Дар Богов: Вторжение

Глава 38

Лилей оказалась рыжая девушка со стрижкой «каре», одетая в грязную серую футболку и спортивные штаны. Олег нашел ее копошащуюся на картофельном поле размером примерно двадцать на двадцать метров.

– Новенький? – Лиля посмотрела на парня, прищурив один глаз.

– Угу, – проговорил тот.

– Вон, – он кивнула в сторону небольшой сарайки, - возьми там баночку и помогай мне собирать жуков.

Рыбкин заметно погрустнел. Садово-огородные работы он ненавидел еще с детства.

– А может, меня сначала покормят? – спросил Олег, - я с момента перерождения ничего не ел.

– Ну и наглый же ты… Ладно, пойдем.

В небольшом деревянном домике с маленькой тесной кухней, Лиля поставила перед ним жестяную миску с холодной смесью тушенки и гречневой каши и сказала:

– Жри в темпе вальса и быстро дуй ко мне на поле.

Девушка ушла, а Олег принялся уплетать еду и думать. Он думал о том, что делать дальше. Почему-то вспомнилось ранее детство, когда родители, которые тогда еще не были в разводе (они развелись немного позже) отвезли его на огород и велели собирать «жуков». Почему это назвали «жуками», мальчик тогда не мог понять: ему приходилось очищать картофельные кусты от каких-то мерзких червяков, складывая их в баночку с какой-то вонючей жижей. И вот сейчас, Рыбкину предстояло делать то же самое, что далеко не радовало. «Лучше уж жить в городе у Вероники», – рассуждал парень, – «там, по крайней мере, я работал на компьютере и ел вкусные жаренные куриные ножки. И жил в отеле, а тут меня поселять в какую-то деревенскую хижину».

Когда тарелка опустела, Олег пошел на картофельное поле.

- Что так долго? – с претензией в голосе спросила Лиля, – давай, шевелись.

Сама девушка, тем временем, лихо обходила кусты и очищала их от личинок колорадского жука. Преодолевая брезгливость, Олег тоже взял баночку и стал медленно обрабатывать ботву, куст за кустом.

– Ну и тихоня же ты, – смеялась Лиля.

Все проходит, и этот унылый день, состоящий из очистки ботвы от личинок, прополки сорняков, полива и прочих сельскохозяйственных работ, подошел к концу. Солнце склонилось низко над горизонтом. Жители общины постепенно бросили работу и стали собираться на довольно большом пятачке с выкошенной травой. Здесь было несколько наспех сделанных скамеек, и а так же импровизированных пеньков для сидении, которые представляли собой просто брошенные на землю обрубки больших бревен. Все эти места были заняты, поэтому некоторые сидели прямо на траве. Олег попытался сосчитать, сколько же тут народу, но так как многие постоянно перемешались, то посчитать получилось только приблизительно: пара десятков человек.

Рыбкин поискал глазами знакомы лица. Увидел Марата, который теперь был одет в серую рубаху из мешковины и штаны из такого же материала. Он стоял прислонившись к стене деревянного дома и задумчиво жевал соломинку.

– Привет, – поздоровался Олег, подходя к Марату.

– Привет, – кивнул тот, – не напугал тебя старейшина?

– Не знаю, – пожал плечами тот, – странный он какой-то.

– Сейчас много странных людей, – философски заметил Марат, – привыкай.

– А он, этот Старейшина, на сходке тоже будет?

– Нет. Он сидит у себя в хижине и медитирует. Мы потом, после сходки, приходим к нему и кратко докладываем, до чего договорились.

– В смысле? Всей толпой?

– Нет, пара-тройка человек. Потом на утренней сходке они говорят всем остальным, что решил Старейшина.

– Это правда, что в общине все бессмертные?

– Да.

– И когда вы успели собраться и построить все эти дома?

– Дома уже были построены. Мы просто нашли заброшенную деревню и заселили ее. Когда началась ядерная война, все же стали бежать подальше от города. А эта деревня очень близко от города. Сюда вполне могло принести радиоактивные осадки.

– Но не принесло?

– Да вроде нет, - сказал Марат, - правда, у нас дозиметров нет, проверить не можем. Но, вроде как, ни у кого из бессмертных никаких симптомов лучевой болезни не наблюдалось. А смертные сюда не суются – боятся. Вот мы и решили жить тут. Тем более, место удобное – на горе. Очень хорошо видно, если вдруг незваные гости пожалуют.

– А если этих незваных гостей будет очень много, например, целая армия?

– На этот случай у нас есть «будка телепортации».

– Это что такое?

– Пойдем, покажу.

Марат остановился возле наспех сделано сарая с соломенной крышей. Внутри стояла какая-то канистра.

– Это и есть ваша «будка телепортации»? – удивился Рыбкин.

– Да. В случае опасности попасть в плен, мы обливаем это строение горючим, заходим туда, поджигаем, сгораем и отправляемся на перерождение. Как будто бы телепортируемся. Мы, конечно, надеемся, что так делать никогда не придется. Но, как говорится, береженого Тенгри бережет. Ладно, ты это тоже увидел, пошли обратно.

– Сколько человек в общине? - спросил Олег по дороге на место сходки.

– Да, человек, наверное, тридцать.

– Я около двадцати насчитал.

– Может быть. А может, не все пришли на сходку. Я, если честно, сам толком не знаю, сколько нас.

Они дошли до пятачка. Посередине молодая черноволоса женщина в джинсах и розовой кофте рассказывала свою историю:

– Во время моего третьего перерождения, - говорила она, - я оказалась в каких-то трущобах. Вокруг грязные хижины, какая-то свалка. Множество смуглолицых людей, одетых в лохмотья. И я оказалась перед ними абсолютно голая. Это было ужасно. Все стоят, ржут, улюлюкают и смотрят на меня. Вокруг грязь и антисанитария. Какой-то мужик облапал меня. Я завизжала, попыталась убежать. Но меня поймали и долго насиловали. Я схватила что-то острое и воткнула в глаз одного из насильников. А потом эти проклятые ублюдки стали меня бить. И бросили на свалку. Ублюдки!!! – она перешла на крик, - Бомбить надо было эти трущебы, этих ублюдков, а не мирные города! Надеюсь, эти ублюдки сдохнут!

Потом женщина разрыдалась. Несколько человек, придерживая за плечи, увели ее на край пятачка. Собравшиеся смотрели на середину импровизированной сцены и чего-то ждали.

– У нас, кажется, есть новенький, – крикнул кто-то, – пусть он расскажет о себе.

Несколько человек из толпы посмотрели на Олега. Среди них тот увидел знакомые лица. Люди, которые были в машине, Лиля, Дмитрий, Андрей, еще несколько человек.

– Иди, – подбодрил Марат, – поведай людям о своих приключениях.

Рыбкин робко вышел на середину пятачка. Под десятками устремленных на него глаз, он смутился.

– Хм… пробормотал парень, – даже не знаю, с чего начать.

– С начала, - подсказали ему.

И парень стал рассказывать о том, как он проспал эвакуацию и получил Дар. Он говорил спокойно, медленно, и достаточно громко, чтобы слышали все. Все слушали очень внимательно, и даже женщина в розовой кофте перестала всхлипывать.

– Очень уж детальные подробности можешь опустить, - сказала мужнина в спортивном костюме, – другим тоже надо будет выступить.

– Хорошо, - ответил Олег, – значит, добрался я до Набережных Челнов. Город словно вымер. Улицы пустынные. Видимо, люди или покинули город, или спрятались по домам. Понятно, радиация же. В общем, на меня радия тоже подействовала, мне стало херово. И очень сильно захотелось есть. В общем, если опустить подробности, как вы просите, то я тоже свалил из города, потом меня поймали вояки и увели в секретную лабораторию, чтобы проводить на мне разные эксперименты. Свое первое перерождение со мной случилось, когда в лаборатории произошла какая-то катастрофа.

– Про эксперименты расскажи, это интересно, – попросил довольно молодой паренек, одетый в такую же мешковатую рубашку и штаны, что были на Марате.

– Хорошо, – сказал Рыбкин и принялся рассказывать о том, что читателю уже известно.

Когда он дошел до того, как украл скальпель, чтобы устроить побег с захватом заложников, стоящая неподалеку женщина в цветастом платье прервала его:

– Наверно, достаточно, пусть другие тоже выступят. Есть возражения?

Никто не возражал, и Олег, пожав плечами, покинул центральное место поляны. Следующий вышел мужчина лет шестидесяти, который начал свою речь со слов:

– Прежде всего, я скажу одну важную вещь, возможно, это не все знают. Система может менять биологический возраст человека. Как вы думаете, сколько мне лет? Я выгляжу на шестьдесят, но на самом деле мне девяносто два. В тот момент, когда ко мне явился инопланетян и предложил Дар, я лежал на смертном одре. Врачи диагностировали у меня кучу всяких болячек. В том числе финальную стадию рака. Короче я готовился отойти в мир иной. Похоже, это должно было случиться со дня на день. И случилось бы, если бы не вмешательство инопланетян. Нет, получив Дар, я не сразу помолодел. Более того, сначала я так и оставался старым, больным и немощным. Когда я рассказал про инопланетян, близкие подумали, что я в бреду. Да и сам я считал, что это было чем-то вроде сна. К сожалению, инопланетяне почему-то не дали Дар моим близким. Наверное потому, что в тот момент они ушли куда-то по делам, то ли в магазин, то ли на работу. Но не суть. А потом случилась ядерная война. Я оказался неподалеку от эпицентра взрыва. Опять же, по старой случайности, когда перекрытия дома обрушились от ударной волны, меня не задело. Я оказался, как говориться, открыт всем ветрам и через разлом в стене мог наблюдать то, что твориться на улице. Город был в руинах. Кругом пожары. А я лежал на кровати и почему-то был до сих пор жив, хотя, по идее, если меня не убила упавшая сверху плита, то радиация должна была убить окончательно.

Мужчина замолчал. По его лицу было видно, что воспоминания причиняют ему боль. На землю упала скупая мужская слеза.

– А потом я попробовал слезть с кровати. Потому что мне очень хотелось есть. В первый раз за много лет у меня появился аппетит. Нет даже не аппетит. Голод. Зверский голод. Я ползал следи обломков, нашел какие-то продукты, съел их. Потом упал с большой высоты. Увы, но это оказался не конец моим мучениям. Через какое-то время я очнулся. Все болело. И голод стал еще сильнее. Я ползал среди развалин в поисках еды. Кругом какие-то обломки, обгоревшие трупы людей, оторванные конечности. В общем, какой-то ужас ужасный. Я пробовал совершить самоубийство, чтобы прекратить свои мучения. Что я только не делал. Резал горло острым предметом. Забирался куда повыше и падал оттуда. Тщетно. Я все равно возвращался к жизни, и становилось только хуже. Больше боли, больше голода. Потом я увидел пожар. Надеялся, что хоть огонь меня убьет. И попал на свое первое перерождение. Переродился я в теле старика, хотя уже не такого немощного. Это случилось где-то в лесу. Я долго бродил по лесу, пока меня не сожрала стая волков. Это было моим вторым перерождением. Надо сказать, что второе перерождение тоже сделало меня несколько моложе. Собственно, это пока все, что я хотел сказать. Дам слово следующему.

– Я была в городе, где по улицам бродят зомби, - следующая рассказчица была очень молодой девушкой, лет, наверное, двадцати или даже восемнадцати, - Было очень страшно, - говорила, она, - В основном, я, конечно, убегала. Зомби – они какие-то неуклюжие, убежать от них не составляет особого труда. А вот убить зомби я так и не смогла – страшно. Страшно даже приближаться к ним. Это был какой-то аттракцион непрекращающегося ужаса. Хотя, кое-кто мне рассказывал, что попав в зомби-город, он охотился на зомби. Типа это у него было такое развлечение….

Дальше Олег слушал вполуха, начав углубляется в свои мысли. «Нет, здесь я не останусь», – думал он, – «Собирать жуков и полоть сорняки это явное не мое. Но, вернуться к сумасшедшей Веронике тоже не вариант. Неизвестно, что еще взбредет ей в голову. Может быть, она сделает со мной то же самое, что и с Михеем. Да и неизвестно, сколько просуществует ее город. Не захватят ли его расположенные неподалеку вояки, которые временами наведываются с рейдами? И какой у нее запас еды? Чем она будет меня кормить, когда кончаться куриные ножки? Человечиной? А что будет, когда она перестанет нуждаться в услугах программиста? Выбросит меня на «мороз»? А есть ли другие варианты? Сибирь, Якутия, Алтайский край? Вроде эти регионы не задеты ядерной бомбардировкой, и там относительно неплохо. Если не считать того, что там возвращаются «лихие девяностые. А еще, возможно, скоро туда хлынут потоки беженцев и все станет гораздо хуже».

Вдруг, как бы в ответ на мысли Олега, появился новый рассказчик, низкорослый мужчина с бритой головой.

– После очередного перерождения я оказался в Хабаровске. Особо интересного там ничего не происходило. Если не считать, что я попал в рабство к бандитам. Да, это было именно рабство. Меня и еще несколько десятков человек держали в каких-то бараках. Работать заставляли от зари до зари. Охраняли какие-то вооруженные гопники в спортивной форме. В рабство попадали люди, которые обратились по объявлению: «помощь бездомным». Я, как вы поняли, после перерождения, по сути, оказался в положении бомжа: ни денег, ни документов. Ну, я и пошел по этому объявлению. После чего меня и привезли в этот барак. Я попытался бежать. Чего мне, бессмертному-то бояться. О том, что меня могут отправить в секретную лабораторию и ставить на мне опыты, я как-то не думал. Мне даже удалось недалеко убежать. А потому меня настигли эти ублюдки и расстреляли из автоматов. Мое тело приволокли в бараки, дабы попугать всех остальных, типа, вот что с вами будет, если вы вздумаете рыпаться. Короче, я очнулся, прибитый гвоздями к доскам. Распятый, словно Иисус. Блеать, как же это было больно. На мой крик, конечно, сбежались эти отморозки, с перепугу они расстреляли меня еще раз. Регенерация вернула меня к жизни и в этот раз. Теперь я старался не кричать. Хотя, наверное, громко стонал. Была ночь, кажется, я кого-то разбудил. У меня хватило ума притвориться мертвым. После этого я стал пытаться освободиться. Тщетно. Ладони были прибиты к доскам намертво. Ступни тоже. В общем, положение безнадежное. Единственный выход – это попасть на следующее перерождение. А для этого надо каким-то образом очень сильно испортить тушку. Мне ничего больше не пришло в голову, кроме как заорать: «Я демон из ада», надеясь, что меня сожгут. Тут, конечно, все проснулись, переполошились. И гопники, и сами рабы. Рабы под шумок решили, кстати, восстание устроить. Воспользовавшись суматохой, они даже оружие себе смогли добыть. И кого-то из тех ублюдков, вроде бы, даже пристрели…

Олег опять задумался. «Нет, в Сибири и прочих Якутиях перерождаться не стоит», – рассуждал он, – «Но, чтобы вернуться к Веронике, надо привести с собой нового адепта ее культа. А есть ли еще варианты? Может быть, попросить Систему отправить меня на какие-нибудь тропические острова? А вообще, это вариант. Если забыть о существовании Михея, которого она может просто взять и выпустить».

Тот мужчина был последний, кто рассказывал о себе. Потом люди стали выступать с предложениями. Вот начался базар. Человек десять что-то кричали, спорили, пытаясь отстоять свою точку зрения, как будто прав тот, кто громче крикнет. Остальные собрались в небольшие кучки по интересам.

– У вас всегда такой балаган? – спросил Олег у Марата.

– Да нет, они прооруться, успокоятся, потом самые адекватные что-нибудь решат и пойдут к Старейшине.

– А остальные что в это время делают?

– Да ничего, между собой общаются. Что еще делать на ночь глядя?

Олег осмотрелся по сторонам. Уже начало темнеть.

– Слушай, а что, света тут значит, нету?

– Конечно нету! Откуда? Кто тебе тут в условиях апокалипсиса электростанцию запустит?

– Подожди… А что мы будем делать, когда совсем стемнеет?

– Да ничего, спать пойдем. Раньше мы во время сходки у костра долго сидели. Сейчас Старейшина запретил.