Дама с коготками

Глава 6

Снег прекратился, дорога подсохла, и я добралась до Москвы очень быстро. Ночью не сомкнула глаз, поэтому выехала рано и ворвалась в кабинет к полковнику около девяти утра.

– Да, дело, очевидно, серьезное, если ты встала в такую рань, – захихикал приятель.

Пропустив мимо ушей подковырку, я постаралась спокойно изложить суть дела. Тот посерьезнел, а к концу рассказа пришел в негодование:

– Ну профессионалы! Позор просто.

Он помолчал и после паузы продолжил:

– Тут есть небольшая сложность. С чего бы это мне вмешиваться в дела провинциалов? Вот если поступит жалоба на неправильно ведущееся следствие, тогда дело другое. Знаешь, садись, пиши заявление на мое имя, изложи факты.

– Зачем? – искренне удивилась я.

– Милиционеры жуткие бюрократы, – ухмыльнулся приятель, – зарегистрирую бумагу и с полным основанием сделаю отбивную котлету из оригиналов, определивших причину смерти на глазок.

Так и поступили. Александр Михайлович позвонил в местное отделение милиции и устроил жуткий разнос, пообещав взять дело под личный контроль.

– Все, – сказал он, опуская трубку на рычаг, – теперь по крайней мере произведут вскрытие. Возвращайся спокойно назад.

И я снова покатила к Войцеховским. В доме творилась жуткая суматоха. Внизу у входа стоял небольшой фургон, санитары запихивали в него носилки. На улице толпились зеваки. Я загнала «Пежо» под навес и вошла в дом.

– Вот она, – заорал Петька, весьма невежливо тыча в меня пальцем.

– Объясните, зачем побежали в уголовку с дурацкими заявлениями, – крикнула Анна.

– Боже, какой позор, – стонал Степан, – теперь все подумают, что Люлю покончила с собой, раз начато расследование! Какой стыд! Ну кто тебя просил вмешиваться, кто уполномочил действовать от имени нашей семьи? Ясно как божий день, что Люлю скончалась от сердечного приступа. Ну к чему ненужные дознания!

Я удрученно молчала, кажется, все в доме хотят побыстрей закопать несчастную Лариску и забыть о происшедшем.

– Ну-ка, замолчите, – раздался за спиной громовой голос, и Фрида вкатилась в гостиную, – это я велела Даше съездить в Москву и потребовать, чтобы расследованием занялись настоящие профессионалы, а не наши придурки!

– Мама, – в один голос вскрикнули Степан и Петя, – ты совсем из ума выжила.

– А ну молчать! – рявкнула Фрида, и сыновья тут же заткнулись. – Не я сумасшедшая, а вы полные идиоты. Да те же соседи начнут за спиной судачить, что Войцеховские убили невестку и сделали все, чтобы избежать ответственности. К вашему сведению, от нас сегодня ушла домработница. Приехала ее мать и сообщила, что не может разрешить дочери работать в доме, где убивают людей. А так мы получим бумагу, где черным по белому будет написано, что Лариска умерла в результате болезни. И тогда рта никто не посмеет открыть. Так что, ослы, извинитесь перед Дашей и поблагодарите ее за хлопоты. И еще, советую обращаться со мной уважительно, дом приватизирован на мое имя. Будете хамить – завещаю его приюту для собак.

С этими словами старуха выкатилась в коридор. Никто не проронил ни звука.

– Мама становится невыносимой, – вздохнул Степан. – Прости, Даша, мы не знали, что все придумала Фрида. Жаль, конечно, что ты нас не предупредила, но ничего не поделаешь. Кстати, милиционеры велели всем находиться дома, хотят каждого допросить.

Я покинула гостиную и пошла искать Фриду. Старуха сидела в своей комнате и раскладывала мулине. Несмотря на свои восемьдесят, вдова сохранила острое зрение и вышивала небольшие картины для родственников и знакомых в качестве подарков на Новый год и дни рождения.

– Люлю была моей подругой, – начала я оправдываться прямо с порога, – и хотелось…

– Прекрати, – прервала меня Фрида, – абсолютно правильно поступила. Люлю – противная баба, но она носила нашу фамилию, а Войцеховские никогда не были замешаны ни в одной грязной истории.

Извинившись перед старухой, я решила еще разок заглянуть в будуар Ларисы: вдруг найду что-нибудь стоящее. Но только принялась оглядывать полки, как послышались шаги, и кто-то вошел. Ужасно! Еще подумают, что ищу сокровище! Я быстро залезла под кровать, но из-за длинного покрывала сумела рассмотреть только элегантные темно-серые лодочки на изящном каблуке. Женщина села на диван. Интересно, что она делает? Ничего не видно, ноги неподвижны.

Тут дверь снова открылась, и появились мужские ботинки – коричневые, из крокодиловой кожи, с небольшими пряжками. Я услышала звук запираемого замка и увидела, как мужские ботинки приблизились к туфлям. Все происходило в полном молчании. Я терялась в догадках. На пол упали юбка и нижнее белье. Туфли и ботинки остались пустыми, зато начал тихо поскрипывать диван. Ситуация стала пикантной. Больше всего я боялась чихнуть или кашлянуть, чтобы не испугать до полусмерти незадачливых любовников. Господи, зачем им понадобилась для этого комната покойной?

Парочка между тем тихонько оделась и покинула поле страсти. Постанывая, я вылезла из-под кровати. Не так уж комфортно лежать на холодном, пыльном полу. Искать улики расхотелось, и я вернулась в гостиную, намереваясь выпить в неурочный час чашечку кофе. Там я застала Лену, с рассеянным видом искавшую что-то в большой коробке с пуговицами. В глаза мне бросились ее практичные бежевые мокасины.

– Неприятная история, – пробормотала Лена, не поднимая головы.

– Вы ведь ее племянница? – решила я завести разговор. – Но насколько мне известно, у Люлю не было братьев и сестер?

– Она просто звала меня племянницей, – грустно проговорила девушка, – хотя на самом деле моя бабушка приходилась сестрой ее бабушке. Вот такие дальние родственные связи.

В гостиную медленно вошла Диана.

– Ну и скучища, – сказала она, – ничего себе праздники. Хозяйка умирает, хозяин запирается в кабинете, а гости ждут допроса.

Мы с Леной промолчали. Девушка искала пуговицу, а я во все глаза глядела на элегантные темно-серые лодочки Дианы. Так, Джульетта обнаружена. Кто же Ромео? Он не заставил себя ждать. В гостиную буквально влетел Петька со словами:

– Приехали менты, собираются учинить всем допрос.

Коричневые ботинки из крокодиловой кожи с золотыми пряжками совершенно не гармонировали с его синими брюками и черным свитером. Значит, Диана и Петька? Славная пара: жук и жаба. Понятно, почему эти Тристан с Изольдой спрятались в будуаре. Боялись грешить в спальнях, куда в любую минуту могли войти их супруги.

На следующее утро я предложила отвезти к себе домой Мишу с Машей. Степан обрадовался:

– Чудесно, мальчишка слишком сильно переживает. Сегодня отдадут тело, и через несколько дней похороним Люлю.

Но Степан ошибся. Ларису не отдали. Более того, когда во второй половине дня я вернулась, в гостиной царило необычайное возбуждение. При вскрытии в организме Люлю было обнаружено такое количество стрихнина, что его хватило бы для убийства десятерых солдат.

– Причиной смерти явилось отравление, – смущенно объяснял пожилой милиционер. – Лариса Войцеховская оказалась абсолютно здоровой, только небольшие камни в желчном пузыре. Скажите, у нее были причины для самоубийства?

– Никаких, – фыркнул Степан. – Мы чудесно жили, вполне успешно занимались бизнесом, вообще Лара обладала на редкость жизнерадостным характером, почти никогда не унывала, не помню ее плачущей. Нет, жену отравили, и я хочу знать, кто это сделал!

– Не так давно Люлю купила банку отравы для крыс, – спокойно сообщил Петр, – один раз она уже перепутала упаковки и «посолила» стрихнином суп. Может, еще раз ошиблась и положила себе в чай яд вместо сахара? Лариска накладывала в чашку по пять ложек песка!

Милиционер прилежно записывал сведения в блокнот.

Ближе к вечеру я стала упаковывать сумку. Хватит, больше не могу, поеду домой. Вещи валились из рук. Ладно, схожу к местному мяснику, привезу детям в подарок пару банок чудесного паштета.

Я спустилась на первый этаж и пошла на кухню спросить кухарку, у кого она покупает волшебный паштет. Но кухарки не было, зато я увидела там Петю и Диану, которые о чем-то шептались.

Ужасно любопытно, вход в кухню в самом конце темноватого коридора, никто не заметит, если подслушаю.

– Ты уверена, что нашла алмаз? – взволнованно спросил Петя.

– Гляди, – отвечала Диана, – видишь, какой большой! Даже не представляю, сколько карат. Надо съездить в Москву, оценить.

– Молодчина, – обрадовался Петя, – давай его сюда, завтра же с утра и отправлюсь.

Диана тихонько засмеялась:

– Нет, дорогой, нашла-то я, мне и оценивать. Что в завещании сказано? Сокровище принадлежит тому, кто его отыщет. И если это настоящий брильянт…

– То что? – ухмыльнулся Петька.

– То нам вовсе не обязательно рассказывать всем о находке. Просто исчезнем, и все, начнем новую жизнь.

Послышался звук поцелуя.

– Как ты думаешь, – спросила через секунду Диана, – кто убил Ларису?

– Язык у нее длинный был, – сообщил Петя, – вечно намекала, что в курсе всех гадостей. Мне с этакой ухмылочкой сообщила, что я изменяю Анне. «Знаю, знаю, – говорит, – с кем проводишь свободное время». И Лене что-то сказанула, сам видел, как девица из ее комнаты вылетела вся красная. Ладно, пошли отсюда.

Я быстро побежала в холл. Как ни печально, но Петька прав. Была у Люлю такая слабость – намекать людям на их тайны. Конечно, шантажисткой ее не назовешь, потому что выгоды от этого она не имела никакой. Но удовольствие получала колоссальное. Помню, как Лариса в присутствии одного незнакомого мне мужчины всерьез рассуждала о том, что венерические заболевания передаются из поколения в поколение, как ни лечи. То есть если ваша бабушка болела сифилисом, то и вы получите рано или поздно эту болячку.

– Знаю как врач, – уверенно щебетала подруга, – это новые данные, просто революция в науке.

Гость стушевался и быстро откланялся. После его ухода я спросила у Лариски:

– Что за чушь ты только что несла о венерических заболеваниях?

Люлю радостно рассмеялась:

– Здорово он удрал, в момент исчез. До чего же противный! Все набивается к Степке в друзья, деньги без конца одалживает. И вдруг маленькая птичка принесла на хвосте пикантную подробность. Его мать, оказывается, скончалась в больнице для хроников от незалеченного сифилиса. Надеюсь, больше никогда не встретимся.

Наверное, поэтому у Лариски было так мало подруг. Ну кому хочется в разгар приятного вечера услышать о себе полную правду. Ладно бы избавлялась таким образом от врагов. Так нет же, порой просто не могла удержаться. Огневы перестали появляться в доме после того, как Люлю намекнула, что знает о трех годах, проведенных женой за решеткой. Комаровы исчезли в результате невинного сообщения о том, что многие дети умирают, не дожив до года. А позднее я узнала о таинственной смерти несколько лет тому назад сына Наташи Комаровой. Младенец задохнулся во сне, оставшись наедине со своим отчимом. И уже совсем непонятно, почему обиделись Волковы. Лариска крайне мило рассуждала об умственных способностях различных рас, отметила тщательность китайцев, вежливость англичан и глупость негров. Кто мог подумать, что дедушка Гены Волкова выходец из Алжира, да еще и негр в придачу? Тут вообще не на что обижаться! Печально другое – и Огневы, и Комаровы, и Волковы добрые друзья Войцеховских, и, если бы не любовь Люлю к безудержному выбалтыванию чужих тайн, дружба длилась бы и по сию пору.

Интересно, что и кому сказанула Ларка накануне своей гибели? У кого в доме есть страшная тайна, для сохранения которой понадобилось убить болтунью? И как вообще ее отравили, куда насыпали яд? Обедали мы без нее, уставшая Люлю заснула. Степан послал за женой Мишу, но мальчик не стал будить мать. Утром все завтракали вместе. Насколько помню, в тот день подали омлет с сыром, тосты, джем, масло, сахар, кофе и чай. Омлет лежал на большом блюде, и каждый сам брал понравившийся кусок. Скорей всего никакого яда там не было. Глупо засовывать отраву в еду, которая может не достаться «клиенту». Кофе насыпали из общей банки, чай пила только Маруся, масло мазали все, да и джем тоже. Сахар, конечно, безвреден. Нет, за завтраком все было в порядке. И потом, слопав слоновью порцию отравы, Лариска не сумела бы принять тяжелые роды. Что ела и пила несчастная между завтраком и несостоявшимся обедом? Я пошла на кухню. Кухарка Войцеховских, необъятная Катька, лакомилась кофе со сгущенкой.

– Угостите чашечкой Nescafe, – стала я подбираться издалека к цели своего визита, оглядывая гору посуды, оставшуюся после ужина.

Приветливая Катерина налила большую кружку ароматного напитка и принялась причитать:

– Бедная Лариса, вот ужас! Как она отравилась?! Ума не приложу.

Всхлипывая, Катька поведала, что Люлю терпеть не могла возиться на кухне. И это очень устраивало кухарку. Хуже нет, когда хозяйка вечно сует свой нос в кастрюли. Лариса же только заказывала меню и никогда не ругалась, если Катерина вдруг вместо предполагаемого мяса подавала рыбу. Люлю не делала замечаний и не давала советов. Сама становилась к плите крайне редко. Именно в тот день, когда Катя отправилась на похороны своей матери, Люлю и перепутала стрихнин с солью.

– Владимир Сигизмундович кричал, что она решила его отравить, – сплетничала кухарка, – но, по-моему, он сам в это не верил. Люлю такая беспечная! Побежала травить крыс в питомнике, потом поставила банку на стол и давай суп готовить. А банки-то все одинаковые.

И она показала рукой на ряды белых фарфоровых емкостей.

– Надо же было догадаться и насыпать отраву в одну из них, – недоумевала Катька, – а накануне она крепко поругалась со стариком. Уж не знаю, что у них там вышло, но я заглянула вечером в столовую, а они почти в темноте шипят друг на друга, как змеи. Увидели меня и замолчали, – старик красный, как помидор.

– Не помните, в день смерти Лариса заходила на кухню?

– Забегала.

– А зачем?

Кухарка замялась, потом махнула рукой и рассмеялась.

– Ладно уж, расскажу, теперь все равно. Лариса давно пыталась похудеть, старуха ее изводила, то коровой назовет, то лошадью! Вот и травилась всякими препаратами, да без толку. А тут прибегает, веселая, и таблетки показывает: «Смотри, Катерина, никому не говори, теперь точно стану стройной. Хочешь попробовать?» Меня Господь тоже телом не обидел, но есть лекарства не собираюсь, так и сказала. А хозяйка рассмеялась и давай капсулы глотать. За тем и приходила, чтобы никто не видел, что она новое средство нашла, и не насмехался над ней.

Посудачив еще немножко со словоохотливой Катериной и выслушав ее сетования о глупых домработницах, боящихся невесть чего, я пошла к себе.

Капсулы, вот что ела Лара! И скорей всего, отраву подсыпали именно туда. Кстати, а где сейчас хранится банка с ядом? Пришлось вернуться на кухню.

– Степан Владимирович велел держать отраву в кладовой, – сообщила Катя, – стрихнин насыпали в небольшую стеклянную банку с притертой пробкой и наклеили на нее бумажку «яд», чтобы опять не ошибиться.

Я заглянула в небольшое помещение, где стояли коробки со стиральным порошком, средства для натирки полов и мебели, разнообразные аэрозоли. Но нигде на полках не обнаружилось ничего похожего на банку с отравой. Яд просто-напросто испарился.