Дело о преследуемом муже

Глава 10

Мейсон поднялся в половине восьмого. Закрыл окна, включил паровое отопление, просмотрел заголовки газет, принял чуть теплый душ. Одевшись, подошел к книжной полке и отыскал толстый справочник в белом переплете, положил его на столик перед окном и стал просматривать.

Справочник содержал автобиографические сведения об известных деятелях киноиндустрии. Мейсон сравнил помещенные в нем данные о Жюле Карне Хомане с тем, что сообщил о нем Пол Дрейк. Возраст — тридцать четыре года; образование среднее и два года колледжа. В справочнике был приведен длинный перечень написанных им киносценариев и поставленных фильмов. Хотя об этом много не говорилось, было ясно, что в Голливуде Хоман работает чуть больше двух лет. Начинал он как писатель, а затем — фантастический взлет. Мейсон не сомневался, что за этим что-то стоит. Но вот что именно — об этом никакого намека.

Мейсон достал их своего портфеля фотографию Жюля Карне Хомана и уставился на нее. Перевернул и посмотрел на обратную сторону. Там было напечатано: «Журнал „Фотоплей“.

Мейсон распахнул ставни, включил настольную лампу и принялся поворачивать фотографию под разными углами. Слова на задней стороне снимка не просвечивали через бумагу, разве что когда оказывались прямо под яркой лампочкой.

Через час с четвертью Мейсон, все еще продолжая хмуриться, вошел к себе в офис.

Делла Стрит принесла ему утреннюю почту.

— Как прошло ваше интервью, шеф? — поинтересовалась она.

— Можно сказать, без толку.

— Она не пожелала говорить?

— Вроде бы она не знала, о чем говорить. Но есть кое-что, чего я не могу понять.

— Что, например?

Мейсон протянул Делле фотографию Хомана.

— Вот, взгляни на нее. Не переворачивай, просто посмотри. Ты могла бы узнать, что она сделана фотографом из «Фотоплея»?

— Нет.

— А вот она узнала.

— Вы уверены?

— В этой истории я вообще ни в чем не уверен. Перед тобой ярко освещенная дорога, широкая, как бульвар, но вот она исчезает, и ты оказываешься где-то посреди болота. Ты не…

— Одну минуточку, — сказала Делла Стрит, поднося фотографию к свету.

— Да нет, я все это проделывал. Бумага слишком плотная, она не просвечивает. Опять-таки на столе не было света. Она даже не перевернула снимок, просто подержала его в правой руке, посмотрела и вернула.

— В одной руке? — переспросила Делла Стрит. — А почему не в обеих?

— Потому что в этот момент она по женской привычке прихорашивалась и выуживала что-то из сумочки.

У Деллы заблестели глаза.

— Уж не пудрила ли она нос?

— Да, вроде бы пудрила. А что?

— Тупица!

— В чем дело?

Она раскрыла сумочку, достала оттуда пудреницу, раскрыла ее и попросила:

— Подержите-ка фотографию.

Мейсон поднес к ней фотографию. Делла Стрит раскрыла пудреницу.

— Поняли?

— Что я должен понять?.. Ох, черт побери!

— Вам следовало бы взять меня с собой, — с упреком произнесла Делла Стрит. — В таких вопросах необходима женская изобретательность.

— Знаешь, я всего лишь адвокат, а вот Пол Дрейк — он считается детективом. Посмотрим, что он скажет.

В дверь постучали.

— А вот и Пол, — сказала Делла Стрит. Мейсон усмехнулся:

— Скажи-ка ему, Делла. Посмотрим, как ему это понравится.

Дрейк влетел в офис и закричал:

— Привет, честная компания! — и растянулся в своем любимом кресле.

Мейсон подмигнул ему:

— Как чувствует себя сегодня Великий Детектив?

Дрейк искоса взглянул на адвоката:

— Такой вопрос — прямая подготовка к удару.

— Знаешь, Пол, я убеждаюсь, что нам необходим опекун. Бог наказал нас за то, что мы вчера не взяли с собой Деллу.

— Каким образом?

Ты помнишь, что делала миссис Уорфилд вчера вечером, когда мы показали ей эту фотографию?

— Сидела за столом.

— Она посмотрела на обратную сторону снимка?

— Нет. Я помню, она с минуту подержала его в руке и тут же вернула.

— Разве ты не помнишь, что она делала, когда я показал ей фотографию?

— Нет, будь я проклят, если помню… Это было до того, как мы выпили коктейли, или после?

— Она приводила в порядок лицо.

— Да, верно, теперь припоминаю…

— Покажи ему, Делла, — сказал Мейсон.

Адвокат держал фотографию перед Дрейком. Делла Стрит открыла пудреницу. Дрейк с минуту озадаченно смотрел, как девушка поворачивала пудреницу из стороны в сторону, потом тихонько присвистнул.

— Таким образом, — заговорил Мейсон, — может, она и была настолько глупа, что посылала свои последние деньги человеку, которого любит, но нас-то она провела, как каких-нибудь дилетантов. Прочитав в зеркальце надпись на обороте, она тут же, глазом не моргнув, засекла это в уме.

— Ладно, не будем расстраиваться. Мы действительно подбросим ей кое-что для размышления.

— Да, хитрая особа, — сказал Мейсон.

— И находчивая, — проворчал Дрейк. — Не проявила никакого интереса к фотографии, а сама решила проверить, что стоит за этим снимком. Знает, что достаточно просмотреть по диагонали «Фотоплей», и пожалуйста — не надо задавать никаких вопросов.

— Ты готов? — спросил Мейсон. — Угу.

Мейсон повернулся к Делле Стрит:

— Собирайся и ты, Делла. Там, где дело касается этой женщины, придется потрудиться и тебе.

Пока Делла Стрит надевала пальто и шляпу, Мейсон разговаривал с Дрейком.

— Еще один момент, Пол. Я тут кое-что прочитал о карьере Хомана в Голливуде. Он бы не взлетел так высоко, если бы кто-то не подставил ему лестницу.

— Кто бы это мог быть? — поинтересовался Дрейк.

— Я плачу тебе за то, чтобы ты выяснял такие вещи.

— Если все готовы, то можно идти, — объявила Делла Стрит.

— Мне придется забежать к себе в офис за пальто и шляпой, — сказал Дрейк. — Знаешь, у меня немного отлегло от сердца, а то вчера я чувствовал себя так, будто отбираю у беззащитного ребенка последний пенни.

— А в это время беззащитный ребенок шарил в наших карманах в поисках кругленькой суммы.

— Перри, на твоей машине или на моей?

— В такси, так будет быстрее.

— О’кей, пошли!

Менее чем через десять минут они были в отеле «Гейтвью».

— Давай проверим, Пол, — сказал Мейсон, — нет ли какого-нибудь сообщения для тебя.

— Подожди минутку, Перри. Сначала я поговорю со своим агентом, узнаю, не спускалась ли она вниз.

Дрейк отошел в сторону. Какой-то человек, по-видимому, с головой погруженный в газетную статью, опустил страницу, поднял глаза на Дрейка, едва заметно покачал головой, сел поудобнее и продолжил чтение.

Дрейк вернулся к Мейсону.

— Она в своей комнате.

— Если хотите моего совета, — сказала Делла, — не стоит звонить. Ведь она вас не ждет, правда?

— Не ждет.

— Тогда почему бы не появиться у нее неожиданно?

Мейсон кивнул Дрейку:

— Пошли.

Делла повернулась к детективу:

— В каком она номере?

— Шестьсот двадцать восьмом.

Мейсон взглянул на часы.

— Возможно, она еще не одета. Если это так, Делла, тебе и карты в руки…

— Девушка, работавшая в кафетерии, в девять тридцать будет уже на ногах.

Они поднялись на шестой этаж на лифте, неслышно прошли по устланному ковровой дорожкой коридору. Мейсон нашел нужную дверь и постучал. Подождав пару минут, постучал снова, но громче.

— Похоже, ты ошиблась, — усмехнулся Мейсон. — Она еще спит.

Он нажал на ручку двери. Заперто. Он постучал громче и настойчивей. За дверью — ни звука. Дрейк повернулся к Мейсону:

— Господи, Перри, ты не думаешь… Уж не напугали ли мы ее вчера до такой степени… Может, она лежит там сейчас и…

— Подержи-ка меня, Пол, — скомандовал Мейсон. Дрейк наклонился, обхватил Мейсона за колени и приподнял так, чтобы он мог уцепиться за выступ фрамуги. Мейсон подтянулся, всмотрелся в застекленный верх двери.

— Ничего не могу рассмотреть. Ясно только, что в номере горит свет. Пойдем-ка, Пол, вызовем управляющего.

Управляющий встретил их холодно, и Мейсон постарался сразу же развеять его подозрения. Его свояченица, объяснил он, приехала в город. Она должна была появиться в его офисе к восьми часам — они договорились ехать в одно место. Но она не пришла. У женщины слабое сердце, она одна. Конечно, возможно, она просто задержалась, но это один шанс на сто. Мейсон очень обеспокоен, он хочет убедиться…

Управляющий в конце концов вызвал коридорного.

— Поднимись-ка наверх и загляни в номер шестьсот двадцать восемь, — распорядился он, а когда Мейсон последовал было за коридорным, властно остановил его: — А вы, ребята, подождите здесь.

Дрейк подошел к стойке и пару раз кашлянул. Человек, читавший газету, опустил ее. Дрейк жестом указал ему на коридорного, ждавшего кабину лифта. Человек небрежно сложил газету, стряхнул пепел с сигары, потянулся и поднялся с кресла в тот самый момент, когда раздвинулись двери лифта.

— Наверх! — крикнул он и, не торопясь, зашагал через вестибюль.

Через пять минут коридорный вернулся с сообщением: — Дверь заперта снаружи. В комнате никого нет. На кровати не спали. Вещей в комнате нет. Полотенцами не пользовались, шторы опущены, включен свет. Управляющий холодно посмотрел на Мейсона:

— Помнится, вы сказали, что она ваша родственница. Если будут какие-то недоразумения с оплатой счета…

Мейсон махнул рукой:

— Это я урегулирую немедленно… Может, у нее случился приступ в ресторане и ее забрали в больницу?

— Поздно вечером, еще до того, как она легла спать? — недоверчиво осведомился администратор.

Мейсон вздохнул:

— Да, она сказала, что выйдет выпить чашечку чая. Бедняжка! Надеюсь, ничего серьезного с ней не случилось. Пойду позвоню в больницу. Делла, будь добра, пойди и расплатись по счету… Если так случится, что она еще вернется сюда, пусть немедленно свяжется со мной… Будьте добры, передайте ей это.

Последние две фразы были адресованы управляющему.

— С удовольствием, — пробормотал тот, — одну минуточку подождите, пожалуйста. — Он поднял трубку телефона и сказал оператору: — Поднимите карточку по шестьсот двадцать восьмому номеру… Узнайте насчет багажа. Я подожду у телефона. — Он сидел, прижимая трубку к уху, не сводя внимательного взгляда со своих посетителей. Потом, обращаясь к невидимому собеседнику, сказал: — Да, да, пришлите мне. Вы уверены? Хорошо. — Опустив трубку на рычаг, он обратился к Мейсону: — Она приехала с чемоданом и картонкой для шляп. Сейчас этих вещей в ее номере нет. Стала бы она их брать с собой в ресторан?

На лице Мейсона появилось оскорбленное выражение.

— Уж не хотите ли вы сказать, что моя родственница тайком улизнула из отеля, чтобы не оплачивать счет?

Администратор несколько смутился.

— Вы должны согласиться, что все это весьма странно. Наклонившись вперед, Мейсон произнес:

— Вы чертовски правы. Все это странно — и ваши манеры, и ваши инсинуации. Простая, неопытная женщина останавливается в отеле в большом городе. Она таинственно исчезает. Вместо того чтобы помочь разобраться в этой ситуации, вы сразу же высказываете оскорбительные предположения о ее счете. Ее счет будет оплачен. Я его оплачу, понимаете?

— Вы неверно меня поняли, — возразил администратор. — Я просто имел в виду, что обстоятельства ее исчезновения подозрительны. Вот и все.

— Подозрительны?

— Ну да. Прежде всего, она просто не могла незаметно пронести свои вещи через вестибюль. Наши служащие имеют на этот счет специальные инструкции. Багаж всегда выносит коридорный и оставляет у конторки. Затем постоялец оплачивает счет и получает «добро» от дежурного.

Мейсон незаметно кивнул Дрейку и сказал:

— Не понимаю, какое это имеет отношение к случившемуся?

— Ваша свояченица не страдает амнезией?

— Никогда об этом не слышал.

— Я просто спросил, — торопливо пояснил администратор.

— У вас имеется запасной ход?

— Да, в подвале, там и багажное отделение.

— А оттуда можно попасть в переулок?

— Вообще-то можно, если воспользоваться грузовым лифтом, но им управляет лифтер. А лифтер обязан ставить в известность регистратуру всякий раз, когда выгружает багаж.

— Значит, из отеля можно выйти только через вестибюль?

Администратор деликатно кашлянул.

— У нас есть пожарная лестница. Мейсон с достоинством выпрямился.

— Не могу себе представить, чтобы моя свояченица вылезла через окно на пожарную лестницу и…

— Нет, нет, конечно же нет! — прервал его администратор. — Я упомянул об этом просто для порядка. Вот почему я спросил об амнезии…

— Благодарю вас, — ледяным тоном ответил Мейсон. — Полагаю, моя секретарша уже расплатилась по счету. Всего доброго. — И Мейсон с Дрейком вышли из его офиса. Управляющий задумчиво смотрел им вслед.

— Кажется, мы совсем заблудились, — простонал Мейсон, когда они шли по вестибюлю.