Давай поженимся!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Эмбер не раз с беспокойством задумывалась о том, как она объявит о предстоящем замужестве, но вскоре поняла, что волновалась напрасно. Миновало всего четыре дня с той ночи, как она дала Максу свое согласие, то есть до свадьбы оставалась еще целая неделя, а в городе, казалось Эмбер, не было человека, который не знал бы во всех подробностях о предстоящем событии и не радовался тому, что Эмбер останется в Элмбридж-Холле.

Впрочем, напоминала себе Эмбер, радовались не все: Мрачный Главер скорбел о потере комиссионных, а Синтия Хендерсон, внезапно почувствовав усталость, оставила магазин на управляющего, сама же отправилась в месячный круиз по Карибскому морю. Кроме того, сегодняшняя почта доставила письмо от Филипа Джексона – он был очень огорчен таким поворотом событий.

Эмбер со вздохом взглянула на почтовый конверт, лежавший на письменном столе, и сделала еще одну попытку разобрать почерк Филипа, больше походивший на чернильный след, оставленный сбившимся с пути пауком, чем на горестные излияния молодого доктора с разбитым сердцем.

Ее чрезвычайно забавляло то обстоятельство, что новость с быстротой молнии распространилась по маленькому городку. Когда Эмбер в разговоре с Максом посетовала, как трудно ей будет говорить на эту тему со своими знакомыми, Макс в ответ только усмехнулся.

– Предоставь это матери и ее старым подружкам. Можешь не сомневаться – и суток не пройдет, как новость вернется к тебе, обойдя весь Элмбридж.

И Макс оказался прав. Хорошо еще, что, предосторожности ради, она прежде всего сама оповестила своих приятельниц. Салли Фрейзер, к примеру, была бы смертельно обижена, если бы узнала о свадьбе не от самой Эмбер.

Ей оставалось только удивляться, с какой готовностью горожане поверили сочиненной Максом романтической волшебной сказке об их отношениях. Но своей задушевной подруге Роуз Томас Эмбер поведала всю правду об их тайной любви в прошлом и о причинах, толкавших их к венцу.

– О, Эмбер, я так рада за тебя! – Роуз выскочила из-за кухонного стола и горячо обняла Эмбер. – Все эти годы никто не подозревал, что у тебя когда-то был роман с Максом. И что в последние недели роман возобновился… Но теперь я даже удивляюсь, почему мне никогда не приходило в голову, что вы необычайно подходите друг другу. – Роуз сияла. – А что будет с домом? Ты снимешь его с продажи?

– Да, конечно, но я думаю, что мы станем его совладельцами. Сейчас я немного смущена тем, что Макс намерен внести назначенную за дом цену на мой счет, чтобы в будущем у меня всегда были свои личные деньги.

– Как это великодушно с его стороны! Да Макс, видно, души в тебе не чает! – И Роуз рассмеялась, заметив, что ее подруга покраснела.

– Даже не знаю, – Эмбер беспомощно пожала плечами. – Он, бесспорно, хочет, чтобы у Люси был настоящий отец, а в остальном у меня нет уверенности. Между нами стоит, конечно, эта старая история, хотя сейчас вроде все по-иному… – не закончив свою мысль, она замолчала.

– Помилуй, Эмбер, вы в ту пору были так молоды. Ты теперь совсем не та, что прежде, да и Макс стал совершенно другим человеком, – твердо заявила Роуз. – Оба вы наделали ошибок – а кто, скажи, их не делает? Но теперь у вас появилась возможность начать совместную жизнь. И если ты предполагаешь, что Макс женится на тебе лишь из одного чувства ответственности перед Люси, то ты, по-моему, просто рехнулась! Скажу тебе по правде, Эмбер, – Роуз язвительно улыбнулась, – Макс не производит на меня впечатление человека, который допустит, чтобы его заставили сделать что-либо помимо его воли. Мой тебе совет – забудь все плохое, что было когда-то. Важно то, что происходит сейчас. Важно и для тебя, и для Люси.

– Да, я знаю, ты права. Но это такой серьезный шаг, что я не могу не нервничать. Да, кстати, Роуз, мне не хочется, чтобы история наших отношений стала известна, я ее рассказываю тебе одной, – предупредила Эмбер. – Не говоря уже про остальное, я бы не хотела, чтобы пошли сплетни о Клайве, который проявил ко мне столько великодушия и доброты.

– Не беспокойся! – быстро отозвалась подруга. – Я слова не пророню.

– Все эти годы я много раз хотела тебе открыться, – вздохнула Эмбер. – Но в последний момент мужество оставляло меня. А если теперь все всплывет… Нет-нет, это будет крайне неприятно! Особенно из-за моей матери и Люси.

– В таком случае, ради всего святого, ни при каких обстоятельствах не проговорись Салли! – улыбнулась Роуз. – Но вот со мной ты напрасно не поделилась раньше. Хотя бы потому, что иногда доверительный разговор с подругой снимает тяжесть с души. А насколько я себе представляю, твоя жизнь – жизнь матери-одиночки – была далеко не сахар.

– Да, порой приходилось несладко, – согласилась Эмбер. – Все силы прилагаешь, чтобы сделать жизнь своего ребенка как можно лучше, но очень часто ничего у тебя не получается…

– Ну, мне-то кажется, что ты блестяще выходила из положения. Особенно если учесть, что у тебя на руках была еще и мать с ее болезнями. Признаться, не помню такого цветущего, жизнерадостного вида у Вайолет, какой у нее сейчас. Люси же просто вне себя от счастья. Она наверняка одобрительно относится и к самому Максу, и к вашим планам пожениться?

– Сказать, что она «одобрительно относится», все равно что ничего не сказать! Она просто ликует при мысли, что у нее, как у всех подруг, будет отец. Кроме чисто внешнего сходства у них с Максом полное взаимопонимание – они так тянутся друг к другу. Честно говоря, в толк не возьму, почему я довела себя до такого состояния, – и Эмбер, улыбнувшись, покачала головой, вспоминая, как она чуть не заболела от опасения, что ее дочь может принять в штыки вторичное замужество матери.

Но Макс основную тяжесть задачи взял на себя. После того как взвинченная до предела Эмбер уже довольно долго просидела вдвоем с Люси в гостиной, осторожно подводя ее к известию о предстоящей свадьбе, он с теплой улыбкой вошел в комнату.

– Дело в том, Люси, – сказал Макс, – что я всегда был влюблен в твою маму. Она, однако, предпочла мне твоего отца, и, по-моему, правильно сделала. Клайв был хороший, добрый, заботливый человек, и у меня нет никакой надежды занять его место в твоей душе. Я и не буду пытаться, ладно? – Люси осторожно кивнула в знак согласия, и Макс, улыбнувшись, продолжал: – С другой стороны, мы втроем можем жить очень весело, на что раньше у твоей мамы не хватало времени. Вот, например, сразу после свадьбы неплохо бы нам втроем поехать на рождественские каникулы в Швейцарию – покататься на лыжах. Только смотри, никому пока ни слова, это большой-большой секрет! Идет?

– Идет! – улыбнулась Люси, явно польщенная тем, что ей доверили столь важную новость.

– Но, – продолжал Макс уже более серьезным тоном, – самое главное вот что: я обещаю тебе сделать все возможное, лишь бы твоя мама была счастлива, очень счастлива.

Люси с минуту внимательно рассматривала Макса.

– Мама сказала мне, что ты очень богатый бизнесмен. Ты правда очень богатый?

Макс пожал плечами.

– Да, это так. Но счастье не всегда можно купить. Для счастья куда важнее любовь и забота друг о друге.

– Но вот маме нужна новая машина, потому что ее «лендровер» вечно ломается. А потом ей нужны новые красивые платья, – твердо заявила малышка. – Ты можешь купить ей много-много по-настоящему нарядных платьев?

– Сколько душе ее будет угодно – и все нарядные, одно другого лучше! – улыбаясь, согласился Макс, не обращая внимания на протестующие жесты Эмбер, возмущенной приземленным взглядом Люси на предполагаемое замужество матери.

– Ммм… А можно будет мне на свадьбе быть маминой подружкой? – с надеждой в голосе поинтересовалась девочка.

– Конечно! – рассмеялся Макс. – Ну, какие там еще пожелания в твоем списке?

– Мама тебе не говорила, что я давным-давно мечтаю о собственном пони? – Люси смотрела на Макса широко раскрытыми невинными детскими глазами. – Если ты купишь маме новую машину, то, может, мне купишь пони?

Эмбер буквально сгорала со стыда. Затаив дыхание, она смотрела на Макса, он же, подумав несколько секунд, с веселой усмешкой сказал своей дочке:

– Ну и хитрюга ты, ну и вымогательница! Нет, пони ты сейчас не получишь! Придется тебе подождать до дня твоего рождения!

При этих словах Люси с ликующими возгласами кинулась на шею улыбавшемуся во весь рот Максу.

– В тот миг мне было не смешно, я чуть не умерла от смущения! – обращаясь к хохотавшей Роуз, заключила Эмбер свой рассказ о том, как Люси торговалась с Максом.

– Но позволь, – мягко произнесла Роуз, – ведь он ей родной отец. И я думаю… – Она замялась. – Я думаю, дальше будет все труднее решиться и открыть Люси правду.

– Меня тоже это беспокоит, – со вздохом сказала Эмбер. – Особенно потому, что она так на него похожа. Макс, однако, считает, что незачем торопиться еще и с этим откровением. Кажется, он убежден, что в теплой, любящей атмосфере семейной жизни для Люси будет уже неважно, кто ее родной отец. Остается лишь надеяться, что он прав.

– Я уверена, что он прав, – твердо заявила Роуз. – Как и в том, что он именно тот мужчина, который нужен тебе. Мысль, что ты можешь выйти замуж за Филипа Джексона, никогда не приводила меня в восторг. По правде говоря, мне всегда казалось, что молодой доктор слишком много думает о себе.

Верные слова, решила Эмбер, с недовольной гримасой поглядывая на длинное письмо от Джексона, укором лежавшее на письменном столе перед ней. Мучаясь сомнениями, не совершит ли она ошибку, выйдя замуж за Макса, Эмбер не хотела выслушивать предостережения еще и от других людей, поэтому облегченно вздохнула, когда зазвонил телефон.

– Помнишь старые бумаги, касающиеся Элмбридж-Холла, которые ты передала мне? – спросил ее муж Роуз, Дэвид Томас, поздоровавшись и извинившись за беспокойство.

– О Господи! Я и думать про них позабыла! – воскликнула Эмбер.

– Я, наверное, не ошибусь, если скажу, что доставлю тебе сейчас удовольствие. Очень, очень интересная новость! Я сделал замечательное открытие!

– Да? И что же это за открытие?

– Может, я лучше загляну к тебе? Дело довольно запутанное, но, похоже, у нас есть шанс отстоять старую мельницу.

– Замечательно! – расцвела Эмбер. – Выкладывай, Дэвид, что там, не томи. Я сгораю от нетерпения, лучше говори сейчас же.

Внимательно выслушав Дэвида и положив телефонную трубку на рычаг, Эмбер почувствовала, что она в полном смятении. Тупо глядя невидящими глазами в окно, она никак не могла собраться с мыслями.

По словам Дэвида, который почерпнул уверенность в благополучном исходе битвы за мельницу, роясь в пыльных старых бумагах, подписанный Клайвом договор на продажу уникальной мельницы касался только ее здания и земли, на которой она стояла. Ни приливной пруд, примыкающий к мельнице, ни окружающий его участок, клином вдававшийся в русло реки, продаже не подлежали.

– Не пойму, почему Клайв не продал и пруд. Хотя, возможно, покупатель, приобретший старую мельницу, не захотел платить за огромный, не представлявший никакой ценности пруд, – предположил Дэвид и вновь пустился в объяснения, растолковывая Эмбер, что находящаяся в числе бумаг дарственная за подписью короля Карла II, датированная 1667 годом, предоставляла владельцу Элмбридж-Холла полные и неограниченные права на всю прилегающую к мельнице территорию, включая пруд и – что важнее всего – русло самой реки.

– Прости меня, Дэвид, за тупость, но я никак не возьму в толк, о чем идет речь. Мне никогда не приходило в голову, что дно реки может быть чьей-нибудь собственностью. Кому нужна эта земля?

– Ну смотри, река ведь зависит от приливов в море. Так разве в былые времена не могли находиться на ее дне устричные отмели? Неплохой, скажу тебе, доход для хозяина усадьбы.

– Слышу речь бухгалтера! – рассмеялась Эмбер. – И все же я не понимаю, почему ты придаешь старому документу столь важное значение?

– Да, знаю, понять это не просто. Но если ты взглянешь на карту местности, то убедишься, что старая мельница и пруд находятся на участке, который вдается в реку, образуя как бы заглавную букву «U». Так вот, старая бумага гласит, что весь этот участок U-образной формы принадлежит тебе, и только тебе, равно как и дно реки, что лежит между прудом и противоположным ее берегом. Я справлялся у своего приятеля, работающего в окружном управлении, – от волнения у Дэвида то и дело срывался голос. – Он подтвердил, что ты вправе требовать плату с каждого, кто пожелает пристать на лодке к твоему берегу.

– Ты хочешь сказать… – Эмбер нахмурилась, взвешивая слова Дэвида, – ты хочешь сказать, что каждый волен плавать вверх и вниз по реке, но, если кому-то вздумается сойти на берег вблизи Элмбридж-Холла, он должен испросить на то моего разрешения?

– Вот именно! – восторжествовал Дэвид. – Мало того, поскольку тебе принадлежит и само русло, никто не имеет права вбивать в дно реки столбы или делать запруды. Представляешь теперь, в какое затруднительное положение попадает компания «Суффолк Констракшн»? Мельница, спору нет, их, но, если ты не продашь им пруд, окружающую его территорию и права на русло реки, черта с два они смогут построить бассейн, о котором мечтают!

– Ох ты! Надо поскорее сообщить эту новость Роуз – вот обрадуется! – весело рассмеялась Эмбер, но тут сообразила, что вскоре она перестанет быть единовластной хозяйкой Элмбридж-Холла. – Да, и Максу! Ему тоже будет приятно! Эту неделю он работает в Лондоне, но в пятницу я еду к нему – надо кое-что купить, а потом мы вместе позавтракаем. И я смогу рассказать ему о твоем открытии. А как по-твоему, не следует ли нам поставить в известность людей из «Суффолк Констракшн»? Наверное, не совсем порядочно с нашей стороны держать их в неведении?

– Ты права, конечно, но у меня ни малейшего представления о том, кому принадлежит компания. Может, Джон Фрейзер в курсе дела? Как адвокат, он должен знать, где можно получить подобные сведения. Прости, пожалуйста, мне пора бежать, – вдруг заспешил Дэвид, когда шум в его офисе невероятно усилился. – Позвоню, как только что-нибудь выясню. Привет!

– Хватит вам уже трещать об этой старой мельнице! Надоело! – недовольно проворчала Салли, наливая себе вторую чашку чаю.

– Но ведь мы для того и собрались! – напомнила Роуз, передавая подруге тарелку с шоколадным печеньем. – Надо решить, распустить ли сейчас комиссию по спасению мельницы в связи с тем, что «Суффолк Констракшн» не сможет построить там бассейн, или выждать немного, посмотреть, что будет дальше.

– Да-да, конечно, ты права! – Салли передернула плечами. – Но было бы куда интереснее узнать, как Эмбер готовится к свадьбе. Ты, например, еще ничего не сказала, какие платья будут у тебя и Люси, – обратилась она к Эмбер.

– Рассказывать нечего, я их пока не купила, – улыбнулась Эмбер, не вполне пришедшая в себя после вчерашнего разговора с мужем Роуз – Дэвидом.

Так трудно было привыкнуть к тому, что все в жизни вдруг стало складываться необычайно удачно! Всего несколько недель назад Эмбер жила под гнетом страха, что Макс может возвратиться в Элмбридж. А сейчас у нее никаких проблем. Предстоящий брак с Максом означает, что они с Люси останутся в прежнем доме, а Люси к тому же получит отца. Мало того, благодаря старым бумагам выясняется, что и мельницу горожане спасут.

– Дэвид сказал, что пытается выяснить, кому принадлежит «Суффолк Констракшн», но, так как в последнее время многие мелкие компании были поглощены крупными, это задача не из легких, – объявила подругам Роуз.

– Надеюсь, ты не пойдешь покупать свадебные наряды в магазин Синтии Хендерсон! – Сбить Салли, твердо решившую выведать подробности о подготовке к бракосочетанию в доме Эмбер, было не так-то просто. – Управляющий, которого Синтия оставила вместо себя, полная бездарь!

– Ну что ты! – Эмбер покачала головой. – Туалеты Синтии для меня слишком вызывающи. Завтра я еду в Лондон, мы с Максом где-нибудь позавтракаем и сделаем покупки вместе. По-моему, лучше всего подойдет костюмчик или…

– Я бы тебе посоветовала лучше остановиться на платье с жакетом, тем более что в это время года довольно холодно, – сказала многоопытная Салли. – И в церкви, если помнишь, постоянно отказывает центральное отопление. Не хочешь же ты последующие две недели просидеть взаперти с простудой. А кстати, – поинтересовалась Салли как бы невзначай, – где вы собираетесь провести медовый месяц?

– Ах, Салли, не спрашивай! – рассмеялась Эмбер. – Иначе ровно через пять секунд весь Элмбридж будет в курсе моих планов.

– Ну как тебе может прийти такое в голову?! Я никогда никому ничего не рассказываю! – горячо заверила подругу Салли, упорно не замечавшая насмешливого фырканья Роуз. – Наверное, поедете в теплые края, на берег Карибского моря, например? Загоришь дочерна и… – В кухню вошел Дэвид Томас, и Салли замолчала на полуслове.

– Привет, дорогой! Я не ждала тебя так рано! – улыбнулась мужу Роуз, но тут же нахмурилась, заметив, что он чем-то обеспокоен. – Что случилось? На работе все в порядке?

– На работе-то все хорошо. – Дэвид налил себе чашку чаю и уселся за стол. – Вот уж не ожидал застать здесь всю троицу! – с натянутой улыбкой сказал он вместо приветствия подругам жены.

– Мы как раз обсуждали тайны, обнаруженные тобой в старых бумагах, – проговорила Эмбер. – Но сейчас нам, наверное, пора уходить. В последние дни я, кажется, провожу в кухне Роуз времени больше, чем у себя дома.

– Нет, не уходите! Я заскочил всего лишь на минуту! – объявил Дэвид.

– Ты смог выяснить, кто является владельцем «Суффолк Констракшн»? – поинтересовалась его жена. – Это, конечно, требует усилий, но все же… – Роуз закусила губу, заметив предостерегающий взгляд, брошенный на нее мужем. – Что случилось? Что-нибудь не в порядке со старой мельницей?

– Ммм… Это не так уж важно… Поговорим об этом после, – уклончиво пробормотал Дэвид.

– Давай, дорогой, выкладывай, в чем дело. Если тебя тревожит что-то, связанное со старой мельницей, то мы не можем оставаться в неведении! – нетерпеливо воскликнула Роуз. – Не тяни, что бы там ни было, говори. Мы готовы к худшему.

– Ну да… – вздохнул Дэвид. – Хотя не это, разумеется, главное. Но все же возникает не совсем приятная ситуация.

– Господи, в чем дело? – воскликнула Роуз. – Ради всего святого, не мучай нас, рассказывай!

– С бумагами все в порядке, проблем никаких, – обратился Дэвид к Эмбер. – Как я уже сообщил тебе вчера по телефону, в настоящий момент ты являешься единственной владелицей земли, на которой стоит старая мельница, и соответствующей части русла реки.

– Что ты имеешь в виду, говоря «в настоящий момент»? – поспешила вмешаться Салли. – Она или владеет ими, или не владеет. Я никогда не слышала, чтобы действие дарственной грамоты было хоть как-то ограничено во времени – даже если она относится к 1667 году.

– Ты совершенно права, – согласился Дэвид. – Но не забывай, что дарственная относится прежде всего к дому. Значит, пока Эмбер единовластная хозяйка Элмбридж-Холла, осложнений никаких. Но после бракосочетания с Максом он, насколько мне известно, или просто купит у нее дом, или станет его совладельцем. – Дэвид повернулся к Эмбер. – Так ведь?

– Мне кажется, что так, – недоуменно пожала плечами Эмбер. – Мы еще не говорили об этом всерьез. А какое это имеет значение?

– Право же, не знаю… – заколебался Дэвид. – Как-то странно все получается. Мне, видишь ли, не понятно, почему Макс не сообщил тебе, что он глава «Суффолк Констракшн».

– Что?

– Не может быть!

– Ты шутишь!

– Провалиться мне на этом самом месте! – Дэвид повысил голос, стараясь перекричать возгласы удивления и ужаса, с которыми подруги встретили его сообщение. – Да что вы так разволновались?! Можно подумать, грядет конец света!

– Дэвид прав. У Макса наверняка есть какая-то причина, заставлявшая его хранить молчание на этот счет, – твердо заявила Роуз, обнимая дрожащую Эмбер. – Но прежде всего, Дэвид, интересно бы услышать, как ты обнаружил, что «Суффолк Констракшн» принадлежит Максу. Ты уверен, что это не ошибка?

Дэвид покачал головой.

– Я обратился к мужу Салли – Джону Фрейзеру – с просьбой все выяснить про эту компанию. Насколько я понял, он уже в течение некоторого времени представляет здесь, в Элмбридже, деловые интересы Макса. Джон, в частности, рекомендовал на должность нынешнего управляющего компанией мистера Круксшенка и…

– Джон ничего подобного мне не рассказывал! – возразила Салли. – Знай я, что хозяин компании Макс, я бы тут же вам сообщила.

– Это уж точно, – согласилась Роуз, нисколько не удивившаяся, что муж Салли, не желая предавать эти сведения огласке, не доверил их Салли.

– А с наследством бабушки Макса это как-то завязано? – спросила Салли. – Компания принадлежала первоначально ей?

– Навряд ли, – медленно произнес Дэвид. – Из того, что я узнал от Джона, следует, что «Суффолк Констракшн» в недалеком прошлом была поглощена какой-то европейской фирмой, а ее в свою очередь недавно поглотила компания Макса «Уорнер Интернэшнл».

– Я уверена, всему есть очень простое объяснение, – беспрекословно заявила Роуз, бросив искоса встревоженный взгляд на Эмбер; бледная как полотно, та сидела неподвижно, тупо уставившись в кухонный стол.

– Да, но какое же? – И Салли, нахмурившись, чуть помедлила, прежде чем решилась облечь в слова мысль, которая в этот миг была у всех на уме. – Неужели… неужели Макс женится на Эмбер лишь для того, чтобы, завладев старыми документами, получить возможность построить этот злополучный бассейн?

День выдался сырой, хмурый, холодный. Улицы Лондона больше обычного были забиты толпами людей, метавшихся по городу за последними рождественскими покупками. Выхлопные газы затрудняли дыхание, непрестанно сигналили машины.

Жизнь в большом городе никогда не прельщала Эмбер. Сегодня она прямо-таки заставила себя сесть в поезд и отправиться в Лондон, чтобы выложить Максу все, что она думает о его низком поведении. К счастью, ей для этого не придется разыскивать его в офисе – она знала, что он дома, ждет ее, чтобы вместе позавтракать в дорогом ресторане в престижном районе Лондона. Ну, завтрака-то не будет, мрачно говорила себе Эмбер и нетерпеливо постукивала ногой, сидя в такси, медленно ползущем в окружении многочисленных автомобилей.

Эмбер провела почти бессонную ночь, расхаживая из угла в угол своей спальни в состоянии шока и отупения, но сейчас она кипела от гнева. Да как он посмел использовать ее в своих интересах, заговорил ей зубы, хитростью и обманом снова вполз в ее сердце, преследуя одну-единственную цель – преуспеть в своем мерзком бизнесе!

Но сейчас завеса спала с глаз Эмбер – она все ясно видит! У него не было ни малейшего намерения жениться на ней, во всяком случае в тот день, когда он явился в ее дом с мистером Главером. Он, бесспорно, хотел одного – приобрести ее недвижимость, чтобы иметь доступ к старым бумагам. И не надо обладать слишком высоким интеллектом, чтобы понять, почему, увидев Люси, он вдруг загорелся идеей женитьбы. Все эти разговоры о том, что маленькой девочке необходим отец, вздор! – сердито твердила себе Эмбер. Необыкновенное сходство между ним и малышкой – вот что немедленно заставило Макса изменить планы. Если он всерьез решил возвратиться в Элмбридж – а он не делал из этого тайны, – то зачем ему с первых же шагов в городе нарываться на скандал? А скандала не избежать… Ведь рано или поздно сходство между ним и Люси было бы подмечено, и по городу пошли бы сплетни – все только бы и говорили о том, что Люси его незаконная дочь. Такая репутация решительно ни к чему человеку, вознамерившемуся стать во главе местного бизнеса и социальной жизни. Обуреваемая подобными мыслями, Эмбер едва не выломала дверцу такси, распахивая ее перед подъездом большого жилого дома, выходящего окнами на Гайд-парк.

Стоя в ожидании лифта, чтобы подняться в квартиру Макса на верхнем этаже, Эмбер продолжала дрожать всем телом. С той самой минуты, как она накануне днем поняла гнусный замысел Макса, Эмбер не могла рассуждать последовательно, не могла унять бившую ее дрожь.

– Это от неожиданности. Пройдет… – пыталась ее утешить Роуз, беспокоившаяся, как Эмбер проедет на своей машине несколько миль до Элмбридж-Холла.

Лица подруг выражали искреннее сочувствие и огорчение, что Эмбер влипла в такую мерзкую историю, но чем больше ее жалели, тем сильнее Эмбер хотелось укрыться в своем доме.

Дело не в том, что ей безразлична судьба старой мельницы, – нет, не безразлична, говорила себе Эмбер, взлетая на лифте на верхний этаж огромного здания. Трудно было примириться с тем, что она вела себя как последняя дура. И ведь что хуже всего – ей некого корить… Она, одна она виновна в том, что под влиянием многолетней тоски по любви и неотразимого обаяния Макса пробудила ложные надежды у своей матери и у Люси. Бедная Вайолет снова впадет в депрессию. А Люси? Эмбер едва не разрыдалась при мысли о том, какой ужасный удар будет нанесен Люси, которая была так счастлива, что наконец у нее появится долгожданный отец.

– Здравствуй, дорогая, я не ожидал тебя так рано, – приветствовал ее Макс, открывая входную дверь.

К своему ужасу, Эмбер ощутила острый приступ слабости при виде стройной фигуры Макса в облегающих темных домашних брюках и мягком шерстяном свитере поверх рубашки с отложным воротником. От одного взгляда на него ноги у нее подкосились, голова пошла кругом. Нет, его надо запереть в камеру-одиночку, а ключ выбросить – только так можно спастись от его обаяния! Тем более что этот мужчина представляет собой смертельную опасность для всех женщин – не для нее одной!

– Что ты так рано? – Он вопросительно поднял брови. – Или ты отправилась за покупками и растратила все деньги?

– Ничего я не растратила. А растратила бы, так не стала бы обращаться к тебе! – довольно грубо ответила Эмбер.

– В чем же дело? – ласково поинтересовался он, идя за ней следом по блестящему натертому паркету. – Жаль, что я очень занят эти дни, но скоро мы будем неразлучны. Я так жду Рождества!

– Хорошо, что хоть кто-то живет надеждой. К сожалению, это не я и не Люси!

– Да-а-а? – протянул Макс, уловив в ее голосе резкие, язвительные нотки и сразу помрачнев. – Может, мне удастся тебя развеселить? На эту квартиру я давно махнул рукой, но мне все равно необходимо пристанище в Лондоне, и я хотел бы сегодня днем посмотреть с тобой вместе несколько продающихся домов. При каждом из них большой сад. Люси, приезжая в Лондон, сможет там играть.

– Смотри. Делай, что тебе заблагорассудится – мне все это безразлично.

– Ну ладно. Ты, кажется, сегодня чем-то расстроена. Хотя причин я не вижу, разве что моя занятость в последнее время. Но бизнес есть бизнес!

– Плевать я хотела на твой бизнес! – сердито вскричала Эмбер. Макс, небрежно прислонившись спиной к одной из мраморных колонн холла, с легкой насмешкой смотрел на нее, что снова вернуло Эмбер в первоначальное состояние ярости. – Я и приехала для того, чтобы сообщить тебе это. Забудь о женитьбе. Я к тебе и на пушечный выстрел не подойду.

– Не дури! – засмеялся Макс. – У тебя просто предсвадебная горячка. Я уже получил разрешение на наше бракосочетание, оно состоится на следующей неделе и…

– Ты что, оглох? Ты не слышал, что я сказала? Забудь об этом! – прошипела Эмбер. – А заодно забудь о том, чтобы завладеть моим домом. Не выйдет! Не получишь возможности нажить новые миллионы вместе со своей «Суффолк Констракшн».

– Что ты, черт возьми, имеешь в виду?

– Сделай милость, прекрати притворяться! – Эмбер рассмеялась резким, пронзительным смехом. – Будто ты не знаешь, что, не располагая дарственной грамотой на мой дом, «Суффолк Констракшн» черта с два построит новый бассейн в Элмбридже. А кто владеет «Суффолк Констракшн»? Кто уговорил меня, доверчивую дурочку, что мечтает на ней жениться… а на самом деле хочет выкупить Холл и наложить руки на эти бумаги? Кто? Кто? Это все умный мистер Уорнер! Боюсь, однако, что на поверку он окажется не таким уж умником! – уже во весь голос кричала Эмбер. Макс выпрямился, глаза его стали холодными, в их сини мелькнула знакомая Эмбер сталь. – Так что позабудь про драгоценный бассейн и про эту отвратительную махинацию – про женитьбу, которую ты с таким лукавым тщанием подготовил, – ядовито продолжала Эмбер. – О Люси тоже не смей и думать! Я готова всю жизнь провести в судах, но я не дам тебе дотронуться до нее твоими грязными руками!

– Довольно! – взревел Макс, сделав по пушистому ковру несколько шагов к ней. – Ты просто сошла с ума! Я не понимаю, о чем ты все время твердишь!

– Ты станешь отрицать, что «Суффолк Констракшн» принадлежит тебе? – сердито взвизгнула Эмбер.

– Нет, не стану. А почему я должен отрицать? – Макс остановился и положил руки на плечи Эмбер, внимательно глядя ей в глаза. – Видит Бог, «Суффолк Констракшн» ничтожная маленькая компания без всяких перспектив. С какой стороны она может тебя интересовать?

– Да, действительно, с какой? – Эмбер с вызовом глядела на него, не поддаваясь ощущению его превосходства, неизменно появлявшемуся у нее, когда он вот так, с высоты своего роста, нависал над ней. – А с той, что теперь я выяснила истину относительно этой «ничтожной маленькой компании».

– Что же ты выяснила? – прорычал Макс.

– Да все! – Эмбер старалась удержать слезы, готовые хлынуть у нее из глаз. – Я знаю все о твоих подлых планах. Так что забудь о том, чтобы жениться на мне, купить дом и стать отчимом под Рождество! Больше того…

Но Макс прервал ее на полуслове, потащил к креслу, усадил и сам уселся рядом.

– Ах вот о чем речь, – жестко сказал он. – Теперь я хочу, чтобы ты сделала глубокий вдох и не волнуясь, спокойно рассказала, что произошло в Элмбридже после моего отъезда.

– Зачем? – Эмбер взглянула на него глазами, полными слез. – Ты и без меня отлично все знаешь.

– Я ничего не знаю! – сердито процедил он сквозь зубы. – Только вижу, что у тебя, очевидно, с головой не все в порядке – ты обвиняешь меня в каких-то немыслимых преступлениях, которые больше подходят для запутанного голливудского сценария, чем для действительности. Давай, Эмбер, выкладывай! Лучше бы, конечно, ты сказала что-нибудь хорошее, – мрачно предупредил он. – Мне так надоела роль злодея в твоей жизни, которую ты мне все время навязываешь.

Сначала запинаясь, а потом говоря безостановочно, подгоняемая нетерпеливым пощелкиванием пальцев Макса, Эмбер изложила суть дела: как Дэвид Томас обнаружил сперва оговорку, содержащуюся в дарственной, а затем и связь Макса с «Суффолк Констракшн».

– Я… я чуть не умерла от унижения, когда Салли во всеуслышание объявила то, что остальные лишь думали про себя, – всхлипнула Эмбер, дрожащей рукой смахивая слезы с глаз. – Прямо не верилось, что я могла быть такой идиоткой!

– Вот этот диагноз я не стану оспаривать! – Макс поднялся на ноги и зашагал по пушистому ковру. – Да-да, я попал точно в яблочко – из этой истории получился бы прекрасный фильм, – произнес он после некоторого молчания. – Но вот вопрос: как давно ты знаешь содержание дарственной?

– Два дня, после того как мне позвонил Дэвид.

– Замечательно. А как давно знал о содержании таинственного документа он сам?

– Ну… Он сообщил лишь, что нашел его в числе прочих старых бумаг.

– Та-а-ак! – протянул Макс. – Очень интересно. Захватывающе. Может, ты объяснишь мне, ради всего святого, каким образом мог узнать о документе я, человек, всего несколько месяцев назад вернувшийся на родину после восьмилетнего отсутствия?

Мне, скорее всего, понадобилось бы время, чтобы разработать такой сложный, коварный план действий, – как ты полагаешь? – обратился он к Эмбер, взиравшей на него с широко раскрытым ртом. – Где, скажи, я смог бы раздобыть эти ценные сведения? Памятуя при этом, что даже Дэвид Томас, гордящийся своим знанием родного края, даже он только что выяснил эту деталь, будь она проклята!

Впрочем, Эмбер, не волнуйся, это пустяк, – продолжал Макс с уничтожающим сарказмом, глядя ей в лицо, от которого, по мере того как Эмбер прозревала, все больше отливала кровь. – Я не сомневаюсь, что при твоей богатой, извращенной фантазии ты быстро найдешь подходящее решение. Например: я нанял Джеймса Бонда для того, чтобы он втайне ото всех отыскал и изучил твои документы, не содержат ли они чего-нибудь интересного. Или уговорил зеленых человечков с Марса заняться этим делом и…

– О Боже! – застонала Эмбер, не отрывая горестных глаз от Макса. Она закрыла лицо дрожащими руками и разразилась рыданиями, оплакивая свою собственную глупость и несомненную утрату ею единственного мужчины на свете, которого любила.