Дежавю

4

Четвертый день в лесах, безвылазно. Если ободрать шелуху, главный человек в отряде сейчас он, Айвен. То есть, конечно, общее направление движения задает сэр Локкар, а всем конкретным примочкам «малой», лесной, войны его учит Итурбэ (кому ж, как не альву!) — но когда ты, отмотавши полмили по дну очередного ручья (от возможных собачек…), ставишь магическую блокировку отходного следа, отдав на этом все… а ежевечерне обрабатываешь нафтовый ожог сэра Локкара, применяя совершенно уже запрещенные (и оттого стоящие — понятно чего) магические приемы… и, всплывая после этого из своего (желто-стимуляторного, да?) небытия, обнаруживаешь над собою склонившиеся и явно, без дураков, встревоженные, физиономии этих профессиональных убийц — ты наконец-то ощущаешь себя Человеком на Своем Месте!

Если они сохранят темп движения, завтра хмурый перевал Атанг останется позади, и перед ними откроется долина Иктриса — главная житница Англорского королевства: обширные поместья с неприступными замками, богатые торговые города, твердая власть — не то что в Приграничье. Там, как по волшебству, вновь заработает нагрудная серебряная пластина сэра Локкара с вычеканенным на ней «Выполняй, что приказано, ибо такова королевская воля!» — сменные лошади на постоялых дворах, деньги из губернаторской казны, корабли, меняющие курс по мановению руки владельца пластины… И вот сейчас, когда до спасения уже рукой подать, они зачем-то теряют бесценное время у этой дурацкой пещеры, к которой их внезапно вывела тропка. Ну, пещера, ну заколдованная (войти никак не получается) — и что с того? Это в сказках пещеры непременно таят мечи-кладенцы гномьей работы и сундуки с альвийскими сокровищами; в реальной же жизни куда скорее нарвешься на изрядно оголодавшего тролля, который стережет давно истлевшие манускрипты какого-нибудь некроманта из замшелой эпохи Войны Элементалей.

Нет, но все-таки — откуда у него странное чувство, будто он уже когда-то видел этот вход в пещеру?..

…Виктор со вздохом отодвинулся от клавиатуры. Увы, ничего не выходит… Ну что, стирать эту запись к чертовой бабушке? Любопытно, вдруг подумалось ему, что сказали бы эти ребята, узнай они, что их мир через несколько мгновений перестанет существовать?.. Итак, последняя попытка… последняя-препоследняя!

Он развернул группу спиной к пещере, так что на экране теперь виднелась лесная панорама, и попытался пятиться (иногда такое помогает) — увы… Правым боком — увы; левым — тоже. Несколько раз бессистемно дернулся, крутанулся на месте, налегая при этом на невидимую преграду, и вдруг — о чудо! — беспорядочно чередующиеся лесной пейзаж и треугольник черного провала в скале сменились на экране тьмой подземной галереи: вошел! Хрен его разберет как, но «факт на лице» — вошел!..

Первой мыслью Виктора было — немедля перезаписаться: и логика, и интуиция в один голос подсказывали ему, что войти в пещеру по второму разу, повторив эту случайно найденную комбинацию бессмысленных телодвижений, ему уже не удастся. После чего немедля возник вопрос: перезаписаться — куда? Уничтожив одну из резервных развилок на более продвинутых стадиях развития сюжета? — очевидный абсурд. Прямо поверх самой JJJ-11.12? — тоже не решение: совершенно не факт, что чертов вход выпустит их обратно; да и к тому же (это лишь сейчас пришло ему в голову) он — растяпа — отправляя героев во мрак этой древней штольни, позабыл снабдить их нормальным запасов факелов, так что подземное путешествие их, скорее всего, будет в один конец…

И тут сердце его екнуло от странной мысли, будто нашептанной ему кем-то извне: а и черт бы с ней, с этой перезаписью! В жизни-то — даже в той, что в Волшебной Стране! — перезаписей не предусмотрено, и герои гибнут всерьез, раз и навсегда; вот потому-то они и герои, а ты — не пойми что… Не трусь хотя бы на таком жалком уровне ответственности: ну, потеряешь необратимо некий сюжетик! Прекрати же наконец играть в героя и просто стань им, хотя бы на время! «Делай, что должно — и будь что будет!»

Вокруг меж тем шла своим чередом пещерная жизнь. Звуковое оформление подземных странствий в «Хрониках Срединных Земель» было вообще выполнено с необыкновенным искусством: капающая вода, причудливое эхо — иногда насмешливое, иногда зловещее… И сейчас, решив играть честно, безо всяких перезаписей, он вдруг почувствовал самый настоящий холодок под сердцем: все вокруг было слишком уж натуральным.

Он последовательно кликнул правой кнопкой мыши на всех трех физиономиях, расположенных в рядок в нижней части экрана: обревизовал заплечные мешки и боевое снаряжение Айвена, Локкара и Итурбэ; факел — увы и ах! — нашелся один-единственный; несерьезно. Тогда он кликнул по Итурбэ левой кнопкой (состояние организма, хит-пойнты боевого мастерства, etc) и ввел характеристику «ночное зрение»: вертикальные кошачьи зрачки альвов это позволяют; понятно, пришлось пожертвовать остротою всех иных органов чувств.

Панорама на экране проявилась, будто изрядно недодержанная фотография: тусклое зеленоватое свечение (невольно воскрешающее в памяти соответствующий эпизод из «Молчания ягнят» — агент Кларисса и маньяк в инфракрасных очках) сделало, наконец, различимым пол и стены древней штольни. Курсорной клавишей Виктор направил группу вперед, и свод туннеля двинулся навстречу — будто их заглатывал гигантский хищный червь.

…Айвену показалось, будто по лицу его прошло едва заметное дуновение. И в тот же миг он с ужасом понял, что доносящиеся откуда-то спереди глухие удары, от которых, казалось, вздрагивает пол — это мерные шаги приближающегося монстра.

— Зажигай факел! — скомандовал Локкар и быстро извлек из заплечного мешка герметичный фарфоровый кувшинчик с нафтой, а Итурбэ принялся заряжать трофейный арбалет, добытый ими в «Последней чарке».

…Виктор безошибочно почувствовал — сейчас начнется… Кликнул на факеле, запалив его и передав Айвену — и стены галереи вспыхнули, будто инеем, мириадами кристаллов кальцита; впереди обнаружилось расширение, дальний конец которого таился во мраке. На нафтовом сосуде из рюкзака Локкара индикатор показал цифру «4» — по числу оставшихся порций; быстро нанес огненосную жидкость на клинки обоих мечей и — чего уж там экономить! на наконечники двух стрел. Последнее, скорей всего, без толку: арбалет барахло, стофунтовка класса «ординар», ни мощи, ни прицельности.

Ткнул в курсорную клавишу «вперед» — и сразу же на экране вместо уходящей в темноту штольни возникло предупредительное сообщение, готикой по обтрепанному с краев пергаменту: «Айвену показалось, будто по лицу его прошло едва заметное дуновение. И в тот же миг он с ужасом понял, что доносящиеся откуда-то спереди глухие удары, от которых, казалось, вздрагивает пол — это мерные шаги приближающегося монстра».

Виктор чуть не застонал от огорчения. Таким текстом игрушка предупреждает о появлении тролля. Тролль — скотина тупая и никакими магическими возможностями не обладающая, на высоких уровнях — это вообще не противник, а так, чучело для упражнений в рубке. Однако на их, первом, уровне — это верная гибель. Дело даже не в хит-пойнтах боевого и магического мастерства; просто шкуру тролля можно пронять лишь клинком гномьей работы, для нынешних же, ординарных, мечей Локкара и Итурбэ тролль просто неуязвим. Вот и все; картина Репина — «Приплыли».

Делать, однако, нечего; он тронул «пробел», предупреждение исчезло, и экранная обстановка сменилась с «путешествия» на «бой». Теперь на экране возникло нечто вроде шахматной доски в проекции 45 градусов — при желании ее можно даже расчертить на клетки, чтоб было видней, до кого из врагов твои люди достают в прыжке, а до кого нет; фигурки-фигуры (каламбурчик-с…) ходят по очереди, обмениваясь выпадами, арбалетными стрелами и боевыми заклятьями. При этом они ведут себя совершенно как живые; словом — именно так, наверно, и выглядели шахматы Воланда.

Сейчас на этой доске расположились четыре фигурки: три пешки и ладья если иметь в виду их относительные размеры… И тут Виктор, собравшись двинуть вперед («e2—e4») сэра Локкара, промахнулся и кликнул на той из управляющих иконок, что переводит игру в «демонстрационный режим» — когда группой в бою вместо тебя управляет компьютер. Фигово, между прочим, управляет — так что Виктор судорожно защелкал мышкой, пытаясь дать задний ход, но поздно: фигурки уже сами собою пришли в движение.

…Айвен, оцепенев от ужаса, глядел на приближающееся чудовище. Тролль был огромен: несмотря на сутулость, рост его достигал полутора человеческих, а свешивающиеся до колен руки были толщиною в доброе бревно. Маленькие глаза людоеда, багровыми точками отражавшие Айвенов факел, прятались в глубоких провалах конического черепа, прикрытые огромными надбровьями. Серая шерсть свалялась в войлок, а исходящий от нее смрад ощущался даже на этом расстоянии.

Арбалет Итурбэ щелкнул, и стрела срикошетила от надбровья великана (целился-то альв в глаз), опалив нафтою шерсть на черепе. Тем временем Локкар сблизился с врагом и рубанул того по протянувшейся в его сторону руке — не добившись, впрочем, ничего, кроме разлетевшегося фонтана нафтовых искр: с тем же успехом можно было рубить и камень. Тролль попытался схватить наглого недомерка, но Локкар благополучно выскользнул из-под его руки — по части реакции тролли с людьми тягаться не могут. Эта заминка и дала Итурбэ время перезарядить оружие; знатоки вообще крайне пренебрежительно отзываются о рычажных арбалетах класса «ординар», однако один плюс у этой маломощной машины все же имеется: перезаряжаются они и вправду очень быстро, буквально за пяток секунд.

Парализующий страх, сковавший Айвена в первый миг при появлении монстра, внезапно исчез, уступив место какому-то неведомому ранее состоянию отрешенного спокойствия. «Ты же маг! — отчетливо произнес кто-то неведомый внутри него. — Какой-никакой, но все же маг… Делай же хоть что нибудь!» А из глубин памяти услужливо всплыли формулы простенького, известного в теории каждому начинающему чародею заклятья «Песок в глаза». Он прочел его — все как надо, и тролль, пытающийся поймать танцующего вокруг него Локкара («Да стреляй же по глазам, спишь там, что ли?!!»), вдруг застыл на месте, ослепленный на пару-тройку секунд невидимой никому вокруг ярчайшей вспышкой, а Айвен застыл в свой черед — не хуже тролля.

Получилось!!! А-ра-ра!!! Впервые в жизни у него получилось наступательное заклинание!

— Итурбэ! Я могу ослеплять его магией — на несколько секунд!

— Отлично! Останови его, когда он повернется лицом ко мне!

Он так и сделал — на сей раз вложив в заклятье все, что можно и чего нельзя. Мир подернулся сумраком и покосился, откликнувшись хрустальным звоном в ушах («бокалы что ль там, в небесных чертогах, с полок посыпались?..»), но все-таки устоял — а вместе с миром устоял на ногах и он, Айвен. Устоял, опершись о стену — колени не держат от слабости, — весь покрытый липким потом и тщетно пытающийся удержать поднявшуюся выше горла тошноту… Однако дело, кажется, сделано.

На сей раз тролля, похоже, ослепило всерьез и надолго. Он застыл посреди галереи, беспомощно ощупывая воздух перед собою; громадная пасть людоеда с устрашающими клыками извергала такой рев, что, казалось, с потолка сейчас посыпятся за шиворот облетевшие кристаллы кальцита… И тогда Итурбэ опустился на одно колено, хладнокровно прицелился с упора и выпустил последнюю свою огненосную стрелу — точнехонько в разинутую пасть чудовища.

Страшно и подумать, что натворила там, внутри, нафта — наверняка выжгла все, что только можно. Тролль опрокинулся навзничь, судорожно дергая ногами и пытаясь стереть с морды разбегающиеся от обугленной пасти язычки огня; он не издавал при этом ни единого звука — надо думать, среди прочего сгорели и голосовые связки… Альв между тем отчаянно крикнул из своего арбалетного отдаления замершему на месте, опустив меч, Локкару: «Не стой столбом, болван! Бей его в подошву, пока лежит!» Лейтенант подчинился без раздумий (уж кому, как не Старшему Народу, разбираться в укрощении троллей!), и мгновение спустя нанес колющий удар в пятку огромной, с хорошее корыто, ступни. И — о чудо! — клинок на сей раз и в самом деле не отскочил, а впился в плоть людоеда, опаляя ее нафтовым огнем…

И все же тролль поднялся — ну и живучесть!.. Поднялся, качнулся, не устоял на ногах (ступить на нашпигованную неугасимыми нафтовыми угольями пятку было, видать, невыносимо больно даже для него) — и вновь поднялся, волоча раненную ногу и опираясь на свои длиннющие руки как на костыли. Альв продолжал осыпать его стрелами, целясь в глаза — раз, и другой, — и тогда чудовище, будто осознав, наконец, безнадежность борьбы, со всей возможной скоростью заковыляло к отверстию одной из боковых штолен.

— Оставь его! — крикнул Итурбэ устремившемуся было вслед за подранком Локкару. — Не жилец…

Лейтенант послушно вернулся на место схватки:

— Послушай, почему мне удалось его… ну, в ступню… Это — магия?

— Никакой магии. Шкура тролля заколдована и меч ее не берет, а вот подошвы — нет; там обычная кожная мозоль, как у всех, кто ходит босиком, только очень толстая… Это мало кому известно, да и проку от этого знания не много: такой расклад, как сегодня — ну, чтоб добраться до троллиных пяток, — выпадает… я уж и не знаю — раз в сколько десятилетий… Стрелять по глазам в любом случае надежнее.

— Благодарю вас, сэр Итурбэ. Похоже, я опять обязан вам жизнью.

— Благодарите лучше его, сэр Локкар, — альв кивнул в сторону Айвена. Не останови он монстра своей магией — черта с два я так удачно всадил бы стрелу ему в пасть…

— Эй, Айвен! ты как? — Локкар обернулся к юному магу, по-прежнему подпирающему стену, перевел взгляд с иззелена-бледной физиономии ему под ноги и понимающе протянул флягу с водой: — Ясно… Ну-ка глотни!..

Айвен прополоскал рот от остатков рвоты и сплюнул; потом напился вроде, чуть полегчало.

— Стимулятор?..

Он лишь отрицательно помотал головой.

— Идти можешь? или нужен привал? — лейтенант лейб-гвардии сэр Локкар был вновь собран и целеустремлен.

— Могу.

— Тогда вперед.

…Виктор отрешенно следил за перемещениями своих шахматных фигурок по полю битвы; забавно, что когда игрушка переведена в режим «Демо», ее и остановить-то нельзя (нет такой опции) — остановится сама, когда закончится бой. Так что теперь только ждать: либо на экране возникнет пергамент с финальным сообщением о смертельном поцелуе богини Лим-Крагмы вкупе с предложением «Переиграть последнюю запись» или «Вернуться в основное меню», либо — если ребята замочат-таки тролля или обратят его в бегство (что, впрочем, для их уровня совершенно невероятно) — экранная обстановка сменится обратно с «боя» на «путешествие»: доска с «Воландовыми шахматами» исчезнет, и возникнет «пейзаж глазами героя» — в данном случае уходящая в темноту штольня.

Фигурки героев двигались очень быстро, как и положено в режиме «Демо», так что Виктор не сразу разглядел, что сегодня они ведут себя как-то не вполне обычно… Он ясно понял это, лишь когда после арбалетного выстрела Итурбэ от огромной серой фигуры тролля (с гигантопитека он срисован, что ли?) отлетела кверху совершенно ошеломительная багровая цифирь потерянных тем хит-пойнтов живучести; тролль опрокинулся навзничь, и подскочивший сэр Локкар ткнул в поверженного монстра мечом — опять вышибив из того кучу хит-пойнтов. Монстр, однако, сумел подняться и, под стрелами Итурбэ, торопливо заковылял наутек, к краю «шахматной доски». Вот тут Виктору уже захотелось протереть глаза: ладно, Бог с ним, что неуязвимую шкуру тролля пробивают ординарными мечами и незаговоренными стрелами — но по правилам игры фигурки падают наземь лишь мертвыми, израсходовав все хит-пойнты до нуля, и вставать обратно не могут категорически, ни при каких обстоятельствах… Что ж это творится-то, а?

Схватка тем временем победно завершилась, режим показа на экране исправно сменился с «боя» на «путешествие» — однако чудеса на этом отнюдь не кончились. Виктор потянулся было к курсорным клавишам, чтобы двинуть группу дальше, но тут освещенные факелом стены галереи чуть заметно дрогнули и сами собою заскользили навстречу: отряд и так уже шел вперед, безо всякого его участия! Для проверки он ткнул пальцем в курсорную стрелочку «назад» никакого эффекта… Панически заметавшаяся мысль его нашла единственную рационалистическую лазейку: игра неким непонятным образом перешла в «демонстрационный режим» и при «путешествии» тож… Каким образом? — да почем я знаю, я ж вам не хакер!

Теперь он, широко раскрыв глаза и затаив дыхание, наблюдал нечто вроде видеофильма. Ему показалось, что к привычному звуковому фону подземного путешествия добавилось и нечто новое: шаги, тяжелое дыхание… или мерещится?.. Галерея свернула направо, потом налево, потом уперлась в развилку. Здесь картина на некоторое время остановилась — будто там и вправду совещались, куда свернуть, направо или налево; и тут среди привычных подземных звуков послышался слабый, но явственный незнакомый звон — ну точно, не иначе, как там подкинули монету на орла-решку!

Похоже, выпало им «налево». Двинувшись по левому ответвлению, группа почти сразу наткнулась на массивную окованную дверцу и бестрепетно распахнула ее. За дверью обнаружилась небольшая ярко освещенная зала, а в зале той…

И тут на экране внезапно пошел мультфильм.

Такие коротенькие, на полминуты, сюжетные мультфильмы завершают каждую из двенадцати последовательных миссий, составляющих сюжет «Хроник Срединных Земель» («Привезти альва Итурбэ ко двору принца Аретты», «Доставить королевское послание в осажденный Роменик», «Найти в подземельях Сар-Саргона волшебную книгу Руджейро», etc). Но фокус-то в том, что случившееся сейчас нынешнюю миссию никоим образом не завершало — ни в каком приближении! И потом — уж он-то отлично помнит тот мультфильм, которым кончается первая миссия: сцена во дворце Аретты, когда благополучно доставленного в столицу Итурбэ в последнюю минуту ранит отравленным стилетом юный граф Аттор, находящийся в состоянии гипнотического транса…

А сейчас вместо этого на экране возник небольшой зал, в котором свернулся кольцами вполне симпатичного вида золотой дракончик; именно блеск его чешуи и наполнял зал тем мягким свечением, что было заметно еще снаружи. Дракон приподнял голову и приветливо произнес:

— Здравствуй, мальчик! Я жду тебя уже много веков… Пожалуйста, подойди поближе!

…Айвен с замершим сердцем глядел на Золотого Дракона. Ему показалось, что он ослышался, когда тот приветливо произнес:

— Здравствуй, мальчик! Я жду тебя уже много веков… Пожалуйста, подойди поближе!

Юный маг кивнул и, отстранив пытавшегося остановить его Локкара (тот послушно застыл в отдалении), приблизился к этой ожившей золотой скульптуре.

— Тебе предстоит менять судьбы миров. Ты готов?..

— Я… Я не знаю… Вправе ли я…

— Проверь себя, заглянув в мои глаза… Что ты увидишь — собственное отражение или нечто иное?

Айвен всмотрелся в бездонную тьму вертикальных драконьих зрачков:

— Да, это не мое отражение… Странная комната… Человек за столом, в странной одежде… Он наверное маг: перед ним доска с клавишами, что-то вроде ксилофона, и хрустальный шар, заключенный в квадратный ящик… хрустальный шар показывает картину… Высокие Боги! — он же показывает как раз Золотого Дракона!..

— Достаточно, Айвен, — мягко остановил его Дракон. — Ошибки нет — ты именно тот, кто нужен Срединным Землям…

…Виктор глядел в разрастающиеся почти во весь компьютерный экран драконьи зрачки и мучительно соображал — откуда же это растущее чувство опасности? И вдруг вспомнил: Бог ты мой, нельзя, никогда нельзя заглядывать в глаза дракону! Пытаясь защититься, он вскинул было руку к кнопке «Reset», но, разумеется, опоздал.

Странно мягкий голос произнес где-то в глубине его сознания, безо всякого злорадства, а скорее с сочувствием: «Значит, тебе любопытно — что чувствуют люди, узнав, что их мир через несколько мгновений перестанет существовать?..»

…Больше всего это походило на то, как сгорает брошенная на угли фотография: черная обугленная кайма наступает от краев картона к его центру, обращая в рассыпающиеся хлопья картинку, самонадеянно мнившую себя вечной. Пару секунд в пустоте еще существовал экран с печальными глазами дракона будто тот оглядывал напоследок свою работу, — а потом настала тьма, полная и вечная…