Деловое предложение

5

Агнес стояла перед зеркалом. По настоянию подруги она надела синий костюм, подчеркивавший белизну ее кожи и светлый цвет волос.

— Потрясающе! — восхищенно воскликнула Джейн. — Тени на веки, и — полный порядок!

— Зачем? — уныло спросила Агнес. — Что толку красить такое бесцветное лицо? Я вообще не понимаю, зачем ты заставила покупать меня сразу несколько косметических наборов.

— Для твоего же блага. Надо ценить то, чем одарил тебя Бог.

— Лучше бы он меня ничем не одаривал… А кроме того, одно дело, когда тебе делает макияж специалист…

— Всякая женщина рождается специалистом по макияжу, — безапелляционно заявила Джейн. — Просто некоторые из них забывают об этом. Все предельно просто: смотри и запоминай!

— И действительно, — пробормотала Агнес через несколько минут, разглядывая себя в зеркале. — Но я не смогу повторить этого.

— Сможешь!

— Сьюзен меня высмеет…

— Когда Сьюзен увидит тебя в этом костюме, с новой прической и макияжем, она умрет от зависти.

— Не сыпь соль на раны. Я не соперница сестре.

— А кто сказал, что ты должна с ней соперничать? — приподняла брови Джейн. — Я не хочу сказать о Сьюзен ничего плохого, она привлекательна, умеет со вкусом одеваться и так далее, но твоя красота совсем другого свойства. Будь хороша на свой манер, оставайся самой собой, и тогда тебе никогда в жизни не придет в голову мысль сравнивать себя с сестрой и вообще с какой бы то ни было женщиной!..

К дому подъехала машина, и Джейн, прервавшись, выглянула из окна.

— И почему я так люблю «роллс-ройсы»?! — воскликнула она. — Наверное, в детстве я не доиграла в игрушки… Агнес, а кто должен был приехать за тобой?

— Хэмфри, — рассеянно сказала Агнес, поворачиваясь у зеркала и разглядывая себя. — Отличный парень!

— Отличный парень отдыхает, — сообщила Джейн. — За тобой приехал не кто-нибудь, а твой жених собственной персоной!

— Ой! — вскрикнула Агнес и тут же зажала рот ладошкой.

— Он самый. Давненько я его не видела…

— Гордон хочет доказать мне, что я без него шага ступить не могу, — мстительно сказала Агнес, подавив взрыв ничем не оправданной радости. В конце концов, рассудила она, в основе каждого поступка ее жениха лежит точный расчет. Остается лишь подождать и посмотреть, для чего он приехал сюда, вместо того чтобы прислать шофера.

Они вышли на крыльцо, и Джейн приветствовала Гордона с такой легкостью и дружелюбием, что Агнес ощутила что-то вроде ревности. Сама она на такую легкость была совершенно неспособна.

— А мы ждали шофера, — заметила Джейн, провожая гостя на кухню.

— У меня выдалось свободное время, и я решил съездить в Оксфорд сам, — спокойно пояснил Гордон.

Он, казалось, не замечал Агнес, а у той от его близости закружилась голова. Одетый по-домашнему в джинсы, рубашку с расстегнутым воротом и свитер — пышущий здоровьем, бронзово-загорелый, он совершенно не производил впечатления человека, большую часть дня проводящего в офисе. Спокойно, без суеты, как свой человек в доме, он уселся за стол.

— Раз уж вы приехали, Гордон, я требую, чтобы вы пообедали с нами! — заявила Джейн.

Агнес не сомневалась, что он откажется, сославшись на свою занятость. Но, к ее удивлению, Гордон ответил:

— Идея отличная, но я бы не хотел становиться для вас обузой, Джейн. Предлагаю пообедать в каком-нибудь ресторанчике, думаю, вы с Майклом можете порекомендовать такое заведение?

— По рукам! — немедленно согласилась хозяйка.

— Вот и отлично, — кивнул Гордон и повернулся, наконец, к Агнес: — купила все, что запланировала?

— По-моему, да, — запинаясь и краснея, ответила она.

— Мы купили целый грузовик одежды, так что вы не узнаете свою невесту, — тут же пришла к ней на выручку Джейн.

— Я уже не узнаю, — пробормотал Гордон, оглядывая Агнес. — Спасибо вам, Джейн!

— Не стоит благодарности, — великодушно отозвалась та. — Во-первых, я сама получила удовольствие, а во-вторых, одеть красивую женщину не так уж и трудно.

— Только трудно уговорить ее пойти на это, — с еле заметной улыбкой сказал Гордон. — Как вам это удалось, Джейн?

— Нужно видеть в женщине красавицу, и тогда не будет никаких проблем, — немедленно ответила молодая женщина.

— Так я и поступаю, — негромко сказал Гордон. — Не правда ли, Агнес?

Девушка поперхнулась и, покраснев, кивнула.

— И вообще, мы заключали союз на основе полного равноправия партнеров. А уж кто окажется лидером в доме, покажет время.

Намекает, что, как только мы поженимся, он мне и пикнуть не даст, — мрачно подумала Агнес. — Ничего, лишь бы он не понял, как я его люблю!

Все четверо поужинали в местном ресторанчике неподалеку от дома Майкла и Джейн.

Кухня была превосходной, но Агнес, потеряв аппетит, лишь вяло ковыряла вилкой очередное блюдо. Она все еще чувствовала себя не в своей тарелке. Ну, какая из меня невеста? — раздраженно думала она, краем глаза наблюдая за Гордоном, и тут же добавляла: — А какая будет жена? Одно посмешище!

— Что-нибудь не так? — негромко поинтересовался у нее Гордон, воспользовавшись тем, что Джейн и Майкл о чем-то говорили друг с другом. — Я неправильно держу вилку или пользуюсь салфеткой?

— Нет, — удивленно сказала Агнес. — Ты все делаешь правильно.

— А я уж было ощутил себя плебеем, — саркастически заметил Гордон.

Агнес вспыхнула и хотела что-то сказать в ответ, но в этот момент Майкл обратился к Гордону с каким-то вопросом, и ей пришлось промолчать.

Майкл рассказал, что был поздним ребенком у своих родителей, страдал от их излишней опеки и, поступив в медицинский колледж, взбунтовался и ушел из дома.

— Разумеется, это был юношеский максимализм, — сказал он с улыбкой. — Я считал себя совершенно самостоятельным, но на деле оставался зеленым юнцом. А вот когда я гляжу на сегодняшних мальчишек, они кажутся мне ужасно взрослыми — даже слишком, так что я, несмотря ни на что, не завидую им.

— У меня были совсем другие проблемы, — усмехнулся Гордон. — Агнес в курсе этой истории. Мать забеременела мной, когда ей едва стукнуло шестнадцать. Отец, ее ровесник, тут же исчез, и с тех пор никому о нем ничего не известно. В результате меня воспитывали дед и бабка, и я был старше своей родной тетки на четыре года. Когда матери исполнилось восемнадцать лет, она сбежала из дома. Сейчас она живет в Австралии, обзавелась семьей, имеет взрослых детей… Какое-то время мы с ней переписывались, а потом перестали делать и это. Да и какая она мать, если я ее даже не помню? У бабки, кроме меня, было восемь своих детей, дед пил и постоянно был без работы. Правда, он считал своим долгом воспитывать меня и периодически порол — не со злобы, а для науки. В остальном я рос, как трава в поле, и, наверное, пошел бы плохой дорожкой, если бы не учитель в школе. За моей драчливостью и заносчивостью он разглядел проблески ума и характера… Ты не проголодалась, Агнес? — вдруг спросил он.

Агнес, смахнув с глаз предательские слезы, жалко улыбнулась:

— Нет, спасибо. Совсем нет аппетита.

— Предсвадебная лихорадка, — поставил диагноз Майкл. — Я сам ею переболел. К этому торжественному моменту я настолько исхудал, что Джейн впору было самой переносить меня через порог.

Агнес засмеялась. Она завидовала тому, что друзья, в отличие от нее самой, могут накоротке общаться с ее женихом. Впрочем, Гордон показал себя сегодня с совершенно не знакомой ей стороны — простым и человечным.

Когда он, поглядев на часы, объявил, что им пора ехать, Майкл настоял на том, чтобы Агнес выпила напоследок чашечку кофе с ликером, «который здесь готовят просто отменно». Гордон, как водитель, и Джейн, как кормящая мать, отказались от спиртного и прошли к машине.

Агнес не остановилась на кофе и, по совету Майкла, заказала бренди. Она выпила рюмку залпом, хотя со школьных лет знала, что легко пьянеет. Но сегодня ей хотелось отключиться от реальности и не думать о том, что происходит.

— Ты пила спиртное! — тоном прокурора констатировала Джейн, когда поддерживаемая под руку Майклом Агнес появилась перед машиной. — Нет, не на заднее сидение. Поедешь рядом с Гордоном, — заявила она, открывая переднюю дверь. — Сзади сядем мы с Майклом.

Покупки давно уже были загружены в багажник. Гордон высадил Майкла и Джейн у дома, еще раз пригласил их на свадьбу, и «роллс-ройс» покатил по шоссе.

Ни Агнес, ни Гордон не проронили ни слова. Она чувствовала себя совершенно пьяной, а Гордон, вероятно, молчал потому, что ему нечего было сказать такой неинтересной спутнице. Правда, если она так уж плоха, непонятно, почему он за ней приехал? Кажется, она уже высказывала какие-то соображения по этому поводу?.. Агнес поняла, что ее мысли путаются, и перестала размышлять об этом.

Ей хотелось одного: как можно скорее оказаться дома. Она прикорнула на сидении, вдохнула грудью запах кожи, смешанный с ароматом одеколона, которым пользовался Гордон, поморгала, как бы отгоняя накатывавшие на нее волны сна, но потом, пробормотав что-то невнятное, капитулировала и провалилась в пропасть сна.

Она спала безмятежно, как ребенок, откинув голову в сторону. Гордон взглянул на ее приоткрытый рот, и лоб его пересекла морщина. «Это безумие, — подумал он. — Я впутался в самую опасную игру из всех, в которых когда-либо участвовал. И тут на кону не только твоя судьба, но и жизнь другого, невинного, человека! Для чего это тебе?..»

Он выругался сквозь зубы, когда встречный автомобиль на мгновение ослепил его светом фар. «Слишком поздно, — подумал он, выравнивая ход машины. — Поздно сомневаться и размышлять. Ставь себе недостижимую цель и добивайся успеха — так, кажется, говорил учитель?»

Дважды в жизни Гордону крупно повезло. Первый раз — с учителем, который самоотверженно отдавал свое время и внимание хулиганистому подростку, увидев в нем характер и интеллект. Он помог юноше прийти к пониманию того, что возможна жизнь, отличающаяся от той, которую он видел вокруг себя. И второй раз — когда Гордон, уже встав на ноги и немыслимо разбогатев, смог помочь семье. Правда, родственники его так и не захотели менять свой уклад жизни, довольствуясь его денежной поддержкой. И теперь, когда дед с бабкой умерли, ничто не связывало его с прошлым.

Интересно, — подумал Гордон, — что бы сказал дед, если бы он узнал о предстоящей свадьбе? Сколько раз, воспитывая внука кожаным ремнем, он предрекал, что тот плохо кончит. «А может быть, он был прав?» — подумал Гордон, криво усмехнувшись.

Впрочем, на мрачные мысли времени не было. На следующий день были намечены переговоры с одной из японских корпораций, и Гордон начал продумывать тактику своего поведения.

За стеклами машины сгущались сумерки.

С еле слышным урчанием лимузин остановился у парадного крыльца. Агнес чуть шевельнулась во сне и снова свернулась в клубочек на сиденье.

Гордон, подумав, не стал ее будить. Расстегнув ремни безопасности, он вылез из автомобиля, обошел его и легко подхватил девушку на руки.

Старик Стентон уже открывал двери. Гордон усмехнулся, увидев замешательство на лице дворецкого.

— Мисс Рокуэлл просто уснула, — вполголоса пояснил он. — Не стоит ее будить. Ее комната на втором этаже?

Стентон, поколебавшись, кивнул. Не сказав ни слова, Гордон понес свою ношу дальше. Несмотря на то, что он положил служащим поместья оклады, в два раза превышавшие старые, они по-прежнему воспринимали Гордона как гостя.

Впрочем, это было вполне понятно: они служили при поместье из поколения в поколение и в какой-то степени прониклись снобизмом своих хозяев, с гордостью прислуживая мистеру или миссис Рокуэлл и воротя нос от всяких там Стэмфордов, какими бы миллионерами они ни были.

Спальня неприятно поразила Гордона сыростью и холодом, пахнувшими на нош, едва он открыл дверь. Он осторожно уложил Агнес на кровать, накрыл одеялом, с минуту рассматривал ее исхудавшее за последние месяцы лицо и вышел.

Он не знал, правильно ли поступает. Это должно было показать время.

На лестнице к нему подбежал, виляя хвостом, Мартин. Гордон потрепал его по загривку и вдруг, задумавшись, повернул назад. Расположение комнат он хорошо знал со времени своих визитов к Тимоти.

Найдя нужную дверь, он толкнул ее и вошел в большую угловую комнату, выходившую окнами на парадный подъезд и в парк. Воздух в помещении был пропитан затхлым запахом пыли и тлена. У стен стояли разобранные кровати, обшарпанная мебель была покрыта толстым слоем пыли. Прямо из спальни двери вели в ванную комнату, гардероб и маленькую гостиную.

Это были графские покои, где по традиции обитали хозяева Спрингхолла. Когда-то здесь жил и Тимоти, но после смерти жены, бабушки Агнес, он переселился в другие покои, и с тех пор помещение пустовало.

Гордон попытался представить их совместную с Агнес жизнь в этих комнатах и, к своему отчаянию, не смог. Тем не менее идти на попятную было поздно. Во-первых, он обещал Тимоти, что не даст пропасть его внучке, а во-вторых…

Скрипнув зубами, он стремительным шагом вышел из заброшенной спальни, с силой захлопнув дверь.

У парадного входа стоял, ожидая, пока он уйдет, дворецкий.

— Не закрывайте пока что дверь, Стентон, — коротко приказал Гордон. — Мне нужно занести в дом покупки, которые сделала мисс Рокуэлл. И… попросите миссис Хокс не будить ее утром. Она очень устала, и ей как никогда нужно выспаться и отдохнуть.

Агнес чуть приподняла ресницы и бросила взгляд на часы. Уже десять! Какой ужас!

Она вскочила, чтобы одеться, и увидела, что проспала всю ночь в своем новом наряде. Агнес решительно не могла вспомнить, когда и при каких обстоятельствах оказалась в постели, и заподозрила, что ее перенес сюда Гордон, — может быть, при помощи Стентона.

Она торопливо сбросила помятый костюм, переоделась в старую юбку и свитер и, случайно взглянув зеркало, задумалась. Какими допотопными казались ей теперь эти вещи! Хотела она того или нет, но несколько дней, проведенных в Оксфорде, открыли ей глаза на многое, в том числе и на саму себя. Впервые за долгое время она ощутила себя женщиной, и теперь ей не терпелось поскорее одеться в новые джинсы и яркую рубашку. Впрочем, вероятно, они остались в багажнике «роллс-ройса».

Агнес стремглав слетела по лестнице и ворвалась на кухню.

— Миссис Хокс, почему вы меня не разбудили? — мягко спросила она.

— Мистер Стэмфорд сказал, что вы очень устали, мисс Рокуэлл, и просил вас не будить, — смущенно призналась экономка.

Агнес отказалась от завтрака, сварила себе чашечку кофе и удалилась в библиотеку. Гордон мало-помалу прибирал к рукам дом: вот уже и прислуга выполняла его, а не ее приказания. Впрочем, чего еще ожидать, если у тебя есть самолюбие, но нет денег?

Агнес разбирала почту, когда зазвонил телефон, и женский голос поинтересовался:

— Могу я поговорить с леди Рокуэлл?

— Я у телефона, — ответила Агнес.

— Чудесно!.. Я звоню по поручению секретаря Гордона Стэмфорда, мисс Лоры. Мне заказали эскизы новых интерьеров для усадьбы. Могу ли я подъехать и взглянуть на дом?

Агнес онемела от изумления и гнева. Как Гордон посмел сделать это, не посоветовавшись с ней? В конце концов, она вполне могла сама найти дизайнера. Да что там, если на то пошло, она вообще могла сделать эту работу собственными руками! Девушку так и подмывало послать собеседницу ко всем чертям, но, во-первых, эта женщина была ни в чем не виновата, а во-вторых, Агнес была слишком хорошо воспитана, чтобы выказывать чувства в столь грубой форме, а потому ограничилась тем, что холодно произнесла:

— Боюсь, сейчас это невозможно. Если вы оставите номер вашего телефона, я вам перезвоню.

Агнес уже решила, что объяснит дизайнеру, что в ее услугах, к сожалению, уже нет необходимости. «Меня можно силой взять замуж, я способна, как последняя дура, любить человека, который не отвечает мне взаимностью, я могу разрешить близкой подруге подобрать для меня гардероб и прическу, но никому на свете я не позволю диктовать мне, как должен выглядеть мой дом!» — гневно подумала она, опуская трубку на рычаг.

В ту же секунду, постучавшись, вошел дворецкий и доложил о прибытии мисс Лоры.

— Насколько я понял, это помощница мистера Стэмфорда, — неодобрительно добавил он.

Секретарша Гордона собственной персоной!

Агнес не успела и рта раскрыть, как в комнату вплыла элегантная брюнетка.

Мгновенно оценив Агнес беглым взглядом синих, как льдинки, глаз, она осмотрела комнату и, насмешливо подняв бровь, сообщила:

— Гордон говорил мне, что дом сильно запущен, но что до такой степени… Здравствуйте, мисс Рокуэлл. Я, собственно, по поводу предстоящей свадьбы. По поручению Гордона я подготовила меню свадебного стола в шатре — в соответствии с вашими вкусами. Насколько мне известно, вы предпочитаете нечто скоромное и не слишком дорогое, — с еле заметным сарказмом в голосе сказала она, — так что вас вполне должен устроить суп из шампиньонов, семга, клубника со сливками…

Она зачитывала меню с таким видом, будто это был решенный вопрос, и терпение Агнес лопнуло:

— Погодите, милейшая, — осекла она ее и по нахмуренному лбу Лоры поняла, что попала в точку. — Не надо так спешить… Мистер Стентон, не будете ли вы так любезны попросить миссис Хокс приготовить для нас кофе?

— Но я вовсе не хочу… — начала Лора, но Агнес снова оборвала ее:

— Спасибо, мистер Стентон.

Едва дверь за дворецким закрылась, Агнес скрестила руки на груди и ледяным тоном сообщила:

— Во-первых, милейшая, вы не потрудились подождать, пока вас пригласят войти, а я между тем занималась другими делами. Во-вторых, список, который вы зачитали, — совершенный анахронизм. Не знаю, из каких псевдосветских журналов вы его выкопали, но, скажем так, он мог бы худо-бедно сойти для свадьбы, проходящей летом. А если вы потрудитесь выглянуть в окно, то заметите, что на дворе поздняя осень. В-третьих, в шатре проходили заказные свадьбы приезжих гостей, а я, как-никак, хозяйка Спрингхолла. Поэтому вся церемония будет проходить в танцевальной зале.

По мере того как слова слетали с ее губ, Агнес все больше изумлялась собственной смелости. О, небо, что с ней происходит? По лицу Лоры видно было, что она поражена не меньше. Красные пятна выступили на изящно очерченных скулах, миловидное, холеное лицо сразу стало старше и жестче.

— Хорошо, — срывающимся голосом промолвила она, — но что же вы предлагаете взамен? Учтите, Гордон привык, чтобы все было на высшем уровне, и свадьба — не исключение. Гостями будут крупнейшие предприниматели страны, и их надлежит принять так, чтобы они не почувствовали себя разочарованными.

Агнес вся кипела от ярости, но по-прежнему держала себя в руках. Как Гордон посмел прислать эту развязную девицу в мой дом? Она ведет себя здесь как хозяйка! — подумала она в бешенстве. — Даже если наша свадьба — всего лишь сделка, это не означает, что его подчиненные могут командовать мной!

— О меню можете не беспокоиться, — холодно сообщила она. — Полагаю, надежнее будет, если я возьму его на себя… А теперь, если у вас нет ко мне других вопросов…

— Минутку, — прервала ее Лора. — Я пришла сюда по поручению мистера Гордона и намеревалась посвятить вопросам подготовки свадьбы весь этот день.

— Вы имеете возможность заняться иными, более неотложными делами, — с любезной улыбкой отрезала Агнес. — Со своими личными делами я как-нибудь справлюсь сама.

— Хорошо, — нервно сказала Лора. — Я, разумеется, передам Гордону, что вы отвергли мою помощь…

— Передайте, передайте, — улыбнулась девушка.

— Не думаю, чтобы он был в восторге. В конце концов, за все платит он…

— И он просил вас передать мне это? — высокомерно вздернула голову Агнес.

По лицу секретарши пробежала тень. Она, кажется, поняла, что сказала лишнее.

— Нет, — неуверенно ответила она. — Просто…

— А раз нет, займитесь своими непосредственными обязанностями. Я не нуждаюсь в вашей помощи и советах, и если бы вы поинтересовались моим мнением заранее, то не попали бы в такую неприятную ситуацию. До свидания!.. А, вот и Стентон. Мистер Стентон, проводите гостью!..

Едва Лора вышла, Агнес, совершенно обессиленная, упала в кресло. Ее трясло, как после встречи со смертельной опасностью. А еще через час в библиотеку ворвался мрачный, как туча, Гордон.

— Почему ты выставила Лору за дверь, да еще в такой грубой форме? — без обиняков спросил он.

— Для начала не мешало бы поздороваться, — холодно сказала Агнес. — С некоторых пор ты и твои люди взяли манеру врываться в мой кабинет, не утруждая себя приветствием. А что касается Лоры, то я обойдусь без ее услуг. Я шесть лет заведую хозяйством в Спрингхолле, без малого год изыскиваю для него источники финансирования, лично организовала в парке двенадцать выездных свадеб, и уж свою собственную в состоянии подготовить сама. Ты мог принудить меня к браку с тобой, но подчиняться твоей секретарше я не буду никогда и ни при каких обстоятельствах!

— Но она прекрасный работник и исключительно умелый организатор, — возразил Гордон.

— В том, что ты ценишь ее очень высоко, я нисколько не сомневалась, — колко заметила Агнес.

— Что ты хочешь этим сказать? — нахмурился Гордон.

— Ничего, кроме того, что ты мог бы сначала поинтересоваться, нужны ли мне услуги этой женщины. Я бы сразу сказала тебе, что нет. Я сама в состоянии подготовить свадьбу, а также найти дизайнера и строителей для ремонта усадьбы. Не ты ли говорил о том, что мы — равные партнеры в браке? Разумеется, если исходить из того, что все делается за твой счет, как передала мне Лора…

— Она сказала тебе такое? — возмущенно воскликнул Гордон.

— Так это не твои слова? — тут же спросила Агнес и, не дождавшись ответа, высокомерно заявила: — Если ты доверяешь своей секретарше больше, чем мне, может быть, тебе лучше жениться именно на ней, а меня оставить в покое?.. Она не родит тебе сына-графа, но разве это самое важное в браке? Конечно, не мне судить о том, какую роль она играет в твоей жизни, но я не позволю ей вмешиваться в свою… какие бы ни были у вас отношения.

Агнес впервые осмелилась открыто высказать подозрение в том, у него связь с Лорой. Слухи об их чрезмерно близких, почти родственных отношениях ходили в поселке уже давно, но после первой же встречи с этой женщиной Агнес почти уверилась в этом. Слишком явный вызов в холодных, расчетливых голубых глазах, слишком отчетливое и надменное стремление доказать свое превосходство, слишком открытая демонстрация близости между ней и ее боссом.

— Как бы там ни было, — глухо сказал Гордон, — Лора — мой помощник, и я попрошу тебя впредь обращаться с ней более уважительно. Тем более, — с легкой усмешкой заметил он, — ты сама сказала, что наши с ней отношения тебя не касаются… А то мне уже начало казаться, что ты ревнуешь!..

Агнес прямо-таки затрясло. Она одновременно и злилась, и боялась, что он разгадает ее тайну. Пытаясь хоть как-то защитить себя, она прибегла к оружию, которым до сих пор остерегалась пользоваться.

— Ревную? — чуть приподняв бровь, переспросила она. — К женщине, которая все свои знания о светском приеме черпает из бульварной прессы? Едва ли!..

Гордон помрачнел еще больше.

— Да, она не графиня и не баронесса, — сказал он жестко, — но это не повод для того, чтобы выставлять ее из дома, когда она пришла по моему поручению. Она имеет право на уважение, как и любой другой человек…

Агнес лишь усмехнулась.

— Право на уважение надо заслужить, Гордон, — покачала она головой. — Его нельзя навязать силой, купить, передать по наследству, если угодно… У тебя еще есть, что мне сказать? — спросила она, опережая новые его вопросы.

— Нет, — бросил Гордон, круто развернулся и вышел.

Последнее, что прочла Агнес в его глазах, была ненависть.