Дарт Мол: Взаперти

42 ПУСТИТЬ КРОВЬ УРОДУ

Мол добрался до своей камеры всего за несколько секунд до начала трансформации. Не успел он войти, как люк заперся за его спиной, а пол и стены уже начали менять форму. Камеру наполнило теперь уже знакомое клацанье шестеренок и прочих механизмов. Ситх взглянул вверх, откуда, как он знал, на него смотрят комендантша и галактическое игорное сообщество. Его участие в предстоящем поединке, казалось, предопределено.

Что будет на этот раз? Огонь? Лед? Сарлакк из Великого провала Каркун?

Камера покачнулась и развернулась: тюрьма принимала новую форму. Мол сидел верхом на скамье и крепко держался за ручки. На этот раз не имеет значения, с кем ему драться. Теперь, когда он знает Радика в лицо...

Камера прекратила движение.

Мол склонил голову, прислушиваясь. Какого противника выбрал ему алгоритм? Кого бы ни выбрал, надо как можно быстрее расправиться с ним и вернуться к выполнению своей непосредственной задачи.

Стена камеры раскрылась.

Мол глядел на нее, напрягая мышцы для атаки...

И ощутил, как вся его решимость испаряется от внезапного прилива растерянности.

В его камеру шагнул виквай.

На мгновение забрак потерял дар речи. Виквай приближался к нему, на плече его по-прежнему восседал когтекрыл. Все чувства Мола обострились от потрясения, пока он глядел, как птица переступает с лапы на лапу, демонстрируя кипу, обмотанный вокруг ее ноги.

— Ты должен быть уже мертв, Джаганнат, — приветствовал его виквай. — Лежать в виде гуляша на Заводском этаже. Я сам тебя прикончу.

Он все подступал. В очередной раз в голову Молу закралось подозрение, что все случившееся с ним с момента прибытия сюда — от идущих друг за другом поединков до загадочных механизмов, едва не разорвавших его на части, — этапы какого-то большого испытания или экзамена, организованного Сидиусом и происходящего под его контролем, и, возможно, сейчас Дарт Мол добрался до самого серьезного испытания.

— Постой, — заговорил Мол. — Я не стану тебя убивать.

— Тут наши мнения сходятся.

Мол распахнул воротник и показал пачки кредитов, которые набил под робу перед тем, как подняться с Ночной стороны.

— Триста тысяч кредитов. Они твои.

Виквай не ответил. Вместо этого он поднял руку, птица сорвалась с его плеча и стрелой метнулась через камеру, словно тень, отделившаяся от своего хозяина. Вытянув когти, она бросилась прямо в лицо Молу. Мол уклонился и взмахнул кулаком, чтобы оттолкнуть тварь, но та в последний момент поднырнула под его руку и с клекотом впилась когтями в лицо, яростно пытаясь выклевать глаза.

Мол вслепую схватил птицу, оторвал от себя и попытался швырнуть на пол и растоптать, но та вывернулась из рук и взлетела, каркая, клекоча и теряя перья. Он поднял голову и протер глаза. Сквозь заливавшую их кровь виднелась смутная фигура виквая — теперь он подступил ближе.

— Я прекрасно знаю, кто ты, — раздался голос Радика совсем рядом. — И я знаю, кто тебя послал. — Он поднял над головой какое-то оружие для ближнего боя — что-то вроде кинжала или пики, которое Мол не смог сразу опознать, — готовый нанести смертельный удар. — Теперь я воздам тебе, как ты того заслуживаешь.

Боль вспышкой сверхновой взорвалась в правом боку ситха, хотя он поднял руку в попытке самообороны.

И все же сознание Мола парализовало намного сильнее, чем тело. Впервые с момента прибытия в «Улей-7» забрак понятия не имел, как поступить. Смерть Радика будет означать конец его задания — и полный провал в глазах учителя и ситхов.

В противном же случае этот поединок будет стоить жизни ему самому.

— Ты служишь «Бандо Гора», — произнес голос виквая где-то за кровавой вуалью.

— Нет, — возразил Мол. — Это не...

За спиной раздался шум крыльев.

Мол отреагировал инстинктивно — выбросил левую руку назад и выхватил когтекрыла из воздуха. Его правая рука так и висела бессильно: казалось, раненный оружием виквая ситх утратил контроль над ней — по крайней мере, временно. Левой рукой схватив птицу за одно крыло, другое Мол сжал зубами и растянул их во всю ширину.

«Дезориентируй ее, заставь впасть в бешенство, чтобы она не смогла отличить друга от врага. Это единственный путь».

Птица отчаянно вырывалась, извивалась, скручивалась, неистово клевалась и пронзительно верещала в его хватке. Ее когти рвали забраку лицо, оставляя на скулах глубокие царапины. Но Мол не выпускал ее.

Он размахнулся, ткнул птицей в лицо противнику и нанес решающий удар, одновременно ломая ей хребет. Когти твари хлестнули по глазам виквая, птица упала на пол сломанной игрушкой, ее крылья торчали под неудобными, неестественными углами.

Мол стер с лица кровь. Наконец зрение начало проясняться. Отступив на шаг назад, он поднял левую руку в заключительной попытке договориться.

— Выслушай меня, — сказал он. — Я представляю не «Бандо Гора». Мне надо купить у тебя оружие. Мне надо...

Радик снова напал на него, нанеся несколько быстрых жестоких ударов по лицу и по шее. Удары сыпались настолько быстро, что их почти невозможно было уловить, — жестокий шторм ударов. Молу показалось, что пол поплыл у него под ногами; он упал на колени. Когда виквайская пика снова врезалась в его череп, он понял, что Радик собирается забить его до смерти — прямо здесь и прямо сейчас, в самой сердцевине опутавшей его паутины сомнений.

Для него все закончится здесь.

«Учитель. — Неопределенность клубилась в душе, туманя разум. — Что мне делать? Как я могу...»

Бам! Очередной удар, особенно жестокий, разбил ход мыслей, и Мол упал ничком. Он понимал, что неудача будет стоить ему всего, что у него есть, что он никогда уже не сможет вернуться к Сидиусу и принять участие в претворении Великого плана, и еще...

Мол мысленно вернулся в раннее детство — дальше, чем он когда-либо осмеливался заглядывать, к началу обучения, к бесконечным жестоким пыткам, что он перенес на Майгито. Сравнимую с ними боль он испытал, осознав, что, в конечном счете, Галактика холодна и не станет заботиться о нем и никогда его не защитит. И если он выживет, то только потому, что никогда не будет сдаваться.

Никогда.

Не.

Сдаваться.

Ни тогда.

Ни сейчас.

Никогда.

Что-то порвалось у него внутри — какая-то жилка чистого инстинкта, лежавшая глубже, чем верность приказу. Вскочив на ноги, он схватил виквая за торчащие волосы, дернул его голову назад, а своей головой — вперед, вонзив рожки в шею противника.

Удар сокрушил горло Радика. Он неуклюже обмяк, и Мол выпустил его волосы, позволив телу рухнуть на пол.

Ситх отступил от мертвого противника.

И простоял так, по собственному ощущению, очень долго.

Все кончено.

«Учитель, у меня не оставалось выбора».

Но ответом была лишь тишина.