Давай полетаем!

— Много… Но ведь и мое содействие — не такая уж и малость. Ну хорошо. Как на счет трех лет? Ты согласна? — что же делать. Может за эти три года я найду выход с территории Медузы? Слишком много. Я затрясла головой, а Горгона видимо поняла мое замешательство — Ну хорошо. Мое последнее предложение — три месяца. Отдай мне глаза на три месяца. Ведь это пустяки? «Видящие» живут сотни лет, при условии конечно, что выживают — она как-то странно засмеялась, а я задумалась. Что такое три месяца? Почему бы и нет? И Медузу жалко — она ведь даже на любимого посмотреть не может. А тут я могу ей помочь. И три месяца — не так уж и много, а так я смогу продвинуться вперед, пройти еще одни врата. А там решим что делать дальше. Нужно решаться, а то чем дольше тяну, тем страшнее мне становится.

— Хорошо. Я отдам Вам свои глаза. Только давайте подтвердим договор магически. Я хочу, чтобы Вы мне их позже обязательно вернули. Идет? — Медуза даже не задумывалась. Начертила несколько рун в воздухе и произнесла клятву:

— Я, Медуза Горгона, обязуюсь помочь «видящей» Веронике пройти мои врата и не брошу ее пока не передам следующему стражу, а за это Ника отдаем мне свое зрением в пользование сроком на три месяца» — она закончила, а я удовлетворенно кивнула. Медуза выполнила пасс в воздухе и руны загорелись, исчезая. Боги приняли ее клятву.

Горгона подошла ко мне, помогая встать. Я не рисковала смотреть на нее, стояла с закрытыми глазами и тут же почувствовала прикосновение к ним. Я ощутила, как что-то вытягивается из-под моих ресниц, а после я открыла глаза, но так ничего и не увидела. Вокруг была темнота. Страшная. Кромешная. Я никогда и не думала, что слепота — это настолько ужасно.

Спустя несколько мгновений я услышала тяжелую поступь Гогыныча и услышала их с Медузой разговор:

— Милый мой! Какой же ты у меня красивый!

— Горгоша, родная моя. Но… откуда? — я стояла, боясь пошевелиться. А они продолжали говорить. Дальше они спорили, кажется ссорились, было плохо слышно, видимо они отошли от меня. А когда вернулись, я услышала тяжелый вздох Гогыныча и его слова:

— Пгости меня, Ника. Не убегег тебя. Но не переживая, Медуза поможет тебе. Иди с ней и ничего не бойся. Удачи тебе, детка — я почувствовала, как он меня обнял и тут же отпустил. А мою ладонь сдала холодная рука Горгоны:

— Пошли, «видящая». Я сдержу свое обещание — и мы пошли. Она тянула меня, а я передвигалась, как на буксире. Не представляю себе, как ходят слепые. Мне каждый шаг давался с трудом.

Глава 17. Шестой страж Предгорья

Горгона тянула меня за руку, а я старательно перебирала ногами, стараясь не упасть и не распластаться на земле. Получалось у меня так себе, но я собрала всю свою волю в кулак и продолжала передвигаться за Медузой.

Без глаз было страшно. Лучше уж лишиться слуха или голоса, но жить в кромешной темноте — такое и врагу не пожелаешь.

Не знаю сколько мы передвигались, я потеряла счет времени, но в один миг Горгона остановилась и обратилась ко мне:

— Пришли. До врат осталось всего несколько шагов. Ты готова, «видящая»? — была ли я готова? Нет. Сейчас я чувствовала себя маленькой девочкой, от которой взрослые вокруг слишком много требуют. Мне хотелось упасть на землю и забиться в истерике. Но я прекрасно понимала — мне это не поможет. Я должна идти вперед, как бы сложно мне не было. Поэтому я отбросила упаднические мысли в сторону и уверенно кивнула, теперь-то Горгона видит все хорошо:

— Я готова. Ведите — чем быстрее я это все пройду, тем будет лучше. Сейчас немного потерплю и все будет хорошо. Эти мысли кружились в голове, я подбадривала себя, и вроде у меня неплохо получалось. Во всяком случае я почувствовала себя куда более уверенной.

Медуза взяла меня за руку, и мы сделали несколько шагов вперед. Врата я почувствовала всем тело, они не оставили на мне ни единого целого места, я горела и сгорала, я умирала и снова воскресала. В какой-то момент я почувствовала, что больше не могу. Горгона уже не держала меня — было бесполезно, я корчилась в муках, валяясь на земле. Хотелось просто умереть, лишь бы все скорее закончилось.

И тут я услышала его. Лиам, он был рядом. Кричал вместе со мной, и поглощал мою боль. Я ощутила, как он разделил ее со мной, забирая на себя основную часть. Мне становилось легче, хотя боль все не отпускала. Было в разы хуже, чем в прошлый раз. Боюсь следующий я просто не переживу…

— Маленькая моя, держись. Ты сильная у меня. Прошу тебя, не сдавайся — его голос долетал до меня, хотя я знала, что он слишком далеко. Он не мог пересечь земли стражей, поэтому бился за меня где-то там, на границе.

Я постаралась взять себя в руки. Нельзя заставлять его еще больше страдать. Это не его боль. Я осторожно поднялась с колен, на автомате вытирая с них грязь. Я ощущала, что кровь из носа не просто текла, она хлестала, не останавливаясь. И тут я почувствовала, как холодные ладони Горгоны легли мне на лицо, успокаивая боль и останавливая кровотечение:

— Всё хорошо, малышка. Уже все хорошо, держись — она гладила меня, и вместе с ее прикосновениями боль отступала — Еще минуточку и мы пойдем, готова? Нам надо двигаться, а то видишь как твой дракон беснуется? Того и гляди границу разрушит.

Я конечно же ничего не видела, но я чувствовала, что Лиам тянется ко мне, и я попыталась ему отправить успокаивающую мысль: «Все хорошо. Я цела. Со мной уже все хорошо». Кажется, услышал. Во всяком случае попытки прорваться ко мне прекратил, а я услышала у себя в голове урчание: «жива». Эта наша странная связь с одной стороны пугала, а с другой дарила какое-то непонятное тепло.

Поднявшись, я отряхнулась, по максимуму обтерла лицо. Уверена, что на меня сейчас страшно посмотреть. Грязь и кровь — то еще зрелище. Но Горгона никак не реагировала, а больше здесь никого и нет, так что пугать некого. Мы еще немного так постояли. Но видимо Медузе это надоело, она взяла меня за ладонь и потянула за собой:

— Нам лучше поспешить, если хотим до захода солнца попасть на место. Здесь не очень-то безопасно по ночам — Я пожала плечами, все равно не вижу ничего, но раз есть опасность, то лучше поспешить.

По моим внутренним ощущениям шли мы не долго, но Медуза остановилась со словами:

— Вот и пришли. Надеюсь нас здесь ждут… — а как я надеюсь. Потянуло сыростью и тиной. Интересно, куда мы пришли. Я решила озвучить свой вопрос:

— А где мы?

— Как где? На болоте. Где ж еще обитать Водяному — «Я Водной, я Водяной, никто не водится со мной…» — сразу прозвучал отрывок песни в моих мыслях. Вот куда нас занесло.

На сколько я помню, он не был совсем уж отрицательным героем из сказок, но кто его знает каков он в этой реальности. Здесь каждый оказался совершенно не таким, как мне представлялся благодаря стереотипам из народного творчества.

— Эй, Квакуш, ты где? — Горгона громко крикнула, а в ответ ей голосили одни лягушки. Кого звала, те и отозвались. Я уж было подумала, что нас нагло проигнорируют, но тут послышался «хлюп» и рядом прозвучал зычный голос:

— И чего Горгона Каменная забыла у меня на болоте? Никак Гогыныч тебя бросил? Неуж-то и его ангельское терпение закончилось — мужчина рассмеялся, а Медуза зло прошипела:

— Не дождешься, старый хрыч. Принимай «видящую».

— Кто? Она? — Кажется, он подошел ко мне вплотную, во всяком случае запах болота усилился — Так она ж слепая! Ты кого мне привела, а?

— У каждого свои недостатки! И чем я Вам не угодила! — мне надоело, что каждый мною почему-то недоволен. Как-будто я вызывалась на роль «той самой». Да мне вообще нравилось жить себе на Земле. Ни тебе каких проблем, и волосы с глазами были при мне. Я едва не разревелась, но все же сдержалась. Вот еще! Не увидят они моих слез!

— А она с характером! — сказано было как-то с одобрением что ли — Однозначно она мне нравится! — странные у них все же вкусы.

— Ну вот и отличненько. Забирай ее, а я к Гогынычу поспешу. А то толком и не насмотрелась, поспешила Нику провожать, но теперь я свободна. И ближайшие три месяца меня не ждите — сказала и счастливая упорхнула. Ну во всяком случае голос был довольный. А я стояла и не знала, чего мне ожидать от шестого стража Предгорья. Нет, мне не было страшно. Просто неизвестность заставляла нервничать.

— Руку давай, злючка — сказал мне Водяной с какой-то добротой в голосе, и я протянула ему свою ладонь.

Руки его были холодные, но приятные на ощупь. Он взялся крепко и куда-то меня повел:

— Да не бойся, топить тебя я не буду. А то вдруг ты полезной окажешься — он рассмеялся своей шутке, а я неловко улыбнулась. Теперь моя судьба в его руках. И чем черт не шутит — может и здесь мне помогут?

Глава 18. Вперед и с песней

Я чувствовала, как под ногами хлюпает жижа, но продолжала следовать за Водяным. Почему-то именно ему я безоговорочно доверяла. Возможно это моя последняя дорога в никуда, но хотелось верить, что этот персонаж окажется честным, и может даже немного сострадательным. Нет, я не нуждаюсь в том, чтобы меня жалели. Но мне хотелось бы, чтобы мне помогли просто так, без каких-либо требований. Я так много прошу?

Для земного мира — много. Но неужели и здесь все настолько плохо? Мне хотелось верить, что существуют еще бескорыстные люди и нелюди. Скажете, что я мечтаю о сказке? А кто о ней не мечтает? Хоть ребенок, хоть взрослый, каждый порой ждет какого-то чуда. Так может это мое путешествие и есть то чудо, которого я так ждала? А кто сказал, что оно должно быть радужным и веселым?

Тем временем Водяной привел меня к какому-то строению:

— Здесь три ступеньки, аккуратнее — он придерживал меня за руку, а я смело ступала вперед. Ступеньки — это дом, а значит тепло и безопасность. Так меня учили с детства, и я буду придерживаться такого мнения. Мы вошли, и мой новый знакомый предложил мне присесть.

— Рассказывай — это не звучало как приказ, скорее просьба или приглашение к диалогу. А почему бы и нет? Я в который раз повторила свою историю от начала и до конца, словно проживая ее заново, подмечая какие-то новые детали. Водяной ни разу не перебил меня, и даже не задал ни единого вопроса. Он словно дал мне возможность самой осознать то, что произошло со мной. Когда я закончила говорить, он все еще продолжал молчать, хотя я слышала, как он несколько раз тяжело вздохнул. Когда мне стало неловко от тишины вокруг нас, он будто бы почувствовал мое состояние, потому что заговорил ни с того, ни с сего:

— История интересная, если бы была о ком-то постороннем, но, когда ее участник сидит передо мной в ожидании «вердикта», становится страшно. Слишком многое зависит от того, какое решение я приму и пойдем ли мы вперед — я слушала Водяного и кивала, он во всем был прав. Сейчас многое решается в этом разговоре — Это будут шестые твои врата. Они же могут стать и последними. Судя по тому, что я увидел, когда вы с Горгоной пришли ко мне, эти переходы медленно тебя убивают. Ты ведь понимаешь это? — я задумалась, но всё же кивнула. Шестой страж помолчал немного и все же спросил — И ты хочешь продолжить этот путь?

А что бы ответили Вы? Может мне стоит остановиться здесь? Стоит сбежать и остаться в живых? Это ведь заманчивое предложение? Всего лишь подождать три месяца и заново обрести зрение, а позже — вернуть себе волосы. И жить как ни в чем не бывало. Но что если я — именно «та самая» героиня этой истории? Что, если от меня зависит судьба не только двух братьев-драконов, но и всего этого мира? Тогда ведь только я смогу спасти и освободить стражей Предгорья. Тех, кто стал мне друзьями, и даже кем-то большим. Тяжелое решение. Я ведь могу и ошибаться. А что если я умру? Этот вопрос я боялась озвучить, вряд ли мне здесь дали бы на него ответ.

Водяной меня не торопил, он прекрасно понимал какой выбор стоит передо мной, какая ответственность легла на мои хрупкие плечи. Есть ли здесь кто-то, ради кого я готова умереть?

Лиам. Я не знаю почему в моей голове возникло его имя. Кто он мне? Случайный знакомый? Тот, кто не успел стать другом или врагом? Почему образ его дракона до сих пор стоит перед глазами, когда я даже начинаю забывать, как выглядит моя мама? Всё это странно. Всё это пугает до чертиков. А потом я вспомнила его взгляд, когда обожгла руку еще тогда, у бабушки в деревне. Ведь если бы не Миар, младший дракон кинулся бы ко мне. Вспомнила то, как он пытался отговорить брата еще в самом начале, там, у скалы. Потом его крепкие руки, уносящие меня от старшего дракона, попытка укрыть от него же и такие простые слова: «Будь осторожна, прошу тебя». А последним стало воспоминание о боли, которую мы разделили на двоих.

Я должна пройти эти врата. Они не последние, и я смогу их осилить. Уверена, что если бы это было невозможно, то меня не тянуло бы так к ним. Мысленно кивнув себе, я встала, глядя, как мне казалось, в сторону Водяного:

— Я хочу их пройти. Врата. Вы поможете мне? — вопрос-просьба, вопрос-мольба. И тишина. Теперь его очередь все обдумать и принять свое окончательное решение. Я не буду торопить стража, для него это тоже не просто.

— А давай поедим? — его простой вопрос разбил все то напряжение, которое сковало мое тело. Поедим? Сейчас? Хотя когда еще, если не сейчас?

— Давайте. Вот только…

— Я помогу тебе, не переживай — поможет с едой или поможет пройти? Или «да» на оба вопроса? Хотя куда я вечно так спешу? Начнем с простого.

— Отлично. Тогда я не против перекусить. У меня в сумке еще остались гостинцы от Гогыныча. Может подогреем? — я протянула вперед сумку и Водяной взял ее, доставая съестные припасы, заготовленные добродушным Змеем.

Водяной усадил меня за стол, и уже спустя пару минут мы ели вкуснейшие в моей жизни блюда. Даже после долгой дороги все сохранило свои вкусовые качества. Или я просто была такой голодной? Судя по звукам напротив, моему новому знакомому еда тоже пришлась по вкусу.

Доев свою порцию, я снова поднялась, терпение все же не мой конёк:

— Ну что? Пойдем?

— Пойдем — просто ответил Водяной, взяв меня за руку, чтобы повести на улицу.

Как ни странно — я шла более уверенно, почти не спотыкалась и не тормозила наше со стражем продвижение. Он всю дорогу не отпускал мою ладонь, и я чувствовала уверенность, которой заряжал меня этот мужчина. Ступив несколько осторожных шагов по топи, я почувствовала приближение врат. Мне не нужно было их видеть, чтобы ощущать их силу. Мы остановились, а я, сглотнув, перехватила сумку покрепче:

— Вы ведь не оставите меня здесь, чуть чего? — я не стала уточнять, не хотелось бы «накаркать».

— Я пройду с тобой до конца. Верь в себя, «видящая». Твои глаза не снаружи, они внутри. Найди там свой путь — легко сказать, но трудно переключиться на внутреннее зрение, когда всю жизнь пользовался обычными органами чувств.

Что ж, вперед и с песней:

«Врагу не сдается наш гордый Варяг…», — да, признаю, в детстве медведь наступил мне на ухо, но так ли это важно сейчас?

Глава 19. Семён, он же Сёма

Водяной крепко держал меня за руку, не отпуская. Я решительно вздохнула и шагнула вперед. Боль, словно облако окружила мое тело, она начала подниматься от ног всё выше и выше. В какой-то из моментов я закричала. Но мужчина не отпустил меня, не бросил, он лишь сильнее прижал меня к себе, буквально протаскивая сквозь врата. Если бы он не тащил меня, думаю, я осталась бы там. На границе двух стражей. В один из моментов я просто охрипла от криков, поэтому просто продолжала выть. Мои суставы выкручивало, всё тело трясло. Я слышала, что Водяной мне что-то говорил, успокаивал, но я ощущала все как посторонний шум, слов я не разбирала. Мне только лишь хотелось, чтобы это всё скорее прекратилось, провалиться бы быстрее в беспамятство, лишь бы боль отошла, хотя бы на время.

И она услышала меня, слух вернулся, я даже начала соображать.

— Уже всё? — я с надеждой вцепилась в руку своего сопровождающего, а он успокаивающе гладил меня по голове:

— Да, деточка, уже всё. Мы прошли. Ты как, Ника?

— Не знаю. Кажется, в этот раз легче… — да, боль была, но она не убивала меня, как в прошлый раз.

— Ну вот и хорошо. Сейчас немного отдохнем, и можно будет продолжать наш путь. Я отойду ненадолго, не переживай. Можешь пока подремать, здесь безопасно — если слова Водяного меня и удивили, то мне было не до того, чтобы раздумывать над ними. Я положила голову на сумку, и сон быстро завладел моим телом.

Шестая граница стражей. Водяной.

Я боялся, что Ника воспротивится, начнет расспрашивать зачем мне отходить от нее. В этот раз ее слепота сыграла нам только на руку. Я оставил девчушку дремать в зарослях кустарника, здесь ее никто не потревожит, а сам поспешил к границе наших территорий. Туда, где лежал младший дракон.

Я подошел к парню, хотя какой парень, ему, как и мне, несколько тысяч лет, только выглядит он совсем как мальчишка. Он лежал на земле и не двигался, я поспешил проверить пульс. Жив. Просто в отключке. И как ему удалось перетащить всю боль на себя, да еще и так, что Ника ничего не поняла и не заметила. Дракон ведь даже не кричал, хотя я представляю всю ту боль, которую ему нужно было стерпеть. Все стражи через нее проходили. Но наша боль была разовая, при инициации, она не усиливалась, как та, которая предназначалась «видящей». Обычного человека она бы убила. Зачем это Богам? Почему они убивают тех, кто хочет нам помочь? Хотя на этот раз Ника выжила, но это все лишь благодаря вмешательству дракона. Или может в этом и сокрыта вся тайна?

Парень все так же лежал, не приходя в себя. Я уже начал беспокоиться, может стоит вызвать его старшего брата? Я достал магическое зеркало и вписал на нем координаты дракона. Тот ответил сразу, удивленно глядя на меня:

— Что тебе надо, страж? — ну вот, никакого уважение, даже скорее пренебрежение. Вот и помогай им неблагодарным.

— Брат тут твой. Не хочешь забрать? — не буду я с ними расшаркиваться, миссию свою по спасению младшего дракона я выполнил. И то лишь ради Ники, девчонка ведь расстроится, если узнает.

— Лиам? — так вот как его зовут — Где?

— У шестых врат — я сказал, отключаясь.

Теперь можно с чистой совестью возвращаться к «видящей». Я направился на территорию стражей, как услышал тихий голос дракона-младшего:

— Никаа… Как она? — влюбился он что ли?

— Жива. Ты спас ее, можешь успокоиться — и он действительно облегченно вздохнул и снова закрыл глаза. Слишком слаб, но жить будет. Таких и палкой не добьешь.

С своими странными мыслями я и вернулся к кустам, у которых оставил Нику. Пора двигаться дальше, не знаю почему, но я чувствую, что время не терпит.

Шестые врата. Ника.

Проснулась я от того, что Водяной звал меня, касаясь плеча:

— Деточка, пора вставать — ну пора, значит пора. Я потянулась. Странно, в теле такая легкость, будто бы и не проходила сквозь врата, а долгое время отдыхала.

Я поднялась сама, показывая Водяному, что прекрасно себя чувствую. Он лишь хмыкнул, но за руку все же взял. Ведь ему все равно меня вести дальше. Кстати, а кто у нас последний страж Предгорья? Ведь я так и не спросила его. Да и стыдно мне, я и имени своего сопровождающего не знаю. Не обращаться же к нему по видовой принадлежности — Водяной. Или это и есть имя?

— Простите, у меня глупый вопрос — эх, была не была.

— Какой? — если бы у меня было зрение, уверена, что увидела бы на лице Водяного приподнятую в немом вопросе бровь, а так мне остается лишь представлять себе. Я ведь даже не знаю как он выглядит.

— А как Вас зовут? Мне неудобно, но я так и не спросила. Момента подходящего не было, а теперь чувствую себя глупо — я выложила все как на духу, пусть хоть посмеется надо мной.

— Мое имя? — я услышала удивление в голосе стража — Давно меня о нем не спрашивали, все так и зовут — Водяным. Но если тебе действительно интересно… — он немного помедлил, а я поспешила уверить его:

— Очень интересно. Хотелось бы к Вам по имени обратиться…

— Ну раз так. Семёном меня зовут. Близкие называли Сёмой. Но давно это было. Я уж почти и забыл — мне показалось или я услышала в его голосе грусть?

— Очень приятно познакомиться, Семён, а я Вероника, она же Ника. Но Вы итак в курсе.

— И мне приятно, Никочка. Идем дальше? — надеюсь он улыбнулся, во всяком случае голос Водяного потеплел. Я утвердительно ему кивнула, и мы двинулись дальше.

— Ой, совсем забыла — блин, отвлеклась и про главный свой вопрос забыла.

— О чем забыла?

— Так это, к кому мы идем? Кто седьмой страж Предгорья?

— Так подруга моя и сестра… Кикимора Лесная.

— Кик… А это ее имя? — ну мало ли, у нас например так обзывают людей, но лучше я промолчу. А то мало ли.

— Да, имя. Кика для родных. А что с ним не так?

— Да нет, ничего. Просо не слышала раньше таких — я буду нема, как рыба. Еще не хватало поссориться со стражами из-за насмешек над именем. Может и мое имя странное для других народностей. Да и у меня предвзятое отношение из-за сказочных персонажей.

— Ну тогда пошли, чего стоишь, как вкопанная. Вечер скоро, а мы еще ничего не ели, а я что-то проголодался — я пожала плечами и двинулась за Семёном. Интересно, а кормить нас чем будут? Не лягушками я надеюсь?

Драконий замок.

Пришел я в себя, когда на улице был вечер, ужасно болела голова и хотелось пить.

— Воды — я увидел какое-то движение в своей комнате и решил попросить.

— А, очнулся — это был мой брат — Ну и расскажи мне, как бессмертное существо угораздило лишиться практически всех сил? Что ты там делал? — голос Миара был откровенно злым. Но кружку с водой он мне всё же подал. Выпив все содержимое, я решил ему ответить:

— Ника, я должен был ее спасти.

— Снова эта «видящая»! Лиам, ты хоть представляешь на что пошел ради какой-то девчонки? Да таких миллионы вокруг, далась она тебе!

— Далась! — я разозлился, откуда и силы взялись, я подорвался с кровати и встал напротив брата — Я не могу дать ей умереть! Только не она! Мне плевать на все слова и запреты, плевать на свою жизнь и силу! Я хочу, чтобы Ника жила! Я люблю ее! — кажется, до меня самого это только что дошло, потому что я сказал и только потом осознал сказанное.

— Л-любишь? — Миар впервые выглядел таким растерянным — Но… когда?

— Я не знаю. Сам только недавно осознал. Брат, и что мне теперь делать? — а вот теперь растерялся и я сам. Что делать с моими чувствами?

— Как что? Беречь свою любимую. Ты должен ее спасти во что бы то ни стало. Не повторяй моих ошибок… — Миар опустил голову, а я обнял его, эта боль будет в наших душах навечно.

— Где сейчас Ника?

— Она у Кикиморы вместе с Водяным. И еще… Лиам, а ты знал, что она слепая?

— Как слепая? — я ошарашенно посмотрел на брата? — П-почему?

— Она отдала свои глаза Горгоне.

— Я убью ее! — ей мало было моей помощи? Она еще и Нику решила обмануть? Ей не жить!

— Постой. У них договор. Зрение вернется к Нике, нужно будет лишь подождать. И я уже наказал Медузу, оставь ее. Тебе лучше отдохнуть и утром вернуться к Веронике. Утром ее ждут седьмые врата.

— Седьмые… а что потом?

— Я не знаю, брат. Но ты должен быть там — Миар прав. Я буду с Никой до конца, и если надо — умру за нее — Отдыхай, а я пойду — Я кивнул, нужно набраться сил. А брат тут же ушел.

Кабинет Миара.

Вернувшись от Лиама, я сразу же начертил руну, обращаясь к Луноликой Богине.

— Мириада, ответь — я знал, что она меня слышит.

— Что хочет от меня бесстрашный черный дракон? — она насмехалась надо мной, но сейчас я пропущу это мимо ушей. Мне нужна ее помощь.

— Седьмые врата. Чем это чревато для «видящей» и моего брата? — я, как и всегда, сразу перешел к делу.

— «Видящая» должна умереть. Ее жертва станет вашим спасением — сказала Луноликая, заставляя меня пошатнуться. Новая смерть. Когда же это закончится?

— До этого сотни «видящих» умирали. Почему именно она? Чем она особенная? Потому что мой брат любит ее?

— И да, и нет. Добровольная жертва. Только ее примут Боги.

— За что вы так? Это ведь наша с братом вина… Моя. Почему снова должны умирать невинные?

— Такова плата за свободу.

— Да к черту такую свободу! — я вспылил — Лиам не даст ей умереть! — я решил открыть все карты Богине.

— Тогда он умрет вместе с ней — отчеканила Мириада и исчезла. Разговор был окончен.

Брат умрет. Что же мне делать? Остановить его? Но как? А может мне стоит спасти «видящую», рискуя собой? Я ведь смогу ради брата. Но этот мир погибнет, если умру я. Тогда что? Позволить Нике умереть за нас?

Какое бы я решение не принял — кто-то умрет. Снова кто-то должен умереть! Ненавижу этот мир! Этих Богов и их игры! Будьте вы прокляты!

Я опустил голову на стол, закрывая глаза. Нужно найти выход.

Глава 20. Как же я устала

Шли мы все время вверх. Я слышала пение птиц и шелест листьев, похоже нас окружил лес. Ведь не даром Кикимора Лесная. Эх, должно быть вокруг красота, а я и не смогу рассмотреть. Хотя я не о том думаю. Впереди меня ждет последний страж и последние врата Предгорья.

Водной всю дорогу молчал, да и я не была настроена на разговоры. Я надеялась поскорее дойти до Кикиморы и поговорить с ней. Что она мне скажет? Согласится ли помочь? А что запросит за свою помощь? Как показала практика — женщины этого мира более корыстны, нежели мужчины. Или мне просто такие попадались? Ответа на этот вопрос у меня не было. Я и встречала лишь стражей Предгорья, каждый из них прожил не одну тысячу лет и уже перестал быть обычным человеком или существом волшебного мира.

Спустя минут двадцать мы закончили наш подъем и остановились, как я понимаю у жилища Кикиморы. Водяной продолжал молчать, хотя все еще держал мою руку в своей. Я боялась что-либо сказать. Наверное, он принимает какое-то серьезное решение, поэтому не стоит его торопить.

— Ника, мы пришли — ну да, очевидное невероятное — Дальше домик моей сестры, она нас примет, тут не переживай, и помочь не откажет — кажется, я вздохнула с облегчением — Но… — а вот и подводные камни. Ей что-то потребуется от меня? Что на этот раз? Сердце? Душу?

— Что «но»? Вы меня только пугаете таким молчание. Лучше уж сразу скажите, что он меня требуется. Что понадобится Кикиморе от меня.

— Нет, деточка, ты не так меня поняла. Сестра поможет так, просто ее врата… Они…

— Да что ж ты ребенка-то мучаешь! — в нашей картине появилось новое действующее лицо. Как я понимаю, это Кикимора собственной персоной — Врата мои стоят на краю скалы, а дальше — лишь глубокий обрыв — сказала, как отрезала. Мне что ли крылья нужно отрастить? Или я превращусь в лепешку при любом раскладе? — Но давайте об этом потом. Проходите в дом.

И мы вошли, Семён проводил меня в комнату, которую его сестра предоставила мне для отдыха. Когда Водяной ушел, сразу же появилась его сестра:

— Ох уж эти мужчины. На внешность-то они и не смотрят. Тебе бы помыться, Ника. А то кровь отер он тебе, а не умыл. Да и вообще. Сейчас провожу тебя в ванную комнату, пока ты немного расслабишься, а я поищу тебе что-нибудь из одежды. Ужин уже готовится, ты голодна? — столько сведений. Я поспешно кивнула, позволяя хозяйке дома увести меня в соседнюю комнатку, там же она помогла мне раздеться и погрузиться в огромную судя по ощущениям ванную.

Вместе с водой я почувствовала, как тело начало расслабляться, а ко мне потихоньку пришло успокоение. Давно я просто так не нежилась, отпуская все заботы и давая организму хоть какую-то передышку. Весь мой путь представлял из себя череду событий, которые сменяли друг друга, и только сейчас я поняла насколько устала.

Когда Кикимора вернулась (блин, ну не могу я е так называть, даже мысленно, можно она хотя бы здесь будет для меня Кики), я уже полностью расслабилась, все мое тело представляло из себя желеобразную массу, не хотелось ни шевелиться, ни тем более делать что-либо.

Вместе с одеждой Кики принесла мне и какую-то чудо-маску для волос:

— Подержишь ее на голове полчаса, и твои волосы приобретут объем и примут нормальный цвет, а то совсем девочку загоняли, волоски стали реденькими и бесцветными — она нежно втирала жижу, похожую на гель мне в волосы, а я не рискнула рассказать о своем обмене с Васькой. Пустое это, да и давно уже было, будто в прошлой жизни — Она потрогала мою воду, опуская в нее руку — Нагрею тебе немного, и можешь еще порасслабляться. Ужин уже готов. С нами поешь или хочешь побыть одна? — вот кто настоящая женщина, понимает других и старается помочь.

— Если вы меня подождете, то после ванной я бы с вами кушала — одной мне как-то не хотелось оставаться надолго. По крайней мере сейчас, итак мысли дурные в голову лезут, боюсь вместе с ними и аппетит пропадет.

— Конечно подождем. Отмокай, а мы пока с Сёмой пообщаемся, все же редко видимся, а тут такой случай выпал. Не спеши — Кики погладила мою руку и вышла из ванной, оставляя меня отогреваться и расслабляться дальше.

Стоило ей оставить меня, как в голову полезли мысли о младшем драконе. Лиам. Как он там? Всё ли у него хорошо? Все так же ждет меня или все же пытается отыскать? Почему-то мне было важно это знать. Я уже свыклась с мыслью, что он мне не безразличен. Я не стала размышлять над тем, когда я умудрилась влюбиться, лишь приняла это как должное. Хотя ему об этом всё же лучше не знать. Не те у нас отношения, чтобы я настолько откровенничала.

Не знаю сколько я так пролежала, но вода начала остывать. Подогревать ее магией я не умею, моя память ничего мне не подсказала, так что я набрала побольше воздуха, задерживая дыхание и нырнула под воду, смывая с волос маску.

Затем я постаралась нащупать полотенце, оставленное мне Кики, аккуратно обтерлась, замечая, что волосы и впрямь стали чуть пышнее, на счет цвета не скажу. А потом я одела платье, предложенное все той же добродушной хозяйкой домика.

Я вышла в предоставленную мне комнату, но вот куда идти дальше — не знала. Решила позвать хозяев. Но можно ли мне обратиться к хозяйке по сокращенному имени? Не обидит ли ее моя фамильярность? Эх, попытка не пытка!

— Сёма! Кики! Есть кто мне помочь? — ну не прибьют же они меня? Нет, не прибили, в комнату вошли сразу оба:

— Ника.

— Деточка, случилось чего?

— Да ничего. Я просто собрала, а вот куда идти — не знаю. Простите, если заставила вас переживать.

Семён помог мне, и мы спустились в гостиную, где нас уже ждал ужин. Меня усадили за стол и только сейчас я поняла насколько голодна. Я в ускоренном темпе начала поглощать предложенное, мне даже немного совестно стало за мою наглость и бескультурье. Но есть хотелось безумно.

— Бедный ребенок. Брат, ты ее не покормил что ли? — с укором произнесла Кики, а тот лишь что-то промычал, похоже и он слишком увлекся едой — Всё с вами ясно. Сам голодаешь, и Нику голодом моришь — на что Сёма все так же горестно вздохнул. Ну вот такие они, мужчины. Хотя не все конечно, взять того же Гогыныча. Мне тут же вспомнились его кулинарные шедевры.

А после ужина меня не стали мучать, от слова совсем. Отправили спать, а сами снова заперлись, что-то яростно обсуждая. Хм… И что же от меня скрывают?

Но обдумывать варианты у меня не получилось. Едва я коснулась подушки, как тут же унеслась в объятия Морфея. Измученный организм требовал сна и отдыха, и я не стала сопротивляться. В кои-то веки позволю себе слабость.

А снились мне бирюзовые облака и буро-зеленый дракон. Лиам прилетал ко мне, расправляя свои красивые крылья, и предлагал прогулку:

— Давай полетаем? — и как я могла ему отказать? Я забиралась к нему на спину, и мы рассекали воздух, то поднимаясь к самой бирюзе, то опускаясь к нежной, как шелк, траве.

С младшим драконом мне было хорошо и легко. Мы практически не разговаривали, но я чувствовала все то тепло, которое он дарил мне. Может это были лишь мои фантазии, но мне казалось, что он оберегает меня, как сокровище. А когда я просыпалась, на грани сна и яви я услышала едва различимый рык:

«Моя».

Глава 21. Я справлюсь!

Проснулась я в приподнятом настроении. И даже моя слепота не пугала меня, пока я вижу такие яркие и живые сны. Словно это все происходило на самом деле, а эти злоключения — лишь часть кошмара, который скоро пройдет. Я поднялась с постели, пританцовывая, и даже умудрилась ничего не зацепить и не упасть самой. Градус настроения только повышался, и я запела. Да, фальшивила, ну вот никогда из меня не выходило певицы, со временем ничего не изменилось.

В дверь постучали. Похоже мои подвывания напугали хозяйку дома, потому что Кики обеспокоенно заговорила из-за двери:

— Ника, солнышко, у тебя все в порядке? Я войду? — да пою я, а не в истерическом припадке бьюсь… Эх, кому я только объясняю.

— Да-да, все хорошо. Входите — дверь тут де отворилась, и я услышала размеренные шаги. Кики остановилась около меня, видимо рассматривая меня, пытаясь найти следы слез.

— У меня правда все отлично. Снился замечательный сон, я летала. Вот и настроение прекрасное. И чуть чего — я пела, а не ревела. Просто мне медведь на ухо наступил… — договорить я не успела, услышав обеспокоенный голос седьмой стражи:

— Золотце, как же так? Он не заметил тебя что ли? — да, хоть что-то в этом мире неизменно — с метафорами здесь не знакомы и воспринимают все буквально.

— Это поговорка такая, ее используют, когда пытаются объяснить, что для пения неподходящий голос и слуха музыкального нет совершенно — кажется, все еще печальнее, когда я начинаю объясняться. Но Кики меня поняла, я услышала короткий смешок, и она заговорила:

— Ой, так это не беда! Пой сколько душе угодно! Пойду только Сёму успокою — она еще раз хихикнула и скрылась. А у меня как-то и желание петь пропало. Ну вот хоть так и говорила, но не думала, что с моим пением все настолько плохо. Эх. Эстрада мне не светит.

После я нащупала стул, на котором было вчерашнее платье и поспешила одеться. Ужасно хотелось есть и нужно было поговорить по поводу последних врат. Хотелось бы услышать, что скажут опытные стражи.

Я уже знала, что дверь в пяти шагах от кровати, поэтому уверенно прошагала к ней, дальше спустилась к беседующим внизу родственникам.

— Он просил немного подождать, так что мы должны задержать Нику. Видимо у них появился какой-то выход, но времени катастрофически не хватает… — дальше Сёма не рассказывал, видимо увидев меня. Но часть фразы я все же уловила и должна допытаться что все это значит:

— Кто просил? — я не стала ходить вокруг да около.

— Ника, ты уже собралась — Кики пыталась перевести тему, но меня этим не обманешь.

— Я спросила кто Вас просил? — я постаралась голос сделать как можно суровее.

— Миар — тут же сдался Водяной — Он не желает тебе зла, скорее хочет защитить — мне показалось, или страж пытается оправдать старшего брата-дракона?

— И вы ему все еще верите? — меня передернуло от одной мысли о том, что стражи в сговоре с этим лжецом.

— Ника, послушай. Может он и плохой, но я чувствую, когда мне врут — вот зря Кики вмешалась в этот разговор. Не верю я старшему. Когда-то я уже думала, что он отличный парень, но жестоко ошиблась. Второй раз я не куплюсь.

— Возможно он не врал, но это не значит, что говорил всю правду. Я встречала слишком много двуличных, чтобы верить тому, кто единожды обманул — в этом я была тверда, им меня не переубедить. Хотя видно, что они и не старались.

— Хорошо. Но в любом случае тебе для начала нужно успокоиться и позавтракать…

— А вот не надо меня учить что мне нужно делать! — Боже, у меня что ли нервный срыв? Столько держалась и на такой мелочи сорвалась? — Простите… — я попыталась смягчить свои слова, но молчание моих собеседников говорило о том, что они пребывают в шоке.

— Ника… Мы не желаем тебе зла. И хотим помочь — я верила Кики и уже успела десять раз себя мысленно пнуть за то, что позволила себе сорваться на ни в чем не повинных стражей.

— Простите. Я знаю. Просто столько всего накатилось, думаю это у меня нервное. Я не хотела вас обидеть или усомниться в вашем отношении ко мне. Просто слишком много всего. Кажется, я не выдерживаю… — не успела я договорить, как почувствовала крепкие объятия сразу с двух сторон. Ни Сёма, ни Кики не держали на меня зла, они жалели меня, как ребенка. И я была им благодарна за то, что они разрешили мне проявить минуту слабости.

Когда я успокоилась, они разомкнули объятия, и я услышала приглашение на завтрак:

— Так что, перекусим перед походом? — Кики сделала вид, что всего этого безобразия и не было.

— Да, было бы неплохо. Что у нас на завтрак? — я говорила нарочито весело, пытаясь убедить стражей, что со мной все в порядке. Еще бы самой в это поверить.

Так мы и провели это утро в неспешных разговорах во время еды. Я позволила стражам задержать меня, как о том их просил Миар. Если они доверяют ему, то почему я не могу довериться этим мудрым людям? Да и честно признаться, я боялась того, что ждет меня впереди, потому и сама пыталась оттянуть неизбежное.

Но идти надо. Поэтому я встала, показывая свою готовность и обратилась к Семёну, я знала, что Водяной с нами не пойдет:

— Сёмочка, спасибо Вам большое за поддержку, это многое для меня значит. Я рада, что встретила такого мужчину, как Вы. Но всё же я надеюсь, что это не прощание, и мы с Вами еще увидимся — я протянула руки, предлагая обняться, и Водяной поспешил прижать меня к себе.

— Обязательно увидимся. Ты еще и рассмотришь какой я красавец — я чувствовала, что мой новоиспеченный друг улыбается.

Ну а дальше все поднялись и поспешили выйти на улицу. Сёма отправился в сторону своих владений, об этом говорили его удаляющиеся шаги. А мы с Кики пошли в сторону врат. Для этого пришлось подниматься все выше, но идти было не трудно, Кики крепко держала меня за руку, поддерживая. Это вселяло в меня надежду. Я справлюсь! У меня всё получится! Главное что? Главное верить в себя и тех, кто меня окружает. И я действительно поверила. Расправила плечи и шагнула вперед в неизвестность.

Кто говорил, что девчонки не бывают смелыми?

Глава 22. События у седьмых врат

К вратам мы пришли быстро. Кики остановилась, крепче сжала мою ладонь и заговорила:

— Ну вот мы и пришли. Добро пожаловать к седьмым вратам Предгорья — звучало как-то торжественно, словно я на открытии музея, а не у врат в другой мир — Ника, ты же помнишь, что я говорила о своих вратах? — я помнила, но Кики решила уточнить.

— Помню. Там обрыв, то есть дальше мне некуда идти.

— Может мы вернемся? — в ее голосе слышалась грусть и надежда. Стражница переживала за меня, боялась отпускать. Я конечно была ей благодарна, но чувствовала — это мой путь. Поэтому я качнула головой:

— Нет. Я сделаю это. Всего лишь несколько шагов — и все закончится. Не нужно будет думать и гадать, а что было бы, если бы я… Я должна пройти сквозь эти врата, объединить их всех. А что будет потом — время покажет, зачем загадывать наперед?

Не знаю кого я уговаривала, себя или Кики, но решение было принято. Я глубоко вдохнула и сделала три шага вперед.

Драконий замок.

— Лиам, летим. Зеркалил Водяной, Ника с Кикиморой отправились к вратам, они сдерживали ее сколько могли — я застал брала за очередным фолиантом, от которого Лиам даже по дороге не отрывался. Похоже он нашел то, что искал. Но время не ждет. Мы должны лететь.

Выйдя на площадку для полетов, мы тут же обратились в драконов и рванули к границе седьмых врат.

Тени подсказывали, что Ника находится уже довольно-таки близко к вратам. Мы успеем, я знал это, но Лиам продолжал подгонять меня, нервно взмахивая крыльями. Жаль, что я не успел расспросить его о том, что ему удалось найти. Надеюсь там ничего опасного? Или все же?

Приземлились мы на самой границе у врат, дальше нас не пускала защита стражей. Но теперь она работала против них самих, мы могли бы помочь «видящей», и они это знали. Но продолжали держать контур, будто ничего важнее него нет. Что ж, вы еще пожалеете, глупцы.

Богиня четко дала понять, что Ника умрет. Сколько бы я не искал — выхода из сложившейся ситуации не находилось. Я конечно же поддержу брата в его стремлении спасти девчонку, но первостепенная моя задача спасти младшего. Пусть сделает все, что сможет, чтобы его совесть была чиста. А боль утраты… Она не пройдет, но со временем утихнет. Главное, что жертва «видящей» освободит нас от проклятия. Можете считать меня циником, но после стольких смертей… Ведь не справится Ника — придет следующая «видящая», а за ней еще одна. И так до бесконечности. И все они будут умирать. Долго и болезненно. Так почему бы не пожертвовать одной ради всех остальных?

Седьмые врата. Ника.

На этот раз резко боли не было, я даже расслабилась, проходя сквозь врата, надо же, ничто не ломает мои кости, сжигая кровь. Мне даже захотелось улыбнуться, но я услышала такой далекий, но такой родной голос Лиама:

— Никаааааа! — что такое? Почему он кричит? Всё же хорошо. Врата пропускают меня.

Я сделала еще один шаг вперед, пропуская сквозь себя энергию врат. Ощущения были не из приятных, но главное никакой боли. И тут я услышала звук, будто струна лопнула, горячая волна накатила на меня, охватывая мое тело, я почувствовала, как горит моя плоть, плавятся волосы. Кажется, я закричала.

— Нееееееееет! — голос Лиама отдавал болью в районе сердца.

Упора под ногами уже не было, и я полетела вниз, продолжая кричать и гореть.

«Боже, да закройте ему кто-нибудь глаза, он не должен это видеть!» — единственная связная мысль в моей голове.

Граница седьмых врат. Миар.

«Видящая» парила в воздухе и горела. Страшное зрелище. Я видел много смертей, но это была одна из самых жестоких. Брат бился в воздушную стену, которой представляла собой защита стражей. Но куда ему, он-то и мою защиту пробил лишь на эмоциях.

— Брат! Помоги! Умоляю — взгляд Лиама обратился на меня. Нет, я не могу. Тогда он погибнет — Прошу тебя. Ника — моя жизнь. Без нее я не могу и не хочу!

Да черт бы вас всех побрал! Я собрал свои силы и ударил в том месте, где бился мой брат. Еще удар. Мы объединили силы и обрушили их на стену. Она поддалась и рухнула под нашим напором, Лиам тут же обратился и рванул к вратам. А я стал медленно подходить к застывшей изваянием Кикиморе. Стражница с болью в глазах наблюдала за медленной смертью «видящей»

Младший обхватил лапами все еще кричащую Нику и что-то быстро зачитал. Нет! Это же запрещенная магия! Где нашел? Убью того, кто подсунул брату этот фолиант. Я ускорился, но уже понял, что не успеваю. Крылья моего брата обгорели, словно у мотылька, попавшего в костер, Лиам прощался со своей сущностью, спасая эту глупую девчонку!

Всего пара мгновений и вниз падали уже два человека, огненный кокон обвил их, и пара кричала вместе. Боги, что делать? Как их спасти?

Но ответили мне не боги, помощь я получил от Кикиморы:

— Да что ж ты застыл, как истукан! Они сгорают от магии! — какая проницательная, будто бы я сам не вижу — Открывай им переход на Землю! Ну же! — Черт! И почему я сам не догадался! Я с благодарностью кивнул стражнице и поспешил к обрыву, читая заклинание перехода. Только бы успеть! Это их единственный выход.

Яркая вспышка и брат с «видящей» исчезли. Стоящая рядом со мной Кикимора рухнула на землю, словно подкошенная, а защита вокруг врат Предгорья опала, впитываясь в землю. Вот тебе и добровольная жертва…

А рядом я услышал голос Луноликой:

— Интересное решение проблемы. Думала вы не догадаетесь. Боги приняли жертву «видящей». Теперь ты свободен.

— Да к черту вас и вашу свободу! Я готов потратить еще тысячу лет, но я найду как заставить вас заплатить за все, что здесь произошло! — Я развернулся, уходя от Богини. Тоже мне Боги! Убийцы!

Глава 23. Земной мир

Проснулась я посреди ночи. Вокруг было темно, я не могу понять, где нахожусь. Что-то назойливо пикало, но стоило мне попытаться повернуться, как резкая боль пронзила все тело. Беда. Судя по ощущениям и запахам, я в больнице. Но что же случилось? Последнее, что я помню, это то, что мы с папой приехали домой, и я собралась на прогулку. Но что же случилось потом? Провал. Я ничего не помню. Я пыталась напрячь мозги, но без толку, лишь ощущение того, что я забыла нечто важное.

Помучав себя с добрых полчаса, я все же решила лечь спать, разберусь со всем утром. Сейчас мне все равно никто не поможет.

Второе пробуждение было уже полегче, голова не так раскалывалась, да и ориентировалась в пространстве я вполне себе нормально. Да, я находилась в палате, а пищали подключенные ко мне приборы. Разбудил меня звук открываемой двери. В палату вошли несколько человек в белых халатах. Девушка (видимо медсестра) подошла ко мне первой и удивленно уставилась на меня:

— Доктор! Она очнулась — ну да, ты очень проницательна. Попыталась привстать, но все так же не могла. Неужели я парализована? Эта мысль пугала до чертиков.

— Доброе утро — а это уже судя по всему доктор.

— Доброе — мой голос напоминал карканье вороны, но в принципе разборчиво.

— Мила, принесите стакан воды — ну хоть кто-то догадался — Как Вы себя чувствуете? — я-то? Как после бетоноукладчика.

— Не знаю, вроде нормально. Вот только двигаться… — я не закончила, Мила подала мне стакан с водой, помогая пить.

— Не переживайте, двигательная функция восстановится. Все же Вы слишком долго пробыли в коме.

Кома? Я не ослышалась?

— Долго — это сколько?

— Семь месяцев — прозвучало как вердикт.

— Сколько??? — нет, ну я предполагала, что не день-два, но столько? Это ж на улице уже зима?

— Мы сообщим Вашим родителям, думаю, они скоро будут — сказал доктор и удалился.

— А что произошло? — мне хотелось бы знать, все же просто так в кому не впадают, а он даже не удосужился мне рассказать, лишь посмотрел на показатели на мониторе и дал какие-то указания медсестре, а после этого потерял ко мне всякий интерес.

Когда он ушел, медсестра подошла поближе, поправляя мне одеяло, и начала делиться информацией:

— Так взрыв был в торговом центре. Вы с парнем оказались в эпицентре, но он как герой прикрыл Вас собой! — девушка увлеченно жестикулировала, а я потихоньку офигевала. Взрыв! Но почему я ничего не помню — Вам повезло, практически не пострадали, а вот у него вся спина обожжена, и лицу досталось, а еще глаза… Ну это Вам и без меня расскажут. Скоро должны прийти.

— Так, стоп. Парень. Мой что ли?

— Ну да… Он с братом ходит. По-другому пока не может, но тот молодец, добился лучших врачей для реабилитации, а скоро и операцию проведут. Вы и его не помните? — я покачала головой — Ой, ну… Это дежурный врач был, но скоро появится Яков Степанович, Ваш доктор. Он Вас проверит и поможет восстановить утраченную память. Да и близкие помогут — медсестра замолчала, явно устыдившись своей болтливости, поспешила сделать мне укол и ушла. Я же не стала ее останавливать. Скоро приедут родители и все мне объяснят.

А пока полежу, попробую поработать с памятью. Я начала вспоминать вопросы с зачета, что я помню с последней лекции, потом происшествие с бабушкой. Точно! Как я могла забыть. Надеюсь у нее теперь все хорошо. Помню поездку в деревню, я провела там чуть больше месяца. Что же еще? Ведь было там что-то важное, я чувствую, но никак не могу вспомнить.

А потом я услышала шуршание за дверью, и тут же ко мне в палату вломились родственники. Мама принялась меня обнимать, за ней последовал папа, а там и Кирюша скромно примостился в ногах, поглядывая на меня.

— Доченька! Как же мы рады. Как ты себя чувствуешь? — мама гладила меня по голове, папа держал за руку, я чувствовала их прикосновения, но пошевелиться не могла. Надеюсь доктор был прав, и я скоро смогу двигаться.

— Хорошо, мам. Только пока пошевелиться не могу, но врач сказал это временно.

— Да-да, Яков Степанович что-то такое говорил, я припоминаю — папа включился в разговор.

— А Лиам еще не приходил? — мама посмотрела мне в глаза, ожидая ответа — Лиам… Имя какое-то странное, но безумно знакомое. Вот только никак не вспомню откуда его знаю.

— Наверное, нет. Кроме врачей никого и не было — я решила пока не пугать родителей провалами в памяти.

— Ну может Миар еще не приехал, все же у него дела. А без него бедняга пока не может передвигаться — мама договорила, но тут же поджала губы, будто бы сказала что-то лишнее.

— Мам, а можно мне зеркало и расческу? — я хотела посмотреть на себя, а то если придет мой парень, а я тут вся такая лежу, надо хоть волосы расчесать что ли.

— Зеркало… Да, сейчас — мама замялась, но все же потянулась к сумке. И что они так от меня скрывают?

Руки меня не слушались, я не могла их поднять, поэтому я попросила маму открыть зеркальце и держать напротив моего лица. Кажется, это было ошибкой. Свое отражение я не узнала, вид у меня был изможденный, темные круги под глазами, кожа бледная, а волосы… Боже, что с моими волосами? Почему они такие редкие и блеклые? Я с шоком рассматривала себя, а мама старалась меня причесать.

— Мама… Что с ними?

— Дочь, так взрыв был… Они практически все обгорели. Теперь вот такие растут. Но не переживай, мы восстановим, будешь красавицей, как прежде, да отец? — мама искала поддержки у папы, и он интенсивно закивал. Наверное, они готовились к этому разговору.

— Понятно — в конце концов волосы-это не смертельно — А расскажете мне о взрыве? Я ничего не помню. Совсем.

Мои родители переглянулись, и папа начал рассказывать мне официальную версию, другой они не знали. Он все говорил, а мои глаза расширялись, из его уст все чаще звучало имя «Лиам», а я лишь гадала — кто он? Хотела уже признаться, что не знаю парня с таким именем, но тут дверь в палату открылась и вошли ОНИ. Два офигенных красавца. Палатой что ли ошиблись? Но нет, они поздоровались с родителями, а те им активно заулыбались, уступая место парню с повязкой на глазах. Боже, неужели это он? Лиам? Я смотрела на парня, но не могла его вспомнить, и только мое сердце с болью сжималось.

— Привет — решила я нарушить образовавшуюся тишина.

— Ника, ты? — парень подорвался, едва не падая, но второй красавец его тут же придержал.

— Я… — а что мне было еще говорить? Я растерялась.

Глава 24. У меня есть парень

— Ника! — парень растолкал моих родственников, обнимая меня. И как только слепой смог найти меня в этой кучемале. Не по запаху же? Запах! Черт, пахну я, наверное, не очень.

Но не смотря на всю абсурдность ситуации, в его объятиях я чувствовала себя как дома. Голова не помнит, но сердце-то знает. Наверное, он действительно мой парень. Иначе как объяснить то, что моя душа рвалась к Лиаму, а сердце было готово выпрыгнуть из груди. Я попыталась протянуть руки, обнимая в ответ. И у меня даже получилось переместить их на спину парню. Тут же запиликали датчики, извещая о том, что со мной видимо не всё в порядке.

Лиам тут же отстранился, а я вздохнула. Ну вот как не вовремя. В его объятиях было так хорошо. И меня даже не смущали родственники. Кстати о них. Я посмотрела на брата моего «парня», было в нем что-то очень знакомое. Но вот что именно — я не знаю. Ладно, разберемся позже.

Никто не стал комментировать наше поведение, и только тут я поняла, что веду себя как влюбленная девушка, которой никогда не была. Мне стало чуточку стыдно, но совсем немного. А что здесь такого, раз даже родители столько мне говорили о Лиаме. Значит они его приняли, парень им понравился. Да и если верить рассказу медсестры (в принципе и в официальной версии взрыва, рассказанной отцом, были эти сведения), то этот самый парень прикрыл меня собой от ударной волны и огня. Я тут же присмотрела к лицу знакомого незнакомца, отмечая небольшие ожоги. Похоже ему действительно досталось. И эта повязка на глазах. Мне так хотелось ее снять, чтобы увидеть ясные карие глаза. Почему я была настолько уверена в цвете — не знаю. Тишина затягивалась, а датчики начали затихать, как и мое сумасшедшее сердце.

Неловкость, образовавшуюся в данный момент разбил приход нового доктора. Видимо это и есть тот самый Яков Степанович, поскольку родители обрадованно начали с ним здороваться и улыбаться. Мужчина подошел ко мне, рассматривая:

— Здравствуйте, Ника. Ну и напугали же Вы нас — голос у него был приятный, да и сам врач вызывал во мне симпатию, поэтому я улыбнулась, пожимая плечами. О, и это движение мне далось, хоть и отозвалось легкой болью в спине.

— Доктор, я вот… двигать не могу, лишь немножко — решила сразу пожаловаться, а то вдруг он так же убежит, как и его предшественник.

— Это нормально, я назначу тебе упражнения для реабилитации, и все будет хорошо. Также каждый день тебе будут делать массаж, подвижность понемногу вернется к твоим мышцам — говорил он уверенно, и я верила доктору — Еще тебе нужно будет пройти повторное обследование, но всё позже. Список необходимого Вам принесет Мила — это он уже обращался к моим родителям, которые ему лишь кивали — А Вы, молодой человек, должны вернуться к себе, у Вас скоро сеанс, если мне память не изменяет — он с укором посмотрел на Лиама, на что его старший брат лишь кивнул — Операцию назначили на следующую неделю. Вам еще не звонили? — последнее, что я услышала, когда они выходили из моей палаты, оставляя меня наедине с родней.

Ребята ушли, а сразу за ними в палату вернулась уже знакомая мне медсестра, видимо моя личная, раз столько времени мне уделяет. Она привезла кресло-коляску и список, который передала моему отцу. Тот вчитался и чему-то кивнул. Девушка улыбнулась и вышла.

— Ну что, Ника, что скажешь на счет прогулки? — папа улыбался, а я смотрела то на коляску, то на него.

— А почему бы и нет? — в четырех стенах я еще належусь.

— Надо одеть ребенка, все же на улице зима — зима, я не ошиблась в подсчетах, значит я потеряла воспоминания сразу после взрыва. Но почему же тогда я не помню Лиама? С этим мне еще придется разобраться.

На меня одели теплые носки, пальто, шапку, закутали в одеяло, а после этого папа усадил меня в кресло. Запеленали меня так, что я и при желании не смогла бы пошевелиться. Было очень жарко, так что я стала намекать, что пора бы выдвигаться, если не хотят, чтобы я заживо сварилась. Выражение было так себе, потому что родители как-то заметно съежились. Но спас ситуацию Кирилл, который до этого сидел тихо:

— А можно я повезу Нику? — он взялся за ручки и принялся толкать коляску. Как ни странно, но у него неплохо так получалось.

На улице меня ожидала настоящая зимняя сказка, белый снег лежал везде, укрывая землю и деревья, светило яркое солнце, заставляя все вокруг сиять, словно драгоценностям. Кирилл чуть ускорился, благо дорожки были почищены, и коляска вполне себе резво катилась по ним. Мы подъехали к лавочкам, возле которых красовались елки. На каждой из них я увидела гирлянды, но днем они не были включены. Это то же… Кажется, Кир понял о чем я, потому что сам указал мне на украшенные деревья, объясняя:

— Скоро уже Новый год! Через две недели будет. Может тебя к тому времени отпустят домой, было бы здорово. Да и Лиаму должны сделать операцию.

— Операцию? А что с ним?

— Так зрение. Говорят, что-то в мозгу, и врачи обещали всё исправить, его что-то сильно ударило, потому он перестал видеть. Ну я точно не знаю, тебе лучше спросить у него же или у Миара. Они классные. Миар обещал, что мы поедем в горы, как только вы с Лиамом поправитесь. Так что думаю это будет скоро! — Кир воодушевленно мне рассказывал, размышляя по ходу. Нужно будет обязательно их расспросить. Пока я размышляла, к нам подошли родители и все уселись на лавочке, наслаждаясь прекрасной погодой и тишиной.

— Ника, с завтрашнего дня начнется реабилитация — папа посмотрел на меня, и все же добавил — может обследование пройдем сегодня? Если что-то не так, то быстрее начнем исправлять — было видно, что он очень переживает. Что-то не так… Ведь и это не исключено. Но не будем расстраиваться раньше времени. Я улыбнулась родным и утвердительно кивнула:

— Было бы неплохо поскорее все пройти. Может уже к Новому году я смогу вернуться домой… — эх, мечты-мечты.

— Вот и отлично. Пойду тогда договорюсь с доктором. А вы пока погуляйте — папа улыбнулся и живо направился в сторону здания больницы, а мы с Киром и мамой остались во дворе. Все-таки здорово на улице!

Я почувствовала на себе чей-то взгляд и повернулась, заглядывая в окна. На третьем этаже дернулась штора, закрываясь, но я успела рассмотреть молодого мужчину, который пытался скрыться. Миар. Он наблюдал за нами. За мной? Странный он какой-то, я его немного побаивалась, хоть мы и не оставались наедине, и он мне ничего плохого не сделал, но что-то внутри меня заставляло опасаться этого красивого мужчину. Может он был против наших с Лиамом отношений? Хотя не похоже, ведь он позволяет брату ежедневно меня проведывать. Ладно, разберемся потом.

Прогулка наша закончилась, когда пришла Мила и позвала меня на обед. Для меня подготовили сбалансированное меню, включающее все питательные вещества, которые мне были нужны. Так же меня ждали уколы и таблетки. За мое лечение принялись особо рьяно. После обеда мне назначили полное обследование. Папа постарался. Мы вернулись в палату, где уже стоял поднос с едой.

Я наспех перекусила, ложку к сожалению я пока держать толком не могла, но мама помогла мне. А потом папа уехал на работу, он увы не мог оставаться дольше, но на обследование со мной пойдем мама. Так что поддержка у меня будет.

Вы выехали в коридор, где столкнулись с Миаром, парень улыбнулся маме и поспешил к лифту.

— Торопитесь на работу? — мама все же решила завести с ним разговор.

— Да, у меня через час важная встреча. Уже опаздываю, долго беседовали с врачом по поводу операции. Сложно успевать все везде контролировать — парень выглядел серьезно, но все же улыбнулся к концу фразы — А вы на обследование? — мы с мамой кивнули и на этом наш разговор закончился. Каждый направился по своим делам.

Обследование прошло довольно-таки быстро, нигде не было очередей, так что мы управились за пару часов. Результаты будут только завтра, поэтому мы вернулись в палату. Кир принес мне из машины планшет и книгу (они что ли постоянно их с собой возили или только сегодня захватили, когда узнали, что я очнулась?). Я видела, что мама мялась и все время поглядывала на часы.

— Мам, если тебе надо идти, то иди. Не беспокойся, я не заскучаю. У меня есть планшет и книга, а еще я могу позвонить, если мне что-то понадобится. Да и Мила не даст мне скучать. Так что не переживай, занимайся своими делами.

— Спасибо, дорогая. Мне правда надо бежать. Увидимся завтра — мама подошла, обнимая меня, затем она быстро взяла сумку и позвала Кира, брат улыбнулся мне и поспешил за мамой. Так я и осталась одна. Я чуть повернула в свою сторону планшет, держать его было сложно, но брат удобно разместил мне его на столике у кровати. Включила первый попавшийся романтический фильм и увлеклась его просмотром.

Не помню как уснула, но фильм плавно перетек в странное сновидение. Я стояла посреди зеленой поляны, вдали виднелись горы. Я ошарашенно разглядывала окружающую меня природу, радовалась, как ребенок. Такой красоты я никогда не видела! А потом я заметила две темных точки, которые приближались ко мне со стороны гор. Я продолжала в них всматриваться, сердце застучало усиленно, и я рассмотрела двух величественных драконов, которые летели ко мне. Один был черным, а второй буро-зеленым.

Их вид меня совершенно не пугал, скорее вызывал интерес. Я протянула руку, пытаясь приблизить их, а один из них прорычал:

«Давай полетаем!» — такое знакомое. Такое родное. Я всхлипнула и проснулась. За окном поднимался рассвет. На планшете шел уже совсем другой фильм, а я лежала, пытаясь унять разбушевавшееся сердце. И что бы это было?

Глава 25. Признание Миару

Уснуть мне так и не удалось, я пролежала до прихода родителей и врачей. Результаты всех обследований давали повод для радости, мама облегченно вздохнула, а я улыбалась во все тридцать два. Значит только реабилитация, неделя уколов и я буду как огурчик. Не в смысле, что зеленая и в пупырышку, предпочитаю родной цвет лица.

К тому же у меня прогресс — я уже худо-бедно могу руководить руками, они слушаются меня все лучше, так что я счастливый. Могу себе и фильмы смотреть, и книжки читать, и вообще наслаждаться жизнью.

Сразу после доктора и родственников, которые быстро убежали на работу, ко мне приходили Миар и Лиамом, мы немного посидели, в основном в тишине. Разговор начинать никто из нас не спешил, лишь только когда они ушли, я смогла вздохнуть с облегчением. Что-то с этими братьями не так. Не знаю что, но моя интуиция вопит — «Внимание! Опасность!», а она у меня редко ошибается. Вообще в их обществе я чувствую себя довольно-таки странно. Одно только скажу, что каждый раз, когда Лиам оступается, мне интуитивно хочется его поддержать. И это удивляет больше всего. Вроде как я к нему ничего не чувствую, но в то же время мне хочется его касаться. Может это и есть любовь?

Я все же решила отложить самокопание и полежать с книжечкой, все же чтение успокаивает и упорядочивает мысли. А мне это ой как не повредит. Но не успела я взяться за планшет, как в дверь палаты постучали и вошел Миар. Вот те «здрасте бабка Юрьев день». И что ему еще понадобилось от меня?

— Ника, можно? — да ты собственно уже и вошел, чего спрашиваешь? Но отвечать-то надо, поэтому я быстро кивнула, пытаясь немного привстать.

— Проходи — решила все же уточнить свой ответ.

— Я не надолго, у меня работа — да я как бы и не расстроюсь, если ты сразу прям сейчас свалишь, ну то есть уйдешь. Этот брат вызывал у меня какую-то оторопь и рядом с ним мне было не комфортно находиться.

— О чем ты хотел поговорить?

— О вас с братом. С твоей стороны чувствуется какой-то холодок. Скажи мне честно, у тебя нет чувств к Лиаму? — ого-го-гошеньки! А вот такого поворота я не ожидала. И что здесь скажешь? Парень жизнью за меня рисковал, а я его бортану — «Ты знаешь, что-то ты мне не нравишься, уж прости». Блин, что же ему ответить? Может скажу правду?

— Миар. Я отвечу, только обещай, что это останется между нами? — эх, была не была, доверюсь старшему братцу.

— Обещаю — он прочертил пальцем что-то в воздухе, нотный знак что ли? Ладно, у каждого свои странности.

— Так вот. Понимаешь, я совершенно не помню ни тебя, ни твоего брата. Для меня Лиам — абсолютно посторонний человек — Божечки, простите меня пожалуйста, но лучше я скажу правду.

— Как не помнишь? Совершенно? — я кивнула — А Кощеикуса, Ягульку? — Миар ошарашенно на меня смотрел, я же хотела покрутить у виска. Кого?

— Эм… Сказочных персонажей? Ну я детство свое помню, сказки там читали. Нет, со старой памятью у меня порядок, да и подругу я свою помню, ее нового парня Андрея — Машка! Как же я могла забыть ей позвонить! Вот что я за подруга?

— Кхм… Ну хорошо. А поездку к бабушке? Ты помнишь ее? — это да, разумеется помню, но к чему он?

— Помню. Бабушка сломала руку, и я месяц провела у нее.

— А нас с Лиамом значит не помнишь? Катание на лодке? — я отрицательно замотала головой — Лепка вареников, сырники? — снова тот же ответ от меня — а ожог помнишь? Я леж тебе еще прикладывал? — Нет, нет и еще раз нет! Да не помню я Вас! Ой, кажется, я это прокричала, потому что Миар странно так на меня посмотрел.

— Миар, прости, но я совершенно вас не помню. Не знаю почему так, пребывание у бабушки помню, деда Степана помню, Кира… Ай! — резкая боль пронзила голову, и ее сдавило будто в тисках. Парень подбежал ко мне, обеспокоенно наклонившись:

— Ника, что такое? Больно? — я кивнула, жуткая боль — Подожди, я позову доктора — он убежал, а я откинулась на подушки, кажется, меня отпускает, боль начала утихать, возвращая мне возможность мыслить.

Через минуту вернулся Миар, а за ним в палату вбежали Яков Степанович и Мила. Меня осмотрели, дали таблетку обезболивающего и сказали позвать, если боль повторится. Надеюсь, этого не будет. Я закрыла глаза, не хочу никого видеть, уж пусть лучше братец Лиама уходит, думаю, поймет намек.

— Что ж, Ника. Я пойду. Поправляйся, а мы позже еще поговорим. И… я оставлю твой рассказ в тайне, но думаю тебе лучше поделиться этим с доктором. Похоже все не так радужно, как все думают.

— Спасибо. Я подумаю.

— Пока, Ника, береги себя — ага-ага, и тебе всего доброго, вали уже поскорее отсюда, видеть тебя не желаю.

Парень ушел, а я осталась с утихающей головной болью и мыслями в голове. Они были в деревне. Именно там мы и познакомились? А что потом? Почему я помню все до мельчайших подробностей, будто бы это было вчера, а их совершенно не помню? Куча вопросов, а ответа у меня нет.

Глава 26. Реабилитация как она есть

А дальше меня ждали серые будни. Каждое утро ко мне наведывались родные, проводили со мной около часа и бежали на работу, потом появлялся доктор и медсестра, меня осматривали, кололи уколы и кормили. А после этого Мила отвозила меня на занятия по реабилитации. Руки слушались меня все лучше, а вот ноги совершенно не хотели держать, хотя я и могла немного пошевелить пальцами. Но увы это были мои единственные успехи.

После моего звонка ко мне прибежала Маша, она долго плакала, обнимая меня. Все же у нее была учеба, поэтому она наведывалась в больницу каждые выходные. А тут такая новость! Мы долго разговаривали, я рассказала о своих успехах, о том, что скоро приду в себя, а Маша все уши протарахтела мне об Андрее. Парня я помнила хорошо, всё же для меня прошло немного времени со знакомства. А потом подруга напросилась вместе со своим парнем в гости в субботу. Я была не против, мы можем погулять во дворе больницы.

Каждый день ко мне наведывались Лиам с Миаром, но старший брат лишь приводил ко мне младшего, здоровался и уходил. Как-то он объяснил мне это тем, что хотел бы, чтобы я узнала его младшенького получше. Слово он свое сдержал, о моем секрете никто не узнал. Но я все чаще задумывалась над тем, чтобы признаться доктору и родным в том, что совершенно не помню некоторых моментов из своей жизни.

С Лиамом мне было интересно, он много разговаривал, что-то рассказывал, смешно жестикулируя. В такие моменты я совершенно забывала о его слепоте. А еще мне все время хотелось к нему прикоснуться, погладить или просто обнять. Я рассмотрела странные зеленые пряди в его волосах, такие же были и у Миара, только цвет волос братьев отличался. Видимо какое-то веяние моды, но я с ним была не знакома, да и не была я тусовщицей, чтобы разбираться в таких мелочах.

Как только Лиам уходил, я тут же начинала скучать, все же сердце не обманешь, похоже оно работает лучше, чем моя дырявая память. Парень готовился к операции, которую ему сделают на днях, я жутко переживала, хоть и пыталась этого не показывать. Но тайком выпытывала у него детали того, что будет происходить, якобы простое любопытство, а на деле же я просто безумно нервничала и хотела себя хоть как-то успокоить.

А еще я каждый раз с нетерпением ждала вечера, а точнее время отбоя. Ведь каждую ночь мне снились ОНИ. Два великолепных дракона, которые притягивали все мое внимание. Черный был просто идеальным. Большой, красивый, с изумрудными пластинками вдоль всего тела, его хотелось гладить, но он и вполовину не вызывал во мне того трепета, как его собрат. Чуть поменьше, буро-зеленый, он тянул меня к себе, словно магнит. Еще с первой ночи я будто попадала в совершенно новый мир, незнакомый мне, но все равно не менее притягательный. Было в нем что-то, что заставляло сердце сжиматься, но скорее всего это было волнение перед новым и неизведанным.

На реабилитации со мной работала резвая бабулька, даже и не думала, что у человека в столь преклонном возрасте может быть столько энергии! А еще она относилась ко мне по-доброму, словно я была ее родной внучкой, но при этом гоняла меня отменно, не давая отлынивать. Благодаря ее усилиям я уже сносно стояла на ногах, правда пока с поддержкой, но и это был большущий прогресс. Звали мою помощнику Егулина Тимофеевна, но за глаза все прозвали старушку Ягулькой — уменьшительно-ласкательное от Бабы Яги, с которой у ее было явное сходство (да простят меня все защитники стариков, я же не со зла). А еще ее заменяла странного вида девица. Не сказать, что такая уж злостная, но было в ней что-то такое… Василисой назвалась она в первый же день, так и напрашивалось добавить «уж не Прекрасная ли?», но я смолчала. А вот персонал ее кроме как «Васькой» никак и не величал. Видимо за скверный характер. Хотя мне она не показалась такой уж злой, просто кажется слегка обижена. Но должна признать волосы ее меня поразили — уж очень были похожи на мои прежние, я даже в самом начале не сдержалась — прикоснулась, проверяя на ощупь.

— Что, нравятся? — с гордостью спросила девушка, а я лишь кивнула, признавая ее правоту — Вот выздоровеешь — обязательно дам поносить! — вроде и пошутило, но сказано было так, словно она так и поступит, стоит мне стать на ноги.

В общем меня окружали странные, но вполне себе добрые медицинские работники, за что я не уставала благодарить доктора, но он лишь отнекивался:

— Это все волонтеры, так что благодари, Никочка, их. Я-то тут при чем? — я покачала головой, все равно Яков (который на самом деле вовсе не Яков, как он позже мне признался) Степанович стоял на своем:

— Говорю же не мои подопечные, тебе просто повезло с работниками. Да и не Яков я, а Константин. Но в детстве был чересчур тощим, вот и прозвали тогда Кощеем. Поэтому имя и поспешил сменить. Только тсссс…. Никому не говори, это тайна — я пожала плечами. Каких только странностей не заметила за эти дни. Так что смена имени — меньшая из них.

Конечно мне повезло, у меня было счастливое детство, но ведь могло быть и иначе? Поэтому я постаралась позабыть о том, что услышала от доктора, а переключилась на свои занятия. Уже завтра Лиаму сделают операцию. Лучше подумаю о нем. Уже решила для себя, про поеду под операционную и подожду его там. Пусть он и будет под наркозом, но я хочу его видеть сразу же, чтоб не переживать и не маяться вопросами: «А скоро все закончится? Все ли хорошо? Как он там?». Лучше сразу сама все узнаю от первого лица, то есть от его хирурга. Ведь не откажет же? Поведает что да как?

Засыпала я трудно, мысли не хотели покидать мою глупую головушку, поэтому я легла далеко за полночь. И думала, что уже проспала, когда проснулась, Хотела уже вызвать Милу, чтоб помогла мне сесть в кресло, нужно поскорее отправляться к месту проведения операции (я вчера узнала, что это будет на шестом этаже), как услышала стук в дверь. Разрешив гостю войти, я увидела Миара. Старший брат моего «парня» долго мялся в дверях, а потом все же произнес:

— Привет. Ника, а ты не хотела бы со мной подождать Лиама из операционной?

Глава 27. Говорят: «Если ты чувствуешь боль — ты живешь»

— А мне можно? — кажется, Миар облегченно вздохнул:

— Я думал ты не захочешь… — такие простые слова, а почему-то ранили. Как он мог так подумать?

— Я и сама собиралась, но раз ты за мной зашел, так даже лучше. Боялась меня не пустят… Как он? — я не уточняла, но и ежу понятно, что я о Лиаме.

— Нормально, держится. О тебе раз пять за утро спрашивал, но я не знал что ответить, ты же ничего не говорила.

Пожалуй, это был самый длинный наш диалог со старшим братом за последнее время, если не считать того моего откровения. Я попросила подвезти мне коляску и уже по привычке напряглась, пытаясь в нее вползти, но Миар подхватил меня на руки, усаживая.

— Спасибо — только и смогла я сказать парню. Чувствовала себя немного странно — Пойдем? — я поспешила прервать неловкую тишину, и он мне кивнул. Выехав из палаты, я направилась к двери Лиама. Но из нее уже выходили доктора, а санитары вывозили младшего на каталке. Почему-то мне стало страшно.

Все шли молчаливой процессией к лифтам, я же катилась за ними. На нужном этаже мы вышли, и Лиама повезли налево, я поспешила догнать санитаров, хотелось хоть как-то дать знак, что я рядом, я с ним. Но я не знала как, и тогда я позвала:

— Лиам… — вот и всё, на что меня хватило, но он услышал, остановил одного из санитаров, хватая за руку, и прошептал:

— Ника? Ты здесь? — я кивнула, не осознавая, что он не видит, но, поняв свою ошибку, заговорила:

— Да, здесь. Лиам… Я буду ждать — дальше говорить не смогла, почему-то слезы начали душить мое горло. А санитары, видя мое состояние, поспешили увезти своего пациента, дабы не расстраивать того перед операцией. Успокоилась я не сразу, я даже не заметила руку Миара у себя на плече:

— Ника, всё будет хорошо. Его будут оперировать лучшие врачи страны. Лиам справится — я кивнула, но плакать не перестала.

А дальше шли долгие шесть часов ожидания. Кажется, я искусала себе все ногти, изъездила вдоль и поперек весь коридор. Миар же все время сидел неподвижной статуей, мне бы его выдержку. Но едва дверь операционной открылась, как он тут же подорвался, нависая над доктором, вышедшим к нам.

— Всё хорошо, операция прошла успешно — да, не очень-то информативно, хотя груз с плеч свалился — Его переведут в реанимацию и будут наблюдать, но уверен он быстро очнется.

Я поблагодарила доктора, а Миар рухнул на колени прямо посреди коридора. И только сейчас я поняла в каком напряжении прошли эти часы для него. А я еще завидовала его стойкости. Глупая.

Спустя пару минут Лиама вывезли, но пойти с ним нам не разрешили, его увозили в стерильный бокс реанимации. А нам снова остается лишь ждать. Вскоре появилась медсестра, которая объяснила Миару, что к пациенту нас пустят лишь утром, так что она посоветовала нам поехать домой и вернуться уже завтра. Ну или отправиться в свою палату — заметила девушка, рассматривая мою больничную одежду и коляску. Мы кивнули, благодаря работницу, и Миар вызвался проводить меня до палаты.

Добирались мы в полной тишине, и лишь у двери я услышала тихий голос парня:

— Спасибо… — а дальше он развернулся и ушел. Неожиданно.

Я не стала задумываться над произошедшим, лишь пожала плечами и въехала в палату. Там с трудом, но переместилась к себе в постель, укрываясь. Сегодня я вымотана до предела, так что никаких книг или фильмов. Только сон. Но обязательно поставлю будильник на семь утра. Приведу себя в порядок и сразу к Лиаму, может уже будут к нему пускать? Занятия по реабилитации у меня на десять, должна успеть.

Я улеглась, и, не смотря на переживания, быстро провалилась в сон, о котором потом успела тысячу раз пожалеть. Снилась мне всё та же поляна, но на этот раз драконов на ней не было, меня неуловимо тянуло в сторону гор, и я поддалась этому желанию. Я все больше удалялась с привычного мне места, приближаясь к каменным гигантам. Оказавшись рядом, я потянулась к камню, желая его коснуться, и тут же услышала голос Миара:

— Ты пришла… Сама, я не открывал тебе переход. Это было твоим желанием — я уже будто когда-то слышала эти слова, а парень все продолжал говорить, усиливая чувство дежа вю.

А потом пришли воспоминания. Я уже проснулась, лежа на больничной кровати, но не могла избавиться от горькой боли, которую там тщательно скрывала от меня моя память. Раз за разом я разрывалась в немом крике. Кадр за кадром в моей голове проносились события моего загадочного прошлого.

Я вспомнила всё и всех. Двух братьев-драконов, их отношение ко мне, все время, что мы провели вместе в деревне, путешествие в тот сказочный мир, который мне виделся во снах, первое предательство и побег. Мой одинокий путь: тогда я еще не знала что так звало меня, только чувствовала тягу и спешила углубиться в лес. Затем знакомство с первым стражем Предгорья. Ягулька стала первым близким мне человеком в этом мире, именно она подарила мне надежду на то, что я поступаю верно, сбегая от братьев.

А потом было мое путешествие сквозь врата, которое приносило мне физическую боль, пронзающую мое тело, сжигая меня заживо. Я помнила ту боль, которую так умело у меня забирал младший дракон. Именно она дала мне понять то, что это не просто восхищение красивым созданием. Тогда я впервые осознала, что каким-то образом влюбилась в парня, о котором практически ничего не знала.

А за этим воспоминанием пошло следующее: картинки все не заканчивались, они углублялись, показывая мне то, о чем я не хотела бы вспоминать, особенно последний кадр. Там, где я лечу с обрыва. Там, где мое тело горит, словно факел. Но не это зрелище пугало меня, нет. Такая концовка казалась мне вполне ожидаемой. И только миг, когда буро-зеленый дракон кинулся ко мне, сжигая в полете свои крылья, всего лишь миг, когда мы стали с ним одним целым, именно он заставил меня взвыть раненной волчицей.

Я лишила Лиама крыльев. Раз и навсегда отобрала у него способность летать. Именно я и его любовь ко мне толкнули моего мужчину на такой отчаянный шаг. Он знал, как спасти меня, знал, как облегчить мои страдания. Но они ничто по сравнению с тем чувством, которое я ощущаю сейчас. В тот миг, когда осознала, что мое безрассудство убило в Лиаме дракона, боль резко отступила, оставляя в душе рваную рану и пустоту.

Глава 28. От Судьбы не убежишь

Я дождалась утра, лежа в кровати. Можно даже сказать, что я успокоилась, во всяком случае истерика отступила. Но передо мной встал вопрос — как? Как смотреть Лиаму и его брату в глаза? Миар все знал, но ничего мне не сказал. Почему? Пожалел меня? Сейчас я его понимаю, на его месте я бы себя ненавидела.

Теперь передо мной стоял другой вопрос. Я планировала договориться с Милой, чтобы она узнала о Лиаме и сообщила мне. Нет, я не смогу приехать к нему, не сейчас. Возможно со временем я наберусь смелости, но в данный момент я чувствую себя слишком жалко.

Попытаюсь избегать братьев, пока буду собираться с силами. Думаю, зная расписание Лиама, у меня это получится. А пока нужно умыться, привести себя в божеский вид и попытаться проскочить на реабилитацию пораньше. Нужно чем-то себя занять пока Мила будет узнавать о состоянии Лиама. План построен, спешим выполнять. Скорее бы встать на ноги, иначе мне будет трудно бегать от ребят. Особенно от Миара. С его-то скоростью ему не составит труда догнать меня где угодно.

Но отбросим эти мысли в сторону, впереди у меня два часа реабилитации. В комнате для занятий меня ждала Ягулька. Теперь-то я все помнила. Я бодро подкатила к старушке, хватая ее за руку.

— Ника, детка. У тебя же не сейчас занятие. Сейчас у меня другая ученица, прости — она мне мило улыбнулась, возвращаюсь к девчушке лет десяти, которая пыталась стать на обе ножки, одна из них у нее была короче. Бедная малышка.

— Ягулька, я все вспомнила! — я решила открыть ей, она ведь и тогда меня поддерживала, и сейчас — но женщина отреагировала на мой выкрик не так, как я ожидала:

— Ника, я понимаю, что за спиной все шепчутся, но меня зовут Егулина Тимофеевна. Неужели ты думаешь сравнение со сказочным персонажем мне приходится по вкусу — она даже обиделась, это было видно по поджатым губам. Черт-черт-черт! Я снова ошиблась. Она не помнит, она банально меня не знает. Я просто ходячая катастрофа! Везде сею хаос, и тут старушку обидела, а она ведь ко мне всей душой и не потому что помнит и благодарна за освобождение, а потому что эта самая душа у нее чистая и светлая. Вот я дурёха!

— Простите, Егулина Тимофеевна, я не хотела Вас обидеть — я склонила голову. А что мне оставалось делать? Сказанное не воротишь, надеюсь она меня простит.

— Хорошо. Раз уж пришла — не сиди без дела, становись за свой аппарат и повторяй упражнения, думаю ты их еще не успела забыть — и на том спасибо, не выгнала, не послала.

— Спасибо огромное, я сейчас же начну — сказала я, отталкиваясь от коляски, цепляясь за поручни. Улыбнулась самой себе и принялась выполнять упражнения. Два часа пролетели очень быстро. Егулина несколько раз подходила ко мне, указывая на мои ошибки, а потом возвращалась к чевчушке. А я счастливая, на сколько это возможно, продолжала упорствовать. Дальше я покатила к душевым и поспешила к Миле, думаю та уже разведала обстановку.

— Где Вы были — едва я появилась в палате, как пришла моя медсестра — Телефон с собой Вы не взяли, а я Вас обыскалась. Ваши родители приезжали и заходил Нагорный-старший — я непонимающе уставилась на девушку, и она решила уточнить — Ну, брат Лиама — аааа…Вот значит какая у них здесь фамилия.

— Прости, забыла совсем. Я была на реабилитации. Так что там с Лиамом? — некогда мне оправдываться, я должна знать все подробности.

— Операция прошла успешно, он уже очнулся. Собственно, поэтому его брат и приходил к Вам, говорил, что младший очень ждет Вас — я облегченно вздохнула, переходя на шепот:

— А сейчас Миар где?

— Так уехал, у него какие-то дела, но просил Вас навестить своего парня — мне кажется или Мила странно так на меня смотрит. Ну да, я избегаю своего парня и его брата, совсем ничего странного. Ох… Ну не объяснять же ей причину? Еще в дурку отправят. Очень уж рассказ был бы похож на бред сумасшедшего.

Увидев, что вопросов я больше не задаю, Мила поспешила сделать мне укол, передала другие лекарства и указала на остывший завтрак. Затем девушка намекнула проверить телефон и не оставлять его, если куда-то соберусь, и после этого с чувством выполненного долга она ушла.

Я тут же перезвонила маме, говоря, что у меня все в порядке, и что я просто проснулась раньше, поэтому поспешила на реабилитацию, забыв о телефоне. Она расспрашивала о Лиаме, и я ответила, что с ним все в порядке, очнулся. Большего я и не знала. А после этого я поспешила в читальный зал, думаю там я буду в безопасности, да и подальше от братьев-драконов.

Да, я поступала глупо, но мне нужно было собрать в кулак всё свое мужество, сейчас я банально была не готова видеться с Лиамом или его братом. Мне нужно время для того, чтобы осознать то, что произошло у седьмых врат, и научиться с этим жить.

Удачно бегать от Миара у меня получалось ровно два дня, когда же на третий рано утром он просто поймал меня, выезжающую из палаты:

— Ника! Что происходит — он сурово посмотрел мне в глаза — Нам нужно поговорить! — не вопрос, он ставил меня перед фактом. Я горестно вздохнула, возвращаясь в палату, а парень, нет, мужчина, проследовал за мной — Рассказывай — он приказывал, и у меня не осталось выбора, кроме как открыть всю правду.

— Я вспомнила. Всё — я думала, что такого объяснения вполне достаточно, но увы…

— И? — да уж, я ошиблась.

— Что «и»? Ты не понимаешь? — да елки-палки, мне что ли все разжевывать?

— Нет, не понимаю. Объясни.

— Миар, это ведь из-за меня случилось! — я начала повышать голос — Из-за меня Лиам потерял крылья! Потерял своего дракона! Как!? Как мне ему в глаза после этого смотреть? — хотел объяснений? Получай.

— А ты не думала, что он уже не маленький мальчик и сам вправе решать смотреть ему на тебя или нет? Это был его осознанный выбор, или ты думаешь он не знал к чему это приведет? — теперь вспылил Миар — А своими детскими поступками в виде побегов ты лишь ранишь его. Он ведь думает, что ты избегаешь его из-за слепоты, не хочешь ничего общего иметь с калекой! — последнюю фразу Миар выплюнул мне в лицо, а я стояла, словно громом пораженная. Какая же я дура! Опять! Да что ж такое-то?

— Отойди! — я рыкнула на Миара, проезжая к двери.

— Ты куда? — логичный вопрос, но будто сам не догадался.

— К нему. Буду умолять о прощении, я такая дура!

— Он и не сердится — Миар придержал мне дверь, позволяя проехать — Но что дура — я согласен — уже усмехнулся он, а я поспешила к палате Лиама.

Глава 29. Ты — мои крылья

Я за считанные секунды докатилась до палаты Лиама, потянула руку, что открыть дверь, но она и сама открывалась, едва не стукнув меня, благо я была на коляске. И тут я увидела Лиама, опирающегося на ручку с той стороны.

— Простите, не знал что там кто-то есть — он неуклюже переминался, глядя куда-то поверх меня, ну как глядя, глаза его были все еще плотно перевязаны.

А я застыла, не в силах что-либо сказать. Он так близко. Мой. Любимый. Родной. Похоже ему надоело так просто стоять, потому что он снова заговорил:

— Простите, мне нужно идти — и шагнул на меня, от неожиданности я отъехала назад, пропуская Лиама, а он по стенке двинулся в сторону моей палаты. За всем этим со стороны наблюдал Миар, но не вмешивался, видимо ждал чем все закончится, хотя ехидная улыбка не сходила с его губ.

А Нагорный-младший продолжал идти, он отсчитывал двери, которых касался, а на третьих остановился, набрал в легкие побольше воздуха, шумно выдыхая и занес руку для стука. Но видимо передумал и тут же ее открыл:

— Ника… — Божечки, да что же я творю. Я подъехала к парню, касаясь его руки и жалобна скуля, именно так звучал мой голос:

— Лиам, я здесь — он обернулся в мою сторону — Внизу. Я на коляске — парень тут же наклонился, нащупывая подлокотники.

А я не сдержалась, потянув его к себе, и Лиам присел. Я гладила его лицо, а он терся о мою руку щекой. И столько нежности было в этих его движениях, что я не выдержала, и наклонилась к его губам с поцелуем. Кажется, он зарычал, отвечая на мои неумелые ласки и притягивая меня к себе. Наши поцелуи были жадными, его руки гладили мою спину, а я продолжала придерживать его лицо, будто боялась потерять.

— Вы хоть в палату войдите — голос Миара вернул меня с небес на землю, и я оторвалась от губ своего парня. Теперь он мой. Никому не отдам.

— Он прав — говорила я чуть хрипловато и с дрожью в голосе. Давай зайдем. Лиам кивнул, вставая, а его брат открыл нам дверь, помогая войти. Меня он тут же пересадил из коляски на кровать и поспешил выйти.

А мой парень нащупал край кровати и присел на нее. Но такое положение мне жутко не правилось, я взяла его за руки, перетаскивая на себя. Наши сумасшедшие поцелуи продолжились. Я таяла в нем, а Лиам не хотел меня отпускать, он гладил мою кожу, целуя то губы, то щеки, то шею. Теперь настал мой черед рычать. Никогда в жизни не думала, что это настолько приятно.

«Мой» — шептали мои губы, когда Лиам выпускал их из плена. И не знаю до чего бы у нас дошло, если бы не родители, входящие в мою палату:

— Ника, мы тут… — не знаю что они там, мама не успела досказать, широко раскрыв рот. Лиам тут же оторвался от меня, а я покраснела до кончиков ушей. Блин, не вовремя-то как — Мы выйдем на две минутки, а вы это… приведите себя в порядок — да, стало так стыдно, кошмар.

— Куда мы выйдем? — я услышала голос папы, кажется он не видел всего того безобразия, что мы творили с Лиамом. А она уже вытолкала отца, пытающегося зайти в палату. Спасибо маме за понимание. Я тут же попыталась разгладить постель, на которой мы расположились, поровняла свою одежку и волосы и занялась внешним видом Лиама.

Спустя пару минут в дверь постучали и вошли мои родственники. Мой парень сидел рядом, держа меня за руку, а я виновато смотрела на маму.

— Похоже вы помирились. — мама улыбнулась, а я облегченно вздохнула.

— Кажется, Ника устала от меня бегать. — хохотнул Лиам, а покраснела еще больше.

— Ну и правильно. Сколько можно мучать вас обоих. — а вот от папы я не ожидала, он целиком был на стороне моего любимого.

Родители рассказали мне последние новости, и одна из них очень обрадовала меня — меня выписывают через пару дней, Новый год я встречу с семьей дома. Ура! А потом мама невзначай указала на нас с Лиамом, подняла вверх большой палец руки и подмигнула мне. А я ей благодарно улыбнулась. После этого они с папой ушли.

— Мне обещали к Новому году снять повязку, думаю я уже смогу что-то видеть, хотя врач сказал зрение будет возвращаться постепенно — Лиам говорил, а я растерянно гладила его по спине, обнимая.

— Люблю тебя — вырвалось у меня непроизвольно, и я замерла в ожидании ответа.

— А я люблю тебя больше всего на свете — вот вроде бы и знала, но услышав, растаяла. Я понимала, что свою душу и вторую сущность не отдадут за человека, который безразличен, но мне было важно услышать эти слова.

— Но нам нужно поговорить. — я старалась говорить спокойно, но мой голос дрожал — о том, что случилось у седьмых врат.

— Если ты о моей ипостаси дракона, то не надо. Я поступил так, как велело мне сердце. Я жизнь был готов отдать, лишь бы ты жила… — слезы сами потекли из моих глаз.

— Но…

— Никаких «но». — его голос был твердым, он был уверен в своих действиях.

— Но твои крылья… — я все же решилась сказать.

— Ты — мои крылья. Без тебя мне вечность не нужна. Если бы был шанс все вернуть, я поступил бы точно так же. Раз за разом. Это был осознанный выбор, и прекрати плакать, я же все слышу — он протянул руку к моему лицу, пытаясь вытереть слезы, а я обняла Лиама, целуя его губы, нос и щеки. Мой, только мой…

Глава 30. Давай полетаем

После того нашего разговора все завертелось. До Нового года оставались считаные дни, и мы старались все успеть к тому времени. Буквально за день до Лиаму сняли повязку с глаз, и мы в ожидании уставились на него, он проморгался и безошибочно глянул на меня:

— Ну как я тебе, красотка? — я улыбнулась, но слезы сдержать не удалось. Он видел меня! Я встала и неуверенным шагом пошла к нему, а Лиам не спешил приблизиться, давая мне возможность показать свои успехи в ходьбе. В итоге мы остались довольными, когда коснулись друг друга, родственники тактично отвернулись, а я потерялась, глядя в карие глаза своего мужчины. Все так, как я представляла себе, когда еще не помнила ничего после того, как очнулась.

А затем был Новый год, праздновали мы его все вместе, пригласив братьев к нам. Под бой курантов я услышала не только поздравления, но и предложение от моего любимого:

— Ника, родная, ты станешь моей женой? — кажется все услышали его тихие слова, потому что с вниманием уставились на меня. А что я? Я улыбнулась, кивая и повторяя свой ответ вслух:

— Да, стану, мой хороший. — а затем он поцеловал меня и весь мир засиял ярче, чем бриллианты. Я рядом с любимым, и он сделал мне предложение.

Праздники прошли, я уже вполне себе хорошо двигалась, и могла приличное время стоять на ногах. А спустя еще месяц я решилась устроиться на работу. Год учебы я все равно пропустила, поэтому решила найти себе занятие по душе раз уж все равно гуляю. И в этом мне помог Миар, он пригласил меня в свою фирму на собеседование и вскоре я узнала, что меня приняли на должность помощника в юридический отдел. Даже о моей специальности не забыл. Я сразу же вышла на работу, вливаясь в дружный коллектив. Как ни странно, мне там понравилось, и никто не относился ко мне предвзято. В начале мне давали лишь легкие задания, но позже они усложнились, и пропорционально этому увеличилась и моя зарплата.

Свадьбу назначили на май, так что у меня еще было время побыть свободной девушкой так сказать, я встречалась с друзьями как в компании Лиама, так и без него. Он тоже после восстановления зрения поспешил влиться в работу. Оказывается, фирма у них была совсем не подставная, драконы и до этого РАБОТАЛИ, что стало для меня шоком.

Еще с Нового года у меня появилась мечта, но я о ней никому не рассказывала. Это был сюрприз для Лиама, и я боялась, что кто-нибудь проговорится, поэтому тщательно скрывала свое желание и искала тех, кто мне поможет его осуществить.

И вот до свадьбы осталась неделя, мы были все в приготовлениях, благо большую часть на себя взяла моя мама, а так бы мне было не до работы и уж тем более не до сюрприза. Далось мне это очень сложно и очень дорого, но оно того стоило. Даже в конце пришлось все же позычить немного денег у папы, но он не расспрашивал для чего, лишь выделил мне нужную сумму. Вчера я прошла последнюю подготовку и сегодня готовилась исполнить задуманное. Было страшно и волнительно, но я должна справиться. Лиама я предупредила сразу, чтобы на этот день не строил никаких планов, объяснила всё тем, что хочу провести весь этот день только с ним. На работе у меня был законный выходной, так что ничто не может нам помешать.

Еще вчера мы договорились, что я заеду за своим женихом в десять утра. Я заметно нервничала, что не укрылось от моих родителей и я решила открыться. Они неверяще уставились на меня, и я услышала лишь одну фразу:

— Ты уверена, дочь? — я лишь кивнула в ответ и тогда родители меня лишь поддержали — Тогда дерзай, все у тебя получится. Лиаму должно понравиться — я улыбнулась, собираясь с силами. Они правы, у меня все получится. Схватила ключи и выпорхнула из квартиры.

До дома Лиама добралась без проблем, он уже ждал меня на улице, поэтому тут же сел в машину, и мы поехали. Но на выезде из города я остановилась, достала из бардачка платок и повязала его на глаза своему парню:

— Это будет сюрприз, пожалуйста не снимай его — Лиам послушно кивнул и устроился поудобнее на сидении. А я улыбнулась своим мыслям и поехала дальше.

На место мы прибыли спустя полчаса, но снимать платок я ему не позволила:

— Погоди, еще не время. — я взяла парня за руку и повела.

И когда мы подошли к небольшому самолету, я встала позади своего парня и прошептала ему на ухо, развязывая платок:

— Давай полетаем…

Лиам уставился на машину перед собой и с сожалением проговорил:

— Я не умею им управлять…

— Зато я умею. — я улыбнулась, занимая место пилота и приглашая его сесть на пассажирское сидение — Сегодня я буду твоими крыльями — сказала и улыбнулась Лиаму, а тот ответил мне тем же.

И мы взлетели. Я жутко нервничала, но мне все хорошо удалось, диспетчер разрешил нам подъем, и мы отправились в сторону реки. Я заранее запланировала маршрут, по нему и тренировалась летать все последнее время. Мы сделали круг над водой, и я засмеялась, увлеченная полетом. Спустя пару секунд Лиам поддержал мое веселье, было так здорово, так легко. Мы пролетели еще немного вдоль реки, но нужно было возвращаться. Время полета заканчивалось, но это не омрачало. Теперь я смогу вот так дарить своему любимому ощущение полета. Я действительно хочу стать для него крыльями.

Стоило нам сесть на аэробазе и выйти из кабины, как Лиам тут же подхватил меня на руки, кружа:

— Спасибо, родная. Я счастлив, действительно счастлив. Люблю тебя больше всего на этом свете — сказал и поцеловал мои губы, а я ответила на поцелуй, крепче обнимая свое счастье.

Не потеряю его никогда! И уже через неделю мы станем мужем и женой.

Эпилог

После всего, что со мной произошло, только сейчас я поняла, что такое быть счастливой. Я научилась воспринимать все не как данность, а ценить и радоваться каждому моменту своей жизни. Теперь я точно знала, что ни деньги, ни власть и даже бессмертие не сделают меня счастливой.

Только ОН. Тот, кого я люблю до дрожи в пальцах, тот, кто любит меня ни смотря ни на что. Я точно не знаю, когда эти чувства пришли к нам. Возможно они постепенно проникали в мое сердце, а может жили там с первой нашей встречи, сейчас это трудно сказать, но одно я знаю точно. Я буду любить его до конца, до последнего своего дня на этой земле. А сколько нам будет дано — день, месяц или столетие — да какая разница, если каждое мгновение, проведенное с ним, я буду любить его, как никого другого.

Мы будем жить, любить и состаримся вместе. Это ли не счастье? Толку жить тысячи лет, зная, что ты потерял того, без кого не можешь дышать. Теперь я это понимаю и практически простила себе то, что случилось у седьмых врат. Это был наш путь и наше решение, которое мы приняли, не задумываясь.

А сегодня, стоя в подвенечном платье перед алтарем, рядом с мужчиной, которого люблю больше жизни, я клянусь ему быть с ним каждое мгновение нашей жизни. В счастье и радости, в горести и лишениях. Всегда.

А еще у меня для него маленький сюрприз. Совсем еще крохотный, но такой желанный. Маленький комочек счастья, который я уже ношу под сердцем. И пусть Лиам пока не знает, я скажу ему чуть позже, но он уже на инстинктивном уровне защищает нас, поддерживая меня, чтобы не упала на ступеньках. Я уверена, что он будет замечательным отцом и мужем.

А неприятности? Мы с ними справимся. Это жизнь.