Детективное Агентство ХРУМ. Щелкунчик

Глава 3 Допрос и решающее сражение

В этот момент в комнату вошёл мужчина, одетый на старинный манер.

– Здравствуйте, герр Штальбаум, – сказала Мария Петровна. – Дроссельмейер так и не появился?

– Увы, он опаздывает, – сказал мужчина с грустной улыбкой. – Супруге моей нездоровится, пропажа игрушек очень огорчила её. Воровство, да ещё в такой день! Кто бы мог подумать!

– А дети?

– Луиза, наша старшая дочурка, лишь поинтересовалась, не пропало ли обещанное ей в подарок платье. А младшие, Фриц и Мари… Они как будто и не заметили ничего.

– Вы хотите сказать, что они не видели ёлку?

– Мы обычно не пускаем детей в гостиную раньше времени. Сочельник – время чудес, а чудесам нужна подготовка. Но нынче случился такой переполох! Они зашли сюда, увидели ёлку без игрушек и свечей, но… Не могу сказать, будто их это огорчило хоть сколько-то. Дети нынче пошли не то что прежде. В наше время мы ждали Рождества, а сейчас…

– Разве Мари и Фриц не ждут Рождества?

– Увы, они заняты своими играми.

Макс увидел на лице Марии Петровны смесь тревоги и озабоченности. Видимо, происходило что-то, чего он пока не мог понять.

Тут внимание Макса привлёк какой-то предмет, лежавший под ёлкой возле самого ствола. Макс нагнулся и поднял огарок свечи. Что там говорили про свечи? Ах да! Они пропали вместе с игрушками! Но, очевидно, не все. Макс внимательно рассмотрел со всех сторон огарок. На нём явственно виднелись следы зубов. Чьих, интересно?

Макс поспешил показать находку учительнице, которая как раз закончила говорить с хозяином дома.

– Мария Петровна! Мария Петровна!

– Кажется, мы условились, что ты будешь вести себя тихо…

– Смотрите, что я нашёл! – сказал Макс, протягивая ей огарок свечи.

– …и что не будешь ничего трогать, – строгим тоном добавила учительница. Затем вынула из сумочки одноразовые перчатки и, только надев их, взяла свечку.

– Но это же улика! – воскликнул Макс, не понимая, почему его находка не обрадовала главу ХРУМа.

– Вот именно. А улики мы руками не трогаем. На них могут быть отпечатки, следы. – Мария Петровна внимательно осмотрела и сфотографировала отпечатки зубов. – Впрочем, ты молодец, – добавила она, смягчившись, – хорошо, что заметил этот огарок. Где он был, под ёлкой?

– Да.

– Мне и самой следовало там поискать.

В комнату вошёл Добрыня. Только теперь Макс заметил, что богатырь куда-то выходил. «М-да, над внимательностью ещё надо поработать», – подумал мальчик.

– Дети не хотят сюда идти, Мария Петровна, – отчитался богатырь. – Может, вас разве что послушают… Вы же это… ну, умеете ладить с детьми.

– Что ж, я всё равно хотела зайти в их комнаты. Но посмотри на это.

– Это что, пастила? – удивился Добрыня.

– Нет же! Это свеча. Со следами мышиных зубов.

– Мыши! – не выдержал Макс и встрял в разговор. – Это всё мыши! Всем известно, что Мышиный король не любит Щелкунчика. А ведь если не будет Рождества, то Щелкунчика не подарят Мари! И тогда… И тогда победит Мышиный король! Вот!

Повисла неловкая пауза, за время которой Макс, конечно же, вспомнил, что среди правил Марии Петровны было одно самое важное, запрещающее отвлекать её и Добрыню.

Добрыня озадаченно смотрел то на Макса, то на его учительницу, пытаясь понять, поругать мальчика или похвалить.

– Хм, смелая гипотеза, Макс. Однако слишком поспешная. Но с мышами мы поговорим обязательно, – произнесла Мария Петровна, открывая сумочку.

К удивлению мальчика, она достала оттуда кусок сыра и положила его возле ёлки, затем отошла подальше, увлекая за собой Макса и Добры-ню. Все замерли в тишине, ожидая, что же будет дальше.

А Макс пытался понять, как это в такой небольшой на вид сумке умещается столько всего. Может, она тоже сказочная? Но ведь Мария Петровна обычная, то есть совсем не фея, а просто математичка…

Спустя некоторое время размышления мальчика были прерваны какой-то вознёй в углу у камина, и из маленького потайного лаза вылезла довольно крупная и упитанная мышь. Она резво побежала к ёлке и схватила сыр. Тут глава ХРУМа неслышно подошла к ней и остановилась напротив, пригвоздив мышь взглядом.

Макс помнил, что находится в сказке, и вроде как приготовился ко всему необычному. Но когда мышь отряхнулась, встала на задние лапки, присела в изящном (насколько это возможно для грызуна её комплекции) реверансе и заговорила, мальчик чуть не вскрикнул от изумления.

– Добрый день! – пропищала мышь.

– Здравствуйте, – со свойственной ей невозмутимостью ответила Мария Петровна. – Я глава детективного агентства ХРУМ, Мария Петровна. А вы…

– Я придворная дама Его Величества Мышиного короля. Вы не возражаете, если я отнесу этот сыр в мою норку?

– Для начала давайте-ка побеседуем. На этом огарке свечи – следы мышиных зубов, не ваших ли?

– Ах, верно-верно… Это я нашла жалкий огарочек и как раз хотела полакомиться им, как вдруг набежали люди, и мне пришлось, бросив еду, спасать свою жизнь! Я просто позаимствовала никому не нужный кусочек воска, и всё!

– Хм… А как насчёт остальных свечей, игрушек? Их тоже позаимствовали мыши?

Мышь замерла от удивления, поняв, что такое серьёзное обвинение направлено в её адрес. Она даже слегка укусила кончик собственного хвоста, подобно тому как некоторые люди от волнения грызут ногти.

– Ах, сударыня! Это вовсе не мы… Напротив, события, которые последовали вслед за пропажей игрушек, вынудили нас, мышей, пуститься в бега.

– Разве вы только что не вышли из собственной норы?

– Ну разумеется! Видите ли, сударыня, мой супруг – важный министр при дворе Его Величества Мышиного короля. И он остался здесь, чтобы наблюдать за людьми и докладывать королю, который пустился в бега вместе со всем нашим народом.

– А как же ваша мышиная страна?

– Разорена! Говорят, всё это – происки Щелкунчика! Он всегда не любил мышей, а теперь и вовсе решил выгнать нас из сказки!

– Неужели? А где сейчас Мышиный король? Мне нужно поговорить с ним.

– Я скажу мужу, он передаст Вашу просьбу Его Мышиному Величеству, и Вам назначат аудиенцию. Ах, он идёт! Тот страшный человек. Простите, сударыня, но мне надо бежать. До свидания!

Последние слова Мышь пропищала, уже забегая в норку. Юркнув туда, она исчезла, как и не бывало.

В тот же миг где-то в соседних комнатах послышались громкие голоса, и Мария Петровна вместе с Максом и Добрыней побежали на шум. Как оказалось, переполох поднял появившийся невесть откуда крёстный Дроссельмейер. Этот маленький человечек в стеклянном смешном парике и с пластырем на глазу сам по себе был настолько эксцентричен, что одно его появление производило неизгладимое впечатление на окружающих. Сейчас же он кричал и шумел, размахивал руками и негодовал. И всё это – в комнате, где дети, Фриц и Мари, не обращая на крёстного никакого внимания, играли в приставку. Уши они предусмотрительно закрыли наушниками, а глаза – очками дополненной реальности.

Добрыня, как истинный служитель закона, медлить не стал. Едва увидев орущего человека в детской комнате, тут же надел на него наручники и вывел из комнаты. Макс хотел было последовать за ними, но, увидев, что Мария Петровна задержалась, решил остаться с учительницей.

– Мария Петровна! Там же Добрыня с Дрос-сельмейером!

– А здесь Фриц и Мари, – парировала Мария Петровна. – Ну-ка, дети, мне надо с вами поговорить! – С этими словами учительница решительным жестом выдернула провод из приставки.

Дети с неохотой сняли очки и наушники. Только теперь они заметили присутствие посторонних людей в своей игровой комнате, но это обстоятельство их больше раздосадовало, чем удивило.

– Верните игру! – завопил Фриц.

– Пожалуйста, включите, – вторила брату Мари, – мы ведь даже не успели сохраниться.

– Откуда у вас эти игры? – спросила Мария Петровна, проигнорировав недовольство ребят.

– Ну… – неопределённо протянула девочка. – Мы точно не знаем.

– Какая разница?! – возмутился её брат. – Это наши игры, а вы нам мешаете!

Тут в комнату зашёл господин Штальбаум.

– Фриц, не говори в таком тоне с фрау Мари! Она расследует пропажу ёлочных игрушек.

– Мне не нужны никакие ёлки! Не нужно это ваше Рождество! Просто включите приставку!

– Фриц! Где твоё воспитание?! – возмутился отец.

Но мальчик уже разобрался с проводом, включил приставку, надел наушники, очки и погрузился в игру. Сестра последовала его примеру, бросив на отца извиняющийся взгляд.

– Простите, я не понимаю, что с ними происходит! – извинился за детей господин Штальбаум. – И с их крёстным тоже. По правде говоря, я думал, все эти забавы – его рук дело, однако же теперь он вламывается сюда, кричит, требует выкинуть все новые игрушки…

Мария Петровна молча обходила комнату, рассматривая планшеты, смартфоны, консоли, радиоуправляемые машинки и роботы, мотки проводов-зарядок… К некоторым из них она прикладывала клейкую бумажку, которую потом убирала в сумку. «Снимает отпечатки пальцев», – догадался Макс.

И тут ему в голову пришла внезапная идея. Макс уселся на пол и сказал:

– Спорим, я вас обыграю?

Видимо, наушники всё-таки пропускали звуки, потому что Фриц ответил сразу:

– Не сможешь! Я с самого утра играю! И поверь, кое-чему научился.

– Так значит, игрушки появились тут ночью? – спросил Макс. Он чувствовал азарт оттого, что может сам что-то выяснить, помочь расследованию.

– Не буду я ничего рассказывать! – возмутился Фриц.

– Давай так: если ты выиграешь, мы уйдём и ни о чём больше не спросим. А если продуешь, расскажешь нам всё, что знаешь! Или ты не уверен в победе?

Фриц сжал губы, размышляя.

– Ладно, сыграем. А то Мари вечно проигрывает, с ней скучно.

Мальчики выбрали персонажей, и начался виртуальный бой. Ещё ни разу Макс не чувствовал такого желания победить. И поначалу он, слишком нервничая, дал противнику фору. Но наконец собрался и сделал то самое комбо, благодаря которому в прошлом году его разгромил друг Никита. Победа!

Фриц в раздражении отбросил джойстик.

– Твоя взяла. Вообще-то я обещал молчать. Но раз ты выиграл… Этой ночью я проснулся и услышал какое-то шуршание в гостиной. Пошёл посмотреть, а там – человек в плаще. Снимает с ёлки игрушки и кладёт в мешок.

– А как он выглядел?

– Говорю же, в плаще был. Лицо под капюшоном. Да и темно ночью, разве что разглядишь? Я хотел было закричать «Вор!», но он меня заметил. Обещал невиданные игрушки, лучше, чем у крёстного, если только буду молчать.

– И принёс эти?

Фриц кивнул.

– А какой у него голос?

– Откуда ж мне знать? Мы говорили шёпотом. Я лёг спать, а утром нашёл всё это… Больше ничего не знаю. – И Фриц снова принялся за игру.

Всё это время Мария Петровна бесшумно наблюдала за происходящим, словно не желая спугнуть удачу. Выходя из комнаты, она еле слышно сказала:

– Молодец, но в следующий раз предупреждай меня, если что-то задумаешь.

У дверей их ждал Добрыня.

– Мария Петровна! Я изолировал его вон в той комнате! Теперь Дроссельмейер не помешает нам своими криками!

– Нам надо с ним поговорить, – произнесла Мария Петровна.

– Давайте я войду первым, – предложил Добрыня, открывая дверь, – а то этот Дроссельмейер…

Не успев договорить, Добрыня замер в нерешительности. Мария Петровна и Макс последовали за ним и оказались в пустой комнате. То есть, конечно, в ней были камин, пара кресел, маленький столик и книжные шкафы. Но точно не было Дроссельмейера.

– Но как же… Я ведь его запер… – растерянно пробормотал Добрыня.

Мария Петровна отдёрнула развевавшуюся на ветру занавеску.

– А окно запереть не догадался, Добрыня?

– Так ведь высоко, второй этаж…

– Не для Дроссельмейера.

– А! – закричал Добрыня. – Как это я не подумал! У него множество хитрых приспособлений для разных целей. Наверное, он и летать умеет!

Мария Петровна выглянула наружу и утвердительно хмыкнула.

– Вот, посмотрите, – обратилась она к Максу и Добрыне. – Хитрое приспособление, также известное как верёвка. Следы на стене, где он спускался. А внизу – отпечатки ног на снегу.

Добрыня торжествующе поднял вверх руку с вытянутым указательным пальцем.

– Побег – это доказательство вины! Правильно я говорю? Честному человеку незачем сбегать! Особенно перед допросом!

Вместо ответа Мария Петровна перелезла через подоконник и спустилась по верёвке вниз. Махнула рукой своим спутникам, мол, не отставайте, и пошла по следу.