Дамы с заначкой

27

Всю неделю после столь неудачной вылазки на кладбище мы были объектами пристального внимания со стороны компетентных органов. То одного, то другого вызывали на беседу к следователю, и мы в который раз рассказывали о том, что делали на кладбище ночью, что видели. Следователь, немолодой мужчина с усталым лицом, недоверчиво посмотрел на меня когда услышал, что я была в засаде.

— Неужели вы, Ольга Павловна, думаете, что кто-нибудь этому поверит? Простите за откровенность, но в вашем возрасте уже не играют в красных следопытов! Ты согласен, Иван? — он обернулся к молодому парню, видимо студенту-стажеру, который следил за нашим разговором, делая вид, что составляет какой-то отчет.

— Да уж, извините, — хмыкнул молодой. — Может, — они это, экстремалы, которые любят на кладбище, ну это… — он замолчал, делая неопределенный жест рукой и многозначительно глядя на следователя.

— Что любят? — не понял тот.

Стажер залился краской.

— Ну, любят… — Иван красноречиво поднял брови, пытаясь мимикой объяснить свою, видимо, остроумную идею.

— Ну, знаете ли, я не думала, Что меня обвинят в некрофилии!.. — с негодованием начала я.

— Во, точно, некрофилы! — обрадовался стажер. — Я слово забыл. Передачу по ящику видел, в ночном канале.

— И кто?! — я повысила голос. — Представители органов, призванных защищать граждан, а не оскорблять своими поистине дикими фантазиями! И кого?! — Я как бы слышала себя со стороны — звучало очень пафосно.

В жизни я так не разговариваю, но хотелось показать уровень образованности. Сделав небольшую паузу, достаточную, чтобы набрать воздух, но не позволить кому-либо вклиниться, я перешла в победоносное наступление, обратившись на этот раз к следователю:

— Ваше замечание по поводу моего возраста я просто отказываюсь комментировать!

Следователь потер виски и попытался сгладить ситуацию:

— Ладно, ладно, гражданка, не возмущайтесь! По поводу возраста я ничего не имел в виду, кроме того, что лазят по кустам только подростки, а вы… Вы, — он повторил с нажимом, — на подростка уже не тянете.

— А на некрофила, значит, тяну?

— Да не слушайте вы, что с молодого взять!

Краем глаза я с удовлетворением отметила, что стажер вновь покраснел.

— Хотя в наше время бывает всякое, — закончил следователь — Ну, значит, больше вам Добавить нечего?

Я покачала головой.

— Тогда распишитесь здесь. Можете быть свободны.

Выйдя от следователя, я почувствовала, что не могу больше молчать, нужно срочно поделиться с кем-нибудь тем, что знаю, иначе просто лопну.

Я направилась к Клавке.

— Налей мне чаю и позвони ребятам, пусть придут. Есть дело! — выпалила я, плюхаясь на Клавкин диван и не обращая внимания на удивление подруги.

Клава молча ушла на кухню и через минуту поставила передо мной чашку чаю с лимоном и вазочку с сухарями.

— Я тоже рада тебя видеть, Ляля, — сказала она многозначительно.

— А?

Подруга молчала.

— Ой, — наконец до меня дошло, — прости, Клава, я не поздоровалась, влетела, раскомандовалась…

— Ладно, — смилостивилась Клава, — рассказывай, что стряслось?

— Расскажу, ребят вот только дождемся. — Я отхлебнула чай.

Когда все уселись и Клава принесла кофе с бутербродами, взоры устремились на меня.

— Я была сегодня у следователя!

— Какая новость! — хмыкнула Клава, — Я была у него вчера. Он узнал что-нибудь об этой девушке?

— Нет, но я о ней кое-что знаю. Вообще-то я и о нем кое-что знаю.

— О следователе? — спросила Клава.

— Нет, об убийце!

Клава ахнула, а ребята переглянулись. Сергей аккуратно поставил чашку на стол и поинтересовался:

— Ты знаешь убийцу?

— Я его не знаю. Знаю только, что он связан с домом напротив и что он был здесь.

— Где здесь? — Клава испуганно схватилась за сердце.

— Ну здесь, в твоем доме. Помнишь, тогда ночью юн заглядывал в окно, и позже, когда он устроил полные разгром?

— Садись, Клава, давай я тебе водички принесу, вон как побледнела! — Жека захлопотал вокруг Клавы, заботливо усадив ее в кресло.

— Лучше коньяку! — воскликнула подруга.

— И мне! — сказал Сергей.

— И мне! — услышала я свой голос.

— Что же, я один буду трезвым, как дурак? — спросил Жека. — Себе я тоже плесну. Где у тебя коньяк?

Клава махнула рукой в сторону серванта. Евгений принес бутылку и разлил по пузатеньким рюмочкам.

— Из таких рюмок коньяк не пьют! — Я пыталась привередничать.

— Ты привыкла из горла? — Жека насмешливо посмотрел на меня. — Представь, что пьешь лекарство, сосудорасширяющее.

Я не стала спорить. Все выпили.

— То есть, ты хочешь сказать, что это тот самый Бандерас? — начала несколько порозовевшая Клавдия.

— Бандерас? Ого! Голливуд дотянул лапы до нашего города, а мы НАТО боялись. — Жека был в своем репертуаре.

— Да какой Голливуд, он просто похож на этого актера? — сказала я и продолжила:

— Как зовут девушку, я не знаю.

— А я знаю, — неожиданно заявил Жека.

— Ты?! — опешила я.

— Да, совершенно случайно она оказалась одноклассницей Стеллы. Помнишь Стеллу, я познакомил вас в Сочи?

— На выставке? — У меня повлажнели ладони. — А ты помнишь, с кем я была на выставке?

Жека кивнул.

— Так это был он!

— Ляля, за тебя можно порадоваться.

— Почему?

— Потому, что в мешке оказалась не ты, — ответил Жека. — А как получилось, что вы оказались с ним вместе?

Я рассказала историю знакомства с Антоном.

— Ты не говорила мне, что вы летели с ним вместе, — заметила Клава.

— Мы летели не вместе, а одним рейсом Это разные вещи. В Сочи он сам ко мне подошел познакомиться. А вечером был в ресторане как раз с убитой, тогда еще живой, конечно.

— А наша Ляля в него даже влюбилась, — съязвила подруга.

— Удивительная разборчивость, — прокомментировал Сергей. — Я не пойму только, зачем он к Клаве приходил, в окна заглядывал. Что ему тут было нужно? Или ты, Клава, тоже от него без ума?

— Вот еще! — возмутилась Клава. — Он приходил за дневником.

— За каким дневником? — не понял Сергей.

Я посмотрела на подругу, вздохнула и принялась рассказывать о книжечке с весьма интересными записями, случайно прихваченной в доме напротив, — Вы еще раз лазили в этот дом? — спросил Жека. — Чего вас туда опять понесло?

— Но ведь тайна осталась нераскрытой, — оправдывалась я. — Кто там ходит по ночам и куда подевался старичок?

— И как вы собирались это узнать? — не унимался Жека.

— Ну не знаю, что-нибудь натолкнуло бы нас на верный путь. Знаешь, как бывает? Ищешь что-нибудь, неизвестно что" а когда увидишь, сразу понимаешь: вот это самое и искал!

— То есть, если бы вы нашли, к примеру, старичка, или того, кто ходит по дому по ночам, то радостно сказали бы: «Вас-то мы и искали»?

— Вообще-то, мы думаем, что старичка уже нет в живых. Так что он вряд ли что-нибудь спросил бы, — не к месту вмешалась Клава.

— В ваших действиях угадывается тенденция: в доме ищете тело, на кладбище — могилу… Надо ли удивляться, что события разворачиваются таким образом? — продолжал Жека.

— На кладбище вы нас затянули, — не удержалась я. — Это вы — кладоискатели.

— А вы клад не искали? — съехидничал он. — Между прочим, вас никто не тянул на аркане'.

— Да, мы искали клад, — согласилась я, — но с внутренним протестом.

— Я не заметил никакого протеста, — возразил Жека. — Но, если это так, то я не предлагаю вам принять участие во второй экспедиции краеведов-кладоискателей.

— Что это значит? — встрепенулась Клава. — Какая еще вторая экспедиция?

— Выяснились кое-какие новые данные, — ответил Сергей. — Не то чтобы совсем новые, а просто неверно истолкованные старые. Мы не там искали, надо было идти в фамильный склеп, — пояснил он.

— Склеп?

Видимо, наши с Клавдией лица выражали такой неподдельный восторг и интерес, что ребята рассмеялись:

— Вы неисправимые авантюристки!

— Перед тем как мы обсудим детали, хочу напомнить благородному собранию, что у нас есть ряд нерешенных проблем, — сказал Сергей. — Я думаю, вы согласитесь, что пора поделиться информацией со следствием. Кстати, вы кому-нибудь говорили о дневнике?

— Да, — смущенно признались мы, — одному человеку. Он — адвокат. Мы говорили ему о дневнике и о том, что в подвале есть заложенный ход к дому Приваловой.

— Нет, у меня просто нет слов! — воскликнул Жека. — Партизаны на допросе! Вас что, пытать надо? Что еще вы скрываете?

— Ничего, честное слово!

"Сергей с сомнением покачал головой:

— А когда был взлом у Клавы?

— Обыск, — поправила я его, — взлома не было, он залез через подвал.., мы так думаем. И дневник пропал. А было это…

— На следующий день после того, как мы рассказали обо всем Аркадию Яковлевичу, — мрачно подытожила Клава.

— Очень интересно. — сказал Сергей. — Надо бы проверить его.

— Как?

— Подсунуть ему дезинформацию и посмотреть, клюнет или нет. Надо только продумать, что именно ему сообщить.

— А я бы посоветовал вообще с ним поменьше откровенничать, — высказал свое мнение Жека.

— А если он будет что-то спрашивать? — спросила подруга.

— Сказать, что вы больше не проявляете интерес к этой теме.

В результате наших дебатов было решено пойти в милицию и рассказать о том, что мы видели Бандераса в доме напротив, в окне собственного дома и, наконец, на кладбище, о наших подозрениях относительно его проникновения в дом и исчезновении дневника, найденного нами якобы в подвале, и не упоминать о наших вылазках на вражескую территорию.

— А кто пойдет к следователю? — Мой вопрос прозвучал так внезапно, что все прекратили болтать.

— Как за «Клинским» — самый умный, — пошутил Сергей.

— А ты знаешь об ответственности за дачу ложных показаний?

— Конечно.

— Ну и что, хочешь ответить за базар? — подала голос Клава.

Жека поперхнулся чаем.

— Клава! Ты что? Где ты научилась так раз говаривать?

— Так, Клаве больше не наливать, а то она устроит здесь крутые разборки, — посоветовала я и продолжила:

— А если серьезно, то если пойду я, следователь с большим снисхождением примет версию о том, что я забыла или не вспомнила что-нибудь важное ввиду того, что я глупая женщина. И попрошу без феминистских заскоков! — Я сделала упреждающий жест в сторону Клавы, которая попыталась было возмутиться такой оценке женского интеллекта. — Подумай, разве я не права?

— Неприятно сознавать, но права,; — откликнулся Жека, — получается, что мы остаемся в тылу, а ты бросаешься грудью на амбразуру.

— Меня уже считают некрофилкой, а будут считать еще и дурой. Ничего страшного, я переживу, — сказала я с достоинством.

— Ну что ж, я вынужден принять твою жертву, хотя ты не дура. Помни это, когда пойдешь к следователю, — сказал Сергей.

— Итак, решено. А теперь давайте послушаем Жеку. Что ты имел в виду, говоря о новых данных?

Жека тяжело откинулся на спинку стула.

Ясное дело, мне было бы тоже тяжело после стольких съеденных бутербродов!

— Помните, мы были на кладбище? — начал Жека.

— Еще б такое забыть! — встрепенулась сникшая было подруга.

«Нет, ей положительно нельзя пить», — подумала я.

— Я продолжу, если ты позволишь, — невозмутимо сказал Жека. — Так вот, мы с вами просто нашли не ту могилу.

— Как не ту? — не выдержала я. — Игонин, сколько их Игониных?

— Тот был Игонин, но не Федор, а Петр!

— И что? Что это значит? — Клава всем своим лицом старалась изобразить понимание.

— Клав, — мягко сказал Жека, — может, ты пойдешь приляжешь? Ты выглядишь усталой.

— В самом деле! — поддержала я Жеку. — Я тебе завтра все расскажу, ничего не пропустишь.

— Обещаешь? — Клава встала из-за стола и, качнувшись, схватилась за мое плечо.

— Пойдем, подруга! — Я отвела Клаву в соседнюю комнату и уложила на диван.

— Я, пожалуй, останусь здесь ночевать, — сказала я, вернувшись в гостиную.

— — Ясно. А мне пора домой, Ира, наверное, уже разыскивает меня, — Сергей посмотрел на нас с Жекой, ожидая понимания.

— Конечно, а пока позвони ей, — я протянула Сергею мобильный телефон.

— У меня свой есть. — Сергей набрал домашний номер.

— Я коротенько обрисую ситуацию, — затараторил Жека. — Могила не та, а та, что нужная находится рядом, в склепе. Нам нужно только еще раз сходить туда и удостовериться в правильности моей догадки.

— Или не правильности, — добавила я.

— Раньше ты не была такой пессимисткой, — заметил Жека.

— Раньше у меня не было такого опыта в исследовании кладбищ.

Сергей отключил мобильник. Супруга, похоже, не обрадовалась, услыхав, что он еще задерживается.

— Насколько я понял, нам придется еще раз сходить на кладбище. Предупреждаю, второй раз ночью я не пойду. Ира и так уже на меня с подозрением смотрит. Предлагаю пойти туда днем: пока Клава с Лялей будут приводить в порядок могилку, мы с Жекой проверим склеп.

— Какую могилку? — с подозрением спросила я.

— Любую рядом со склепом и, кстати, около склепа можно сорняки повыдергивать!

— Замечательно! Самое интересное, как всегда, достается мужчинам!

— Самое опасное и тяжелое, — уточнил Сергей. — Если мы обнаружим что-нибудь интересное; сразу позовем вас.

— Ладно; ладно, хотя я не считаю прополку легким занятием. Когда мы пойдем?

— Давайте подождем еще пару дней, предложил Жека. — Пусть милиция расслабится.

— Ты шутишь? После того как Ляля придет к ним с информацией, они еще пристальнее начнут следить за нами. Идти надо в ближайшее время. Хорошо бы сегодня, но Клава спит, Сергей ночью не может, а мне трудно будет убирать могилку ночью. Боюсь, не отличу сорняков от культурных растений!

— Да, действительно, милиция и на кладбище опять заявится как пить дать! — поддержал меня Сергей.

— Я об этом не подумал, — признался Жека. — Значит, завтра надо идти. Завтра что у нас? Пятница? Прекрасно, в будние дни на кладбище мало людей.

— Тогда давайте прощаться, я тоже пойду спать, а то завтра буду не готова к трудовым подвигам. Еще с утра надо все объяснять Клаве.

Проводив ребят, я проверила все замки и запоры, выключила свет и, осторожно отогнув уголок занавески, выглянула на улицу. Не увидев ничего подозрительного, я отошла от окна. Будем надеяться, что ночь пройдет спокойно.

Завтрак был подан в постель: первое, что я увидела, открыв глаза, была симпатичная мышка на подушке Дохлая. Я с визгом выскочила из постели. Заспанная Клава влетела, как боевой конь при звуках трубы.

— Что случилось?

— Мышь, — коротко ответила я, тыча пальцем в сторону дивана.

— На тебя напала мышь? — не поняла подруга — Она дохлая.

— На тебя напала дохлая мышь? — недоверчиво переспросила Клава.

— Она лежит на подушке, это, видимо, Ксенофонт постарался.

— Конечно, Ксенофонт, он очень заботлив.

— Я бы предпочла чашечку кофе.

— Простите, кот не обучен подавать кофе, но если вас не устраивает сервис, пожалуйтесь администратору.

— Кому?

— Лорду, — зевнула Клава и спокойно направилась в ванную. Через секунду она выглянула:

— Ляль, ты бы щелкнула чайником! Кофе ты знаешь где Спасибо.

Я ничего не успела ответить. Ладно, отыграюсь при случае.

Когда мы, умытые и одетые, сидели за столом, я посвятила подругу в детали предстоящей операции.

— Так, так, — сказала подруга, — ; ведро и необходимые инструменты я видела в сарае, но в каком точно, не помню, пойду поищу. А ты, моя дорогая, поройся в шкафу у Насти, я там временно сложила свои старые вещи. Найди что-нибудь подходящее для работы с садовым инвентарем.

В недрах пузатого шифоньера скрывались настоящие сокровища: таких леопардовых лосин я не видела со времен похода первых «челноков» в Турцию. Вывалив на пол содержимое двух ящиков, я отыскала и подходящую футболочку с полуоблезшим лицом Майкла Джексона и редкой красоты стразами. Для Клавы тоже нашлись брючки-бананы, замечательная панама в стиле сафари (я такую в жизни не надену!) и футболка с надписью «город-курорт ТРУСКАВЕЦ». Надо же, какой раритет! Клава была в Карпатах лет двадцать назад, у нее и деревянные сувенирные топорики были, насколько я помню. Обувь в шкафу я не нашла, придется шлепать в моих новомодных сабо а-ля Шахерезада.

Пока мы с подругой, экипированные по последней моде восьмидесятых прошлого века, с ведрами и секаторами стояли у входа на кладбище, ожидая ребят, мы собрали приличное количество восхищенных взглядов.

— Ну, спасибо, Ляля, — прошипела Клава, — я чувствую себя, как экспонат музея мадам Тюссо.

— Я разве виновата, что ты до сих пор хранишь такое барахло! — огрызнулась я.

— Это не барахло, может пригодиться для работы в огороде, — парировала Клава.

— Вот и пригодилось!

Подошедшие наконец ребята отреагировали на наш внешний вид должным образом: они нас не узнали и проскочили мимо.

— Жека! — окликнула я стройного блондина в камуфляжном комбинезоне.

Он остановился как громом пораженный и уставился на нас, не в силах сдержать смех:

— Какая живописная парочка! Королевы городской свалки, только обувь выпадает из ансамбля!

Сергей, кусая губы, чтобы не засмеяться, стоял чуть поодаль. В руках у него было что-то продолговатое, завернутое в газету.

— Домкрат, — ответил он на мой немой вопрос.

Мы гордо пошли по аллее, ребята хихикали за нашими спинами.

На кладбище было действительно немноголюдно. Фактически я заметила лишь двух старушек, рассаживающих цветочки, и мужчину, который красил ограду «серебрянкой». Мы добрались до места за пять минут, вот что значит дневное время. Клава и я занялись выдергиванием гигантских сорняков и каких-то высохших растений, кажется, это были прошлогодние нарциссы. Ребята подозрительно быстро справились с замком и скрылись в склепе.

— Умру от любопытства, — сказала я подруге, — ведь нет никого рядом, могли бы и не изображать массовку!

Из склепа не доносилось ни звука. Мы ожесточенно выдирали все подряд.

— Потом выберем кустики пионов и воткнем обратно, — сказала Клава.

— А приживутся?

— А куда денутся? Захотят вырасти — приживутся!

Я не стала спорить. В конце концов, Клава лучше разбирается в жизни растений, у нее — свой огород. В молчании прошло еще несколько минут. Я опять не выдержала:

— Слушай, может быть, пойти посмотреть?

— Ляля, они же обещали позвать, если найдут что-нибудь.

— Неужели тебе не интересно, Клава? Не верю. — Я испытующе посмотрела на подругу.

Она сдалась:

— Да, мне интересно, но я держу себя в руках!

— Ты подержи себя в руках без меня, а я быстренько узнаю, что там.

Не дожидаясь ответа, я бросила секатор и юркнула в склеп. После яркого солнечного света мои глаза ничего не различали. Пришлось постоять несколько секунд, чтобы привыкнуть к темноте.

— Жека-а! Сережа-а! — позвала я. Ни звука в ответ.

— Клава!!! — заорала я и выскочила на свет. — Клава, их там нет, они исчезли!

— Как нет? Что ты несешь? Куда они могли деться? Сюда ведь они не выходили?

— У тебя есть фонарь? — перебила я подругу.

— У меня есть спички. Вот, в кармане завалялись. Заодно положи в свой кошелек мои ключи, а то я точно потеряю.

Я спрятала ключи от Клавкиного дома в замшевый кошелек, который на длинном шнурке висел у меня на шее. В нем был мобильник и мои ключи. Очень удобно.

— Давай спички и пойдем со мной! — Я решительно шагнула в прохладный сумрак склепа. — Ты видишь что-нибудь? — спросила я Клаву, последовавшую за мной.

— Не вижу, зажги спичку, — ответила подруга.

Я чиркнула спичкой, крошечный дрожащий огонек осветил на мгновенье бледное лицо Клавы и, мигнув, погас.

— Нет, так не пойдет. Надо сделать факел, — сказала я, — подожди меня, я сейчас найду пару сухих веток и вернусь. Подержи спички.

Я снова вышла наружу, дверь со скрипом закрылась. Выбрав несколько веток посуше, вернулась в склеп. Клава исчезла… От ужаса у меня даже зубы заныли. Не разбирая дороги, я вылетела на улицу, натолкнувшись на кого-то.

— Что с тобой? — спросил Жека.

— А Клава где, она с вами?

— Клава? Нет, мы ее не видели, — ответил Сергей. — Почему она должна быть с нами?

— Но она ведь тоже исчезла! А вы как тут?

— Мы подняли плиту, она вдруг отодвинулась, а там ступеньки вниз…

— Подземный ход?

— Да, мы спустились и пошли, через несколько десятков шагов увидели свет. Вылезли и оказались вон там, — Сергей указал мне на одноэтажное белое здание, в котором когда-то размещался цех по изготовлению памятников. — Наверное, размыло почву и она обвалилась. Видишь, какие мы грязные?

— Вижу, но где же Клава? Неужели она свалилась в подземный ход? — Я растерянно смотрела то на Сергея, то на Жеку.

— Придется спуститься еще раз, — сказал Жека.

— Я с вами.

Мы спустились по ступенькам и оказались в коридоре с низкими сводами, было очень сыро и холодно. Я поежилась, прижалась к Жеке, и мы пошли с ним рядом, благо ширина подземного коридора позволяла. Сергей с фонариком шел впереди.

— Кто-то провернул колоссальную работу, — заметил он.

— Как же во время захоронений никто сюда не провалился? — удивилась я.

— Склеп расположен пойти у ограды, а дальше ход идет за пределами территории кладбища, — пояснил Сергей.

— Вот здесь мы увидели свет, — сказал Жека.

— А в другую сторону нет хода? — спросила я.

— Сейчас проверим. Что-то есть, идите сюда! — позвал нас Сергей.

И действительно, он нашел крохотную развилку. Когда дожди размыли почву, земля обвалилась и почти засыпала основной ход. Сергей посветил фонариком в чернеющий лаз.

— Здесь кто-то был, — сказал он, — видите следы?

— Это Клава! — заволновалась я. — Давайте скорей пролезем и найдем ее.

Мы протиснулись в дыру и очутились в таком же коридоре. Место показалось мне смутно знакомым. А когда луч фонаря скользнул по ровным рядам стеклянных банок с огурцами и помидорами, я вскрикнула:

— Боже мой! Да ведь мы в подвале у Клавы!

— Так, может, Клава вылезла из подвала и сидит себе дома? — предположил Жека.

— Вряд ли. Она люк не откроет, — я вспомнила про стоящее там пианино.

Мы облазили весь подвал, пробежали по подземному коридору туда и обратно несколько раз.

Я даже показала узкий ход, ведущий к дому напротив.

— Может, она туда и отправилась? — размышлял вслух Жека.

— Это невозможно, там тупик.

— Все равно нужно проверить, — настаивал Сергей, Клавы там не было, зато в кирпичной стене зиял пролом!