Глава 22

Мастер Люк, вы совершенно уверены, что это сработает?

— Ты меня поймал. — Материально-техническое обеспечение в виде посоха и троса, при помощи которых Люк буксировал извлеченный из прачечной маленький насос, было не самым лучшим в мире, но на данном этапе Люк был просто в восторге от того, что обнаружил насос, который еще работал. На «Глазе Палпатина» очень немногое еще работало.

За исключением орудий, подумал он. За исключением орудий.

— Сколько времени это нам даст? — спросил Никос, сгибаясь под грузом двух баков из-под масла, наполненных подсахаренной водой. — При условии, что это вообще сработает.

— Возможно, целый час. — Огоньки на посохе Люка тоже тускнели, и служебный коридор с его низким потолком и пучками проводов начинал приобретать вид, влажность и запах глубокого подземелья. То тут, то там со стен капала вода. Люк изучил место и удовлетворенно кивнул. Они определенно находились на линии главного водотока для этого сектора корабля.

— Это немного для проверки десантного судна и двух шаттлов, — заметил Трив Потман.

Люк покачал головой. Каждый шаг походил на раздирание бедра кусками кости.

— Этого должно хватить. — Последние пластыри перигина давно исчезли — теперь только Сила не давала ему впасть в шок, сдерживала лихорадку внутренней инфекции.

Идущая за ними Крей с пятигаллонными ведрами подсахаренной воды в обеих руках ничего не сказала, как не говорила ничего, пока Люк обрисовывал свои планы очистить корабль и во время процесса подключения к главным сенсорам для определения их положения и оценки того, сколько еще времени осталось до начала обстрела Белзависа. И только когда Каллиста сказала, увидев на дисплее цифры — двенадцать часов тридцать минут:

— Это слишком много, — заговорила Крей. — Именно так утверждает файл.

— Именно так утверждает Повеление. Разве ты не видишь? — Каллиста продолжала: — Повеление намерено сделать все, что может, исследовать все, что может, чтобы задержать нас и выполнить свое задание. Контроль Повеления позволил бы задержку в двенадцать с половиной часов после выхода из гиперпространства. Во всяком случае, когда на планете есть Джедаи. Особенно когда у них есть… был… флот рогаткокрылов.

— Она права, — сказал тогда Люк, взглянув на Крей. Он ожидал спора, так как Крей никогда не верила, что компьютеры способны солгать.

Но с тех пор, как Крей покинула безопасные пределы своей лаборатории, она прошла через суд, устроенный ей Повелением, и поэтому она прореагировала только горьким сжатием губ. Она молча следила за тем, как Люк и другие подмешали в воду сироп, чтобы получить густую гиперсладкую смесь, взяла свою долю, когда антигравитационные салазки оказались слишком большими, чтобы войти в отверстие служебного коридора. Она двигалась так, словно каждый шаг, каждый вдох был для нее тяжким трудом, который ей требовалось исполнить, и не желала, заметил Люк, встречаться взглядом с Никосом.

— Слава Создателю, — возликовал Трипио, когда они повернули за угол и тусклые рабочие лампочки замерцали с потолка над головой. — Я уже начинал опасаться, что этот квадрант корабля вокруг отсека шаттлов тоже лишен энергии.

— Джавасы, вероятно, слишком запуганы песчаниками, чтобы подойти достаточно близко. — Люк свернул в боковой коридор, следуя вдоль главного водопровода.

— Пока, — заметила Каллиста; ее голос исходил из пространства рядом с ним, словно она шла поблизости.

— Нравятся мне бодрые девушки.

Она пропела строчки из старой детской песенки:

«Пусть все будут счастливы, пусть все будут счастливы…», и Люк, несмотря на боль в ноге, рассмеялся.

— Должно быть, это сводит их с ума, — продолжала миг спустя Каллиста. — Песчаников. Если они так… так жестко скованы традицией, как ты описываешь, то они должны ненавидеть то, что здесь все по-иному, нет ни дня ни ночи и охотиться можно только на стенах да в коридорах.

— С течением времени меня саму это возбуждает все меньше и меньше. — Дверь в главную насосную была заперта. Трипио убедил программу замка, что ключ вставлен, и дверь со свистом открылась.

— Сломай-ка механизм, Никос, — тихо предложил Люк. — Ты права, Каллиста. Повелению я доверяю не больше, чем тому, что могу бросить этот корабль вверх и против ветра.

— Странно, — проговорил Потман, оглядывая маслянисто-черную корневую систему труб и клапанов, когда Люк подсоединил к главному механизму маленький портативный насос. — Пока я был штурмовиком, то никогда не думал об этом. Но теперь, оглядываясь назад, мне думается, что я так и не смог привыкнуть к жизни в коридорах, каютах, на кораблях и на базах. Я хочу сказать, в то время это казалось вполне нормальным. Только после того, как я пожил в лесу в Пзобе, я понял, как сильно мне это нравится, как сильно я тосковал по лесам и деревьям Чандрилы. Вы тоскуете по океанам, мисс Каллиста?

— Каждый день.

Стоящая в дверях Крей только прислонилась лбом к дверному косяку и ничего не сказала, наблюдая за тем, как Люк подсоединил самодельные силовые кабели к главным выводам, нажал кнопку. Раздался сухой, гудящий скрежет мотора, негромкий и визгливый на фоне более глухого, более спокойного стука главного насоса, который занимал половину открывшегося перед ними помещения. Люк с благодарностью выдохнул и убрал шланг маленького насоса.

— Вот так.

Он погрузил шланг в первый из баков с подсахаренной водой, наблюдая, как набухает и твердеет от давления смеси соединение между маленький насосом и большим.

Каллиста тихо воззвала к не обращающим внимания песчаникам, обитающим на участках над насосной:

— Вот вам, ребята.

Они накачали в запас воды песчаников почти двадцать галлонов концентрированной подсахаренной воды.

— Оставь, — махнул рукой Люк, когда Никос повернул от двери назад забрать портативный насос или унести ведра. — Мы не вернемся.

— А, — промолвил Никос, вспоминая, что завтра к этому времени все тут превратится в ионные пары, и неодобрительно покачал головой: — Наверно, в меня запрограммирована чрезмерная аккуратность. — И в следующий миг искоса посмотрел на Крей, сообразив, что эта шутка может быть воспринята как критика — или просто как напоминание, что он был, по существу, набором программ, — но она сумела улыбнуться и впервые встретилась с ним взглядом.

— Я так и знала, что мне не стоило сдирать ту часть с одного из тех мойщиков стен 8Р-80.

С миг они стояли глядя друг на друга, пораженные и не совсем зная, что делать с ее признанием, с тем, что она запрограммировала его, с тем, что он дройд… а затем она протянула руку и коснулась его кисти.

— Как думаешь, они станут возражать, если мы ввалимся к ним на вечеринку? — прошептала Кал-листа, когда они добрались до верха прохода. Шум из ангара шаттлов, где песчаники устроили свой штаб, доносился ужасный: стенания, кряканье, вой, вопли и лязг то ли механизмов, то ли оружия — палок? винтовок? — швыряемых куда попало. Время от времени они принимались завывать вместе. От этих завываний волосы вставали дыбом, они становились то громче, то тише, а затем совсем стихли и перешли в визг и грохот.

— Давай пересидим этот хай. — Люк прислонился спиной к стене, сознавая, что весь дрожит и что по щекам его градом катит пот, сверкая в холодных огнях коридора. Ему хотелось сесть, но он знал, что если сядет, то, вероятно, не встанет никогда. Он сознавал, что Каллиста рядом с ним, поблизости от него, словно она всего лишь невидима и позже снова станет видимой…

Он вытолкнул эту мысль из головы.

Спустился Трив, прислушивающийся, снова на-пружинившийся, с бластером в руке. Трипио стоял примерно в метре позади них, включив слуховые сенсоры на максимальную чувствительность. Крей и Никос неловко стояли рядом, словно не зная, что сказать.

— С тобой будет все хорошо, Люк? — спросила Крей, и Люк кивнул.

— Это не должно занять слишком много времени.

— Компания глубоководных пастухов сай'инов загнала бы этих ребят под стол еще до того, как они локти разогрели бы, — заметила Каллиста.

Новые вопли.

— Возможно, именно потому-то они и убили того трактирщика.

Гам стих. Донеслись еще несколько кряканий и криков, а затем воцарилась тишина. Кто-то проорал нечто обидное своему теперь уже отрубившемуся соплеменнику, а затем раздался лязг, словно кто-то уронил металлический сосуд для питья.

— Отлично, — заключил Люк. — Пошли. Времени у нас не много. Трипио, приведи тальцев.

— Конечно, мастер Люк. — Дройд заскрипел, проворно удаляясь в темноту.

Весь пол ангара устилали спящие песчаники. Повсюду попадалась пролитая подсахаренная вода, пропитавшая насквозь грязного цвета плащи и головные повязки, а у некоторых на плащах встречались темные пятна с резким запахом, словно от сукровицы или крови. Маленький квадратный служебный люк на одной из стен был исцарапан и помят, словно по нему молотили топорами какие-то маньяки, — разбросанные кругом в изобилии, словно бирюльки, гафф-палки и копья указывали, что кто-то счел люк подходящей мишенью для демонстрации своих талантов. Стена вокруг квадратного люка была повреждена куда больше, чем сам люк.

— Шикарная вечеринка, -заметил Люк и с трудом влез по трапу в первый шаттл, в то время как Трив и Никос тщательно собирали все имевшееся в поле зрения оружие. Измерительные приборы с виду были в порядке. Под опытным наблюдением Крей бортовой компьютер проснулся, не обращаясь к своим паролям, и выразил готовность к работе.

— Похоже, он вообще не подключен к Повелению, — заметила она.

— Самое время, чтобы что-то было в нашу пользу.

— Я вас предупреждаю, — обеспокоенно обратился к ним из дверей Трив Потман. — Меня не обучали управлять такими штуками. И эти получаемые вами данные о поверхности не вызывают у меня ни малейшей уверенности, что я научусь.

— Я свяжу исполнительный механизм этого шаттла с другим, так чтобы Никос смог пилотировать оба.

Крей уселась в кресле пилота, провела руками по волосам старым жестом, каким убирала непокорные пряди, — и чуть скривилась, коснувшись обрезанного ежика, а затем вызвала центральную программу и принялась выстукивать инструкции. Попытка поправить прическу наполнила сердце Люка странным чувством облегчения. Что бы она там ни пережила, поселившаяся в ней тьма светлела. Она возвращалась к себе самой.

— Никос не такой лихой пилот, как Люк, — продолжала она, — но он сможет провести оба даже сквозь этот кавардак, если кто-то внизу сможет сказать ему, куда садиться. Многое, конечно, перепрограммировано для этой планеты. И уж поверьте мне, когда взорвется главный корабль, кто-нибудь да прилетит расследовать, что произошло.

— Крей, — обратился к ней Люк. — Мне нужно поговорить с тобой об этом.

Она не уделила ему даже беглого взгляда.

— Позже, — отрезала она. — Сперва давай-ка выслушаем твой план доставить этих китанаков сюда и в шаттл меньше чем за две недели.

Снаружи раздался громкий боевой клич. Люк и Крей, спотыкаясь, бросились к двери шаттла и оказались там как раз вовремя, чтобы увидеть, как тасканский рейдер бросается на Трива Потмана, замахиваясь гафф-палкой так, что она представляла большую опасность для него самого, чем для бывшего штурмовика. Никос перепрыгнул через двух спящих и схватил таскана за руку, вырвав оружие из неловких пальцев. Трив же между тем говорил:

— Эй, эй, эй, друг мой, ты просто расслабься, лады? Хватани еще стопарик…

Рейдер принял из руки штурмовика серебряную чашу с подсахаренной водой, осушил ее одним глотком и повалился на пол.

— Мастер Люк… — В дверях ангара появился Трипио, а за ним следовало полдюжины пушистых белых тальцев.

— Отлично! — Люк выбрался из шаттла, споткнувшись, когда нога отказалась держать его, с умопомрачительной вспышкой боли. Крей схватила его за руку, и трое тальцев тут же оказались рядом с ним, поддерживая его и встревоженно гудя.

— Поблагодари их, — попросил Люк Трипио, стараясь овладеть дыханием и побороть боль, угрожавшую затемнить его сознание. — Благодарю вас, — добавил он, обращаясь прямо к высоким созданиям, тогда как Трипио произвел серию гудений и жужжаний. — Скажи им, что без их помощи я и надеяться не мог спасти здесь всех.

Трипио передал сообщение Люка тальцам, которые ответили сопением, уханьем и крепкими, с похлопываниам по спине, объятиями. Затем, без дальнейшего шума, тальцы принялись подбирать песчаников и выносить их из трюма, направляясь к посадочному судну на десятой палубе.

— Ты знаешь, даже с моим перепрограммированием этот шаттл просто отлетит на пару километров и зависнет там, — сказала, глядя им вслед, Крей. — Управлять им нельзя.

— Сойдет, — отозвался Люк. — Все равно я оставлю с Тривом и Трипио инструкции, что эту штуку никому не положено открывать, пока она не доберется до Таттуина.

— Ты действительно думаешь, что кто-нибудь отбуксирует ее в безопасное место, коль скоро узнают, что внутри? — Она уперла кулак в бок и бросила на него искоса взгляд, усталый и горький.

— Не знаю, — тихо ответил Люк. — Если я выберусь… — Он заколебался. — Или если ты выберешься, то позаботься, пожалуйста, чтобы кто-нибудь так и сделал.

Ее лица коснулся призрак улыбки.

— Ты никогда не сдаешься, — хмыкнула она. — Не так ли, Люк?

Он кивнул головой.

— Странно, — заметила Крей, когда они поднялись по трапу во второй шаттл. — Казалось бы, что раз уж мы появились в этом секторе космоса, кто-то с Белзависа должен в любом случае проверить, кто мы такие. Но ничего такого нет.

— Никогда не видел ничего подобного. — Джевакс высветил на миг еще одну серию экранов, и двое техников — еще один млуки и мрачного вида дурозианин — нависли у него над плечами. Никто из этой троицы не поднял головы, когда Хэн и Чубакка протолкались через дверь в центральную диспетчерскую порта.

Дурозианин покачал головой.

— Должно быть, это неисправность в реле сервомеханизма самих ворот, — предположил он. — Тесты программы положительные. У всех ворот не может одновременно произойти механическая неисправность. — Наморщив землистого цвета лоб над опалесцентными глазами, он потер свой твердый клюв.

— Что происходит?

Джевакс поднял голову, впервые заметив Соло и вуки, и поднялся на ноги.

— Надеюсь, вы пришли не за разрешением на отлет, — произнес он полушутливым-полуозадаченным тоном — никто в здравом уме не стал бы взлетать в ночном аду ветров Белзависа. — Ее превосходительство нашла то, что ей нужно, в архивах Муни-Центра? Боюсь, что я оказался некомпетентен.

— Лея так и не попала в Муни-Центр, — перебил его Хэн.

Глаза млуки расширились от потрясения, а затем стрельнули взглядом в сторону хронометра на стене.

— На улице Нарисованных Дверей, в доме, который когда-то принадлежал Нубблику Слайту, живет одна женщина — Роганда Исмарен. Прибыла сюда около семи лет назад…

— А-а-а, — задумчиво протянул Джевакс. — Роганда Исмарен, женщина вот такого роста… — Он обозначил жестом кого-то того же роста, что и Лея. — Черные волосы, темные глаза…

— Не знаю. Я ее никогда не видел. Она когда-то была одной из наложниц Императора, так что, вероятно, очень красива…

— Прибывавшие в порт человеческие самцы обращались с ней так, словно она очень красива, — подтвердил с легкой улыбкой Джевакс. — Когда ее видели, что бывало редко. У нас тут маленький городок, генерал Соло, и все в конечном итоге многое узнают о делах всех прочих… и хотя это не мое дело, я, признаться, всегда испытывал глубокое любопытство в отношении этой Роганды Исмарен.

— Вы знаете, где ее дом?

Джевакс кивнул.

По предложению начпорта Персона они остановились у небольшого многоквартирного жилмассива, чтобы включить в свою группу Стусьевски, метрового роста, покрытого темным мехом чабра-фона, работавшего в лиано-кофейных садах нюхачом.

— Некоторые вещи начальству просто не объяснить, — вздохнул малыш, быстро прощаясь с группой веселящихся друзей, собравшихся у него на квартире выпить вина и почесать друг другу шерстку. Он рысью спустился по наружной лестнице к Джеваксу, его большие, когтистые руки быстро работали со сложными застежками на надетом им шелковом жилете. — Эта новая девушка постоянно спрашивает, почему еще не следует собирать зерна. «Они же нужного цвета», — говорит она. Нужного цвета, оторви мне левое ухо!

Словно призванное в качестве подкрепляющего доказательства, его левое ухо тут же дернулось.

— Это снаружи они более или менее нужного цвета, но внутри-то они пахнут как зеленые. Ну, со временем поймет… Что я могу для вас сделать, шеф?

Черный туман полностью окутывал их, вокруг смазанных желтых пятен уличных фонарей и окон плясали огромные мотыли и светляки. В вышине тускло мерцали сквозь туман огоньки висячих садов, похожие на чуждые галактики цветущих звезд.

Джевакс быстро изложил подредактированную версию проблемы, закончив словами:

— У нас есть основания считать, что сам дом напичкан сигнализацией. Прежде чем мы войдем — прежде чем просто дадим кому-то знать о своем присутствии, — мы хотели бы знать, есть ли кто-либо в доме или нет. Ты можешь это сделать?

— Люди? — Огромные уши чадра-фана дернулись вперед, и он попеременно взглянул на Хэна и Чуви.

Джевакс кивнул.

Стусьевски в ответ изобразил пальцами кружок — универсальный знак среди рас с противостоящими большими пальцами: НЕТ ПРОБЛЕМ. Они повернулись и пересекли рыночную площадь, и все огни отступили, превращаясь в смутные пятна в жаркой жуткой темноте.

— Так что это я слышу о закрытии посадочных шахт?

Начпорта Персон жестом выразил беспомощность:

— Мы думаем, что дело в неисправности в программе центрального сервомеханизма связи между компьютером и дверями над шахтами. Все выглядит так, словно он выстрелил и одновременно разнес на куски главный механизм.

Чуви резко повернул голову, с долгим громыхающим рыком.

— Мы не знаем, — ответил Джевакс. — Именно это-то и сводит с ума бригаду техников. Этого не должно было случиться. Ни один из автоматических выключателей не действовал. Они полагают, что им придется войти внутрь, вытащить весь механизм и открыть ворота вручную, — а это значит, что вам, генерал Соло, надеюсь, нравится здешняя еда, потому что пройдет по меньшей мере двадцать четыре часа-.

— Минуточку, — перебил его Соло, останавливаясь у подножия крутого склона улицы Нарисованных Дверей. — Вы говорите мне, что произошел еще один случай довольно сложной, ненормальной неисправности? Вроде нашего дройда-астромеха, пытавшегося нас убить? Тогда их будет два за двадцать четыре часа.

Белоснежный лоб Джевакса образовал посередине складку, когда он стал рассматривать случившееся в таком свете. А затем уточнил:

— Три. Система связи снова разладилась-. Но это случается так часто…

С миг они молча взирали друг на друга в густом мраке. А затем Соло тихо произнес:

— У меня дурное предчувствие.

В полной тишине они нащупывали себе дорогу от столба к столбу в фундаменте старого здания, следуя вдоль улицы. Это был район древних домов, сборных построек, подымавшихся из разбомбленных развалин, словно белые корабли. Росшие над старыми лавовыми жилмассивами лианы влажно шуршали, когда группа проходила мимо них, а где-то в темноте булькал бивший из старого фундамента теплый ключ. На большей высоте, на скамье под развалинами Цитадели, туман немного поредел, и, когда они остановились у поворота в начале улицы, Соло даже смог разглядеть дом, на который показывал Джевакс.

Хэн почувствовал, как холодная змея беспокойства сползает по его позвоночнику. Если Роганда Исмарен была Рукой Императора, то это означало, что она была одарена Силой… то есть особой не из тех, против кого ему хотелось бы выступать.

Но если она тронет хоть волос на голове Леи, то он".

— Вот ее дом. — Джевакс посмотрел на Стусьевски: — В нем кто-нибудь есть?

Чадра-фан закрыл огромные темные глаза, раздул четыре большие ноздри и постоял, внюхиваясь и вслушиваясь в ночь. Соло не мог понять, как этому маленькому существу удалось бы отделить запахи единственного дома от всех других, так как ночь благоухала зеленью, влажным камнем, слегка сернистой вонью горячих источников и приторной завесой, что висела в воздухе около вьющихся растений…

Но миг спустя Стусьевски открыл глаза и доложил:

— В доме никого нет, шеф.

Чуви немного поворчал и проверил карманы своего универсального пояса в поисках замыкателя проводов, готовясь к атаке на систему безопасности дома.

— Однако я вам вот что скажу, — добавил чадра-фан. — В этом доме кто-то пользовался ужасно дорогими духами — «Шепот» или «Озеро Грез», — которые, как я точно знаю, на всей этой планете никто не продает.

С поразительной внезапностью дверь на вершине лестницы со свистом открылась.

— Я думал, ты сказал, что в доме никого! — прошипел Хэн, когда их четверка распласталась в тени разнесенной снарядами старой колоннады.

— Никого из людей! — огрызнулся чадра-фан. — Я способен почуять…

В тени наполовину закрывавших дверной проем лиан возникло слабое гудение и движение чего-то светлого.

Затем на верху лестницы появилась невысокая фигурка и остановилась, словно сильно утомившись или обдумывая, что делать дальше.

Это был побитый, помятый, покрытый грязью и слизью Арту-Дету.

Загрузка...