интересах государств, и для частных нужд.

Тут обратимся к ещё одной дисциплине, возникшей примерно тогда же, в эпоху первых Боевых Информационных Постов и насыщенных приборами приборных панелей аэропланов, – инженерной психологии. Одной из аксиом этой дисциплины стало «правило семёрки»: человек в состоянии следить за семью переменными, ну плюс-минус два, то есть от пяти до девяти. Все, что больше – будет откинуто, упущено.

И вот представим себе: мы берём и начинаем кормить потребителя информацией. В Москве готовится гей-парад. Геи готовятся к параду. Передовая общественность поддерживает геев. Чиновники не в восторге от гей-инициативы. Общественные организации выступили против гей-парада… Масса информации. По самым различным каналам. И что самое смешное — не имеющей никакого отношения к жизни большинства людей. И к тому же ничего не прибавляющей к образу мира.

Ну что, кто-то не знает, что секс-меньшинства существуют с древнейших времён (нет, ну мальчик, прочитавший «Швейка», не знал, кто же такие эстеты и кто такие гомосексуалисты…)? Ну что, проблемы секс-меньшинств затрагивают многих? Вряд ли, на то они и меньшинства. Да и кому какое дело, кто как кувыркается и как играет в чехарду…

Но объём внимания у людей ограничен. И если идёт информация о гей-параде, его организации, его друзьях и его противниках, то значит, не идет какой-то другой информации. Какого в этом году можно ждать урожая и сколько будет стоить тривиальная гречка. Что произойдёт с главной международной резервной валютой – долларом. Какая участь постигнет вторую резервную валюту – евро в связи с ожидаемыми полупромышленными дефолтами ряда стран ЕС. Как всё это повлияет на золотовалютные резервы нашей страны. На реальные цены и реальные зарплаты. Что гражданам России ждать от переговоров о вступлении в ВТО. Чем озабочен потенциальный обладатель ещё одной мировой резервной валюты – Китай.

А ведь жизнь людей определяется именно этими процессами, внимание к которым привлекается весьма слабо. Ну то ли дело геи! То ли дело их игрища с оппонентами. То ли дело недостаточно ласковое обхождение правопринудителей. Вот об этом легко и интересно писать и говорить!

Социальные процессы? А что, закрытие земских ещё больниц в старых купеческих городах, больниц 1950-х годов в заводских и шахтёрских посёлках, в сёлах – это не социальный процесс? А вот он, в отличие от публичных игрищ с сотоварищем по полу, внимания правозащитников не привлекает. И Госдеп на него не реагирует. Хотя Право на жизнь вроде всё ещё фигурирует во Всеобщей Декларации Прав Человека.

Кстати, столичные жители зря недооценивают эти процессы: летом они ломанутся вывозить на дачи своих детишек и тёщ, и куда тех повезут в случае пореза, укуса, гипертонического криза – в больничку за сотню вёрст? А что если девочки, кончившие пед в губернском городе, в этом же губернском городе спустя год после защиты диплома получают по четыре тысячи рублей (каждый месяц) – это как, не скажется на Праве на образование? Но и на это плевать и прессе, и правозащитникам. То ли дело секс-меньшинства!

Так что давайте сделаем очень простой вывод. Разговоры об аналогичных процессах и мероприятиях есть не что иное как отвод глаз, шулерское «втирание очков». Осуществляемое с помощью эффекта перегрузки системы массового обслуживания. Такой выступает и новостная колонка, в которой гей-новости вычисляют более весомые, но менее жареные факты. И сознание людей... забавно и немножко грустно смотреть на мелкую лавочницу, которой ленд-лорд отказал в аренде, но которая возмущается проходящим в паре сотен вёрст от неё парадом. И либеральные учёные дамы возмущаются «применением силы», будто нет других поводов для беспокойства.

ТМО – страшная сила, когда её применяют против несведущих!

К оглавлению

На звон БитМонет (часть 2) Берд Киви

Опубликовано 02 июня 2011 года

Механизм функционирования Bitcoin смоделирован по аналогии с золотом. Когда в недрах земли имеется ограниченная масса золота, а с течением времени требуется всё больше и больше трудозатрат для его добычи в стабильно уменьшающихся количествах. В конечном же итоге требуется довольно-таки долгое время, чтобы и в самом деле исчерпать все имеющиеся запасы.

Удачная метафора «добычи» (mining) биткойнов, словно кусочков золота на рудниках или реках, позволяет пояснить, каким образом эти монеты появляются непосредственно на руках у участников, а не выдаются им неким центральным органом власти. Конечно же, те, кто располагает более значительным числом процессоров, получают большую долю «добываемых» монет. Однако и в теории, и на практике эти инструменты доступны для каждого – в отличие от централизованного станка для печатания денег. А принимая во внимание то количество трудозатрат, что уходит уже сейчас на добычу монет, сложно представить, что целенаправленное разворачивание больших усилий по генерации биткойнов принесёт ощутимые барыши (хотя и предполагается, что цена биткойна стабильно будет расти, обеспечивая этим усилиям положительное матожидание).

Чтобы без формул и блок-схем пояснить суть работы всей системы, пора уточнить, что добыча «монет» – это не цель процесса, а скорее побочный результат распределённых вычислений, занятых подтверждением честности каждой конкретной финансовой транзакции в сети. Можно говорить, что в основе системы Bitcoin лежат, во-первых, вполне обычная конструкция электронных монет из цифровых криптосигнатур (что обеспечивает надёжный контроль за принадлежащими участнику средствами), а во-вторых, для эффективного предотвращения многократного расходование одних и тех же средств – пиринговая сеть, где для записи публичной истории транзакций применяется алгоритм «доказательства работы».

Как и в прочих пиринговых системах, когда вы становитесь участником и запускаете свою программу, она ищет другие работающие программы, чтобы связываться с ними и «синхронизировать экономику» в единой сети. Сообщения о транзакциях передаются в системе на основе принципа максимально широкого распространения, а все узлы могут свободно покидать сеть и присоединяться к ней по своему желанию.

Чтобы не было жульничества, в сети автоматом проставляются отметки о дате-времени каждой осуществляемой транзакции биткойна. И тут же эти отметки (вместе с закодированной информацией об отправителе и получателе монеты) преобразуются хеш-функцией в элемент постоянно нарастающей цепочки «доказательства работы» на основе вычисленных хешей. Таким образом в сети формируется запись полной истории всех биткойнов, которую всегда можно проверить и нельзя переделать, не проделав по новой всю уже выполненную ранее «доказательную работу».

В условиях, когда честные узлы сети контролируют большинство процессоров, участвующих в работе системы, для злоумышленника быстро становится вычислительно непрактичным мошенничать, то есть пытаться изменять историю транзакций. То есть теоретически для биткойна всегда могут появляться несколько разных цепочек блоков. Однако в условиях честного большинства самая длинная цепочка служит наиболее надёжным доказательством подлинности транзакций, пришедшим от самого большого множества узлов в сети. Именно такие цепочки и отбираются узлами как валидные для дальнейшей обработки.

Что же касается порождения в этом процессе монет-биткойнов, то выглядит генерация примерно так. Постоянно перемалывая хешированием очередные блоки данных о транзакциях, компьютеры, участвующие в коллективной «добыче», попутно решают задачу по отысканию хеш-значений минимальной длины. То есть успехом вычислений считается получение хеша с определённым числом нулей в первых разрядах. Из-за специфических свойств хеш-функций процесс поисков идёт по сути случайным образом, а нахождение очередного числа минимальной длины означает успех, который фиксирует или «замораживает» собой вычисления данного блока цепочки (и переход к следующему). Для участников же вычислений замороженного блока достигнутый успех означает получение пятидесяти биткойнов, которые распределяются между ними согласно вычислительному вкладу.

С течением времени количество биткойнов, добываемых при каждом успехе, будет уменьшаться. Максимально возможное количество монет в системе ограничено числом в 21 миллион штук. Когда этот потолок будет достигнут (согласно расчётам после 2030 года), больше монет генерироваться не будет. В настоящее время сгенерировано около шести миллионов биткойнов, однако с каждым годом находить ещё не отысканные хеши с нулями на первых местах будет всё труднее и труднее, примерно как с добычей постоянно иссякающих запасов золота.

Дефляция валюты и нехватка биткойнов на рынке этой системе не грозят, потому что для деления одного биткойна предусмотрено восемь десятичных разрядов. Иначе говоря, по мере роста ценности монеты её можно будет дробить хоть на сто миллионов частей. Если же владелец электронного кошелька потерял соответствующий файл с деньгами и соответствующими им криптоключами, то деньги пропадают навсегда. Но хорошо, в отличие от реального золота, то, что тут ничто не мешает делать резервные копии. Сеть сама проследит, чтобы одни и те же монеты нельзя было использовать повторно ни случайно, ни тем более со злым умыслом.

В то время как «историю жизни» каждого биткойна можно отследить вплоть до каждой транзакции с момента рождения монеты, все участники этих транзакций остаются для системы анонимными. Идентификатор кошелька генерируется самим пользователем, а количество создаваемых кошельков ничем не ограничено – хоть делай новый кошелёк на каждую очередную транзакцию.

Ещё одна категория критиков системы – это те люди, кто в принципе совершенно согласны в желательности и актуальности денежной системы типа Bitcoin. То есть системы, которая управлялась бы чисто рыночными механизмами (взаимные интересы продавцов/покупателей) и не зависела бы от произвола властей, манипулирующих валютой и печатным станком для прикрытия своих долгов или экономических растрат. Но при этом некоторые черты конкретной системы Bitcoin вызывают у народа и вполне объяснимые опасения – примерно следующего рода:

"Хотя я считаю, что такая система остро необходима, моя главная обеспокоенность насчет биткойнов – это анонимность создателя и то обстоятельство, что он, вероятно, владеет значительным процентом всей экономики этой системы... Глубоко сидящий внутри меня циник нашептывает мне, что весь этот проект наверняка затеял какой-нибудь головастый компьютерщик-прохиндей, которому сначала удалось поставить под свой контроль некий массивный ботнет, а потом он придумал Биткойн – как способ наварить на этом деле побольше денег. И даже если это всё не так, сама модель, в основе которой заложен принцип «один голос на одно ЦПУ», делает криминальных хозяев ботнетов здесь королями. А лично я совершенно не хотел бы экономической системы подобного типа..."

Информированный ответ на эти опасения звучит примерно так. Если вы поинтересуетесь (полностью открытой) динамикой роста системы Bitcoin, то совершенно чётко увидите, что всё начиналось не так. Вычислительная мощь системы возрастала постепенно, и на первых порах это шло очень, очень медленно. ЦПУ обычных компьютеров в задаче майнинга почти бесполезны, потому что они работают в сотни раз медленнее, чем единственная графическая GPU-карта ATI 5870. Именно её сейчас наиболее широко используют золотодобытчики Биткойна. И даже если криминальные ботнеты действительно начнут тоже привлекаться к майнингу, то это практически ничего здесь не изменит – ну разве что кто-то добудет для себя несколько биткойнов.

Что же касается неизвестной личности «отца системы», который под именем Сатоши Накамото в ноябре 2008 года опубликовал основополагающую статью "Bitcoin: Пиринговая система электронных наличных", то действительно, практически на сто процентов можно быть уверенным, что это вымышленный персонаж. Японское имя вряд ли имеет отношение к национальности создателя или создателей системы, поскольку ни одной строчки по-японски от этого автора не появлялось, а ничего похожего на японский вариант Биткойна в интернете никогда не было.

Среди того ядра программистов, которые в 2009 году создали реальное воплощение Биткойна в Сети, никто лично с Сатоши Накамото не встречался, всё их общение происходило исключительно по электронной почте. В 2010 году, когда механизмы Bitcoin реально заработали и начали набирать обороты, персонаж под этим именем полностью самоустранился от участия в поддержке системы. Вполне вероятно, что рано или поздно «тайна отцовства» будет раскрыта. Но может случиться и так, что это навсегда останется загадкой Биткойна.

К оглавлению

Василий Щепетнёв: Просить и не просить Василий Щепетнев

Опубликовано 03 июня 2011 года

Не знаю, сколько человек взяли девизом строки из «Мастера и Маргариты»: «Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами всё дадут!»

Думаю, многие взяли. По крайней мере, на определённом отрезке жизненного пути. На старте. Во-первых, звучит гордо. Во-вторых, не делать что-либо всегда легче, чем делать, в данном случае просить. И, наконец, ведь и просто страшно просить: ну, как откажут? Беда не в том, что откажут, конечно, а в том, что отказ порождает сомнение. Вдруг я не так хорош, как думаю, вдруг я и вовсе плох, раз отказывают?

Нет уж. Не буду просить. Раз сказано «сами предложат и сами всё дадут», подожду. И ждёшь. Сначала немного, потом ещё немного… Ждёшь и смотришь в окно: не выстроилась ли очередь из желающих нечувствительно всё предложить и всё дать?

Обыкновенно не выстраивается. А жизнь идёт. Отстаёшь на круг, на два, на четыре от тех, кто просит и порой получает просимое…

Начинаешь потихонечку злиться. На окружающий мир. Вот ведь поросята какие, не торопятся! Словно и не знают, что я жду!

Затем закрадывается сомнение: как и в самом деле не знают? Откуда, собственно, им и знать-то, если я, надувшись мышью на крупу, храню гордое молчание? Вот Александр Сергеевич Пушкин не считал зазорным проситься из Михайловского на жительство в Санкт-Петербург – лечить варикозное расширение ног. И Маяковский, будучи в тюрьме, жаловался на здоровье, просился на волю. А кто я по сравнению с Пушкиным и Маяковским – понятно, в отношении здоровья?

Перелистываешь роман Булгакова. Так и есть: слова-то принадлежат Воланду, сиречь дьяволу. Что более всего характеризует дьявола? Не то, что он способен демонстрировать сверхъестественное, даже не его неприязнь ко всему роду человеческому. Дьявол прежде всего лжец, мастер обмана, он на каждом шагу вводит окружающих в мир иллюзий.

Читая описания трапез Воланда и компании, невольно думаешь: а что они, нечистые, едят и пьют на самом деле? Вдруг осетрина второй свежести, которую сбывал посетителям варьете буфетчик Соков, окажется просто изысканным кушаньем по сравнению с тем, чем кормит Стёпу Лиходеева профессор чёрной магии?

Совсем не обязательно жить по заветам Воланда. Даже наоборот. Ну их, гордые заветы кровопийцы, ведущие то в пропасть, то в тупик, то на сладкую, но липкую ленту Мёбиуса.

Нет, порой просить, действительно, не стоит. Иногда лучше промолчать, чтобы не показать слабость или, напротив, утаить силу, а иногда просить и повода серьёзного нет, как в случае с шапками или мигалками для творческого люда. Но – не просить никогда? Это перебор. Никогда – слово лукавое.

Сам Михаил Афанасьевич просить у сильных мира не стеснялся совершенно. И, зная состояние общества, обращался к тем, кто действительно мог предложить, решить и дать. Иногда обращался прямо – к председателю Совета народных комиссаров Ульянову-Ленину. Иногда рикошетом – через безликое «правительство СССР» – к Сталину. Иосифу Виссарионовичу Булгаков писал часто, слишком часто, во всяком случае с точки зрения Сталина.

Последнее есть умозаключение, основанное на том, что Иосифа Виссарионовича вряд ли прельщала роль персональной Золотой Рыбки писателя. Да и быть «первым читателем Булгакова», как предлагал ему в очередном письме Михаил Афанасьевич, тоже как-то… не того… Если себя Сталин мог сравнивать с Николаем Павловичем, то был ли в его глазах Булгаков равновесен Пушкину?

Шкловский, называя Булгакова «способным малым» и отводя ему место у ковра, положим, пристрастен — между писателями были личные счёты. Но и в глазах других на фоне Толстого, Федина, Горького никак не мог Булгаков претендовать на некое «особенное» внимание вождя. И ведь Сталин не читал «Мастера и Маргариту»!

Или читал?

Вот и поступил подобно пушкинской Рыбке. Прямо в поезде, следующем на Кавказ, Булгаков получает телеграмму: его командировка в Батум отменяется. Возвращайтесь домой. Как не вспомнить историю с Поплавским Максимилианом Андреевичем! Не в поездке дело, а в том, что тем самым отменялась и пьеса о Сталине, над которой Булгаков работал и на которую поставил многое, если не всё, что у него было.

Неудачу с пьесой он воспринял как крушение, возврат к разбитому корыту.

Но не о Булгакове речь. Просить не просить — вот в чём вопрос. Просить квартиру, работу, прибавку к зарплате, наконец, просить помилование – стоит ли?

Ещё как стоит!

Узнаете новое о том, кого просите. Узнаете новое о себе. А пуще – заявите миру, что в таком-то городе живёт Петр Иванович Бобчинский.

Пусть знают.

К оглавлению

Кивино гнездо: Зачем вам думать? Киви Берд

Опубликовано 03 июня 2011 года

На проходившей в последних числах мая в Японии выставке Open House 2011, посвящённой высоким технологиям для дома и быта, местные умельцы представили довольно любопытную разработку под наименованием UTAN TV viewing interface. Суть этого названия расшифровывается примерно так: «Интерфейс просмотра ТВ на основе технологии, помогающей зрителям ориентироваться в программах».

Создателем продукта является японский исследовательский центр NHK Science & Technology Research Laboratories (NHK STRL). Благодаря их новому ТВ-интерфейсу теперь уже сам телевизор стал способен наблюдать за своими зрителями и предоставлять им информацию относительно текущих ТВ-программ — в зависимости от реакций зрителей на то, что они смотрят.

Технически работа UTAN сводится к процессу, в ходе которого встроенная в телевизор камера регулярно делает снимок телезрителя (или зрителей) и постоянно оценивает степень интереса человека к просматриваемой программе, опираясь на внешние признаки поведения вообще и выражение лица в частности.

Регистрируемая информация о реакциях зрителя отсылается в планшетный компьютер, расположенный неподалеку от смотрящего, и на экране планшета выводится «рекомендованная дополнительная информация». Если телевизор видит, что просмотром программы заняты несколько человек, то имеется возможность определять степень заинтересованности для каждого из них отдельно.

Суть алгоритма, устанавливающего степень интереса телезрителя к передаче, представитель NHK STRL сформулировал примерно так: «Если выражение лица у людей, смотрящих в ТВ-экран, не меняется в течение определённого периода времени, то предполагается, что их внимание сконцентрировано на программе». На данный момент распознавание разных выражений лица производится просто путём измерения его отличий от нормального состояния. То есть пока UTAN не определяет, что именно делает зритель — улыбается или сердится, хотя технически это уже в принципе возможно, говорят конструкторы из STRL.

Поскольку изделие находится лишь в стадии разработки, его создатели не фокусируются на том, какого именно рода рекомендации «телевизор со зрением» будет давать своим пользователям. Но и без этих пояснений очевидно, наверное, что для телевизионной рекламы новая технология сулит просто-таки революционные возможности. И совсем несложно представить себе недалёкое будущее, где каждый телевизор имеет встроенную видеокамеру, сам узнает каждого из конкретных зрителей по лицу и подсовывает им рекламу и рекомендации к просмотру согласно уже известным вкусам и предпочтениям потребителей.

Ибо, как выразился один умный человек (Дуглас Адамс), «телевизионные компании не занимаются бизнесом по предоставлению телевизионных программ для своей аудитории. Их бизнес заключается в предоставлении аудитории для своих рекламодателей»...

На первый взгляд может показаться, что пользователи интернета должны зависеть от навязываемой им рекламы и рекомендаций к просмотру куда в меньшей степени, чем телезрители, привязанные к ограниченному набору ТВ-каналов. Однако на самом деле и в интернете общий процесс подачи информации ныне явно движется в том же самом направлении.

На проходившей весной в Калифорнии ИТ-конференции TED-2011 «Технологии, развлечения и дизайн» один из самых интересных докладов — о фильтрующих пузырях — сделал политический интернет-активист Эли Парисер, наиболее известный в мире своим проектом MoveOn.org.

Начиная свое выступление, докладчик напомнил публике совсем недавнее прошлое, когда с приходом интернета многим показалось, что вот она настала, эра широчайших горизонтов, неограниченного доступа к сокровищницам знаний и фантастические новые возможности для общения, объединения разных людей и конструктивного обсуждения разных точек зрения.

Однако реальность оказалась такова, говорит Парисер, что интернет довольно быстро упаковал нас в «пузыри персонализации», где ныне нам доводится общаться главным образом лишь с теми идеями и людьми, которых мы и так уже знаем. Как же и почему такое произошло?

Анализируя сложившуюся ситуацию, Парисер особо отмечает роль повсеместно применяемых ныне алгоритмов персональной подгонки информации (tailoring algorithms). Такие алгоритмы создают вокруг каждого пользователя своего рода «фильтрующие пузыри», ограничивая и сужая поток информации, достигающей человека, лишь до тех моментов, какие человеку хотелось бы видеть (по мнению оптимизирующей отбор программы).

Общеизвестно, что люди чувствуют себя более комфортно и счастливо, когда видят вокруг себя лишь то, что соответствует их взглядам на мир. И соответственно на подсознательном уровне начинают испытывать раздражение и дискомфорт, сталкиваясь со взглядами, идеями и фактами, которые противоречат их представлениям. Прекрасно зная об этих нюансах нашей психики, поисковые системы вроде Google, социальные сети типа Facebook, а теперь уже даже сайты газет и прочих СМИ занимаются упреждающим отфильтровыванием той информации, что достигает экранов ваших компьютеров. То есть в сети запрошенную пользователем информацию автоматически модифицируют и по сути подменяют до того, как пользователь её получит.

Поставщики информации уверены, что делают всё правильно, поскольку они дают вам то, что вы хотите увидеть. Но при такой подаче вы скорее всего не увидите противоположные точки зрения и не выйдете за пределы вашей зоны комфорта. По сути же дела происходит очевидная цензура информации, автоматически реализованная через алгоритмы персонализации. И ныне, когда подобными вещами занимается чуть ли не каждый сайт, нацеленный на получение прибыли, это становится большой проблемой.

Поясняя происходящее на живых примерах, Эли Парисер рассказал, как попросил двух своих друзей, живущих в разных местах страны и отличающихся во взглядах на жизнь, дать в Гугл одновременный запрос о горячих в ту пору политических событиях в Египте. Полученные от друзей результаты теста, когда в ответ на один и тот же запрос поисковик предоставил абсолютно разные наборы ссылок, предельно наглядно демонстрируют суть проблемы.

Естественная тенденция в реакциях людей — отвергать информацию, которая противоречит их собственным взглядам на мир. Иначе говоря, люди по природе своей склонны смотреть на мир однобоко. Если же реальные результаты поиска информации регулярно подвергаются цензуре для поддержания этой однобокой позиции, тогда она становится ещё более экстремальной, по мере того как человек проявляет ещё одну не лучшую свою тенденцию — отходить от более умеренных взглядов в пользу более экстремистских.

Понятное дело, что ИТ-компании и сайты, занимающиеся созданием «фильтрующих пузырей», совершенно не заинтересованы в разжигании экстремизма. Они ставят перед собой куда более прозаические задачи — заработать побольше денег через персонально заточенную под конкретного пользователя подачу рекламы. Или, выражаясь более обтекаемо, облегчить человеку жизнь и ориентацию в необъятных потоках информации.

Предельно доступно пояснил эту мысль бывший глава Google Эрик Шмидт в одном из недавних интервью изданию Wall Street Journal: «Я действительно думаю, что большинство людей не хотят, чтобы Гугл отвечал на их вопросы. На самом деле они хотят, чтобы Гугл сказал им, что им следует делать дальше»...

Что же получается в итоге? Когда-то давно роль направляющего пастыря в повседневных делах людей брала на себя церковь. Затем настала эпоха просвещения и научно-технических революций. Наука сумела продемонстрировать, что знает куда более рациональные и полезные объяснения явлениям, окружающим человека в мире. Церковь отделили от государства и школы, а школа стала учить детей взгляду на мир с точки зрения науки. Теперь же получается так, что роль церкви и школы (люди ждут, что скажет им Гугл) как-то незаметно переходит на поисковые системы и сети социального общения.

Иначе говоря, как и сотни, и тысячи лет тому назад, для людей опять предполагается отсутствие желания и способностей к самостоятельному критическому мышлению. То, что в подобных качествах никогда не было заинтересованности у церкви, это самоочевидно. Но вот то, что эти способности не развивают у людей наука и школа, это, конечно, прискорбно.

Интересно и содержательно на данный счёт выступил недавно Фримен Дайсон — патриарх мировой теоретической физики, несмотря на общепризнанные достижения по сию пору не удостоенный Нобелевской премии (за то, наверное, что всю жизнь делает неприятные для научного истеблишмента заявления). В эссе Ф. Дайсона, посвящённом новой книге о теории информации и опубликованном в «Нью-йоркском книжном обозрении», есть следующие слова о том, чему и как учат в современной школе.

Иначе говоря, современная наука, ради общего прогресса человечества, остро заинтересована в людях, способных добывать новые знания на основе учёта и синтеза противоречащих друг другу фактов. При этом у учёных по сию пору имеется довольно смутное представление о том, что представляет собой наше сознание. Но данный факт совершенно не мешает маркетологам, политтехнологам и прочим мастерам иллюзий разрабатывать и весьма успешно применять самые разнообразные инструменты для манипулирования сознанием человека в целях заказчиков, по-своему тоже пекущихся о благе общества. А чтобы манипуляции эти были наиболее эффективны, людям не следует думать самостоятельно.

Вот такой научный парадокс.

К оглавлению