Covid: Модификация

2

Приятный запах чабреца разливался в помещении, пакетики чая постепенно заваривались, дразня вкусовые рецепторы. Павлов на правах радушного хозяина выставил пиалу с шоколадными конфетами, уже редкостью в нынешние дни.

— Мы не сразу сообразили в чём дело, а когда до нас дошло, — Павлов помешивал чай ложечкой, — то просто не поверили. Поначалу казалось дело в нашей нерасторопности, плохая диагностика и так далее. Мы не могли понять причину столь большого количества летальных исходов. И уж тем более, отчего умирают пациенты с обычном гриппом, отчего на болезнь не действуют вакцины, — учёный сделал небольшой глоток.

— И в чём оказалась причина? — Сергеев взяв в руки чашку, поставил обратно на стол.

— В том, что вирус видоизменялся, чего мы разумеется ни как не могли предположить, — Павлов потянулся за конфетой, — мы лечили их от одной болезни, в то время как другая уже открывала перед ними дверь в мир иной.

Сергеева покоробила последняя фраза, слишком театральной он ещё счёл. Но промолчал.

— А когда начали узнавать больше, просто не поверили в это, — шурша фантиком, учёный забросил конфету в рот.

— Для нас открытие оказалось шоком, — перехватил Пирогов, — вирус имеющий свойство модифицировать себя в зависимости от условий обитания.

— А разве это не норма поведения организма? — Сергеев чуть отодвинул от себя чашку. — Вирусы постоянно меняются, это смысл их развития. Или я не прав?

Павлов с шумом прихлёбывая чай согласно закивал — Да, но вот ведь загвоздка, на изменения нужно время, а не пара часов. К тому же, ранее нам не было известно, чтобы вирус одной группы, может превратиться в вирус другой, а главное, всё зависит от того, в чьём организме он развивается.

Сергееву всё это надоело. Он не медик, не учёный, по образованию инженер, а поэтому его мышление привыкло к чётким линиям и конкретной аргументации.

— Объясните по существу, чем этот вирус отличается от предшественников, и будьте любезны, подавайте информацию в развёрнутом виде.

Павлов поскрёб давно небритый подбородок — Извольте, — произнёс с излишней учтивостью. — Мы начали фиксировать стопроцентную смертность при заражении новой разновидностью COVID, как правило окончательный диагноз ставили уже после смерти. Но вот что удивляло, болели скончавшиеся совсем другим. Постепенно стало приходить осознание того, что вирус всё-таки проникал в тело людей, но как, если те находились в изоляции? Пока однажды в отделение, где все лежали с обычным гриппом, не привезли одного пациента с COVID, менее чем за сутки все больные скончались с одними и теми же симптомами. Все они умерли от одного и того же вируса.

— Просто ваши врачи недосмотрели и допустили больного в общую палату, — раздражённо бросил Сергеев.

— Все больные были изолированы друг от друга, палаты одноместные, контактировали лишь с медицинским персоналом. И вот ещё что, некоторые из больных уже шли на поправку.

Премьер министр уже решительно ничего не понимал, его и без того скудные познания в медицине и вовсе сошли на ноль — Я говорил, больше конкретики.

— А вот и конкретика, — Павлов наклонился в сторону чиновника, в его глаза блеснул мрачный огонёк. — Все пациенты умерли оттого, что появился тот, с COVID.

— То есть, он всё-таки заразил их?

Павлов в столь же мрачном удовлетворении покачал головой — Нет, контакта не было, они даже не знали о существовании друг друга.

— Тогда это сделала персонал, пронёс вирус на одежде, — не сдавался Сергеев.

Опять мрачно торжество Павлова — Вновь мимо, врачи общались с пациентами по минимуму, зачастую наблюдая через стеклянную стену, а в палате находились в костюмах химзащиты, которые потом сразу же проходили полную дезинфекцию, как и сами врачи.

Всё, чиновник мысленно признал поражение, вслух не произносил оттого, что учёный это прекрасно понимал.

— И что тогда? — хрипло выдавил из себя бюрократ.

— Вирусы изменились, модифицировались, когда появился тот пациент с COVID, он для них стал своего рода сигналом к наступлению. Всего час, и у них в организме смертельный COVID, — Павлов допил чай.

Сергеев глядя на него машинально взял чашку, поднёс было к губам, но затем поставил обратно на стол.

— Если правильно понял, тот пациент с COVID, как катализатор?

Павлов покрутил головой — Как командир. Не поверив в это, начали проверять, и вскоре наши опасения подтвердились. Если вблизи оказывался COVID, остальные вирусы гриппа и ОРВИ начинали видоизменяться, как уже говорил модифицироваться. И всегда летальный исход. Но вот что совсем необычное, на мышах COVID так не действует.

— Что?

Слово взял Пирогов — Мы заражали лабораторных мышей вирусами гриппа, разделяли их, затем на удалении, в пределах видимости, в аквариум отдельно ото всех сажали мышь с COVID, — учёный развёл руками. — И ничего, COVID не развивался, более того, при должном лечении мыши выздоравливали.

— COVID опасен только для людей? — Сергеев невольно хрустнул пальцами.

— Не правильная формулировка господин премьер министр, COVID бьёт только по людям, — ухмыльнулся Павлов.

На этот раз Сергееву потребовалось меньше минуты, чтобы осознать сказанное — Бред.

— Вовсе нет.

— Хотите сказать, вирус умышленно выкашивает человечество? — чиновник нервно улыбнулся. — Мы не в фантастическом романе про апокалипсис.

— Порой жизнь проще даже самой смелой задумки писателя, а оттого кажется страшней, — философски заметил Павлов. — Я не знаю как это произошло, кто это сделал, но у этого стоит цель, избавиться от рода людского.

— Тогда почему вы не боритесь с этим новым COVID? — вскипел премьер министр. — Ваша задача изучить и найти лекарство!

Павлов вяло отмахнулся — Не всё так просто. COVID выработал стратегию, в основном все заражаются обычным гриппом, обычным ОРВИ, и лишь немногие COVID.

— Немногие?

— Да, — закинув руки за голову, Павлов развалился в кресле, — лишь немногие в процентном соотношении. То есть на тысячи заболевших, лишь один будет с COVID.

— Так мало? — изумился Сергеев.

— А большего и не нужно. Вирус COVID как генерал, отдающий приказ армии. Достаточно лишь его одного, и все остальные тотчас модифицируются. До сих пор неизвестно как происходит передача сигнала, что они для этого используют. Глаза и уши заражённого, или имеют свой язык. Лишь полная изоляция заражённого, когда тот совсем отрезан от внешнего мира, спасет его. И то лишь на время, вирус в его организме становиться спящим агентом терпеливо дожидающийся своего часа.

— Вы говорите о простом вирусе, как о высокоорганизованном интеллекте, — медленно произнёс Сергеев.

— А разве он таковым не является? — осторожно возразил Пирогов.

— Это всего лишь вирус, одноклеточное существо паразитирующее на других организмах, — выдавил Сергеев, — оно не может быть разумным, оно живёт врождёнными рефлексами, не более.

— Ого, сильно сказано, — усмехнулся Павлов проводя по грязным волосам, сколько дней не вылезал из лаборатории уже и сам не помнил. — Прямо как и человечество.

— Не понял? — вскинул голову чиновник.

— Я про паразитирование на других организмах. Людей не напоминает? Мы живём на планете, которую уже не одну тысячу лет беспощадно эксплуатируем, взамен давая лишь технологические пустоши и отравленные территории. Задумаешься о нашей разумности.

Сергеев выдавил лёгкую презрительную гримасу — Вы из этих?

— Каких этих? — хохотнул Павлов. — Прозвучало двусмысленно. Лет десять назад над словами о живой планете я бы посмеялся. Пять лет назад серьёзно задумался, сейчас уверен в том, что от нас пытаются избавиться, и по всей видимости нашли таки способ.

— Бред, — не собирался отступать от своего Сергеев.

— Бред, — согласно кивнул Павлов. — Тем бредовым выглядит факт, что вирусы обычно так себя не ведут. Даже при высокой смертности, всегда есть те, кто получает иммунитет, можно сказать сами вирусы дают его определённому проценту людей. Для чего, задались вы вопросом? Потому что как живому виду, вирусу необходим свой ареал обитания, будь то животный или человек. В данном случае, мы видим тотальную зачистку территории, даже ценой собственного исчезновения. И это необычное поведение.