Цвета счастья

Глава 4

Спустя несколько часов с довольной улыбкой на лице Сергей вошел в свой кабинет. Прошедший день и последовавшая за ним ночь превзошли все его ожидания, и это был еще не конец — он с нетерпением ждал завтрашнего вечера, когда Катя прилетит в Москву.

— Привет! — с дивана в дальнем углу комнаты поднялся Алексей.

— Привет, — сквозь зубы проговорил Сергей, его радостное настроение пошло на убыль. — Что ты здесь делаешь? Ты знаешь, я терпеть не могу, когда кто-то находится в моем кабинете без меня! — набросился он на партнера.

— Ты вчера не договорил со мной, — как ни в чем ни бывало продолжил Алексей, — Уж не эта ли провинциальная дамочка Борисовская так захватила тебя?

— Не будем портить отношения, но скажу тебе одно: не лезь не в свое дело! — зло бросил Сергей, — ты пришел обсудить мою личную жизнь или у тебя все же есть какое-нибудь дело?

— Да ладно, не кипятись!

— Алексей, тебе не кажется, что ты забываешь, кто из нас здесь главный, кто платит тебе отличную зарплату и дивиденды, а? — Сергей намеренно говорил с подчиненным так резко, он стремился дать ему понять, что не потерпит грубых реплик и скользких намеков в отношении Кати.

— Я пришел к тебе по делу, которое еще до вчерашнего вечера и тебе казалось очень важным, — Алексей сразу как-то сник.

— Говори, — Сергей откинулся в кресле, все его тело жаждало отдыха и еще ощущало на себе следы бурной ночи.

— Я знаю, как получить недостающие 10 процентов акций «Полимера». 40 процентов уже у нас, 40 у Докучаева, 10 у разрозненных миноритариев, а еще 10 зарегистрированы на компанию в Виргинском оффшоре, — быстро заговорил Алексей.

— Я и так это все знаю, — нетерпеливо остановил его Сергей.

— Мы все время следим за этим оффшором, но никак не можем установить реального владельца акций, — продолжил юрист, Сергей довольно усмехнулся, он строго настрого запретил Панкову распространяться о том, что акциями владеет Катя. — Мы неоднократно предлагали выкупить их, Докучаев не отстает от нас, но вчера произошло кое-что неординарное: кто-то пытался взломать виргинский депозитарий и незаконно списать акции с их владельца, — тут Сергей понял, о каких сложностях вчера говорила ему Катя. — Ты слушаешь меня? — прервал его мысли Алексея.

— Да, да, конечно, продолжай.

— Я думаю, что это был ход Докучаева, больше просто некому, но у него ничего не вышло, — Сергей кивнул с довольным видом, — но наши мальчики подготовлены куда как лучше, они в два счета завершат то, что начал конкурент, ради пробы они уже перевели на наши счета полпроцента этих акций. Тебе стоит дать команду и остальные 9 будут у нас, и мы вышвырнет Докучаева с завода, — гордый собой закончил Алексей.

— Ни в коем случае! Что за бред! Как вы посмели списать хоть полпроцента, подумать, что я решусь чуть ли не на воровство! — бушевал Сергей. — Немедленно позови ко мне начальника информационной группы и Панкова! Вы что с ума посходили, когда пошли на это! Мы вышли на нью-йоркскую биржу, заявили о себе всему миру, как о цивилизованной компании, а вы под моим именем воруете средства с чужих счетов, — под эту шумную тираду Алексей выскользнул в приемную.

Сергей в раздражении подошел к окну, прислонился лбом к стеклу — ситуацию хуже той, что происходила, даже придумать было нельзя. Пока он спал в Катиной постели, ел на ее кухне, его люди, под его именем пытались отобрать у нее то, что принадлежит ей по праву. Подлость, вероломство — как еще назвать этот поступок? И виноват именно он, прежде всего он! Нежная, хрупкая, полная тепла и заботы, Катя отдавалась ему вся без остатка, а он в это время, сам того не ведая, пытался лишить ее части ее состояния, причем весьма весомой. Сергей сел за стол, обхватил голову руками, если Катя узнает — это будет конец, конец истории, которая так счастливо началась.

А в это время в Самаре тоже обсуждали ситуацию вокруг «Полимера». В стильном и немного бездушном офисе в здании химического завода Докучаев и немолодой сурового вида мужчина шумно спорили насчет дальнейших шагов в отношении предприятия.

— Мы должны консолидировать хотя бы 45 процентов акций, скупайте их у мелких акционеров! — горячился Дмитрий.

— Мы скупаем, но это тысячи человек, нужны невероятные ресурсы, чтобы заставить их всех продать нам акции, а ведь параллельно действуют люди Дорофеева, — ответил мужчина. — Индастриал Инжиниринг уже не скрывает свой интерес к заводу.

— Черт бы его побрал! — вспылил Докучаев, — я до сих пор не верю, что Дорофеев выкупил весь пакет наших акций у государства! — он зло стукнул по столу.

— Чему тут удивляться — за ним стоят такие ресурсы!

— Лев Петрович, мы не можем отдать завод, мы пойдем на любые меры!

— Дима, самое эффективное, что мы можем предпринять в этой ситуации, это вернуть акции Борисовской. Ее 10 процентов не просто спасут ситуацию, но и переиграют ее в нашу пользу.

— Я и сам знаю это! Но что мы можем с ней сделать! Не убить же мне ее!

— Она никак не реагирует на наши действия, ведет себя так, словно вокруг нее ничего не происходит! Нужно предпринять что-то еще, заставить поверить в серьезность наших намерений!

— Действуйте, как считаете нужным Лев Петрович! Но акции должны быть у меня! — мрачно проговорил Докучаев.

День близился к завершению, солнце клонилось к закату, а Катины мечты и надежды еще даже не достигли своего апогея. Задумчиво глядя в окно, она ехала в аэропорт. Чуть меньше часа в пути: путаница мыслей, ожидание и вечный страх встречи, остановка, водитель открывает перед ней дверь, достает чемодан — нужно идти, нельзя больше медлить. Катя нервным жестом поправляет коротенькую курточку, в волнении проводит рукой по идеально уложенным волосам, берет чемодан и стремительно шагает в здание аэропорта. Перед ней бесшумно распахиваются стеклянные двери бизнес-терминала, Катя даже не успевает подать служащей свой паспорт, как та едва взглянув на нее, преувеличенно-вежливо говорит, что «Госпожу Борисовскую уже ожидает частный самолет». Короткая поездка по летному полю и перед ней, как гордая птица, остановившаяся на короткий миг, чтобы вновь взмыть в небеса, вырастает громада самолета.

По трапу бодро сбегает стюард, берет Катин багаж и провожает ее в салон самолета. Falcon7X— читает она на борту, самый скоростной и самый роскошный в бизнес-авиации, вспоминает Катя недавно прочитанную статью в «Коммерсанте», вскоре она убеждается в этом сама. Кожа, дерево, хром — хай-тек и классика самым невероятным образом смешались в интерьере самолета. Катя садится на уютный угловой диванчик, словно перенесенный сюда из гостиной загородного дома, берет в руки газету и, бросив взгляд в иллюминатор, видит, как земля уже постепенно удаляется от нее.

Их Сергеем отношения — это бесконечный полет, полет и падение, — грустно думает она.

— Итак, на сегодня все! Надеюсь, к понедельнику получить ваши предложения по сложившейся проблеме, — этими словами Сергей завершил обычное пятничное совещание и стал нетерпеливо ждать, когда последний из его ближайших соратников выйдет из кабинета.

Еще какой-нибудь час и он увидит Катю, обнимет ее, вдохнет сладковато-пьянящий аромат ее духов и жизнь вновь обретет краски! Пока не позвонил пилот и не сообщил, что она уже поднялась на борт самолета, Сергей не находил себе места, он боялся, что в последний момент Катя решит остаться дома, не прилетит, и все его мечты так и останутся мечтами.

— Сергей, есть один вопрос, который мне бы хотелось обсудить с тобой наедине, — прервал его мысли Алексей.

— Сейчас ничего не получится, я спешу, — ответил Сергей, а сам подумал, что сегодня он готов остаться наедине только с одним человеком — и это вовсе не его амбициозный партнер, а некая маленькая страстная судья.

— Сергей, всего 10 минут, — продолжал настаивать Алексей.

— Нет, не могу, — уже на ходу бросил ему Дорофеев, — через час я должен быть во Внуково, а сейчас самые пробки.

— Ты улетаешь куда-то? — уже в закрывшуюся дверь спросил Алексей, но так и не дождался ответа. Ну что ж, он и сам выяснит, куда отправился наш олигарх.

— Лидочка, а куда улетает сегодня дорофеевский Фалькон? — с милой улыбкой спросил он у невзрачной толстушки в отделе, в котором занимались принадлежащим компании транспортом.

— Фалькон больше никуда не улетает сегодня, в 7 он только вернется из Самары, — засияв от внимания Алексея, выпалила Лидочка.

— Значит, из Самары, это что же наш перспективный холостяк выписал себе ту провинциальную дамочку? Расчетливая дрянь! — злился Алексей, — в тот день, когда он встречал Дорофеева с этой потаскушкой в Домодедово, она едва удостоила его взглядом, прямо прилипнув к Сергею. Ну что ж, посмотрим, что на это скажет Женечка Жукова, вряд ли она будет спокойно смотреть, как добыча ускользает из ее рук…

Полет прошел слишком быстро, Катя даже не успела собраться с мыслями, приготовиться к встрече, то, что дома казалось таким простым и понятным, становилось совсем другим, пугающим, по мере приближения к Москве.

Уже показался аэропорт, взлетная полоса, вот самолет коснулся ее и стремительно понесся куда-то вдаль, с каждой секундой приближая их с Сергеем встречу.

Безумный бег замедлился, и самолет совсем остановился, Катя выглянула в иллюминатор — ее никто не ждал. Неужели Сергей равнодушно отправил за ней водителя, чтобы тот привез ее, как какую-то игрушку? — нервничала Катя, пока шла по трапу, мрачно уставившись в пол.

— Катя, Катя приехала! — раздался звонкий детский голос.

Катя подняла голову, от стоящей неподалеку машину к ней бежала смеющаяся Лиза. Сергей с нежной улыбкой на лице шел следом за дочерью.

Поцелуи, объятия, вопросы, заданные невпопад, — словно они не чужие друг другу люди, любовники, всего лишь пару раз делившие постель, а настоящая дружная семья.

— Я соскучился по тебе, — прошептал Сергей, тесно прижав Катю к себе, — все вспоминал нашу последнюю встречу.

— Я тоже, — Катя покраснела от вставших перед ее глазами сцен их ночных эскапад, нежно провела рукой по его лицу и приникла к губам в поцелуе. Мир закружился, взорвался тысячью красочных фейерверков, и даже воздух стал другим, полным любви и неги.

— Папа, я тоже хочу поцеловать Катю, — громко сказала Лиза и укоризненно посмотрела на отца.

Сергей, нехотя, отстранился от Кати, подхватил дочь на руки, от чего та довольно засмеялась.

— Привет, волшебница, — улыбнулась Катя и взяла Лизу на руки. Девочка, такая хрупкая, казалась ей совсем невесомой, она словно была создана для того, чтобы Катя прижимала ее к себе, касалась нежной детской щечки и ощущала трогательную радость малышки.

— А почему волшебница? — лукаво сверкая голубыми глазками, спросила Лиза.

— Я расскажу тебе одну прелестную сказку, так вот в ней маленькая волшебница была именно такой, как ты сейчас, — объяснила ей Катю.

— Едем, — Сергей распахнул дверь машины, знакомый Майбах мысленно усмехнулась Катя.

Катя устроилась рядом с Сергеем, Лиза примостилась у него на коленях. Тепло, сила и сексуальность мужчины, беззащитность ребенка — эти такие разные ощущения переполняли Катю. Сергей медленно перебирал ее волосы, щекотал дыханием кожу, она не думала ни о чем — ни о каком будущем не могло быть и речи, Катя просто наслаждалась моментом.

Автомобиль затормозил перед особняком в английском помещичьем стиле, ничего не объясняя, Сергей вышел и протянул Кате руку.

— Мы приехали в английский дом, — чуть картавя, защебетала Лиза. — Я буду есть мой любимый пудинг.

Катя растерялась, она совсем не ожидала, что Сергей станет появляться с ней на людях.

Да, это и правда оказался самый настоящий особняк, словно по мановению волшебной палочки, перенесенный в Москву из какого-нибудь Глостершира.

Просторные залы, добротная мебель, шторы в непременный цветочек, портреты благородных джентельменов и трепетных дам на стенах. Небольшой балкон с изысканно сервированным столом, прекрасный пейзаж вдали, озеро и шумные фонтаны.

Они присели за стол, Катя чувствовала себя скованно и немного неловко. На соседних балконах мелькали смутно знакомые по деловой и политической прессе лица. Ее скромное шоколадное с золотом платье и туфли без каблуков казались неуместными в этом пафосном месте.

Сергей словно не замечал ничего вокруг, он с обожанием смотрел на Катю и не верил, что она совсем рядом, что-то говорит ему, с интересом слушает Лизу, нежно касается его, вновь отвлекается на дочь. В переливающемся шелковом платье, крошечных сказочных туфельках, тоненькая, как старинная статуэтка, она казалась ему чем-то бесконечно притягательным и немного нереальным.

Так и прошел этот вечер, освещенный догорающим закатом, наполненный нежностью и любовью. Мимолетные ласки, взгляды, обещающие страсть и блаженство, бессмысленные для других, но столь важные для них фразы.

Уже поздно вечером они приехали в Графские пруды, у Кати даже мысли не было отправиться в отель, она прилетела к Сергею и с ним проведет все свое время.

Дом встретил их теплым светом и тихим шорохом фонтана у входа. Лиза заснула по дороге, Сергей осторожно вынес ее из машины и пошел к крыльцу. Катя чуть подотстала, за поворотом дорожки она увидела серебристый Мерседес-кабриолет. Наверное, это автомобиль Сергея — успокаивала она себя, но сердце тревожно сжалось в предчувствии неприятной встречи.

В холле, через стеклянный купол которого Катя в прошлый раз любовалась звездным небом, друг напротив друга стояли Сергей и длинноногая блондинка, словно сошедшая с журнальной обложки. Лиза сердито протопала по лестнице, остановилась на верхней площадке и зло крикнула:

— Ты гадкая вредина!

— Тебе давно надо было отправить девочку в Лондон в частную школу, чтобы не путалась под ногами, — недовольно скривив губы, сказала красотка. Катя вздрогнула, от обиды за прелестного ребенка, от разочарования и собственной глупости. Она в очередной раз поверила, что счастье возможно, и в очередной раз ошиблась.

— Женя, не смей так говорить о моей дочери! — резко ответил Сергей, — это первое, а второе, что ты делаешь в моем доме?

— Жду тебя, что же еще? — капризно протянула загадочная Женя и придвинулась ближе к Сергею. Катя готова была провалиться сквозь землю, раствориться в окружающем пространстве, только бы не видеть этих двоих. Но вместо этого, она просто стояла в дверном проеме и смотрела на них.

— Я сказал тебе и не один раз, что мы не будем больше встречаться, но ты продолжаешь преследовать меня. Зачем? Чтобы еще раз услышать, что я не хочу тебя видеть? — почти кричал Сергей.

— Брось, я же знаю, что хочешь, и не только видеть, — Женя плотоядно усмехнулась и всем телом прильнула к Сергею, вытащила рубашку из его брюк и потянулась к пряжке ремня. Катя, мгновенно обессилев и давясь солеными слезами, сползла вниз по стене.

— Черт возьми, отойди от меня! — рявкнул Сергей, вырываясь от самонадеянной блондинки, — оставь эти штучки для своих мажорных мальчиков и уходи из моего дома! Между нами все, абсолютно все кончено и твои грязные игры больше не пройдут!

— Ну что ж! Ты сам этого захотел! Теперь жди неприятностей от моего папочки! — Женя хлестнула ладонью Сергея по щеке.

— Если у кого и будут проблемы, то это у твоего папочки, — Сергей схватил ее за руку, — его банк по уши в долгах, и должен он мне!

В Катиной душе робко забрезжил лучик надежды, постепенно превращаясь в яркий радостный свет!

Женя тряхнула головой и направилась к выходу, презрительно усмехнулась, увидев Катю:

— На эту сопливую курицу ты променял меня?!

— Не смей так говорить о ней! Убирайся из моего дома! — Сергей бросился к Кате, поднял ее с пола, нежно прижал к себе и распахнул перед Женей дверь.

— Если не хочешь проблем для своего отца и переезда из дома на Рублевке в панельную пятиэтажку, оставь нас в покое!

Боже, может быть, впервые в жизни Катя просто позволила мужчине разрешить его проблему, не вмешиваясь ни словом, ни делом — и это было прекрасно! Он держал ее на руках, ограждая от всех невзгод, он предпочел ее, уже не очень молодую, не слишком эффектную, этой дерзкой светской львице.

Женя хлопнула дверью и помчалась к своей машине, Сергей даже не взглянул ей вслед.

— Вот ты и столкнулась с тем неприятным, что было в моей жизни, — проговорил он, неся Катю по лестнице.

— Ой, поставь меня! Я же тяжелая, твоя нога! — всполошилась она.

— Брось, все в порядке! Я должен был оградить тебя от этой встречи!

— Ничего, я же не рассыпалась. А кстати, куда ты меня несешь?

— Конечно, в спальню!

— Нет, нет, давай к Лизе, она так расстроилась из-за этой твоей пассии!

— Бывшей пассии!

— Ну ладно, бывшей.

Сергей с Катей на руках зашел в дочкину комнату, Лиза стояла возле окна, ее плечи были грустно опущены и то и дело вздрагивали от рыданий.

— Папа, я не хочу, — еще сильнее заплакала она и подбежала к отцу.

— Чего не хочешь, малыш? — спросил он, опуская Катю на пол.

— Чтобы Женя была моей мамой! — захлебывалась слезами девочка.

— С чего ты это взяла, принцесска? — опешил Сергей.

— Твой Алексей сказал, — пробормотала Лиза. Отец даже не нашелся, что ответить, только подумал, что спустит три шкуры со своего слишком уж вездесущего юриста.

— Детка, забудь об этом, — сказала Катя, садясь в резное, обитое розовым шелком кресло и беря девочку на руки. — Твой папа, как настоящий герой выгнал злую ведьму и спас свою маленькую волшебницу.

— И она никогда-никогда не придет?

— Никогда-никогда!

— Ты обещаешь?

— Обещаю!

Сергей в умилении наблюдал за этой сценой, его любимая дочь на руках у женщины, которой он уже почти отдал свое сердце.

— А почему папа принес тебя на руках? — успокоившись, любопытствовала Лиза, — ты плакала? — она дотронулась до Катиной еще мокрой от слез щеки.

— Да, плакала, Женя, она обидела и меня тоже, вот я и заплакала, — улыбнулась Катя.

— А сейчас?

— Сейчас я не плачу, ведь твой папа спас и меня.

— Здорово, — уже зевая, проговорила Лиза.

В молчании, но не угнетающем, а, наоборот, полном понимания и согласия, они искупали Лизу, уложили ее спать и, поцеловав на прощанье, вышли из детской. Катя не хотела задавать никаких вопросов, то, что она видела и слышала, было вполне достаточно, в конце концов, Сергей остался с ней.

Обняв друг друга, они медленно добрели до спальни, Сергей сразу прошел в ванную, Катя вышла на балкон, посмотрела на небо, ярко светили звезды. Звезды сопутствуют их отношениям, обычно холодные и бесстрастные, сегодня они были на удивление близкими и как будто согревали своим теплом.

Катя вернулась в комнату, увидела в углу свой, неизвестно как здесь оказавшийся кофр, достала несессер, сорочку, халатик. Медленно, глядя в большое зеркало, сняла платье, белье, окинула себя критичным взглядом и, может быть, впервые за всю свою сознательную жизнь осталась довольна увиденным. Сегодня с ней многое произошло впервые…

— Катя, иди сюда! — крикнул Сергей из ванной. Один его голос заставлял ее дрожать от желания.

Катя потянулась было к халату, но потом решила его не надевать, что-то дерзкое вдруг проснулось в ней.

Абсолютно голая, с растрепавшимися волосами, она вошла в ванную. Сергей, наполовину скрытый водой, сидел в огромной ванне-джакузи, вокруг него бурлили пузырьки воздуха, высились горы ароматной пены.

— Откуда у тебя пена для ванн? Не думала, что мужчины балуются этим! — засмеялась Катя.

— Это все, что ты хотела спросить? — притворно нахмурился Сергей, — попросил домработницу купить, — пояснил он.

— Ну что ж, ты просто отлично смотришься, — Катя наклонилась к нему, Сергей подался вперед, ее грудь почти коснулась его лица. Он придвинулся еще ближе, томительно-нежно провел языком по Катиной шее, опустился ниже и яростным поцелуем впился в бархатную кожу, сначала одна грудь, потом другая ощутила его требовательный напор. Катя, вмиг обессилев, опустилась на бортик ванной, тонкими пальцами обхватила его голову, словно пытаясь заставить ласкать ее еще сильнее, но сильнее было просто невозможно. Его теплые губы, вездесущие руки проникала в ее самые потаенные места, заставляя забыть все, делая окружающий мир призрачным и нереальным. Катя чуть поскользнулась и рухнула в воду, подняв целый фонтан брызг. Сергей подхватил ее и бережно опустил к себе на колени, его губы, наконец, нашли ее, руки сомкнулись на тонкой талии. Катя качалась на волнах блаженства, плыла навстречу Сергею, она ощущала себя безумно раскованной и почти невесомой. Еще одно движение, маленький шажок навстречу, его и ее, и вот цель достигнута — блаженство еще впереди, полет в космос, к звездам, теплым и близким.

Формула любви, плотской любви проста — любимый мужчина рядом с ней, да что скромничать, в ней, щекотные пенные пузырьки вокруг и мир, такой далекий за пеленой короткого мгновенья счастья. Что ж, эту любовь она испытала!

Ее жизнь превратилась в полет, полет без падений: между небом и землей, между Москвой и Самарой, Лондоном и Женевой. Завтрак в Питере, ужин на Сардинии. Вещи летели в чемодан, купальники и вечерние платья, элегантные костюмы и разгильдяйские шорты. Фалькон взмывал в небо, заливисто смеялась Лиза, заговорщицки улыбался Сергей.

Катя забыла про работу в выходные, в пятницу она стремглав неслась в аэропорт и уже через час таяла в руках Сергея. Это было ничем не замутненное счастье: без надежд и без планов, когда не то что каждая минута, секунда, миг — все прекрасно, просто потому что они вместе: он и она. Это было как первое свидание, каждое следующее лучше предыдущего.

Она открыла магазин — Luxuгупосле ремонта стал еще гламурнее, дороже и изысканнее, он, как птица феникс, в прямом смысле возродился из пепла. На вечеринке по случаю открытия местные гранд-дамы попивали Муэт э Шандон, расплачивались платиновыми кредитками своих мужей и с улыбкой косились в Катину сторону. Все сошлись во мнении: с госпожой Борисовской что-то происходит, в платье-футляре цвета слоновой кости, с сияющим бриллиантом на шее, в котором каждая уважающая себя модница с восхищением узнавала легендарный Графф, она светилась словно маленький эльф.

У Кати получалось абсолютно все, это был ее собственный золотой век. Удачные инвестиции, блестяще проведенные процессы, про которые говорила центральная пресса. Но это было лишь способом провести время между встречами с Сергеем, дождаться того момента, когда он ласково щекоча ее дыханием прошепчет: «Привет, пупс!», а она бросит в ответ: «Сам пупс», и он усмехнется «Пупс-переросток!».

С момента ее первого приезда в Москву и безобразной сцены, устроенной Женечкой Жуковой, прошло два месяца. На этой неделе Кате удалось улизнуть с работы в четверг в середине дня и не возвращаться до понедельника, она снова летела на встречу с Сергеем, на сей раз в Лондон, его Фалькон почти прописался в самарском аэропорту.

— Катя, привет, — радостным криком встретила ее Лиза, стоило Кате только войти в самолет, — я тоже лечу к папе! Как взрослая!

Катя подхватила девочку на руки, прижала к себе и в тысячный раз подумала, какое счастье иметь такую дочь.

Лиза без умолку болтала всю дорогу, так что чопорная Арина Петровна уже строго посматривала на нее.

В Лондоне из аэропорта они тут же направились домой, Катя уже привыкла называть все дома Сергея, разбросанные по миру именно так — Домом.

Прекрасный особняк в Кенсингтоне встретил их тишиной и уютом настоящего английского дома. Впрочем, тишина длилась недолго, Лиза тут же нарушила ее своими веселыми повизгиваниями и заливистым смехом.

— Катя, когда приедет папа? — допытывалась Лиза.

— Только вечером, солнышко, — успокаивала ее Катя, — у него сегодня важная встреча.

Важная не то слово, подумала Катя, Сергей пытался осуществить свой грандиозный замысел по покупке английской компании, контролирующей около 30 процентов всех мировых фосфатов. Нудные переговоры длились уже 4 дня, и им не было видно конца, Катя слышала по телефону усталый голос Сергея и всем сердцем рвалась к нему.

— Ну что идем? — настойчиво повторила Лиза, видимо, она задавала свой вопрос не в первый раз.

— Куда?

— Гулять, кормить уточек в Гайд-парке.

— Идем.

Можно сказать, все уже позади, англичане вновь внесли изменения в контракт, но готовы подписать его именно в таком виде. Сейчас контракт прорабатывают юристы Индастриала, вечером его изучает Алексей и завтра утром Сергей ставит свою подпись, становится владельцем огромных залежей африканских фосфатов и сразу же летит с Катей на Сардинию.

Катя, она прочно вошла в его жизнь, каждый его вздох связан с ней, с мыслями, мечтами, воспоминаниями, его горячим телом, острым холодным умом.

За окнами автомобиля мелькал Лондон, Катя уже прилетела, и скоро они будут вместе. В стекла бился косой летний дождь, Сергей решил уточнить, где она сейчас, набрал Катин номер.

— Ой, как же я соскучилась! — без предисловий заговорила она. Катя почти никогда не здоровалась, словно считая это лишней тратой времени, она тут же переходила к сути любого разговора. — Как твои дела? Что переговоры? Мы с Лизой вдвоем переживаем за тебя! — сначала Сергею было странно слышать эти ее «я переживаю», но за два месяца он привык — Катя всегда о нем волновалась, это было так трогательно и так ново!

— Я уже еду домой, — ответил Сергей, — ты дома?

— Нет, мы с Лизкой гуляем в Гайд-парке. Кормим уток, знаешь, в самой глубине, подальше от вездесущих японских туристов. — Сергей улыбнулся, японские туристы были главным Катиным врагом, когда в магазине на Елисейских полях она вырвала сумочку Гуччи у какой-то зазевавшейся японки и кинулась с ней к кассе — вот это был настоящий праздник!

— Я заеду за вами, — сказал он и удивился самому себе: Сергей Дорофеев, гуляющий в парке, кому сказать не поверят!

Он тихо брел по парку, было и правда безлюдно, где-то робко пели птицы, тусклое лондонское солнце отражалось от гладких вод Серпентина. Сергей услышал знакомый голос — Катя, держа Лизу на коленях, сидела на кованой лавочке на самом берегу пруда.

— Представь, это сейчас мы сидим здесь в своей повседневной одежде, а почти 200 лет назад юные английские леди прогуливались по парку в нарядных платьях, под чудесными кружевными зонтиками, чтобы привлечь внимание благородных джентельменов, — нежно говорила Катя и ласково прижимала Лизу к себе.

— Джентельменов, таких как мой папа? — нетерпеливо спросила девочка.

— Если им встречался такой, как папа, это было неслыханной удачей, — улыбнулась Катя.

Сергей смотрел на них с замиранием сердца: его дочь на Катиных руках, ее рука отводит светлый детский локон, заботливо поправляет сбившийся шарф, что-то шепчет на ушко, Лиза смеется. Вот они обе оборачиваются, видят его и радостно бегут на встречу.

— Боже, как я по тебе соскучилась, — говорит Катя и обнимает его, Сергей в ответ сжимает ее в объятиях, вдыхает неповторимый горьковато-свежий аромат и тонет в своих чувствах, которым уже отчаялся дать название. Маленькая Лизина ладошка ложится в его руку и все вместе они отправляются домой.

Сергею кажется, что чувство умиротворения и тихого счастья, как уютный кокон, окутывает его, машина мчится по направлению к Кенсингтону, проплывает громада Вестминстерского аббатства, шумные людные улицы, несмолкаемый гул мегаполиса — он не желает ничего ни видеть, ни ощущать. Только Катя, нежная, страстная, ядовито-смешливая — она одна занимает его мысли. Черт с ним с контрактом, на миг ему улыбнулось изменчивое, почти семейное счастье, как тогда в прошлом, когда он был еще почти мальчишкой и верил, что уж в его-то жизни нет места лжи, обману и предательству.

Остаток дня прошел в сладостно-расслабленном настроении, Катя отпустила экономку, сама приготовила ужин, красиво сервировала стол и позвала Сергея с Лизой.

Сергей никак не мог оторваться от контракта, который уже завтра должен был быть подписан в его офисе в лондонском Сити. Полученный от англичан договор был передан для анализа в Москву в юридическую службу и троим прибывшим в Лондон юристам во главе с Алексеем, и вот около получаса назад Сергей, наконец, получил исправленный вариант контракта с пометками Алексея.

— Сергей, идем ужинать, — улыбающееся Катино лицо показалось в дверях его кабинета, — мы с Лизой тебя ждем.

— Сейчас, только дочитаю, — буркнул он в ответ.

— Брось все и идем, — не отставала Катя, — почитаешь после ужина.

— Ну хорошо, хорошо, — с улыбкой согласился Сергей, устало потер глаза и с бумагами в руках направился следом за Катей.

Аромат специй, тонкий запах ванили и приглушенный верхний свет встретили его в столовой, Лиза в сарафане Барбери и с распущенными вьющимися волосами сосредоточенно раскладывала приборы возле тарелок. На буфете стояло блюдо с еще теплыми печеньями, розы и зажженные свечи в старинных канделябрах. Сергей вспомнил, что купил все это: серебряное блюдо, вазу и подсвечники на каком-то аукционе, только потому, что нельзя было уйти оттуда, не потратив энную сумму денег, но он бы никогда не подумал, что все эти разрозненные и даже безжизненные вещи, подчиняясь одному мановению изящной женской руки, станут не просто единым целым, а обретут совсем иной смысл, подарив ему настоящее чувство дома.

— А вот и я, — из кухни показалась Катя, кружевной передник не скрывал ее тонкое сиреневое платье со спущенными плечами, игру света на нежной золотистой коже, загадочный блеск подаренного им бриллианта на груди. Легким движением она поставила тарелку на стол, отнесла на кухню ставший ненужным фартук и присела рядом с Сергеем.

— Папа, смотри, какое платье и туфельки мы с Катей купили сегодня! — заговорила Лиза и кокетливо закружилась по комнате.

— Прелесть, радость моя! Вы обе у меня красавицы, — ласково проговорил Сергей и усадил дочку за стол.

— Катюша, что за пищу богов ты приготовила сегодня? — спросил Сергей, не сводя с Кати голодного взгляда.

— А, жаркое под бальзамическим соусом, салат из креветок и савоярди, — закончила она, показывая на вазу с печеньем. — А, кстати, что это? — почти прошептала Катя, беря в руки контракт, чтобы убрать его со стола.

Стоило ей только бросить беглый взгляд на договор и сделанные от руки пометки на полях, как она сразу же поняла, что происходит что-то из ряда вон выходящее, может, и не противоречащее закону, но несущее огромные убытки Индастрил Инжиниринг.

— Сергей, это твой контракт на покупку фосфатных месторождений? — снова спросила Катя.

— Да, один экземпляр прислал Алексей со своими коррективами, а второй пришел по факсу из Москвы, — не понимая в чем дело, ответил Сергей, ему вовсе не хотелось возвращаться к работе, он вовсю наслаждался прекрасным ужином и предвкушал жаркую ночь с Катей в руках.

— Сергей, отвлекись от еды, этот договор нельзя подписывать, по крайней мере, в том виде, который я вижу здесь.

— В чем дело? — Сергей разом посерьезнел, Лиза почувствовала напряжение, возникшее между взрослыми, и уткнулась в свою тарелку.

— Лиза, детка, не грусти, — Катя почувствовала изменившееся настроение ребенка, 10 минут серьезных разговоров и мы с папой поиграем с тобой, как я и обещала. Сергей, — она вернулась к важному разговору, — скажи, как у тебя с международным правом и налогообложением?

— Что значит у меня?

— Насколько хорошо ты сам разбираешься в этом?

— Конечно, я знаю общие вещи, но я же не специалист, я ничего не смыслю в деталях, но в Индастриал юридический департамент из 80 человек под руководством Алексея. Он один из лучших: МГУ, потом степень в Нью-Йорке. И еще мы нанимали юридическую фирму — Сергей назвал одну из самых известных в сфере международных сделок слияний и поглощений.

— Кто контролировал внешних юристов? — коротко спросила Катя.

— Алексей, а в чем собственно дело? — не понимал Алексей, еда потеряла для него вкус, вечер утратил очарование.

— То есть юридическая фирма согласовывала свою позицию с Алексеем и только после этого представляла свои выводы тебе?

— Да, Катя, но это же обычная практика. Я руковожу огромным холдингом и не могу вдаваться в детали сделок, даже таких больших, как эта.

— Так вот, хотя я и не могу похвастаться юрфаком МГУ, но скажу тебе одно: если ты подпишешь этот контракт в том виде, в котором его тебе представили твои хваленые юристы, можешь забыть про свое 39 место в списке Форбс, ты на годы втянешься в огромные расходы и в судебные тяжбы с английским и, возможно, южноафриканскими фискальными службами.

— В чем дело, конкретно? — Сергей просто не верил своим ушам, а еще, где-то в глубине сознания мелькала предательская мысль, а стоит ли верить Кате.

— Ладно, давай отложим все это, поужинаем, а потом поговорим, — коротко сказала Катя, но приподнятое, почти праздничное настроение, которое царило за столом еще несколько минут назад, бесследно исчезло, каждый уткнулся в тарелку и углубился в свои мысли.

— Что, черт возьми, происходит, кто хочет подставить меня? Алексей, которого я знаю уже почти 15 лет, со своего первого рискованного предприятия, или Катя, с которой нас связывает пара месяцев совместных безумств? — думал Сергей.

— Надо немедленно прочитать весь контракт, просмотреть английские прецеденты, хотя бы по сделкам слияний, это, конечно, работа на недели, да я и не занималась этим так долго. Но надо что-то делать и, в первую очередь, обсудить все Сергеем, — лихорадочно билось в Катином мозгу, она ни на секунду даже не задумывалась, что он может не поверить ей.

— Эти взрослые всегда такие, даже Катя, только обещают побыть со мной, а потом говорят, что у них важные разговоры и дела, — грустно, совсем по-взрослому, рассуждала Лиза.

— Лиза, детка, — заговорила Катя, — Как ты смотришь на то, чтобы пойти разобрать свои наряды, чтобы потом продемонстрировать папе, что мы еще с тобой накупили, — малышке, которая обещала вырасти настоящей модницей, не пришлось повторять дважды, и она, радостная, унеслась в свою комнату.

— Все-все можно будет померить? — крикнула Лиза уже со второго этажа.

— Абсолютно все! — ответила Катя.

— Спасибо за вкусный ужин, — проговорил Сергей, поднимаясь из-за стола, — Пойдем в мой кабинет обсудим контракт, а потом уберем все здесь.

Он расположился в кресле за огромным столом, Катя присела на небольшой угловой диванчик и уже в который раз подумала, какое счастье просто быть рядом с Сергеем, делиться с ним мыслями, иметь возможность протянуть руку и коснуться его, но сейчас не время пускаться в романтические рассуждения, необходимо сосредоточиться на деле.

— Сергей, ты знаешь, я изучала международное и английское право в Лондонском университете, защитила диссертацию по международным транзакциям и уже 4 года занимаюсь только вопросами налогообложения, так что я знаю, о чем говорю, — строго начала Катя, — Даже из того немногого, что я успела увидеть в этом контракте, мне понятно, что в соответствии с ним твоя компания обязуется уплатить налоги за прошедшие 4 года, хотя это, безусловно, обязанность продавца, особенно учитывая ту цену, которую вы платите за право вести добычу. Плюс Индастриал обязуется провести работы по рекультивации земель за тот период, когда вы ими еще и не пользовались, а это тысячи гектаров — Сергей ужаснулся обрисованной Катей картине. — А еще вы берете на себя обязательства по выплате компенсаций семьям пострадавших во время обвала на рудниках, а эти суммы взыскивались в соответствии с английским законодательством и исчисляются девятизначными цифрами. И это только то, что я могу предположить навскидку, — хладнокровно закончила Катя. — Что ты думаешь обо всем этом? — в упор спросила она.

— Знаешь, может быть, впервые за долгие годы я не знаю, что ответить. Как такое могло получиться?

— Ну уж не по незнанию это точно. Можешь мне показать контракт, который тебе прислали из Москвы? — Сергей протянул ей факс, Катя нахмурилась и углубилась в его изучение.

— Я хочу внимательно все изучить, дашь мне около часу?

— Да, конечно.

— Может, пойдешь к Лизе, повосхищаешься ее покупками, она сегодня весь день говорила только про тебя, — мягко улыбнулась Катя.

Спустя несколько минут Сергей уже сидел в комнате дочери и рассматривал ее платьица, маечки и шляпки, даже не заметив, как быстро перешел от сдержанного недоверия к Катиным словам к полному согласию с ее решениями.

А Катя в это время упорно штудировала договоры, внимательно перечитывала английские статуты и с чувством растущего удивления выписывала свои заметки на листке бумаги. Она подключилась к Интернету, открыла поисковый сайт и, пока ждала ответа на свой запрос, краем глаза увидела рекламу какого-то журнала, на обложке мелькнуло знакомое лицо, Катя зашла по ссылке и увидела в фото из светской хроники: нежно льнущих друг другу Алексея и Женю Жукову. В ее голове зазвучали брошенные девушкой Сергею, казалось бы, пошло-банальные слова: «Ты еще пожалеешь!», злой взгляд Алексея и его ирония, граничащая с жестоким сарказмом.

Катя с еще большим энтузиазмом принялась анализировать контракты, через час с небольшим в ее голове все, наконец, встало на свои места. Подпиши Сергей договор в таком виде, он взвалил бы на себя почти неподъемное финансовое бремя, которое ни при каком раскладе не должно было бы ложиться на него, это было все равно, что выйти на верх самой высокой башни и собственными руками разбросать деньги, ценные бумаги, дома и машины, в общем, это было равносильно финансовому самоубийству. Англичане бы, конечно, удивились такой трактовке их контракта, но возражать бы точно не стали — кто же откажется от плывущей в их руки огромной золотой рыбки, целого золотого кита.

Конечно, не мешало бы обсудить это вопрос с кем-нибудь еще, но Кате не приходил в голову ни один вариант. Она отправилась за Сергеем, готовая обрушить на него свои сенсационные открытия. Катя прошла по первому этажу, его не было нигде, поднялась наверх, посмотрела в спальне — нет, в детской тоже было тихо, она напоследок решила заглянуть и туда. Катя открыла дверь и замерла, Лиза уютно устроилась, свернувшись в клубочек и подложив ладошку под щечку, Сергей вытянулся рядом поверх одеяла, обняв дочку одной рукой, а другую, закинув за голову. На детской кровати под розовым балдахином он смотрелся не глупо, нет, трогательно. В мягком свете ночника были видны темные круги у него под глазами, хмурые морщины на лбу и начавшая пробиваться щетина на подбородке — от любви, Катя уже призналась себе в этом, защемило сердце. Она подошла на цыпочках к Сергею, провела рукой по его колючей щеке, зашептала на ухо: «Вставай, дорогой! Вставай!». Он смешно заморгал, непонимающе уставившись на Катю, потом улыбнулся, встал и поплелся за ней в сторону своего кабинета.

Четко и лаконично Катя обрисовала Сергею сложившуюся ситуацию, в цифрах описала последствия заключения подобного контракта. Он, не мигая, смотрел перед собой: злость, разочарование и радость при мысли о том, чего удалось избежать, сменяли друг друга. Его предали, хладнокровно и расчетливо, ведь в результате этой гнусной аферы Сергей не только потерял бы деньги, но и уважение всего бизнес-сообщества — эдакий русский дурачок на трансконтинентальных просторах. А предал его кто? — ближайший соратник, Алексей, которого он считал чуть не правой своей рукой. Катя же в очередной раз удивила его: из заботливой домохозяйки она моментально превратилась в серьезного и даже безжалостного профессионала.

— Это дело рук Алексея, другого и быть не может, — хмуро проговорил Сергей.

— Значит, Алексей, — пробормотала она, — Кстати, может быть, это несколько и не мое дело, но я спрошу, что ты знаешь об отношениях Алексея с Женей?

— Ничего, нет никаких отношений, Алексей слишком прост для нее, что она не забывает демонстрировать ему, а он презирает ее, когда тихо, когда не очень.

— Думаю, что сейчас все поменялось, — Катя развернула к Сергею ноут-бук с улыбающейся парой на экране.

Мысли, стремительные, как выстрел, замелькали в голове у Сергея: рассерженный Алексей, всегда второй в их команде, в любой команде, и брошенная Женя, да еще ее папа со своими долгами — они сначала нашли друг друга, а потом, как им казалось, верный вариант пошатнуть финансовое положение Сергея, а затем и его репутацию. Но он не был бы мультимиллионером, не обладай он не только острым умом, но и прекрасной реакцией, уже через минуту Сергей составил план по уничтожению своих незадачливых противников, заключение сделки откладывать было нельзя, неизвестно, что эта дружная компания придумает еще. Но с ними со всеми он расстанется, Алексею будет заказан вход в и в юриспруденцию, и в бизнес, а Жуковым придется подыскать себе скромную квартирку где-нибудь в Ново-Бирюлево. Сейчас он должен поставить на Катю и победить.

— Что, по твоему мнению, следует делать с этим контрактом, — заговорил Сергей.

— Я бы внесла некоторые коррективы в пункты о порядке передачи и о последующей ответственности, но так глобально, — Катя усмехнулась, — Не стала бы ничего менять.

— Ты можешь заняться этим? — Сергею было неловко и странно просить свою подругу, как он называл Катю при разговорах с посторонними людьми, о такой услуге, услуге, которая лежала за пределами обычных отношений мужчины и женщины, а находилась в сфере международного бизнеса, если не политики.

— Да, я займусь, часов 4 мне хватит, чтоб проработать договор до конца, — легко согласилась Катя.

— Я твой должник, — улыбнулся Сергей.

— Ну-ну, еще немного и будешь выглядывать из долговой ямы. Иди ложись, а я обоснуюсь в твоем кабинете. Когда у меня еще будет такая возможность?

— Я лучше побуду с тобой.

— Нет, — довольно жестко сказала Катя, — Я работаю в полной тишине, это мой бзик, но иначе я не могу сосредоточиться.

— Ладно, ладно, я пошел, — нехотя согласился Сергей.

— Я закончу и приду к тебе.

— Невероятно, — подумала Катя, она занималась контрактом уже пятый час, осталось только проверить себя и можно было отправиться в спальню немного вздремнуть, — они встретились с Сергеем 3 месяца назад в начале мая, сейчас в первых числах августа она не просто была в его доме и в его постели, она была в его жизни, потому что бизнес, один из вопросов которого он ей доверил, был ее неотъемлемой частью.

— Ну как ты тут? — Сергей тихо зашел в кабинет.

— Еще десять минут и я закончу, — сказала Катя и снова уткнулась в бумаги.

Он устроился на диване, нога еще немного болела, особенно после такого долгого и нервного дня, как сегодня, вернее, уже вчера. Катя склонилась над документами, перевела взгляд на экран ноут-бука, что-то быстро записала на листе бумаги. Она так и осталась в том очаровательном сиреневом платье, что было на ней за ужином, сейчас у Сергея было достаточно возможностей ее рассмотреть: глубокий ассиметричный вырез почти полностью открывал левую грудь, оставляя обманчиво-скромной правую, тонкая ткань спускалась по руке, дразня нежную кожу, особенно в том месте у сгиба локтя, которое Сергей любил щекотать в своих безудержных ласках. Вот Катя вздохнула, встала и потянулась, платье облепило ее фигуру, скользнуло вверх, показав Сергею тонкую полоску кружев на ее чулках. Желание, примитивное плотское желание, пересилило все мысли, бывшие в его голове: Алексей, вероломный Жуков, сделка по покупке фосфатов — все оказалось ненужным, — обладать, наслаждаться было единственно верным в этот момент. В два шага Сергей преодолел расстояние, отделявшее его от Кати, пробежал руками по ее платью, сначала вниз, а потом резко вверх, отбросив его в сторону. Она не успела ничего сказать, только довольно улыбалась в ответ, потянулась к поясу его халата, развязала и тоже бросила.

— На тебе всегда слишком много одежды, — хриплым голосом прошептала Катя и стала расстегивать пуговицы на его пижаме.

Сергей немного отстранился и в очередной раз с восхищением уставился на Катю, она стала смелой и раскованной с их первой встречи, когда девушка робко вздрагивала от его прикосновений. Сейчас, откинув голову назад, Катя покачивалась на каблучках своих домашних туфель, ее грудь колыхалась в такт, почти невидимые глазу трусики, пояс, чулки и бриллиант на шее составляли все ее одеяние. Сергей одним движением освободился от пижамной куртки, едва не запутался в штанах и резко притянул Катю к себе. Она негромко охнула и пробежала пальчиками по его груди, нашла особо чувствительное место и приникла к нему в обжигающем поцелуе, словно молодая, только пробующая свои силы тигрица, куснула его раз, другой. Сергей не мог терпеть эту жесткую ласку, оставаясь пассивным участником затеянной им самим игры, резким движением он усадил Катю на стол, она ойкнула, почувствовав горячую крышку ноут-бука, чуть-чуть поерзала, удобнее устраиваясь на разложенных повсюду бумагах, стопка листов съехала на пол и разлетелась по комнате — никто из них ничего не видел, даже друг друга, им не было нужды видеть, только чувствовать, вечная мощная сила влекла их навстречу друг другу.

Резкое движение, жар и нега, еще одно движение — взрыв, и они погребены под обломками, погребены, но живы, а, значит, могут продолжать, не останавливаться, только вперед, еще и еще, ведь только так можно выжить в нашем ненасытном мире.

Его губы проложили жаркую дорожку по ее лицу, шее, груди, животу, задержавшись на смешной родинке, ее пальцы впились ему в спину, ноги обхватили его, сильнее, еще сильнее! В неистовом наслаждении она выгнулась дугой, прильнула к нему и в слабом жесте положила голову на плечо. Теперь пришел черед Сергея забыть обо всем и отдаться во власть стихии.

Прошли секунды, бесконечно долгие и томительно короткие, Сергей опустился в кресло, стоящее возле стола, Катя удобнее расположилась на столе, подложив под голову пухлый том английских торговых законов.

Он усмехнулся, она проказливо улыбнулась в ответ.

— Ты заметил, кровать стоит в списке наших приоритетов всегда вторым номером.

— Ну а сегодня, даже не вторым, я не пойду в спальню, когда напротив такой чудесный мягкий диван.

— А еще воспитанные люди!

— И не говори!

Он взял ее на руки и бережно опустил на угловой диван, засмеялся.

— Сергей, в чем дело? — притворно негодовала Катя.

— У тебя вся попа в цветных бумажках, которыми ты делала закладки!

— Негодяй, отпусти меня!

— С удовольствием, — Катя приземлилась на диван, Сергей упал рядом.

— Продолжим? — вежливо поинтересовался он.

— Ни в коем случае, — строго ответила Катя.

— Так уж и ни в коем?

Она рассмеялась от его щекотных поцелуев и решила отомстить, орудие отмщения было очевидно.

— Мы проспим завтра, — сонно бормотал Сергей.

— Не проспим, будильник на моем телефоне включен на 10 по самарскому времени, так что в 7 будем на ногах, — проговорила Катя, пытаясь хоть как-то прикрыться его халатом.

Лиза проснулась рано, Катя обещала ей кофе со сливками и вчерашние печенья с итальянским названием, девочка побродила по второму этажу и нигде не нашла взрослых, решила заглянуть к папе в библиотеку и очень удивилась: из под странной накидки на диване почему-то торчали целых три ноги и одна папина голова. Все-таки взрослые очень странные, — подумала Лиза и пошла обратно.

Летом Волга превращалась в настоящую ярмарку тщеславия, быть первым на дороге уже никому не казалось сколько ни будь важным или престижным, другое дело — на реке. Мощные белоснежные катера, грациозные яхты с гордыми именами, бесшумные гоночные лодки скользили по воде, обгоняли друг друга, ложились в дрейф, давая своим менее удачливыми собратьям полюбоваться ими хотя бы со стороны. Старые тихоходные кораблики по-черепашьи ползли по реке, усталые дачники, уныло сидя на палубе, наблюдали, как стройные красотки в экстравагантных нарядах и их спутники с телефонами Верту в кармане купальных шорт лениво болтают под звон колотого льда в бокале с Перье. Одна жизнь проходила мимо другой, первая не замечала вторую, вторая ненавидела первую.

На середине Волги, в небольшом заливе, со всех сторон окруженном поросшими лесом холмами, на якоре стоял трехпалубный катер, настоящий корабль, которому пристало бороздить морские просторы, а не уютно покачиваться на речной воде.

На верхней палубе, в кресле из ротанга с бокалом вина в одной руке и сигарой в другой расположился молодой мужчина.

— Она настоящая ведьма — твоя любимая Катюша! — прошипела брюнетка в алом купальнике а-ля Кармен, призывно вытянувшаяся на самом носу катера. — Ее ничего не берет: пожар, авария — ничего!

— Брось, из вас двоих ведьма — это ты! — произнес мужчина, выпуская в воздух колечки дыма. — Катя, так нежный эльф!

— Дима, мы говорим об одном и том же человеке? — хрипло рассмеялась новоявленная Кармен, — о Екатерине Борисовской, мисс «посмотрите, какая я умница!» и счастливой владелице твоих акций «Полимера»?

— Маша, как же ты ненавидишь ее! — он подошел к девушке, опустился возле нее на колени и начал неспешно развязывать кроваво-красный купальник, — мне странно, что она до сих пор этого не поняла.

— Ну она же так великодушна, но ты прав, я ненавижу ее, Борисовская умудрилась украсть даже мою мечту! А пока она разгуливала с тем огромным бриллиантом, что ты подарил ей на помолвку, я терла столики в третьесортном кафе, чтобы заплатить за учебу.

— Кстати, кольцо до сих пор лежит у меня в городской квартире, — купальник опустился еще ниже и упал на палубу, — Уходя, она с такой силой бросила его в стену, что пробила ее чуть ли не насквозь.

— Дима, подожди, о, Боже, как хорошо! мне кажется, я знаю, как ее остановить… Да, да!!! К черту Борисовскую!!!

— Опять то же самое! Будут кувыркаться до ночи, — тихо сказал капитан катера охраннику.

— Точно! — буркнул тот в ответ.

Мелодичный звонок прервал ее раздумья, целый день Катя не находила себе места, она приготовила завтрак, проводила Сергея, почитала Лизе, погуляла с ней, а из головы все никак не шел вчерашний контракт, вечер и последовавшая за ним ночь. Утром они проснулись почти одновременно, голодные, возбужденные и немного усталые, и с жаром продолжили то, на чем остановились в предрассветный час. А за завтраком Лиза с загадочной улыбкой смотрела на взрослых, как если бы что-то знала, но этого, конечно, не может быть, она еще слишком мала!

Катя поспешила вниз, наверное, вернулся Сергей, вечером они собирались отправиться на Сардинию, он хотел отметить удачно заключенную сделку!

— Я хочу немедленно с ним поговорить! Не смейте меня останавливать! Сергей, ты должен все объяснить мне! Ты не можешь!!! Да отойдите же вы!!! — тихий голос экономки потонул в возбужденном женском визге.

Стоило Кате только выйти в холл, как разъяренная фурия в облике Жени Жуковой набросилась на нее:

— И ты здесь! Мистер Дорофеев изменил своим вкусам! Потянуло на простоту! — девушка кричала, не сдерживаясь, металась по холлу, грозя уничтожить все на своем пути.

Катя лениво прислонилась к резным перилам и с удивлением наблюдала за разворачивавшейся на ее глазах сценой, Жене даже не были нужны зрители, она упивалась своей яростью и ненавистью, осыпая оскорблениями Сергея, Катю и весь белый свет. Катя неспешно перевела взгляд на свои домашние туфельки, подумала, что неплохо бы приобрести тот черный кружевной пеньюар в Бергдорфе, на который она не решилась вчера, прикинула, сколько выиграла на котировках акций, учитывая их сегодняшний рост и, наконец, поняла, что Женины вопли раздражают ее.

— Вот что, дорогая моя, — произнесла она обманчиво-тихим голосом, — Я так понимаю, что у вас входит в привычку без приглашения врываться в чужие дома, только вот у меня нет привычки терпеть это!

— Я врываюсь не в твой дом, провинциальная дура! — багровые пятна на Женином лице странно контрастировали с фарфоровым румянцем Катиной кожи.

— Может быть, у вас в столицах и принято оскорблять всех и вся, но вот у нас в провинции это как-то не заведено! Так что советую тебе, деточка, — Катя презрительно скривила губы, — Отправиться к своему другу Алексею!

— Да ты!!! — снова перешла на крик Женя.

— Что я? — забыв о всякой сдержанности Катя, как дикая кошка, подлетела к своей сопернице, — Убирайся отсюда! Вон! Отправляйся к своему папе, приятелю, кому угодно, но здесь я не хочу тебя видеть!

Женя явно не ожидала такого наскока, поэтому с удивленным видом застыла на пути к выходу двери, в доме воцарилась тревожная тишина, звук открывшейся двери прозвучал оглушительным треском.

— Женя, ты слышала, что сказала Катя, уходи, — раздался спокойный голос Сергея.

Как в полусне, Женя развернулась и вышла.

— О, Боже, наверное, я испортила свою репутацию в твоих глазах! — рассмеялась Катя и упала в объятия Сергея.

— Да, и причем давно, — ответил он и зарылся лицом в ее пушистые волосы. — Она обидела тебя, — Сергей вмиг стал серьезным.

— Пыталась, но не успела, — прошептала Катя, — Все это неважно, лучше расскажи, как сделка?

— Лучше, чем можно было представить, — Сергей направился вглубь дома, на ходу делясь с ней новостями о событиях сегодняшнего дня.

— Будешь ужинать? — раздался Катин голос.

— Да, моя фея домашнего очага.

— Что мы будем делать? Что? Да, прекрати же ты курить? — Женя нервно ерзала на сиденье припаркованной во дворе дома Дорофеева машины.

— Не психуй! Придумаем что-нибудь, твой отец… — лениво ответил Алексей.

— Что отец? Отец растратил все, что у него было! А этот заумный импотент предъявил к оплате его векселя, выставил тебя! Я не собираюсь расставаться с тем, что мне принадлежит! Да еще и эта серая мышка командует в его доме!

— Да, она горячая штучка!

— Заткнись!

— Ладно, ладно, поехали, — машина сорвалась с места.

— Знаешь, мне был 21 год, я была наивной, восторженной и свято верила в то, что счастье возможно, не некое абстрактное счастье, а мое личное и именно с этим человеком, — Катя с Сергеем тихо брели по узкой улочке старинного города. Багрово-красный солнечный диск почти скрылся за линией моря, в воздухе витал аромат бугенвилий, пляжа, солнца и чего-то еще, необъяснимого и притягательного. — Не знаю, может, и не стоило рассказывать тебе все это, но я расскажу, — в ответ Сергей бережно и ласково обнял ее, — Мы познакомились, когда я училась на предпоследнем курсе института, он был такой взрослый, успешный, интеллектуал и плейбой в одном флаконе, не то, что мой первый мужчина, он был моим первым всем, до этого я ни с кем не встречалась, первым и последним до тебя, — Катя смущенно отвернулась, как будто осматривая открывшийся ее взору пейзаж, Сергей улыбался, не скрывая своей радости от ее признания, — Мы познакомились в лифте, его офис был в том же здании, где я проходила практику. Знаки внимания, розы даже не букетами, а охапками, разговоры об искусстве и фондовых рынках, ночные прогулки на катере и поездки в Прагу, Париж на выходные. Я влюбилась, я горела этой любовью, — Катя присела на полуразрушенные ступеньки древней башни на самой вершине холма, прямо под ней расстилалась панорама Порто-Черво, одного из городков на Сардинии, но она не видела окружающей красоты, Катины мысли блуждали в прошлом. Она не собиралась ничего рассказывать Сергею, но его рассказ о жене, бросившей шестимесячную Лизу, вызвал ответную откровенность. Отношения между ними достигли того уровня, когда хочешь, чтобы другой узнал про твои скрытые раны, тайные страхи и помог забыть о них. Хотя, что это она, нет никаких отношений, есть здесь и сейчас, — Мне казалось, что он тоже любил, был влюблен, увлечен мною. Мы встречали новый 2002 год в Париже, не дождавшись полуночи, он сделал мне предложение, огромный бриллиант Тиффани, все, как в глупой детской мечте, я даже не собиралась скрывать свою радость. После возвращения домой все завертелось: свадьба на 200 человек, бабочки, фейерверки, платье со шлейфом, путешествие на Карибы. Смена обстановки в его квартире — «так, как Катя этого хочет», выбор места для строительства загородного дома — «детям будет лучше на воздухе», приглашения были разосланы, платье висело у мамы. Чуть ли не весь город знал о готовящемся грандиозном событии, я выбирала имена для будущих детей, а между делом перевозила к нему свои вещи. За 2 недели до свадьбы мы собирались в гости к его друзьям, я все решала, какое платье надеть, спросила его совета, а он, словно, между делом бросил: «Кстати, свадьбы не будет!» Мой мир даже не пошатнулся, он просто исчез, рухнул, я не поверила услышанному, а Дима решил, что все и так понятно и продолжил: «Неужели ты всерьез думала, что такая простушка сможет надолго заинтересовать меня?». Вот так закончилась сказка, я бросила теперь уже ненужное кольцо и убежала от него, даже не забрав свои вещи, — Катя судорожно вздохнула, — Потом отовсюду посыпались вопросы, сочувственные взгляды, но мне было все равно, та я умерла, я отрезала свои длинные белые волосы, перекрасила из в черный цвет, знаешь, это чем-то напоминало траур в африканских племенах, и начала новую жизнь, — вот и вся история.

Сергей молчал на протяжении всего Катиного рассказа, недолгого, но вобравшего в себя самую трагичную историю ее жизни, он готов был голыми руками убить Докучаева, который играл с ней, словно она была не живым человеком, а так, только способом провести время. Вот как из восторженного существа, которое он видел на фотографиях, переданных Панковым, Катя стала такой, какая она сейчас: сильной, дерзкой, но иногда по-детски робкой и ласковой. В этот момент Сергей даже не вспомнил о том, что пришло бы на ум любому другому: от этой истории у нее остался серьезный денежный приз — 10 процентов акций «Полимера», которые сделали Катю не просто обеспеченной девочкой, а по-настоящему богатой женщиной.

— Я никогда, никогда не поступлю так с тобой, — хрипло проговорил Сергей и еще крепче обнял ее, словно хотел оградить от всего мира, — Я всегда буду защищать и оберегать тебя, — вслух глупое слово «люблю» не было произнесено, но оно витало в жарком разреженном воздухе.

— Я и так это знаю, — Катя прильнула к нему, — сквозь тонкий шелк своего платья она всем телом ощущала бешеный стук его сердца.

Звонки, бесконечные звонки, по телефону и в дверь, звонки, несущие дурные вести, тревоги и никогда сообщения о счастливых событиях.

На этот раз телефон зазвонил в приемной Катиного кабинета в Самарском суде.

— Я слушаю, — недовольно ответила Катина помощница Наталья.

— Это помощник судьи Борисовской? — раздался хриплый женский голос на другом конце провода.

— Да! — еще резче бросила Наталья.

— Ну и где же наша прима? — спросили в ответ.

— Сегодня она отсутствует.

— Понятно, понятно. Ну а вы что же?

— Что я?!!!

— Почему вы на работе?

— Потому что не все могут себе позволить уходить с работы, когда им вздумается отправиться в круиз со своим богатым любовником! А вы-то собственно кто? — наконец, опомнилась Наташа.

— Я тот человек, с кем вы можете обсудить свою нелюбовь к Борисовской, встретимся сегодня в ресторане «Пале» в 7?

— Да, — даже не задумываясь ответила Наташа, не удивившись этому картинно-киношному диалогу. Кем была звонившая женщина, ей все равно, она готова хоть убить Борисовскую, эту самонадеянную выскочку, которая уже второй год командует ей, а ведь Наташа помнит, как она девчонкой пришла в суд, а сейчас носится в мантии, которая по праву принадлежит вовсе не ей…

А Катя тем временем проводила щемяще-сладкие минуты в объятиях Сергея, в его огромной постели, в спальне, выходящей окнами на морской берег с белым песком и бирюзовыми волнами. Это была не страсть и даже не нежность, а огромное и подчас страшное чувство, о котором они не говорили, но которое чувствовали, потому что его нельзя было не заметить…