Дело беззаботного котенка

Глава 23

Как только судья удалился из зала заседаний, Гамильтон Бюргер протолкался к Мейсону.

— Мейсон, какого дьявола, что все это означает?

— Не могу ничего сказать, Бюргер, — приветливо улыбнулся Мейсон. — Все, что я делаю, — это защищаю мисс Стрит от выдвинутого против нее обвинения. Не думаю, чтобы жюри нашло ее виновной. А вы?

— К черту это дело! Мы в первую очередь обязаны отыскать убийцу. Как, по-вашему, это сделал Фрэнклин Шор?

— Не могу вам ничего сказать.

В это время Ланк прошел через ограждение, отделявшее столы участников процесса от зрителей, и обратился к ним:

— Я хочу поговорить с окружным прокурором.

— В чем дело? — повернулся к нему Бюргер.

— Может, Фрэнклин Шор и положил в муку от револьвер, хотя я в это не верю, зато я очень хорошо знаю, что денег он туда не клал.

— Откуда вы это знаете? — спросил Мейсон.

— Шор всячески уговаривал меня дать ему немного денег.

— Вы не дали?

— Нет.

— Почему?

— Я хотел, чтобы он оставался у меня, пока я не поговорю с миссис Шор.

— А почему он так старался поскорее раздобыть деньги и удрать? — не унимался Мейсон. — Выкладывайте, Ланк. Вы же обещали мне рассказать, что на самом деле говорил вам Шор. Вы уже слишком многое скрыли. Пора перестать играть в молчанку.

— Пожалуй, лучше рассказать, — угрюмо согласился Ланк. — Так вот, Шор пришел ко мне домой. Очень нервничал. Сказал, что у него были какие-то неприятности с одним человеком и он его застрелил. Сказал, что ему надо побыстрее отсюда убраться и что он стрелял в того парня, потому что тот собирался стрелять в него, но боится, что полиция ему не поверит. Матильда будет рада-радешенька, если он попадется. Я сказал ему, что все равно лучше бы ему с нею поговорить раньше, чем он даст тягу, но он об этом и слышать не хотел. Тогда я разрешил ему пока спрятаться у меня в доме, но предупредил, что, как только я увижу завтра утром миссис Шор, я попрошу ее заплатить мне жалованье вперед и дам ему денег, чтобы уехать. После этого он лег спать. Ну, а я, дождавшись, пока он захрапит, поехал к миссис Шор. Я хотел сказать, что видел ее мужа. Я хотел посмотреть, захочет ли она помочь ему или же наоборот.

— Ну, а если бы она не захотела, вы бы передали Шора в руки полиции? — спросил адвокат.

— Не знаю, мистер Мейсон. Ведь Шор всегда честно обходился со мной. Понимаете, у меня и в мыслях не было говорить миссис Шор, что он у меня дома. Я бы просто сказал ей, что видел его. Я старался поступать честно с ними обоими.

— Продолжайте, Ланк. Пусть окружной прокурор узнает правду. Теперь уже вы обязаны говорить. Скажите, что рассказывал вам Шор о себе, где он был все это время?

— Он не… Мы особо-то и не разговаривали.

— По крайней мере уж, пока он курил сигару, вы с ним поговорили? Так расскажите мистеру Бюргеру, что он вам говорил.

Ланк задумался, потом выпалил:

— Ну, он удрал с той женщиной.

— Куда и почему?

— Все было так. как я вам говорил, мистер Мейсон. Когда Фрэнклин Шор был во Флориде, там его часто путали с кем-то другим. Шор отыскал того человека. Они были похожи, как близнецы. Тогда шутки ради они сфотографировались, и Шор стал дразнить жену, говоря, что расскажет этому парню про всех своих знакомых, будет посылать его вместо себя на вечеринки играть в бридж, который он терпеть не мог.

А потом Шор влюбился в эту молодую женщину и придумал, что он мог бы исчезнуть, взять с собой свою даму, уехать с ней во Флориду и там натренировать того парня как своего двойника, рассказать ему все о своих делах и людях, которых он знал. А потом, месяцев через шесть, когда этот парень все бы как следует заучил, он объявился бы и сказал, что он и есть Шор. Он сказал бы, что у него была временная потеря памяти и, хотя теперь память вернулась, все-таки кое-чего он не помнит.

Шор так и сделал. Все шло прекрасно. Где-то через полгода двойник был готов. И тогда Шор послал из Майами открытку племяннице. Он рассчитал, что полиция явится туда и обнаружит двойника, явно еще не совсем в себе, но заявляющего, что он Шор. Потом память будет к нему понемногу возвращаться. Конечно, он будет еще нездоров и не сможет заниматься делами, но он станет получать денежки от разных вложений и сможет посылать часть ему, настоящему Шору. И у Фрэнклина Шора все будет о'кей. Но в тот самый день, когда Фрэнклин Шор послал открытку, этот парень погиб в автокатастрофе. Ну вот Шор и остался с носом, а обратного пути уже не было.

— А что насчет Лича? — спросил Мейсон.

— Лич заинтересовал хозяина своим рудником. Хозяин дал ему сколько-то наличными, чтобы тот вложил деньги в дело, но сказал, что не от своего имени, а от имени того парня из Флориды. А Лич решил, что флоридский тип — просто молокосос, и отделался от него, когда рудник стал давать прибыль. На самом же деле деньги ему дал сам Шор. Потом Шору понадобились деньги. Он поехал к Личу. Тому пришлось бы вернуть деньги, но он тогда уже сам сидел на мели. Ну, Шор и возвратился ни с чем. Дамочка года два назад бросила его. Вот так мне все и рассказал хозяин, когда мы сидели у меня дома.

— Невероятно! — воскликнул Гамильтон Бюргер. — Ничего подобного не слышал за всю свою жизнь.

Ланк совершенно ровным голосом, не интересуясь, поверил ему прокурор или нет, добавил:

— меня эта история нисколько не удивляет. Может, если бы вы услышали ее от самого хозяина, вы бы скорее поверили. Но он именно так мне все и рассказал.

Мейсон повернулся к прокурору:

— Допустим, все это правда, Бюргер, вплоть до момента, когда произошла автокатастрофа. Далее предположим, что в ней на самом деле погиб Фрэнклин Шор. Его двойник продолжал готовиться к роли Шора. У него записаны все подробности жизни Шора, которые тот ему рассказал. Он их заучил наизусть. Ведь если ему удастся всех убедить, что он действительно Шор, его ждет богатство.

— Но почему же он не объявился раньше? — спросил Бюргер.

— Существует лишь одно вероятное объяснение: миссис Шор знала о существовании двойника. Вспомните, ведь Шор затеял все это в шутку, и жене обо всем было известно. А вот если бы миссис Шор умерла, то двойник мог бы спокойно появиться в качестве ее пропавшего супруга и претендовать на все состояние. Прокурор присвистнул:

— Черт побери! Это бы все объяснило, и яд тоже. Однако Ланк не согласился:

— Ко мне-то приходил не двойник, а сам хозяин.

— Откуда вы знаете? — спросил Мейсон.

— Потому что говорил мне такое, что знал только один хозяин.

Мейсон улыбнулся, Ланк же продолжал хмуриться и вдруг сказал:

— Ну кто бы он ни был, он нищий. Зачем бы тогда он стащил те несколько сотен, которые я прятал в кармане костюма, а потом оставил целое состояние в жестянке с мукой?

Бюргер смотрел на Мейсона, ожидая разъяснений. Но тот, улыбаясь, заметил: — Без комментариев.

— Как вы считаете, человек, явившийся к Ланку, был сам Шор или его двойник? — наседал Бюргер.

— Не знаю, Бюргер. Я его не видел. Ну и потом, вы сами сказали, что предпочитаете, чтобы я занимался своими делами и предоставил полиции расследовать убийства. Почему бы вам самому не поломать голову над этой задачей?

— Нет уж, черт возьми! — воскликнул Бюргер. Мейсон казался совершенно равнодушным.

— Я полагаю, оба моих клиента, Делла Стрит и мистер Джеральд Шор, совершенно чисты?

Гамильтон Бюргер в отчаянии почти завыл:

— Черт знает что за дело!

Мейсон потянулся и зевнул.

— Я с вами не согласен. Однако меня интересует только оправдание мисс Стрит.

— Что за чертовщину вы несли о психологии кошек и какое отношение это имеет к делу? — не выдержал Бюргер.

— Боюсь, Бюргер, если я вам объясню, вы обвините меня в стремлении перехитрить полицию. Я обдумал то, что вы сказали мне у себя в офисе. По-моему, очень многое говорит в пользу вашей позиции. Вы считаете, что адвокат не должен заниматься расследованием убийств, ему следует ограничиться обычной юридической практикой, и мне ничего не остается, как согласиться с вами. Я представляю Джеральда Шора, и я представляю Деллу Стрит.

— Но ведь вы хотите, чтобы с Джеральда Шора были сняты все подозрения?

— Да.

— Самый лучший способ этого добиться — показать нам, кто совершил убийство.

— Нет уж, — сказал Мейсон, — это не по закону. Как раз против этого вы возражали, Бюргер, когда говорили о моих методах. Это ваша обязанность доказать, что мои клиенты совершили преступление. А до тех пор, пока я их представляю, я не выхожу за пределы обычной, традиционной юридической практики. Стоит мне чуть отклониться от этого пути и попробовать «перехитрить полицию», как вы выражаетесь, вы в тот же момент обвините меня в неправильном ведении дел, которое вас так раздражает. Нет, мистер окружной прокурор, я решил предоставить вам самому разгадывать свои загадки — вот вам, как я и обещал, мое последнее слово. Пойдем, Делла. Пусть лейтенант Трэгг с окружным прокурором сами забавляются своей головоломкой. В конце концов, это не наша забота.

— Послушайте, Мейсон, но нельзя же так! Я уверен, что вы знаете об этом деле гораздо больше, чем мы, — взмолился прокурор.

— Нет, не знаю, — сказал Мейсон. — Вы располагаете всеми теми же фактами, что и я.

— Ну, возможно, вы лучше умеете делать выводы из тех фактов, которые всем нам известны.

— Благодарю вас, — поклонился Мейсон.

— Послушайте, вы просто обязаны сказать нам, к какому выводу вы пришли.

— Я скажу вам, что я сделаю, Бюргер. Я уравняю наши позиции. Есть одна вещь, которую я знаю, а вы — нет. Ланк сказал мне, что он уверен, будто Комо, слуга в доме Шоров, экспериментировал с ядом и что он начал это лет десять назад. А незадолго до исчезновения Фрэнклина Шора умер брат Ланка, и Ланк всегда считал, что слуга отравил его.

— Это верно? — спросил Бюргер у Ланка.

— Верно. Я не думаю, чтоб этот чертов япошка специально хотел убить брата. По-моему, он просто пробовал, как действует яд — так же как теперь он попробовал его на котенке.

Лейтенант Трэгг, только что подошедший к ним, сказал:

— В холодильнике было четыре бутылки пива. Во всех найден стрихнин. Вы думаете, это сделал слуга?

— Я-то отлично знаю, что это сделал он, — запальчиво выкрикнул Ланк.

— Откуда вы знаете?

— Просто сложил вместе два и два, вот откуда. Бюргер обратился к Трэггу:

— Есть новые поразительные сведения, лейтенант. Я хотел бы поговорить с вами.

Мейсон улыбнулся.

— Ланк хотел сказать, лейтенант, что он совершенно уверен, будто Комо — отравитель. Вспомните, вы сказали мне, что, по вашему мнению, экспертиза покажет, что все пули были выпущены из одного и того же оружия, следовательно, оба преступления совершил один человек. Давайте продолжим рассуждения. У Матильды Шор есть безупречное алиби. Она была в больнице, когда было совершено второе преступление. У Джеральда Шора тоже есть алиби. Вы, вероятно, знаете, в чем оно, но я не собираюсь подставлять себя под удар и сообщать вам это, потому что не желаю быть свидетелем. Вы можете также исключить Элен Кендал и Джерри Темплера. Вы можете исключить почти всех участников событий, кроме трех или четырех человек. Вот и все, лейтенант. Ваше право самому решать, что делать. Но на вашем месте я бы как следует разобрался в том, от чего умер брат Ланка — вполне возможно, что он умер от яда, а не по естественным причинам. А теперь извините меня, джентльмены, я пригласил пообедать свою подзащитную.