Цикл "Идеальный мир": PS

На ошибках учатся

Спустя 9 лет 9 месяцев после подписания мира с Плутарком.

Нежно погладив щеку наконец уснувшей девушки, Огонек вышел из спальни и тихонько прикрыл за собой дверь.

— Спит? — в голосе Стокера слышалось искреннее беспокойство. Его обладатель повернулся к другу, в последний раз бросив задумчивый взгляд на огромное окно с видом на Сад надежды. Там, за стенами резиденции правительства, царил ночной мрак, и лишь небольшие фонари подсвечивали извилистые тропинки.

— Угу, — Огонек подошел к своему любимому в этом кабинете креслу и устало свалился в него. Закинув ногу на подлокотник, сполз в полулежачее положение. Сзади послышался смешок, потом звон стекла — и ему на грудь опустился стакан с хорошей порцией крепкого алкоголя. Не говоря ни слова, Огонек благодарно кивнул, перехватил стакан и опрокинул в себя добрую треть его содержимого. Пес побери, а ведь совсем не бокал с виски он надеялся сегодня обнимать! Ну как так получилось, что весь вечер пошел по пи… в общем, пошел совсем не по плану?!

— Ну рассказывай давай, что у вас приключилось? — Стокер уселся напротив с таким же, как и у Огонька, стаканом и закинул ноги на низкий столик. Его идеально отглаженная перед последней встречей рубашка была расстегнута на первые три пуговицы, изрядно измята, а рукава закатаны до локтя.

Огонек поморщился:

— Пиздец приключился!

— Это я и без тебя понял. Пиздец — это как бы стратегический итог. Ты давай подробности своего педагогического провала, — он сверкнул на Огонька насмешливым взглядом.

— А чего моего-то сразу? — ощетинился Огонек. — Я виноват, что Карабина не объяснила ей, почему наркота — это плохо?!

— Ты на Карабину не вали! — заступился за подругу Стокер. — Девочку под твою ответственность оставили. Так что облажался ты!

Огонек надулся, всем своим видом выражая несогласие на грани подросткового протеста. Спустя пару минут он снова отпил приличную порцию из своего бокала и вздохнул:

— Ну вот откуда мне было знать, что на студенческие вечеринки эти дети притаскивают наркоту?

Стокер фыркнул:

— Это еще в моей юности было!

— Ну простите! Не был студентом!

— Даааа… только траву растил и табак, — хохотнул Стокер.

— И между прочим никогда ничего серьезнее не употреблял!.. Вот от кого у нее интерес к подобному? Экспериментаторша!

— В папу же, — спокойно ответил Стокер, а потом, глядя на то, как Огонек широко распахнул глаза, выражая удивление, соизволил пояснить. — Он в бытность свою студентом элитного экономического вуза какой только гадости не пробовал. До войны еще. Но я его, как попал в отряд, быстро отучил от этой дряни.

— Как? — полюбопытствовал Огонек. Серые уши поднялись торчком, готовые улавливать каждое слово, а кончик хвоста заметался, выдавая крайнюю заинтересованность в таком компромате.

— Кхммм… Секрет. Мой и Троттла, — Стокер как-то хищно улыбнулся. — Скажем так, вспоминать он об этом очень не любит… Но ты мне зубы не заговаривай! Рассказывай давай про свои подвиги…

— А то вспомнишь, как вести допрос с пристрастием? — Огонек ухмыльнулся.

— А то обижусь и не буду больше вытаскивать тебя из дурацких ситуаций, — спокойно ответил Стокер. Огонек прижал уши.

— Кххмм… ну в общем… звонит мне Наги недавно и щебечет, пойдем, мол, на вечеринку!..

— Хотела похвастаться подружкам крутым бойфрендом? — ухмыльнулся Стокер.

— А хер знает… может и так… но выгулять совершенно неприличный наряд точно было ее целью! — он скрипнул зубами.

— Кстати, как ты такое допустил?

— Допустил! Из дома-то я забрал ее в пристойном виде! Иначе б Троттл не выпустил. Но пока я осматривал периметр… разведывал обстановку… тьфу… короче, оглядывался по сторонам, она отошла, типа, носик попудрить… и попудрила, блядь!.. вернулась без блузки! Небось кто-то из подружек подговорил! Студенческая жизнь плохо влияет на Наги, бать, — пожаловался Огонек и поморщился, вспомнив все те слова, которые пришли ему в голову, когда его девушка появилась перед ним и еще несколькими десятками молодых нетрезвых парней в лосинах да длинном пиджаке, изображающем мини-платье. И ладно бы под пиджаком что-то было! Но декольте, заканчивающееся немногим выше пупка, прикрывали только замысловато сплетенные цепочки, спускающиеся с шеи к животу. Спасибо хоть, вырез был не очень широким! Но было очевидно, что даже какое-нибудь подобие белья не стесняло аппетитную грудь, на которую, к бешенству Огонька, уже хищно посматривала пара каких-то мальчишек.

Огонек оскалился от этого воспоминания и, устроив стакан на свободном от своего бедра подлокотнике, нервно закурил.

— В общем, знал бы я, что за лютый пиздец она выберет на вечеринку с ровесниками вместо платья, я бы ее дома запер…

— Чтоб только самому любоваться? — поддел его Стокер.

— Ха! Ха! — без тени веселья выдал в ответ Огонек. — И, главное, на мое возмущение она мило прощебетала про «так модно» и еще поинтересовалась, невинно хлопая ресницами, что мне не нравится. Ну что я на это мог сказать?..

— Объяснить, что тебе хочется придушить любого, кто на нее смотрит?

— Ну ты, бать, из меня прямо маньяка делаешь!

— А что, не хотелось? — Стокер скептически приподнял бровь.

— Не хотелось!.. Только в зубы дать! Они ж мальчишки!

Стокер фыркнул, а Огонек продолжил:

— И вот ловлю я на ней и на себе взгляды, пытаюсь больше не выпустить ее из поля зрения, чтоб чего не выкинула, и тут понимаю, что она меня по заднице гладит! Представляешь! У всех на виду! И в глаза смотрит… а зрачки огромные… Бать, мне чуть не поплохело! Ну что у нее в голове?

— Твоя задница? — заржал Стокер.

— Рррр! Не смешно! Она же хорошая скромная девочка, Сток! А ведет себя!.. И, судя по тому, как переглядывалась с парочкой девчонок, те и надоумили! И хвостом крутить научили! Ух, поймаю этих девиц…

— …и выпорешь? — пытаясь не ржать, предложил Стокер.

— Ой, ну тебя!.. Хотя Нагинату я б выпорол за сегодняшний вечер!.. Но, боюсь, потом меня выпорят Троттл с Карабиной… н-да… нет, пока оставлю это удовольс… занятие для ее родителей… В общем, я думал сначала, это коктейль так торкнул, попытался объяснить, что не стоит меня за зад и хвост хватать — я же не железный!.. А потом сложил два и два и понял, что закинулась чем-то. Она смеется и говорит: хотела, чтоб вечер был классный! Уууу! Пиздец, какой классный!

— И ты не придумал ничего лучше, чем написать мне?

— Ну а кому? У тебя тут лекарства на все случаи жизни и Линк, — Огонек как-то беспомощно посмотрел на названного отца. — Ну к кому мне еще идти, когда моя девушка нажралась какой-то дряни? В больнице бы родителей вызвали… был бы скандал…

— А потом бы Троттл вытер тобой холл госпиталя, — добавил Стокер.

— Поэтому о случившемся я написал Карабине!

Стокер встрепенулся:

— Ты совсем дурак? Думаешь, она, если разозлится, лучше Троттла?

— Нуууу… У нас оговоренное время заканчивалось, не отписался бы — еще хуже б было… И я решил, что лучше она, чем он. Кстати! Ты ее хорошо знаешь же! Что ей нравится? Нууу… чем задобрить?

Стокер рассмеялся:

— Взятка?

— Подкуп, бать, подкуп. Ну, давай, помоги! Шоколад? Вино?..

— Цветы. Она любит цветы и никогда не даст в морду, пока у тебя в руках букет. Всегда использовал растения как щит, если знал, что накосячил. А если в горшке что притащишь, она начнет щебетать над ним и вообще забудет о том, что хотела переломать тебе ноги. — Стокер вздохнул и тепло улыбнулся каким-то воспоминаниям.

Огонек обвел хищным взглядом кабинет главы государства и остановился на небольшой консоли у одного из окон, на которой приютились горшки с марсианскими цветами.

— Не отдам! — проследив его взгляд, категорически заявил Стокер, и сел в кресле прямо, готовясь защищать свое имущество. — Их сюда Тэсс принесла, и они покинут этот кабинет только вместе со мной!

— Ну баааать! Один горшок мне, возможно, жизнь сохранит!

— Нет!

— Ну где я возьму посреди ночи цветы?!

— Мммм… — Стокер озорно улыбнулся, и Огонек понял: идея ему не понравится. А тот наклонился вперед и прошептал:

— В Саду надежды.

— Что? Сток! Не, серьезно? Предлагаешь мне спереть что-то с клумбы?!

— Ты знаешь иные варианты?.. Нет, сказал! Не отдам! — категорически отрезал мышь, поняв, что Огонек снова примеряется к его цветам.

— У меня горшка нет! А рвать — кощунство!

— Горшок есть у меня. И совок. Мои розовоцветы как раз нужно пересаживать. Поэтому у меня есть тара. Так и быть, выделю тебе один. Самый маленький. Фонарик и без меня найдешь. Ну а как не попасться на камеры… это уж сам сообразишь…

Огонек застонал:

— Нет, ты правда хочешь, чтобы я посреди ночи тырил с клумб цветы?

— Связался с дочкой генерала — думай на шаг вперед, — Стокер пожал плечами. — И учись на ошибках, парень!

— Держать дома запас цветов в горшках? Они у меня сдохнут, Сток! Хотя… можно поручить секретарю их поливать и держать на работе!

— Ммм… вообще-то я о том, что тебе стоит быть внимательнее, когда куда-то идешь с Наги. Но и твоя идея недурна, возьми на вооружение… Ладно, давай дальше рассказывай!

— Дальше… ну, дальше я сообразил, что на байке ее далеко не увезу — свалится или чего выкинет. Тем более, что она продолжала… меня…

— Лапать? — радостно предположил лидер.

— Эээ… ммм… угу… и вот пока вызывал машину с водителем…

— О, гоняем казенную тачку и пользуемся служебным положением?.. — не унимался старик.

— … и писал тебе, она… короче, я на две минуты отвернулся — а она уже влезла на стол и под свист и стоны окружавших ее молокососов пыталась расстегнуть этот чертов пиджак! Благо, пуговиц много, а пальцы не слушались… — Огонек сердито впился зубами в фильтр новой сигареты. Стокер расхохотался, глядя, как ревность искажает знакомые черты названного сына.

— А ты что? — полюбопытствовал старший.

— Попытался ее стащить. А она смеется и убегает! Даже не думал, что Наги такая верткая! Я пока ее ловил, все ноги себе отшиб! И она мне на руку каблуком наступила! Не девушка… а оружие массового поражения! — простонал он.

— Но поймал же все-таки? — хмыкнул Стокер и сделал хороший глоток из бокала.

— Если бы! Ей надоело, и она просто упала на меня сверху… С воплем «Лови!» плюхнулась мне прямо на голову! Антенны до сих пор гудят… А потом всем телом проехалась мне по лицу, — с каждым словом Огонек становился все мрачнее: воспоминания о том, как его нос оказался точно между грудей, вызывали чувство неловкости, смешанное со жгучим желанием повторить это безобразие снова. Стокер, не сдержавшись, заржал, представив эту картину. — Ничего не слушая, я вывел ее на улицу и следующие двадцать минут пресекал попытки Наги залезть мне в штаны. Бать, кстати! Нужно проверить, что за наркота такая! Никогда не слышал, чтобы препараты так действовали на женщин!

— Ага! Иначе бы обязательно применял такие в прошлом, — хохотнул Стокер.

— Эй! За кого ты меня держишь?! Поил коктейлями — было! Но чтоб наркоту! Это ж низость! — Возмуженно встрепенувшись, Огонек сморщился.

— Ну прости! Плохая шутка!.. Линк уже сделал анализ крови. Не бойся, ничего экстраординарного — простой метилеендиооксиметамфетамиин…

— Простой… что?

— Амфетамин…

— Да, мне стало гораздо понятнее!

— Гы! Экспресс-тест на наркоту ты явно прошел, — фыркнул Стокер, а потом соизволил пояснить, — банальное экстази. Так что ее… поведение вполне объяснимо. Продолжай!

— В общем, я отбивался как мог от Наги и ее мамы, которая как раз перезвонила, чтобы уточнить детали случившегося факапа! Карабина выносила мне мозг по телефону, а я пытался не дать ей услышать что ее дочь орет мне в ухо, думая, что страстно шепчет. Кстати, потрясающая все-таки женщина Карабина: орать на меня — наорала, но Троттлу обещала ничего не рассказывать. Поэтому и приедет за Наги поздно — ждет, когда он уснет.

Стокер снова расхохотался:

— И много подробностей вашей интимной жизни узнала Карабина?

— Больше, чем хотелось бы, — хмуро ответил Огонек. — Поэтому мне и нужен цветок, бать! Мне как бы… страшно!

— Сейчас дорасскажешь и пойдешь копать свою взятку! — безапелляционно заявил старший.

— И как я Наги оставлю?

— Я присмотрю. И не смотри на мои цветы! Сказал же: не дам!

— Жмот!

— Ты выживешь, я тебя знаю! А цветок мне Тэсс новый не принесет!

— Ой, если б ты не уперся антеннами, не вздыхал бы над тем, чего касались ее руки!..

— Продолжишь развивать мысль — не дам горшок и совок! И спалю тебя охране! — Стокер предупреждающе прищурился и раздраженно хлестнул металлическим хвостом по полу.

— Понял-понял! — младший поднял руки в знак примирения. — Не претендую на твои цветы! Чахни над ними дальше!

— То-то! Рассказывай давай! Что там было после того, как тебя пропесочила Карабина?

— А дальше приехал мой водитель, — Огонек скрипнул зубами. — Как я запихивал Наги в машину — знал бы ты! Только тут она вспомнила, что планировала весь вечер танцевать. Изловчилась, вырвалась… влезла на капот служебной тачки, будто это сцена, и потребовала, чтобы ей включили сигнальные огни на крыше в качестве светомузыки… — Огонек прикрыл глаза ладонью и устало вздохнул, вспоминая, какой взгляд был у водителя, когда в отполированный капот машины впились тонкие каблуки, а перед его носом соблазнительно задвигалась красивая женщина. Огонек к тому моменту уже слишком устал, чтобы ревновать: хотелось просто поймать Наги, запихнуть в салон и привезти к Линку. Знал бы он, что ждет его в этой поездке!

— В общем, кое-как я ее стащил… машину, кстати, придется к Винни с Чарли загнать: капот погнут и краска поцарапана. Я оплачу ремонт, ты не думай, что мой косяк придется устранять за счет бюджета!.. А еще Наги отломила дворник, которым потом тыкала меня в… эээ… ширинку часть дороги, почему-то решив, что меня это должно дико возбудить.

Стокер, не сдерживаясь, заржал, представив эту картину.

— Смешно тебе, да? А мне вот не смешно было!.. Но лучше б тыкала дальше, как оказалось. В середине пути она, видимо, забыла, что мы не одни, и потребовала, чтобы я ее… я ей… и она мне… хмм… эээ… нуууу… — у Огонька стремительно загорелись уши: он понял, что не готов озвучить весь тот перечень развратных действий, которые в ультимативной форме потребовала от него его девушка, пытаясь забраться верхом и стянуть с него и себя одежду. Водитель, чьи антенны к этому времени были даже не пунцовыми, а темно-фиолетовыми, нервно вел машину и несколько раз едва не попал в аварию. Огонек его за это не винил: он и сам бы управлял транспортом в такой обстановке не лучше. Тем более, что Наги в какой-то момент удалось расстегнуть на себе пиджак и продемонстрировать своему мужчине грудь в окружении множества тонких цепочек… От этого воспоминания Огонек скрипнул зубами: ну и как теперь с ней встречаться и не вспоминать это зрелище?! Он тут сдерживается, заботится о ее целомудрии, красиво ухаживает!.. А она!.. Пес бы побрал эти вечеринки и безответственных студентов!

— Ну, братец! Будешь знать, как встречаться с юными девицами! — улыбнулся Стокер, упиваясь смущением Огонька.

— Угу! Понял уже, что это хреновый вариант! Больше не буду: остановлюсь на этой!.. В общем, бать… Кое-как доехали, спасибо водителю, загнал машину в самый темный угол гаража, потому что я боялся, как бы она чего не выкинула снова. Водитель мой, кстати, молодец! Я еще обдумывал, чем бы ему пригрозить или наоборот, подкупить, а он мне уже бросил: «Шеф, я — могила! Ничего не видел, и вас сегодня не возил!»

Стокер рассмеялся:

— Умный парень: сразу смекнул, что это не недавняя история с «генералом Огоньком», за такое могила и светит!

— Ну ты меня совсем уж монстром не представляй! — обиделся «генерал Огонек», но потом вспомнил свое прошлое и решил, что глупо обижаться на правду. — А дальше ты сам все знаешь… И едва не выброшенные в окно секретные документы, и безобразную попытку заняться сексом на твоем столе, пока ты их ловил, и…

— … «дядя Стокер, выйди погулять ненадолго, пожалуйста!» — процитировал хозяин кабинета Нагинату, отчего Огонек в очередной раз смутился и сильнее сполз в кресле.

— Прости ее! О Фобос! Ну почему все это устроила она, а стыдно до зуда в антеннах — мне?!

— Потому что ты старший и за нее отвечаешь. Но помни, что на ошибках учатся, поэтому… прими меры.

— Приму! Ноги ее больше не будет на этих идиотских вечеринках!

— Кстати, скорее всего, она мало что вспомнит. Поэтому только тебе решать, какой из эпизодов ее поведения до нее доносить… — Стокер многозначительно посмотрел на Огонька.

— То есть… все, что было в этом кабинете, может остаться только между мной и тобой? — Огонек с надеждой посмотрел на старшего товарища. Он был уверен: вспомни Наги, как вела себя со Стокером, никогда не сможет встречаться со стариком. А Огоньку с ними обоими еще много лет быть одной семьей!

— Может, может… водителя я твоего, кстати, заберу — если такой сообразительный, мне самому пригодится. А себе другого найдешь. Будем считать, хороший сотрудник — это мне бонус за беспокойство! — марсианский лидер иронично усмехнулся.

В этот момент телефон Огонька звякнул и, прочитав сообщение, тот прижал уши.

— Карабина? — поинтересовался Стокер.

— Ага. Пишет, что Троттл уснул, и она выезжает за дочкой.

Стокер поднялся, подошел к одной из тумб, где полагалось храниться важным документам, порылся в ней и выудил строгий цветочный горшок под цвет занавесок в кабинете, маленькую голубую лопатку и пакет с землей, а потом сунул это Огоньку:

— Иди давай… выкапывай свою взятку! И помни, что цветок нужно держать так, чтоб закрывал лицо и пах — она не рискнет тебя ударить, побоится помять листики.

Огонек взял садовые инструменты, чувствуя себя идиотом:

— Ну как же нас угораздило так вляпаться, а? — задумчиво произнес он.

— На ошибках учатся, сынок… на ошибках учатся…