Депортация

Глава 5. Эмигрант

Земля пахнет. Нет, не так – Земля воняет.

Я знал, что земная атмосфера значительно плотнее нашей, что процентное содержание кислорода меньше, а многочисленные примеси благородных газов практически отсутствуют. Но одно дело знать, и другое дело – ощутить это собственными легкими, носом, глазами. На кораблях поддерживается универсальная азотно-кислородная атмосфера под невысоким давлением и с сорокаприцентным содержанием кислорода, что позволят снизить нагрузки на несущие конструкции корпуса.

Поэтому открытый огонь на звездолете запрещен, попытка пронести зажигалку рассматривается как подготовка теракта, а немногочисленные курильщики могут заказать паровой кальян – за баснословные деньги.

Короче, Земля меня ошеломила. Запахи, звуки, мелькание световых табло ввели меня в ступор. И тут чья-то мягкая ладошка взяла меня за руку. Я повертел головой и никого не увидел. Потом догадался посмотреть вниз и заметил небольшое чернокожее существо, которое доставало мне максимум до груди.

Я знал о существовании человеческих рас, непохожих на аврорцев, но в первый раз столкнулся с ними воочию. Первой моей реакцией было отдернуть руку, но я сдержался.

– Насколько я понимаю, вы с Авроры? – осведомилось существо, которое я в конечном итоге идентифицировал как женщину.

– Да, -ответил я.

– Идите за мной.

И она повела меня к регистрационной стойке, где я должен был ответить на множество вопросов.

– Я, Марина Марамай, по результатам тестов не могу предоставить вам работу согласно специальности – сказала эта пигалица. – Варианты: мусорщик, первая гражданская категория. Уборщик, первая гражданская категория. Правильщик вручную на заводах Лада / Самара вторая гражданская категория. Угольщик, вторая гражданская категория. Испытатель медикаментов, высшая гражданская категория, посмертно. Тунеядец, нулевая гражданская категория, пожизненно.

Все предложенные варианты меня не вдохновили, так что пришлось выбрать тунеядца. Там более, как было сказано в брошюре переселенца, этот статус имеют миллионы. Впоследствии я об этом пожалел. Первая волна депортации коснулась только нулевой гражданской категории. О том, что происходило потом, я, скорее всего, никогда не узнаю. Потому что не доживу.

И я жил в центре для переселенцев, дышал этим отвратительным воздухом, жрал их неудобоваримую еду, жил и надеялся, что вернусь на нашу Аврору – и все будет хорошо.