Десять дней, девять ночей

Глава 46

Ни о чем не спрашивая и ни о чем не думая, иду вслед за ним. Я снова попалась. Теряю волю, гордость, стыд, лишь бы он не отпускал моей ладони.

Останавливаемся у лифта с табличкой «Служебный». Через секунду двери открываются и мы оказываемся внутри.

— Разве можно…

- Нам можно, — перебивает Андрей, не дав договорить.

А потом вдруг берет двумя пальцами меня за подбородок и заставляет на себя посмотреть.

— Ты очень наивна, Катя… Нельзя судить людей по себе. Ни к чему хорошему это не приводит.

По телу проходит легкая дрожь, я теряю связь с окружающей действительностью, и мозг окончательно отключается. Я не знаю, почему он так действует на меня. Всегда действовал. Только он. В его присутствии все мои рецепторы настроены только на него.

— Ключ, — просит он, когда мы приближаемся к моему номеру.

Открывает дверь и, легонько подталкивая меня в спину, входит следом. В комнате темно, мы не включаем свет. Лишь новогодняя иллюминация с улицы разбрасывает мутные блики по стенам и потолку.

— Позвони ей… сейчас… — тихо требует, — давай разберемся с этим раз и навсегда.

— Я не могу, у нас уже ночь… позвоню завтра…

— Звони или это сделаю я!..

Закусив нижнюю губу, нахожу контакт Светы, но никак не решаюсь нажать кнопку вызова. В голове сумбур. Слишком много случившегося для одного вечера. Слишком. Но даже в таком состоянии я четко понимаю, что эта кнопка перевернет мою жизнь. Слова Андрея подтвердятся, а это значит, что меня предал самый близкий человек после мамы.

— Ну… — его голос выводит меня из оцепения, и я нажимаю вызов.

— Включи на громкую…

Света отвечает со второго гудка, наверное, сидела в своем Instagram. Вздыхаю от облегчения, когда понимаю, что я ее не разбудила.

— Катя… что-то случилось?.. — спрашивает встревоженно.

— Света, я в Москве… — от волнения мой голос хрипнет.

— Оу! И как?! Все получилось?!

— Света… я Андрея встретила… — в трубке повисает молчание, — скажи мне, это правда, что он рассказал?.. — в ответ тишина, гляжу в экран, подозревая, что связь прервалась, но нет… — Света…

— Катюнь, я как лучше хочу… Он тебе не пара, пойми… — ласково говорит она, — разбередит тебе душу и опять бросит…

- Ты не имела права… — перебиваю ее.

— Не имела права, говоришь?! Ты себя летом видела?! Ходила черная вся, будто кто-то умер!..

Я резко отворачиваюсь от Орловского, отскакивая от него на пару метров, нелепо надеясь, что он не слышал ее слов.

— Зачем ты так?.. Света… не тебе решать…

— Значит, это ты названиваешь в мой офис? — врывается в наш разговор голос Андрея.

— Я! — после короткого раздумья чеканит подруга.

— Зачем?

— Уже не важно… — отвечает она и отключается.

Этого не может быть… Все нутро сжимается от боли, а тело охватывает озноб. Дрожь идет изнутри. Дрожат руки, ноги, губы. Мелко стучат зубы. По щеке скатывается слеза. Я, надеюсь, что незаметно, смахиваю ее кончиками пальцев.

— Зачем ты искал номер моего телефона?.. — голос звучит так сипло, что сама не узнаю его.

Андрей неслышно подходит сзади и, развернув меня за плечи, бережно прижимает к себе. Его руки скользят по спине, зарываются в волосы. Прикрываю глаза и обнимаю его за талию, утыкаясь носом в шею. Это все, что мне нужно. Обнимать и дышать им.

— Хотел все исправить… — хрипло шепчет в волосы.

Мне послышалось?.. Или я сплю?.. Хотел все исправить?.. Я поднимаю голову, чтобы посмотреть ему в глаза, понять, шутит он или нет.

Нет, не шутит. Во взгляде столько нежности и… боли?.. А еще тоска… так хорошо мне знакомая.

Ведет кончиками пальцев по щеке, обводит губы и приподнимает подборок.

— Ты же понимаешь, что я никуда сегодня не уйду… — выдыхает в сантиметре от моего приоткрытого рта.

— Не уходи… — касаюсь твердых губ.

И он срывается. Впечатывается в меня губами, сразу же проникая языком в мой рот. Одновременно руками сдирает свитер и бюстгальтер. Отстраняется и какое-то время просто пожирает меня глазами. Я стою, не шевелясь и не закрываясь. Даю ему смотреть на себя.

— Куколка… — шелестит его голос.

Присаживается, стягивая с меня сапоги, а затем юбку с колготками. Я стою перед ним в одних черных кружевных стрингах. В то время, как он полностью одет. Кожа покрывается мурашками то ли от прохладного воздуха, то ли от его тяжелого взгляда.

Накрывает грудь ладонью, сжимает пальцами сосок. Тихий стон срывается с моих губ. Он резким движением сбрасывает с плеч пиджак и начинает расстегивать рубашку.

— Я сама… — хочу сама… я так мечтала об этом.

Андрей, не теряя времени, берется за пряжку ремня. А я за пуговицы. Медленно, одну за другой вытаскиваю их из петелек. Время от времени прерываюсь, чтобы поцеловать накачанную, высоко вздымающуюся, грудь, лизнуть твердый сосок. Вынимаю из манжет запонки и снимаю рубашку.