Детский сад. Книга 10

Джиллиан Детский сад-10

ЭХО МЁРТВОГО ЛЕСА.

Часть вторая

Глава первая

Весенний месяц играл перепадами температуры: к вечеру земля чернела лужицами, в которых лениво плыли облака, — а утром ненадёжные естественные зеркала индевели холодным призрачно-белым ледком. Даже днём идти по этим лужам, если на тебе добротные сапоги, — одно удовольствие. Только слушай, как похрупывает под ногой ночной ледок да с коротким писком время от времени разлетается талая вода. А уж если над головой начинают распевать птицы, если гудящий среди стволов ветер доносит острые запахи отогревающейся земли и хвойный аромат почек, удовольствие от прогулки становится чарующим…

Старый эльф уверенно вышел на опушку Нового леса, где-то с полгода назад сменившего страшное пристанище тёмных друидов. Язык не поворачивался назвать путника стариком. Высокий и подтянутый, насторожённый — и шагающий так легко, что казалось — летит… Он замер, разглядывая раскинувшийся перед ним глубокий овраг, который каждую весну взрезали новыми руслами талые воды, а каждое лето его же склоны обрастали густыми травами и почти непроходимым кустарником. Ярко-синие глаза эльфа, почудилось, всего лишь окинули этот овраг рассеянным взглядом, но путь через него был определён мгновенно.

Не торопясь, Трисмегист начал спуск, то и дело цепляясь за голые прутья кустарников, когда нога начинала внезапно скользить по утреннему льду, плохо вписавшемуся в старые травы и в корни молодых деревьев. Перебрался он через овраг с ощутимой опасностью для жизни, а затем поднялся к опушке другого леса — того, который тёмные друиды не успели присоединить к мёртвому. Здесь, в звонкой тишине, птицы, казалось, щебетали излишне старательно.

Постояв на проталинке, эльф внимательно огляделся по обе стороны от себя. Первый осмотр ничего не дал. Вторую оглядку Трисмегист провёл более тщательно, добавив короткое поисковое заклинание и довольно усмехаясь. Одобрительно поднял бровь, обнаружив искомое справа от себя — в нескольких шагах. И далее пошёл уверенно по невольной подсказке не вполне опытного мага.

Идти пришлось недолго. Иней, обледенивший травы и прошлогодние листья, после обеда даже тут, в многовековой части леса, куда густая листва не пропускает солнечных лучей, успел растаять. Если бы не сапоги с крепкой подошвой, старому бродяге довелось бы частенько оскальзываться.

До места он добрался только к вечеру. Как обычно.

Снова остановился, проверяя, спокойно ли его дыхание, и одновременно созерцая странную поверхность, которую предстояло пересечь. В только что пройденном лесу, среди пожухлой осенней листвы и подмороженной за мягкую зиму бледно-коричневой травы, уже пробивались молодые ярко-зелёные иглы травы, золотистой под горячим по-весеннему солнцем. Но перед пристальным взглядом старого эльфа простирались топи.

Здесь могучие старые крепчуги держались из последних сил, заметно подавшись в сторону здоровой земли, а чахлые деревца и кустики уныло серели, каждый второй не переживши даже слабые зимние морозы. Под редкой зеленью и почерневшими мхами, знал Трисмегист, пряталась трясина, изредка показываясь на поверхность желтовато-чёрной гнилой лужицей. Но тропки, едва заметные даже для магически опытного глаза, старый эльф увидел сразу.

Теперь он не прятал своё присутствие — а решительно пошёл по одной из троп, не слишком уверенно проложенной по ненадёжной тверди, оставшейся посреди глубоких болотных ямин. Да и назвать эту тропу тропой — трудновато. По ней ходили еле-еле пять-шесть раз с болота и обратно.

В сумерках, попетляв там, где другой бы после второго поворота бросил это дело, он оказался на краю небольшой поляны. Ноздри чутко дрогнули, поймав почти растворившуюся во влажном воздухе струйку древесного дыма.

Поляну “охранял” громадный крепчуг, высившийся в центре. Настолько древний, что стоял он на своих корнях, словно специально поставленный на причудливый постамент из кривых и толстых столбов.

Чем ближе к нему, тем было отчётливей видно, что у самого его основания возится небольшая фигурка, плохо различимая в сумерках. Ещё пара шагов — и Трисмегист разглядел, что фигурка то и дело пропадает в клочьях чёрного в вечерней тьме дыма, идущего из небольшой впадины, аккуратно вырытой в земле.

Фигурка замерла, когда Трисмегист спокойно дошёл до кострища и встал напротив. Приглядевшись, старый эльф понял, что мальчишка разделывал тушку кролика.

— Добрый вечер, — сказал он и присел на корточки, чтобы не слишком смущать Ивара своей персоной.

— Добрый… — насторожённо откликнулся маленький друид. Он с минуту внимательно всматривался в старого эльфа, а потом глубоко вздохнул и угрюмо сказал: — Я думал — мне помогает Коннор.

— Коннору сейчас нельзя выходить за пределы деревни, — сказал Трисмегист и поднялся, оставив на земле у кострища котомку. — Давай помогу с добычей.

— Я сам! — чуть не огрызнулся Ивар. Он открыл рот, собираясь сказать что-то ещё, но явно спохватился и отвернулся.

Трисмегист промолчал, в полутьме усмехаясь мальчишечьей упёртости (ему нравилось это словечко Селены), и, снова присев, принялся выкладывать из котомки свежий хлеб, кувшин с козьим молоком и масло, завёрнутое в бумагу, а затем сунутое в глубокую керамическую чашку “от Кама”. Маленький друид искоса следил за его действиями. Как и ожидал старый эльф, именно Ивар не выдержал первым.

— Почему Коннору нельзя выходить? Он всё ещё… там?

— Нет, из библиотеки прошлого он вышел через три месяца после твоего побега.

— Я не убегал!

— После твоего ухода, — бесстрастно поправился Трисмегист. — Но сразу Коннор попал в другую ловушку: твой брат теперь существует в двух личностях.

— Это… как? — помедлив, спросил Ивар.

— Давай для начала приготовим ужин, — предложил старый эльф, — а потом я расскажу всё, что происходит с Коннором сейчас. И почему тебе пора возвращаться в Тёплую Нору.

Он заметил, как упрямо дёрнул Ивар подбородком на его последнюю фразу. Но эльф ничего не сказал, а оттеснил мальчишку от его добычи и принялся быстро готовить мясо к запеканию в углях, исподтишка поглядывая, как маленький друид нетерпеливо развязал чистые тряпки, в которых прятался хлеб, и вытащил пробку из горлышка кувшина. Трисмегист улыбнулся, пряча улыбку: мальчишка не стал пить молоко из горлышка, а, нагнувшись, взял откуда-то от корней свою чашку — её когда-то тоже тайком от него принёс сюда старый эльф.

И ел Ивар очень аккуратно, усевшись перед небольшим костерком напротив Трисмегиста, расположившегося даже здесь с комфортом: последней вещью тот вынул из котомки тонкое одеяло, больше похожее на плед.

Пока мясо запекалось, Ивар съел половину хлебного кругляша, торопливо и с наслаждением отщипывая от него понемногу и запивая молоком. Трисмегист поглядывал на него, но в основном задумчиво смотрел на мотающееся в земляной ямине пламя, которому подбросили пищи. Он же вынул мясо и передал кусочки мальчишке, велев сразу положить на ломоть хлеба.

— А ты?

— Я тоже попробую, — согласился старый эльф, походным ножом отрезая себе кусок хлеба и насмешливо над собой отмечая про себя, что и братишка Коннора легко и непринуждённо обращается к нему на “ты”, как когда-то делал Коннор.

— Ну, рассказывай, — скомандовал Ивар, уже расслабленно и сыто прихлёбывая молоко из чашки. — Про этих — двух личностей Коннора.

Он сказал последнее пренебрежительно, сразу объясняя гостю, что не верит в его ещё не прозвучавшие слова.

— Рассказывать нечего, — сказал Трисмегист. — Теперь Коннор существует как человек, которого знаем все мы, а временами — как человек, которого знал ты.

Ивар замер. Его глаза поблёскивали в свете затухающих углей.

— Ты терпелив, — с одобрением заметил эльф. — Что ж… Представь себе Коннора, который тебя не помнит, но знает, что ты существуешь, как Ивар. Того, кого ты видел в прошлый раз. Представил? А теперь представь, что время от времени он будто просыпается — и на свет появляется Коннор, пропустивший в своей жизни несколько лет. Он знал тебя и своих родителей, но не знает тех, кто его сейчас окружает. Сейчас-то он, конечно, познакомился со всеми. Но для него эти несколько месяцев с момента выхода из библиотеки прошлого — огромная травма. Ведь впервые он очнулся в наш сегодняшний мир сразу из перевернувшейся машины родителей. И вдруг оказалось, что родители погибли — и очень давно. Что вокруг него нет ни одного знакомого лица, хотя к нему все относятся очень доброжелательно… Смена личностей происходит внезапно. Предсказать её невозможно. Поэтому он не ходит в школу. Не выходит за пределы деревни, поскольку не знает нынешнего мира.

— А я… — начал Ивар и осёкся, насторожённо всматриваясь в Трисмегиста, не смеётся ли тот над ним. И упрямо договорил: — А я тут при чём?

— Ты слышал о кроватной пентаграмме братства? Они сами придумали её. Пять кроватей ставятся так, чтобы они образовали звезду. В центре — шестая кровать, куда ложится тот, кому требуется магическая помощь. Во время сна мальчики обмениваются своими сновидениями, причём не всегда контролируемыми. Но это и хорошо. Потому как иной раз среди снов попадаются такие, о которых они и сами могут не знать. Вот тут и нужен ты. Коннор должен получить твои сны. Они помогут ему совместить эти две личности в одной.

— Вы хотите сказать… — медленно начал Ивар и замолк, уставившись на бегающие по остаткам золы и угольных крошек синевато-жёлтые отсветы. — Он станет… Он будет… Он узнает меня?

— Именно, — подтвердил Трисмегист. — Нынешний Коннор будет знать, кто ты. А тот, которого ты помнишь, вглядится в тебя и узнает брата из прошлого.

Лес на болоте в краткие мгновения тишины будто медленно наваливался на единственное светлое пятнышко возле старого дерева. Звуки отдавались так, как будто невидимые твари постепенно приближались к двоим на болоте. Потрескивание, странные шлепки по воде, редкие всхлипы какой-то ночной птицы… Трисмегист признался себе, что эта странная, наполненная невидимой жизнью тишина немного пугала бы его, будь он обычным человеком. Но не пугала маленького друида, который жил здесь уже несколько месяцев, упрямо игнорируя возможность жить в тепле и в сытости…

— Я слышал про эту пентаграмму, — пробормотал Ивар. — И мне предлагали посмотреть эти сны. Но разве они могут сделать так, чтобы Коннор стал настоящим?

— Надеюсь на это, — признался старый эльф.

— Ты… То есть ты не знаешь точно?

— Нет, не знаю. Разум человека, его мозг — загадка до сих пор. И что поможет Коннору стать целостным — мы пока не знаем. Может, та его личность, которая знает тебя, всё-таки увидит в тебе повзрослевшего брата… Кто знает? Может, это узнавание даст толчок к обретению Коннором самого себя.

— А какой он? Тот Коннор, который знал меня?

— Очень похож на тебя, — без промедления ответил Трисмегист. — Очень недоверчивый и насторожённый. Он знает, что вокруг него… хорошие люди. Но никого к себе не подпускает. Кроме всего прочего, ему неуютно в его нынешнем теле. За эти годы твой брат физически вырос — ты видел. Сознание “того” Коннора с трудом свыкается с тем, что он довольно высок и силён. Для него это произошло слишком быстро…

— Но ведь прошло очень много времени! Он должен был привыкнуть, — с недоумением покачал головой маленький друид.

— Проблема в том, что “наш” Коннор всё понимает. Но “твой” Коннор не может принять существующее положение, так как действительность для него рваная и скачущая. Вот он очнулся утром, и вроде день пошёл по накатанной. Но однажды он закрывает глаза и внезапно открывает их уже в ночь или в вечер. Подумай сам, каково ему в этих передрягах — обрывками воспринимать мир, убежавший от него по времени.

Ивара передёрнуло.

— Я не прошу тебя вот так, сразу, срываться с места и возвращаться в Тёплую Нору, — добавил Трисмегист. — Подумай. Время есть.

— Не вернусь, — прямо сказал Ивар. — Вы и без меня справитесь. И Коннор очень умный — сам справится. Вы ведь думаете — я раз приду и навсегда останусь? Нет. Не хочу. Я нашёл своё место. И не собираюсь бегать то туда, то обратно. — И тише, с обидой повторил: — Я-то думал — это он оставляет мне вещи и еду.

— И книги, — невозмутимо напомнил старый эльф. — Ты всё прочитал?

— Всё, — буркнул маленький друид. — И что? Заберёте их теперь?

— Нет, что ты! — удивился Трисмегист. — Эти книги у меня уже есть. Я отдал тебе те экземпляры, которые переписывал для тебя.

— Ты переписывал — для меня? — не поверил Ивар.

— Хм. Ну, скажем так: я всё ещё не отказался от мысли видеть тебя своим учеником.

— Ты хитрый и терпеливый, — хмыкнул Ивар и встал, оглянулся на древо. — В моём дупле места для двоих нет.

Намёку на отсутствие спальных мест Трисмегист только улыбнулся.

— Не беспокойся обо мне, маленький друид. Я не собираюсь оставаться на всю ночь в твоём лесу и обременять тебя своим пребыванием здесь.

— Ты уже уходишь? — не поверил Ивар и тут же прикусил губу, резко повернувшись в сторону, словно услышал какой-то подозрительный звук.

Старый эльф не стал подтверждать, что понял желание мальчика, чтобы нежданный-негаданный гость всё-таки какое-то время оставался рядом с ним.

— Я сказал, что не собираюсь оставаться здесь на всю ночь, — уточнил он. — Посижу у костра до рассвета, а когда начнёт светать, уйду.

И, подтверждая свои слова, нахохлился и накинул на плечи свободный край взятого с собой пледа. Ивар выжидательно посмотрел на него, но, кажется, всё же убедился, что старый эльф-бродяга и в самом деле собирается продремать ночь у костра. Трисмегист видел, как мальчишка собрал нехитрую посуду и ушёл за крепчуг. Там, видимо, была у него чистая вода, а то и чистый, ещё не растаявший снег… Когда маленький друид вернулся и встал напротив, отстранённо глядя на затухающие угли, Трисмегист, будто спохватившись, снова потянулся к своей котомке.

— Я кое-что забыл отдать тебе. — И протянул Ивару стопку самых обыкновенных школьных тетрадей. Исписанных.

— Что это?

— Коннор-старший пишет для Коннора-младшего всё то, что случилось с ним после смерти родителей. Очнувшись в реальность, Коннор-младший сразу читает всё, что написал для него старший. Эти тетради дочитаны им. Я принёс их тебе, чтобы ты тоже ознакомился с событиями, о которых не знаешь. Мне подумалось, тебе будет интересно узнать, каков твой брат Коннор и что было с ним в пригороде.

Маленький друид постоял немного, глядя на тетради в своих руках, а потом развернулся и, пригнувшись, вошёл в темноту древа. И больше не выходил.

Ближе к рассвету Трисмегист встал, сложил плед и осторожно заглянул в дупло. Он видел это место и ранее, когда приходил к Ивару с необходимыми для жизни в лесу и для учёбы вещами: с одеждой, с рукописями по магии и некромагии. Старый эльф не сомневался, что маленький друид прочтёт всё. Жажда знаний у обоих братьев была ненасытной. О мире, о себе и собственных силах оба хотели узнать как можно больше, как и о способах и приёмах, которые позволяли эту силу реализовать…

Ивар читал — в окружении множества магических светильников. Сидел он на высушенных прутьях, покрытых сверху “фирменной” курткой из Тёплой Норы. Единственная мебель — несколько корней дерева, слегка выпрямленных (Трисмегист заметил магическое воздействие) и тем самым превращённых в две длинные книжные полки, на которых лежали рукописи. Итак, маленький друид расположился на куртке-постели и читал. Светильники, развешенные повсюду, позволяли ему не напрягать глаза, разбирая твёрдый почерк Коннора.

Старый эльф отпрянул от входа в дупло. Неужели маленький друид не спал всю ночь, читая, по сути, самый настоящий дневник Коннора? И не устал? Эльф-бродяга видел лишь тёмную макушку Ивара — волосы успели-таки за месяцы отрасти. Так что не разглядеть, утомлён ли мальчик…

Написать о своей жизни мальчишке-некроманту предложила Селена. Она сказала, что у такого занятия две цели. Первая — ознакомить Коннора-младшего с его собственной жизнью, о которой он не знал. Вторая цель более… фантастична: хозяйка Тёплой Норы надеялась, что, пока Коннор-старший пишет, Коннор-младший и сам вспомнит обо всех перипетиях прошлого, а для него — будущего. И тогда две временнЫе личности мальчишки-некроманта сольются воедино… Коннор-старший начал писать о себе неохотно, но неожиданно втянулся.

А чем ещё заняться в деревне, откуда ему нет хода? Уроки с ним готовил Хельми, который продолжил ходить в пригородную школу. Есть богатая художественной и школьной литературой библиотека в учебке. В библиотеку прошлого Коннору-старшему строго-настрого запретили соваться даже на секунды: а вдруг в это время очнётся Коннор-младший? Никто, даже Трисмегист, не мог предсказать, чем его появление в той библиотеке может грозить мальчишке-некроманту — младшему. Ведь неизвестно, распространяется ли на младшего ритуал вхождения в эту библиотеку…

Как подозревал старый эльф, больше всего Коннор-старший тосковал из-за запрещённых ему полётов на дельтапланах. Запрет основан на том же опасении, что не вовремя очнётся Коннор-младший. Его, кстати, пытались научить полётам, но мальчишка-некромант отказался летать даже пассажиром. Джарри, удручённый ситуацией, как-то предположил, что этот отказ зиждется на страхе Коннора-младшего: он ведь “только что” пережил автокатастрофу, когда подбитая “крабом” машина пару раз перевернулась, прежде чем грохнуться на месте. А Коннор-старший по вечерам с завистью смотрел, как ребята летают над деревней или над лесной заводью.

Трисмегист не говорил Ивару, но Коннор-младший занял одну из немногих пустующих комнат на втором этаже Тёплой Норы — ту самую, которую выбрал когда-то Ивар. Он не доверял братству, и блокирующие браслеты всегда были на его запястьях. Коннор-старший, пару раз придя в себя посреди пустой комнаты, заметно злился, но потом решительно переехал в это помещение, угрюмо сказав, что так будет лучше для всех, чем тысячи раз переезжать с места на место.

Трисмегист тоже надеялся: мальчишка-некромант, Коннор-младший, узнает своего брата, Ивара, а тот уговорит его переехать на мансарду, чтобы принять участие в ритуале кроватной пентаграммы.

Ну а пока… Ну а пока Трисмегист бросил последний взгляд на чёрный провал дупла в крепчуге, оставил возле него сложенный плед… Постоял немного у древа, размышляя, стоит ли предупреждать маленького друида о своём уходе. Покачал головой, усмехаясь: с Коннором общение и в самом деле было легче — у мальчика и впрямь тогда не было выбора. И пошёл от крепчуга, уже прикидывая, произведут ли вынужденные дневники на Ивара то впечатление, на которое надеется его будущий учитель.

Опытный ходок, он к восходу уже выходил из Нового леса и только сейчас понимал, что болото, на котором живёт Ивар, уменьшается в размерах. Ученик тёмных друидов хочет стать обычным, лесным друидом? В таком случае… Старый эльф вздохнул. В таком случае, он сам не зря корпел, переписывая те книги, в которых встречались упоминания о деяниях и ритуалах лесных друидов. Но это ещё не значит, что он, Трисмегист, откажется взять маленького друида в ученики, чтобы развить и заставить работать его способности некроманта. Да, плотная работа с Иваром ещё впереди.

Чувствуя на плечах пока ещё робкие солнечные лучи, старый эльф прошёл ещё спящий ранним утром район пригорода. Только пара существ промелькнула на пустынных дорогах, по которым трудно было бы проехать машинам. Если активные трассы пригорода уже восстановили, то здесь, где дома, порушенные магическими машинами, продолжали время от времени рушиться от своей бесприютности и безлюдности, речи о восстановлении дорог не было… Сокращая путь и быстро шагая знакомыми тропами пригорода, Трисмегист невольно замедлил шаг, улыбаясь: а не наведаться ли в приют для учеников некромагов, который Перт и его присные недавно всё-таки устроили здесь? А вдруг среди набранных храмовниками ребятишек найдётся ученик с силой, хотя бы примерно близкой к мощи Коннора или Ивара?

Опомнившись, старый эльф беззвучно рассмеялся над собой и прибавил шагу. Отбирать будущее у храма некромагов… он снова усмехнулся… как отбирать последнее у нищего. Помочь им? Теперь он вздохнул. Селена права: храмовники слишком зашорены древними традициями и не собираются развиваться наперекор им. Именно эта зашоренность стала причиной, что Трисмегист оказался неугодным в Старом городе магов. Храмовники считали, что надо развивать в учениках главную способность, главный магический дар… Какое счастье испытал Трисмегист, когда к нему попал мальчик, чьи пространственные линии обещали не только стремление к учёбе, но и разносторонние способности! И какую тревогу испытал Трисмегист, сознавая, что многого этому мальчику он не успеет дать!.. Время военное. И те, кто хотел использовать Коннора в качестве хранителя библиотеки, а главное — награбленных эльфийских артефактов, торопили старого эльфа со сроками…

Выход к дороге вдоль пригородной реки заставил вздохнуть с облегчением: чем больше хожен путь, тем быстрей его пройти. Старый закон путника: знакомые дороги со временем становятся короче. Особенно если возвращаешься домой.

Трисмегист усмехнулся. За всю свою богатую, мягко говоря, приключениями жизнь, он никогда не мог бы сказать конкретно: домой. Сначала была почти монашеская келья в башне преподавателей. В Старом городе магов. Затем временные жилища во многих странах и мирах.

… Сам того не замечая, старый бродяга покачал головой: сказал бы кто ему однажды, что он всем сердцем прикипит к небольшому деревенскому дому, окружённому садом, поверил бы он тем словам? Счёл бы, наверное, шуткой. Но дом, выделенный для него Селеной, ему и в самом деле нравился. Почти пустой. Почти без мебели. Только самое необходимое, чтобы комфортно жить самому и привечать друзей. Понцеруса, например, с которым так тепло или посидеть на скамье под окнами дома, или побродить по саду, разговаривая на интересные темы. Умный и понимающий собеседник — это счастье!

Усмехнувшись: он и не заметил, как за мыслями о доме перешёл пригородный мост, — Трисмегист прибавил шагу и вскоре подходил к изгороди серебряных драконов. Невидимые для немагического глаза, они прозвенели слабым хрусталём, узнав путника, и легко впустили его.

Старый бродяга прошёл мимо своего дома и через минуты потянул на себя входную дверь самого большого дома в деревне. Дом этот, в предвкушении завтрака, весело кричал, звонко переговаривался, заливисто хихикал и хохотал, быстро топая по полу и лестницам ногами и лапами. Трисмегист затаённо вздохнул: в этом доме не хватает ещё одного голоса, ещё одного смеха, оставленного в хмуром апрельском лесу.

Он ещё думал, зайти ли в гостевой кабинет, откуда смутно слышались неразборчивые голоса, или сначала поздороваться с Риганом, который так любит рассказывать о своих достижениях, когда искалеченное бурей тело потихоньку избавляется от всех своих физических недостатков…

Дверь из гостиной в тамбур резко распахнулась. Очередной воспитанник Тёплой Норы — из тех, кто торопится всё успеть, — со всего маху врезался в живот Трисмегиста и ойкнул от неожиданности.

Отодвигая от себя торопыгу, старый эльф улыбнулся.

— Ничего страшного, Вади. Беги дальше.

И мгновенно забыл об испуганном мальчишке-оборотне, наконец сделав выбор и деликатно стукнув в дверь гостевого кабинета, предупреждая о своём появлении…

… И не обратив внимания на оставленного в тамбуре Вади, который всё ещё с великим изумлением внюхивался вслед ему, всё больше квадратя небольшие, но цепкие глаза. В конце концов, мальчишка-оборотень быстро огляделся, прислушался, не войдёт ли кто в тамбур, и чуть не упал на колени, жадно принюхиваясь к следам старого эльфа. Убедившись, что неожиданный запах ему не почудился, Вади вскочил на ноги. Желтоватые глаза мальчишки-оборотня блеснули зеленью. Ирме очень понравится то, что узнал сейчас “её семейный”.

Глава вторая

Одновременно со стуком входная дверь издала едва слышный шорох. Селена обернулась.

— Доброе утро, Трисмегист. Вы с прогулки? — рассеянно спросила она, занятая более тревожными мыслями. Потом сообразила, откуда он так рано, и тревожно сдвинула брови, безмолвно вопрошая.

— Доброе, леди Селена, — безмятежно улыбнулся старый эльф, снимая плащ и вешая его на спинку ближайшего стула. И поклонился сразу всем: — Доброе утро.

Удивление Трисмегист скрыл — заметила хозяйка Тёплой Норы, которая сама выдохнула с облегчением, зная, кого он навещал. Но, кажется, учёный эльф заинтересовался причиной странного сборища, да ещё с самого утра. В кабинете присутствовали не только Джарри и братство — в том числе и Коннор, забившийся в самый угол, — что значило, он снова “младший”. Здесь же сидели Колр, Бернар и недавно прощённый и вновь допущенный к совещаниям Тёплой Норы храмовник Ильм, а также деревенский маг Ривер.

— Случилось что-то, о чём я не знаю? — деликатно спросил Трисмегист.

— Случилось, — с небольшим раздражением ответила Селена. — Но для начала я бы хотела узнать от тех, кто знает здешнее положение дел: откуда в пригороде появилось столько доморощенных некромантов и некромагов?

— Рано утром приехал Перт, — вполголоса объяснил-таки Джарри Трисмегисту, — сказал, что идея со школой-интернатом не оправдала себя, потому что пригородная гильдия некромантов буквально терроризирует их школьников. Даже помощь Чистильщиков пропадает втуне.

— Поэтому меня интересует, откуда столько некромантов появилось, — сухо повторила Селена. — Пригород всегда был пустым. Прятались в нём и от машин, и от одичавших оборотней. И вдруг выясняется, что в нём полно магов определённой специальности. И не из Старого города. Не профессионалов. Но, тем не менее, довольно сильных и опасных. Кто объяснит мне — откуда они взялись и почему им нужны дети?

— Попробую объяснить я? — спокойно спросил маг Ривер. И кивнул, улыбнувшись Селене. — Всё просто. До сих пор в развалинах пригорода прячутся призраки тех, кто погиб в войну с магическими машинами. Специальность некромантов и некромагов сейчас очень сильно востребована, потому что родные погибших хотят либо похоронить своих родственников, либо упокоить их. Профессиональные некроманты и некромаги — я имею в виду магов Старого города, — берут за свои услуги огромные деньги. Эти же, доморощенные, берут гроши, поскольку знают: работы им хватит на несколько лет вперёд. Отсюда… Все некроманты и некромаги сбились в эту гильдию дилетантов и свой кусок хлеба пытаются защитить организованно, хотя они, по своей сути, стихийны.

— Н откуда они знают своё ремесло?

— Старики учат тех, у кого есть дар. Учат немногому — основам, которые знают сами. Ученики обучаются далее самостоятельно, пока проводят практические ритуалы по просьбе родственников погибших. Так в пригороде появилась гильдия нищих некромантов, у которых есть оплачиваемая работа.

— А дети?! — воскликнула Селена, сжимая руки. — При чём тут дети? Зачем они им нужны?!

— Дети — часть работы некромантов, — пожал плечами Ривер. — Чтобы вызвать призрака, чаще всего нужен предмет, связанный с погибшим человеком или оборотнем. Только дети могут за таким предметом пролезть в развалинах по таким ходам, куда не решится влезть взрослый некромант.

— Но это опасно! Опасно для детей!

— Зато сытно, — с горечью сказал Рамон, Чистильщик, которого Трисмегист сразу не заметил. — Городской совет продолжает всё своё внимание уделять городу — тем его сторонам, которые сильно пострадали в войне. И то, что в пригороде полно бездомных ребятишек, пока никого не волнует.

— Они используют только человеческих детей? — с тревогой уточнила Селена. — Или берут и оборотней?

Её поняли: обернувшийся малыш-оборотень легко проникнет в любую дыру. Но ведь в зданиях, покинутых жильцами, а потому обветшавших, опасно. Такой дом может обрушиться в любой момент. Прецеденты были.

— Нет, оборотней не берут, — ответил Ривер. — Нужны дети с магическими способностями. Даже самыми маленькими — на уровне магического видения. Только они увидят нужный предмет, от которого идут пространственные линии, подсказывающие, кому принадлежал тот или иной предмет.

— И сколько человек набрали в ученики некромаги Перта?

— На подготовительном курсе их около восемнадцати-пятнадцати, кажется, — сказал Чистильщик. — Все, естественно, разновозрастные. Кое-кого отсеяли — не самых талантливых. Морганит сказал — остались отобранные. Сильные. Давно работавшие с опытными магами пригорода.

Селена помолчала, раздумывая. Главный вопрос боялась задать. Но была вынуждена, потому что этот вопрос — начало к следующему действию. Сглотнула, мельком взглянув на Коннора — он не успел отвести хмурый взгляд, и она к собственному страху добавила злость. И поэтому перестала тянуть.

— Что будет со школой-интернатом?

Вот тут Рамон ссутулился, и Селена ещё больше заподозрила, что намечается нечто подлое. Чёрт… Или она так привыкла от некромагов-храмовников ждать подлянки, что не сомневается, что та будет?

— Пока дети не являются учениками храма, вне его стен некромаги не могут предъявлять свои требования к ним, — тихо сказал Ильм. — Они уже расспрашивали детей, хотят ли те в храм. Ответом было полное неприятие.

Селена внимательно посмотрела на Белостенного.

— Ха… Когда это некромаги соблюдали даже собственные правила? Ну… Предположим. И что дальше? — довольно агрессивно вопросила она, почему-то глядя на храмовника Белостенного. И внезапно поняла: — Что-о?.. Они хотят?! — Она просто задохнулась, не договорив. Присутствующие раздосадованно опустили головы, хотя в этом деле не были виноватыми. — Вы хотите сказать, что детей просто-напросто оставляют в пригороде? Детей, которые несколько месяцев обучались в школе-интернате и привыкли к нормальной жизни?! А теперь их милостиво отпускают в ту же бездомность?!

— Есть кое-что похуже того, что их отпускают, — тихо сказал Ильм. — Они за эти месяцы многому обучены, их магия упорядочена, ведь теперь они целенаправленно умеют набирать некромагическую силу.

— И… что? — холодея от будущих слов Белостенного, спросила Селена.

— Гильдеры, некроманты и некромаги пригородной гильдии, тоже окрепли. И какой-то старый маг — не из Старого города, научил их… — Ильм поморщился. — Научил их старинному обряду, известному ещё с начала тёмных веков, — снимать с детей магическую силу, чтобы поднять собственную.

В гостевом кабинете застыла такая тишина, что Селене показалось — все слышат, как суматошно бьётся её сердце. Но даже она уловила в словах Ильма недосказанность.

— И… что? — снова, но медленней спросила она. — Чем это грозит детям? Подростки просто потеряют магию. Или я чего-то недопоняла?

— Магическая сила во многом поддерживается здоровьем, — задумчиво сказал Трисмегист. — Больной маг — плохая сила. Здоровый маг — сила крепкая. Как говорят в вашем мире, Селена: в здоровом теле — здоровый дух. Умеющий снимать магию — по сути, людоед. Или убийца. Он оставляет… выпотрошенного человека умирать. — А помолчав, бесстрастно добавил: — Любопытно было бы… встретиться с этим старым магом.

— А мне сейчас было бы любопытно встретиться с Пертом, — сквозь зубы сказала Селена, чувствуя, что вот-вот взорвётся.

— Перт не виноват, — вмешался Ильм. — Как храмовник, создавший школу-интернат, он сделал всё, чтобы подростки остались в живых. Он предложил им убежище в храме — они отказались.

— Хотите сказать — виновата я, что предложила ему эту идею?! — не выдержав, рявкнула-таки Селена — и осеклась. — Ох ты-ы… А не потому ли Перт уходит из пригорода, что надеется: подростки волей-неволей уйдут с ним? В его вотчину — в храм некромагов, где он становится полноценным мастером для них? Потому что иного выхода у них нет?.. То есть он их загнал в угол?! Впрочем, всё это голословно. Пока. Не буду говорить напраслину. Вопрос остаётся один: что делать со школой-интернатом? Неужели городские власти не заинтересованы уберечь сирот из этой школы от тех шакалов, которые могут на них наброситься?

— А при чём тут вы? — удивился Ильм. — Почему вас-то так волнует судьба этих подростков?

Селена посмотрела на него внезапно спокойная — как она себя ощущала, а потом ласково сказала:

— Ильм, мы только недавно смирились с тем, что вас заново приняли в наше маленькое сообщество. Честно скажу: лучше бы кто-то другой задал этот вопрос… А ещё… Ильм, что бы вы сделали, если бы подростки вашего храма внезапно стали уязвимыми, как выразился достопочтенный Трисмегист, для магов-людоедов?

Ильм приподнял брови, явно считая данный вопрос глупым. Но ответить не успел.

— Хотя что это я спрашиваю? — недобро взглянула на него хозяйка Тёплой Норы. — Помнится, когда вампиры создавали свою армию, вы были готовы рисковать даже своей свободой, спасая детишек, которые сбежали от них.

— Но там были дети моего храма! — взорвался Белостенный.

Селена открыла было рот ответить, что его нынешняя семейная во время войны не делала различий между своей дочерью, эльфом, и детьми оборотней. Но промолчала. Эгоизм эльфов слишком хорошо знаком. Ильм просто не поймёт этого сравнения. Как не поймёт известной в её мире фразы: “Мы в ответе за тех, кого приручили”. Но всё же не удержалась от напоминания:

— Да, там были ваши дети. Но спасали-то их мои! Которые их даже в лицо не знали!

Белостенный отвернулся. Удовлетворённая маленькой местью: хоть чуть-чуть, но пристыдила! — Селена снова оглядела присутствующих.

— Рамон, каков состав тамошних подростков?

— Обычные люди — большинство. Есть среди них два мальчика-вампира. Девочка с признаками дальнего родства с эльфами.

— Стихийные боги… — прошептал Бернар. Он был так потрясён услышанным, что машинально оглянулся на Ильма, а тот раздражённо отвернулся от старика-целителя.

— Времени мало, поэтому коротко: когда некромаги хотят уйти в свой храм и оставить детей на произвол судьбы? — жёстко спросила Селена.

— Думаю — дня три-четыре в запасе есть. Некромаги всегда были щепетильны со временем — их работа заканчивается в выходные, — пожал плечами Рамон. — Во всяком случае, когда сегодня я у них был — младшие преподаватели всё ещё оставались там.

Обернувшись к Джарри, Селена чуть не разревелась от счастья: семейный мгновенно понял её, потому что неуверенно сказал:

— Дом, соседний с домом Колра?

Чёрный дракон тоже сразу понял, о чём идёт речь. Он кивнул.

— Да, дом подходящий, чтобы вмес-стить в него, на второй этаж, примерно двадцать кроватей. Он двух-хэтажный и дос-статочно прос-сторен.

— Девочку-эльфа в Тёплую Нору! — категорично сказал Бернар.

— Вы ненормальные! — вынес вердикт Белостенный, на что чёрный дракон медленно ухмыльнулся своей фирменной ухмылочкой, а старик-эльф грозно сопнул на храмовника.

— Положа руку на сердце, Ильм, ответьте: а некромаги нормальные?! — вскинулась Селена. — Вы — нормальный?! Бросать детей на произвол судьбы! Я бы, может, даже поняла вас, храмовников, если бы не одна особенность: у вас есть возможность помочь им! Не далее как три дня назад, я видела, что вы отобрали у нашей кошки Тиграши пойманную ею птицу. Жива ли птица?

— Жива, — буркнул Белостенный.

— Продолжать не буду — вы и так меня поняли, — отрезала Селена и оглянулась на Рамона. — Мы приедем за детьми на нескольких машинах. Вы предоставите нам свои, если вдруг наших не хватит?

— Конечно. Я узнаю, кто будет дежурить в эти дни, и договорюсь с Чистильщиками, кто из них будет вести машины, а кто — сопровождать детей. Когда вы объявите день переезда?

Селена снова вопросительно взглянула на Джарри.

— Завтра мне надо будет съездить в город, — сказал семейный. — Так что сегодня мы оценим состояние того дома, оборудуем его всем необходимым — и завтра я скажу вам, когда мы можем поехать в ту школу-интернат. У нас есть четыре дня до выходных.

— Мы с вами, — насторожённо (вдруг откажут!) сказал Мирт, который из-за состояния Коннора верховодил братством. Быстро скосился на Коннора-младшего, забившегося в угол, и снова взглянул на Селену, словно намекая: мы — без Коннора.

— Куда без вас, — легко улыбнулся Джарри.

Коннор, втихаря что-то черкавший в небольшой записной книжке, поднял глаза на присутствовавших, будто выясняя, почему все замолчали, и снова уткнулся в записи. Книжку, очень миниатюрную, ему сделали по настоянию Селены: каждый листочек — на десяток коротких строк. Зачем? Всё просто: “уходил” Коннор-старший — “появившийся” младший читал оставленную ему информацию и узнавал, что произошло за время его, младшего, “отсутствия”. То же — ответно. Как только информация становилась незлободневной, устаревшей, листки вырывались, а потом книжка и вовсе выбрасывалась с заменой на новую. Книжки для Коннора делал Мика. Едва мальчишка-вампир услышал об идее, он мгновенно её воплотил с помощью металлической пружинки, о которой рассказала Селена, вспомнив конструкцию блокнотов в своём мире. Коннор-младший сначала фыркнул, потом привык. А старший только вздохнул и поблагодарил Мику.

Селена заметила, что после ответа Джарри взрослые тоже взглянули на Коннора. Кто-то с сожалением, кто-то с ехидством. Да, были и такие, кому нравилось вынужденное затворничество “потерявшегося” мальчишки-некроманта.

Не обратив внимания на пристальный взгляд собравшихся, Коннор-младший посмотрел на Селену и вежливо сказал:

— Я могу идти?

Странно, но Селене в этом вопросе почудилось продолжение: “Я ведь ничего не значу сейчас. Зачем мне надо было вообще приходить сюда…” Упрямо склонённая голова — сумрачные серые глаза скрылись под отросшими прядями тёмных волос: Коннор-младший не любил стричься — Джарри подозревал опять-таки, что он просто не любит быть зависимым от чужих рук. Даже в таком простом деле, как стрижка… Вспомнив Ладу, недавнюю закадычную подружку Коннора, которая боялась даже подойти к Коннору-младшему, а потому остерегалась подходить и к старшему, пока не позовёт, Селена только вздохнула.

— Иди, — кивнул Мирт.

С привычно напряжённым лицом, словно боясь, что его обсмеют за что-нибудь, Коннор встал и бочком, стараясь выглядеть незаметным, пошёл к двери. Только бросил взгляд на опоздавшего Трисмегиста, и старый эльф-бродяга кивнул ему.

После того как дверь закрылась, Селена чуть раздражённо обобщила:

— Итак, сначала в нашем доме завтрак, затем мы провожаем школьников в пригород и идём осматривать дом для воспитанников некромагов. Затем Джарри едет в город — за всем тем, что необходимо будет прикупить для этого дома, а Рамон узнаёт среди своих, кто сможет поехать с нами в школу-интернат в назначенное время. Я всё перечислила? Ничего не забыла?

— Всё, — подтвердил Бернар, с лица которого не уходила тревога с того момента, как он узнал про девочку — возможного эльфа.

— Тогда расходимся, — велела она, кивая на дверь.

Никто прекословить не стал. Вставали, уходили — всё молча, видимо продолжая обдумывать будущие события. Ильм, например, перед выходом глянул на неё исподлобья. Селена попыталась догадаться, в чём дело. И хмыкнула от предполагаемой догадки: ему не нравилось, что в закрытой деревне появится целая группа подростков, месяцы назад бывших бездомными. Порядка в деревне не будет — с точки зрения храмовника. Ну и фиг с тобой — решила она. А ждущему её у двери Джарри вполголоса пожаловалась:

— Я в последнее время стала страшно грубой — чувствую это, знаю это, но ничего не могу с собой поделать!

— Ничего страшного, — утешил её семейный. — Всё по делу.

— В том-то и дело, что по делу, — проворчала она, удерживая дверь закрытой и приникая к его сильному плечу. — Я как бандитская атаманша! Постоянно всеми командую и рявкаю на всех. Сама уже устала от такой себя. И всё из-за… Коннора.

— Перетерпи, — в который раз попросил Джарри. — Однажды всё закончится, и он станет тем, кто помнит обе части своей жизни. И тогда всем станет легче.

— А пока он успешно заставил многих держаться от него на расстоянии, — вновь вздохнула Селена.

Джарри обнял её и усмехнулся.

— Зато малышня бегает к нему — к любому. Он хоть и не играет с ними, но разговаривает… Если бы он ещё со Стеном… — теперь уже вздохнул семейный.

— С тех пор, как он узнал, что Стен — брат, обходит его стороной только так… — сумрачно начала Селена и насупилась: эту тему они не впервые обсуждают. — Ладно, проехали. Пошли. Нас ждёт Колр — осмотреть тот дом. Удивляюсь, почему он не возражает, ведь он тоже любит тишину и покой.

— Ну, во-первых, он и сам воспитывает двоих приёмышей, — напомнил Джарри, открывая дверь. — Во-вторых, он прекрасно понимает, как будет влиять соседство с драконом на малолетних некромагов, привыкших к бездомной вольнице…

— Не такие уж они малолетние, — пробормотала Селена, но больше размышлять вслух не стала. Некогда. Пора завтракать. Начнут без неё, но не хотелось бы, чтобы дети видели, что она слишком расстроенная, а потому игнорирует столовую…

… Завтрак проходил более или менее привычно. Коннор-старший “не появился”, поэтому младший подсел к столу бывших малолетних бандитов, где давно привыкли к его столь странному и непостоянному перемещению.

В негромком говоре Селена, невольно следившая не столько за всеми едоками, сколько за ним, заметила, что Ирма сидит за столом необычно притихшая и, кажется, даже задумчивая, что ей, вообще-то, совсем не свойственно. Даже Коннор-младший обратил внимание, потому что склонился к ней (волчишка сидела рядом) и, наверное, спросил, что случилось. Та отрицательно покачала головой, а потом коротко проговорила что-то, на что Коннор-младший кивнул и снова уставился в тарелку.

Взглянув на стол братства, где четверо оставшихся обычно вполголоса переговаривались между собой, Селена вздохнула: если младшие, Колин и Мика, придвинув стулья для тихого диалога, вовсю обсуждали что-то — возможно, предстоящее переселение некромагов-подростков из пригорода в деревню, то старшие, Хельми и Мирт, молча и забыв о завтраке, смотрели на стол Ирмы.

Ирма уже давно выросла, чтобы начать посещать пригородную школу, да и сама рвалась туда, где, по рассказам своих же школьников из Тёплой Норы, было очень интересно и многолюдно (это сколько ж друзей можно завести!!). Но Асдис и Викар не пускали её — как выяснилось, у волчишки серьёзные проблемы с чтением. Если Ирма читала вслух — всё проходило нормально, она могла и пересказать текст, и ответить на вопросы по нему, что требовалось от неё в школе. Но стоило ей прочитать текст про себя, как она внезапно впадала в ступор — не понимая ни слова! Хуже того. Выяснилась такая проблема с пространственным мышлением, что она видит, например, слово “вверх”, но воспринимает его как “вниз”! А если учесть, что математику в пригородной школе дети учат даже в начальных классах, читая задачи про себя, то Ирма вставала перед фактом, что будет до конца вынуждена обучаться на домашней основе. Под присмотром тех же Викара и Асдис.

Берилл тоже не прошёл вступительного школьного экзамена. Оказалось, что он тушевался в незнакомом месте до такой степени, что мог сползти под парту и, перебираясь из-под одной парты до другой — сбежать из кабинета, а потом и из школы. Вердикт ему вынесли: “Не социализирован!” По советам учителей, Александрит и так и этак уговаривал младшего брата хотя бы просто сидеть на уроках, привыкая к новым лицам и новым помещениям. Увы. Дальше пяти минут на уроке у Берилла начиналась самая настоящая паника. Если же его пытались остановить, он дрался. Учитывая, что мальчишка-вампир ходил в младшую группу чёрного дракона, схватываться с ним в спарринге после первой же стычки никто из класса не хотел. Селена решила оставить его на домашнем обучении, хотя предложила Александриту проверять брата каждый учебный год, приводя Берилла в класс и оставляя его там на пару минут. Может, повзрослев, мальчишка-вампир сумеет преодолеть странный страх и усидит урочный час на месте?

Однажды ей в голову пришла бредовая идея: а что будет с поведением Берилла, посади его в один класс с Ирмой? Увы… Общих классов для оборотней и вампиров в пригородной школе нет. И не будет.

Вади, кажется, тоже придётся оставить в деревенской школе до конца обучения: у него осталась привычка: чуть что — сразу убегать и прятаться. А если перенервничает, так и разговаривать не может, несмотря на все усилия Бернара и Трисмегиста, несмотря на старинное наречие оборотней. Впрочем, нет. Наречие-то помогает, но кто поможет Вади услышать вдали от деревни? Разве что договориться с учителями, чтобы они вовремя произносили странные тягучие слова, случись что с Вади.

А вот двойняшки Тармо и Вилл готовы пойти в школу на следующий учебный год — и Ирма завидует им до слёз… Впрочем, скучно Ирме и Бериллу всё равно не будет: на домашнем обучении остаются не только они…

Додумав до этого мгновения, Селена замерла: а подростки-некромаги? Их-то взрослые некромаги обучали школьным наукам?.. Если только начали… Бездомными же до недавних пор были. Сколько ж проблем с их появлением в деревне начнётся… Хотя что могут бывшие бездомные детишки против обученных и сплочённых пятидесяти воспитанников Тёплой Норы? Не считая детей деревенских магов. Не считая совершенно необыкновенных взрослых. В любом случае, Селена именно на поддержку своих ребят и взрослых очень надеялась.

Если бы ещё Коннор обрёл себя как цельную личность!..

Внезапно она уловила движение за столом Ирмы и бандитов. Волчишка дёрнула Коннора-младшего за рукав, после чего ткнула пальцем в Вади. А тот, сутулясь, будто прячась от враждебных глаз, торопливо что-то зашептал единственному почти взрослому подростку за их столом, поблёскивая зеленью глаз. И при том ещё кивал, будто убеждая Коннора-младшего в своих словах. Но, когда мальчишка-оборотень закончил рассказ, Коннор равнодушно пожал плечами: “Мне-то что?” Тогда Ирма с каким-то превосходством сказала что-то ему и первой вышла из-за стола.

За опустевшим от малолетних бандитов столом совершенно спокойный (слова Ирмы явно не смутили его) Коннор-младший вынул блокнотик и быстро что-то записал в него. Затем сунул его обратно и принялся неспешно допивать свою порцию компота… То есть, что бы ему интересного ни сказали, он сам этим не заинтересовался? Но думает, что должен знать Коннор-старший?

Селена бы всё отдала, чтобы узнать, что же такого важного сообщили Вади и Ирма Коннору-младшему, что он счёл необходимым новость записать. Впрочем, эта запись, вполне возможно, могла содержать всего лишь расписание сегодняшнего дня, когда Коннор мог пойти на пейнтбольное поле, чтобы покататься на скейтах вместе с Ирмой и её бандой. Хоть это ему сейчас доступно из всех спортивных развлечений. Коннор-то старший, часто, придя в себя, тут же бежал на учебное поле чёрного дракона, моментально чувствуя, что его спортивная форма ощутимо ослабела. Хотя бы потренироваться!.. Подраться-то ему теперь не удавалось: ребята побаивались схватываться с ним в полную силу: а вдруг в самый неподходящий момент “проснётся” Коннор-младший? Этот — увы, драться не умел. Абсолютно.

Последние дети выбежали с завтрака и помчались по своим комнатам — собираться в школу. Селена напомнила дежурным, чтобы они помогли Лайле, девочке-троллю, не только собрать посуду, но и сбегали бы в подвал за овощами. Лайла тоже бегает в деревенскую школу. Но не из-за проблем с поведением. Круглощёкая и смешливая девочка и в самом деле оказалась, как и её старший по кухне, Кам, неспособной к обучению выше третьего класса — по здешним нормам. Даже Асдис, загоревшаяся идеей Селены пробить необучаемость подростков-троллей, опустила руки. Зато рисовала Лайла и пела с огромным удовольствием. Голосок, конечно, был совсем тонюсенький, чисто подростковый — сплошной фальцет к тому же. Но Селена надеялась-таки найти ещё какой-нибудь талант у девочки, чтобы та не чувствовала себя изгоем в обществе.

… Наконец, Селена вышла из кухни, прошла столовую и очутилась в гостиной. Как будто специально в нужный момент.

Из тамбура появилась Аманда, оставлявшая в Тёплой Норе на время рабочего дня приёмную дочку — драконишку Люцию.

Коннор стоял в двух шагах от двери в столовую.

Не успела Аманда переступить порог из тамбура, как Люция вскинулась и со всех ног бросилась к Коннору. Он в этот момент, кажется, решил наконец, куда ему надо пойти, и сделал буквально три шага — поневоле навстречу девочке-дракону. И увидел. И понял, что Люция сейчас либо врежется в него, либо он поднимет её, как поднимал порой девочку-дракончика в воздух её старший брат Эрно. Впрочем, ему, Коннору, думать не пришлось. Люция мчалась именно для того, чтобы подпрыгнуть. И прыгнула — руки вверх. Так что Коннору пришлось только подхватить девочку под мышки — и по инерции её разгона взметнуть к потолку! Ахнуть никто не успел: Люция одновременно со взлётом распахнула свои крылья, но не для того, чтобы как это бывало, укрыть ими Коннора или то существо, к которому прыгнула на руки. Нет, она резко выбросила их будто из странного, высокого чувства — радости? Счастья?.. Они коснулись потолка кончиками — без смертоносных боевых когтей, мягко, словно девочка-дракон давно мечтала прикоснуться к потолку.

Коннор-младший с трудом держал на вытянутых руках дракончика (тяжёленькая всё-таки!), но держал, с изумлением вглядываясь в лицо Люции, которая смотрела на него вынужденно сверху и смеясь.

Когда его руки дрогнули (застывшие поначалу, невольные зрители инстинктивно подались к нему — помочь, если что), Люция чуть ли не с треском сложила крылья и затем полностью убрала их, чтобы мгновением позже повелительно пискнуть. Судя по всему, Коннор понял этот писк без слов и осторожно поставил её на пол подрагивающими от усилия руками. Остолбеневшая от происходящего Селена ещё подумала: не будь у него накаченных рук Коннора-старшего, он бы точно уронил девочку-дракончика.

Поставленная на ноги, Люция, как ни в чём не бывало, побежала в детский уголок гостиной, где обычно дожидалась, когда малышню выведут погулять.

А немногочисленные зрители, озадаченные (что это было? Предсказание? Или просто выражение дружелюбия?), посмотрели сначала ей вслед, а потом — на Коннора-младшего. На Коннора, впрочем, надо было смотреть раньше: пока все глазели вслед Люции, он, явно обескураженный (Люция к нему, младшему, никогда не подходила раньше), сбежал на второй этаж. Внимания к своей персоне он не любил. Это не старший, который бы остался в гостиной и посмеялся бы над тем, что, мол, ещё выдумала Люция.

А что выдумала Люция?

Сбитая с толку Селена внезапно горячо пожелала, чтобы Люция таким образом предсказала “возвращение” настоящего Коннора!

Она оглядела немногочисленных ребят и взрослых, бывших при этом эпизоде в гостиной, и увидела на их лицах ту же надежду. И… затолкала подальше промелькнувшее опасение, что “вернувшийся” Коннор-старший может сегодня пренебречь привычными для него ограничениями и попытаться-таки взлететь на дельтаплане!.. Мало ли что предсказала Люция!..

Досадливо мотнула головой. Хватит! Что бы ни произошло, оно произойдёт! А ей пока есть чем и без этого заняться.

И Селена решительно выпроводила на улицу всех подряд, передавая младших в руки подошедшей Асдис, а сама, завидев ждущего её Джарри, поспешила к пустому дому, который вот-вот займут восемнадцать подростков-некромагов. Оглянулась и невольно улыбнулась: даже отсюда, с деревенской улицы, видно было, как уезжают последние машины со школьниками к речке, а далее — по привычному маршруту к пригороду.

Третья глава

Коннор открыл глаза в личную реальность. Хмыкнул. Он снова в этой комнатушке, а не на мансарде. Снова сидел на кровати, забравшись на неё с ногами, сбоку — учебники по эльфийской словесности и листок со списком того, что должен сделать по этим учебникам — Хельми позаботился… Снова сидел с распущенными, излишне, по его мнению, отросшими волосами. Потянувшись в сторону невзрачной тумбочки, достал резинку для волос, подаренную ему Ладой. Младший не хотел стричь волосы, и Коннор пошёл ему на уступки, чтобы тот не замкнулся в себе ещё больше…

Пока тянулся за резинкой, миниатюрный блокнот, висевший на запястном браслете, слегка стукнул его по руке. Поэтому, собрав волосы в хвост, Коннор первым делом открыл блокнотик и вчитался в последние записи.

Последняя была не дописана: “Люция побежала ко мне и…” Коннор хмыкнул: кажется, именно в этот момент записи он, старший, и “проснулся” в реальность. Что такого важного в случае с девочкой-дракончиком показалось младшему, что он решил записать о том для старшего? Было предсказание?.. Ладно, посмотрим, что ещё интересного произошло в жизни младшего. Коннор прочитал предыдущую запись и уже нахмурился: “Ирма сказала, что Вади может по следам Трисмегиста провести ребят к Ивару. Мне-то зачем нужен какой-то Ивар?”

Последнее — конкретный вопрос именно к старшему. В последнее время Коннор-младший не только записывал то, что надо знать старшему, но и задавался вопросами, на которые потом находил ответ здесь же, в блокнотике.

О том, что Ивар — брат Коннора, знали немногие. Ребята в Тёплой Норе, за исключением братства, точно не знали. Впрочем, знала Лада. Но она умела молчать.

Закрыв блокнотик и оставив его привычно болтаться на запястье, Коннор задумался. Вроде ничего особенного в этой предпоследней записи. Зная Трисмегиста, нетрудно предположить, что он найдёт Ивара, поскольку не отступил от своего желания взять кузена в ученики. Но… Он встал с кровати и подошёл к окну. Пока ещё безлистный сад спокойно раскинулся перед ним.

Глядя на яблони, на край детской площадки, на небо, которое с мансарды виднелось гораздо более огромным, Коннор постоял немного, снова и снова повторяя информацию об Иваре. И неожиданно понял её значение. Это запись не об Иваре!.. Чуть ли не суматошно оглядевшись, он быстро покинул комнату и побежал по коридору второго этажа. Машинально и ненужно заглянул в комнату Вильмы — помещение пустовало. Всё правильно — малышня давно на детской площадке!

Он чуть не слетел с лестницы и проверил детский уголок, а потом и всю гостиную.

Странно, что в Тёплой Норе нет ни одного взрослого. Может, он пропустил что-то из записей Коннора-младшего? Лихорадочно пролистал блокнотик — и нашёл: Селена хочет привезти из пригорода собранных Пертом подростков-некромагов. О них он знал, но… почему? Почему Селена собирается привезти их в деревню? Коннор-младший не написал. Но, если мыслить логически… Если Селена собирается перевезти этих ребят в деревню — и это обсуждалось сегодня, возможно — взрослые отправились искать дом для проживания этих ребят. Просчитав все пустующие дома деревни, он предположил, что это довольно далеко от Тёплой Норы. Как минимум, чуть дальше учебки.

И выскочил из дома, чтобы проверить детскую площадку. Ирмы не было и здесь. Как не было и всей её компании. Последний шанс для неё — она с друзьями катается на пейнтбольном поле! Коннор, стараясь быть незаметным, пробежал сад и перепрыгнул изгородь. Обойдя край поля, прикусил губу. Ирма со всей своей бандой (она умеет быть убедительной!) сбежала в пригород, чтобы навестить Ивара! В её манере… Что делать? Собирать взрослых по тревоге? Или…

Подведёт ли он Коннора-младшего, если сделает то, что сделал бы Коннором-старшим? Он невольно усмехнулся: “Я рассуждаю не умнее Ирмы!”

Но через минуту он выкатывал дельтаплан из ангара. Дорогу сбежавшей Ирминой компашки он разглядит сверху, по магическим следам, которые оставляет Берилл — единственное магическое существо среди малолетних бандитов.

… До леса они добрались быстро и даже с азартом. Так что уставшая, но радостная Ирма задрала нос и сказала:

— Ага! Я же говорила, что успеем до обеда — и нас никто не хватится!

Путь через пригород по следам Трисмегиста преодолели стремительно — на скейтах-то да с обонянием Вади. А вот ближе к бывшему мёртвому лесу добирались дольше, закинув скейты за спины, предварительно сложив их — последняя реализованная задумка Мики. Да, пришлось топать ножками. Топать было интересно: столько незнакомого вокруг! Вади и Берилл немного ворчали, боязливо оглядываясь, но как они вдвоём могли противостоять Ирме и Тармо с Виллом?.. А те, самые азартные, даже пофыркивали на них и напоминали, что Трисмегист преодолел весь путь за несколько часов. Старик-то! Пешком — без скейтов!

А вот бывший мёртвый, нынешний новый, лес их застопорил — на кромке оврага, на границе со старым, соседним лесом. Сначала следы Трисмегиста даже Ирма легко могла почуять. Потом всех повёл Вади. Но в один момент он, оборотившись, закружил вокруг одного и того же места, и Берилл первым произнёс то, чего боялась Ирма:

— Мне кажется, следы магически закрыты.

— Вернёмся? — немедленно предложил Вади.

— Ещё чего! — заносчиво ответила волчишка и тут же сделала то, чего от неё никто не ожидал, — заорала изо всех сил: — И-ива-ар!!

Двойняшки-оборотни хихикнули и присоединились к воплям Ирмы. Не прошло и минуты, как к этому трио присоединились ещё два голоса, а Берилл даже испробовал кое-что, чему его учили на уроках начальной магии в деревенской школе — магическое усиление любого, самого обычного действа. Лес трепетал от их голосов, листья шелестели в такт воплям, обалдевшие птицы замолчали, слушая небывалое скандирование…

Когда Ирма решила, что всё, голосов не хватит, потому что уже начала хрипеть, в секунду, когда они всё-таки набрали в очередной раз воздуха, чтобы разразиться новым сиплым воплем, кто-то за их спинами изумлённо сказал:

— Что вы здесь делаете?!

— Ивар! — хрипло, но радостно каркнула Ирма. — А мы к тебе в гости!

— Что-о?!

— Ух, какой ты тощий! — восхищалась волчишка, обходя маленького друида, ошарашенного её “в гости”. — Ты чё — вправду всю зиму здесь жил? А где ты живёшь? У тебя здесь дом, да?

— Мы тебе пирожков принесли, — вступил в светскую беседу Тармо. — Веткин сегодня утром напёк, а мы для тебя стащили!

Ивар помотал головой, словно пытаясь проснуться — и не увидеть своих нахальных гостей, после чего строго и чётко выговорил:

— Зачем? Зачем вы пришли?!

— Мы же сказали — в гости! — обиделась Ирма, про себя продолжая разглядывать его с жалостью: нет, ну такой тощий! Особенно в этих обносках, которые при его росте стали и малы, и в то же время слишком широки. Её брат, Колин, даже в самые голодные дни войны таким осунувшимся не выглядел!.. — Видишь — и гостинцы притащили. А зачем? Чтобы потом ты к нам в гости пришёл! Чё? Тебе жалко, что ли, прийти потом к нам?.. Ну, если не хочешь — так не хочешь. На — пирожки. И проводи нас к домам! Мы тут немножко со следами запутались. А надо бежать домой, пока Селена не спохватилась, что в Тёплой норе нас нет. Из-за этих следов мы столько времени зря потеряли!

— Как вы вообще до этого места добрались?

— А Вади твой запах на Трисмегисте учуял, — объяснил Вилл, следя, как Ивар прячет пирожки по карманам своей старенькой куртки. — Мы и пошли по его следам. А потом мы их как-то… — он пожал плечами. — Потеряли. Ивар, это магия, да? Ну, следы запутать?

— Магия-магия, — проворчал тот и пошёл впереди всей шумной компашки. Но вдруг замер и, оглянувшись, предупредил: — Идите строго за мной! Поняли?

— Да поняли, — снисходительно отозвалась волчишка. Жалости у неё к Ивару прибавлялось: он говорил медленно — как Вади, когда он начал осваиваться в Тёплой Норе. Разве что не заикался, произнося некоторые буквы, но между словами порой паузы делал-таки. — Ивар, а ты тут, в лесу, правда один живёшь?

— Правда, — буркнул маленький друид.

— А эта палка у тебя — посох, да?

— Посох, — неохотно ответил Ивар, опираясь на суковатую палку и тем как бы пряча её от заинтригованных глаз.

— А чё в гости не приходишь? Мы ждали-ждали, а ты всё не приходишь!

— Вы ждали?! — снова изумился Ивар.

— Ждали, — подтвердил Берилл. — Селена сказала, что ты обязательно придёшь, поэтому мы ждали. Иногда целый вечер на изгороди сидели — вот как ждали!

— И драконы изгороди ждали, — добавил Тармо. — Как сядем на них — так и звенят!

— Ты вырос, — сказала Ирма, подпрыгивая. — Почти догнал Коннора.

— И чё — Коннор? — пробормотал Ивар.

Заглядывая ему в лицо, волчишка горестно сказала:

— А Коннор раздвоился. Он то такой, как ты. То наш. А почему такой, как ты, никто не знает. Но, когда он такой, как ты, он в столовой с нами сидит — с ясельниками Вильмы.

— В смысле — “как я”? — хмыкнул маленький друид.

— Ну, смотрит вот как! — И Ирма скорчила жуткую рожу, показывая угрюмого и недоверчивого человека — на свой манер.

Ивар остановился. Ирма заметила, что он уставился на неё, явно не зная, злиться или смеяться. Потом подумал и спросил:

— Я такой?

— Ага! Когда мы впервые с тобой встретились — помнишь? — ты нас так напугал, что мы тебя долго боялись.

— А когда перестали? — хмуро спросил он и повернулся идти дальше.

— Когда Ирма на тренировках заметила, что ты снайпер, — ответил Вилл. — А когда Ирма хочет кого-то в свою команду, она его не боится.

Маленький друид неопределённо хмыкнул на это.

Некоторое время шли в молчании. Несмотря на предупреждение Ивара идти строго за ним, Ирма радостно внюхивалась в лесные запахи, чувствуя терпкий аромат толстеющих почек на деревьях и на кустах; время от времени двойняшки-оборотни торопливо подбегали к кустам, чтобы замереть на мгновения над какими-то норками. Берилл по дороге чуть не поймал белку. Нет, у них тоже за Лесной изгородью лес интересный, но ведь он обхожен вдоль и поперёк, а тут — такое раздолье незвестного!.. А потом затихарившийся было Вади, шедший позади всех, засопел и тихонько сказал:

— А дальше мы сами. Эту полянку мы уже проходили — наши следы я узнал. Дальше начинается первая улица.

— Ну нет, — недовольно сказал Ивар. — Я вас провожу до конца этой улицы, а то вдруг вернётесь? Опять заблудитесь! Ищи вас потом, спасай снова.

Ирма захихикала, а потом призналась:

— Я бы хотела вернуться, но только летом! Здесь так здорово!

Ивар только покосился на неё и встал между двумя огромными стволами крепчугов. Вся компашка сгрудилась за ним, и Ирме страшно захотелось ткнуть маленького друида кулачком в спину. Почему он не идёт дальше? Дома, хоть и разрушенные, уже не просто видны, а в секунды до них добежать можно!

— Стойте здесь, — насторожённо сказал Ивар. — Я сейчас выйду на дорогу, а потом вернусь. Не ходите без меня никуда!

Мальчики немедленно встали так, чтобы Ирма оказалась в середине компании. И начали следить за мальчишкой-друидом, который сначала постоял на месте, а потом осторожно вышел с опушки и медленно дошёл до дороги. Дорога… Сплошная насмешка над словом. Вздыбленная и забитая глыбами, заросшими кустарниками. Нет, Ирме понравилось бегать по этим странным дорогам пригорода, потому что… необычно. Но почему Ивар подходит к ней так, как будто она вся прячет в себе невидимые ловушки? Внезапно девочке-оборотню стало страшно: а если так и в самом деле? Если они шли по этим жутким дорогам так легкомысленно и только по случайности не попали в какую-нибудь жуткую магическую ловушку?

Но, приглядевшись к Ивару, сообразила, что дело не в дороге. Маленький друид шёл, приподняв свой посох над этой дорогой и глядя вперёд. И остановился. Опустил руку и взял посох за середину, после чего поднял его горизонтально земле. Постоял, будто прислушиваясь… Компания Ирмы постепенно проникалась пониманием, что Ивар не играет на зрителей, как сказала бы Селена. Он, кажется, чего-то и в самом деле опасается. Поэтому все с предельным вниманием проследили, как он медленно поднял посох, направив его конец — заострённый, отметил с уважением Берилл, а Вади встревоженно принялся внюхиваться в небольшой ветерок с пригорода.

Наконец Ивар опустил посох, снова взявшись за него, как помогающую идти палку. Постоял, вытянувшись струной, а потом позвал:

— Идём дальше!

К нему подбежали без вопросов и так же молчком пошли за ним, с опаской приглядываясь к развалинам или руинам разрушенных домов, к кустам — ещё без листьев, зато за годы успевшим загустеть так, что можно было бы спрятаться даже за голыми прутиками… Но прошли пару домов — и Ивар снова застыл на месте.

Ирма, уже обеспокоенная, прошептала:

— Что? Почему мы идём так долго?

— В воздухе какое-то напряжение, — монотонно ответил Ивар, и волчишке показалось, что, отвечая, он продолжает прислушиваться к тому самому, незаметному для других напряжению, потому и говорит будто сквозь зубы.

Поэтому она поверила ему. И даже остановила Тармо, который было потянулся подойти к маленькому друиду, чтобы спросить о чём-то. Что бы о ней ни говорили (а Ирма знала, что говорили, например: легкомысленная она и шебутная), волчишка прекрасно понимала, что такое опасность, если её чует маг. А в чём она не могла отказать Ивару — так в этом таинственном для неё звании. Так что, если уж Ивар насторожён…

— Тихо!.. — шикнула она на Вилла.

— Я и так… — буркнул тот, сузив глаза и быстро оглядывая окрестности.

Очнувшись от исследования, Ивар скомандовал:

— Идёте быстро за мной. Если я сказал остановиться и спрятаться — останавливайтесь и прячьтесь. Поняли?

— Поняли, — серьёзно ответила Ирма и краем глаза уловила, что Берилл задрал манжету курточки и проверил наличие браслетов, связывающих его с братством. Ещё подумала, шагая следом за маленьким друидом: пригородная школа, вообще-то, недалеко; если вызвать на помощь братство, первым на выручку немедленно прилетит Хельми. Только вот… Потом не влетит от Селены? За побег из деревни? Но ведь и они не ожидали, что что-то может случиться по дороге!

Было и страшно, и любопытно. Что же почувствовал на дороге Ивар?

Вся компания во главе с Иваром быстро пробежала часть дороги мимо первого разрушенного дома и очутилась на небольшом перекрёстке, где между глыбами взорванной когда-то дороги можно было пройти, если только уворачиваться от жёстких ветвей кустарника. “Странно, — удивилась Ирма. — Пока бежали к лесу, так хорошо поиграли, бегая между этими кустами! Почему сейчас… страшновато?”

— Вроде можно идти дальше, — тихо сказал Ивар, подняв над головой посох и медленно вертя его одной рукой.

Вторая у него пряталась в кармане — не в том, где лежали пирожки. И волчишка решила, что во втором кармане у маленького друида прячется какое-нибудь оружие. Нож, например… Потом она с сомнением уставилась на посох. Это ведь тоже оружие?

Прошли они не более трёх десятков шагов — Ирма считала, чтобы не так жутковато было. Ивар снова встал и оглянулся на них.

— Сидите здесь. Дойду до конца дома. Подниму посох рукоятью вверх — ко мне.

Больше он ничего не сказал, но обратный вариант поняли без вопросов.

Присев за одной из бесформенных глыб, Ирма с друзьями, проследили, как Ивар не спеша идёт вдоль руин здания. Возникшая поначалу мысль, что маленький друид просто хочет их напугать, пропала, когда Ивар пару раз замирал на месте, причём резко вздрагивая и оглядываясь по сторонам, словно не понимая, откуда может исходить угроза.

— Ирма, смотри сама за ним, — неожиданно услышала она шёпот Тармо и быстро посмотрела, чего это мальчишка-оборотень так шепчет.

Все четверо мальчишек ползали на коленях вокруг своего укрытия и лихорадочно собирали камни, в основном обломки кирпичей, в приподнятые полы своих курток. Карманы уже оттопыривались от боезапаса. Ирма вернулась к наблюдению за Иваром, только грустно подумав: “А если Ивар почуял магическую опасность?” И подтянула ремни своего скейта. Когда он жёстко зафиксирован за плечом, она как-то чувствовала себя уверенней. Но пару камней — по руке — тоже подобрала. На всякий случай.

— Берилл… — позвала она, и все четверо немедленно бросились к ней. — Ивар поднял посох! Бежим к нему!

Они мчались к маленькому друиду, подпрыгивая там, где встречали преграды. Ирма сильно жалела, что нельзя поехать на скейте, но в то же время радовалась, что ноги тренированные, хотя разок и промелькнуло сожаление, что нельзя прямо сейчас обернуться в волчью ипостась.

Этот когда-то узкий перекрёсток показался им совершенно безобидным. Но, едва они добежали до Ивара, из трёх переулков появились невнятные фигуры. И вот тут-то Ирма первой пискнула и чуть не прижалась к Ивару. В солнечный день столкнуться с тёмными фигурами, которые прячут лица под капюшонами!.. И эти люди уверенно шли к маленькой группе детей и подростков. Берилл, как самый чувствительный, ссутулился — и волчишка поняла, что он ощущает не просто опасность. Она немедленно вооружилась камнями, как и её друзья, которые прятали кулачишки в длинных рукавах. Правда, если эти существа — маги, камни не помогут…

Семь фигур окружили группу детей. Одна откинула потрёпанный капюшон, явив худое, почти измождённое лицо не старика, но слишком быстро постаревшего мужчины.

— От оборотней толку нет, — проскрипел он, цепко оглядывая детей. — А вот вампир и маленький маг — неплохое подспорье для нас. Эй, оборотни, бегите — мы вас отпускаем!

Ирма нечаянно толкнула Ивара, снова инстинктивно прижавшись к нему.

— Оборотни никуда не пойдут без своих друзей! — срываясь от страха на писк, заявила она. — Это мои друзья! Мы их не оставим!

Рычанием и угрюмым подвывом двойняшки подтвердили её решение. А Вади просто встал перед ней, заслоняя её и уже не таясь — с камнями в руках.

— Ирма, спасибо, — спокойно сказал Ивар. — Теперь, когда я знаю, что вы со мной, я могу действовать. Уважаемые маги, не могли бы вы пропустить нас? Мы всего лишь хотим пройти этой улицей.

Заговоривший с ними измождённый маг оскалился не хуже озлобленного оборотня.

— Что ты можешь сделать, мальчишка, если я скажу — нет?

— Ирма, мальчики… — необычно леденяще произнёс Ивар. — Закройте глаза и считайте до десяти! Потом можете открыть глаза… Ты хочешь знать, что я могу сделать, маг?

Ирма не удержалась и подглядела.

Ивар резко шагнул к враждебному дядьке и сам оскалился в ухмыляющееся лицо некромага. Сначала волчишке показалось — он дразнит мага, показывая ему язык. Но изо рта маленького друида внезапно вылетела странная чёрная сетка и облепила лицо мужчины.

Досчитать до десяти никто из них не сумел. Все поспешно открыли глаза, едва только раздался пронзительный, ударивший по ушам крик заговорившего с ними мага. Чёрные корни, облепившие его голову, жадно впивались в мягкие ткани, явно проникая всё глубже в голову… Его товарищи бросились было к нему на выручку, но, разглядев, что именно происходит, шарахнулись от Ивара с воплями:

— Тёмный друид!

Пока они паниковали, Ивар воспользовался ситуацией. На упавшего мага, который с предсмертными воплями и судорожным кашлем катался по земли, раздирая себе голову и пытаясь освободиться от чёрных тонких корней, он не обращал внимания — посохом чертил границы вокруг своей маленькой группы, обходя, почти обегая её. Ирма, обалдев от неожиданности, вскоре увидела, что они стоят внутри призрачно-зелёной стены.

— Выйди! — завопил другой маг, не пожелавший показать своё лицо. — Выходи, щенок! Мало ли — ты тёмный друид! Нас больше! Выходи, иначе будет совсем худо!

Будто подтверждая его слова, из переулков выбежали ещё несколько человек в тёмных одеяниях и с капюшонами на головах.

Когда Ивар прижал к себе посох, явно закончив строить защиту, Ирма, стараясь не смотреть на затихшего на земле мага, дрожащим голосом спросила:

— А мы сумеем так двигаться?

— Сумеем, — сухо сказал Ивар. — Я беру силу отовсюду. Если эти маги не сообразят прилепиться к моей защите, мы дойдём до людных мест. Эй, Берилл, ты что делаешь?

— Я вызываю братство, — негромко объяснил мальчишка-вампир, бледный от волнения. — Почему-то никто из них не отзывается!

— Моя защита не пропускает зова, — пожал плечами Ивар. — Всё. Не болтаем. Идём.

Но взрослые маги не пропустили их всё-таки. И не магически. Просто выстроились напротив, перегородив дорогу, и так переломанную почти по всей её протяжённости. Добраться до детей не сумели, но и не дали им идти дальше.

Ивар с сожалением прошептал, что не умеет делать такую защиту, с которой можно оттолкнуть противника, но пообещал придумать что-то другое, чтобы добраться до помощи… Ирма уже жалела, что не последовала совету того злобного дядьки, предложившего оборотням сбежать. Но и ужасалась одной мысли, что пришлось бы оставить с этими людьми Берилла! Ну и Ивара… “Зачем только я решила навестить его!” — чуть не плача, ругалась с собой Ирма.

Остановленная маленькая группа детей озиралась в отчаянии.

— Ирма, — вдруг сказал Ивар. — Вас, оборотней, они не тронут. Бегите!

— А Берилл?!

— Берилл… — с сожалением проворчал маленький друид, глядя на опустившего руки мальчишку-вампира. — Берилл…

— А ты сам?! — вдруг задохнулась волчишка.

— Как-нибудь…

И вздрогнул, посмотрев на Вади. Тот вдруг начал кивать головой, коротко и сильно принюхиваясь — и не к ветру, который здесь, на перекрёстке, мотался в разные стороны, а подняв голову кверху — к небу. Ирма даже сначала не поняла: что он мог учуять наверху? Но вместе с мальчишкой-оборотнем, глядя на него, поднимали головы и страшные взрослые маги и почему-то начинали пятиться от их защитного кокона. Ирма взглянула только тогда, когда над ними скользнула огромная тень, и ахнула.

— Коннор! Коннор прилетел!

— Что?.. — потрясённо прошептал Ивар, следя за громадной рукотворной чёрной птицей, которая медленно и величаво кружила над ними.

Взрослые маги вздымали руки кверху, пытаясь обрушить на землю невиданную ранее гигантскую птицу, под крыльями которой явственно виднелся человеческий силуэт, но птица не обращала внимания на их потуги, продолжая медленно кружить.

А Ирма уже просто прыгала на месте и орала от счастья:

— Коннор!! Мы здесь! Коннор!!

И мальчишки, её компания, заливались смехом и вопили вместе с нею. Их радость была такова, что Ивар, тревожно наблюдавший за кружением чёрной птицы, закричал:

— Почему ты уверена, что это Коннор?!

— Это его любимый дельтаплан! Его!.. Ко-онно-ор!

А от парящей над людьми чёрной птицы внезапно брызнули на землю зеленоватые лучи — почти призрачные в утреннем солнечном свете, но гораздо более плотные, чем у маленького друида. Сначала они присоединились к защите Ивара, будто укрепляя её, а потом начали медленно, но отчётливо расходиться во все стороны. И, кажется, эти лучи были отнюдь не просто защитой, потому что пригородные маги начали разбегаться в настоящей панике, едва лучи приближались к ним…

Правда, в одном Коннору не повезло. Наверное, для большего сбора силы он опустился слишком низко. Ирма сама не летала — только пассажиром, но про воздушные потоки знала. И здесь, ближе к земле, где эти воздушные потоки были слабы, дельтаплан заскользил слишком нервно, а потом и вовсе резко развернулся — и одно крыло с треском врезалось в торчащую из кустов стену соседнего полуразрушенного здания…

Ребята ахнули. Но буквально секундами позже из-под замершего дельтаплана показалась мальчишеская фигурка. Сначала она остановилась на месте, словно отдыхая или приходя в себя. Потом пошла было от дельтаплана, но как-то неуверенно… Но вот Коннор, вяло помотав головой и приложив ко лбу ладонь (“Стукнулся?” — с сочувствием пожалела Ирма), оглянулся на чёрную птицу, погладил её по целому крылу и побежал к ребятам, подпрыгивая на обломках руин и то и дело оглядываясь на вынужденно оставленный дельтаплан.

— Привет беглецам! — сказал он, легко пройдя кокон Ивара и улыбаясь всем сразу, и Ирма прильнула к нему, чуть не заплакав от счастья. А мальчишка-некромант, пока остальные из её компашки радостно плясали вокруг да около, обнял волчишку за плечи, а затем, насмешливо приподняв бровь, взглянул на стоявшего чуть отстранённо Ивара и кивнул ему: — Привет и тебе, приятель, хоть я тебя и не знаю! Но… Ты чем-то похож на моего кузена Рейнниса, если бы он дорос до твоих лет. — И, уже не обращая внимания на ошеломленного его словами мальчишку-друида, спросил, обращаясь ко всем сразу: — Ну что? Идём домой?

— Идём! — с облегчением отозвалась Ирма, шмыгая и смахивая-таки слёзы. Ей было всё равно, старший или младший Коннор появился рядом. Она видела его силу. И, даже если те страшные маги продолжали прятаться в руинах (а она заметила их!), уже не так стало жутко. И главное! Кажется, появилась надежда успеть в Тёплую Нору до того, как о побеге малолетних бандитов станет известно Селене.

Четвёртая глава

Прежде чем отправиться в дорогу, Ирма заметила: Коннор взглянул на некромага, убитого странной чёрной сеткой Ивара. Он даже отстранил от себя Ирму и шагнул к телу, чтобы лучше присмотреться к нему. А потом кивнул чему-то, будто что-то понял, и вернулся в группу ребят.

— Сколько их? — всё ещё на месте, спросил он никого конкретно.

— Было одиннадцать, — ответил Берилл и тут же встревожился: — Коннор, ты братство вызывать не будешь?

— Братья в школе, — рассеянно отозвался Коннор, приглядываясь к неровной дороге, которая впереди была скрыта под зарослями и вставшими на дыбы обломками асфальта. — Зря их беспокоить не хочется. Будет тупик — вызову. А пока пойдём так, как шли вы. Эй!.. Как тебя звать? И… Ты с нами?

Маленький друид отмолчался, зато Ирма влезла сразу:

— Это Ивар. Он пойдёт с нами! — И тут же испугалась, вцепилась в руку маленького друида, заглядывая ему в лицо: — Ты же пойдёшь с нами, правда? Пойдёшь же?! Потом можешь вернуться, но сейчас… Ты ведь не останешься, пока тут они?.. Пойдёшь?!

— Пойду! — отрезал Ивар, который сгорбился так, словно собирался прыгнуть в воду.

— Ты друид? — осведомился Коннор, прищуриваясь на него. — Линии твоего пространства очень похожи.

— Друид. И что? — с вызовом спросил Ивар.

— Колдовской ветер вызывать умеешь?

Ирма услышала раздражённый стон Ивара сквозь зубы. Чего это он? А лицо у мальчишки-друида стало таким, как будто он только сейчас вспомнил что-то, что могло бы помочь раньше, до появления Коннора. Двойняшки-оборотни с удивлением взглянули на него — тоже не поняли, почему он ноет.

— Создавай свой, — деловито сказал Коннор. — Я вызову свои.

— Я тоже умею вызывать несколько, — заносчиво сказал Ивар.

— Прекрасно. Начинай.

Оба подростка разом шагнули в стороны от маленькой группки, которую собирались защищать.

Ивар поднял посох — так, чтобы приложить корявую рукоять ко лбу. И медленно начал кружить на месте, постоянно исподтишка поглядывая на Коннора. Коннор же огляделся и с треском отломил здоровенную суковатую ветку от ближайшего кустарника, благо сук оказался сухим. Он не стал кружить, топчась на месте, хотя малолетние бандиты ожидали от него того же движения, что у мальчишки-друида. Просто поднял импровизированный посох над головой и резко завертел его.

Стоявшие поодаль, но зорко следившие за подростками некромаги отшатнулись, а потом бросились врассыпную, когда два лиственных вихря (прошлогодних сухих листьев на земле полно!) и два, даже на вид устрашающе тяжёлых — каменных, почти одновременно поднялись над землёй. Ирма видела, что Ивар поразился! Да, именно не удивился, а был так изумлён, что его вихри чуть не опали, пока он заглядывался на каменных демонов Коннора, которых тот повелительным жестом — указывая своей выломанной палкой — послал вперёд.

И каменные демоны (у Ирмы язык не поворачивался назвать их колдовскими ветрами!) ринулись вперёд, круша всё на своём пути — совсем как те демоны, что дежурили вокруг их деревни во время войны с машинами. Вызванные Коннором тяжеловесные вихри легко ломали и расшвыривали густые заросли, заполонившие старую дорогу и прятавшие, как выяснилось секундами позже, затаившихся в них пригородных некромагов. Едва Конноровы демоны добирались до них, они выскакивали из своей засады и с воплями мчались куда подальше. Один даже закричал от боли: он быстро бегать не мог — и камнями вихря его обхлестало довольно серьёзно. Правда, заслышав болезненный крик, Коннор отозвал своего демона.

А Ивар — нет. Его два лиственных вихря мчались по сторонам от их группы. И, когда под один из них попал некромаг, тоже прятавшийся в дорожных зарослях, волчишка со страхом поняла, что мальчишка-друид, наоборот, усилил мощь своего вихря, заставив его крутиться прямо над попавшимся некромагом. Тот завизжал от боли, но по губам Ивара только промелькнула злобная усмешка. Которая пропала, едва он увидел: Коннор буквально на мгновение взмахнул своим “посохом” в сторону воющего некромага, и личный колдовской ветер мальчишки-друида слетел с его жертвы.

— Не смей трогать мой ветер! — рявкнул Ивар.

— Не смей из прихоти замедлять наше движение! — в ответ рявкнул Коннор.

— Бежим! — со злостью схватила Ивара за руку Ирма.

— Чё — такой слабак?! — не унимался тот, сопротивляясь волчишке, хотя в спину его толкал уже и Берилл.

— Не будешь слушаться — выключу тебе голову! — выплюнул Коннор, контролируя своих каменных демонов — и одновременно проверяя окрестности.

— Что ты сделаешь?! — удивился Ивар.

— Будешь спать на ходу и выполнять любые приказы! — объяснил Берилл, пыхтящий от усилий сдвинуть мальчишку-друида с места. — Коннор, но это запрещено!

Мальчишка-некромант на секунды застыл на месте, чтобы снова будто выплюнуть:

— А вы хотите из-за него остаться здесь? Я ему не тот Коннор, которого он знал!

Угроза подействовала. Ошеломлённый Ивар сузил было глаза, но подчинился и поплёлся-таки вместе со всеми.

Даже Ирма притихла, переглядываясь со своей компашкой и честно стараясь понять, что имел в виду “этот” Коннор под словами: “Я ему не тот Коннор”. Получалось, что “старший” Коннор пожалел бы Ивара? А “младший” — нет? И значит, этот Коннор “младший”? Фу, запуталась! Младший ведь на дельтаплане не летал! Но у этого отросшие волосы схвачены в “хвостик”! Или сначала был “старший”, а после падения дельтаплана на землю появился “младший”?

А ещё получается, что этот Коннор знает Ивара? Но, даже на бегу поразмыслив, волчишка сообразила: даже “младший” Коннор знал об Иваре — в Тёплой Норе вспоминали одно время о мальчишке-друиде довольно часто.

Вообще, волчишка, как и её верные друзья, примолкли надолго, сообразив, что вместе с Коннором не так страшно, каким бы он ни был. Так что можно и бежать назад, подальше от этих страшных некромагов, не думая; разве что снова поиграть с мыслью, который именно мальчишка-некромант “из Конноров” сейчас бежит рядом с ними. Но, едва Ирма попыталась это просчитать, обсуждая шёпотом с друзьями и на ходу, как происшествия по дороге заставили компашку отвлечься от странного для неё занятия.

Пригородные некромаги, видимо, поняли, что эту группу детей и подростков лучше не трогать, — и посбегали с их пути. Во всяком случае, Коннор, остановившись и на секунды прислушавшись, взмахом руки угомонил своих каменных демонов. После чего и Ивар, внимательно оглядевшись, тоже успокоил своих, лиственных. И тут же хмуро и с претензией спросил Коннора:

— Почему мы остановились?

Ирма, бежавшая наравне с Коннором, аж сжалась, боясь, что этот непонятный пока ей Коннор накричит на мальчишку-друида. Но в серых глаза мальчишки-некроманта напряжённо росла тревога. Он смотрел вперёд, слегка подняв подбородок — очень похоже на Вади, когда тот принюхивается к незнакомым, но беспокоящим его запахам.

— А почему он смотрит не на дорогу? — прошептал Тармо, стоявший за волчишкой.

Коннор вдруг повернулся и взглянул на Ивара.

— Ты знаешь, где располагается штаб Чистильщиков?

— Ну, знаю.

— У тебя хватит сил управлять моими колдовскими ветрами, чтобы дойти до штаба?

Ивар внезапно побледнел.

— На слабО берёшь? Объясни, чего ты добиваешься!

— Ничего. Я вижу, как слева кривятся пространственные линии. Там смерть и некромагические всплески — слабые, но их много. Хочу проверить, что там происходит.

— Нас брать не хочешь, — понял Ивар и тоже попытался разглядеть то, что увидел Коннор. Но по тому, как быстро снова перевёл взгляд на мальчишку-некроманта, стало ясно: ничего не сумел увидеть.

— Там такой концентрат смерти, что ты прав — не хочу. Ну, так что? Сумеешь довести ребят до штаба?

— Я останусь с тобой, а они пусть идут — здесь уже безопасно для них.

Ирма вздрогнула и чуть не закричала от ужаса — а оборотни-двойняшки тут же обеспокоенно заворчали: Ивару плевать на них? Идти одним по незнакомому району?! А как же Берилл, на которого абсолютно точно покушались некромаги?! Друзья немедленно придвинулись к Ирме тесней.

Коннор, холодно глядя на Ивара, сказал:

— У нас в Тёплой Норе так не поступают. Ирма, пойдёте со мной?

— Пойдём, — дрожащим голосом, но с облегчением (Берилл спасён!) ответила волчишка. А её друзья энергично закивали. Ещё бы… Тут и страх перед ненормальными мужчинами-некромагами, и пока робкое любопытство: что там обнаружил Коннор?

— Меня спрашивать не будешь? — угрюмо спросил Ивар.

— Ты волен поступать, как тебе угодно. — Коннор сказал и тут же повернулся к новому направлению.

— Почему? — резко кинул ему вслед мальчишка-друид. — Потому что я не захотел сопровождать Ирму?

— Потому что ты не наш, — бесстрастно, не оборачиваясь, ответил Коннор.

— Не ваш… — повторил Ивар, глядя на него мгновенно взбешёнными глазами.

Ирма со страхом заметила, что его правая рука то поднимается, то опускается. Хочет ударить Коннора — догадаться легко. Но почему? Коннор же прав!

Ивар почти прыгнул к Коннору и так дёрнул его за грудки (куртка на мальчишке-некроманте расстёгнута), что рубаха затрещала, а парочка пуговиц поскакала по дорожным камням — волчишка и двойняшки бросились их собирать. Кто — кто, а они знали цену пуговкам, которые постоянно теряли ясельники… Слух хороший — быстро все потеряшки нашли и собрались вокруг Коннора и стоящего перед ним разъярённого Ивара.

Коннор взялся за запястье Ивара и равнодушно и легко отодрал от своей рубахи его стиснутый поначалу кулак.

— Почему ты так со мной обращаешься?! — отчаянно закричал мальчишка-друид, изо всех стараясь освободить руку из его захвата.

— Копирую тебя, — бесстрастно сказал Коннор. — Тебе ведь тоже плевать на всех. — И добавил, снова глядя в сторону: — Хочешь остаться с нами — привыкай помогать всем, кто нуждается в помощи.

И отпустил его руку, всем видом показывая, что не боится нападения. По инерции Ивар отступил на несколько шагов, часто дыша и потряхивая кистью с явно занемелыми пальцами. Ирма насторожилась: ей показалось — он вот-вот бросится на Коннора, который так и стоял к мальчишке-друиду спиной. Но Ивар по-звериному зыркнул на её компанию, на неё саму. И опустил глаза.

Коннор не спеша обернулся. Поймал взгляд Ирмы и кивнул ей:

— Меня — слушаться! Идёте только за мной, пока не скажу другого. Берилл, меня понял? Вади, Тармо и Вилл?

— Поняли! — хором ответила компашка.

Не обращая больше внимания на Ивара, Коннор свернул с недавнего пути и стремительно начал перемещаться, прыгая сначала с одного обломка дороги на другой, а потом уже просто зашагал по более или менее нормальной дороге. Ирма с друзьями еле поспевала за ним, иногда украдкой оглядываясь на Ивара. Тот неотступно следовал за ними, и Ирма с облегчением выдохнула, потому что она его, несмотря ни на что, всё-таки жалела, да и боялась, как бы он не попал в лапы тем странным магам. А странными они точно были: это что такое — на маленьких нападать?!

Чем дальше, тем отчётливей улицы становились более оживлёнными. Не в том смысле, что народу стало появляться больше. А потому, что дороги стали проходимей: на них появились утоптанные тропы, а дома уже не выглядели заброшенными: судя по очищенным вокруг них площадкам, несмотря на их очевидную убогость. Шли, кажется, по диагонали, а потому Ирма отметила, что их-то короткая дорога к лесу была не столь… неприятна, как те, что появились сейчас перед глазами и под ногами. Идти стало гораздо легче. Иногда здешние жители останавливались поглазеть на непривычных для них пришельцев, но в их поведении не было ничего агрессивного, и группа детей и подростков быстро пропадала с их глаз. И никто не пытался преследовать их. Ирма выдыхала: ведь она уже на все сто была уверена, что все местные — бандиты. Изредка она скашивалась на Ивара. Ничего — тот шёл, тоже насторожённо поглядывая по сторонам.

Лишь раз ускорил шаг, чтобы догнать Коннора.

— Мы идём по направлению к Чистильщикам.

— Да? — рассеянно переспросил тот и нахмурился, будто что-то вспоминая.

А потом встал на месте, и его взгляд… Он смотрел вперёд, но глаза медленно отслеживали что-то, что, судя по всему, поднималось всё выше и выше. Ирма даже испугалась немного. Самую чуточку. Такого взгляда у Коннора она никогда не видела. Её испуг передался друзьям. Правда, именно по этой причине они снова плотно окружили её.

— Нам надо пройти ещё две улицы, — заговорил мальчишка-некромант, не отрывая взгляда от того, что видел только он. — Ивар, я могу доверить тебе жизни пятерых? Прежде чем я снова буду с вами, я хотел бы узнать, что там происходит и не слишком ли это опасно для нас.

— Доверить? — с небольшим удивлением переспросил тот. — Это как?

— Я оставлю вас ненадолго, спрятав под магическим щитом, а потом вернусь.

— Я не останусь! — заявила волчишка, со страхом глядя на Ивара.

— Мы не останемся! — вторил ей Берилл, насупившись. — Если ты можешь сделать магический щит для нас — значит, ты можешь сделать его подвижным! Я знаю, что такие есть! Коннор, не оставляй… нас!

Наверное, только Ивар не понял, почему на последних словах споткнулся мальчишка-вампир. Оборотни-двойняшки-то прекрасно поняли, бросив затаённые взгляды на мальчишку-друида. А Вади только вздохнул.

Похвастался — выведет. Не вывел. Похвастался, что умеет обращаться с магическими силами. Не сумел. Стороной от него же прошла похвальба, что умён. А придумать использовать колдовской ветер — не додумался.

Нет у Ирмы с друзьями доверия к Ивару.

Коннор всем телом обернулся к малолетним бандитам.

— Я, вообще-то, просил меня слушаться, — ровно сказал он.

Ирма почуяла приближение бури. Ужас… И там, впереди, страшно, и с Коннором страшно. Но ещё страшней оставаться с Иваром, который, кажется, что-то сообразил и начал смотреть на всех очень сердито…

Что делать? Она решительно шмыгнула носом и заявила:

— Но ведь и тебе будет спокойней, если мы будем рядом с тобой!

— Логично, — помедлив, пробормотал он, снова отвернувшись и глядя туда, где его тревожило нечто. А потом вздохнул и велел: — Идём.

— А щит? — напомнила Ирма.

— На месте сделаю.

Ивар снова глянул на волчишку исподлобья, но она внаглую кивнула ему и заторопилась за Коннором. Мол, а чё такого? Выяснили и выяснили положение дел!

А дальше и впрямь начало твориться что-то странное: снова опустели улицы — причём те, где и дома уже выглядели полностью обжитыми, и дороги явно были прибраны так, чтобы по ним спокойно можно ходить. А последняя дорога и вовсе была чинёной! И возле домов уже были лужайки, которые Селена называла газонами!

И вот тут Коннор, на торце дома, на углу его, где не просто выбивалась из земли первая трава, а были и низкие кусты, скомандовал присесть на бордюр. А потом быстро и жёстко начал водить руками, медленно обходя всю компанию, и Ивар внезапно вздрогнул, осматриваясь так, будто видел нечто. И только по этой его оглядке волчишка догадалась, что Коннор мастерит магический щит.

— Мы уже близко? — тихонько спросила она, задрав голову к стоящему на ногах мальчишке-некроманту.

— Близко, — ответил он, и больше вопросов Ирма не задавала: взрослая уже, знала, когда можно спрашивать, а когда — лучше помалкивать.

И через минуту Коннор тоже коротко напомнил Ивару, чтобы он сидел с компанией волчишки, и ушёл. Потянувшись посмотреть ему вслед, выглянули из-за угла дома, обнаружили, что он переходит ещё одну дорогу — медленно, будто идёт по болоту, а на деле — определяясь с тем, что ждёт его впереди. А там — большущий такой газонище вокруг трёхэтажного дома. Ирма похолодела, когда увидела, что на блёклом ковре травы, пробивающейся сквозь весеннюю грязь, лежит несколько тел… Берилл схватил за руку Ивара, который тоже увидел — и, видимо, от неожиданности встал во весь рост.

— Они мертвы! — от изумления вслух сказал Ивар.

— Сядь… — зашипел Вилл.

Но уже встала и Ирма. С круглыми от страха глазами она следила, как Коннор подходит к первому телу и приседает перед ним, наверное проверяя, жив ли человек. Потом встал и, не меняя медленного, крадущегося шага, подошёл к следующему телу. После третьего мертвеца (сказал мальчишка-друид — и не верить ему не было оснований) Коннор прошёл мимо следующих двух тел и скрылся за углом.

Внимательно осматривая здание, Ирма с тревогой насчитала пять разбитых окон на первом и семь на втором этаже.

— Почему? — сипло пискнула она, содрогнувшись. — Почему на втором этаже тоже разбиты стёкла? На первом — ладно. Какие-нибудь хулиганы залезли… Но почему на втором? Дом-то жилой — от него едой и живущими пахнет!

— Ага, — взволнованно подтвердил Вади.

— Хулиганы, наверное, туда ворвались! — предположил Тармо.

— Не хулиганы — некромаги, — мрачно уточнил Берилл.

— Почему — некромаги?! — испугалась Ирма.

— Коннор же сказал…

Ивар привлёк внимание волчишки и её друзей странным поведением: он покусывал губы и нервно посматривал то в сторону, где скрылся Коннор, то недовольно — на компашку, как будто злился, что они ему чем-то мешают. И наконец решился.

— Сидите здесь, а я пойду — посмотрю, что там. И быстро вернусь.

— Тебе Коннор что велел?! — завопила волчишка, хватая его за рукав курточки, и компашка беспокойно и согласно загудела. — Ты должен сидеть с нами! И сторожить нас!

— А мне плевать, что Коннор ве… сказал! — рыкнул мальчишка-друид и вырвался из защитного круга. — Сидите тихо. Я быстро. Только на разведку. И сразу вернусь…

Зашуганные и надеясь только на невидимый для них магический щит, они наблюдали, как Ивар, не обращая внимания на трупы, подбежал к трёхэтажному дому и неожиданно, резко отпрянув, чуть не упал, когда протянул руку к одному из окон с разбитым стеклом. Он, кажется, хотел влезть сразу в дом, чтобы узнать, что происходит. А дом… его не пустил!

— А ведь Коннор только посмотрел на окна и сразу ушёл туда, за дом, — растерянно сказал Тармо. — Он, значит, видел, что дом его не пустит?

— Куда?! — взбесилась Ирма при виде побежавшего к тому же углу дома мальчишки-друида. — Куда он побежал?! Он же сказал — вернётся!

— Ну, может, потом… — начал было Берилл и вдруг пригнулся: — Ложись!

— Ты чё?! — поразился Вилл.

Но и Вади, быстрей всех чуявший опасность, уже распластался рядом с мальчишкой-вампиром, который, словно действовал в пейнтбольной игре, прежде сбил с ног Ирму и упал рядом, на землю.

Чутью Вади — поверили. И скоро все пятеро, застыв, следили, как вдоль стены трёхэтажки бегут два некромага (сказал магически видящий Берилл) и сопровождающие их шестеро здоровенных оборотней в человеческой ипостаси — бегут туда, где только что скрылся Ивар! А до этого — Коннор!

— Интересно… — внезапно прошептал Берилл. — Если разбить ещё одно окно — нас защита этого дома внутрь пропустит?

— Дурак, что ли? — изумлённо спросила Ирма, повернув к нему голову.

— Ирма, на нас защита Коннора, — напомнил он. — И я его попросил сделать её подвижной. А если она пропустит нас туда?

— А если нет?

— Вот и проверим.

Зачем им туда, в здание, — никто не задумался. Окна-то битые. Значит — можно побить ещё одно и попробовать залезть. А уж там — смотреть, чем заняться. Интересно же!

Оборотни-двойняшки были только “за”, чтобы влезть в странное здание, потакая любопытству Берилла. Поскуливание Вади в расчёт не брали. Он всегда боялся новых пространств. Странно, что вообще сегодня с ними пошёл…

Берилл, поклявшийся, что он видит магический щит Коннора на их компашке, обязался следить, будет ли этот щит перемещаться вместе с ними. Если щит “не пойдёт”, то придётся остаться на месте.

Дождавшись, когда два некромага и шестеро оборотней скроются там же, за углом дома, Берилл прошептал:

— Бежим?

— А по дороге камней наберём, чтобы окно разбить! — предложила Ирма.

— На газоне, что ли, искать будешь? — проворчал Тармо, пристав на одно колено и готовясь рвануть вперёд. И напомнил: — Мы ж недавно обломки кирпичей собирали. Да и… Скейты на что?

Волчишка хмыкнула: и точно! Складные скейты, висевшие на спинах всей компашки, не слишком тяжелы, но если ими размахнуться… И в качестве оружия, между прочим, тоже неплохи…

Будучи лучшим стратегом и тактиком в пейнтбольных играх, она удержала Берилла от немедленного скачка вперёд, посидела, приглядываясь, а потом шепнула:

— Бежим!

И уже на середине широкого газона спохватилась — мысленно: а если следом за теми двумя некромагами появятся ещё несколько?! Но они впятером уже мчались к зданию, а потому нет смысла идти на попятную. Добежали до стены дома и под целым пока окном присели на корточки, суматошно оглядываясь.

— А лежат-то — все некромаги, — округлив глаза, сделала открытие волчишка. — Только не здешние, а настоящие — из Старого города. Берилл — видел?

— Видел. Все в чёрном… И чего это они здесь? — вроде спокойно спросил мальчишка-вампир, а потом резко передёрнулся — видимо, от неведомой жути

До Вади только что дошло то, что уже сообразила Ирма, и он, чуть не заикаясь, заговорил, тараща глаза и лихорадочно оглядываясь:

— А если сейчас… вдруг побегут?!

Его поняли, несмотря на косноязычное заикание. Широкий-то газон открыт всем взглядам. Вилл посопел и кивнул:

— Пока они не прибежали, надо залезть! Берилл, защита на нас?

— На нас. Только, чтобы она не пропала, мы должны держаться все вместе, — ответил мальчишка-вампир, первым вставая и пытаясь рукой достать до карниза ближайшего окна. Не дотянулся. Слишком высоко. Волчишка тоже попробовала. Увы.

Но компанию Ирмы это не смутило. Берилл глянул на двойняшек-оборотней, и те без разговоров “сплели” подставку, схватившись определённым способом за запястья друг друга — Селена так научила переносить пострадавших в игре с пейнтбольного поля. Берилл кивнул Вади, как самому тощему:

— Влезай! Если там пусто, сначала посмотри — может, рамы открыть можно?

Мальчишка-оборотень быстро скинул ботинки, за шнурки повесил на шею и встал на руки двойняшек. Собственный скейт, как и курточку, оставил на попечение друзей — иначе любимое транспортное средство помешает ему быстро перелезть… Цепляясь за мелкие расщелины между кирпичами, Вади умудрился встать на карнизе и, замерев, всмотрелся в помещение, а потом пошарил по всему периметру двух оконных рам.

— Там пусто. И форточка! — прошипел он сверху. — Открытая!

— Давай я! — велела двойняшкам Ирма, и Берилл помог ей встать на руки друзей.

Пока она влезала на карниз, Вади открыл форточку и переполз её, выпав на широкий подоконник, а затем и в комнату, откуда высунулся подтвердить, что попал в пустое помещение. И сразу предупредил, что открыть раму не может: она словно прибита гвоздями. А Берилл сказал, что её держит магическая защита здания…

Следующим влез на карниз мальчишка-вампир — он самый тяжёлый из всех. Сначала передал Вади и Ирме скейты и курточки. От последних пришлось освободиться по примеру Вади. Уж очень карманы тяжёлые из-за набранных кирпичных обломков. Никто ничего не сказал, но как-то всем не хотелось избавляться впустую от камней — зря, что ли, тащили так долго?..

Затем Берилл втащил на карниз двойняшек, помогая Виллу, а потом Тармо проникнуть через форточку в неизвестное помещение. Предложение двойняшек обратиться в волчат, чтобы ему было легче поднимать их, Берилл категорически отмёл: а вдруг в это время что-то случится? Например, появится ещё кто-то опасный?.. И последним взобрался через форточку вовнутрь — судя по наличию парт, в учебный класс.

И только тут Тармо задумчиво сказал:

— А если Ивар вернулся, а нас нет?

— Ладно — Ивар, — пренебрежительно пробормотала волчишка. — А если вернулся Коннор? А там сидит один Ивар?

И компашка тихонько и злорадно захихикала, несмотря на ситуацию. К бросившему их на произвол судьбы маленькому друиду сочувствия не было. Не смеялся лишь Вади. И то — только потому, что стоял впритык к входной двери и сосредоточенно внюхивался в замочную скважину.

— Странно, — пожал он плечами, взглянув на друзей. — Жилые комнаты наверху, но почему-то больше выбитых окон там, а не на первом этаже.

Ребята бурно начали обсуждать эту странность, но так ни до чего не додумались. А когда успокоились, Ирма вздохнула, снова вспомнив мальчишку-друида.

— А я-то хотела его в игру… Не… Он не командный.

— Ну, попробовать всё-таки стоит, — сказал Берилл. — Вдруг в игре-то и научиться играть в команде? Снайперов в командах везде мало.

— Кричат, — прерывая их спор, прошептал Вади, — и пахнет кровью.

— Где?

Вся компания быстро переместилась к нему.

— В коридоре.

Всю дверь облепили, прижавшись к ней ухом. Там, в коридоре, и правда отчаянно кричали, ругались — очень издалека, и порой слышался странный вой и резкий свист. Берилл прошептал, что так звучит магическая стрельба.

— Через дверь попасть может? — прагматично спросила волчишка.

— Ещё как… — пробурчал мальчишка-вампир.

— Тогда отойдём с траектории от двери, — важно решила Ирма. — Подождём немного. Если там так и будут кричать, вернёмся на улицу ждать Коннора.

С нею немедленно согласились и, устроившись в углу кабинета, под подоконником последнего окна, притихли, вслушиваясь в непонятное, но страшное, что происходило за дверью.

Пятая глава

Селена спустилась вниз, в гостиную.

Как и наверху, здесь пока пыльно и грязно и пахнет пустотой заброшенности. Потому как без жильцов. Вымыть полы и стены не проблема. Итак, какие можно сделать выводы после небольшой экскурсии, на которой все изучали дом, глядя на него критическим оком? Разговор предстоял на троих — остальные ушли по своим делам. Но эти трое самые заинтересованные.

— Дом поменьше, чем Тёплая Нора, — уже вслух начала она рассуждать. — И на втором этаже всего семь комнат, считая бельевую. Но, если заселять по два-три человека, места с лихвой хватит на всех воспитанников Перта.

— Повесим занавесочки, — предложила Аманда, тоже забежавшая посмотреть на будущий корпус Тёплой Норы, — пока старенькие, а потом я пошью из того материала, что имеется, благо есть из чего выбрать. Дорожки у нас тоже есть — домотканые. Расстелем в коридорах и в комнатах — будет уютно.

— Остаётся проблема, кто здесь будет дежурить из старших, — заметил Джарри. — Или из взрослых. Дети хоть из школы-интерната, но к здешнему порядку приучиться вряд ли сумеют за столь краткое время. Расписание — это одно, но подчиняться ему… Не уверен, что некромаги достигли каких-то успехов в этом.

— Ничего, — оптимистично кивнула Селена. — Взрослых у нас много — на первых порах просто дежурство устроим: насчёт Колра не знаю (она вопросительно взглянула на Аманду, а та пожала плечами), но Бернар не откажет, Ривер из любопытства посидит, возможно — Вилмор с Ринд, а потом посмотрим. Может, наших старших временно переместим сюда. Или что-то ещё придумаем. А пока… Наши девочки сегодня вернутся из школы и помогут вымыть дом. Мальчики будут таскать им воду — в общем, всё, как обычно. А вот новых постельных комплектов у нас нет. Да и матрасы с одеялами неплохо бы новенькие на кровати положить. Ну и подушки тоже… Так. Придётся ехать в город.

— Ничего, сгоняем быстро, — сказал Джарри. — После обеда уже будем дома.

— Хм… — задумалась Селена, всматриваясь в лестницу на второй этаж. — Интересно… Перт увезёт с собой в храм некромагов те постельные принадлежности, которыми сейчас пользуются его воспитанники? Или как?

Аманда звонко рассмеялась от неожиданного намёка на возможный грабёж школы-интерната — точней, его жилых помещений. Видимо, представила, как они подъезжают на машинах, а потом торопливо, воровски оглядываясь, мчатся из интерната, нагруженные постельными принадлежностями. Селена тоже покрутила эту картинку в воображении и посмеялась на пару с семейной Колра.

— На завтраки-обеды будут ходить в Тёплую Нору. Это для начала, конечно, — уже медленно, присматриваясь к своей новой идее, сказала Селена. — Жаль, что их так много, но… Ладно, поехали в город.

— Ты же хотела завтра? — улыбнулся Джарри.

— Свободное время есть — лучше сегодня же всё сделать, — покачала головой Селена. — И всё-таки жаль, что их многовато — ребятишек, я имею в виду. Адаптироваться среди наших было бы легче именно в Тёплой Норе.

Аманда снова поднялась на второй этаж — посчитать, сколько понадобится “занавесочек”, а Селена медленно прошлась по гостиной, разглядывая старую, иногда уже рассохшуюся мебель, и остановилась перед зеркалом в её рост. Неожиданно вспомнилось, как впервые попала в эту деревню, как вместе с Ирмой и Микой искала подходящий дом для хотя бы временного проживания. Как увидела себя в таком же зеркале — усталую, растерянную, чуть ли не беженку. А стала хозяйкой места.

— Что? — тихо спросил Джарри, встав за её спиной и положив руки ей на плечи.

— Иногда хочется быть грубой, как злобная старуха, и психовать, что у меня мало сил и возможностей… — прошептала Селена и дотронулась до его ладоней. — Но, когда ты обнимаешь меня, кажется — могу свернуть горы. Джарри, как же я тебя люблю…

Он осторожно склонился к ней, чтобы губами нежно провести по её щеке, а потом так же нежно поцеловать. Взглянул в её глаза — в зеркале.

— Я твоя тень порой, но помню, что ты меня любишь. И мне нравится быть твоей тенью, потому что ты иногда так сильна — в своём стремлении помочь детям и… утихомирить эту жизнь. Меня это поражает — насколько ты сильна… Селена, ты не представляешь, как я тебя люблю.

— Ничего себе — тень, — пробормотала Селена, тоже глядя на их отражения и нежно запуская пальцы в его растрёпанные русые волосы, чему он тут же улыбнулся. — Как вспомню, как ты дрался с демонами!.. Я от одного их вида в обморок падала — так страшно было, а ты — дрался!

А Джарри вздохнул и сказал:

— Сейчас Аманда спустится.

Но своих рук с её плеч не убрал и головы не поднял. И они постояли ещё немного, глядя друг другу в глаза — в зеркале — и размышляя каждый о своём, прежде чем крикнуть Аманде, что они уходят. И ушли в Тёплую Нору.

В доме никого. Поэтому Джарри сразу заспешил в гараж — готовить машину к выезду в город. А Селена, по собственным впечатлениям, бесцельно обошла оба этажа. Потом постояла немного у двери в комнату Коннора. Она знала: если он “младший”, значит — сидит у себя. Старший бы хоть погулять выходил. А младший идёт только тогда, когда его позовут ясельники. А может, вышел?.. На всякий случай стукнула в дверь и после некоторого сомнения открыла её. Пусто. Гуляет в саду вместе с младшими?

Она сбежала по лестнице в гостиную и снова оглядела её. Нет, его здесь нет. Значит — в комнате? Вышла на улицу и сразу направилась в сад. Время есть, пока Джарри внимательно осматривает машину, мотор которой, как ему казалось, издаёт несколько странный скрежет… Она углубилась в сад — на звуки детских голосов.

Раздался задорный визг сразу двоих-троих, а потом безудержный смех Асдис. Наверное, учительница начальных классов деревенской школы, которая вне уроков, обычно по утрам, становится воспитательницей, опять играет вместе с ясельниками, а не просто руководит их досугом…

Улыбаясь жизнерадостно звенящему, рассыпающемуся среди садовых деревьев шуму, Селена собралась обойти одну из беседок, которые недавно поставили в саду. И как раз именно из-за этой беседки вылетела повизгивающая Айна, курносенькая и русоголовая, за которой азартно гналась белокурая Оливия, а за той по пятам мчался Фаркас — на удивление, в кои-то веки не собиравшийся оборачиваться в волчонка. Селена одним взглядом успела оценить ситуацию и, шагнув к беглянке и преследователям, подхватила Айну на руки, сразу же отвернувшись от Оливии и Фаркаса. Дала им паузу в полминуты — остыть от азарта погони и понять, что девочка вне их досягаемости.

Оливия сразу вытянулась солдатиком — она умела немедленно принять ситуацию. Зато тёмненький Фаркас так обрадовался встрече с Селеной, что принялся кататься вокруг неё счастливым плотным шариком (поесть он любил не меньше Моно!), размахивая от радости руками:

— Селена пришла! Селена пришла!

— Селена, отпусти меня! — испуганно зашептала Айна, которая закаменела от страха быть в тягость. — Я большая!

Поставив девочку на ноги — между замершим наконец Фаркасом и девочкой-эльфом, с любопытством блестящей на неё глазами, Селена спросила:

— Что за игра?

— В Тиграшу, которая котят на место приносит! — отрапортовала Оливия. — Асдис ждёт нас с Айной в Цветочной беседке!

Одна из беседок, по настоянию девочек, была украшена вырезанными из дерева цветами — естественно, стилизованными, без намёка на узнавание в них настоящего цветка. Ну и, соответственно, названа — Цветочной… Сообщив об Асдис, Оливия, словно старшая и самая ответственная, нисколько не сомневаясь, взяла за руку подпрыгивающего рядом Фаркаса и сразу пошла в указанное место. Шла она, твёрдо ступая по земле, и Селена невольно улыбнулась, вспоминая время, когда девочку-эльфа приходилось носить на руках — оборотни покусали… И вот она бегает так, что просто загляденье!..

Айна посмотрела ей вслед, потом — на Селену.

— Идём, — кивнула Селена, и Айна побежала впереди.

Асдис и правда сидела в Цветочной беседке, сторожа пойманных “мамами-кошками” слишком шустрых “котят”, чтобы снова не разбежались. Быстро оглядев детишек, Селена попыталась выудить из-под скамейки Стена. Его пришлось выдирать из цепких ручонок двойняшек-оборотней, Шамси и Торсти: они сразу не поняли, что пришла Селена, и, пыхтя, пытались удержать малыша под широкой скамейкой, под которой так уютно и весело. Только присев перед ними, Селена убедила их, что Стена тащит не кто-то там, а его мама. А значит, дело серьёзно.

Выдранный из-под скамейки Стен заявил:

— Мама, ты мешаешь играть!

— Стен, я пришла тебя предупредить, что нас с отцом не будет до обеда, — серьёзно сказала Селена. — Ты понял?

— Понял. Слушаться Асдис! — насупившись, объявил Стен.

Асдис, сидевшая напротив, затряслась от придушенного смеха, а потом вдруг не просто успокоилась, но стала чуть встревоженной:

— Селена, Ирмы с малолетними бандитами нигде нет, — вполголоса, скашиваясь на вход в беседку, — сказала она. — Я сбегала на пейнтбольное поле — там тоже пусто. Думаем, что она, как неделю назад, убежала к заводи. Я одна сейчас с ясельниками — их без пригляда не оставить. Может, кого-то послать в лес, чтобы поискали волчишку?

— А Коннор улетел на дельтаплане, — высунувшись из-под скамейки, сообщил толстячок Моно, мальчик-тролль.

— Коннор?! — поразилась Селена. — Когда это было?

— Когда узнали, что Ирма убежала, — безмятежно сказал Моно.

В беседке было темновато, и Селена разглядела несколько мордашек, белеющих на неё из-под круговой скамейки тёмными провалами любопытных глаз. И озадаченно ответила, успокаивая всех и себя:

— Наверное, Коннор полетел вернуть Ирму и её друзей? Во всяком случае, я спокойна, потому что он с ними.

Они с Асдис перебросились ещё парой слов, и Селена вышла из беседки в сильном недоумении: беспокоиться ли за Ирму? Или она, Селена, права — и раз Коннор с волчишкой (а она почему-то была уверена в этом), то не стоит тревожиться за малолетних бандитов? Но Коннор за последние месяцы двойного существования ни разу не решался брать дельтаплан для полёта! И вспомнилось, как драконишка Люция сегодня бросилась на него, чтобы поднял к потолку… Вот, значит, о чём было предсказание девочки-дракончика… Что же это? Он увидел, что Ирма убежала — вполне возможно, она и сама ему сказала, что уходит за пределы деревни. И он, будучи младшим, сначала спокойно отнёсся к ей сообщению, а потом “проснулся” старший и испугался, что не догонит беглецов, а потому решился на полёт?.. Тогда понятно, почему его, как и Ирмы с друзьями, так долго нет: догнав сбежавших, он опустился и затем побоялся лететь: а вдруг снова вернётся “младший”?

Обобщая, главное — Коннор рядом с Ирмой.

Успокоившись на этих мыслях, Селена уже свободней задышала и на вопрос семейного, готова ли она ехать в магазины за постельными комплектами для будущих новичков, лишь кивнула.

… Коннор только на мгновение застыл перед окованной металлом входной дверью, магически проверяя сквозь неё, что происходит в довольно широком коридоре.

Затем левой рукой рванул за дверную ручку — и его сжавшийся намертво кулак правой ударил в нос взрослого оборотня, который только-только начал оборачиваться к нему. Тот ещё падал с глухим стоном, схватившись за окровавленное лицо и закатывая полуобморочные глаза (Коннор знал, куда бить), а мальчишка-некромант уже обошёл его.

Далее он с таким ледяным спокойствием зашагал на следующего, довольно крупного оборотня, что тот попятился: не умея видеть магической силы вокруг неизвестного мальчишки, он, тем не менее, почуял инстинктивно: эта мелочь опасна! Правда, чутьё не спасло его: оборотень только начал поднимать руки (ему-то казалось — рывком), как Коннор подскочил и нанёс такой удар ногой ему в висок, что тот всем телом врезался в ближайшую стену, по которой и сполз в беспамятстве.

Склонившись к нему и удостоверившись, что он, как и первый, не встанет, хотя оба остались живы, Коннор прошёл часть коридора, изучая его и постепенно приходя в ошеломление: он встретил три трупа — и среди них ни одного взрослого, все подростки! Одна девочка, в легко узнаваемой чёрной форме некромагов, лежала, скорчившись, будто заснула с опорой на стену, а потом, во сне же, слишком крепком, сползла на пол. Двое мальчишек валялись лицом кверху, будто их сбили с ног одновременно.

Проверив всех троих, потрясённый Коннор убедился, что на всех подростках нет следов избиения, но из них выкачали и магические, и жизненные силы. И он… опоздал. Приди парой минут раньше, сумел бы помочь им.

Вспомнив разговор взрослых перед завтраком, понял, что произошло.

Они все опоздали.

— А ты снова неплохо дерёшься, — гулко в пустом коридоре насмешливо прозвучал от входной двери знакомый голос.

Коннор выпрямился — и его мелко затрясло от ярости: с любопытством поглядывая на обморочных оборотней и переступая их тела, к нему чуть ли не вальяжно приближался Ивар, жутко самодовольный!

Зарычав, Коннор резко, словно упал, сел в нужную позицию — и бесконтактно ударил ногой в пустоту. Ивар грохнулся плашмя — и только чудом не ударившись головой о стену. С ненавистью оскалившись, он упёр одну руку в пол, другой держась за бедро, по которому и пришёлся сбивший его с ног удар. Маленький друид собирался вскочить, однако, мгновенно съёжившись, спиной начал вжиматься в стену, едва только оглянулся на шумок за спиной. Теперь стало ясно, почему Коннор сбил его с ног.

Во вновь распахнутую входную дверь вбежали двое мужчин — судя по магическому пространству, некромаги. И сопровождали их шестеро здоровенных оборотней.

Один из некромагов остановился, явно удивлённый. Ткнул пальцем в Коннора.

— На этом нет формы, — и тут же дёрнул головой в сторону Ивара. — И на этом тоже.

— Ивар, ко мне! — прорычал Коннор, и маленький друид, начиная с неловких карачек, бросился к нему, благо оказался посередине между мальчишкой-некромантом и странными некромагами.

Странными они были, потому что как-то не вписывались в учебно-деловой фон этого здания. Зато вписывались в убийство подростков.

— Кто вы такие? — повелительно спросил Коннор, когда Ивар обежал его и встал за спиной. Тяжёлое дыхание мальчишки-друида подсказывало, насколько тот растерян.

Коннор уже и так прекрасно знал, кто это. Но, примериваясь к обстановке, заговаривал агрессорам зубы.

— Вы посмотрите, как он разговаривает! — вызывающе удивился первый заговоривший, с угрозой шагнув к мальчишке-некроманту.

И Коннор сам прочувствовал, какая тяжёлая ухмылка заставила скривиться его губы. Ситуацию, как и расположение всех фигур начинающейся войны, он оценил.

— Я разговариваю, как хозяин этого здания! — нагло объявил он. — Я сюда зашёл первым — значит, этот дом мой! Мотайте отсюда, пока живы!

Оборотни-телохранители расхохотались.

Второй некромаг, думая, что он делает это незаметно, метнул в Коннора горсть раскалённых углей — с таким концентратом некромагии, что мальчишка-некромант был удивлён: он не ожидал, что у пригородных (а это и так ясно!), то есть, по его мнению, примитивных некромагов может быть такая силища. Горсть ударилась в выставленный Коннором щит и безвредно рассыпалась по полу. А Коннор секундой позже ответил на собственный вопрос: откуда у них такая сила? Силища эта краденая! Взятая у тех подростков, которые погибли, не выдержав страшной пытки — слишком стремительного выкачивания из них сил.

Но на упавшие угольки первый некромаг только по-волчьи оскалился.

— Нет, мальчик. Это именно наш дом, — и он покачал головой. — Мы первыми вошли сюда. Так что снимай свой щит. Он бесполезен против нас.

И рухнул на месте.

Пока его растерянные дружки ругались и пятились, почему-то бросая ищущие взгляды мимо Коннора, Ивар за спиной мальчишки-некроманта негромко сказал:

— Коннор — сзади!

Один стремительный взгляд назад — и Коннор бросился к стене:

— Ивар — к стене напротив!

К огромному разочарованию и вошедших некромагов с их телохранителями, и появившихся из-за коридорного угла, теперь спины обоих мальчишек оказались защищены не только магическим щитом. Негромко переговариваясь, они начали решать, что делать дальше.

Коннор мельком глянул на Ивара. Друид ему в этом деле здорово мешал. Будь мальчишка-некромант один, он бы легко пробился либо к выходу, либо вперёд — по коридору. Боги стихий… Мало того что Ивар легкомысленно бросил на произвол судьбы вверенных ему детишек, так теперь и под ногами путается. Выручай его, когда самому надо сбежать бы в более или менее удобное для драки место.

Видимо, его взгляд исподлобья был очень выразителен, потому что маленький друид, покосившись на тех, кто шёл из коридора, а потом на Коннора, сам насупился.

— Что опять не так?

— А то сам не знаешь, — нехотя ответил Коннор.

— Хочешь сказать — мешаю тебе?

— Ишь, — саркастически и сквозь зубы проговорил он, — понял!

Ноздри маленького друида раздулись от гнева, но Коннор спокойно заметил:

— Я-то думал — ты умный. А ты злишься, хотя я говорю правду.

— Боишься — меня придётся спасать? — со злостью крикнул Ивар, и шедшие к ним с обеих сторон некромаги и оборотни замерли, прислушиваясь.

— А не надо? — скептически отозвался Коннор.

Мальчишка-друид, глядя ему в глаза, взялся за свой посох обеими руками и ударил им по полу, шепча что-то неразборчивое.

В этом месте коридора было светло — из-за довольно большого горизонтального окна над входной дверью. Но мгновения спустя под ногами Ивара пол почернел, а затем чернота полезла на стены вокруг него. Всмотревшись, Коннор сообразил: как пол, так и стены покрываются чёрным мхом и плесенью — причём эта странная поросль оказалась довольно короткой, но быстро бегущей во все стороны. Несколько смутных фигур, вышедших из-за поворота и нерешительно остановившихся при виде довольно неожиданной “диспозиции” в коридоре, продолжали стоять на месте. Чёрная полоса мха помчалась в первую очередь именно к ним… Коннор внимательно следил.

Добравшись до этих существ (в сгущающемся полумраке плохо видно было, кто именно там — можно лишь предполагать, что опять-таки некромаги с телохранителями-оборотнями), чернота мало того что обнесла собой пол и одну стену, так ещё и перекинулась на противоположную стену. Эти внезапно появившиеся в коридоре существа — видел Коннор — склонили головы, наблюдая за приближающимся к ним чёрным мхом и постепенно отступая — видимо, интуитивно.

Пришлось переключиться на усиленно магическое зрение, чтобы разглядеть, как бегучий чёрный мох, будто не заметив, что перед ним не стена и не пол, рванул — взметнулся на живых. Кто-то отчаянно закричал — и тут же захрипел.

А в следующий момент Коннор прыгнул подхватить падающего Ивара — тот, сосредоточившись только на “внутренних врагах”, не уследил, что второй некромаг из вошедших успел привести в себя своего рухнувшего дружка. Объединившись, они устроили настоящую атаку на Коннора, а догадавшись-таки, что его щит пробить не удастся, резко перевели поток некромагических сил на маленького друида.

Следом бросились все шестеро оборотней. Уже на Коннора с его ношей.

Обозлённый мальчишка-некромант (Коннор был в полной уверенности, что защита Ивара достаточно сильна!) быстро уложил возле стены Ивара, закутанного в мгновенно созданную защиту. Тот после некромагического удара ничего не соображал. А Коннор приготовился к драке. Расчёт был один: ждать помощи со стороны он не мог. Так что надо как-то пробиться из этого странного здания с мёртвыми подростками, поскольку стало понятно, что именно здесь произошло и почему эти два некромага со своими телохранителями примчались сюда — найти тех последних, из кого можно выкачать силы.

Для начала Коннор решил не полагаться на собственную магию — здесь собрались, судя по всему, очень сильные пригородные некромаги, которые легко могут поймать его именно на использовании некромагических сил. Нет, он знал, что сильней. Но в запасе этих убийц были необычные приёмы: сумели же они обезвредить Ивара! А значит — у здешних есть неизвестная ему, Коннору, возможность прицепиться и к нему. Любой просчёт — и он будет уязвим. Так что магия — только для собственной защиты! А за Ивара можно не опасаться: к нему можно подобраться, но обессилить его нельзя. Уж за что мог отвечать в полной мере Коннор — так за создание щита!

Поэтому он кинулся в драку — с теми оборотнями, которые нисколько не сомневались превратить непокорного мальчишку в отбивную.

Первого Коннор уложил бесконтактно — ещё в пути к нему. Второго пришлось приложить кулаком. Потом он уже не различал, с кем дерётся. Как не заметил, что во время удара, от которого второго швырнуло куда-то далеко, расстегнулся один из блокирующих браслетов и упал на пол. В драке его отодвинули — сбили к стене.

… В разгар лекции “Влияние переводной эльфийской литературы на фольклор оборотней” Хельми за своей партой подпрыгнул так, словно его ошпарило кипятком. Секунда остолбенения, когда понял, кто стал для него проводником. Секунда — понимания, почему всегда открытый браслет откликнулся на другой, который молчал почти полгода. Секунда на то, чтобы сориентироваться, что происходит, — и юный дракон, мельком отметив, что его сердце впервые бьётся сумасшедше и болезненно, махом сбросил с парты в сумку все учебные книги и тетради, а затем поднял руку, взывая к вниманию учителя.

— Что? — сухо спросил преподаватель, который так и не привык, что в классе людей сидит дракон. Словесник просто-напросто не знал, как с ним общаться. И втайне мечтал, чтобы Хельми перевёлся в эльфийский класс.

— Мне нужно с-срочно выйти.

— Пожалуйста, — кивнул преподаватель на дверь. И поднял бровь: юный дракон встал на выход с учебной сумкой. А думалось, что Хельми хочет выйти ненадолго…

Стремительно шагая через весь кабинет, Хельми расслабил блокирующий Мирта браслет и “постучался” к нему, по невидимой связи послав тепло, которое должно разогреть “драконий” браслет мальчишки-эльфа. Горячий браслет предупреждал владельца, что с ним хотят поговорить.

“Мирт, на выход! Коннор где-то рядом и дерётся со множеством существ!”

Спустя время, когда юный дракон бежал по школьному коридору к лестнице вниз, он получил ответ: “Он связался с тобой?”

“Нет, — откликнулся Хельми, перепрыгивая через одну-две ступени. — Есть впечатление, что он нечаянно расстегнул браслет или в драке ослабил его застёжку!”

“Ты хотя бы примерно представляешь, где он?”

“Связь держу по браслету”.

“Я бегу по первому этажу!”

“Встретимся во дворе!”

Хельми успел добежать до выхода со школьного двора, когда услышал бег Мирта за собой. Оглянувшись, юный дракон выскочил на улицу — здесь было достаточно широкое пространство для задуманных и ранее опробованных манёвров. Учебные сумки они — один за другим, по давней договорённости — оставили у вахтёра-оборотня, так что сейчас могли налегке сделать всё, что угодно.

“Кажется, я понял, где он сейчас! — не оглядываясь, мысленно крикнул Хельми. — Он в пригородной школе-интернате некромагов!”

Скосившись назад, Хельми заметил: бегущий позади Мирт замедлил скорость, быстро скалывая свои длинные белокурые волосы зажимом, чтобы не мешали. И только потом отыскал глазами юного дракона: Хельми отходит от ворот школы, прицениваясь к нужному расстоянию. Вскоре юный дракон обратился, и мальчишка-эльф, что было духу, помчался к нему под крылья, на ходу снимая свою куртку и завязывая её рукава на поясе. Под школьной курткой обнаружились ремни. Мирт чуть согнулся. Дракон подпрыгнул и во время следующего взмаха крыльями вцепился лапами в ременное переплетение на спине мальчишки-эльфа. Получилось что-то вроде подвески дельтаплана, да и когти юного дракона не коснулись спины эльфа.

Не обращая внимания на взвившуюся с дороги пыль (Мирт успел закрыть лицо ладонями), Хельми поднялся в воздух и рванул в сторону школы-интерната некромагов.

“Будем вызывать взрослых?”

“Сначала узнаем, что происходит с Коннором!”

“Согласен!”

“Эй, вы куда рванули?!” — поразился Мика, сунувшись в их беседу: он любил время от времени напомнить о себе.

“Потом, Мика! Вы с Колином возьмите наши сумки у вахтёра и после уроков сразу идите домой!”

“Ладно”, - с ноткой недоумения согласился мальчишка-вампир.

Стараясь лететь ближе к пригородной реке, чтобы не обращать на себя лишнего внимания, Хельми продолжал размышлять. Правда, уже не о том, с кем дерётся Коннор. И, кажется, его мысли, несмотря на то что оба блокировали друг друга, разрешая себе только внутренний разговор, шли параллельно мыслям Мирта.

“Как он там оказался?” — удивлялся мальчишка-эльф.

“Меня пока больше интересует, который Коннор из двух там оказался!”

“Старший, конечно, — мысленно пожал плечами Мирт. И тут же объяснил свой ответ: — Дерётся же!”

“Ты прав…”

Глава шестая

Сначала шум из коридора доносился густо и монотонно, хотя частенько его взрывали отдельные вскрики, мольбы, злобное рычание и даже грохот — решили думать, что это кто-то падает. Изредка что Ирма, что её друзья вздрагивали и пригибались, когда из общего шума будто выстреливал страдальческий вопль, который угасал в стон, словно человек терял надежду — или ему не хватало сил. Тогда компания тесней прижималась друг к другу.

Причём, заметила Ирма, Берилл не сразу, но всё же оказался у самой стены, куда его, словно невзначай, оттесняли всё это время. Не сговариваясь, волчата, кажется, решили: недавний случай на дороге, когда злые некромаги для каких-то своих целей хотели куда-то забрать Ивара и Берилла, сейчас чисто практически совершается здесь, за дверью. А потому пытались защитить именно Берилла, задвигая его за свои спины.

А волчишка уже злилась на саму себя: почему она согласилась с мальчишкой-вампиром и не осталась сидеть с друзьями на улице, дожидаясь Коннора, а то и хоть Ивара? Не пришлось бы бояться за Берилла…

А ещё она цепко разглядывала этот учебный кабинет. Скудно — хмуро решила она. Если это школа, то очень странная. Немного похоже на кабинеты в их деревенской школе. Вот только здесь как-то темновато. В деревне-то каждое утро в кабинеты заглядывает солнце. А здесь… Ирма поморщилась: ремонта давно не было. Всё обшарпано, и доски пола заметно вздыбились, отчего между половицами чернели жуткие дыры… Волчишка внимательней присмотрелась к полу: а ведь здесь наверняка крысы должны водиться — и здоровые!.. Ирма даже пригнулась, чтобы принюхаться к полу. Вроде нет. Не пахнет… И мебель: учебные столы и стулья — будто набрана из разрушенных домов по соседству. Место учителя определялось только более просторным пространством возле входной двери. И нет у здешнего учителя ни своего стола, ни даже стула. Что же это за школа такая?

Мурашки по спине… Если поначалу волчата и мальчишка-некромант поглядывали друг на друга, временами оборачиваясь на дверь, когда из коридора доносился слишком громкий вскрик, и ёжились, то сейчас они, все пятеро, резко замерли, уставившись на эту дверь. До сих пор никто в их кусочке коридора не появлялся. Ещё в самом начале сидения в углу они шёпотом переговорили и решили считать, что их часть коридора — это тупик. Но теперь за дверью раздались отчётливые шаги бегущих.

Если Вади обладал впечатляющим обонянием, то Тармо всегда отличался замечательным слухом.

— Один хромает, — прошептал он, вслушиваясь.

— Сколько их вообще?

— Двое.

А потом хромающий упал. И шаги второго затихли рядом с местом падения. Беглец и преследователь? Или?..

Снова леденящие мурашки по коже — наверное, это заговорил второй, судя по словам-уговорам:

— Вставай, Лора… Я же помню, что здесь два кабинета не закрыты… Я помогу тебе подняться. Мы войдём туда и…

— Ноги не держат… — проскулил хромой — или хромая?

— Я дотащу тебя, Лора, — пообещал первый. — Только дай тебе помочь, не отказывайся, Лора!

— Лучше беги сам! — заплакала девочка. — Он прицепился и продолжает тянуть… Я больше не могу, я вот-вот… Беги же…

— Вот они! — раздался грохочущий низкий голос, и вся компашка подпрыгнула от той свирепой радости, которая кипела в этом голосе. — Хватай их, пока не уползли!

— Трое… — шёпотом доложил вконец ужаснувшийся Тармо.

— Не трогайте её! — умоляюще закричал подросток. — Пожалуйста, Пилиб! Я вернусь к тебе и буду служить тебе, как прежде! Только не трогайте её. Не убивайте её! Я клянусь, что больше не убегу от тебя, Пилиб! Пожалуйста!

— Да я такой мелкоты, как ты, полно на улицах найду! — захохотал обладатель низкого голоса. — А вот того, что в тебе эти, из Старого города, как они говорят — воспитали… Такой внезапный подарок я найду только у тебя, Фиц! Ползи сюда, червь, и не бойся. Твоя смерть будет быстрой!

Прослушав этот краткий диалог, Ирма сама зарычала:

— Берилл, щит Коннора рассчитан только на нас и на Ивара? Если вместо Ивара эти двое здесь будут, он нас защитит?

— Да!

— Тащим мою куртку к двери и высыпаем на неё камни! — приказала Ирма. Идея постепенно вырисовывалась по мере появления каждого нового элемента. — Забрасываем тех троих камнями, а пока они обалдевают от нашего появления, втаскиваем тех двоих сюда. Вади, я видела — там две указки валялись! Тащи сюда. А ещё стул! Дверь за собой заклиним! Пока они её ломают, может, успеем в окно выпрыгнуть!

Дожидаясь, пока Вади прибежит с указками, ребята опробовали, открыта ли дверь, и сообразили, что именно о ней говорил невидимый пока мальчик Фиц. Потому как открыта. Наконец они вывалили на курточку Ирмы всё, что насобирали по дороге, а рядом поставили раскрытые скейты, прислонив их к стене. Когда всё задуманное было выполнено, они приготовились открыть дверь и уронить отяжелевшую куртку за порог, в коридор. Ирма напряглась и выпалила:

— Раз, два, три!

Перекрывая слабеющее хныканье хромой девочки (они уже поняли, что она не просто хромала), мольбы мальчика, а также издевательский гогот взрослых (их легко определили: один маг и два оборотня), Берилл с треском распахнул дверь.

Почти одновременно с её рывком в коридор Ирма и Вилл буквально перебросили через порог свой неожиданный то ли тюк, то ли мешок с кучей кирпичных обломков и тут же размахнулись.

Опять-таки одновременно Ирма оценила обстановку: девочка в чёрном балахоне некромага лежала в двух шагах от двери — рядом стоял на коленях тот мальчик, тоже в чёрном, а в пяти-шести шагах от них стояли трое взрослых, которые оцепенели при виде новых лиц. Ирма-то привыкла действовать внезапно, чтобы противник не сообразил, какую она сейчас тактику проводит. А лучший исход ситуации был именно тогда, когда она успевала договориться со своими игроками, а потом командовала (Селена говорит — импровизировала!) в зависимости от того, как повернётся событие.

Не прошло и секунды с момента, как они выскочили из кабинета, а в троих убийц (сомнений не осталось!) полетела туча мелких, но хлёстких снарядов. Чуть только взрослые мужчины отвернулись — с воплями и руганью, ошарашенные невиданной атакой, против которой ничего не могли противопоставить от внезапности налёта, чуть только они всплеснули руками, инстинктивно загораживая головы от каменного града, волчишка стукнула Берилла по плечу:

— Тащим девчонку!

Они прыгнули к хроменькой девочке. Та, как и мальчик, уставилась на отчаянно ругавшихся мага с оборотнями, от слабости не в силах посмотреть, откуда появились камни, летящие над ней в некромага и его охрану. Схватились же Ирма и Берилл за её подмышки. Лора аж охнула от неожиданности.

Едва только её приподняли в положение “сидя”, чтобы втащить в кабинет волоком, Ирма пнула мальчика, оглохшего от грохота камней и тоже загипнотизированного всполошёнными взрослыми и оглядкой на невесть откуда взявшихся детей, которые устроили этот бешеный камнепад. Головой то туда, то сюда мотал только так! И глаза квадратные!

— Быстро с нами! — рявкнула на него волчишка.

Он, как несчастный паучок, упёрся руками в пол и так, не успев разогнуться, бросился, будто на четырёх лапах, в кабинет через порог. Мальчишка чуть не упал, зацепившись подолом своего некромагского балахона за расщепленный край двери, однако рванул вперёд так, что с треском порвал балахон, но оказался-таки внутри.

Оставив обоих у окна, Ирма с Бериллом кинулись к волчатам, у которых заканчивались метательные снаряды. Мимоходом волчишка поиграла с мыслью: а может, не закрывать дверь? Может, оставить её открытой, а самим затаиться с обеих сторон от двери со скейтами, и, когда эти взрослые, настоящие бандиты, начнут входить в кабинет, треснуть по их башкам так, чтобы они поняли: маленьких обижать нельзя!

Но по здравом размышлении через две секунды Ирма отказалась от этого плана.

И не потому, что это неосуществимо, — сообразила она. А потому, что, если треснуть взрослого мужчину, вдвое выше нападающих на него, по голове скейтом, это будет слишком слабый удар. Ох, сколько всего надо учитывать, когда что-то планируешь!

Скомандовав двойняшкам-оборотням отходить, волчишка и Берилл хлопнули входной дверью и сразу же принялись впихивать в дверную ручку обе указки — на их счастье, металлические. Ручка оказалась добротной и большущей, так что Вади взял стул и попытался пропихнуть в эту ручку и ножку стула. Увы, мешал сам стул в толстых стенах проёма. Хотели было его сломать, но Берилл вдруг закричал:

— Ложись!

Ирма рухнула на месте, да ещё успела устроить Вади подсечку. Падая, прочувствовала, как над головой пролетело что-то горячее. Но плевать хотела на всё другое: мозги решали только одну задачу, зациклившись лишь на одной неизвестной: работает ли ещё защита Коннора? Они же все разбежались!

Кто-то схватил её за плечо и потащил по полу от двери. Рядом ехал Вади, и волчишка видела, что его-то тащат двойняшки. Значит, её везёт Берилл?

— Берилл!

— Что?

— Щит Коннора пропал?

— Он на двойняшках! Они не разъединялись!

— Мы сумеем в него поместиться потом? — перевернувшись на живот, Ирма сама поползла в ранее “обжитый” угол кабинета.

— Сумеем.

— Ты, получается, вне щита?

— Пока — да.

— Брось меня и зови Хельми!

— Вот мы дураки-то! — ахнул Берилл и немедленно вцепился в собственное запястье, дрожащими пальцами ослабляя застёжку браслета с графическим рисунком дракона.

А пальцы дрожали не просто так. В дверь сначала дубасили, а потом на уровне плеч взрослого мужчины ударили так мощно, что это место треснуло — дерево же! — ощетинившись мелкими щепками. А потом начали лупить только в это место, пробивая дыру и расширяя её.

Двойняшки отпустили Вади и побежали к тем двоим, которые жались в углу и смотрели на пятерых детишек совершенно остолбенело. Впрочем, девочка-некромаг уже с трудом держала глаза открытыми, то и дело заваливаясь головой назад, а мальчишка старался, чтобы эта её голова не падала.

Ирма рыкнула на своего “семейного”, чтобы он тоже присоединился к ним, сохраняя защиту. Так что четверо быстро устроились рядом с юными некромагами, пока Берилл сосредоточенно колдовал над блокировкой браслета. Окружив подростков-некромагов, волчата с жалостью услышали, как девочка — Лора, кажется, — дышит всё слабей и всё чаще хрипит, слишком тяжело хватая воздух ртом.

Беспорядочно зачастивший голос Берилла заставил всех вздрогнуть, а за дверью перестали грохотать, ломая её:

— Хельми! Спаси нас! Мы в какой-то школе! И к нам ломятся некромаги!! Взрослые!! Что?! Нет! Коннор тоже здесь, но он далеко от нас, а мы на первом этаже! Хельми, ты прилетишь?! Мы тебя ждём, Хельми!!

Снова защёлкнув браслет, мальчишка-вампир присоединился к своим и подросткам-некромагам. А взвинченная волчишка помчалась к двери — правда, будучи предусмотрительной даже вгорячах, встала сбоку и пронзительно завопила:

— Ломайте-ломайте! Сейчас Хельми прилетит и всех вас сожжёт! Храбрые — да?! Против маленьких?! А попробуйте с драконом подраться, негодяи бессовестные!! Давайте, давайте — стучите! Вам за нас потом Хельми по башке настучит, гады! В пыль сожжёт! Будете знать, как маленьких обижать!!

— Ирма, возвращайся! — позвал Берилл, глядя на девочку-некромага. — Она приходит в себя! Кажется, щит Коннора помогает ей!

— Это как? — прибежала волчишка и села на колени посмотреть.

— Он отрезал её от того дядьки, который с неё силы тянул!

Сидевший на полу мальчишка-некромаг, на чьих коленях головой лежала девочка, утвердительно покачал головой.

— Да, я вижу это, — то и дело оглядываясь то на подозрительно примолкшую дверь, то на странных (явно по его мнению) детей, выговорил он, с трудом унимая дрожащую челюсть и слишком отчётливо трясясь. Но, несмотря на весь ужас, который он испытывал — заметила Ирма — он продолжал вливать в недавно умиравшую девочку силы, положив ладони на места приёма — узлы сил, как шёпотом объяснил Берилл.

— А здесь — что? — спросила волчишка, тоже изредка скашиваясь в сторону успокоившейся двери. — Школа, что ли?

— Школа, — вздохнул мальчишка и тут же представился: — Меня зовут Фиц.

Ему не стали объяснять что слышали, как он умолял за дверью взрослого некромага, а потому они уже знают, как его зовут. Быстро представились сами. И тогда он нерешительно спросил:

— А вы кто? И кто такой Хельми? Он правда?..

— Да, Хельми — дракон, — спокойно ответила Ирма, приводя учащённое дыхание в порядок: Тармо только что шепнул, что за дверью пусто. Поверили? Эти?

— А ещё он кровный брат нашего Берилла, — добавил Вилл. Он не хвастался, а просто уточнял.

Но мальчишка-некромаг не стал придираться к его словам. Всё ещё насторожённо глядя на дверь и дыша так, чтобы вгонять в тело девочки силу, он спросил о том, что его интересовало на данный момент гораздо больше:

— Кто сделал этот щит? Вы упоминали какого-то Коннора?

— Он тоже мой кровный брат, — спокойно ответил Берилл.

— А почему ты… ты же вампир? Почему ты… — Фиц облизал губы, кажется слегка побаиваясь в такой необычной компании задавать такой вопрос, потому и вопрос получился каким-то извиняющимся. — Почему ты подчиняешься оборотню?

— Ирма — командир нашей группы, — объяснил мальчишка-вампир. И добавил: — Долго рассказывать. Пока ждём Хельми, ты нам лучше про эту школу расскажи.

— А где этот… ваш Коннор? Почему он не помог вам? Не пришёл вас спасти?

— Ну, скорей всего, он увлёкся дракой, — спокойно сказал Тармо. — Он у нас такой — увлекающийся.

— Он что — тоже оборотень?

— Нет, он человек. И очень сильный маг. Ну, что тут у вас за школа?

— Ты спрашиваешь так, будто не боишься… — медленно сказал Фиц, глядя на дверь.

— У Тармо хороший слух, — сказала волчишка. — Если он сказал, что за дверью никого, — значит, так и есть.

— А вы вообще — откуда?

Ирма приглушила вздох, который едва не вырвался у неё: мальчишка-некромаг был не просто бледным — он аж посерел от переживаний, как она поняла. А будучи светловолосым, выглядел при этом довольно жалко. Как и девочка, которая уже начинала пытаться поднять голову с его коленей.

— Мы из Тёплой Норы, — гордо сказал Вилл и вытащил цепочку с кулоном. — Вот — видишь? Эти буквы значат — Тёплая Нора. Мы там живём.

— Приют?

— Для чужих — приют, — пожала плечами Ирма. — Для нас — дом.

— Буквы на кулоне странные.

— Драконий алфавит, — небрежно ответил Берилл. — Ну, а вы с Лорой откуда?

— Мы… здешние, — хмуро сказал Фиц. — Сначала жили во всех домах, которые ещё не развалились. Потом нас нашли некромаги из Старого города и предложили такую штуку, как интернат. Это когда живут и учатся в одном доме. А мы все в основном раньше были учениками здешних некромагов. Они нас не хотели отпускать. Ну… Кто-то, я, например, сбежал от таких. Они приходили сюда весь последний месяц и требовали, чтобы мы вернулись. Но здесь… — он сипловато вздохнул: — Здесь кормят хорошо, а к ним идти… Они нас… как бездомных псов держали. После этого интерната возвращаться не то что не хотелось. Даже подумать страшно. А потом… Потом Перт сказал, что больше не намерен держать нас здесь. И, если хотим продолжить обучение, лучше перейти в Старый город. А нам не хотелось…

— Перт — он такой, — хмыкнула волчишка. — Вечно какие-то интриги!

— Ты знаешь Перта?! — поразился Фиц.

— Мы все про него знаем. А как не знать, если Коннор с ним постоянно ругается? — развела руками Ирма. — И что дальше?

— Он сказал, что оставит нас здесь без учителей и воспитателей — то есть распускает школу. Мы думали, что эту неделю ещё поучимся, а потом будем думать, что делать дальше. А сегодня… здешние, пригородные некромаги ворвались в школу и сразу побежали наверх — там у нас жилые этажи. Они убивали наших воспитателей, выпивая их силы, а потом принялись за нас… Вот и всё.

— Не понимаю, — прошептала Ирма. — Зачем они это делают? Зачем убивают? Ведь их могут найти и наказать!

— Не знаю, — покачал головой подросток-некромаг.

— А сколько вас было? — спросил Тармо, который постоянно прислушивался, присев рядом с дверью. — Получается, вас только двое осталось?

— Нет, кое-кто успел сбежать. Но если они захотят вернуться… — у Фица перехватило горло. — Убивать начали прямо в комнатах. Я видел троих убитых. Что с остальными — не знаю. Успел добежать до комнаты Лоры, успели вместе спуститься, а мой бывший хозяин встретил меня в коридоре и стал сразу опустошать её — она слабей. Их там что-то отвлекло, и мы сбежали. Думали — успеем выскочить в окно, а они нас догнали… Эй! Тармо, да? Там точно никого нет?

— В коридоре пусто, — подтвердил мальчик-оборотень.

— Но мы никуда не идём, — твёрдо сказала Ирма. — Ждём, когда появятся наши. Либо Коннор, либо Хельми.

— Их всего лишь двое, — угрюмо сказал Фиц. — Наши хозяева убьют вашего Коннора, если этот ваш Хельми не прилетит вовремя.

— Убьют? — скептически усмехнулась волчишка, и волчата с Бериллом поддержали её смешок. — Да Коннор в спарринге сильней Хельми! И Хельми это знает!

— А что такое спарринг? — нерешительно спросил впечатлённый Фиц.

И компашка принялась с жаром рассказывать о тренировках на учебном поле чёрного дракона. Слушая их, даже Лора оживилась… А Ирма подумала, что во всём этом разговоре зияет дыра, на которую никто не обращает внимания: ребята об Иваре забыли так, словно его и не было с ними.

А потом по окнам хлестануло сильным ветром, и Берилл сердито сказал:

— Ну наконец-то! Прилетел!

… Стремительный вираж — ремни ослабели, и освободившийся от драконьих когтей Мирт бросился в сторону, давая Хельми возможность, сделав круг, вернуться на место и обернуться в человеческую ипостась. Хельми вели две нити из школы-интерната некромагов — суматошная связь с Коннором: судя по всему, браслет так и валялся где-то на полу; и нить, связывающая юного дракона с мальчишкой-вампиром. Поэтому юный дракон быстро сообразил сесть прямо перед входом в школу. И приземлились они на коротком расстоянии от места происшествия и сразу взяли под контроль всех живых, примерно представляя, что здесь случилось.

Ох и натерпелись Мирт с Хельми в дороге! Когда Хельми начал мысленно отвечать Бериллу, мальчишка-эльф, молча присоединившийся к их связи, просто ужаснулся: эти-то как оказались в самом центре убийственной бойни?!

“Эти” — оба нисколько не сомневались, что рядом с Бериллом вся компашка Ирмы.

Обернувшийся Хельми бегом догнал Мирта и даже опередил его немного, потому что пламя рвалось из него от ярости на убийц и страха за малышню, которая просто невероятным образом попала в дикую ситуацию.

За десяток шагов до входа Мирт приметил:

— Дверь открыта.

— Ага, — сказал Хельми, начиная ухмыляться: как будто на слова мальчишки-эльфа из дверей школы-интерната вылетело некое тело!

— Оборотень! — удивился Мирт.

— Забыл, что они ох-храняют пригородных некромагов? — недобро сощурился дракон. — Кажетс-ся, Коннор продолжает развлекатьс-ся!

Это он высказался, когда поверх едва двигавшегося оборотня приземлился второй, вылетевший из помещения.

— Подождём? — уже насмешливо предложил Мирт. — Пока он назабавиться в своё удовольствие?

— Ещё чего! А мы? Или х-хотя бы я? Полгода без нас-стоящего с-спарринг-партнёра! И ты не забыл? Там детиш-шек убивают!

— Помню, — жёстко отозвался Мирт, покосившись на неподвижно лежавшие на газоне тела в чёрных одеждах и поднимаясь следом за драконом по лестнице в несколько ступеней. — Ого…

Хельми расправил плечи и чуть не бегом помчался по коридору — к Коннору, который дрался против окруживших его пятерых оборотней, в то время как трое некромагов пытались исподтишка пробить его магическую защиту. Боевая ярость Хельми притупилась лишь на единственное мгновение, уступив место изумлению: в мальчишке, лежавшем у стены, он узнал Ивара!.. Этот ещё здесь откуда?! Судя по мягкому свечению над ним защиты, кажется наспех сделанной Коннором, он жив. А ведь дракон поначалу решил, что это ученик школы — заметив чуть дальше трёх мёртвых подростков.

Стремительно разворачиваясь к очередному противнику (Хельми успел заметить: и этот сейчас полетит в сторону выхода!), Коннор, окровавленный так, что страшно смотреть, мимолётно кивнул юному дракону, будто они встретились где-то на прогулке. Так что Хельми, нисколько не сомневаясь, прыгнул к “лишнему” из толпы агрессоров и вырубил его, чуть только тот повернулся — отследить, кому кивнул строптивый мальчишка-некромант. Ещё пара секунд — и юный дракон встал спина к спине с Коннором. Ещё пара секунд — и защита обернулась в нападение, когда оба подростка отходили друг от друга, а потом возвращались, едва их начинали теснить.

Тем временем Мирт по стеночке обошёл дерущихся и очутился в опасной близости, встав напротив троих некромагов, которые судорожно перевели своё ошеломлённое внимание с невесть откуда взявшегося дракона на мальчишку-эльфа. А тот, обойдя драку, медленно и даже торжественно пошёл к ним. Нет, он не стал драться. Он просто кинул между дерущимися и некромагами мощную защиту, чтобы уколы, убийственно прощупывающие Коннора, а теперь (боязливо) и Хельми, прекратились.

В какой-то степени благодаря именно тому, что больше отвлекаться на взрослых некромагов не пришлось, Коннор и Хельми быстро закончили разбираться с телохранителями. Остались некромаги.

Коннор со скулы вытер кровь — не свою. И подошёл к некромагам. На этот раз приглядывающиеся к нему дракон и эльф старались держаться за его спиной.

Облизав пересохшие губы, мальчишка-некромант охрипло сказал в лицо одному, самому высокому и жилистому:

— Такие, как вы, жить не должны.

— Ты не убивал оборотней! — злорадно ответил тот. — Неужели ты думаешь меня запугать? Я же знаю, что ты нас не убьёшь!

— Есть что-то, что пострашней смерти, — сквозь зубы процедил Коннор.

— И что это? — с издёвкой спросил жилистый.

— Я запомнил рисунок, — медленно, чтобы жилистый понял, проговорил Коннор и оскалился. — Ты понимаешь, о чём я?

— Ты слишком молод, чтобы знать такое! — завизжал некромаг.

Но мальчишка-некромант уже поднимал ладонь перед его лицом — двое других, с обезумевшими при виде этого жеста глазами, начали отступать, оглядываясь на коридор, из которого они пришли. Хельми немедленно заступил им дорогу. Он ещё не сообразил, о каком рисунке говорит Коннор, но эти гады испугались! Значит, это что-то очень… как минимум, действенное.

Не уследил: слишком внимательно приглядывался к тому, что делал мальчишка-некромант, — и к тому, что происходит на магическом уровне.

И сам открыл рот: Коннор стянул с некромага все силы — и тот свалился вялым мешком рядом с ближайшим мёртвым подростком…

Топот заставил отвести взгляд от упавшего некромага. Только касание Коннора к плечу заставило оглянуться от сбежавших.

— Мы потом их найдём, — сказал мальчишка-некромант. — Пора бежать на второй этаж. Там угасают шесть жизней.

И они втроём бросились к лестнице наверх.

Глава седьмая

Лестницы на второй этаж широкие и длинные, с большой площадкой между ними. Пробегая середину первой, Коннор спросил:

— А как вы здесь оказались?

— В драке ты потерял мой брас-слет! — откликнулся Хельми, бегущий следом. — Зас-стёжка расстегнулас-сь, и блок перес-стал с-сущес-ствовать. Я тебя ус-слыш-шал.

— Держи! — протянул руку Мирт, старавшийся мчаться наравне. — Я подобрал его!

— А как ты с-сюда попал? И почему меня вызвал Берилл? Он ссказал, что с-сидит где-то в ш-школе, в кабинете, и что к нему рвутся взрос-слые некромаги. С-судя по голос-су, он страш-шно ис-спугался.

— Почему вызвал — не знаю. Я оставил группу Ирмы на улице, подальше от этого здания. Сидит здесь? В школе? — Он почувствовал, что его лицо приняло жёсткое и неприятное выражение, когда он кое о чём вспомнил. Но расслабить мышцы лица не сумел: тревогу за тех, кто нуждался в помощи, перекрыл гнев на человека, который ему был близок по родству, но почти враждебен по взглядам на… жизнь, как говаривала Селена. Но совладал с собой и, замедленней вышагнув на площадку второго этажа, договорил: — А попал я сюда… Сегодня утром Вади учуял на Трисмегисте запах Ивара. Ирма решила прогуляться к нему в гости. Я нашёл их всех, когда Ивар провожал детишек назад и вместе с ними наткнулся на пригородных некромагов.

— Коннор, а почему ты оставил Ивара в коридоре? — не выдержал Мирт.

— Там безопасно, — процедил мальчишка-некромант сквозь зубы.

— Ты же понял, что я имею в виду, — упорствовал Мирт.

— Да, понял. Но… Я просил его посидеть с Ирмой и её группой, доверил младших ему, а он их бросил на улице. Думаю, именно потому Ирма с ребятами влезла в здание и оказалась в опасности. Ладно, хоть сейчас они перестали бояться — я мельком попробовал достучаться до Берилла. Он не ответил, но сам спокоен.

Они стояли на открытой площадке в коридор второго этажа и, затаив дыхание, мысленно пронизывали личными нитями внимания обе стороны с жилыми комнатами, нет ли где засады или ловушки. На мгновение застыв, Коннор наконец кивнул и повернул направо — в самую длинную часть коридора. Без слов согласившись с ним, ребята насторожённо последовали за ним, прислушиваясь ко всем закрытым комнатам, а в некоторые заглядывая.

— Коннор, — прошептал Хельми, — ес-сли не с-секрет: о каком рис-сунке ты говорил?

— Эти некромаги провели обряд, о котором рассказал Селене Ильм. И теперь используют заклинание, сопровождаемое жестовым рисунком, чтобы снять с мага силу.

— Тебя “не было” на утреннем с-совещании, — нейтрально заметил Хельми.

— Знаю, — спокойно ответил Коннор.

На его счастье — ему не хотелось говорить, — они подошли к двум комнатам, чьи двери оказались распахнутыми настежь. На пороге одной, головой в комнату, судя по одежде — лежал взрослый некромаг из Старого города — возможно, преподаватель. Коннор быстро просмотрел происходившее здесь недавно, затем присел перед некромагом и немедленно оглянулся на Хельми:

— Накидывай на всех пентаграмму стоячего времени!

— Ты уверен, что на вс-сех?

Хельми буквально прыгнул мимо него к взрослому некромагу. Вынув из кармана мелки, которые у него всегда были с собой, юный дракон лихорадочно начал выписывать на полу мелкие знаки и символы, сплетая над неподвижным телом пентаграмму. Та закупоривала живое существо в том моменте, на котором линии пентаграммы опускались на него. Таким образом, можно успеть что-то сделать, чтобы существо продержалось до помощи ему.

Сразу помочь, вливая силы одновременно всем шестерым, которых определил Коннор, невозможно, так что пентаграмма стоячего времени помогала не упустить ни мгновения.

— На всех! — подтвердил мальчишка-некромант, опускаясь на колени перед мальчиком-подростком, лежавшим между кроватями.

Мирт проскочил мимо него — к другому подростку.

— Быстро! — скомандовал Коннор, оглянувшись и протягивая руку к Хельми.

Дракон кинул мелки обоим. Коннор знал, как начертить пентаграмму, потому что любил учиться, а любимое увлечение старшего брата когда-то показалось ему очень интересным. Мирт тоже знал, как создавать такие пентаграммы. Правда, у него был не вполне личный интерес. Он собирался стать целителем, так что пентаграмму стоячего времени считал важной частью своей будущей специальности.

Спустя секунды в комнате раздавался только беспорядочный стукоток мелков о пол. Кроме двух подростков и взрослого некромага, в комнате нашли ещё одного мальчика — лет десяти. Поскольку он был ближе к Мирту, то Коннор и Хельми оставили его заключать в пентаграмму беднягу, а сами бросились в следующую комнату. Здесь разыскали двоих — подростка и ещё одного мальчика, лет, примерно, восьми-десяти. Подросток, кажется, пытался защитить младшего, поскольку лежал перед шкафом, чьи дверцы были распахнуты, а на его нижней полке скрючился тот самый мальчик.

Обоих вытащили на более просторное место, чтобы удобней было вычерчивать линии и знаки. Когда обе пентаграммы были закончены, Хельми и Коннор принялись вливать в ребят силы. Теперь, когда не надо тратить силы на спешку, Хельми снова заговорил первым:

— Коннор… Ты уверен, что здес-сь только ш-шес-стеро?

— На этом этаже — да. Хельми… А почему ты спрашиваешь? Я же знаю, что ты проверил этаж и сам знаешь… Ты как будто проверяешь… меня.

— Ты ссильно изменилс-ся.

— Я тот же, — резко сказал Коннор. — И если ты думаешь, что я не заметил тех двоих, которых на первом этаже приютили наши младшие, то здорово ошибаешься.

— Я о другом, вообще-то, — вздохнул Хельми и больше не заговаривал на неприятную для мальчишки-некроманта тему.

Слишком много сил вливать в пострадавших не следовало. Привыкнут к чужой поддержке. Достаточно того, что их привели в себя и что они сумели встать на ноги.

Коннор почти взвалил на себя подростка, перекинув его руку на своё плечо, а Хельми взял на руки малыша. Чуть не бегом добрались до первой комнаты, где Мирт уже привёл в себя младшего, который оказался девочкой в мужской одежде, и теперь колдовал над подростком постарше. Хельми и Коннор переглянулись и, усадив своих подопечных на кровать, принялись за работу над взрослым некромагом.

Когда вливание заканчивалось, Коннор внезапно замер. Вместе с ним застыл и Хельми, встревоженно глядя на него. Но мальчишка-некромант не смотрел в определённую точку, как если бы почуял опасность. Нет, он выглядел человеком, который вспомнил что-то…. экстренное.

Не выдержал Мирт.

— Коннор, что?

— Когда пригородные некромаги напали на школу, их нападение наверняка учуяли в Старом городе. Школа-то была защищена. Что-то мне подсказывает, что вскоре здесь будут Перт с Морганитом.

Договорил — и оглядел братьев.

Мирт прикусил губу, сообразив, о чём говорит Коннор. Хельми сузил глаза.

— Драться с х-храмовниками? — пока ещё нейтрально спросил он.

— Нет. Думаю — пора подключить маму Селену и Джарри. Мирт, ты пока свободен — вызывай. Пусть по дороге заедут к Чистильщикам — лишними ещё несколько машин не будут. Если не успеют, тогда подумаем о драке с Пертом. Но этих ребят на заклание они не получат.

— А этот? — напомнил Мирт, кивая на взрослого некромага. — Как быть с ним?

Постепенно оживающие ученики-некромаги с опаской следили за их разговором.

— Легко, — хмыкнул Коннор. — Мы оставим его в полуобморочном состоянии и доставим… — он ухмыльнулся, — как военный трофей, в Тёплую Нору!

Несмотря на ситуацию, которая могла измениться в любой момент — и не в их пользу, братья грохнули хохотом. Отхохотавшись, Хельми и Коннор быстро привели в исполнение свой странный план. Если ученики-подростки пребывали в сознании, пусть пока слабоватые для активных действий, то взрослый некромаг так и оставался в состоянии, близком к обмороку. Пока они это проделывали, Мирт связался с Селеной.

— Она в городе — в каком-то магазине, вместе с Джарри, — оповестил он братьев.

Хельми и Коннор тем временем, взявшись за руки-ноги взрослого некромага, начали его переброску к лестнице. Собирались перенести всех оставшихся в живых к выходу из школы, а там либо дождаться помощи с перевозкой от взрослых, либо сообразить самостоятельно, что делать дальше. Мирт, тащивший самого младшего (ой, самую младшую!) из первой комнаты, продолжал:

— Селена, мы в школе-интернате… Тихо-тихо! Я доскажу, ладно? Здесь был налёт пригородных некромагов. Несколько человек осталось в живых. Нам нужны машины, чтобы перевезти живых в деревню. Оставлять их здесь нельзя — ни в коем случае. Сумеете подъехать к нам, сделав остановку у Чистильщиков, чтобы взять ещё машины?.. Селена, давай мы потом тебе всё расскажем. Мы боимся, что скоро здесь будет Перт! Ага… Ага… Хорошо, поняли.

Он посмотрел на блокирующий браслет Селены и удовлетворённо сказал:

— Как только она услышала про Перта, тут же замолчала, а потом велела ждать: они приедут быстро! Да… Имя Перта теперь как предупредительный выстрел.

— Про это потом, — сказал Коннор. — Мы же не сумеем быстро спустить всех на первый этаж. Нужны руки.

— Берилл на с-связи, — откликнулся Хельми. — Берилл, вы с-сумеете помочь тем двоим подойти к вх-ходной двери ш-школы? Ну и х-хорош-шо. Начинайте. — И объяснил заинтересованным братьям: — Они с-собираются ис-спользовать с-скейты. Чес-стно — не предс-ставляю — как. Но Ирма у нас-с выдумщица. Надеюс-сь, они там никого не уронят.

— Прекрасно, — проворчал Коннор. — Так. Сносим некромага вниз и там приводим в себя Ивара. У нас слишком много пострадавших, чтобы он там прохлаждался без дела. Мирт, ты всё равно идёшь впереди — выведи Ивара из моей защиты.

— А что не сам?

— Ты же видишь, что я зол на него!

— Раньше ты не был таким чувствительным, — усмехнулся Мирт, но пререкаться с ним не стал: времени маловато.

Укладывая взрослого некромага ближе к порогу из школы, Коннор чуть скосился на мальчишку-эльфа, который склонился над Иваром. И отвернулся.

Вовремя: из-за коридорного поворота выехали несколько скейтов, на которых сидела ошарашенная неизвестная девушка — в той же форме некромагов. Скейты, каким-то образом соединённые вместе, за верёвку, словно игрушечную машину, тащили (или вели?) Ирма с Бериллом — остальные члены её группы вместе с ещё одним мальчиком в чёрном балахоне едва поспевали бежать с обеих сторон от разогнавшегося неожиданного средства передвижения и удерживать девушку за плечи и руки, чтобы она не свалилась. Девочка же судорожно вцепилась в края своего транспорта и выдохнула только тогда, когда Ирма велела Бериллу останавливать движущуюся переноску. Едва скейты остановились, девочка немедленно вытянула ноги — коснуться пола. Наверное, боялась, что её и дальше заставят ехать на ненадёжном транспорте.

— Это Лора! — крикнула Ирма. — А это Фиц! Коннор, ты живой? Ой, Мирт! — завизжала она от радости, словно и не слышала от Берилла, что мальчишка-эльф рядом.

К мгновенному испугу двоих, которых они привели к выходу из школы, Ирма помчалась к мальчишке-эльфу и подпрыгнула, чтобы он обнял её. Вот уж чего она не боялась, так это того, что Мирт не сможет её удержать. Мирт было улыбнулся, поймав её, и вдруг… Громкий плач волчишка остановить не сумела. Всё недавнее напряжение выплеснулось в насморочных воплях и ругани — так самозабвенно, как плакала Ирма, никто в Тёплой Норе плакать не умел. Мирт гладил её по спине, успокаивая, но не слишком утруждая себя: знал, что волчишке необходимо выплакаться, после чего она снова станет самоуверенной и деловитой. Главное, чтобы было, в чью жилетку прореветься.

Минуту спустя, уловив момент, когда Ирма выплеснула свои эмоции, Мирт использовал фирменный жест успокоения, и волчишка сама нетерпеливо завозилась в его объятиях, чтобы он опустил её на пол…

Коннор чуть насмешливо заметил, что двое спасённых группой Ирмы потрясённо восприняли эту сцену, хотя она перебилась следующей: вся группа малолетних бандитов одновременно с броском Ирмы к Мирту бросилась к Хельми обнимать его: всё-таки именно дракона вызывал Берилл, чему ученики некромагов вряд ли поверили всерьёз.

А мальчишка-некромант про себя подумал: “Да, эльф и оборотень. Да, дракон и волчата. Начинайте привыкать к реалиям Тёплой Норы!”

Приведённый в себя Ивар огляделся, сообразил, что произошло и происходит, и обозлился. Результатом чего стало его сильнейшее желание смыться — видно было невооружённым глазом. Но Коннор, проходя мимо, будто вскользь заметил:

— Снова сбегаешь от трудностей?

— Я никогда не сбегал… — возмущённо начал мальчишка-друид.

— Ну и прекрасно, — перебил его Коннор, — берись за ноги этого некромага и помоги мне вытащить его из школы!

“Я всё-таки подловил его на слабО, — спокойно размышлял Коннор, таща некромага, взявшись за его подмышки. — Но что дальше? Если честно, мне совсем не хочется с ним… общаться… Он мне совсем… чужой”.

Когда закончили вывод всех учеников на крыльцо школы, Коннор встал перед ними, сидящими на ступенях и с тревогой поглядывающих по сторонам.

— Сейчас приедут машины из нашей деревни. Мы отвезём вас к себе домой, а как только придёте в себя, можете идти, куда захотите.

— К себе домой — это куда? — мрачно спросил подросток, который пытался спрятать маленького ученика-некромага в шкаф. Тот, кстати, сейчас сидел, плотно прижавшись к нему, и поглядывал на всех довольно диковато. — Вы кто, вообще?

— Официально наш дом называется приютом, — вежливо объяснил Мирт, который вместе с Хельми сидел в тесном окружении малолетних бандитов. Компашка Ирмы облепила их двоих, потому что чётко осознавала: рядом с ними обоими безопасно! — Но у него есть другое название — Тёплая Нора. Мы больше привыкли к этому второму. И да, это наш дом.

— Вы хотите нас туда… — не договорил мрачный подросток, и его глаза блеснули недовольством. Правда, скосившись на Хельми, он как-то успокоился.

— Повторяю: вы туда поедете только для передышки, а потом, когда поправитесь, можете идти на все четыре стороны. Главное, что здешние некромаги до вас не сумеют дотянуться, — ещё раз объяснил мальчишка-эльф и выпрямился, всматриваясь в дорогу к школе. — О, кажется, наши едут!

Хельми, наоборот, пригнулся и быстро сказал:

— Коннор, с-слева…

Мальчишка-некромант скосился налево: там стояла группка мужчин, вокруг которых лениво колыхалось марево, подсказывающее, что это некромаги.

— Не страшно, — равнодушно сказал он. — Они опоздали.

— Это ты о чём? — влез тот самый мрачный подросток. — А если мы не хотим в ваш приют? Что тогда?

— Подойди, — велел Коннор, и, как ни странно, подросток повиновался. Мальчишка-некромант развернул его лицом к группе некромагов. Подросток замер, едва дыша. — Если вы не хотите к нам, куда же вы хотите? Где вы будете себя чувствовать в безопасности? Сейчас приедет Перт со своими. Он же цацкаться с вами не будет — заберёт к себе, и тогда у тебя не будет выбора с будущим.

— Мы между двух огней… — прошептал мрачный и взглянул на Коннора. — Меня зовут Аметрин.

— Ты… вампир? Твое имя — название минерала, — объяснил своё уточнение Коннор.

Добавить ничего не успел. Услышавший их краткий разговор, мальчишка-вампир помахал Аметрину рукой и объявил:

— А меня зовут Бериллом!

И на площадку возле входа в школу начали въезжать пять машин. Из первой выскочила Селена и бросилась навстречу бегущим к ней малолетним бандитам. Те радостно орали и так принялись её обнимать, словно это не они сбежали, а Селена потерялась и вот, наконец, нашлась!.. Вместе с ними она подошла к крыльцу и, к огромному изумлению хмурого Ивара, первым делом обняла его. Сердито сказала:

— Я уж думала — не дождусь тебя! Всё! Быстро переносим и переводим ребят по машинам! О, у вас тут ещё и взрослый!

— Привет, ребятишки! — кивая ученикам-некромагам, подошёл Рамон и крепко пожал руку Коннору: — Ну, здравствуй, давно не виделись!

Чистильщики тоже курировали школу-интернат в качестве охраны и были знакомы со всеми её немногочисленными учениками. Поэтому личное знакомство командира Чистильщиков с мальчишкой, который смотрел на всех чуть свысока, учеников школы очень удивило.

От третьей в ряду машин ко всем воззвал недовольный Колр:

— Марш-ш вс-се по маш-шинам! Прос-странс-ство дрогнуло! Перт мчитс-ся с-сюда!

Его услышали: выживших школьников Перт может потребовать оставить именно как подопечных, а потом распорядиться ими по-своему и не обращая внимания на их личные желания.

Итак, семерых учеников-некромагов (пятеро со второго этажа — двое с первого) и одного взрослого некромага (то ли учителя, то ли воспитателя — забыли выяснить) быстро рассадили по машинам, и кавалькада стремительно начала удирать с места происшествия. Машина, куда сел Коннор с братьями, следовала за остальными последней. Он следил в окно двери, как та группа некромагов постепенно начала приближаться к крыльцу школы. Чьё-то внимание на себе Коннор почувствовал сразу. Обернулся. Хельми, который неотрывно наблюдал за тем же, посмотрел на него с ухмылкой.

— Помниш-шь, как ты с-сидел на краю маш-шины и отс-стреливался от крабов?

Через минуту Коннор открыл запасную дверь в конце салона и уселся на край. Хельми, сгорбившись — потолок машины слишком низок для него, встал за ним. Мирт сидел рядом, держась за поручень сиденья и на всякий случай крепко держа Коннора за шиворот. Некромаги возле школы виднелись ещё отчётливо, но ещё один поворот — и они пропадут за зданиями.

— Хельми… Огонь! — горячо шепнул мальчишка-некромант.

Огненная стрела выстрелила в сторону школьного крыльца. Коннор прошептал короткое заклинание — стрела резко раздвоилась. Заметив её стремительное приближение, некромаги с воплями начали разбегаться в стороны. Достигнув здания, слепяще огненная стрела в одно мгновение будто обвила его.

— И что это будет? — спросил заинтригованный Аметрин, следивший за всеми действиями, перегнувшись через поручень. Мрачным он уже не выглядел.

— Охрана школы до приезда Перта, — не оглядываясь, ответил Мирт.

Школа исчезла за поворотом.

— Мальца как звать? — спросил Коннор, закрыв запасную дверь машины и садясь на место. — Того, что с тобой сидит?

— Эден, — ответил Аметрин, который снова насторожился и немедленно притянул к себе маленького некромага, чтобы тот был, как минимум на расстоянии вытянутой руки.

Тот выглядел слегка сонным, но взгляд был цепким. Казалось, он успевал уследить за всеми и всех же оценить. Если Аметрин был белобрыс, то Эден отличался длинными тёмными волосами с едва заметным рыжеватым отливом. И он постоянно поглядывал на Хельми — на его волосы, скреплённые красивой заколкой и увешанные мелкими украшениями. Только настоящий маг понимал, что все видимые финтифлюшки дракона на самом деле представляют собой небольшие магические артефакты. А ещё время от времени Эден подглядывал за Коннором — тоже присматриваясь к его волосам.

— Он твой брат?

— Нет. Мы с ним были учениками у одного… Когда на школу напали, пришлось в первую очередь выручать именно его.

— Почему?

— Он очень сильный, — объяснил Аметрин. — А эти некромаги в первую очередь, как собаки, бросались на сильное сияние. Я думал спрятать его в шкаф, а самому прижаться к дверцам и драться, насколько сумею, чтобы подумали, что это у меня силища. Но он… Прятать себя, свою магию не умеет, в общем.

— Селена рассказывала, что в её мире есть страна, в которой в первых классах в первую очередь учат, как падать, чтобы не разбиться, — мечтательно сказал Мирт. — Вот бы у нас так учили… Если ты маг, то в первую очередь — прятать собственную магию.

— Селена — это та женщина?

— Да. Селена — моя мама, — уточнил Коннор, чтобы мальчишка-некромаг, по незнанию, не высказал чего неприятного для Селены, а значит — и для себя.

— И наша старшая сестра, — задумчиво добавил Мирт.

— Ага, — кивнул Хельми.

Обнимая Эдена, Аметрин вопросительно оглянулся на Ивара, который, ссутулясь, сидел ближе к водительскому месту. Вообще-то, было понятно, что Аметрину захочется узнать имя и подростка, который, как он пока считал, тоже обитатель приюта.

— Ивар! — позвал Коннор и насмешливо спросил: — Не представишься?

Мальчишка-друид явно хотел огрызнуться, но отвернулся, промолчал. Но Коннор уже завёлся. Раздувая ноздри, он объявил:

— Это Ивар, хотя его имя придумано им самим. Он последний тёмный друид. И мой кузен, которому нравится ругаться со мной.

Ивар подпрыгнул на сиденье, как ужаленный.

— Ты кто?! — отчаянно закричал он. — Ты кто сейчас? Младший или старший?! Зачем ты меня постоянно дёргаешь?! Что тебе от меня надо?!

— Постоянно дёргаю? — насупившись, повторил Коннор. — А как не дёргать-то, если ты постоянно на это дёрганье нарываешься?

— Коннор, прекрати! — схватив его за плечи, Мирт заставил его отвернуться от Ивара. — Что вы вдруг?..

Аметрин, открыв рот, смотрел на Ивара.

— Тёмный друид… — прошептал он, уважительно покачав головой. — Оборотни моего хозяина от оборотней соседнего микрорайона с полгода назад слышали, что какой-то тёмный друид, тоже мальчик, сумел убить некромага, и даже оборотни не смогли защитить своего хозяина. Но… в последнее время говорят, что они, тёмные друиды, все… погибли. Эй, Ивар, ты точно тёмный друид?

— Я никто! — огрызнулся-таки он.

А Коннор поймал взгляд Хельми, который совсем недавно говорил ему: “Ты изменился, Коннор…” И постарался успокоиться. “Что я в самом деле… Накинулся на него. Может, он и стоит моей злости, но не при всех же…” Сидя в конце скамьи, Коннор машинально притронулся к голове. Та не то чтобы болела… Было как-то неуютно. Ещё он заметил, что пока двигался, его тело не вполне уверенно подчинялось ему. Иной раз он даже пошатывался. И был один момент, когда его повело в сторону так, что он чуть не налетел на стену.

Внизу, у выхода из школы-интерната, он мельком заметил себя в зеркале. И то, что увидел в отражении, ему не очень понравилось. Он привык к тому, что его магия, состоящая из множества других магий: эльфийской, драконьей и неочищенной, так называемой серой, в его пространстве упорядочена. Но сейчас он уловил, что её волны беспорядочно бушуют, сталкиваясь и порой переплетаясь, а порой тяжело опускаясь вокруг его ног… Больше всего раздражало, что эту беспорядочность видят другие. И не только братья… И сам себе поставил задачу: по приезде домой он должен эту необычную кутерьму сил угомонить и привести к привычному, идеальному течению вокруг него.

… Это решение немного успокоило его. А ещё он не заметил: пока он размышлял, Мирт склонился к Ивару и тихо, почти шёпотом сказал ему:

— Не обращай на него внимания. И попробуй держаться от него подальше некоторое время. Идёт процесс возвращения. Потерпи немного.

Губы Ивара шевельнулись: “Процесс возвращения?”

Мальчишка-эльф кивнул.

Он не любил конфликтов. Честно говоря, Мирту трудно было миролюбиво отнестись к мальчишке-друиду — после слов Коннора о том, что Ивар бросил компашку Ирмы, оставив её в непредсказуемой опасности. Но ради мира в Тёплой Норе Мирт решился-таки хоть чуточку, но помочь мальчишке-друиду.

Сидевший напротив Хельми слегка расслабил застёжку браслета: “Ты прав. Обстановка напряжённая. Но, надеюсь, это скоро закончится”.

И Мирт слабо улыбнулся.

Глава восьмая

Такого напряжения Селена, как ей показалось, никогда не испытывала. Какое счастье, что Мирт позвал её, когда она с Джарри грузили в машину тюки закупленного белья! Какое счастье, что у штаба Чистильщиков на улице вместе с Рамоном стояла Ванда — главный маг-целитель Чистильщиков. Именно благодаря этой женщине, Селена позволила себе такую грубость, как вывалить тюки на дорогу и крикнуть:

— Мы заедем за ними позже!

Ванда, слышавшая беспокойную скороговорку Джарри, объяснявшего Рамону, зачем им машины и водители к ним, только покивала, да ещё и крикнула в ответ:

— Поезжайте! Всё будет целёхонько!

Какое счастье, что две машины Чистильщиков оказались свободными, и сам Рамон сел за руль одной из них! А потом Селена психовала, пока ехали до школы-интерната некромагов: где Коннор?! Жив ли, улетев на дельтаплане?! Но каково ему сейчас — а главное, кто он сейчас? Если “младший”, то перепуган, небось, до последней степени! А если старший… И где Ирма с компашкой?! Селена же думала, что Коннор полетел на дельтаплане за малолетними бандитами!! Но… Кажется, Коннор тоже в школе? Ведь Мирт и Хельми очутились в школе-интернате явно благодаря ему, Коннору!.. Но он-то там как оказался?!

Иногда Селене чудилось, что у неё волосы встали дыбом, и тогда она нервно поднимала руку проверить, так ли это.

По дороге к ним присоединились ещё две машины: Чистильщики увидели свой знак на спешащем куда-то транспорте — и без слов бросились следом. И вот тогда, когда автоколонна увеличилась, Селена самую чуточку успокоилась и даже сумела задаться вопросом: “Это что? Я нервничала, из-за того что нас было мало? А теперь не боюсь, потому что с нами много вооружённых мужчин, которые прошли войну с магическими машинами? Эх, Колра бы ещё сюда… О чём я думаю? Неужели мои мысли — это предчувствие драки? Драки с этими крысами, которые ничем себя не проявили в войну?..”

Возле школы-интерната она бывала пару раз. Некромаги выбрали для своего отдельного корпуса небольшое здание. Каждый раз, видя этот неказистый дом, Селена усмехалась: по её мнению, Перту понравилось, что это здание стоит на отшибе от хороших дорог. Последняя нормальная дорога к школе ещё позволяла к той подъехать, но дальше творилось такое, что сам чёрт ногу сломит, а потому ехать — просто жаль машины. А ведь Селена уговаривала Перта устроиться поближе к штабу Чистильщиков.

Бедные тамошние дети!.. Вот же натерпелись, наверное, из-за налёта здешних доморощенных!.. И сердце сжималось от сочувствия к набранным Пертом ученикам.

Когда Джарри сбросил скорость, поскольку машина начала подпрыгивать и мелко трястись на дорожных колдобинах и выщербинах, Селена вздохнула: вот это вот — то, что её вдруг именно сегодня понесло в магазин за недостающими комплектами постельного белья, вместо того чтобы отправиться за ним, как и было задумано, завтра, — считается ли это предчувствием? Как у Люции? Драконишка сегодня предсказала, что Коннор возьмёт дельтаплан и взлетит, чего давно не было. Почему Люции этот поступок Коннора оказался более важным, чем всё остальное происходящее?

Ту сумасшедшие пять минут у здания школы-интерната, когда она увидела не только Коннора и малолетних бандитов, но и Ивара, когда на неё обрушился поток информации, объяснили, почему Люция сфокусировалась только на мальчишке-некромаге: Коннор стал связующим звеном всех событий сегодняшнего дня. Не полети он на дельтаплане вслед за компашкой Ирмы, не заметь он странного искажения пространства над школой, когда пригородные некромаги-самоучки, словно одичавшие бездомные псы, безжалостно набросились на своих бывших малолетних помощников, чтобы убить их и стать сильней, жертв было бы больше.

Неужели жажда силы настолько страшна?

Учеников и некромага-храмовника распределили по трём машинам, другие две без слов взяли на себя функции охраны. Причём буквально перед отъездом Рамон хмуро пошутил насчёт охраны и от самих Перта с Морганитом. Распространяться не стал, но его поняли. По сути, эти двое сами подставили школу и своих же храмовников — воспитателей и учителей, оставив их в опасном микрорайоне. Поэтому, не сговариваясь, Чистильщики собирались доставить уцелевших пряммком в деревню Селены, чтобы тех не перехватили главы храма.

— Один взрослый, семь воспитанников, — задумчиво подытожила Селена, сидевшая в салоне с бессознательным некромагом-воспитателем. — Мы видели троих погибших некромагов и трёх подростков. Десять. Где остальные восемь?

— Коннор со слов тех ребят сказал, что многие подростки сбежали, как только пригородные напали на школу, — заметил Джарри. — Он проверил здание на наличие живых и мёртвых, кроме тех, что на виду. Больше в здании никого не было.

— Хорошо ли это? — ненужно спросила Селена, прекрасно понимая, что ответит семейный. Но хотелось вслух произнести то, что тревожило. — И ещё Ивар. Он весь какой-то… Как будто сам в драке побывал. И на Коннора смотрит… как будто готов броситься на него. И Коннор его сторонится…

— Меня больше интересует, насколько затянется процесс возвращения истинной личности Коннора. И насколько этот процесс сейчас болезнен для нашего сына.

— Мне казалось — он спокоен, — с недоумением заметила Селена.

— Он закрылся так жёстко, что даже Колр сейчас не разглядит его истинных чувств, пока не пробьёт его защиту. Но я успел заметить бурю его сил…

— Хочешь сказать — обе личности соединяются в этой буре? — обеспокоенно уточнила Селена. — А защита не повредит ему самому?

— Ничего не могу сказать, что может повредить в этом процессе, — покачал головой Джарри и грустно усмехнулся. — Он сейчас будто заново разглядывает мир, в который попал. Нет, он уже знает всё — и “младшим”, и “старшим”, но разглядывает происходящее с точки зрения единой личности.

И до самого приезда домой оба ехали в молчании, обдумывая и пытаясь предугадать, что произойдёт далее не только с теми ребятами, которых взяли из школы-интерната, но и с Коннором. А когда въехали на территорию деревни, порадовались, что основная группа детей ещё в школе. Легче — без суматохи, которую они обычно создают при встрече с новичками. “Хотя порой бывают и в помощь”, - с сомнением подумала Селена, выйдя из машины и глядя на звенящую толпу малышни, бегущую к ним.

А потом из толпы раздался радостный вопль:

— Ива-ар!

Ссутуленный, мальчишка-друид изумлённо выпрямился: к нему бежала Айна!

— Ивар вернулся! — обрадовались остальные знакомому имени и тоже бросились встречать почти забытого мальчишку-друида, окружив его вскоре плотным кольцом.

Селена хмыкнула на такое: много ли надо малышне для радости!

Выяснилось, что Ивар с ними, с приехавшими, — это замечательно! Пока толпа малышни теребила его, взволнованно расспрашивая, где он был всё это время, и взахлёб, перебивая друг друга рассказывая, какие у них тут новости, взрослые успели помочь перевести спасённых в дом. А там и Колр подоспел наравне с Бернаром, и Трисмегист примчался.

Для разбирательства и целительства тех, кто потерял силы и получил их только в том количестве, чтобы быть довезёнными до места помощи всем, проводили в гостиную. Чистильщики же, выгрузив своих странных пассажиров, распрощались с Селеной и её помощниками и уехали.

Здесь-то и привели в себя некромага-воспитателя. Если дети нуждались в помощи взрослых, то старший некромаг получил несколько артефактов — и ему показали, как ими пользоваться, чтобы самостоятельно и не сразу, а исподволь набираться сил. Трисмегист проводил мужчину, который ещё плохо соображал, где он и что с ним, в одну из дальних беседок и пообещал Селене, что скоро сам принесёт ему обед.

Бернар лично осмотрел всех детей, требуя, чтобы они говорили и о физических повреждениях. Так он и нашёл ту самую девочку — с признаками родства с эльфами: ею оказалась ученица некромагов, которая одевалась, как мальчишка. А поскольку на первом курсе некромагии учеников не стригли наголо, а у неё так и так были короткие рыжеватые волосы, потому не сразу опознали её. Обычная девочка, лет десяти-одиннадцати, с насторожёнными большими тёмными глазами, правда, слишком низкорослая, и с общей для всех учеников-некромагов исхудалостью. Только имя насторожило — Синара. А потом уже Колр присмотрелся к линиям её личного пространства и кивнул Бернару, подтверждая. Да, девочка явно имеет родство с эльфами.

Пока же Бернар отнёсся к ней, как к остальным, не выделяя. Опасался чего-то? Возможно. Девочка слишком насторожённо принимала любую помощь и всё пыталась вжаться между мальчишками-некромагами, чтобы стать незаметной, а то и спрятаться за их спинами. А те, скорей всего из краткосрочного товарищества в школе-интернате, помогали ей в этом. А вот девочка Лора ничего не боялась. Может, потому что по пятам за ней постоянно ходил Фиц, с которым она сдружилась в школе же некромагов. Девочка сразу быстро и внимательно оглядела гостиную и тут же встала, чтобы подойти к стеллажу с фигурками Кама. Фиц стал рядом и тоже открыл рот. А потом выговорил:

— Это все ваши здесь?

Его чуть косноязычный вопрос поняли. Селена, расспрашивавшая вместе с Бернаром о состоянии здоровья у мальчишки-вампира Аметрина, подтвердила:

— Наш Кам любит лепить своих друзей.

— А меня? — спросила девочка. — Меня он тоже может вылепить?

После её вопроса остальные подростки тоже подошли к стеллажу.

— Кам — тролль, — предупредила Селена. — Но он любит всё красивое, и фантазия у него замечательная. Да, он будет лепить и тебя, Лора.

— Это сделал тролль? — грубовато изумился Аметрин, а старший подросток, имени которого пока не знали, вообще заявил:

— Это вы всё врёте! Зачем вы нас сюда привезли?

Коннор, присевший на подлокотник кресла, насмешливо сказал:

— Ну, если хочешь, мы можем отвезти тебя назад, в твой родной район или в интернат к Перту. Как?

— Коннор, прекрати, — мягко сказала Селена и обернулась ко всем. — Объясню ребятам я. Утром я узнала, что некромаги хотят свернуть свою школу, которая не просуществовала и полугодия в пригороде. Я спросила, куда денут детей. Мне ответили — их оставят на улице. Я хозяйка приюта, который наши дети назвали Тёплая Нора. Моё решение было таковым: я привезу вас сюда, чтобы вы здесь, в безопасности от своих бывших хозяев и храмовников, сумели бы определиться, чего вы хотите сами. Влиться в нашу Тёплую Нору? Или у вас есть родственники, которые сумеют защитить вас от ваших бывших хозяев? Мы можем отвезти вас в город — или найти ваших родственников. Если вы захотите. Выбирайте. Время для выбора у вас теперь есть.

Ученики-некромаги переглянулись и вернулись к дивану, на котором до сих пор сидели все вместе. И снова начали оглядываться. Особое внимание уделили Хельми, Мирту и Коннору. Потом — Колру, как дракону.

— Думайте быстрей! — рассмеялся Коннор. — Мои друзья из-за вас с уроков сбежали! Теперь им придётся навёрстывать упущенное!

Неожиданно маленький Эден склонился так, чтобы увидеть Синару, и кивнул ей. И спрыгнул с дивана. Синара — за ним. Обоим по десять лет, насколько ещё раньше поняла Селена, но насколько же они маленькие для своего возраста!.. Эден — первым, за ним — неотступно Синара убежали за стену перед выходом из дома. Их удивлённые старшие, все пятеро, вопросительно взглянув на хозяев, несмело последовали за ними.

Селена улыбнулась. Ещё когда она провожала детей для знакомства в гостиную, их взгляд на открытую всем взорам гостиную для младших заметить успела. Так что, когда остановилась на пороге посмотреть, что они здесь делают, уже нисколько не удивилась. Эден возил по ковру игрушечную машинку, а Синара сидела в манеже и раскачивала маленькую коляску с куклой. Старшие стояли и смотрели — и лица у всех были странные: настолько эмоционально неопределённые, как будто они не знали, как поступить при виде играющих младших.

А потом стукнула входная дверь, и раздался топот многих ног и пока невнятный говорок. Затем отворилась дверь из тамбура — и в гостиную начала вваливаться толпа малышни. Первые, заметившие, что чужаки играют с их игрушками, оторопели поначалу, но позади на них напирали, не понимая, отчего они замерли на месте, и тем самым заставляли двигаться вперёд. На старших учеников некромагов внимания не обращали. Так “первые ряды” малышей просочились между ними, иной раз бесцеремонно отодвигая их, чтобы не мешали…

Через пять минут эльфы Оливия и Корилус — возможно, чисто инстинктивно, уселись напротив Синары и “представили” ей пойманного проциона Нота, который потешно выдирался из их рук, стремясь удрать на кухню, к своей всегда полной тарелочке. Толстое меховое чудище, чьи лапы заканчивались чёрными пальчиками, заворожило девочку-некромага, и она протянула руки, чтобы взять Нота и прижать его к себе, прочувствовать его живую мягкую тяжесть. Селена была спокойна: Нот не кусался и не царапался. А Эдена окружили Стен и двойняшки Брин и Илмари, которые вытащили ещё парочку машинок, а заодно и модель дельтаплана, сделанную Микой специально для малышей.

Пока все гудели, изображая действующие машины, дверь снова открылась. И младшие, и старшие ребята-некромаги обернулись — и замерли: в гостиную вошёл Риган, который вёл за собой ворчавшую Люцию. Та упиралась, но при виде толпы, которая наверняка захватила её игрушки, оживилась и помчалась в детскую гостиную проверять, все ли её куклы на месте.

Старшие ребята-некромаги сочли за лучшее удалиться в гостиную для взрослых. Но долго сидеть и шёпотом делиться впечатлениями им не дали.

— Пока вы думаете, как лучше поступить, я покажу вам ванную комнату, чтобы вы вымыли руки, — сказала Селена. — У нас сейчас обед, а поскольку пока наши школьники не вернулись с учёбы, вы можете занять их места и спокойно поесть.

Селена заранее предупредила Кама и Лайлу, хозяйничавших на кухне, что обед сегодня будет на полчаса раньше. И, пока ребята-некромаги умывались, попросила троллей, и девочку, и подросшего Кама, пока не выходить. Пообещала разнести по столовой обед сама. Девочка и парень весьма удивились странной прихоти хозяйки Тёплой Норы, но подчинились.

А Селена просто побаивалась, как бы новички (а она была на все сто уверена, что новички!) не обидели троллей.

Впрочем, взвалить только на себя достаточно трудоёмкое дело — накормить несколько десятков ртов, у неё не получилось. При виде первого же подноса в её руках Коннор молча устремился на кухню. За ним Хельми и Мирт. Вот уж новички пооткрывали рты, когда им на стол ставили тарелки юный дракон и эльф-подросток! А когда они глянули в эти тарелки, Селена мрачно подумала: “Убить бы Перта!” Ничего, на кухне добавки всегда было вдоволь, так что уцелевшие ребята не успели удивиться, как им положили в тарелки ещё по половнику вкусного супа с мясом.

Некромага-воспитателя Трисмегист увёл в учебку, куда Лайла и принесла ему обед.

За столом старших, в компанию к Селене и Джарри, а также Бернара и пришедшего и пока ничего не подозревающего Александрита, подсели все трое старших братства. Селена заметила, что Коннор то и дело поглядывает на Ивара, который сел в привычной ему компании Ирмы. И ел тоже хоть и аккуратно, но жадно. И привычно ни на кого не смотрел. Кастрюли с обедом стояли на краю стола взрослых, поэтому Коннор, бросив в очередной раз взгляд на мальчишку-друида, встал и, взяв кастрюлю с супом, отправился к столу Ирмы. Ивар увидел его тогда, когда Коннор из-за его плеча долил ему тарелку супа и снова ушёл к столу взрослых.

Когда Коннор вновь садился перед своей тарелкой, он был очень напряжён и не поднимал глаз, словно боялся насмешек. Селена дотронулась до его плеча и спросила:

— Ты останешься после обеда в столовой? Надо бы обговорить один вопрос.

— Останусь, — с облегчением отозвался он.

Больше она ничего не сказала. Как промолчал Джарри. Промолчали и его братья… Но Селена с трудом удерживала улыбку, поглядывая на Ивара. Тот поначалу оцепенел, когда понял, кто именно за ним… поухаживал. А потом, чуть не согнувшись над тарелкой, принялся ловить моменты, чтобы исподлобья взглянуть на старшего брата. Правда, недолго он за ним пытался подглядывать. Ирма требовательно дёрнула его за рукав и принялась истово толковать ему о чём-то. Поймав движение её губ: “Пейнтбольное поле!”, Селена вздохнула. Кому — что, в общем.

После обеда малышню увели на “тихий час”, а удивлённым ребятам-некромагам объяснили расписание Тёплой Норы. Поскольку они сидели за одним обеденным столом, Селена подсела к ним — старшие братства принесли стулья для себя.

— Я даю вам время, чтобы осмотреться, — напомнила Селена. — И скажу следующее. Мы уже объяснили вам, что хотели привезти вас сюда, как только некромаги-храмовники оставят вас беспомощными перед пригородом. Но мы рассчитывали на восемнадцать человек. А вас — семеро. На втором этаже у нас есть пристрой со свободными комнатами. Пока мы вас заселяем в эти комнаты. Но, если кто-то из вас останется и подружится с нашими ребятами, возможно, переселитесь. У нас сейчас время отдыха, так что вы займите эти комнаты и отдохните так, как хотите. Где гостиная — запомнить легко. Теперь запоминайте…

И она перечислила места, необходимые для временного или постоянного пребывания в Тёплой Норе. Затем провела для них небольшую экскурсию по дому и по двору — и увела на второй этаж. Здесь были три пустые комнаты. Селена предложила заселяться — мальчики в одну комнату, девочки — в другую. Лора пообещала умыть Синару, но та успела добраться до постели и буквально рухнула на неё. Сказались усталость и богатство слишком многих впечатлений. Да и поели хорошо — подумалось Селене, которая заметила, что и мальчики с вожделением поглядывают на свои кровати — с нетерпением ожидая, когда уйдёт хозяйка странного приюта. Один из мальчишек даже буркнул на Аметрина, который стоял на пороге комнаты и, кажется, не решался о чём-то спросить Селену.

— Выйди в коридор и закрой дверь, — спокойно подсказала она. А когда белобрысый мальчик, смущённый, что его разгадали, выполнил всё сказанное, она добавила: — Обращайся ко мне по имени — Селена.

— Хорошо, Селена. — Он вздохнул и сказал: — Я хочу остаться. Но я хочу учиться некромагии дальше. Мне придётся ходить в храм некромагов?

— У нас есть свой преподаватель некромагии, — сказала Селена. — Ты видел его — это Трисмегист. Он очень сильный преподаватель. А если тебе захочется, чтобы тебе помогал кто-то вне уроков, можно попросить Коннора — он не откажет. Ты ведь запомнил, кто из наших ребят Коннор?

— Запомнил.

— Аметрин, подожди, пожалуйста, — попросила Селена, когда мальчик повернулся было к двери. — Мне сказали, что среди вас было два вампира. Кто второй?

— Он… сбежал с остальными.

— То есть надежда осталась, что их можно разыскать?

Аметрин замер перед дверью. Кажется, этот вопрос поставил его в тупик. Или он отчаянно не хотел на него отвечать. Не хотел думать о том страшном, что осталось за границами этой деревни, о которой ему сообщили, что прорваться сюда убийцы не сумеют.

— Отдыхайте, Аметрин, — в спину ему сказала Селена. — Через несколько часов приедут наши школьники — будем знакомиться.

Когда она вернулась на первый этаж и дошла до гостевого кабинета-веранды, там её уже поджидали все. Она уселась в кресло рядом с Джарри, не сумела удержать изумления при виде Ивара, сидевшего там, где обычно прятался Коннор “младший”. Наконец, собравшись с мыслями, объявила:

— У нас на повестке дня две проблемы. Первая: как разговаривать с Пертом, если его хочется убить на месте. Вторая: сумеем ли мы найти сбежавших подростков, пока на них не наткнулись их бывшие хозяева или тот же Перт? Причём вторую проблему надо бы решать побыстрей: сами понимаете — вопрос жизни и смерти.

— Мы готовы хоть сейчас, — ответил Мирт. И улыбнулся, объясняя: — Решать вторую проблему.

— Вам придётс-ся ос-статьс-ся в Тёплой Норе, леди С-селена, — предупредил её возможные возражения Колр. — Здес-сь новички — и дос-статочно опас-сные. Необх-ходимо, чтобы рядом с-с ними находилс-ся кто-то для них… важный. Итак, нас-с четверо.

— Вы забыли о маге сопровождения, — напомнил Джарри.

— И об одном эльфе, который с интересом пойдёт в такую занимательную экспедицию, — сказал Трисмегист.

— Разве вы не собираетесь брать с собой Чистильщиков? — уточнила Селена.

— Нет. Нам нужны только маги, — сказал Джарри. — Не брать же с собой Ванду. А подставлять людей без магического дара — это жестоко. Мы ведь не знаем, что сейчас там происходит — в пригороде, в микрорайоне школы-интерната.

— По дороге мы можем встретить наших ребят из школы, — сказал Мирт.

— Возьмём Эрно, — беспрекословно сказал Колр. — Он не пос-следний боец и магией владеет на х-хорош-шем уровне.

— Значит, семеро, — подытожил Трисмегист и обратился к Селене: — Некромага-воспитателя зовут Алистир. Он будет спать до вечера в одной из гостевых комнат учебки. Бернар обещал приглядеть за ним.

— Спасибо, Трисмегист! — обрадовалась Селена. С некромагом говорить ей как-то не хотелось: вдруг начнёт требовать немедленного перемещения в храм, к Перту? И кто такая ему Селена, чтобы командовать им? А вот эльф Бернар в здешней иерархии гораздо выше хозяйки Тёплой Норы. Сумеет поставить некромага на место, если что.

Когда она вместе с Иваром, промолчавшим всё совещание, вышла всех провожать — собирались ехать на двух машинах, на своей и Колровой, чуть ли не столкнулась со спешащим к ним Ильмом.

— Это правда?! — крикнул Белостенный. — Это правда, что вы забрали всех воспитанников школы-интерната в свою Тёплую Нору?!

В момент разъярённая, Селена крикнула:

— Да! Мы забрали всех детей! Всех, кто остался в живых! Точней — тех, кого сумели оживить, после того как их бывшие хозяева выпили из них силы и жизни! Мы не сумели спасти только троих некромагов-воспитателей, которых Перт оставил без защиты и на произвол судьбы! И тех трёх подростков, которых их бывшие хозяева убили прямо в коридоре! Это вы хотели услышать, Ильм?! Хотите уточнений — дождитесь, когда проснётся единственный выживший взрослый некромаг из той школы! Может, вам будет интересно услышать, как он умирал, пытаясь спасти своих воспитанников?!

— Я не знал! — пошёл на попятный Белостенный храмовник. — Я и правда не знал…

— Но вы успели встретиться с Пертом, да? — презрительно спросила Селена. — Ну? Не молчите! Они ведь сейчас приедут сюда, да?

— Ну… да…

— Гады! — сквозь зубы процедила Селена. — Вместо того чтобы найти восьмерых подростков, сбежавших во время бойни, они едут сюда! Забирать тех, кого уже спасли! Не пущу! Ни одного! И, если вы, Ильм, откроете им снова ворота нашей деревни, я выкину вас вообще из деревни, ясно?!

— Предельно… — пробормотал ошеломлённый храмовник.

Но Селена видела: несмотря на её взбешённый вид и довольно истеричный крик, он посматривал в сторону. На машину, где уже сидели старшие братства с Джарри, на Трисмегиста, который дожидался приближающейся машины Колра.

Поэтому она нисколько не удивилась, когда, слегка помявшись, эльф спросил:

— Они собираются ехать за пропавшими подростками?

— Хотите доложить Перту? — недобро сощурилась на него Селена. Она-то поняла, что имел в виду Ильм. Но ей так хотелось уколоть его, что просто не удержалась.

— Хочу поехать с ними. Ведь это очень опасная экспедиция! — взволнованно сказал Белостенный. — И я, маг защиты, там буду на месте!

— Дайте слово, что не отдадите найденных Перту! — жёстко сказала она.

Он оглянулся.

— Слово, леди Селена, — твёрдо сказал он.

И вместе с Трисмегистом сел в машину к Колру.

Ивар, стоявший рядом, равнодушно смотрел на машины, медленно набиравшие скорость, но вот дыхание его… А Селена ждала… Он быстро посмотрел на неё, потом снова на машины. Сжал кулаки. Прикусил губу…

— Я с ними! — крикнул он и сорвался с места.

Селена выдохнула. “С ними”. Возможно, именно с этого мгновения Ивар всё-таки станет частью Тёплой Норы. Хорошо, что там, во вновь образованной команде искателей, есть сразу несколько человек, которые будут приглядывать за ним. Джарри. Коннор. Трисмегист, заинтересованный в потенциальном ученике. Впрочем, набрана такая команда, что в ней каждый будет приглядывать друг за другом. Может, они и научат Ивара помогать другим и заботиться о других…

Она медленно побрела в Тёплую Нору. Обычно в это время она бегала по хозяйству, но сегодня придётся посидеть в гостиной, время от времени поднимаясь наверх и проверяя ясельников Вильмы. Любопытно… Захотят ли Эден и Синара перейти в комнату для маленьких? И где теперь будет спать Коннор? Вернётся ли на мансарду? А Ивар?.. Столько вопросов, которые надо не решить, а уладить…

Перед тем как войти в общую гостиную, она машинально заглянула в гостиную детскую. И оторопела: на полу сидел Эден и, гудя или мыча, гонял сразу две игрушечные машинки! Он запускал их вне ковра, чтобы они ехали сами, а потом бежал за ними, чтобы Нот не успел их перехватить: проциону тоже нравилось играть в догонялки

— Ты почему не спишь? — тихонько спросила Селена.

— Играю, — объяснил Эден непонятливой хозяйке дома.

— А как ты вышел? Вдруг кого-то разбудил?

Мальчик снисходительно посмотрел на неё и снова запустил машинку, которая доехала до стены и стукнулась в неё. Селена, присев напротив Эдена, взяла её и тоже устроила машинке разбег. Мальчик засмеялся от удовольствия и снова наивно объяснил:

— Как они проснутся, если я заклинание прочитал? Заклинание хорошее, и я в него столько сил вложил! Они будут спать, пока их не разбудить. Я же сильный.

И снова раскатал по полу машинку и сразу поднял её к уху. Судя по всему, ему нравилось, как жужжат её колёсики. Как нравилось и то, что хозяйка дома не прочь поиграть с ним и не ругается из-за непослушания. А Селена, забыв дышать от потрясения после его слов, думала: “Слава Богу, дома Риган! Слава Богу, скоро приедут старшие ребята, и среди них найдутся те, кто сумеет его… — И замерла в недоумении. — В сущности, что такого сделал Эден, что его надо останавливать? Ну, выспятся новички, ну… Ладно, пусть пока играет. Потом разберёмся…”

И отослала машинку, которая ткнулась в её руку, назад — к мальчику-некромагу.

Глава девятая

Это так легко — бросить самоуверенное: “Я с ними!” и, не дождавшись ответа, а может — не желая услышать его, кинуться следом за машинами, набирающими скорость.

А через десяток-другой стремительных шагов Ивар вдруг понял, что наделал. И начал замедлять шаг, понимая, как это унизительно выглядит: он, словно маленький, бежит за машинами. А они, равнодушные, уезжают от него… Не дожидаясь. Без него.

Как всегда…

Всё ещё в беге, он резко продумал своё будущее на следующие с этой секунды часы: надо найти у кого-нибудь из ребят браслет, позволяющий преодолевать защитную изгородь, стащить его и, вызвав колдовской ветер друидов, в нём умчаться отсюда на своё болото. Где засесть навсегда, запрещая себе даже думать о том, чтобы шаг ступить от своего древа, за полгода ставшего уютным домом. Лучше жить впроголодь. Лучше порой, в трудные зимы, как эта, мёрзнуть, мечтая о тепле, чем быть постоянным посмешищем у собственного кузена.

Но что делать теперь? Остановиться и стоять посреди улицы, как?..

Он не успел додумать, как машина, за рулём которой сидел семейный хозяйки Тёплой Норы, Джарри, затормозила, слегка подпрыгнула на месте, а потом задом поехала к нему. Ивар всё-таки встал на месте. К нему?..

Машина пятилась до тех пор, пока боковая дверь не оказалась напротив него. Она открылась. Из салона показался Коннор и протянул руку.

— Быстро! — скомандовал он, хватаясь за его машинально протянутую ладонь. И буквально вдёрнул брата в машину.

Дверь за спиной изумлённого Ивара захлопнулась, а машина вновь рванула к изгороди. Он едва успел вцепиться в поручень рядом с выходом.

Коннор невозмутимо сел. А Ивар огляделся, прикусив губу. Куда он может сесть? Коннор сидит ближе к Хельми. Мирт — напротив них, один. И мальчишка-эльф, кажется, на его стороне… Держась за поручень, Ивар сделал пару шагов — и не сел, а на развившейся скорости машины постыдно шлёпнулся рядом с Миртом, даже слегка толкнув его. Но мальчишка-эльф на последнем шаге Ивара поймал его за руку и не обозлился, а чуть отодвинулся, улыбаясь… Получилось так, что мальчишка-друид оказался чуть не в углу, ближе к кабине водителя…

Отдышавшись, Ивар поднял глаза на Коннора. Тот о чём-то тихо говорил с Хельми. Но, уловив на себе взгляд кузена, взглянул и кивнул. После чего продолжил разговор с юным драконом.

Всё произошло в несколько секунд, но Ивар прочувствовал происходившее так, будто каждая секунда превратилась в минуту… Его взяли с собой… Для него остановили машину. Более того — подогнали её к нему, чтобы ему удобней было не бежать за ней, а сесть сразу!.. И… брат помог войти в салон… Забившись в угол скамьи, Ивар переживал странные впечатления. Его взяли… И даже то, что Коннор сейчас не обращает на него внимания, — это… хорошо. Потому что брат, кажется, впервые увидел в нём своего. Возможно, даже члена группы. И уже плевать, кто он — “младший” или “старший”.

Почувствовав на себе взгляд, он посмотрел на Мирта. Тот с улыбкой тоже кивнул.

— Почему меня взяли? — прошептал Ивар.

— Ещё один боец всегда пригодится в пригороде.

— Но я оставил Ирму…

— Ты пошёл их проводить, — серьёзно сказал мальчишка-эльф. — И не оставил в пригороде, пока Коннор не сделал щит для них.

— Но Коннор сказал… — начал Ивар и замолк. Слова брата были слишком жестоки, чтобы повторять их. И продирали по сердцу, едва он вспоминал о них.

— Это осталось в прошлом, — мягко сказал Мирт. — Только что он помог тебе сесть в машину. Об этом надо помнить.

Ивар покосился на Коннора, который продолжал вполголоса говорить с Хельми, и вздохнул. Но снова поднял глаза, услышав почти шелест — короткое насмешливое фырканье мальчишки-эльфа. Тот тоже глянул на Коннора, а потом прошептал Ивару одними губами:

— Посмотри под скамьёй.

Машина как раз начала переезжать небольшой мост над речкой, вытекающей из деревни, и Коннор отвлёкся от разговора, чтобы посмотреть в боковое окно — их догоняла машина чёрного дракона. Так что Ивар быстро нагнулся и ещё быстрей выпрямился.

Под скамьёй лежал его посох.

Мирт приподнял брови и так же насмешливо кивнул на Коннора.

Посох Ивар оставил в гостиной, спрятав его в уголке, образованном краем стеллажа и той самой стеной, которая разделяла гостиную на место для старших и младших. Там, в этом уголке, было достаточно темно. Нет, Ивар вполне мог предполагать, что любой мало-мальски сильный маг при входе в гостиную для старших обитателей Тёплой Норы легко разглядит сияние необычной, друидской магии. Но… Значит, Коннор взял его посох, о котором сам мальчишка-друид забыл… взял, думая, что Ивару захочется ехать вместе с искателями тех восьмерых сбежавших?

Промелькнула трусливая мысль: “А если всё не так, как думает Мирт? Если Коннор решил избавиться от меня и отвезти меня на край пригорода, чтобы я… ушёл в свой лес? На своё болото?..” Но своего испуга Ивар решил не показывать, а дождаться, когда всё будет ясным. Судя по всему, это должно будет случиться возле штаба Чистильщиков, куда машины из деревни и ехали — если Ивар правильно уловил отголосок беседы Коннора и Хельми.

Шоссе наверху кукурузного поля пролетело мигом, влившись затем в пригородный мост. Замелькали дороги и дома, серые, в зелёную крапинку проклюнувшихся трав газоны. Поворот в небольшой переулок — и Коннор, поглядывавший в окно, присвистнул. И даже Хельми не удержался от возгласа:

— Ого!

Мирту и Ивару пришлось дожидаться, пока машина остановится. С их стороны был виден только ряд домов и редкие прохожие на пешеходных дорожках.

Джарри аккуратно поставил машину последней в ряду машин со знаками Чистильщиков. Как только замолк мотор — все сразу, даже не открывая дверей, расслышали крик и ругань. Хмыкнувший Коннор, сидевший ближе к двери, немедленно распахнул её и первым покинул салон машины. Ребята — следом.

Даже Ивар чуть было не высказался: “У-у…”, глядя на несколько групп людей рядом с входом в штаб Чистильщиков. Возле трёх чёрных машин стояли люди в чёрном — храмовники-некромаги. Они ругались с людьми в форме Чистильщиков. Издалека, из только что остановившейся следом за машиной Джарри машины Колра, к ним неспешно подходили чёрный дракон, Трисмегист и Ильм. Поскольку шли они мимо машины Джарри, тот присоединился к ним. А подростки, естественно, заторопились вместе — хотя бы услышать, из-за чего идёт спор на повышенных тонах.

Услышали. Рамон яростно ругался, из-за того что Перт был слишком самоуверен и велел Чистильщикам с самого начала не сторожить школу-интернат днём. Вроде как в школе всегда оставались сильные некромаги-воспитатели, так что уж днём-то воспитанникам некромагов ничего не грозило… Ивар вспомнил три тела в чёрных одеждах храмовников — три тела, которые валялись, “выпитые”, на газоне перед школой-интернатом. Вспомнил неподвижное тело четвёртого некромага, привезённого в Тёплую Нору. И вздохнул: пока ехали, везя всех уцелевших, ему всё казалось, что, несмотря на слова Коннора, взрослый некромаг мёртв…

Перт же орал, что школа-интернат прошла проверку на выживаемость и что Рамон и его люди не должны были помогать Селене отвозить выживших учеников в деревню, а должны были немедля привезти их в Старый город, в храм некромагов. Морганит то и дело пытался вставить и своё “веское” слово в его вопли, но предпочитал всё же вовремя отступить — Перт его вообще не слышал: перебивал, не замечая его начальных реплик…

— Впервые слышу, чтобы Перт так орал, — проговорил Коннор, с интересом прислушиваясь к “беседе”. — Ивар, попробуй не попадаться ему на глаза, хорошо?

Мальчишка-друид только взволнованно кивнул: попытка Перта однажды присвоить Ивара, как весьма многообещающего некромага, провалилась. Что значит: глава некромагического храма вряд ли откажется от случая повторить эту попытку.

Далеко обойдя столпившихся некромагов и Чистильщиков, к искателям подошла Ванда. Маленькая женщина, со стальными нервами и сильным даром обычного целителя, она спокойно поздоровалась с приехавшими и спросила:

— Далеко ли собрались?

— За сбежавшими восьмерыми, — ответил Джарри за всех.

— Тогда лучше поехать прямо сейчас. Перт увидит вас — захочет присоединиться, — напомнила женщина-маг.

— Так-то оно так, — вздохнул Джарри, — но нам нужен Эван. Рамон говорил — Эван знает, где обитают основные группы гильдеров-некромагов.

— Я позову его, — пообещала Ванда и скрылась, огибая толпу ругавшихся.

Наверное, Перт отвлёкся на её движение, потому что машинально взглянул на прибывших искателей — и мгновенно сгорбился. Если учесть, что в последнее время его профиль и так напоминал голову состарившегося носатого грифа, то сегодня абсолютно лысая голова слегка заморщилась, а взгляд блёкло-синих глаз ещё больше обрел сходство со взглядом усталой хищной птицы — из-за морщинистых век. Тем не менее, взгляд этот был очень зорким. Ивар не успел спрятаться за спины старших братства. И раздражение во взгляде Перта при виде приехавших представителей Тёплой Норы и деревни стремительно сменилось гневом.

— Это наш ученик! — выпалил он, яростно тыча в маленького друида пальцем. — Он должен вернуться в храм!

Все обернулись посмотреть, на кого он указывает.

Ивар было метнулся за спину Коннора — и чуть не стукнулся о кого-то высокого, кто только что встал за его спиной. Не успел он поднять глаза, чтобы машинально посмотреть на этого человека, как сильные и тёплые ладони опустились на его плечи.

— Перт, — вкрадчиво сказал Трисмегист. — Мне очень жаль, но… Ты постоянно опаздываешь. У этого мальчика давно уже нет знака мастера из твоего храма.

— Уж не хочешь ли ты сказать… — завёлся глава храма.

Трисмегист чуть пожал плечами и просто ответил, когда тот замешкался, не зная, как выразить свою мысль:

— Да, на нём мой знак. Я мастер Ивара.

Мальчишка-друид оглянулся на брата. Тот смотрел спокойно, бросив лишь один короткий взгляд на эльфа-бродягу.

— Наложить знак мастера на ученика может любой, — процедил сквозь зубы Перт, и на небольшой площадке перед входом в штаб Чистильщиков внезапно воцарилась тишина. — Как ты докажешь, что ты его мастер? Я слышал, что мальчишка сбежал из Тёплой Норы! Как ты можешь быть его мастером?!

— Ивар, — не глядя на маленького друида, монотонно сказал Трисмегист, — сколько в твоём древе учебных книг по магии?

— Двадцать семь, — негромко ответил Ивар, всё ещё чувствуя ладони эльфа на своих плечах и страшась, как бы тот не отнял их.

— Чьей рукой они написаны?

— Твоей.

— Какие ещё тебе доказательства нужны, Перт?

Но глава храма некромагов принялся ругаться, вспоминая какие-то древние законы и правила Старого города и вовлекая в бурную дискуссию всех присутствующих.

Пока вставший за спинами искателей чёрный дракон вполголоса не предупредил:

— Джарри, он тянет время! Его х-храмовники рассеяны по пригороду в поис-сках с-сбежавш-ших… Ес-сли мы х-хотим опередить их-х… — И замолчал, поскольку дальнейшее и так стало ясно.

После недолгого молчания группы, поскольку продолжал вдохновенно ругаться только Перт, изредка с подголоском Морганита, Джарри осторожно отошёл от Трисмегиста, что-то шепнув ему. Незаметно для других эльф кивнул, будто отвечая на этот шёпот. Ивар, помалкивавший и до сих пор побаивавшийся, как бы снова не оказаться в храме некромагов, вдруг услышал над собой его негромкое:

— Ивар, мы остаёмся с тобой здесь, у штаба. Ничего не говори. Так надо.

Отрешившись от крика негодующего Перта, Ивар начал замечать то, что проходило мимо внимания храмовников. Ушёл куда-то Джарри — его заменил один из Чистильщиков. Потом исчез Ильм — на его месте тоже появился Чистильщик…

Затем Трисмегист начал в открытую издеваться над правилами храма некромагов, саркастически сокрушаясь, что храмовники здорово отстали от современной жизни и её требований. Перт задохнулся от злобы и накинулся на эльфа-философа с такими обвинениями в поругании основ Старого города, что даже мальчишка-друид почувствовал: храмовника понесло — и остановиться ему будет сложно.

Колра заменил следующий Чистильщик, и Ивар наконец сообразил, что происходит. Нет, он не собирался напоминать Трисмегисту, что в скором времени они вдвоём останутся в одиночестве среди Чистильщиков — и Перт обнаружит, что его откровенно надули. Сейчас мальчишка-друид мог только восхищаться умением Трисмегиста заговаривать противнику зубы. Храмовник с каждым возражением эльфа-философа, поддразнивающим его, распалялся всё больше — причём до такой степени, что вскоре сосредоточился только на его персоне. И тут Ивар узнал столько интересных фактов о своём учителе, что мог только головой качать от изумления. И радоваться, что именно руки Трисмегиста лежат на его плечах, а не храмовников-некромагов.

Пропали с глаз старшие братства. Причём, скосившись, Ивар успел заметить, как Коннор обеспокоенно взглянул на него, прежде чем Хельми утянул собрата в сторону, где стояли их машины. И этот взгляд… Брат тревожится за него, за Ивара! Теперь мальчишка-друид чуть не рассмеялся: за этот взгляд он был готов, по примеру Ирмы, показать язык Перту, лишь бы тот продолжал бушевать и не видеть очевидного!

Когда на место искателей встали только Чистильщики, да ещё во главе с Рамоном, который тоже довольно лениво уже огрызался на Перта, Ивар прислушался: обе машины отъехали от штаба Чистильщиков. Затея Перта задержать искателей и не дать им включиться в поиски учеников-беглецов не удалась. Оставалось найти возможность сбежать и Трисмегисту с его учеником.

А Трисмегист вдруг забеспокоился. Он склонился к уху Ивара и довольно отчётливо спросил:

— Ивар, ты не голоден?

Мальчишка-друид вспомнил роскошный обед в Тёплой Норе, но, догадавшись, какого ответа ждёт от него эльф, жалобно ответил:

— Голоден и очень!

— Уважаемая Ванда, есть ли у вас что-нибудь, чтобы накормить мальчика? — заботливо обратился Трисмегист к магу Чистильщиков.

Перт поперхнулся на полуслове. А потом… Его и так выпуклые глаза хищной птицы увеличились, и в фокус взгляда храмовника попали не только эльф-философ и его подопечный, но и вся толпа, перед которой он только что изрыгал чуть ли не проклятия. Даже Ивар усмехнулся про себя: дошло, что искатели удрали, пока он ругался! И что теперь он будет делать? Опять орать?

Перт вновь ссутулился и, ни слова больше не говоря, развернулся уйти между расступавшимися перед ним растерянными храмовниками. Судя по всему, он спешил к своим храмовым машинам. Морганит хотел было что-то сказать, глядя на Трисмегиста, но замер: и до него дошло, что ругань больше не нужна. Поскольку основные действующие лица давно уже не те, что были здесь только что.

Когда некромаги заторопились следом за главой храма, Ивар оглянулся на Трисмегиста:

— А что нам теперь делать?

— Догонять своих, — твёрдо ответил Трисмегист. И улыбнулся. — А ещё мы будем продолжать учёбу, маленький друид. Рамон, у вас ведь есть примерная карта современного пригорода?

— Есть, — отозвался командир Чистильщиков. — Могу дать копию. Одно время мы распечатали то, что успели запечатлеть. Так что несколько копий осталось.

— Прекрасно, — выдохнул Трисмегист. — Так, Ивар… Чью машину будем отслеживать? Ту, где твой брат, наверное?

— А кто его брат? — удивился Рамон, передавая карту пригорода эльфу.

— Коннор, — ответил Ивар.

По толпе Чистильщиков, окружившей двоих, прошёл изумлённый говорок. Но Трисмегисту уже было не до них. Зато Ивар смущённо улыбнулся, почти счастливый.

— Рамон, ты дашь нам машину? — обратился эльф-философ к главному Чистильщику, следя за уезжающими машинами некромагов.

— Думаю, вот эта вам подойдёт, — сказал Рамон, жестом заставляя своих отодвинуться. — Я сяду за руль.

Машина стояла возле небольшой скамьи. Трисмегист поспешил именно к скамье, где и разложил карту пригорода. Ивар, с интересом присматриваясь, присел рядом с ней.

— Итак, у нас несколько способов отследить Коннора, — спокойно сказал Трисмегист и ободряюще взглянул на мальчишку-друида, который с нетерпением ждал “урока”. — Один из самых примитивных — вызвать ветер и бросить в него капли твоей крови. Так тебя отследил Коннор.

— Когда?! — поразился Ивар.

— Когда ты прятался от всех на кладбище заброшенной деревни.

— Он бросил свою кровь в ветер?..

— Именно. Этот способ, конечно, слегка болезненный. Ведь придётся уколоть тебе палец, но один из самых действенных. Используем его?

— А какие ещё есть способы? — всунулась заинтригованная Ванда, которая тоже явно была не прочь поучиться.

— У меня с собой записная книжица Коннора, — ответил Трисмегист. — Если я возьму клочок с его отпечатком пальцев и скатаю из него шарик — придётся всего лишь бросить этот шарик на карту.

— Это не для меня, — разочарованно сказала женщина-маг. — Это для сильнейших магов легко. Первый способ мне больше нравится, но мальчик…

— Мальчик согласен, — твёрдо откликнулся Ивар. Он уже переварил необыкновенную новость, что Коннор знал о кладбище, где он, будучи заклятым тёмными друидами, избавлялся от чёрных корней. — Если Коннор ради меня резал себе палец, то я не буду сомневаться. — И он протянул руку Трисмегисту. — Режьте.

Для начала Трисмегист нашептал заклинание колдовского поискового ветра, а потом осторожно уколол палец Ивара кончиком ножа. Мальчишка-друид внимательно проследил, как с земли поднялся небольшой ветер, отмеченный пылью и мелким мусором. Потом почувствовал, как сорвалась с его пальца капля крови — пальцу тут же стало холодно от мазнувшего его ветра. А эльф продолжал нашёптывать, и Чистильщики, следившие за происходящим, загудели: кровь Ивара, мельчайшими капельками сливаясь в единую линию, добавила ещё одну дорогу в карте пригорода! И продолжила пролагать путь между наскоро обозначенными домами.

— Быстро в машину! — скомандовал Трисмегист — и мальчишка-друид побежал впереди него в салон. Рамон сел за руль.

Ванда немного посомневалась, а потом махнула рукой:

— Мало ли что там случится! Поеду с вами — всё равно Рамон здесь!

На тот же “всякий случай” в салон заторопились сесть ещё трое Чистильщиков, и машина рванула с места. Трисмегист стал читать названия улиц, объясняя Рамону, куда надо ехать. Одной из первых дорог стала очень ровная и длинная, так что Ивар не преминул спросить эльфа:

— Коннор точно так же использовать заклинание крови и ветра?

— Не совсем. У него не было карты.

Ивар хмыкнул: об этом он не подумал. Зато теперь… У него и в самом деле оказался настоящий учитель. И брат перестал его игнорировать. Кажется, появились веские причины остаться в Тёплой Норе… Хотя и болота жаль. Привык к нему…

Вскоре они нагнали Джарри и старших братства, а чуть позже заметили впереди машину Колра. К сожалению, пришлось остановиться всем трём машинам. Дорога упёрлась в разрушенный дом, который обвалился на неё всем корпусом. То есть искатели доехали почти до края пригорода.

Пришлось всем выйти.

— Начинаем поиск? — спросил Трисмегист.

— А храмовники не узнают того же, что и мы? — забеспокоился Рамон, кивая вышедшему из машины Джарри Эвану.

— Всё возможно, — пожал плечами Ильм. — Форы у нас нет, зато здесь собрались маги различных специализаций, в отличие от некромагов. Только надо придумать способы поиска этих детей.

— Как вы нас нашли? — поинтересовался Мирт у Трисмегиста.

— По карте, — задумчиво сказал тот и уставился так же задумчиво на мальчишку-друида. Тот вопросительно поднял брови. А эльф медленно сказал: — Есть один лёгкий способ поиска… Но…

— Опять лёгкий? — усмехнулся Рамон. — И в чём он заключается?

— В машине Джарри лежала часть формы учеников-некромагов. Обрывок этот использовали, чтобы взрослому некромагу-воспитателю перевязать раны: прежде чем выпить его силы, его избили. Когда его выводили из машины, видимо, некоторые повязки отвалились. Но на тряпке остался след храма. Жаль, нельзя использовать в этом случае обычный поисковик, однако и эта тряпка сейчас становится драгоценной.

— И — как? — нетерпеливо спросил Ильм. — Как её использовать?

— Полностью мы её брать не будем, потому что она пропитана кровью взрослого. Но часть используем. Итак, вот карта пригорода. Вот тряпка. Вот обрывок от неё. — Трисмегист с треском отодрал полоску. — Теперь… Ивар, подойти ко мне. Коннор — тоже.

Удивлённые подростки встали рядом с картой, разложенной на капоте машины.

— Почему мы? — с интересом спросил Коннор.

— Вы оба были в храме некромагов. Вас обоих едва не сделали учениками храма. Поэтому подержите немного эту полоску в своих руках. Сначала ты, Коннор. Затем передай её Ивару. Ученичество ваше близко к ученичеству учеников-некромагов. А теперь… Теперь часть поиска сделаю я.

Эльф взял полоску ткани у Ивара и речитативом заговорил что-то на таком непонятном языке, что вскинули головы только Колр и Хельми с Коннором. Мирт морщился, явно выслушивая что-то знакомое, но не вполне ему понятное. Ивар сообразил: кажется, Трисмегист пускает в ход заклинание на драконьем. Хотя бы потому, что в этом языке, в котором почти неразличимы слова, слишком много было шипящих.

Трисмегист склонился над картой и чуть ли не нежно выпустил над ней с ладоней чёрную полоску. Закрыл глаза, продолжая проговаривать заклинание.

— Двое… Прячутся неподалёку. К ним идёт какая-то угроза — тоже близко.

— Перт? — встревожился Джарри.

— Нет. Кажется, их обнаружили здешние некромаги.

— Неудивительно, — пробормотал Эван. — Именно здесь они чаще всего селятся.

— Мы успеем добежать до этих двоих раньше, чем здешние? — уточнил Ильм.

— Успеть успеем, но столкнуться с ними придётся, — как-то монотонно пробормотал Трисмегист, а потом чуть скривился, подняв ладонь над картой: — Перт и его присные нашли одного ученика.

Изумлённые, все склонились над картой: чёрная тонкая полоска под ладонью эльфа будто свернулась улиткой.

— Будем радоваться, что ученик не попал в лапы здешних, — проворчал Рамон и поднял голову: — Трисмегист, вы поведёте нас?

— Да. Пора, — кивнул тот, и Джарри быстро укрыл машины магической невидимостью: ещё не хватало, чтобы, пока они будут искать беглецов, машины угнали!

Выяснив, что это за место, в котором ученики-некромаги спрятались, Чистильщики с Джарри бросились в другую сторону: решили идти к детям с двух сторон — на всякий случай. Трисмегист шёл впереди, сразу за ним — Ильм и Колр. У машин оставались старшие братства и Ивар… Несколько помолчав, мальчишка-друид в воздух спросил:

— А если этих двоих найдут и приведут сюда, что дальше?

— Отправим на одной из машин либо в штаб Чистильщиков, либо в пригородную школу, — откликнулся Мирт.

— Почему в школу? — удивился Ивар.

— Там машину с ними передадим Колину и Мике, а они отвезут их в Тёплую Нору.

— Ехать до школы придётся на двух машинах, — заметил Коннор. — На второй с нами сюда приедет Эрно. Если вдруг придётся противостоять некромагам — и тем, и другим, лишними его умение драться не будет.

— А вот это что такое здесь на карте? — спросил Ивар, которого занимало увлекательное умение Трисмегиста использовать самые обыденные предметы для неожиданных магических действ.

Старшие братства склонились над картой и отследили движение Иварова пальца. Выпрямились. Переглянулись.

— Надо подумать, — медленно сказал Коннор, оглядываясь куда-то, но точно не в сторону, куда ушли взрослые. И повторил: — Надо подумать.

Глава десятая

Через полчаса после отъезда “военно-спасательной” экспедиции в пригород, Селена получила сообщение от Колина: по просьбе старших братства, мальчишка-оборотень и Мика бегом рванули в глубину “дикого” пригорода, прихватив с собой из школы Эрно. Бежали туда по сигналам браслетов старших. Селена ещё с сомнением подумала, стоит ли им идти по опасным местам пригорода втроём. Но потом успокоилась: в деревне среди старших ребят четыре лучших бойца, и Эрно — один из них. А поскольку птенец чёрного дракона усиленно изучает магию, можно не бояться, что с него легко сдёрнут магическую оболочку. Тем более защиту ставил сам Колр.

Сомнения по поводу их “пробежки” оставались, но событий в Тёплой Норе и проблем оказалось столько, что пришлось окунуться в них с головой.

Сначала, когда закончился “тихий час”, пришлось поломать голову, как разбудить новичков, которых, ничтоже сумняшеся, усыпил мальчик-некромаг Эден. Девочки, Лора и Синара, сидевшие тихо, как мышки, во второй комнате и так же втихаря обсуждавшие своё положение и то, что увидели в Тёплой Норе, даже не вздремнули и спустились с другими младшими в детскую гостиную. Но четыре мальчика-некромага спали таким глухо непробудным сном, что Селена немедленно побежала к Бернару, одновременно послав Ирму к магу Риверу. У старого эльфа-целителя в комнате она обнаружила и некромага-воспитателя Алистира, так что вернулась с обоими и сразу повела их на второй этаж.

Эльфы обошли кровати со спящими мальчиками, затем к ним присоединился запыхавшийся маг Ривер. Общими усилиями сумели снять заклинание сна, прочитанное Эденом над своими старшими друзьями. Селена выдохнула.

Некромаг-воспитатель Алистир вышел вместе со взрослыми в гостиную, задержавшись на секунды на входе в детскую гостиную, а когда сел в предложенное кресло, с едва уловимой насмешкой спросил хозяйку дома:

— И вам не страшно вливать в здешнее сообщество таких детей, как Эден?

И мгновенно смутился, когда не Селена, а Бернар и маг Ривер расхохотались.

— Э… Что я такого сказал? Смешного? Или?..

— Именно, что “или”, - подтвердила Селена. — Эден — это трудно, но поправимо. Известна ли вам история вашего же бывшего воспитанника — Вереска? Его вернул нам Перт, расписавшись в беспомощности.

— А что случилось с этим мальчиком? — заинтересованно подавшись к ней, спросил Алистир.

— После определённых манипуляций в вашем храме к нему подселили демона, — вместо Селены ответил Бернар. — А избавиться не сумели. Пришлось избавлением от этого существа заниматься нам.

— Я слышал, что вы забрали наших несколько учеников, — уже задумчиво сказал некромаг-воспитатель. — Но я думал…

Уже сердито хозяйка Тёплой Норы спросила:

— Мы никого не забирали просто так. Имя Ивар вам ничего не говорит? Это мальчик-друид, тёмный друид. Ваш Перт чуть не погиб, пока пытался… приручить его. Всё. Хватит о том, что не сумели сделать некромаги, отчего нам и пришлось защищать от них их же учеников. С новичками я решила так: они сами решат, хотят ли оставаться в моей деревне. Если захотят вернуться туда, где им предпочтительно, мешать не буду. Но отдавать детей в храм некромагов за красивые глаза не собираюсь. Вы, к сожалению, доверия не оправдали.

Алистир аж вздрогнул от её выражения “за красивые глаза”, но видимо, решив порасспросить чуть поздней Бернара, пока сказал лишь:

— А что предлагаете вы?

— В смысле? — не сообразила сразу всё ещё слегка сердитая Селена.

— Что вы собираетесь делать с нашими… бывшими воспитанниками далее?

— Пока пусть вольются в наш состав, — пожала плечами Селена, — а там посмотрим. Пока думаю так: привыкну, начнут учиться…

— Но у них у всех сильнейшие некромагические способности, — настаивал Алистир.

— И что? — усмехнулась она, и Бернар с Ривером поддержали её, улыбаясь. — Вы же не думаете, что среди наших воспитанников только Вереск и Ивар — талантливые некромаги? Среди наших старших есть такие, при имени которых ваш Перт только спит и мечтает, как бы прихватить их в ваш храм.

Бернар только вздохнул, явно что-то вспоминая, и Алистир, кажется, впечатлился этим вздохом, чувствуя за ним неоднозначные события

Они посидели, помолчали, слушая звонкий смех и возбуждённые детские голоса за стеной из детской гостиной, где засели и старшие новички-некромаги. И, наконец, Селена сообразила, на чём настаивает Алистир намёками.

— Алистир, мне кажется, вы боитесь, что этих детей здесь учить и воспитывать будет некому. А вы? Вы только воспитатель или преподаватель? — И добавила насмешливо, но подбадривающе: — Не хотите ли влиться в штат воспитателей и учителей нашей Тёплой Норы?

— Я ещё… — начал некромаг-воспитатель и поперхнулся.

— Леди Селена, вы торопитесь со своим предложением, — с укором заметил Бернар, сам — не выдержав, улыбаясь, когда растерянный эльф-некромаг замолк.

— Ничего, мои предложения торопливы, но они порой весьма и весьма оправданны, — ответно улыбнулась Бернару Селена. — Не хотите рассказать нашему гостю, каким образом появились в Тёплой Норе именно вы? С другой стороны, наверное, вы правы. Не война. Уважаемому Алистиру можно предоставить возможность оглядеться в деревне и понять, что собой представляет Тёплая Нора.

И она встала с дивана, чтобы оставить мужчин втроём. Маг Ривер — краем глаза заметила она — мгновенно пересел к обоим эльфам. А она обошла стену, разделяющую гостиную на взрослый и детский уголки и встала так, чтобы не мешать детям.

Хмыкнула. Новички осваиваются. Старшие, например, застыв от неожиданности, смотрели, как сердито бормотавший что-то мальчик-дракон Риган тащил за шкирку Эдена из кучи малышей. Те облепили проциона Нота, обалдевшего от пристального внимания, от которого он отвык. А смотрели застыло, потому что Эден бесцеремонно шипел на маленького дракона и явно выкрикивал какие-то свои заклинания, которые никакого воздействия на Ригана, естественно, не оказывали… Интересно, маленький дракон понимает, что этот низенький малыш гораздо старше, чем выглядит? А Эден понимает, что он пытается ругаться с драконом, пусть и маленьких размеров?

Синара опять сидела в окружении маленьких эльфов, которые объясняли ей, где какая игрушка лежит, открывая дверцы всех шкафов.

Но вскоре в детской всё более или менее успокоилось. Берилл вовсю болтал о ребятах Тёплой Норы с Аметрином, который слушал его, открыв рот. А Фиц и Лора следили за всеми подряд и тихонько обменивались впечатлениями. Ещё двое новичков, имена которых Селена не запомнили, очень сильно походили на заговорщиков: они внимательно — даже насупившись от напряжения, следили за происходящим в детской, время от времени шепчась друг с другом и почему-то качая головой. Вроде им здесь нравилось, но было нечто, из-за чего они пытались как-то отодвинуть это “нравится”.

Оглянулась Ирма — Селена резко вскинула руку и тут же чуть отступила от края стены. Догадавшись, что хозяйка дома хочет поговорить наедине, волчишка не сразу покинула звенящий и смеющийся детский базар. Что-то сказав Вади, она встала и спокойно вышла за стену. Встала перед Селеной и вопросительно уставилась на неё. Селена хмыкнула: волчишка растёт — уже понимает, когда нужно промолчать, чтобы побыстрей узнать информацию.

— Я хотела бы тебя попросить, Ирма, вот о чём. Сегодня и завтра, а потом ещё несколько дней на пейнтбольное поле лучше не выходить, — предупредила она.

Ирма — умница. Шмыгнула носом и деловито спросила:

— Может, у всех наших браслеты-пропуски отобрать?

— Не стоит. Новенькие пока ещё не разобрались, каким образом можно выйти за изгородь. Вот привыкнут — тогда подумаем и им свои браслеты выдать.

Волчишка энергично кивнула, а потом вдруг сникла.

— Значит, погонять на скейтах нельзя? — тоскливо сказала она. — Мы так всем школам города проиграем. И чем тогда, вообще, заняться?

— И об этом у меня спрашивает Ирма?! — поразилась Селена. — Та самая Ирма, которая стратег и тактик?! А что? На скейтах погонять наперегонки по деревенским улицам нельзя? Их у нас две! А самокаты, на которых надо научить новичков кататься, чтобы приглядеться к ним, а не найдётся ли среди них интересных игроков? А побегать с “воздушными змеями”? А устроить тир, чтобы поискать снайперов? Да вообще побегать по нашей улице наперегонки не просто так, а с краской! Придумай, Ирма! Легко играть на пейнтбольном поле, где уже всё готово! А приготовь сама тренировочные местечки, чтобы потренировать новичков — да ещё не говоря им о тренировках! СлабО тебе и твоим приятелям создать свой пейнтбольный полигон, где можно пострелять и побегать?

Глаза волчишки округлились. Как и рот. Правда, продолжалось это недолго. Погрузившись в глубочайшую задумчивость: “Ух ты-ы… И как это я не додумалась!”, Ирма поплелась в детскую гостиную. Селена осторожно выглянула из-за стены: волчишка уселась среди своих друзей и рассеянно ответила на пару-тройку вопросов. Затем малолетние бандиты сообразили, что она размышляет о чём-то ну очень интересном, и с вопросами накинулись на боевую подругу, буквально насели на неё. Собрав личный состав в узкий кружок, Ирма, кажется, принялась излагать им идею будущего тренировочного круга для пейнтболистов. А может, просто идею личного полигона… Теперь глаза округлялись и у её дружков. Дело-то и впрямь любопытное!

Хозяйка дома отошла подальше, надеясь, что будущий полигон Ирма “спишет” с учебного ринга чёрного дракона. То есть сделает его очень компактным. А ещё надеялась: когда волчишка найдёт место для полигона, она обязательно придёт к хозяйке места за разрешением создать там своё видение того, как надо тренироваться. То есть не будет разводить самодеятельность.

— Селена…

Она обернулась.

К ней спешили те двое мальчишек-некромагов, имена которых она плохо запомнила. Тем не менее, она радушно улыбнулась им, поскольку видела: они сомневаются в чём-то, хоть и набрались решимости поговорить. Один из них, едва оба остановились, темноволосый, с длинным лицом и худобой, подчёркивающей эту длину, немного помялся, а потом сказал:

— Вы сказали, что можно не оставаться в вашем приюте.

— Можно, — кивнула Селена. — Но при условии, что закончится охота на вас, как на бывших учеников пригородных некромагов.

— Ну да… — пробормотал второй, умоляюще глядя в её глаза. Он был широкоплеч и очень костляв, а потому выглядел чуть не засушенным. — Леди Селена, вы говорили о том, что можете отправить нас домой, в город.

Она насторожилась. Наврут, чтобы удрать? Или это начало чего-то большего? Заглянув в гостиную для взрослых, обнаружила, что трое мужчин успели уйти, пока она стояла у детской гостиной.

— Мальчики, поговорим отдельно от младших, — предложила она. — Пока есть время и пока не приехали наши старшие.

Через минуту они все сидели друг против друга — двое на диване, она в кресле.

— Итак? — кивнула Селена, приглашая к разговору.

— Мы поговорили между собой, — торопливо, словно боясь, что она перебьёт, сказал темноволосый. — У нас, у обоих, есть родные в городе. Только вот… мы адресов не знаем.

— И чего вы хотите от меня? — уже медленно спросила она, сообразив их желание, но решив, что они должны его озвучить.

— Мы не знаем, как искать адреса! — выпалил костлявый — и Селена вдруг вспомнила, что зовут его Дидрич, а темноволосого — Повэль.

Именно Повэль перехватил эстафету в торопливом разговоре:

— Как сделать так, чтобы вернуться к своим?

— А кто у вас там?

— У меня — дед, — ответил Повэль и тут же испугался: — Он не старый и очень крепкий. И он знает других моих родственников. Но он самый близкий!

— У меня — дядя, — тоже заторопился Дидрич. — У него была большая семья. Но меня он примет. Пожалуйста, не оставляйте нас здесь, если нам можно вернуться!

— Писать умеете? — деловито спросила Селена.

Подростки переглянулись.

— Умеем, — осторожно сказал Повэль.

— Напишите на бумаге, которую я вам выдам, всё, что помните о своих родственниках. Имена, фамилии, примерный район города, где они, живут… Мы найдём их и привезём вас к ним.

— Так… легко? — спросил ошарашенный Повэль.

— А с чего вы взяли, что мне нужны в Тёплой Норе те, кто мечтает о доме? — удивилась и Селена. — Насильно никого оставлять не буду. Это же, наоборот, здорово, что вам обоим есть куда вернуться! — Она подошла к книжному шкафу и вынула из одного из нижних ящичков пачку бумаги и ручки. — Стол видите? Садитесь и пишите всё, что помните о своих родных.

Они смотрели на неё недоверчиво, держа в руках буквально всунутые им листы бумаги и ручки. Поэтому она в очередной раз улыбнулась им и вышла из гостиной, чтобы не смущать лишний раз и не мешать. Вскоре к ним присоединились посидеть рядом остальные — кроме двоих младших.

Ведь пришла Асдис и вывела младших обитателей Тёплой Норы в сад, потому что ожидалось скорое появление старших. Новички помешкали немного, но всё же тоже вышли — Селена предварительно познакомила их с воспитательницей и учительницей начальных классов, с Асдис. Всех же новеньких, чтобы не переволновались в нужный момент, Селена предупредила, что скоро должны вернуться ученики Тёплой Норы, которые ездят на уроки в пригородную школу.

Разыгравшись в саду, малышня не сразу расслышала гул подъезжающих машин, но услышала-таки и с восторженно-радостными воплями помчалась на улицу — традиционно встречать возвращающихся учеников. Пять машин остановились возле Тёплой норы… Все семеро новичков топтались возле дома, приглядываясь к выходящим из машин. Селена на всякий случай стояла рядом, готовая помочь, если что, а также — чтобы сразу познакомить своих и новичков…

И внезапно…

— Вильма?.. — послышалось рядом.

Селена сразу не поняла, что она слышит не приветственный вопль ясельников при виде своей любимой няньки, а приглушённый возглас одного из новичков.

Но на них, семерых, и так обратили внимание. Даже ещё не зная, кто эти незнакомые ребята, старшие потихоньку начали подходить к ним. Хотя бы потому, что рядом с ними стояла Селена.

И вдруг остановилась Лада. И взглянула не на Селену, которой было улыбнулась, а чуть сбоку от неё.

За ней, удивлённо сначала посмотрев на неё, а потом, перейдя по её взгляду — замер Хаук. Но первым очнулся Герд.

— Фиц?! — поразился он. — Ребята, это Фиц!! — завопил он, бросаясь вперёд. — Фиц, это ты?! Откуда ты взялся?! Живой!!

— Не может быть! Фиц?! — обомлел Моди, затем срываясь с места и мчась вперёд, к мальчишке-некромагу, который задыхался от неожиданности, глядя на них всех, и явно не знал, то ли плакать, то ли смеяться от счастья.

До Селены не сразу дошла нехитрая истина: к мальчишке-некромагу бегут ребята из группы “достославного” толстяка Стефана!

Младшие члены группы, двойняшки Вилл и Тармо, а также Берилл его явно не знали, потому что, насколько помнила Селена, очутились в той группе позже. Как не знала и Асдис, с которой его знакомили.

Остальные шестеро новичков, пока ещё только изумлённые, отступили от бегущих к ним незнакомых ребят, которые по очереди пытались тискать уже плачущего Фица. А тот хватался за руки и плечи своих старых знакомцев, не зная, кого удержать в первую очередь. И ребята тоже плакали. Слушая их невнятные вопли, Селена пока ещё смутно узнала другую историю — историю тех, от кого в пригороде избавлялся толстяк Стефан…

Хорошо, что на такие случаи, когда надо посидеть всей компанией — и не одной, в Тёплой Норе есть полдники. Ведь школьники не всегда приезжали одновременно — у всех разное расписание. Так что сегодня в столовой сдвинули два стола — один из столов старших ребят и стол братства, которого сегодня не ожидали даже на ужин…

Поначалу гудевшая от возбуждения, столовая затихла, едва заговорил Фиц.

Селена присела за накрытый к полднику стол рядом с объединённой группой толстяка Стефана и выслушала историю Фица… То же, что и с Вильмой. Только девочка до конца скрывала, что она маг. А Фиц скрыть не сумел. Он играл по ночам с магическими силами, стараясь вспоминать что-то из приёмов, виденных в мирное время. И за этой игрой его и заметил толстяк Стефан. Ночью, когда группа ребят спала, Стефан наручниками сковал руки крепко спящему Фицу, зажал ему рот и выволок на улицу. Здесь уже без помех толстяк завязал мальчишке глаза и, словно мешок, протащил довольно долгое расстояние, после чего, так и не открыв ему глаза и оставив скованными руки, бросил в яму от взрыва рядом с каким-то из домов.

Лада и Вильма снова заплакали, сами того не замечая.

Ринд хмуро вспомнила:

— Утром мы спросили, где ты. Стефан сказал, что ты, кажется, сбежал ночью. Мы пытались найти тебя по следам. Но Стефан знал, что мы попробуем тебя искать. Он не знал, что в группе есть оборотни, но, мне кажется, догадывался. Поэтому обсыпал следы каким-то порошком, от которого мы с Гердом чихали. Как ты выбрался?

— Из той ямы трудно было выбраться самому, — со вздохом ответил Фиц. — Мне повезло, что мимо проходил старый маг, который заметил свечение моей магии — прятать-то я её не умел. Он достал меня из ямы, пока до нас не добрались магические машины. Спускаться в яму нельзя было — там у неё края были очень… отвесные. У него с собой была верёвка с крюком. Забросил, зацепил за одежду (у меня же наручники — сам цепляться не мог) и вытащил. Когда узнал мою историю, велел идти за ним. Старенький был. Показал, как прятать магию, за что я ему был очень благодарен. Года два назад помер, а перед тем передал меня другому. Со стариком жили как… — он пожал плечами. — Как почти родные. А с тем… Как с хозяином. Хотя… Сначала жили хорошо, да и работы было много. А потом мой как взбесился, и я сбежал от него в школу-интернат, к некромагам.

— Мы сегодня слышали от своих, от Мики с Колином, что со школой-интернатом что-то случилось, — медленно сказала Лада, — только не поняли — что.

— Наши бывшие хозяева напали, — мрачно ответил Фиц, который всё ещё обводил ребят, окружавших его, недоверчивым взглядом: “Все живы?!” — Пили силы. Убивали тем самым. А вы? Как вы все здесь… оказались? И где… Стефан?

Ребята переглянулись. Вильма осторожно спросила:

— Кто вам помог сбежать от хозяина? Ну, в школе?

— Ирма с друзьями.

— Прямо-таки Ирма?! — с улыбкой изумился Моди, оглядываясь на малолетних бандитов. — Может, кто-то ещё рядом был?

— Там сначала были трое — Хельми, Коннор, Мирт, — начал вспоминать Фиц. — То есть сначала был Коннор. Только мы его не видели сначала. Потом, когда хозяин нас с Лорой чуть не убил, Берилл вызвал Хельми, а тот прилетел вместе с Миртом.

— А Коннор… — начала Лада и осеклась. — Он — дрался?

— Дрался, а что?

— Ну, если дрался… — с облегчением сказал Герд и объяснил: — Это Коннор убил Стефана. Когда увидел, что тот сделал с Асдис и Викером… Хотя ты про них уже не знаешь… В общем, именно Коннор и его братство вместе с Джарри и Селеной помогли нам переехать сюда.

— Братство? — озадаченно спросил от соседнего стола внимательно слушавший их Аметрин, мальчишка-вампир.

Селена улыбнулась всем и поднялась от стола, чтобы вернуться к своему, за которым сегодня сидели Бернар и Александрит, с доброжелательным любопытством глядевший на Алистира. На правах хозяйки Селена быстро познакомила последних двоих, из которых Алистир напряжённо прислушивался к разговору старших за сдвинутыми столами. И Селена быстро рассказала некромагу краткую историю появления детских групп из военного пригорода в Тёплой Норе.

— Коннор у вас — впечатляющая личность, — покачал головой некромаг.

— Главное, что мой сын — очень хороший человек, — подчеркнула она. — Всё остальное… всего лишь приложение.

А ещё она подумала: “Как хорошо, что не мне одной… приучать новичков к Тёплой Норе! Как здорово, что есть ребята, на которых теперь с завистью смотрят даже эти двое мальчишек, которые хотят найти родных!” Но при том при всём Селена признавалась себе, что не собирается останавливать их и прельщать достоинствами Тёплой Норы. Они все достаточно взрослые, и возвращение — это взвешенное решение. Если даже не тоска по своим родным.

Но, несмотря на вроде как благую атмосферу, которая царила в Тёплой Норе, Селена ощущала странное впечатление. Что-то вроде тревоги или беспокойства. Что-то вроде… Или глубже… Хотелось “позвать” Коннор, ослабив браслет, и узнать, всё ли с братством хорошо. Останавливало что они все, вместе с Эрно, сейчас, возможно, в экстремальных условиях. И лучше не отвлекать ни одного из них. Что она и выразила, когда к ней подошёл Вереск, покосившись на Алистира — ребят в узнаваемой одежде некромагов он тоже сторонился.

— Селена, — негромко — так, чтобы слышала только она, сказал он. — Мне хочется поговорить с Миртом, но… что-то необычное… Оно останавливает.

— У меня то же самое, — утешила она его. — Давай всё же дождёмся, пока они сами не откликнутся. А вдруг там у них… — И она, сама того от себя не ожидая, передёрнула плечами, не зная, как объяснить то странное чувство…

Вереск серьёзно кивнул и отошёл к своей подруге, к Агате.

Когда все пополдничали, она решила, что пора хотя бы пятерых из доставленных в Тёплую Нору переодеть в здешнюю одежду. Пришлось достаточно долго провозиться с ними — пока умывались в ванной комнате, пока переодевались…

И осталось полчаса до ужина, когда она смогла посидеть один на один с Алистиром, который посматривал на её ребят и “своих” с глубокой задумчивостью.

Пригласила его в гостевой кабинет и, закрыв за собой дверь, попросила:

— Расскажите, как всё произошло в школе-интернате.

— Зачем вам это?

— Я должна понимать своих детей, — спокойно ответила она. — А у меня пятеро новичков, которые собираются здесь жить.

— Пятеро?

— Двое хотят найти своих родных в городе. Если мы их найдём, отвезём ребят по домам.

— Хм. Ну, хорошо. И всё же… Что вас интересует в сегодняшней трагедии?

Он тоном подчеркнул это — сегодняшняя трагедия. Так, чтобы намекнуть — она слишком любопытна. Она хочет историю. А история — это, оказывается, трагедия… Хоть и не для неё. Селена присмотрелась к нему. Да, она права. Он считает, что она хочет чуть ли не поразвлечься.

— Ладно, — жёстко сказала она. — Да, у меня есть определённый интерес ко всей этой истории. Например, начните с того, почему некромаги не сумели окружить собственное здание сильной защитой. Я не понимаю, почему самоучки-некромаги пригорода, не обучавшиеся своему ремеслу в Старом городе, так легко взломали её.

Она задела его. Алистир поёжился, кажется, кляня себя за неосмотрительное поведение: ведь видел, что она ко всему относится серьёзно; но в этом вопросе почему-то решил, что она всего лишь хочет послушать нечто занимательное.

— Когда мы увидели их, — уже угрюмо начал он, — они усаживались вокруг здания школы. Сколько их было!.. Садились так, что задевали друг друга локтями. Мы внутри школы только-только разбудили воспитанников для завтрака и вот-вот должны были повести их на занятия. Только что уехали охранявшие нас Чистильщики. Мы проверили защиту и принялись за обычный распорядок дня. И увидели. — Он помолчал немного, наверное, вспоминая. — Когда смотришь обычным взглядом — это не так страшно. Но мы-то привыкли смотреть сразу магически. Я слышал о том, что они нашли какой-то некромагический приём, вытягивающий силы. Но не думал, что этот приём будет использован, для того чтобы уничтожить защиту на здании. А когда увидели воочию, мы немедленно собрали воспитанников в одном помещении и окружили их несколькими кругами защиты. Но то, что мы видели, глядя в окна… Когда последний некромаг, как вы говорите, самоучка, уселся, замыкая круг, от них от всех потянулось нечто очень грубое — по нашим меркам, меркам некромагов Старого города. Это нечто, дотянувшись до стен школы, легко пробило защиту, а потом… — Он облизал внезапно пересохшие губы. — А потом оно выпило нашу личную защиту. До последней частички. И мы стали… абсолютно незащищёнными. И эти самоучки вскочили с земли и бросились в школу. Они врывались в кабинеты, на второй этаж — в спальни воспитанников. Мы пытались защищаться, но все наши некромагические приёмы… выпивались ими. Некоторые дети выпрыгивали в окна и убегали. Троих наших преподавателей выпили и тоже выбросили из окна. Я неплохой боец по меркам Старого города. Странную некромагическую силу, направленную на меня, я отражал, но недолго. Их магия зависела от количества. Драться они не желали. Как голодные звери, напали на меня, когда я умолял последних воспитанников выпрыгнуть в окно… Что было дальше — я не помню. Пришёл в себя только здесь, в вашей деревне…

Селена, слушая его, холодела от ужаса. Магическая ограда деревни совладала с нашествием машин. Была с восторгом воспринята Белостенными.

Но, по словам Алистира, получалось, что против каких-то доморощенных некромагов её деревня беззащитна?! Где Трисмегист?! Где все защитники Тёплой Норы?!

Связаться с Джарри? Он только почувствует её тревогу и страх. Решит, что переживает за всех, кто пошёл в военно-поисковый поход.

Связаться с Коннором? А если он и сам в жутком положении?

Хельми? То же самое. Как и остальные братья…

Остаётся маг Ривер, который первым сочинил эту изгородь, а только затем она была усилена Джарри и Коннором, влившими в неё силу машинных демонов…

Она с усилием, стараясь не показать, как ей страшно, кивнула Алистиру, который, задумавшись и пока не догадываясь о том, чего она боится, уставился в стол. И вышла из гостевого кабинета. Осмотрелась. Дети на улице.

Селена сжала кулаки.

У них есть маг Ривер — твёрдо напомнила она себе.

И Риган с Люцией. Если понадобится вызвать драконов Вальгарда.

Глава одиннадцатая

Коннор сказал: “Надо подумать”. И все четверо начали думать, неотрывно следя за тонкой полоской ткани, выдранной из чёрной хламиды ученика-некромага, окроплённой кровью его преподавателя и чуть примятой пальцами несостоявшихся учеников храмовника Перта. А та вытворяла нечто: на одном и том же месте она выгибалась и пыталась соскользнуть с точки, на которой лежала. Потом словно обессиленно опускалась на месте и чуть подрагивала. Что происходит?

— Ранен? — почему-то шёпотом предположил Мирт, с сочувствием глядя на полоску.

— Ранен — полз бы х-хоть в какую-нибудь с-сторону, — отозвался Хельми. — А он на одном мес-сте… Боитс-ся идти вперёд?

— Умирает? — хмуро сказал Ивар.

— Мирт, остаёшься с Иваром — ждать младших и Эрно, — настолько спокойно сказал Коннор, что Ивар его даже не понял сначала — Коннор заметил это по тому, как он продолжил смотреть на полоску, а потом вдруг резко поднял голову. И глаза — возмущённые.

— Но я… — строптиво начал маленький друид.

— В братстве командую я, — уже жёстче ответил Коннор. — Хельми, идём. Мирт?..

Мальчишка-эльф кивнул, незаметно для обиженного Ивара ослабляя застёжку блокирующего браслета: “Я пригляжу за ним…”

Коннор, перепрыгивая обломок стены, подумал: “Оставь браслет открытым. Хельми сделает то же самое… Любопытно, успокоится ли Ивар, если “услышит” то, что я сказал, — о братстве?” В ответ раздался тихий смех Мирта, сообразившего, о чём он.

Хельми прыгнул следом, и они вдвоём помчались в развалинах. Сначала бежалось хорошо: руины домов давно сгладились, ведь дожди и снег успели занести самые опасные места грязью, хорошо спрессованной за прошедшие с войны годы. Так что в стремительном беге юный дракон поинтересовался: “Почему ты не научил Ивара тому некромагическому приёму, который показал нам — мне и Мирту?” Коннор помолчал, преодолевая скособоченную стену, вросшую в землю, и только затем ответил: “Ему — рано ещё. Не доверяю”. Хельми с минуту, наверное, переваривал его ответ, после чего согласился: “Понял и думаю — ты прав”. Но Коннор, видимо, решил уточнить: “Тем более, он не объяснил ещё, как он контролирует чёрные корни! Ирма рассказала, что он разок при ней воспользовался оружием тёмных друидов…” Дракон только хмыкнул: “А ты? Ты не пробовал сам такое?..” Коннор даже удивился: “У меня и так — оружия… Да и слабенькое оно и ненадёжное в бою — Иварово-то. Ну и… Одноразовое же: пока потом эти корни вырастут — его тысячи раз поубивают! Так что, если и использовать, то только если попугать. Ладно, Ивар хоть защиту ставить научился…”

На этот раз Хельми промолчал, но Коннор почувствовал его внимание, устремлённое вперёд — к той цели, к которой они бежали.

Здесь, в этом “диком”, как называла это место Селена, микрорайоне пригорода, порой ещё мелькали фигурки существ, населяющих его. Но именно что мелькали. Либо одичали потихоньку — в том смысле, что старались не попадаться на глаза, либо были зашуганы внезапно обнаглевшими доморощенными некромагами. Благодаря пока безлиственным кустарникам и древесным порослям, местечко это уже не казалось слишком страшным из-за когда-то разгромленных зданий и вздыбленных дорог, но его общее настроение всё равно оставалось довольно унылым.

— Близко! — бросил Хельми.

— Слышу! — откликнулся Коннор, с бега переходя на торопливый шаг.

Судя по всему, конец их пути ожидал в последнем, более или менее сохранившемся здании на пути. Ближе к нему выяснилось, что сохранилось оно только внешне. Остались лишь стены. Внутри же сердцевина этого здания обвалилась так, что проходить между обвалами было опасно. Но, тем не менее, здесь были живые… Правда, идти к ним придётся, рискуя жизнью.

Осторожно пробираясь между столбами и искорёженными несущими стенами, Коннор и Хельми напряжённо вслушивались в тишину, в которой ветер шелестел стекающим песком или подвывал сквозняком там, где образовались глухие закутки. Вслушивались до тех пор, пока сбоку вдруг не раздались достаточно громкие голоса. Теперь двое шли совсем медленно, пока не наткнулись на стену, из-за которой голоса не просто звучали чётко, но можно было различить слова и… рычание.

Оборотни?!

Коннор и Хельми переглянулись: они же шли по следу ученика некромагов!

Но приникли к краю стены, высматривая, что тут происходит.

Поначалу не поняли, пришлось увеличить магическое зрение, чтобы разглядеть в темноте. И глазам предстала неожиданная картинка.

Двое оборотней против пятерых!

Причём один из двоих, парнишка лет семнадцати, оказался в настоящей ловушке: он жался в угол дома, нервно оглядываясь по сторонам. Неизвестно, как у Хельми, но у Коннора первым впечатлением было, что этот высокий, но тощий парнишка прижимает к себе мешок с магическими артефактами — так ярко сиял его вроде как выпяченный живот. Но Коннор решил разобраться с этим позже. Впереди парнишки, защищая его, стоял — точней, прыгал и пригибался к земле, запугивая стоящих напротив, совсем щенок. Этот подросток так яростно рычал и наскакивал на поймавших их в ловушку, что Коннор невольно прислушался — и услышал в этом рычании не только угрозу, но и страх. Однако подросток-оборотень хоть и прижал хвост между задними лапами с перепугу, но продолжал остервенело пугать противника.

Те были посолидней: трое обратившихся лениво взрыкивали на щенка, а двое в человеческом обличии точно так же лениво что-то говорили парню с… Коннор, несмотря на рык и голоса, чуть не ахнул — и услышал: Хельми рядом сквозь зубы резко втянул воздух: два оборотня защищали махонького ученика-некромага!.. Тот висел на парнишке-оборотне, обхватив руками его шею, а ногами — пояс. Вот тебе и мешок с артефактами!..

Маленький оборотень, видимо, устал. А потому перестал рычать, хоть и не опуская вздыбленной шерсти и сидя так, словно готов в любой миг прыгнуть вперёд. Захлопнули пасти и взрослые особи.

И стала слышна речь одного из пятерых.

— Долго ещё будешь брыкаться? Отдай девчонку!

— А я сказал — отнесу её своему хозяину! — хрипловато огрызнулся парень-оборотень: наверное, давно здесь стоял и ругался с ними. — Девка была его — он и возьмёт с неё то, что ему надо!

— Как будто твой хозяин сам с чужих не снимал, — недовольно прорычал говоривший. — Убери своего щенка и кончай тянуть время! Нас больше, а тебе отсюда никуда ходу нет! Ну?!

Этот жутковатый разговор может затянуться надолго — сообразил Коннор, слушая голоса — один наглый и один страшно усталый. Не глядя в сторону, спросил: “Сыграем в нашу игру?” Хельми сразу понял: “А что? Давненько не играли! Начинай!”

Здесь, в глухом углу здания, уже темнели вечерние сумерки. Но у оборотней зрение хорошее. Коннор выступил из-за стены и лениво, подражая самоуверенному взрослому оборотню, сказал, вклинившись в секундную паузу:

— Посмотри-ка!.. Здесь целых семь оборотней! Давно нам столько сразу не попадалось… Развлечёмся? Кого начнём свежевать первым?

И развёл в стороны руки, в которых тускло блеснули лезвия ножей.

— Не жадничай, — словно сибаритствующий гурман, томно отозвался юный дракон, вставший возле него. — Забирай тех-х двоих-х. Этих-х пятерых я беру с-себе.

Трое взрослых волков торопливо обернулись в человеческую ипостась и оделись, прихватив с земли не только одежду, но и оружие: в руках всех пятерых появилось и холодное оружие, и добротные, удобные для ношения на поясном ремне дубинки с петлями на узких концах.

— Сам не жадничай! — отозвался Коннор, наблюдая в основном за взрослыми оборотнями. Те двое, с девочкой-некромагом, только и сумели, что тесней отпрянуть к своему углу. Им уж точно деваться некуда. — Думаешь, если ты дракон, то можешь позволить себе всё, что угодно? Ну нет… Этот парень в углу — считается за одного, поскольку его дружок — мелочь вшивая. Так что тебе — троих взрослых балбесов, и мне — ещё двоих из этих пяти.

— Эй, эй!.. — встревоженно окликнул их тот самый словоохотливый взрослый оборотень. — А вы там не слишком разбежались?..

Не обращая на него внимания, Хельми всё так же томно предложил:

— А давай наоборот? Или вообще так: этого, с-с мелочью, ос-ставляем на закус-ску, с-солидных берём в клещи — ну и… В общем, кто с-сколько ус-спеет оприх-ходовать. Так даже интересней!..

— Эй, вы! — уже взревел тот же тип. Судя по опупевшим глазам всех пятерых, дракона и в самом деле узнали. Ещё бы не узнать: мало того, что говор шипящий, так ещё и лицо характерное, а ещё и волосы длинные, переливающиеся даже в темноте разноцветьем и поблёскиванием в них магических висюлек-артефактов! — А может, мы все мирно разойдёмся?!

— Ещё чего?! — возмутился Хельми. — Мой брат давно не тренировалс-ся в полевых-х ус-словиях-х!.. Впрочем, вру, — с наслаждением проговорил юный дракон, хищно улыбаясь. — Дралс-ся он утром. И на его с-счету — три некромага из ваш-ших х-хозяев.

— Как это — три! — “обиделся” Коннор. — Четыре!

— Да?! — старательно удивился Хельми. — А ес-сли не верю?

— Что — сразу-то? А если проверить? — легко предложил Коннор.

И мальчишка-некромант бросился вперёд. Убивать не собирался: необходимо было, чтобы “уцелевшие” оборотни разнесли по микрорайону новость о внезапной для здешних хозяйчиков напасти. В сущности, надо устроить два-три пореза каждому из пяти да пристукнуть довольно болезненно, а потом сделать вид, что оплошал, но хочет взять реванш — и оборотни сбегут! А игрушку “Напугай дурака” они частенько братством использовали при встрече с бандитами в трудном микрорайоне, где находилась квартира Агаты, девочки-вампира.

Прыгая в самую гущу отшатнувшихся от неожиданности взрослых оборотней, краем глаза успел заметить: Хельми, словно невзначай, прошёл чуть вперёд, чтобы взрослые не схитрили и в суматохе не попытались отнять у парнишки-оборотня девочку-некромага. А ещё дракон приблизился к углу, чтобы и эти двое, пусть и перепуганные, не сбежали бы в той же суматохе. Хельми должен сторожить их, чтобы выяснить: они и правда хотят преданно отдать девочку своему хозяину?

Мгновение выстрелило пулей — и Коннор отстранился от всего лишнего.

Эта пятёрка взрослых оборотней (телохранителей тех убийц-некромагов — напомнил себе Коннор) как действовала, стараясь добраться до девочки, так продолжила и сейчас: те же трое, ранее науськанные, загораживали любителя поболтать и его молчаливого сообщника. То есть пятёрка стояла в два ряда. Троих заслонщиков Коннор вырубил в несколько секунд — одного ногой, двоих кастетами. Умудрился даже у одного из них дубинку сломать. Пока двое шарахались от падающих во все стороны троих, суматошно и беспорядочно размахивающих руками в попытках удержаться на ногах, Коннор возник слева, в густой тени, где даже оборотням трудно сразу отследить движение живого существа. Говорун получил в зубы, а его молчаливый дружок — в глаз. Далее Коннор не стал выбирать, что делать со всеми: он попинал охающих и ползающих оборотней по определённым точкам, чтобы некоторое время они не могли встать. Потом бесшумно обежал площадку по кругу, добравшись до Хельми и той странной троицы, и вполголоса скомандовал:

— Выходим!

Изумлённого и зашуганного парнишку-оборотня взяли под руки, и тот, не сопротивляясь, послушно затопал туда, куда его направляли. Мальчишка-оборотень помладше, как и предполагалось, даже не пискнув, покорно побежал следом.

С трудом выбравшись из завалов здания, перебежали дорогу и здесь, за густой порослью из тонких, но частых деревцев, за которыми издалека трудно разглядеть кого-либо, остановились отдышаться и прояснить кое-какие вопросы.

Едва Коннор и Хельми опустили руки, освобождая парнишку-оборотня, тот крепче прижал к себе девочку.

— Я вижу, что вы маги, — дрожащим голосом произнёс он. — Но девочку вам всё равно не отдам.

Братья переглянулись: что значит — “вижу, но не отдам?” в устах этого оборотня? Он спасал девочку от собственного хозяина? Или всё-таки собирался отнести её к нему? Эх, жаль, Мирта рядом нет — спросить, как далее действовать… э-э… дипломатически. Но браслеты-то, о которых Коннор в последнее время начал подзабывать, давно открыли связь! И Мирт тут же отозвался: “Спроси его в лоб, что он хочет сделать с девочкой. Он сейчас в таком состоянии, что ответит на любой вопрос!”

Коннор пожал плечами и повторил, пока младший оборотень, зачарованно открыв рот, пялился на юного дракона:

— Куда ты нёс девочку?

— В город, — буркнул парень. И вздохнул: — Я хотел отдать её в какой-нибудь тамошний приют.

— В пригороде четыре приюта, — с искренним недоумением сказал Коннор. — Неужели ты не знаешь ни один из них?

Договаривая вопрос, он внезапно понял, что услышит в ещё не прозвучавшем ответе. Бросил взгляд на Хельми, до сих пор спокойно слушающего разговор, — глаза дракона тоже сузились и полыхнули багряным отблеском огня.

А оборотень, чуть помявшись, ответил ровно то, что промелькнуло в мыслях обоих братьев:

— Пока наши некромаги в начале пути, как они говорят. А потому слабые. Поэтому они легко снимают силу только с детей. Так что все пригородные приюты опасны для малышки. Говорят, самый защищённый приют тот, что ближе к Старому городу. Ведь там много магов. Только как туда добраться — я не знаю. Говорят, надо идти через весь город на восток.

Коннор перевёл взгляд на девочку: та как прилипла к груди оборотня, так и распласталась на нём, словно прибитая дождём бабочка.

— Что с ней? Её выпили?

— Нет-нет! — заспешил парень. — Она живая! Мы нашли её неподалёку от школы — она бежала нам навстречу. А как взял её на руки — вцепилась в меня и молчит. А ведь она у нашего хозяина давно работает. Мы с ней частенько болтали, а вот — пожалуйста… С тех пор как у меня сидит, не откликается.

— Мы собираем тех детей из школы, которые остались живы, — пока ещё спокойно сказал Коннор, который начинал, как ни странно, паниковать. — Нашли семерых. Одного нашли те некромаги, которые из Старого города.

И похолодел, когда парень с безнадёгой отозвался:

— Можно больше не искать. Остальные выпиты… И… мертвы.

А мальчишка-оборотень тихонько добавил:

— Мы видели, как они… лежали. А с ними были двое взрослых. Тоже из школы…

Помолчав, Коннор спросил парня:

— Ты понимаешь, что девочка светится своей магией? Тебя найдут вместе с ней сразу, едва только ты попадёшься на глаза любому из тех убийц!

— А что нам делать?! — отчаянно закричал парень. — Что делать мне?! Отдать её хозяину?! И потом смотреть, как он её убивает?!

— Я уже говорил, что мы хотим помочь вам! — перебил его Коннор, которого накрывало странной волной воспоминания, похожего на воплощённую реальность: это не некромаги, а магические машины мчатся на след магии, чтобы убивать живых! — Нас здесь несколько существ. Среди нас есть опытные военные — взрослые. Они помогут вам, и мы отвезём вас в деревню, у которой невероятно сильная защита. И там есть приют, который сумеет защитить вас.

— А у школы защита была слабой? — с болезненным сарказмом ответил парень, гладя по голове девочку, которая тихонько заныла, видимо потревоженная его криком. — Мы бегали к Топаз почти каждый день — проведать и подкормить: она рассказала, что кормят здесь не очень, хоть и много. И сегодня шли к ней, но увидели, как вокруг школы собираются здешние. Они легко прорвали защиту. Мы побежали следом за некромагами, когда они побежали в школу. Думали, как спасти Топаз, чтобы никто не заметил. А она выскочила из окна — и к нам навстречу, хотя нас не видела. Как слепая… И что, скажите, теперь нам делать?

— Идите с нами! — резко сказал Коннор. — У нас преимущество — мы сумеем прятать сияние магии и стать обыкновенными хотя бы на время. А ещё у нас здесь, как я уже говорил, народу полно. Согласись — придумать что-то легче, если думает много существ.

— Идём… — прошептал мальчишка-оборотень. — Без них хуже…

— А вы правда умеете спрятать магию? — с надеждой спросил парень.

Хельми шагнул к нему и провёл узкой ладонью по голове девочки. Коннор внимательно смотрел, как магическое сияние пропадает вокруг Топаз. Когда оно вообще исчезло, спросил:

— Как зовут вас?

— Меня — Ренулф, — буркнул старший. — Его Руеди.

— Братья? — спросил Коннор, поворачиваясь бежать к своим.

— Нет, нас один хозяин принял как охрану.

“Мирт! Младшие и Эрно добежали?” Мальчишка-эльф ответил не сразу. Впечатление такое, будто он с кем-то говорил. “Да, они все здесь”. Миновав ровное место, Коннор остановился, дожидаясь, когда оборотни с маленькой девочкой-вампиром (догадался по имени) догонят его. “А наши старшие?” И снова Мирт явно оторвался от беседы, не сразу откликнувшись: “Их пока нет. Почему ты спрашиваешь о них?” Мальчишка-некромант вздохнул: “Выяснилась одна малоприятная вещь. Пока в подробностях рассказывать не буду, но все, кто там у вас есть, должны немедленно закрыться, чтобы не было видно вашей магии”. Удивлённо, но твёрдо: “Сделаем!”

Через двадцать минут, учитывая то, что пришлось уже не бежать, а идти, они наконец добрались до места с машинами, где их ждали остальные.

Ренулф растерянно оглядел ожидавших их ребят и медленно спросил:

— А где же ваши взрослые?

— Скоро придут, — ответил Мирт и протянул к нему руки, с тревогой глядя на малышку. — Я занимаюсь целительской практикой. Дай мне девочку. Посмотрю, что можно сделать, чтобы она пришла в себя.

— Есть хотите? — спросил Мика и тут же нырнул в машину, на заднее сиденье. — Я как услышал, что придётся из школы бежать сюда, сразу сообразил набрать жратвы побольше. Угощайтесь. Я и воды набрал в школьной столовой.

И раскрыл учебный рюкзачок, откуда пахнуло жареным мясом.

— У нас, в школьной столовой, вкусные пирожки с мясом продают, — объяснил он, благосклонно глядя на торопливо жующих оборотней и с интересом — на Ивара, который тоже схватил пирожок. — Хотел ещё бутербродов набрать, но их раньше расхватали.

— Мика, заткнись, — попросил Мирт. — У нас, кажется, сложная ситуация.

— А когда у нас ситуация была несложной?! — изумился Мика. — И что теперь — голодать обязательно, что ли? После мёртвого леса у меня постоянный голод, как только мы попадаем в сложную ситуацию!

Оборотни ошеломлённо уставились на Мику после его замечания о мёртвом лесе. Ивар опустил глаза, доедая пирожок…

— Подождите с болтовнёй, — попросил Коннор, который вновь сидел перед картой с чёрной тканевой полоской. — Я понять стараюсь… Наши взрослые ушли на помощь двум ученикам некромагов, которых определили по карте. Но Ренулф говорит, что убиты все ученики, кроме этой девочки и того парнишки, которого нашёл Перт. Вопрос: куда ушли наши старшие и что с ними сейчас, если мы с Хельми уже вернулись даже после небольшой драчки, а их всё ещё нет?

— Наш хозяин говорил с одним, что они собираются расставить ловушки на магов, — нерешительно сказал Ренулф, приседая на корточки рядом с Коннором и с удивлением глядя на карту, которую тот изучал. — Ну, он говорил, что после нападения на школу они все станут очень сильными — и тогда пойдут искать взрослых магов.

— Вот как… — задумчиво проговорил Коннор, хмурясь, а потом посмотрел на старшего оборотня: — А вы? Вы вернётесь к хозяину?

— Зачем мы ему сейчас? — дёрнул плечом Ренулф. — Мы с Руеди всего лишь оборотни. Что ему с нас взять…

— Если мы вам с девочкой предложим отправиться в деревню, вы согласитесь? Там приют, который называется Тёплая Нора. Деревня защищена сильной защитой. Полагаю, пока здешние некромаги не думают о том, чтобы поехать в деревню, можно отсидеться в ней. Что ты скажешь, Ренулф?

Тот переглянулся с младшим, который усиленно закивал ему, чуть не умоляя согласиться. Коннор видел, что младший, Руеди, очень устал, а потому вопросительно взглянул на старшего. Тот сидел, насупившись.

— Если там сильная защита, кто нас пропустит?

— Колин и Мика попрос-сят С-селену, — сказал Хельми и тут же добавил: — Колин, подойди. Ты плох-хо закрылс-ся.

Оба оборотня будто проснулись, таращась на Колина, который до сих пор своим спокойствием не давал повода к нему приглядеться.

— Оборотни бывают магами? — чуть не прошептал Руеди.

— В жизни всяко бывает, — усмехнулся Мирт. — Так, тихо. Я говорю с Селеной — это наша старшая сестра. Селена, мы хотели… Что?

Сидевший на окаменелом обломке мальчишка-эльф осунулся буквально в несколько секунд, пока слушал невидимую собеседницу. Как стали серьёзными и все братья, подключившиеся к диалогу, но молчавшие. Даже Ивар, который ничего не слышал, встревожился. А когда разговор закончился, Коннор встал и сказал:

— Война. Снова война. Так. Мика — за руль и гони машину с ребятами до дома. Колин сменит тебя в пути, если ты устанешь… Мы наложили на неё отводящее глаз заклинание. Селена встретит тебя у изгороди — ты сам слышал. Мы все, вместе с Эрно и Иваром, остаёмся здесь. Точней — идём по следу наших старших. Кажется, им понадобится наша помощь. Всё. Мика — поезжайте.

Хозяйственный Мика оставил старшим братства пакет с остатками пирожков. Ренулф бережно забрал у Мирта девочку-вампира, которая начала смотреть осмысленно, но всё ещё сонно. Первым в салон шмыгнул Руеди, который, кажется, даже обрадовался такому приключению, как поездка на машине.

Отправив машину, Коннор обернулся к Эрно и Ивару.

— Селена сказала, что здешние некромаги собираются толпой и пробивают защиту любой степени. Тот оборотень, Ренулф, сказал, как вы слышали, что эти же некромаги собирались убивать ради магической силы и взрослых магов. Судя по всему, найденные Трисмегистом на карте двое учеников некромагов — это ловушка здешних. Одна надежда, что наши взрослые маги очень опытные и могут сразу разглядеть, что не так… Я уже боюсь думать о том, что может случиться с Пертом и его служителями… Все готовы к пешему походу?

Хельми внимательно осмотрел каждого, в том числе и Ивара, и вынес вердикт: магические силы у всех спрятаны так, что их трудно обнаружить.

И вновь созданная боевая пятёрка ребят помчалась по следам взрослых. По следам, которые сейчас, к их великому сожалению, светились слишком ярко.

Сумерки постепенно скрывали и так плохонькую поверхность дороги. Приходилось снижать скорость бега, потому что опасались упасть, что сейчас было бы очень не вовремя… Карта осталась, естественно, с собой, как и та полоска ткани. Так что пару раз присели отдохнуть и удостовериться, что бегут в нужном направлении… Коннор бежал, сжав зубы и думая о том, не попал ли Перт в ту же ловушку — с якобы найденным учеником… А если глава храма уже наткнулся на здешних некромагов? Вместе со своими служителями? Сумеют ли они сопротивляться? Что-то Коннору стало страшновато… Они-то предупреждены. А взрослые пока не знают…

Магию впереди — знакомых параметров, настолько сильную и чуть ли не взрывающуюся от её напряжённого использования, ребята ощутили очень скоро, несмотря на собственную маскировку, которая мешала быть более зоркими: их взрослые сражались изо всех сил!.. Поэтому далее ребята двигались уже не бегом, а прислушиваясь к происходящему, чтобы сразу определиться с расстановкой сил в будущей ситуации.

Ивару чётко сказали, чтобы в гущу боя не лез.

А когда тот обиделся, Коннор спокойно сказал:

— Нам нужен не активно действующий боец, а тот, кто будет защищать нас с тыла. Активными и мы можем быть. А ты, со своим посохом, нам нужен именно затем, чтобы защищать нас. У каждого своя задача.

— Ладно, — хмуро сказал Ивар и крепче вцепился в посох.

Они выбрались к двухэтажному зданию — и забыли дышать.

На широком крыльце здания, ближе к разбитой лестнице, стоял обернувшийся Колр, распахнув громадные крылья. Под его крыльями прятались все, кто пошёл за “учениками некромагов”. Впрочем, про некоторых “прятались” — не скажешь. Неподвижно лежала Ванда, маг-целитель Чистильщиков. Над нею хлопотал Трисмегист, стараясь, судя по всему, привести её в сознание или вливать силы, замещая выкачанные у неё. Ильм грузно пытался подняться с поверхности крыльца, но руки, на которые он опирался, подламывались… Чистильщики вместе с Рамоном помогали Белостенному, стараясь закрывать его собой, благо не маги. И только Джарри не просто стоял на краю лестницы, предусмотрительно не выходя за пределы драконьих крыльев, а пытался возводить перед всеми магическую защиту, которая мгновенно таяла.

А таяла она потому, что перед зданием сидели здешние некромаги.

Ребята, спрятавшись в руинах здания напротив, с нарастающим страхом наблюдали: к этим сидящим подбегали со всех сторон другие некромаги, которые буквально сваливались рядом с ними и тут же начинали стягивать силовые потоки чужих магов, которые так доверчиво прибежали в поставленную ловушку.

Колр стоял из последних сил. Крылья его вздрагивали, отражая прилипающие к ним нити-кровососы. Джарри тоже устал: он не только пытался создавать защиту, но и отдирал эти некромагические нити от драконьих крыльев.

На мгновения “потянувшись” к отцу, Коннор заметил, что тот использует по преимуществу машинную магию. Видимо, сообразил, что только её не могут одолеть буквально множащиеся некромаги-убийцы.

— Их уже под тридцать человек… — прошептал Мирт. — Драться с ними, когда остальные будут сразу выпивать и наши силы…

Он не договорил, но и без того стало ясно, что обычная драка уже отменяется.

— Коннор, что делаем? — с тревогой спросил Хельми. — Колр долго не выдержит… Они дырявят его личную защ-щиту!..

Мальчишка-некромант лихорадочно размышлял, перебирая идеи и приёмы… Всё слишком уязвимо. Если они начнут магически воздействовать на здешних некромагов, те их увидят сразу. И тогда… Нет, о последствиях лучше не думать. Думать надо о нападении. Но каким образом…

— Вереск! — вырвалось у него.

— И что — Вереск? — обернулся к нему Мирт.

— Он повелитель серой магии. А их сила — серая, неочищенная. Всмотритесь.

Эрно, понаблюдав, согласился первым.

— Но что из этого? Как мы сумеем использовать это знание?

— Как — пока в деталях не знаю, — буркнул Коннор. — Но почему бы не сделать то же, что в мёртвом лесу? Правда… Это обнаружит меня, но… у нас нет другого выхода. Мирт, вызови Вереска. И, Мирт… Нам с тобой придётся открыться.

— Но что ты придумал? — добивался всполошённый мальчишка-эльф.

— Мы уберём почву из-под них, пока они сидят, — угрюмо сказал Коннор. — Если не хочешь в этом участвовать, я не буду настаивать. Но мне нужен Вереск.

Ребята с надеждой смотрели на Мирта, а тот кивнул и быстро начал вызывать Вереска, мастером которого являлся. Коннор сидел, отвернувшись, чтобы не отвлкаться. Он продолжал разрабатывать приём, который собирался использовать…

Защита Джарри в очередной раз была выпита, и рухнул, уже не вставая, Ильм. Трисмегист оглянулся на него от бездвижной Ванды, а потом за шкирку подтащил храмовника к себе — и Коннор почувствовал настоящее отчаяние… “Потерпите… — думал он, не слушая взывания Мирта к Вереску. — Потерпите немного… Может, у нас получится то, что я пока смутно себе представляю…”

Глава двенадцатая

За полчаса до ужина к Селене примчалась Ирма со своими бандитами и потребовала выдать им лопаты. Пришлось сбегать с волчишкой на выбранное ею место, чтобы оценить масштабы предстоящих бедствий. Как выяснилось, ничего страшного: младшие пейнтболисты вознамерились вырыть окопы в одном из садов — при незаселённом доме. Лопаты были выданы после уточнения размеров и местоположения тех окопов — в общем, Селена успокоилась, что яблони и ягодные кусты не пострадают.

Причём поначалу, когда малолетние бандиты начали хватать сразу по три-четыре лопаты, по наблюдениям из окна выяснилось, что Ирма сумела увлечь на построение собственного пейнтбольного уголка неплохую такую группу обитателей Тёплой Норы.

За пятнадцать минут до ужина к Селене прибежали зарёванные Вильма и Лада и сообщили, что собираются дежурить сами. Селена благосклонно кивнула, подозревая, что впечатлённые девочки собираются обкормить новичков-некромагов щедрыми добавками, ведь среди них ужасающе тощий Фиц!

Во время ужина она получила сообщение от Мирта: “Магов из деревни не выпускать!” В ответ она быстро, но с необходимыми подробностями пересказала историю, поведанную некромагом-воспитателем Алистиром о том, каким образом была уничтожена защита школы-интерната. Помешкав, Мирт кратко обрисовал, что делается там, где братство прячется от пригородных некромагов.

В конце ужина пришли семейные Ильма, взволнованные его долгим отсутствием и сообщением, которое Селена перед ужином разослала для всех взрослых в деревне — с просьбой собраться в одном из классных помещений учебки. Узнав, что Ильм не просто так уехал из деревни, а в военно-спасательную экспедицию, Хоста, его семейная, слегка успокоилась и вместе с домочадцами, с дочерью и её семейным, удалились в учебку. Селена, мгновенно перестав приветливо улыбаться, смотрела им вслед. Она до последнего будет молчать, что с Ильма раз за разом снимают магические силы, и только Трисмегист тоже раз за разом восстанавливает его. К тому же Ильм — маг-защитник: даже лишённый магии, он умудряется-таки собирать её по крупицам и таким образом отталкивается от границы, за которой только смерть… Но выстоять против пригородных некромагов, вооружённых страшным старинным приёмом, он не в силах. Держатся пока только Джарри и Трисмегист. И Колр.

Наконец, после ужина дети разбрелись по своим делам. Дежурные получили последние инструкции.

И Селена, заглянув в опустевшую детскую гостиную (на улице отличная сухая погода!), потом забежала к Вильме. Всеобщая нянька тихонько разговаривала с Моди, дежуря при постели с маленькой девочкой-вампиром Топаз. Судя по услышанной паре слов, старшие обсуждали появление Фица. На открытую дверь Вильма оглянулась и вполголоса сказала:

— Приходил Бернар. Дал для Топаз успокоительное. Сказал, что через час она, возможно, проснётся. Мы посидим здесь, Селена. Не беспокойся.

— Спасибо, — от души сказала хозяйка места.

И поспешила к учебке, сопровождаемая Александритом и Алистиром, а также чуть поотставшими Вилмором и Тибром, которые при незнакомом маге (их познакомили, но Алистир ещё не знал о правилах Тёплой Норы) старались не слишком переступать тот порог, который существовал между эльфами и оборотнями вне деревни.

Солнце уже пропало за облаками, которые к вечеру постепенно темнели в самые настоящие тучи. Зайдя в класс, Селена сумела улыбнуться: пока её ждали, взрослые её деревни в помещении устроили такое освещение, что появилось впечатление: за окнами всё ещё ласково теплеет вечернее солнце.

Мужчины оставили её у учительского стола, а сами поспешно отошли вглубь кабинета… Пока Селена шла, она примерно составила речь, с которой должна обратиться к жителям своего места, чтобы предостеречь их, но не напугать. И в то же время понимала, глядя на встревоженные лица, на вопрошающие глаза, что может сорваться, может заговорить сумбурно, вываливая всю информацию не в нужном порядке, а хаотично. И сказать лишнее. Особенно если некоторые нетерпеливые захотят что-то уточнить.

Откашлявшись и прочувствовав своё зажатое от напряжения горло, Селена сначала представила собравшимся некромага-воспитателя, а потом чётко сказала:

— Сначала о том, какие новые правила появились у нас. Потом — о том, что послужило им основой. С завтрашнего дня и даже с сегодняшнего вечера наши дети не идут в школу. Это раз. Второе. Ни один маг, ни одно магическое существо не должно выходить за пределы деревни. Третье. Оборотни выходить могут, но… Не уверена, что на них не нападут, желая отнять пропускающие браслеты.

— Попробуют только отнять! — хорохористо выкрикнул оборотень Сири, снова возглавляющий свой маленький семейный клан.

Остальные промолчали, выжидательно глядя на хозяйку места.

— А теперь о том, почему нам так придётся жить, — спокойно сказала Селена. — В пригороде появился старик, который научил местных некромагов древнему знанию — и провёл их через ритуал, который позволяет им напрочь снимать с магов их силу. — Сири, ухмыльнувшись, открыл было рот, но Селена, глядя в его глаза, договорила: — Магические силы вместе с жизнью.

Сири закрыл рот и насторожился. Именно этого Селена от него ждала — понимания, что даже сильные мира сего могут быть уязвимы, а что уж говорить о тех, кто магических сил не имеет?.. В помещении зашелестела тишина: люди и существа переглядывались, но молчали. Селена продолжила:

— Так получилось, что, кажется, вся информация о том, что происходит в городе, как ни странно, оказалась только у меня. И эта информация очень… пока я могу назвать её страшной и безнадёжной. Потому что у меня получается следующее: только я, а теперь и вы, знаем, что в пригороде идёт самая настоящая война между обычными магами и некромагами, прошедшими тот древний ритуал и получившими невероятную силу. Старый город мог бы остановить и прекратить эту войну. Но там думают, что в пригороде мелкие проблемы, и забеспокоятся только тогда, когда через несколько дней в свои храмы не вернутся Ильм и Перт. — Она взглянула на Хосту. Та побледнела, но не шелохнулась. — Сначала эти некромаги охотились на детей, учившихся в школе-интернате. Теперь (со мной связался Мирт) они охотятся на взрослых магов.

— И, когда они опустошат часть пригорода, двинутся в нашу деревню? — сообразил Александрит, тоже бледнея: кажется, он вспомнил, что не далее как сегодня его братишка бегал в тот самый опасный пригород вместе с Ирмой и мог легко пропасть в нём.

— Для деревни их набег не проблема, — хмуро сказала хозяйка места. — По словам Мирта, Коннор уверен, что магия машин тамошним убийцам недоступна. Они не могут её взять. Они не могут ей противостоять — хотя последнее пока под вопросом. А вот взять — это уже точно… Тот, кто её использует, пока неуязвим.

— Леди Селена! — позвал обеспокоенный Бернар. — Вы же нас собрали не только для того, чтобы объявить эти новости? Есть что-то ещё?

— Вернулись Мика и Колин. Вы, Бернар, это не только знаете. Они привезли с собой двух мальчиков-оборотней, которые ужаснулись тому, во что превратился их хозяин-некромаг. Именно эти двое спасли ещё одну ученицу школы-интерната. Так вот. У меня есть возможность оповестить руководство Старого города, что в пригороде идут массовые убийства магов. Кому-то из наших мужчин-оборотней надо отвезти Колина в Старый город. Все знают, что наш Колин не простой мальчик, а настоящий и сильный маг. — Она снова сделала паузу, чтобы откашляться и прочистить горло, и увидела глаза потрясённого некромага-воспитателя: “Оборотень — маг?!”. — Я хочу попросить наших мужчин-оборотней съездить в Старый город. Сегодня же. Но там их и на порог не пустят — сами понимаете. А Колина — пустят. Тем более — о нём уже знают руководители храма Белой Стены. В целом я вижу эту поездку так: мужчины отвозят Колина в Старый город (в дороге он прячет свою магию) и оставляют у ворот храма Белой Стены.

— А почему он сам не поедет?! — крикнул Сири, и Бернар недовольно поморщился. — Он ведь умеет водить машину!

— Как маг, Колин только ещё учится, — холодно ответила Селена. — Быть внимательным за рулём и одновременно прятать свои магические силы ему пока трудно. Это первое. Второе: мальчики-оборотни, которых привезли Мика и Колин, рассказали, что оборотни, которые служат своим хозяевам в качестве телохранителей, совершенно обнаглели. А ведь среди них есть и взрослые оборотни. Нужны в дорогу именно мужчины, которые умеют драться.

— Ружья можно брать? — спросил Вук из группы Сири. Сири аж дёрнулся, услышав его. А брат его жены, не глядя на него, закончил: — Я еду.

— Я иной раз всё ещё хромаю — я за рулём, — сказал Вилмор.

— Пара ружей и у меня спрятана, — добавил Тибр. — И моя машина готова хоть сейчас в путь. И, кстати, леди Селена, может, взять ещё пару подростков из старших? Колин затеряется между ними, если нас остановят. Ну, ежели вы говорите, что там только магам опасно. И Колину веселей будет…

— Старших оборотней-ребят у нас маловато, — нерешительно сказал Вилмор, вспоминая. — Сильвестр да Герд. С другой стороны, их с Колином уже трое — так что…

— Теперь осталось придумать легенду, — твёрдо сказала Селена. — Запомните: вы не из деревни, а с ближайшей стройки. Ясно?

— Ясно! — поспешно откликнулся Сири, и на сердце у Селены отлегло. Каким бы самоуверенным ни был этот оборотень, но драться он умеет… как психованный берсерк.

Когда все разошлись, и даже Хоста не подошла спросить, что там с Ильмом, рядом с Селеной остановился Алистир. Она думала — он спросит, неужели это правда, что Колин, мальчишка-оборотень, — маг. Но некромаг-воспитатель спросил иное:

— Это немного бестактно, но… Почему вы не поедете сами? Я понял так, что маг Ривер может помочь вам спрятать ваше владение магией.

— Колин будет убедительней, потому что у него связь со всем братством, — ответила Селена. — Вы ведь уже знаете, что такое братство? (Он кивнул) Меня мальчики боятся пугать, а потому блокируют. Единственный, кто со мной говорит, — это Мирт. Но и он старается щадить меня. А у ворот храма Белой Стены нужна будет кровавая правда.

— Кровавая? — удивился тот. И задумался. После чего спросил: — Значит, вы на полном серьёзе считаете, что Ильм и Перт могут… погибнуть?

— На полном, — подтвердила Селена.

— Вы не договариваете, — упрекнул он.

Она взглянула на него исподлобья: пристал как репей, а ей ещё ребят спрашивать, поедут ли в город вместе с Колином. Точней — поедут ли в город через безумствующий пригород… Но, помолчав, ответила:

— И что вам даст полная правда? Пойдёте в пригород выручать своё начальство? Если уж говорить прямо — так, как вы хотите, вам бы сейчас надо отлежаться и полностью восстановить свои силы, а не думать о том, что творится в пригороде.

— Я не обижен вашей откровенностью, — предупредил Алистир. И вздохнул, проходя мимо неё.

Оскорблённый тем, что о нём могли подумать: он трус, — Сири подловил Селену на выходе из учебки. Алистира, который было остановился неподалёку, очень вовремя увёл в сторону Бернар с вопросом о здоровье.

— Мы поедем на моей машине! — заявил Сири. — Она больше, чем у Тибра. А ещё она будет хорошей маскировкой: в ней будут валяться пакеты из-под цемента и мешки из-под строительного песка!

— Я поговорю с Тибром, — серьёзно пообещала Селена. Была бы ситуация другой, внутренне она бы посмеялась над сердитым заявлением Сири, а то бы и напомнила ему, что машина Тибра и в самом деле мала для такой поездки и для такого количества пассажиров, чего сам мужчина-оборотень, движимый тревогой, вгорячах не сообразил.

— Машину подведите к дому Тибра, — напомнила Селена. — Не будем пугать детей.

В подступающем вечере, подгоняемом тучами, Сири всё так же сердито утопал на свою улицу, ворча себе что-то под нос.

Мирт велел отправить Колина в Старый город, а Мику оставить в деревне. У Мики слабая магия. А в Старом городе его магия может смешаться с той, что гуляет между храмами, и тогда связи с братством не получится. Поэтому Мика нужен в деревне. Чтобы не тревожить Селену, вся информация от старших братства будет поступать к нему…

Хозяйка места сбегала на второй этаж, потом на мансарду. Колин уже был готов ехать. И пока он тихонько разговаривал с Микой, слегка приунывшим, оттого что ему придётся остаться. Селена утешила его универсальным: “А кому сейчас легко?” и побежала искать подростков-оборотней.

В скором времени Селена выудила из толпы играющих и гуляющих на улице и в саду Герда и Сильвестра и втихаря пригласила их в гостиную. После вопроса, согласны ли они сопровождать Колина в Старый город, Герд сразу спросил:

— Когда отправляемся?

А более медлительный Сильвестр спросил, что с собой брать.

Только было Селена выдохнула, что давить ни на кого не пришлось, как в тамбуре что-то грохнуло, а потом резко раскрылась входная дверь, и в гостиную влетела Ринд.

— Вилмор сказал — вы едете без меня! — возмущённо крикнула девушка-оборотень. — И как вы себе это представляете?! У вас там ни одного бойца нет! Мужчины будут драться с оружием. У этих (мальчишки заворчали) средний уровень боевой подготовки! Но меня-то Колр перевёл на высокий!

— Ринд, ты у меня спрашиваешь разрешения на поездку? — уточнила Селена.

— Спрашиваю?! — уже разгневалась та. — Я вас ставлю в известность, что еду вместе с ними! Вильма тоже знает! Фаркаса на эту ночь она возьмёт в свои ясли! Всё. Я пошла готовиться к поездке.

— Вилмор об этом знает? — вслед ей осведомилась Селена.

— Знает! — с лестницы отозвалась Ринд. И фыркнула: — Думаете, он уговорит меня остаться?

И убежала.

Сильвестр только философски и очень по-взрослому хмыкнул и сказал:

— Вилмор просто не захочет связываться с упрямой молодой волчицей.

— В дорогу оденьтесь теплей, — напомнила Селена.

И мальчишки-оборотни тоже побежали готовиться к ночному путешествию.

Бездумно посидев в гостиной, Селена встала и зачем-то заглянула в пустынную столовую, а потом вернулась в гостиную. Постояла немного и спохватилась: “Надо найти Ривера! Он должен осмотреть изгородь!”

Когда она вышла во двор и спросила, не видел ли кто мага Ривера, сразу несколько голосов отозвалось: маг только что прошёл мимо Тёплой Норы к изгороди.

… Они молчали недолго — она тщательно следила за всем его магическим оглядом Пригородной изгороди. Он — проверял каждую предполагаемую прореху. Драконы хрустально звенели, и наконец Ривер сказал:

— Ограда безупречна.

И подъехала машина Сири. Пока Ривер открывал ворота, Селена заглянула в тёмный салон, а потом некоторое время шла за уезжавшими оборотнями, унося в памяти картинку из трёх мужчин, сидящих на скамьях, — и четверых волчат, жавшихся к их ногам. На лапе одного из них — поблёскивали пять тонких браслетов, еле видных в шерсти. Она ещё поняла, что Колин, даже в волчьем обличии, сумел улыбнуться ей, и услышала его: “Селена, мы вернёмся!” И проворчала, стараясь не расплакаться: “Попробуйте только не вернуться! Мне ещё перед Ирмой из-за тебя отчитываться и оправдываться!” И услышала тихий смех мальчишки-оборотня.

… Чтобы Эрно рычал — Коннор ещё такого не слышал. Но мальчишка рычал сквозь зубы и чуть не плакал от злобы:

— Почему Колр не сожжёт их?! Почему?!

Обострённое лицо Хельми передёрнуло судорогой.

— Перед тем как выпус-стить огонь, дракон выделяет магию. Буквально в одно мгновение. Напор некромагичес-ских нитей так плотен, что они в это мгновение…

И замолчал. Потому что и так всё понятно.

Они, все пятеро, всё ещё прятались за скособоченной стеной разрушенного здания, бессильно наблюдая за атакой некромагов… Лапы взрослого дракона подрагивали от слабости. Коннор знал: у Колра ситуация такая же, как недавно в школе-интернате была у него самого: если бы не люди — Колр сумел бы взлететь. Но он защищал и не собирался покидать обречённых без него живых…

— Почему же не работает приём? — спросил Мирт. — Он же работал в школе!

— Он работал против одиночных некромагов, — не оглядываясь, ответил Коннор. — А здесь их так много, что… нужно пройти тот же ритуал, чтобы он работал у нас…

Ивар сидел на земле, готовый по слову старшего брата помочь в будущем приёме, который Коннор так и не успел додумать. Впрочем, спешно прорабатывая хотя бы намётки этого странного приёма, пока слишком неуклюжего, Коннор пока не находил у него недостатков. Может, это даже хорошо, что приём такой… необтёсанный.

— Коннор! — задыхаясь, вскрикнул Мирт. — Вереск на связи! Я велел ему лечь на кровать, как ты сказал!

— Ложись головой на колени Ивара! Тянись к Вереску! — бросился Коннор к брату. — Тянись так, чтобы он… вроде как лежит неподалёку!

Подсоединение показалось вечностью. Эрно и Хельми караулили всех троих… Коннор стоял над мальчишкой-эльфом, упираясь ботинками в его бока. Мирт вскоре впал в забытье, полностью устанавливая связь с серой, неочищенной магией, а мальчишка-некромант вытягивал из него эту связь на себя. Изредка Ивар, придерживавший голову мальчишки-эльфа на своих коленях, поднимал на него глаза, в которых виден был вопрос: “А я тут при чём? Зачем тебе я? Только затем, чтобы Мирту было мягко лежать на этой каменистой земле?”

Читать лекцию о том, что Ивар тоже использует серую магию — неочищенную магию, как привыкли использовать её тёмные друиды, Коннор не стал.

Связь с Вереском — повелителем магии — была установлена так плотно, что мальчишка-некромант еле мог двигаться, переполненный ею. Он неуверенно, чуть не свалившись, переступил через бессознательного Мирта, который блуждал в нижнем городе Старого города, бесконечно шагая навстречу Вереску, который бесконечно вёл за собой шквал этой самой силы. Но теперь там, в нижнем городе, на расстоянии между двумя точками, Миртом и Вереском, встал Коннор. Он прошёл мимо Вереска, взмахнув рукой и приняв волну дикой магии на себя. Впрочем, Вереск всё равно уходил, то ли ведя тот же ураган, то ли собирая новый…

Коннор переступил тело Мирта и за подмышки поднял с коленей Ивара. Эрно перехватил голову мальчишки-эльфа, чтобы не стукнулась о здешнюю каменистую поверхность. С трудом шевеля будто отяжелевшими, каменными губами, Коннор скомандовал Ивару:

— Смотри… на дракона… И… колдовской ветер, Ивар! Поднимай ветер!

А сам взглянул на темнеющее небо.

Некромагов, прошедших ритуал убийц, нельзя убить магией — они сожрут её и не подавятся… Но их можно убить чисто физически.

Вдохнув холодный воздух, Коннор, не убирая рук из-под мышек Ивара, прошептал заклинание. Грубая сила серой магии, видимая только магическому глазу, через секунды пока ещё медленно, словно натужно, а потом всё быстрей и гуще начала поднимать камни, захватывая их в несколько десятков вихрей… Всхлипнул Ивар, через чьё тело Коннор пропускал серую магию, увеличивая количество вихрей, умножая их.

Мальчишка-друид умел создавать колдовской ветер друидов. И не один. Но силёнок у него маловато на создание того количества каменных вихрей, которые, ко всему прочему, необходимо поднять на немыслимую для обычного или тёмного друида высоту. Соединение с братом давало Коннору возможность одновременно создать невообразимое количество вихрей, поднимающих камни. Причём основную тяжесть мальчишка-некромант брал на себя: необходима была страшнейшая сосредоточенность на приёме… И в этом был смысл только что придуманного приёма, основанного на применении серой магической силы: Ивар создавал один за другим вихри, а Коннор наполнял их камнями и командовал, чтобы брат продолжал создание новых вихрей.

Через минуту количество колдовских ветров стало за три десятка.

Коннор чуял, как сумасшедший восторг переполняет Ивара, — и вновь и вновь жёстко напоминал:

— Новый ветер, Ивар! Новый!

На крыльце здания насторожился Трисмегист. Но, будучи, опытным бойцом, он не смотрел напрямую на то, что творится за рядом некромагов, засевших за будущее пиршество и уже жадно отщипывавших от чужого угощения по кусочку.

Джарри тоже насторожился, но продолжал бегать по крыльцу, помогая то Трисмегисту, то — Колру, чьи крылья постепенно беспомощно обвисали…

У каменных вихрей был лишь один недостаток.

Но сейчас даже этот недостаток мог стать преимуществом.

Вихри, набирая камни, которые в круговерти сталкивались между собой, грохотали. И этот грохот постепенно увеличивался.

Над головами некромагов.

А почуять магов, стоявших за их спинами, они не могли: серая магия, которой пользовались и они, не давала увидеть чужаков. Да и внимания никто из них не обращал на то, что творится за спинами. Впереди-то кусок магии — и довольно жирный!

Сосредоточенные на лакомой “жратве”, некромаги не сразу сумели отвлечься от созерцания пиршественного стола — крыльца здания. Но нашлись и те, кто задрал головы на грохочущий шум… Правда, им пришлось выйти из экстатического транса, чтобы понять, что происходит.

Когда кое-кто из некромагов начал не слишком быстро шевелиться, чтобы встать, Коннор хрипловато сказал:

— Ивар… Упали!

Тишина. В ней слышны только сиплое дыхание двоих и постанывание Мирта, ставшего проводником для серой магии, которая в его личном пространстве сталкивалась с рафинированной… А потом… Камни рушились неостановимо и, казалось, бесконечно. Кто успел вскочить — падал. Не успевшие встать, пластались на земле, погребённые… Те, алчные, на кого камнепад не попал, так и сидели, слишком заворожённые диким желанием забрать силы и жизни живых… И Хельми с тем же боевым рычанием, что и Эрно, бросился вперёд, к ним, беспощадно воспроизводя перед некромагами-одиночками жестовый рисунок, отнимающий жизнь. Рисунок, который начал действовать на отдельных личностях…

А Коннор с трудом вынул руки из-под мышек младшего брата и некоторое время стоял, покачиваясь и приходя в себя. Потом вспомнил и обернулся к Мирту. Вдвоём с Иваром сумели поднять мальчишку-эльфа, вокруг которого кипела серая магическая сила.

Сдвинув застёжку драконьего браслета, Коннор предупредил: “Хельми, слишком далеко не уходите. Я знаю, что их много. Но, если они снова встанут в круг, тебе его не порвать. Не забывай, что ты ритуала не проходил!”

“Бегущие сюда уже сообразили, что здесь опасно. Осталось несколько некромагов, которые всё ещё слишком упрямы!” — кровожадно ответил юный дракон.

Уже раздражённо Коннор напомнил: “Здесь те, кто нуждается в наших силах. Не увлекайся, Хельми! Возвращайтесь!”

Пришёл ответ в виде недовольной эмоции.

Всё лучше, чем ничего.

Покачиваясь от напряжения, Коннор и Ивар вели под руки Мирта, который всё никак не мог “выйти” из нижнего города, а Коннор всё никак не мог достучаться до его сознания, пока не сообразил примитивно использовать блокирующие браслеты.

Расслабив застёжки своего и Миртова браслетов, он позвал: “Мирт, выходи из личного пространства Вереска. Всё закончилось. Мы идём к старшим!”

Ноги мальчишки-эльфа перестали подкашиваться. Ещё десяток шагов — и Мирт пошёл сам, хоть и всё равно поддерживаемый братьями. Дело в том, что серая сила, в его личном пространстве столкнувшись с очищенной, всё никак не могла угомониться. Пришлось даже встать на месте и снять часть этой силы, с пользой переведя её в колдовской ветер друидов, который начал поднимать камни перед ними, освобождая таким образом путь к зданию.

Вскоре подбежали Хельми и Эрно, сменили братьев и сами потащили Мирта к крыльцу. А там Колр, поняв, что наступила передышка, уже совершил оборот и чуть не валялся у столба, отдыхая. Оглянувшись на Коннора, который, с одного взгляда сообразив, в чём дело, вновь сменил его, Эрно побежал к отцу. Добежал, присел перед ним на корточки…

— Ребятки! — выдохнул Рамон, прятавшийся за колоннами вместе с остальными Чистильщиками. — Как же я рад вас видеть!

Трисмегист разогнулся от Ильма и устало потёр поясницу.

— Он живой? — с тревогой спросил Коннор, не без помощи Чистильщиков усаживая вялого Мирта у той же колонны, где сидел дракон.

— Живой и быстро придёт в себя, если только не придётся снова схватываться с этими варварами. Откуда вы взяли столько серой магии?

Коннор чуть не фыркнул: кому что, а старому философу — новые знания! И подошёл к Джарри, обнял его, измотанного от беготни и использования нескольких видов магии. Краем глаза увидел свалившегося рядом с Миртом Ивара. И только тогда ответил Трисмегисту:

— Мирт соединил своё личное пространство с Вереском.

— Понятно, — задумчиво сказал Трисмегист. И раздражённо сказал: — Надеюсь, больше с серой магией вам работать не придётся. Будем скрываться.

— Что это значит? — спросил Джарри, которому Коннор вливал силы.

— Это значит, что сейчас надо немедленно решать проблему: стоит ли идти на помощь Перту, который отбивается от этих варваров неподалёку? Они-таки поймали его в ловушку, устроив приманку с одеждой погибших учеников.

— Некромаги против некромагов… — пробормотал Ильм, не открывая глаз.

— Профессионалы против варваров, — уточняя, проворчал старый философ. — Ну? Что будем делать? Пусть повоюют? Или?

Уткнувшись в грудь Джарри, Коннор тоже проворчал:

— Надо хотя бы взглянуть, как они там. А потом будем решать. — А потом всё-таки с любопытством оглянулся на старого бродягу: — А почему сомневаетесь вы? Боитесь — сил не хватит помочь?

— Не тебе, мальчишке, посмеиваться надо мной, — ухмыльнулся Трисмегист и поднял охающую Ванду на ноги. — Можешь стоять, Ванда?

— Кажется, могу, — с сомнением ответила маг-целитель Чистильщиков.

Эльф тоже не поверил и всё-таки взял её под руку. Коннор уже встал перед ним, ожидая ответа, и Трисмегист вздохнул:

— Меня в большей степени интересует не драка с этими варварами, а тот старик, который провёл их через древний ритуал. Тот, кто научил их быть варварами и убийцами, получая от этого действа удовольствие.

— Но можно сначала помочь Перту, а потом уже поискать старика, — с недоумением сказал Коннор. Он искренне не понимал старого эльфа, одновременно смущённо думая, не потому ли, что слишком устал. Но Трисмегист взглянул на него и покачал головой.

— Старик разносит заразу. Что практичней? Убивать заразившихся? Или уничтожить старика? Он ведь явно не угомонился и не собирается прекращать свою… деятельность. И что-то подсказывает, что он имеет с этого безумства… какую-то выгоду.

— Может, вы и правы, — угрюмо сказал Колр. — Но, с-с другой с-стороны… Чем больш-ше наш-ших бойцов, тем легче найти с-старика. А Перт — боец. Вс-сё. Поднимаемс-ся, Эрно. И идём дальш-ше — выручать наш-ших некромагов.

Трисмегист только пожал плечами и осторожно повёл Ванду с лестницы. За ним плёлся Ильм, который, впрочем, с каждым шагом двигался всё твёрже.

Глава тринадцатая

Ближе к часу, когда детей надо загонять по комнатам и укладывать в постели, Селена сумела взять себя в руки. Хотя её сердце то и дело начинало брать стремительный разгон и отчаянно трепыхаться, как только она вспоминала машину, уносящуюся в темнеющую на горизонте дорогу, — машину, где сидят взрослые оборотни, готовые в любой момент взяться за оружие, защищая подростков… Или вспоминала искорёженные войной очертания пригородных улиц, где рыскают странные некромаги, которые, вместо привычной помощи нуждающимся в их профессиональных навыках, несут смерть коллегам по цеху… И неведомые места вставали перед глазами, где Джарри, Колр и Трисмегист… Где старшие братства и Ивар, впервые попавший в условия, близкие к военным и не дающие возможности просто уйти… Ловушки… Тупики…

Селена хозяйничала по дому, привычно двигалась, спеша за всем уследить и всё построить так, чтобы жизнь в Тёплой Норе не превращалась в стылое болото… А потом резко застывала на месте, чувствуя, как мурашки покалывают спину, а как судорогой заставляет изгибаться её тело… а потом спохватывалась: она хозяйка места! Как бы ей плохо ни было, её настроения никто не должен замечать! Эти дети и так с трудом забывают прошлое. А когда привозят новичков… Да ещё, к ужасу многих, из небытия воскрешённых… Да ещё с места боевых действий… Да ещё тех, кто ярко напомнил о войне с магическими машинами и о беспощадных взрослых… Это она вспомнила о Фице и вздохнула, переключившись на тот ужас тогдашнего мальчика, которого абсолютно беззащитным бросили в глубокую яму от взрыва…

— Мам?

Селена чуть не подпрыгнула, когда подошедший со спины Стен подёргал её за край вязаного свитера. Она-то ещё витала мыслями в той страшной тёмной ночью яме, отчаявшаяся и не в силах шевельнуться из-за наручников, да ещё слепая из-за повязки на глазах… Кажется, Стен спас её — во всех смыслах.

— Что, маленький мой?

— Тебя Анитра ищет.

Оглядевшись, Селена с грустью приподняла брови: ни один из обитателей Тёплой Норы не подумал бы искать её здесь — в бельевой. А у Стена — интуиция. Небось, Анитра его попросила найти маму именно поэтому, зная, что кто — кто, а уж Стен всегда уверенно пойдёт куда надо, чтобы выволакивать хозяйку Тёплой Норы на свет божий.

Сейчас Селена очень нуждалась в сыне. Удивлялась ещё, приседая перед ним на корточки: и как раньше не подумала?

— А где Анитра?

— Она в комнате у новых девочек.

Что у них такое? Селена встала — и Стен важно протянул ей ручонку: надо маму вести за ладошку, а то сбежит с полпути — ищи её снова.

Так она, улыбаясь, поняла его движение. Но уцепилась за маленькую горячую ладонь, как за якорь в бушующем событиями дне. И даже приноровилась идти на полшага позади, чтобы малыш был твёрдо уверен: он ведёт маму. Видел бы Джарри… И впервые беспокойные, на грани паники, мысли свернули на иное: у всех любимых её мужчин есть во внешности одна особенность: они тёмное-русые, а глаза — серые… Впрочем, у Коннора волосы чуть светлей, чем у остальных…

Коридор с бельевой, потом через гостиную, а потом лестница… Идти бы да идти, держась за крепкие пальчики малыша… Раздрай, который бывает очень редко: хочется неспешного шага вровень с деловым детским — а надо торопиться, потому что на втором этаже ждёт другой ребёнок, постарше, и ему нужна ты, уверенная хозяйка дома и места. Так что у нижних ступеней лестницы Селена сказала Стену: “Летим!” И, подхватив на руки младшего сына, бегом одолела лестницу, чтобы опустить малыша наверху и вновь деловито зашагать рядом с ним.

Осторожно стучать в дверь новеньких девочек не пришлось: та нараспашку. Так что, развернув Стена в сторону комнаты Вильмы и ясельников (сегодня сынишка спит у няньки, так как мама всю ночь собирается дежурить по дому), Селена кончиками пальцев стукнула в дверной косяк, предупреждая о своём приходе.

Девочка-эльф Синара и Лора сразу уставились на неё со своих кроватей. Глаза сонные, мордахи недовольные — спать хотят. Но взгляд на кровать Топаз — и не только сожаление, но даже страх… Анитра, сидевшая на краю кровати Топаз, обернулась к хозяйке места и кивнула. Двое подростков-оборотней, сидевшие на коленях за кроватью, тревожно наблюдая за девочкой-вампиром, заметно занервничали при виде хозяйки, но Селена улыбнулась им и кивнула.

— Что у вас? — вполголоса спросила она, забирая по дороге табурет и садясь в изголовье Топаз.

Странно. Думалось, что девочке-вампиру повезло больше всех: её не пришлось вызволять из самой смерти, буквально оживляя, как это случилось с остальными учениками-некромагами, выпитыми взрослыми. Ей повезло больше, чем Фицу и Лоре: её не задело даже попыткой выпить и тем самым лишить жизни. Что же с нею сейчас? Почему она лежит в постели, смотрит в потолок невидящими глазами и даже не моргает? А с другой стороны кровати сидят два оборотня, которые её спасли, и опасливо поглядывают то на Анитру, то на хозяйку дома, будто боясь, что на них прикрикнут и потребуют покинуть комнату девочек. Эти подростки, как и ученики-некромаги, уже умыты, переодеты в чистое и накормлены. Им бы спать, успокаиваясь, и набирать силы…

Ответить на логичный вопрос никто не успел. Девочка-вампир вдруг учащённо задышала, всё так же неподвижно глядя в потолок. Но ещё страшней стало, когда её худенькие ручонки, до сих пор лежавшие поверх одеяла, внезапно начали нервно шарить по этому одеялу, слегка прихлопывая его: Топаз словно уронила что-то и теперь пыталась разыскать это нечто не глядя. А затем в напряжённой тишине комнаты раздался торопливый, задыхающийся шёпот. Видеть, как девочка, лет девяти-десяти (если не меньше: слишком худенькая, чтобы точно определить), ведёт себя так, словно находится в одном мире, а сидящие рядом — в другом, тяжело. Особенно зная, что Топаз шепчет не бессмыслицу, а одно за другим заклинания защиты.

Старший из подростков оборотней виновато глянул на Селену и положил свою ладонь рядом с прихлопывающей по одеялу ладошкой Топаз. Шлепок пальцами по его ладони… Шёпот затих, и в следующие несколько секунд Топаз рывками (из-за чего очень хотелось ей помочь) перебралась к Ренулфу — и снова руками-ногами вцепилась в него.

Всё как тогда, когда Селена впервые увидела их, оборотней и девочку, выходящими из машины младших братства. Только тогда Топаз молчала. А сейчас она то ли плакала в шею подростка-оборотня, то ли… убегала откуда-то со всех ног, сопровождая свой мысленный бег всхлипами:

— Они их убили… Они их убили…

А сама продолжала вжиматься уже не головой — лицом в подмышку Ренулфа. Тот же, обнимая подопечную, поднял глаза на Селену и несмело спросил:

— Может, она поспит в нашей комнате? Пока? Мы привыкли рядом с ней…

Полное впечатление, что Ренулфу и Руеди не впервые спасать девочку-вампира от кого-то или от чего-то.

На вопрошающий взгляд Селены Анитра негромко сказала, чуть испуганная и заметно раздосадованная, что сама не сумела справиться с ситуацией:

— Бернар приходил, давал успокоительное. Сказал — зайдёт проведать позже, как только сделает отвар для Алистира. Успокоительное дал всем новеньким. Но на Топаз оно не действует. — И вздохнула.

Год назад… Почему-то Селена вдруг подумала о том, что было год назад…

А что было? Тёмные друиды поймали братство в ловушку мёртвого леса. Почему же сейчас вспомнились тогдашние события?

И не просто былые события… Вспомнилась именно ночь, когда мужчины собрались на поиски внезапно пропавшего в пригороде братства и уехали из деревни. И тогда их семейные пришли в Тёплую Нору ждать своих мужчин. Хоста с дочерью и Аманда ночевали в бывшей бельевой. Женщина-оборотень Каиса отказалась присоединиться к ним — трудно ей привыкнуть, что эльфы могут спокойно относиться к оборотням, — и спала в детской гостиной, поставив рядом корзину с волчатами Тибра и своим, то есть общим с семейным волчонком. Эрно тогда ночевал в комнате мальчиков, а Люция…

— Анитра, ты не видела Аманду?

— Она в гостевом кабинете. С Хостой и Азалией с Корундом.

— Вместе с Люцией?

— Да.

— Пригласи их сюда. Аманду и Люцию. Пожалуйста.

Анитра аж вздрогнула, когда сообразила, что Селена имеет в виду. И немедленно выскочила из комнаты. А Селена обошла кровать Топаз и поставила перед Ренулфом с висящей на нём девочкой табурет.

— Садись. Так удобней её держать, чем стоя.

Минуты три на всё про всё — и на пороге комнаты появились Аманда с Люцией. За их спинами маячила Анитра. Удивлённо улыбнулся даже младший оборотень: белокурая женщина будто специально решила повторить позу Ренулфа и Топаз. Только она прижимала к себе Люцию, которая ворчала, явно не желая засыпать…

Селена предложила:

— Аманда, не хочешь сегодня переночевать в этой комнате? Малышка Топаз видит ужасы, которые произошли в школе-интернате. Нам нужна Люция.

В комнате пять кроватей. Аманда без лишних слов, немедленно заняла соседнюю с девочкой-вампиром кровать, а драконишку, слегка удивлённую, положила на постель Топаз. После чего кивнула Ренулфу и тихонько велела:

— Уложи девочку рядом с Люцией.

Девочка-дракончик завертелась — посмотреть, что происходит, а потом с любопытством проследила, как рядом с ней опускают Топаз. Селена присела перед кроватью на корточки и объяснила:

— Люция, эту девочку зовут Топаз.

Девочка-вампир вцепилась в плечи Ренулфа, который чуть ли не отдирал её от себя, сам кривясь от сочувствия, когда она отчаянно захныкала, сопротивляясь. Наконец Топаз всё-таки сумели уложить на кровать, и Люция склонилась — взглянуть в её заплаканное лицо.

— Она с-смотрит… — невнятно сказала драконишка, но с явным удивлением.

Селена сообразила первой.

— И что она видит? — с тревогой спросила она.

— Плох-хое, — решительно сказала Люция — и все резко отшатнулись от кровати, когда девочка-дракончик выбросила крылья.

— Она дракон? — с восторгом прошептал Руеди, свалившийся назад, упираясь в пол руками: в полутьме комнаты девочку трудно было сразу распознать из-за коротких косматеньких волос, которые постоянно лезли ей на лицо… Ренулф так вообще прижался к стене, открыв рот.

Кровать Топаз, как и сама девочка-вампир, исчезла под драконьими крыльями. “Будто плащ-палатка”, - вдруг подумалось Селене, которая, оцепенев, ожидала, что будет далее. Впрочем, взгляд на кончики крыльев Люции уже подсказал: драконишка готова к драке: оба крыла были непривычно вооружены боевыми когтями. Обычно-то она выпускала лишь один коготь. И то не всегда…

— К кровати лучше не подходить, — спокойно предупредила Аманда детей. — Люция не любит, когда за ней подглядывают. А ваша девочка больше не будет плакать.

Ренулф нерешительно подошёл к двери, а потом тихонько сказал всем сразу:

— Нам дали комнату напротив.

Объяснять далее не надо: типа, зовите, если что.

Аманда улыбнулась мальчишкам-оборотням, торопливо убежавшим затем к себе, а потом расстелила себе ложе на выбранной кровати.

Легли Синара и Лора, укрылись, но глаза пока не закрывали, с любопытством поблёскивая на всех, но особенно на кровать с Люцией и Топаз.

Селена обошла кровати и присела рядом с Амандой. Та взглянула на неё сухими глазами. Но обмануть не сумела: веки набрякли от недавнего плача.

— Что с Эрно? — одними губами прошептала она. — Что с Колром?

— Если коротко, то так: Эрно замечательно проявил себя как боец, а Колр уже вне опасности, — тоже прошелестела Селена, украдкой оглядываясь, не испугала ли кого.

Аманда полежала, прикусывая губу, потом сморщилась, с трудом подавляя порыв заплакать, и умоляюще попросила:

— Можно… я буду часто спрашивать?

— Можно. Напоминай мне — я могу забыть, потому что… Сама знаешь, — вздохнула она, вставая, — у меня самой там и братья, и семейный, и старший сын с его братом…

Селена кивнула всем и, дунув на свечу, вышла вместе с Анитрой. Закрыла за собой дверь и, не оборачиваясь к комнате мальчиков, велела:

— Закройте дверь. Надо будет — позовут.

Прошли по коридору немного, и хозяйка дома пожелала девушке спокойной ночи. Та поспешно юркнула в комнату своих подруг, а Селена наметила для себя зайти к Вильме и уже потом спуститься в кабинет — к Хосте. Про себя подумала, что Аманда промолчала в одном: не спросила подробностей о сыне и семейном. Боится спрашивать? Пока ничего неизвестно — есть надежда? Главное для неё — живы?..

Она только протянула руку к сдвоенным комнатам ясельников Вильмы, как открылась дверь напротив — и из комнаты зашипели:

— Селена, иди к нам!

Пожала плечами и вошла во владения Ригана — так она обозвала его комнату, после того как он выгнал из неё Ивара. Так. Все на месте: сам Риган, двойняшки-оборотни Тармо и Вилл — и Берилл. Все сидят, раздетые, закутанные в одеяла и приготовившиеся ко сну, но страшно возбуждённые — так и подпрыгивают. Чем, каким секретом они поделятся с хозяйкой места?

— Ну? Что вы тут сидите и не спите?

Она присела на кровать Ригана, сидевшего тут же, болтая ногами. Мальчик-дракон насупился, а потом спросил:

— Это правда, что Ивар с-спас-сал вот этих-х?

— Правда, — сказала Селена. — А что — ты сомневаешься?

— Он же ничего не умеет делать, — убеждённо сказал Риган. — Как он их-х с-спас-сал? Они вс-сё придумали!

— Ивар не Коннор, — ровно ответила она. — Это Коннор мгновенно может применить свои знания. Он привык драться с применением магии. Ивару же надо подумать, прежде чем что-то использовать из того, что он умеет. Поэтому он не всегда может сразу вспомнить то, что надо и как надо. Но… Он умеет кое-что делать.

Мальчик-дракон поджал губы, размышляя и критически восприняв даже высказывание Селены. И она с интересом ждала каких-то выводов, не понимая столь странного интереса к Ивару. А когда глянула на друзей-приятелей Ирмы, так вообще поразилась: они смотрели на Ригана с живейшим интересом и, кажется, ожидали от него чего-то весьма решительного. В связи с Иваром? Что это у них тут… Загадка же…

— Ну, ладно, — шмыгнул носом Риган. — Пус-сть. А где он с-сейчас-с?

— Дерётся рука об руку с Коннором.

— Вот! — не выдержал Тармо. — Я же говорил!

— Я тоже говорил! — подхватил Берилл.

“О чём это они? — недоумевала Селена. — Спросить, что ли, напрямую?”

Не успела.

Риган глубоко вздохнул и сказал:

— Его бывш-шую комнату заняли новички, да?

— Да, заняли.

— Я не возражаю, чтобы он с-снова занял с-свою кровать в моей комнате, — заявил мальчик-дракон. — Мы её так и так не трогаем.

Селена открыла рот и спохватилась, закрыла. Вот, в чём дело! Малолетние бандиты объясняли Ригану, что Ивар достоин, чтобы снова пустить его в эту комнату!

Риган тем временем, решив, что он высказался твёрдо, потянул на себя одеяло. Двойняшки-оборотни последовали его примеру. Берилл немного посидел в задумчивости, а потом вдруг вскочил и выбежал в коридор, после чего заглянул в комнату зыркнуть на Селену. Пришлось попрощаться на ночь с улёгшимися и выйти для конфиденциального разговора. Причём разговор предстоял краткий, но прямо-таки очень важный: Берилл дожидался Селену возле лестницы вниз.

— Мы обманули Ригана, — сообщил он, жутко сосредоточенный.

— Это как?

— Мы не сказали ему, что Ивар нас бросил.

— Ивар оставил вас под магическим щитом, — заметила Селена и тут же, не давая себя прервать, добавила: — Понимаешь, Берилл, Ивар не умеет жить в группе. Он думал: есть щит — значит, вас можно оставить. Он пока по-другому думать не умеет. Не умеет думать о том, что это опасно. Потому что привык жить один.

Лицо Берилла вытянулось. Кажется, такого объяснения Иварова поступка он не ожидал. Глаза стали отстранёнными: мальчишка-вампир анализировал странное объяснение поступка непонятного Ивара. Селена терпеливо ждала. Она не могла подгонять мыслительный процесс Берилла: мальчишке-вампиру надо усвоить, что есть люди, которые могут отличаться от тех, кто живёт в Тёплой Норе.

Берилл поднял голову — в глазах тревога.

— Он такой, каким был Александрит?

Ничего себе — сравнил…

Кажется, мальчишка-вампир вспомнил, как “много лет назад”, ещё во время войны с магическими машинами, старший брат приехал забрать его из деревни в город, после чего говорил с ним, как со взрослым, и пугал своими мыслями о смерти и одиночестве.

— Ну, не совсем такой, конечно, — сказала Селена. — Александрит всё-таки с кем-то общался до тебя… Ты просто представь: помнишь, когда ты видел Ивара в последний раз? А потом он ушёл? Вот с тех пор и до того, как вы его навестили, Ивар не видел больше никого. Только Трисмегиста.

— Полгода, — сосчитал мальчишка-вампир и в ужасе уставился на Селену. — Он так долго?! Так долго?! Поэтому он так… Спокойной ночи, Селена! — почти выкрикнул он и убежал в комнату. Судя по всему — поделиться новым знанием с друзьями.

Жалости к Ивару не будет — это Селена знала твёрдо. Но знать, что мальчишка, чуть старше их, несколько месяцев жил в полном одиночестве, — это ребятам необходимо. Правда… Риган может принять эту новость скептически. Он-то вообще жил очень долго в одиночестве, если уж вспоминать прошлое…

Она постояла у двери в комнату Ригана, прислушиваясь. Если и разговаривают, то очень тихо. Другим мешать не будут.

Потом прислушалась, всё ли хорошо в комнатах Вильмы. Тишина. Вот уж у кого всегда порядок, так это у “любимой няньки” ясельников.

И спустилась, чтобы быстро миновать тамбур и войти в гостевой кабинет. Оглянувшись на взгляд в спину, кивнула Каисе, которая уже уложила своих волчат в одном из детских манежей, собираясь прикорнуть — в ожидании Тибра.

Стукнув в дверь, Селена вошла в кабинет.

С кресел на неё немедленно взглянули все трое: едва державшая себя в руках Хоста, взволнованная Азалия и Корунд, которого не взяли в поход на поиски детей-беглецов, потому что он слишком поздно приехал с работы в городе.

Низким от волнения голосом Хоста спросила:

— Что с Ильмом?

Присаживаясь напротив, Селена предупредила:

— Я знаю обо всём только со слов братьев.

И коротко пересказала главное.

— Да, Ильм вооружён только очищенной магией, — задумчиво сказал Корунд. — Мы, эльфы, привыкли именно к ней. Кто же знал, что однажды пригодится серая.

Улыбку Селена подавила: Корунд рассуждает о магии так, словно владеет ею с детских лет. А ведь даже пройти инициацию ему пришлось в зрелом возрасте… Впрочем, сейчас не до того… Истово глядя на Селену, Хоста сжала руки на груди.

— Селена, мы останемся? Как в прошлом году? Мы подождём здесь?

— Вы хотите остаться здесь, в кабинете?

— Корунд поспит здесь, — сказала Азалия, оглянувшись на семейного. — А мы пойдём в бывшую бельевую. Она ведь не занята? А где Аманда?

— Аманда наверху, — сказала Селена. — Одной из новеньких девочек понадобилась помощь Люции. Аманда будет спать в комнате с новенькими.

— А ты? — встревоженно спросила Хоста.

— Я немного подежурю. За меня не беспокойтесь. Скоро придёт Бернар — ещё раз посмотреть на наших новеньких. Я его встречу.

Она проводила женщин в бывшую бельевую, давно приспособленную для всяких неожиданных и неприхотливых гостей, посмотрела, всё ли есть у них для сна, а потом напомнила, что столовая рядом, если вдруг захочется попить воды, например… И вышла в гостиную дожидаться Бернара.

… Пока проехали город, совсем стемнело. Но Ринд, присевшая не к взрослым, как ожидал Колин, а к обернувшимся в человеческую форму мальчишкам, откровенно призналась, что темнота ей не так страшна, как проезжаемый недавно пригород.

— Я ведь уже настроилась на ух какую драку, — вздохнула девушка-оборотень. — Меня даже трясло, как только я представляла эту драку.

— Почему?

— Те оборотни ведь телохранители, — объяснила Ринд. — Значит, они все сильные и крепкие. И драться с ними…

— Ну, те телохранители, которых мы привезли, — те, что с девочкой-вампиром, не сказать, чтобы очень уж страшные, — улыбнулся Колин.

— Хм… я как-то не подумала об этом, — удивилась девушка-оборотень и даже расправила плечи, перестав быть слишком напряжённой.

— Колин, как ты думаешь, а нас городская полиция не остановит? — забеспокоился Герд. — Ночь же…

— А чего нас останавливать? — Колин оставался привычно спокойным. — За рулём оборотень, который работает на стройке. Значит, и остальные — тоже. Вот в Старом городе будет сложней.

— Почему? — спросил Сильвестр. Он всю поездку вздыхал, вспоминая оставленных без присмотра сестёр. — На входе не пустят?

— На входе в Старый город никого нет. А вот машина может заглохнуть раньше, чем мы подъедем к нужному храму. Из-за магии. Ведь внутри Старого города столько магии, что в ней можно качаться, как в плотном дыму.

У взрослых оборотней была старая карта города, которая давным-давно была им подарена Чистильщиками. А ещё они пользовались картой, сделанной братством: в ней было указано примерное расположение храмов и дорог к ним.

Оглянулся Вилмор, и правда севший за руль.

— Колин, с какой стороны начинаем ехать? Мы у ворот в Старый город.

У старшего оборотня от волнения голос срывался: ещё бы! Кто из оборотней может похвастать тем, что побывал в легендарном Старом городе? Разве что тот же Колин. И не один раз, между прочим.

— Как только въедете — сворачивайте налево. Эта дорога ведёт к храму Белой Стены. Только предупреждаю сразу: мы можем проехать два-три храма — и машина заглохнет. Магия очень плохо влияет на механизмы.

— Но потом-то ты дорогу будешь знать?

— Буду. Я её хорошо запомнил, — усмехнулся Колин.

Машина чуть не крадучись, чуть не на цыпочках, въехала на территорию Старого города. Здесь даже оборотни, не имеющие дара к магии, сумели её увидеть. Ведь, как обещал Колин, магический фон здесь был очень плотный.

Увы. Машину пытались даже подтолкнуть, но та заглохла полностью уже после второго храма на пути.

— Идём, — пожал плечами Колин. — Машину можно оставить прямо здесь. Она никому не понадобится.

Теперь впереди шёл мальчишка-оборотень из братства, за ним почтительно следовали остальные, насторожённо оглядываясь и сжимая оружие. Каждый из взрослых оборотней больше всего боялся не драки, а… унижения со стороны эльфов, которых в Старом городе было больше людей, например… Но Колин шёл так легко и настолько без видимого напряжения, что успокоились потихоньку все: и взрослые, и ребята.

Храм белой Стены узнали. Он высился именно так, как однажды нарисовал его Мирт. И выглядел таким, как о нём рассказывал Колин. Таким же неприступным.

Они приблизились к воротам, которые, несмотря на поздний вечер, охраняли двое Белостенных храмовников. Приблизились нерешительно. И Колин сразу, не оглядываясь, почувствовал, что и взрослые, и ребята отстали от него, предоставляя ему разговаривать с охраной храма в одиночку. Он спокойно принял это положение.

Поскольку как все остальные здания, так и храм Белой Стены переливался магическими огнями, то он нисколько не удивился, завидя оквадратившиеся при виде довольно большой группы оборотней глаза охраны.

— Добрый вечер, — твёрдо сказал Колин. — Нам нужен руководитель научно-исследовательского отдела ордена Белой Стены — уважаемый Дрок. И чем быстрей, тем лучше.

— Мальчик-оборотень, — с недоумением откликнулся один из двоих. — По мне, так ты требуешь невозможного. Я не имею права вызывать такое начальство по желанию оборотней. Да и откуда тебе знать о Дроке?!

— Хорошо, — невозмутимо сказал Колин. — Тогда вызовите того, кто ниже вашего начальства, но может помочь нам. Его зовут Седум. Скажите, что его ищет Колин — он поймёт. И это срочно!

— Седум?! Ты знаешь Седума?! Но всё равно… Мальчик-оборотень, приходи утром… — начал один из них.

— До утра Ильм не выживет, — бесстрастно сказал Колин, пуская в ход свою главную карту, и, подкрепляя важность своих слов, убрал личную защиту.

Через минуту один из ошалевших охранников, впервые в жизни созерцавший сияние мощной магии вокруг оборотня и впечатлённый именем Ильма в трагическом контексте, бросился к главной башне храма.

А оборотни, сообразив, что миссия, кажется, всё-таки начинает своё движение, устроились отдохнуть возле ворот, насторожённо следя за развитием событий. Колин сел рядом, стараясь не показать, что разговор с охраной стоил ему довольно-таки болезненных впечатлений. Но ребята заставили его разговориться, и с помощью вопросов неугомонной и любопытной — к радости остальных — Ринд Колин подробно начал рассказывать, как братство впервые приехало в Старый Город…

Глава четырнадцатая

Два столба без створ — вот и все ворота. И полное отсутствие забора по обе стороны от этих странных ворот к храму Белой Стены. Но пройти можно только между теми двумя столбами. Если стражи или охранники пустят… Почти светлый день на территории храма. А за воротами — полутьма, причём очень резкая, потому что слишком яркий свет от храма Белой Стены контрастировал с теменью за его пределами, а потому тени на улице были чёрными.

Долго ждать не пришлось. Но до появления Седума, стража храмовых ворот, который однажды вместе со старшеклассниками Белой Стены был спасён ребятами братства, Колин получил неплохую такую весточку. Разом нагрелись три браслета: старшие братья одновременно потребовали его внимания.

“Ты где? — спросил Коннор. — Доехали до храма?”

“Дошли! Почему вы все хотите со мной говорить?”

“Говорить буду только я и коротко, — ответил Коннор. — Просто я знаю, что Старый Город может исказить наши пространства и не дать поговорить, а наше утроенное внимание к связи поможет тебе услышать нас. Итак, что тебе надо знать: мы добрались до Перта и теперь сидим в осаде — в том месте, куда его с храмовниками заманили здешние. Ильм жив и пытается на ходу учиться манипулировать с серой магией. Перт ворчит, но приглядывается к ней… Ты помнишь, что тебе надо сделать?”

“Помню. Надо, чтобы весь Старый Город собрался на выручку пригороду. Я это сделаю!”

“У тебя есть время, если тебе не поверят, — странно сказал мальчишка-некромант. — Не забудь об этом. Удачи!”

Удивлённый Колин посмотрел на браслеты, которые потихоньку теряли слишком горячий разогрев. Что имел в виду Коннор, говоря о времени?

— С братьями говорил? — спросил Вилмор, с тревогой наблюдавший за его мысленным общением.

— С ними. Они нашли Перта…

Дальнейшее договорить не смог.

— Колин?

За ворота вышел изумлённый Седум, сопровождаемый охраной.

— Мне сказали, ты принёс весть об Ильме. Зачем тебе нужен Дрок?

Колин посмотрел на него внимательно. Да, это был тот самый Седум, привычно в белом, привычно высокий и чуть ли не царственный, хотя всего лишь, по здешним меркам, храмовый страж — чуть выше ночных охранников. Тот самый, который не просто сопровождал сбежавших от вампирского военного призыва в армию эльфов-учеников, но и сумел проникнуться историей ребят из Тёплой Норы, посмотрев их военные сны и воспоминания, заключённые в браслеты для сна. Но… Кажется, возвращение в Старый Город снова сделало его… снобом. Несмотря на то что оборотни вскочили на ноги и сгрудились за спиной Колина, смотрел страж на них, словно не видя. Вроде как мальчишка-оборотень здесь один. И обращался только к нему.

Рассерженный, но привычно скрывающий своё настроение, Колин спокойно сказал:

— Вы знаете о школе ваших некромагов в пригороде?

— Знаю.

— Пригородные некромаги-самоучки убили половину учеников этой школы и всех преподавателей, которые были там сегодня утром.

— Что…

— Мы думали, что школьники разбежались, — невозмутимо перебил Белостенного Колин, чувствуя, что может не деликатничать. — Нашли живыми только несколько человек. А когда наши взрослые, в том числе и Ильм, поехали искать остальных, узнали, что остальных нет. Они мертвы. А потом и взрослые попали в ловушку и долго отбивались. Ильм едва не погиб. А сейчас наши взрослые вместе с Пертом и его группой сидят в каком-то доме — в осаде.

— Ты говоришь… поразительные вещи, — медленно произнёс Белостенный, словно стараясь глубже усвоить его слова и попробовать им поверить. — Ты говоришь, что наши лучшие маги — Ильм, Перт…

— … и Морганит, — вставил Колин.

— Ну да… И Морганит… не сумели отразить… э-э… самоучек-некромагов?!

Колин снова посмотрел на него. Хотелось сказать Седуму что-нибудь гадкое и сквозь зубы. Но он, Колин, почти посол. Хоть в глазах стража всего лишь мальчишка. Да ещё оборотень. Приходится вести себя достойно, а то потом Селена переживать будет.

— Седум, вы мне не верите? — спросил он. — А если верите, почему медлите? Хотите доказательств в виде погибшего Ильма?

— Дурацкая ситуация, — внезапно пожаловался Седум. — Колин, скажи: почему тебе нужен именно Дрок? Это будет конкретно — и тогда я смогу…

— Мне очень жаль, Седум… — Змеиная усмешка проползла по губам мальчишки-оборотня, который впервые испытывал такую отчётливую для себя злость, но всё ещё держал себя в руках. — Но я лучше покажу, зачем мне нужен Дрок, иначе и впрямь объяснения займут слишком много времени.

И Колин резко обернулся к охраннику, который ходил за Седумом. Одновременно с поворотом мальчишка-оборотень вскинул руку — и в полутьме (свет фонаря сюда доходил плохо) его пальцы быстро изобразили некую фигуру.

Охранник рухнул.

Мгновением спустя Седум, словно перед ним был не мальчишка, а опытный боец, резко ударил в него волной уничтожающей магии — видимо, сработал навык храмовника-защитника, который немедленно откликнулся на атаку внезапного противника. Ослепительно сияющая магия, от которой отшатнулись, закрываясь руками, оборотни за спиной Колина, столкнулась со вспыхнувшим жёстким щитом перед мальчишкой-оборотнем — и резко всосалась в него, просто-напросто сожранная им.

— Храм защиты не желает знать, как уберечься от этого жеста? — уже высокомерно бросил Белостенному мальчишка-оборотень. — Коннор успел увидеть этот жест и выучить его, когда подрался с теми некромагами.

И второй охранник, и Седум кинулись к упавшему, который не двигался от слова “совсем”. Профессионалы, Белостенные быстро привели его в себя, но, встав на ноги, он покачивался, то и дело хватаясь за своих… коллег, а разок и ноги подломились — еле успели поймать. А когда разгневанный Седум обернулся к Колину, тот объявил на опережение:

— Вот это и происходит в пригороде! Нужна ещё одна демонстрация происходящего? Нужны ли ещё доказательства, что нам необходим именно Дрок?

— Не хочешь ли ты сказать, что ты можешь проделать это и тогда, когда мы настороже? И готовы к отпору? — с сомнением спросил Седум, но, когда Колин молча поднял руку, уставив пальцы на него, поспешно замахал руками: — Нет-нет! Я согласен! Мы тянем время! Идём к Дроку.

“У тебя есть время, если тебе не поверят!” — эхом отдались слова Коннора, и теперь Колин понял ту насмешку, с которой эта фраза прозвучала.

— Я подожду Дрока здесь, — спокойно сказал Колин и уселся на бордюр дороги.

— Но почему?! Ты пришёл с такой страшной вестью! Надо немедленно идти к Дроку, чтобы во всём разобраться!

— Я подожду его здесь, — снова ухмылка изогнула губы мальчишки-оборотня.

— Ты приехал сюда через весь город и уже не желаешь дойти до башни?

— Я оборотень. А их на территорию вашего храма не пускают. Подожду здесь.

Белостенный осёкся. Подумав немного, неуверенно предложил:

— Но ты необычный оборотень. Ты можешь войти…

— И оставить своих сородичей, которые меня всю поездку охраняли, у ваших ворот? — покачал головой Колин. — Ни за что! Это даже оскорбительно.

— Но ведь ты приехал за помощью!

— Я приехал, чтобы ваши храмовники спасли своих, — напомнил Колин, наблюдая, как второй охранник втаскивает первого за ворота. — И чтобы ваши учёные храмовники сумели узнать, что происходит. Они же у вас учёные, — деликатно улыбнулся он, гадая, слышит ли Седум насмешку. — Им же должно быть интересно. Мы-то в деревне отсидимся. У нас в ходу машинная магия, которая не поддаётся тамошним некромагам.

Скорее ошарашенный, чем сердитый, Седум быстро подошёл к охранникам и легко взвалил первого стража на своё плечо.

— Он разговаривал с тобой, как со взрослым, — насторожённо сказал Сири, встав перед сидящим на бордюре дороги мальчишкой-оборотнем и провожая внимательным взглядом уходящих охранников и стража. Впрочем, один охранник вернулся и вновь застыл у столба. Видимо, уверился, что Седум сам донесёт его коллегу.

— А вы не помните его? Это же Седум. Он же со своими ребятами помогал возводить дом Ильма.

— Помнить-то помню… — вздохнул Сири. — Только вот он… вспомнить нас не соизволил. — И уже с обидой добавил: — Даже не поздоровался… Колин, он же предложил тебе пойти вместе с ним. Что ж ты отказался?

— Я оборотень, а таких за ворота не пускают.

— Но ты маг! — настаивал Сири.

— Седум чётко не знает, можно ли мне входить. Зачем же я пойду за ним, чтобы меня же потом оттуда выпроводили? И ему неловко будет, и мне обидно.

— А я бы… — Сири осёкся и, вздохнув, отвернулся.

Блеснули зубы в быстрой улыбке — это Вилмор глянул на Сири и тут же ниже опустил голову, чтобы тот не увидел насмешки: даже Вилмор понял, что хотел досказать Сири. “А я бы…” Да, он бы пошёл. Но Колин не Сири. Ему важничать не хочется. Особенно, если легко просчитать вероятное будущее. Впрочем…

— Сири, — позвал он задумавшегося оборотня и смешливо фыркнул. — Я-то не пошёл. Зато главы храма теперь ко мне на поклон пойдут! Ну, чтобы узнать подробности!

Секунды спустя, вдумавшись, его реплику оценили по достоинству: взрослые — расхохотались, ребята рассмеялись. И стало как-то менее напряжённо ждать, что же будет дальше… Ребята даже обсели Колина на бордюре, а взрослые устроились на подсохшей земле, на отогнутых к ней ветвях кустарника… Поглядывая на охранника, вновь застывшего у ворот к храму Белой Стены, Сильвестр вздохнул:

— Похоже, мы поздно домой приедем.

— Зато в Старом Городе побывал, — возразил Герд. — Мне вот больше жаль, что приехали поздно вечером — посмотреть бы на тех, кто здесь живёт. Ну, учеников всяких…

— И подраться с ними, — кровожадно добавила Ринд.

— Нет, с ними тут драться трудновато, — покачал головой Колин. — Они всё-таки Белостенные. Вы что — думаете, я знак некромагов использовал — и он свалился, так всё? Нет, вот Эрно тогда хорошо подрался, да ещё помухлевал, чтобы посмотреть, как именно дерутся ученики Белостенных. А Коннор этого Седума одним касанием свалил, но не потому что дрался с ним хорошо, а потому что тот думал о Конноре, как о… — Колин пожал плечами. — В общем, как о хвастунишке.

— Противника недооценил, — уже задумчиво сказала Ринд. — Так Колр иногда говорит: ну, что противника нельзя недооценивать.

— Идут, — шёпотом предупредил Герд. — Ух ты, какие дядьки. А я того, который в середине, помню. Это ведь Дрок? Он же к нам приезжал — ограду проверять.

— Он, — подтвердил Колин, вставая и медленно шагая к воротам. Самоуверенность хороша в меру. Теперь, когда в дело вступили те, от кого может зависеть судьба пригорода, надо быть серьёзней.

— Здравствуй, Колин, — проговорил Дрок, весьма аристократичный, хоть и престарелый (впрочем, это хорошая такая обманка — знал Колин) эльф, снова, как и Седум, одним только надменным взглядом отсекая мальчишку-оборотня от его сородичей. — Расскажи, что происходит в пригороде. И покажи тот магический знак, который снял с нашего стража его магические силы.

— В пригороде некоторое время назад появился старик-некромаг, — начал мальчишка-оборотень. — Он провёл древний ритуал с тамошними некромагами, а затем научил их этому знаку. Его действие вы уже видели на практике. — И Колин в небо послал действие пальцевого магического знака. Затем повторил его в весьма замедленном темпе, чтобы пятеро Белостенных учёных сумели запомнить его рисунок. — Когда некромагов много, тем же знаком их нельзя уничтожить. Можно только в одиночку. Коннор уже опробовал его. Дети, работавшие на пригородных некромагов, польстились на слова Перта о защищённой школе-интернате и ушли от своих хозяев. Чтобы получить полную силу, прошедшие ритуал некромаги для начала решили снять с детей магическую силу — ведь некромаги Старого Города обучили их собирать её, а с детей снять легче, чем со взрослых. В начале пути, — отдельно добавил Колин. — Они пришли к школе и сели вокруг неё. Их было несколько десятков. Время утреннее. В школе было несколько некромагов-воспитателей и учителей. За несколько минут эти самоучки (Колин опять-таки специально выделил слово) сломали на здании защиту Старого Города (Дрок поморщился), а потом бросились в здание искать детей. Сразу после выпитых детей бросались на воспитателей и учителей — троих убили и выкинули их в окно. Двоих детей прикончить не успели — рядом оказался Коннор. Пятерых оживили. Как и единственного некромага-воспитателя, который пытался защитить своих воспитанников. Потом выяснилось, что подростки-оборотни, бегавшие при тамошних некромагах в качестве телохранителей, спасли ещё одну девочку.

— И это всё? — медленно спросил Дрок, когда Колин сглотнул, чтобы рассказывать дальше.

— Нет. Те самоучки решили поохотиться на взрослых магов. Они спрятали тела убитых детей и устроили ловушки для Перта и мужчин из деревни, среди которых был Ильм. Будто дети живые. Группа с Ильмом еле выжила.

— Но Ильм! — возмущённо воскликнул Дрок. — Почему Ильм не сумел защититься? Он лучший боец храма!

— Там было несколько десятков некромагов, — напомнил Колин. — И у него была привычная им магия. Не пострадал только Джарри — он сразу огородился машинной магией. С трудом выжил даже Колр.

— И что сейчас с ними?

— Теперь группа Джарри знает, что дети, которых они искали, мертвы. Нашли Перта с его группой некромагов-храмовников. Последнее, что передал мне Коннор: обе группы — Джарри (Дрок снова поморщился: не Ильм!) и Перта — соединились в каком-то здании и пока довольно успешно обороняются от нападающих на них некромагов-самоучек. От вас ждут, что вы определите тип этой магии и поможете вернуть в пригород мирную жизнь, — спокойно глядя в глаза Дроку, закончил Колин.

— Этот знак предполагает использование серой магии, — предположил Дрок.

— Да. Чтобы противостоять самоучкам, пришлось обратиться к помощи Вереска — вы знаете, что он повелитель этой магии даже сейчас, когда в основном работает с очищенной. Теперь ещё трое в братстве манипулируют этой магией — старшие. Я могу использовать только разовый знак, отнимающий магические силы, потому что меня серая магия хоть и не чурается, но удерживать её я не в силах.

Дрок знал, что, именно благодаря серой магии нижнего города, Колин стал магом. Поэтому кивнул, уже уходя в себя и явно пытаясь определиться, что делать далее.

— Спасибо, — сказал Колин, едва глуша усмешку. — Мы поехали домой.

— Как? Разве… — удивился Дрок, а потом замолчал.

И правда, а что может ещё здесь сделать Колин? На территорию храма переночевать его вряд ли пустят. Ночевать в машине неподалёку — смысл?..

Так что мальчишка-оборотень церемонно поклонился Дроку и, выпрямив спину, развернулся идти к своим.

— Но как же мы узнаем, где то здание, в котором сидят теперь… две группы? — всё-таки окликнул его Дрок. — Разве ты нас не проводишь в то место?

Колин так поразился, что, обернувшись, простецки спросил:

— Но ведь вы же видите? Неужели вы не сумеете разглядеть здание, над которым будут сталкиваться магические потоки? И не забудьте, что там две объединённые группы магов, которых меньше двадцати! Пожалуйста, не медлите. Иначе… — и Колин развёл беспомощно руками. А потом, слегка подумав, вернулся к Дроку и протянул ему лист бумаги. — Это план, сделанный Чистильщиками. Здание, в котором наши маги обороняются от самоучек, примерно, вот в этом месте. Вам необходимо что-то ещё?

Чуткий слух оборотня уловил тихое ворчание одного из Белостенных за спиной Дрока: “Этот мальчишка-оборотень слишком нахален!”

— Я буду наделён всеми манерами воспитанного существа в мирное время, но не в военное, — сухо ответил ему Колин и заторопился к своим, на ходу показывая им жестом, что пора уходить.

Когда они оказались в своей машине, Сири вдруг громко выдохнул, чуть не провыв, а потом, качая головой, высказался:

— Ты напугал меня, маленький оборотень. Ты говорил с ними так, словно был не оборотнем, но эльфом. Но мне всё равно было страшно — как бы они не накинулись на тебя…

— Если тебя это успокоит, Сири, — отозвался Колин, — то признаюсь: порой мне тоже было страшно с ними разговаривать. Если бы не наши, попавшие в ловушку, я бы говорил с храмовниками по-другому.

А когда их машина, выкаченная вручную всеми пассажирами подальше от центра Старого Города, заработала и поначалу медленно, а затем всё больше разгоняясь, поехала-таки далее, Ринд, сидевшая в салоне снова подальше от взрослых оборотней, среди ребят, вполголоса проговорила, поглядывая, чтобы Сири не подслушал:

— Это он ещё со мной не столкнулся. Посмотрела бы я на него в драке.

— Драться он умеет, — возразил Герд.

— Она про другое, — недовольно сказал Сильвестр и вздохнул. — А я тоже про другое хочу сказать. Если бы Сири был магом, как ты, Колин, он бы с нами говорил, как тот же Дрок. А ты… ты как будто один из нас.

— Ну ты даёшь! — изумился Колин. — А ничего, что мы все другие? Ринд вот, например. Встреться ей девочка-оборотень её возраста — в драке кто бы победителем стал?

— Это другое, — возразила Ринд — и рассмеялась, потом смешливо проворчав: — Опять это “другое”. Налипло на зубах уже, как Селена говорит. А вообще, Колин прав. Вот посмотрите… В нашей школе сколько оборотней? И только все наши, из Тёплой Норы, учатся так, что никто из учителей не верит. Так что — да. Мы другие. Мы умеем и знаем больше тех, кто живёт просто в пригороде.

Герд вдруг захихикал. Ребята от неожиданности засмеялись вместе с ним, а потом Сильвестр с любопытством спросил:

— А почему?

— А приятно быть другим.

И снова рассмеялись. А потом поняли, что устали от напряжения, в котором пробыли, пока ждали у ворот в храм Белой Стены. Перекинулись в волчат и залегли друг на дружке, благо начались ровные городские дороги и машина не подрагивала, как это ожидалось в пригороде.

Задрёмывая, Колин размышлял. Хотел бы он так жить, как учёные храма Белой Стены? Нет. Когда он сам мечтал стать учёным, почему-то думалось о жизни Трисмегиста в их деревне: да, учёный. Да, много читает. Но он живёт рядом с Тёплой Норой, рядом с другим жильём. И, если надо, не только помогает магу-целителю Бернару, но и сам, бывает, увидев нечто, требующее магического внимания, начинает либо использовать магию, либо лечить. Нет, Колин понимал, что учёные-храмовники тоже не впустую здесь сидят. Недаром Тёплая Нора отдала им раритетные книги, собранные бандитами во время войны… Но Трисмегист не смотрит свысока на оборотней, которые обращаются к нему за помощью. Он не смотрит свысока даже на оборотня, который не знает, что можно обратиться к учёному эльфу за помощью. Он просто подходит и начинает помогать.

Кстати, о Трисмегисте… Мысленный вопрос прозвучал настолько отчётливо, что, озадаченный им, Колин почувствовал: сон полностью слетел с него.

Почему Трисмегист, который, по впечатлениям мальчишки-оборотня, должен знать всё и обо всём, не знает, что за некромагический ритуал был проведён?

Или учёный и не должен знать всего подряд, потому что в любой момент может обратиться к книгам?

Осторожно подняв голову, Колин отсел в угол машины, продолжая размышлять.

Поэтому у Трисмегиста в доме (а Колин был там несколько раз, когда Коннор “ушёл” в библиотеку прошлого) столько книг?

И улыбнулся. Несмотря на свои магические способности, несмотря на то что он учился больше всех оборотней и даже эльфов-ровесников в своей школе, он остался тем же наивным оборотнем: Трисмегист в его глазах был… всезнающ.

… Вздохнув, Коннор спросил:

— Может, хватит?

— Да, спасибо, — отстранённо ответил Трисмегист, посылая силы некромагического знака в стену. — Я выучил этот жест. Теперь осталось найти хороший мягкий обломок кирпича и попробовать зарисовать этот жест.

— Это как? — удивился Мирт.

А Хельми огляделся — и Эрно подал ему несколько кирпичных обломков. Мальчишки с интересом следили за действиями Трисмегиста с тех пор, как он попросил Коннора не просто показать ему некромагический знак, но и присмотреть, чтобы этот знак у него получился так, как надо. А теперь кирпичные обломки. Коннору очень хотелось спросить, для чего нужны эти обломки, да ещё мягкие. Нет, предполагать-то он уже предполагал — эльф-бродяга собирается писать на стене. Но… Странно как-то записывать жестовый знак… Правда, чтобы не попасть впросак, мальчишки молчали, с любопытством ожидая действий Трисмегиста. А тот деловито огляделся и к паре магических огоньков, освещающих пустынную комнату трёхэтажки, волей-неволей занятой ими, добавил ещё огней. И начал писать на стене.

До Перта группа Джарри добралась быстро: магическая война буквально грозой бушевала вокруг этого трёхэтажного здания. Здесь некромагов-варваров (последнее — по мнению Трисмегиста) было немного. Они, что называется, только и успели, что “укусить” несколько храмовников, сопровождавших Перта (в их число попал и привычно невезучий Морганит). А когда группа Джарри смогла каменными колдовскими ветрами друидов отогнать их от здания, уже объединённая небольшая армия магов сумела-таки поставить защиту вокруг трёхэтажки. Ведь Коннор и Мирт общими усилиями дозвались серую магию из-под громадных слоёв земли.

Некромаги-варвары — как их обзывал Трисмегист, — снова попытавшись пойти приступом на укреплённое необычной магией здание, поняли, что теперь им даже таким, превосходящим количеством до магов не добраться. Они оставили несколько своих охранять “забаррикадировавшихся”, остальные растворились в ночной темноте.

И вот тогда, когда магов перестали дёргать атаками, Трисмегист выразил интересную идею:

— Очень хотелось бы поймать одного из этих варваров и хорошенько разглядеть в его личном пространстве действие того ритуала, который над ними произвели.

Усталый Перт, сидевший на ступенях полуразрушенной лестницы, глянул на него исподлобья и вздохнул. Он выглядел здорово потрёпанным.

Зато загорелось братство. И Эрно. И Ивар, который уже начинал клевать носом, едва понял, что предполагается передышка после военных действий. А Джарри так вообще задумчиво сказал:

— Мне кажется, ночью они нападать не будут. Если среди них есть те, кто когда-то побывал в военных действиях, предпочтут напасть ближе к утру.

— Ты имееш-шь в виду, что эта ох-храна скоро тоже начнёт зас-сыпать? — оживившись, спросил Колр.

— И тогда можно будет сделать вылазку, — закончил их размышления Рамон, — и схватить кого-нибудь из них.

— Замечательно, — подвёл итоги Трисмегист. — А пока надо бы изучить этот знак.

… И вот он стоял перед стеной и быстро — так, что кирпичный “мел” трещал и скрипел по стене, выписывал на сохранившейся поверхности странные знаки.

— Это что? — шёпотом спросил Эрно, пытаясь понять: почерк у Трисмегиста был отличный, но неровная стена мешала рисовать более чётко.

— А я понял, — сказал Мирт. — Это графический рисунок жеста. Но не пальцев, а символами. Вроде как в пентаграмме. Магические символы.

— Пох-хоже, — прошептал Хельми, вчитываясь в эти знаки и символы, которые постепенно превращались в самую настоящую магическую формулу.

Заинтригованный Перт подошёл к стене и тоже начал — довольно скептически — изучать появляющуюся надпись. А потом так увлёкся её изучением, что чуть не оттолкнул от стены Трисмегиста, когда пошёл следом за его рисующей рукой.

— Вот здесь не хватает пары знаков.

Рука эльфа-бродяги замерла.

— Ты знаешь эту формулу?

— Нет. Она мне незнакома. Но здесь чисто логически не хватает вот таких знаков.

Почти не глядя, Перт отобрал у Трисмегиста “мелки” и дописал шестиэтажную формулу в третьей строке. Трисмегист хмыкнул.

— Согласен, — кивнул он. И чуть не велел: — “Мел” у тебя есть. Я пишу основную формулу — ты добавляешь, по-твоему, недостающее.

Затаив дыхание, мальчишки добавили огня. Теперь за дружной работой двух эльфов у стены наблюдали все, кроме тех, кто оставлен был часовым на стратегически важных местах. А формула росла, обрастая и далее всё новыми строками, — и чем дальше, тем запутанней становилась.

Глава пятнадцатая

Старшие братства и Эрно устроились наверху рухнувшей когда-то стены, которая в мирное время отделяла жилую комнату от кухни. Отсюда было удобно наблюдать за тем, что писали на противоположной стене маги… Ивар пристроился было с ними, но, кажется внезапно даже для себя, крепко уснул. Сначала Коннор придерживал его голову, которой приткнулся к его плечу маленький друид, чтобы тот не свалился. Не удивлялся: для человека, который прожил тихо-мирно в своём лесу целых полгода, Ивар сегодня слишком много событий успел пережить… Потом спящего Ивара заметил Трисмегист. Он подошёл к мальчишкам, взял маленького друида на руки и уложил его у подножия этой стены, на свою заранее расстеленную куртку.

Коннор внимательно следил за обоими. Когда Трисмегист выпрямился и взглянул на него, мальчишка-некромант увидел в его глазах тихую радость: старый эльф-бродяга, судя по всему, считает, что уж теперь-то заполучил в свои ученики его двоюродного брата. Как бы там ни было, Коннор про себя тоже решил, что всё равно постарается не упускать из виду учёбу брата у эльфа-бродяги. В конце концов, одно дело — обучать ученика в осознанном сне, когда тот послушен и ни в чём возразить не может. Другое — когда привычный к вольнице бывший тёмный друид пытается усидеть на месте, но строптиво встаёт на дыбы, едва понимает, что ему что-то навязывают.

А на стене пришлось устроиться, потому что к Трисмегисту и Перту, заинтересовавшись, подошёл сначала Ильм, а затем — храмовники-некромаги. Остался вне изучения поразительной магической формулы лишь Морганит, которого только недавно привели в себя настолько, чтобы он стоял на ногах. На вампира-некромага возложили обязанность обходить посты Чистильщиков и тех храмовников, которые тоже были задействованы в охране, пока их не сменили. Успевая отслеживать и происходящее у расписываемой стены, и общее движение вокруг, Коннор заметил: Морганит всего лишь раз остановился перед стеной, возле которой уже толкались его коллеги. А потом, окинув взглядом уже появившуюся надпись, он скучающе отвернулся. Кажется, помощник Перта предпочитал действовать, чем напрягать мозги.

А вот его трое коллег, судя по всему — рядовые храмовники, тихонько, но весьма активно переговаривались за спиной застывшего в задумчивости Перта. Осмелев, оттого что начальство не собирается обрывать их обсуждение, они даже начали тыкать пальцами в формулу, явно споря о логической последовательности знакомых им знаковых блоков. Один так вообще пожал плечами и предположил что-то такое, от чего Перт резко обернулся к нему, а потом нерешительно дописал какие-то цифры. На что Трисмегист одобрительно кивнул и снова застрочил формулу далее. А Перт, вновь ссутулившись (и что за привычка?), хищно уставился на подчинённого, подбросившего неплохую идею и продолжавшего всматриваться в формулу.

— Возможно, до Перта дошло, что нужно не только искать новых учеников, — прошептал Мирт, тоже заметивший этот мимолётный эпизод. — Взрослых-то некромагов у него пока ещё достаточно. Так что… мог бы в Старом Городе брать не количеством, а профессионализмом имеющихся, чтобы сохранить свой храм на привычном месте. Как ты думаешь, он это понял?

— Будем надеяться, — пробормотал Коннор. Это Мирт вспомнил, что ослабевающий храм в Старом Городе постепенно перемещается в иное, более удалённое от центра место.

— У вас в Тёплой Норе уже восемь новичков, — тихо вмешался в разговор Эрно. — Это не перебор?

— Двое не хотят оставаться, — отозвался Коннор. — У них есть родственники в городе, и ребята мечтают их найти. С остальными тоже не всё ясно. Пока только об одном знаем, что у него родных нет. Помнишь Фица, Хельми? Мирт?

— Это тот, чью подружку Ирма с-со с-своими ребятами вывозила на с-скейтах-х? — засмеялся Хельми.

— Да. Селена сказала — наши в Тёплой Норе его узнали. Он был с ними в пригороде, при том толстяке — при Стефане. Помнишь его? — И Коннор пересказал историю ученика-некромага, который неожиданно оказался знакомцем ребят из Тёплой Норы.

Немного помолчали, переваривая эту историю и глядя на стену, перед которой Трисмегист и Перт (Ильм отошёл — ему тоже неинтересны некромагические заморочки, и он снова пытался работать с серой магией) уже сидели на корточках, время от времени с вожделением поглядывая на соседнюю стену. К сожалению, та не так хорошо выглядела для записей, будучи в уродливых пятнах из-за обвалившейся штукатурки и проступавших тёмных кирпичей, на которых не попишешь с таким удовольствием, как на первой.

— Я начинаю зас-сыпать, — прошептал Хельми, пряча зевок в ладонь.

— Свёрнутый сон? — предложил Коннор. — Сколько времени они ещё будут думать над формулой, интересно?

— У них есть место ещё для двух строк, — чуть привстал Эрно, приглядываясь. — Судя по скорости записей, у нас есть с полчаса.

— Двадцать минут? Чтобы уж точно, — предложил Мирт, тоже вытягивая шею — разглядеть скорость написания. — Я вижу — Джарри тоже устроил себе свёрнутый сон, как и Ванда. А Колр вообще скоро проснётся. Что делаем?

— Спим, — решил Коннор. — Твои двадцать минут.

Чуть сползли с самой верхотуры — к спящему Ивару. Устроились сидя — и так, чтобы за спинами была опора. И, беззвучно прочитав заклинание свёрнутого сна, все четверо мгновенно уснули.

На всякий случай распространив внимание своего личного пространства на внутренние помещения здания и на живых в них, Коннор в вынужденно прозрачном сне заметил: Трисмегист оглянулся на спящих — наверное, заметил, что они использовали заклинание, а не заснули по-настоящему. И легонько вздохнул. Коннор его понял: свёрнутый сон не настолько хорош, чтобы в нём отдохнуть, как в обычном. И уснул глубже, держа в своём личном пространстве даже в какой-то степени успокаивающую картинку тёмной, сумрачно освещённой магическими огнями комнаты, в которой маги советуются между собой, пытаясь выяснить, как противостоять убийственно жестокому заклинанию древних времён.

… Медленно двигавшиеся в свёрнутом сне фигуры одна за другой замирали. Одновременно сон подошёл к своим границам, и Коннор открыл глаза. Рядом на локтях приподнялся Эрно, крутя головой и кого-то отыскивая. Увидел отца, вставшего с краю стены, исписанной формулой в несколько “этажей”, и успокоился.

— Что они делают? — раздался шёпот Мирта.

— Делят на блоки и с-сокращают её, — помедлив, откликнулся Хельми.

— Значит, они её дописали?

— Её — да. Но это ф-формула только жес-стового дейс-ствия. Надо ещё найти привязку к общему ритуалу, который прош-шли здеш-шние некромаги.

Ивар сон не сворачивал, а потому всё ещё крепко спал. Лежавшие вокруг него подростки осторожно, чтобы не разбудить маленького друида, поднялись и снова уселись на “своей” стене, с которой так удобно наблюдать за магами и другими.

В помещении за эти двадцать минут кое-что изменилось. Уже не только Трисмегист и Перт стояли перед исписанной стеной, не всегда уверенно выделяя границы блоков, из которых состояла формула. К стоявшему рядом с ними Колру подошёл Джарри и что-то коротко сказал. Чёрный дракон кивнул и взглянул на мальчишек.

— По-моему, пора узнать, что у них тут намечается, — задумчиво сказал Коннор.

Мирт и Хельми согласились. Но к взрослым поспешили только Коннор и Эрно.

Подходя к мужчинам, Коннор уже сообразил, в чём дело. А когда посмотрел в сторону и заметил Морганита, который вполголоса, кажется, инструктировал храмовников и Чистильщиков (те внимательно его слушали и кивали), уверился, что прав в своих догадках. И расслабил браслеты Мирта, чтобы они слышали весь разговор.

Не дожидаясь его вопросов, Джарри сказал:

— Мы собираемся захватить двух некромагов. Морганит со своей группой устроит вылазку в одном месте, мы — в другом.

— А что делать нам?

— Бросать жребий. Ты, Коннор, и Мирт — вы оба уже работали с серой магией. Нам нужно, чтобы вы дополнили наши группы на тот случай, если придётся уповать на неё. Думайте — кто куда.

— Я в команду Морганита, — сразу сказал Коннор. — Мирт идёт с вами.

— Почему? — не пряча любопытства, поинтересовался чёрный дракон.

— Морганиту — не доверяю. Я видел его в действии в мирное время — он запарывает многие дела, потому что плохо планирует их. И не умеет вовремя понять это и поправить. Не слишком ловок. Но я знаю, что он побывал в боевых действиях против магических машин. Посмотрю, как он поведёт себя сейчас. Но Мирта ему не доверю.

— Ожидается драка, — предупредил Джарри. — Некромагов не так много, но они специально сели тесными группами, из-за чего жестовый знак на них не действует.

— Но ведь сразу бросаться на них не будем? — риторически спросил Коннор и тут же с сомнением взглянул на Морганита. А потом вздохнул: — Ладно. Будем действовать, исходя из ситуации.

И мужчины с ребятами подошли к Морганиту и его группе. И тут же выяснилось, что порой даже Морганит умеет быть коварным и сообразительным.

— Как вы собираетесь ловить некромага? — спросил Джарри. — Мы пока не придумали. Может, у вас идея есть? Поделитесь?

— Думаем — разбить ту группу, на которую выйдем, — отозвался вампир-некромаг. — Если хоть один из них встанет, пока остальные сидят — можно будет его свалить жестовым знаком.

— А потом? — уточнил Джарри. — Как вы его возьмёте потом? Его сотоварищи просто втянут упавшего в свой круг — и вам его не достать.

— Вариант… — задумался ошарашенный Морганит. А потом поднял глаза и хмыкнул. — Нужна наживка.

Уже осторожней Джарри спросил:

— И кого вы видите на эту роль?

— Кого-то из магов, конечно! — даже удивился наивному вопросу вампир-некромаг. — Это же легко — подойти с тыла и оповестить о себе.

— Здес-сь нужен очень с-смелый маг, — ощерился в насмешке Колр. — Наверное, вы х-хотите попробоваться с-сами в качес-стве наживки?

— А кто будет руководить процессом?! — возмутился Морганит. — Это слишком мелко для меня — подойти, обратить на себя внимание и тут же сбежать! Кому-то же надо будет перехватить того самоучку, который погонится за наживкой!

Он не заметил, что Перт встал за его спиной и, глядя на него саркастически, только вздохнул. Потом посмотрел на Колра.

— Наживкой буду я, — раздражённо проскрипел храмовник.

Морганит ахнул и попытался было отговорить начальство от безрассудной идеи.

Джарри не стал слушать их и обратился к Колру:

— Помнится, однажды вы помогли нам выйти из деревни, начинив магией маленькие машины. Как насчёт повторить этот приём на здешних некромагах?

— И что ты предлагаеш-шь с-сейчас-с вмес-сто маш-шин?

— Трупы, — ответил Коннор. И оглянулся на Морганита. — Несколько трупов лежат неподалёку после недавнего боя. Несколько — в нашем здании. Их ведь легко поднять?

— Начинить обычной магией, — задумчиво сказал Джарри. — Привычной для этих наблюдателей, чтобы успешно снять. Пока они снимают с мертвецов магию, парочку мертвецов надо будет опрокинуть нам самим, чтобы некромаги решили: они убегают! И тогда хоть кто-то побежит следом. Разобщённо.

— Но жестовый знак надо будет использовать на них по касательной, — добавить заинтересовавшийся Ильм. — Чтобы не убить саму добычу.

— Жаль, что на убитых некромагах не видно следа использования этого ритуала, — проворчал Перт. — А то мы давно бы знали, что и как происходит.

— Поднять… — повторил Морганит, который, кажется, не слышал следующего обсуждения, заворожённый главной мыслью. — Да, в здании есть три трупа… Поднять не проблема. Но как вывести их на улицу, чтобы те подумали — они вышли не из этого дома?

— Пусть ползут, — пожал плечами Коннор и объяснил: — Они там сидят в шесть групп. Каждая нас сторожит так, чтобы видеть другую. Но на улице темно. А они видят. Наполнить встающие трупы серой магией и заставить их ползти в первый же переулок, откуда потом и выйдут к ним.

— А как же… охотники? Те, кто должен будет брать некромагов?

— Все обернутся к трупам в переулке, — вступил уже Мирт. — Пойдут на свет магии, чтобы узнать, кто там появился. Знаком ударить некромагов в спину. Тогда… Нам останется только выскочить из этого здания и схватить того, кто ближе всех окажется к нашему зданию. Судя по тому, как они относятся к трупам своих коллег… им всё равно, что упавший окажется здесь. Думаю, они не верят, что мы понимаем происходящее.

— А здесь мы откачаем сваленного нами некромага и просмотрим его личное пространство, — задумчиво сказал Эрно. — Мне кажется, нужны две группы: одна будет следить за оживлёнными трупами, другая — ждать момента, когда можно будет схватить здешнего некромага.

Перт неопределённо посмотрел на Мирта, потом на Коннора. Вздохнул.

И идею начали разрабатывать в деталях.

Коннор был рад, что Ивар спал и что Трисмегист не посчитал нужным будить его. Маленький друид, конечно, привык ко многому — в том числе и к смертям. Но видеть, как из одной из комнат выволакивают тела учеников-некромагов… Даже Перт страдальчески сморщился при виде этих тел… За время обучения он узнал всех учеников.

Морганит же действовал по-деловому. Он быстро наполнил некромагической силой тела подростков. Затем Ильм помог ему прикрыть тела серой магией, а потом храмовники отнесли всех троих к разбитой стене, которая находилась как раз между двумя группами наблюдения с улицы. Именно это место оказалось самым тёмным… Что и помогло оживлённым трупам незамеченными поползти к переулку напротив.

Напряжённо следили, пока трупы не оказались в переулке. Затем Морганит, как настоящий кукловод, заставил трупы встать. Стоявший рядом Ильм, стараясь не дышать громко, а потому дыша ртом, снял с них серую магию.

Зрелище не для слабонервных — медленно шагающие мертвецы, ярко сияющие очищенной магией.

— Ни один… — прошептал Хельми. — Почему…

Юный дракон был прав: ни один некромаг из групп наблюдения не соизволил встать с земли, на которой они все устроились. Ни один не услышал шагов оживлённых трупов — тех шагов, которые гулко отдавались от стен зданий на пустынной улице. Тех шагов, которые отчётливо слышали маги и Чистильщики, спрятавшиеся в окружённом здании. Ботинки же… А эти… так и не встали…

— Что происходит? — забеспокоился Морганит, выглядывавший в щель приоткрытой двери. — План хорош, но почему они не среагировали на трупы?

А трупы всё больше подволакивали ноги, приближаясь к группам наблюдателей: заканчивалась накаченная в них магия… И ни единого признака, что люди, сидевшие или лежавшие на земле, слышали их в темноте пустынных улиц…

— Я выйду, — быстро сказал Коннор. — Защита на мне серая. Посмотрю…

Немного поспорили, стоит ли выходить на улицу в неясной ситуации…

Через пару минут начинённые магией трупы упали — между двумя группами наблюдателей. А некромаги не пошевельнулись.

— А вдруг они вообще… умерли? — неуверенно сказал Рамон, с недоверием следивший за происходящим.

— Я пошёл, — повторил Коннор.

— Я с тобой, — неожиданно сказал Джарри. — Серой магией не пользуюсь, но на мне защита из машинной. Идём.

Вооружившись не только магическими артефактами, но и обычным оружием, оба насторожённо выступили на улицы. Хрипло крякнула дверь, закрываясь за ними.

Оглядываться не стали. Десяток шагов до первых некромагов ближайшей группы наблюдателей. Джарри и Коннор переглянулись. Одними губами Коннор предупредил:

— Я впереди.

Джарри кивнул. Мальчишка-некромант знал, что никто не подстрахует его лучше, чем отец. Братство — да. Но не в нынешней ситуации. Почему он так решил — пока не понял сам. Но шёл не спеша: шаг — остановка. Шаг — новый пригляд к сидящим и лежащим. Шаг — оружие вперёд, как и свободная рука, готовая ударить жестовым знаком, сдирая с первого шевельнувшегося магическую силу. Джарри шёл следом в двух шагах.

Ближайший к ним некромаг, кажется, спал, лёжа на земле. Коннор постоял возле него, ловя все звуки и самое призрачное движение на улице. Затем мягко присел на корточки. И внезапно для себя приложил пальцы к шее лежащего. То ли от напряжения, то ли от необходимости контролировать пространство вокруг себя, но сразу он ничего не почувствовал. И только когда сосредоточился на кончиках пальцев, ощутил слабый толчок в кожу. Живой, но почему он словно крепко спит…

Некромаг лежал, упираясь ногами в сидящего рядом. Облизав пересохшие от частого дыхания губы, Коннор сделал ещё шаг. Огляделся и, ухватившись за штанины, передвинул ноги лежавшего на свободное место, чтобы они не задевали некромага, сидящего, прислонившись к каменному обломку. Снова застыл в согнутом положении, стараясь услышать все подозрительные звуки. Тишина. Поднимаясь и выпрямляясь, Коннор успел заглянуть в лицо сидящего. Тот… тоже крепко спал? По линиям личного пространства непонятно.

Оглянувшись на Джарри, стоящего у головы выбранного некромага, Коннор снова склонился над его ногами. Джарри кивнул: “Я тебя понял!” и наклонился взяться за подмышки лежащего.

Далее они побежали к полуоткрытой двери здания, не обращая внимания на то, что могло твориться за их спинами. Но, когда добежали, когда добычу у них приняли из рук Чистильщики (все храмовники были начеку, готовые отбиваться от возможной атаки), когда оглянулись-таки… Ни группа, из которой они похитили наблюдателя, ни обе группы, которые были по соседству и могли всё это наглое похищение прекрасно видеть, не шевельнулись.

Дверь опять крякнула, закрывшись за ними.

И тут удивил Трисмегист.

— Откройте! — чуть не нервно велел он, подскочив к двери. — Откройте немедленно!

Рамон растерялся, умоляюще глядя на храмовников: “Открыть?! Нет?!”

— Мы вместе, — жёстко сказал Коннор и кивнул: — Открывай, Рамон.

Он уже понял, что эльфу-философу хочется осмотреть этих странных — живых, но каких-то застывших в необычном сне (если это сон) некромагов. И понял, что это важно: Трисмегист может увидеть то, чего не заметят даже главы храмов.

Как понял, что придётся бежать за эльфом, который с порога ринулся к той самой группе, откуда они утащили одного из некромагов.

— Джарри!.. — предупредил он, срываясь с места за Трисмегистом.

Успел увидеть его кивок — его, тоже начинающего бег.

А потом начался ад.

Та группа, к которой они бежали — пусть она и недалеко, вдруг начала обмякать на дороге, где и сидела. Просто валились на землю т застывали. Зато остальные группы резко повскакивали с земли и…

Четвёртым на улицу ринулся Колр. За ним — за драконом, естественно, сообразил выбежать Хельми. Сосредоточенные на бегущих магах, группы наблюдателей-некромагов не успели сообразить, что происходит. Ведь они встали, пробуждённые видом добычи, которая вдруг помчалась на улицу из укреплённого здания. Они встали, чтобы немедленно попытаться — нет, не пытаться, а сразу стащить с внезапно легкомысленных магов их богатую магией оболочку!

Колр на бегу обернулся в дракона и тут же, пока некромаги не сообразили, что делается на свете белом, устроил им огненную лаву, отрезая своих магов и себя от одной группы. Теперь здешние некромаги не могли добраться до дракона, потому как его магия действовала непрерывно, не подпуская их злые высасывающие силу нити…

Хельми не кричал, спрашивая, что делать: когда взрослый дракон спешит в опасное место, ему остаётся только подражать. И, добежав до своих, в секунду обернувшийся Хельми обрушил в другую сторону вторую огненную лаву, защищая себя и магов от второй группы наблюдателей — и от тех групп, которые, словно одичавшие оборотни, ринулись на вспыхнувший щедрой, чуть не вулканирующей сильнейшей магией участок перед домом…

“Коннор, быстрей! Пожалуйста! Быстрей!”

Слыша мысленный вопль Хельми с браслета, Коннор вмиг оценил то, что делает Трисмегист: эльф стремительно подхватил под мышки ближайшего некромага и потащил его к дверям. Зачем?! Зачем он это делает?! У них уже есть один некромаг для изучения!!

— Джарри! Коннор! Берите ещё по одному! Быстрей!! — зарычал Трисмегист, увидев наконец, что он не один за улице. А потом отвернулся, будто не надеясь, что его поймут, и поволок прихваченного некромага к порогу, машинально отворачиваясь от припекающего драконьего огня.

Сообразив, что легче выполнить его приказ, чем препираться, мальчишка-некромант схватил за подмышки того, что поближе, и тоже потащил волоком к зданию. А там, в дверном проёме, ругались все, кто только уместился в нём. Таща тяжелейшее тело, Коннор тоже прятал лицо от сумасшедшего драконьего огня, а потому не сразу догадался, что тащит… мёртвое тело! А когда понял, замер на мгновение, но догадка кольнула: Трисмегист знает, что некромаги этой группы… мертвы! Потому и тащит первое тело, чтобы узнать, что случилось! И Коннор снова рванул с места. Причём тащил он теперь быстрей, чем ранее: собирался бросить мертвеца, едва затащит за порог, а потом — кинуться на помощь Джарри — или драконам, которым тоже надо будет выпустить последний огненный залп, отпугивая некромагов, а потом — сбежать под защиту укреплённого здания.

Чуть только мальчишка-некромант оглянулся на улицу, освободившись от мёртвого груза, Джарри буквально влетел мимо него в здание со своей печальной ношей.

— Я — помочь драконам! — крикнул Коннор неизвестно кому, снова ринувшись на улицу.

Два дракона, один побольше и мощней, другой — более юный и гибкий, на тесном участке то и дело сталкивались друг с другом, продолжая выпускать огненные реки.

“Оборачивайтесь! — мысленно закричал Коннор. — Их осталось мало!”

Полыхая огнём, фигуры некромагов шатались возле дороги и падали, но остальные… остальные продолжали тянуть к драконам руки в неистовом, жадном желании содрать с них ту силищу, которую чуяли в них.

“Мы не можем, Коннор! — рычал Хельми. — Не можем! Они не дают нам и секунды передышки для оборота!”

Стоя между двумя драконами, Коннор, наверное, впервые в жизни растерялся: у него была сила, которой он мог распорядиться, повернув её против этих некромагов, но с чего начинать?! С чего?!

От дверного проёма, в котором мелькали тени и приглушённый свет, вдруг на улицу выбежала чёрная фигура. Другая. Третья. Четвёртая.

Две бросились обегать Хельми. Другое двое — Колра.

Изумлённый Коннор сильно вздрогнул, когда ревущий огонь Хельми почти размазался по возникшему перед ним магическому щиту. И мальчишка-некромант сам бросился обежать взрослого дракона и помочь тем двоим смельчакам, которые решились спасать драконов, как драконы до сих пор спасали их самих.

За магическими щитами драконы сумели обернуться, а потом… Потом был коридор из щитов, сплетённых на скорую руку из серой магии на каркасе из машинной. Этот коридор постепенно сужался, пока все бежали к дверному проёму. Некромаги-самоучки пытались дотронуться до этого щита и отскакивали от него, тряся обожжёнными ладонями и крича от боли.

Дверь захлопнулась — магические щиты остались в нескольких шагах от неё.

Хрипло дыша, Коннор положил руку на плечо хрипящего от напряжения Хельми, позади которого уже стоял Мирт, посылая в него силы. Эрно обнимал отца, тоже весь превратившись в единую передачу сил для обессиленного Колра. Ему помогала и ошеломлённая Ванда. Все бегали, кричали и ругались…

Впрочем, настырный Трисмегист не бегал и помалкивал, получив то, что хотел. А Коннор исподтишка поглядывал на четырёх магов, которые устроили щиты, и машинально качал головой: нет, взрослые маги умней его, слишком самоуверенного недоучки. Надо же… Джарри додумался в пару секунд сплести каркас из машинной магии, а Трисмегист, Ильм и Перт “выткали” на этом каркасе нити щита, использовав серую, неочищенную магию!

Пока остальные бегали и ругались, помогали драконам, Трисмегист, тяжело дыша, но выглядя всё так же невозмутимо, опустился на колени перед принесёнными некромагами-наблюдателями.

— Х-хватит, — сказал Хельми, чьё дыхание успокаивалось, а сам он больше не хрипел. — Я х-хочу пос-смотреть, чего ради мы потратили с-столько с-сил.

Трисмегист тем временем, посидев немного, словно в оцепенении, поднялся на ноги и осмотрел всех тех, кто окружил его. Остановил взгляд на Перте, он скептически — судя по всему, к самому себе, скривился.

— Тот некромаг, которого мы вытащили ранее, жить, возможно, будет. Но группа, из которой мы его вытащили, мертва полностью.

— Причина? — резко спросил Перт.

— Она очень странная. — Трисмегист, словно сомневаясь к себе и в своих выкладках, оглянулся на три тела, лежавшие у двери в следующую комнату. — Представьте себе паука, который растянул паутину. Но его паутина не нити. Его паутина — бегающие по пригороду люди. Этот паук не ловит мух. Он откармливает их, давая возможность бесконечно набирать магию. А потом он высасывает их.

— Метафору понял, — медленно сказал Ильм. — Но не совсем понял, как она связана с этими двумя трупами.

— Пригородные некромаги не палачи, — уже угрюмо сказал Трисмегист. — Они жертвы. Вокруг головы каждого из них паутинная магия, которая заставляет их искать магию, иначе они умрут. Это как обычным людям внушить, что они голодны… И та же паутинная магия соединяет их всех в единый организм.

— Но почему этот жив, а эти и их группа, как ты говоришь — мертвы.

— Мы дёрнули за паутинную нить, подав сигнал, что случилось неожиданное. Паук понял, что одного некромага затащили за необычную защиту. И поспешно, пока остальные ещё в его власти… выпил своих мух из этого сектора паутины. Из всей группы.

— С чем мы столкнулись… — сипло то ли спросил Перт, то ли вырвалось у него, пока он с ужасом глядел на два трупа.

— Не верю, что они ни в чём не виноваты, — хмуро проговорил Коннор.

— Я и не предполагал такого, — вздохнул Трисмегист. — Судя по всему, он, этот Паук, нашёл только тех, кто может поддаться его паутинной магии. И, судя по тому, что я видел в их умирающих личных пространствах, многие из обычных некромагов, более сильных духом и не заражённых желанием обогатиться, были выпиты этими, искусственно вечно голодными.

— И что теперь? — глядя исподлобья, спросил Перт. — Мы примерно знаем, что происходит. Но как с этим… работать?

— Есть два направления работы, — сказал Трисмегист. — Первая — надо сопротивляться паутинным некромагам. Вторая — предупредить магов, которые едут сюда из Старого Города, о том, что здесь происходит, и о том, что в первую очередь они должны искать Паука, а война против его мух — побочна. Если его не найти, он опять появится здесь в следующий раз. И я не уверен, что он не начнёт опять с детских учреждений, а потом, насытившись, не пойдёт именно в Старый Город.

Глава шестнадцатая

Сна ни в одном глазу.

Селена очень надеялась, что после приезда Колина и его сопровождающих она успеет поспать хоть немного. А пока она даже сумела втолковать Каисе, что ей и её волчатам лучше перебраться в другое помещение, где их ночного сна не потревожат дети, бегающие со второго этажа, например, во двор или в столовую попить водички.

Новая бельевая Каисе очень понравилась. Что Селену не удивило: несмотря на то что война отделена от сегодняшнего времени годами, Каиса так и не преодолела личной боязни перед большим пространством.

Оставив женщину-оборотня с волчатами в бельевой, Селена постояла немного, раздумывая, чем заняться далее, а потом поднялась на второй этаж — проведать Аманду с девочками. Осторожно прошла по коридору, вслушиваясь в звуки сонного детского царства… Переступила порог в пристрой для новеньких и сразу повернулась к комнате, которая занята девочками-некромагами.

Тая дыхание, открыла дверь. В первую очередь в глаза бросилась кровать, на которой спала Аманда. Странно. Семейная чёрного дракона лежала в привычной одежде, не укрывшись, и сердце Селены вздрогнуло… Когда мама-инсультница после операции на грыжу, естественно, оставалась в больнице на десять дней, тогдашней Лене пришлось ночевать и дневать рядом с ней. Врачи объяснили: не хватает сиделок для ухода за прооперированными больными, а тем более — инсультниками, которые ведут себя не только беспомощно, но порой и неадекватно. Сначала Лена ночами спала рядом с кроватью матери на стуле. Потом повезло: освободилась кровать по соседству, и девушка уже с облегчением устраивалась на ней, не раскладывая постели, благо в больнице было тепло… Спящая, не раздевшись и не укрывшись, Аманда ярко напомнила о прошлом…

Но возник вопрос: а почему она не укрылась? Нет, в доме достаточно тепло, но… Переведя взгляд на кровать, где спали две девочки, некромаг и драконишка, Селена невольно усмехнулась: каждая лежала, укрытая своим одеялом! Чтобы из-за одеяла не подрались? Аманда — молодец. Селена осторожно вошла в комнату и, открыв встроенный шкаф, вынула запасное одеяло, положив его затем в ногах женщины. Если семейная чёрного дракона проснётся от прохлады — найдёт, чем укрыться.

Собравшись уйти, хозяйка Тёплой Норы окинула взглядом полутёмную комнату и с недоумением всмотрелась в кровать, на которой недавно лежала девочка-эльф. Одеяло откинуто, подушка смята… Пришлось подойти, чтобы удостовериться: Синары в постели нет! Куда она делась? Дом для неё незнакомый. Не заблудилась бы…

А потом пришла странная мысль, которую надо бы проверить немедленно. Есть единственное место, к которому может стремиться девочка-эльф и к которому дорогу она найдёт легко!

Поспешно, но аккуратно закрыв за собой дверь, Селена в несколько шагов оказалась у двери напротив — у комнаты мальчишек-некромагов. Полностью открывать не стала — настолько лишь, чтобы была видна кровать самого маленького из мальчиков-некромагов. Как, примерно, и ожидалось, Эдена в постели и вообще в комнате тоже не оказалось. Неужели эти двое опять сбежали в детскую гостиную?..

Снова оглядела тёмную комнату: остальные новички спят хоть и тяжело, порой вздыхая или резко вдыхая, словно во сне бежали, но довольно крепко. Неудивительно. Перед сном они очень внимательно обследовали здешнюю защиту. Потом ребята из Тёплой Норы сводили их к Пригородной ограде — полюбоваться на драконов-охранников. Так что новички сочли, что в деревне и впрямь безопасно.

Мягко ступая в шерстяных носках, Селена быстро спустилась. Спряталась за стеной детской гостиной сразу, едва только заслышав не всегда тихий голос одного из малышей, которые вовсю орудовали в уголке. А потом выглянула посмотреть. Прикусив губу, заметила, что Синара обложилась всеми куклами, которых только нашла в гостиной, а Эден, прикипевший к машинкам, увлечённо гудел, изображая, как игрушки ездят… Света не включили. Хотя что им обоим — щёлкнуть пальцами, благо оба маги? Впрочем, именно потому, что маги, и не включают. Магический взгляд у них прекрасно развит.

Успокоившись на их счёт, Селена только чуть встревожилась: а как им сказать, что они могут выйти во двор или попасть в столовую, если вдруг им захочется попить? Показаться? Но ведь игру прервёт… Нет, всем новичкам уже всё было рассказано и в обязательном порядке показано, где расположены туалеты. Но ведь эти двое — маленькие. Могли и подзабыть.

И она решила посидеть в гостиной для старших ребят, чтобы быть рядом, если она понадобится малышам. Всё равно не спит. Так хоть окажется полезной для новичков.

Завернула за стену и улыбнулась. Нет, то, что здесь сидел Бернар, её не удивило. Эльф-целитель всегда дежурил в Тёплой Норе трудными для неё ночами. Однако сегодня рядом с ним, в кресле по соседству, спала Ирма, укрытая одним из связанных девочками пледов. Когда Бернар взглянул на появившуюся в его поле зрения Селену, она улыбнулась ему и бесшумно добралась до небольшого дивана, на котором и уселась с краю — знала, что именно на краю тот не скрипит.

— Играют? — вполголоса спросил Бернар, кивая на стену.

— Играют. Как здесь Ирма?..

— Бессонница у неё, — тихо проворчал эльф-целитель. — Да и знала она, что я здесь сижу. Пришла выяснить один важный вопрос.

— И… какой именно? — улыбаясь мирной (пока спит волчишка) картинке, спросила хозяйка Тёплой Норы.

— Она хотела узнать, правда ли человек, который долго жил в одиночестве, мог не побеспокоиться о других. Насколько я понял, она говорила об Иваре.

— И что вы ей сказали?

— Объяснил, что это не закон… — пробурчал уже Бернар. — Объяснил, что мы все разные. И там, где один не побеспокоится, другой обязательно придёт на помощь.

— Думаете, она это поняла?

— Ирма думает по-своему. Её очень интересовало, станет ли Ивар другим, если она возьмёт его в свою команду.

— Кто о чём, — прошептала, улыбаясь, Селена, — а Ирма о команде…

Кто-то за спиной едва слышно фыркнул — почти прошелестел. Удивлённая хозяйка Тёплой Норы оглянулась: на низком диване, на котором так любят сидеть девочки, когда вяжут — окно-то рядом, валялся Мика. Вместо подушки — холщовая сумка с вываленными из неё какими-то деталями. Поймав взгляд Селены, мальчишка-вампир объяснил:

— Жду Колина. На мансарде одному как-то… — и пожал плечами.

— Пошёл бы спать к мальчишкам в одну из комнат, — предложила она.

— А Колин? Пока сплю, приедет, а на мансарде пусто.

— Пусть сторожит, — снова проворчал Бернар. — И мне не так скучно…

И замолчал, подняв голову. Как замолчали Селена и Мика, глядя на стену, отгораживавшую гостиную старших от детской.

Зрелище, достойное богов…

Сначала из-за стены показалась Тиграша. Она шла медленно, торжественно подняв хвост, словно понимала, какую важную миссию ей пришлось взять на себя. Следом суматошно скакал процион Нот, который выглядел более хлопотливым, потому что частенько оборачивался обеспокоенно посмотреть, все ли за ним успевают. И, наконец, покорно плёлся Пират, а по обе его стороны шли, схватившись за его шерсть и зачарованно открыв рты на ведущую их кошку, Синара и Эден.

В гостиной для старших темно: небольшой свет идёт только из окон да из полуоткрытой двери столовой, в которой всегда оставляли дежурную свечу на столе, рядом с кувшином воды. Малыши-новички именно потому и не заметили замерших от изумления взрослых и обалдевши глазеющего на них Мики — Ирма в расчёт не бралась, крепко спящая.

Нот обогнал царственно спокойную Тиграшу и, отчётливо скрежеща когтями, потянул дверь. Что — что, а двери он открывать умел, особенно если они открывались “на себя”. Вот если по-другому, то — увы и ах, ничего у проциона не получалось, толкать в них он не умел… Кошка, будто сообразив, что дверь распахнута именно для неё, с полным пониманием собственного достоинства вошла в столовую. Пират послушно побрёл следом. Судя по его слегка преувеличенно измождённому виду, малышня успела его потискать и потрепать.

Когда болтающийся собачий хвост пропал за дверью, неспящие с улыбками переглянулись. Все догадались, куда ведёт Тиграша малышей, которым надо спать!

— Бедный Кам… — пожалел Мика. — Разбудят его, не дадут поспать нормально.

— Кам бедный в другом, — вздохнула Селена, всё ещё улыбаясь, а потому чувствуя себя чуть-чуть виноватой перед подростков-троллем.

— И в чём же? — чуть сварливо спросил Бернар.

— Мне интересно: он им свою скамью отдаст или подсадит на печку?

— Перед ужином печку топили, — припомнил Мика, тихонько не то хихикая, не то пофыркивая. — Так что он закинет их на печку, добавит к ним Тиграшу с Нотом, а сам будет досыпать на скамье — с Пиратом под ней.

— Может, им ещё одно одеяло принести? — встревоженно привстала Селена, намереваясь бежать за упомянутым. — И подушки? — Это она вспомнила о двух одеялах для девочки-вампира и драконишки.

— Печка тёплая, — покачал головой Мика. — Они и на кирпичах хорошо поспят.

— Мика… — решилась Селена. — Где сейчас Колин?

— Они возвращаются, — охотно ответил мальчишка-вампир. — Сейчас едут по городу.

— А от старших есть какие-то новости?

Мика сел и покачал головой.

— Пока нет. Они там спрятались где-то. Защита не пропускает нас друг к другу. — А потом внимательно посмотрел на Селену и кивнул: — До появления защиты все были живы. Не бойся, Селена. Наши выберутся.

— Но не слышно их только там, куда они уехали? Если Колин до сих пор отзывается? — с надеждой спросила Селена.

Мика потрогал один из браслетов на руке. Прислушался.

— Я сейчас не буду тревожить Колина. Но я чувствую, что у него всё хорошо. Он спокоен. И с остальными, кто поехал с ним, всё хорошо. Так что ты права: защита только вокруг старших. Наши сумеют проехать пригород и добраться до Тёплой Норы.

Он не сказал: “Добраться до деревни”. И это как-то успокоило Селену. Она откинулась на диванную спинку и начала размышлять о завтрашнем дне. Правда, её мысли быстро перетянуло на новичков. На самых маленьких. Хотя какие они маленькие. Что Синаре, что Эдену — им по десять-двенадцать лет. Но постоянное недоедание сказалось на росте, а потому они и выглядели… будущими подопечными Вильмы. Если они, конечно, захотят к ней в комнату-ясли…

А потом вдруг вспомнилось, как они играли с игрушками в детской гостиной. И своё мнение, что они в темноте прекрасно видят… И поднималось уже не понимание, что маленькие некромаги могут себе позволить увлечённо играть в темноте из-за своих магических способностей, а страх. Запоздалый страх. Именно потому, что они легко видели всё, что им надо, в детской гостиной. Она вспомнила слова мага Ривера, как в основном используются дети — помощники пригородных некромагов: они маленькие, вот их и заставляют лезть в развалины за предметами, необходимыми, чтобы вызвать призрака погибшего, а потом упокоить его. Она представила, как худенькие Синара или Эден ползают в тесных норах строительных руин, между громадными обломками здания, как высятся над ними ненадёжные пласты упавших домов, готовые рухнуть на них в любой момент и похоронить. А они знают, что, только найдя необходимое, заслужат награду в виде куска хлеба или ещё чего-то, более питательного… И лезли в тесных норах развалин всё дальше вниз, время от времени натыкаясь на тупик, и тогда им приходилось пятиться ползком назад, чтобы начать с другого места поиски пути к нужным предметам… Странно, что у них ещё и клаустрофобия не развилась… Но нисколько не странно, что они никак не насытятся играть куклами или машинками.

Пару раз — понимала Селена — она всё-таки задрёмывала. Сквозь эту плохо преодолимую дремоту она видела, как из гостевого кабинета пришёл Корунд. Кажется, он хотел узнать последние новости… С ним говорил Бернар, после чего Корунд кивнул и осторожно взял с кресла спящую Ирму. Пока он шёл к лестнице, Селена так поразилась, что чуть полностью не проснулась: следом за ним, спотыкаясь, шёл сонный Вади! Этот-то когда успел узнать, что “его семейная” спит в неположенном месте?

Потом со второго этажа спустился испуганный Фиц — в сопровождении Герда. Пришлось проснуться и узнать: Фиц вскочил от странного толчка, будто кто-то во сне позвал его, а проснувшись, на всякий случай осмотрелся и обнаружил, что пропал Эден. Вовремя вышел в коридор — там как раз появился зевающий Герд, собравшийся во двор по личным делам. Давние знакомые по группе Стефана, они быстро выяснили, в чём проблема, и Герд сразу сказал, что надо бы посмотреть либо в детской гостиной, либо у Кама — про заветное для малышей напечье знали все. Ну, а пока торопились посмотреть и там, и здесь, наткнулись на взрослых. И Селена успокоила Фица, что спать Эден и Синара устроились в довольно уютном месте, где тепло и спокойно.

Фиц вернулся в свою комнату — его проводил Мика, потому что новичок внезапно то ли побоялся, то ли постеснялся идти один. А Герд сбегал по своим делам во двор и тоже побежал наверх.

Когда Мика вернулся, Селена спала вполуха, вполглаза, изредка с трудом размыкая слипшиеся ресницы, чтобы осмотреться, увидеть циферблат настенных часов…

— Селена… — позвал мальчишка-вампир и присел рядом. — Просыпайся.

— Что?! — ахнула хозяйка Тёплой Норы — особенно при взгляде на Бернара, который решительно шёл сесть рядом с ними.

— Колин трясётся по кукурузному полю, — снисходительно к её всполошённому виду сказал Мика. — Они скоро будут. Мы встречаем?

— Голодные, наверное, будут, — уже проснувшись полностью, заметила Селена. — Встретим здесь — у меня два стола под скатертями готовы для приёма… — она усмехнулась, — гостей.

— А что там у нас? Козье молоко, небось, и пирожки? — заинтересовался практичный мальчишка-вампир и тут же метнулся в столовую, откуда явился довольный-предовольный, счастливо мыча над наполовину сунутым в рот пирожком. Судя по оттопыренным карманам курточки, которую он набросил на себя, собираясь встречать вернувшихся из похода в Старый Город, он успел и туда закинуть несколько штук.

Бернар только улыбнулся, глядя на вечно голодного Мику, который в последнее время начал, наконец, идти в рост. Старый эльф-целитель тоже стоял у двери в тамбур, собираясь встречать оборотней, несколько часов назад ушедших в ночное путешествие.

Примерно зная, сколько времени займёт кукурузное поле, а потом мост через деревенскую речку и луговина, торопиться не стали.

Но, когда подошли к ограде, Селена схватилась за верх калитки.

— Мика, это наша машина?!

Мика немедленно вцепился в браслет Колина.

— Да, подъезжают наши. Колин! — забывшись, мальчишка-вампир заговорил вслух: — Ты знаешь, что за вами едут?!

Бернар и Селена в дикой спешке открыли ворота — и машина Сири резко влетела на территорию деревни, чтобы остановиться неподалёку от ограды. Все пассажиры были с пропускными браслетами, так что выходить перед воротами, как раньше, не надо было. И все знали, что ограда защищена очень жёстко. Но теперь все пассажиры стремительно высыпали из машины и бросились к воротам, чтобы понять, кто едет за ними.

А следом — пока ещё по тому же полю перед мостом — ехали и довольно быстро две машины. Колин подбежал к Мике — ворота Бернар и Селена успели закрыть.

— Какие новости? — не глядя на Колина, спросила хозяйка Тёплой Норы.

— Он там прониклись и поедут в пригород на помощь, — тоже не глядя на неё, ответил мальчишка-оборотень.

— Тихо! — вдруг поднял руку Мика и даже отошёл в сторону, держась за один из браслетов: кажется, его вызвал кто-то из старших братьев.

Оборотни облепили ограду, встревоженно всматриваясь в подъезжающих.

Страх едва-едва рассеял Колин, который вдруг подался не просто к ограде, но как будто даже желая перегнуться через неё.

— Это храмовники! — с изумлением сказал он. — Это их машины — я вижу на капоте магический знак ордена Белой Стены и некромагов. Зачем они?..

Взрослые оборотни вместе с подростками снова приникли к ограде и загомонили, подтверждая его слова, что к ним приближаются именно храмовники. Обе машины, доехав до ворот, сразу развернулись, словно тут же, достигнув своей цели, собрались уезжать. Но остановились. Захлопали двери — и к воротам бросились несколько фигур в белых и чёрных одеждах.

— Открывайте, — велела несколько ошалевшая Селена. — Уважаемый Дрок? Что привело вас сюда, к нам?

— Ваше братство! — выдохнул старик-эльф. — Мы так поняли — ваши старшие в пригороде? Нам нужен один из младших — для связи с ними! Чтобы не только узнать, куда нам ехать, но и быть в курсе происходящего!

— О-ой… — растерянно проговорил Колин. — А мы как-то не подумали…

Сгрудившиеся за его спиной оборотни тоже были ошарашены. Селена же пришла в ужас: она уже представляла, насколько страшна такая поездка, но…

— С вами еду я, — твёрдо сказал Мика, выступив вперёд из темноты, в которую уходил поговорить. Нет, даже не выступив, а подбежав.

— Но я не устал… — начал было Колин.

Мика резко оборвал его.

— Дело в другом. Одному из нас надо остаться в деревне, и пусть на этот раз это будешь ты, Колин! Я еду с храмовниками. Селена, за меня не беспокойся. Я не слишком интересная добыча для спятивших пригородных некромагов — всё-таки у меня магии маловато, в отличие от других. Всё. Поехали, Седум, — обратился он к храмовнику, с которым мог общаться более или менее по-дружески. И тут же прошёл мимо взрослых к машинам, на ходу обернувшись и, довольный, помахав рукой Селене: — Селена! Как я вовремя пирожков набрал, да?

Вконец обескураженная, Селена только и могла, что помахать ему вслед. А когда машины рванули с места и на ненормально опасной для здешних мест скорости помчались к мосту, Селене не оставалось ничего, кроме как оглянуться на не менее обалдевших оборотней и Бернара, а потом твёрдой рукой перенаправить их всех к Тёплой Норе, чтобы устроить им, мягко говоря, поздний ужин и за ним узнать подробности поездки. Машину Сири оставил возле ворот, проворчав, что, возможно, она при таких непредвиденных обстоятельствах ещё пригодится…

За сдвинутыми столами сначала Колин коротко рассказал, как прошёл разговор с храмовниками. А потом в беседу вступили взрослые оборотни и ребята, уже расписывая свои впечатления о том, как именно проходил тот разговор и что они обо всём этом думают. Селена слушала их внимательно, но в то же время старалась не поднимать руку к груди. Ведь внутри сердце заходилось от страха: что же услышал Мика от Коннора или от кого-то из старших братьев, что решил без обсуждений ехать в пригород сам?! Колин хоть и устал, но он, как маг и боец, гораздо сильней мальчишки-вампира! Да хотя бы физически!.. Быстрей бы путешественники поели и разошлись по домам, чтобы можно было допросить Колина!

Тибр первым встал из-за стола, улыбаясь и глядя на входную дверь в столовую. Там, на пороге, стояла Каиса, прижимая к себе корзину с волчатами. Кивком попрощавшись, Тибр и его семейная ушли.

Сири нехотя поднялся из-за стола, слегка недовольный: как старший среди оборотней, это он должен был первым подать сигнал об уходе. Сурово глянув на вставшего вместе с ним Вука, он зашагал к выходу. Вук улыбнулся Селене, поблагодарил её за накрытый стол и пошёл следом. Селена заметила: несмотря на глухую ночь, он, видимо, машинально посмотрел на лестницу, ведущую на второй этаж. Но Минна и её сестрёнки видели десятые сны. Молодого оборотня это не опечалило: он снова улыбнулся Селене и вышел.

Вилмор и Ринд распрощались со всеми и разошлись по своим комнатам. Герд и Сильвестр ушли раньше.

Пока Селена всех провожала, Колин сидел, застыв, за столом. Вернувшись, хозяйка Тёплой Норы, сообразила, что он не просто сидит. Как сообразил это и взволнованный Бернар, ожидавший теперь, когда может узнать только что “поступившие” новости от старших братства.

Подняв голову и машинально потирая запястье, Колин объяснил:

— Мирт. Он сказал, что Трисмегист разгадал, что происходит в пригороде. Мирт думает, что это может затянуться. Но главное — у них есть надежда, как можно с этим справиться.

— Тебе бы в разведчики идти, — проворчала Селена. — “Это”, “этого”… А что именно там случилось? Что — конкретно? Мирт сказал?

— Нет. Он сказал, что лучше не говорить, а то ты начнёшь беспокоиться, хотя ничего страшного нет.

— Не уверена, что неизвестность лучше, — вздохнула хозяйка места.

Колин помялся, виновато глядя на неё, а потом со вздохом сказал:

— Селена, пусть кто-то из старших тебе сам всё расскажет — когда можно будет. Мирт просил тебе пока не говорить.

Бернар сделал странное движение рукой… Селена не сразу догадалась, что он хотел погладить по голове мальчишку-оборотня. Это он-то, старый целитель-эльф, который так жёстко отвергал саму возможность нормальных отношений между оборотнями и эльфами!..

… Мику усадили на заднее сиденье — рядом с самим Дроком. И ох, как злился мальчишка-вампир на это местоположение! В кармане курточки ещё есть пирожки, стащенные из большой тарелки, укутанной в полотенца! Стащенные ещё тёплыми! А он должен сидеть с самым высокомерным из Белостенных! Но делать нечего.

И, если Белостенный ожидал, что Мика будет молчать, то, как иной раз выражается Селена, фиг ему! Мика желал говорить — и он не собирался молчать.

— Значит, так, — деловито сказал он, и Дрок вздрогнул. Про себя Мика ухмыльнулся: что — думал, малолетний пассажир будет сидеть, помалкивая? Не будет такого! — Начнём со следующего. Трисмегист узнал, что происходит. Но легко не будет! — В этом месте Мике страшно захотелось поднять руку и покрутить перед носом Дрока указующим перстом, но вовремя сообразил, что этот жест очень уж не к месту. — Что вам, храмовникам, надо знать: в пригороде появился старик, который своим ритуалом запутал пригородных некромагов в паутину. Трисмегист назвал его Пауком, потому что некромаги бегают, высасывают из магов магию, а этот старик высасывает магию из этих мух-некромагов, которые запутались в его паутине…

— Мальчик, остановись! — внезапно сказал Дрок.

Мика хотел было снисходительно сказать: “Не нравится, что я тараторю?” Но заткнулся немедленно, заметив: старик Дрок не просто отвернулся от него, неестественно выпрямившись на сиденье. Он смотрел вроде как в ветровое стекло, но, судя по всему, не видел ничего, уйдя в себя. Или… Мика затаился, стараясь не дышать. Старик знал о паутинной магии! Знал! И сейчас либо вспоминал, либо… Либо продумывал всё, что знал о ней… Ну, как-то так… И Мика втихаря сложил пальцы крестом — старинный мальчишеский жест: лишь бы всё вышло как надо!

А их машина тем временем выехала на шоссе, сопровождаемая второй машиной. А потом доехала до моста в пригород, переехала его — и Мика открыл рот, прильнув к боковому стеклу: у здания Чистильщиков светилась армия машин! И светилась она фарами, постепенно расширяясь: к уже вставшим “на якорь” подъезжали всё новые и новые машины!

— Мы думали… — вдруг сказал Дрок, ни к кому конкретно не обращаясь. Но, словно очнувшись от какого-то наваждения, обернулся к Мике. — Боги стихий… Как они все там выжили?! Если ты знаешь подробности, Мика, рассказывай обо всём, обо всех мелочах, которые тебе рассказали твои старшие. И в первую очередь — о том, какую магию они использовали, чтобы остаться в живых?!

Вот тут-то Мика и сообразил, что дело-то с пригородом гораздо хуже, чем он до сих пор думал. Но пришлось поднять руку и попросить:

— Минуту — со мной говорит Коннор. — Но и минуты не прошло, как он опустил руку — Дрок терпеливо ждал. — Коннор сказал, что Трисмегист сказал… В общем, надо окружить пригород, чтобы Паук не сбежал.

— Это и так ясно, — тяжело сказал Белостенный. — Так что насчёт магии?

— Мирт — мастер Вереска, — начал Мика. — А Вереск — повелитель серой, неочищенной магии. Джарри сплёл каркас из машинной магии, а остальные маги оплели этот каркас силой серой магии. Некромаги-мухи не сумели пройти этот каркас.

— Всё правильно, — прошептал Дрок.

— А ещё Трисмегист с Пертом сумели вывести формулу того, каким образом действует магия, снимающая чужую магию, — добавил Мика.

— А вот это плохо! — сквозь зубы чуть не прорычал Дрок.

Изумлённый Мика, который только что гордился магами, сумевшими вычислить в невообразимо трудных обстоятельствах невообразимо трудную формулу, только глазами захлопал: как это — плохо?! Они ведь теперь защититься сумеют!

Их машина наконец подъехала к штабу Чистильщиков.

Не успела остановиться, как Дрок выскочил из машины и повелительно поднял руку. К нему подошли всего несколько человек — судя по всему, командиры групп. Мика на правах сидевшего рядом с Дроком независимо покинул машину и тоже подошёл к ним. Только встал чуть подальше, чтобы не заметили сразу и не прогнали.

И округлил глаза, услышав рявканье Белостенного:

— Первыми ко мне — артефактчики!

Три фигуры выступили вперёд.

— Начинить артефакты защиты серой магией! Раздать всем храмовникам!

Три фигуры бросились в разные стороны и пропали в толпе, которая постепенно увеличивалась.

— Некромаги!

Мика удивился: разве не все главы храма некромагов застряли в пригороде с остальными магами? Но к Дроку снова выступили из толпы трое.

— Только серая магия! — прорычал Дрок. — Меня поняли?

— Поняли! — дружно отозвались некромаги, разворачиваясь и исчезая в темноте.

— Белостенные! Изолировать пригород щитами на основе серой магии!

Это было грандиозно!..

Но… почему Мика вместо ликования испытывал злость?!

Многие маги, в том числе Ильм и Перт, знали о старике-Пауке раньше. Слышали, как минимум, о том, что он научил пригородных гильдеров-некромагов умению снимать с магов их оболочки. Почему же об этом не знал Дрок?! Ведь, как выясняется, есть что противопоставить смертоносному Пауку, который уже уничтожил десятки людей!

И Мика злился. Он понимал, что слишком мал, чтобы судить Дрока. Но мальчишка-вампир вызывал в воображении храм Белой Стены, “видел”, как в кабинетах сидят учёные-Белостенные, которым наплевать на происходящее вне этих стен, пока беда не коснётся их самих!.. Оказывается, можно было остановить в самом начале весь этот ужас. Дрок-то знал, что есть такой ритуал. Знал, как с ним справиться. Но почему, по словам Белостенного учёного, ни Перт, ни Трисмегист не должны знать той формулы, которая их спасала?!

Будучи реалистом, Мика понимал, что сейчас не время спрашивать. Но, отойдя подальше, быстро написал на кусочке бумаги (любил рисовать или чертить на уроках, так что бумага всегда с собой) напоминалку: “Спросить, почему Дрок не хочет, чтобы о Пауке и о формуле знали!”

Глава семнадцатая

И снова пауза. Вроде как даже передышка…

Братство уже не поднималось на вершину упавшей стены. Ребята, уставшие больше от переживаний молниеносной и смертоносной вылазки, чем от потери сил, уселись рядом со спящим Иваром, и молчали, переживая всё, что случилось вот только что… Коннор сначала смотрел на спящего брата равнодушно, безо всякого осуждения, которое, как он ощущал, вообще-то, должно быть. Они дерутся — он спит. Обидно — должно быть. Хоть маленький друид и не мог и не должен был вмешиваться в ту смертельную стычку, но хоть бодрствовать-то он мог, ожидая, чем она закончится. Ожидая, что потом он может чем-то помочь бойцам — хотя бы с восстановлением сил!..

Но тот же внешне невозмутимый взгляд Коннора вдруг наткнулся на странную, едва уловимую глазом неправильность вокруг головы Ивара. Присмотревшись, мальчишка-некромант поднял глаза на Трисмегиста. Тот как раз обернулся взглянуть на младших членов группы. Столкнулись взглядами не слабо.

— Усыплять его обязательно было?

— Обязательно, — бесстрастно сказал тот. — Мальчик слишком юн. Я боялся, что Ивар со всей пылкостью своей юности побежит за всеми в самый ад, который нас всех ожидал за этой дверью.

— Ус-спокойс-ся, — положил руку на плечо Коннора Хельми. Юный дракон даже улыбаться не мог от усталости. — Пус-сть с-спит.

Впрочем, если бы и хотел мальчишка-некромант поругаться с эльфом-бродягой, у него это не получилось бы: Трисмегист, уверенный, что прав и что твёрдо высказался по делу, тут же отвернулся к стене, перед которой стоял Перт. И оба продолжили работу, сворачивая, сокращая формулу, делая её новыми, более сжатыми знаками и символами совсем уже непонятной для глаз всех остальных магов. Если сначала Хельми что-то понимал в ней, то теперь он то и дело качал головой, вглядываясь в сокращения.

И уж давно отчаялись втихомолку разобраться, что она собой представляет, некромаги из группы Перта. Хотя Перт пару раз снова обернулся к ним с вопросительно поднятыми бровями: мол, подсказки ещё будут?

Но даже Мирт заметил и тихонько прошептал:

— Видели? Он не злится на них, что они не знают, что делать дальше…

Трисмегист больше ни на кого не смотрел. Он, с сощуренными глазами и напряжённым лицом, то и дело приседал к последней строке, чтобы вглядеться в неё, и снова вставал. Пару раз отходил к боковому краю стены и замирал, отчего глаза становились пустыми. Благо что стоял он в этом момент лицом к ребятам, они, переговорив шёпотом, согласились между собой, что в это время он “уходит” в одну из своих библиотек. По “возвращении” эльф-бродяга оживлялся, и последняя строка постепенно стиралась… Пока он не застрял на её остатках.

— Кажетс-ся, я понял… — прошелестел Хельми, тревожно всматриваясь в формулу. — Дальш-ше идут наш-ши, драконьи знаки.

— Эта формула настолько древняя? — тихонько, чтобы не мешать, удивился Эрно.

— Не тот с-символ, — вдруг сказал чёрный дракон, шагнув к магам. — Перт, ты вс-ставил не тот с-символ. Здес-сь должен быть с-символ раздирающего боевого когтя. Вот такой. — И Колр, отобрав кирпичный обломок, быстро начертил нужный знак.

— Ты знаешь эту формулу? — осторожно спросил храмовник.

— Нет, — покачал головой Колр, глядя на исчерченную стену. — Но я знаю наш-ши, драконьи варианты некоторых эльфийс-ских знаковых с-сочетаний.

— … Итак, мы закончили, — отступил от стены Трисмегист, цепко присматриваясь к ней. — Перт, ещё раз проходим всю формулу?

— Да, ищем погрешности. Слишком опасно оставлять какие-то ошибки, — проворчал храмовник-некромаг, тоже отступая от стены.

Спрятавшись за спинами братьев и не делая лишних движений, Коннор быстро зарисовал сокращённую формулу в блокнот, который так и оставался на его запястье (привычка!). Ранее он записал чисто эльфийскую формулу, которая была весьма многоэтажной. Его заинтересовала эта головоломка — знаковое описание, по сути, боевого магического жеста. Пусть его использовали для убийства, но стал интересен именно процесс сокращения, а затем — и использование в конце формулы драконьей символики…

Перевернув страницу, Коннор усмехнулся: чистых листочков не осталось — слишком уж маленькие, блокнот-то предназначен для кратких записей. Ладно, зато есть твёрдые листочки обложки. И он дописал формулу, спрятал снова под рукав куртки блокнот и заинтересованно начал ожидать, как будет применима новая формула. Осталась ещё одна корочка обложки — для записи последнего варианта того, что останется от первоначального вида формулы.

А Трисмегист, выждав немного и видя, как глубоко задумался Перт, спросил:

— А не вывернуть ли нам её?

Мальчишка-некромант и его друзья аж вскинулись: преображение формулы не закончено? И затихли в новом внимании: что там будет далее?

— У нас формула жеста, снимающего магию с живого существа, — медленно, будто напоминая себе самому, выговорил Перт. — Формула, которая даёт возможность не обращать внимания на любую защиту противника. Пробивает её, используя серую, древнюю магию… Согласен. Нужно вывернуть её и укрепить собственную защиту…

— Чтобы наравне драться с ними, — спокойно закончил Ильм.

— Наравне не получится, — рассеянно сказал Трисмегист, не отрывая взгляда от стены. — Мы сильней. Будем. Как только получим равные условия.

Пока взрослые размышляли, с чего начинать преобразование, старшие братства резко обернулись друг к другу: нагрелись браслеты. Сначала на связь вышел Колин, сообщив, что в Тёплой Норе всё спокойно. Затем появился Мика. Вот уж чьи новости оказались ошарашивающими: Дроку не понравилось, что найдена формула убийственного магического жеста; и Дрок знает, что именно происходит в пригороде! А дальше Мика поведал, что Белостенные окружают пригород, изолируя его так, чтобы никто не проскочил его границы. И мальчишка-вампир отключился — очень поспешно: кажется, Дрок обратил внимание, что он, возможно, мысленно разговаривает с братьями.

Мирт и Коннор переглянулись, когда Эрно, которому быстро пересказали мысленную беседу, с недоумением спросил:

— А разве такое возможно? Ну, изолировать пригород? Он же… огромный!

Помолчав, братья снова переглянулись, вспоминая переливающуюся призрачно-разноцветными бликами непроходимую (Мика утверждал, что проходимую!) стену. Они наблюдали за ней, когда пытались найти лазейку в город для Каи, который страстно мечтал попасть в город, к старшему брату.

— Белостенные изолировали город во время войны. А город гораздо больше, чем пригород, даже если учитывать поселения эльфов по обоим берегам реки. Так что Белостенным и впрямь под силу…

— Горо-од, — отстранённо протянул Эрно, глядя куда-то в пространство — наверное, вызывал в воображении тот город, о котором знал в редкие выезды за пределы пригорода. А потом будто опомнился. — И смысл в том, что они его изолируют? Они же пользуются традиционной магией!

— Мика ссказал, что Дрок велел вс-сем х-храмовникам перейти на с-серую, — уточнил Хельми. И тут же покачал головой: — Никогда не думал, что эльф-фы могут пользоватьс-ся с-серой магией.

— Начинали-то они именно с неё, — откликнулся Коннор, который продолжал следить за магами, спорившими над формулой. — Это потом, когда древние заклинания становились всё проще, начали очищать серую до сегодняшней. Мирт, подойдёшь к Перту предупредить его об изоляции пригорода?

— Почему не ты?

— Я записываю все варианты того, что они делают с формулой.

— Потом пос-смотрим, да? — оживился Хельми. — Я не догадалс-ся запис-сать, да и некуда, а запоминать не х-хочетс-ся.

Мирт встал с места и осторожно подошёл к Перту, который сначала недовольно оглянулся на него — Коннор вообще ожидал, что храмовник рявкнет на мальчишку-эльфа, отвлекающего от жизненно важного для всех дела. Но, услышав первые же слова Мирта, обернулся к нему всем корпусом. Даже Трисмегист застыл, а потом, повеселевший, согласно закивал новой информации…

И, кажется, эта информация для обоих магов стала вдохновляющей. Они так яростно набросились на формулу, так отчаянно жёстко начали преображать её, что Коннор чуть не рассмеялся смешной и глупой мысли, возникшей при этом зрелище: не стало ли им обидно, что Дрок знает, а они — нет? И непроизвольно прошептал вслух:

— Интересно, кто старше — Дрок или Трисмегист?

— Дрок, — ответили над головой.

Мальчишки оглянулись на незаметно подошедшего к ним Ильма. А тот стоял спокойно и следил за работающими магами. А потом добавил:

— И, если вы логично спросите, почему Дрок сразу не понял, что происходит в пригороде, то ответ будет тоже логичным: он в основном кабинетный учёный. И становится бойцом только тогда, когда обстоятельства вынуждают его к этому.

— До недавнего времени я думал, что Трисмегист — тоже кабинетный, — уже насторожённо сказал Коннор.

— Нет, — покачал головой Ильм. — Трисмегист никогда им не был. Ему нравилось знать всё — и это всё практически пускать в ход. Хотя бы в качестве эксперимента. Он ближе к нам — к Белостенным, которым частенько приходится пускать в ход оружие, магическое или иное — всё равно.

— Тогда как это всё в Трисмегисте согласуется с тем, что он ушёл из города во время войны? — напористо спросил мальчишка-некромант.

Немного помолчав, Ильм пожал плечами.

— Я понял, что ты имеешь в виду… И тоже думал об этом. Есть только одно объяснение. Трисмегист ведь логик-прорицатель. Он смотрит на события — и видит последовательное будущее. Возможно, он предвидел, что именно ему в ту войну вмешиваться нельзя. Он иногда слишком… напорист. И мог пустить в ход нечто такое, что, может, и решило бы ход войны с машинами, но… подпортило бы мир. Поэтому он и ушёл, страшась сделать нечто такое, что разрушило бы город.

— Слишком расплывчато, — пробормотал Коннор.

Ильм внезапно для мальчишек еле слышно фыркнул.

— Ты его любимый ученик. Спроси напрямую. Мне тоже интересен его ответ.

Коннор только скривился на это предложение, а мальчишки, смотревшие на него в эту минуту, рассмеялись. Ильм же только улыбнулся и отошёл.

— Спросить я у него не спрошу, — уже спокойно сказал Коннор, — но Ивара выручу. Иначе брат обидится на меня.

— Ты так боишься этого? — поддел его Мирт. — Его обиды?

— Мы поссорились перед войной, — рассеянно сказал Коннор, начиная убирать заклинание сна, навешенное Трисмегистом на Ивара. — А сейчас мы снова в трудных условиях. И пока неизвестно, чем всё закончится… Не хотелось бы, чтобы обида Ивара в такие часы на меня стала бы плохой традицией между нами.

— Ты вспомнил? — осторожно спросил Мирт, и мальчишки затаили дыхание. — Вспомнил, что было до аварии? И… Ты помнишь обе свои жизни?

— Помню. Говорить не хотелось, потому что боялся, что это состояние будет недолгим. Но вы сами видите — я до сих пор… — он смущённо улыбнулся, — больше не уходил в того, прошлого.

Ивар лежал спокойно, но задышал чаще — начал просыпаться.

— А из-за чего вы поссорились? — спросил Эрно. — Ну, перед войной?

— Глупо вышло, — с грустной усмешкой ответил Коннор. — Всё из-за мелочи. То есть это я тогда думал, что из-за мелочи. Я старше него на год. И тогда мне казалось глупым то, что ему казалось важным. Мы читали — точней, разглядывали картинки в книге артефактов — примерно такой, какую однажды получил Мика. Помните? Мика тогда ещё так впечатлился теми картинками, что сказал — он хочет воспроизвести все эти украшения-артефакты… А Ивар (его настоящее имя — Рейннис) сказал другое. Он сказал, что хотел бы иметь все эти привлекательные для него предметы. Я ответил, что, как минимум, их нельзя даже хранить в одном месте. Он заспорил — с высоты своих лет, а я захотел доказать, что умней. — Он хмыкнул. — И поссорились. Он с родителями был в гостях у меня, у нас. И он сказал, что больше к нам не приедет. А у родителей, моих и его, была договорённость: пока есть возможность, мы будем встречаться семьями каждые выходные. И я снова посмеялся над ним: “Не оставят же тебя дома одного?” Это я сейчас бы промолчал, а то бы и перевёл в шутку всё, что было. А тогда я себе казался взрослым — в сравнении с ним, а потому хотелось… доминировать.

Он замолчал, опустив голову и чувствуя, что не может больше улыбаться, но ещё трудней убрать горечь с опущенных уголков губ.

— И что дальше? — не выдержал Мирт. — Так и не успели помириться?

— Они не приехали в следующие выходные. Не приехали и через две недели. А в конце третьей недели отец поехал узнать, что у них там. И выяснил… — Коннор бросил взгляд на лежащего Ивара. — В конце третьей недели нам оформили опекунство над Иваром, и мы поехали забирать его из приюта… Ивар, открой глаза. Можешь слушать меня и так, не притворяясь, что спишь.

Мальчишка-друид резко встал на колени и всмотрелся в старшего брата. И бросился к нему, обнимая и заливаясь слезами.

— Вы ехали за мной! За мной ехали вы!.. Мне сказали, что меня заберут, но я не поверил! Я даже не знал, кто меня заберёт, но верил, что приедете вы! Твои родители и ты!.. Я ждал вас на крыльце приюта!.. Почему вы не приехали раньше?! Вы бы успели!..

— Мы приехали, как только отец получил документы на тебя, — ответил Коннор, обнимая его сам. — Он только и успел с работы заехать за нами, потому что хотел, чтобы ты видел — ты попадаешь в семью!

— Если бы вы приехали раньше!..

Мальчишки молча смотрели на них двоих, и Коннор не стеснялся того, что, вцепившись в него, младший брат плачет, как маленький. Единственное, что пока страшило Коннора: они оба опять в неопределённой ситуации, из которой выбираться — нести смерть и… ожидать её в ответ.

Когда Ивар отпрянул, мальчишка-некромант бесстрастно напомнил:

— Но и сейчас я всё тот же старший. Тебе придётся слушаться меня, даже если тебе это не понравится.

И внутренне ухмыльнулся, когда Ивар ожидаемо насупился, быстро вытирая слёзы и уже исподлобья оглядываясь на старших братства и Эрно. Но явно пересилил себя.

— Я помню, — хмуро сказал он. — Ты командуешь в братстве.

— Хорошо, если ты это принял, — уже строго взглянул на него Коннор и, не давая вставить слово, жёстко сказал: — Ввожу в те события, которые ты пропустил. Слушай внимательно. Итак. Пока ты спал, здесь произошла парочка происшествий.

Ивар слушал как-то…. торопливо, словно пытался отделаться от информации, чтобы заняться собственными делами или поразмыслить о своём. Но услышанное даже для него оказалось настолько значительным, что он поневоле не только вслушался в пересказ эпизодов, но и промолчал, выслушивая то, как обсуждали эти события старшие братства и Эрно… Один раз на них оглянулся Трисмегист и недовольно поджал губы при виде бодрствующего мальчишки-друида, но отвлечься надолго ему не дали Перт и Ильм.

Пока ребята снова обсуждали недавнюю вылазку за пленным, который сейчас лежал в бессознательном состоянии у расписанной формулой стены, Коннор наблюдал: и Перт, и Трисмегист время от времени наклонялись к этому некромагу, чтобы сравнить то, что они написали с практическим воплощением на человеке. И дорабатывали сильно сокращённую формулу, исходя из магического состояния пленника.

Наконец замолчали все. Ребята — потому что выдохлись обсуждать. Маги, заложив за спину руки, — потому что разглядывали формулу, стремясь найти оставшиеся огрехи.

— Получилось? — спросил себя Трисмегист.

Коннор встал и подошёл к взрослым.

— И что это?

— Наша защита, — ответил Ильм. — Доступ к серой магии у нас есть. Теперь осталось пройти небольшой ритуал, чтобы стать недосягаемыми для магического жеста, снимающего магию.

— И как это будет сделано? — полюбопытствовал Рамон, который сам магом не являлся, но был весьма очарован их работой. — Начертите всё это где-то здесь? Но в этом здании нет ни одной ровной поверхности! Разве что на стенах…

— Нет, зачем так сложно? — риторически вопросил Трисмегист. — Эта формула хороша тем, что её знаки можно внедрить в личное пространство каждого из нас. В том числе, между прочим, и в ваше, Рамон. Хотя бы для того чтобы на всякий случай обезопасить вас от посягательств на вашу жизнь.

— Вот как… — пробормотал изумлённый Чистильщик, невольно улыбаясь: обычным людям редко приходилось сталкиваться с вводом магии в личное поле. — И сколько времени понадобится на этакое дело?

— Немного, — сказал Перт. — Первыми подойдут некромаги. Затем остальные.

— Необязательно, — напомнил Трисмегист. — Переносить знаки в личное поле могут Ильм, я и старшие братства. Джарри и Колр. Им только бы посмотреть, как это делается.

— Вы доверяете им такую тонкую работу? — удивился храмовник-некромаг.

— Доверяю.

После внесения знаков формулы в личное пространство одного из первых некромагов Ильм кивнул и позвал к себе Ванду. Трисмегист кивком скомандовал Ивару, который ещё оглянулся на Коннора. Мальчишка-некромант, скрывая усмешку, заметил в умоляющем взгляде просьбу: “Я хочу, чтобы это сделал ты!” Но покачал головой. В данном случае Коннор не чувствовал себя настолько умелым, чтобы подправить брату личное пространство. Хоть и выучил наизусть все части ментально-магического ритуала, но пока ещё побаивался. Но, когда Хельми — под контролем Трисмегиста — выполнил необходимое над одним из Чистильщиков, Коннор подошёл к следующему Чистильщику и, стараясь не обращать на пристальный взгляд эльфа-бродяги, внёс в его пространство знаки формулы. Далее работал Мирт, и Коннор вместе с Иваром наблюдал, как в подправленное личное пространство всех находившихся в здании людей начинает входить серая магия, пробивающаяся из-под земли. “Как будто крыса на запах приманки”, - промелькнуло в мыслях, и Коннор вздохнул.

Уложились в полчаса, а затем Перт прочитал маленькую лекцию о том, как теперь изменилось их положение из осадного.

— Главное, что все должны запомнить, — скрипуче от напряжения, договорил он, — это то, что у нас нет преимущества перед мухами-некромагами! Нет! Мы защитились только от убийственного магического жеста, снимающего магические силы! Запомнили?

Все негромко и коротко прогомонили, что запомнили. А Коннор вдруг сжался, заметив стремительный взгляд Перта на пленника, так и не приведённого в сознание. Мальчишка-некромант взглянул на Трисмегиста. Видел ли он? Понял ли, что собирается сделать храмовник? Но Трисмегист в это время вполголоса что-то говорил Ильму…

— Коннор, что случилось? У тебя пульс скачет, — прошептал Мирт.

— Ничего не случилось, — равнодушно ответил он.

Но, не глядя, мальчишка-некромант дотронулся до шеи. Да, жилка подрагивает слишком быстро. Но что делать? Вмешаться? Или не стоит? Была бы здесь Селена — она бы вмешалась. Она бы сумела, нашла бы слова, которые заставили бы Перта устыдиться — или хотя бы выполнить её требование… Но была бы Селена права в своём вмешательстве в это дело — в дело пригородного некромага-убийцы? И нужно ли то же самое сделать ему, Коннору?.. И чувствовал, что теряет время. Что ещё чуть-чуть — и…

— Проверим, что делается на улице! — резко сказал Перт.

Никто опомниться не успел, как он склонился над пленником и схватил его за шиворот его потрёпанного плаща.

Стена с формулой — близко к входной двери. Храмовнику только дёрнуть свою жертву к дверному проёму и распахнуть дверь — туда, где лежат мёртвыми выпитые Пауком некромаги из той же группы, что и пленник.

— Нет! — вскрикнул Коннор, кидаясь к двери.

Трисмегист оказался сообразительней и проворней: он резко вскинул руку — и дверь резко захлопнулась перед носом Перта, который собирался вышвырнуть свою жертву на улицу.

Перт обернулся к Трисмегисту — сразу выследив, откуда рванула волна магии, закрывшая дверь в здание. И рявкнул:

— Ты не смеешь мешать мне!

— Как и ты не смеешь решать за всех! — ответно рявкнул эльф-бродяга. И коротко взглянул на Коннора. — Тем более — это не твоя добыча!

Коннора бросило в жар: Трисмегист дал ему подсказку, как действовать?! И значит, это правильно — спасти некромага-пленника?

— Перт, отпусти его.

Абсолютно спокойный голос Джарри заставил всех обернуться к нему, опередив желание Коннора броситься на помощь… убийце. Маг сопровождения стоял среди Чистильщиков. Когда Джарри понял, что все на него смотрят, он выступил из их группы. Пока разъярённый храмовник старался сообразить, что делать в этой ситуации, Джарри, не обращая внимания на то, что пленник висит в неловком положении, так же спокойно начал вносить в его пространство знаки с формулы. Прикусив губу, Коннор подошёл и, всё ещё сомневаясь, принялся помогать ему.

Перт демонстративно сплюнул и, разжав пальцы (Джарри еле успел подхватить пленника, чтобы тот не разбил себе голову), шагнул в сторону.

И только тут до Ильма дошло:

— Перт, ты хотел выбросить его на улицу, чтобы посмотреть?.. — он даже договорить не сумел, задыхаясь от негодования. — Ты же видишь тоньше остальных! Ты знаешь! И всё равно хотел его убить?! Хотя знаешь… знаешь…

— Одним больше — одним меньше… — высокомерно процедил сквозь зубы храмовник. — А что иначе? Оставить его здесь? Взять с собой как ненужный груз? Что вы собираетесь сделать с ним?

— Мы говорим о другом! — свирепо закричал Ильм. — Не передёргивай!

“Ты видишь тоньше”? Что увидели Перт и Ильм, которые принялись орать, перебивая друг друга? И, может, увидели Джарри и Трисмегист?

Забыв о переносе знаков, Коннор “погрузил” магический взгляд в личное пространство некромага. И ничего не понял: в одном из глухих уголков этого пространства таились три или четыре (сложно было разглядеть) маленькие тени. У пленника есть семья? Это имеет в виду Ильм? Ну и что? Он же убийца!..

— Отец… Я не понимаю, — шёпотом признался Коннор.

Джарри оглянулся на спорящих Ильма и Перта, который огрызался на всех подряд.

— Этот некромаг то ли спрятал, то ли так уж у него получилось — засунул в самый тёмный уголок своего личного пространства одну небольшую тайну. Обычные некромаги пригорода вряд ли сумели бы её разглядеть. Они работают слишком грубо. А Пауку не до личных пространств своих жертв. В общем, этот маг где-то спрятал четверых или даже пятерых детей.

— Да, спрятал, — подтвердил Трисмегист, опустившийся рядом на корточки.

— Детей? — повторил от неожиданности Коннор. — Это… как?

— Не знаю, — вздохнул Джарри.

— Я примерно предполагаю, — отозвался Трисмегист и хмыкнул, когда рядышком, вокруг едва не убитого Пертом пленника, устроилось всё братство и Эрно с Иваром. — А предполагаю именно по тому признаку, что память о детях прячется в самых глухих уголках его пространства… Ещё до того как стать убийцей, этот человек услышал, что некромаги начали убивать детей — своих помощников. Он точно не знал, что происходит. Решил, что могут взяться и за его помощников. И спрятал всех, кто у него работал. И, возможно, тех, кто пришёл к нему за помощью. А потом попался в паутину. Может, его и надо судить. Но прежде надо бы узнать, куда именно он спрятал детей. И… живы ли они.

— Но, если Перт видел память о детях, — потрясённо сказал Эрно, — почему же он всё-таки захотел оставить его на улице — убить?

— В мире Селены есть одна поговорка: лес рубят — щепки летят, — ответил Трисмегист. — Что значит: на войне потери невинных неизбежны. Перт руководствуется этим положением. Ему нужно побыстрей закончить дело с Пауком. А этот пленник ему мешает, потому что с ним приходится возиться из-за спрятанных им детей.

— Связать и отдать Чистильщикам, — предложил Коннор. — Они всё равно не могут принимать участие в магических боях. Тогда и возиться с ним не придётся.

— Неплохая идея, — согласился Трисмегист. — Джарри, вы договоритесь с Чистильщиками? У вас, я смотрю, довольно дружеские отношения с ними.

— Сделаю, — кивнул Джарри и, взглядом обратив на себя внимание Рамона, кивнул ему подойти. — Всё, ребята. Знак, помогающий ему снимать магию, мы уничтожили. А формулу, защищающую его от себе подобных и от Паука, внесли в его пространство. Пусть теперь Рамон и его Чистильщики его свяжут, а уж потом подумаем, как его расколоть, где он спрятал детишек.

А когда старшие братства отошли к “своей” стене, Коннор заметил забавную картинку: Морганит стоял неподалёку от своего начальства, ругающегося с начальством другого храма, и недоумённо смотрел то на одного, то на другого. И мальчишка-некромант, не выдержав напряжения, внезапно даже для себя самого расхохотался. Морганит озадаченно взглянул на него, чем вызвал новый приступ смеха.

— Коннор, поделись! — тоже невольно засмеявшись, попросил Джарри.

— Да нет… Глупости какие-то… — Мальчишка-некромант осмотрелся, наткнулся на вопросительный взгляд Ивара. — Я просто представил себе… Нет, подумал… А может, и представил. Будь здесь Селена, она бы, наверное, подралась с Пертом, даже не зная, чем ценен этот некромаг. Вот поэтому мне и смешно… Хотя, возможно, это несмешно на каком-то другом уровне, о котором знает только Селена. Мы вроде в такой ситуации, что вокруг много смертей… А уже надо думать о будущей жизни… Нет, не могу сказать точней. Столько всего сплелось.

Джарри положил ладонь на его плечо и стиснул его.

— Ты настоящий — вот это для меня главное, — сказал он. — Ты не меняешься вот уже два дня. И я так побаивался того Коннора, которому ты время от времени уступал место… Когда я услышал, что ты полетел за Ирмой с её бандитами на дельтаплане… — Он сглотнул и покачал головой. — Я испугался так, как не боялся давно… Ты не пожалел “того” Коннора, настолько важна была тебе Ирма и её друзья.

Коннор чуть прислонился к отцу и усмехнулся, глядя на братьев и на Эрно.

— Когда я думаю о том полёте, мне кажется… Понимаешь, я ведь не удержался и врезался-таки в стену какого-то дома. Голова болела страшно. Думаю, тогда я и стал тем, кто соединил в себе свои две жизни.

— Эй, долго там болтать будете? — недовольно закричал от входной двери Морганит. — Приготовились! Мы выходим на улицу!

Глава восемнадцатая

Обрадовались — на выход! Буквально на пороге к Коннору “постучался” Мика и передал приказ Дрока: не выходить из укрытия, как минимум, два часа! Коннор тут же ознакомил с приказом Белостенного Ильма и главу храма некромагов. И взглянул на небо, пока ещё на улице. Два часа — это значит, выйти можно будет ближе к восходу. Дрок надеется до утра изолировать весь пригород?

Перт поворчал себе под нос, но повиновался: в сложных условиях храмы подчиняются тому, кто становится ведущим. В частности, сегодня это храм Белой Стены.

Вернулись. Закрыли дверь. Оглянулись на удивлённых Чистильщиков, которые распределялись по местам дежурств, и объяснили им ситуацию…

На этот раз маги расселись покомфортней, без напряжения немедленно вскакивать: прекрасно понимали, что обещанные два часа — примерный срок. Коннор и ребята уселись напротив стены с формулой и, чтобы не уснуть, начали, как умели, объяснять Ивару значение некоторых символов. Он-то выспался, а потому плохо переносил безделье… В основном старался Мирт, а Хельми помогал ему. Так что Коннор получил возможность некоторое время наблюдать за всеми.

Из Чистильщиков в помещении с входной дверью оставался незнакомый братству парень. Он тушевался среди сильных магов и сразу двоих глав храмов Старого Города, не говоря уже о чёрном драконе. И пытался не высовываться, хотя ему тоже было интересно, как старшие объясняют мальчишке-друиду формулу. А может, и не интересно, а просто, следя за ненужными для него объяснениями, он пытался не уснуть. На лице этого парня была привычная и общая для находящихся здесь внешняя примета — запавшие от усталости глаза.

Перт вроде сначала заговорил с Морганитом — наверное, хотел обсудить приказ Дрока. Но утомление сказывалось и на главе храма некромагов, и вскоре он замолчал, а с его лица ушла жёсткая резкость, и старая хищная птица, только-только приготовившаяся драться насмерть, но остановленная на полдороге, вдруг превратилась просто в усталого человека. Морганит ещё хорохорился, пытаясь в чём-то убедить своё начальство. Но и он следом за Пертом замолк, и какая-то тёмная тень обвеяла его обычно самодовольное лицо. Подчинённые Перта, в отличие от главы храма, сразу уселись на более или менее удобные для сидения плиты или кирпичные кучи — преимущественно ближе к стене, и, кажется, намеревались подремать, пока пройдут данные им для отдыха два часа.

Чёрный дракон предпочитал оставаться рядом с Джарри, время от времени поглядывая на ребят — естественно, в первую очередь на Эрно. Иногда он уходил в тёмный угол помещения, и Коннор видел, как Колр старается там чуть не украдкой восстановить силы. Один раз за ним пошёл Джарри и, коротко переговорив, помог ему, вкачивая силы самым примитивным способом — приложив ладонь к спине Колра, между лопатками. Кажется, Джарри повезло больше всех: он, как и братство, мог пускать в ход ещё и машинную магию, а потому перерасхода магических сил не ощущал.

Ильм стоял у входной двери, сложив руки на груди, и молчал, мрачно глядя в пол. Его традиционно белые одежды сейчас превратились в мятые и грязные серые. Белые волосы, собранные в “хвост”, безнадёжно повисли запылёнными космами. Видимо, он и чувствовал себя таким — грязным и измученным, поскольку иной раз смотрел на себя, низко опуская голову, и морщился.

Скосившись, Коннор тихонько вздохнул: пленный некромаг лежал всё так же безвольным кулём у стены — без сознания. Как и два трупа, которые сейчас уже были не нужны, но о которых словно все забыли.

Мика снова “постучался”. Коннор ещё раньше отстранился от обсуждений формулы легко: признался, что, кажется, в новом состоянии он быстрей устаёт, да и объясняльщик из него тот ещё, и отсел чуть назад. Ушёл, что называется в тень. Только раз перехватил пытливый взгляд Трисмегиста, но сделал вид, что, чуть не засыпая, слушает Мирта, и эльф-бродяга перестал обращать на него внимание.

“Мика, теперь я могу тебя слушать”.

По тому, что ни один из братьев не захотел уединиться для мысленного разговора или “постучать” ему, Коннор уже сообразил: Мика хочет говорить только с ним.

“Коннор, скажу честно: мне впервые страшно так, что я боюсь описаться, — жалобно пошутил мальчишка-вампир. — Пока Дрок тут всеми командовал, у меня возникло странное впечатление… Может, я только трушу. Может, только придумал сам что-то неладное…”

“Перестань на себя наговаривать, — прервал его “расшаркивания” Коннор. — Ты всегда говорил прямо о том, что тебя волнует. Скажи и сейчас. А я подумаю, стоит ли о твоих впечатлениях беспокоиться”.

“Я бы сказал, но ведь точно-то не знаю… А-а! Ладно! Мне кажется, Дрок хочет убить всех магов пригорода! Всех, кто будет сегодняшней ночью на улицах! — выпалил Мика. А помолчав, добавил: — Поэтому я сомневался, говорить ли тебе о моих наблюдениях. Это ведь правда — слишком страшно… Коннор, что делать? Я не хочу поднимать зряшную тревогу, но мне страшно…”

“Опять раскланиваешься! — задумчиво ответил Коннор и секунды спустя проговорил: — А что именно тебе из действий храмовников показалось опасным?”

“Дрок приказал пустить по улицам пригорода какой-то особый ветер. Я не понял, что это за ветер. Но один из храмовников не сумел спрятать… в общем, он как-то так удивился, что мне стало страшно…”

“Мика, спасибо. Этого мне пока хватит, чтобы подумать. Больше ко мне не стучись. Если только Дрок не попросит. А если у меня или у нас будут новости, я сам к тебе постучусь”.

“Ага, — пробормотал Мика. — Дрок — и попросит! Он только приказывать умеет! А ещё он иногда злится, что я вампир, но часть братства. Он думает — это незаметно, но, когда он смотрит на меня… Эх, был бы ты рядом, я б ему такую рожу скорчил!..”

“Болтун ты, Мика! — рассмеялся Коннор. — Всё. Мне пора”.

“Буду ждать!” — с надеждой напомнил мальчишка-вампир.

Глядя на стену, на Ивара, который изо всех сил старался понять объяснения старших и присоединившегося к ним Трисмегиста, Коннор чётко уяснил: Мика не врёт о своём страхе. И не преувеличивает его. Он в самом деле сильно напуган. Ведь непрерывно мальчишка-вампир болтает и не может вовремя остановиться, только глуша свой страх.

Отстранившись от разговора с младшим братом, он попытался мысленно увидеть трёхэтажное здание, где они прятались. Увидеть в тех деталях, которые успел запомнить, пока был на улице. Оно не слишком пострадало, в сравнении с другими зданиями по соседству, что значит — ему повезло не рухнуть. Выстрел магического танка продырявил его насквозь в паре мест. Но стены стояли. А в местах пробоин как раз дежурят Чистильщики, к которым на смену Перт обещал прибавить вернувшихся рядовых храмовников. А главное — остались невредимыми лестницы на последний этаж, к крыше. Их, конечно, занесло землёй и мусором, но подняться по ним можно, хватаясь за перила.

Сообразив все эти обстоятельства, Коннор начал думать о собственной безопасности там, где предполагался самый разгул ветров — на крыше. Туда он намеревался выбраться, чтобы проверить, серьёзно ли обоснован ли страх Мики.

Если ветер будет смертоносным для всех магов, хватит ли той дикой смеси разнообразной магии, которая обычно защищает его — Коннора? А если нет?

Дрок весьма прагматичен. Коннор старался не думать о его, как шутливо порой говорила Селена, моральном облике. Мальчишка-некромант очень даже понимал, зачем нужно главному учёному Белостенных и ныне командующему армией храмовников, чтобы на улицах пригорода не оставалось магов. Затем, чтобы Паук, лишившись не только паутины, но и мух, застрявших в ней, не мог самостоятельно подпитываться чужой магией. Не мог найти ни капли магии. В этом Дрок похож на Перта: пусть лучше умрут маги, чем они позволят Пауку продолжить набор сил.

Но Коннор со всем этим не согласен. “Может, я ещё слишком мал, — размышлял он, не замечая, что его отсутствующий взгляд остался устремлённым на лестницу. — Может, мне, как Селене, хочется, чтобы всё было идеально. Но мне кажется… Быть таким, каков я сейчас, это нормально. Это нормально, что я не хочу смертей, которые могут… происходить только потому, что старшие не могут найти другого способа поймать Паука. А как там говорил Трисмегист? Лес рубят — щепки летят? Но это… нечестно! С другой стороны… Мы бы и сами убили тех некромагов, которые нас сторожат сейчас на улице. Так не всё ли равно, умрут они, потому что их выпьет Паук — или потому, что их уничтожит сейчас своим особым ветром Дрок?”

Голова заболела так, что он скривился и невольно поднял руку, чтобы потереть висок. Рука застыла на полдороге. “А знает ли Перт, а то и Ильм, почему от нас потребовали не выходить из укрытия?” Коннор прикинул, что будет, если он спросит о том глав-храмовников. Нельзя. Мику тут же отстранят от Дрока. Информации будет меньше. А она сейчас на вес золота. У кого же спросить?

Трисмегист? А если он захочет проверить информацию и на глазах у храмовников, не таясь, полезет на крышу? Может, такое и не в его характере, может — Коннор придумал для эльфа-бродяги такое безрассудное поведение, но… Не доверял мальчишка-некромант Трисмегисту именно в таком деле, где нужны множественные оглядки на множественные обстоятельства и условия…

Джарри и Колр тихо говорили между собой. Если услышат что-то необычное, они точно не выдадут. Ни словом, ни жестом…

Коннор лениво встал и спокойно подошёл к отцу. Поскольку движения в помещении было мало, мальчишка-некромант прекрасно знал, что на него сразу обратят внимание. Так что, встав рядом с Джарри, он шутливо ткнулся лбом в его плечо, как бывало порой, а Джарри улыбнулся и полуобнял его за плечо… Колр начал было разворачиваться от них обоих, чтобы деликатно оставить наедине, но, будучи всё в том же положении, зато отвернувшись от всех остальных, Коннор вполголоса сказал:

— Мика сказал, что Дрок собирается пустить по улицам особый магический ветер. Как это может быть связано с приказом отсидеться? Кто-то из вас понимает, что происходит? Я догадываюсь, но это… слишком.

Чёрный дракон оправдал его ожидания: даже на секунду не останавливаясь, отвернувшийся Колр присел на корточки — так, чтобы его лица не было видно остальным. Присел и присел — якобы чтобы не мешать родственным заморочкам отца и сына.

— Особый магический ветер одновременно с приказом не выходить на улицу? — вполголоса повторил Джарри.

— Это не вариант наш-шей ф-формулы? — в сторону спросил Колр.

Внезапно для себя Коннор содрогнулся, представив действие магического жеста, распространённого на целый пригород. Только не жест. Убийственный магический ветер.

— Тихо-тихо, успокойся, — проговорил Джарри.

Но по голосу отца Коннор сразу сообразил: Джарри тоже ошеломлён.

— Начнём с-со с-следующего, — снизу сказал чёрный дракон, не поднимая головы. — Почему так радикально? Нас-столько с-страш-шен Паук?

Джарри не отвечал: потрясённый взгляд в ничто — он не понимал.

Тогда Коннор добавил:

— Мика сказал ещё, что Дрок недоволен тем, что мы вывели формулу магического жеста, снимающего магические силы с человека.

— Значит, дело не в Пауке, а в его существовании, — помедлив, ответил Джарри. — Получается, Дрок готов уничтожить живых пригорода, лишь бы не ускользнул маг, который знает это магическое действо. С одной стороны, я его понимаю, но…

— Но как защитить живых-х пригорода? — закончил чёрный дракон.

Под ладонью отца тепло и уютно, но мысли путались, потому что Коннор снова не знал, как взяться за дело. Вопрос Колр поставил конкретный. Но как на него ответить?

— Я поговорю с братьями, — решился он, вспомнив, что ранее частенько обдумывал с ребятами сложные вопросы. А сейчас вспомнилось это обсуждение с большим трудом, потому что целых полгода был в отрыве от них.

— И с-с нами, — поднялся с пола дракон. — Мы подойдём к вам, потому как мой Эрно тоже с-с вами. Нет ничего подозрительного для х-храмовников в наш-шем общем разговоре — мы вс-се из деревни…

— А Трисмегист? — напомнил мальчишка-некромант.

— Ты снова сомневаешься в нём? — усмехнулся Джарри.

— Есть немного.

— Передай братьям, чтобы они прямо сейчас взяли с него слово, чтобы он не совершал преждевременных поступков. Ведь я правильно тебя понял, что ты боишься именно этого?

— Да. Я передам.

Коннор слегка повернулся под рукой Джарри и, снова прислонившись к его плечу, начал полузакрытыми глазами смотреть на ребят. Вроде как расслабился.

“Хельми, Мирт…”

“С-слуш-шаем тебя”.

“Попросите Трисмегиста дать слово, чтобы он не спешил с поступками”.

“С какими?” — удивился мальчишка-эльф.

“С любыми. Мы сейчас подойдём — все трое”.

Усмехнувшись, Коннор проследил, как Мирт с улыбкой обратился к эльфу-бродяге, при этом слегка подняв брови, словно не сказал что-то, а снова спросил о чём-то не вполне понятном по формуле. Тем более сразу после этого вопроса Хельми обернулся к исписанной стене… Поначалу удивлённый, Трисмегист застыл было, а потом украдкой метнул взгляд на Коннора и мужчин, с которыми тот стоял, и что-то проговорил. Коннор считал с его губ: “Да, я согласен дать слово”.

— Он сказал, что согласен. Этого достаточно?

— Да. — И чёрный дракон не спеша прошёл расстояние, отделявшее от ребят и эльфа-бродяги. Он даже оглянулся на Джарри и Коннора, словно спрашивая: “Ну, вы что? Собираетесь присоединяться к ним или как?”. Джарри пожал плечами и в обнимку с сыном пошёл следом за Колром.

Перт, севший на какой-то трудно определяемый обломок, проводил всех троих сонными глазами, которые тут же закрыл, явно собираясь вздремнуть, откинувшись к стене. А ребята, особенно Эрно и Ивар, которые не слышали предупреждения Коннора, но удивились мягкому требованию Мирта к Трисмегисту, постарались сделать вид, что ничего особенного не происходит. Мирт, например, снова обратился к Трисмегисту, указывая на формулу, и теперь успокоился даже насторожившийся было Ильм.

Про себя Коннор даже вздохнул: не странно ли… Все собравшиеся здесь, в этом здании, вроде имеют одну цель. Но приходится кое-что делать тайком друг от друга.

— Все говорим тихо, — предупредил Джарри, садясь рядом с Иваром. — Коннор, начинай.

Мальчишка-некромант перечислил три факта: странное недовольство Дрока, особый ветер и приказ не выходить. Добавил:

— Думаю, Мика прав. Дроку плевать на жизни других. Он хочет уничтожить Паука — и сделает это с большими потерями живых в пригороде. Задачка: как защитить живых?

— А этот ветер ещё не запустили? — встревожился Трисмегист.

— Пока нет. Мика сказал, что они только собираются его запустить. Видимо, там будет какой-то сложный ритуал. Что неудивительно. Мы с Микой не договаривались, но думаю — он “постучится” предупредить, когда ритуал будет приведён в действие.

— Пригород слишком огромный… — обеспокоенно напомнил Эрно. — Если его обежать, вряд ли сумеем предупредить всех. Тем более маги сейчас прячутся, зная о некромагах, снимающих магическую силу.

— Предупредить… — задумчиво повторил Трисмегист. И вздохнул. — Вот и ответ, что надо сделать, спасая людей. Проблема в том, что мы не знаем такой формы предупреждения, которая работала бы на огромное расстояние и сумела бы коснуться каждого живущего здесь.

— Ветер… — прошептал Ивар.

Коннор сначала решил, что младший брат, размышляя, нечаянно проговорил это слово. Но маленький друид вопросительно вглядывался в лица собравшихся, и Коннор кивнул ему, ободряя:

— А более подробно?

— Форма, которая коснулась бы каждого, — это ветер, — повторил Ивар.

После недолгого молчания Трисмегист хмыкнул:

— Замечательно. Нам нужен предупреждающий ветер! Ветер, разносящий весть о том, что на улицы пригорода в эту ночь выходить смертельно опасно!

— А такое ес-сть? — изумился Хельми.

А Коннор и Мирт вдруг переглянулись.

— Ветер и дождь! — высказался мальчишка-эльф.

— И камни, — добавил Коннор, уставившись в пол: идея начала формироваться, а редкие, но меткие реплики ребят помогали.

— Х-ха!.. — сообразил Хельми. — Нужна такая непогода, которая зас-ставит вс-сех-х с-сидеть дома!

— С нашёптом, — задумчиво опять-таки сказал Трисмегист.

— Это как?! — оглянулся на него Ивар.

— И ветер, и дождь будут не просто бушевать по пригороду, но нашёптывать каждому определённые слова, — рассеянно сказал Коннор, постепенно погружаясь в идею и уже “осматривая” её со всех сторон. — Люди этих слов слышать не будут, но будут чувствовать их подсознательно.

— Например: “На улице опасно!”, - предложил Эрно.

— Хорошо, — всё ещё рассеянно сказал мальчишка-некромант, додумывая. — Остаётся лишь один недостаток у нашей идеи. Паук.

— И что — Паук? — удивился Ивар.

— Он тоже будет предупреждён, — огорчённо сказал Мирт.

— Ну и что? — возразил Хельми. — Зато выживут ос-стальные, а Дрок потом пус-сть ищет Паука по-с-своему!

— Не получится, — раздался негромкий голос за спинами, и все оглянулись на Ильма, который, как внезапно выяснилось, уже несколько минут слушал их разговор. — Дрок в таком случае будет запускать тот ваш особый ветер целыми сутками, пока не уничтожит Паука. Отлично зная нашего учёного, это я могу предсказать со всей очевидностью.

— Надо быстрей, — будто про себя сказал Коннор, — но как? Как побыстрей — до появления Дрокова ветра использовать нашу идею?

— Есть один вариант, — хмурясь, сказал Трисмегист. — Паук, нажравшийся силы и ждущий, что вот-вот пожрёт следующий её громадный шмат, не так уж чувствителен к слабому магическому оповещению. Тем более, что он прислушивается в основном к своей сети-паутине. А в пригороде нет сильных магов. И, поскольку маги, почти все, здесь таились со времён войны с магическими машинами, они достаточно чувствительны к любым знакам и сигналам. И не забудьте, что они настороже, зная о многих смертях, прошедших по пригороду. Они будут не только вслушиваться, но буквально ловить все предупреждения магического свойства.

— Сделать сигналы нашёпта доступными для них — нетрудно, — на этот раз вмешался в обсуждение Джарри. — Но что будет с этим ветром и вообще непогодой, когда о нём узнает Дрок?

— Проблемы одна за другой… — прошептал Мирт, слегка даже обиженный тем, что отличные идеи могут пропасть втуне. И — поднял глаза на мальчишку-некроманта, смеясь.

— Дождь, камни и ветер, — ответно усмехаясь, перечислил Коннор. — Нам нужна небольшая буря, которая резко обрушится на пригород, а потом так же быстро пропадёт. Бесследно. Думаю, Дрок просто не успеет отследить источник её появления.

— И авторство, — добавил Трисмегист. И объяснил: — Все следы нашего магического присутствия в вызванной непогоде надо будет тщательно стереть. Дрок наверняка захочет узнать, кто создал непогоду. Уж что — что, а искусственность этого дождя будет слишком и даже откровенно заметна.

— Надо выбратьс-ся наружу, — хмуро сказал Колр. — Пока это с-самая трудная час-сть наш-шего дела.

— Из-за Перта и Морганита? — не оглядываясь на названных, спросил Ильм. И, подумав, предложил: — Можно напроситься на дежурство. Оставить здесь всех тех, кого сменим на их постах. Перт успокоится и не будет тревожиться. Думаю, его храмовники только обрадуются тому, что кто-то хочет сменить их. Да и Чистильщикам давно пора отдохнуть. Только не надо заранее говорить об этом Перту. Когда начнётся суета с дежурными, он либо сам спросит, либо пришлёт Морганита узнать, что происходит. Так происходящее будет для него более… логично выглядеть.

Ещё пять минут потратили, чтобы уговориться, кто из них и в самом деле пойдёт сменить дежурных, а кто побежит на крышу создавать оповещающий ветер и подтверждающий опасность дождь с камнепадом.

Шесть постов вокруг дома. Джарри и Колр, Хельми и Эрно сменили Рамона и его Чистильщиков. Храмовников сменили Ильм и Трисмегист, который обязался оставить на несколько минут пост и сбегать на крышу, чтобы снять с колдовского дождя имена его создателей. Его же сменит в этот момент Ванда, с которой должен договориться Джарри.

Ильм оказался прав: удивлённый, но не встревоженный неожиданной суматохой, Перт послал Морганита узнать, что происходит. Тот, вернувшись, доложил, что нежданные-негаданные соучастники похода устали от ожидания и решили заняться делом, помогая сторожам. Перт только хмыкнул и снова погрузился в дремоту.

Завернув за стену, которая прикрывала лестницу на верхние этажи, Коннор оглянулся. Следом торопились Ивар и Мирт. У последней двери — на крышу, Коннор остановился и велел:

— Ждём меня. Мика не сказал, когда именно Дрок собирается использовать особый ветер. Я проверю, что на крыше — и позову. Ждите.

И, отворачиваясь, краем глаза прихватил, что Ивар было рванул за ним, но Мирт успел поймать его за полу курточки, выданной в Тёплой Норе. И резко оттянуть к себе.

Слова мальчишки-эльфа Коннор не расслышал, но уловил их строгий тон. Ухмыльнувшись: младший брат пока ещё не понял, что значит “в братстве командую я!”, Коннор открыл дверь в ночь… Придётся Ивару выучить урок. Уж Мирт-то его точно не отпустит на крышу без разрешения.

Крыша оказалась плоской и слегка покатой. А чердачное укрытие с окошком было явно построено для птиц. Оглядевшись на ближайшие дома и поёжившись от весеннего холодка, Коннор мысленно воспроизвёл все этапы нового для себя дела, а потом хмыкнул и сложил ладони. Проверять — так с выдумкой.

И с его ладоней слетела магическая фигурка птицы. Он проследил её полёт до соседнего дома. Не пропала. Следовательно, Дрок свой ветер ещё не запускал. А потом Коннор вернулся к лестнице и, склонившись в темноту, позвал:

— Мирт! Сюда!

Первым ожидаемо выскочил Ивар и тут же огляделся. Чем-то младший брат напомнил Коннору котят Тиграши. Такой же заносчивый и драчливый. И, задрав хвост, подпрыгивающий боком на тех, кто осмеливается сказать слово против. Странно. Он Рейнниса таким не помнил. Или… Жизнь в осадном пригороде научила. А ещё больше новых чёрточек характера добавила жизнь в мёртвом лесу, у тёмных друидов.

— Быстро за дело! — напомнил Коннор.

— Почему? — напористо спросил тот.

— Особого ветра пока ещё нет, — торопливо объяснил Мирт, присаживаясь рядом с Коннором. — Проблема в том, что мы не знаем, когда он появится. И это сейчас самое опасное… Так что — начнём на скорости!

Обговорить, каким будет вызов непогоды, успели до того, как разойтись по постам дежурных. Так что сейчас оставалось лишь вызвать колдовской ветер друидов, что возлагалось на Ивара. Коннор же, севший на колени, должен поднять камни, объединив камнепад с ветром. Мирт быстро проговаривал заклинания, вызывающие ливневый дождь, порезав себе лоб и таким образом уже привычно отдав капли крови стихии воды. Последним штрихом будет вызов Трисмегиста, который должен будет не только убрать все признаки тех, кто придумал непогоду, но и устроить магический нашёпт.

— Тихо… — поднял руку Коннор. — Мика.

“Коннор, они заканчивают подготовку к вызову особого ветра!”

“Всё хорошо, Мика. Мы успеем предупредить большинство жителей пригорода! Только, Мика, будь осторожен и находись подальше от Дрока. Мы боимся, что он догадается, почему в пригороде вот-вот начнётся ужасная непогода!”

“О, а вот это мне нравится! — Голос Мики явно повеселел. — Спасибо за предупреждение, Коннор. Я сейчас же уйду так далеко от Дрока, что он вообще забудет обо мне. Всё. Я ушёл!”

— Удачи тебе, Мика, — прошептал Коннор. И оглянулся: — Сидите тихо — я сбегаю за Трисмегистом. Мирт, передай Хельми, чтобы тот предупредил Джарри: на место Трисмегиста должна пойти Ванда!

Он немного побаивался оставлять Ивара с Миртом. Мирт внешне слишком доброжелательный. Как бы маленький друид не посамовольничал и не сотворил что-нибудь глупое, не обращая внимания на мальчишку-эльфа… И не думая о том, что и от Мирта можно довольно крепко получить…

Добежав до пробоины, возле которой прятался Трисмегист, и, затем ведя эльфа-бродягу на крышу, он даже покачал головой: даже из-за Мики или Колина он никогда так не волновался!.. Впрочем, младшие — давным-давно свои, а вот Ивар… скажем так, диковат. Ему ещё учиться доверию и заслуге этого доверия…

Пробежка вниз и назад оказалась удачной: никто не видел, как двое забрались на крышу. А когда Коннор буквально ворвался на место, он с трудом успокоил разбушевавшееся сердце: маленький друид спокойно шептался с Миртом. Тихо, мирно, без воплей и вообще ссор. “Может, я напрасно так думаю о нём, а на самом деле такого и быть не может? — раздумывал Коннор. — Может, половину того, что из негатива я жду от Ивара, я сам и придумал про него?”

Впрочем, все эти мысли быстро снесло решительной подготовкой к конечному этапу будущей непогоды. Три минуты — и первые колдовские ветры закружили, обегая здание, и Коннору страшно захотелось добежать до края крыши, чтобы посмотреть, как будут себя вести последние пять групп пригородных некромагов. Сбегут ли они? Сумеют ли уйти, напуганные непогодой? Заставят ли их спрятаться камни, ужасающе падающие с неба, недавно чисто чёрного?

“Тебе их нисколько не жаль?” — спросил Мирт, и Коннор хмыкнул, сообразив, что забыл жёстче застегнуть браслеты Мирта и Мики.

“Нет. Это уже убийцы. И обменять их жизни на жизни обычных магов пригорода — мне, во всяком случае, — легко”, - ответил он, наблюдая, как ветры друидов собирают камни и постепенно чернеют в плотных вихрях.

“Но всё же?.. — настаивал Мирт. — Они ведь живые!”

“Мне жаль, Мирт… — вздохнул Коннор. — Но ты не понял одной особенности. Едва только они уйдут из-под подчинения и контроля Паука, они будут мертвы. Паук, завидя, что они не подчиняются ему, выпьет их. Это было ясно с самого начала обсуждения, как помочь магам пригорода”.

“То есть выбора у них не осталось?” — печально уточнил мальчишка-эльф.

“Нет. Либо их убьёт нашими камнями. Либо убьёт Паук”.

Глава девятнадцатая

Разогрелись два браслета из пяти. Мика ещё удивился: а Хельми — что, не хочет подключиться к общему разговору? А потом и поразился: у них есть время на болтовню?

Пригибаясь и временами застывая на месте, чтобы прислушаться и приглядеться к ситуации, он мчался между машинами к штабу Чистильщиков, когда к нему “постучались” Мирт и Коннор. Но заговорил только Коннор.

“Мика! Немедленно прячься в какое-нибудь здание, если ты на открытом воздухе!”

“Я бегу в штаб Чистильщиков! Тут близко!”

“Не выходи от них, пока не скажем!”

“А ты сумеешь сказать, если пригород будет полностью изолирован?”

“А разве он ещё…”

“Нет! Дрок начинает изоляцию с дальних границ! А мы все возле штаба. Тут, за нашими спинами, ещё свободные улицы остались!”

“Нас трое — прорвёмся к тебе!”

Присев возле последней машины, которая упиралась носом в лестницу, ведущую в подвал Чистильщиков, Мика обеспокоенно посмотрел на браслеты, которые постепенно холодели. Ну, прорваться — может, они и прорвутся. Но ведь он, Мика-то, здесь сейчас никому не нужен. Дрок уже устраивает полномасштабную операцию, так что… Мика выглянул из-за машины, возле которой прятался.

До пригородного моста от штаба Чистильщиков — двадцать минут быстрым шагом. А бегом — минут пятнадцать, если не меньше. Побегали в прошлом году, когда испугались, что непонятный тогда и, судя по всем манерам поведения, опасный Ивар остался в Тёплой Норе с малышнёй… Изолирующие щиты Дрок приказал и в самом деле устанавливать, начиная с границ, примыкающих к бывшему мёртвому лесу. То есть издалека. Часть пригорода со штабом и мостом всё ещё свободны.

Подняв глаза к небу, Мика кивнул себе: скоро рассветёт. Но пока ночь… А он хорошо видит в темноте — хотя какая уж тут темнота… Нет, оставаться в штабе Чистильщиков, может, и стоит, но…

И чуть не упал, снова согнувшись так, что сердце заболело, застучав набатно.

— Где этот мальчишка?! — рявкнул Дрок издалека. — Не отпускать его никуда, пока я не прикажу! Найдите мне его и заткните его, заблокируйте, чтобы он не смел без моего разрешения переговариваться со своими!

Пока ещё слабый порыв ветра донёс ощутимую влажность. Мика унюхал её. И пусть у него обоняние не так развито, как у Колина, сообразил сразу: началась обещанная старшими братьями непогода! И Дрок что-то начал подозревать! Мика ему не нужен больше в качестве связника, так что… Ой, что-то не хочется быть полностью оглохшим, как предполагает сделать это глава Белой Стены!

Мика шмыгнул на лестницу в подвал и выскочил с другой её стороны, обогнув таким образом машину, у которой прятался. И бросился изо всех сил к дороге, ведущей к пригородному мосту. Пару раз натыкался на тёмные фигуры храмовников, и Белостенных, и некромагов, и тогда шёл крадучись, чуть ли не на цыпочках. Особенно пришлось затаиться, когда вдруг вроде как по цепочке начали кричать:

— Ищем мальчика! Ищем мальчика!

А потом уже с поднявшимся ветром не просто начала накатывать влажность, а принялся накрапывать дождь. “Мирт, небось, вызвал!” — обрадовался мальчишка-вампир, когда накрапывающий дождь поплотнел и превратился чуть не в туман, в котором так удобно играть в прятки: туман-то не простой, а в темноте утренних сумерек.

Вскоре Мике оставалось только перебежать дорогу к пригородной реке, затем мост и… Мокрый из-за усилившегося дождя, но жутко довольный, он посидел немного в кустах, шмыгая носом и приглядываясь к пути вперёд. Даже отсюда видно, что на мосту не только пусто, но и сухо… Потом его легонько стукнуло по спине камешком, и мальчишка-вампир помчался через широкую дорогу, понимая: даже краткосрочная, буря, пока он на открытом месте, ему точно не нужна.

К противоположному бордюру дождь стал полегче.

Но Мика чуть не упал — чуть не споткнулся об этот бордюр, услышав за спиной:

— Эй, подожди меня!

Треснулся носком ботинка о бордюр так, что подошва не спасла, — зашипел от боли. Зато на ногах удержался. Обернувшись, Мика озадачился: какой-то подросток бежал к нему, прихрамывая, сутулясь и часто вздрагивая от сыпавшихся вместе с дождём камней, пока ещё не самых крупных, и ёжась от поднимающегося ветра — тоже успел промокнуть…

Добежал и встал не очень близко, будто боясь напугать своим неожиданным появлением…

Пока он горстью вытирал с лица воду и стряхивал её в сторону, Мика разглядывал его. Больше всего поразило, что перед ним подросток-эльф! Мальчишка-вампир помнил, что в школе-интернате была девочка, у которой вроде как в дальнем родстве эльфы. Но этот подросток был чистокровным эльфом, со всеми признаками, сразу выдающими его!.. Но тут же Мика удивился — уже себе: а с чего это он взял, что перед ним один из учеников-некромагов Перта? Может, этот подросток — один из бездомных пригорода? И опять головой покачал: во-первых, на неизвестном нет чёрного балахона храмовников — может, и бездомный; во-вторых, та девочка — исключение из правил, по которому дети-эльфы всегда имеют преимущество перед другими. И это преимущество — идеальная забота о них. А этот парень (по прикидкам Мики, ему лет пятнадцать-шестнадцать) одет в ужасающие одежды, словно взятые им с помойки. Они даже велики ему! Или оттого велики, что он ужасающе худ?

Устав вычислять, кто перед ним; устав мокнуть под дождём, который неприятно напоминал о мёртвом лесе, Мика бесцеремонно спросил:

— А ты кто?

Подросток, стоявший согнувшись и упёршись руками в колени, чтобы отдышаться, выпрямился и неопределённо махнул рукой в сторону пригорода:

— Я был помощником здешнего некромага. Хотел в школу-интернат храмовников податься, а тут вон что… Слушай, я ведь понял, что ты тоже убегаешь отсюда. Но почему ты не бежишь в город?

— Все дороги в город перекрыты Белостенными, — объяснил Мика. — Да мне туда и не нужно. Я бегу домой — в деревню.

— Да? — удивился тот. — А где она?

— За тем мостом, — кивнул Мика на реку и тут же не выдержал: — Ты же эльф! Почему ты не обратишься к властям за помощью? Давно бы и отъелся, и оделся бы.

— Не получалось всё как-то, — развёл подросток руками. — А можно я с тобой пойду? Мне бы хоть временное жильё найти. Хозяин мой умер, и я теперь не знаю, куда податься.

— Ну, пошли, — согласился Мика. — И давай быстрей, пока до нас изоляция не дошла.

— Какая изоляция? — изумился подросток. — Ты говорил что-то про перекрытые дороги — это, да? Мне казалось, по пригороду что-то страшное начинается, но изоляция? Тебя как зовут? Меня — Тёрн.

Мика тоже представился и объяснил, что в пригороде из-за некромагов-недоучек случилась настоящая война, которую пытаются утихомирить маги Старого Города.

— А ты как среди них оказался? — полюбопытствовал Тёрн.

Он почему-то еле успевал за Микой, бегущим по дороге к мосту, давно отремонтированной и удобной для бега. Мальчишка-вампир, приглядевшись, заметил, что подросток-эльф довольно тяжело двигается. Устал? Болен? Странно для эльфа…

— Да я сам не знаю — как, — в ответ шутливо проворчал он. Иногда ему не хотелось объяснять, кто он и что собой представляет. Сейчас был как раз тот самый случай, когда внезапный попутчик всем своим видом удерживал от его от болтовни. Мика мысленно пытался себе объяснить — почему, но… — Шёл себе спокойно, а тут — бац! Наехали, накричали… Я даже напугался.

— Напугаешься тут, — на полном серьёзе передёрнул плечами Тёрн.

Они наконец спустились на мост. Сюда дождинки уже с трудом долетали, а мелкий камень, который несколько раз уже чувствительно ударил по плечам и спине, вообще пропал. На середине моста Мика оглянулся на пригород, постоял немного, с тревогой присматриваясь к реке, и вернулся к ковыляющему Тёрну.

— Надо поторопиться, — обеспокоенно предупредил он мальчишку-эльфа. — Ещё немного — и щиты Белостенных отрежут пригород вместе с мостом. Что у тебя с ногами?

— Больные, — неохотно отозвался Тёрн.

Глаза у него тоже были какие-то тоже… больные, будто подтверждали, что ноги болят. Цвет универсальный для большинства эльфов — синий, но очень блёклый. Мика вспомнил рассказы взрослых, как пригородные некромаги использовали своих маленьких помощников, — и ему стало жутковато: сразу представил, как этот тощий Тёрн ползает в глубоких каменных норах порушенных домов. А там не только темно, но и сыро…

— Обопрись на меня, — с сочувствием предложил Мика, — а потом тебе палку найдём.

— Нет, спасибо, — слабо улыбнулся Тёрн. — Я уж как-нибудь сам дотопаю.

— Идти — долго, — предупредил мальчишка-вампир, вздыхая про себя: если бы не Тёрн, он бы давно бежал по луговине. — Сначала по дороге, потом — полем.

— Если не спешить, я дойду, — пообещал Тёрн. — Насколько я понял, нам ведь, главное, добраться до конца моста?

— Да. Потом можно будет не торопиться.

И Мике вдруг так захотелось, ничего не говоря этому Тёрну, добраться до Пригородной ограды, открыть калитку и резко проскочить на территорию деревни — территорию настоящей безопасности. И оставить Тёрна на луговине — растерянным и даже беспомощным. До приезда братства и взрослых мужчин-магов деревни.

Шагая медленно — так, чтобы Тёрну не пришлось торопливо ковылять за ним, испуганный и даже изумлённый своей жестокостью: оставить в одиночестве растерянным и беспомощным?! Селена убила бы за одно только это намерение!), Мика постоянно ловил себя на мысли, что от ощутимой, но непонятной неловкости он то и дело ёжится или передёргивает плечами. Но почему? Тёрн вроде не капризничает, не притворяется слишком слабым. Больше помалкивает. Но идти рядом с ним некомфортно…

Мост пройден. Едва Мика ступил на дорогу, ведущую к дому, он встал на месте, дожидаясь уже тяжело бредущего за ним Тёрна. И удивлялся в душе: “Он же пару минут назад бежал! Бежал за мной, догоняя!” Одновременно мальчишка-вампир присматривался к пригороду. А тот…

— Быстрей!

Мика схватил-таки выдохшегося Тёрна за руку, забросил её себе на плечо и потащил подростка-эльфа подальше от моста, со страхом оглядываясь на призрачную стену. Та поблёскивала и переливалась сполохами и мрачно в утренних сумерках лилась к мосту. Эта стена будто жадно прихватывала всё доступное её пространство и побаивалась, что не успеет прихватить и мост. А внутри неё нарастала свирепая буря. Вихри носились вместе с другими волнами — дождливыми, а из них, словно из ниоткуда, россыпью валились мелкие камни.

И эта стена стремительно проплыла перед Микой и его спутником, отрезая их от пригорода, пропадающего в вызванном старшими братьями магическом ливне и камнепаде… Успели… Только почему-то мысль о том, что они остались на стороне, где нет дождя и не бушует каменистая буря, почему-то не радовала.

— У тебя странная магия, — внезапно сказал Тёрн за спиной, убравший руку с его плеча и стоявший рядом.

Мика хмыкнул, следя, как магическая сторожевая волна всё жёстче обволакивает только что пройденный пригородный мост, а тот постепенно исчезает в прорвавшемся к нему ливне… Обычно замечание о “странной магии” делали Коннору. А что Мике ответить на него? Объяснять про братство не хочется. И мальчишка-вампир беспечно ответил:

— Все так говорят, что странная. Наверное, потому, что я полукровка и все годы войны жил в военном пригороде.

— Военном?

На уточняющий вопрос подростка-эльфа Мика обернулся. Хм… Тёрн и в самом деле был удивлён.

— Я не так выразился, — снисходительно сказал Мика. — Некоторые предпочитают говорить — в осаждённом пригороде. Ну, ты и сам знаешь, про что я.

— Я думал — пригород всегда таким был, — чуть не прошептал Тёрн, глядя на трудно уловимые глазом очертания пригородных домов, которые там, за защитной стеной, стали невнятными, смутно различимыми.

Пояснять Мика не стал. Хотя вопросы логично сваливались настоящим водопадом: если Тёрн давно живёт в пригороде (а это исходило из его реплик), то почему слова “военный пригород” для него удивительны? Насколько мальчишка-вампир помнил, даже Чистильщики, вспоминая то время, обозначали пригород именно так — военный.

Внутри росло огромное желание побыстрей отвязаться от спутника. Чем он был так неприятен, Мика не понимал.

Стало гораздо легче, когда он вспомнил, что обещал Тёрну удобную палку для ходьбы. Быстро сбегал к обочине и нашёл хороший такой сук. Пришлось повозиться, чтобы он треснул в нужном месте и перешёл в состояние неплохого такого посоха. Вернувшись к Тёрну, который терпеливо его ждал, мальчишка-оборотень вручил ему опору для путешествия — и получил возможность идти чуть в стороне, вроде как наивно стараясь найти для бедолаги посох поудобней, а потому частенько отбегая к разным обочинам дороги.

И вот тут, на определённой свободе, Мика сообразил, что может не идти, ругая себя за наплевательское отношение к бедняге эльфу, а совершенно спокойно посоветоваться хоть с кем-то из доступных ему дружественных личностей. Да хоть с братьями. Сразу стало веселей и спокойней.

Сначала он, даже больше из любопытства, попробовал достучаться до Коннора. Сумеет ли он пробиться сквозь изолирующие защиты Белостенных? Коннор не отвечал, хотя промелькнуло впечатление, что он молчит не потому, что недоступен, а потому что занят чем-то, требующим жёсткого внимания. Потом Мика опробовал связь с Миртом, хотя, помня о том, что Коннор “достучался” до него вместе с мальчишкой-эльфом, а значит — была вероятность, что Мирт сосредоточен на том деле, которым занимается мальчишка-некромант. Вероятность подтвердилась…

— Мика! — позвал его Тёрн, вставший на дороге, грудью навалившись на посох. — Долго ещё? Прости, но что-то мне так плохо…

Мика подошёл и вздохнул.

— Твоим ходом по этой дороге ещё десять минут, — задумчиво сказал он. — Давай дойдём до кукурузного поля, а там сядем, отдохнём. Жаль, что я успел слопать пирожки, которые у меня были. Мне кажется, хорошая еда тебе не помешала бы.

Тёрн только попытался улыбнуться, но улыбка у него не вышла. Судя по всему, ему и в самом деле было очень плохо. В очередной раз сбежав от него на обочину, Мика чуть не хлопнул себя по лбу и, поспешно расслабив давно не действующий браслет, мысленно завопил: “Колин! Мне нужна помощь! Точней — не мне, а одному мальчику из пригорода! У него больные ноги, а мы плетёмся сейчас к кукурузному полю!”

И сердце его облилось огромной и горячей благодарностью, когда немедленно последовал отклик мальчишки-оборотня: “Сейчас приеду за вами! Что за мальчик?”

“Он эльф! Правда — очень странный! Я таких больных эльфов никогда не видел!”

“Выезжаю!”

Мика так обрадовался, что тут же побежал чуть впереди Тёрна, чтобы устроить его для отдыха уже не у кукурузного поля, а поближе, чтобы уж совсем не свалился с ног… Удивлённый и благодарный Тёрн и в самом деле сел на собранные ветви придорожных кустарников. Сел осторожно, пока Мика еле держал его, хоть и костлявого, но тяжёлого.

Теперь Мика бегал по дороге на законных основаниях и радовался, что не надо придумывать причины держаться от Тёрна подальше: он просто бесконечно собирал сухие ветки, чтобы ложе для эльфа-подростка было помягче. Впрочем, Тёрн не возражал против такой заботы. Он сидел, прислонившись к дереву, и так явно отдыхал, что мальчишка-вампир похвалил себя за идею.

Когда он в очередной раз набрал охапку ветвей, один из браслетов нагрелся.

“Мика, ты где?” — спросил Коннор.

“Я на дороге к кукурузному полю! — гордо ответил мальчишка-вампир и засмеялся. — Я от Дрока сбежал: он как-то понял, что я вам информацию посылаю, и хотел меня от вас блокировать!”

“Ну, если домой, тогда…” — проворчал Коннор.

“А что у вас? — заинтересовался Мика. — Вы там ещё долго будете? А ещё… Я не один. Со мной домой идёт мальчик-эльф!”

“Этот откуда взялся?!” — поразился Коннор.

Мике пришлось достаточно подробно рассказать, как он встретился с Тёрном и в каком тот состоянии. И даже упомянул, что у него, у Мики, от этого мальчика-эльфа необычные впечатления. Коннор не стал переспрашивать, какие именно необычные, а попросил о следующем:

“Когда будет возможность, дотронься до него, не отключаясь от меня! Сумеешь это сделать прямо сейчас?”

“Легко! — засмеялся Мика. — Я несу ему ветки, на которых он отдыхает!”

И он и правда выполнил просьбу Коннора легко, потому что, добежав до Тёрна, начал устраивать охапку ветвей ему под руку — типа, подлокотник. Тёрн даже устало улыбнулся такой заботе. И Мика пару раз спокойно прижал свои пальцы к его коже — к запястью, где, как он знал, находится один из центров информации о личности. После чего снова сбежал — собирать хворост под вторую руку Тёрна.

“Мика, бросай его немедленно — и убегай! — закричал Коннор минуту спустя. — Быстро и немедленно!”

“Ты что — с ума сошёл? — поразился Мика. — Как я его брошу, если он ходить не может?! — А оглянувшись, добавил: — Машина из деревни едет. Сейчас поможем ему войти… — И до него только сейчас начало доходить: — Коннор, а… кто это?”

“Мы скоро будем!” — рявкнул мальчишка-некромант.

Именно эта фраза Коннора подсказала Мике, что он вляпался.

Спеша к остановившейся возле удивлённого Тёрна машине, растерявшийся Мика увидел, как из неё торопливо выходит Бернар. Наверное, Колин объяснил, куда он должен поехать, и старый эльф-целитель мгновенно подхватился ехать вместе с ним, чтобы помочь мальчику-эльфу. И что теперь?! Бежать с воплями, что от Тёрна надо держаться подальше?! Да Бернар в жизни не поверит! Мика-то и сам не верит, что слабый и беспомощный Тёрн может быть… опасен!

Оглядевшись, Бернар тут же заспешил к сидящему подростку-эльфу, снимая с плеча котомку со снадобьями. Перепуганный реакцией на сообщение Коннора, Мика помчался к обоим, мельком углядев вышедшего из машины Колина, который вдруг застыл, глядя на свою руку — слушает Коннора?

Всё, что пока мог сделать мальчишка-вампир, совершенно ошалевший от дурной, как бредовый сон, ситуации, это помочь Бернару поднять Тёрна на ноги.

— Ничего, мальчик, — с состраданием сказал Бернар, — мы тебе поможем. Обопрись на меня, я доведу тебя до машины.

Мика и Колин встретились глазами. Браслет мальчишки-оборотня нагрелся.

“Что делать, Мика?”

“Не знаю, Колин! — даже мысленно плачуще закричал Мика. — Не знаю! Довезём его до изгороди, а в деревню не пустим!”

“Ну, давай хотя бы так…”

“Не давай, а точно! — вдруг вспомнил Мика. — У нас есть единственный козырь — наши сторожевые драконы! Они его не пустят! А Бернар вряд ли сообразил захватить с собой пропускные браслеты! И у нас их нет, потому что нас изгородь пропускает, так что мы и правда довезём его только до изгороди! А потом… потом появится Коннор и сделает всё, что надо!..”

Подойдя ближе, Мика, стараясь утихомирить дыхание, заметил, что мальчишка-оборотень страшно бледен. Пока Бернар осторожно вёл Тёрна к машине, Колин кивнул подростку-эльфу и поспешил к кабине водителя. Только раз оглянулся и довольно твёрдо сказал, словно тоже проявляя заботу:

— Я постараюсь вести машину аккуратно.

Неизвестно, что подумал старый эльф-целитель, но Мика сообразил: аккуратно — значит, медленно. Значит — можно выиграть время… И помог Тёрну войти в машину, пытаясь спрятать собственные руки, дрожавшие так, что ходуном сходили.

Бернар усадил Тёрна на одной скамье с собой и даже приобнял его, чтобы тот не упал от слабости. И говорил, утешая, что тряская дорога скоро закончится, и тогда мальчик сумеет и отдохнуть, и умыться, и… Мика сидел напротив, глазел на Тёрна и пытался соображать: кто же этот подросток-эльф? Один из некромагов-убийц? Тогда понятен испуг Коннора, впервые сорвавшегося и закричавшего в мысленном разговоре. Но почему Тёрн так разбит и утомлён? Он даже сидит, то и дело съезжая с сиденья и с трудом поправляясь, когда снова садится ровно. И глаза от усталости полуприкрыты.

Машина затряслась по кукурузному полю. Колин поехал ещё медленней. Поездка и в самом деле стала более удобной, разве что Бернар с удивлением взглянул в сторону слишком старательного водителя.

А потом… Потом Тёрн сунул руку за спину старого эльфа-целителя и тоже обнял его, резким рывком придвинув к себе. Бернар было удивлённо вскинул брови… Его голова упала на плечо Тёрна, а потом и всё тело навалилось на подростка-эльфа. Глаза Бернара закатились, и Мика, сжав кулаки, смотрел, как жизнь постепенно покидает тело старого целителя.

— Зачем ты это делаешь? — резко спросил мальчишка-вампир. — Мы же старались тебе помочь! И Бернар тоже! Почему ты убиваешь Бернара?

— Тебя интересует только это? — ухмыльнулся Тёрн. Его блёклые глаза налились не синью после того, как он “съел” Бернара, а чернотой. — И больше ничего? А меня интересует другое. Почему я не могу взять с вас обоих магические силы? С тебя и с этого странного оборотня, который неожиданно для меня сияет вкуснейшей силой?

Окошечко из салона к водителю было открыто, и Колин без мысленных переговоров понял, что произошло. Он не произнёс ни слова, но машина чуть не подпрыгнула, когда рванула на скорости к мосту через деревенскую речку.

“Нас ждёт Селена”, - равнодушно, видимо от переживаний, сообщил-таки он.

Мика вдохнул побольше воздуха: зачем Селена может ждать их? Чем она им может помочь? Ей нельзя выходить с территории деревни! Хоть она, как и Мика с Колином, обладает машинной магической силой, она не умеет ею манипулировать так, как их обоих научил Коннор и Трисмегист!

— Я его ещё не допил, — вкрадчиво сказал Тёрн. — Поэтому вы должны мне ответить на вопрос, который меня интересует. Итак?

— Пока ты шлялся невесть где, — бесстрастно от безысходности проговорил Мика, — мы в пригороде дрались с магическими машинами, а потом взяли их силы и научились их использовать.

— Не смей со мной так говорить! — зашипел Тёрн. — Ты должен уважительно относиться ко мне!

— С чего бы это? — пожал плечами мальчишка-вампир. — Ты обманщик и убийца. Подскажи мне хоть какое-то своё качество, которое должно вызвать к тебе уважение. Может, тогда я сменю своё отношение к тебе. Слушаю.

Машина прогрохотала по доскам моста над деревенской речкой.

— Я самый умный эльф, — снова почему-то прошипел, а не проговорил Тёрн. — Умней меня нет никого на свете! Никто никогда не догадался бы сделать то, что сделал я!

— Ну, пока я вижу перед собой полудохлого эльфа, — снова пожал плечами Мика, страстно желая, чтобы машина побыстрей остановилась перед изгородью. — Эльфа в грязной и кое-где дырявой одежде. Эльфа, который то ли притворяется, то ли на самом деле падает без сил и кормится только чужой магией. Судя по всему, у тебя нет дома. У тебя нет друзей, а чтобы жить, ты убиваешь других. Где ж ты умный? Прости, Тёрн, но лично мне не за что тебя уважать.

Но подросток-эльф, вместо того чтобы разозлиться, только тихо рассмеялся.

— Ты слишком мал, чтобы понимать моё величие, — снисходительно сказал он. — Ты просто не догадываешься, а мне не хочется говорить тебе истину. Ладно, можешь говорить со мной, как тебе угодно, но не забывай: как только перегнёшь палку — я убью вашего сердобольного Бернара. Так что будь со мной всё же хотя бы вежлив.

Странное у него лицо было, пока он произносил эту речь: вроде всё тот же подросток, но в чертах порой проступало что-то такое, что Мика то и дело приходил в недоумение, как минимум… Особенно жутко стало, когда веки вокруг глаз резко сморщились, а потом морщины вроде как втянулись в кожу, если так можно выразиться… После секунд молчания подросток-эльф снова оскалился, чтобы заговорить, но не сумел произнести ни слова: машина резко затормозила — и пассажиры чуть не слетели со скамей.

— Эй, ты! — вскрикнул Тёрн. — Полегче! А то совсем своего Бернара потеряете, — добавил он саркастически.

— Приехали, — агрессивно ответил Колин. — Можно выходить!

Тёрн быстро привстал и выглянул в боковое окно.

— Хм… Нас встречают? — насмешливо удивился он. — Прекрасно!

Таща за собой Бернара, который, к своему счастью, пребывал в бессознательном состоянии, враждебно глядя на пятившегося перед ним Мику, Тёрн вывалился из машины.

Искажённое злобной усмешкой лицо, когда эльф-подросток взглянул на ворота в деревню, вытянулось в недоумение. Да, за воротами стояла Селена. Не одна. Рядом с ней стояли Ривер и несколько мужчин-оборотней… На горизонте солнце уже начинало намекать о себе, и свет достаточно ярко разливался вокруг. Так что Тёрну было хорошо видно, что и хозяйка места, и её сопровождающие вышли к воротам с охотничьими ружьями… Всё ещё держа за подмышки старого эльфа, подросток дикими глазами уставился на незнакомых ему существ.

— Вы… не убьёте меня… — медленно сказал он. — Вы не сможете стрелять в мальчика, который… отчаялся.

Браслет нагрелся.

“Мика, отойди от него подальше, — совсем близко, будто стоял за спиной, сказал Коннор. — И отведи подальше Колина. Я не вижу, что сейчас у вас там происходит, но вскоре буду здесь!”

Бегло оглянувшись и снова вернувшись взглядом к воротам изгороди, Мика застыл, чтобы тут же оглянуться снова: через кукурузное поле мчались бесконечной колонной машины, а над ними летели два дракона.

Глава двадцатая

Коннор стоял в эпицентре бури — в слепом пятне, внутри которого ни дождя, ни ветра, ни камнепада. Непогодой управлять уже не надо. Ритуал выполнен, Трисмегист прочистил его, чтобы Дрок не сумел узнать создателей, и теперь кратковременная буря несла нашёпт для всех магов пригорода, врываясь во все его самые потаённые уголки. И успешно противостоя смертоносному магическому ветру, который загудел, созданный руками Белостенных храмовников…

У ног его сидели мальчишки боевой пятёрки. И Трисмегист, который сейчас не возражал против участия маленького друида в творении бури.

А Коннор стоял и не понимал, чем так заворожило его зрелище стремительно бегучих чёрно-серых туч, которые с одинаковой щедростью разбрасывали как дождь, так и камни, из-за которых ночь, только было начавшая уходить, вновь вернулась теменью и рокотом грозы…

Говорить в этом грохоте было невозможно. Коннор пробовал. Не услышал даже себя. Он знал, что рукотворная буря стихнет быстро, но ему она нравилась. И потому он стоял, что хотелось ощущать себя её неотъемлемой частью, безумной и разрушительной.

Пока не понял, что происходит. Вернувшись к реальности, мальчишка-некромант чуть не рассмеялся, взглянув на свои не до конца застёгнутые браслеты: старшие братья в эйфории! Потому и он плывёт в чувстве общности с грозой!..

Едва он это понял, машинально прислушался к трём другим браслетам. Счастливая улыбка медленно начала исчезать… От Селены поплыло тревожное ожидание. Это ладно. Она в безопасности. Как и Колин — рядом с ней и тоже беспокоен. А вот Мика, с которым он недавно говорил и советовал спрятаться у Чистильщиков, испытывал необычные чувства. Прислушавшись к ним, Коннор сел на крыше, отстраняясь и от эмоций старших, и вопросительного взгляда Ивара, и испытующих поглядываний на него Трисмегиста. Он помнил, что после последнего разговора Мика чувствовал азарт, удирая от Дрока и храмовников Старого Города. Но сейчас лёгкое беспокойство и даже опаска какая-то заставляли мальчишку-вампира в чём-то сомневаться. И эта опасение переходило уже в сильное неприятие. Кого или чего? Что происходит с Микой?

Старшие замолкли сразу, хотя Эрно и Ивар всё ещё махали руками, смеясь и словно пытаясь поймать низко бегущие тучи… Мирт кивнул вопросительно. Коннор покачал головой: “Не сейчас”. Приглядевшись к нему, раскручивающему браслет, и определившись, кого он хочет выслушать, мгновенно вцепились в свои браслеты для мысленного разговора с Микой.

— Что случилось? — по губам Трисмегиста считал Коннор, когда старый философ потрогал его за рукав.

“Пока не знаю”, - приподнял плечи мальчишка-некромант, а потом “заговорил” с Микой, и никакой ливень с грозами ему не мешали вслушиваться в беспечный вроде как голосок мальчишки-вампира. С первых слов стало понятно опасение Мики, который не мог понять своего странного спутника. Так что Коннор, чтобы успокоить мальчишку-вампира, предложил ему дотронуться до кожи неизвестного подростка, не закручивая при этом винт браслета.

Мика сделал лучше: он сумел прикоснуться к запястью неизвестного подростка-эльфа! Хорошо — Коннор сидел. Но так явно едва чуть не задохнулся, что все сидевшие рядом, качнулись к нему с тревогой.

— Мика, бросай его немедленно — и убегай! — от ужаса вслух закричал Коннор. — Быстро и немедленно! — А через паузу бросил: — Мы скоро будем!

По губам (громыхание-то грозы продолжалось!) его реплики сумели считать все и без старших братьев, которые сидели будто оглушённые. Пока же Коннор замер, уставившись в крыши соседних домов, и лихорадочно соображал, что делать.

— Вниз! — хрипло скомандовал он. — В здание!

И плевать, что один из членов братства теперь и Трисмегист. В таких ситуациях Коннор командовал без условностей.

Пока бегом спускались по лестницам, чьи ступени занесены землёй, Коннор, несмотря на эту опасность свалиться, успел “достучаться” до Колина — предупредить его.

А как только оказались на первом этаже, у стены с формулой, он зарычал, сообразив, что сделал промашку.

— Надо свернуть бурю! — крикнул он. — И быстрей! Перт! Где Перт?!

Не вполне поняли, при чём тут Перт, но Мирт с Хельми метнулись назад, на крышу, сворачивать рукотворное, нестихийное бедствие. Побежали безоговорочно, потому что слышали его разговоры с Микой и Колином. А тот повторил:

— Где Перт?!

— Здесь я! — рыкнул глава некромагов, и в самом деле шагая навстречу им из темноты. — Кто велел убрать Чистильщиков и храмовников с их постов на улице?! Мы остались без наблюдения за некромагами Паука!

— Я велел! — выступил вперёд Ильм. — На улице… — он споткнулся на полуслове, оглядевшись, и ахнул: — Где они?!

— Я снова отправил их на посты!

— Стихийные боги… — прозвучал в тишине хриплый голос потрясённого Ильма. И он бросился к первому, невидимому отсюда из-за строительных завалов окну.

— Ильм, успокойся, — тоже охрипло сказал Джарри, только что появившийся в помещении вместе с чёрным драконом. — Все храмовники живы. Мы успели обойти здание по второму разу и загнали их за стены — всех, кого только нашли!

— Живы? О чём вы говорите? Происходит нечто, о чём я не знаю? — насторожился Перт при виде своих храмовников, выступающих из-за спин Джарри и Колра и с испуганными лицами идущих к своему непосредственному начальству.

— Дрок пустил по улицам пригорода ветер, убивающий магов, — ответил Трисмегист.

Перт свирепо сопнул носом, оглядывая своих некромагов, все ли на месте… Стремительно просчитывая ситуацию, Коннор заметил, что глава храма хоть и не выдохнул с облегчением, но явно рад, что подчинённые живы.

И тут Перт забеспокоился сам:

— А если пущен ветер, из-за чего мы остаёмся без наблюдения, нас не попытаются убить те некромаги, что сидят на улице? Пока ветер не дошёл до нас? Или вы думаете, мы сумеем отбиться? Или… Он убьёт их прежде?

Расчёты закончились. Если поначалу Коннор лишь интуитивно знал, зачем ему в наступившем этапе ситуации нужен Перт, то теперь стало ясно, как можно использовать главу храма некромагов в следующем действии.

— Отбиваться не придётся, — спокойно сказал он, потому что промолчали как Джарри с Колром, так и Ильм. Неудивительно, кстати. Они ещё не знали главного.

— Думаешь, магический ветер Дрока уже долетел до этого микрорайона? — скептически спросил Перт.

— Или, думаешь, вашим камнепадом их побило? — язвительно вмешался Морганит и обратился к Перту: — Они вылезли на крышу и вызвали бурю, которая должна была предупредить магов пригорода об опасности Дрокова ветра!

— Они были мертвы и до нашей бури, и до Дрокова ветра, — сумел Коннор вклиниться в паузу, пока Морганит набирал воздуху для вроде как разоблачений, а на деле — для пустословия в нынешней ситуации. — Паук выпил их всех, перед тем как уйти из пригорода.

Вот теперь настала та самая мёртвая тишина, в которой он мог говорить спокойно и по делу. Ведь о Пауке до сих пор знали лишь Хельми и Мирт.

— Чтобы сообщить об этом Дроку, мне ты и нужен, Перт, — закончил Коннор. — Сейчас ты, укрывшись от Дрокова ветра защитой, вместе с нашими старшими поднимешься на крышу. И ты наговоришь нашёпт на новый ветер, который мы тебе сделаем. И чем быстрей это случится — тем лучше.

— Откуда ты знаешь, что Паук покинул пригород? — просипел Перт.

— Об этом потом, — сухо сказал Коннор. — Сначала — предупредить Дрока, что он понапрасну тратит силы своих лучших магов на ветер и изоляцию пригорода. Твой голос он знает — поверит сразу.

Но Перт всё же в первую очередь подошёл к потрескавшейся двери и буквально прижался лицом к единственной расщелине. Потом отпрянул.

— Мертвы… — удивлённо констатировал он.

Подгоняемый Трисмегистом и Ильмом, сопровождаемый Морганитом, вот теперь Перт поспешил на крышу.

Джарри шагнул к Коннору. Взглянул на негромко переговаривающихся, уходя, храмовников и вполголоса спросил:

— Ты уверен, что погибли все пять групп некромагов-наблюдателей?

— Да. В живых из всей его паутины остался только этот, — подбородком Коннор показал на тело, лежавшее у стены. И взглянул на главу Чистильщиков. — Рамон, ты отвечаешь за его жизнь. Не забыл?

— Помню, — поёжился Чистильщик.

— Мы тебе его полностью заблокируем от магии, — пообещал Коннор, суматошно соображая, что он ещё должен сказать. — Так. Пока храмовники наверху готовятся к пересылке информации Дроку, надо придумать, как будем действовать, когда Дроков ветер закончится и можно будет выйти на улицу. Рамон, ты помнишь, где, в каком месте оставлены ваши машины?

— Помню, — кивнул тот.

— Вам придётся выбираться отсюда именно на машинах.

— Коннор, пока этих двоих нет… — Джарри кивнул на потолок. — Как ты узнал про Паука? И знаешь ли, где он сейчас?

— Дрок хотел заблокировать Мику, чтобы он не пересылал нам новостей. Мика сбежал от него. Перед мостом с пригорода к нему присоединился эльф-подросток и согласился пойти с ним в деревню. По дороге выяснилось, что подросток болен — во всяком случае, так это выглядело для Мики. Когда я в очередной раз “послушал” Мику, то попросил его дотронуться до кожи этого эльфа. — Коннор резко выдохнул, вспоминая леденящий холод, обдавший его. — И выяснил, кто он.

— Он не сказал, как его зовут? — внезапно спросил Перт, спускавшийся к ним. И будто под нос себе пробормотал: — Выглядит больным…

— Тёрн…

Рычание сверху так поразило всех, что некоторое время все просто таращились на невероятно злого Морганита. И только потом снова увидели Перта, настолько посеревшего, что его бледность видна была даже в темноте.

— Оказывается, Старый Город ещё и знает, кто такой Паук, — медленно сказал Трисмегист. — Почему не знаю я? Впрочем, это подождёт. Коннор прав. Если сейчас Паук идёт с Микой в деревню, надо немедленно спешить на помощь. Перт, перед выходом не хотите сказать, что собой представляет этот ваш Тёрн? Чтобы знать, чего можно опасаться при встрече с ним?

— Ветер Дрока спадает, — прислушавшись к двери, возле которой стоял, сказал Перт. — Но пока ещё есть… Значит, есть время. — Мрачный, он опустил глаза. — Это было какое-то время спустя, когда ты, Трисмегист, был изгнан из Старого Города.

— Я сам ушёл, — усмехнулся старый бродяга.

— Можешь думать себе, что хочешь, — недовольно проскрипел храмовник. — История с Тёрном проста и кратка. К нам пришёл учёный из другого государства. Ещё до войны с магическими машинами. При себе у него были научные труды. Прежде чем принять его, мы посмотрели эти его личные научные изыскания. Белостенным понравилось, что он умел легко проводить параллели между изысканиями разных храмов, находя между ними нечто общее. Это очень полезное свойство для учёного. И его приняли в некромагический храм. Я принял — по рекомендации Дрока. Наши учёные были дружелюбны к нему и сразу объяснили, над какими проблемами работают, чтобы ввести в курс дела. Когда Тёрн углубился в эти проблемы, он здорово нам помог в некоторых… скажем так, тупиковых делах. И Дрок допустил его к главной библиотеке Белостенных, когда Тёрн об этом попросил. Новичок мотивировал свой интерес тем, что нашёл разрешение довольно крупной проблемы некромагов-учёных, но ему нужен доступ к определённым книгам. Дрок на всякий случай проверил, какие тот брал книги. Всё очень… деликатно. Эти книги не содержали ничего опасного. И Тёрн в самом деле решил названные им тупиковые проблемы — притом так блестяще, что ему дали свободный допуск к книжным раритетам. Мы все видели, что он работает так неистово, словно… завтра будет работать невозможно. И в один прекрасный день… Да, он гениально проводил параллели… Он законспектировал несколько статей из разных книг и рукописей и соединил информацию, которую они давали. Создал формулу — ту самую, которую мы здесь создавали. А потом… — Перт страдальчески оскалился. — Потом он использовал эту формулу, выпив наших самых лучших некромагов. Выжил только Морганит — и то, только потому, что его нашли первым. И Тёрн сбежал, благо знал все заклинательные пароли Старого Города.

— Но смысл?! — добивался изумлённый Трисмегист. — Зачем всё это и почему…

Старый учёный замер, явно сообразив и сам, с какой целью Тёрн всё это проделывал. Он даже прикусил губу, недоверчиво качая головой. Но остальные-то не поняли и вопросительно смотрели на Перта.

— Не молчите! — велел насторожённый Коннор. — Перт, договаривайте!

— Вечная молодость — так он думал, — угрюмо сказал храмовник. — Он снимает живую некромагию с людей и таким образом… омолаживается. То, что он сейчас выглядит больным подростком, это процесс омоложения. На деле он переживает боль внутренней и внешней замены. Заменяются и очень быстро из старых на молодые мышцы, кости и прочее. Процесс очень болезненный.

— Поэтому все сначала говорили о старике, — полувопросительно сказал Коннор. — А теперь рядом с Микой — подросток. Он что — был таким старым, что ему захотелось?..

— Нет, ему всего-то было где-то под сорок лет, — покачал головой Перт, сморщившийся от злобы. — Но он страшно боялся смерти от старости. Это потом, когда анализировали происшествие, выяснили.

— Вы чего-то не договариваете, — заметил Джарри, внимательно наблюдавший за храмовником.

— Да. Это есть. Тёрн был гениальным, но слишком торопливым, — снова насупившись, сказал Перт. — Если бы он пробыл в Старом Городе подольше, он бы знал, что эта формула, самостоятельно слепленная им, уже известна всем храмовникам — высших структур. Тому же Дроку, например.

— Но в чём подвох? — не выдержал уже Ильм. — Почему формулу и саму эту историю знают только учёные? Я помню что-то… слышал примерно, но нас, руководителей, она тогда не коснулась. Только учёных.

— Подвох в том, что формула действует. Но с каждым разом применения любому существу на молодость остаётся очень мало времени — вне зависимости, сколько он пожрал чужой некромагии. Этот эльф, судя по всему, сейчас повторяет уже испытанное действо. Значит… Нынешний подросток Тёрн уже через месяцы станет взрослым. А его старость будет просто стремительной… И, сколько бы он потом ни убивал некромагов, он обречён на то, чтобы умереть раньше собственного, отведённого ему срока.

— Дрок это знает? — медленно спросил Ильм.

— Знает. Поэтому книга, в которой эта формула имеется, спрятана подальше от… искушения. — Перт понурился, глядя в пол, а потом поднял голову: — Ветер затих. Пора выходить. Как будем действовать? Добираемся до Дрока?

— Я беру Джарри, — неожиданно сказал Колр. — Могу взять Ильма.

Без объяснений все поняли чёрного дракона. Он собирается отнести своих “пассажиров” сразу к деревне. Хельми кивнул ему.

— Беру Коннора и Мирта.

— Я согласен, — сказал Ильм. — Только оставьте меня рядом с машинами Дрока.

— С-сделаем, — кивнул Колр. — Идём на улицу.

— Мы на машинах Чистильщиков, — решил Перт.

Со всеми предосторожностями открыли дверь на улицу, на которой уже стало по-утреннему светло. Трисмегист и Перт подтвердили, что опасности больше нет — ни от Дрокова ветра, ни от мёртвых некромагов. Коннор и Мирт напомнили Ивару и Эрно, что их подвезут до деревни тоже Чистильщики, а также велели, чтобы те не забыли о некромаге, в чьей памяти обнаружили спрятанных детей.

— Мы потом заберём его в деревню, — пообещал Рамону Коннор. — Как только уладим дело с этим Тёрном.

Хельми, чуть в стороне от Колра, уже успел обратиться и ждал своих “пассажиров”, отворачиваясь от чёрного дракона, чьи крылья уже подняли пыльно-каменистые вихри, пока тот первым поднимался в воздух.

Вцепившись в драконьи лапы и где-то даже жалея, что рядом нет дельтапланов, Коннор и Мирт помогли Хельми, слегка пробежавшись, пока он взлетал.

Остановку, как и задумано, сделали рядом со штабом Чистильщиков, где их ждал Дрок. Дрок безапелляционно заявил, что даже драконы не могут полететь просто так к деревне. Тёрн слишком опасен для них, всё ещё могущественный. Так что им всем придётся выступить, что называется, единым фронтом.

Дожидаясь, пока храмовники, Белостенные и некромаги, засядут по машинам, Коннор хмуро думал: “Неужели я ошибся, когда велел Мике бежать в штаб? Неужели ошибся, когда согласился с ним, услышав, что он бежит к пригородному мосту? Но тогда это была очень неплохая идея!”

— О чём думаешь? — прошептал Мирт, который стоял рядом и разглядывал, как храмовники суетятся, рассаживаясь по машинам.

Коннор демонстративно, но молча расслабил застёжку браслета. Хельми покосился на обоих и выполнил то же самое.

“Чувствую себя виноватым, что разрешил Мике бежать от Дрока. Лучше бы он стал заблокированным, но вне опасности!”

“Ты не Люция, чтобы предугадывать, — напомнил Хельми. — Легко сейчас говорить об этом, когда знаешь последствия”.

“Чувствовать себя виноватыми должны наши старшие, — спокойно заметил Мирт. — А они даже не заметили, что сбросили на тебя многие важные решения. Не знаю, что там за заморочки с Тёрном были у храмовников, но с тебя они требуют, как со слишком рано повзрослевшего”.

“Согласен, между прочим”, - хмыкнул юный дракон.

“Честно — я боялся, что на меня кто-то из них будет орать, — признался Коннор. — Именно из-за этого, что я там командовал. А Перт, по-моему, даже не понял, что я обращаюсь к нему, как к… на “ты”, в общем!”

“Всё он понял, — вздохнул Мирт. — Просто он видел твой уровень. Ты во всём разбирался, как будто сам стал храмовником…”

Коннор вдруг почувствовал, что он… жалуется и ищет у братьев поддержки. Прибедняясь. Увлёкшись реверансами, как говорит Селена… И заставил себя молчать. Более того — он не сказал, что голова продолжает болеть. И он страшно опасается, что может вернуться тот, довоенный Коннор, который может испугаться и места, где вдруг оказался, и людей, которые ему незнакомы. А у братьев, как и у всех, кто его сейчас окружает, и так слишком много забот. Поэтому он молчал и об этом. Лишь самую чуточку, чтобы остальным не было видно, он подкорректировал своё личное пространство — можно даже сказать, что замаскировал. Чтобы никто не видел, что вокруг него внутренняя буря продолжает бушевать.

… Люция открыла глаза. Для других это выражение значит — увидел после сна потолок или какую-то другую часть комнаты, потому что проснулся и открыл веки. Но веки драконишки были крепко закрыты. Она открыла глаза во внутренний, довольно живой и энергичный мир. В нём таяли остатки сновидений, и он медленно, но плотно наполнялся видениями иными, о которых девочка уже знала, что эти видения — события будущего. И чаще — плохие события.

Люция не умела говорить про эти видения собственными словами. Поэтому ей часто приходилось их объяснять действиями.

Девочка, лежавшая рядом, успокоилась и перестала плакать во сне и наяву. Люция, понаблюдав за видениями и укрепившись в их значении, открыла глаза в комнату, где, кроме неё, лежали ещё несколько девочек и мама Аманда. Драконишка медленно села на постели и развела руками, насылая крепкий сон на всех, кто был в комнате. Прислушавшись, она повернулась и спустила ножки в сторону. Затем спрыгнула с кровати, слишком высокой для неё. Дома, у Колра, кроватка более удобная — прыгать не надо. Но сейчас Люция держала в себе другое, а потому не стала сползать. Времени мало.

Босиком дошла до двери и оглянулась. Спят. Крепко.

Открыв дверь и выйдя в коридор, малышка-дракончик толкнула её назад. Добежала до лестницы. Прислушалась. Селена дома. Дома мальчик-оборотень Колин, с чьей сестрёнкой Люция дружила, потому что волчишка так здорово катала её, маленькую, на своей спине. Дома старый эльф, который однажды больно прижёг ранку на ноге Люции, но это ничего, потому что ранка быстро зажила. Дома — это Люция считала не тех, кто спит, а тех, кто бодрствует. И кого ей придётся потревожить.

Впрочем, нет. Спускаясь по лестнице, драконишка услышала, как вскочили с места старый эльф-целитель и Колин и побежали к двери.

Слишком долго прислушивалась. Предупредить не успела.

Зато осталась Селена. Она важней. И её Люция предупредить успеет.

И драконишка чуть не полетела по лестнице, едва не свалившись в самом низу. Только и успела, что крылья выпустить, чтобы уж точно не упасть.

Но побежала не к Селене, а в ту часть веранды, которая вела в жилую комнату хозяйки места. Фыркнув на магическую защиту, которая слабо возражала против присутствия чужака, Люция, как истинный дракон, легко прошла её и очутилась в комнате. Обежав её, нашла сундук, про который ей тоже скинули информацию в видениях, и с трудом открыла тяжёлую крышку. Перегнувшись через край, вынула из него ещё более тяжеленное оружие, положила на пол. За вторым пришлось залезть в сам сундук и просто-напросто выкинуть его наружу, зная из тех же подсказок, что оно не заряжено, как и первое.

Затем ухватилась за дула обоих ружей и потащила их с веранды к гостиной для взрослых. Селены нет. Где она? Ага, ушла в столовую — готовиться к приёму гостей.

Ружья тяжёлые даже для крепкой драконишки. Так что Люция догадалась, что можно сделать, чтобы обратить на себя внимание Селены. Девочка подняла дула насколько сумела, а потом разжала пальцы. Грохнуло хорошо так! Селена выскочила из столовой немедленно!

— Что случилось, Люция?! — испуганно спросила она — и ахнула, увидев ружья, которые валялись перед дракончиком.

— Тебе! — велела Люция и нагнулась за одним из ружей. — И ещё кому-то! И ещё надо! Возьми!

— Но, Люция… — хозяйка никак не могла успокоиться, а потому не понимала, хотя и отняла ружьё у драконишки.

— Бернар с-сам с-стрелять не с-сможет, — вздохнула Люция. — У Мики тоже ружья нет. И у Колина. У тебя ес-сть. У магов ес-сть. Ещё кому-то даш-шь!

Селена присела перед ней на корточки, уже со страхом вглядываясь в её глаза. Кажется, хозяйка дома начала понимать.

— Люция, мы должны взять ружья, чтобы встретить того, кто приедет?

— Да.

— Бернар в опасности?

— Да. Мика, Колин — тоже.

— Спасибо, Люция, — кивнула ей Селена и встала. — Пойдём — провожу на второй этаж. А потом…

— С-сама, — проворчала драконишка. — Беги — не ус-спееш-шь!

— Беги?! — повторила Селена и, зажав оба ружья под мышками, бросилась из гостиной. Хлопнула дверь, и Люция вздохнула: хоть бы Селена не забыла начинить ружья теми штучками, которые так грохочут, когда ими стреляешь!

Прежде чем подняться на второй этаж, к маме Аманде, Люция подбежала к окну, выходящему на улицу, и, забравшись на стоявший рядом стул, выждала. На пасмурной деревенской улице было пустынно. Но вот стукнула входная дверь в Тёплую Нору. Секунды спустя на улице появилась Селена с охапкой ружей и сумкой — драконишка понадеялась, что именно в сумке будут те гремящие маленькие штучки. Селена огляделась, а потом припустила бежать к противоположной улице, к самому близкому дому. В нём — знала Люция (она всех жителей знала!), живёт маг Ривер. Хотя — припустила бежать — это не совсем верно: от тяжести перегибаясь на одну сторону, хозяйка места с трудом тащила оружие.

Через несколько минут драконишка убедилась, что к Пригородной изгороди идёт небольшая толпа вооружённого народа: и люди, и оборотни, и эльф Корунд, который проснулся, когда Селена пробегала мимо веранды — гостевого кабинета, где он спал. И ему Селена успела стукнуть в окно…

Успокоившись на этом — прорицание получило необходимое противодействие! — Люция сползла со стула и побежала на второй этаж Тёплой Норы. Нельзя, чтобы мама Аманда испугалась, проснувшись и не найдя на месте своей упрямой дочки-драконишки. Да и за новенькой девочкой надо приглядеть, чтобы не плакала… И, топая босыми ножками и хитро улыбаясь: а Селена, испугавшись, даже не заметила, что она босая! — драконишка вернулась в постель и натянула на себя одеяло…

Глава двадцать первая

Он, высокий, внешне худой от недоедания подросток, легко придерживал под мышки повисшего на его руках без сознания, довольно грузного старика Бернара, ощерясь и бросая по сторонам злобные взгляды, словно затравленная бездомная собака.

Со стороны деревни в него целились из ружей собравшиеся у изгороди жители. Драконы, со своими “пассажирами”, опустились на луговине, ближе к пейнтбольному полю, отрезая ему путь к погибшей в войну деревне. Армия храмовых машин подъезжала, неумолимо беря его в полукольцо. А с обеих сторон от Тёрна стояли вконец растерянные Мика и Колин.

Оправившись от приземления, Коннор огляделся. Возле ближайшей к нему машины уже стоял Дрок. Мальчишка-некромант хотел отвести от него взгляд, чтобы проверить, как чувствуют себя младшие братья, но уловил вроде как мельком брошенный на него настойчивый взгляд Белостенного. Незаметно подошёл к нему ближе. Встал рядом — двое храмовников даже потеснились, чтобы дать ему эту возможность.

— Поговори с ним… — прошелестело от Дрока, который, показалось, даже не посмотрел на него.

— Я?..

— Ты подрос, но ты выглядишь младше своих лет. И умный. Отвлеки его, — опять-таки не глядя на Коннора, велел Дрок. Мальчишке некроманту почудилось даже, что он не двигает губами, говоря с ним.

— Он стянет с Бернара, если поймёт…

— Ему не нужна магия Бернара. Иди к нему. Ты дерзкий — сумеешь отвлечь.

Коннор с сомнением уставился на Тёрна. Не нужна магия Бернара? Почему? Впрочем, другой вопрос гораздо важней. Дрок уверен, что Коннор сумеет отвлечь Тёрна от его жертвы. Опять сбросили проблему на него… А ему решай… Удобно: что бы ни случилось, храмовники останутся не при чём… А что делать ему, Коннору? Как заговорить ему зубы? Тёрн — Паук. Может, в этом всё дело? Этот эльф самоуверен, но не боец. Он именно что Паук, таящийся по глухим углам и оттуда плетущий свою паутину для слабых, но жирных мух… Но не боец.

Именно это застряло в мыслях Коннора, когда он улучил момент — Тёрн скосился на деревенскую изгородь. И мальчишка-некромант рывком отошёл от Белостенных. И только тогда понял Дрока: несмотря на уверения в магической неспособности Тёрна взять силу от Бернара, Дрок боится за старика-целителя. Боится, что Паук где-то прячет другое оружие — холодное, например. И может убить Бернара чисто физически. А потому нужно отвести внимание Тёрна и…

Почувствовав упорный взгляд, Коннор приподнял бровь: на него умоляюще смотрел Мика, который был в полной растерянности. И тогда Коннор решился. Ловя частые паузы, в которых Тёрн нервно озирался, он быстро перешёл от машин к драконам. А уже от них позвал:

“Колин! Мика! Уходите от него! Быстро!”

“Но Бернар!..” — плачуще отозвался мальчишка-оборотень.

“Тёрну не нужна обычная магия! Ему нужна только некро!”

“А как же там — в пригороде?”

“Тамошние некромаги снятую с магов силу пропускали через себя! Они-то могли это сделать! Но Тёрн брал готовую некро уже у них, для чего и устроил паутину! Он не убьёт Бернара — он только пугает!”

До младших дошло — и оба немедленно порскнули в разные стороны от Тёрна. И потом рванули к Селене — к изгороди, которая, “узнав” обоих, пропустила их и без пропускных браслетов — они же братство! Селена бросилась им навстречу, обливаясь слезами, обняла. А потом вернулась вместе с ними встать во главе мужчин, готовых оборонять деревню.

Коннор точно не знал, так ли всё то, что он им о паутине сказал, на самом деле. Но высказанное выглядело логично — для него: а зачем иначе Тёрн создал паутину? Только для того, чтобы перерабатывали для него омолаживающую силу другие.

Да и пусть бы его выводы были ложью! Ему необходимо было обезопасить младших братьев, а потому говорил убеждённо. И они этой убеждённости поверили. Тёрн остался перед деревенской изгородью в полном одиночестве.

Правда, недолго. Из ближайшей к нему машины вышел Дрок и уверенно подошёл к нему. Коннор тоже постарался не отставать, хотя вокруг и так было много защитников для главы ордена Белой Стены.

— Отпусти старика, Тёрн! — повелительно сказал Дрок, и Коннор про себя даже в такой ситуации умудрился смешливо фыркнуть: сам-то, небось, постарше Бернара будет!

— А что взамен? — оскалился Тёрн. — Что взамен? Я хочу этого мальчишку-некромага! — И ткнул пальцем в Коннора.

— Подавишься! — презрительно и достаточно звучно, чтобы услышал убийца, ответил тот.

— Отпусти старика, — монотонно повторил Дрок.

Они стояли в трёх шагах друг от друга: “подросток”, с чёрными (непривычно для эльфа) глазами, которые прятались в жёстких, морщинистых веках — и крепкий седовласый старик, в белых одеждах, с ярко-синими глазами, в которых даже нет намёка на долгие годы жизни. И сбоку — Коннор, уставший, голодный, но злой.

— У нас тупик, — криво ухмыльнулся Тёрн. — У нас тупик, если ты не понял, Дрок. А ведь ты считаешь себя лучшим из лучших! Так почему же ты не понимаешь, что наша ситуация проигрышная по всем параметрам? Если я отпущу старика, вы наброситесь на меня, будто натасканные на кроликов псы. Не отпущу, убью его — будет то же самое.

Коннор собрался, как перед прыжком. Вот оно! То, с чего можно начать говорить!

— Того же самого не будет, — сквозь зубы процедил он. — Если ты убьёшь Бернара, я тебя никому не отдам. Я буду убивать тебя лично. Каждый день — понемногу. Я буду добавлять физическую боль к той боли, которую ты будешь чувствовать, в считаные дни превращаясь в старика и умирая от старости. А ты знаешь, Тёрн? Процесс старения начался! Отпусти Бернара, Тёрн! Белостенные будут к тебе милосердней, чем я!

— Кто ты такой, чтобы я поверил, что ты настолько жесток?! — хрипло завопил “подросток”, от ярости плюясь слюной с каждым словом. — Я тебя не знаю! Кто ты такой, если я впервые вижу тебя? Почему я должен верить твоей болтовне? Почему я должен верить какому-то сопляку, который мне интересен только тем, что носит вокруг себя отличную порцию некромагии?!

Коннор встал в шаге от Бернара, которым Тёрн прикрывался, как щитом.

— Я убийца, — вновь сквозь зубы проговорил он — и распахнул часть личного пространства, где пряталось прошлое.

Тёрн жадно качнулся к нему. Поначалу, едва он “увидел”, как мальчишка раскрывает личное пространство, кажется, он решил, что неизвестный мальчишка-некромант всё-таки готов отдать некромагические силы взамен на жизнь старика-эльфа.

Но он — “видел”, а потому внезапно для себя оказался среди одичавших оборотней — в самом центре взбесившейся своры. Они кровожадно визжали, убивая налево и направо, причём убивая не только тех, кто попался им на пути, но и себе подобных — ведомые сумасшедшим азартом дикой крови… Сначала они не обращали внимания на Тёрна, который от ужаса прижал к себе старика-целителя, готовясь бросить его на растерзание, если что. Но потом… Вся свора внезапно развернулась к единственному эльфу среди одичавших. Открыв рот и задыхаясь, Тёрн, окаменев, смотрел на окровавленные морды, скалящиеся жуткими клыками, — на морды, от которых ощутимо для эльфа, с его рафинированно чутким обонянием, несло плохо переваренной, почти тухлятиной, из-за чего Паука начало тошнить…

“Селена, стреляйте в воздух!”

К завыванию одичавших оборотней, которое пронизывало страхом до последней клеточки тела, прибавились неожиданные выстрелы, которые грохотали так, что били по ушам… Ничего не понимая, Тёрн пятился от уродливых оборотней, которые продолжали идти к нему — кто на четырёх конечностях, которые лапами не назовёшь; кто — на двух, полусогнутых и будто лысых из-за недостатка шерсти. И все эти фигуры из немыслимо кошмарного сна надвигались на эльфа настолько ощутимо угрожающе, что он…

Он повалился на землю, визжа и подёргиваясь в конвульсиях.

Дрок успел подхватить Бернара, который повалился рядом, потому что ослабевшие пальцы Тёрна его не держали.

При виде странного припадка Тёрна Белостенные бросились к Дроку на помощь — привести в себя старика-целителя.

А Коннор услышал странный зов Дрока:

— Коннор, подойди!

Зачем? Уставший от напряжения (работа с иллюзией иной раз даётся очень сложно), мальчишка медленно развернулся к нему и не понял: ему предназначался странный благословляющий жест Дрока, которого никто не заметил в суматохе, пока вязали Тёрна, пока помогали Бернару… Потом подбежали взволнованные старшие братья, Ильм, Трисмегист, храмовники-некромаги во главе с Пертом… И, покачиваясь, словно только что очнувшись от глубокого сна, Коннор, с полузакрытыми глазами, бездумно следил, как руководитель научно-исследовательского отдела ордена Белой Стены незаметно для взбудораженных людей и существ снимает с них память о формуле и о магическом жесте, снимающем с магов их силу. Только Трисмегист раз вздрогнул, оглянувшись на Дрока, но тут же забыл о нём, занятый плачевным состоянием Бернара…

Взглянув на горизонт, Коннор попытался улыбнуться: солнце, будто противостоя суматохе, поднявшейся перед деревенской изгородью, их гомону и вою, бесконечно плывущему над толпами, поднималось медленно и торжественно…

“Я устал? — вяло спросил себя мальчишка-некромант и так же вяло кивнул подбежавшему к нему Ивару. — Может, заболел?”

Кажется, о том же подумала и Селена. С ружьём за плечом, она быстро подошла к нему и велела:

— Положи руку мне на плечо.

Он не понял, но послушался. Это же Селена…

А она обняла его за пояс и повела к деревне. За ней потянулись все жители — домой… Звучит-то как — домой… Коннор хотел обернуться, посмотреть, что там делается перед воротами, но делать лишнее движение было настолько нежелательно, что он просто удивился: “А зачем тебе оглядываться? Тёрн теперь — забота Белостенных… Да и долго ли он проживёт?.. И это тоже не моя забота. Моя забота — остаться Коннором, который помнит всё. Вот только…”

Как его довели до Тёплой Норы, как подняли на мансарду — он не помнил. Голова болела ноющей болью, и, уложенный на постель, мальчишка-некромант в последние секунды сознания помечтал: “Вот высплюсь… А проснусь — и всё будет, как прежде…” А уплывая в тёмную даль, единственное, что ощутил: кровать под ним заскрежетала так, что он чуть не проснулся.

… Схватившись за низкие стенки кровати, Селена кивнула Мирту:

— Тащим в середину!

— Пентаграмма! — понял Хельми, бросившийся ей на помощь, чтобы заменить.

— Я не знаю, что может с ним произойти, но он так вымотан, что я боюсь возвращения одного из тех двух Конноров, которые были недавно, — лихорадочно объяснила хозяйка места, поправляя на мальчишке-некроманте одеяло.

— Кто станет пятым? — быстро спросил Мика. Он явно обрадовался мысли выспаться, несмотря на сияющее солнцем утро.

— Берилл, — решила Селена.

— Почему он?

— Я сейчас должна справляться с кучей нового народа в доме. Берилл — единственный ваш брат по крови. Ивар — тоже мог бы. Но он слегка… — она задумалась и покачала головой. — Сказать причины не могу, потому что сама не знаю, но чувствую — ему нельзя. Нужен именно брат по крови.

Она заметила, что одна рука Коннора свесилась, и подняла её, чтобы положить на край кровати. Что-то зацепилось за простыню, и Селена уже осторожней отогнула край джемпера — мальчишку положила, как был, одетым, чтобы не тревожить.

— Что там? — спросил Колин, тянясь посмотреть.

— Блокнотик Микин, — ответила Селена. И жалко улыбнулась: — Я сниму его и оставлю в его тумбочке. На всякий случай. Вдруг он… Коннору ещё пригодится.

— Передай мне, — предложил Хельми. — Я с-сам положу, а ты беги. Я же вижу — ты торопиш-шьс-ся.

Селена отдала и встала на выходе, оглядывая, всё ли они правильно сделали.

— Зовите, если вдруг что, — ненужно сказала она и сама почувствовала эту ненужность лишних слов, сказанных только потому, что уходить не хотелось.

Но ребята её поняли.

— Позовём, — твёрдо сказал Мирт.

— Ивар, пойдём, — позвала она и за руку вывела притихшего маленького друида, который нисколько не возражал ни против того, что ему придётся покинуть наконец вспомнившего его брата, ни против того, что не придётся принять участие в живой магической пентаграмме.

Привели сонного Берилла — до утренней побудки ещё два часа. Но братство знало, что Берилл — вообще-то, любитель поспать, так что надеялись, что успеют выспаться в целостной пентаграмме… Уложили его, кратко объяснив, что сны самого младшего брата их братства очень нужны Коннору. Мальчишка-вампир, с трудом открывая глаза, утвердительно покачал головой и той же головой свалился на предложенную подушку.

Мирт огляделся.

— Ложимся? Я сам страшно устал… Хельми? Ты что?

Юный дракон стоял у тумбочки Коннора и так презрительно ухмылялся, что трое пока бодрствующих братьев немедленно подошли к нему. В руках Хельми держал блокнот Коннора, и губы дракона кривились не то от злости, не то от ещё какого-то сильного чувства. Мирт вопросительно кивнул ему, и Хельми открыл блокнот, чтобы показать братьям — особенно мальчишке-эльфу — последние страницы.

— Что это? — спросил Мика. — Я не понимаю. Формула точно не магически техническая, но интересная.

А Мирт, поскольку он ощутил, что Хельми не зря именно ему сунул блокнот с раскрытыми страницами, попытался догадаться сам, вглядываясь в мелкий, но отчётливый почерк Коннора. И почувствовал, как отхлынула кровь от лица, и тихонько охнул, оглянувшись на спящего мальчишку-некроманта. Поднял глаза на Хельми.

— Меня аж затошнило, — почему-то прошептал он, и младшие братья тоже вопросительно начали посматривать на обоих старших.

— С-старик Дрок! — категорично сказал Хельми.

— Согласен. — Мирт снова взглянул на Коннора. — Я понял, почему он это сделал. Но так… легко и твёрдо лишить нас памяти… Мне эта формула не нужна. Вряд ли она нужна и Коннору. Помнится, мы хотели просто посмотреть, как сокращали её Перт и Трисмегист. — И тут же спохватился: — Как ты думаешь, Трисмегист тоже забыл о ней?

— Мне кажетс-ся, для него она вс-сего лиш-шь игруш-шка, — хмуро сказал Хельми, и вдруг его передёрнуло. — Но я… — Он злобно выдохнул. — Так легко… Как будто мы куклы… Никогда не забуду Дроку это наруш-шение всех-х ос-снов…

— Слушайте, вы о чём? — не выдержал Мика. — Может, объясните, чего вы тут злитесь? А то как-то страшно на вас глядеть!

— Мика, потерпи до утра, — попросил мальчишка-эльф, тоже переполняясь не самыми лучшими эмоциями: главный кодекс мага запрещал исподтишка воздействовать магически на живых! А тут его нарушил Белостенный!

— Я не с-сумею ус-снуть теперь! — раздражённо сказал Хельми. — Ес-сли не возражаете, предпочёл бы лежать и читать — с-солнца уже дос-статочно.

А Мирт вдруг тихонько рассмеялся.

— Всегда думал о тебе, как о коварном драконе, похожем на Вальгарда, — спокойно сказал он, присев на свою кровать.

— Ты что-то придумал? — насторожился Хельми, и оба младших брата тоже с интересом уставились на мальчишку-эльфа.

— Ну, Хельми, элементарно же, — хмыкнул Мирт, всё ещё держа раскрытый блокнот Коннора. — Сначала подойдём к Трисмегисту и спросим, помнит ли он, как записывал формулу того магического жеста. Если не вспомнит — покажем. Потом спросим у него совета, как напомнить Перту эту формулу.

— А ему-то зачем?

— Как зачем? — удивился мальчишка-эльф. — Помнишь того храмовника, который им подсказал нужные знаки? А если вместе с забытой формулой Перт забыл и про умного и талантливого некромага? А ведь ему такие тоже нужны! Вот и напомним.

— Любопытная ответка Дроку, — задумчиво сказал юный дракон.

— Любопытная — не то слово, — ласково сказал Мирт, едва удерживаясь от смеха. И Хельми с новым интересом взглянул на него. — О блокноте мы никому не скажем. И кто кому первым сказал о формуле — тоже. Пусть Дрок понервничает, что его сила… скажем так, дала сбой.

Хельми, уже присевший на свою кровать, затрясся от беззвучного смеха.

— Мне нравитс-ся, — признался он, отсмеявшись.

— Всё потом, — закончил Мирт. — Сейчас спим, видим сны и надеемся, что Коннор проснётся тем, кем был только что.

— Завтра в школу не пойдём, — сонно сказал Мика, натягивая на себя одеяло. — И вы нам всё-всё расскажете. Иначе мы с Колином вам всё не расскажем.

— А есть что-то, чего мы не знаем? — насмешливо спросил мальчишка-эльф, который намекал на непрестанную связь между братьями и которому понравилось быть интриганом на уровне Хельми.

— Кое-что небольшое, но есть, — пробормотал Колин, свернувшийся клубком.

Со старших сон слетел немедленно. Правда, Мирт тут же нашёл нужные слова:

— Это очень важно и на что-то влияет? — встревоженно спросил он.

— Нет, не влияет. Но вы должны знать… — зевнул Мика. — На всякий случай.

Старшие переглянулись: если не влияет — значит, и правда подождёт.

Через минуты на мансарде глубоким сном спали шестеро мальчишек.

… Она отвела спотыкающегося от усталости Ивара в комнату Ригана. Как только маленький друид понял, куда она его ведёт, мгновенно выпрямился, проснувшись, и перестал шагать. Пришлось остановиться на минутку и объяснить:

— Берилл и Тармо с Виллом объяснили Ригану, что ты хороший человек. Риган снова разрешил тебе здесь спать.

— Берилл и двойняшки? — пробормотал Ивар, с недоумением глядя на дверь в комнату. — Но ведь они сердились…

— Хуже того, — усмехнулась Селена. — В Тёплой Норе они достали всех своими вопросами о том, прав ли ты был, оставляя их под щитом Коннора. А когда наслушались этих объяснений, пришли к выводу, что ты был прав. Так что… Риган не возражает против тебя, потому и шагай к своей кровати. Она не занята. Бельё я поменяла. — И добавила уже без насмешки: — И пусть кровать Коннора слегка сдвинута, но ты же сумеешь его прослушать, случись что не так в комнате братства.

— Ты… знала, почему я выбрал это место? — прошептал Ивар.

— Знала.

Маленький друид постоял немного перед закрытой дверью, а потом сам потянулся открыть её. Он вошёл и тут же закрыл за собой. Селена только и успела заметить, как он обернулся кивнуть ей… Послушав и убедившись, что драк и воплей не будет, как не будет и вылетающих из комнаты слишком самоуверенных маленьких друидов, Селена чуть не бегом помчалась на первый этаж, к себе, где её то ли ждал, то ли не ждал любимый семейный. В любом случае он оставался любимым…

Влетела в пустое помещение. И тут же услышала, как стукнула дверь в тамбур.

Джарри ввалился в бывший кабинет, нынешнюю жилую комнату, и с жадностью взглянул на кровать. По дороге к ней обнял Селену, и она успела снять с него почти всю одежду. А когда он свалился на постель, тут же засопев, она, улыбаясь: “Дома!”, укрыла его одеялом, посидела перед ним, спящим, устроившись на коленях и положив подбородок на кулачки. Ещё улыбнулась, вспомнив, что с порога хотела пожаловаться семейному, что некоторые маленькие драконишки не только побывали здесь, но и успели обнаружить сундук с оружием, а потому необходимо искать новое место для опасных предметов — отнюдь не игрушек… Посидела немного на коленях, любуясь исхудавшим от усталости, но безмятежным лицом Джарри… А потом спохватилась и помчалась наверх — посмотреть, как там Стен. Как там новички. Как там…

Нет. У подножия лестницы она вздохнула и побежала на улицу. Что бы ни происходило в Тёплой Норе, здесь все будут друг другу помощниками, а вот Бернар…

И она побежала к учебке, где на втором этаже, с жилыми комнатами, одна издавна принадлежала старику-целителю. Когда же она ворвалась на второй этаж, куда Белостенные отнесли Бернара, выдохнула, открыв дверь в его комнату.

У кровати старика-эльфа сидели Трисмегист и Колр. Один вливал силу в сонного старика, другой чертил магические знаки, закрепляющие его личное пространство. Сам Бернар спал и, очевидно, очень глубоко, потому что черты его лица, недавно жёстко напряжённые, сейчас были расслаблены.

— Селена? — удивился Трисмегист.

— Как он? — обеспокоенно спросил хозяйка места, подтаскивая стул ближе к кровати старика-целителя. — Как Бернар?

— С-с ним вс-сё замечательно, — размеренно, словно утешая её, ответил дракон.

— Но назавтра, то есть уже сегодня, как он будет себя чувствовать? — настаивала Селена, приглядываясь к пока ещё серой коже Бернарова лица.

— Хорошо, — невозмутимо ответил Трисмегист и спросил сам: — Как там наши мальчики? Спят?

— Да, они организовали пентаграмму для Коннора. Боятся… — у неё самой перехватило дыхание, когда она подумала о том мучении, которое испытывала в течение полугода: есть один мальчишка, но у него две личности. И ему плохо, и плохо всем в Тёплой Норе, кто его знает и любит. А что делать — никто не знает.

— Кто пятый? — спросил Колр.

— Берилл.

— Может, и получится, — задумчиво оценил Трисмегист. — Идите досматривать сны, Селена. Завтра у вас трудный день.

— Я зашла проведать Бернара, — снова ненужно объяснила она и взглянула на Колра. — Заодно предупредить, что Аманда с Люцией спят у нас. Эрно тоже не стал добегать до дома — уснул в комнате у кого-то из мальчишек.

— С-спас-сибо, — сказал чёрный дракон. — Я думал — Аманда ос-станетс-ся дома.

— Ильм уходил домой — своих забрал, — сказала Селена. — Может, после того как закончите здесь, поспите у нас, в гостевом кабинете?

— С-скорей вс-сего так и с-сделаю, — улыбнулся дракон.

И Селена, снова с надеждой взглянув на спокойное лицо Бернара, тихонько распрощалась и ушла. Пора идти не только проверять маленький народ, но и напоминать домашним и вставшим спозаранку троллям на кухне, что сегодня состав Тёплой Норы увеличился на несколько едоков.

Когда хозяйка места ушла, Колр переглянулся с Трисмегистом.

— На чём мы остановились? — усмехнувшись, спросил старый бродяга.

— На том, с-стоит ли с-спраш-шивать у мальчиков, помнят ли они о ф-формуле.

— Помнят, — уверенно сказал Трисмегист и объяснил: — Я видел болтавшийся на запястье Коннора блокнот с записями, которые он сделал в том здании. И думаю, что вопрос этики сейчас не стоит. Мальчикам практическое применение этой формулы не нужно. Они знают конечный результат её использования.

— Но почему Коннор запис-сал её? — настаивал чёрный дракон.

— Мальчик постоянно учится, — пожал плечами Трисмегист. — Ему интересно, как минимум, создание этой формулы и умение её сокращать. Думаю, эта формула станет для него толчком к изучению того, как составлять формулы заклинаний и иных магических жестов. Помнится, Хельми одно время увлекался созданием пентаграмм. Возможно, запись в блокноте станет для обоих импульсом для нового увлечения.

— Бернар с-спит обычным с-сном, — заметил Колр. — Пора нам его покинуть. Не разбудить бы нечаянно.

И дракон с эльфом осторожно вышли из комнаты Бернара. У Тёплой Норы они распрощались и поспешили каждый своей дорогой: Колр в кабинет, где он уже, бывало такое, спал ранее, а Трисмегист ушёл в сад, чтобы незаметными тропками добраться до своего домика.

Глава двадцать вторая. Последствия

Все тревожные для обитателей Тёплой Норы ночи Бернар сидел в гостиной, готовый по первому зову или сигналу прийти на помощь. Рядом с ним всегда была котомка, набитая снадобьями или перевязочным материалом. Но сегодня он остался в своей комнате, будучи “сбитым с ног”, существом, которому он искренне сочувствовал. Правда, в комнате он был не один. Селена знала: едва из комнаты в учебке уйдут Трисмегист и Колр, их место у постели старого эльфа займёт один из самых скромных жителей деревни — старый маг Рун. О нём обычно частенько забывали, потому как по жизни Рун являлся очень незаметным человеком. Но Селена видела, что старому магу нравилось общение с Бернаром, как и Бернару нравились неспешные прогулки с ним по саду учебки или к молодому лесу, который был восстановлен после прошлогодних событий силами всей деревни — на радость старику эльфу. Так что в своей комнате Бернар точно пребывал не в одиночестве, и старый маг мог присмотреть за ним, если старому целителю что-то понадобится. Ну и уж совсем на всякий случай, в учебке спал Алистир, некромаг-преподаватель.

Однако нарушать сложившиеся традиции Селена тоже не собиралась.

Усмехаясь над собой, сначала она заняла любимое кресло Бернара, покидая его только затем, чтобы время от времени заглянуть в свою комнату и посмотреть, как спит уставший до смерти семейный. В первый же приход к нему она поставила на столике рядом с кроватью большую чашку с молоком и лепёшки. И улыбнулась через полчаса, убедившись, что на столике осталась лишь пустая посуда. Как и на мансарде, куда чашки с молоком и лепёшки доставили домашние под её командованием. Как и в комнате Ригана, куда поневоле пришлось занести аж пять чашек, чтобы не обидеть ни хозяина комнаты — Ригана, ни друзей Ирмы тем, что кормят лишь Ивара, хоть это и понятно — почему только его…

За час до побудки она обошла все комнаты и убедилась, что в Тёплой Норе всё тихо и спокойно. После чего перебралась в детскую гостиную и уселась на небольшом диване, с которого открывался прекрасный вид как на лестницу на второй этаж, так и на входную дверь в дом. Дети часто просыпались раньше, так что Селена оказалась во всеоружии, кутаясь в палантин из козьей шерсти и лишь временами постыдно задрёмывая.

За сорок минут до побудки в гостиную заглянул Колр, а потом, почти сразу, спустилась Аманда, которая предупредила:

— Мы — домой. Эрно тоже проснулся и сейчас спустится и пойдёт с нами. А Люцию я оставила. Пусть спит.

— Пусть, — согласилась Селена, улыбаясь.

Колр и его семейная ещё не знают о происшествии на рассвете. Аманду Селена вообще не собиралась тревожить. Хотела рассказать об утреннем прорицании драконишки только Колру, а там уж пусть сам решает, рассказывать ли семейной о дочке, которая тащила два ружья, ладно ещё не заряженных, из бывшего кабинета до гостиной.

Чёрный дракон улыбку заметил. С тревогой сощурился, но Селена улыбнулась иначе: “Потом, Колр. Потом всё расскажу”. И Колр кивнул, будто понял, почему на этот раз она улыбнулась ему по-другому, и, дождавшись Эрно, вышел со своим семейством из Тёплой Норы. Эрно, как заметила Селена, не очень был доволен, что не только проснулся, но и показался матери: судя по всему, он бы предпочёл позавтракать в Тёплой Норе вместе с Маев.

За полчаса до побудки спустилась в гостиную Лада. Она прошептала: “Доброе утро” и устроилась рядом с Селеной — на диване же. Подтащила к себе чью-то корзинку с вязанием, посмотрела на окно, за которым по-весеннему сильно сияло солнце, и принялась за рукоделие, довязывая на пяти спицах сверху вниз то ли жилет, то ли что-то посложней. Работы предстояло довольно много, так что неизвестный пока вязальщик всё равно потом продолжит вязанье, возможно даже порадовавшись, что большая часть работы выполнена кем-то другим. Селена посматривала на девочку-мага, очень хорошо понимая, почему та так рано появилась здесь: до того, как Коннор изменился, он вставал одним из первых. И Лада, зная по вчерашним событиям, что мальчишка-некромант вспомнил обе свои жизни, ждала его, нетерпеливо поглядывая на лестницу. Ждала увидеть, каким он стал. Ждала, зная, что жизнь Тёплой Норы постепенно возвращается к прежним устоям…

Минуты спустя после своего появления Лада резко подняла голову и тут же разочарованно поджала губы: с лестницы спускался один из новичков — мальчишка-вампир Аметрин. А следом за ним шёл Фиц. Спустились, не сразу сориентировались, что где, так что Селена негромко предупредила, что в гостиной они не одни:

— Доброго утра!

Мальчишки вразнобой поздоровались, немедленно зашагав к ней. Лада тоже пискнула приветствие и снова уткнулась в вязание, теперь чуть отстранившись от хозяйки дома, всем телом подавшись к свету из окна. И вязать легче, и показала, что не помешает беседе, которая явно намечалась. Хотя Фицу улыбнулась персонально. Как и он ей.

Тем временем ученики-некромаги подтащили маленькую скамейку и, усевшись на ней, некоторое время переглядывались, не решаясь начать разговор. Пока Селена с тихим смешком не вспомнила прибаутку своего мира и не сказала им доверительно:

— Если что — я не кусаюсь.

Оба от неожиданности посмеялись, и широкоплечий белобрысый Аметрин заговорил наконец:

— Нам здесь очень нравится, Селена, — и искательно заглянул в глаза хозяйки. — Здесь столько друзей можно найти! И отдельные спальни, и кормят вкусно…

— Но? — помогла Селена.

— Мы хотим продолжить учёбу у некромагов. Мы уже привыкли, что они к нам относятся очень сурово, что у нас строгий распорядок дня.

— И вы согласны поехать в Старый Город? — догадалась она. — В храмовую школу некромагов?

Фиц, тоже светленький, но более худенький, как-то тоскливо посмотрел в сторону лестницы на второй этаж, бросил взгляд на словно затаившуюся Ладу, будто взывая о помощи… Селена хмыкнула: интересно, где-нибудь так радовались его появлению, как здесь?

— Мы не знаем, — признался Аметрин. — Не знаем, что делать. Мы помним, что вы нам сказали в прошлый раз — что у вас самих есть преподаватель некромагии. И мы знаем, что Перт будет требовать нашего перехода в Старый Город. Но, говорят, там очень тяжело учиться. С другой стороны, некромаги — это большая сила. А у нас — талант. Морганит так сказал, после того как нас выбрали из всех.

— Вас двое? — поинтересовалась Селена. — Тех, кто хочет продолжить учёбу?

— Ещё Лора, — тихо сказал Фиц. — Нет, Селена, здесь, у вас, и правда здорово. Но в Старом Городе мы получим больше, чем если просто будем ходить в обычную школу.

— Итак, двое из ваших хотят попасть к родным, — обобщила она. — Трое — в Старый Город. Если сомневаетесь, что именно сделать, можете поговорить сегодня с Пертом. Он приедет ближе к обеду.

Мальчишки как-то обречённо переглянулись. Селена постаралась не фыркать, глядя на них, смущённых и недовольных. Мало того — не знают, чего именно хотят, так ещё и с Пертом боятся говорить! Но потом до неё начала доходить нехитрая истина: ребята, бывшие ранее в услужении у некромагов-самоучек, сами того не подозревая, хотят не просто учиться у некромагов Старого Города. Они устали от определённого одиночества. И хотят быть частью храма — частью некромагического… воинства, которое, несмотря на все свои недостатки, горой стоит за своих. Им непроизвольно, может — того даже и не желая, дали прочувствовать в школе-интернате, что они — частичка громады. Кому же после полуголодной, бездомной и часто безнадёжной на будущее жизни в пригороде захочется отказаться от такой… роскоши? И ждут от Селены они не уговоров остаться, а именно что совета, что делать далее.

— Ладно, — задумчиво проговорила Селена. — У меня к вам несколько вопросов. Вы сказали, что втроём хотите в храм некромагов. А почему умолчали о младших? Я видела, Аметрин, как ты беспокоился за Эдена, потому и спрашиваю.

Подросток-вампир неудержимо улыбнулся. Притом его светло-серые глаза стали мечтательными.

— Мы уже взрослые, — объяснил он. — Мы… я не знаю, как это называется… Ну, выбрали, что хотим…

— Определились? — помогла Селена.

— Ага! А они… Селена, не отдавайте Перту младших! Они, конечно, сильные некромаги, особенно Эден, но они ещё маленькие!

И будто эхом:

— Аметрин! Фиц! — радостно вскрикнули из столовой, и две пары маленьких ног быстро простучали по полу, приближая их хозяев к детскому уголку.

— Привет-привет! — поднял руку подросток-вампир, улыбаясь подбегающим Эдену и Синаре. Те тоже помахали руками взрослым и с головой нырнули в свои детские дела: одна помчалась к шкафу с куклами, другой — к машинкам.

— Вот видите, — шёпотом сказал Фиц, невольно улыбаясь.

— Хорошо, — серьёзно сказала Селена, в душе чуть не хохоча от радости: ей бы тоже не хотелось отдавать Перту самых младших. — Подытожим: вы не хотите прерывать учёбу, я говорю с Пертом, чтобы он вас забрал. Последний вопрос: вы знаете, что, будучи сиротами, не имеете права на каникулы в храмовой школе?

— Да, нам уже говорили, — кивнул Фиц.

И Селена заглянула именно в его глаза:

— И тебе не жаль? Я понимаю, что всё, бывшее в годы войны, слишком далеко. Но ведь здесь остаются твои друзья.

Мальчик-некромаг прикусил губу, а потом покачал головой.

— Со мной будет Лора.

— Ладно, — кивнула Селена. — Значит, уже сегодня вы уезжаете в Старый Город. — Оба подростка просительно посмотрели на неё. И она добавила то, что они горячо ожидали от неё: — С Пертом я говорю сама. Вам не придётся беседовать с ним.

И оба облегчённо выдохнули и начали следить за игрой младших. А Селена, глядя на них, поняла ещё одну истину: они не только хотят стать частью большого воинства некромагов. Нет. Не только. Вспомнился рассказ Коннора о двух подростках-оборотнях, которые защищали малышку-вампира Топаз от своих же, его слова о том, что ребята предполагали отнести её именно в Старый Город, потому что хотели для неё защищённости, которой нет в пригороде. Поэтому Селена и понимала: подростки-некромаги, несмотря на свои силы и таланты, хотят жить, не оглядываясь со страхом по сторонам на любое подозрительное движение. Храмовники для них не хозяева-некромаги. Они учителя и воспитатели.

— … Жалко, — прошептала Лада, глядя на Фица.

Тот оглянулся и опустил глаза. Но Селена покачала головой и сказала:

— Может, и жалко. Но он взрослый и сам решает, что делать со своей жизнью. — И улыбнулась: — Лада, вспомни Коннора и не жалей ни о чём.

Сначала девочка-маг смотрела на неё с недоумением, а потом прояснела и кивнула. Уж кто — кто, а Коннор всегда самостоятельно принимал решения. Так почему не позволить того же Фицу?

А Тёплая Нора между тем потихоньку просыпалась.

Не веря глазам и ушам, резко вспомнив прошлое, Селена просто-напросто пялилась на лестницу, на которой появилась радостно визжавшая Ирма, которая придерживала на спине под коленки ту самую Топаз! А за Ирмой и немного впереди неё бежала вся её команда! И даже Вади! И, совершенно не ревнуя, что не её сегодня на закорках катают, мчалась рядом привычно косматенькая Люция!

Глаза у Топаз!.. Схватившись за шею Ирмы так, что страшно стало — придушит же! — она таращилась на почти скрытую детьми с глаз лестницу, на Люцию, а потом и на победно завопившую Синару, которая при виде “одноклассницы” взметнула кверху кукол, потрясая ими, будто приветствуя! А к Ирме и её бандитам присоединялись остальные малыши, которые вываливались из комнаты-яслей Вильмы. Скосившись на подростков — учеников-некромагов, смеющаяся Селена обнаружила, что они, словно загипнотизированные, наблюдают за великим перемещением щебечущих и хохочущих народов Тёплой Норы из спален в детскую гостиную.

Следом за малышнёй появились ребята постарше, среди которых Селена углядела растерянного Ивара, а рядом с ним подпрыгивала счастливая Айна. Последним вышел Риган, который царственно сопровождал Стена, упрямо рвущегося побыстрей удрать от мальчика-дракона в самую гущу событий в детском уголке.

Затем начали появляться самые старшие. Вильма сошла с лестницы королевой, оглядывающей своих подданных, а потом рассиялась, увидев в детском уголке Фица, сконфуженного общим вниманием, — Аметрин давно забился в уголок дивана и невольно улыбался, глядя на Топаз и Синару, севших вместе в один из манежей. Моди сопровождал Вильму, не отставая. Потом появился наверху лестницы Мирт, кого-то поискал — увидел, что обернулась Лада, и покивал ей, приглашая на второй этаж. Убрав подальше рукоделие, Лада бросилась на зов.

Селена подняла брови: что у них там?

Но внимание к Мирту и Ладе сбило появление Джарри: умытый, побритый, переодевшийся и слегка помятый со сна, он в первую очередь осмотрел кишащий детьми детский уголок и, наконец, наткнулся взглядом на Селену. Занятые знакомством и играми дети позволили им не только поздороваться, но и сесть, тесно прижавшись друг к дружке.

Вскоре спустились смущённые оборотни Ренулф и Руеди, которых сопровождали Ринд и Сильвестр, как наиболее ответственные за сородичей. За ними скатились рыболовы, тут же бросились к Селене:

— Это правда, что сегодня в школу не идём?! А можно сбегать на пруд? На заводь-то точно нельзя, да? Или можно? Селена! Можно?

На них свысока фыркнула Анитра.

— Сначала составим расписание уроков на сегодняшний день.

— Чур, дельтапланы утром не занимать! — тут же вклинилась Маев и объяснила: — Мы вчера с Эрно договорились!

— Мы с вами! — встревоженно привстал с дивана Вереск, оглядываясь на Агату. — Слетаем на дельтапланах к заводи?

— Первые два часа сразу после завтрака, — железным тоном сказала Анитра, и народ затих, — занимаемся общеобразовательными уроками! Потом подходите ко мне и говорите индивидуалки!

— Викара не занимать! — завопил Герд. — Мы с Хауком идём к нему на математику!

— Тогда мы к Асдис, — решила Космея. — Я не совсем поняла, что нам объясняли по языку. Кто со мной? Так… Вереск, Агата, Отсана. Мускари, ты идёшь?

— Нет, мы с Орваром на математику.

— А где Бернар? Мы вроде хотели в лесок сходить?

— Час до обеда на учебном ринге не занимать! Мы первые у Колра на тренировках!

Селена негромко засмеялась, обратив внимание, с какой завистью смотрят новички на обитателей Тёплой Норы… Почти незаметно во вновь поднявшемся гвалте спустилась со второго этажа Лада и, напомнив Каи и Андрису о дежурстве, поспешила в столовую. Оба побежали следом, с завистью оглядываясь на взрывавшийся смехом галдёж.

Последними спустились ребята братства.

Впереди, как всегда, шёл с затаённой улыбкой Коннор. Чуть припоздав, семенил за ним Мика, что-то рассказывая и тихонько хихикая при этом. Почти одновременно шли Мирт и Хельми, что-то вполголоса обсуждая. Последним спускался Колин, тяня шею и выглядывая кого-то среди гомонящей толпы детей. Вот заулыбался и помахал рукой. И смотреть не надо, чтобы сообразить: он искал Вик — девочку-оборотня.

— Что изменилось в Конноре? — удивлённо спросил Джарри, глядя, как Коннор спокойно шагает, осторожно раздвигая толпу детей, к ним.

Селена, которая тоже успела удивиться и приглядеться, пожала плечами:

— Волосы отрезал. Помнится, Лада только что бегала к ним — наверное, он попросил её, чтобы аккуратней постригла.

Ирма подскочила к старшему брату, протараторила что-то и тут же снова пропала в толпе. Колин только хмыкнул и подошёл к Вик. Большеглазая девочка-оборотень шёпотом спросила у него о чём-то — Селене показалось, Вик спросила, уедет ли он сегодня снова. Кажется, мальчишка-оборотень уверил её, что останется.

Мирт влез в толпу младших, и к нему тут же подбежали Оливия и Гарден. Селена машинально оглянулась на Орвара и хмыкнула: мальчишка-маг тоже бросил взгляд на маленькое семейство эльфов, проверяя, всё ли в порядке.

— Что с Люцией? — прошептал Джарри, который только выглядел сонным, но смотрел цепко. — Мне кажется, она снова пророчит…

— Ой, не надо, — отшепталась Селена, с тревогой глядя на девочку-дракончика.

А Люция внимательно посмотрела на Хельми, который слушал Ригана, подбежала к обоим драконам, большому и маленькому, схватила их за руки и тут же разомкнула ладошки, чтобы убежать, то и дело оглядываясь и маша им руками. Драконы с недоумением и тем же беспокойством, что и взрослые, посмотрели ей вслед. Но Люция не просто затерялась в толпе детей. Она целенаправленно пробилась к Коннору, который, держа на руках Стена, говорил с Микой и посматривал на родителей. Люция схватила его за руку, потрясла её и удалилась спиной, маша рукой, словно прощалась.

— Из наших потенциальных новичков многие всё же уходят, — поделилась Селена с Джарри. — Может, Люция предупреждает об этом? — И взглянула на часы. — Через пятнадцать минут дежурные впустят всех в столовую. Чем ты сегодня занимаешься?

— Не знаю, — покачал головой семейный. — Наверное, — усмехнулся он, — надо бы съездить к Чистильщикам и забрать у них постельное бельё, которое мы с тобой купили и оставили у них. Но пригород закрыт. И когда его откроет Дрок — неизвестно.

— Сегодня приедет Перт, — рассеянно сказала Селена. — Можно съездить с ним.

— Зачем он приедет?

— Ругаться из-за учеников-некромагов, конечно. Но его ожидает настоящий подарок — трое хотят вернуться в храмовую школу. А ещё надо бы съездить в архивы города. — И она достала из кармана два сложенных исписанных листа. — Двое мальчиков из учеников-некромагов хотят найти своих родных в городе. Вот здесь записи, что мальчики запомнили о них.

— Тогда так, — решил Джарри, выпрямившись и забирая эти листы. — Я поеду с Пертом. Он поможет мне проехать заблокированный пригород, а заодно познакомит с теми храмовниками, кто может меня потом пропустить назад, а то и сопроводить до пригородного моста. В архивах посижу немного и вернусь с нашими покупками.

— Я ещё не спрашивала двух мальчиков-оборотней, хотят ли они остаться в деревне, — вздохнула хозяйка Тёплой Норы. — И не знаю, стоит ли спрашивать тех троих малышей (хотя они только выглядят малышами), нравится ли им тут и хочется ли остаться здесь.

— Боюсь, ответ будет однозначный, — усмехнулся Джарри. — И всё-таки весьма интересно, что имела в виду Люция.

— Не хочу даже думать, — жалобно ответила Селена. И спохватилась: — Надо бы кого-то из ребят послать к Бернару — узнать, как он там.

Вскоре на пороге столовой появился Сильвестр с известием, что завтрак ждёт.

Не спеша (к огромному и привычному для “коренных жителей” удивлению новичков), обитатели Тёплой Норы двинулись к столовой.

Спокойно сидя на месте, Селена дожидалась, когда подойдёт Коннор. Пока она отслеживала его перемещения, заметила забавную вещь.

— Джарри, а ведь он попросил Ладу постричь его так, как обычно стригут тебя!

— Да ладно… — пробормотал Джарри, во все глаза глядя на старшего сына. И посопел, то ли довольный, то ли нет: — А я и не понял сначала…

С новой причёской Коннор выглядел каким-то очень незаметным среди ребят, особенно если учесть белый “хвост” Мирта и чёрные, с огненным отливом космы Хельми. Но Селена видела, что, наткнувшись на него взглядом, ученики-некромаги чуть не открывали рты и не сразу потом могли отвести от него потрясённые взоры. Личное пространство мальчишки-некроманта говорило им больше, чем внешний облик.

Всё так же держа на руках Стена, Коннор огляделся, взял за руку Ивара и подошёл к дивану. Джарри принял потянувшегося к нему младшего сына, а Ивару Селена похлопала по дивану, приглашая сесть рядом.

— Есть время, пока все зайдут и рассядутся. Как ты себя чувствуешь, Ивар?

Она смотрела на маленького друида, невольно улыбаясь: он так похож на Коннора, который ещё не вытянулся!.. Такой русоволосый, такой же сероглазый. Такой же упрямый. И это упрямство узнаваемо светилось в глазах.

— Хорошо, — несколько чопорно ответил мальчишка-друид, присаживаясь на предложенное место.

— Может, нам тебя заново познакомить со всеми? — предложил Джарри, тормоша Стена, который зевал ему в ухо — слишком много впечатлений за короткое утро. — Представить уже не как Ивара, а как… — И он вопросительно взглянул на Коннора.

— Не надо, — сказал Ивар. — Все уже привыкли, что моё имя — Ивар.

— Ивар — имя его отца, — объяснил Коннор и кивнул брату: — Да, я вспомнил и это.

Улыбнулся Хельми, стоявший неподалёку и слышавший разговор. Селена улыбнулась ответно: он тоже взял имя отца. И где-то там, в таинственном драконьем небе, откуда он черпает основную силу, ему разрешили это сделать.

— Идите в столовую, — распорядилась она. — Я чуть позже за вами…

И вышла в тамбур. Переполненная события и информацией, она чувствовала, что голова начинает слегка побаливать. Тем не менее, она быстро прошла до деревенской школы, чтобы навестить Бернара. Тот сидел во дворе учебки, на скамье, и беседовал со старым магом Руном. Селена даже усмехнулась: она угадала!

— Доброе утро, господа маги! — насмешливо поприветствовала она их. — Готовы ли к завтраку? И будете вкушать его здесь или в Тёплой Норе?

— Там у вас сегодня столпотворение, небось, — проворчал старый эльф-целитель. — Мы уж здесь поедим.

— Мальчики принесут вам завтрак, — пообещала Селена, с трудом удерживаясь от желания задать тот же вопрос, что и Ивару: “Как вы себя чувствуете, Бернар?” Впрочем, и спрашивать необязательно. Судя по привычному ворчанию, старик чувствовал себя великолепно. Так что хозяйка места раскланялась и повернула к Тёплой Норе.

Завтрак прошёл безо всяких неожиданностей.

Старшие во главе с Анитрой уже распланировали весь день и вечер, учитывая тот момент, что многие из обитателей Тёплой Норы захотят попасть на занятия к кому-то из преподавателей. Селена заметила, будучи ещё в столовой, пока Анитра зачитывала, кто к кому и зачем, как новички, буквально открыв рот, слушают её заметки на тему: такие-то и такие-то идут на один час к Бернару; такие-то идут к Асдис или к Викару. Пару раз Анитру прервали обиженным: “Мы тоже хотим в это время пойти в такой-то кабинет!” И девушка уточняла расписание, тут же его перекраивая.

Вскоре появился Перт. Его вышли встречать к изгороди дежурные, с которыми он, если и хотел, то поругаться не сумел. Затем его проводили в гостевой кабинет, где, кроме хозяев Тёплой Норы, братства и Ивара, собрались взрослые: Трисмегист, Корунд, чёрный дракон с сыном, Ривер, Бернар с Руном, Александрит; и даже Вилмор с Тибром, слегка смущённые, сидели тут же.

Перт поздоровался сразу со всеми и тут же неожиданно спросил:

— Тот мальчик-друид — у вас?

Коннор насторожился, но Перт махнул на него рукой и объяснил:

— Я не собираюсь его увозить. Мне надо задать ему пару вопросов, ответы на которые меня весьма интересуют. И ничего более.

— Я здесь, — из угла, где раньше сидел “младший” Коннор, откликнулся мальчишка-друид. — Что вы хотели узнать?

— Ты видел Паука? — стремительно обернулся к нему храмовник. — В лицо?

— Нет. Меня не было на луговине.

— Имя Тёрн тебе ничего не говорит?

— Обычное имя для эльфа… — начал Ивар и вдруг замолк, нахмурившись. После чего вскинул глаза на храмовника-некромага и чуть не прошептал: — Я как-то не подумал.

— Что происходит, Перт? — забеспокоилась Селена. — При чём тут Ивар, если мы говорим о Пауке? Объяснитесь!

— Мальчик вспомнил, — заметил Перт. — Итак, Ивар?

— Несколько лет назад в мёртвый лес приходил эльф по имени Тёрн, — медленно, вспоминая, проговорил Ивар. — Мы, младшие, то есть ученики, не знали, о чём он говорил с тёмными друидами. Но они его почему-то приняли. Хотя сначала разозлились, что он сумел пройти по мёртвому лесу, да ещё найти их. На него магическая сеть заклинаний, снимающих память и отводящих глаз, не действовала. Наш старший друид сказал, что этот эльф очень умный.

— И что дальше? — нетерпеливо спросил Перт.

— Ничего такого, — пожал плечами Ивар. — Он прожил в мёртвом лесу два месяца, а потом куда-то пропал. Мы не стали спрашивать у друидов. Они не любили лишних, по их мнению, вопросов и могли обозлиться.

— А он снова вернулся в мёртвый лес месяц назад, — задумчиво сказал Перт.

Изумлённые слушатели потребовали объяснений. Хотя Коннор хмыкнул, переглянувшись со старшими братьями, и на вопросительный взгляд храмовника уточнил:

— Это из-за того, что мёртвый лес был полон некромагии? Он собирался постоянно подпитываться ею, чтобы омолаживаться?

— Именно, — подтвердил Перт, вздохнув. — Он не впервые вернулся в наши края, чтобы омолодиться, и обнаружил, что мёртвого леса больше нет. На скорую руку придумал паутину и начал вытягивать некромагические силы из всех пригородных некромагов, кто ему поддался.

В кабинете все замолчали, переживая странное сообщение, которое касалось далёких лет, но было тесно связано с современностью.

— Что с ним будете делать? — спросил Трисмегист. — С Тёрном?

— Посадили в изолированное помещение, — вздохнул храмовник. — Смотрим, как он взрослеет — с огромной скоростью. По его просьбе, дали ему бумагу и ручки — записать те процессы, которые с ним происходят. Всё же в первую очередь он так и остался учёным.

— И каковы прогнозы?

— Мы думаем, ему осталось от силы три месяца.

Снова замолчали, размышляя о существе, которое захотело бессмертия, но получило сжатый срок собственного существования. Ведь, не проделай он над собой тот ритуал, Тёрн бы жил ещё долго. Селена стиснула руки, думая: сколько же таких самоуверенных торопыг, не узнавших полновесных изысканий по нужной теме, погибают и в этом, и в других мирах…

Далее разговор пошёл более деловито. Не дожидаясь, пока заговорит Перт, Селена сказала:

— Трое ваших учеников готовы покинуть Тёплую Нору и поехать с вами в Старый Город. Это Аметрин, Фиц и Лора.

— Остальные? — резко поинтересовался Перт.

— Троих малышей я оставляю у себя, — с ответной жёсткостью сказала Селена. — Они слишком малы, чтобы понимать, что от них требуется. Двое же хотят найти своих родных. Думаю, — слегка насмешливо добавила она, — вы, будучи взрослым, должны понимать их порыв.

Перт немного поворчал, но смирился. Судя по всему, решила Селена, он не рассчитывал даже на троих. И зажала улыбку, когда он, выходя из кабинета, со вздохом сожаления оглянулся на Ивара. На старших братства глядеть не стал.

Глава двадцать третья. Последствия

Пока старшие девочки и кое-кто из сочувствующих мальчиков увели малышню после завтрака в сад, остальные обитатели Тёплой Норы разбежались по своим делам: кто — в учебку, кто в ангары с дельтапланами, а кто прямиком рванул к прудам — на заводь Селена пока строго-настрого запретила выходить за пределы деревни.

Но часть старших пошла провожать Фица.

Сначала Перт, шедший с некромагом-воспитателем Алистиром к своим машинам, ничего не понял. Впрочем, ему простительно: он не знал. Но Селена-то, вместе с Джарри сопровождавшая троих учеников — будущих храмовников, сама чуть не прослезилась при виде всей бывшей группы Стефана, которая решительно следовала за некромагами, в основном беседуя с Фицем, словно боясь, что не успеет ему сказать пожеланий и добрых слов, которых он, может, в будущей жизни и не услышит. Говорили вразнобой: и утешали, и пытались рассказать о том, что не успели — о жизни в Тёплой Норе.

А уж когда вышли за изгородь… И когда Селена увидела ошалелые глаза Морганита — кажется, вампир-некромаг искренне решил, что вся эта толпа собирается ехать в храм некромагов!.. И что теперь? То ли смеяться, то ли плакать…

Вот тут-то и прорвало у ребят. Сначала к Фицу бросилась Вильма, слезами промочила ему рубаху, выданную в Тёплой Норе. Моди виновато оттащил её и только покивал вконец растерянному Фицу. Потом поплакала над ним Лада, да и Ринд перехватила эстафету — правда, она только крепко обнимала мальчишку-некромага, тихонько подвывая. Подошли Герд и Хаук — неловко похлопать по спине и по плечам, невнятно ободряя в чём-то… Селена только вздыхала, поглядывая на Лору и Аметрина, которые стояли поодаль и с завистью смотрели на Фица.

Кажется, Перт сначала был раздражён и был готов вот-вот вспыхнуть и скомандовать что-то жёсткое, но всё же сумел вдуматься в ситуацию, в которой дети неожиданно плачут, и всё же спросил:

— Леди Селена, ваши дети знают этого мальчика?

И Селена кратко рассказала о группе толстяка Стефана и о том, как однажды ночью злобный толстяк, ненавидевший магов, выбросил на улицу беспомощного, в наручниках и с завязанными глазами, Фица…

Перт впечатлился, хоть и постарался не показать своего чувства.

— Военный пригород всё ещё продолжает откликаться, — тяжело сказал он.

— Как и мёртвый лес, — пожала плечами Селена. — Не пожелай наша Ирма встретиться с мальчиком-друидом Иваром, не бросься Коннор ей на помощь, сейчас бы не было в живых ни этих ваших ребят, ни вашего воспитателя-некромага Алистира. И неизвестно, что вообще стало бы с пригородом. Кстати, правительство города или храмовники Старого Города собираются что-то сделать в пригороде, чтобы подобное не повторялось?

— Пригород — это в основном рабочие районы и эльфийские усадьбы по берегам реки, — размышляя, ответил Перт. — Вчера от Белостенных — Дрока, конечно, в основном — прозвучала мысль снести все обрушенные дома и упорядочить лесные поросли таким образом, чтобы они стали скверами и парками, близкими к лесу. После чего сосредоточить силы на том, чтобы облагородить — и внешне, и социально — уже имеющиеся пригородные улицы. — Храмовник внезапно ухмыльнулся. — Таким образом, думаю, наш храм получит ещё несколько перспективных детей для обучения, которых подберёт с этих улиц. Хотя некоторые личности до сих пор считают, что мы, некромаги, не идём в ногу со временем.

Пропустив мимо ушей явный намёк на Трисмегиста, Селена лишь проворчала:

— Давно надо было всё это сделать.

И обернулась.

К собравшимся возле машин, оставив младших и Мирта при воротах, бежали от изгороди Хельми и Коннор.

Морганит испуганно, но жёстко велел ученикам-некромагам быстро сесть в машину, отчего хозяйка места едва не расхохоталась, а удивлённые ребята из Тёплой Норы только брови подняли при виде такой спешки.

Но запыхавшийся и почему-то радостный Коннор в первую очередь подлетел к Перту, который резко напрягся, вновь превратившись в старую хищную птицу, подозревающую всех в преступлениях, и быстро сказал:

— Можно с вами поговорить наедине? Всего минуту!

— А мне с вами можно? — спросила заинтригованная Селена.

— Можно!

Пожав плечами, глава ордена некромагов величественно прошагал несколько шагов от машин, ближе к изгороди, и кивнул старшим братства.

— Я вас слушаю.

Но Коннор промолчал, а лишь показал ему несколько листков своего блокнота. Перт всё так же величаво шагнул к нему снисходительно посмотреть на странные значки — и вдруг выдернул блокнот из рук мальчишки-некроманта, впился сощуренными глазами в записи. Шипение обозлённой змеи прошуршало в воздухе и растаяло:

— Дро-ок!..

— Вы всё вспомнили? — всматриваясь в его лицо, спросил Коннор.

— Вс-сё… — не слабей рассвирепевшего дракона просвистел храмовник.

И тогда юный дракон объяснил:

— Мы бес-спокоимс-ся о том х-храмовнике, который подс-сказал вам нес-сколько с-символов. Вам тогда понравилос-сь его реш-шение.

— И нам стало жаль, что храм может забыть о столь талантливом некромаге, — закончил Коннор и улыбнулся: — Теперь вам эти записи ведь не нужны?

Перт жёстко всунул в протянутую руку мальчишки-некроманта блокнот и резко развернулся к машинам, где его ждали не менее Селены заинтригованные подчинённые.

— Даже с-спас-сибо не ссказал! — беззвучно рассмеялся Хельми.

— Счастье эгоистично, — пошутил Коннор.

— Интересно, — задумчиво сказал присоединившийся к ним Мика. Несмотря на спокойные интонации — заметила Селена — в глазах мальчишки-вампира прыгали задорные чёртики. — А они как — подерутся? Нет?

— Перт — всего лишь глава храма, — напомнил Мирт. — Против Дрока он не осмелится слова сказать в лицо.

— А мне кажется, он однажды исподтишка даст знать Дроку о том, что освободился от его избирательного заклятия беспамятства, — предположила Селена. — И будет в душе дико гордиться, зная, что Дрок будет думать: он освободился от его заклятия сам!

Мальчишки рассмеялись, но постарались при этом встать так, чтобы храмовник-некромаг не расслышал их смеха.

Прохладный весенний ветерок, несмотря на открытое место, под припекающим солнцем почти не чувствовался. Селена с братьями стояла у изгороди, вдыхая запахи по-весеннему влажной земли и прошлогодней пожухлой травы и больше не подходя к храмовым машинам…

Отсюда, от изгороди, было видно, что, одарённый возвращённым воспоминанием, Перт уже легче относился к ребятам из Тёплой Норы. Наверное, поэтому и не стал рявкать на них, а просто сказал, что храмовникам пора ехать. С Джарри Селена попрощалась, пока шли к машинам некромагов. Так что он уже сидел в салоне, и подходить к нему глупо. Он-то уезжал ненадолго.

Машины начинали разбег…

Оглядываясь на них, к Селене подошли ребята, прощавшиеся с Фицем.

— И всё-таки жаль, что он уехал, — жалобно вздыхая после сильного плача, проговорила Лада. — Это всё из-за Лоры. Она с самого появления у нас говорила о храме в Старом Городе…

— Фиц тоже говорил, — возразил Хаук. — Но я тоже думаю, что жаль… Если бы он пожил пару дней у нас, он бы ещё подумал, уезжать ли.

— Лора — его подружка, — напомнил Герд. — Если уж они так дружны, конечно, он будет её слушать. Не было бы её — он остался бы.

— Это ещё как сказать, — вздохнула Вильма. — Что-то я не заметила, чтобы он слишком к ней прислушивался. — И улыбнулась, когда привычно стоявший рядом Моди пожал ей руку.

— Коннор, — обратилась к мальчишке-некроманту Ринд, — как хорошо, что ты успел спасти нашего Фица!.. Было бы обидно — ему столько пришлось пережить, а умер бы от рук своих же — не от машин!

Они все сгрудились у изгороди, глядя вслед уезжающим машинам, притихшие, думая каждый о своём. И на ответ Коннора девушке-оборотню обернулись не столько удивлённые, сколько не поверившие.

— Я бы не успел его спасти. Дрался в этот момент в другой части здания той школы-интерната. Спасибо надо сказать Ирме. Это она со своими малолетними бандитами его буквально из лап смерти выдернула.

— Это как?! — изумился Моди.

— Знаю только со слов Берилла, — предупредил Коннор. — Хотите подробностей — спросите у него или у двойняшек, которые там были. А в целом… Она использовала свой любимый эффект неожиданности, который частенько у неё играет на пейнтбольном поле. Она так ошарашила убийц, что успела втянуть вашего Фица и его подружку в кабинет, после чего закрыла дверь и вызвала Хельми.

— Подтверждаю, — поднял руку юный дракон.

Бывшая группа Стефана переглянулась, и Селена поняла, что сейчас они все ринутся искать Ирму и её напарников, чтобы порасспросить с подробностями, что именно и как произошло в школе-интернате.

Так что вскоре луговина перед изгородью оказалась пуста.

Братство побежало на учебный ринг Колра, Вильма со спешащими за ней ребятами устремилась на поиски Ирмы.

А Селена обошла угол Тёплой Норы и на любимой дворовой скамейке девочек увидела двух новеньких оборотней — Ренулфа и Руеди. Новеньких? Она сама подняла брови, размышляя о том, что они, кажется, единственные, кто пока не высказал конкретно своего желания по поводу личного будущего. И заторопилась к ним.

— Ренулф, Руеди, — кивнула хозяйка дома подросткам-оборотням и присела на край скамьи, чтобы не смущать обоих. — Поговорим?

— О чём? — насторожился старший, Ренулф.

Младший просто, с любопытством блеснув глазами на хозяйку, снова уставился на звенящий муравейник в саду.

— О вас, конечно, — вздохнула Селена. — Что вы хотите? Остаться у нас? Или у вас есть родные в городе, к кому бы вы хотели попасть в семью?

— У меня никого нет, — покачал головой младший, не отрывая взгляда от беготни, но явно пока опасаясь присоединиться к любимой оборотнями игре в догонялки. — Но Ренулф всегда говорил: если он сумеет вырваться из пригорода, он возьмёт меня с собой. Правда, Ренулф?

Скосившись на старшего подростка-оборотня, Селена насмешливо опустила глаза: Ренулф густо покраснел и только шмыгнул носом, не отвечая младшему.

— Если это так, значит — у тебя кто-то есть в городе?

— Нету никого из близких родных, — признался подросток-оборотень и тут же встревоженно спросил: — А вы можете нас взять? Обоих?

— А если подумать? — предложила хозяйка дома. — У нас всё-таки приют. Здесь расписание, режим дня, придётся ходить в школу и учиться, а также выполнять работу по дому. А вдруг у тебя есть дяди или тёти?

Ренулф внезапно согнулся немощным стариком, чтобы упереть локти в колени. Покосившись на Руеди, он, стараясь говорить твёрдо сказал:

— Есть. И много. Но ни один родич не захотел меня найти. Родители погибли, и я ждал, что хоть кто-то найдёт меня. Я слышал, что многих находили. Что приезжали специально искать — из города. А за мной… Никого.

Сначала Селене показалось, в интонациях его голоса прозвучала зависть. Но потом поняла — тоска. И понятно, почему. И она сказала:

— Если Руеди готов вместе с тобой тоже остаться…

— Готов! — обрадовался младший оборотень.

— … то с завтрашнего дня вам придётся включаться в учёбу и работу.

— Но как мы… в школу? — испугался Ренулф. — Я немного пишу, но почти не знаю математики! Я даже ваших ещё не всех запомнил!

— Ренулф, никто не собирается уже завтра отправлять вас в школу. Тем более — она закрыта из-за магической изоляции пригорода и откроется не сразу. Нет, для начала вы пройдёте тестирование в нашей, в деревенской школе. Потом вас будут учить наши учителя здесь же, чтобы вы догнали ребят своего возраста.

— А, тогда ничего ещё! — выдохнул Ренулф.

— С кем из ребят вы познакомились? Познакомить вас ближе? — предложила хозяйка дома.

— Герд обещал, что поможет нам и познакомит с остальными. Но мы уже знаем про Сильвестра с его сестрёнками, малышей тоже видели, — расплылся в улыбке Руеди.

— Тогда привыкайте понемногу, — вставая, сказала Селена, — а там приглядитесь, найдёте себе друзей…

— Селена! — ухватил её за рукав Ренулф, резко встревоженный. — Мы видели, что в одной из комнат ребята из оборотней живут вместе с магами. И нам так можно будет?

— Я же сказала — если подружитесь, — пожала плечами хозяйка дома и коварно улыбнулась: — Вообще-то, я думала, что вам захочется в комнату рыболовов. Кстати, не хотите с ними ближе познакомиться? Пойдёмте — я провожу вас к пруду, где они рыбачат.

Вот уж после какого предложения оба подростка-оборотня мгновенно сорвались со скамьи! И чуть не впереди побежали, то и дело оборачиваясь к Селене с вопросами.

Зная, что Вильма вернулась к своим ясельникам, оставив подростков-оборотней с ребятами на пруду — тем более, там был и Герд, прибежавший после прощания с Фицем, возвращалась Селена к дому спокойно, а потом так же спокойно и незаметно, “вооружившись” заклинанием отвода глаз, прошла в сад, чтобы посмотреть, как там дела.

“Кенгурёнок!” Это первое слово, которое пришло на ум, после того как Селена увидела… Топаз, вроде поначалу освоившаяся, тем не менее предпочитала жаться к тем, кто проявил к ней достаточно сочувствия. На этот раз таким существом оказался мальчишка-вампир Пренит. Он, видимо, помогал тем старшим, на кого Вильма первоначально оставила своих подопечных. Обнаружив его (Селена сначала наблюдала беспристрастно, не думая, что будет далее), Топаз осторожно приблизилась к нему, а когда он улыбнулся ей, мгновенно уселась на его колени, после чего вцепилась в него так, как увидела её Селена в первый раз на Ренулфе: сильно обняв за шею и напряжённо обвив его пояс ногами. Изумлённый Пренит огляделся, и заметившая его странное положение Вильма, привычная к выкрутасам своих ясельников, кивнула ему и попросила:

— Потерпи немного, Пренит! Она привыкнет, что здесь безопасно, и тоже начнёт бегать вместе со всеми!

Селена про себя хмыкнула: “Во как… А мы тут с Бернаровым успокоительным питьём носимся!” Уверившись, что здесь справятся и без её помощи, хозяйка места пошла искать Синару и Эдена.

Эти двое, кажется, давние друзья — хотя бы по школе-интернату, насколько поняла Селена, так что ищешь одного — находишь вторую.

Обошла сад — среди малолетнего народа их не нашла. Изумляясь невероятной мысли: “Неужели они предпочли остаться в детской гостиной?!”, Селена даже заглянула в дом. В гостиной её встретили только кошка Тиграша, которая затем выскочила следом за хозяйкой во двор, и Пират, который покорно ждал, пока его выгуляет Кам. Нота Селена видела в саду — он хватал за ноги играющих в догонялки “Белочки-собачки”, за которыми с удовольствием лазил и по деревьям.

Снова во дворе Селена схватила за руку Каи, который прибежал отдать домашним пойманную рыбу и думал вновь броситься на пруд:

— Каи, ты не видел маленьких новичков? Синару и Эдена?

— Они шли за Гердом, когда он побежал в ангары! — запыхавшись, откликнулся Каи и умчался к пруду.

Хозяйка же дома остановилась в недоумении. Мешать новичкам осваиваться с местом? Ну нет, так нельзя. Значит, её насущный вопрос: есть ли у них обоих родители или родные? — подождёт. И только улыбнулась: кажется, Ирме придётся приглядеться к Синаре и Эдену — вон они какие энергичные и активные! Времени зря не теряют!.. Пошутила мысленно, и улыбка тут же увяла на губах: чего над малышнёй смеяться? Они торопятся наверстать то, чего недополучили в детстве…

Долго бы себя ругала за столь легкомысленное отношение к маленьким, если бы не запыхавшиеся Мика и Колин.

— Селена! Пойдём в домик Трисмегиста! Быстрей!

“Господи, что ещё случилось?!” — испугалась она, едва поспевая бежать по садовым дорожкам — так быстрей, чем по улице. Спрашивать на ходу не стала, решила сразу узнать всё из первых рук… Лучше бы спросила. Реальность оказалась страшней, чем она себе это представляла. С другой стороны — как сказать…

На крыльце одноэтажного домика её ждали старшие — без Коннора. Просто кивнули ей зайти, ну, она и зашла, благо дверь нараспашку…

В комнате стояли трое. Коннор, Ивар и Трисмегист. Коннор — чуть в отдалении, смотрел на Ивара с какой-то едва уловимой грустью. Селена только открыла рот. И закрыла. Ивар и Трисмегист стояли, держа за плечами котомки. Куда-то собрались?

Мальчишка-друид оглянулся на неё, а потом подошёл.

— Селена, — несмело сказал он. — Не обижайся. Но мне в Тёплой Норе… — Он вздохнул. — Мне здесь тяжело. Я ухожу в свой лес.

— Я не понимаю, — с испугом проговорила она, тем не менее мгновенно вспоминая, как недавно прощалась со всеми Люция.

— Присядем? — предложил Трисмегист, указывая на кресла и стулья.

“Присядем. На дорожку”, - машинально согласилась она.

— Я объясню, — уверенно сказал эльф-философ. — Ивар и в самом деле не может здесь оставаться. Ему трудно привыкать к слишком многочисленному обществу детей. Я ухожу с ним. Как мастер. Как учитель и воспитатель. — Он оглядел комнату и чуть улыбнулся. — Мы собираемся построить там нечто вроде этого садового домика и жить какое-то время, пока Ивар обучается у меня. Потом — подумаем. Возможно, и вернёмся.

Он сидел такой уверенный в своей правоте, что Селена даже разозлилась на него. Но в то же время его полная настроенность: привычно седые волосы собраны и скреплены какой-то невзрачной застёжкой, полная экипировка будущего путешественника — напомнила ей, каким он пришёл в её деревню. С собой только котомка. В ней наверняка только несколько книг, бумага для записей. Богатые библиотеки-то всегда с ним. Правда, сейчас из котомки высовывалась рукоять небольшого топорика — насколько это увидела Селена. Но это-то понятно… Но собрались они… слишком уж быстро.

Может, именно потому насторожённо, боясь запрета на уход, смотрел на неё Ивар. Но Селену неожиданно захлестнуло сильным чувством, которое она определить не могла, но в этом чувстве — единственно поняла она — была огромная благодарность к Трисмегисту, который не позволил Ивару снова остаться в одиночестве посреди леса.

И она ворчливо сказала:

— Надеюсь, ваш уход совпадает только с тёплыми временами года? Надеюсь, перезимовать-то вы вернётесь в Тёплую Нору?

Коннор взглянул на неё так, что она испугалась снова: а если он хотел, чтобы она уговорила будущих путешественников остаться? А она взяла — и так легко согласилась с их решением! Но Коннор усмехнулся с каким-то облегчением, и Селена поняла, что сделала правильно. Нельзя давить на Ивара. Он слишком похож на своего старшего брата. Такой же слишком взрослый и такой же порой слишком упрямый.

— По поводу зимы я согласен, — покивал Трисмегист. — Если зимы будут холодны для нас, мы будем знать, где отогреться.

— Но как же вы сейчас пойдёте в тот лес? — забеспокоилась она. — Пригород же магически изолирован!

— Не тревожьтесь, Селена, — сказал эльф-бродяга. — Изоляция Белостенных для нас не проблема. Пригород мы пройдём легко.

Селена чуть не вскрикнула: “А что для вас проблема?!” Но глубоко подышала, чтобы успокоиться, и тут же деловито спросила:

— Что из съестного вы взяли в дорогу?

— Всё, что пригодится и в дороге, и в том месте, где мы будем жить, — успокоил её Трисмегист. И поднялся. — Нам пора. Надеюсь, вы не возражаете, Селена, если мы пройдём к изгороди садами?

— Нет, не возражаю. Но я провожу вас. — И оглянулась, чтобы поправиться: — Мы проводим вас.

Ивар встал и вдруг быстро подошёл к ней, чтобы уткнуться в её плечо, а Селена обняла его, суматошно то ли прощаясь, то ли уговаривая его:

— Ты, главное, не забывай, что тебя здесь всегда ждут, Ивар! Не забывай!

А потом они пошли: Трисмегист — впереди, за ним Коннор, держа брата за руку, а мальчишки братства — окружив Селену, причём Колин и Мика тоже держали её за руки.

И потом они снова стояли у изгороди, глядя, как постепенно исчезают в сужающейся дороге две фигурки, высокая и маленькая. Не глядя на Коннора, но чувствуя его даже при том, что он жёстко закрылся браслетом, Селена спросила:

— Я всё правильно сделала? Отпустив их?

Он взялся за её руку, чтобы прислониться к её плечу.

— Не знаю. Я нашёл брата, вспомнил его и тут же потерял его. Но я сам не понимаю, хотел бы я, чтобы он остался… Я, наверное, тоже сильно отвык от него. И тоже не понимаю, правильно ли я сделал, что не стал возражать Трисмегисту. Его ведь я тоже только недавно принял.

— Он не будет обучать Ивара как куклу, — грустно сказал Мирт.

— Знаю. Но это только потому, что Ивар готов учиться, — мрачно ответил Коннор.

— Не думаю, — неожиданно сказал Хельми. — Дело не только в том, что Ивар х-хочет учитьс-ся. И ты с-сам понимаеш-шь это.

— Ну, скажи, — не оборачиваясь к юному дракону, предложил Коннор. — Скажи мне, что именно я понимаю.

— Не война, — просто ответил Хельми. — Не война, Коннор. И Трис-смегис-сту не надо торопиться его обучать, потому что над ним с-сейчас-с не довлеют те бандиты, которые принес-сли тебя в его лабораторию. И на улице нет войны. Поэтому ты доверяеш-шь Трис-смегис-сту с-своего брата.

Селена коснулась головы Коннора — почти погладила его. А когда он взглянул на неё, чуть не рассмеялась:

— Коннор, мальчики! Почему мы так впечатлились их уходом? Можно подумать, они ушли от нас навсегда! Не далее как пару дней назад Ирма успела забежать к Ивару в гости! И что? Мы однажды не сумеем устроить такой набег на их домик, который к нашему появлению Трисмегист успеет построить?

— А ведь точно! — удивился Мика. И тут же разгневался: — Мы тут за них переживаем, хотя у нас всего лишь появилось ещё одно место, куда мы можем прийти или приехать в гости! Мы всегда можем принести им гостинцы! Ивару, насколько я понял, очень понравились школьные пирожки! А ведь Веткин их тоже замечательно выпекает!

И спустя секунды братство вместе с Селеной от души хохотало. Она ещё мельком подумала: услышь Ивар их хохот — он бы обиделся!.. А ведь это замечательно, что они однажды тоже сумеют устроить мальчишке-друиду и эльфу-бродяге сюрприз внезапного появления на пороге их будущего, тогда уже построенного лесного домика! Целая компания людей и существ, которые сопереживают им обоим! Пусть порадуются, что у них есть такие гости!

И, когда две фигурки совсем скрылись с глаз, вся компания, закончившая с переживаниями и воспрявшая духом, пошла к Тёплой Норе, которая их встречала выплывающими над крышами домов дельтапланами. И Селена подумала: не взяли ли дельтапланеристы тех предприимчивых Синару и Эдена, которые мгновенно нашли в деревне самое интересное для всех малышей?

А Коннор задумчиво сказал, глядя на дельтапланы, плывущие спокойными и плавными кругами:

— Надо бы, кстати, тоже сбегать в пригород — туда, где я встретил Ивара с Ирмой и её друзьями.

— Зачем? — удивилась Селена.

— Там остался мой дельтаплан. Крыло немного повредил, но починить его несложно. Мика, поможешь, если что?

— Помогу, конечно, — хмыкнул мальчишка-вампир. И снисходительно добавил: — Где уж тебе без меня-то? — и внезапно развернулся к старшему брату: — Коннор, ты не представляешь, как я рад, что ты снова с нами — безо всяких… ну, этих, перемен!

— Ой, как я согласен, — тихонько сказал Колин.

А Мирт вспомнил:

— О, Колин! Ты нам ещё не рассказал о своей поездке в Старый Город! С подробностями!

— Давайте вечером, — вздохнул мальчишка-оборотень. — Мне ещё надо найти Ирму, чтобы поговорить с ней о её побеге к Ивару.

— Не ругайся с ней, — наставительно велел Мика. — Просто скажи: вот — сбежала и попала в передрягу! И она больше не будет так делать.

— Хм… Не уверен, что ей эта передряга не понравилась, — со вздохом пробормотал мальчишка-оборотень.

И братство принялось вслух размышлять, как говорить с Ирмой, чтобы она восприняла просьбу не сбегать близко к сердцу, а Селена шла, слушала и едва удерживалась от улыбки: ребята придумали воспитывать волчишку магическими средствами, предполагая навесить на неё чуть ли не датчики, отлеживающие её движение, а не просто уговорами!

Глава двадцать четвёртая. Эпилог.

На следующий день — на рассвете, с вечера узнав новости об уходе эльфа-бродяги со своим учеником — с мальчишкой-друидом, Джарри собрал свою команду. В неё вошли братство, Александрит и его помощники — Вилмор и Тибр. Тиброву машину, в которой, кроме водителя, ехал только Вилмор, загрузили кое-какими строительными материалами. Затем к ним присоединились Колр и Эрно на своей машине, тоже набрав материалов. По дороге к Пригородной изгороди встретили Сири, который возмутился, что на такое серьёзное дело едут без него, опытного строителя. В его машине тоже появились стройматериалы, а в сопровождение к оборотню сел брат его жены — Вук.

Ехали осторожно, потому что магическая изоляция пригорода всё ещё существовала. Храмовники, контролирующие территорию, могли и запретить им проезд, о чём Джарри честно предупредил спутников. Но у пригородного моста, к своей радости, он увидел вчерашнего храмовника, которому Перт вчера приказал его пропустить. Этот храмовник не знал, что от него требовалось лишь один раз разрешить Джарри въехать на изолированную территорию. Поэтому, узнав мага сопровождения, Белостенный только улыбнулся ему, приветливо кивнув как знакомцу, и пропустил в пригород все четыре машины. Правда, Джарри пришлось-таки объяснить, что следующие за ним — это “свои”. Но и краткого объяснения оказалось достаточно.

Они проехали жилые улицы, кварталы пригорода… Только начали проезжать школу, как остроглазый Мика закричал:

— Смотрите! Там Понцерус!

Философ-преподаватель неприкаянно мыкался во дворе пустой школы из-за отменённых занятий. После приветствий его сразу спросили, а каким образом он вообще оказался в изолированном пригороде, если вспомнить, что живёт он в черте города.

— Изолированный? — рассеянно удивился Понцерус.

Отвечать не стали, сообразив, что преподаватель не в курсе происходившего вчера, только подивились, как он сумел пройти магические границы, установленные Белостенными, и не заметить их.

А потом Понцерусу объяснили, куда и к кому едут, и немедленно захватили оживившегося преподавателя с собой, усадив в машину с братством. Александрит же, чтобы не было слишком тесно, нисколько не сомневаясь, пересел к своим плотникам: ему срочно понадобилось обговорить с оборотнями технические детали строительства небольшого дома в дремучем лесу. Понцеруса не смутило это бегство: он уже знал о нелюдимости парня-вампира. Зато, нахохотавшись от избытка чувств: тут и бегство Александрита, и прямо-таки самое настоящее похищение преподавателя! — братство, к которому присоединился Эрно, предложило соратнику и другу Трисмегиста начать философскую дискуссию по любому вопросу из факультативной программы самого же Понцеруса, лишь бы не бездельничать в поездке.

В общем, быстро и интересно доехали до места, где пришлось машины оставить под присмотром бригадиров-оборотней, которые с раннего утра привезли рабочих на расчистку завалов из разгромленных домов.

Увязанные для удобства стройматериалы поделили между собой. И даже Понцерус не отказался от заплечного мешка с инструментами, чем заслужил уважительные взгляды не только братства, но и оборотней. Те знали старика-философа мельком — как частого гостя Трисмегиста и как сильного мага, остановившего в прошлом году страшный дождь тёмных друидов. Так что очень обрадовались, когда он со всеми поздоровался, приветливо взглянув на каждого.

С опушки леса именно Понцерус и повёл путников по едва заметным следам двух нынешних лесных обитателей. Из импровизированной команды строителей лучше всех видел следы Колр, но ему, как и Хельми, досталась обязанность обернуться и самый тяжёлый груз переносить сразу на место — точней, на место рядом с сегодняшним пристанищем Ивара и Трисмегиста. Тоже на болоте, но там, где мог бы опуститься довольно крупный дракон, держа в лапах нечто неподъёмное для двуногих. А на середине пути к путешественникам вышел и сам Трисмегист, который предсказуемо на всех путях к “своему” крепчугу развесил магические сигналки.

В общем, пока Ивар спал (он привык спать до подъёма солнца), неподалёку от его крепчуга кипела дружная работа. А когда мальчишка-друид проснулся и, ошарашенный, помчался выяснять, что за погромыхивающее оживление царит поблизости, на небольшой дом на болотах осталось лишь водрузить крышу. А чуть сбоку от дома Александрит и Тибр заканчивали создавать уже третье кресло: Тибр быстро сколачивал основу, а вампир оплетал её чудным узором из ивовых прутьев.

В самом доме, который стоял между пятью крепчугами, сколотили три топчана вместо кроватей. Третий — для гостей. И Понцерус, счастливый, что поучаствовал в таком любопытном действе, с интересом приглядывался к нему. Кроме всего прочего, в помещении обосновался небольшой комод для одежды, два стола с табуретами при них и несколько полок для книг. В отдельной части, в кухонной, тоже появился стол и пара скамей — расчёт на гостей, объяснил Вилмор: он заканчивал класть небольшую печку.

По окончании строительства Трисмегист угостил всех запечённой в глинобитной печурке крольчатиной, чему обрадовались не только оборотни. Еду-то с собой привезли, и даже с запасом для истинных отшельников, но ведь была предложена свежая добыча, да ещё запечённая на углях! Что может быть лучше?..

Уехали к вечеру. Причём Понцеруса снова прихватили с собой в деревню: Трисмегист разрешил ему пожить в своём садовом домике. Так братство узнало, что преподаватель факультатива одинок, и бросилось уговаривать его вообще переехать в деревню. А потом, когда он сел в кабину к Джарри, выяснилось: Колин не хотел, чтобы домик Трисмегиста пустовал — что-то в этой пустоте его невнятно страшило. А у Мики оказались свои резоны: он впервые попал на урок философской дискуссии своих старших братьев и так впечатлился, что рвался и сам поговорить с философом-преподавателем, невзирая на незнание многих терминов и понятий.

Итак, машины оборотней и Колра сразу поехали в деревню, а Джарри и братство заехали за нехитрыми пожитками преподавателя. Так что вернулись не к полднику, как рассчитывали, а к ужину.

К следующему вечеру обнаружилась проблема, из-за чего пришлось спешно готовиться к пейнтбольным соревнованиям, подзабытым и подзапущенным из-за середины школьного семестра, когда не до развлечений.

В общем, сначала узнали, что вынужденный карантин продлится до конца недели — то есть в запасе у игроков есть четыре дня до начала новой учебной недели.

Потом выяснилось, что в отличие от многих новичков, младшие — Эден и Синара — не стеснялись, а весьма активно упрашивали дельтапланеристов снова и снова взять их в полёт и накатались-налетались до тошноты. Когда они спустились в последний разок, выглядели весьма бледно — если не зелено, да и шагали, покачиваясь.

Что не помешало обоим ещё через час сделать попытку угнать дельтаплан!

Они уже выкатили из ангара Тёплой Норы один из дельтапланов и старались разогнать его по настилам, когда их заметил Хаук, который всегда вечером проверял, закрыты ли ангары. А Хауку повезло, что в тот момент рядом с ним был Колин. Маг огня бросился к сопящим от напряжения детишкам — в ременных петлях болтался Эден, Синара позади него толкала конструкцию, собираясь при взлёте вцепиться в перемычки и так, повиснув, полетать. Колин на пару секунд опоздал — он срочно вызывал братство.

Когда братство, а с ним и углядевшая встревоженных ребят, поспешно бегущих к месту происшествия, Ирма со своими малолетними бандитами примчались на место, предприимчивые угонщики яростно спорили с Хауком и Колином, отстаивая своё право на развлечения. Пока ребята старались отдышаться и понять, как разговаривать с угонщиками, Ирма, уловив момент затишья, небрежно сказала:

— А что вы хотите? Конечно, им хочется покататься! А вот если бы мы начали тренировки на пейнтбольном поле, они бы про эти полёты совсем забыли!

— Ага, — сказал Берилл, доброжелательно приглядываясь к обоим преступникам, которые до реплики Ирмы нисколько не раскаивались в совершённом.

— Пейнт… чего? — хмуро уточнила Синара.

Волчишка царственным жестом поправила висящий за плечом скейт — и уже умоляюще взглянула на Коннора.

— Посторожите нас на поле, пока им показываем?

Через пять минут вся компания оказалась за пределами деревни, и Ирма с друзьями устроила новичкам настоящую экскурсию по пейнтбольному полю, после чего показала свои таланты скейтбордистки, перелетая через замаскированные траншеи… Глядя на происходящее, Мирт первым заметил:

— У нас несколько дней. Надо поговорить с Колром и Джарри и провести хотя бы одну игру. Хотя бы между нашими — по жребию.

— Ирма со своими раскопала пару садов для тренировок, — подхватил идею Мика. — Вот как детишки хотят поиграть! Так пусть! И мы тоже…

Отведя младших снова в деревню — Ирма стремилась показать новеньким свои тренировочные полигоны, а заодно научить их пользоваться маркерами, братство обсудило идею и во время ужина поделилось ею с Джарри и Селеной.

— Для начала придётся полностью присоединить пейнтбольное поле к деревне, — задумчиво сказал Джарри. — Я имею в виду защиту. На это уйдёт весь завтрашний день, если мы хотим, чтобы защита была такой же надёжной, как у деревни. Затем день тренировок… Хм. Я бы не отказался от соревнований. После таких переживательных дней, как недавно, — улыбнулся он Селене.

— Думаете, новички потом не будут угонять дельтапланы? — с сомнением спросила Селена и сама же улыбнулась. — Идею Ирмы я поняла. Мы покажем красоту пейнтбола новичкам, и они начнут тренироваться с нею. А то, думаете, я не поняла волчишку? Она увидела в них потенциал на будущие игры!

— Согласен, — кивнул Мирт, улыбаясь, глядя на второй стол подопечных Вильмы, за которым Ирма быстро говорила вполголоса и размахивала руками, сильно склонившись к таким же склонённым к ней через весь стол Синаре и Эдену.

День тренировок наступил уже назавтра. Вся деревня принялась за работу, потому что изоляция пригорода продолжалась, а Джарри не мог просить храмовников за каждого деревенского жителя, желавшего попасть на работу. Так хоть чем-то развеяться. Правда, здесь снисходительное “хоть чем-то” точно не подходило. В деревне любили пейнтбол и дети, и взрослые. Первая тренировка, до обеда, прошла замечательно. Во время обеда столовая в Тёплой Норе гудела, смеялась и радовалась.

И даже зов сторожевых драконов не заставил испугаться. Впрочем, пугаться было нечего. За Повэлем, одним из старших новичков, приехал дядя, которого по такому случаю храмовники пропустили через изолированный пригород. Дядя бездетный, а потому счастливый донельзя, что нашёлся единственный племянник. Повэль не узнал его поначалу, а потому долго недоверчиво всматривался в него, пока дядя не показал ему пару картинок, на которых он запечатлён вместе с родителями Повэля и им самим, маленьким.

Второй подросток из старших, Дидрич, после отъезда своего приятеля, был так потрясён, что его пришлось отпаивать успокоительными отварами Бернара. Но с его делом оказалось сложней, так что он успел принять участие в соревнованиях.

Волчишка оказалась права на все сто. Эден и Синара “заболели” пейнтболом.

Селена предполагала, смеясь над собой: “Тоже мне — доморощенный психолог!”, что младшие новички впечатлились полётами на дельтапланах только потому, что их вынужденная работа при некромагах — это крысиные норы в завалах разрушенных домов. По её грубым прикидкам, девочка и мальчик стремились в бесконечно высокое небо, чтобы оторваться от узких подземелий. Пейнтбол же дал обоим свободу полётов — Ирма постаралась, показав сумасшедшую езду на скейте. Раньше-то они не воспринимали скейт в качестве полётного средства, пока детвора мчалась по улицам деревни… А тут…

В день соревнований, предпоследний свободный день в деревне, выяснилось, что в Тёплой Норе могут разыгрываться и иные трагедии.

Когда все собрались на поле, Селена обнаружила, что рядом, на трибуне зрителей, нет Ригана. Она-то привыкла, что мальчик-дракон всегда сидит с ней. Очень удивилась. Но до начала игры время было, так что она спокойно продолжала сидеть, пока к ней не “постучался” Мирт с просьбой вернуться в дом.

Поскольку детей и во дворе Тёплой Норы, и в самом доме было ещё достаточно, Селена решила, что возникла чисто техническая проблема, например: кому-то не хватило отличающего игрока жилета — а то и маркера, хотя последних всегда хватало всем.

Мирт сказал — её ждут в комнате Вильмы. Хозяйка места быстро поднялась по лестнице и вошла в “ясли-сад”. Здесь, у двери, стояла расстроенная Вильма и смотрела на окно. На фигурку, стоящую у окна. Взбудораженная предстоящими играми, Селена не сразу угадала в невысокой русоголовой девочке Айну. Странно. Девочка любила игры и обычно с удовольствием бегала с той командой, куда попадала, хоть и не блистала талантами снайпера или умением вовремя спрятаться от “красочных” выстрелов. Почему же сейчас она стоит в привычном платьице, но не в штанишках и рубашке с жилетом? Не хочет играть?.. Селена глубоко вздохнула, внезапно сообразив, что случилось.

Она быстро приблизилась к Айне и положила руки на её плечи. Девочка мельком оглянулась. Лицо серьёзное и вроде как спокойное. Если бы не блестящие дорожки слёз по щекам и сглатывание…

— Я не хочу, — быстро-быстро сказала Айна и снова сглотнула, уже вздрагивая. — Я здесь… посижу, пока вы там…

Селена молчала. Что она могла сказать? Утешить, что однажды Ивар вернётся? Детская влюблённость преходяща — так кажется лишь на первый взгляд. Проблема-то в другом… И это другое Айна резко выразила, в слезах закричав:

— Он даже не попрощался со мной! Почему?!

И ткнулась лицом в живот Селены, бурно зарыдав. Какие слова найти для неё, чтобы успокоить? Ивар и правда поступил очень некрасиво. Особенно если вспомнить, что он сам всегда кого-то ждал, а о нём забывали… И Селена сейчас могла лишь клясть себя саму, что не догадалась попросить мальчишку-друида забежать к Айне перед уходом и попрощаться с ней — выпросить у него хотя бы малую толику внимания для неё, которая так радовалась его возвращению! Прижимая девочку к себе, чтобы та не чувствовала одиночества, хозяйка места запоздало думала только, что не всегда успевает отследить детские привязанности, а потому не может сгладить редко-редко, но возникающие душевные конфликты и переживания в Тёплой Норе.

Растерянность и безнадёжные мысли прервал топоток по коридору, слышный отчётливо, потому как дверь в “ясли” оставалась открытой. Обернувшись к двери, Селена поняла, почему на зрительских местах не было Ригана: войдя в комнату, она не заметила его, стоявшего за Вильмой. Мальчик-дракон насупился и смотрел с легко считываемым: “А вы говорили!..”

— Селена-а! — завопили два голоска, и в комнату вбежал сначала Эден, немедленно затормозивший на пороге, а потом и Синара.

— Нам сказали вас… тебя найти, — доложила Синара, с удивлением глядя на прижавшуюся к хозяйке места Айну, отворачивавшуюся, чтобы не видели её заплаканного лица.

— А чего она ревёт? — чуть не агрессивно спросил Эден.

— С-селена, иди с-с ними, — скомандовал Риган, отойдя от слегка обалдевшей от внезапного поворота Вильмы. — Я пос-сижу с Айной. — И сам чуть враждебно посмотрел на новичков.

— Эй, Айна, да? Айна, пошли с нами! — всё в той же агрессивной манере то ли предложил, то ли велел Эден.

— Она никуда с-с вами не пойдёт… — начал было Риган.

Но Эден бросился к Селене, схватил девочку за руку и, заглянув в её лицо, в запавшие от плача глаза, затараторил:

— Пойдём с нами, Айна! Поиграем — и ты плакать не будешь! А я с тобой рядом буду! Мне сказали — у вас тут команды, так я попрошу, чтобы тебя в нашу команду взяли! И тогда я тебя буду защищать! Хочешь, чтобы я попросил? Я не вру!

— Он не врёт, — подтвердила Синара, всё ещё удивлённо глядя на Айну, которая, шмыгая носом, уставилась на обоих. — Он всегда всех защищает, а однажды он вытащил из-под завалов одного мальчика. Правда, он уже умер, но Эден его всё равно нашёл и вытащил, и мы его похоронили. Ты не бойся, Айна! Если Эден сказал, что будет тебя защищать, он точно будет! Он всегда держит слово! Идём с нами!

И бросилась через всю комнату, чтобы ухватиться за вторую руку Айны.

В результате ошеломлённый Риган, чуть приоткрыв рот, поплёлся следом за троицей, двое из которой уверенно тащили свою “добычу” к пейнтбольному полю. А Селена, поглядывая на успокаивающуюся Айну, думала, что, кажется, с младшими новичками Тёплой Норе повезло, несмотря на их пиратские замашки.

… На следующий день в деревню приехал Перт в сопровождении Морганита.

Селена так поняла, что визит некромагов-храмовников не просто посещение, скажем — в гости явились, а наверняка привезена какая-то важная информация. Тем более, что Перт потребовал, чтобы разговор выслушало братство. К ребятам добавились Колр и Ривер. А когда услышали, с чем он приехал, старшие братства обрадовались.

Некромаг, которого с улицы, из “паутины” Тёрна, вытащил Трисмегист, и правда спрятал в своём доме пятерых подростков, сбежавших от хозяев, когда с теми начались странности. Двое из них — его собственные помощники.

Самодовольно ухмыляясь, Перт добавил, что все пятеро подростков просто счастливы были оказаться в храме некромагов.

Братство — с удивлением заметила хозяйка места — ласково поулыбалось ему в ответ. Словно старшие — не желая обижать младшего, который в чём-то здорово прокололся, но ведь его жаль — а потому лучше промолчать… И, не дождавшись страстного пожелания Селены забрать у него этих пятерых подростков, ликующий до смешного, глава храма уехал победителем, опять-таки сопровождаемый таким же самодовольным Морганитом.

Вечером, перед сном, Селена задумчиво сказала Джарри:

— Тебе не кажется, что мои братья были какие-то… излишне таинственные, когда Перт сказал, что забрал всех пятерых в храм?

Не открывая глаз, уставший Джарри еле улыбнулся и пожал плечами:

— По мне, так они всегда таинственные — особенно если им приходится говорить с кем-то из храмовников.

Селена хмыкнула на это, но не стала допытываться у ребят, что они скрывают, предпочитая привычно выждать, пока сами не расскажут — или пока не произойдёт то событие, которое они скрывают.

Учебно-рабочая неделя началась с того, что Понцерус оказался весьма доволен, что приезжает в школу на одной из машин, в которой ему всегда почтительно внимают старшие ребята. Ведь с ними можно по дороге провести внеочередную или вообще ранее не запланированную философскую дискуссию. В садовом домике Трисмегиста он устроился основательно и успел коротко познакомиться с Микой, который его просто обожал за умные и непонятные речи.

Через неделю Дидрича забрала его мачеха — отец умер во время войны. Селена, услышав о мачехе, поначалу не хотела отдавать подростка-некромага, но тот, узнав, кто именно его заберёт, так расцвёл, что Селена не выдержала и поспрашивала его о семье. Выяснила, что мачеха вырастила его старшим среди своих троих детишек, причём ничем не выделяя ни своих, ни приёмного сына, за что и отец, и сын её любили. Поэтому Дидрич и счастлив вернуться в дом, где его с нетерпением ждали… Джарри лично отвёз его в тот дом и лично поговорил с мачехой подростка, чтобы потом передать содержание беседы Селене и успокоить её.

Айна тоже успокоилась. Не в меньшей степени потому, что Эден стал её постоянным спутником — буквально прилип к ней. Хозяйка места видела, что ему нравится девочка, нравится видеть её искреннее восхищение, когда он делал что-то на “отлично”… Сам Эден не помнил, сколько ему точно лет. Более того — как и Синара, он не знал, точно ли его зовут Эденом. Ростом он слегка уступал Айне, но при этом был весьма крепок и ловок, благодаря своей прошлой жутковатой специализации.

И Эден, и Синара оказались очень умными: оба были протестированы Асдис и Викаром и, по их словам, были готовы пойти в школу. Селена же, прикинув, сообразила, что ещё пара месяцев — и учебный год закончится. И оставила ребят на попечение Бернара и Понцеруса, заинтересовавшегося необычными детьми… И ещё. Селена теперь не боялась, что младшие новички захотят угонять дельтапланы или машины. С головой окунувшись в пейнтбольные дела, они помогали Ирме и её компашке усовершенствовать тренировочный полигон в садах, чтобы “надрать задницы” ученикам военной школы, с которой, по традиции, игра будет в первом каникулярном месяце.

Топаз постепенно вернулась из кошмарных снов наяву об убийстве учеников-некромагов и их воспитателей. Не сразу, но постепенно она превратилась в робкую ученицу Бернара, ходя за ним хвостиком и усердно изучая целительскую ботанику и травознание. От обучения некромагии девочка-вампир отказалась напрочь.

Жизнь Тёплой Норы вернулась в привычное русло…

В один из выходных дней, в обед, Селена с недоумением сказала Джарри:

— Я думала — братство опаздывает в столовую, а ребят до сих пор нет.

— Не хочешь узнать, где они? — кивая на её браслеты, спросил Джарри.

— Нет. Мне не нравится идея, что я должна их постоянно контролировать…

Последние слова Селена произнесла, замедляя их выговаривание и удивлённо глядя, как из столовой, виновато скашиваясь на неё, по одному уходят Лада, Ринд, Герд, Хаук. А Вильма сидела на месте, не сдерживая какой-то мечтательной улыбки, и лишь поглядывала с какой-то досадой на своих ясельников, словно в кои-то веки они мешали ей в чём-то. Вставшего с места Моди любимая нянька малышни проводила чуть не завистливым взглядом.

— Ничего не понимаю, — прошептала Селена.

— А пойдём — посмотрим? — словно заговорщик, предложил Джарри, тоже заинтригованный. И шутливо добавил: — А то что это — им можно, а нам нельзя?

Быстро прочитали заклинание отвода глаз и тоже сбежали из столовой.

На улице огляделись — и увидели ребят, убегающих к Пригородной изгороди. Чуть не бегом, забыв, что они солидные взрослые люди, бросились следом.

Их встретили смехом и приветственным размахиванием рук.

— Что случилось? — спросил Джарри у Коннора, как и все, сидевшего на самой изгороди — ногами на луговину.

— Ждём! — смеясь, откликнулся мальчишка-некромант, пока опоздавшие лезли на ту же изгородь, чтобы усесться на ней.

— Ну и я подожду, — сердито, но заворожённая таинственным ожиданием, проворчала Селена, и Джарри помог ей взобраться и сесть на изгородь. И сел рядом, обняв за талию и глядя в зеленеющую даль.

Сообразив, что “ожидающие” посматривают на привычную дорогу к пригороду, Селена тоже начала всматриваться в привычный для многих из Тёплой Норы маршрут.

— Ага… — довольно сказал Мика.

Маленькая фигурка появилась далеко-далеко и стала постепенно приближаться.

Селена аж испугалась: кто это ещё?

— Джарри? — прошептала она. — Ты видишь — кто это?

— На таком расстоянии не рассмотрю, — признался любимый боевой маг.

Фигурка зато, кажется, рассмотрела, что её встречают, и поддала скорости.

Селена чуть не свалилась, когда за спиной услышала радостный писк и хихиканье. Оглянувшись, обнаружила, что на изгородь лезут Эден и Синара. Эти-то каким боком тут?! Или просто воспользовались оказией побегать? Но старшие, кого-то ожидавшие, подхватили их за протянутые руки и втащили младших сесть рядом с собой. Значит, и они здесь не зря?

А фигурка уже перебегала мост через деревенскую речку.

— Это как он… — изумлённо прошептал Джарри.

— Ты узнал, кто это? — затеребила его Селена, с тревогой наблюдая, как фигурка начинает пересекать луговину.

Ответить ей семейный не успел.

Братство и остальные ребята вместе с младшими новичками подняли руки и начали хлопать в ладоши, скандируя:

— Фи-иц!! Фи-иц!!

Селена только рот открыла. А потом закрыла и решительно подумала: “И попробует только Перт у меня его назад потребовать! Что упало — то пропало, Перт! Ко мне на руки попало!!”

Толпа встречающих проводила мальчишку-некромага, запыхавшегося и счастливого, как и его встречающие, в Тёплую Нору, где усадила за стол и стала спрашивать о путях-дорогах из Старого Города. А Фиц ел и с набитым ртом рассказывал, и подсевшие к столу семейные выяснили, что карту Старого Города, с расположением всех его храмов и лучших для побега переулков-закоулков, Фиц получил от братства — естественно. Оказалось, что, несмотря на дружбу с Лорой, Фиц засомневался, что хочет остаться в храме некромагов. И братство сделало лучшее из того, что могло быть на тот момент: на всякий случай снабдило его инструкциями и картой. Уже в первую неделю Фиц понял, что Лора, девочка-некромаг, буквально отодвинула его в сторону — и ринулась покорять вершины некромагической учёбы. Сам же он, как оказалось, был не очень радивым учеником по специализациям некромагии. И, затосковав, он вынул вчера вечером карты и инструкции братства, вынул браслет, сделанный для него Микой, и… И Селена неожиданно вспомнила, как она с братством ехала в машине, мчавшейся по деревне, а ту с обеих сторон уже начинала обтекать вторая волна магических боевых машин. А ещё — сбоку от изгороди, где сейчас находится пейнтбольное поле, постепенно вываливались машинные демоны. А по кукурузному полю бежали Берилл и двойняшки-оборотни. А к речке спускалась машина Александрита…

… Сейчас-то она поняла ласковые улыбки братства, адресованные Перту.

Ну, что ж. Жизнь продолжается. И ещё один обитатель их Тёплой Норы отнюдь не будет лишним, судя по тому, как его встретили ребята из давней группы толстяка Стефана, как его встретили недавние соученики-некромаги — младшие новички. Осталось всего ничего — отстоять новенького перед Пертом, который наверняка обозлится. А потом жить на всю катушку — учиться и работать! Играть и дружить. В общем, жить.