Дело о танцующей статуе

Глава 5 Встреча у подъезда

На другой день Лешка никак не могла дождаться конца уроков. Она хотела поскорее сдать в магазин пленку, на которой были запечатлены они с Ромкой у Дарьи Кирилловны на проводах Серафимы Ивановны. Она мечтала ее срочно проявить и напечатать снимки, а затем поехать к Венечке и один из них отослать по электронной почте Артему в Англию. Он бы вспомнил о Дарье Кирилловне и Серафиме Ивановне, а заодно и о ней, Лешке. Ей так и так надо было писать ему ответ на недавнее послание, а с иллюстрациями он будет куда интереснее. Поэтому девочка весь вечер накануне не давала брату покоя и заставила его взять фотокассету с собой в школу. Вот они сразу после уроков и направились в магазин к стеклянному закутку, где принимали на проявку фотопленки.

Однако вместо симпатичной улыбчивой девушки, с которой Ромка привык иметь дело, там сидела пожилая тетка. Она взяла у ребят фотокассету и холодно сказала:

— Приходите завтра.

— А сегодня никак нельзя? — робко спросила Лешка.

— Никак, — отрезала тетка. — Заказов очень много.

— Лешк, а куда спешить? За срочность же платить надо, — зашептал Ромка. — А Серафима Ивановна все равно уже уехала.

Лешке пришлось согласиться.

— Ну что ж. Только вы, — попросила она тетку, — нам сразу все кадры отпечатайте по одному разу, а если снимки нам понравятся, то мы у вас их снова закажем.

Они вышли из магазина. Неожиданно среди облаков проглянуло солнце, и вокруг сразу все повеселело. Ромка отбросил в сторону скользкую, полурастаявшую ледышку и задумчиво посмотрел на дорогу, по которой мчался поток машин.

— Раз сегодня нет больше никаких дел, то пойдем домой уроки делать… — потянула его Лешка за руку.

— Это самое лучшее, что ты можешь мне предложить? — пробурчал ее брат.

— Но тебе ведь учить надо! И папа говорил…

Но Ромка ее не дослушал.

— Успею, выучу. Ты иди домой, а я скоро, — он выдернул свою руку и быстро поспешил направо. Лешка оглянулась и увидела спешившего ему навстречу Олега Пономарева. Значит, это надолго! Она досадливо поморщилась и отправилась домой. Сама-то она четко знала, что ей надо сегодня сделать: погулять с Диком, подготовиться к очередной контрольной, ну и, конечно, позвонить Венечке, чтобы рассказать ему об их новой работе и поездке в Горянку. А раз со снимками сегодня ничего не вышло, то хотя бы попросить его передать Артему по электронной почте огромный привет от них с Ромкой.

Ромка явился домой за несколько минут до того, как пришла с работы Валерия Михайловна. С невероятной скоростью он проглотил давно поджидавший его обед, затем кинул на стол учебники, а сверху положил две книги и открыл обе сразу.

— Что это? — подойдя к брату, заинтересовалась Лешка и, взяв одну из них, в пестрой обложке, в руки, прочла: — «Шпаргалка агента».

— Это наше с тобой пособие по работе, — заявил Ромка. — Здесь как раз говорится о рекламной деятельности, о том, как уговорить клиента, чтобы он никак не смог отвертеться от агента. Ты ее можешь пока посмотреть, так и быть. У меня сейчас есть книжка поважнее.

Лешка отложила «Шпаргалку» и взяла в руки другую книгу:

— Эта, что ли? «Чезаре Ломброзо», — прочла она выбитые на обложке золотые буквы. — Кто это такой? Денег тебе не жалко?

— Если мелочиться, то денег все равно не скопить, — назидательно сказал Ромка. — А эта книга мне необходима. Ломброзо, к твоему сведению, — это выдающийся мыслитель, который объясняет, почему одни люди гениальны, а другие становятся преступниками. Если у нас когда-нибудь будет какое-нибудь новое дело, то эта книга нам очень пригодится.

— А где ты был так долго? Все это время книжки выбирал?

— Не только. Еще мы с Олегом на «Полежаевскую» ездили, в мотосалон. Знаешь, к лету мотороллеры подорожают, надо уже сейчас присматривать.

— И что, присмотрел?

— Ага. Не очень дорогой. За две тысячи долларов. Как ты думаешь, заработаем мы столько денег? — И Ромка с надеждой посмотрел на сестру. — А если эту «Шпаргалку» наизусть выучить и рекламу день и ночь искать, а? Я тебе, честное слово, буду давать на нем кататься!

— Ты уверен, что я только об этом и мечтаю? И к тому же таких денег мы никогда не заработаем, — остудила его пыл Лешка.

— А это мы еще посмотрим.

Услышав шум в прихожей, Ромка кинулся встречать мать.

— Мам, а ты нам сегодня бланки наконец принесла? Не забыла?

— Не забыла. — Валерия Михайловна достала из портфеля небольшую бумажную стопочку. — Смотри, вот здесь клиенты должны оставлять свои реквизиты, то есть юридические адреса и банковские счета… Впрочем, ваши знакомые люди образованные, сами все заполнят и вам помогут. Только не забудьте взять у них логотипы.

— А это еще что такое? — удивилась Лешка.

— Это фирменные знаки. Они имеются у каждой давно существующей и уважающей себя фирмы. А если нет, то мы их разрабатываем за отдельную плату.

— Мы спросим.

Ромка забрал у мамы бумажки, спрятал в стол новые книжки и со вздохом открыл «Историю». Но вместо того, чтобы прочитать в ней хоть один параграф, он принялся рисовать различные типы скутеров, которые видел сегодня в мотосалоне. И в самом деле, где же набрать столько денег, чтобы купить эту замечательную и столь необходимую ему вещь? Сегодня в салоне он хотел было спросить у продавца, не нужна ли им реклама, но почему-то постеснялся. Правильно Лешка говорила, не так-то это просто. Но ничего, он изучит «Шпаргалку», еще что-нибудь придумает, и все у них получится как надо.

На следующий день Лешка с Ромкой со скоростью метеоров вылетели из школы. Дел у них сегодня было по горло. Давно пора было приступать к сбору рекламы, то есть оформлять контракты с племянником и заместителем Новгородцева. А до этого следовало взять бланки у Дарьи Кирилловны, которые у нее должен был оставить для ребят Андрей. Ну и, конечно, надо было забрать у тетки в магазине их фотографии. Лешке очень хотелось побыстрее их получить.

Поэтому первым делом они примчались в магазин, и Лешка буквально выхватила из рук тетки-приемщицы оранжевый кодаковский пакет. Она вытащила из него снимки и стала быстро-быстро их перебирать.

И Ромка вдруг увидел, как у его сестры буквально глаза на лоб полезли.

— Что это такое? — удивилась она. На полученных фотографиях не было ни Дарьи Кирилловны, ни Серафимы Ивановны, ни их с Ромкой.

— Дай сюда, — брат выхватил у Лешки снимки и на самом первом из них увидел Новгородцева с его другом возле стойки с какими-то мелкими гравюрами. Он быстро просмотрел все фотографии и недоуменно воскликнул:

— Так это же ЦДХ! Салон антикварный!

Лешка, однако, уже и сама это поняла.

— Или Андрей, или ты сам кассеты перепутал, — с разочарованием заключила она. — Он, помнишь, одну пленку из своего фотоаппарата вытащил, когда у него там что-то заклинило, а другой, двенадцатикадровой, его зарядил, а потом обе пленки рядом поставил. А ты, должно быть, не ту схватил, когда домой уходил.

— Какое теперь это имеет значение. Только, наверное, эти снимки Андрею нужны. Он, должно быть, репортаж свой написал, а пленку не ту в редакцию сдал. Но ничего страшного. Эти мы сейчас Дарье Кирилловне отвезем, а она свяжется с редакцией, и кто-нибудь из его друзей к ней за ними заедет. Все равно к ней за бланками ехать.

— Домой забежим, я Дика выведу, и поедем, — сказала Лешка. Она расстроилась. Теперь придется ждать, пока приедет Андрей и разберется в своей лаборатории с их фотоснимками.

— Лешк, ты только скорее. — Ромка посмотрел на часы и пошел менять Попке воду. Затем он насыпал ему корму и уселся за телефон. — Я пока племяннику позвоню, — крикнул он, вынимая из сумки учебники и с отвращением запихивая их в стол, чтобы они не мозолили ему глаза.

Лешка остановилась на пороге.

— Ох, Рома, а когда же ты все-таки уроки начнешь делать? У тебя же девятый, переходной, можно сказать, класс. А ты и вчера ничего не учил, и позавчера тоже. Папа же не зря говорил…

— Тебе-то что? — огрызнулся Ромка. — Альберт Эйнштейн вообще двоечником был, а чего достиг! Так что моя учеба еще ни о чем не говорит. Погоди, я еще за нее возьмусь.

— Когда? До конца года-то всего ничего.

— Навалом времени. Или ты хочешь, чтобы мы без Интернета и без скутера остались?

— При чем тут это? И вообще, я же учу.

— Ну и учи, отличницей станешь. А что мне делать, я и сам знаю. А еще я должен книгу писать! Вот на это, боюсь, мне времени точно не хватит.

— Кто б спорил! — Лешка надела на Дика ошейник и отправилась к выходу. — А ты пока суп разогрей.

Ромка махнул рукой:

— У Дарьи Кирилловны поедим. У нее вкуснее. А потом к племяннику двинем и в «Рэст-банк».

Однако намеченный на этот день план дал сбой. Александра Федоровича в его «Фривэе» не оказалось, он был занят на каком-то очередном совещании в другом своем офисе. Когда Ромка позвонил ему на сотовый телефон, то племянник попросил подъехать к нему на следующий день.

— Что ж поделать, — вздохнул Ромка. Он надел свою любимую синюю куртку и, встретив сестру в прихожей, заторопил ее: — Идем скорее к Дарье Кирилловне. Потом в «Рэст-банк» еще бежать, хоть там рекламу возьмем, а то у племянника сегодня срывается. Время идет, а мы еще ничего не заработали.

— Ром, а ты ей позвонил? — спросила Лешка, когда они уже спустились в метро. Ромка пожал плечами:

— А чего звонить-то? Она же дома работает, куда ей деться? А для автомата телефонная карта нужна, у тебя она есть?

— Не-а.

— Вот то-то и оно. А до «Бабушкинской» здесь недалеко. Лешк, а жаль, что мы Темкин мобильник «Нокию» его отцу вернули, да?

— Еще бы не жаль. Нечего было столько раз по нему говорить. Мог бы и из дома звонить.

— Мог бы. Что теперь об этом!

— Вот именно.

Ребята подошли к дому Дарьи Кирилловны, поднялись на третий этаж, позвонили. Потом еще раз, более настойчиво, и даже подергали за ручку входную дверь, хотя и так было ясно, что в квартире никого нет.

У Лешки заметно испортилось настроение.

— Говорила я тебе, что сначала нужно позвонить!

Но Ромка и сам расстроился.

— Какая жалость. В банк теперь не придется идти, раз у нас контрактов из «Новостей плюс» нет — не ходить же туда дважды! И вообще я теперь с голоду помру, — с досадой сказал он. У него еще в школе начало бурчать в животе, а в буфете он почему-то забыл купить свой дежурный пирожок с повидлом.

Лешка укоризненно качнула головой:

— Я же тебе говорила, чтобы ты дома суп разогрел.

— Ладно, что теперь спорить. Пойдем где-нибудь хоть по сосиске съедим, иначе я до дома живым не доеду.

Лешка охотно согласилась.

— Пошли.

Они вышли из подъезда и нос к носу столкнулись с высокой симпатичной девушкой. Ромке показалось, что он ее где-то видел. Мальчишка взглянул на сестру. Было ясно, что Лешка сразу ее узнала, поскольку сморщила свой веснушчатый нос, а потом, задрав его как можно выше, гордо мимо нее прошествовала. Такая Лешкина реакция моментально помогла Ромке вспомнить прошлое лето, дачный поселок Медовку, девушку, которую они с Артемом провожали на станцию. Вне всякого сомнения, это была Илона, внучка бабки Жени, подруги Дарьи Кирилловны.

Однако Илона не обратила никакого внимания на Лешкино высокомерие. Вернее, она их с Ромкой вообще не узнала. Мельком взглянув на брата с сестрой какими-то стеклянными глазами, она медленно приблизилась к двери подъезда.

— Тоже, наверное, к Дарье Кирилловне. Надо предупредить, что ее нет дома, — прошептал Ромка вслед девушке.

— Она и сама об этом догадается, — фыркнула Лешка. — Пошли, что ли?

— Ладно, пошли. — Ромка двинулся вперед, но потом зачем-то оглянулся. И остановился.

Илона, казалось, никак не могла отыскать кнопки на кодовом замке. Она, как-то странно покачиваясь, безуспешно тыкала в них пальцами, а потом, взявшись за ручку двери, медленно осела на бетонную площадку возле подъезда.

— Ей, наверное, плохо, — дернул Ромка сестру за рукав.

Лешка тоже посмотрела на девушку и первая бросилась ей на помощь.

— Что с тобой? — затормошила она Илону. Та посмотрела на нее в упор, по-прежнему не узнавая, а зрачки ее глаз были узкими-узкими, как у кошки на ярком свете.

— Не знаю… Я… — прошептала девушка и потеряла сознание.

— Рома, надо вызывать «Скорую помощь», — сказала Лешка.

Илона тяжело дышала. Лешка взяла ее руку и, вспомнив, как их учили в школе оказывать первую помощь, стала считать пульс. Она насчитала сто двадцать ударов в минуту. Так не бывает, подумала она и принялась считать снова. Тут же ей в голову пришла другая мысль: если сейчас кто-нибудь будет выходить из дома, то стукнет девушку дверью. И потом, она же может простудиться, сидя на заледенелой площадке.

— Рома, давай оттащим ее отсюда, — решила Лешка.

Вдвоем они подтащили Илону к выкрашенной в синий цвет скамейке у подъезда и кое-как взгромоздили на нее. Прямо на лежавший кучками снег, который им было некогда смести.

— Ром, ты беги скорее, ищи телефон-автомат, — со страхом глядя на девушку, распорядилась Лешка. — У тебя есть деньги, купи где-нибудь телефонную карту. Ой, да она же тебе не нужна, «Скорую» без денег вызывают!

Ромка уже сделал несколько шагов вперед, как вдруг Илона приподнялась и села, все так же тяжело дыша. Лицо у нее было бледное-пребледное, а взгляд блуждающий и все так же никого не узнающий.

— Рома, посмотри! — воскликнула Лешка. — Ей, кажется, лучше. Что же с ней такое, а?

— Ты что, до сих пор не доперла? — удивился брат, остановившись. — Козе же понятно, что с ней.

— А что?

— Ну, я не знаю, что именно она глотала. Или чем кололась.

Огромные Лешкины глаза стали еще больше.

— Ты думаешь, что это наркотики, да?

— Вот именно. Сама, что ли, не видишь? Все признаки того. На глаза ее посмотри. Сейчас ее загребут в больницу как миленькую. Ну, я пошел «Скорую» вызывать.

Лешка растерянно посмотрела ему вслед и вдруг, облегченно вздохнув, крикнула;

— Рома, вернись!

К подъезду приближалась Дарья Кирилловна с большими пакетами в обеих руках. Очевидно, она ходила за продуктами.

— Что здесь такое происходит? — низким грудным голосом спросила она.

— Как хорошо, что вы пришли, — кинулась к ней Лешка и указала на Илону. — Ей вдруг плохо стало. А мы не знаем, что делать. Ромка уже собрался «Скорую» ей вызывать.

— Я Евгению Семеновну, бабушку ее, домой провожала, а потом в магазин зашла. Значит, они с ней разминулись. И я, кажется, догадываюсь, в чем тут дело. Женя мне рассказала о своих подозрениях.

— Мы и сами это уже поняли, — сказал Ромка. Илона вдруг что-то пробормотала.

— Ты меня узнаешь? — наклонилась к ней Дарья Кирилловна. — Ты можешь встать?

— А? Могу, — вдруг тихо-тихо выговорила девушка.

Дарья Кирилловна с одной стороны, Ромка с другой помогли ей подняться с места. Лешка, взяв у Дарьи Кирилловны пакеты с продуктами, распахнула перед ними дверь подъезда. Ей было боязно смотреть на бледное, похудевшее с лета лицо девушки с суженными зрачками, на угловатые, несогласованные движения ее рук и ног.

— Передозировалась, — с видом знатока определил Ромка, когда они, стянув с Илоны сапоги и короткую шубку, уложили ее на диван и Дарья Кирилловна протерла ей виски нашатырным спиртом. — Интересно, давно это с ней?

Дарья Кирилловна отодвинула до локтя рукав Илониного свитера и взглянула на вены. Ромка тоже пристально вгляделся в руку девушки и ничего на сгибе ее локтя не заметил. Он перевел взгляд на хозяйку дома.

— Вроде бы не колется. Что же с ней тогда такое?

Дарья Кирилловна с сожалением покачала головой:

— Женя говорит, что она что-то пьет. Какое счастье, что до шприцев дело не дошло! Может быть, у нее еще есть шанс выкарабкаться?

— У меня уже так было. Сейчас пройдет. Только не надо «Скорую», — вдруг совершенно четко произнесла Илона. И снова как провалилась. И ее взгляд напомнил Ромке выражение глаз Льва Николаевича, когда ему подсунули с пищей сушеных наркотических грибов.

— Она не умрет? — испуганным шепотом спросила Лешка.

— Умрет, если не остановится, — довольно жестко сказала всегда такая добрая Дарья Кирилловна. — У меня есть знакомый врач-нарколог, сейчас я ему позвоню и проконсультируюсь. Что ты принимала? — строго спросила она у Илоны. — Только говори мне, пожалуйста, правду.

— Экстази, — прошептала Илона. — Это совсем безвредные таблетки.

— Ты так думаешь? — усмехнулась Дарья Кирилловна. — И напрасно. Они, к твоему сведению, приводят к необратимым изменениям в мозгу, а порой и к остановке сердца. Да ты, наверное, и сама это на себе почувствовала.

— Я… Это случайно. Я к вам по делу зашла. Я думала, моя бабушка у вас, — проговорила Илона. — Я тут поблизости была. И вот, так получилось.

— Ей повезло, что она нас встретила, — заявил Ромка. — А то б валялась сейчас где-нибудь во дворе, и неизвестно еще, кто б ее подобрал.

— Рома, зачем ты так о ней? — зашептала Лешка.

— А чего? У Олега Пономарева полно знакомых наркоманов. Чего их уважать, когда они сами себя не любят!

— А может, она правда случайно? Помнишь Льва Николаевича, когда он от наркотических грибов пострадал?

— Я как раз о нем сейчас подумал. Да только здесь совсем другой случай. Мы пока пойдем? — обратился Ромка к Дарье Кирилловне, понимая, что в такой ситуации отвлекать ее от Илоны, чтобы попросить дать им хоть что-нибудь поесть, неудобно. — Вы только нам бланки дайте, которые Андрей должен был для нас из своей редакции принести. Он не забыл о них, кстати?

— Не забыл, — Дарья Кирилловна вынесла контракты из комнаты Андрея.

Ромка спрятал их в свою сумку, ребята вышли на улицу и побрели в сторону метро.

— Дотерпим уж до дома, — сказал Ромка, заметив, как Лешка достала кошелек, собираясь купить в киоске горячую сосиску.

— Ты же здесь хотел.

— Хотел, да перехотел. Деньги беречь надо, — вдруг заявил мальчишка. — Они нам еще понадобятся.

— Что это с тобой? — покосилась на него Лешка. — Сам говорил, что, если мелочиться, все равно не разбогатеть.

— Это совсем другой случай. — Ромка вдруг задумался и замолчал, и, как Лешка ни пыталась его растормошить, он всю дорогу лишь односложно отвечал на ее вопросы, а сам ни о чем не хотел разговаривать.

Когда они прибежали домой, он вынул суп из холодильника и принялся есть его половником прямо из кастрюли, пока Лешка не отобрала у него то, что в ней осталось, и не поставила на газ.

— Хоть бы разделся, — сказала она.

Ромка побежал в прихожую, чтобы снять с себя куртку, засунул руку в карман и обнаружил в нем полученные сегодня фотоснимки.

— Лешк, так и не отдали, — показал он сестре оранжевый конверт. — Из-за этой Илоны забыли о них совсем.

Вернувшись на кухню, Ромка доел уже подогретый суп, закинул в рот еще пару котлет и направился к телефону. Лешка из кухни услышала, как он говорит:

— Дарья Кирилловна, это снова я, Рома. Ну, как там Илона? Врач приходил? А она все еще у вас? А можно мы к вам снова придем? Дело в том, что мы фотокассеты перепутали: взяли у Андрея те, на которых антикварный салон в ЦДХ заснят, а он, значит, в свою редакцию пленку с нами и с Серафимой Ивановной отдал. Сейчас мы вам эти снимки завезем.

— Рома, а что, это обязательно сегодня надо делать? — Лешка устала, замерзла, и над ней еще висели уроки. Завтра предстояла еще одна контрольная — по геометрии.

— В «Рэст-банк» сегодня мы уже не попадем, пока туда доедем — рабочий день у них кончится. Отложим рекламные дела на завтра. Ну ладно, к Дарье Кирилловне ты тоже можешь не ходить, — вдруг милостиво согласился Ромка. — Я и без тебя обойдусь. Ты мне только одолжи немножко денег. Вернее, давай все, что у тебя есть, я отдам, честное слово.

— А зачем они тебе сейчас? — удивилась Лешка. — Мы же решили теперь их откладывать на Интернет и на этот твой скутер.

— Надо. Я потом скажу, зачем. Честное слово, очень надо.

Лешка, пожав плечами, полезла в тумбочку, где у нее в коричневой кожаной, похожей на кошелек косметичке хранились ее деньги, и протянула их брату:

— На, бери.

— Лешк, у нас же их скоро навалом будет. За рекламу, сама знаешь, — сказал Ромка, пряча в карман бумажки. — Закрой за мной, — крикнул он, выбегая за дверь.

Лешка подошла к двери, повернула в ней ключ и, повернувшись, увидела на тумбочке тот самый оранжевый пакет с фотографиями, который Ромка собрался отдавать Дарье Кирилловне. Причем конверт был открыт, и часть снимков валялась на полу. Один из них лежал под толстой лохматой лапой Дика. Лешка быстро собрала их и, даже не одевшись, кинулась вдогонку за братом.

— Рома, ты снова снимки забыл! — закричала она что было сил. — Сейчас бы приехал туда напрасно.

— А, это, — сказал Ромка, недовольный тем, что ему пришлось возвращаться. — Спасибо, давай. — Он сунул конверт в карман, и Лешка удивилась его безразличию. Стало ясно, что снимки — всего лишь предлог для того, чтобы вернуться к Дарье Кирилловне, а задумал ее брат что-то совсем другое. Интересно, что?