Дед Мороз для Арины (СИ)

Глава 2 «Каждую ночь полет мне снится…»

Я обожаю аромат кофе — черный, без сахара, с молоком, капучино, лоте, с пенкой. Триста шестьдесят пять дней в году я начинаю с того, что открываю банку с зернами кофе, засыпаю их в кофемолку, вручную перекручиваю, ставлю на плиту турку, купленную в Турции, добавляю немного сахара и воды. Я могу с точностью до секунды почувствовать, когда кофе начинает закипать, ведь его аромат неповторим.

Но сейчас — после шести чашек кофе и четырех часов, проведенных в свадебном салоне, я поспешно отказываюсь еще от одной чашечки и шоколадных конфет. Удивление работниц салона витало в воздухе, когда Валя привела меня в качестве советника. Я и сама была удивлена, не понимая, чем я могу помочь Вале.

Подруга плюхнулась рядом со мной на диван.

— Это невозможно, но во всех платьях я выгляжу по-дурацки.

Валя и Максим не переставали меня удивлять, моя подружка отказалась от роскошной и помпезной свадьбы. Уютный ресторан, восемьдесят гостей и брачная церемония прямо в зале — без выкупа и всех глупых конкурсов. Брачная ночь в гостинице, а уже утром самолет должен был увезти молодоженов в Китай.

— А теперь закрой глаза и представь, — ты идешь по дорожке усыпанной красными розами. Подол твоего белоснежного платья искрится и переливается, как стекло, покрытое льдом, треснутым в узоре, в котором можно увидеть причудливые облака. Ты идешь по цветочной дороге, твои шаги становятся все увереннее, потому что в конце пути тебя ждет Максим и уже не важно какое платье украшает твой стан, все становится неважно, потому что этого дня ты ждала всю свою жизнь.

Слышу смех Вали.

— Сирена, — шепчет она.

— Вам бы слоганы писать, — соглашается консультант, представившаяся Настей. Я знаю, что у нее светлые волосы и мягкая улыбка. Люди часто находятся не на своем месте. Не знаю, как это объяснить, но люди ходят на работу ради заработка, призвания, от безысходности. Я каким-то образом это понимаю. Так вот Настя была на своем месте. Терпеливая и спокойная, вежливая и реально заинтересованная чтобы покупательницы оставались довольны.

— Ой, как же я могла забыть. Есть у нас одно платье, его только на днях доставили, у него шов один чуть распоролся, и мы отдали его швеям на доработку. Лена, принеси его из подсобки.

Я не могу увидеть это платье, но слышу, как удивленно вдыхает Валя, а в воздухе появляется запах ванили.

— Это оно? — догадываюсь я.

— Да, Ариш, это оно.

Я прикасаюсь к тонкой как паутине ткани, платье почти невесомое. Краем уха слышу, как Настя просит Валю скинуть на сайт салона свадебную фотографию. Мне поясняют, что стены бутика украшены картинами невест.

— Так, а теперь нам нужно платье для подружки невесты.

На улице ветер, он играет со мной и пытается опрокинуть на снег, я цепляюсь за локоть Вали, как будто это торнадо способно унести меня в страну Оз. Хотя я и не против. Подруга не стала надо мной издеваться несколько часов, мне платье мы подобрали за полчаса. Белое платье, но не белоснежное, а в легкой дымке, — объяснила Валя, фасон девятнадцатого века.

Рокки встречает меня радостным лаем — соскучился малыш. Наверное, это глупо, но достаю из коробки платье и примеряю его. Слышу фырканье Рокки и показываю ему язык, после чего кружусь по комнате. Я чувствую себя Наташей Ростовой готовящейся к первому балу. Валя успела мне шепнуть, кто будет дружком Максима — Андрей. Мы сталкивались с ним случайно пару раз, и, кажется, моя слепота не напугала его. В сердце шевельнулась надежда, просыпаясь и показывая кончики своих ушей. Рокки вновь фыркает и уходит в гостиную, в которой включен телевизор. Мой пес — настоящий киноман. Я, когда ухожу из дома без него, всегда оставляю включенным телевизор.

Снимаю платье и вешаю его на плечики, после чего иду в ванную и включаю воду. Люблю понежиться в пене и мне нравится звук льющейся воды. Напеваю детскую песню про Новый год, которую мы разучиваем с детьми. Снимаю белье и погружаюсь в воду. Пена с запахом орхидеи ласкает мое тело как умелые руки любовника. Думаю об Андрее, и хотя я знаю, что в ванне нельзя засыпать, я устало откидываю голову на маленькую подушку и засыпаю…

Крис смотрел на рисунок обычных на вид песочных часов и не мог поверить, что этот простой артефакт мог стать его спасением. Инкуб не знал — успеет ли отец его найти, но надеялся на это. Хотя даже отцу Крис не признался, как глубоко проклятие пустило свои корни в его теле и скорее всего в его душе. Инкуб бросил очередной взгляд в зеркало, он больше не слышал звуков музыки и голос, воспоминания о котором его заставляли просыпаться в холодном поту.

Взгляд демона метнулся к рисунку. А ведь впервые за десять лет это был реальный шанс снять проклятие и спасти жизнь.

Трез бесшумно вошел в кабинет.

— Я осмелился, милорд, принести вам легкий ужин.

— Я не голоден.

— Кухарка приготовила печаль осени.

Крис спрятал улыбку, подумав, что мало у кого из знакомых слуги идут на хитрости и интриги, чтобы накормить ужином собственного хозяина.

— Хорошо, Трез, поставь на стол.

— Конечно, господин, — искренне обрадовался слуга.

— Трез, можно задать тебе личный вопрос?

Старик не смог скрыть промелькнувшее на лице удивление.

— Я слушаю, господин, — с вернувшимся бесстрастием на лице сказал демон.

— Если бы ты встретил женщину, с которой хотел бы быть, но обстоятельства складывались так, что ты ничего не мог бы ей дать, то… — Крис с трудом подбирал слова.

— Я овдовел двадцать лет назад, тогда я еще не служил у вас, так что мою супругу вы не знали. Даяна хоть и не была вампиром, но выпила немало моей крови. Да и характер у нее был не простой. Как там люди говорят — коня на скаку остановит, в горящую избу войдет? Вы, простите меня, милорд, что я прервал вас, вот только я бы не терял ни минуты на вашем месте. Счастье не всегда приходит — когда мы готовы и ждем его, а вот упустить его можно очень легко. Я не мастак говорить, милорд, но не стоит упускать свой шанс.

— И давно ты знаешь? — устало спросил Крис, который думал, что ему удалось от всех скрыть свое проклятие.

Слуга кивнул.

— Я уже старик, мой лорд, но все еще не разучился верить в чудеса…

Крис так и не поужинал, хотя кухарка приготовила его любимое блюдо. Инкуб стоял перед зеркалом и слова старого дворецкого крутились в его голове как карусель. Правда в чудеса он уже давно не верил. Зеркало покрылось пеленой, в нем замелькали картинки человеческого мира, но каждая увиденная девушка не была похожа на обладательницу чудесного голоса…

У девушки был необыкновенный смех — не высокий и звонкий, а низкий с хриплыми нотками. Она смеялась так же, как и пела. Девушка кружилась в маленькой комнате, делая танцевальные па. Незнакомка показала язык большой золотистой псине, которая ретировалась из комнаты.

Крис не знал, кого он ожидал увидеть, но девушка ему понравилась. Да, она не была красавицей, но она влекла инкуба. Глаза девушки заволакивала белая пелена, и Крису оставалась только гадать — какого цвета были ее глаза. В ванной комнате зеркало было небольшим, но Крис видел, как девушки сняла белье, напивая смешные и озорные песни. Инкуб обеспокоенно подался вперед, едва не вступив в портал, наблюдая как девушка поскользнулась, но удержалась на ногах. Когда раздалось мирное дыхание незнакомки, Крис только покачал головой. Мужчина, не сводя взгляда с зеркала, мерил шагами кабинет. Ему хотелось переступить порог маленькой ванной комнаты, взять девушку на руки и… И что дальше, спросил себя Крис? Песочные часы не найдены. Крис давно не использовал свои способности инкуба, но сейчас он подумал, что мог дать девушке мечту, фантазию сна, а себе возможность если не стать счастливым, то прикоснуться к счастью.

Крис воспользовался зеркалом в спальне. Золотистый ретривер оскалил пасть и тихо зарычал. Инкуб мог усыпить и собаку, но вместо этого присел на корточки и заглянул в умные глаза пса. Противостояние длилось несколько минут, но пес, уверившись, что хозяйке не причинят вреда, покинул свой пост. Животные чувствовали потусторонний мир. Просто собак было убедить проще нежели кошек.

Уже в ванной инкуб подумал, что ему нелегко будет только сдержаться и остаться в памяти девушки только лишь сновидением.

Крис провел рукой по лицу девушки, погружая ее сознание в более глубокий сон, после чего поднял ее на руки, набросил полотенце и отнес на кровать.

Мне редко снятся сны. Я одновременно и жду их и ненавижу. Ненавижу их, когда мне снится, что я незрячая во сне, а запахи мне там недоступны, поэтому я оказываюсь во тьме. Я не знаю где нахожусь, не вижу мир глазами, ощущениями и запахами. Мне кажется, что я в ловушке, из которой мне никогда не выбраться. Но есть и другие сны-воспоминания, в них я вижу картинки из детства — лица близких и совершенно незначительные детали. Видеть мир теперь я могла только во сне, но и там он был искривленным, будто его рисовал Пикассо.

Я понимаю — этот сон сразу как открываю глаза, ведь я снова вижу. Бросаю взгляд на босые ноги, но мне не холодно, хотя я стаю на мраморной плитке в огромном холле. Ловлю свое отражение в зеркале и подхожу ближе, чтобы рассмотреть себя. У незнакомки в отражении — карие глаза, в то время как у меня они были серо-зеленые. Я не знаю, почему мое подсознание наделило меня такой внешностью, но мысли исчезают, когда я понимаю, что не одна в этом огромном холле с парящими под потолком светильниками.

В зеркале я вижу тень, но вместо того чтобы закричать или испугаться, я прикрываю глаза, чтобы вдохнуть запах незнакомца: впервые во сне я могла привычно видеть мир через запахи. Ведь зрению я не доверяла даже в сновидениях. Я могла различить все запахи кофе, горячего какао и шоколада. Мужчина пах обжигающим шоколадным напитком — аромат терпкого какао с нотками ванили и красного жгучего перца чили сводил меня с ума. Мне хотелось протянуть руку, взять стаканчик и сделать один глоток, посмаковать его во рту и распробовать на вкус. Затем сделать еще один глоток и еще. Я хотела выпить чашечку шоколада до дна. А еще запах пробуждал во мне желания — я видела себя на шелковых серых простынях, надо мной склонялась неясная тень мужчины, я вдыхала запах его желания и почти молила прикоснуться ко мне. Он медлил, чтобы одним рывком войти в меня. Пустая чашечка кофе падает из моих ослабевших рук, остатки напитка расплескиваются на простынях, но я тону в новых ощущениях и наслаждении… Настороженно открываю глаза, мужчина теперь в трех шагах от меня, и я понимаю, что это не человек. Нет, это один из тех чудовищ, которых я видела в детстве в шкафу и в тени зеркал. Я должна бояться, но не могу, потому что вблизи к запаху горячего шоколада добавляется звуки прибоя. Он не причинит мне вреда, и он не ужасен на вид. Напротив, он красив — демон пришедший ко мне во сне.

— Ты не боишься меня?

Боюсь? Нет. Но слова остаются несказанными, когда демон подходит ко мне. Он ни о чем не спрашивает, протягивает руку и мое платье трансформируется. Новый наряд обтягивает мое тело, едва прикрывает грудь. Стыдливо прикрыться? Нет. Не могу и не хочу.

Я помню — это только сон. В нем нет условностей, в нем я свободна.

— Как тебя зовут?

— Арина.

— А я Крис… сыграешь для меня?

Смеюсь. Даже в эротическом сне мужчина хочет услышать мою игру, а не заняться со мной любовью.

Мужчина улыбается.

— Предпочитаю смешивать.

Делаю несколько шагов и понимаю, что меня настораживает в этом доме — он пуст. Я люблю здания, особенно старые. Мне нравится прикасаться к стенам и слушать ту историю, которую они рассказывают, а за десятилетия и столетия, поверьте, им есть что рассказать. Но этот дом не только пуст — он спит, потому что в его стенах давно ничего не происходит.

— Грустный дом.

— Что?

— Дом — ему грустно, что здесь нет жизни.

Крис останавливается, хмурится.

— Возможно, ты вернешь жизнь нам двоим.

Мысли вылетают из головы, когда я вижу в центре комнаты белое фортепиано. Оно прекрасно и, хотя оно не издает еще ни звука, я слышу его пение. Оно говорит со мной, просит прикоснуться к его клавишам. Я забываю о своем странном спутнике и присаживаюсь на стул. Поднимаю крышку и осторожно провожу рукой по глянцевой поверхности, знакомясь с инструментом.

Поднимаю глаза и ловлю темный взгляд демона.

— Что мне спеть?

— То, что мне расскажет о тебе.

Музыка — моя жизнь. Я познаю окружающее через запахи, а мелодию слышу всегда. Пальцы бегло ласкают клавиши, я закрываю глаза — так привычней, зрение только отвлекает меня…

Я пою слова песни и забываю, что я сплю, забываю о демоне, который смотрит на меня, фальшивлю, потому что чувствую, как мужчина садится позади меня. Я в капкане его рук и тела, его губы сначала почти невесомо прикасаются к моей шее и спине, им на смену приходит язык, который кажется раздвоен на кончике.

— Не останавливайся, — шепчим мы одновременно. Он смеется и продолжает вырисовывать на моей спине картину Моне, а я пою с новыми нотками в голосе. Мой голос дрожит, и я молча откидываю голову назад. Демон приподнимает меня, и я уже сижу на белом глянце фортепиано.

Он не торопится, просто смотрит на меня. А я не знаю, что мне делать, потом вспоминаю что этой — мой сон, так что я могу делать что угодно. Никогда никого не раздевала, так что с пуговицами на рубашке справлюсь не сразу, но он помогает мне, и рубашка взлетает белым облаком в воздух и падает на черный пол.

Его тело идеально, по крайней мере для меня.

— Странная татуировка. Что она означает?

— Это не татуировка.

— А что?

— Проклятие.

— А…

— В другой раз, — обещает Крис, — а сейчас просто забудь.

Это несложно сделать, тем более что теперь на мне красное платье — с корсетом и пышной юбкой — которое тает как туман с каждым прикосновением мужчины. Валя еще в семнадцать лет просветила меня о подводных камнях океана под названием секс. Вот только до практики дело так и не дошло, нормальных парней я отпугивала, а извращенцы пахли для меня…

— Что ты делаешь?

— То, что тебе нравится…

Утром я просыпаюсь совершенно разбитой, у меня такое чувство что я не спала всю ночь, я даже не могу вспомнить, как легла в кровать. Но тут запах шоколада, перца и ванили заставляет меня испуганно принюхаться к себе и простыням. Я пытаюсь вспомнить сон, но в голове пелена из снега.

— Что с тобой? Ты в последнее время рассеянна.

До свадьбы остается все меньше дней, Валя начинает нервничать, а я не могу понять, что со мной происходит.

— Ариш, а это что, серьезно засос?

— Откуда, от святого духа? — смеюсь я немного истерично.

— Ну, не знаю, — грустно замечает Валя.

Подруга останавливает машину.

— Тебя проводить?

— Нет, спасибо. Рокки!

Родители живут за городом. Один раз в месяц я приезжаю к ним на выходные. Но сегодня я еще у ворот понимаю — что-то не так.

— Аришка, привет.

Денис не один. Сначала до меня донесется аромат мужских и женских духов. Эти запахи мне незнакомы, как и их владельцы. Я ненавижу сюрпризы, и ощущение что этот мне не понравится, проносится в голове.

Рокки подает голос, ему не нравится, что его игнорирую.

Брат забирает у меня из рук чемодан.

— Привет, чудовище.

Рокки рычит — он не любит это прозвище.

— Моя сестра Арина, а это — моя девушка Катя и ее брат Вадим.

С братом мы созваниваемся почти каждый день, часто встречаемся, он заезжает мне помочь, поэтому становится обидно, что о его девушке я узнаю так, между прочим.

«Приятно познакомиться», «рада встрече», наверное, я должна была сказать одну из этих фраз, но я не была рада знакомству.

— Понятно.

— Денис много о тебе рассказывал.

Хочу ответить, а я слышу о тебе первый раз. Но это прозвучит как обида маленького ребенка или стервозной сестры. Я молчу. Очки в машине Вали я спрятала в сумочку. Видеть себя без них — я разрешала только близким, Катя со своим братом были чужаками. Денис хорошо меня знает.

— Арина, давай я провожу тебя в комнату. У вас будет еще время пообщаться.

— Мы, пожалуй, прогуляемся в саду, — соглашается Катя.

Мы с Денисом заходим в дом. Мне надо несколько секунд, чтобы собраться с мыслями, я хочу избежать встречи с мамой.

— Обиделась?

— Да.

Брат хмыкает.

— Ты как всегда прямолинейна.

— Почему если мне больно, я должна молчать?

Брат берет меня за руку, не вижу, но знаю, что он разглядывает мое лицо.

— Прости, — искренне просит он. — Помнишь со сколькими я тебя девушками знакомил, а сейчас все по-другому.

Чуть смягчаюсь.

— Влюбился?

— Кажется.

Первые числа декабря — мороз, а такое чувство что наступила весна. Все влюблены, кроме меня.

— Ты не сказал мне из-за Вали?

— Не хочу, чтобы ты была одинока.

«А я Крис», — проносится в голове непонятно откуда взятая фраза.

— Эй, все в порядке? Ты еще здесь?

— Все хорошо, и я попытаюсь подружиться с твоей Катей.

Да, не стоит давать обещания, которое не можешь выполнить. О нет, Катя не оказалась злобной мегерой или лгуньей и лицемеркой. Ничего такого. Просто она была другой. Не такой как так же Валя — порой взбалмошная и порывистая, но настоящая и открытая. Катя была воспитана, вежлива, она внимательно слушала, не прерывала собеседника, отвечала не торопясь, задумываясь над словами. Не повышала голос, ведь эмоции она держала под контролем. Идеальная светская спутница, но жена? Мать была в восторге, она и из меня хотела воспитать снежную королеву, но я не подалась ее уловкам. Отец с легким скепсисом отнесся к новой подруге Дениса, но он не вмешивается.

— Может, споешь нам?

«Сыграешь для меня?»

— Я немного простудилась, — солгала я, — так что в следующий раз.

При первой возможности я ссылаюсь на головную боль и поднимаюсь в свою комнату. Засыпаю, как только закрываю глаза, чтобы вновь очутиться в незнакомом замке. Воспоминания возвращаются ко мне, и я ищу Криса. Каблуки стучат по полу, в зеркалах отражается незнакомка в вечернем туалете, с собранной прической и диадемой на голове. Останавливаюсь, сегодня я выгляжу как Белль из старого диснеевского мультика. Мне кажется Крис каким-то образом умудряется выискивать образы из моей головы, мои желания и сокровенные тайны.

— Крис.

Его имя звучит песней. Я вижу лепестки роз, разбросанных на полу. Хлебные зернышки ведут меня на лестницу. Я поднимаюсь очень высоко, прохожу коридор и оказываюсь в комнате башни.

— Крис, — шепчу я.

Сначала я чувствую его запах, потом он обнимает меня.

— Я скучал.

Сегодня нам не нужны слова. Мое тело, разбуженное им, откликалась на каждое его прикосновение. Он был моим заклинателем змей, потому что по его приказу я готова была делать то, что он пожелает.

Вчера только он дарил мне наслаждение, сегодня я хочу изучить его тело, каждый изгиб, родинку и линию неизвестного проклятия.

Одежда исчезает с его тела, Крис лежит на спине, запрокинув руки за голову. Он демонстрирует, что весь в моем распоряжении. Его тело откликается на каждое мое прикосновение и теперь я становлюсь заклинателем змей, вернее демона. Он безупречен, а я не знаю, как доставить наслаждение мужчине, но я помню, как накануне он заставил меня кричать от поглаживаний, как его язык выводил трели на моем теле.

Сегодня моя очередь…

Мы лежим на полу, но мне тепло. Мы разговариваем обо все на свете, и он слушает меня, а не делает вид что ему интересно.

— Кто проклял тебя?

— Старуха, ведьма.

В обычной жизни я не верила в проклятия, но в этом замке в готическом стиле, в объятиях демона с рогами, хвостом и раздвоенным языком я верила в потусторонний мир.

— За что?

— За то, что использовал свои чары, чтобы соблазнить ее внучку.

— Чары?

Теперь настал его черед говорить. Верила ли я? Да. Другие миры, скрытые от обычных людей и тонкая грань зеркал, которая защищала наше измерения от монстров и чудовищ, для которых человек не представлял опасности и порой ценности.

— Не каждый способен ходить между мирами. Существуют маги-смотрители, которые отвечают за то, чтобы безумцы не шастали в ваш мир. А тех, кто нарушает закон — ждет наказание.

— Я буду помнить об этом разговоре? — спрашиваю я.

— Нет.

— А если я хочу помнить? — настойчиво уточняю я.

— Проклятие убивает меня, если я не найду способ его снять, то лучше тебе не знать и не помнить меня.

— Решать мне.

— Нет, Ари, в этом мире сновидений решаю только я.

Я пытаюсь сопротивляться, вернуться к разговору, но он не позволяет мне задать вопрос, его губы накрывают мои и это похоже на борьбу, которую я проигрываю.