Цветы судьбы

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Самолет благополучно приземлился, и только тогда Эмма вспомнила, что так и не спросила, когда Джейк возвращается. Хотя какая теперь разница? Выходные, которых она ждала с таким нетерпением, обернулись настоящей катастрофой.

Чтобы забыть о сверлящей боли в сердце, Эмма взялась заканчивать иллюстрации. Ночь прошла за работой. Наутро Эмма была совсем без сил, и ей безумно хотелось спать. Однако был и плюс: от бессонной ночи и переживаний накануне она настолько отупела, что почти не чувствовала боли.

Она положила иллюстрации в конверт и, повинуясь какому-то порыву, сняла две картины и аккуратно их упаковала. В восемь утра за ними приехал курьер. Дороги назад не было.

Вечером Эмма, едва стоя на ногах, вернулась домой и сразу завалилась спать. В два часа ночи она встала, морщась, выпила пару чашек крепчайшего кофе, стараясь не думать, что именно такой любит Джейк, и села за отчет.

Утром, когда она вошла к себе в кабинет, зазвонил телефон. Ее пульс подскочил. Кое-как совладав с волнением, Эмма подняла трубку и услышала возбужденный голос Маргарет:

– Эмма, твои иллюстрации просто чудо!

– Здравствуйте, Маргарет.

Слова с трудом шли с языка. В ней теплилась надежда, что, может, звонил Джейк… Вздохнув, Эмма заставила себя вернуться к тому, что говорила Маргарет.

– Спасибо. И за картины тоже. Я просто в восторге. Почему ты об этом мне ни разу не говорила? У тебя талант.

Эмма что-то пробормотала в ответ и попрощалась с Маргарет, уже жалея, что поддалась импульсивному желанию. Позвонил Макс. Он получил ее отчет по электронной почте, и по его голосу было слышно, как он доволен. Эмма откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Маргарет довольна. Макс доволен. Почему бы и ей не быть хотя бы довольной, если уж она не может быть счастливой?

Вечером состоялось собрание у Макса. Несколько раз она ловила на себе его задумчивый взгляд, от которого ей становилось немного не по себе.

Вечером Эмма вернулась домой. Теперь, когда все дела были сделаны, она не знала, чем себя занять. Зашла в студию, но у нее даже не возникло желания взять в руки кисть. Остановившись напротив одной из картин, она стала смотреть на нее так, словно видела ее впервые.

За этим занятием ее застал телефонный звонок от Маргарет.

– Извини, что я так поздно, но у меня для тебя есть потрясающая новость. Как только редактор книги увидел твои картины, которые я принесла с собой, он захотел с тобой познакомиться.

– Зачем? – Сердце забилось чуть сильнее. Маргарет рассмеялась:

– Они хотят объединить твои картины в альбом. К тому же они готовы предложить тебе работу художника.

Эмма задержала дыхание, не веря своим ушам.

– Эмма, ау? Я не слышу тебя. Ты не рада? Она взяла себя в руки.

– Нет-нет, конечно же, рада, но я не могу так сразу. Моя работа…

– Никто не заставляет тебя дать ответ немедленно, – успокоила ее Маргарет. – Я сказала, что поговорю с тобой и возьму с тебя обещание подумать.

– Я обещаю, – вздохнув, сказала Эмма.

– Отлично. На всякий случай я оставила им номер твоего телефона. Надеюсь, ты не возражаешь?

– Нет.

– Позвони мне, когда решишь, ладно? Я очень-очень за тебя рада.

– Спасибо, – пробормотала Эмма и положила трубку.

Несколько секунд она не двигалась. Затем без сил опустилась на стул, бесцельно перекладывая листы с одного места на другое, ничего не видя вокруг.

Хватит ли у нее сейчас смелости решиться на этот шаг? Заниматься тем, чем ей всегда хотелось, – рисовать? В памяти всплыли слова Джейка. «Настоящий художник не может быть трусом». Эмма горько улыбнулась. Она сама считала так же, поэтому его обвинение так задело ее за живое. Эмма еще раз обвела взглядом свои картины. Решено. Она докажет, прежде всего себе, что она либо художник, либо трусиха. Другого не дано.

Когда на следующее утро перед Максом лег лист бумаги, он подписал его, не глядя.

– Я этого ждал, – просто сказал он.

– Но я же приняла решение только вчера!

– Не знаю, почему я знал, – пожал Макс плечами, – просто я был уверен, что рано или поздно ты уйдешь из компании. Нам и так повезло, что ты работала у нас столько лет. Чем собираешься заняться?

– О чем мечтала всю жизнь.

– Не хочешь поделиться с другом?

– Боюсь сглазить, – откровенно призналась Эмма. – Еще многое предстоит уладить.

– Понял. Тогда удачи тебе. – Он помолчал. – А как Джейк? Я думал, что вы вернетесь из Окленда вместе, но он позвонил и сказал, что дела задержат его дольше, чем он рассчитывал.

– Джейк звонил? – как можно небрежнее спросила Эмма, пытаясь сдержать сердцебиение. – А откуда… – опомнилась она.

– Откуда я знаю, что ты была в Окленде? – Макс слабо улыбнулся. – Случайность. В пятницу я летел в Окленд тем же рейсом.

– Понятно. – Она опустила глаза, не в силах выдержать выражение участия, появившееся на его лице.

Макс кашлянул и зашелестел бумагами.

– Ну что ж. Не забывай нас.

– Разве я могу? – тепло улыбнулась Эмма.

Джейк возвращался в Крайстчерч с тяжелым сердцем, чувствуя себя одиноким, как никогда. Ему хотелось позвонить Эмме, чтобы хотя бы узнать, как она долетела, но он так и не решился. В воскресенье он довез ее до аэропорта сам, но за всю дорогу Эмма вряд ли произнесла хотя бы два слова и упорно смотрела в окно. Он пытался разговорить ее, старательно обходя тему рисования стороной, но на все свои вопросы получал односложные ответы. В конце концов, она даже притворилась, что задремала. Джейк тоже замолчал, решив про себя, что даст ей немного времени, чтобы остыть. Эта ссора – еще не повод разрывать их отношения. У них и так осталось слишком мало времени. К тому же он допускал, что у нее было право обижаться на него, потому что он, в самом деле, сделал фотографии без ее разрешения и этим, возможно, задел ее глубже, чем ему кажется. Творческие люди, как известно, весьма своеобразны, и обычному человеку проще смириться с их чудачествами, чем пытаться понять, что движет их поступками.

Как назло, дела задержали его в Окленде дольше, чем он рассчитывал. Все эти дни он думал об Эмме и даже несколько раз порывался ей позвонить, но каждый раз решал, что телефонный разговор не заменит личной встречи. Кто знает, может, Эмма даже не захочет его слушать?

Когда в один из таких тоскливых вечеров он слонялся по квартире, что совсем было не в его характере, ему в голову пришла неожиданная мысль. Ведь то настроение, в котором он пребывает после отъезда Эммы, есть не что иное, как хандра. Уж не влюбился ли он в самом деле?

Сначала эта мысль его удивила, а потом испугала. Джейк нахмурился, припоминая. Ведь если вдуматься, ни с одной из тех женщин, с которыми он раньше встречался, ему не было так хорошо, как с Эммой, причем не только в спальне – в ее обществе всегда и везде было легко, интересно, непредсказуемо.

Джейк начал понимать, что играм, в которые он любил и умел играть, пришел конец. Эмма не просто его новая подружка. Она женщина, которую он любит всем сердцем. Стоило ему в этом признаться самому себе, как страх куда-то исчез. Он изменился – и принял это как должное. Теперь дело было за малым – открыть ей свои чувства и надеяться, что когда-нибудь Эмма его полюбит. Хотя почему только надеяться? Слава богу, он человек действия…

Эмма остановилась у калитки и нахмурилась, когда увидела подержанный синий автомобиль, припаркованный рядом с ее домом, но скоро ее лицо озарилось улыбкой.

– Кого я вижу, – радостно приветствовала она Люси и Сиену, поднимаясь по ступенькам веранды.

– Ну, наконец-то! – воскликнула Люси. – Мы уже черт знает сколько времени тебя ждем! Почти все вино выпили, – протягивая ей бокал, добавила она.

– Шутишь? – Эмма скосила глаза на бутылку, но та и впрямь была почти пуста. Она приняла бокал из рук сестры и осушила его в несколько глотков.

– Тяжелый день? – сочувственно спросила Люси.

Куда уж хуже, подумала Эмма. Теперь, когда в ее жизни вот-вот наступит крутой поворот, мысли о Джейке не покидали ее ни на секунду.

Сиена улыбнулась ей. Эмма поспешно отвернулась, потому что глаза девушки были точь-в-точь как у брата.

– Мы с Сиеной решили заглянуть к тебе в гости на один денек, – продолжала Люси. – Не против?

– Ты все шутишь, – укоризненно заметила Эмма. – О чем речь? Я безумно рада видеть вас обеих. Заходите в дом. Я умираю с голоду, а вы как?

Обе девушки в один голос заявили, что не голодны, но составили ей компанию на кухне, взахлеб делясь событиями из светской жизни Веллингтона.

– А как обстоят дела с экзаменами? – дождавшись паузы, вставила Эмма.

Люси и Сиена скорчили гримаски.

– Ты говоришь совсем как Джейк, – сказала Сиена.

При имени Джейка Эмма почувствовала пустоту в груди. Как же она по нему скучает! Ей не хотелось говорить о нем, но ведь Сиена, конечно же, знает, что ее брат в городе, и, вполне возможно, Джейк даже упоминал о ней. Она только надеялась, что он не говорил, как близко они познакомились за эти несколько недель…

– Ты уже видела Джейка? – как могла беззаботнее, спросила Эмма.

– Нет, и надеюсь с ним не встретиться до своего отъезда, – заявила Сиена. – Не хватало только, чтобы он снова начал совать нос в мои дела и взялся устраивать мое будущее. Нет, премного благодарна. – Она засмеялась при виде недоумения, появившегося на лице Эммы. – Ты не знала? Он ведь гораздо хуже твоего отца. Донимает не только меня, но и маму, постоянно твердит, что ей не обязательно работать теперь, когда он может о нас позаботиться. Иметь такого брата, как Джейк, здорово, но иногда он бывает совершенно несносным занудой! Все никак не хочет понять, что я уже давно не ребенок и вполне способна позаботиться о себе сама. Конечно, он хочет как лучше, но, к сожалению, получается как всегда. Я очень-очень ему благодарна, что могу вести более-менее нормальный образ жизни. Теперь осталось только объяснить это ему – и я стану самым счастливым человеком на земле. Я очень хочу, чтобы Джейк наконец женился – может, это отвлечет его внимание от моей персоны. Но разве от него дождешься! Месяц он встречается с одной, через пару месяцев – пожалуйста, познакомьтесь с моей новой подружкой. Я как-то спросила его, не надоела ли ему такая карусель, а Джейк засмеялся и сказал, что с него достаточно ответственности, которую он несет за нас с мамой, и теперь он хотел бы просто пожить в свое удовольствие. Ох уж этот Джейк, – фыркнула она под конец своего монолога и выпила воды. – Кстати, можно мне посмотреть твой дом? Я ведь в первый раз у тебя. Снаружи он очень миленький.

Эмма рассеянно кивнула, даже не заметив, как Люси и Сиена вышли. Из всего сказанного Сиеной только одно предложение крепко засело в ее голове: «Джейк хочет как лучше, но получается как всегда».

Вымыв посуду, Эмма, задумавшись, осталась стоять у раковины, потеряв счет времени и вспоминая…

Девушки с горящими глазами вернулись на кухню.

– Эмма, это что-то невероятное! Я и не знала, что ты рисуешь. Знаешь, у Джейка есть небольшая коллекция. Если хочешь, я скажу ему, чтобы он приехал посмотреть на твои картины, – еще с порога затараторила Сиена.

Люси согласно кивнула и с укором посмотрела на старшую сестру: увиденное в студии так же стало для нее сюрпризом.

– Может быть, – чуть напряженно улыбнулась Эмма, взглядом прося прощения у Люси, и с облегчением отметила, как сестра улыбнулась в ответ, принимая ее молчаливое обещание объяснить ей все позже.

– Кстати, ты ведь приедешь на следующие выходные домой? – спросила Люси.

– Разве я могу пропустить традиционную вечеринку у родителей?

– Хорошо. Значит, там и увидимся. – Люси зевнула. – Что-то спать хочется.

– Я постелю вам в гостевой спальне. Там только одна кровать, но диван очень удобный.

– Не стоит, – сказала Сиена. – Мы привезли с собой спальные мешки, будем спать на природе. Не хочешь присоединиться?

Эмма моргнула. Мысль, конечно, заманчивая, но терпеть всяких ползающих и летающих кровососов, как и мириться с твердой землей вместо матраса?..

– Нет, – улыбаясь, сказала она. – Наверное, для этой романтики я уже немного старовата. Мне подавай мягкую кровать и чистое постельное белье.

– Как хочешь, – пожала плечами Люси. – Наше дело предложить.

– Спокойной ночи.

Два звонких голоса слились в один:

– Спокойной ночи.

Эмма лежала в своей удобной постели, изредка слыша приглушенные взрывы смеха, но вскоре все стихло. Несмотря на владевшую ею усталость, уснуть ей никак не удавалось. Сквозь узкую полоску в шторах пробивался слабый свет фонаря.

Снова и снова Эмма вспоминала, что Сиена говорила о своем брате, и пыталась соотнести Джейка, каким он мог быть в кругу семьи, с тем, какого узнала она. Может быть, тот Джейк, который не домашний, относится к жизни и любви как к игре, но разве она не наслаждалась этой игрой? Почему бы им не повторить ее сначала? А вдруг фортуна ей улыбнется, и она завладеет им еще на какое-то, время? Пока на его пути не возникнет очередная блондинка. Сердце-то ее все равно уже разбито…