День твоей смерти

Глава 4

За квартал до обозначенного перекрестка, остановившись на красный сигнал светофора, я проверила смартфон. Тимур не звонил мне, значит, «Рено», на котором Лизавета уехала из дома, по-прежнему находился в Казачьем переулке. Только я не слишком обольщалась, что Андреева именно там. Вполне возможно, Кирилл отвез куда-то бабулю и поехал по своим делам или даже вернулся домой.

Минут через пять я зарулила в Казачий переулок и, снизив скорость до минимума, стала присматриваться ко всем припаркованным там машинам. Напротив пиццерии стоял «Логан» с интересующими меня номерами. Мне пришлось проехать до соседнего здания, потому что ближе свободных мест не было. Водитель «Рено» оказался на месте, он дремал, откинувшись на подголовник. Больше никого в салоне не было. Возможно, Кирилл ждал Лизавету, которая сейчас находилась в пиццерии. Я заглянула туда. Посетителей в этот утренний час было немного. Обведя взглядом все столики, я не нашла Андрееву, но это не означало, что ее здесь не было. Я не исключала, что она увидела меня в окно и спряталась.

– Эй, вы куда? – крикнул мне официант, когда я зашла за барную стойку и направилась в пекарню.

Путь мне преградил мужчина в поварском пиджаке, и я оказалась между двумя работниками пиццерии.

– Так, либо вы говорите, куда делась женщина лет пятидесяти пяти, либо ваша забегаловка будет закрыта на время проведения следственных действий, – сказала я, напустив на себя важности.

– Сегодня таких посетителей не было, – покачал головой гарсон.

– Решили поиграть в молчанку? Хорошо, значит, второй вариант, будем закрываться. – Я достала из сумки смартфон.

– Правда не было, мы полчаса как открылись. А до этого только по заявкам пиццу развозили.

Судя по честным глазам молодого официанта, он говорил правду. Для порядка заглянув через плечо пекаря на кухню, я удостоверилась, что там нет посторонних, и вышла на улицу. Кирилл по-прежнему спал в машине. Прежде чем его побеспокоить своими вопросами, я решила пробежаться по всем магазинам и офисам, находящимся в цоколе здания, около которого был припаркован «Рено». Я открывала дверь за дверью, не особо присматриваясь к вывескам над ними.

– Добрый день! – поприветствовала меня девушка из-за стойки ресепшена. – Желаете сделать татуировку?

– Еще не решила, – ответила я, оглядываясь по сторонам. Через приоткрытую дверь мне было видно со спины клиентку этого тату-салона. Мое внимание привлекли ее ярко-зеленые волосы.

– Может быть, вам показать портфолио наших мастеров? – поинтересовалась администратор.

Я все еще не могла оторвать взгляда от волос цвета сочной английской лужайки. Их обладательница, вероятно, почувствовала, что на нее смотрят, и оглянулась. Последний раз я была столь же удивлена, когда на тренировочных стрельбах мне сказали, что я не выбила ни одного очка. Тогда оказалось, что мою мишень перепутали с мишенью новичка. Теперь оказалось, что женщиной с зелеными волосами была Лизавета. Она тоже узнала меня, но ничуть не смутилась, даже усмехнулась чему-то.

Администраторша разложила передо мной альбомы с фотографиями. Я уселась на диванчик и стала листать их, поджидая Андрееву. Она освободилась минут через десять, вышла в холл и как ни в чем не бывало сказала:

– Женя? Не ожидала вас здесь увидеть. Решили набить татуировку? Тогда рекомендую Феликса, лучше мастера я еще не встречала.

Лизавета, одетая в джинсы и салатовую блузку без рукавов, определенно знала, о чем говорила. Обе ее руки были расписаны от плеч и до запястий. Я попыталась мысленно продолжить вчерашнюю Сонечкину фразу: «Бабуля, какая ты сегодня… закрытая, обыкновенная». Похоже, это для меня Елизавета Константиновна облачилась в седой парик и одежду, максимально закрывающую ее тело, родственники и прислуга видели ее во всей красе. Все разом встало на свои места. Я смотрела на эти дряблые руки в разноцветных татушках, на зеленые волосы, обрамляющие морщинистое лицо, и понимала, отчего был так нерешителен Дмитрий, нанимая меня на работу, и почему прислуга ухмылялась, когда он представлял меня телохранителем своей мамы. В семье не без урода, это определенно про Андреевых.

Положив на стойку ресепшена альбомы, я сказала администраторше, что зайду в другой раз, открыла дверь и выпустила на улицу Лизавету, потом вышла сама.

– Ну и кто меня сдал? – осведомилась она, остановившись на крыльце тату-салона «Живая кожа».

– Никто, я нашла вас с помощью технических средств, – попыталась я прикрыть садовника.

– А зачем искала? – тут же поинтересовалась Андреева.

– Вы же знаете, что ваш сын нанял меня для того, чтобы охранять вас.

– Да кому я нужна! – беспечно отмахнулась Елизавета Константиновна. – Это мой сын – бизнесмен! А я – простая пенсионерка, до которой никому нет дела.

– А если вы ошибаетесь? – возразила я.

– Значит, так, Женек, – от этого фамильярного обращения меня всю передернуло, – давай с тобой договоримся. Ты исправно делаешь вид перед нашей челядью, что охраняешь меня, а на самом деле занимаешься своими делами. Тебе ведь наверняка есть чем заняться – шопинг, тренажерный зал, мужчины… Вечером мы с тобой созваниваемся и вместе возвращаемся домой. Завтра опять вместе уезжаем, занимаемся своими делами и опять вместе возвращаемся. Как тебе такой расклад?

– Не пойдет, – ответила я, ни секунды не раздумывая над этим, в сущности, заманчивым предложением.

– Это почему же?

– Во-первых, мы не сможем с вами созвониться, потому что вы оставили мобильник на полке под зеркалом, – говоря об этом, я хотела дать Лизавете понять, что не доверяю ее словам. Женщина засунула татуированную руку в сумку и вынула из нее точную копию того аппарата, который остался дома. – А во-вторых, я работаю не на вас, Елизавета Константиновна, а на вашего сына, поэтому должна выполнять именно его указания.

– О времена, о нравы! – процитировав классика, бабуля положила обратно в сумку мобильник, вынула кошелек и не без укора произнесла: – Женек, а ведь ты не показалась мне поначалу меркантильной! Ладно, говори, сколько ты хочешь получить за то, чтобы не мешать мне наслаждаться свободой!

– Елизавета Константиновна, я не возьму у вас денег.

– Почему?

– Потому что я все равно буду вас охранять.

– Ладно Митя, с ним все ясно, но ты объясни мне, зачем тебе это нужно? Я предлагаю тебе прекрасный вариант – ты и деньги из двух мест получишь, и делать ничего не будешь. Но тебя он почему-то не устраивает. Или ты торгуешься со мной?

– Нет, я просто выполняю свою работу. Ваше предложение, конечно, заманчивое, но оно идет вразрез с моими принципами.

– Какими? – допытывалась Лизавета.

– Я не хочу уронить свою репутацию, так понятнее?

– Не очень.

– Прошу прощения, – к нам подошел Кирилл, – Лизавета Константиновна, мы дальше едем? Если да, то давайте поторопимся, мне, как я уже говорил, к часу надо освободиться.

– Женек, ты на машине? – игриво поинтересовалась бабуля с татуировками.

– Конечно.

– Тогда ты, Кирюха, можешь быть свободен. Я дальше с ней поеду! – Андреева ткнула мне в живот указательным пальцем, на котором красовался перстень с огромным черным камнем.

Водитель «Рено» продолжал топтаться на месте, Лизавета открыла кошелек и протянула ему несколько крупных купюр.

– Благодарствуйте! – Кирилл поклонился женщине с зелеными волосами, щедро оплатившей его услугу, и пошел к своей машине.

– А где твоя тачка? – поинтересовалась экстравагантная матушка моего клиента.

– Там! – показав направление кивком, я подождала, когда Лизавета тронется с места, и пошла чуть поодаль от нее. Меня не покидало чувство, что она попробует сбежать по дороге. Андреева несколько раз оглядывалась на меня, будто пыталась поймать момент, когда я отстану от нее или отвлекусь на что-то или кого-то. – Пришли! Вот мой «Фольксваген».

Обосновавшись в кресле переднего пассажира, Лизавета стала любоваться своей новой татуировкой.

– Нравится? – спросила она, вытягивая в мою сторону руку.

У меня не было никакой охоты рассматривать, что именно ей сегодня накололи.

– Я равнодушна к этому виду искусства, – с этими словами я тронулась с места.

– Хорошо, что ты, Женек, хоть понимаешь, что это – искусство!

– Если вас не затруднит, называйте меня Евгенией или Женей, – попросила я.

– Ладно, Женек! – кивнула Лизавета и тут же поправилась: – Женя. Бьюсь об заклад, что твой отец ждал сына, а поскольку родилась девочка, тебе дали мужское имя.

– Почему же мужское? Я – Евгения. Хотя кое в чем вы не ошиблись. Мой отец действительно мечтал о сыне. Куда едем?

– В торговый центр «Триумф-Плаза». Женя, ты любишь шопинг?

– Я хожу за покупками, когда мне надо приобрести что-то конкретное. Я бываю довольна, если удается сразу же купить что-то подходящее, а если приходится тратить на поиск нужной вещи полдня или даже больше, то мне бывает жаль потерянного времени.

– Для тебя полдня – это много? – искренне удивилась моя пассажирка. – Я днями могу гулять по торговым центрам. Полдня! Знаешь, сколько времени я искала эту краску для волос?

– Неделю? – сказала я первое, что мне пришло в голову.

– Если бы, – снисходительно усмехнулась Лизавета. – Два месяца. И я бы продолжала ее искать, если бы мне Илюшка не помог.

– Дал ссылку на интернет-магазин?

– А как ты догадалась? – Андреева-старшая посмотрела на меня с уважением.

– Это не так уж сложно.

– Такой краски здесь не найти, она из коллекции, которую выпускает одна американская рок-певица. Хайли Вильямс, знаешь такую?

– Слышала, – кивнула я.

По дороге в торговый центр мы болтали с Лизаветой о каких-то пустяках, как будто были подружками. Точнее, она вела себя со мной на равных, а мне все равно приходилось обращаться к ней на «вы» и не забывать отслеживать машины позади нас, чтобы удостовериться, что за нами нет «хвоста». Его не было.

Я даже не подозревала, какое это испытание – ходить с Елизаветой Константиновной по торговому центру. На нее все обращали внимание – беззастенчиво пялились, тыкали пальцем, выглядывали из стеклянных дверей бутиков и свешивались с эскалатора. Лизавета была в восторге, что производит такой фурор, и, кажется, не понимала, что только единицам из тех, кому она бросилась в глаза, таким же неформалам с татуировками на открытых частях тела, пирсингом на лице и ирокезом на голове, ее облик пришелся по душе. Остальные про себя или даже вслух потешались над ней. Когда Лизавета зашла в примерочную, две девушки, поджидающие кого-то у соседней ширмы, принялись откровенно обсуждать мою подопечную:

– Видала эту старушенцию с зелеными волосами?

– Да уж, такую не заметить трудно. Она, вероятно, сбежала из… – Девушка замолчала, наткнувшись на мой холодный взгляд. Немного помолчав, она нарочито громко добавила: – Салона красоты, не дождавшись укладки. Еще бы, такую красоту хочется скорее показать людям.

Девчонки прыснули от смеха. Работница магазина, выдающая покупателям номерки, тоже не смогла сдержать улыбку.

– Это вы про кого? – из примерочной выглянула третья подружка. Вторая ей что-то шепнула на ухо, и они рассмеялись.

Лизавета отдернула ширму и направилась в торговый зал, сунув по пути продавщице брюки и номерок со словами:

– Размер велик.

Одна из девчонок хотела снять Лизавету на мобильник, но я показала ей кулак, и она оставила свою затею. Мы зашли в другой бутик. Покупателей там не наблюдалось, что при его ценниках, красующихся в витринах под одетыми манекенами, было совсем неудивительно. Персонал соответствовал статусу заведения. Продавщицы не выразили никаких эмоций при виде экстравагантной покупательницы.

– Женек, присмотрись к этой кофточке, – указала мне Лизавета на короткий топ, едва доходящий до пупка. – Тебе пойдет.

Я для приличия пощупала материал, из которого сшит топ, потом прошлась рукой по другим вешалкам, но ничего брать в примерочную не стала, хотя несколько вещичек мне приглянулись. А вот Лизавета словно с катушек слетела, она брала одну вещь за другой, не обращая внимания на ценники. Наконец, со всем скарбом она отправилась в примерочную. Там мы провели больше часа. За это время выяснилось, что вкусы у нас с Елизаветой Константиновной совершенно разные. Все, что нравилось ей, мне казалось до безобразия вульгарным, а то, что нравилось мне, она называла скучным и беспонтовым. В итоге было куплено всего две обновки – длинный кремовый сарафан с прозрачной круговой вставкой на уровне чуть выше колен и укороченные брюки с мотней красно-коричневого цвета. И тот и другой предметы гардероба позволяли разглядеть татуировки. Мне оставалось только теряться в догадках, куда она собиралась надевать эти вещи.

– Нам нужна обувь! – бросила клич Лизавета и шагнула было к ближайшему магазину, но, увидев девиц, насмехавшихся над ней в примерочной, передумала. – У меня полно обуви. Женек, пойдем покупать белье! И на этот раз ты от меня не отвертишься.

– Я просила вас не называть меня так, – заметила я, но Андреева меня, кажется, не услышала.

– Выбирай! – приказала она, когда мы зашли в бельевой бутик.

Это был запрещенный прием. Трудно представить себе женщину, которая могла бы устоять перед соблазном приобрести новое белье, и я не устояла, взяла кое-что для примерки. Лизавета набрала себе кучу кружевных вещичек, мы отправились с ней в примерочную и заняли соседние кабинки.

– Класс! Отпад! Супер! – раздавалось за перегородкой.

Лизавета не переставала меня удивлять, она вела себя как девочка-подросток, впервые примеряющая белье элитного бренда. Переодевшись, я вышла из своей кабинки и остановилась у соседней, там было подозрительно тихо.

– Елизавета Константиновна, вы скоро? – поинтересовалась я.

Мне никто не ответил, я потянула на себя дверцу – она открылась, и за ней никого не было, лишь валялась на пуфе гора белья. Ай да Лиза, все продумала! Заставила меня раздеться, создала видимость, что занята примеркой, и тихонько сбежала. Как это ни странно, я не злилась ни на старушку за то, что она обвела меня вокруг пальца, ни на себя за то, что ее упустила. Работа, которая вчера представлялась мне донельзя рутинной, начала приобретать интригующие нотки. За несколько часов общения с Лизаветой я научилась немного понимать ее. Вряд ли эта женщина стала бы повторяться. Утром она сбежала от меня, уверенная в том, что я ее не найду. Сбегать второй раз, зная, что я могу отыскать ее с помощью технических средств, для нее – слишком скучно. Я ни секунды не сомневалась, что Лизавета станет наблюдать за моими действиями из какого-нибудь укромного местечка.

Сначала я направилась к кассе, расплатилась за белье, потом вышла из бутика и с нарочитой ленцой обвела взглядом окружающее пространство. Скорее всего, Андреева сидела за одним из столиков кафе, расположенного в мостовом переходе третьего этажа. За рекламными щитами не было видно посетителей кафе, но оттуда, если расположиться напротив небольшого проема между щитами, наверняка можно следить за происходящим внизу. Я решила проверить это, но так, чтобы не вспугнуть Лизавету. Сначала я спустилась на эскалаторе на подземный паркинг. Там мне бросился в глаза парнишка, который терся между моим «Фольксвагеном» и «Ягуаром». Стоило мне подойти к своей машине, как он тут же испарился. Убрав пакет в багажник, я закрыла свое авто и направилась к лифту. Поднявшись на третий этаж и подойдя к мосточку, на котором стояли столики кафе, я заметила возвышающуюся над спинкой стула зеленую макушку. Вряд ли в Тарасове у кого-то еще были волосы того же цвета, колер явно был не из популярных. Когда до Лизаветы оставалось всего несколько метров, к ней за столик подсел мужчина. Он выглядел не менее экстравагантно, чем она. Седые волосы с одной фиолетовой прядью были забраны на затылке в хвостик, татуировка, начинающаяся от скулы, уходила под черную майку, поверх которой красовалась толстая цепь из белого металла. Он выглядел несколько старше Лизаветы, вероятно, ему было уже под семьдесят.

– Лизон, я все уладил, – сообщил дедок. – Сейчас они все поменяют. Ты так не расстраивайся, понимаешь, официантка первый день работает, еще толком не освоила ассортимент.

– Я ничуть не расстроена, – томно произнесла моя подопечная.

– Лизон, кого ты обманываешь? Я же вижу, у тебя пропало настроение. Если дело не в этом, то в чем?

– Так, семейные проблемы. – Андреева отклонилась назад, чтобы рассмотреть, что происходит внизу.

Я стояла практически у нее за спиной, но она даже не догадывалась об этом.

– Разве твои не уехали в Европу? – поинтересовался приятель Елизаветы Константиновны.

– Николас, давай не будем о них. – Она повернула голову в другую сторону и даже привстала, чтобы улучшить себе обзор.

– Как скажешь, Лизон! – Кавалер Андреевой поцеловал ее руку.

Я сочла не слишком приличным стоять за спиной своей подопечной, которая, оказывается, сбежала от меня на свидание. Причина была уважительной, но, если бы она сказала мне о том, что у нее запланирована встреча с мужчиной, мне бы и в голову не пришло сопровождать ее. Можно ведь обеспечивать безопасность, наблюдая за происходящим со стороны. Именно этим я и собралась заняться, причем не исподтишка, а в открытую. Ведь это не праздное любопытство, а моя работа. Пройдя мимо столика, за которым сидели Лизон и Николас, я даже не оглянулась назад, а дошла до самого дальнего столика и села вполоборота к ним. Официантка, которая направлялась с подносом к этой парочке, попутно подала мне меню. Бегло просмотрев его, я решила, что ограничусь чашечкой кофе.

Сделав несколько глотков обжигающего напитка, я увидела боковым зрением парня с паркинга. Маневрируя между столиками, расставленными в шахматном порядке, он направлялся в мою сторону, попутно собирая пакеты и сумки, которые беспечные посетители кафе бросали на свободных стульях. Лизаветины покупки также оказались в его руках. Наглость парня не знала границ. Когда он приблизился ко мне, я подставила ему подножку, и он свалился на пол, выронив свои трофеи. Разумеется, все посетители кафе обратили на него внимание, а те, кто обнаружил пропажу, рванули к нему, чтобы вернуть украденное. Парень вскочил на ноги и бросился наутек. Я легко могла бы его задержать, но не стала, потому что он бежал прямо в руки охранника торгового центра. Николас забрал Лизаветины пакеты. Она кивком поблагодарила меня. Похоже, Андреева была единственной, кто понял, что это я не позволила воришке уйти из кафе с чужими вещами.

У меня создалось впечатление, что охранник уже знал этого парня, нечистого на руку, в лицо. Вероятно, тот не первый раз промышлял здесь, но сегодня был пойман. Не завидовала я этому парнишке. Охрана могла на славу потрудиться в какой-нибудь подсобке, чтобы навсегда отбить у него желание появляться в этом шопинг-центре.

Покинув кафе, Лизавета с Николасом какое-то время бродили по торговому центру, сделали несколько покупок для него, а потом вышли на улицу. Я услышала, что моя подопечная попросила своего приятеля вызвать ей такси. Она говорила нарочито громко, словно рассчитывала именно на то, что я ее услышу. Вероятно, она думала, что я брошусь на паркинг, где стоял мой «Фольксваген», а она тем временем отменит заказ и улизнет куда-нибудь вместе со своим приятелем. Я дождалась, когда Николас посадит ее в такси, запомнила номер и только после этого направилась к своей машине. Что-то мне подсказывало, что Лизавета поехала домой, и я не ошиблась. На выезде из города я догнала такси и следовала за ним вплоть до усадьбы Андреевых.