Дело о ядовитых письмах

Глава XI ПРОСТИТЕ, МИСТЕР РИЧАРДСОН!

Когда я вышел на улицу, мистер Ричардсон бегал у подъезда взад-вперед и, видимо, сильно нервничал. Он сразу заметил меня и устремился навстречу.

— Я не знал, что ты уже в редакции, — буркнул он. — Надо было выйти ко мне.

— Вы пришли рановато, мистер Ричардсон, — вежливо возразил я. — Я никак не думал, что вы будете так озабочены — ведь речь шла всего лишь о пари.

Не обращая внимания на его хмурый вид, я повернулся и повел его через приемную и коридор в заднюю комнату, где ждали остальные. Как я и думал, мистер Ричардсон был не очень доволен, увидев их. По правде говоря, он выглядел рассерженным. А когда он заметил Лиз, его лицо побледнело.

Лиз тоже чувствовала себя довольно неуютно.

— Ах, я не знала! — воскликнула она с удивлением и обернулась к остальным, явно стараясь овладеть собой.

— Мистер Ричардсон — это мамин начальник в банке, — объяснила она.

Мистер Ричардсон кивнул ей самым любезным образом.

— Ну, как поживает твоя мама, Элизабет? — сердечно спросил он. — Я заметил, что вчера ей снова пришлось уйти пораньше.

— О, она чувствует себя отлично, — поспешно сказала Лиз.

Я бросил на нее сочувственный взгляд, понимая, что мама Лиз беспокоится, как бы ее не уволили, если она не сумеет быстро взять себя в руки.

— Послушайте, мистер Ричардсон, что касается Ока... — начал я, чтобы отвлечь его внимание от Лиз.

Он дернулся и снова занервничал.

— Не думаю, что мы сейчас будем это обсуждать, — поспешно сказал он, поглядывая на остальных. — Я тебе сказал, что это... ну, личное дело. И я предпочитаю говорить о нем наедине, если не возражаешь.

— Остальные в курсе, — сказал я напрямик. Я сам немного волновался, но не видел никакого смысла ходить вокруг да около.

Мистер Ричардсон покраснел. Я заторопился.

— Мы хотели спросить вас, получали ли вы анонимные письма, — сказал я, наблюдая за ним. — Письма, подписанные: «Око».

Наш гость начал шипеть и брызгать слюной.

— Не смешите меня! — сумел он наконец произнести.

Ник посмотрел на него, как кот на сметану, и неожиданно отступил на шаг от стола Цима.

Когда мистер Ричардсон увидел выложенные в ряд письма, его челюсть отвисла, а глаза полезли на лоб. Он вытащил белый носовой платок и начал протирать свои толстые очки, с трудом сдерживаясь. Было ясно, что ему уже приходилось видеть раньше творчество анонимщика. Но было также ясно, что он не собирается в этом признаваться.

— Мистер Ричардсон, нам бы хотелось, чтобы вы знали: Око не несет ответственности за анонимные письма, — твердо сказал я. — Под его именем скрывается кто-то другой. Кто-то, кто знает вас, знает ваш адрес и знает о вас что-то тайное, неизвестное большинству. Мы пытаемся выследить анонимщика. Не покажете ли нам ваше письмо?

Рука мистера Ричардсона инстинктивно метнулась к нагрудному карману пиджака.

— Это возмутительно и оскорбительно! — гневно закричал он. — Если бы мне кто-нибудь прислал такое отвратительное письмо, я бы тут же отнес его в полицию. Мне нечего скрывать, могу вас заверить!

Он продолжал орать, пока не побагровел. Лиз глядела на него в тревоге. Ник, Том и Санни перешептывались.

— Принеси воды, Элмо, — прошипела Санни. — Большой стакан! Быстро!

Я ринулся в тот угол, где у нас была раковина и посуда для приготовления кофе, и вернулся со стаканом в руках.

Санни взяла его у меня и протянула мистеру Ричардсону.

— Выпейте воды! — спокойно сказала она.

Он нетерпеливо отмахнулся.

А затем случилось нечто странное. Санни — ловкая, проворная Санни, королева гимнастики — вдруг неуклюже отскочила, потеряла равновесие и выплеснула всю воду прямо на пиджак мистера Ричардсона.

Лиз взвизгнула, а мистер Ричардсон взревел от ярости.

— Ах, — пискнула Санни, — ах, как мне ужасно стыдно. Ах, скорее снимите пиджак, мы его сейчас же высушим. Помоги, Ник!

Она уже стягивала с него пиджак. Банковский служащий пытался сопротивляться, но Санни была для него слишком шустрой. За пару секунд она сняла пиджак и передала его Нику.

— В кухне есть полотенце, — беспомощно сказал я, но Ник уже мчался в направлении туалета.

Мистер Ричардсон стоял в одной жилетке, дрожа и хмуро глядя на нас. Он больше ничего не сказал. Прошла, казалось, вечность, Пока не вернулся Ник.

— Наконец-то! — мистер Ричардсон схватил свой пиджак и начал надевать его.

— Больше мне не звони, — бросил Он мне, влезая в рукава. — Можешь проститься со своими пятьюдесятью долларами, ты, дурачок!

Он свирепо взглянул на Лиз, которая пыталась отступить в тень, и вылетел в коридор. Мы услышали, как за ним захлопнулась дверь.

— Как неловко! — простонала Ришель.

— Санни, как ты могла допустить такое, зная, что моя мама работает у этого человека? — захныкала Лиз. Потом она вдруг замолчала и прищуренными глазами оглядела Ника, Санни и Тома.

— Выкладывайте, — подозрительно сказала она. — Что это вы все трое такие самодовольные?

— Потому что наш план сработал! — ликующе крикнул Том. — Ты справилась с ужасно трудным делом, Санни. Я не мог себе представить, как ты снимешь с него пиджак, но ты сумела сделать это блестяще.

— О, это было нетрудно, — сказала она со скромной улыбкой. — Я просто ткнула его под лопатку большим пальцем, чтобы заставить отвести назад плечи. Таэквондо учит нас еще и не таким штучкам. Можете сами попробовать.

— Не могу поверить! — вскричала Лиз. — Так ты нарочно вылила воду на маминого начальника, а потом напала на него?! У бедной мамы и без того хватает неприятностей в банке!

— Да не беспокойся ты о своей маме, — хладнокровно сказал Ник. — Мистеру Ричардсону теперь не до нее. Он думает только о письме, которое я нашел в нагрудном кармане его пиджака.

— Да! — Том взмахнул рукой, торжествуя. — Оно там было! Я знал это! Что я говорил?

— Оно выглядело так же, как и остальные, и было подписано: «Око». Там было сказано:

ТЫ ДУМАЕШЬ, ТЫ ТАКОЙ УМНЫЙ, НО Я ЗНАЮ ПРО ТЕБЯ ВСЕ.

СКОРО КАЖДЫЙ УЗНАЕТ. ТОГДА БЫТЬ БЕДЕ. ТАК ТЕБЕ И НАДО!

У Ника была великолепная память. Он улыбался нам, ожидая аплодисментов, но Ришель лишь пожала плечами.

— Ну так что? Это нам ничего не дает. Весь этот детский спектакль был ни к чему, — сказала она, тряхнув головой. — Это письмо точно такое же, как и остальные. Оно не сообщает нам ничего нового. По правде говоря, оно вообще ничего не сообщает.

Я посмотрел на нее с изумлением. Внезапно у меня в мозгу что-то перевернулось. Я почувствовал, как мысли со страшной скоростью выстраиваются в логическую цепочку.

— Ришель, ты гений! — завопил я. Ришель заморгала.

— А что я сказала?

— Что письмо вообще ничего не сообщает!

Ник устало вздохнул.

— О чем ты, Циммер? — протянул он.

— Разве ты не видишь? Ришель абсолютно права: письмо вообще ни о чем не сообщает!