Дети Деточкина, или Заговор бывших мужей

Глава третья, план планом вышибающая

Распахнутые настежь окна форда все равно не спасали от невыносимой духоты этого воскресного вечера. Даже то, что вдоль трассы с обеих сторон тянулась тенистая лесопосадка, ничуть не добавляло природе свежего воздуха. Вместе со всем окружающим миром я мучительно томилась ожиданием дождя. Небо многообещающе хмурилось, но сохраняло издевательскую сухость.

Согласившись на предложение Шурика, я, конечно, сорвала собственные планы по долгожданному шопинг-релаксу. Вместо похода по магазинам я бесцельно колесила по городу, стараясь сосредоточиться. Раскрытие заветной папки с информацией о нуждающихся в проверке объектах порадовало и огорчило одновременно. Первоочередным заданием от Шуркиных клиентов был серьезный дядька, местный бизнесмен с мощной выпяченной челюстью и свирепым прищуром глаз, в общем, с лицом завзятого уголовника. Генеральный директор и учредитель фирмы «ОПА», основным направлением деятельности которой официально считалось изготовление полиграфической продукции.

– Название фирмы образовано из инициалов директора – Ожигова Павла Александровича, – пояснил Шурик еще у себя дома в ответ на мою усмешку, а потом мрачно добавил: – Кстати, мне лично кажется странным, что обычный полиграфист не скупится на телохранителей, бронированные стекла и тому подобные фишки.

Так я узнала, что буду следить не просто за подозрительным субъектом, а за человеком, повышенное внимание к которому может быть чревато серьезными неприятностями. Эх!..

Второй рыбкой оказался известный на всю страну воротила шоу-бизнеса, гордость и достопримечательность нашего города, именитая звезда. Интересно, что нового можно узнать об этой знаменитости, если журналисты уже давно раскопали и опубликовали о нем всю возможную информацию? Впрочем, это и хорошо. Не исключено, что в этом случае можно будет ограничиться изучением архива желтой прессы. Так или иначе, по кратким цэу Шурика, «звездным» вопросом мне надлежало заниматься в последнюю очередь. Возможно, люди подозрительного Ожигова растерзают меня раньше.

Кроме всего прочего, меня не покидало навязчивое ощущение, что Шурик чего-то недоговаривает. Никакой конкретики, просто чувство. В ответ на каждый мой вопрос, касающийся заказчиков, Шурик явно был вынужден напрягать воображение, дабы придумать, что говорить. Мысль о нечестности второго бывшего мужа не давала мне покоя.

«Отвяжись! – внутренне прикрикнула я на нее. – Из-за тебя я не могу сосредоточиться и заняться делом. Оставь меня в покое! Уйди вон из моей головы!»

«Не хочу уходить, – пищала несносная мысль, – мне у тебя хорошо. Я, между прочим, всю жизнь мечтала о такой голове, как твоя. Знаешь, как приятно быть единственной?»

В этот момент у меня зазвонил телефон, что отодвинуло противную мысль далеко на задний план. Звонил Георгий, и я расценила это как знак судьбы. Я же, разумеется, могу немножечко проконсультироваться. Для этого ведь совсем не обязательно выдавать все свои секреты!

– Как ты поживаешь? – осторожно поинтересовался Жорик.

На самом деле он прощупывал, перестала ли я злиться.

– Великолепно! – безжалостно ответила я. – Вот, к шопингу готовлюсь. Отдыхать собираюсь! Ты себе даже представить не можешь, какой груз свалился с моей души, когда я решила бросить тебя…

– Проводишь время с толком? Хм… На тебя не похоже!

Он, наверное, имел в виду, что я редко хожу по магазинам, но я предпочла услышать более обидный вариант и кинулась в атаку без зазрения совести.

– Это я раньше время с толком не проводила, потому что оно все на тебя уходило. Сейчас вот думаю и покупками себя порадовать, и творческими успехами. Пишу рассказ на криминальную тему. О! – тут я придала своему голосу как можно больше беззаботности. – Возможно, хоть в чем-то ты мне окажешься полезен. Скажи, как проверить, можно ли давать человеку взаймы? Ну, в смысле, как установить степень порядочности потенциального должника?

– Ты что, собралась брать у кого-то кредит и боишься, что, копнув поглубже, люди не решатся тебе доверять? – насторожился Жорик. – Хочешь подстраховаться, чтобы никто не заметил дыр в твоей репутации? Главное, пожалуйста, действуй инкогнито, чтобы не навредить имиджу нашего агентства…

К подобной трактовке своего вопроса я была абсолютно не готова. Вечно он не слушает, что я говорю!

– Ну посуди сама, – объяснил свою позицию Жорик, – ты взаймы никому дать не можешь, потому что тебе нечего. Значит…

– Ты вообще услышал, о чем я спрашиваю? – возмутилась я. – Я пишу рассказ. Мне нужен профессиональный совет. Ты ответишь мне или нет?

– Нет. Ты же понимаешь, в каждом конкретном случае нужно действовать по-разному. – И тут же, вопреки сказанному, начал отвечать: – Я бы поднажал на людей из окружения объекта – всегда найдется пара-тройка завистников, готовых рассказать все, что знают. Но это не всегда помогает. Еще можно проверить личные вещи объекта – какой-нибудь скелет в шкафу обязательно обнаружится. Если по науке действовать, то надо проверить банковские операции, репутацию партнеров.

– Вечно от тебя никакого толка! – соврала я. – Мне что-то интересное нужно, а ты шпаришь, как по учебнику. Читателям такие действия неинтересны. – Тут я снова дала волю своей великой обиде, и она хрипло изрекла: – У тебя там в охране твоего певца наверняка куда более эффективные методы применяются.

– Не говори глупостей! – обиделся Жорик. – Мне за общение с таким клиентом вообще двойной тариф должны платить. Посмотрел бы я на тебя, если бы тебе добровольно нужно было выслушать весь концерт, на котором нормальный в жизни взрослый мужик вдруг превращается в приторно-слащавого мальчика, начинает, как болванчик, кивать головой и с улыбочкой трехлетнего дегенерата тоненьким голосочком завывать: «Ах, голубоглазка, мне бы твою ласку, мне уже семнадцать, будем обниматься». А малолетние «голубоглазки», плотными штабелями забившие огромный зал, радостно визжат и от восторга рвут на себе одежду. Чрезвычайно трудно переносимые концерты. Тут пожалеть меня впору, а ты обижаешься.

Я застыла в крайней степени изумления. Отправляясь в командировку, Жорик не сказал мне, с кем конкретно будет работать. Да я и не спрашивала. Разобиженная, едва узнав, что он собирается уехать один, я демонстративно не интересовалась подробностями дела и избегала всякого общения. И вот теперь узнала, о каком певце речь. Оказывается, охранял Жорик не кого-нибудь там постороннего, а мою вторую рыбку! Да-да, Жоркин певец и звезда из папки Шурика оказались одним и тем же человеком. И как, спрашивается, я должна теперь работать с охраняемым Жориком объектом? Тем более что объект этот находился на гастролях. Впрочем, наводить справки о качестве рыбки можно и не глядя на нее саму. Главное, чтобы при этом на меня тоже никто не смотрел. Уф…

– Ты меня уже жалеешь и простила? – спустя пару секунд грустно поинтересовался Жорик.

– Ну почему? – не выдержав, воскликнула я, но тут же спохватилась и начала нести первое, что пришло в голову: – Почему ты такой нудный? С тобой совершенно невозможно разговаривать. Все точки зрения, отличные от твоей, ты обзываешь болезнями и временными затмениями разума!!! Зная, что ты будешь повторять любой вопрос до тех пор, пока не услышишь желаемый ответ, я готова говорить все, что угодно.

– Тогда будем считать, что простила, – истолковал мою тираду по-своему Жорик и поспешил распрощаться, пока я не начала объяснять, что он все неправильно понял. – Значит, пока?

– Пока, – я невольно вздохнула, и снова язык заворочался сам, произнося совершенно не запланированные мною тексты: – Подожди… Опер… Ты это… Побыстрее там, ага? И звони, если что…

Когда-то давно Жорик работал в милиции. Помимо плохого характера и отсутствия всякого гуманизма, от прежней работы Георгий унаследовал также кличку Опер.

На самом деле разговор с Жориком, конечно, навел меня на множество мыслей и касательно персоны рыбки по имени Ожигов. План действий на завтра из горы хаоса потихоньку выстраивался в нечто более структурированное. «Поднажать на людей из окружения объекта» я собиралась, посетив компанию «ОПА» и на правах журналистки порасспрашивать персонал. «Проверить личные вещи объекта и скелеты в шкафу» собиралась в самом буквальном смысле – благо в данных из Шуркиной папочки был записан домашний адрес и некоторые сведения о распорядке дня объекта. О том, как навести справки о репутации партнеров и о банковских операциях клиента, я решила немедленно расспросить собственную маму. Не зря ж она всю жизнь проработала в банке – пусть отдувается.

– Алло, мам, мне нужна информация об одной фирме. – Моя мама отличалась крайней дотошностью, поэтому ей надлежало говорить одну только правду. – ООО «ОПА». Знаю, что эта фирма является клиентом вашего банка.

– Оп-па! – мамочка задумчиво присвистнула.

– Вот именно, – согласилась я. – Пишу репортаж об историях успеха бизнесменов нашего города.

Произнося это, я совсем даже не врала, понимая, что теперь мне действительно придется написать такой репортаж, и мысленно прикидывая, какой из местных порталов согласится его оплатить и опубликовать.

– Ты же знаешь, что подобная информация строго конфиденциальна, – немного даже обиженно заметила мама.

Я не так часто обращалась к маме за помощью, и ей, конечно, хотелось помочь мне, но, с другой стороны, я просила почти невозможного.

– Вот я и прошу конфиденциально поведать мне, – начала я.

– К счастью, тебе не удастся сбить меня с пути. Я не имею доступа к таким сведениям.

– А кто имеет?

– Много кто. Например, операционистка Юлия Георгиевна.

– Ты можешь представить ей меня?

– Странно представлять тебя тому, кто и так тебя прекрасно знает. Причем с детства. Тетя Юля и есть Юлия Георгиевна. Только никакой гарантии того, что она согласится тебе помогать, я не даю. Я бы на ее месте не согласилась. Хотя смотря о чем ты будешь спрашивать, конечно. Какой план у твоего репортажа? Какие вопросы будешь освещать? Кто будет упоминаться в статье?

За последующие двадцать минут вдохновенного сочинения будущей статьи и споров по поводу привлекательности публикации и корректности некоторых вопросов я была с лихвой вознаграждена тем, что мама созвонилась с тетей Юлей, и операционистка Юлия Георгиевна любезно согласилась встретиться со мной завтра утром.

– Только, если можно, подпиши статью каким-то псевдонимом, – сказала на прощание мама. – Не очень-то хорошо будет, что статья о клиенте банка написана дочерью одной из сотрудниц. Я бы вообще предпочла, чтобы ты действовала инкогнито, не заходя в банк, встретившись с тетей Юлей где-то за пределами глаз наших общих знакомых.

«И она туда же! – мысленно возмутилась я. – Родная мать просит не позорить ее банк, родной Георгий – не навредить репутации агентства…»

Тут мне в голову пришла чудесная развеселая идея.

– Виктория, дорогая! – уже через минуту пропела я в трубку. – Спроси, пожалуйста, у Дарьи, что нужно купить, чтобы превратить меня в такую же регги-диву, как ты? Не хочу больше быть кукольной блондинкой, хочу кардинально поменять образ… Что?… Вот это повезло!

Оказалось, мастер, которая по заказу Дарьи плела косички Силенской, как раз сейчас возвращала прическе Виктории привычный порядок. То есть была доступна и вполне могла заняться моим новым имиджем. Под чутким руководством осчастливленной моей отвагой Дарьи, разумеется. Прикупив черную краску и искусственные локоны, я радостно вернулась в дом Шурика и Виктории, мысленно отметив, что, оказывается, даже про шопинг не соврала.

– Что ты делаешь? – страдальчески прошипел второй бывший муж в прихожей, когда мы с ним на секунду остались наедине. – Тут делом заниматься некогда, а ты дурью маешься! Что я скажу Жорику, если Дарьины эксперименты окажутся не слишком удачны?

– Лучше думай, что ты ему скажешь, когда он обнаружит слежку за находящимся под его охраной объектом! – многозначительно проскрежетала в ответ я. – В командировке Георгий работает секьюрити у нашей рыбки номер два. Ты же понимаешь, что если кто-то заметит, что я активно интересуюсь этой рыбкой, то описание, предоставленное этим кем-то Георгию, должно быть на меня совершенно непохоже. И кстати, кто-то говорил, что нанимает меня отнюдь не из-за внешности, не совместимой с наличием интеллекта!

– Да-да-да, – успокаивающе замахал руками и затряс головой Шурик. – Делай что хочешь, это я просто так сказал. И – да, я восхищаюсь твоей самокритичностью!

От Виктории в тот день я вышла поздно вечером в образе вызывающего вида брюнетки со множеством косичек на голове, кольцом-клипсой в носу и с разрисованными хной узорами на руках. Если уж развлекаться, так на полную катушку!

По дороге в гараж – да-да, ровно на этих нескольких метрах, отделяющих Викин дом от гаража – я умудрилась попасть в лапы ретивых работников патрульной автоинспекции. Честно говоря, я уже и забыла, когда блюстители порядка останавливали мою машину в последний раз. Размер штрафа тогда впечатлил настолько, что больше нарушать не хотелось, а просто так, как я была уверена, у нас на дорогах никого не останавливают.

– Ваши документы, – представившись, потребовал патрульный и в ответ на мое возмущение сухо пояснил: – В городе сложная обстановка в связи с массовыми угонами. Ваш автомобиль остановлен для формальной проверки.

Я улыбнулась одной из самых, как мне представлялось, обворожительных своих улыбок, чем вызвала явное неодобрение служителя порядка. Еще бы, стервозного вида брюнетка, почти что вамп, мало того что явно пытается подлизаться, так еще и хочет выдать себя за кукольно-невинную девочку, широко раскрытыми глазами глядящую на него с фотографии в водительских правах. От подобной наглости патрульный даже забыл обвинить меня в том, что я не включила поворот при парковке.

– Это не вы, – пробормотал патрульный и, видимо, чтобы потратить как можно больше моего времени, жестом подозвал напарницу.

– А кто же тогда я? – возмутившись, я тут же взяла себя в руки и попыталась отшутиться: – Если женщина становится похожа на свою фотографию в документах, значит, ей срочно пора менять имидж. Разве вы не знаете?

Они знали, но были не уверены. К тому же надлежало еще проверить документы о техосмотре.

– Почему на стекле нет талона ТО? – поинтересовалась патрульная.

С техталоном произошла беда еще во времена, когда форд находился во владении Шурика. После небольшой аварии машине пришлось менять стекла. С тех пор техталон, намертво приклеившийся к старому лобовому, ездил в бардачке. Возлежал он вместе с куском растрескавшегося стекла в старой коробке из-под компакт-диска.

– Вот, – я молча протянула коробку с техталоном патрульной.

Та довольно хмыкнула и кинулась придираться.

– А почему не на стекле? – сурово поинтересовалась она.

– Так на стекле же, – невозмутимо ответила я.

По рассказам Шурика, после извлечения из бардачка на свет фордовского техталона все проверяющие обычно оставались удовлетворенными и даже сочувствовали. Но, то ли из-за напряженной обстановки на дорогах, то ли из-за невезения, мне попались слишком уж недоверчивые патрульные. Ткнув пальцами туда, где, по его мнению, обязан был находиться мой техталон, патрульный перехватил инициативу разговора.

– Да. Мы видим, что ваш техталон на стекле. Но почему не на лобовом?

– Так на лобовом же, – с издевательской точностью ответила я.

Еще какое-то время они рассматривали то документы, то меня, то машину. Потом отошли в сторону и принялись совещаться. Мне даже показалось, они всерьез обсуждают, идет ли мне новая прическа.

– Эй! Я, между прочим, тороплюсь! – дружелюбно протянула я.

Увы, то, что при моем прежнем имидже выглядело как невинные шуточки, теперь больше походило на насмешки и издевки. Патрульные не на шутку насторожились.

– В багажнике что везем?

Разумеется, я понятия не имела, как отвечать на этот вопрос. С учетом того, что фордом пользовалась не только я, в багажнике могло лежать все, что угодно. На этот счет Георгий отличался оригинальностью и, зная, как я люблю выкидывать всякий хлам, старался спасти его от меня, распихивая старые вещи по всевозможным укрытиям, в том числе и в багажник машины.

Я открыла багажник. Незнакомый рыжий чемодан скалился блестящими заклепками из знакомой пустоты. Так и есть, Георгий снова что-то тут припрятал.

– Что в чемодане?

– Личные вещи.

Ну не признаваться же, что я этот чемодан в первый раз вижу? В конце концов, существовало мизерное количество шансов, что спасаемые Жориком вещи на этот раз действительно окажутся моими.

– Откройте.

Эх… Я явно внушала этим олухам массу подозрений. Ну что тут будешь делать? Светлый фарфоровый образ глупенькой куклы был плох, потому как в нем тебя за человека не считают и всерьез не воспринимают. Но в образе регги-дивы, как оказалось, находиться еще хуже: подозрениями и недоверием мучают. Я лихорадочно прикидывала, как может открываться этот чемодан, и уже даже начала отстегивать с него толстый поперечный ремень. Тут в рации в машине патрульных что-то засигналило.

– Внимание, всем постам! Подозрительный объект! Цвет похож на разыскиваемый. Скорость – соответствующая. Обнаружен в районе…

Дальнейшее ни мне, ни патрульным слушать было не надо, потому что описываемый по рации объект – а может, и другой такой же нарушитель – на дикой скорости пролетел мимо нас. Я даже не поняла, буквально ли моих патрульных сдуло ветром. По крайней мере уже через мгновение они, включив мигалку, гнались за преступником.

Я достала телефон, но снимать на видео было уже некого.

Вот и ругай после этого нарушителей! Бывает, что они ниспосланы судьбой, чтобы сделать что-нибудь хорошее. Бедный водитель, возможно, даже и не думал превышать скорость, как вдруг мироздание, которому до смерти надоело, что я так долго добираюсь домой, вселило в несчастного какого-то беса, и тот отважно промчался мимо патрульных, чтобы переключить их внимание на себя.

Рассуждая подобным образом, я вышагивала обычные десять минут от гаража до родного подъезда. Во дворе сосед Артем разговаривал с каким-то деревенского вида парнишкой. Черный кот, откровенно глумясь надо мной, лениво перешел ведущую к подъезду тропинку. Давно замечено, что если кот белый, то ему и в голову не придет переходить кому-либо дорогу. А эти черные… Нет чтобы сидеть спокойно! Как специально под ногами путаются! Придется обходить.

Я шарахнулась в сторону. Кот последовал моему примеру. Я прыгнула в кусты. Кот проделал то же самое.

– Дай домой зайти! Не пугай меня! – еще несколько минут я носилась по двору наперегонки со злосчастным животным.

– Да мы типа и не пугаем. Разговариваем просто, – обиженно заворчал сосед.

– Вы-то нет! А эта хитрющая черная кошка – да! – прокричала я в ответ.

Сосед посмотрел на меня так странно, будто никогда не видел барышень с косичками и клипсой в носу. Потом демонстративно пожал костяшками плеч и невозмутимо продолжил беседу. Кот к тому времени, словно нарочно, куда-то спрятался, и со стороны казалось, будто я придумала его сама.

«Ой, да пусть думают что угодно!» – успокоила я сама себя, входя в квартиру.

Щелкнув выключателем, я обнаружила, что вредоносный Артем справился с работой на удивление аккуратно. Конечно, тот кусочек, где была дыра, несколько выделялся на потолке, будучи очерченным рваными краями обоев, но в целом меня все устраивало.

Наверное, нужно было сделать пару звонков. Но Жорик пусть звонит сам, а сообщать Шурику о завтрашней встрече с операционисткой и о своих дальнейших планах пока не хотелось. Я слабо верила в успех предстоящих мероприятий и собиралась проделать их лишь потому, что надо же что-то вообще делать, раз тебя наняли на работу.

«Кстати, очень может быть, что ты долго не сможешь раздобыть никакой нужной Шурику информации. Настолько долго, что Жорик уже вернется. И вот тогда ты восторжествуешь, принеся Шурику на блюдечке с голубой каемочкой достойно выполненный заказ. И собой сможешь гордиться, что не отказалась от клиента, и дело будет сделано – уж что-что, а наводить справки о людях Жорик умеет замечательно».

Все это моя бедная голова в двадцать пятый раз прокручивала внутри себя, засыпая. Обычно я сплю как убитая, но сейчас, когда Георгий уехал, оставив меня совсем одну, инстинкты самосохранения возродились, сделав мой сон чутким и внимательным к миру. Не открывая глаз, я вслушивалась в окружающую тьму. Целую вечность мучаясь от бессонницы, где-то уже под утро я отчетливо услышала, как в замочной скважине входной двери медленно проворачивается ключ. Чтобы не закричать, я затолкала себе в рот добрую половину подушки. Немного погодя входная дверь скрипнула, открываясь. Ну уж нет! Неизвестность всегда пугала меня больше всего.

– Кто там? – как можно более будничным тоном крикнула я. – Георгий, будь другом, посмотри, кто там у нас в коридоре. Может, твои коллеги из полиции в гости пришли?…

Последняя фраза, как я надеялась, должна была напугать ночных гостей и обратить их в бегство. Зловещая тишина снова повисла в квартире. Я резко поднялась. Щелкнула ночником и, едва перебирая ватными ногами, подошла к дверям спальни. Двумя руками я сжимала сотовый телефон. В коридоре никого не было. Быстро пощелкав выключателями по всей квартире, я принялась лихорадочно осматриваться. Входная дверь была закрыта на замок, состояние лестничной площадки (нет, я не сумасшедшая, я туда не вышла, а всего лишь смотрела через глазок!) ничем не указывало на наличие кого-либо в подъезде.

– Так-с, – собственный голос звучал для меня сейчас успокаивающе, – похоже, звуковые галлюцинации. Может, я на самом деле насекомое-вредитель и тот опрыскивающий яд, которым мама попросила меня обработать дачную лужайку на прошлой неделе, отравил и меня тоже? Точно, – продолжала я, – еще и сама с собой вслух разговариваю… Немедленно спать!

Окончательно убедив себя, что ночной визит мне попросту привиделся, я снова улеглась и даже умудрилась уснуть.

Каково же было мое удивление, когда утром, собираясь на встречу с банковской операционисткой, я, случайно кинув взгляд на половую тряпку, всегда лежащую при входе, заметила, что она мокрая… Ночью лил дождь. Тот, кто заходил в мою квартиру, наверняка наследил, а потом тщательно вытер за собой полы. Надо же, какой аккуратный преступник. Я исследовала квартиру более придирчиво. На первый взгляд, все вещи стояли на своих местах, ничего не пропало, но… Я была уверена, что кто-то был здесь ночью. Скажем, накидка на кресле раньше лежала немного по-другому… И дверь в ванную не была закрыта на защелку, хотя я всегда закрываю ее. А может, всему виной мое разгулявшееся воображение?

– Доброе утро, Георгий, – я мигом установила связь с Жориком. – Ты где?

– В каком смысле? В командировке, конечно… А ты? – голос Георгия звучал на удивление сонно. Неприятные ощущения роем пронеслись в моей душе. Что ж это за работа такая, что он в восемь часов утра еще даже глаза не продрал? Хорошо устроился… Развлекается там в каких-то турах с суперзвездами, а я здесь его квартиру и его женщину от грабителей оборонять должна…

– А я нет! И меня это безмерно расстраивает…

– Опять? Ты вроде уже отпереживала эту тему… Мы вчера уже помирились. Катерина, у тебя что там, провалы не только в потолке, но и в памяти?

Ну о чем можно разговаривать с таким человеком?!

Я пожелала Георгию приятных сновидений и отключилась. Лучше уж погибнуть от когтистых лап ночного визитера, чем признаться этому эгоисту, что я чего-то боюсь…

«А ведь ночной гость явно не был грабителем, – в тревоге рассуждала я по дороге к Юлии Георгиевне, – он ведь ничего не взял. Что ему могло быть у нас нужно? Может ли это быть связано с Шурикиным делом, и если да, то откуда мой ночной посетитель узнал о нем?»