Цитадель бога смерти

ГЛАВА ПЯТАЯ
Убийцы, прячущиеся в темноте

Тирус и не предполагал, что улицы Куреда могут быть еще темнее, чем тогда, когда они спустились в прибрежный район. Теперь вокруг был такой мрак, что казалось, что они идут в пещере. Луна передвинулась к самому краю горизонта и совершенно не давала света. Низкие облака закрывали звезды. Но даже если бы и не было облаков, то от звезд было бы мало толку: угрюмые здания нависали над улицей, по которой шли друзья, превращая ее в темное и зловещее ущелье. Без сверхъестественного зрения Эрейзана, который вел его, Тирус бы непременно заблудился.

— Сюда, — сказал Эрейзан. — Направо и вверх. Здесь несколько ступенек.

Иногда Эрейзан брал Тируса за руку и вел его, как поводырь. В основном он шел сзади, подталкивая его руками и направляя по нужному пути и поторапливая его.

— Осторожность мудрее, чем поспешность, мой друг. — Сказал Тирус, с трудом пробираясь через лужи и скользя на покрытых грязью булыжниках мостовой.

— Пока мы здесь, на территории бандита, мы в опасности, — голос Эрейзана прерывался от напряжения или тревоги. — Я веду тебя назад к базару, в те комнаты, которые мы сняли над лавкой торговца.

— Хорошо, там мы обдумаем дальнейшее. — Тирус споткнулся обо что-то, возможно, труп, и уперся руками в шероховатую стену. — Иезор-Пелува! Здесь вообще нет света? Где фонари? По-моему, здесь было светлее, когда мы шли сюда, или мы шли другим путем? Я сделаю свой свет.

Внезапно рука Эрейзана сжала ему рот, заглушив голос. Тирус затаил дыхание и ждал в полной тишине. Он ничего не слышал. Но он доверял острым чувствам своего друга Эрейзана. Прошла почти вечность, пока тот отпустил его и позволил шумно вздохнуть.

— Что это было? — шепотом спросил Тирус.

— Я не уверен. Если кто-то и следил за нами, то он остановился, отбежал назад и спустился по ступеням в конец этой улицы. Давай поторопимся. Мне все это не нравится.

Тирус старался повторить уверенные шаги Эрейзана. Его ладони стали влажными и горели. Он ободрал их, когда упал, натолкнувшись на стену. Эрейзан снова остановился, чтобы проверить свои подозрения. Тирус вытер руки о плащ, не думая о том, что запачкает его кровью. Пусть. Когда будет время, то он вычистит его с помощью своего искусства. Многие из его плащей видели кровь, как и сам Тирус — кровь и смерть, смерть целого острова, всего народа, народа Тируса и Эрейзана.

Задерживаемые неспособностью Тируса видеть в темноте и не рискуя сотворить свой свет, они медленно продвигались вперед. Однажды они услышали шаги на соседней улице. Тирус прозондировал с помощью магии и заверил Эрейзана, что это один из патрулей. Если это так, то они совсем близко от цивилизованных районов Куреда. Обрадованные этим, они пошли более уверенно, чувствуя себя почти вне опасности.

Тирус ориентировался в пространстве только по звукам в ночи: в такой темноте это было единственным, что ему осталось. Стоны, храп и бормотанье бродяг, спящих на камнях, грызня собак, которые копались на помойках. Звон посуды, доносящийся из-за закрытых окон и дверей. И то оттуда, то отсюда доносились звуки жестоких драк, драк не на жизнь, а на смерть, подобных той, что разыгралась у входа в Таверну Карманников. В ночных джунглях Куреда шла смертельная борьба за существование. Тирус подумал, что может все безумие бурлившей вокруг них жизни действует на Эрейзана, который должен быть глазами их двоих.

Когда Эрейзан снова остановился и прислушался без видимых причин, Тирус слегка подтолкнул его и сказал, что он чересчур нервничает. Однако, это хорошо, что Эрейзан так осторожен, подумал Тирус. Но его осторожность может вызвать новую опасность со стороны бродяг ссорящихся проституток, которые могут посчитать их легкой добычей. Возможно, у Эрейзана нервы расшатались после длительной погони за врагом и сегодняшнего опасного приключения.

Внезапно, без предупреждения двое мужчин натолкнулись на Тируса и отбросили его в сторону. Где-то рядом Эрейзан вскрикнул от удивления и неожиданности, его голос изменился и затих.

Тяжелый предмет просвистел над головой Тируса. Дубина! Чуть левее и его мозги были бы на грязной мостовой.

— Убийцы! Нас не так просто взять! — вскричал он, беря власть над своим испугом и превращая его в ярость.

Тирус поднял руки вверх. Нападающие, очевидно решили, что он хочет защититься от ударов. Он чувствовал, как они приближаются к нему, неподготовленные, предчувствующие близкую победу.

Внезапно странный беззвучный взрыв раздался на узкой улочке. Прямо над головой Тируса вспыхнуло миниатюрное солнце. Ожидая этого, он закрыл глаза руками, спасаясь от ослепительно яркого света.

— Аааа!..

— Факел!

— Где… как?

— Это не факел! Бог… спустился на землю, чтобы поразить вас!

Страх моментально переменил всю ситуацию. Ужас снова сковал убийц, которые скрывались во мраке. В одно мгновение их атака прекратилась. Они широко открытыми глазами смотрели на таинственный источник света. Как живые статуи они застыли на месте и не двигались.

Тирус одним взглядом окинул всю сцену. Ему противостояли три человека с дубинками, ножами и узкими шпагами Ирико. Они стояли в круге ослепительного света, закрывая руками прищуренные глаза.

Он не видел Эрейзана, хотя обыскал глазами все затемненное пространство вне круга, освещенного магическим солнцем. В темноте раздались звуки ударов, рычанье и зубовный скрежет. Время измерялось ударами пульса. Боясь за друга, он прекратил магию и выхватил меч. Он вышел из ножен с тихим змеиным шелестом и в свете волшебного огня он как будто сам засветился внутренним зеленым пламенем.

— Вам не нравится, когда ваши жертвы смотрят на вас, а? Бой начинается! — воскликнул Тирус.

Он давно уже не обнажал меча — очень давно! Он часто тренировался, надеясь, что его искусство поможет ему в борьбе с Врадуиром. Но во время погони за врагом ему еще не представлялась возможность обнажить оружие против врага. С чувством радостного возбуждения Тирус обрушился на врагов.

Первоначальный шок, вызванный колдовством Тируса, уже прошел, хотя источник света продолжал освещать пространство. Убийцы овладели собой и напали на Тируса. Он отскочил в сторону, парировав удар, выбив дубинку из рук одного из них. Как только тот упал, пытаясь найти замену потерявшему оружие, второй попытался поразить Тируса.

Тирус отразил удар, позволив лезвию проскользнуть мимо, и пронзил горло бандита. Его только что изготовленное лезвие попробовало крови врага. Тирус выдернул лезвие из раны и отскочил в сторону, чтобы избежать удара.

Когда-то это было игрой, возбуждающей игрой, которую использовал наставник принца, чтобы тренировать его. Наследник трона, командующий флотом, гроза пиратов, он упорно развивал свои физические данные под руководством учителей. Тирус обучался фехтованию быстро и легко, так же как письму, колдовству и хорошим манерам. Теперь искусство верно служило ему.

Он ударил и увернулся от удара, направленного ему в живот, затем отрубил чью-то руку с ножом. Тирус не стал приканчивать этого человека и его крик исчез в темноте за пределами освещенного круга.

Тирус использовал свой волшебный свет, как дополнительное оружие, перемещая его в зависимости от поведения его врагов.

— Эрейзан! — звал он друга. — Эрейзан!

Затем ему пришлось броситься на мокрую мостовую, когда двое в черном пытались схватить его. Тирус ударил их по ногам, вызвав крики боли.

В темноте раздался еще один крик, полный ужаса. Слышалось чье-то грозное рычание, как будто хищный зверь рвал свою жертву когтями и клыками.

— Помогите! — в отчаяние кричал один из банды.

Тирус слышал возню совсем близко.

— Омаятл! Тигр… тигр убивает меня!

Вопли постепенно затихали и слышались только предсмертные сдавленные хрипы. Тирус знал, что произошло там, в темноте. Он перекатился по земле и сильно ударил рукоятью меча по ноге, занесенной для удара в лицо. Затем он повернулся и проткнул мечом другого, который уже замахнулся, готовый размозжить ему череп. Учитель Тируса презирал такую вульгарную тактику в благородном искусстве фехтования, но Тирусу она не раз спасала жизнь. Ведь здесь был не тренировочный зал во дворце, где учитель с учеником вежливо раскланивались после каждого боя. Здесь требовалось одно — выжить.

Тирус поднялся на ноги и отскочил назад к краю освещенного круга. Свет магического солнца немного ослаб, но он оставался достаточно сильным и ослеплял врагов.

— Бегите прочь, пока живы! — закричал Тирус. — Прочь, пока не поздно, псы!

— Он… он не фокусник! Он колдун! Настоящий колдун! — Кто-то внезапно осознал действительное положение вещей. — Магия!

— Атара! Ритан! — Они в панике звали своих друзей, не получая никакого ответа.

— Зовите, зовите, — засмеялся Тирус. — Может они ответят из ледяного царства Смерти.

Затем какая-то огромная тень выскочила из-за спины Тируса и бросилась на испуганных убийц. Те в ужасе заметались, сталкиваясь друг с другом и пытаясь бежать. Один из них упал, послышался хруст костей под тяжелым телом хищника и его леденящее кровь рычание.

Свет замигал и чуть не вернулся туда, откуда его вызвал Тирус с помощью своего искусства. Тирус бросился в битву, не желая терять свое могущество на то, чтобы восстановить прежнюю яркость солнца. Один из бродяг пал под его ударом, а свирепый зверь, рыча, разорвал другого.

Двое последних бродяг бежали со всех ног, оставив тех, кто может еще остался жив. Их шаги замерли вдали. Тирус перевел дыхание, меч в потной ладони опустился вниз. Он посмотрел на арену боя и небрежно обратился к своему искусству, вернув прежнюю яркость солнца. Мертвый бандит лежал у его ног, испуская последние в его жизни вздохи. Его кровь просачивалась в трещины мостовой. Другие валялись тут и там мертвые или умирающие. Тирус отключил свой слух от этих жалобных предсмертных стонов и стал внимательно прислушиваться, чтобы уловить другие звуки. Наконец он услышал то, что хотел — мягкое покашливание. Он пошел, перешагивая через тела, его свет двинулся за ним.

— Эрейзан! Мой друг! Где ты?

Ориентируясь по слабому кашлю, он шел на звук и наконец он смог встать перед акробатом на колени. Тирус вложил меч в ножны и внимательно осмотрел друга. Эрейзан был обнажен. Тирус знал, что когда началось превращение, Эрейзан снял с себя плащ, тунику и штаны. Это превращение произошло внезапно и не по воле Тируса: его вызвало внезапное нападение. Поэтому восстановление происходило медленно. Очень болезненно — со стонами и кашлем, Эрейзан возвращал свой человеческий облик. Когда Тирус поддержал Эрейзана, тот беспомощно уронил голову ему на грудь. Он судорожно дышал и стонал. Тирус крепко держал его за плечи, в противном случае Эрейзан упал на на мостовую в грязь и кровь. Он чувствовал дрожь, которая била все тело его друга.

— Ты невредим? — спросил Тирус мягко и настойчиво. — Они могут вернуться.

— Все… все в порядке. Помоги мне встать…

Тирус помог ему подняться и прислонил к каменной стене, опасаясь как бы Эрейзан не соскользнул обратно на камни: так он был слаб.

Но он устоял, и Тирус быстро обшарил все вокруг, собирая разбросанную одежду.

— Боюсь, что туника здорово порвана. Но ничего. Можешь на секунду поднять руки?

Двигаясь, как одна из волшебных кукол Тируса, Эрейзан повиновался. Он с трудом влез в свою одежду. Несмотря на все протесты, Тирус осмотрел Эрейзана и обнаружил на голове пятно, которое по своей яркости превосходило ярко-красные волосы акробата. Рана тянулась от уха до шеи.

Тирус внимательно обследовал ее. Эрейзан терпеливо ждал. Все еще не отошедший от своего изменения облика, акробат прижал ладони ко рту. Его руки и рот были в крови, но Тирус знал, что это не его кровь.

Где-то вдали слышалось завывание. По обеим сторонам улицы захлопнули ставни: это люди обрели мужество, потерянное ими во время смертельной схватки под их окнами, у дверей их жилищ. Тирус быстро выяснил причину этого шума и сказал:

— Полиция. Кто-то вызвал их. Они идут сюда, чтобы выяснить, что произошло.

— Тоже убийцы, — пробормотал Эрейзан.

— Возможно. Мы не можем сказать правду. Может они захотят закончить то, что не удалось бандитам. — Тирус набросил плащ на качающегося от слабости акробата. — Нам нужно убраться отсюда. В Куреде мы нигде не будем в безопасности. Ты можешь идти?

Эрейзан опять кашлянул. В этот раз кашель был уже совсем человеческим и достаточно громким. Он сказал не очень уверенно:

— Я… я думаю, что могу.

Тирус подумал мгновение.

— Один момент. Мы пойдем медленно.

Он приложил руку ко лбу и мысленно поискал что-то внутри, как бы перебирая отдельные фрагменты своего мозга. Затем миниатюрное солнце снова вспыхнуло. Его сверхъестественное присутствие прогоняло тьму.

— Они… они увидят и найдут нас, — запротестовал Эрейзан.

— Нет.

Тирус нахмурился и закончил свое заклинание. Солнце как будто покрылось вуалью и свет, отфильтрованный ею, окружил Тируса и Эрейзана.

— Теперь мы можем видеть их, а они нас не увидят.

— Это… это требует твоих сил, — сказал Эрейзан, стараясь держать голову прямо. Он застонал и схватил руками за кровоточащую рану, но Тирус отвел его руку.

— Потом. Пошли. Нам нужно к воротам. Ты помнишь район за лавкой торговца тканями? В лавке мы видели заднюю дверь. С помощью богов мы оставим преследователей далеко сзади.

Он обнял рукой акробата и повел его по улице.

При свете Тирус легко находил дорогу. Но он был вынужден двигаться очень осторожно из-за слабости Эрейзана. Временами Эрейзан останавливался, почти теряя сознание и тяжело опираясь на Тируса. Мало-помалу его шаги становились все увереннее и его согнутая фигура постепенно выпрямлялась. Кода они встретили полицейский патруль на углу, Эрейзан уже мог идти также быстро, как и Тирус, скрываясь от патруля под волшебным колпаком. Один из полицейских дотронулся до вуали, закрывавшей их, и обжег руку. Он удивленно осмотрел ее и что-то неуверенно пробормотал. Но, однако, он не нашел ничего, что могло бы объяснить это явление. Некоторое время он смотрел прямо на Тируса и Эрейзана, в действительности глядя сквозь них на стены домов. Озадаченный необъяснимым ощущением, он поспешил за своими товарищами.

Когда друзья подошли к базару, то увидели, что он хорошо освещен и сильно охраняется полицией, которой платили сами торговцы. Пользуясь светом фонарей, Тирус выключил свое солнце и сосредоточился на том, чтобы сделать волшебный колпак более надежным. Эрейзан еще не пришел в себя полностью, и Тирус не торопил его. Он выбрал безопасный путь, чтобы пересечь рыночную площадь. Торговцы устроились на ночлег в своих повозках, или прямо под открытым небом. Несколько очагов были разложены прямо на камнях мостовой, и люди собрались вокруг них, чтобы расслабиться и посплетничать о том, что произошло за день, пинками прогоняя бродяг, устроившихся спать в недозволенных местах. Однажды какая-то собака наскочила на колпак и, в ужасе завывая, убежала прочь. Тирус боялся, что кто-нибудь полюбопытствует, что же так испугало собаку. Но ее лай вызвал только град камней вдогонку животному: таким способом рассерженные граждане пытались успокоить собаку. Тирус и Эрейзан прошли совсем близко с патрулем и смогли расслышать обрывки разговора о недавних событиях в Куреде.

— …и больше сообщений не было?

— Пока нет. Только то, что сообщил Латас недавно. Что-то о трупах на улице Мясников. Все жители в истерике. Они говорят, что тигр напал на кого-то прямо под их окнами.

Первый полицейский в изумлении переспросил:

— Тигр?

— Да, они говорят, что рычанье было, несомненно тигра.

— Этот гражданин, который утверждает, что это был тигр, не мог перепутать его с кошкой?

— Я был там и могу сказать, что там был скорее всего тигр. Поскольку труп, лежащий там, разорван клыками и когтями тигра.

Эрейзан закрыл лицо руками и шел так, почти вслепую. Тирус обхватил его, и вел, ожидая, пока тот успокоится, а в это время слушал разговор полицейских.

Пожилой полицейский отнесся к этому скептически.

Тигр! Ха! Там в речном секторе всякое случается. Эти бандиты убивают друг друга все время.

— Это же на улице Мясников, — напомнил второй. — Совсем рядом с кварталами, где живут честные люди.

— Ну вот тебе и объяснение. Кто-нибудь из мясников решил подшутить и выбросил тушу, разделав ее так, что можно подумать, что она разорвана тигром, как будто тигр бродит по Куреду.

— Но убиты-то люди, а не коровы и не бараны, — сопротивлялся второй.

Тирус дальнейшего не слышал, так как они уже ушли далеко. Он был рад тому, что акробат тоже не слышал продолжения этой беседы. Конечно, Эрейзан не делал ничего плохого и неправильного: он ведь защищался от убийц, но сам Эрейзан не разделял этого убеждения.

Потихоньку они пересекли площадь. На севере города улицы были гораздо лучше, так как там находились дома зажиточных граждан. Они были лучше освещены, но здесь было много патрулей, которых им следовало избегать. Тирус хорошо видел при свете факелов и поэтому не возобновлял свой волшебный источник света. Он нашел ту улицу, где была расположена гостиница. В ней они намеревались отдохнуть с комфортом. Когда они подошли к ней, то увидели у входа нескольких полицейских, беседующих с хозяином гостиницы. Это было то, чего он боялся, когда они шли сюда. Мысль о мягкой постели, в которой они могли бы выспаться, была очень заманчивой. Но как он мог объяснить кровь на своей одежде и состояние Эрейзана? Он мог бы с помощью магии убрать все следы борьбы, сделать так, чтобы полицейские не задавали вопросов, но их было слишком много, а такое количество волшебной энергии вызвало бы интерес Врадуира. Рисковать нельзя. Есть же пути, которые не требуют риска и безопасны. Осторожно Тирус повел Эрейзана от гостиницы.

— Придется пройти еще немного, — подбодрил он друга. Волшебный колпак не позволил их не только видеть, но и слышать, но чем меньше они будут говорить, тем меньше вероятности, что их обнаружат.

— Мне… мне лучше. Думаю, что могу идти и сам.

Эрейзан был еще слаб, но он не упал, когда Тирус отпустил его. Они ушли с улицы Ткачей и пошли по извилистым улицам, все время держа направление к стенам. Только когда они оказались под защитой стен часовой башни, Тирус снял свой волшебный колпак, спрятав его в тайники своего могущества. Колпак мог обмануть глаза и уши тех, от кого прячутся. Поэтому Тирус хотел, чтобы его чувства освободились от всякой преграды. Тирус вгляделся в темноту, пытаясь рассмотреть какие-то темные неясные очертания. На стенах горели сигнальные огни, но они делали темноту внизу, под стенами, еще гуще.

— Ты можешь смотреть? — с надеждой спросил он Эрейзана.

— Конечно. Впереди дубовые ворота.

Постепенно глаза Тируса привыкли к темноте. Теперь он мог уже различать кое-что впереди. Затянутое облаками небо отражайте свет факелов и благодаря этому призрачному освещению, они обнаружили, что находятся между внутренними стенами и линией укреплений.

Эрейзан прижался ухом к воротам, пытаясь услышать, что находится с другой стороны ворот.

— Никого, — кивнув, сказал он.

Он отступил в сторону, пока Тирус осторожно открывал ворота. Он возился довольно долго. Наконец болт с легким скрипом отошел в сторону и ворота бесшумно распахнулись. Тирус натянул капюшон на голову, чтобы закрыть свои светлые волосы, которые могли увидеть со стен, и они, осторожно оглядываясь, выскользнули из ворот.

Тирус, припомнив план города, уверенно повернул направо. Эрейзан медленно шел за ним, все еще не придя в себя. Тирус пытался его поддержать, но акробат с раздражением оттолкнул его.

Им говорили, что эта часть городских стен проходила вдоль северного берега. Берег был неприступен из-за отвесных утесов, стеной стоящих вдоль него. Поэтому городские стены здесь охранялись гораздо меньше, а те ворота, через которые они вышли, были здесь единственным входом в город и он как нельзя лучше соответствовал их намерению уйти из города незамеченными.

Они прошли между земляными холмами, ямами и другими оборонительными сооружениями. Высоко над ними по стене от башни к башне ходили часовые. Но они, в основном, наблюдали за дальними подступами к городу, не обращая внимания на то, что происходит внизу под стенами. Эрейзан и Тирус прятались в земляных укреплениях, выжидая момента, когда часовые отвернутся. Наконец они смогли перебежать густую тень наружной стены.

Совсем недалеко от них сонный солдат охранял выход через стену, его голова лежала на руках, крепко сжимавших копье. Эта часть стены была неприступной, так как за ней находились крутые утесы, обрывающиеся в море, и часовые, назначаемые на этот пост, знали, что служба их простая формальность. Они безмятежно дремали, не опасаясь нападений. И все же солдат мог проснуться, если бы услышал какой-нибудь необычный звук, предположив, что злоумышленники подбираются к воротам.

Эрейзан сказал Тирусу на ухо:

— Я уже пришел в себя и могу пристукнуть его тихонько.

— Сделаем что-нибудь другое, более безопасное.

— Но ты уже много истратил своего могущества, — сказал Эрейзан, но Тирус успокоил его.

— Еще немного.

Он закрыл глаза и направил свое существо к сонному часовому. Тирус начал говорить, но слов слышно не было. Таинственное пение звучало в его мозгу. Наконец он вернулся в этот мир и сказал:

— Теперь он не заметит нас.

Тирус пошел дальше, и Эрейзан последовал за ним без колебания, полностью доверяя ему. Они шли в тени стен, направляясь к выходу. Когда друзья подошли к воротам, часовой поднял голову и посмотрел прямо на них. Но он не сказал ничего. Глаза его были пусты, челюсть безвольно отвисла.

— Здесь никого нет, — сказал Тирус странным утробным голосом.

— Здесь никого нет, — повторил часовой. Его губы едва слушались его.

— Ты ничего необычного не видишь.

— Ничего…

— Ты бодрствовал всю ночь, охраняя стены королевской крепости и никто мимо твоего поста не проходил. Все было спокойно.

— …Все было спокойно.

Тирус подошел к часовому и мягко отодвинул его в сторону. Массивная железная полоса и замок висели на дверях. Тирус вздохнул, увидев все это. Он сконцентрировал свое внимание сначала на замке, а затем перевел всю силу на засов. Благодаря искусству Тируса засов открылся совершенно бесшумно. Он бросил последний взгляд на часового, и они с Эрейзаном тихонько приоткрыли ворота и выскользнули наружу. Они снова зарыли ворота, и Тирус опять обратился к своему искусству, чтобы вернуть засов и замок в первоначальное состояние.

Тирусу стало смешно, когда он вспомнил, как Роф пытался понять его. Высоко же он оценил Тируса. Интересно, сколько бы награбленных сокровищ заплатил лорд-бандит за то, чтобы обладать таким искусным колдуном, как Тирус? Тирус редко обращался к своему могуществу. Исключением только были такие чрезвычайные обстоятельства. Перед ним стояла другая более важная цель, для достижения которой он должен был беречь свои силы — уничтожение Врадуира.

Эрейзан опустился вниз, опершись спиной на стену. Он тяжело дышал ртом, очевидно, его снова охватила слабость, вызванная неподготовленным внезапным превращением. Наконец он с трудом поднялся на ноги, и они осмотрели равнину, раскинувшуюся перед ними. На ней не было ни одного куста и дерева. Все было выжжено и вырублено, чтобы не оставалось ни одного места, где могли бы укрыться нападающие.

Тирус оценил всю мудрость этой предосторожности, но для них с Эрейзаном это создавало дополнительные сложности.

Выбора не было. Тирус посмотрел в направлении морского берега. Туман скрывал утесы и постепенно перекатывался на пустошь за стеной. Он подождал, пока туман достаточно сгустился, чтобы скрыть их, и затем сформировал колпак. Для сохранения могущества он сделал колпак очень тонким. Свет он тоже не стал создавать.

Они шли так быстро, насколько позволял им волшебный колпак. Друзья спускались по пологому склону к северу. Под ногами шуршали листья и влажная трава. Все звуки оставались внутри колпака. Охранники не могли слышать, как Тирус и Эрейзан, задыхаясь, бежали прочь от Куреда.

Прошло много времени, пока они достигли дольнего конца пустоши и укрылись за заросшим холмом. Тирус посмотрел на Куред. Часовые методично обходили свои посты. Их темные силуэты периодически мелькали на фоне горящих сигнальных огней. На стенах города, выходящих к морю, огни маяков пробивали плотный туман, предупреждая корабли об опасных рифах, которые преграждали путь к берегу, факелы и уличные фонари в городе мягко освещали низкие облака, и их отраженный свет создавал странное освещение стен и пространства вокруг них. Густой туман придавал этому освещению какую-то таинственность. Все было спокойно, мрак и покой царили над городом и его жителями.

Где-то над Каматом тоже царил покой. Но несмотря на это город был уничтожен.

Эрейзан вытянулся на травяном склоне холма, как на постели. Тирус с нежностью посмотрел на него, а затем поднял его ноги.

— Не здесь, мой друг, не здесь. Нам надо найти какое-нибудь убежище, крышу. Тучи сгущаются. Скорее всего, Грос-Донак собирается утром послать дождь. А нам предстоит еще очень долгий путь, если мы хотим загнать Врадуира в землю.