Циклопедия

Глава пятая

Самая большая загадка лично для меня — почему в Мусорщиковом платном туалете никогда не пахнет… ну, сами знаете чем. Вокруг туалета, что весьма примечательно, сей специфический запах витает постоянно в радиусе нескольких метров. А вот внутри — ни-ни. Я много раз задавал Мусору каверзный вопрос на интересующую меня тему, но он лишь хитро двигал густыми бровями и отнекивался. Сева же выдвигал предположения одно невероятнее другого: Мусор изобрел новый химический порошок, напрочь уничтожающий запах. Или — Мусор лично каждый вечер выдраивает все унитазы, выковыривает каждую крошку из кафельных плиток, которыми выложен пол, поливает стены дорогим гелем «Лоск» и проветривает помещение до полуночи, а также что Мусорщик откопал на свалке таинственный инопланетный пылесос, который не только сам все убирает и дезинфицирует, но и каждый день заменяет использованные унитазы на дубли, которые воссоздает путем копирования! Я лично во всем этом сомневаюсь. Скорее всего, Мусор тратит деньги на профессиональных уборщиков. Но вот куда девается запах? Здесь же, не к обеду будь сказано, непрерывный физиологический процесс!

Похоже, кроме меня, никто не задавался подобным вопросом. Я провел всех в тесную, но уютную комнатку Мусора и предложил располагаться. Табуреток катастрофически не хватало. Комнатка, вообще-то, была предназначена максимум для трех человек, причем не такой комплекции, как, например, Ирдик. Половину пространства комнатки занимали полки с книгами или просто книги, без полок. Здесь Мусор хранил почти треть своей внушительной коллекции фантастики. Самое интересное, что Мусор был очень привередлив в выборе книг для чтения, предпочитал фантастические боевики или, на крайний случай, что-нибудь из Брэдбери. Но при этом покупал абсолютно все книги фантастики, на какие только падал его взгляд. Он и сам не знал, отчего это происходит. «Понимаешь, Витя, — говорил он, вытаскивая из кармана кошелек, — я знаю, что, например, Желязны читать не буду. Или, скажем, тот же Муртосян чистейшая хренотень! Но как только вижу красивую обложку, да еще и с надписью „Шедевры фантастики“ на корешке, сразу теряю самообладание! Руки так и тянутся к кошельку! И ведь ничего поделать не могу! В теле такая приятная гибкость образуется!» И в подтверждение своих слов он покупал сразу несколько свежих томиков какого-нибудь Скаландиса или Захаровых. В итоге книг у него скопилось великое множество. Попытки же как-то систематизировать покупки заканчивались полным крахом. Единственным успешным примером был Кир Булычев, книги которого Мусор занес в толстую тетрадь, распределив по годам выпуска, названиям издательств и городам, где книги великого фантаста (думаю, никто не будет возражать) издавались. Подобное Мусор попытался проделать с творениями братьев Стругацких, но запутался, обленился, плюнул на все и вывез треть книг в гараж своего дядьки на краю города. Говорит, что оборудовал там все условия для хранения, полок набил и все такое. Но мы сейчас не о гараже, а о туалете, вернее, об одной его комнатке.

Помимо книг наблюдались еще небольшой столик в углу у батареи, три табуретки и тумбочка, уместившаяся под подоконником.

Сквозь зарешеченное окно пробивался бледный зимний свет.

Граф Яркула, оглядывая полки с книгами (да и не только полки, поскольку книги лежали везде, где только могли лежать), восхищенно присвистнул:

— У меня в Трансервисе тоже есть отдельная комната под библиотеку! Правда, книг там нет, потому что я мало читаю. Вот Голова, он читать любит, но книг не покупает из принципа. Иногда ворует у крестьян, а вообще берет у Цеденбала.

— У демона? — поперхнулся я.

— А что, по-твоему, демон читать не должен? У него, между прочим, целая коллекция Даниэлы Стил и этой, детективщицы знаменитой… Дарьи Донцовой, вот! Я даже читал несколько штук! — Яркула величаво подвигал бровями и, очистив одну из табуреток от книг, сел и закинул ногу на ногу. — Интересные детективы! Про нас, про вампиров!

— А ты точно Донцову читал?

— Ты сомневаешься? — вспыхнул Яркула. — Самую что ни на есть Донцову! Она в конце книги еще под поезд сиганула, от порочной любви!

— Ну, раз от порочной… — Я не стал продолжать разговор, чтобы не запутаться еще больше, и перешел на другое. — А что… с Санычем этим и Мусором? — спросил я, — Они так и будут в трансе?

— Мы же не изверги, в самом деле! — Ирдик, удобно устроившийся на второй табуретке, щелкнул пальцами.

Мусор и Саныч кратко дернулись, как от удара током, и повалились на пол лицом вниз.

— Эй, эй!

— Не орать! Выводить из транса сразу не рекомендуется. Это как подъем с большой глубины. Если резко выплыть, то пузырьки азота в крови закипят от перепадов давления и разорвут тело на куски… Я в какой-то научно-популярной передаче видел, — поспешил добавить Ирдик, заметив мое удивление. — А если резко выйти из состояния гипноза, то голову разорвет начисто! От избытка поступающих мыслей. Они тоже вроде как вскипают и «бум» — все! Начисто, я бы сказал, разрывают!

— И что с ними?

— Спят, — ответил Ирдик. — Еще минут пятнадцать похрапят, а затем проснутся как ни в чем не бывало. Ты присаживайся, Витек. А еще лучше завари-ка чайку, пить очень хочется. После взрывов, знаешь, всегда в горле пересыхает.

Я порылся в тумбочке, ища заварку, и нашел коробку, забитую пластмассовыми «желтками» из-под киндер-сюрпризов. В них под слоем шоколада обычно скрывалась игрушка. Предприимчивый Мусор напихал в «желтки» кофейный порошок и сахар. Несколько минут у меня ушло на то, чтобы разобраться, где сахар, а где кофе. Потом я достал кружки с ложками и небольшой электрический чайничек, на полтора литра. За это время Яркула и Ирдик, с некоторым облегчением, скинули людские личины и вернулись к истинным своим обличьям. Ирдик взял с подоконника порядком подсохшую половинку лимона и стал нарезать ее длинным ногтем на блюдечке.

— Что будем делать дальше? — спросил Яркула. — У нас есть несколько вариантов. Выяснить, где находится обитель циклопов, и уничтожить их всех разом! Взрыв — это уже целенаправленный геноцид вампиров!

— И джиннов! — сказал Ирдик.

— И джиннов. Циклопы не просто бросили вызов разумной части населения Земли, они бросили вызов лично мне! Вампиру графу Яркуле Берковичу!

— И джинну! — сказал Ирдик. — Не забудьте про джинна.

— Кое-кто говорил, что убивать негуманно! — ухмыльнулся я, выходя в помещение, где располагались собственно унитазы. Там же выстроились в ряд раковины и сушилки. Открыв кран, я подставил под струю воды чайник.

— Твоя ирония мне непонятна, — отозвался Яркула. — Я честный вампир. Просто так никого _; не убиваю. Но если мне бросили вызов, ударили перчаткой по лицу, кинули в меня тухлый помидор…

— И обозвали неприлично! — добавил Ирдик весомо, хотя циклопы никак его не обзывали.

— Вот именно. В таком случае я становлюсь бешеным и неуправляемым! Могу и покалечить.] В крайнем случае уничтожу весь род циклопов под корень. Мне даже этот ваш Саныч не нужен.

Наполнив чайник до краев, я вернулся в комнатку и включил его в розетку.

Ирдик заинтересованно листал какую-то книжку в суперобложке.

— К сожалению, этот вариант не подходит, — продолжил Яркула. — Нужно спасти Канта. Если мы начнем уничтожать циклопов, они могут, в свою очередь, уничтожить НЕфилософа. А это, скажем прямо, грозит множеством проблем. В лучшем случае у меня отберут лицензию.

— И у джинна, — сказал Ирдик, листая книгу.

— А в худшем? — спросил я.

— В худшем — три сотни лет каторги в лесах Сепы Лосева! С изъятием имущества. Железную дорогу прокладывать! А я столько средств вло-1 жил в строительство Трансервиса! А сколько там еще этих самых средств осталось!

— Ну-ка, ну-ка… поподробнее, пожалуйста… — Мусор на полу заворочался. Видно, слух] о сокровищах заставил клетки его мозга работать в два, а то и в три раза быстрее, несмотря на опасность взорваться.

— Проснулся! — Я помог Мусору подняться на ноги. Бедного еврейчика пошатывало. Обычный для Мусора ярко-алый цвет лица сошел начисто, сменившись бледно-серым, почти привиденческим. Однако Мусорщикову натуру искоренить было весьма и весьма сложно.

Оценив ситуацию мудрым взглядом видавшего виды предпринимателя, Мусор похрустел пальцами и обратился к Яркуле:

— Мое предложение остается в силе?

— Какое предложение? — смутился граф, разглядывая свое отражение в кружке.

— Насчет дочери и посещения твоего замка!

— Я же говорю — Канта вытаскивать надо, а то лишат меня и Трансервиса, и повара Расподриллы, и коллекции великолепных картин тринадцатого века в моем исполнении! — Яркула всхлипнул. — А там такие шедевры!

— Сам рисовал? — удивился Мусор.

— Лично вот этими вот мозолистыми руками! — Граф показал окружающим свои мозолистые руки с длинными желтыми когтями. — Сто двадцать три полотна. Называются «Времена года». «Осень», «Зима», опять «Осень», снова «Зима». «Весна» есть, одна!

— Моей дочери понравится!

— Спасешь Канта — будет тебе поездка! — сдался Яркула.

— По рукам?

— По рукам!

— Записываю адрес! — Мусор извлек из стола толстый блокнотик в коже, ручку и приготовился записывать.

— Тебе чаю? — поинтересовался я.

— Пива! — ответил Мусор.

— Ты же не пьешь!

Мусорщик, записывавший под диктовку адрес, оторвал глаза от блокнотика.

— Это я, дорогой мой Витя, целый год не пил. А теперь пью. Тащи пиво. Оно в последнем унитазе справа. Охлаждается!

— Ничего себе способ охлаждения! А на улицу вытащить не мог?

— Сопрут ведь! — воздел брови к небу Мусор. — У нас же народ какой — любую бутылку сначала выпьют, а потом интересуются, чья, мол, была, граждане!

— Вот-вот! — сказал Ирдик, откладывая книгу. — У меня в магазине такие же дела творятся! Выложу мясо на улицу, чтобы заморозить, к утру прихожу, а там даже костей не остается! Я по следам вычислить пытался — не получается! Следы-то не человечьи…

— А чьи? — Мусор затаил дыхание. — Оборотня?

— Собачьи! Или кошачьи. Может, конечно, рысьи, но откуда около моего магазина рыси взяться?

— Действительно. — Я побежал к унитазам и обнаружил под крышкой последнего авоську со стеклянными бутылками пива количеством пять штук. К слову сказать, унитаз был оборудован таким образом, что для отправления естественных нужд не годился. Видать, его Мусор специально для охлаждения приспособил.

Мы расселись за столом. Я решил для начала выпить чаю, чтоб не остыл, а затем залить пивом. Вампир с джинном при виде пива скривились и сказали, что они такое не пьют, а если пьют, то только после того, как хорошенько накурятся кальяна, а поскольку кальяна поблизости не наблюдается, то и думать нечего. Лучше еще чайку тяпнуть по кружечке. Затем Мусор поинтересовался, что делать с Санычем. Тот, судя по всему, просыпаться в ближайшем будущем не собирался, тихо похрапывал и распространял вокруг себя стойкий запах перегара. После недолгих споров решено было перетащить его в угол и уложить тихонечко, пущай спит. Мусор повозмущался, говоря, что, дескать, Саныч ему, не дай бог, еще блох или клопов напускает, а представляете, как пострадает его репутация, когда У посетителей блохи обнаружатся? Но Мусора удалось уговорить после того, как Яркула лично пообещал произвести над Санычем дезинфекцию и окутал его розовым облаком. Саныч во сне зачихал и потер нос кулаком.

В конце концов мы принялись за чай и за пиво.

— Извините, что закуски нет, — разводил руками Мусор. — Не думал, что гости придут. Не гадал.

— Давайте думать, как нам найти Канта, — говорил Ирдик, — Как я понял из ваших слов, циклопы обитают в канализациях, под городом. Значит, где-то там у них должно быть жилье.

— Обитель зла! — ввернул Мусор, сверкая глазами. — Ось гниющего мирового капитализма!

— Вот именно! Нам нужно найти хотя бы одного циклопа, поймать его и выпытать, где можно отыскать Канта.

— Вот глупый! — встрял Яркула. — Да как же нам найти циклопа? В канализацию лезть, что ли?

— Это ты кого глупым назвал? — Ирдик от гнева даже подскочил, ударившись головой о потолок. Тот жалобно крякнул.

— А разве не глупый? Господа! Посмотрите на этого бескожего глупца! Если бы все было так просто! А как, по-твоему, они пробрались в квартиру к Вите? Как они, кстати, оттуда выбрались?

— По пожарной лестнице! — взревел Ирдик. — Глупец! Предупреждаю, еще раз назовешь меня глупцом — оставлю без еды. Зубы выбью, проще говоря!

— Ой, не могу! Зубы он выбьет! Повару своему зубы выбивай! — Яркула залился громким смехом, держась обеими руками за живот.

Ирдик взмахнул руками. В комнатке потемнело. Мусор, хлебавший пиво из кружки, пробормотал что-то насчет того, что ему пора посмотреть сансостояние унитазов, и попытался выскочить из-за стола.

И в это время бабахнуло.

Яркула взвизгнул и исчез во вспышке яркого света. Во все стороны разлетелись черные перья. Ирдик зловеще захохотал.

— Я же сказал, зубы выбью!

Но в этот момент из света вдруг выпорхнул ворон, размерами и клювом сильно смахивавший на нашего вампира. Ворон совершил в воздухе затяжной пируэт и со всей силы вонзился в висок джинна, плотно в нем застряв.

— Мое ухо! — взвыл джинн, обхватывая пернатое существо обеими руками.

Яркула, вращая глазами, замычал. Он и сам хотел бы вытащить из джинновского уха свой клюв, но, видимо, застрял слишком крепко.

— Ухо! Мое ухо! — Во все стороны вновь полетели перья. Яркула взвыл, насколько это было возможно при том, что клюва он раскрыть не мог, и попытался превратиться в кого-то еще. В одно мгновение перед моим взглядом возник бурый лис с засунутой в ухо Ирдика лапой, потом заяц с застрявшим в ухе хвостом, затем питон, безвольно свесившийся из уха и наконец сам Яркула. Оказалось, что он засунул в ухо Ирдику указательный палец. Впрочем, джинну от осознания сего факта легче не стало. Он продолжал оглашать комнатку дикими воплями, трясти головой, от чего трясся мелкой дрожью и вампир, и совершать руками недвусмысленные движения.

Я огляделся и обнаружил, что Мусор куда-то пропал.

— Убью! Покалечу! Зубы выбью! — выл Ирдик.

— Тов-варищ! Дел-ла делать лад-до! Кап-пи-тал зар-р-рабатывать! — клацал зубами Яркула. — Ты можешь не д-дергат-ться?

— Не могу! Мне больно!

— А я п-предупреждал!

— А я все равно зубы выбью!

Наконец на короткий промежуток времени Ирдик застыл неподвижно. Яркула тотчас вытащил палец с негромким, но отчетливым хлопком и принялся усердно вытирать его о край своего пиджака. Ирдик же сотворил в воздухе пачку салфеток, порвал ее и, вытащив пару штук, Я стал протирать ухо.

Некоторое время комнату оглашали брезгливые вздохи, ахи, хрипы и похрапывание Саныча в углу.

— Берешь свои слова обратно? — спросил напоследок Ирдик, усаживаясь за стол.

— Ни за что! — с вызовом ответил Яркула и выставил вперед указательный палец. — А будешь возмущаться, и не туда воткну!

— Хотелось бы знать куда!

— Давайте, в конце концов, делом займемся! — Это в дверях появился Мусор с кружкой пива. — Вы уже закончили?

— Собственно…

— Итак. Что мы имеем? Вернее, чего у нас нет? У нас нет Канта, у нас нет циклопа, у нас нет внятного объяснения, как циклопы проникли в квартиру и как вылезли из нее, а еще у нас нет плана! — Мусор стал загибать пухлые пальцы, поставив кружку с недопитым пивом на стол. — Послушайте меня, опытного и заслуженного мастера по распутыванию тайн и загадок! Для начала нужен план, а все остальное будет вытекать!

— Откуда вытекать? — не понял Ирдик.

— Отсюда, — Мусор постукал себя по виску, — из моей большой, а главное, умной головы! Вы правильно сказали — циклопы обитают в канализации под городом. Но город большой, и канализация тоже большая. Значит?..

— Значит, долго искать будем! — догадался Яркула. — Нам нужен компас! Я, между прочим, занимал третье место по ориентированию на местности при помощи компаса! Первое занял Голова, а второе пес Бульдок. А больше никого, хе-хе, и не было!

Мусор покачал головой, изобразив на лице полную безнадегу.

— Значит, нам нужен человек, который знает канализацию Новоозерска как свои пять пальцев, вот что я имел в виду!

— А разве есть такие люди? — удивился Ирдик. — Я всегда считал, что канализация — это лабиринт! Трубы прокладывают хаотично и на разной глубине, чтоб грабители не могли пробраться по трубам в квартиры!

— Они что, через унитазы пробираются? — хмыкнул Яркула.

Ирдик бросил на него испепеляющий взгляд, но промолчал.

— Я знаю такого человека! — весомо произнес Мусорщик. — Он мой знакомый. Помогал | ставить этот туалет. В соответствии с городским планом канализации я установил трубы у себя таким образом, чтобы они никогда не засоря лись! Даже в самых безнадежных случаях!

— А давайте попробуем опустить туда Яркулу вниз головой! — не удержался Ирдик и таки зацепил вампира. — Тоже не забьется?

— Не должно! — ответил Мусор и зажал себе рот рукой.

— Как это не должно! — подскочил Яркула. — Вы за кого меня принимаете? Не потерплю!

— Один-один! — вмешался я, поднимая руки. — Хватит, умоляю вас! Пока вы тут ругаетесь, Канта, быть может, жестоко пытают! Суют ему иголки под ногти и вырывают волосы!

— Но он лыс, как лампочка! — заметил Ирдик.

— Неважно. Нужно спасать его как можно скорее. Мусор, твой знакомый далеко живет?

— Пять минут пешим ходом, — отрапортовал Мусор. — Все пойдем или как?

Я посмотрел на улицу. День медленно, но верно подходил к обеду. Народа на улицах стало больше. Мимо прогрохотал недавно пущенный маршрутный автобус. С серого неба сыпалась мелкая, до невозможности противная крупа. В общем, идти никуда не хотелось.

— А я чай не допил, — сказал Яркула. — Слушай, Карл Давидович, может, ты сам сгоняешь? А мы тебя тут подождем, честное вампирское!

Яркула зацепил Мусора за живое. Он назвал его по имени и отчеству. Мусор, как и всякий, относящий свою персону к высшему слою интеллигенции, лесть любил и уважал, а обращение в официальном тоне заглатывал, как пескарь наживку.

— Ладно, уговорили, — проговорил Мусор, ковыряя носком ботинка дырку в линолеуме. — Только чур без меня пиво не пить!

— Ни-ни! — замахал руками Яркула, — Как можно!

— Дверь никому не открывайте. Разговоры с подозрительными личностями не заводить! — напоследок сказал Мусор. — Ну, я пошел.

И он скрылся за дверью.

Секунду спустя я увидел его сгорбленный силуэт, зябко кутающийся в пальто. Тараня сугробы и прохожих, Мусор затопал в сторону девятиэтажек, расположившихся неподалеку. Когда он скрылся за гигантской рекламной вывеской, я обернулся к нелюдям.

Яркула и Ирдик смотрели на меня так, что я почувствовал, как мелкие мурашки ровным строем зашагали по моей спине…

Если на вас когда-нибудь смотрели вампир и джинн одновременно, если вы видели их светящиеся голодным блеском глаза, да еще при этом из угла доносился тихий, но зловещий храп спасителя человечества, то вы меня поймете. На секунду я решил, что сейчас стану аппетитной закуской к чаю, Мусор, который придет позже, пойдет на десерт, а тот, кого он приведет, на ужин.

Но постойте! Какой десерт? Мы же серьезными делами занимаемся!

Поэтому я счел нужным отодвинуться к батарее (на всякий случай) и дрогнувшим голосом спросил:

— Что такое?

— Скажи нам, Витя, дорогой наш, — начал Яркула, поблескивая клыками в свете ламп. — Ты доверяешь Мусорщику?

Я поразмыслил над его словами и ответил:

— Доверяю.

— А нам ты доверяешь? — спросил Ирдик. — Мы без задней мысли спрашиваем…

— Просто поведение твоего друга наводит на некоторые нехорошие мысли! — закончил Яркула. — Скажи, он действительно хочет привести ко мне в замок свою дочь?

И вампир так на меня посмотрел, что я понял — сейчас он начнет проникать в мои мысли! В левом ухе настойчиво зачесалось. Правый глаз непроизвольно дернулся. Ирдик нахмурил куцую бровь.

«Дочь! — подумал я совершенно четко. — Да-да, дочь! А кого же еще он может привести? У него только дочь и есть!»

«А как звать?» — раздалось в левом ухе.

«Настя!»

«Настя Карловна! А он не мог назвать дочь каким-нибудь исконно еврейским именем? Сара, например. — Яркула поморщился и потянулся к кружке с чаем, — А жена у него есть?»

«Жены нет», — вздохнул я, почесывая мочку уха.

«Умерла?» — ужаснулся Ирдик в правом ухе, который, судя по его рассказам, был закоренелым семьянином.

«Ушла. Он же, Мусор, видели какой? Все ему что-то найти, кого-то продать, в какую-нибудь историю вляпаться. Вот не выдержала и ушла».

«А чего ж она тогда дочь оставила?»

«Она и не оставляла. Забрала с собой в Питер. Мусор иногда наведывается, берет ее на каникулы… Вот и сейчас возьмет на недельку с собой. Разве жена откажется отпустить дочь на экскурсию по самому настоящему замку?» — ответил я чрезвычайно вежливым тоном, чтоб, не дай бог, ничего не заподозрили.

— Не нравится мне что-то, — сказал вслух Яркула. — Может, Мусор вновь решил денег подзаработать? Сговорился с тобой и Севой, вызвал нас, якобы для дела, инсценировал похищение, Канта, а сейчас ушел милицию звать, чтобы нас повязать.

— В некоторых индийских странах, между | прочим, за настоящего живого джинна дают немалые деньги! Дом купить можно, трехэтажный, ^ с видом на море и проплывающие яхты!

— Какие яхты? Какое море? — воскликнул я. — Вы в своем уме? Стал бы я разрушать свою собственную квартиру? А циклоп? Циклопа вы, что ли, не видели?

— В наше время загримировать под циклопа можно даже Мишу Кретчетова, хотя его никто и никогда не видел! — сказал Яркула. — Я однажды фильм смотрел, «Кошмары на какой-то улице, часть третья», так там обгорелый тип в перчатке ну вылитый мертвец! А оказалось — грим все это! И никакой он не маньяк-убийца, а очень даже милый человек. Кровью меня угощал охлажденной.

— А что касается квартиры, то за награду ты себе хоть три таких можешь купить, да не здесь, в Новоозерске, а в самой Москве, вот! Так что колись!

— О чем колоться-то?

— О вашем сговоре с циклопом, милицией и Санычем!

Передо мной вспыхнул яркий свет. По сравнению с ним свет дневных ламп в комнатке был не сильнее маленькой закопченной лампы «летучая мышь» в подземных лабиринтах времен Великой Отечественной. Яркула перегнулся через стол и ткнул мне под нос длинный тонкий палец.

— Кто организовал похищение Канта? Ваши друзья?

— С чего ты взял?

— А как циклопы проникли в квартиру? Они спрятались в шкафу, вот как! Они ждали заранее!

— Может, они летать умеют!

— Витя, не будь таким наивным! Даже я летать толком не умею, хотя уже три тысячи лет превращаюсь в мышь!

— Но это твои сугубо личные проблемы!

— Не гневи меня, Витя! — насупился Яркула. — Я, когда злой, о-го-го какой, и покусать могу!

— А я-то, а я-то! — подпрыгнул за вампирской спиной Ирдик.

— Сознаешься?

— Да в чем сознаваться? Вы в своем уме? Я же рассказывал — циклопы знают наши адреса, они знают о нас все, поэтому Мусор хочет их остановить. Чтобы нас не поубивали!

— Есть только один способ выяснить, правду ты говоришь или нет! — Яркула почесал подбородок, — Нужно прочесть твои мысли.

— Все?

— Абсолютно! Давай голову.

— Не дам!

— Ну что нам с тобой делать? Пытать, что ли?

— А хотя бы пытайте! Все равно не дам. Это мои мысли! Сугубо личные.

— Обещаю полное неразглашение информации. Строго между нами, — пообещал Яркула.

— Не пойдет.

— Дай я ему ноздри вырву! — заорал из-за спины вампира Ирдик. — Каков наглец!

— Все равно не дам! — Я вжался в стул, оглядываясь в поисках какого-нибудь подходящего предмета для самообороны.

Предмета, кроме старого Мусорщикова ботинка, засевшего в батарее, я не нашел, зато увидел на улице нечто довольно интересное.

— Смотрите! Смотрите, кто там на скамейке!

— Отвлекает внимание! Сбежать хочет! — предупредил Ирдик. — Держи его за ноги, а я за руки!

— Да смотрите же, болваны! — в сердцах заорал я, вырываясь из рук Яркулы, намеревавшегося обхватить меня поперек пояса.

— Он назвал тебя болваном! — сказал Ирдик. — Каков наглец!

Яркула в свою очередь повернул голову в сторону окна и застыл, широко распахнув глаза и рот. Постепенно дошло и до джинна. Он тоже посмотрел и тоже застыл. Грех было не застыть!

Напротив платного туалета, на скамейке, стоявшей через дорогу, сидел Кант.

Но какой у него был вид! Перво-наперво, одет Кант был во что-то несуразное. То ли изрядно поношенное пальто, то ли хорошо сшитые между собой куски тканей неопределенного цвета. На голове шапка-ушанка с ярко-красной звездочкой в центре. Одно ухо отвязалось и наполовину свисало вниз. Кант болтал ногами, обутыми в незашнурованные ботинки, и мял в руках перчатки.

Но даже не это было самым удивительным. Слева и справа от Канта сидели небольшого роста человечки в серых плащах с задранными воротниками и широкополых шляпах, надвинутых на глаза… на глаз! Потому что это были циклопы! Правда, сейчас они походили на агентов из американского боевика про шпионов. Весьма маленьких агентов. Но все-таки!

Из парка, что раскинулся позади скамейки, медленно выходили маленькие человечки и, огибая сугробы, приближались к нам. За короткую долю секунды я насчитал не меньше десятка циклопов, показавшихся из-за деревьев, из-за ларьков и из переулков. Еще небольшая группа вышла из-за угла магазина «Обувь», что располагался неподалеку.

— Нас выследили! — дрогнувшим голосом сказал Яркула, — Нас поймали в ловушку!

Я соскочил со стула и, пробежав через комнатку, выскочил в основное помещение. Поскользнувшись на кафельном полу, почти проехал до противоположного окна и прильнул к нему. С этой стороны туалет почти вплотную прилегал к многоэтажным домам.

На скамейках, стоявших у каждого подъезда, сидели люди в плащах и шляпах и смотрели на меня.

«Их здесь не меньше трех десятков!» — подумал я.

«А с нашей стороны пятьдесят шесть, — отозвался в левом ухе Яркула. — Кажется, мы влипли по самые зубы!»

Развернувшись на пятках, я кинулся к двери. Прямо на моих глазах металлическая ручка начала медленно опускаться. Как в замедленной съемке, я увидел, что между дверью и косяком образуется тонкая щель, в которую врывается лучик света вперемешку со снежинками и чья-то неровная, сгорбленная тень… Времени на раздумья не было. Я прыгнул.

Вообще-то в школе я занимал первые места по прыжкам в длину с разбегом. Даже один раз ездил на спортивную олимпиаду района, но не показал там высших результатов. С тех пор, правда, минул не один год. Животик появился, сало кое-где отложилось (особенно в районе ягодиц и пояса), да и ноги уже не те…

Я не допрыгнул. Рухнул на живот и проехался по кафелю, чувствуя, как натягивается на груди рубашка. Доехал до двери и врезался в нее боком. Похоже, с той стороны меня не очень ждали, потому что дверь поддалась легко. Щель исчезла, вместе с тенью и снегом. А с улицы раздался характерный звук падающего тела. Вдобавок чей-то писклявый голосок грязно выругался. Я вскочил на ноги, провернул замок и удовлетворенно похлопал руку об руку.

Из комнатки показался взволнованный граф Яркула.

— Шестьдесят девять! Они все прибывают и прибывают… А ты зачем раздеваешься?

— Двери закрывал! — ответил я, спешно заправляя рубашку в штаны и натягивая свитер едва ли не до колен. — Они не собираются нападать?

— Хуже. Похоже, они собираются держать нас здесь, пока мы не вылезем сами.

— Откуда ты знаешь?

— Погляди сам.

Я вернулся в комнатку. Место около окна оккупировал Ирдик со стулом. Мы же с вампиром пристроились за его могучими плечами.

Циклопов действительно стало намного больше. Они сидели на лавочках в парке, прогуливались вдоль ларьков, рассматривали витрины магазинов. Примечательно, что обычные люди проходили мимо них, словно ничего не замечали. Людей вообще было немного, и это в разгар обеда! Да и машин на дороге поубавилось! Только одна проехала за все время, пока мы стояли у окна. А ведь центральная улица!

Кант, зажатый между циклопами в шляпах, держал в руках небольшой плакат, на котором большими печатными буквами было написано:

«СДАВАЙТЕС ТАК ИЛИ БУДИМ ГОЛОДАТЬ».

Перчатки лежали у него на коленях.

— А почему они не нападают?

Яркула пожал плечами.

— Боятся нас, я думаю. Мало ли что им Кант рассказал.

— Но их же миллионы!

— Пока только… мм… восемьдесят один, — не оборачиваясь, сказал Ирдик. — Потушите кто-нибудь свет. Им нас видно.

Я пошел к выключателю и погасил лампы. В комнатке стало темно и мрачновато. Хмурое зимнее небо довольно скупо раздаривало солнечные лучи.

— Но они маленькие и не воинственные! А мы с джинном как-никак хищники! Кровью питаемся и овощами!

— А я люблю лапшу «Доширак», — сказал Ирдик. — С курицей.

— Вот поэтому они и не нападают. Думают заморить нас голодом!

— Но мы же можем сотворить сколько угодно еды! — сказал я.

— Мы можем, — поправил меня Яркула. — У тебя не получится сотворить даже колбасные обрезки! И с водой проблема. Водного заклинания я не знаю, и Ирдик тоже! К тому же у меня застарелая болезнь — клаустрофобия. Если я пробуду в этой комнате еще два с половиной часа, у меня начнется приступ! — Яркула почесал подбородок, — А может, и через час. Последний припадок был у меня две ночи назад. Спать в гробах с клаустрофобией, скажу я вам, такая пытка! Каждый час просыпаюсь от приступов! Приходится вылетать, дышать свежим воздухом, а то проглочу свой собственный язык, и все!

— Ладно, допустим, вы не можете колдовать воду. Но воды же здесь море! Шесть унитазов и шесть кранов! Пей не хочу! А еще вы можете превратиться в дракона, медведя, я не знаю, в Годзиллу, наконец!

— Для этого простор нужен! — заметил Ирдик. — А с водой ты прав. Тогда я не понимаю, в чем смысл?

Я вновь посмотрел в окно. Циклопы, бродившие по парку, стали расходиться в стороны, уступая место кому-то… кто шел в нашу сторону…

На первый взгляд это тоже был циклоп. Только без плаща и шляпы. Из одежды на нем был небольшой жилет, клетчатая юбка, как у шотландцев, и тапочки. На голове — пучок черных волос. В руке — клюка.

Редкие прохожие шарахнулись в стороны. Многие в панике побежали кто куда. Но в целом, кажется, циклопов мало кто замечал…

Циклоп шел, потрясая этой самой клюкой и выделывая руками всевозможные выкрутасы. Кажется, он еще что-то кричал, но нам не было слышно. Подойдя к скамейке, на которой сидел Кант, циклоп присел на краешек и вознес руки к небу.

И небо не замедлило отозваться. Где-то оглушительно загрохотало, и на землю обрушился снег. Такого плотного снега, скажу я вам, мне не доводилось видеть давно. Циклопы мгновенно исчезли из поля моего зрения. На улице потемнело. Ирдик отпрянул от окна, зажав голову руками.

— О нет! Я догадался, что все это значит! — завопил он. — У них есть шаман!

— Шаман? А что страшного в шамане? Вы же сами… того…

Честно сказать, я не очень понимал причин возникшей паники. Тем не менее паника была налицо! Яркула, серый как мышь, рухнул на табурет и стал грызть ногти. Ирдик тряс головой и бормотал себе под нос нечленораздельные проклятия. От его лысой головы разлетались искорки света и, разбиваясь о стены, озаряли комнатку яркими вспышками. Спокоен был только Саныч. Он все еще дрых в углу, засунув под голову руку.

— Что страшного-то? — повторил я растерянно.

Яркула посмотрел на меня взглядом загнанного в угол бурундучка, причем ясно осознающего, что с ним сейчас сотворят.

— Это шаман! — сказал он. — А всем известно, что на земле нет сильнее чародеев, чем шаманы!

— Но шаман, если мне не изменяет память, — это тот, который управляет погодой!

— Он чародей!

— А вы…

— А мы на это не учились! — закончил Ирдик дрожащим голосом. — Мы только по специальности. Пара-тройка гипнозов, еду сотворить и все такое! Шаман же изучает искусство чародейства с детства! Он что хочешь сейчас сотворить может!

— Но ведь не сотворил еще!

— А это? — Яркула показал на окно, за которым снег, кстати, падать перестал.

Я вновь увидел скамейку, шамана и Канта. НЕфилософ сменил табличку на перчатки и теперь зябко ежился, пряча руки между колен. Циклопы в плащах кружили у дороги, словно хищные коршуны, ожидающие добычу.

И откуда у них столько плащей, интересно? Обчистили фабрику по производству плащей и широкополых шляп?

— Что он делает, Вить? — спросил Яркула. — Колдует?

— Кто, шаман? Машет клюкой и что-то кричит. А еще дрыгает ногами.

— Это существенный элемент шаманского чародейства! — выдохнул Ирдик. — Мы все умрем!

— Да что происходит-то? Он всего лишь изменил погоду!

— Ты не понимаешь! Смотри! — Ирдик взмахнул руками, крикнул пару слов и…

Из основного помещения раздался звук льющейся воды. Выглянув, я обнаружил, что все краны открыты, а бачки над унитазами мелко подрагивают. Вода в них, похоже, бурлила.

— И зачем было такое колдовать?

— В том-то и дело, что я хотел наколдовать горячий кофе с круассанами! — Ирдик взмахнул руками. — Теперь видишь, в чем заключается шамановское чародейство? Он лишил нас силы! Мы не можем сотворить то, что хотим. Получается полнейшая чепуха!

— А ну-ка дайте мне! — Яркула подпрыгнул, кувыркнулся через голову, едва не задев полки с книгами, и вдруг превратился во что-то совсем несуразное. У возникшего вместо вампира существа был слоновий хобот, кроличьи уши, тело бобра с плоским мокрым хвостом и крокодильи лапки, в одной из которых почему-то была зажата дымящаяся сигарета. От Яркулы остался только мудрый взгляд и густые брови.

— Видишь! — сказало существо, стряхивая с сигареты пепел небрежным движением пальца.

— А обратно?

— Обратно? — Существо почесало лапкой между ушами и попробовало вновь подпрыгнуть.

Раздался хлопок, и существо разлетелось по комнате тысячами мутных капелек. На том месте, где оно стояло, появилась темно-коричневая лужа, из недр которой вырывались бульбы, пузыри и зловонный, щекочущий ноздри пар.

— Ну и гадость эта ваша заливная рыба! — поморщился Ирдик, зажимая нос пальцами.

— Сами такие! — сказали из лужи, и оттуда, ну совсем как небезызвестный барон Мюнхгаузен, появился Яркула, тянущий себя за косичку. Оказалось, что ноги Яркулы застряли в стремени, а сам он сидит в седле. Под седлом обнаружилась лошадь серой в яблоках масти. Чуть только голова лошади показалась над лужей, та истошно заржала и попыталась сцапать зубами первую подвернувшуюся книжку.

— Что это такое, граф? — завопил Ирдик, отскакивая в сторону. — Уберите немедленно!

— Если б я мог, — кряхтел от натуги Яркула, вытаскивая себя за косичку еще выше. Наконец его голова уперлась в потолок, и тащить стало некуда. Лошадь показалась из лужи ровно наполовину. Тогда, изогнувшись, Яркула выдернул ноги из стремян. Лошадь не замедлила погрузиться обратно в лужу, огласив комнату напоследок истошным ржанием. Следом упал и Яркула. Правда, уже не в лужу, которая стремительно испарилась, оставив после себя мокрое пятно на линолеуме и не слишком приятный запах.

— Ну и дела! — пораженно сказал я. — И это все один шаман натворил?

— Знаете, теперь я не удивляюсь тому, как они выбрались через окно на седьмом этаже! — сказал Яркула, осторожно трогая свою изрядно потрепанную косичку. — Блин, стричься придется! Чуть скальп собственноручно не снял!

— А теперь я попробую! — оживился Ирдик и даже успел щелкнуть пальцами, но Яркула его вовремя остановил резким движением руки.

— Хватит! А то беду накличем, я чувствую!

Мы замерли, ожидая, что произойдет. Однако пол не провалился, потолок не рухнул на наши головы, и никаких чудищ посреди комнаты не появилось.

— Никаких опытов, — прошептал Яркула. — Не надо рисковать по пустякам!

Я посмотрел в окно. Шаман по-прежнему дрыгал ногами и размахивал клюкой. Кант помахал мне рукой. Стремительно надвигалась темнота, хотя я готов был поклясться, что времени не больше трех часов дня.

— Интересно, а почему их люди не замечают?

— Это шаманские штучки! Вроде гипноза! — сказали за моей спиной. — Здравствуйте!

Я резко обернулся. Судя по вытянувшимся лицам Яркулы и Ирдика, они были удивлены не меньше моего. Впрочем, вампир сориентировался на удивление быстро.

— Постойте… кажется, я знаю… — прошептал он и спросил в воздух: —Миша Кретчетов, это ты?

— А кому ж еще это быть? — спросили басом откуда-то с потолка.

Я невольно посмотрел наверх, но, естественно, никого не обнаружил. Ну, конечно! Ведь Миша Кретчетов — это бесплотный чревовещательный бас! Я встречался с ним год назад, когда разыскивал тело инопланетянина! Тогда от общения с Мишей у меня осталось несколько расплывчатое впечатление…

— Кто позвал? Ты, граф, или ты, джинн?

— Как это позвал? — удивился Ирдик. — Никто тебя не звал. Ты сам пришел.

— Но ведь пальцем-то кто-то щелкнул! — настаивал чревовещательный бас. — Я, знаете ли, не такой глупый! Когда щелкают пальцами, да еще зовут, мол, приди, Миша, я сразу прихожу! И не надо строить постные физиономии, словно ничего не знаете! Кто щелкал, спрашиваю? Хотя стойте, я и сам вижу, кто! Ирдик! Ну зачем скрываться? От правосудия не скроешься! Все равно ведь вычислил бы и распял на ближайшем дереве! Был у меня один знакомый, тоже любил пальцами щелкать. Дедок Бесноватый его звали. Правда, это у него не прихоть была, а самая настоящая болезнь то ли Пениксона, то ли Пумперсона… неважно, впрочем. Суть в том, что он щелкал пальцами каждые полчаса! Я только вздремнуть лягу, как слышу — зовет. Ну я, как всякий порядочный чревовещательный бас, к нему, значит, а он, сволочь этакая, спит и в ус не дует. А пальцами щелкает! Ну, он так недельку пощелкал, а потом я кое-кому пожаловался, и этот кое-кто прилетел из ада со своим трезубцем и забрал Дедка к себе на перевоспитание! Теперь, знаете ли, не щелкает! Только глаз у него дергается, нога левая заплетается, челюсть дрожит, и седой весь стал, а так, как живой! Не поверите!

— Не поверим, — мрачно согласился Яркула. — Миша, раз уж ты появился, можно тебя попросить…

— Вытащить вас из платного туалета, увы, не могу, — сказал Миша Кретчетов. — Не в моей компетенции! Да и дорого это. Я недавно цены поднял на предсказания и чревовещания, теперь общаюсь исключительно с элитой. Жен Тьмы недавно приходил, спрашивал, что ему делать с крокодилом!

— С крокодилом? — невольно вырвалось у меня.

— Ну да. Свет, супруга Жена, недавно привезла из командировки настоящего живого крокодила по кличке Мороженов-Палочкин. Жен посадил его в стеклянный аквариум на двести литров и поставил аквариум на кухне. А крокодил ночью вылез, покусал маленького бульдога по кличке Бульдок, засел в комоде и никого туда не пускал. А у Свет в комоде, между прочим, набор посуды хранится и вилки с ложками. Они всей семьей после этого руками ели и без тарелок! Вот Жен и интересовался, как ему быть.

— И что ты посоветовал? — спросил заинтересованно Яркула.

— Не рыпаться! — ответил чревовещательный бас. — Крокодил ночью вылез на охоту, нечаянно встал на крышку подвала, успешно ее проломил своим весом, грохнулся вниз и канул в неизвестность. Теперь, говорят, ползает по подвалам замка Тьмы и охотится на сантехников, которые там живут. Из шестерых, говорят, двоих уже сожрал, а одного засушил на черный день. Правда, Свет панически боится в подвал спускаться, а у нее там закрутки стоят с лета.

— А если мы много заплатим? — спросил Яркула, впрочем, без особой надежды. — Не зря же Ирдик тебя вызвал!

— И не надейтесь! Я вообще по субботам не работаю!

— Араб? — удивился я.

— Принципиально не работаю! — сказал чревовещательный бас, — А национальности у меня нет, я же бесплотный!

— Но ведь сегодня среда!

— И по средам тоже не работаю! — быстро нашелся Миша Кретчетов. — Я вообще прилетел посмотреть, как ваши бренные тела пойдут на корм циклопам! Их становится все больше и больше. Скоро они решатся на штурм. От туалета не останется ни досточки. А от вас ни косточки! Ха! Здорово я пошутил? Аж самому приятно!

— Очень смешно, — оскалил зубы Яркула. — Ну тогда хоть советом помоги. Косвенным.

— Косвенным могу, — подумав, согласился Миша Кретчетов. — За сто долларов.

— А как же дзены? — удивился Ирдик.

— Доллары по курсу дороже! — весомо заметил Миша Кретчетов из-под стола.

— Но у нас только дзены!

Из книжных полок раздалось едва слышное дыхание. Потом Миша сказал:

— Ладно, давайте сюда свои дзены! С вами поведешься, научишься брать любые деньги, хоть тугрики!

Ирдик с готовностью выудил откуда-то пачку разноцветных бумажек, перетянутых резинкой, и подкинул их в воздух. Пачка, не долетев до потолка, исчезла.

Наступила напряженная тишина. Шаман за окном слез с лавочки и собрал вокруг себя нескольких циклопов. Они то и дело бросали в сторону туалета полные ненависти взгляды. Чтото будет… Наверное, точно на штурм собрались!

— Миша? — спустя минуты две спросил Ирдик. — Миша, ты тут?

— Не мешайте, я считаю! — раздалось в ответ из угла, где храпел Саныч.

— Сто дзенов считаешь?

— Ты думаешь, у меня тут только твои жалкие сто дзенов? Я одновременно работаю с десятком людей и десятком нелюдей! — гордо сказал чревовещательный бас Миши Кретчетова. — А будешь мешать — вообще ничего не скажу!

— А ты сейчас скажи, а потом считай!

— А если там не сто дзенов? Нет уж, потерпите!

Мы стали молча терпеть. Я прильнул к окну. На улице темнело уже не просто стремительно, а с фантастической скоростью. Еще минут пять, и станет совсем темно…

— Как же они узнали, что мы находимся в туалете? — пробормотал я, оглядывая окрестности. Везде, куда ни глянь, шлялись циклопы в плащах и шляпах. Теперь их было, пожалуй, не меньше сотни…

И тут я увидел Мусорщика!

Мой еврейский друг шел от девятиэтажек, через парк. Он был один, держал в одной руке пакет, а вторую беззаботно засунул в карман брюк. Похоже, Мусор тоже не замечал циклопов. А они, напротив, прекрасно его видели. Несколько одноглазых уродцев пристроились сзади Мусора, но пока ничего не предпринимали.

Вот черт! Я повернул голову и увидел, что с противоположной стороны, от остановки, в сторону туалета направляется не кто иной, как Сева! По бокам от него шли циклопы и даже, кажется, придерживали его под локотки. Сам Сева идти был не в состоянии. Похоже, он то и дело норовил упасть в обморок!

Так вот кто рассказал им о туалете!!

Я обернулся и увидел, что вампир и джинн стоят за моей спиной и тоже выглядывают в окно.

— Сейчас его сцапают! — сказал Яркула хищно. — Скрутят, заломят руки и повалят мордой в снег!

— А потом примутся за нас, — сказал я. — Нужно срочно что-то делать! Нужно предупредить Мусора! Чтобы хоть он спасся!

— Ты в своем уме? — Ирдик покрутил пальцем у виска. — Стоит тебе нос высунуть, как они нападут! А Мусор даже пикнуть не успеет, не то что убежать!

— Но ведь что-то же можно сделать!

— Можно. Свалить отсюда побыстрей! Миша, ты где?!

— Здесь я, здесь, — отозвался чревовещательный бас. — Слухайте совет. У вас же здесь туалет, верно?!

— Ну.

— А туалет напрямую связан с канализацией!

— Ну.

— Я все сказал, — заявил Миша Кретчетов. — Дополнительная информация стоит еще сто дзенов.

— Все сказал?! — взревел Ирдик. — Крохобор! Да это я и сам знал! Что мне с твоих чревовещаний!

— Сам крохобор, — обиделся бас. — Я, можно сказать, от чистого сердца сказал. За ваше здоровье переживаю, а вы!..

— Делать что-то нужно! — простонал я.

— Обиделся я на вас, — продолжал Миша Кретчетов. — Ни на кого за последнюю тысячу лет не обижался, а вот сейчас возьму и обидюсь! Все, обиделся!

И он замолчал.

Яркула и Ирдик наморщили лбы, размышляя. Я же прильнул к окну. Нельзя было оставлять просто так Мусора, Севу и даже Канта! Вопрос только в том, что делать?

— Я догадался! — заорал Яркула, — Ну конечно! Канализация! Мы пролезем по канализации и смоемся!

— В прямом смысле! — захихикал Ирдик, — Ничего глупее в жизни не слышал! Как ты пролезешь в трубу? Мы же колдовать не можем!

— Действительно, — Яркула погрустнел, — Тогда нужно сдаваться.

— Чуть что, сразу сдаваться! — воскликнул я. — Что у вас за натура такая! Нужно действовать сообща! Слушайте, что я предлагаю! Я выскакиваю на улицу и отвлекаю шамана! Действие его заклятий исчезнет, пока он переключится на меня! Тогда вы выскакиваете следом и чтонибудь колдуете. Например, переносите всех нас куда-нибудь! Вы умеете такое делать?

— Я, по-твоему, в школе гипнотизеров журналы под партой эротические смотрел и в женский монастырь бегал? — обиделся Яркула.

— А разве нет?

— И это тоже, но учился на четыре с хвостиком! Правда, потом все хвостики пришлось отрезать, хотя было больно и неприятно.

— В общем, план хорош, — сказал Ирдик, повелительным жестом останавливая Яркулу, дабы не слишком погружался в сентиментальные воспоминания. — А если ты не успеешь отвлечь?

— Тогда тоже попаду в плен! Разве есть другой вариант?

Ирдик пожал плечами.

— Нет. Давай попробуем этот. В конце концов, кто не рискует, у того с почками все в порядке!

— А справишься? — подначил Яркула. — Их вон сколько. Это тебе не головы рубить, знаешь ли…

Ох, не напоминал бы. Я огляделся и обнаружил на столе бутылку Мусорщикова пива. Тяжко выдохнул и залпом выпил остатки. Не водка, конечно, но тоже сойдет. Ведь всем известно, что спиртные напитки не только стимулируют разложение печени и дискоординацию мозжечка, но и придают храбрости, разгоняют кровь по венам, а что говорить о поднятии духа?! Пиво провалилось в желудок, и я тотчас почувствовал прилив необычайной энергии.

— Вот! — Я поднял вверх указательный палец. — В случае успеха встречаемся у меня на квартире. Я пошел.

— Постой. А обсудить более подробно? План написать, роли распределить… Возьми хотя бы оружие!

— Какое у Мусора в туалете может быть оружие? — Я развел руками. — Унитазом по голове бить?

— Но циклопов-то много! — сказал Ирдик таким тоном, словно собирался вручить мне баллистический плазмер, специально предназначенный для уничтожения десятка циклопов, причем разом. Он оглядел книжные полки, затем вытащил увесистый том: «Сборник российской фантастики и протянул мне: —Держи. Кто полезет — врежешь по башке, сразу отключится!

— Хотелось бы, конечно, что-нибудь поощутимей, — вздохнул я, — но раз вы больше ничего предложить не можете…

— Мы могли бы попробовать наколдовать, скажем, бронетранспортер или вызвать всеразрушающего демона Маптух Маммая, но ты же сам понимаешь, что если неправильно выйдет, то тут не только Маптух появиться может, а еще кто похлеще! — развел руками Яркула.

— Ясно все. Надежда на отечественных писателей-фантастов! Они вас всех выдумали, им вас и убивать! Давайте вашу книгу, я пошел.

— Как это выдумали? Я самый что ни на есть настоящий вампир! У меня даже справка есть от доктора Сихвухи и квитанция из роддома, где я родился!

Засунув томик фантастики под мышку, я вышел в основное помещение.

Здесь было еще темнее. Тихо журчала вода в раковинах и — бачках.

Я подошел к дверям и, приложив ухо, прислушался. Из-за дверей ничего подозрительного не доносилось.

Из комнатки высунулся Ирдик и показал мне вытянутый большой палец.

— Мы надеемся на тебя, Витя! Давай, не дрейфь!

— А вы действуйте быстрее. Я не Арнольд Шварценеггер, всех не перебью!

Ирдик непонимающе мигнул (ну что с них взять, с джиннов; даже не знают, кто такой Шварценеггер) и скрылся в комнатке.

Стараясь не думать о том, что меня ждет в случае неудачи, я тихо провернул замок. Из комнатки позади меня донесся слегка приглушенный, но от этого не менее возбужденный бас Миши Кретчетова:

— Нуте-с, господа, делаем ставки! Двенадцать к одному, что многоуважаемому Витьку сейчас оторвут кое-что пониже пояса! Принимаются также ставки на то, убегут ли вампир с джинном, что сделают с Мусором, когда поймают, сколько зубов выбито у Канта и сколько еще выбьют…

Глубоко вздохнув, я опустил ручку и слегка приоткрыл дверь…

На улице у входа меня, естественно, ждали. Парочка циклопов стояла спиной к дверям, натянув шляпы на лысые головы и засунув руки в карманы. Само собой, такой наглости от запертых в туалете людей и нелюдей циклопы не ожидали. Оно и к лучшему.

Не давая им времени обернуться на тихий скрип отворяемой двери, я кинулся к циклопам и врезал ближайшему книгой по голове. Отечественные фантасты сработали на сто процентов удачно! Циклоп уж на что был низенький и сутулый, стал, кажется, еще ниже. Коротко икнув, он рухнул боком в снег. А я уже подбежал ко второму и вновь замахнулся книгой. На этот раз помощи наших писателей не понадобилось. Циклоп закричал что-то невразумительное насчет моей мамы и рухнул лицом в сугроб, смешно загребая ручонками снег. Любоваться им времени не было. Из-за угла туалета уже выворачивала пятерка циклопов в развевающихся плащах.

Я кинулся наперерез еще одной группе, бежавшей через дорогу.

— Мусор! Беги! Мусор, засада!! — заорал я на ходу, приближаясь к скамейке.

Мусор, почти дошедший до конца парка, остановился. На лице его блуждала загадочная улыбка.

— Вить, сантехника дома нет! Я стучал, стучал, — закричал он, сложив руки рупором.

— Беги, мать твою!

— Чего? От кого?

Мусор огляделся по сторонам, но, похоже, так никого и не увидел. Циклопы за его спинами строили мне гримасы и показывали кулаки. Один даже приподнял уголок шляпы и похлопал себя по лбу ладонью, выражая тем самым полнейшее ко мне презрение.

Столь откровенного издевательства над своей скромной персоной я стерпеть не мог! Да, я допускаю, что Мусор плевал мне в душу, когда заставлял рубить голову ни в чем не повинному человеку. Я могу пропустить мимо ушей замечание Севы, что у меня тыщу лет не убирали в квартире. Я даже, положа руку на сердце, могу простить своему декану Антону Тысоевичу Ницше то, что он поставил мне за курсовую пару и дописал ниже текста: „Ну и фигня“, но стерпеть издевок со стороны какого-то одноглазого коротышки в плаще я не мог, да простит меня Одиссей!

Размахнувшись, я швырнул в циклопа книгу. Мусор, стоявший несколько ближе, выкатил глаза и собирался было покрутить пальцем у виска, но книжка врезалась ему в живот, и они оба (имеется в виду книжка и собственно сам Мусор) упали в снег. Вернее, Мусор не упал, а согнулся в три погибели.

В голове моей зашипело, заклокотало и вдруг сквозь частые помехи раздался искаженный голос Ирдика:

„Мазила! Кто так кидает!“

С кем не бывает? Я, между прочим, с детства слегка близорук, а в баскетбол вообще играть не умею ввиду того, что в кольцо не попадаю даже с мизерного расстояния…

„А в мысли вы влезать все еще умеете?“ — подивился я.

„Это же не колдовство, а настоящий научный феномен! — сказал Ирдик в левом ухе. — Правда, из-за снега связь плохая, ср… вается…“

В ушах зафонило. Похоже, попытался влезть кто-то еще. Вдалеке раздался голос Ирдика, чтото кому-то втолковывающий, затем женский голосок пронзительно завопил:

„Да я тебе волосы выдеру, кобель паршивый! Ишь, на старости лет по стриптиз-барам шляться надумал! Я тебе такой стриптиз устрою, до конца в холодном поту просыпаться будешь…“

На самом интересном месте телепатическая связь прервалась. Я посмотрел на шамана.

Тот, в свою очередь, смотрел на меня. Кант, сидевший около него, показал мне большой палец.

— Эй, ты! Ну-ка освободи НЕфилософа, а то я за себя не отвечаю! — закричал я страшным голосом.

Шедший неподалеку старичок с пакетом остановился и посмотрел на меня, как смотрят молоденькие девушки на маньяка-насильника. Для него-то Кант и циклопы оставались невидимыми. А я швырялся книгами в прохожих и орал в воздух.

— Фильм снимаем, дедушка, — брякнул я, отмахиваясь от него как от назойливой мухи. — Уйдите-ка, а то кадр загораживаете.

Дедушка подозрительно заоглядывался в поисках камеры.

— У нас скрытые съемки, с натуры, — ответил я на его немой вопрос.

Циклопы, видя, что я убегать не собираюсь, всей гурьбой перешли на шаг и приближались медленно, но неотвратимо.

— Про партизан? — оживился дедушка и ткнул себя в грудь, где из-под пальто выглядывал ряд орденов.

— Про фашистов, — ответил я, — и про новых русских!

Дед, услышав про новых русских, скривился и сплюнул на дорогу.

— Недобили мы вас в далеком тридцать седьмом! Был бы пистолет, сейчас бы каждого к стенке и в затылок!

— Идите, дедушка, — посоветовал я, — а то оператор из кустов выйдет. А он, когда злой, не смотрит, тридцать седьмой год или две тысячи второй, понимаете? Ноги переломает и все.

Заслышав про оператора, дед скрылся за поворотом со скоростью торпеды.

— Ты тот самый Витя, в чью квартиру мы попали? — крикнул шаман, но клюкой своей вертеть не перестал.

— Он самый! — Я отступил к двери туалета, оглядываясь. Убежать, при всем желании, было довольно сложно. Был риск не столько попасть в лапы циклопов, сколько утонуть в снегу и сугробах. Одноглазых было видимо-невидимо, и они окружали меня неровным кольцом, садистски ухмыляясь и потирая руки. Не знаю, что им рассказал плененный нами циклоп, но они, похоже, собирались совершить со мной, Мусором и Севой нечто похожее. Думаю, одной лампой и табуретом дело не ограничится.

— И тебя тоже убьем! — сообщил шаман. — За компанию!

— А вот это посмотрим!

Предприняв последнюю попытку добраться до шамана, я кинулся к дороге. Циклопы еще не успели пересечь ее, и я надеялся проскочить мимо и вырвать клюку у ненавистного уродца.

Не тут-то было! На меня набросились, меня обхватили поперек туловища, уронили в снег и заломили руки. Как в старых добрых боевиках! Не успел я и пикнуть, как за шиворот набился мокрый снег, да еще кто-то из циклопов, про-; бормотав: „Что там у него в карманах?“, вытащил мои ключи от квартиры и перчатки.

— Ключи положь! — прохрипел я. — Там телевизор новый в квартире!

— Может, еще что положить? — ехидно осведомился циклоп. — Тащи его, ребята, к шаману. Слово молвить будем!

Меня подняли. Я задергался и даже попытался кого-нибудь укусить, не боясь заразиться, но не дотянулся.

— А будешь дергаться, зубы повышибаем! — сказал один из циклопов. — Кому ты потом нужен будешь, шепелявый и одноглазый?

— А при чем тут одноглазый?

— Ну, мы тебе еще и глаз выколем, позже, — поделился приятным циклоп. — Это у нас почерк такой. Мы всем один глаз выкалываем, чтоб зрение ограниченным было, как у нас.

— У вас, я вижу, целая преступная шайка, — сказал я, пока меня тащили через дорогу. Я подло задрал ноги, поэтому циклопам пришлось тащить меня на руках.

— Шаман занят выкуриванием твоих друзей из общественно полезного помещения, — сказал циклоп, сидевший около Канта, — поэтому с тобой буду говорить я.

— Зато я не буду.

Кант согласно кивнул и сжал тонкие губы.

— А тебе и не надо, — хмыкнул циклоп. — Мы навели о тебе справки. Нам, Витя, все о тебе известно. И то, что ты в семнадцать лет отцовский автомобиль разбил, и что к Наташке приставал перед армией, проходу ей не давал…

— Давал, — сорвалось у меня с языка. — Она сама приставала, а я отбивался. Задорная девушка была, шагу не давала ступить…

Сказал и осекся. Грешный мой язык! Вырвать его к чертовой матери! Циклоп ухмыльнулся.

— В общем так, Витя. Нам нужен человек, который может уничтожить наш род. Вы, как таковые, продукт лишний, к делу не причастный. Сдайте нам человека, и все обойдется.

— Неужели вы нас отпустите?

— Накося! — Циклоп ткнул мне под нос кукиш. Кожа у него была зеленая и пупырчатая.

Я отвернулся и увидел, что Мусора и Севу держат неподалеку сразу десяток циклопов. Бледный, почти прозрачный Сева держался за сердце и то и дело пытался склонить голову на грудь. Мусор же, напротив, походил на захваченного в плен фашистами советского партизана. Взгляд его пылал патриотическим огнем, грудь — колесом, красный нос задран к небу. Портили впечатление его ноги. Галоши были набиты снегом, и Мусору приходилось танцевать то на одной ноге, то на другой, чтобы согреться. Вытряхнуть же снег ему не давали подлые циклопы.

— Мы вас зарежем, — сказал циклоп, протяжно зевнув. — К чему нам лишние уши?

— И вампира с джинном?

— А там один вампир? — спросил циклоп.

— Десять! — выпалил я, поглядывая на Канта.

Кант округлил глаза.

— То есть я хотел сказать — двадцать!

Кант задвигал кадыком.

— То есть все шестьдесят!

— А вот этот сказал, что их восемь. — Циклоп ткнул НЕфилософа в бок. — А про джинна вообще речи не было. Кто это такой?

— О! Это могучий демон из преисподней, — сказал я. — Его вызвали вампиры, а заодно и других вампиров тоже вызвали. Их теперь целая куча, и они всех вас победят!

Шаман, сбоку от Канта, неожиданно дернулся и сказал глухим басом:

— Вижу! — Все невольно подались к нему. Шаман утер стекающую с кончика носа каплю и повторил: —Вижу! Маленькое помещение! Книги! Вампир! Он один! Чрезвычайно напуган! Грызет ногти и корочки книг! Еще вижу! Какой-то зеленокожий великан! Он тоже напуган! Моет руки над раковиной! Все! Больше никого не вижу!

— Я тоже думаю — как в таком маленьком строении шестьдесят вампиров поместиться могут, — сказал циклоп, потирая руки. — Так что давайте, говорите своим друзьям, чтобы они выходили вместе с человеком и сдавались!

— Но ведь его шаман не видел! — воскликнул я.

— Видел! — глухо пророкотал шаман. — В предыдущем сеансе. Я просто сейчас не сказал.

— Кричи, чтоб сдавались! — потребовал циклоп.

— И не подумаю!

— А я тогда прикажу, чтобы одному из пленных вырвали нос!

— Вы их и так убьете!

— Но ведь если сначала вырвать нос, это больнее!

Я усиленно думал, но выхода не находил. Нас окружали циклопы. Никакого секретного оружия или, на худой конец, лазерного пулемета в рукаве у меня не было. Яркула с Ирдиком, наверное, уже отчаялись. Нас всех все равно убьют! Мама!

И в тот момент, когда я собирался панически заорать, вмешался Кант. Совершенно неожиданно он вышел из оцепенения, в котором находился, и что есть силы ткнул шамана под ребра. Циклопы, увлеченные беседой с моей скромной особой, как-то упустили из виду седобородого старца. А он, стервец, выждал подходящий момент!

Клюка вылетела из рук шамана и шмякнулась в снег неподалеку. Шаман от удивления крякнул и прыгнул следом за ней.

— Ты что ж делаешь, ирод! — Циклоп на скамейке замахнулся, намереваясь проломить НЕфилософу череп… и в это мгновение что-то с шумом упало около скамейки…

Вернее, сначала раздался дикий вопль, который следует расценивать как боевой клич вампиро-джинновского союза. Клич содержал в себе ряд нецензурных и малопонятных обычному человеку слов, направленных на разжигание паники в стане врага и предупреждение пленникам. Впрочем, лично я ничего сообразить не успел. Нечто, которое при ближайшем рассмотрении оказалось большим розовым шаром, рухнуло не хуже сброшенной с самолета бомбы.

Меня накрыло волной мокрого снега вперемешку с грязью. Я полетел на землю, размахивая руками. Кант слетел со скамейки вместе со снегом и скрылся в грязевом вихре. Падая, я разглядел парящую в небе фигуру летучей мыши, держащую в когтях зеленокожего великана за шкирку… Кажется, зеленокожий великан размахивал ногами и руками, вселяя ужас в циклопов, а может, просто от боли.

Я выставил вперед руки, но понял вдруг, что земля исчезла. Руки провалились в бездну, а следом в клубящийся туман провалился и я сам…