Да придёт взрыватель!

Глава 5

В городе было три винодельных предприятия, и мы выбрали ближайшее. Джордж ушёл в лавку покупать бумагу, клей и верёвку, а мы с Карлом отправились на переговоры с владельцем фабрики.

Нас встретил плечистый смуглокожий темноволосый мужчина с густыми бровями над глубоко посаженными маленькими глазками. Карл помахал перед ним кошельком и половину фабрики отдали в нашем распоряжении. Оказалось, винодельня сейчас работает в половину своей мощности.

— Работники у меня поувольнялись, — сетовал хозяин, — многие записались в первую экспедицию, хотят себе немного земли урвать в той стране, которую император осваивать рвётся.

— А вы чего? Не хотите себе лишний кусок земли? — зачем-то спросил я.

— Мне без надобности, у меня прибыльный бизнес. А как завоюем те территории, ещё и рынок сбыта побольше станет. Производство развернуть можно и тут.

Вот и ещё один наивно верящий в победу императорской армии. Так захотелось крикнуть: «Беги отсюда! Вас разобьют, поработят и винодельню твою отберут!», но вряд ли он меня послушает. Императорские пиарщики работают профессионально и метко. В общем, остаётся только мне самому убедить императора не переть на наш мир с оружием. У нас оно круче.

— Мне нужна будет горелка, несколько пустых бутылок, сахар и уксус.

— Мешок сахара вам принесут, — сказал хозяин, открывая массивную деревянную дверь, — Горелка там есть, и вино, перебродившее в уксус, там найдёте. Если пустых бутылок не хватит, не стесняйтесь — выливайте.

— Сейчас должен подойти мой слуга, — встрял в разговор Карл, — проводите его сюда,

Карл достал ещё одну купюру и сунул в руку хозяина.

— И можно нам ещё красного креплёного.

— Хорошо, и вино вам тоже будет, — заверил владелец фабрики и удалился.

Мы зашли в просторный цех. Вдоль стен стояли большие, на сотню кубов, деревянные чаны, над которыми нависали огромные круглые крышки — прессы с пневмоприводом. В проходах между ними стояли ряды полных и пустых бутылок, большинство глиняные, но много стеклянных. Я прошёл в другой конец помещения, а вот и некое подобие лаборатории.

Большой стол, заставленный бутылками разных размеров, от маленьких, на стакан до десяти-пятнадцатилитровых сосудов, со свисающими трубочками на пробках. Тут же стояла и горелка — подключенный к баллону агрегат, напоминающий консервную банку, который работал по неизвестному мне принципу. Если повернуть небольшой кран, внутри раздавалось шипение и верхняя часть, из тёмного металла разогревалась добела. На такой горелке можно было даже готовить.

— О, нам тут даже стаканы оставили, — Карл хозяйничал на столе, поочерёдно открывая бутылки и принюхиваясь к аромату их содержимого.

— Давайте я сначала дело сделаю, — запротестовал я, хотя винцо бы сейчас не помешало.

— Вот принесут тебе сахар, и займёшься, — Карл налил нам по стакану тёмного красного вина, — А сейчас поддержи меня, не хочется пить в одиночку.

Вино было терпким, сладким и ароматным. Совершенно не обжигало горло и не сводило скулы. Но изнутри по телу начало подниматься тепло.

Парень в робе принёс нам мешок сахара, сбросил его на пол, потом достал из-за пазухи две бутылки и поставил их на стол.

— Спасибо, голубчик, — Карл выдал ему монетку, — можешь идти, дальше мы сами.

Как только работник ушёл, Карл откупорил одну из принесённых им бутылок.

— Подожди, — надо всё-таки сделать дело, — мне надо найти уксус.

Я, так же как и Карл перед этим, начал по очереди открывать бутыльки и принюхиваться к содержимому. Вот это похоже на уксус, я отхлебнул совсем каплю, прямо из горла. От кислоты свело язык, пара капель попала в горло и огнём прокатилось по пищеводу. Я зашёлся кашлем.

Карл стоял с наполненным стаканом и ждал, пока я прокашляюсь.

— Вот ты и нашёл уксус, — проговорил он, — теперь можно и выпить.

Я сначала собрал ингредиенты, смешал их и запустил реакцию. Только после этого поднял стакан.

Славное, тёплое чувство ностальгии охватило меня. Прям как в студенческие годы — реакция идёт, а мы бухаем, смеёмся и болтаем о бабах. Я завёл разговор о местных девушках, Карл его поддержал, и так на расслабоне прошло несколько часов.

Джордж уже вернулся, принёс покупки и ещё одну бутылку. Пить с нами он отказался, мы и не настаивали.

Тем временем глицерин уже был готов, и я добавил в него немного селитры, которую мы с риском для жизни добыли в канализации. Смешно-то как звучит, надо выпить за тех, кто рискует. Нет, стоп. Сейчас опасный момент.

— Дж-жордж, — с трудом выговорил я, — Я видел у входа в цех кучу песка. При-принесси пожалста. Только быстро.

Я несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Голова прояснилась, руки вроде не дрожат. Джордж как раз принёс песок и высыпал на расстеленный на столе лист бумаги.

Вливаем в песок нитроглицерин… Аккуратно, чтобы весь впитался. Вот так. Я смахнул оставшийся сухим песок и завернул уже готовую взрывчатку в бумагу. Осталось пропитать верёвку раствором селитры, чтоб получился фитиль, и всё — динамит моего собственного производства готов.

Я полюбовался на получившийся у меня аккуратный цилиндр. Я повернулся к Карлу и с гордостью сказал:

— Вот! Динамит Померанцева. Можно использовать для демонстрации нашей военной мощи. Когда император это увидит, он наверняка свернёт свою военную программу.

Карл налил нам ещё по стакану.

— За победу науки!

— Давай, — согласился я и поднял, наполненный до краёв стакан.

Вино было вкусным, компания приятной, настроение приподнятым.

Я поднялся с дощатого пола и привалился спиной в полукруглой стенке. Что-то не так, пол в цеху был залит чем-то типа бетона. И стен таких там не было. Я огляделся.

Я стоял внутри огромной деревянной бочки, рядом со мной на полу лежал и посапывал Карл. До верхнего края метров пять, и лестницы в поле зрения нет.

Снаружи стук, грохот и шипение пара. Я несколько раз во всю глотку позвал на помощь, но тщетно. Удары кулаками, локтями и пятками в стенки, тоже не произвели никакого эффекта. Ну да, эта хреновина должна выдерживать много тонн воды или что там в неё наливают, от моих жалких постукиваний даже не дрогнула.

— Карл, вставай!

— Ещё… пять минуточек… — промямлил мой товарищ по несчастью, и попытался закрыть глаза и уши руками.

— Карл, нас сейчас засмолят и в море океян пустят!

— Что, уже тысяча триста пятьдесят восьмой? — он, наконец, открыл глаза.

Я не стал ничего объяснять, а просто помог ему принять вертикальное положение.

Ещё минут пять мне пришлось наблюдать, как он проделывает поочерёдно все те же бессмысленные попытки сообщить людям снаружи о нашем существовании, которые уже проделал я. И это максимально красноречиво свидетельствовало о том, что у него нет идей лучше, как бы нам отсюда выбраться.

Сверху что-то протяжно пшикнуло и заскрипело, я поднял голову. Над бочкой появилась широкая труба, из которой тут же полилась бордовая жидкость.

Карл, оказавшийся под струёй тоже задрал голову и радостно открыл рот. Его тут же отбросило потоком, но запах и довольная улыбка моего нанимателя развеяли всякие сомнения: все, кто мечтал о ванне с шампанским, могут мне дико позавидовать — мне предстоит искупаться в бочке с вином.

— Карл, а Карл, а ты плавать то умеешь?

— Не знаю, ни разу не пробовал.

Похмелье как рукой сняло. Я похлопал по карманам — пусто. Очевидно, их обчистил тот, кто бросил нас сюда. Перво наперво я попытался прикинуть скорость наполнения бочки. Не слишком быстро но и не слишком медленно. Бултыхаться в вине нам придётся продолжительное время не пару минут точно, главное, чтобы не пару часов. Поняв, что решить задачу с поступающей в "бассейн" водой решить в уме я не смогу, даже если б знал диаметр бочки и трубы, я вернулся насущной задаче.

Надо как-то сделать так, чтобы Карл добрался до поверхности, а то останусь я в этом мире один одинёшенек. Да и вообще Карл неплохой мужик, хоть и аристократ. Мы с ним даже пили вчера, очень даже хорошо пили.

Видимо, протрезвел я всё ж таки не до конца, потому как мозг соображал медленно, очень медленно вина уже почти по щиколотку, а я тут прокручиваю мысли одну за другой: у меня есть карманы, значит на мне есть одежда, и на Карле есть одежда. Отлично!

— Снимай плащ!

Мой товарищ по несчастью посмотрел на меня, как истинный аристократ на коммунизм. Поэтому я решил на всякий случай пояснить, что хочу сделать:

— Ты же не хочешь утонуть, сделаю тебе плавсредство.

— Лодку из плаща? — с недоумением пробормотал Карл.

— Увидишь.

Хоть времени до того, как мы не сможем стоять вроде бы ещё много, но плащ может только казаться герметичным, поэтому стоит подстраховаться и оставить время, чтобы придумать план Б. Заполучив будущий спасательный жилет, я разулся и вынул из ботинок шнурки. Карл по моей просьбе сделал то же самое. После этого мы тщательно завязали рукава с двух концов. Я поднажал на них и так и эдак, проверяя, как хорошо они держат воздух. Вроде бы не плохо.

Когда вода поднялась нам по грудь, я просунул надутые воздухом рукава Карлу подмышки и приказал держаться за плащ, а не проверять, умеет ли он плавать.

До поверхности чуть больше мера. Если бы я мог хоть от чего-то оттолкнуться — я бы уже уцепился за край. Как бы тщательно мы ни стягивали рукава плаща, но за пару часов они стравили воздуха больше чем на две трети, хотя мой друг-дворянин вроде и бы поднаторел в плавании, рассекая на импровизированном спасательном жилете от стенки к стенке, я всё равно беспокоился о том, что он может перехотеть всплывать, и решит попытаться выпивать вино наперегонки с трубой, которая его подаёт. Выиграть в этой гонке ему не суждено, но ещё десяток глотков и он забудет, как держаться за плащ.

Черпнув ртом вино в очередной раз, Карл принялся напевать, какую-то бодрую песню местных моряков. Я невольно перевёл её на русский и у меня получалось что-то вроде: «Меня не пугают ни волны, ни ветер». Мне не осталось ничего иного, как продолжить его подвывания, немного изменив мотив:

— Пусть Джорджик услышит, пусть Джорджик придёт, пусть Джорджик меня, непременно найдёт.

Промурчав этот куплет, я не смог сдержать смех и нечаянно глотнул вина. На вкус оно оказалось чуть хуже того, что мы пили, но я бы сказал очень даже ничего. Может это даже тоже самое вино, просто наше пребывание в нём делает букет более насыщенным… Главное, не повторять дегустацию, а то до поверхности мы не доберёмся.

Сука, Джордж. Снова его нет с нами. А ведь он должен быть. Это уже не первый звоночек, это прям-таки набат. Если мы таки доберёмся до поверхности раньше, чем опьянеем в ноль — я обязательно поделюсь своими соображениями с Карлом.

Надо было видеть глаза рабочего, который должен был закупоривать бочку, как и глаза хозяина винного завода, к которому нас доставили прямиком из бочки, даже не дав переодеться. К счастью, главный буржуин нас мигом узнал, хотя, скорее всего, он узнал Карла или звон монет в его кошельке.

Я потребовал отвести нас в ту часть здания и в ту самую комнату, которую мы арендовали.

— Так… это ж, ваш приказчик сказал, что вы закончили все дела и более не вернётесь…

— Джордж, сука, — тихо пробормотал я.

Карл негромко икнул. Мы оба прекрасно понимали, что сейчас нам совершенно нечего показывать императору.

— А на сколько мы арендовали помещение? — я понял, что ждать, пока Карл снова придёт в себя, у меня нет ни времени, ни желания.

— На две недели. Меньше было бы неправильно, — промямлил хозяин.

— А прошло сколько? — с нажимом спросил я.

Нет, не могли мы две недели в бочке проваляться, никак не могли, если он скажет…

— Так, это ж вчера ж только.

— Вот и славно. Я, тут не совсем приказчик, но господин Карл доплатит за вещи, которые вы прибрали. А теперь, мы хотим обратно в лабораторию.

Оказавшись на месте, я убедился, что убрались тут и впрямь неплохо. Всё чисто, выметено, вымыто. Даже столы до блеска надраили.

— Это что ж нам, опять в канализацию лезть? — почти с ужасом произнёс Карл.

— Надеюсь, что нет.

Я прошёлся вдоль стеллажей с пробирками. Все этапы работы надо сохранять, поэтому я, как настоящий перестраховщик, когда готовил динамит в первый раз, к чистым пробиркам насовал свои, с готовыми и полуготовыми реагентами. Так что на создание новой шашки мне потребовалось куда меньше времени, чем на то, чтобы прийти в себя переодеться и поесть. Благо увидевший мой энтузиазм Карл взялся решить насущные вопросы едой, одеждой и транспортом.

На улицах уже горели газовые фонари, когда нанятый автомобиль высадил нас на площади перед дворцом. Внешнюю стену мы миновали без особых проблем, похоже, почётные гвардейцы на воротах охраняют внутренний периметр только совсем уж от праздных зевак, а для входа внутрь достаточно дворянской осанки. По крайней мере, я не видел, чтобы Карл показывал какие-то документы.

Увы, с личной аудиенцией возникли определённые проблемы. Двухметровый усач в железном нагруднике наотрез отказался даже слушать о срочной аудиенции.

— Да хоть ты знаешь, кто я? — насупился Карл.

Я на миг засомневался, а в своём ли уме мой приятель, ведь о возможности аудиенции с местным правителем я знаю только с его слов.

— Да, ваше благородие.

— Так пропусти меня! — начал закипать Карл.

— Никак не могу! — усач явно готов грудью защищать проход, а за ним группа поддержки ещё с десяток таких же молодцов.

— Пропустить! — скомандовал знакомый голос из глубины внутренних помещений.

— Джордж, сука, — только и успел пробормотать я.

Карл, понёсся вперёд, как локомотив, которому в топку закинули тройную порцию угля, мне только и оставалось, что пытаться не отставать.