Дальше действовать будем мы

Глава 11

23

— Капитан Фролов, комитет государственной безопасности, — представился вошедший в кабинет Киборгина человек в штатском.

Вместе с ним вошли еще двое сотрудников КГБ в тех же серых костюмах и плащах. Последний элемент одежды был совсем не лишним из-за льющего на улице дождя.

С боков встали охрана Анатолия из-за чего комитетские несколько нервничали. Не привыкли они к такому поведению «клиентов».

С момента расстрела колонны урок прошло всего или аж три дня — это как посмотреть.

— Добрый день товарищ капитан. Чем могу быть полезен?

— Вы задержаны и вам придется проехать с нами для дачи показаний.

Играть с комитетскими спрашивать ордера и обвинения Анатолий не стал.

— Нет проблем.

Он встал и чуть кивнул обеспокоенно выглядящей жене.

— Ты знаешь, что делать.

Вера, чуть поджав губы, кивнула.

Ну да, планы были сформированы на все случаи жизни, в том числе на арест КГБ. Собственно, Киборгин чего-то такого ждал. Не могли комитетские все произошедшее оставить без реакции. В СМИ побоище понятное дело никак не освещали, но свидетелей на дороге, что позже проехали мимо разбитой колонны оказалось достаточно, чтобы по Москве поползли самые дикие слухи.

Осталось понять, какая именно группировка приняла решение о его задержании, те кто крышует воров или те, кто хотят крышевать тех, кто крышует воров. А может какие-то внутренние разборки тех, кто крышует воров.

Хотя если на то пошло, он все-таки больше ожидал, что с ним решат просто побеседовать на нейтральной территории, даже попытаются надавить, но все-таки решат не обострять и просто договориться о новых правилах игры.

«А вот Соколов похоже решил остаться в стороне», — с сожалением подумал Анатолий.

Не сыграла ставка. Жидковат оказался. Сам ли испугался или же его люди из КГБ испугали, уже не важно.

Наверное, этого следовало ожидать. Раз в предыдущей истории Армия себя никак не проявила, оставаясь верной власти какой бы они ни была, то и сейчас дергаться не стали. При Ельцине только попытались взбухнуть, но как-то вяло, заболтали и купили, то-то генералы и адмиралы вскоре в массовом порядке себе шикарные дачи руками солдат начали строить. Лишь один полковник Квачковский вроде как реально что-то решил сделать, так его обвинили в покушении на Чубайса, да посадили…

Официальное задержание по его мнению с большой долей вероятностью предполагало, что его взяли те, кто курировал воров в законе и желавших, чтобы все осталось так, как было прежде, но пока не решаясь на кардинальные меры с устранением. Причин тому тоже могло быть много, от желания сохранить появившийся в их руках новый элемент давления на воров, до… вербовки для каких-то своих мутных дел. Ведь ресурсами разбрасываться не принято, а он может оказаться таковым если пойдет на соглашение, да даже и без добровольного согласия можно использовать, точек давления много, от жены до родителей.

Анатолию пришлось сесть в черную «волгу» между двумя сопровождающими, благо машина широкая так что поместились пусть и впритирку.

За «волгой» увязались два обычных с виду «уазика», что не сильно понравилось капитану, он дал условный знак водителю, тот ускорился, под капотом комитетской машины явно стоял форсированный движок, но «уазики» вместо того, чтобы остаться далеко позади, сидели на хвосте как привязанные.

— Не пытайтесь оторваться капитан, у них под капотом мерседесовские моторы, так что успокойтесь и не создавайте аварийных ситуаций на дороге.

Фролов ничего не ответил, только лишь хмуро скривился, впрочем, «волга» перестала гнать, вновь поехав со скорость в сто километров в час.

Привезли его не куда-нибудь, а на Лубянку.

Капитан провел его по длинным коридорам и заскочив в один из кабинетов, видимо доложиться о выполнении задания начальнику и запросив дальнейших инструкций, завел его внутрь, после чего сразу вышел.

Кабинет ничем не выделялся, ни обстановкой, ни размерами, во всех смыслах средний, как впрочем и его хозяин, тоже весь какой-то средний, средняя комплекция тела — ни жирный, ни худой, ничем не привлекающее внимание округлое чистое от растительности лицо, стандартная прическа, даже волосы и те серые. Ни волевого подбородка, ни второго… С такими на таких должностях не всегда понятно, как себя вести, легко ошибиться.

— Добрый день, Анатолий Леонидович. Присаживайтесь…

— Добрый, коли не шутите, — ответил Киборгин и сел на предложенный стул.

— Да, не представился… зовут меня Аркадий Андреевич Хромов, полковник. А шучу я или нет, будет зависеть от результата нашей беседы.

«Пошли первые угрозы», — мысленно хмыкнул Анатолий.

— Тема беседы?

— Ну что же вы, Анатолий Леонидович… я же с вами по-хорошему, а вы — ерничать. Вот правду говорят, что добра никто не понимает…

— Соглашусь с вам Аркадий Андреевич, за слабость доброту все норовят принять. Но я и правда затрудняюсь понять о чем вы хотите со мной побеседовать, я человек военный, всякие намеки понимаю плохо, привык к четким формулировкам, так что давайте говорить прямо без недомолвок, аллюзий с коллизиями и прочих уверток.

— Ну что же, без уверток, так без уверток… Вы влезли не в свое дело, да еще как слон в посудную лавку, ломаете десятилетиями налаженную схему и у людей связанных с этим делом образовались финансовые потери. На какое-то время вам удавалось ввести всех в заблуждение относительно значимости своей личности, но как говорится, все тайное рано или поздно становится явным, вот и про вас все стало ясно. На что вы, собственно говоря, надеялись, когда решили все это затеять?

— На то, что у Соколова яички окажутся покрепче и он впишется за меня ради хороших дотаций.

— Мы так и поняли, — скупо улыбнулся полковник. — Но увы для вас, маршал решил не марать свои ручки.

— Да. Ну или ему эти ручки пообещали отрубить или проблемы детям организовать, и он испугался. Понимаю и не осуждаю, хотя по части уважения упал ниже плинтуса.

— А вы значит не испугались? Хотя да, понимаю, вам ли бояться, учитывая ваш весьма насыщенный боевой путь, когда вы множество раз смотрели смерти в глаза, а потом и вовсе полезли в пасть льву и вырвали из его глотки добычу, да еще с ценными трофеями, — покивал головой полковник Хромов. — Это достойно уважения и восхищения. И, поверьте, я искренне уважаю и восхищаюсь вами Анатолий Леонидович. И потому только лишь из этого глубокого уважения к вам говорю: отступитесь, занимайтесь официальной частью своей работы, а обо всем остальном забудьте и вам в этом случае даже не будет предъявлено никаких штрафных санкций, более того, все что сумели получить — ваше. Все потери просто спишут на форс-мажор, вроде никем не учтенного случившегося стихийного бедствия.

— А если нет?

— Ну мы же взрослые люди, к чему этот детский лепет, Анатолий Леонидович? Не думаете же вы, что сможете от нас защититься если мы реально возьмемся за вас?

— А альтернативный вариант вы не рассматривали?

— Сделать ставку на вас?

— Верно. Все-таки ваша связь с ворами в законе, это несколько палевно… Уничтожив их моими руками вы могли бы получить дополнительный профит.

— Этот вариант не получил широкой поддержки.

— Почему? Я бы платил больше.

— Сомнительно… И потом вы человек новый, как себя поведете в дальнейшем неизвестно, а те, кто занимается этим бизнесом не любят резких движений и предпочитают иметь дело с уже проверенными людьми. Ставка на вас — никому не нужный риск.

— Только они слабы.

— Это, потому что мы их держим в таком состоянии и не даем выйти за некие рамки, потому вам удалось своим кавалерийским наскоком их всех выбить.

— Но вы же понимаете, что даже если я откажусь от своего плана, то это уже ничего не изменит. Лавина, что называется уже сошла, люди получили цель в жизни, ими уже руководит Идея, — сказал Киборгин.

На это полковник только чуть усмехнулся.

— Хорошая была попытка Анатолий Леонидович, дескать раз уж лавина пошла, то ее надо хоть как-то направлять и вы как спустивший ее лучший для этого кандидат. Но нет, эта с позволения сказать лавина еще не набрала свою всесокрушающую мощь.

Тут Анатолий вынужден был признать правоту комитетчика. Еще бы полгода-год и тогда да, началась бы необратимая цепная реакция, а сейчас ее можно хоть и жесткими методами, но заглушить.

— Если мы договоримся, то кто-то все-таки прислушается к вам, как к своему Лидеру и откажется от дальнейших противоправных действий вернувшись к обычной жизни, а остальных, кто решить действовать автономно, мы так или иначе задавим.

— И не противно вам с урками дела иметь?

— Это наша работа. Как ассенизаторам вряд ли нравится запах дерьма, но они его качают и вывозят… Так какой ваш положительный ответ, Анатолий Леонидович?

Киборгин невольно поморщился. Положение у него не из лучших, почти проигрышное. Если бы не слился Соколов… Остался еще один крайне слабый вариант, что все-таки кто-то решит сыграть свою игру в недрах КГБ, но для этого нужно сильно рискнуть и дать этому процессу толчок.

Вопрос лишь в том, есть ли там такие силы, что в свою очередь решат рискнуть? Все говорило в пользу того, что должны быть, кого-то с приходом «новой метлы» замели под ковер на вторые роли, кто-то наоборот не получил того, на что рассчитывал. Но чтобы они смогли атаковать, им нужен надежный плацдарм для атаки.

«Значит дадим, — решился Киборгин. — Сразу же они меня валить не станут, времена нынче все же не те, что раньше, а значит решат задавить законными методами, благо возможностей у них для этого вагон и маленькая тележка».

— Ответ будет отрицательный.

Полковник явно удивился и глядя на гостя сильно призадумался.

— На что вы рассчитываете, Анатолий Леонидович? — спроси он после долгой паузы, так и не найдя причин отказа Киборигина. — Вы же ведь не самоубийца… Времена нынче, конечно, помягче и давить вас в камере по-тихому никто не станет, но суд над вами будет закрытым, так что как-то воздействовать на общественность вы не сможете, а приговор вам грозит суровый, в лучшем случае пожизненное в самом строгом строгаче, но скорее всего приговорят к расстрелу. Вы это понимаете?

— Ответ прежний.

— Хм-м…

Полковник снова подзагрузился и глядя на сидящего напротив невозмутимо выглядящего Киборгина стал барабанить пальцами по столу. «Гость» вел себя неправильно, что говорило о том, что у него на руках остался какой-то козырь. Но какой? Этого Хромов понять не мог.

«Блефует? — подумал он. — Да не похоже… В чем может выражаться блеф?»

Мелькало что-то на краю сознания, но зацепиться за ускользающую нить мысли не удавалось.

Так ничего не надумав, точнее решил свалить принятие окончательных решений на вышестоящее начальство, дескать пусть они голову ломают, он сказал:

— Ладно, раз отказываетесь идти на сотрудничество, то придется поступить с вами по закону. Вы арестованы.

Полковник нажал под столом кнопку.

В кабинет зашло два комитетчика в форме.

— Увести в камеру. А вам я все же даю шанс еще раз хорошо подумать над своей дальнейшей судьбой. И не только своей… Но прежних условий уже не будет и чем дольше вы будете думать, тем хуже окажутся условия.

Анатолия увели в подвальный уровень и завели в одну из камер.

— Сижу за решеткой в темнице сырой…

24

Сразу после того, как мужа увели, Вера взялась за телефон и позвонила в Свердловск. Их могли прослушивать, но это уже было не важно.

— Это Вера Киборгина.

— Здравствуй Вера…

— Оля, Сергей дома?

— Нет… на дежурстве…

— Пожалуйста, как положу трубку, позвони ему на работу и скажи дословно: «Код Красный Шторм». Поняла?

— Код Красный Шторм? Поняла… точнее ничего не поняла… Что это значит?

— Главное, что Сергей поймет. Сделаешь?

— Хорошо…

— Тогда я кладу трубку и звони.

Вера положила трубку и сразу же подняла, чтобы сделать еще несколько звонков. Всего позвонила десяти самым доверенным людям мужа, те в свою очередь так же позвонят кому надо, и кивнула стоящему в кабинете Федору, Николаю и Геннадию.

— Едем.

Спустились в гараж и оттуда выехало два легковых «уазика» и «буханка». Три машины начали колесить по городу.

— «Первый», это «третий»…

— Слушаю «третий».

— У нас хвост.

— Понял. Обруби его.

— Понял.

«Буханка» встала на обочине и «наружке» не оставалось ничего другого как проехать мимо вслед за ускорившимися «бобиками». Вот только в тот момент, когда «москвич» «наружки» проезжал мимо, открылась водительская дверь и Геннадий Карский сделал несколько выстрелов из пистолета с глушителем по колесам «москвича», после чего сорвался с места.

Еще немного пропетляв по городу машины заехали в небольшой гаражный массив, где эти машины спрятали, а из гаражного массивы выехала неприметная двадцать первая «волга» бежевого цвета со шторками на окнах. И вот эта машина, покинув Люберцы двинулась в Москву. Не зря же говорят, что лист лучше прятать в лесу. В Москве же есть снятая квартира, на которой Вере предстояло переждать начавшийся «шторм».

— Ты только не нервничай… — осторожно произнес Федор Митрохин.

Все-таки жена командира была на восьмом месяце беременности и тут любые эмоциональные потрясения для нее могли выйти боком вплоть до выкидыша.

— Спасибо Федя… — улыбнулась Вера. — Я не нервничаю… ну почти. Знала, что такое могло произойти и морально готовилась. Так что все в порядке, проблем со мной не будет.

— Если все пойдет плохо, то мы его вытащим с боем, надежные парни для этого есть, — сказал Николай Городин. — Он ради нас готов был пойти в огонь и пошел за своими штрафниками к пакам, ну и мы, если понадобится, разберем здание на Лубянке по кирпичику. Они от нас такого не ждут, так что эффект неожиданности сработает на все сто.

— Надеюсь столь радикальные меры не потребуются, — еще шире улыбнулась она. — Хватит заготовленного сюрприза… А пока ждем, может все обойдется и он договорится.

Но как стало ясно, не договорился — условных сигналов и меток не появилось.

— Вы знаете, что делать, — сказала Вера.

Николай с Геннадием кивнули и вышли из квартиры. Карский сел за руль, а Городин достав из багажника нечто похожее на тубус в каких хранят большие листы бумаги чертежники или художники, а также тяжелый мешок, устроился на заднем сидении.

— Погнали.

Вот и цель поездки — посольство США.

— Стой.

Машина остановилась, Городин выбравшись наружу и прицелившись из английской винтовки «бур», переделанной под метание гранат, выстрелил отправив в полет… бутылку из-под шампанского, после чего стремительно нырнул внутрь.

— Ходу!

«Волга» рыкнув совсем не волжским двигателем, с визгом шин и дымом, стартанула прочь. Сзади уже пристроились две «шахи».

Городин тем временем перезаряжал свой винтовочный гранатомет. Только боевая часть выстрела на этот раз представляла собой обычную бутылку из-под пива, но заполненную перцовой настойкой.

— Стой.

Снова рывок из машины.

Бах!

Граната влетела точно в лобовое стекло преследователя, бутылка пробив лобовое стекло разрушилась сама и содержимое мгновенно оказалось распылено в салоне. Из экстренно затормозившей машины тут же вывалились люди надсадно кашляя и тря глаза руками.

Опять гонка и смена боеприпаса.

— Оп-п… похоже эти решили обострить… — сказал Городин, посмотрев назад и увидев, что пассажир высунулся из окна с пистолетом в руке.

Николай все же выстрелил подготовленным зарядом, но поскольку делал это в движении, да и противник маневрировал, то промазал.

— Ладно… съешьте чесноку…

Взяв мешок с переднего сидения Городин, отогнув вверх заднее стекло (специально модернизировали машину на случай, если придется отстреливаться всерьез), начал высыпать прямо на багажник шипы сделанные из согнутых и сваренных между собой гвоздей, да водитель еще сделал несколько резких вихляний из-за чего «чеснок» рассыпался по очень широкому фронту.

Под раздачу попали и простые водители, автобус, грузовик, что начали хаотично крутить рулями и в итоге на дороге образовался довольно серьезный затор, даже пара столкновений случилась, так что даже если у преследователей стояли специальные шины которым не страшно пробитие, то они все равно вынуждены оказались встать. Задержка небольшая, быстро вырулят, но «волга» резко ушла в отрыв, свернула в первый же попавшийся поворот и затерялась среди домов.

Бутылку из-под шампанского тем временем обнаружили, точнее то, что от нее осталось, а еще точнее то, что было внутри.

— Что там Алан? — спросил посол у начальника охраны изучившего «подарок».

— Несколько листов бумаги и катушка с пленкой, судя по всему от видеокассеты, сэр…

— Как это они ее внутрь бутылки засунули?

— Видимо снаружи была. Она вся изолентой обмотана.

— Ну да… Давай все сюда!

— Держите сэр…

— Оу! — воскликнул посол, бегло ознакомившись с содержанием бумаг. — Вот это бомба! Вонючая бомба из мочи скунса! Ха-ха! Советам долго придется отмываться и до конца так и не отмоются! То, что надо!