Цвет снов (ЛП)

– Потому что он мой брат, и я не смог поменять даже частичку его мнения. Боже! Я словно связан по рукам и ногам. Это возвращает меня к тому, как все было десять лет назад, когда я не мог поверить в то, что он сказал и сделал. Тогда я попытался вразумить его, но это ничего не изменило. Он просто не был способен распознать чужую боль. – Я поставил стакан с водой на кофейный столик и прижался лбом к ладоням.

Надя погладила меня по спине и сжала плечо. Быстрое биение моего пульса замедлилось, и огонь в моей крови начал остывать.

– Это не твоя вина, – сказала она. – Я ценю, что ты пытался, но он тот, кто он есть. Я рада, что знаю, потому что, по крайней мере, я буду готова к тому, что он планирует принести в зал суда. Я принесу то же самое. Если он хочет обвинить меня в том, что я плохая мать, я пролью очень яркий свет на то, что он хочет разрушить отношения маленькой девочки с ее матерью. Я позабочусь, чтобы судья знал, как сильно мы с Эллен любим друг друга и как она счастлива здесь со мной и Дианой.

Я откинулся на спинку стула и попытался разглядеть что–нибудь сквозь свою ярость. – Ты этого не заслуживаешь.

– Иногда плохие вещи случаются с хорошими людьми. Я не думаю, что кто–то заслуживает половину того, что бросается на них в жизни. Даже Рик. У него тоже был тяжелый год. Неудивительно, что он в отчаянии.

– Ты гораздо более проницательна, чем я.

Она потянулась к моей руке. – Есть одна вещь, которую я познала, когда находилась в больнице – это то, что жизнь коротка, и мы не можем тратить драгоценное время, чувствуя ненависть или неся обиды. Я люблю Эллен больше всего на свете, и я должна верить, что все это так или иначе сработает. Что любовь, которую я чувствую к ней, победит все, что Рик пытается сделать. И я не собираюсь умирать в ближайшее время. У меня новое сердце, и я становлюсь сильнее с каждым днем. Несомненно, этот дар пришел ко мне с какой–то более великой целью, и я верю, что эта цель – Эллен. Я была направлена на эту землю, чтобы быть ее матерью. Она – причина, по которой я нашла в себе силы жить. Это не могло быть просто так. Это не могло быть ложным сном. И если ей суждено быть с отцом, знать его, то пусть будет так. Я просто надеюсь, что он увидит, что ей будет лучше быть любимой всеми нами.

Все сомнения, которые я питал относительно истинных мотивов моего влечения к этой женщине, исчезли в тот момент, когда я осознал глубину ее мудрости. Меня здесь не было, потому что я хотел исправить то, что не мог исправить раньше. Я не хотел спасать Надю, чтобы чувствовать себя лучше, потому что я не смог спасти Анджелу. Надя была совсем не похожа на Анжелу. Она не нуждалась в спасении. На самом деле я чувствовал себя униженным, сидя рядом с ней. Я был в восторге. Она была полна любви с головы до ног, и, если уж на то пошло, я начинал верить, что она вошла в мою жизнь, чтобы спасти меня.

– Я хочу быть с тобой, – сказал я, не задумываясь.

– Я тоже хочу быть с тобой, – прошептала она в ответ.

Мы долго держали друг друга в объятиях. Затем, наконец, я поцеловал ее.

Глава 46

Надя

Когда Джесси Фрейзер поцеловал меня на диване той ночью, это подтвердило мою веру в то, что мечты сбываются, но я понятия не имела, насколько актуальной станет эта концепция, поскольку мы продолжали делиться друг с другом вещами.

– Ничего в этот день не было легким, – сказал Джесси, обхватив мою щеку рукой, – до этих пор.

– Ты думаешь, со мной легко, да? – Моя ухмылка привлекла его ближе для еще одного поцелуя, который заставил мои внутренности звенеть от возбуждения.

Позже он обнял меня, и я прижалась щекой к его плечу.

– Этот телефонный звонок был не совсем прогулкой в парке, – сказал он, – и это был тяжелый день на работе.

– Но почему? Что случилось? – я подняла голову, чтобы посмотреть на него.

Он переплел свои пальцы с моими, а затем рассказал мне об охотнике, который упал в овраг и сломал обе ноги. – Я даже не был уверен, сможем ли мы его найти, – сказал Джесси. – Дождь хлестал по ветровому стеклу, а туман был густым, как суп. В какой–то момент я был уверен, что ветер перевернет нас и бросит в деревья.

Моя голова откинулась назад. – В котором часу это было?

Он задумался об этом. – Даже не знаю. Где–то между двумя и тремя, я думаю.

Огонь начал гореть в моем животе, когда я посмотрела на Джесси. – Это действительно странно, потому что сегодня у меня был еще один сон про полеты, и это был первый раз, когда мне снились подобные сны в течение дня. Я дремала прямо здесь, на диване, и мне снилось, что я лечу над лесом под дождем. Это было напряженно, не так, как в другие разы, когда я летала ночью.

Джесси сел. – Это странно.

Наши глаза встретились, и мое сердце забилось быстрее.

– А каково это, когда летишь ночью? – спросила я, хотя это был не невинный вопрос. Я выуживала информацию, исследуя то, что, несомненно, было странной и нелепой теорией. Может быть, я астрально проецировалась в своих снах туда, где был Джесси?

Нет, это не может быть правдой. Это было безумие. Это были просто сны.

Очевидно, я все еще была скептиком.

– Если я лечу над городом, – ответил он, – то обычно довольно спокойно. Ночью ветра не так много.

– Ты, должно быть, летаешь над больницами, – сказала я. – Ты ведь доставляешь пациентов, верно? Ты приземляешься на крыши.

– Постоянно.

Мое дыхание участилось, и по вспышке света в глазах Джесси я поняла, что он думает о том же, о чем и я.

Но это было не так. Он думал о чем–то совершенно другом. О чем–то гораздо более невероятном.

Глава 47

– Когда тебе сделали пересадку? – спросил меня, Джесси. – Какая была точная дата?

Я назвала ему дату, и он полез в карман за телефоном. Он встал и стал искать номер телефона. – Извини, я на секунду.

Он оставил меня на диване, а сам пошел на кухню позвонить кому–то. Я одернула рубашку, чтобы расправить ее, и пересела в более удобное положение, пока ждала.

Через несколько минут он появился в дверях, бледный как полотно. Он быстро взглянул на телефон, затем положил его на кофейный столик.

– Ты не поверишь, – сказал он.

Я с любопытством посмотрела на него. – Во что?

Он снова сел рядом со мной и взял обе мои руки в свои. – Я думаю, что доставил тебе твое сердце.

Глава 48

Я не совсем понимала, что он мне говорит. – Это невозможно.

– Почему? Я только что звонил своему начальнику. Я попросил его проверить расписание и отчеты за день, когда у тебя была операция, и я летал в тот день. Все это было в отчете, и теперь я помню. Я приземлился в Бостоне, чтобы забрать медицинскую команду и полетел в другую больницу, чтобы получить донорское сердце. Я не могу сказать тебе, в какой больнице ... это секретная информация. Но потом я отправил команду обратно в Бостонский госпиталь. Сколько донорских сердец могло быть доставлено в Бостонский госпиталь в тот день? Не больше одного, безусловно.

Хотя это было невероятно для меня, я все еще была зациклена на другой части этой головоломки. – Ты, должно быть, все время садишься на вертолетную площадку, – сказала я, – и работаешь в основном в ночную смену, не так ли?

Он кивнул.

– Я тебе этого не говорила, – сказала я, – но в последние несколько месяцев каждый раз, когда мне снился один из этих летающих снов, я думала, что мне снится мой донор. Я подумала, что, может быть, я каким–то образом вспомнила, как его дух выплыл из больницы, когда он умер. Я знаю, что это звучит безумно, но сны были такими яркими и реальными, и когда я узнала больницу здесь, в Бостоне, я была немного напугана. Теперь мне интересно, не ты ли мне снился. Была ли я каким–то образом там с тобой, когда ты летал в те ночи?

Он взял меня за руку. – Я не знаю об этом, Надя, и я буду честен, это действительно кажется сумасшедшим, но я знаю, что я взял сердце в тот день, когда тебе сделали операцию, и я полетел в больницу, где ты его ждала.

Его взгляд опустился ниже к моей груди.

Я больше не стеснялась Джесси. Наклонившись, я расстегнула три верхние пуговицы блузки, расстегнула воротник и показала ему верхнюю часть своего шрама. – Спасибо тебе за это.

Наши глаза встретились, он улыбнулся, и меня наполнила огромная, захватывающая дух волна радости.

– Всегда пожалуйста, – сказал он.

Глава 49

Шесть недель спустя

Тридцатидневное уведомление о явке в суд пришло, когда я как раз отправлялась на долгую прогулку с Эллен. Слова, напечатанные на странице, словно нож вонзились мне в сердце, но я не позволила им победить меня. Вместо этого я сосредоточилась на факторах, которые были в мою пользу.

У меня была родительская оценка. Все прошло хорошо. Эллен была счастлива и улыбалась все это время, дом был чистым и хорошо организованным для растущего малыша, и Диана и Джейкоб тоже были там, чтобы встретиться с оценщиком.

Не было ничего страшного в том, что моя сестра была успешным адвокатом, помолвленным с кардиохирургом, который жил в квартале отсюда. Они заставили меня выглядеть хорошо и оценщик был должным образом впечатлен.

Кроме того, письмо от моего врача сделало меня суперзвездой трансплантации. Мои отчеты о патологии были превосходны, моя диета и физические упражнения превосходны, и все мои регулярные биопсии сердца за последние шесть месяцев не показали никаких признаков отторжения органов.

Однако сегодня, когда я стояла под ослепительным солнцем с Эллен, пристегнутой к коляске, мне пришлось признать, что, несмотря на все эти триумфы, я все еще должна была предстать перед Риком в зале суда и защищать себя как мать.

И я могу потерять свою дочь.

Я поняла, что теперь столкнулась с другой угрозой, но не менее важной. Чуть больше года назад я пережила сердечную недостаточность. Теперь я должна была бороться, чтобы сохранить свою дочь, и это была ситуация жизни или смерти, потому что, если я потеряю Эллен, как я могу жить дальше?

Решив сохранить позитивный настрой, я написала Джесси и рассказала ему об уведомлении, а затем засунула его в сумку. Когда я убрала руку, то заметила покраснение на предплечье. Это была какая–то сыпь?

При нормальных обстоятельствах я бы позвонила доктору Рейнольдсу и договорилась, чтобы он немедленно осмотрел ее, потому что я находилась в высокой степени риска для инфекций, которые могут стать опасными для жизни, если их не лечить. Но это было не лучшее время, чтобы вводить что–то непредсказуемое в мои медицинские отчеты, поэтому я решила внимательно следить за ней и пока не назначать встречу.

***

Джесси получил мое сообщение и позвонил позже, чтобы спросить, свободна ли я на ужин.

– Не беспокойся о дате суда, – сказал он. – Все будет хорошо. И я хочу тебе кое–что показать. Я просто уже позвонил Диане, чтобы узнать, сможет ли она присмотреть за Эллен сегодня вечером. Она согласилась.

– Это звучит как предложение, от которого я не могу отказаться, – ответила я.

Он заехал за мной в пять, и когда я спросила, где мы будем есть, он сказал, что приготовил кое–что для нас. Все было упаковано в холодильнике в багажнике.

– Хотя «приготовил» может быть немного преувеличением, – добавил он. – Надеюсь, ты любишь холодный куриный салат. Я также засунул туда бутылку красного вина. Тебе ведь разрешено пить красное вино, да?

– В меру, да, – ответила я, задаваясь вопросом, что он задумал для нас сегодня вечером, потому что он никогда не делал ничего подобного раньше.

Мы выехали из города и направились вдоль реки Чарльза в сторону Уолтема. В конце концов мы свернули на частную лесистую дорожку и проехали небольшое расстояние через пышную зеленую листву.

– Куда мы едем? – спросил я.

– Посмотреть дом, – наконец объяснил он. – Я подумываю о покупке, и мне хотелось бы услышать твое мнение.

Мои брови поползли вверх. – Неужели? Я думала, тебе нравится жить в городе.

– Да, но я не без ума от своей квартиры. Она типа маленькая. Кроме того, это не так уж далеко. Всего в двадцати пяти минутах езды, и больница и в Уолтеме.

Что я могу сказать? Я была влюбленной женщиной, и мои надежды были разбужены безумием, когда я представила, что он, возможно, пригласил меня сюда, чтобы поговорить о долгосрочных планах для нас. Вместе как пара.

Как семья.

Эллен любила Джесси, и я тоже. Он был самым добрым, самым великодушным человеком, которого я когда–либо знала, и каждый раз, когда я смотрела на него, я чувствовала, что могу упасть в обморок. Просто что–то в его глазах тронуло меня. Каждый день с тех пор, как мы встретились, моя цель в жизни– причина, по которой я получила этот подарок от моего донора, становилась все яснее. Это было для того, чтобы быть счастливой, удовлетворенной и изливать свою радость на Эллен и Джесси. До появления Джесси я испытывала радость, но теперь она возросла в четыре раза.

Солнце только начало садиться, когда мы добрались до конца узкой улочки и увидели дом. Он был голубым с белой отделкой, окруженный плодородной зеленью и выходил на узкий участок реки.

Мы остановились на гравийной дорожке, и Джесси заглушил машину. – Здесь нет вывески «продается», – сказала я.

– Пока нет, – ответил он. – Я знаю парня, который продает, и он планирует выставить его на рынок на следующей неделе. Я убедил его позволить мне сначала взглянуть. Джесси сунул руку в карман, вытащил связку ключей и помахал ими в воздухе. – Готова?

– Да.

Мы вышли из машины и рука об руку направились к крытой веранде.

– Сколько ему лет?

– Он был построен около 1910 года, но недавно был отремонтирован. Даг говорит, что там есть новая кухня и ванная, и они заменили крышу два года назад.

– Я люблю веранду, – сказала я, когда мы поднимались по ступенькам. – И смотри, там качели на крыльце. – Я поспешила сесть на них.

Джесси последовал за мной, но не сел. Он прислонился плечом к одной из квадратных белых колонн и улыбнулся. – Ты прекрасно выглядишь, сидя здесь.– Он достал свой телефон и сфотографировал меня.

– Здесь так спокойно, – сказала я, поднимаясь на ноги. – Закрой глаза и слушай.

Мы оба стояли на крыльце с закрытыми глазами, вслушиваясь в тишину леса. Потом откуда–то с верхушек деревьев раздался крик бурундука, и мы открыли глаза.

– Разбойник, – сказал Джесси.

– Да, – ответил я. – Если ты купишь этот дом, тебе придется установить закон. Бурундуки должны сдерживать свой рев.

Он поцеловал меня в щеку и повел к входной двери. Вставив ключ в замок, он открыл его и жестом пригласил меня войти. – Дамы вперед.

Я вошла и обнаружила, что в доме совершенно нет мебели. На стенах не было даже картин.

Полы были деревянными и выглядели так, будто их можно было отполировать. Стены в гостиной и столовой были обшиты панелями из вишневого дерева, а перила лестницы тоже были вишневыми.

– Это очень красиво... в стиле мастера. Как давно он пустует?

– Всего несколько дней, – ответил Джесси. – Он принадлежал родителям Дага, и они по прихоти решили собрать вещи и переехать в свою квартиру во Флориде. – Джесси последовал за мной в главную комнату, где, казалось, ему было интереснее смотреть на меня, чем осматривать дом. – Они прожили здесь всю свою жизнь, – добавил он, – с тех пор как поженились пятьдесят лет назад. – В этом доме много любви, – так сказал Даг.

– Я это чувствую. – Я встретила его взгляд с улыбкой, затем посмотрела на белый потолок, чтобы полюбоваться центральным медальоном и кованым железным светильником. Я также осмотрела дровяной камин и каминную полку. – А где кухня?

– Сюда, пожалуйста.

У меня сложилось отчетливое впечатление, когда Джесси указал на дверь, что он уже был здесь, чтобы посмотреть это место самостоятельно.

Я последовала за ним в современную кухню с кремовыми шкафчиками и крапчатой гранитной столешницей. Большое окно выходило на реку во дворе.

– А приборы остаются? – спросила я, любуясь холодильником из нержавеющей стали и газовой плитой.

– Да, все, что ты тут видишь включено.

– Даже занавески? Они выглядят новыми. Они мне очень нравятся.

Я пересекла обеденную зону, открыла новую раздвижную стеклянную дверь и вышла на заднее крыльцо. На берегу реки стоял небольшой голубой лодочный сарай, а на лужайке–несколько стульев фирмы «Адирондак».

Джесси последовал за мной, и мы оба уставились на реку. – Отличный вид, не правда ли? – спросил он.

Вода была блестящей и спокойной. Я вдохнула свежий чистый аромат ранней осени.

– Тебе нравится этот дом? – спросил он.

– Мне нравится. Он похож на сон.

Временами я задумываюсь, может мне действительно все это приснилось. Как моя жизнь может становиться такой чудесной каждый день, когда я всегда была самой несчастной женщиной на планете?

Или, может быть, я умерла во время операции по пересадке и попала на небеса, и все на этом?

Но нет ... конечно же, Бог не позволит Рику подать на меня в суд за опеку на небесах.

Джесси потянулся к моей руке. – Я рад, что он тебе нравится, потому что хочу купить его для тебя. Для нас, я бы сказал. И Эллен тоже.

Мое сердце колотилось как отбойный молоток, и я повернулась к нему лицом. – О чем ты говоришь, Джесси?

– Я говорю, что хочу жениться на тебе. Я хочу позаботиться о тебе и Эллен.

Хотя я была взволнована, услышав, как он произнес эти слова – Я хочу жениться на тебе – вместе в одном предложении, какая–то часть меня не могла не быть нерешительной и осторожной.

Я наклонила голову в его сторону. – Позаботиться о нас... это звучит прекрасно, и я польщена, но я не думаю, что это хорошая причина, чтобы жениться на ком–то–чтобы ты мог заботиться о них. Я люблю тебя, но не хочу, чтобы ты думал, что обо мне нужно заботиться.

Он склонил голову. – О Боже, прости меня. Это вышло совсем не так. Совсем не так, как я планировал, и я не думаю так о тебе в таком ключе. – Его глаза поднялись, чтобы встретиться с моими, когда он полез в карман пиджака. Он вытащил маленькую бархатную коробочку. Я в шоке уставилась на него.

– Я люблю тебя, – сказал он. – Я уважаю и восхищаюсь тобой и хочу провести с тобой всю оставшуюся жизнь. – Он открыл коробочку и показал мне кольцо с бриллиантом, от которого у меня перехватило дыхание. – Ты выйдешь за меня замуж?

Глава 50

Я колебалась, возможно, слишком долго, потому что Джесси осторожно закрыл коробку и опустил ее.

Я вздохнула. – Мне очень жаль. Я думаю, нам нужно поговорить об этом.

Он кивнул и указал на воду. – Давай сядем вон в те кресла.

Перед рекой стояли четыре крашенных кресла из красной ели. Мы пересекли лужайку, и я села в фиолетовое. Джесси взял меня за руку.

– Я сделал тебе предложение, – сказал он, – потому что мне нравится быть с тобой и Эллен, и я никогда не хочу потерять тебя.

– Я верю тебе, – ответила я. – Нам тоже нравится быть с тобой, но имеет ли это какое–то отношение к Рику? Ты просто делаешь это, чтобы помочь мне выиграть дело об опеке? Или чтобы помешать Рику выиграть его? – Мне никогда раньше не приходило в голову, что наши отношения могут быть основаны на жестокой конкуренции, которая существовала между этими двумя братьями. Я никогда не позволяла себе думать, что Джесси может использовать меня для этой цели –бессознательно, конечно. Я не верила, что он когда–нибудь станет манипулятором, но он мог не быть уверен в своих истинных чувствах.

Он откинулся на спинку кресла. – Ты знаешь меня лучше, чем кто–либо. Ты знаешь, как я отношусь к Рику, и да – все это возвращает меня к тому, что произошло десять лет назад с Анджелой. Так что я не буду тебе лгать. Я честно признаю, что хочу сохранить вас с Эллен в безопасности и убедиться, что он не разрушит вашу жизнь. Я хочу помочь вам, и я уверен, что у вас будет больше шансов в суде, если он не сможет размахивать этим аргументом матери–одиночки. Он не сможет сказать, что сможет обеспечить Эллен более стабильную домашнюю жизнь, если мы с тобой поженимся.

– Может быть, это и правда, – возразила я, – и я была бы дурочкой, если бы отказала тебе, если бы это означало, что я могу оставить Эллен, потому что я сделаю все, чтобы не потерять ее. Но я не хочу, чтобы ты когда–нибудь чувствовал, что пожертвовал своим будущим, женясь на мне. Я не могу просить тебя об этом.

Он наклонился вперед и заговорил с такой силой, что у меня кровь забурлила в жилах. – Как ты могла подумать, что это будет жертва? Я влюбился в тебя с первого взгляда, и с тех пор каждое мгновение было лучше предыдущего. Ты же знаешь, Надя. Ты также знаешь, что в конечном итоге это дошло бы до этого, с судебным делом или без. Я никогда не собирался отпускать тебя или двигаться дальше. Ты все для меня, и я не могу представить себе жизнь без тебя. Теперь я буду честен с тобой, потому что уважаю тебя. – Он перевел дыхание. – Ты права. Я бы, наверное, не сделал тебе предложение сегодня, если бы Рик не дышал тебе в затылок своим иском об опеке. Я бы подождал еще немного, потому что ... – он сделал паузу. – Ну, просто так. Но так как я знал, что все равно сделаю предложение, я подумал...почему бы не сделать это сейчас и не помочь тебе –помочь нам обоим – сохранить Эллен?

У меня перехватило дыхание. Мне хотелось бегать и прыгать. – Ты уверен в этом, Джесси?

– Конечно, уверен. – Он сжал обе мои руки. – Я хочу жениться на тебе, как только мы сможем это устроить, и я хочу купить этот дом, переехать сюда и построить качели прямо там для Эллен. – Он поцеловал мне тыльную сторону обеих рук. – Я хочу начать нашу совместную жизнь. Я хочу спать с тобой каждую ночь и просыпаться рядом с тобой каждое утро. Я не хочу терять ни минуты, живя отдельно.

Смех бурлил внутри меня, и мои глаза наполнились слезами. – Я тоже этого хочу, – сказала я. – Давай сделаем это.

Он улыбнулся, потом встал со стула и опустился передо мной на одно колено. – Тогда позволь мне сделать это лучше. Спасибо Господу за второй шанс. – Он снова подарил мне кольцо и сказал, – Надя Кармайкл, ты сделаешь меня самым счастливым человеком на свете и станешь моей женой?

Я обхватила его лицо обеими руками и поцеловала. – Да. Сделаю.

Потом он надел кольцо мне на палец, и я подумала, не ущипнуть ли себя.

Глава 51

Джесси и я поженились в здании суда пять дней спустя, что дало мне достаточно времени для того, чтобы купить платье, выбрать какие–нибудь цветы и организовать небольшой ужин в ресторане в центре города для наших гостей, среди которых были Эллен, Диана и Джейкоб, ее родители и ее сестра Бекки. Ее брат Адам не смог приехать, потому что он жил в Австралии, но он прислал нам прекрасные старинные часы для нового дома.

В этих обстоятельствах Джесси предпочел не приглашать своих родителей или Рика, хотя я предлагала, что это может быть хорошим способом исправить некоторые разногласия. Он сказал, что подумает об этом со временем, но он не хотел, чтобы что–то испортило день нашей свадьбы.

Как оказалось, я не верю, что что–то могло его испортить. Это был день, наполненный счастьем, надеждой и благословениями. Мы провели нашу первую брачную ночь в соседней исторической гостинице, которая была пределом нашего медового месяца в настоящее время, хотя мы планировали путешествие где–нибудь весной.

Через неделю мы завладели голубеньким домом на реке, и Джесси нанял грузчиков, чтобы они обо всем позаботились, пока я старалась не волноваться по поводу предстоящей даты суда.

***

К счастью, сыпь, которую я заметила на руке несколько недель назад, исчезла через день или два, и никаких других проблем со здоровьем не возникло, чтобы расстроить мои свадебные планы или переезд в новый дом. Я продолжала принимать все мои лекарства и нашла умеренно напряженную пешеходную тропу недалеко от дома, которая вела к соседней детской площадке – идеально подходящей для меня и Эллен.

Я была занята всю неделю нашего переезда, распаковывая коробки и организуя кухню, пока Джесси работал по ночам. Это было утомительно, но захватывающе, и я, вероятно, пыталась сделать больше, чем должна была.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – спросил Джесси, когда мы сели ужинать, только втроем. – У тебя усталый вид. У тебя какой–то странный цвет.

– Я устала, – ответила я, застегивая нагрудник Эллен на шее, – но все хорошо. Я не была так занята с тех пор, как заболела, и приятно снова чувствовать себя нормальной. – Я села в кресло. – Если бы кто–нибудь сказал мне, когда меня везли на операцию, что через год я стану замужней женщиной, я бы никогда не поверила. – Я бросила на Джесси дерзкий взгляд. – И, бог мой, в моей повседневной жизни появилось так много новых «занятий».

Он ткнул в меня пальцем. – Придержи коней. Здесь ребенок вообще–то. Но серьезно, ты все равно должна быть осторожна. Почему бы нам не расслабиться сегодня вечером? Эти коробки могут подождать.

– Хорошо. – Я передала ему зеленые бобы. – Хочешь посмотреть фильм?

– Хорошая идея.

***

На следующий день ярко светило солнце, поэтому я нанесла немного солнцезащитного крема и повела Эллен на детскую площадку, где мы встретили других молодых матерей из нашего района. Их дети были примерно одного возраста с Эллен, что давало нам много поводов для разговоров. Они поделились всевозможной полезной информацией о мероприятиях для семей в Уолтеме. Мы обменялись телефонами, и я вернулась домой, чувствуя уверенность, что мы с Джесси приняли правильное решение, купив этот дом и переехав из города. Все в этом районе, казалось, соответствовало тому человеку, которым я стала.

Эллен заснула в коляске по дороге домой. Я не хотела будить ее, и не хотела оставлять ее во дворе, потому что я хотела заняться кое–чем в доме. Я знала, что не смогу следить за ней из кухни, поэтому понесла коляску вверх по ступенькам вместе с ней.

Добравшись до вершины, я опустила ее на землю и с трудом перевела дыхание. Я никак не могла набрать в легкие достаточно воздуха, и это слишком знакомое ощущение повергло меня в панику. Мое сердце заколотилось, и мне пришлось сесть на качели на крыльце.

Я наклонилась вперед, положила руку на сердце и прошептала: “Пожалуйста, Боже, не делай этого со мной сейчас.”

Я должна была быть в суде через пять дней. В полном здравии. В своей лучшей форме.

О, о чем я только думала? Мне не следовало поднимать тяжелую коляску по ступенькам. Я могла бы просто припарковать Эллен в тени, поставить на тормоз и оставить ее там, пока она не проснется. Я могла бы сидеть здесь на качелях с книгой.

Я почувствовала желание закашляться, и как только это началось, я не могла остановиться. Я быстро проверила подол своих свободных джинсов, чтобы проверить свои ноги и лодыжки – потому что это был один из симптомов, которые я испытала во время сердечной недостаточности. Жидкость скопилась в моих легких и заставила мои ноги опухнуть.

Мое тело выглядело хорошо ниже колен, и в конце концов кашель успокоился, но мой уровень тревоги оставался высоким. Меня охватило ужасающее чувство обреченности. Все вопросы, которые мучили меня во время болезни и выздоровления, всплыли у меня в голове.

Почему это происходит? Что я сделала, чтобы заслужить это? Мною одержима смерть с косой? Может быть, у нее сломался нос из–за того, что хирурги из больницы отправили ее паковать вещи? Неужели она теперь следует за мной в тени, ожидая своего шанса?

Хуже всего было то, что я начала задумываться о том, что могу прожить не так долго, как все ожидали. Это может быть концом для меня. Может быть, именно поэтому мне дали это новое сердце и второй шанс на жизнь – чтобы я могла быть с Джесси и знать, каково это быть частью настоящей любящей семьи, как бы коротким ни был этот период. Может быть, это было мое последнее «ура».

Я закрыла глаза и откинулась на качели на крыльце. При любых других обстоятельствах я бы немедленно позвонил доктору Рейнольдсу, но мое появление в суде было через пять дней. Мои медицинские записи должны были показать, что мой прогноз был хорошим. Сейчас не время для моего тела начать отвергать это новое сердце.

Глава 52

– Я не могу поверить, как сильно скучаю по тебе, – сказала Диана, когда она заскочила в тот вечер, чтобы оставить дополнительный прикроватный столик. Она сказала, что ей он не нужен, что хорошо сработало для нас с Джесси, потому что у нас был только один. В данный момент мы делили лампу, прикрепленную к изголовью кровати.

– Я тоже по тебе скучаю, – ответила я, придерживая для нее дверь.

Хотя меня так и подмывало вырвать стол из ее рук, я заставила себя отступить с ее пути. – Ты можешь поставить его здесь. Джесси отнесет его наверх, когда вернется домой.

– Нет, нет, – ответила Диана. – Я займусь этим.– Она рванула вперед к лестнице.

Эллен ковыляла по гостиной, занимаясь своими обычными делами. Я не могла оставить ее, но и не могла нести ее вверх по лестнице, потому что старалась не напрягаться, поэтому я подняла ее и устроила в центре манежа, где, как я знала, она будет в безопасности. Должно быть, она устала, потому что не возражала и не закатывала истерики.

Я последовала за Дианой вверх по лестнице в свою спальню. Она донесла стол и поставила его у окна.

– Место выглядит великолепно, – сказала она, выпрямляясь и убирая волосы с лица. – Оно прекрасное. Хотя новое покрывало было бы не лишним. Это из квартиры Джесси?

Она посмотрела на меня, ожидая ответа.

– Да, что я могу сказать? Он же парень.

Она провела рукой по темно–синей ткани. – Тебе нужно спать под чем–то натуральным. Стопроцентный хлопок – это хорошо.

– Я поищу что–нибудь, – ответила я.

Я показала ей, что я сделала с ванной наверху, и ей понравилась новая занавеска для душа. Она спросила, где я его взяла, и я рассказала ей о милом маленьком лавке здесь в Уолтеме.

– Дай мне знать, если захочешь устроить вечеринку, – сказала она. – Мы с Джейкобом могли бы прийти помочь.

– Мы можем поговорить с тобой об этом...после того, как пройдет следующая неделя.

Естественно, я имела в виду дату суда, но мне не нужно было объяснять это Диане.

Мы вернулись в гостиную, где нашли Эллен, радостно изучающую свои пальцы.

– Хочешь чаю? – спросила я Диану.

– Конечно.

Мы перешли на кухню,и я включила чайник.

– Как ты держишься? – спросила она, занимая место за столом.

– Нормально. Стараюсь оставаться позитивной. – Я открыла шкаф, чтобы найти зеленый чай, который она любила больше всего, но когда я принесла его к столу, я остановилась как вкопанная, потому что увидела, как она смотрит на меня. Это было нехорошо.

– Что случилось? У меня что–то на лице?

Она нахмурилась, глядя на меня. – Нет, но что–то не так. Ты хорошо себя чувствуешь?

Горячий шар паники взорвался в моем животе. – Я в порядке.

– Нет, и я могу сказать, когда ты лжешь мне. Ты уверена, что в порядке?

Я закатила глаза. – Честно говоря, я просто устала от переезда.

Я поставила коробку с чаем на стол и повернулась, чтобы принести две кружки.

– Когда у тебя следующая встреча с доктором Рейнольдсом? – спросила она.

– Не знаю... как–нибудь в следующем месяце. – Я открыла дверцу шкафа и встала на цыпочки, чтобы добраться до второй полки.

Затем я услышала звук ножек стула, скребущих по полу позади меня, и приготовилась к новым вопросам, когда я повернулась к своему близнецу.

Ее ладонь легла мне на лоб. – У тебя нет температуры, – сказала она. – Никаких других симптомов?

– Нет, – ответила я.

– Ты бы сказала мне, если они были.

– Ну конечно.

С сомнением покосившись на меня, она вернулась к своему стулу и села. – Тогда ладно. Давай поговорим о явке в суд. Что ты собираешься надеть? Я знаю, что это не должно иметь значения, но оно имеет.

Чайник уже закипел. Я отключила его от сети и налила горячей воды в две кружки – и была благодарна за смену темы.

Глава 53

В течение следующих нескольких дней моя неспособность подняться по лестнице, не запыхавшись, продолжала беспокоить меня, но с другой стороны, хуже не стало. Тем не менее я старалась не переутомляться. Я избегала любых напряженных прогулок с Эллен до тех пор, пока не увижу своего врача; я много отдыхала и старалась не создавать чрезмерных тревог по поводу даты суда.

Это был, пожалуй, самый сложный компонент, но также и самый важный, потому что было очень важно, чтобы я оставалась сильной и мысленно позитивной относительно итогов этого дела.

Я также должна была быть реалисткой.

Когда Диана подошла, чтобы принести ночной столик, она подготовила меня к наиболее вероятному результату дела об опеке, что ни один судья в здравом уме не откажет Рику в его правах как отца. Рику будет присуждена опека, но в то же время маловероятно, что он получит полную опеку. Я все еще была матерью Эллен, и я была чертовски хорошей матерью. В этом мы обе были уверены.

Тем не менее, в дни, предшествующие четвергу, мне пришлось смириться с тем, что Рик, Кристина, Джесси и я будем связаны вместе навсегда как семья. Дни Благодарения, Рождество, выпускные вечера и свадьбы... мы должны были бы найти способ жить вместе, и я должна была бы поделиться своей драгоценной дочерью с другими. После четверга она больше не будет принадлежать только мне. Мне нужно будет проконсультироваться с Риком по многим вопросам, как и ему со мной.

В ночь перед слушанием в суде, когда я сидела за ужином с Джесси, я знала, что пришло время обсудить, что может быть в будущем.

– Я кое–что решила, – сказала я, – и надеюсь, ты поймешь, потому что больше всего я хочу, чтобы все прошло как можно более гладко.

– Я тоже этого хочу, – ответил он, передавая мне салатницу.

Наши взгляды встретились через стол, и я почувствовала, что он имеет в виду завтрашние события, в то время как я хотела поговорить об остальной части нашей жизни.

Положив на тарелку несколько огурцов и помидоров черри, я продолжила бой. – Мы оба знаем, что Рик, скорее всего, выиграет какие–то права завтра, и если это произойдет, я захочу наладить новые отношения с ним и Кристиной. Я знаю, что он насолил нам всем, но я думаю, что будет лучше, если мы попытаемся не упоминать этого.

Джесси отложил вилку и уставился в тарелку. – Я надеюсь, что он ничего не выиграет, но если он это сделает, я сделаю все возможное. Джесси поднял глаза. – И я сделаю это для тебя и для Эллен. Не для него.

– Спасибо, – ответила я, хотя это было не совсем то, что я хотела услышать.

Что я действительно хотела, так это войти в эту новую главу своей жизни с позитивным взглядом и принять лучшее, а не худшее. Я хотела дать Рику кредит доверия.

Учитывая обстоятельства, я должна была верить, что в нем есть что–то хорошее... должно же быть что–то, что привлекло меня. Конечно, я совершала немало глупых ошибок, когда дело касалось мужчин в моей жизни, но в наших недолгих отношениях должно было быть хоть что–то благоразумное.

Я также верила, что у нас с Риком теперь есть что–то общее, кроме Эллен. Он тоже смотрел смерти в глаза и выжил.

В глубине души я все еще надеялась, что этот опыт изменил его, несмотря на то, что думал Джесси.

Однако я ничего этого не сказала вслух, потому что знала, что Джесси это не понравится.

В любом случае, я собиралась снова увидеть Рика лично, впервые с тех пор, как родилась Эллен. Джесси этого не знал, но я твердо намеревалась встретить его теплой улыбкой, пожать ему руку и поздравить с помолвкой. Я, возможно, больше, чем кто–либо ценила важность новых начинаний и вторых шансов. Мне хотелось начать как следует.

После ужина, как раз перед тем, как Джесси ушел на ночную смену, он крепко обнял меня и поцеловал в вестибюле. – Встретимся утром в суде, – сказал он, убирая мои волосы с лица.

– Я люблю тебя, – ответила я.

– Я тебя тоже люблю.

Когда он открыл дверь, в дом ворвался порыв ветра. Шел холодный, сильный, косой дождь, и верхушки деревьев дико раскачивались.

– Будь осторожен сегодня вечером, – сказала я, наблюдая, как он натянул капюшон на голову и бросился вниз по лестнице к машине. Я и представить себе не могла, как можно летать на вертолете в такую погоду.

– Как всегда! – крикнул он, садясь в машину.

Я стояла в открытом дверном проеме, скрестив руки на груди от холодного влажного ветра. Джесси завел мотор. Фары осветили темный двор, щетки стеклоочистителей заездили по ветровому стеклу.

Мгновение спустя он выехал с подъездной дорожки, и красные задние фонари исчезли из виду.

Пожалуйста, будь осторожен сегодня вечером…

Я закрыла дверь и заперла ее на ключ, а затем подняла Эллен с ее высокого стула. – Пойдем со мной, маленькая обезьянка. Пора принимать ванну.

Обхватив руками ее крошечные бедра, чтобы она не упала, я последовала с ней вверх по лестнице.

Когда мы добрались до вершины, мне пришлось остановиться и отдохнуть. Дышать было трудно.

Глава 54

Я проснулась от ужасного кошмара.

Это был не кошмар о полете в штормовую погоду, а настоящее жизненное испытание, где я не могла получить достаточно воздуха в легкие.

Охваченная паникой, я села в постели и попыталась глотнуть немного кислорода. Я кашляла и хрипела, чувствуя, что умираю.

Ужас от такой мысли парализовал меня. Я и раньше страдала от сердечной недостаточности и знала, каково это. Это было то же самое, только по–другому. Я чувствовала себя еще более отчаявшейся и испуганной, потому что мне было что терять. Год назад это была только я. Один. Теперь у меня была прекрасная жизнь с Джесси и Эллен – и появление в суде утром, чтобы определить, достаточно ли я пригодна для того, чтобы быть ее матерью.

И все же я сидела здесь, не в силах дышать, не в силах вытащить Эллен из колыбели, если я ей понадоблюсь.

Спустив ноги на пол и сев на край матраса, я включила свет и заставила себя дышать глубоко и спокойно. Каким–то чудом это, казалось, помогло. Я придвинулась ближе к тумбочке, взяла телефон и набрала номер Джесси.

После четырех гудков включилась его голосовая почта. Я оставила короткое сообщение. – Джесси, я не очень хорошо себя чувствую. Пожалуйста, позвони мне, как только получишь это.

Где же он был? Я надеялась, что не в воздухе, потому что ветер и дождь были настолько сильными, что окна тряслись.

Я повесила трубку и позвонил Диане. Слава Богу, она сразу взяла трубку. – Алло?

– Привет, это я. – Я все еще пыталась дышать нормально. – Я дома, а Джесси на работе. Я не могу дозвониться до него и не могу дышать.

– Успокойся, – сказала она. – Ты звонила в 911?

– Пока нет, но я сделаю это, как только мы разъединимся. Ты можешь приехать сюда? Эллен спит. Я не знаю, что произойдет, и мне нужно, чтобы кто–то был здесь на всякий случай.

– Я уже еду, – ответила она. – Я буду через двадцать минут.

– Спасибо тебе. – Я повесила трубку и тут же набрала 911. Затем я заметила, что сыпь на моей руке вернулась.

Глава 55

Я понятия не имею, что произошло после того, как я поговорила с диспетчером. Все, что я помню, это описание моих симптомов и предоставление ей моего адреса. Она сказала мне, что помощь уже в пути.

Следующее, что я помню, это то, что я лежу на спине, воет сирена, на моем лице кислородная маска, и я трясусь на каталке, глядя на крышу машины скорой помощи.

Я несколько раз моргнула и попыталась понять, что происходит. Я даже не знала, какой сегодня день.

– С возвращением, – сказала женщина–фельдшер, склонившись надо мной. – Вы нас здорово напугали.

Возможно, это была обычная реакция для реципиента трансплантата сердца, но я была остро сосредоточена на физическом органе внутри моей груди. Нормально ли оно работало? Я могла поклясться, что чувствовала, как оно качает кровь ко всем моим конечностям. Я слышала этот звук в своих ушах.

Конечно, это был хороший знак. Или, может быть, я сильнее его ощущала. Недостаточно расслабилась. Мне нужно было успокоиться.

– Мне сделали пересадку сердца, – сумела объяснить я из–под кислородной маски.

– Мы знаем, – с улыбкой ответила фельдшер. – Мы видели шрам и уже говорили с доктором Рейнольдсом. Он сегодня на дежурстве, и мы отвезем тебя в госпиталь прямо сейчас.

– Не в Уолтем? – спросила я.

– Нет, – рассеянно ответила она, глядя на монитор.

Туман в моей голове начал рассеиваться, когда новая волна паники захлестнула меня. – Где моя дочь?

– С вашей дочерью все в порядке, – ответила фельдшер.

– Она здесь? – я попытался сесть, но обнаружила, что привязана.

Фельдшер склонилась надо мной. – Просто постарайтесь расслабиться. Все будет хорошо.

Мое сердце бешено колотилось. Сейчас ото всюду зазвучат сирены!

– Ничего не в порядке, – сказала я ей. – Мне нужно знать, где моя дочь, и я должна быть утром в одном месте. Это очень важно.

– Я не думаю, что вы куда–нибудь пойдете, – сказала фельдшер с легкой улыбкой, как будто я только планировала принять участие в распродаже на рынке.

– Вы не понимаете, – взмолилась я. – Я не могу сейчас болеть, и мне нужно знать, где Эллен.

Я попыталась стянуть кислородную маску с лица, но почувствовала головокружение и потеряла сознание, прежде чем смогла сказать что–то еще.

Глава 56

– Кто ты такой? – недоверчиво спросила я, высвобождая руку из его хватки. – Отпусти меня.

– Не волнуйтесь, – мягко сказал он. – Просто постарайтесь расслабиться. Все будет хорошо.

Я действительно устала это слышать. Я слышала это слишком много раз за последний год.

– Этого не может быть. – Я умоляюще посмотрела ему в глаза. – Завтра я должна быть в суде, и мне нужно быть здоровой. Если у меня что–то не в порядке с сердцем, мы можем это исправить в пятницу? Пожалуйста, ради всего святого. Я обещаю, что вернусь. Я буду здесь с самого утра, но вы не можете держать меня здесь, и, пожалуйста, не лечите меня. Мне нужно быть в своем уме. Сколько сейчас времени?

Какой–то безумный порыв заставил меня посмотреть вниз на дорогу, и я поняла, что лечу. В состоянии сна.

– О Господи!

Внезапно я почувствовала ветер и дождь на своем лице.

В ужасе от того, что я сейчас врежусь в землю, как пикирующий бомбардировщик, я потянулась к руке мужчины. Он обхватил меня всем своим предплечьем и поддержал.

– Расслабьтесь, – сказал он немного изумленно. – Вы знаете, как это делается.

Конечно, я знала. Я много раз летала во сне, но в последнее время мне стало казаться, что Джесси сидит за штурвалом.

– Я что, сплю? – спросила я.

– Да, – ответил он.

– А где Джесси? – спросила я. – С ним все в порядке? Погода не очень хорошая. Он не должен был лететь.

– Простите, но я не знаю, – сказал незнакомец.

– Вы незнакомы с ним?

Почему я думала, что этот человек знает моего мужа или знает о его местонахождении, оставалось загадкой. Очевидно, я была не в своем уме.

– А как же Эллен? – спросила я дальше. – Последнее, что я помню, как звонила в 911, и она спала в своей кроватке. Я не должна быть здесь.

– С ней все в порядке, – заверил меня мужчина. – С ней ваша сестра.

– Откуда вы это знаете?

– Просто знаю. Теперь вам нужно расслабиться. Это самое главное.

Я нахмурилась, глядя на него. – Кто ты такой?

– Александр, – ответил он.

Я оглядела его с головы до ног, а потом сон резко оборвался. По крайней мере, я думаю, что на этом все и закончилось. Больше я ничего не смогла вспомнить.

Глава 57

Я проснулась от постоянного писка кардиомонитора и стерильных запахов больницы – все это было так знакомо.

Мои глаза распахнулись. Все было как в тумане. Мир медленно приходил в фокус.

– Эллен? – Я все еще понятия не имела, где она и где я. Потом я вспомнила свой сон. Диана была с ней?

– Милая ... – Джесси наклонился ко мне и поцеловал в лоб. – Слава Богу, с тобой все в порядке.

– Неужели? – Я не была до конца уверена, что это правда. У меня все еще кружилась голова. Я была ошеломлен и сбита с толку. – Уже утро? Я посмотрела в окно и увидела дневной свет.

– Вообще–то уже полдень, – объяснил он, обхватив мою щеку ладонью.

Я посмотрела на него с беспокойством. – Ты летал прошлой ночью? Я так волновалась.

– Нет, – ответил он. – Это было чудо, что нам не позвонили.

Выталкивая сон из головы, я изо всех сил пыталась сосредоточиться на настоящем. – А как же мое появление в суде? Я пропустила? – сигналы на кардиомониторе начали ускоряться, а мой желудок скрутило в нервный узел. – Пожалуйста, скажи мне, что Диана смогла перенести его.

В этот момент в комнату вошла Диана с Эллен на руках. Я резко выдохнула с облегчением, когда увидела своего ребенка.

– Эллен...

– Ты проснулась, – сказала Диана. – Слава Богу.

Эллен протянула свою пухлую ручонку. – Мама.

– Привет, милая. Я скучала по тебе! – Мне потребовались все силы, чтобы передать атмосферу здоровья и счастья, когда мне все еще было очень трудно дышать, и я беспокоилась о том, что со мной случилось. У меня опять была сердечная недостаточность? Я все еще не знала. – Иди сюда и обними меня.

Диана поднесла ее к моей кровати.

Я осторожно села и смогла обнять моего дорогого маленького ангела. Я долго прижимала ее к себе и радовалась тому, что мое сердце, несмотря на все его недостатки и слабости, переполнялось любовью. Оно наполнило все мое тело теплом и благодарностью. Я не хотела отпускать Эллен, но знала, что не смогу обнимать ее вечно.

– Я рада тебя видеть, – прошептала я ей на ухо и быстро поцеловал в щеку. – Почему бы тебе не прилечь здесь? – Я похлопала по кровати рядом с собой, и она уютно устроилась.

Моя кровать была приподнята, так что я не лежала плашмя, но я все еще чувствовала неудобное давление на грудь, и мне хотелось кашлять.

Когда Эллен заметила трубку капельницы, торчащую из моей руки, она потянулась за ней. Я быстро подняла руку над головой.

– Мы не можем прикоснуться к ней, – мягко объяснила я. – Это называется капельница. Она кормит меня лекарствами.

– Капеница, – повторила она, прежде чем снова положить голову мне на плечо.

Я подождала, пока она успокоится, потом посмотрела на Джесси и Диану.

– Что случилось сегодня утром? – спросила я у них. – Очевидно, я пропустила суд.

Диана повернулась к Джесси. – Почему бы тебе не отнести Эллен вниз в кафетерий на несколько минут?

– Да. – Он подошел к кровати, поднял Эллен на руки и поцеловал меня в лоб. – Я скоро вернусь.– Он предложил Эллен помахать нам на прощание. – Скажи маме пока.

Ничто из этого не помогало моему нынешнему состоянию беспокойства.

– Пожалуйста, скажи мне, что происходит, – попросила я Диану, как только мы остались одни.

Она села на стул рядом с кроватью и взяла меня за руку. – Тебе будет нелегко это услышать. Ты должна быть сильной.

– Ты меня пугаешь.

– Прости, я не хотела, но это не так просто сказать. Сегодня утром все прошло не очень хорошо. Судья отказался перенести заседание, и он основал свое решение на том, что вы не были достаточно здоровы, чтобы быть там сегодня.

– Я не понимаю, – сказала я, сдвинув брови и нахмурившись. – И что же он решил?

Диана сжала мою руку и глубоко вздохнула. – Он предоставил полную опеку Рику и Кристине. У вас есть только права на посещение под надзором.

Ее слова медленно проникали в мое сознание, но мой мозг выталкивал их. – Нет. Это не может быть.

– Я сожалею, Надя.

Я покачала головой, глядя на нее. – Нет, не может быть, что это случилось. Я мать Эллен. Они не могут просто забрать ее у меня.

Диана продолжала держать меня за руку, несомненно давая мне время переварить то, что она сказала.

Я лежала в облаке недоверия, снова задаваясь вопросом, был ли это кошмар, от которого я не могла проснуться – кошмар, который начался, когда я поймала вирус, который разрушил мое сердце. Это просто продолжалось и продолжалось, неделя за неделей, месяц за месяцем.

– Я, должно быть, проклята, – сказала я. – Никто не может быть таким невезучим за одну жизнь.

Хотя, честно говоря, мне везло. Особенно в последнее время.

Но не сегодня.

– Я не понимаю, как это могло случиться, – сказала я, – как любой судья может быть таким несправедливым. И где же ты была? Где же Боб? Неужели никто не представлял меня сегодня утром?

– Я была там, – ответила Диана, – и Боб сделал все, что мог. Он боролся изо всех сил, но все это не имело значения. Как будто судья Кэссиди принял решение еще до того, как мы туда приехали, и я уверена, что результат был бы тот же, независимо от того, была ты там или нет. Я знаю, что это непрофессионально для меня говорить это, но он осел. И у адвоката Рика не было никакого официального диагноза о том, что случилось с тобой прошлой ночью, но он продолжал молоть о том, что ты уязвима, и это доказало, что Эллен должна быть в более стабильной среде. Судья согласился.

– Но ведь если бы я не была больна... – возразила я, – если бы я была там сегодня утром вовремя, он бы вел себя иначе. Тебе так не кажется?

Диана покачала головой. – Даже не знаю.

– Боб напомнил судье, что у Рика в прошлом году был рак? – спросила я. – Он что, просто отбросил тот факт, что Рик тоже не совсем здоров?

– Да, – ответила Диана, – но судья поздравил Рика с выздоровлением.

– А как же мое выздоровление? – крикнула я. – Ради всего святого, у меня новое сердце. Я отправилась в ад и обратно.

Диана склонила голову. – Я понимаю. Ты так упорно боролась и зашла так далеко. Ты этого не заслуживаешь. – Мы немного посидели молча, пока мои мысли крутились вокруг всей этой логики.

– Контролируемые посещения? – сказала я. – Визиты? Что это вообще значит? И разрешат ли Рику и Кристине взять Эллен в Калифорнию? Когда я смогу видеться с ней и как часто?

Вместо того чтобы ответить на мои вопросы, Диана сказала: – Не волнуйся, мы будем бороться с этим.

– Не волнуйся! – я горько рассмеялась. – Как я могу не волноваться?

От волнения мое сердце забилось быстрее, а жидкость в легких вызвала приступ кашля.

Диана помогла мне сесть. Вошла медсестра, чтобы проверить меня, но я смога самостоятельно прекратить кашлять, и она ушла.

После всего этого я поняла, что даже не задала вопрос, который должна была задать, как только открыла глаза.

Мое сердце... что с ним было не так? Неужели это конец?

Я откинулась на подушки и уставилась в белый потолок. – Может быть, судья и прав, – сказала я. – Может быть, так будет лучше.

– О чем ты говоришь? – укоризненно спросила Диана.

– Может быть, будет лучше, если Эллен не будет слишком привязываться ко мне. Она такая маленькая, а что если со мной что–то случится, когда мы останемся одни? Ни один ребенок не должен потерять мать. Может быть, я веду себя эгоистично. Может быть, я должна быть благодарна, что Рик готов взять ее.

– Ты с ума сошла? – заворчала Диана. – Скажи что–нибудь подобное еще раз, и я скажу медсестре, чтобы она отправила тебя прямо в психушку.

– Но это правда, – сказала я. – Если у меня снова будет сердечная недостаточность, это только вопрос времени...

– Прекрати сейчас же, – сказала Диана, – потому что у тебя не сердечная недостаточность, ты глупая индюшка.

Я несколько раз моргнула. – Не она?

– Нет. С твоим сердцем все в порядке. Оно отлично работает. Лучше, чем отлично. У тебя пневмония, и доктор Рейнольдс сказал, что это довольно легкий случай. Но ты была очень взволнована прошлой ночью и упала в обморок после того, как позвонила 911. Вот почему они должны были успокоить тебя. Тебе просто нужно отдохнуть, и он собирается скорректировать твои лекарства.

Я села и покачала головой. – Но у меня была сыпь на руке…

– Они тоже посмотрели на это и подумали, что это может быть аллергическая реакция. Они хотят знать, какой солнцезащитный крем ты использовала.

Я моргнула, глядя в потолок. – Солнцезащитный крем?.. Я не умираю?

– Нет, все будет хорошо.

Я закрыла лицо руками. – Это здорово, но почему это должно было случиться именно сейчас? Из всех ночей…

– Это было не самое удачное время, – сказала Диана, – надо отдать тебе должное.

Я подняла голову. – Когда они должны забрать Эллен?

Диана опустила голову и вздохнула. – О Господи, Надя. Хотела бы я сказать тебе что–то другое, но они заберут ее завтра утром.

Мои глаза чуть не выскочили из орбит. – Что?

– Они летят обратно в Сакраменто в воскресенье.

Усталость, которая мучила меня всю прошлую неделю, смыло потоком адреналина, который катапультировал меня на ноги. Я выдернула капельницу из руки.

– Ты не должна этого делать, – сказала Диана, тоже поднимаясь на ноги.

– Я не могу быть здесь прямо сейчас, – объяснила я. – Я должна найти Джесси и вернуться домой.– Я поспешила к шкафу. – Моя одежда здесь?

– Да, но тебя еще не выписали.

– Я напишу отказ. Они не могут заставить меня остаться.

Пока я собирала сумку с пижамой, в которой была вчера вечером, когда звонила в 911, я раздраженно фыркнула и направилась в ванную, чтобы переодеться.

Я чувствовала, что Диана хочет последовать за мной внутрь. – Ты же не собираешься сделать ничего глупого, правда?

– Например? – я захлопнула дверь ванной прямо перед ее носом.

– Например, вдруг решить взять Эллен в длительный отпуск в Мексику?

Я закатила глаза, надевая шелковые пижамные штаны в горошек и натягивая носки. – Не дури.

Мне пришлось остановиться, чтобы откашляться, затем я натянула пижамную рубашку и застегнула пуговицы.

– Ты в порядке? – спросила Диана через дверь. – Что ты задумала?

– Я же сказала, что найду Джесси, чтобы мы могли отвезти Эллен домой. – Я открыла дверь в ванную. – Тогда я позвоню Рику и сделаю то, что должна была сделать давным–давно.

– Что? – спросила она.

– Умолять.

– Это ничего не изменит, – сказала она.

– Как ты можешь быть так уверена? – Диана последовала за мной к прикроватной тумбочке, где я взяла свой сотовый телефон и проверила сообщения.

– Потому что Джесси уже пытался отговорить его от этого, – сказала она, – и это не помогло. И я тоже пыталась ему позвонить. Не как адвокат, а как твоя сестра.

Я остановилась как вкопанная. – Ты мне этого не говорила.

Она пожала плечами. – Я должна была попытаться.

– Хорошо, – сказала я, собирая волосы в хвост, – я предполагаю, это означает, что настала моя очередь попробовать. Кто не рискует, тот не пьет шампанского, верно?

Я подошла к сестринскому посту и попросила, чтобы меня выписали.

Глава 58

Вскоре после того, как мы вернулись домой, Джесси протянул мне телефон. – Удачи, – сказал он, прежде чем выйти из комнаты и закрыть за собой дверь спальни.

Я подождала, пока звук его шагов не исчез на лестнице, затем глубоко вздохнула и набрала номер мобильного Рика. Всего один гудок.

– Алло?

Я нервно сглотнула. – Привет, Рик. Это Надя.

Последовала долгая пауза, прежде чем он заговорил. – Привет. Эй, как дела? Я слышал, что вчера вечером ты снова была в больнице. Ты в порядке?

– Да, – ответила я, немного расслабившись, когда узнала нотку беспокойства в его голосе. Это вернуло меня в первые дни, когда я впервые встретила его, когда он все еще был с Дианой. Тогда я думала, что он был супружеским уловом десятилетия...когда он был так очарователен. Такой теплый и харизматичный. И он не раз приходил мне на помощь. Я действительно верила, что он заботится, и поэтому я влюбилась в него.

Теперь я отказывалась верить, что в нем нет ни капли человечности. Если она в нем действительно есть, я была полна решимости добраться до нее.

– Они отправили меня домой сегодня днем, – продолжила я. – Ничего серьезного. Просто легкий случай пневмонии, но явно не вовремя.

– Да, наверное, – сказал он. – Я был удивлен, когда ты не появилась сегодня утром, но я рад слышать, что ты в порядке.

Я с облегчением закрыла глаза и медленно откинулась на подушки.

– Я тоже рада слышать, что ты в порядке, – сказала я. – Я слышала о твоих проблемах со здоровьем. Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это. Я знаю, каково это.

Он откашлялся. – Я уверен, что ты знаешь, и я не буду лгать. Это было тяжело. И, эй ... прости, что не отправил открытку или что–то еще, когда ты болела. Я должен был навестить тебя. Я сожалею, что не сделал этого.

Его слова были музыкой для моих ушей. Я почувствовала трепет надежды…

– Пожалуйста, не надо извиняться, – ответила я. – Мы тогда были в странных обстоятельствах, ты и я. Но все меняется, когда ты соприкасаешься со смертью, правда? Сейчас мне так легко не волноваться по мелочам. Ты понимаешь, как важно просто быть счастливым, наслаждаться каждым моментом и жить своей жизнью наилучшим образом.

– Я точно знаю, что ты имеешь в виду, – согласился он. – Я уже не тот парень, каким был раньше.– Он помолчал. – Иногда я жалею, что у меня нет машины времени, чтобы вернуться назад и начать свою жизнь заново, зная то, что знаю сейчас. Но это невозможно, поэтому я просто должен продолжать двигаться вперед. Постараться быть лучше. – Он снова помолчал. – Я очень надеюсь, что мы сможем стать друзьями, Надя.

О, слава Богу. Мое сердце наполнилось радостью, и я поднялся на ноги. – Мне бы этого очень хотелось, Рик, потому что я не хочу потерять все хорошие воспоминания о том времени, которое мы провели вместе. Ты был удивительным для меня, и ты мне очень помог. Конечно, мы допустили некоторые ошибки, но кто их не делает? Важно то, что мы учимся на них. Собственно, поэтому я и звоню. Я уверена, что должен быть какой–то способ...

К моему удивлению, он прервал меня.

– Послушай ... – сказал он. – Я очень рад, что ты позвонила и все такое, и что у нас была возможность поговорить об этом, но, пожалуйста, не проси меня передумать и прийти за Эллен завтра, потому что этого не произойдет. Я знаю, что это тяжело для тебя, и мне жаль, но судья принял свое решение сегодня, и это к лучшему. Конечно, ты это знаешь.

Мое сердце упало, и я почувствовала, как ногти впились в ладони. – Нет, я не знаю, потому что это не к лучшему. Она моя дочь и я люблю ее.

– Конечно, – ответил он. – Я понимаю это и сочувствую. Но мы должны думать о том, что лучше для Эллен и после того, что случилось с тобой прошлой ночью, ты должна знать, что в долгосрочной перспективе ей будет лучше со мной и Кристиной.

Я стиснула зубы и поборола желание сказать несколько отборных слов, о которых потом пожалею. Хотя на самом деле мне хотелось схватить его за плечи и трясти до тех пор, пока у него не выпадут зубы.

– Она любит меня, – сказала я, – и она счастлива здесь. Это ее дом. Если ты заберешь ее и не позволишь ей видеть меня, ты разобьешь ей сердце.

– Она всего лишь ребенок, – возразил он, – вот почему так важно сделать это сейчас. В этом возрасте она даже не вспомнит, как жила с тобой в Бостоне. Судья Кэссиди согласился с этим мнением, и если бы вы думали о ее благополучии, а не о своем, ты бы тоже согласилась. Но это не так. Ты думаешь только о себе.

– Судья Кэссиди согласился, потому что он идиот, – твердо заявила я и прикусила губу, пытаясь сдержаться. – Мне очень жаль. Пожалуйста, послушай. Ты же знаешь, каково мне было быть сиротой при рождении и разлученной с Дианой. Это последнее, что я хочу для Эллен, и это должно быть последнее, что ты хочешь для нее тоже.

Чувствуя себя так, словно проваливаюсь в глубокий чан поражения, я села на кровать и начала отчаянно пытаться договориться. – Я искренне верю, что Эллен будет лучше, если мы все будем растить ее вместе и если она не будет разлучена ни с кем из нас. Мы можем разделить равную опеку. Разве это не было бы лучше? У Эллен было бы четыре родителя, которые любили бы ее вместо двух.

Рик на мгновение замолчал. – Ты действительно веришь, что мы с Джесси поладили бы и смогли бы воспитывать одного ребенка? Мы бы перегрызли друг другу глотки.

– Она не просто ребенок, – возразила я. – Она наша дочь и Джесси любит ее. Он сделает для нее все, что угодно, и это включает в себя общение с тобой.

Зная их историю и ведя этот разговор сейчас, я не могла представить себе большей жертвы. Но он сделает это. Я знала, что так и будет.

Рик устало вздохнул. – Нет никакого смысла обсуждать это, Надя. Мы тратим время друг друга, потому что я не собираюсь менять свое мнение. Я приду за Эллен завтра, и если ты хочешь снова попытаться привлечь меня к суду, это твой выбор, но я надеюсь, что ты просто отпустишь ее, потому что знаешь, что это к лучшему.

– Отпустить ее? Ты действительно понятия не имеешь, что значит любить ребенка, не так ли? – я зажмурилась сжала кулак и прижал его ко лбу. – Пожалуйста, дай мне поговорить с Кристиной.

– Ее здесь нет.

– Где же она?

– Отошла, – ответила она.

Я глубоко вздохнула и сосчитала до десяти. – Где вы остановились?

– Я тебе этого не скажу, – ответил он. – И я клянусь Богом,если ты попытаешься преследовать меня или Кристину, ты потеряешь все свои привилегии посещения. Я получу запретительный ордер, если придется. Просто прими условия соглашения и оставь нас в покое.

Я снова зажмурилась. Диана пристрелила бы меня, если бы услышала этот разговор. – Пожалуйста, не вешай трубку, – взмолилась я.

Гудок. И звонок оборвался.

Через несколько минут, смахнув слезы со щек и убрав разбитую коробку мелков, которую я бросила в стену, я вышла из спальни и вернулась в гостиную.

– Ты прав, – сказала я Джесси, когда увидела, что он сидит на полу с Эллен, играя с игрушкой. – Он совсем не изменился.

Джесси встал, подошел ко мне и заключил меня в объятия.

Глава 59

Я даже не могу начать описывать моменты, предшествовавшие приходу Рика к нашей двери на следующее утро. Это было все равно что снова столкнуться со смертью, даже хуже.

Я не удивилась, что он решил не брать с собой Кристину. Возможно, какая–то его часть стыдилась и не хотела, чтобы она видела эмоциональные ужасы, которые будут происходить, когда он заберет моего ребенка. Или, может быть, он боялся, что в конце концов окажется в грязи с чужим братом, которого не видел уже десять лет, и не хотел, чтобы Кристина стала свидетелем этого.

Бедный Джесси. Я знала, как трудно ему было выйти на улицу и научить Рика, как пристегнуть сиденье безопасности Эллен в арендованной машине. Я не была уверена, что Джесси справится с этим без того, чтобы не врезать ему кулаком, но он сохранил самообладание.

Я завернула Эллен в одеяло и держала ее на коленях, пока мы смотрели на них со ступенек крыльца.

Мне тоже пришлось бороться, чтобы сохранить самообладание. – Это твой папа, – сказала я, не желая ее беспокоить. – Его зовут Рик.

– Вик, – повторила она.

– Это верно, но ты можешь называть его «папочкой».

– Папочка.

Я не была уверена, что мое новое сердце выдержит это.

Когда они закрепили автокресло, за нами пришел Джесси. – Пора, – сказал он.

На его виске пульсировала вена. На его подбородке дернулся мускул.

– Я не думаю, что смогу это сделать, – сказала я дрожащим голосом.

– Мы должны, – ответил он, – но мы вернем ее. Я обещаю. Я не успокоюсь, пока мы не сделаем это.

Я поднялась на ноги и понесла Эллен к машине, где ее ждал Рик. Мне казалось, что я поднимаюсь по ступенькам на плаху палача.

В отчаянии я посмотрела на край двора и подумала, как далеко я могла бы убежать, если бы вдруг бросилась в лес. Я знала, что недалеко. Не с этими легкими, все еще полными жидкости.

– Ты поступаешь правильно, – сказал мне Рик, когда я подошла к нему.

Я хотела ударить его. – А ты? – спросила я с недовольным видом.

Он даже не вздрогнул. Ни единой искорки сомнения или сожаления не мелькнуло в его глазах.

Услышав шаги Джесси по гравию позади меня, я заставила себя пристегнуть Эллен к сиденью автомобиля, изо всех сил пытаясь при ней сохранить храброе лицо. – Ну вот, – весело сказала я. – Все пристегнуто.

– Пистегнуто – повторила она.

Я накрыла ее голубым одеялом и повернулась к Рику. – Она любит слушать сказки перед сном. Я положила ее любимую книгу в чемодан. Она называется «Кошачья охота волосатого Маклари». Речь идет о собаке. И ее одеяло называется Оувикс.

– Спасибо, – сказал он.

У меня в горле стоял комок размером с киви.

Я повернулась и посмотрела на Эллен, сидевшую в машине.

Неужели это правда? Неужели она действительно забудет меня со временем?

Казалось, она совершенно не замечает того, что здесь происходит. Будет ли она горевать обо мне так же, как я буду горевать о ней? Каждый день до конца моей жизни?

Я подумала о своей биологической матери, которая умерла в день моего рождения. Это было неосознанно, но я знала, что скорбела.

Когда пришло время закрывать дверцу машины, я не смогла этого сделать. Я начала дрожать, и Эллен, должно быть, уловила мои чувства, потому что она начала плакать. Через несколько секунд у нее началась истерика.

– Пожалуйста, Рик, – взмолилась я, когда он сел за руль. – Не делай этого.

Но он сделал это. Не извинившись и не проявив ни малейшего сострадания к нашей боли, он захлопнул дверцу машины.

Прежде чем я успела сказать еще хоть слово, он уже ехал по гравию, выезжая со двора.

Последнее, что я увидела, было испуганное лицо Эллен в окне и ее рука, протянутая ко мне, когда она закричала: – Мамочка!

Глава 60

Я почти ничего не помню об остатке дня, кроме того, что я провела весь день до заката, свернувшись калачиком на кровати и уставившись в стену. Джесси лежал рядом со мной, но я не могла ни говорить, ни двигаться. Я оцепенела и была безутешна.

Джесси знал, что нет слов, чтобы исправить это, поэтому он не пытался, кроме как дать мне свою торжественную клятву, что мы не сдадимся, независимо от того, сколько времени это займет.

Тогда он просто держал меня, потому что понимал. Я прижалась ухом к его груди и прислушалась к ровному биению его сердца.

Это было единственное, что успокаивало меня.

***

Диана пришла к ужину с кастрюлей куриного супа и новым планом, чтобы попытаться вернуть Эллен. Я не была голодна, но мне хотелось услышать, что она скажет, поэтому я выбралась из постели и присоединилась к ней и Джесси за кухонным столом.

Однако, поскольку час был поздний, я не могла сосредоточиться на юридических вопросах, потому что беспокоилась о том, что Эллен будет спать в незнакомом месте с незнакомыми людьми.

Она испугалась? Она скучает по мне и Джесси? Она тоскует по звуку моего голоса? Запаху этого дома?

Мне отчаянно хотелось позвонить Рику и спросить, все ли в порядке с Эллен. Я также хотела поговорить с неуловимой Кристиной, которая теперь была бесхребетным трусом в моих глазах, за то, что не сопровождала своего будущего мужа в то утро, чтобы забрать своего красивого новорожденного ребенка и засвидетельствовать мое горе.

Диана, конечно, отговорила меня от звонка. Она не хотела рисковать тем, что Рик может выполнить свою угрозу и добиться судебного запрета.

– Это не поможет нашему делу, – сказала она мне.

Только поэтому я воздержалась.

Следует отметить, однако, что больше всего меня удивляло во время этого испытания – мужество моего нового сердца. Я смогла пережить тот день, поэтому оно, должно быть, было сделано из стали.

***

В ту ночь мне не снились полеты, в основном потому, что я почти не спала. Когда мне удавалось ненадолго задремать, мне снилась только Эллен, плачущая обо мне в темноте. Затем я несколько раз просыпалась в состоянии мучительной агонии и снова смотрела на стену. В темноте.

Будь сильной, моя дорогая девочка.

Я думала о том, может ли она услышать мои мысли на расстоянии? Поймет ли она их, если сможет? Я действительно не знала.

Глава 61

Должно быть, я погрузилась в глубокий, похожий на смерть сон на рассвете, потому что было уже больше девяти часов, когда я открыла глаза.

Поначалу мир казался нормальным. Потом я вспомнила, что произошло накануне, и темное облако печали опустилось на меня. Кроватка моего ребенка была пуста. Она исчезла.

Я села на постели, ошеломленная тишиной. Утро обычно было таким активным временем с Эллен. Мы смеялись, разговаривали и готовились к новому дню.

Было жутко тихо. Я чувствовала себя призраком.

Отбросив одеяло в сторону, я встала с кровати и зашла в душ, где села на кафельный пол под горячими струями и оставалась там, пока вода не стала холодной. В этот момент я встала и закрыла кран.

Я вернулась в свою комнату, натянула выцветшие синие джинсы и футболку, но не потрудилась высушить волосы или нанести макияж, прежде чем спуститься вниз.

Джесси сидел за кухонным столом и читал газету. Испуганный моим тихим приближением, он подпрыгнул, увидев меня, положил газету и посмотрел на меня.

– Доброе утро, – сказал он. – Ты голодна? Я приготовил тебе яичный омлет. Перец и грибы, как ты любишь, и я вскипятил воду для чая.

Я уставилась на него, не в силах вымолвить ни слова.

Он встал и выдвинул для меня стул. Я стряхнула с себя оцепенение и села.

– Ты настоящий джентльмен, – ответила я. – Слава Богу, у меня есть ты.

– И слава Богу, у меня есть ты. – Он придвинул мой стул и поцеловал меня в макушку.

Как я была благодарна ему за его нежную доброту и понимание. Он не пытался отговорить меня от горя. Он знал, что я не могу притворяться, что его не существует.

– Как насчет грейпфрута? – спросил он, беря сковородку и лопатку. – Я съел вторую половину одного сегодня утром. Я мог бы...

– Нет, все в порядке. Этого достаточно.

Он положил омлет мне на тарелку. – Апельсиновый сок?

– Конечно, – ответила я, просто чтобы ему было чем заняться.

Он поставил сковородку обратно на плиту, налил мне стакан сока и протянул мои таблетки от отторжения. Затем он присоединился ко мне за столом.

Мне пришлось заставить себя проглотить первые несколько кусочков, потому что у меня не было аппетита, но я знала, как важно сохранить силы и оставаться здоровой. Если я хочу снова увидеть Эллен, мне, возможно, придется сесть на самолет.

Джесси накрыл мою руку своей. – Я знаю, что это тяжело, – сказал он, – но все будет хорошо. У меня такое предчувствие. Рик придет в себя. Как только он узнает Эллен, он поймет, что ей нужно.

– Если перспектива собственной смерти не смогла изменить его, – сказала я, – то почему ты думаешь, что он вдруг начнет новую жизнь?

Джесси склонил голову, потому что у него не было ответа.

Звук въезжающей во двор машины заставил нас обоих поднять головы. Джесси отодвинул стул и подошел к окну.

– Это он, – сказал он. – Это Рик.

Я уронила вилку и чуть не опрокинула стул, когда встала и бросилась к двери. – А Эллен с ним?

– Даже не знаю. Я не могу сказать.

Я толкнула дверь и выскочила на крыльцо. Светило солнце, и свет слепяще отражался от ветрового стекла его машины. Прикрыв глаза рукой, я поспешила вниз по ступенькам.

Обе передние двери машины открылись одновременно, и Рик вылез из машины. С пассажирской стороны из машины вышла женщина и посмотрела на дом.

Наплевав на манеры, я побежала через двор и хлопнула ладонями по стеклу заднего сиденья, где Эллен была пристегнута к своему креслу, сжимая свое синее одеяло, ее лицо было красным как свекла от слез.

Не поздоровавшись ни с Риком, ни с его невестой, я распахнула дверь и зарыдала от радости, увидев Эллен снова. – Моя дорогая! Я так рада тебя видеть!

Дрожащими руками я отстегнула ее от сиденья и подняла на руки. О Боже ... я не могу описать, как хорошо было обнимать ее, как все мое тело было наполнено потрясающим чувством облегчения и ужаса.

Она обхватила ногами мою талию и схватила меня за шею в удушающем захвате. – Мамочка!

Я заплакала от радости, что хоть на мгновение обняла ее, и упала на колени, чтобы крепко прижать к себе. Я обхватила ладонью ее прелестную головку и несколько раз поцеловала в щеку. – Я так сильно люблю тебя.

Я понятия не имею, что делали Рик и Кристина. Они не существовали для меня. Единственное, что имело значение – это Эллен.

Когда я наконец отстранилась, чтобы посмотреть ей в лицо, ее глаза были налиты кровью, а кожа покрыта пятнами от напряжения, вызванного таким сильным плачем. Я взглянула на Кристину, которая встревоженно стояла надо мной.

Поначалу я не обращала на нее внимания и продолжала успокаивать Эллен. Когда она наконец успокоилась и ее рыдания перешли в частое икание, мое собственное дыхание замедлилось, и мне потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями, прежде чем подняться на ноги.

– Вы, должно быть, Кристина, – холодно сказала я.

Она была совсем не такой, как я ожидала. Я представляла ее себе высокой и великолепной супермоделью. Кристина в моем воображении не будет застигнута врасплох ни в чем, кроме короткой юбки и высоких каблуков. У нее шелковистые светлые волосы, которые дважды в день выпрямляются профессиональным утюжком, и ногти с французским маникюром.

Напротив, женщина передо мной была среднего роста, с каштановыми волосами до плеч и очками в черной пластиковой оправе. У нее было веснушчатое лицо, и она носила обтягивающие рыжие лосины с не очень подходящей желтой футболкой и белыми кроссовками. Ее внешность кричала о том, что она тащится по науке. Совсем не обычный тип для Рика.

Она протянула мне руку для рукопожатия. – Привет, Надя. Приятно познакомиться.

Эллен все еще мертвой хваткой сжимала мою шею, поэтому я неловко переместила ее в своих руках, чтобы пожать руку Кристины. – Привет.

Рик подошел ближе. – Она очень рада тебя видеть.

Я крепко обняла ее. – Я тоже рада ее видеть.

Звук голоса Джесси и его шагов по гравию двора заставил меня обернуться. – Ваш рейс задержали? – спросил он Рика.

– Нет, он вовремя, – ответил он. – У нас еще есть несколько часов.

Джесси уперся руками в обтянутые джинсами бедра. – Тогда что ты здесь делаешь?

Мой взгляд метался от одного мужчины к другому, и я молилась, чтобы они не выбрали этот момент, чтобы решить все свои разногласия дракой на лужайке.

– Мы здесь потому, что это правильно, – ответил Рик.

Никто из нас не произнес ни слова в течение минуты.

– Я не понимаю, – сказала я. – Пожалуйста, не играй со мной. Я не смогу это вынести.

– Мы можем войти? – спросил Рик.

Не говоря ни слова, Джесси указал на переднее крыльцо.

Мы все поднялись по ступенькам и вошли в дом. – Присаживайтесь, – сказал Джесси.

Но Кристина осталась стоять. – Какой у тебя чудесный дом. – Она прошла через гостиную к камину и стала рассматривать фотографии в рамках на каминной полке. – Это твоя сестра–близнец? – Она взглянула на меня, когда взяла фотографию.

– Да, это Диана, – ответила я.

Кристина поставила ее обратно и застенчиво посмотрела на меня, прежде чем подойти к дивану и сесть рядом с Риком.

Пока Эллен все еще цеплялась за меня, как детеныш шимпанзе, я ходила по гостиной, качаясь в надежде, что это движение успокоит ее. Я хотела, чтобы она снова почувствовала себя счастливой. Я хотела увидеть ее детскую улыбку.

– Мы здесь, – сказала Кристина, – потому что думаем, что совершили ошибку. – Она положила руку на колено Рика.

Мы с Джесси обменялись взглядами.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Джесси.

Рик откашлялся. – Эллен плакала всю ночь. Чтобы мы не делали ей было все равно. Она была очень несчастна.

– Это разбило мне сердце, – добавила Кристина. – Я не знала, что делать. У меня нет никакого опыта работы с детьми, и я не думала, что это будет так. Наверное, нам следовало привезти ее домой к тебе прошлой ночью, но я хотела посмотреть, сможет ли она успокоиться. Но она этого не сделала.

– Она совсем не спала? – спросил Джесси.

– Совсем немного, – ответила Кристина. – Не нужно быть ученым–ракетчиком, чтобы понять, что она очень привязана к тебе, Надя, и я думаю, что она поняла, что не увидит тебя снова в ближайшее время.

Я крепко обняла Эллен. – Я тоже к ней привязана.

Кристина толкнула Рика локтем, как бы призывая его внести свой вклад.

– Мне очень жаль, – сказал он. – Честно говоря, я понятия не имел, что так будет. Жаль, что я не могу все это вернуть.

– Вернуть что? – спросила я, стрельнув в него взглядом.

– Судебное дело, – ответил он. – Наш вчерашний разговор. Я был придурком, и я должен был знать, что это будет не так просто, как я думал.

– О чем ты говоришь? – спросил Джесси.

– Я говорю, что был не прав, взяв ее с собой. Ее место здесь. Это то место, где она хочет быть, и после примерно шести часов постоянного плача о «маме» всю ночь, я знал, что она не собирается просто забыть тебя. – Он смотрел на меня, когда произносил эти слова, и я почти растворилась в луже облегчения. – Если мы сегодня возьмем ее с собой в Калифорнию, – продолжал он, – это, вероятно, оставит на ней шрам на всю жизнь. И на нас тоже.

Джесси поднялся со стула, бросился ко мне и Эллен и обнял нас обоих. Мы обнялись и заплакали.

– Ты собираешься оставить ее здесь? – дрожащим голосом спросил Джесси, вытирая слезы с глаз и поворачиваясь к брату.

Рик кивнул. – Мы обсудили это сегодня утром и думаем, что будет лучше вернуть тебе опеку, если ты этого хочешь. Но мы хотели бы получать права на посещение несколько раз в год, и я хочу, чтобы она знала, что я ее отец. Если мы сможем прийти к соглашению, оно должно пройти через систему достаточно быстро.

Я кивнула головой. – Это было бы замечательно. Мы бы хотели, чтобы вы навещали нас, или если хотите, чтобы мы привозили Эллен, чтобы навестить вас в Сакраменто, это тоже было бы хорошо. И мне нужно позвонить Диане, чтобы все устроить.

– Конечно, – сказал Рик. – Мы дадим адвокатам поработать.

Я встретила взгляд Рика и выдержала его. – Спасибо, что привезли ее сюда.

Он кивнул мне. Потом они с Кристиной встали.

– Нам пора, – сказала она. – Нам нужно успеть на самолет. – Они обошли кофейный столик и подошли ко мне. – Пока–пока, Эллен, – весело сказала Кристина, поглаживая Эллен по спине. – Мы еще вернемся и навестим тебя, но в следующий раз будем действовать медленнее. – Когда она направилась к двери, Кристина обратилась ко мне наедине. – Может быть, мы вчетвером могли бы провести некоторое время вместе, пока она не почувствует себя с нами более комфортно.

– С удовольствием, – сказала я. – И Эллен тоже.

Я оглянулась через плечо на Джесси, который следовал за мной. Он закатил глаза, но в них было что–то смешное.

Когда мы провожали Кристину и Рика к их машине, утреннее солнце грело мне лицо. К этому времени Эллен уже чувствовала себя лучше и была готова позволить Рику пожать ей руку.

– Пока–пока, малыш, – сказал он. – Надеюсь, скоро увидимся. – Он повернулся к Джесси. – Спасибо, что позаботился о ней. Приятно знать, что она в хороших руках.

Джесси кивнул, и они долго пристально смотрели друг на друга.

– И я сожалею о многих других вещах... – добавил Рик,глядя на свои ботинки. – Ты хороший человек, Джесси. Самый лучший, что я знаю.

Он быстро повернулся и сел в машину.

Джесси сунул руки в карманы. Когда Рик завел мотор, Джесси шагнул вперед и постучал костяшками пальцев по стеклу. Рик нажал на кнопку, чтобы опустить ее.

– Ты знаешь лучший путь отсюда? – спросил Джесси. – Быстрее всего, если ты вернешься в город, а потом поедешь на Ньютон–стрит. Налево на Хай–стрит, направо на Черри, потом снова направо на Вашингтон. Это приведет вас к съезду на автостраду.

– Спасибо, – сказал Рик. – Он повернулся к Кристине. – Ты запомнила?

Она улыбнулась. – А как же.

Джесси наклонился вперед, чтобы поговорить с Риком на водительском сиденье. – И обязательно позвони нам, когда вернешься домой, чтобы мы знали, что ты благополучно добрался. Вот мой номер.– Он полез в задний карман за бумажником и вытащил карточку. – Там есть номер моего мобильного и номер, по которому ты можешь связаться со мной на работе. Не стесняйтесь звонить. В любое время. Я серьезно, Рик.

– Спасибо тебе. – Рик протянул карточку Кристине. – У тебя уже есть мой?

– Да. – Джесси легонько постучал ладонью по крыше машины, затем отступил на несколько шагов,чтобы дать Рику возможность развернуться. Они оба махали руками, когда они уехали.

Мы с Джесси молча смотрели вслед машине. Я думаю, мы оба были в шоке.

– Это действительно только что произошло? – спросила я, взглянув на него.

– Думаю, да, – сказал он, протягивая руки к Эллен. – Если только мы сейчас не спим.

Я передала ему Эллен, и она обхватила его за шею, обхватив ногами за талию. Комок застрял у меня в горле, когда я увидела, как он закрыл глаза и нежно обнял ее. – Слава Богу, – прошептал он.

Он обнял меня и мы вместе повернулись и пошли обратно в дом.

Глава 62

Через пять дней я получил письмо от Кристины. Я позвала Джесси к компьютеру, чтобы он прочитал его вместе со мной.

– Она это серьезно? – спросил Джесси, наклоняясь вперед рядом с моим стулом.

– Похоже на то. Она говорит, что они уезжают в следующем месяце.

Очевидно, после разговора об этом во время полета домой они с Риком решили отправиться в Африку и помочь построить школы в маленьких деревнях. Кристине удалось получить шестимесячный отпуск от работы.

Джесси указал на письмо. – Она говорит, что они, вероятно, усыновят по крайней мере одного ребенка, пока они там, может быть, два или три, если они братья и сестры, и привезут их домой, чтобы вырастить здесь. – Он выпрямился и откинул волосы со лба. – Я думаю, что мир просто сместился со своей оси.

Я усмехнулась. – Думаю, ты прав. Это невероятно. Она действительно ему подходит, знаешь.

Джесси сжал мое плечо. Я встала со стула и притянула его к себе.

И тут – бум! Эллен приковыляла к коленям Джесси и сказала: – Лит!

Он посмотрел на нее сверху вниз. – Хочешь поиграть в лифт?

Она хихикнула. – Лит! – Затем она подняла свое синее одеяло и взмахнула им в воздухе. – Литать!

***

После ужина, мы втроем уютно устроились на диване перед телевизором. Джесси пролистал каналы и остановился на документальном фильме о природе.

– Отличные кадры, – сказал он.

Мы втроем наблюдали за воздушными снимками, сделанными над океаном с низко летящего вертолета, затем за подъемом над изрезанной береговой линией, где волны врезались в скалы.

Эллен указала мизинцем на экран. – Оуикс.

Я в замешательстве уставилась на нее. – Тебе нужно одеяло? Оно прямо здесь. – она уже держала его на коленях.

Она сонно положила голову мне на колени и продолжала смотреть телевизор. – Оуикс.

Я тоже уставилась на него, завороженная видом на быстро текущую реку и водопад.

Я резко села.

– В чем дело? – с беспокойством спросила Джесси. Я чувствовала на себе его взгляд.

Я растерянно покачал головой. – Это совсем как мои летающие сны, и я забыла, что у меня был еще один, когда меня отвезли в больницу на машине скорой помощи.

Я подалась вперед, все еще глядя в телевизор, хотя мысли мои были где–то далеко. – Мне нужно кое–что проверить.

Я осторожно положила Эллен на колени Джесси и села за компьютер.

– Что ты ищешь? – спросил он.

– Я хочу проверить некрологи за день, когда мне сделали пересадку. – Я ввела вопрос в поле поиска Google и ждала, когда появятся результаты. – Я ищу человека по имени Александр. Или Алекс.

Оуикс.

После нескольких щелчков мыши появился некролог с фотографией.

Вот он – человек из моего сна, который прилетел со мной в больницу в ту ночь перед назначенным судебным заседанием.

Я быстро прочитала текст и узнала, что Александр Фицджеральд был пожарным в Манчестере, который умер при исполнении служебных обязанностей.

Повернувшись на стуле, я спросила Джесси: – Ты привез мое сердце из Манчестера?

Он пристально посмотрел на меня. – Ты же знаешь, что я не должен тебе этого говорить.

– Я знаю, – ответила я, признавая поражение и поворачиваясь лицом к экрану компьютера. – Это конфиденциально.

Я продолжала читать оставшуюся часть некролога, который заканчивался утверждением, что у Александра Фицджеральда остались жена по имени Одри и трехлетняя дочь по имени Венди.

Глава 63

– Ты думаешь, я как–то знала это? – спросила я Джесси, когда легла рядом с ним в постель той ночью. Я потянулась за лосьоном для рук и втерла его себе в ладони. – Когда мне приснился последний сон про полет, я знала, что моего донора зовут Алекс? Читала я его или где–то слышала о нем? Может быть, когда я была на операционном столе, они упомянули его имя, и я услышала его, и сохранила в своей памяти. Это могло бы все объяснить. Но как насчет одеяла Эллен? Почему она назвала его Оувикс? Ей тоже снятся полеты? Связывает ли она Алекса со сном и своим одеялом?

Джесси закрыл книгу, которую читал, и положил ее на стол. – Даже не знаю. Но то, что она переживает, не может иметь ничего общего с клеточной памятью, потому что она появилась на свет до того, как ты получила свое новое сердце.

Я задумалась над этим. – Ты прав. Тогда это может быть его призрак? Говорят, дети иногда видят духов лучше, чем мы. Может быть, Алекс проверяет нас обеих. – Я тяжело вздохнула. – Или, может быть, я схожу с ума. Возможно, я слышала, как медсестры упоминали его имя в операционной, подсознательно вспомнила, и теперь я говорю во сне, и она слышит, как я говорю его имя. Мы делили комнату целый год ее жизни.

– Кто знает? – ответил Джесси. – Я никогда не верил в паранормальные явления или магию, но в последнее время мне кажется, что я вижу некоторые вещи впервые.

– Как так?

Он на мгновение задумался. – Я все еще поражен тем, что именно я был тем, кто передал тебе твое сердце. Потом твоя сестра связалась со мной ни с того ни с сего и вот мы здесь – женаты. Как все это может быть совпадением? И теперь, спустя десять лет, я снова разговариваю с братом, и у меня такое чувство, что если мы с ним сможем все уладить, то все возможно, и у моих родителей тоже может быть надежда. Эллен назвала свое одеяло Оувикс, и ты каким–то образом узнала, что Алекс Фицджеральд был твоим донором…

– Я думала, это должно быть конфиденциально, – сказала я, поднимая бровь.

– Ты сама догадалась, – напомнил он мне.

Я скользнула глубже под одеяло и прижалась щекой к его плечу. Он потер большим пальцем мою руку взад и вперед.

– Неужели я просто видела сны о полете? – спросила я. – Я знаю, что на самом деле не летала по ночам. Люди не могут летать. У нас нет крыльев. Но что это значит? Это астральная проекция? Или это мой дух–каким–то образом слился с духом Александра, потому что теперь у меня внутри его сердце? И мой дух тоже слился с твоим, потому что я видела сны и о тебе? Или это просто мое воображение придумывает все это?

Я вспомнил книгу Софи Дункан – автора, с которым познакомилась на автограф–сессии, когда она разбила свою машину о замерзшее озеро и вышла из тела. Пока она была без сознания, она узнала о своей семье то, чего никогда бы не узнала иначе. Позже она также нашла на чердаке у отчима старую рукопись, которая, как оказалось, была написана ее настоящим отцом –человеком, о существовании которого она раньше и не подозревала.

Моя собственная ситуация была удивительно похожа...потому что даже если бы я услышала имя моего донора на операционном столе, это все еще не объясняло, как я могла знать, как он выглядит.

Были ли наши души как–то связаны? Или это просто какая–то экстрасенсорная способность?

Джесси выключил свет и крепко прижал меня к себе, пока не заснул. Однако мне было труднее заснуть, потому что все, о чем я могла думать – это жизнь, которую прожил мой донор, и все, что он оставил после себя. С тех пор как я увидела его лицо во сне, он стал для меня гораздо более реальным.

Глава 64

– Мы почти на месте, – сказала я, оглядываясь на Эллен в зеркало заднего вида. – Тогда мы пойдем на детскую площадку и устроим пикник.

Я улыбнулась ей и продолжила движение по Манчестеру. Я искала пожарную часть. Я провела некоторое интернет–расследование об Александре Фицджеральде и ничего не могла с собой поделать. Мне было любопытно. Я хотела посмотреть, где он жил и работал.

Я бы, конечно, оставила все как есть, потому что уже пыталась связаться с его семьей, а они не пытались встретиться со мной. Мне просто нужно было увидеть что–то из его жизни. Вот и все. Потом я вернулась бы домой и успокоилась.

***

Когда я остановилась на Мерримак–стрит, Эллен выглянула в окно.

– Посмотри на пожарную часть, – сказала я. – Видишь красные грузовики?

Она не стала ничего комментировать. Она была больше заинтересована в том, чтобы вертеть свою тканевую куклу, как гимнастку, поэтому я решила двигаться дальше. Я посмотрела в зеркало и снова выехала на улицу.

Через несколько минут я свернула на Нотр–Дам и медленно поехала в поисках дома Александра. Я нашла нужный номер и остановилась у обочины.

Это было большое белое трехэтажное здание, которое выглядело так, как будто его переделали в апартаменты. Я не была уверена, на каком уровне он жил, но это не имело значения. Достаточно было просто посмотреть на его окрестности и понять, что он шел по этим тротуарам.

Я хорошо подготовилась и знала, что через дорогу есть детская площадка, поэтому я заглушила машину, вышла и повесила сумку с обедом и сумку с подгузниками на плечо.

– Готова пойти поиграть? – спросила я, открывая заднюю дверь и высвобождая Эллен из сиденья.

Я перенесла ее через улицу и поставила на игровой площадке, где она заковыляла к красной горке.

Не сводя с нее глаз, я вытащила одеяло из сумки для подгузников и расстелила его на траве, затем пошла помочь ей подняться по ступенькам игрового комплекса. Она соскользнула с детской горки и закричала «еще!», когда побежала обратно к лестнице.

Мы были единственными людьми в парке, но тем не менее мы наслаждались собой. Это был прекрасный день, и я была благодарна – как всегда – за то, что была жива.

Через некоторое время мы сели на одеяло, и я открыла пакет с обедом. Эллен наслаждалась овсяными хлопьями и соком, а я откинулась на спинку стула и скрестила ноги, наблюдая, как она жует.

Время от времени я бросала взгляд на большой белый дом на другой стороне улицы и думала о том, как человек, который когда–то жил там, умер раньше своего времени. Теперь он ушел. Ушел из этого мира. Но как великодушно с его стороны было выбрать донорство органов, когда он был еще жив. Я бы не сидела здесь сегодня, если бы он не подписал эти бумаги. И где была бы Эллен? Не со мной. Она была бы где–то в другом месте. Скорее всего, с Дианой. Возможно, с Риком, если бы все было иначе.

В этот момент входная дверь дома открылась. Я села на корточки, когда из дома вышла женщина с маленьким ребенком. Она заперла за собой дверь.

Господи. Это была жена Александра, Одри? Ее ребенку на вид было года два–три. Девочка.

Мое сердце забилось быстрее, и я не знала, что делать, когда они пересекли улицу и направились к нам. Она знает, кто я? Неужели она каким–то образом почувствовала, как бьется сердце ее мужа на детской площадке через дорогу? Так вот почему она шла к нам?

Она не посмотрела на меня, и я смогла расслабиться. Она просто побежала к игровому сооружению с дочерью, которая поднялась по желтым прутьям и соскользнула вниз по большой, закрученной горки.

Эллен обернулась и увидела, что появился еще один ребенок, поэтому она бросила свою коробку с соком и заковыляла обратно к комплексу. У меня не было выбора, кроме как следовать за ней. Вскоре я уже приятно улыбалась матери.

– Привет, – сказала она. – Прекрасный день, не правда ли?

– Великолепный, – ответила я.

– Ваша дочь очаровательна, – сказала она. – Сколько ей лет?

– Тринадцать месяцев, – ответил я. А сколько вашей?

– Пару недель назад Венди исполнилось три года.

Я с трудом сглотнула. – Вашу дочь зовут Венди? – спросила я. – Какое замечательное имя.

– Спасибо. Я любила Питера Пэна, когда была ребенком. Я всегда хотела иметь дочь и назвать ее Венди. Вы живете недалеко отсюда?

– Нет, – ответила я. – Мы живем в Уолтеме. Мы просто проезжали мимо.

К этому времени Эллен старалась не отставать от дочери Одри, но ей нужна была помощь, поэтому я последовала за ней к большой горке.

– Ты хочешь спуститься вниз по этой горке? – спросила я. Она обняла меня за ногу. – Давай, мы сделаем это вместе. – Я села на самый верх. – Садись ко мне на колени.

Эллен забралась ко мне на колени, и мы соскользнули вниз по извилистой красной горке. Она засмеялась и сказала «еще!», когда мы достигли земли.

Я взяла ее за руку, и мы вместе обошли горку и поднялись обратно по ступенькам.

– Признаюсь, – сказала Одри, когда я вернулась и встала рядом с ней, – что мы пришли сюда только потому, что увидели вас двоих из нашего окна. На этой улице не так уж много детей – по крайней мере, не ровесников Венди. Она единственный ребенок в семье.

– Моя Эллен тоже единственная, – сказала я ей.

– О. Вы замужем? – спросила она.

Я молча кивнула. – Это случилось недавно, но мой муж сегодня работает. – Я выдержала паузу. – А вы?

Она посмотрела вниз и пнула траву носком кроссовки. – Да, но мой муж умер около года назад. Он был пожарным. Погиб на работе.

Я беспокойно заерзала. – Мне очень жаль это слышать.

Она кивнула. – Спасибо. Это был тяжелый год, но у нас все хорошо. С каждым днем становится все легче. Мне просто грустно думать, что Венди совсем не помнит своего отца. Она была такая маленькая, когда он умер.

Я смотрела, как девочки пытаются взобраться на детскую горку. – Ты бы удивилась, узнав, что они помнят. Даже если это просто подсознательная память.

– Надеюсь, – ответила она, – потому что он был действительно хорошим человеком. У него было доброе сердце, понимаешь?

Я сглотнула комок в горле. – Я в этом не сомневаюсь.

Сильный ветер дул над верхушками деревьев и шептал сквозь листву.

– А Венди любит персиковый йогурт? – спросила я. – У меня есть несколько штук в пакете для завтрака и несколько коробок сока. Не хотите присоединиться к нам?

– Звучит заманчиво, – ответила она. – Венди! Хочешь перекусить?

Прибежали две девочки, и мы все уселись на одеяло, чтобы насладиться солнцем.

Эпилог

В тот день, когда я встретил Одри Фицджеральд, я поняла, что такие совпадения делают наш мир замечательным местом для жизни.

Если это действительно... совпадения.

Лично я считаю, что некоторые вещи должны быть, и “совпадения” слишком небрежное слово для того, что происходит со многими из нас.

Целый час мы с Эллен играли в парке с Одри и ее дочерью. Потом мы попрощались, и я поехала домой в Уолтем, где меня ждал Джесси с ужином на столе.

Я рассказала ему о том, как провела день с женой моего донора органов. Когда он спросил, сказала ли я ей, кто я такая, я ответила, что нет. Я решила уважать ее уединение, и было маловероятно, что я когда–нибудь увижу ее снова.

Но как же она была мила и добра! Я решила ежедневно молиться за ее будущее счастье. Я надеялась и молилась, чтобы однажды она вновь обрела радость, как я обрела ее благодаря благословению второго шанса на жизнь, благодаря ее мужу.

Я проделала долгий путь. Я столкнулась со смертью и пробила свой путь назад к восстановлению, где я никогда не перестану ценить чудеса жизни и доброту человечества вокруг меня.

Какой же дар нам дается каждый день, когда мы встаем. Мир прекрасен, и разве не чудесно думать, что мечты могут привести нас в самые невероятные места?

Никогда не переставай верить в это. Всегда смотрите в будущее. И продолжайте мечтать.

***

История Одри Фицджеральд – Цвет Воспоминаний. Следующая история в серии.

Дорогой Читатель,

Большое вам спасибо за чтение «Цвета Снов», и я надеюсь, что вы наслаждаетесь этой серией до сих пор. Если вы начали с этой книги, вы можете вернуться к началу, где я расскажу историю Софи Дункан, автора, который появляется в этом романе, когда она говорит с Надей о предсмертных переживаниях и клеточной памяти. Эта книга называется «Цвет неба», и она дала мне вдохновение для дальнейших историй в этой серии.

Прочтите дальше для получения информации о других книгах, и если вы хотите получать уведомления о выпуске новых историй, пожалуйста, зарегистрируйтесь в моем списке рассылки на моем веб–сайте:

http://www.juliannemaclean.com

Там вы найдете информацию обо всех моих других книгах, блог, где я делюсь последними новостями и личными фотографиями, ежемесячной раздачей книг с автографами и “за книгой” лакомые кусочки о моих романах.

И, пожалуйста, следите за следующей книгой в этой серии – «Цвет памяти», где Надя будет продолжать задаваться вопросом о своем доноре, а Одри будет вынуждена иметь дело с информацией о своем покойном муже. То, что она узнает, покажется ей немыслимым в конце этой истории, когда она впервые встретила Надю на детской площадке.

Спасибо за чтение и хорошего Вам года!

Джулианна

P.S. Если вам интересно, что случилось с Бентли, собакой Джесси, я не забыла о нем, но я не смогла найти правильное место в книге, чтобы снова упомянуть о нем, поскольку история двигалась довольно быстро. Даже на этапе пересмотра я не знала, куда вставить обновление. Просто так вы знаете, на мой взгляд, Бентли прожил долгую и счастливую жизнь с Джесси и скончался в возрасте 15 лет. Я также ожидаю, что Надя и Джесси в конце концов получат свою собаку. Может быть, в следующей книге!

Бонусная сцена к «Цвет неба»

Кирк Дункан

Я всегда представлял себе, что мы с Софи в конце концов окажемся вместе, что где–то в будущем неожиданный поворот судьбы вернет нас друг к другу. Это было что–то, в чем я чувствовал себя нелепо уверенно, несмотря на то, что она вышла замуж за другого, и мы не видели друг друга почти двадцать лет.

Теперь я не уверен, что это когда–нибудь произойдет, потому что становится все труднее и труднее игнорировать возможность того, что Софи может никогда не проснуться из этой комы.

Я пытаюсь оставаться позитивным, но прошла неделя с момента аварии, и она не подавала никаких признаков жизни. Я прихожу сюда каждую ночь с тех пор, как услышал, что случилось – сижу рядом с ней, составляя ей компанию, чтобы ее сестра Джен могла пойти и немного поспать.

Я вспоминал с Софи старые времена и играл для нее на гитаре, надеясь как–то сообщить, что мы все хотим, чтобы она вернулась оттуда, где она есть. Честно говоря, я понятия не имею, каково ей, лежащей на больничной койке, заключенной в безразличном теле.

Слышит ли она мой голос, когда я говорю с ней? Чувствует ли она, когда я касаюсь ее руки или целую в лоб перед уходом?

Это было тяжело, если не сказать больше.

***

Я пошел в кафетерий, чтобы выпить чашку кофе, а когда вернулся, две медсестры тихо разговаривали в своей комнате. Пока я ждал снаружи, то, что они говорили, заставило меня задуматься, не витает ли моя голова в облаках.

– Как ты думаешь, сколько еще он будет навещать? – сказала одна медсестра другой.

– Даже не знаю. Он, конечно, предан. Особенно если учесть, что он не видел ее двадцать лет.

– Неужели? Я думала, что этот парень был ее бывшим мужем.

– Нет, он ее школьный возлюбленный. Бывший женился на молоденькой после того, как их дочь умерла. Я не думаю, что он вообще пришел бы навестить.

– Это ужасно. Вот придурок. Бедная женщина.

Я почувствовал, как внутри у меня все сжалось, и прислонился к стене.

На мгновение воцарилась тишина, но я услышал шорох простыней, а также то, как с одной стороны опустилась перекладина кровати. Вероятно, они меняли простыни, поэтому я продолжал ждать.

Одна из них тихо сказала: – Ты же не думаешь, что она специально въехала в озеро?

Я наклонился чуть ближе...

– Нет, – ответила другая. – В ту ночь было очень холодно, и один свидетель сказал, что она свернула, чтобы не задеть оленя. Они сказали, что это был несчастный случай.

Мимо прошел больничный работник, толкая тележку, полную сложенного белья. Скрипучие колеса заглушали разговор медсестер, поэтому мне пришлось напрячься, чтобы лучше слышать.

– В любом случае, на это душераздирающе смотреть, как этот бедный парень приходит сюда ночь за ночью. Это романтично и все такое, но я не знаю, как кто–то из них может надеяться. Она была мертва в течение сорока минут. Они должны понимать, что она никогда не проснется. Уж точно не через неделю. И даже если она это сделает, вероятно, у нее будет повреждение мозга.

– Тсс, – резко ответила другая. – Не будь негативной и не говори так при пациенте.

– Но она же в коме. Она меня не слышит.

– Мы этого не знаем. И помни, она должна быть бойцом, чтобы вернуться из мертвых так, как она это сделала. Я бы назвала это чудом, так что все возможно.

Я прислонился головой к стене, закрыл глаза и стал молиться, чтобы медсестра оказалась права. Мне нужно было, чтобы Софи проснулась, потому что было так много вещей, которые я хотел ей сказать – вещи, которые я держал в себе все эти годы, пока мы жили раздельно.

В основном, я хотел извиниться за то, как мы расстались в колледже, потому что это всегда было нашим решением остаться друзьями. Мы писали друг другу длинные письма и иногда звонили друг другу, но в глубине души мое эго было задето, потому что я никогда не хотел, чтобы мы расстались. Именно тогда я совершил ошибку, встретившись с другой девушкой. В конце концов, мне пришлось попросить Софи перестать писать и звонить, потому что моя новая подруга, Джоан, однажды вечером стояла у меня за плечом, слушая наш разговор, скрестив руки на груди, выглядя сердитой и ревнивой. Я был груб с Софи по телефону. Я сказал ей, что пришло время разорвать связь, и фактически повесил трубку, не дав ей договорить.

Я всегда сожалел об этом.

И Боже, бедная Джоан. Наши отношения были обречены с самого начала, потому что, несмотря на мои постоянные заверения, она знала, что Софи была самой большой любовью в моей жизни и всегда будет. Софи была той, кого я никогда не забуду...та, с которой я когда–нибудь воссоединюсь, в этой жизни или в следующей.

По крайней мере, теперь Джоан была счастлива с тем, кто по–настоящему любил ее. И она была беременна ребенком, которого всегда хотела, тем, что я никогда не был готов дать ей.

– Все получилось так, как и должно было быть, – любезно написала Джоан в недавнем электронном письме, когда сообщила мне свою новость: «они с Дином собираются пожениться». Она закончила словами: «Так всегда и должно было быть».

В то время я верил, что она и я должны двигаться дальше и, наконец, быть с нашими истинными родственными душами. Когда я прочитал эти слова, я почувствовал ликование и большую надежду, чем когда–либо за многие годы, особенно потому, что я только что узнал через социальные сети, что брак Софи тоже закончился. Я искренне верил, что судьба взмахнула своей волшебной палочкой, и нам суждено было вскоре встретиться снова.

И вот я стоял перед больничной палатой, где Софи боролась за свою жизнь, несмотря ни на что. Возможно, у меня никогда не будет шанса обнять ее и сказать то, что было заключено внутри меня в течение многих лет.

Почему я не связался с ней раньше?

Если бы я это сделал, возможно, она не поехала бы к своей сестре в такую предательскую ночь. Может быть, она была бы со мной, наслаждаясь ужином при свечах в каком–нибудь хорошем ресторане. В безопасности.

Наверное, я верил, что у меня есть все время на свете. Я подумал, что должен дать ей еще несколько месяцев, чтобы оплакать свою дочь и оправиться от распада брака. Я чувствовал, что ей может понадобиться немного времени, чтобы собрать свое сердце воедино, прежде чем я смогу снова появиться в ее жизни.

Идиот. А теперь посмотрите на нас. Софи может умереть, и у меня никогда не будет возможности сказать ей, что я никогда не нарушал обещания, которое дал ей, когда мне было семнадцать, что я буду любить ее вечно.

Одна из медсестер вышла из комнаты, увидела меня стоящим за дверью и остановилась как вкопанная.

– Эй, – сказал я, оттолкнувшись от стены и встретившись с ее испуганным взглядом.

– Она неловко махнула рукой. – Хм, теперь вы можете вернуться внутрь. Мы все закончили.

– Спасибо. – Я прошел мимо другой медсестры и понял, что она вовсе не медсестра, а молодой волонтер. Я кивнул ей в ответ, делая вид, что не слышал их разговора. Я был просто благодарен за их заботу и за то, что другая медсестра сказала о чудесах. Мне нужно было это услышать. Я надеялся, что это было правдой.

Вернувшись к постели Софи, я сел и взял ее за руку.

– Привет, – сказал я. – Я вернулся.

Какое–то время я наблюдал за ней, желая, чтобы она услышала мои слова, почувствовала мое присутствие рядом с собой и вернулась в мир живых, но она продолжала спать.

Итак, я сделал то, что делал каждый вечер, когда приходил навестить ее. Я взял гитару и начал играть песни, которые мы слушали в школе, и некоторые новые вещи, которые я написал за эти годы.

***

После того, как часы посещения заканчивались, я уходил домой и планировал несколько уроков для школы на следующий день, затем я доставал пиво из холодильника и включал телевизор.

Рухнув на диван, я машинально пролистал путеводитель и, наконец, остановился на баскетбольном матче в колледже, но я едва осознавал происходящее, потому что мои мысли были сосредоточены на прошлом. Все, что я мог делать, это сидеть и предаваться определенным воспоминаниям, которые играли в моей голове так же ярко, как если бы они произошли только вчера.

Я вспомнил, как в первый раз пригласил Софи танцевать в школьном спортзале в пятницу вечером, не обращая внимания на то, что она пошла на танцы с другим парнем. Я смело позвонил ей на следующий день, и мы говорили больше часа, затем мы встретились в общественном центре в городе и гуляли. Мы просто сошлись. После этого другой парень исчез. Больше о нем никто не упоминал.

Я вспомнил все те времена, когда мы тусовались в подвале у моих родителей, слушая пластинки и записывая друг для друга сборники на кассеты. У нас были эклектичные вкусы. Мы любили Foreigner, The Eagles, Билли Джоэл, Боб Сегер, Лайонела Ричи, «Аэросмит», «Дюран Дюран», Чикаго, Спрингстин...список продолжался. Мы могли бы перейти от моего личного исполнения Hotel California на моей гитаре к Софи, встающей и танцующей под the Go–Go's. Музыка восьмидесятых годов была саундтреком нашей молодой жизни, и я все еще думал о Софи, когда я слышал эти песни. Я скучал по ней каждый раз, когда «Woman» Джона Леннона появлялась на радио, потому что она играла, когда я поцеловал ее на ночь на переднем сиденье моей машины после нашего первого свидания.

В старших классах мы проводили все свободное время вместе, прогуливаясь по коридорам в обеденное время и передавая друг другу записки между уроками. Мы были страстно и отчаянно влюблены. В то время ни один из нас никогда бы не поверил–даже через миллион лет–что мы не будем вместе вечно.

Тот факт, что мы провели остаток наших жизней порознь, был для меня сейчас более чем трагичен, особенно в данных обстоятельствах. Я сдался слишком рано, когда она сказала мне, что хочет отдохнуть от наших отношений на расстоянии, когда она утверждала, что это “слишком сложно.” Я должен был подождать, прежде чем встречаться с другой девушкой, и я должен был позаботиться о том, чтобы мои отношения с Джоан не стали такими серьезными.

В ту ночь, после возвращения из больницы, я заснул на диване и увидел во сне Софи–на этот раз не те времена, которые мы проводили вместе в прошлом. В моем сне мы были старыми вместе в будущем. Между нами не было ничего, кроме любви, и мы были окружены внуками на лугу, полном ярких полевых цветов.

В этом было что–то волшебное. Это было похоже на рай.

***

На следующий день, ведя занятия, я не мог избавиться от тошнотворного чувства страха в животе. Неделя–это слишком много...слишком долго, чтобы быть в коме.

Часть меня боялась, что мой сон был пророческим, и что Софи умерла ночью, и именно поэтому я мечтал о нас вместе, наконец–то–не в этом мире, а на небесах.

Я должен был позвонить ее сестре Джен, чтобы спросить, все ли в порядке, но, конечно, если бы что–то изменилось, она бы позвонила мне.

И действительно, если Софи больше не было с нами, я не был готов услышать это. Я хотел еще один день, когда была бы еще надежда, даже если бы я прятал голову в песок.

В какой–то момент одна из моих учениц щелкнула пальцами перед моим лицом и сказала: – Вас вызывает Земля, мистер Дункан.

Я несколько раз моргнул.

– Можно мне воспользоваться туалетом?

– Можешь ли ты воспользоваться туалетом, – сказал я. – Конечно.

Затем я посмотрел на часы на стене. До конца занятия оставалось еще двадцать минут.

Когда, наконец, прозвенел звонок, я быстро собрал вещи и уехал на весь день, что не было моей обычной рутиной. Обычно я задерживался по крайней мере на час после занятия, чтобы проверить бумаги или подготовиться к завтрашним занятиям, или на случай, если студент захочет поговорить со мной о чем–то. Но в этот день я выскочил из школы и помчался домой, чтобы переодеться и пойти прямо в больницу, потому что я больше не мог этого выносить. Мои внутренности были натянуты туже, чем тетива лука. Я должен был увидеть Софи.

Когда я переступил порог дома, зазвонил телефон.

Часть меня не хотела отвечать на него. А что, если это плохие новости?

Другая часть меня не могла вынести этого ожидания. Я бросил сумку, быстро подошел к телефону, взял его и ответил: – Алло?

Мое сердце забилось как кувалда, когда я узнал голос Джен.

– Привет, Кирк, это я. Ты говоришь, запыхавшись. Надеюсь, я не застала тебя в неподходящее время.

Я закрыл глаза и глубоко вздохнул. – Вовсе нет, но тот факт, что ты звонишь мне, пугает меня до чертиков. Как у нее дела?

Джен замолчала.

Это была невыносимо долгая пауза–или, по крайней мере, мне так показалось, вероятно, потому, что мои вены наполнились страхом.

Я приготовился к худшему.

Наконец Джен ответила на вопрос. – Очень хорошо на самом деле. Поэтому я и звоню. Я подумала, что ты захочешь узнать... Она проснулась.

Проснулась?

Весь мир вокруг меня растворился. Я опустился на стул, стараясь говорить ровным голосом, и сказал Джен, что очень рад это слышать. Тогда я пообещал приехать, как только смогу.

Повесив трубку, я прижал ладони ко лбу, наклонился в кресле вперед и заплакал.