Глава 23

Элли не столько угадала, сколько почувствовала появление Скотта — это было как легкое дуновение ветерка, от которого кожа у нее покрылась мурашками. Она как раз наливала сок, когда это случилось. Выпрямившись, она бросила взгляд через плечо — Скотт стоял на пороге, засунув руки в карманы шорт, и на губах у него играла довольная улыбка.

— Привет, дядя Скотт! — крикнула Хлоя, с трудом отрываясь от гренок по-французски.

— Привет, — кивнул он. Но его улыбка была адресована Эллисон.

Щеки ее обдало жаром.

— Налить тебе кофе?

— Сейчас подумаю. — Он кивнул в сторону заставленного тарелками стола. — Помощь нужна?

— Нет. Чанс вышел из транса и кинулся помогать, — улыбнулась Эллисон.

— Тогда с удовольствием выпью кофе.

Он двинулся к столу с закусками, а Элли вернулась к другим постояльцам, заботливо следя, чтобы разговор, вертевшийся вокруг планов на утро, не умолкал ни на минуту.

— А знаете, мне кажется, в этой легенде о Добром духе, который приносит удачу, что-то определенно есть, — заявила одна из дам, только что приехавшая из Далласа. — Все это утро со мной творится что-то совершенно невообразимое.

— Правда? — Старушка из Оклахома-Сити вскинула на нее глаза. — Ну, не томите, дорогая. Рассказывайте!

— Год назад я потеряла обручальное кольцо. — Дама из Далласа с извиняющейся улыбкой повернулась к мужу. — Я уж было решила, что его украли, поскольку оставила его в шкафчике клубной раздевалки, да так и забыла о нем. Сумку, с которой ходила на тренировку, перетряхнула раз сто, не меньше. А сегодня утром открыла косметичку, а кольцо там! Лежит как ни в чем не бывало. — Женщина подняла левую руку, на которой блестело кольцо. — Просто невероятно, правда?

Ее рассказ произвел фурор, и между гостями снова вспыхнул спор о существовании привидений вообще и Маргариты в частности.

Слушая их вполуха, Эллисон подлила Хлое соку.

— Скоро приедет твоя мама. Ты готова?

— Угу… — Девочка обмакнула гренку в кленовый сироп. — Особенно если она выполнит свое обещание купить мне абонемент на все местные матчи «Нью-Орлеан зефире» — мама дала слово, что согласится, если я не стану больше удирать из дому.

Скотт от смеха едва не ткнулся носом в тарелку с яичницей.

— Ты — маленькая шантажистка!

— Если не возражаешь, дядя Скотт, я предпочла бы термин «оппортунистка».

— Ну да — как местные пираты предпочитали, чтобы их именовали каперами.

Хлоя театрально вздохнула — к величайшему удивлению остальных постояльцев.

— Окружающие никогда не могут оценить по-настоящему творческую натуру!

— Творческую натуру?! — вытаращил глаза Скотт. — Слушай, что ты читала на ночь — мой «поминальник»?

— Ну, будь ты нормальным человеком, держал бы на ночном столике не какую-нибудь лабуду вроде словарей, а свеженький номер «Плейбоя». Вот как отец Эмми Сатерфилд, например.

Все головы, как по команде, повернулись к ним. За столом раздался дружный смех.

— Умоляю тебя, — всплеснул руками Скотт. — Есть вещи, которые даже дяди не желают знать.

— Попробовали бы вы, каково быть отцом, — хмыкнул один из сидевших за столом мужчин.

Скотт на мгновение замер, а потом медленно повернул голову и посмотрел на Эллисон. При мысли о том, что у нее может быть ребенок от него, сердце Элли едва не выпрыгнуло из груди. В свое время доктора уверяли, что ей ничто не помешает выносить здорового ребенка, но хватит ли у нее смелости попробовать еще раз?

— Может, когда-нибудь… — хмыкнул Скотт. — А пока мне и так неплохо.

Эллисон кивнула — и правда, ведь они решили жить сегодняшним днем, не задумываясь о будущем.

— Привет, — крикнула Хлоя, увидев вошедшего с подносом Чанса. — Можно перед отъездом посмотреть на малышку?

— Конечно, — расплылся в улыбке Чанс. — Я скажу Авроре, что ты придешь.

— Здорово!

— И ты тоже, Скотт, — добавил Чанс. Скотт улыбнулся:

— Спасибо. Непременно загляну.

Заметив, что общее внимание переключилось на молодого отца, Эллисон незаметно подошла к Скотту.

— Если не хочешь, можешь не ходить, — сделав вид, что наливает ему кофе, шепнула она.

— Да нет, с удовольствием взгляну на малышку. — Их, похоже, никто не слышал. — Тебе не удастся улизнуть ненадолго после того, как уедет Хлоя? Нам нужно поговорить.

Это прозвучало немного зловеще, но Эллисон постаралась отбросить сомнения в сторону.

— Что-нибудь придумаю.

— Отлично, — кивнул Скотт. — А теперь пойду проверю, собралась ли моя племянница. Хлоя, ты доела?

— Угу, все до крошечки. — Поспешно набив полный рот, Хлоя вскочила. Скотт с улыбкой взъерошил девочке волосы, и они вышли.

Эллисон молча проводила их взглядом, в который уже раз удивляясь, какое любящее сердце скрывалось под маской элегантного циника. Каким чудесным мужем и отцом мог бы он стать… если бы решился когда-нибудь сделать этот шаг. Мысли ее разбежались, и Эллисон вдруг стало нечем дышать. «Нужно жить сегодняшним днем», — одернула она себя.

Все утро у Эллисон не было и минутки свободной — уезжавшие постояльцы то и дело забегали в магазин, чтобы сделать последние покупки. Их непрерывный поток, не иссякавший ни на минуту, не позволил ей вместе со Скоттом и Хлоей сходить к Рори. Правда, в какой-то степени она была даже немного рада этому. За последние два дня она испытала достаточно потрясений. А вид Скотта с Лорен на руках доконал бы ее окончательно.

Поэтому, оставшись одна, она взялась за тряпку и принялась наводить в магазине порядок. Сказать по правде, она была страшно довольна как собой, так и доброжелательным отношением, с которым ее родственники приняли Скотта.

Все идет просто чудесно, твердила Элли про себя.

— Эй, есть кто-нибудь? — услышала она чей-то голос.

Эллисон повернулась и увидела стоявшую возле конторки женщину. Высокая, невероятно элегантная незнакомка была одета в сногсшибательный ярко-алый брючный костюм и туфли на высоченных каблуках. Эллисон заморгала — ей вдруг показалось, что она снова видит перед собой Хлою. Точно так же девочка выглядела в тот день, когда появилась в гостинице.

Эллисон вышла из-за прилавка и с улыбкой протянула женщине руку:

— Здравствуйте. Вы, должно быть, мать Хлои, Диана. А я — Эллисон.

Выразительно вскинув тонкую бровь, незнакомка одним взглядом отметила простенькое платьице Элли, поношенные босоножки и театрально всплеснула руками.

— Простите, что опоздала. Вы просто не пове-е-ерите, какое сумасшедшее у меня выдалось утро! Первый заказанный мною лимузин вообще не пришел — куда-то подевали заказ. Нет, вы только вообразите себе — потеряли заказ! Пришлось просить любую свободную машину! И естественно, свободной у них не нашлось! Во всяком случае, нормальной машины! Я сказала, что согласна даже на любую просто роскошную машину, так нет же — все, что у них оказалось в наличии, это какие-то дурацкие «малолитражки» — так их, кажется, называют. Господи помилуй, машина размером с косметичку! Жутко неудобные сиденья, а шумные какие! Грохот такой, что радио и то не слышишь! Нуда Бог с ним совсем; главное — я здесь, причем голодная как волк, так что я не я буду, если не заставлю своего братца-отшельника свозить нас куда-нибудь поужинать.

— Мам! — радостно взвизгнула Хлоя. Кубарем скатившись вниз по лестнице, она кинулась на шею матери.

— О-о-о, малышка, как же я по тебе скучала! — тоненьким голоском засюсюкала Диана, уткнувшись лицом в волосы дочери. — Ты собралась, можно ехать?

— Да. Мама, ты уже познакомилась с Элли? — Держа мать за руку, Хлоя повернулась к Эллисон. Они были на удивление похожи… и вместе с тем совершенно разные — Хлоя в помятой бейсболке козырьком назад и вытертых добела джинсах и Диана, безукоризненно причесанная и накрашенная. — Элли, это моя мама.

— Я уже догадалась. — Элли была искренне рада их примирению: подумать только — две недели назад Хлоя клялась, что никогда не вернется к матери, а сегодня с радостным визгом виснет у нее на шее.

— Пойдем, я покажу тебе свою комнату. — Хлоя потянула мать за руку. — А потом расскажу о корабле, который когда-то затонул тут в заливе, и вот теперь в доме живут два призрака! И еще…

— О Господи, Хлоя, может, просто заберем твои вещи, и все? У меня голова раскалывается на части. К тому же о корабле и этих привидениях я слышала чуть ли не с детства. Неужели ты забыла, что когда-то этот дом принадлежал нашей семье? О, конечно, это было давно и тогда это была просто какая-то развалюха! — Диана с интересом огляделась. — Однако, я вижу, тут большие перемены…

Эллисон словно приросла к полу. Потом решила, что ослышалась.

— Простите… как вы сказали?

— Я сказала, что вижу тут большие перемены. Вам явно пришлось немало потрудиться.

— Нет, — просипела Элли, — насчет того, что раньше этот дом принадлежал вашей семье…

Улыбающееся личико Хлои застыло, словно подернувшись ледяной коркой, но Диана, ничего не замечая, рассеянно погладила дочь по голове.

— Так ведь Скотт наверняка уже говорил вам — наш отец, Джон Лерош, еще год назад был хозяином этого самого дома, — капризным тоном протянула Диана.

— Мам! — зашикала на нее Хлоя.

— Но… как же так? — В животе Эллисон вдруг как будто появился ледяной ком. — Скотт?! Но ведь его фамилия Лоренс, Скотт Лоренс!

— О, он взял эту фамилию только для того, чтобы позлить Джона! Неужели вы так-таки ничего и не знали? С ума сойти — он ведь прожил тут почти три недели!

— Мама! — Хлоя дернула мать за руку. — Мы ведь предупреждали тебя, чтобы ты не болтала об этом!

— Что? — рассеянно переспросила Диана, разглядывая свои безупречные ногти. — Действительно, что-то такое было. Ах да, помню… кажется, Скотт говорил, что, мол, не хочет, чтобы кто-то тут узнал… Ох, виновата. Действительно, совсем из головы вон. — Она с улыбкой пожала плечами. — А кстати, сам-то он где?

— Сейчас позову, — ровным голосом отозвалась Эллисон и, с трудом переставляя вдруг ставшие деревянными ноги, двинулась к лестнице. Позади Хлоя что-то сердитым шепотом выговаривала матери, но в голове у Элли стоял такой шум, что она не могла разобрать ни слова.

Гнев и боль раздирали ее на части. Медленно, словно во сне, она подняла руку и постучала в дверь. Через секунду Скотт появился на пороге, и при виде Эллисон на лице его вспыхнула так хорошо знакомая ей кривоватая улыбка… улыбка, которую она успела полюбить. Боже, какая же она идиотка!

А вдруг это какая-то нелепая, дурацкая ошибка, отчаянно цепляясь за последнюю надежду, подумала Эллисон. Может, она просто не поняла…

— Можно войти?

— Конечно. — Выглянув в коридор, чтобы убедиться, что они одни, Скотт схватил ее за руку и попытался обнять.

— Нет! — Эллисон вскинула руки. — Не дотрагивайся до меня! — Съежившись, она прошмыгнула мимо него в гостиную. Горло ей захлестнула тугая петля, так что нечем стало дышать.

— Эллисон, что случилось? Она заставила себя повернуться.

— Приехала твоя сестра.

На лицо Скотта набежала тучка.

— И что?

— Это правда? Ты… ты действительно сын Джона Лероша?

Скотт зажмурился.

— Я как раз собирался тебе рассказать.

— О Господи… — Эллисон зажала ладонью рот.

— Клянусь, я бы тебе рассказал!

— Когда?! — возмутилась она. — Ты тут уже три недели! И все никак не собрался!

— Знаю… просто не мог. Язык как-то не поворачивался. Ты должна мне поверить… — Он шагнул к ней, но Элли, зашипев, вытянула перед собой руки.

— Не дотрагивайся до меня! — Она отскочила, обхватив себя руками, как будто ей внезапно стало холодно. — Как ты мог?! Решил подшутить надо мной, да? Наверное, позвонил похвастаться папочке, и вы с ним хохотали как сумасшедшие?

— Эллисон, как у тебя язык поворачивается так говорить?! Как ты можешь даже думать об этом?! У меня бы совести не хватило просто попользоваться женщиной… а уж если речь идет о тебе… — От возмущения у Скотта даже дыхание перехватило. В конце концов ему удалось все-таки схватить ее за руку. — Послушай, я не Питер, черт возьми! Да, я действительно решил промолчать, что я сын Джона Лероша, это так. Можешь злиться на меня за это сколько угодно. Но не нужно вешать на меня чужих собак, хорошо?

— Но почему ты сразу мне не сказал?! Приехал сюда шпионить за нами, да? Решил помочь своему папаше выиграть дело и отобрать у нас остров?

— Нет, черт подери! Это не имеет к нему никакого отношения, понимаешь ты или нет?! Сначала я не сказал тебе просто потому, что стараюсь вообще не афишировать это родство. Именно поэтому я никогда не даю интервью. Какое кому дело, сын я Лерошу или нет?! Что же до моего имени, то я сказал тебе чистую правду: меня действительно зовут Скотт Лоренс. Я совершенно официально взял фамилию Лоренс — между прочим, еще до того, как стал печататься.

— Ну и что? Поменять фамилию вовсе не значит, что ты перестал быть его сыном. И вот об этом ты и умолчал! И это когда мы с тобой… — Эллисон махнула рукой в сторону постели. — Как ты мог все время лгать мне?!

— Потому что скажи я тебе, — устало объяснил Скотт, — и ты тут же вышвырнула бы меня за дверь!

Эллисон взглянула ему в глаза.

— Зачем ты вообще приехал сюда? Чтобы шпионить за нами?

— Я тебе уже объяснил. У меня началась депрессия. Я не мог писать… надеялся, что это место поможет мне вновь вернуть вдохновение. Так оно и вышло. Похоже, книга получится отличная. Словом, все наладилось.

— Хваленое писательское вдохновение, — тупо повторила Элли, словно не до конца понимая, о чем речь. — Значит, ты решил, что твое вдохновение пропало, потому что твоя семья потеряла остров. И приехал сюда, рассчитывая на помощь Маргариты…

— По-моему, ты с самого начала знала, что я уповал на Маргариту и ее чары. И раньше тебя это не слишком волновало, — пожал плечами Скотт.

— Я ведь не знала тогда, что ты тоже из них… из Лерошей, — с ожесточением проговорила Эллисон.

— А что — это имеет значение? Дьявольщина, если мне не изменяет память, ты сама когда-то говорила мне, что тоже имеешь честь быть одной из прямых родственниц Генри Лероша. Стало быть, если это правда, ты тоже из них… из Лерошей!

— Это имеет значение, потому что ты солгал! Скотт сбивчиво принялся объяснять, что, мол, хотел подождать, пока она влюбится в него. Но, случайно заглянув в ее глаза, понял — все, конец. Эллисон потеряна для него навсегда. И что бы он сейчас ни сказал, это уже ничего не изменит.

— Не нужно, Элли, — взмолился он. — Прошу тебя… Неужели ты способна разрушить все, что связывает нас, из-за того, что даже не имеет никакого отношения ко мне лично?!

— Зато это имеет отношение к нам обоим, поскольку наши корни давно уже стали частью нас самих. Твоя часть семьи когда-то украла наше наследство. Вы купались в роскоши, а мы… мы едва не умирали с голоду. И вот когда у нас наконец появился шанс вновь обрести то, что когда-то было украдено, твой отец готов из кожи вон вылезти, лишь бы заставить нас разориться, чтобы он смог забрать назад свой драгоценный остров. Ты знал это — и ничего мне не сказал! — Эллисон покачала головой. — Если ты солгал даже в этом — как я могу верить тебе?!

— Ты должна мне верить.

Скотт готов был упасть на колени и умолять Эллисон поверить ему, но что-то его остановило. Что толку оттягивать неизбежное? Он ведь заранее знал, что этим все кончится, но… Боже правый, он действительно верил, что сможет оттянуть эту минуту.

— Отлично. — Скотт отвернулся — у него не было сил смотреть Эллисон в глаза. — Если ты считаешь меня лжецом, давай! Можешь упиваться этим!

Он чувствовал на себе ее взгляд. Потом она повернулась и двинулась к двери. До боли зажмурившись, Скотт твердил себе, что так будет лучше. Пусть идет…

— Эллисон… — вырвалось у него помимо воли. Оглянувшись, он увидел, что она стоит на пороге. Рука ее лежала на ручке двери. — Все должно было быть совсем по-другому. Я понимаю, что тебе страшно, но прошу тебя — не нужно использовать это как предлог, чтобы избавиться от меня.

Элли обернулась, и Скотт увидел, что ее лицо залито слезами.

— Я верила тебе. А ты… ты обманул меня.

— Я не хотел причинить тебе боль.

— Можешь поздравить себя. — Эллисон открыла дверь. — А теперь уезжай, слышишь? Сейчас я ненадолго спущусь к себе. А когда вернусь, чтобы духу твоего тут не было! Слышишь?

— Эллисон…

— Нет. — Она подняла руку. — Убирайся.

Дверь хлопнула. Скотт без сил рухнул на диван и спрятал лицо в ладонях. Какой же он идиот! Боже правый… какой идиот…