Да, Босс! или приказы не обсуждаю

5

Стою в растерянности, не понимая, что только вступившему в должность Андрею Юрьевичу понадобилось от меня. Но приказ вышестоящего начальства есть приказ. Заворачиваю к его кабинету, жалея об одном - такой божественно вкусный фруктовый лед остался у Антона, не пойду же я к начальству на ковер с мороженым. Хотя, это было бы интересненько, дополнило бы созданный за день образ недалекой растрепанной дурочки.

Несколько раз стучу в дверь и, дождавшись положительного ответа захожу со всеми полагающимися по воинскому этикету приветствиями.

-Проходите, Алиса, садитесь, - кивает Гонсалес, на секунду оторвав глаза от бумаг перед собой и мигом вернув их обратно, продолжая изучать документы.

Несколько минут сидим молча. Сама я завести разговор не пытаюсь. А зачем? Сам позвал, сам пусть и развлекает. Мысленно ухмыляюсь, заметив, что набралась от Агаты ее особенной, в какой-то мере доброй циничности.

Когда проходит еще неопределенное количество времени, а мужчина так и не отрывается от раздражающих меня бумаг, кидаю на них взгляд из праздного интереса. Увидев на одной из страниц четкую, но черно-белую фотографию, на которой изображена я, собственной персоной, понимаю, что листает босс мое досье и внимательно так листает, вчитываясь в каждую строчку, периодически потирая подбородок, чему-то кивая, а иногда хмурясь.

Сразу же вспоминаю предположения Агаты и Дамира, и по моей спине пробегает холодок. Начинаю нервничать, ведь искать новое место работы в мои планы не входило. Уже прокручиваю в своей голове все варианты увольнения: от тихого и безмолвного, до громкого, с криками и обвинениями, но вовремя себя одергиваю. Какое увольнение? Я выполняю свою работы почти идеально! Моя раскрываемость одна из лучших в отделе, он просто не имеет права выгнать меня.

Чувствую, что завелась и еле сдерживаюсь, чтобы не вступить с Гонсалесом в ярые дебаты, уже накидав аргументов в свою пользу. Но, и впрямь, у него нет никаких оснований заподозрить, что я недобросовестно выполняю свою работу, кроме сегодняшнего опоздания. В любом случае, это всего лишь дисциплинарный проступок, который, конечно, заслуживает наказания, но не такого жестокого, как увольнение.

На краю сознания всплывает догадка. Гонсалес проводит проверку на прочность! Точно, это пресловутое стресс-интервью, основной задачей которого является определение качеств сотрудника, того, как он ведет себя в напряженной ситуации, а для этого его нужно поместить в неприятную, раздражающую обстановку.

-Давно работаете здесь, Алиса Денисовна? - отрывается от досье босс.

-Чуть больше трех лет, - сдержанно и вполне вежливо отвечаю я.

Удовлетворившись ответом, мужчина кивает и вновь погружается в изучение бумаг, оставляя меня в подвешенном состоянии.

Быстро начинаю вспоминать особенности таких 'психологических игр' и желательного поведения во время стресс-интервью. Здравый смысл включается быстро, подсказывая решение проблемы. Логично, что следователь должен реагировать на все здраво, быть стресоустойчивым и рассудительным, иметь холодную голову на плечах. Поэтому идеальным выходом из данной ситуации будет вежливо поинтересоваться, что этот интриган хочет.

Вспоминаю Миронова, который тоже любит все эти психологические штучки и тесты. Но он, в отличие от Гонсалеса, никогда не применял их на сотрудниках, не предупредив и получив добровольное согласие.

-Андрей Юрьевич, давайте я отвечу на все ваши вопросы и вернусь к своим непосредственным обязанностям? - невзначай уточняюще спрашиваю я.

-Конечно, Алиса. Но вот загвоздка, я еще ничего не спросил, - довольно грубо отвечает босс, вызывая у меня приступ ярости.

Пытаю как можно незаметнее, но глубже вдохнуть, что получается далеко не с первого раза, зато очень феерично. Третья пуговица рубашки с тихим свистом нелепо отлетает куда-то в угол кабинета. Придерживаю себя тем, что отправиться искать потерю будет очень странно, а успокаиваю, вспоминая, что многие сотрудницы нашего коллектива ходят так каждый день, и ничего, живы-здоровы, никого не разжаловали за недопустимый сотруднику полиции вид.

Мужчина, смерив меня взглядом и, видимо, не дождавшись от меня никакой реакции, вновь вернулся к бумажкам на столе, перебирая уже другие.

Я, чтобы скрасить печальное времяпрепровождение, начинаю изучать его внешность, ведь впервые вижу босса так близко. Жесткие прямые волосы почти черного цвета небрежно уложены назад и чуть вбок. Черты лица брутальные, но не мужланские. Они привлекают внимание. Прямой, совсем идеальный нос, четко очерченный подбородок, тронутый двухдневной щетиной, выразительные карие глаза, обрамленные пушистыми черными ресницами и подчеркнутые чуть нахмуренными бровями, выделяющееся адамово яблоко, которое просто притягивает взгляд, намекая на силу и мужественность обладателя, будоражит, особенно, если представить как жадно… Так, стоп! Слишком далеко!

Хотя, как тут удержаться, если Гонсалес редкая совокупностью приятных черт лица, щедро приправленных терпкой брутальностью, и твердых, литых мышц, которые плотно натягивают ткань синего пиджака, заставляя воображение рисовать картинки, как мужчина выглядит без форменной одежды, а, может быть, и совсем без ненужных предметов гардероба.

Хорошо, что поток моих мыслей, зашедших не туда, прерывает несколько вопросов от Андрея Юрьевича, возвращающие меня в рабочее русло. В отличие от первой фразы, сейчас Гонсалес ведет себя очень даже вежливо, но иногда кидает взгляд, который способен прочитать всех вокруг, оставшись непонятным многим невнимательным. Надеюсь, босс не заметил раскрасневшихся щек.

Да уж, моя нелюбимая особенность, доставшаяся от мамы. При любом эмоциональном моменте, будь то радость, злость или смущение, к моему лицу, шее и груди моментально приливает краска, выдавая все мои чувства. И с этим ничего не поделать, я прекрасно умею скрывать эмоции во взгляде, мимике и уверенных движениях, но физиологию мне, увы, обмануть пока не удалось.

Босс задает еще пару вопросов по поводу текущих дел и, приняв к сведению мои ответы, отпускает с миром распереживавшуюся меня, но на этом неприятности не заканчиваются.

Только я открываю дверь, чтобы покинуть кабинет-пыточную, как навстречу мне вылетает размалеванная дорогущей, но слишком яркой косметикой Леночка, и так высокая девушка, напялившая плюсом огромные шпильки. Девушка, держащая в руках горячий кофе, начинает заваливаться вперед, проливая горячий напиток на мою грудь, которой уделяют сегодня слишком много внимания.

-Что ты творишь? - грубо восклицает Лена, покрывая меня родным трехэтажным.

-Выхожу из кабинета, если не видно. А, прежде чем врываться к начальству, советую изучить установленный порядок посещения: сначала вежливый стук, а уже потом любопытный нос, - тихо и строго шепчу я, пытаясь пройти мимо девушки.