Deadline. Роман об управлении проектами

Глава 22 Сделка года

24 мая команда QuickerStill-Б закончила свой проект. Через пять дней, 29 мая, закончила работу команда QujckerStill-B. 30 мая успешно сдала продукт команда РМill-В. Мистер Томпкинс был просто счастлив.

— Просто не верится, Белинда, просто не верится! Мы закончили три проекта даже раньше идиотской даты, которую поставил нам Бэллок!

— Ну, может, в таком случае эта дата и не была совсем уж идиотской, а?

— Нет, она была идиотской, — тут же ощетинился мистер Томпкинс. — Можно было говорить о том, что маленькие проекты могут попытаться ускорить разработку и уложиться в эту дату, но только не планировать закончить 1 июня все шесть проектов, включая самые большие! Если следовать его планам, то завтра мы должны были бы начинать продавать все шесть продуктов. А ведь все крупные проекты еще далеки от завершения. Так что, с точки зрения планирования, его дата была совершенно идиотской.

— Ну, хорошо. Значит, ты предлагаешь, чтобы у проекта были две даты сдачи продукта — запланированная и желательная? Довольно радикальный подход, если хочешь знать мое мнение.

— А почему? По-моему, в этом есть разумное зерно. Желательный результат — это цель, которая находится на самом пределе возможностей. А планируемая дата сдачи проекта должна быть вполне реальной, чего же к ней стремиться? А если так, то почему бы команде не знать обе даты и не стараться добиться лучших результатов?

— Возможно, ты и прав, Вебстер. Я не знаю. Вот только боюсь, что едва ли тебе удастся убедить в этом остальных.

— Да, ты права. В этом я буду одинок. Ну что ж. Возможно, это как раз доказывает, что я прав.

1 июня пришли вести и от ВВН. Мистер Томпкинс был официально вызван в Корзак на аудиенцию.

Ассистентка ВВН, с которой он договаривался о встрече, была явно взволнована. Она, правда, не стала объяснять причину вызова к Самому, но по ее тону можно было заключить, что в головном офисе затевается что-то экстраординарное. Вообще жизненный опыт подсказывал мистеру Томпкинсу, что любое оживление в головном офисе — не к добру. Как правило, те, кто работал при высоком начальстве, приходили в волнение по двум причинам: когда начальство собиралось рубить головы и когда предприятие было готово закрыться. Так что в утренний поезд до столицы мистер Томпкинс садился в некотором смятении. Впрочем, ничто не могло омрачить его радости по поводу окончания работы над тремя проектами. Он добился успеха, а что затевает начальство, он скоро узнает. И тем не менее он слегка волновался.

Как и во время предыдущего посещения, кабинет ВВН был погружен во мрак. Только в углу бледным светом сиял монитор компьютера. И опять прошло несколько минут, прежде чем мистер Томпкинс увидел Самого. На этот раз тот сидел в темном углу, совсем недалеко от двери. В руке тиран держал пирожное. Точнее, не в руке, а во рту.

— Вобвое утво, Фобкинф.

— С возвращением, сэр.

— Вивуфофьку, — ВВН быстро проглотил остатки пирожного и вытер рот салфеткой. Потом он поглядел на Томпкинса. Лицо тирана сияло от восторга. — Мы сделали это, Томпкинс! У нас получилось!

— Проекты? Да, пришлось изрядно попотеть…

— Да нет же. Впрочем, проекты тоже сыграли свою роль. Неплохая работа, к слову сказать. Но я говорил не о них. Я говорил об акциях.

— Акциях?

— Мы становимся открытым акционерным обществом, Томпкинс! Моровия Инкорпорейтед выходит на торги. Акции появятся уже на следующей неделе. На бирже говорят, что это будет событием года.

— Боже мой. Вы будете продавать акции Моровии? Кажется, она станет первой страной, которая продает свои акции?

— Хм, я об этом не думал. Возможно, вы правы.

— Думаю, вас можно поздравить. Примите же мои поздравления, сэр. Должно быть, вы заработаете на этом кучу денег. То есть еще одну кучу, я хотел сказать.

— Не только я, Томпкинс! Не только я. Вы, к примеру, тоже.

— Я?

— Конечно, и вы тоже. Помните, когда вы подписывали контракт, там упоминались акции? У вас есть полпроцента всех идущих на торги акций.

— У меня есть акции? — неожиданно эта тема стала мистеру Томпкинсу куда ближе и интереснее.

— В целом у вас есть пятьдесят тысяч акций.

— Э-э… а вы уже знаете, по какому курсу они пойдут?

ВВН не мог сдержать торжествующей улыбки.

— По четырнадцать долларов! Вы представляете? По четырнадцать! Сначала они говорили, что по одиннадцать, но потом спрос оказался таким большим, что им пришлось заранее поднимать цену. Думаю, через неделю он еще подрастет. А как пойдет дело дальше, даже я не могу предсказать. Вполне вероятно, цена дойдет до двадцати долларов за акцию и даже до двадцати четырех. — Он откинулся в кресле и расхохотался. — Мы богаты!

— Э-ээ, вы всегда были богаты, сэр.

— Ну а так буду еще богаче! Гораздо богаче. Да здравствует капитализм! Я чувствую себя, как Скрудж Макдак, который собирается нырять в свои сокровища.

Мистер Томпкинс пытался сконцентрироваться на арифметических вычислениях, но у него ничего не получалось… Так… если акция стоит четырнадцать долларов, то у него на руках окажется… ого-ого! А если двадцать четыре? Ух ты! Вот уж действительно, да здравствует капитализм!

— Это действительно хорошие новости, сэр — наконец произнес он, стараясь, чтобы голос оставался спокойным.

— Акции получат все, — объявил ВВП. — Мы распределим акции по всем нашим сотрудникам. И еще тридцать тысяч акций я сохраню для того, чтобы вы распределили их сами среди тех, кого считаете достойным поощрения.

— Господи, конечно же! — радостно ответил мистер Томпкинс. Он сразу подумал о Белинде, Габриеле, Аристотеле…

— Я знал, что вы будете рады. — ВBH уже почти было успокоился, но тут эмоции опять захлестнули его, — Урррррррраааааааа!

— Да.

— Вот только одна неувязочка, — опять посерьезнел ВВН — Нас уведомили, что для того, чтобы сделка состоялась, нужно будет аннулировать ваш контракт. Разумеется, вам заплатят сполна, но официально вы уже не будете числиться в штате Айдриволи. Исключительно из-за всяких законодательных сложностей. Я ни минуты не сомневаюсь, что новое руководство предложит вам заключить аналогичный контракт. И я не сомневаюсь, что вы можете и дальше с удовольствием здесь работать. Все наслышаны о тех чудесах, которые вы здесь продемонстрировали.

Это немного меняло ситуацию.

— Хм, — задумался мистер Томпкинс. — Я, конечно, выслушал бы их предложение. Но с другой стороны, моя работа уже практически завершена. Все проекты входят в заключительную стадию работ, закончить они могут и без моего руководства. Все исследования уже проведены, данные собраны и проанализированы. И опять-таки, мне не нужно оставаться на своем посту, чтобы удостовериться, что все эти данные будут опубликованы. Знаете, я думаю, я могу поискать себе что-то другое.

— Вот ведь незадача. Новые хозяева будут серьезно расстроены, если вы уйдете. Может быть, вы знаете кого-то, кто мог бы заменить вас здесь?

— Мелисса Альбер, — без колебаний ответил мистер Томпкинс. — Она замечательно подходит для этой работы: талантлива, харизматична, да и опыта у нее уже достаточно. Она настолько хорошо смотрелась бы на моем месте, что мне в последнее время даже как-то неловко становиться у нее на пути. Так что я с радостью передал бы ей все дела.

— Все равно, новый совет директоров будет очень огорчен вашей отставкой. Впрочем, действительно, какого черта? Вам хочется другой работы, вы уверены, что Мелисса справится. Значит, так тому и быть. Я, кстати, тоже не собираюсь проводить здесь весь остаток своих дней. И желаю вам, Томпкинс, найти именно то, что вам нужно.

— Спасибо. Я даже не знаю пока, что именно буду искать. Ну а вы, сэр? У вас есть идея, чем заняться после продажи Моровии?

— Хм, — мальчишеское выражение лица ВВН на мгновение омрачилось. — Была у меня одна хорошая идея, да не вышло. — Сам даже головой покачал от огорчения. — Я думал прибрать к рукам еще какую-нибудь страну, вроде этой. Ну, вы понимаете: постсоветский режим, бедное, но хорошо образованное население, желание жить и процветать, как весь развитый мир…

— Болгария, например? — предположил мистер Томпкинс.

— Именно она. Однако я опоздал. Кто-то успел опередить меня и сцапать лакомый кусок прямо из-под носа. Вот ведь невезение!

— Да не расстраивайтесь, я уверен, вам обязательно подвернется какая-нибудь другая страна.

— У вас есть идеи на этот счет?

— А как насчет Соединенных Штатов? — после секундного колебания предложил мистер Томпкинс.

— О!

— Конечно, это задача немного более амбициозна.

— Конечно, конечно… но с другой стороны — кто же это сделает, если не я?

— Действительно, кто? — искренне поддержал его мистер Томпкинс.

М-да, если дать Самому достаточно времени, то он вполне способен воплотить это предложение в жизнь. Мистер Томпкинс вдруг почувствовал запоздалое раскаяние. И зачем он это предложил? Ведь не исключено, что покупка Соединенных Штатов Великим Вождем будет не самым благоприятным событием для страны. Обуреваемый патриотическими чувствами, мистер Томпкинс не замедлил спросить:

— Но… э-э-э… когда вы купите Соединенные Штаты, вы же не будете вмешиваться, скажем, в гражданские права?

— О, нет-нет. Я буду всего лишь руководить бизнесом.

— И в дела правительства не будете вмешиваться?

— Ну, по крайней мере, не очень сильно. Мне ведь будет дозволено сделать одно ма-а-аленькое изменение, не правда ли?

— Думаю, что да. А что вы хотите сделать?

— Переведу резиденцию Антимонопольного совета в город Ном, что на Аляске.

— Ах это. Да, американский народ вполне это переживет.

В комнате повисло молчание. И вдруг мистер Томпкинс ясно осознал, что время его пребывания в Моровии подошло к концу. Еще месяц, в течение которого он будет передавать дела Мелиссе, а потом — все. Он уедет. И свидание с ВВН тоже подошло к концу. Еще минута — и, возможно, они никогда больше не встретятся.

Похоже, ВВН посетили те же мысли. Он встал и немного неловко протянул руку мистеру Томпкинсу.

— Ну, вот. Спасибо за все, что вы сделали, Томпкинс, — резковато произнес он.

Мистер Томпкинс молча пожал протянутую руку.

— Спасибо, Томпкинс… то есть… спасибо, Вебстер. Отличная работа. Вы прекрасно справились.

— И вам спасибо, сэр.

— Билл. Для вас я — Билл.

— Спасибо, Билл.

Как только мистер Томпкинс прибыл в Айдриволи, раздался звонок. Звонил Сам.

— Слушайте, Вебстер, вы не в курсе, куда запропастился этот… как его бишь? Ну, знаете, такой человечек с вечно грязными волосами? Мой министр иностранных дел. Я не видел его со времени приезда.

— Бэллок?

— Да, точно. Его зовут Бэллок.

— Я слышал, он на больничном, причем надолго. Говорят, он отправился лечиться куда-то за границу, и его не будет несколько месяцев.

— О, даже так? — на том конце провода замолчали. — Какая потеря. То есть я хотел сказать, я думаю, что это большая потеря.

Мистер Томпкинс постарался ничем не выдать своих чувств:

— Мы изо всех сил стараемся справляться и в его отсутствие.

— Да-да, конечно. Просто, видите ли, я обещал новому совету директоров, что обязанности главного администратора компании перейдут к моему министру внутренних дел. А теперь получается, что этот человек куда-то подевался. Они обязательно это заметят. Вот ведь черт. Я уже думал, что все хорошо устроилось, а тут эта проблема. Если бы можно было найти ему замену… но как?

— Так разве вы не можете назначить нового министра? Что толку быть тираном, если не можешь решить даже такую мелочь?

— Вы хотите получить это место?

— Ни за что. В ближайшее время я собираюсь только тратить мое внезапно появившееся богатство.

— А кого же тогда мне назначить?

— Ммм, дайте-ка подумать. Ваш бывший министр внутренних дел был плутоват. Вы хотите, чтобы и новый был таким же?

— Ну, на самом деле не очень. Мне бы больше хотелось, чтобы этот пост занял кто-то вроде меня. Вы понимаете: чтоб прекрасно соображал и был при этом хорошим человеком. Или же чтобы хорошо соображал, а человеком был прекрасным. Что-то вроде этого.

— Тогда это Гэбриел Марков.

Повисла пауза, во время которой замечательно соображающий и при этом хороший человек на другом конце провода обдумывал предложение.

— Черт возьми, Вебстер. А ведь это отличная идея. Люди его любят, да и соображает он неплохо.

— Прирожденный лидер.

— Отлично. Итак, Аллэр уволен, а на его место назначен Гэбриел. Сначала он поработает министром внутренних дел, посмотрит, где и как нужно навести порядок, определится с состоянием дел. А когда я соберусь покинуть страну, то назначу его главным администратором. Как вам такой план?

— Очень хорошо придумано, по-моему.

— Да, я тоже так думаю. Знаете, у меня прямо талант находить выход в подобных ситуациях.

Мистер Томпкинс сидел у себя в кабинете, переваривая новости сегодняшнего дня, когда зазвонил телефон. Миссис Бирцих уже ушла, поэтому он ответил на звонок сам. И тут он услышал в трубке голос, который надеялся никогда больше не услышать.

— Эй, Томпкинс. Это министр Бэллок.

Связь была настолько хорошей, что мистер Томпкинс даже засомневался — не приехал ли Бэллок обратно в Моровию? Вдруг он уже в Корзаке и отвоевывает пошатнувшиеся позиции. Но тут он вспомнил про маленький дисплей определителя номера, который находился прямо у телефонного аппарата. Сейчас там сияла надпись: Клиника Осими, штат Джорждия, США. Бэллок все еще проходил курс лечения. А раз он до сих пор именует себя «министром», значит, он еще не в курсе последних событий.

— Привет, Аллэр. Как дела?

— К черту любезности. Забирайте своих людей, Томпкинс, и освобождайте здания Айдриволи — все до одного. Я сдаю в аренду эти помещения. У меня есть отличный клиент. Завтра утром я намерен подтвердить сделку.

— Ой-ой, а что же будет со всеми нашими сотрудниками?

— А мне какое дело? Перебазируйте их куда-нибудь в другое место. Найдите хороший ангар и посадите всех в одно помещение. Или увольте кого-нибудь. У вас все равно слишком много людей.

— Боже мой, но как я могу так поступить! Ведь это так всех расстроит!

На другом конце провода послышалось хихиканье.

— Да что вы говорите. Ну и пусть. Я не собираюсь соревноваться за звание самого популярного человека Моровии. Каждый день я мог бы получать за Айдриволи семь тысяч двести двадцать два доллара ренты. Вот сколько мне посулил мой клиент. Так что в пятницу чтобы духу вашего не было в Айдриволи. Выметайтесь.

— Но позвольте, мы ведь даже не успеем подыскать новое помещение для работы!

— Ах, да. Я забыл сказать, чтобы вы не смели вывозить с собой компьютеры или какое-либо другое оборудование. Я сдаю помещения вместе с ними.

— Но это же ужасно. И что же будут делать мои люди?

— Почем я знаю? Они довольно долго как сыр в масле катались. Скажите им, что пришли другие времена и им придется затянуть пояса. Они привыкли к прянику, теперь пусть отведают кнута.

— О нет.

— Да! Такая политика проводится сейчас везде — посмотрите на Соединенные Штаты. Они урезают зарплаты, увольняют людей, заставляют сотрудников работать в спартанских условиях.

— Аллэр, мне не хочется, чтобы наша организация вводила такие порядки. Я хочу сказать, что я категорически против. Даже более того, я хочу, чтобы мы создавали для людей все лучшие условия работы.

— Томпкинс, вы забыли, что со мной шутить опасно!

— Да ничего я не забыл. Мы — первоклассная компания по производству программного обеспечения, и я хочу, чтобы все относились к нам подобающим образом.

— Вы сильно рискуете, Томпкинс, — прошипели на той стороне провода. — Думаете, получится выпутаться? Даже не надейтесь. Единственный шанс для вас — поступать так, как вам велят.

— А я так не думаю, Аллэр. Скажите своим арендаторам, чтобы шли куда подальше.

В трубке повисло молчание. Потом Бэллок исполненным злобы голосом сказал:

— Слушай, ты, кретин. Как ты можешь со мной тягаться, ты, никчемный и бессильный человечишка. Я — могучий и опасный противник, и ты еще узнаешь об этом.

Мистер Томпкинс посмотрел на часы. Через пятнадцать минут в институте начиналась интересная лекция, на которую он собирался сходить. А если выйти прямо сейчас, то можно успеть пройти через цветущий розовый сад. Надо только отделаться от Бэллока. Мистер Томпкинс вздохнул и покончил с ним одной фразой:

— Аллэр, если ты такой могучий и опасный, а я — такой никчемный и бессильный, то почему я сижу здесь и всем доволен, а ты застрял в своей клинике, пока доктора не вылечат тебе волдыри на твоем игрунчике?

Мистер Томпкинс не стал ждать, когда его собеседник ответит на этот вопрос, и повесил трубку. На улице стоял ясный солнечный день. Мистер Томпкинс взял свою записную кинжку и неторопливо направился к выходу.