Девиантное царство

28 ЭММИ

— С кем ты переписываешься? — Спрашиваю я, опускаясь рядом с Калли на диван Тео.

Он с Алексом, Нико, Тоби и Деймоном на кухне, обсуждают дела. Дело, которое включает в себя самый быстрый способ, которым они могут найти моего дедушку и положить конец всему этому дерьму. Возможно, мне не должно было быть скучно слушать их, но я сыта этим по горло. Я хочу забыть обо всем этом и наслаждаться жизнью.

Калли двигается так быстро, что фактически выбрасывает свой телефон. Он падает мне на колени, но она приходит в себя достаточно быстро, чтобы схватить его, прежде чем я доберусь до него.

— Иисус. Он настолько горяч? — Я спрашиваю со смехом.

Ее щеки горят ярко-красным, и она смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

— Нет, нет. Это никто.

— Отвали, Кэл. Это не никто. Боже мой, — выдыхаю я, понижая голос. — Это Ксандер?

— Что? Нет. — Похоже, она в ужасе даже от такого предположения.

— Он горяч. Я бы полностью поняла, если бы ты…

— Я не… Я имею в виду, да. Он абсолютно горяч. Но нет. Не в моем вкусе.

— Хорошо, так кто твой тип? Потому что мне еще предстоит разобраться в этом.

Ее рот приоткрывается, чтобы ответить, но она передумывает.

— Давай, Кэл. Это я. Ты можешь рассказать мне все.

Ее глаза стреляют в парней, ее брови озабоченно сдвинуты.

— Это никто. Честно. Просто немного глупого веселья.

— Еще одна причина рассказать мне. Ты занимаешься сексом? — Спрашиваю я, многозначительно шевеля бровями.

— Нет.

— Хорошо… итак… это кто-то, кого я знаю?

— Нет, это не так. Это действительно никто.

— Ладно, достаточно справедливо. — Она смотрит на меня так, как будто уже чувствует вину за то, что скрывает это от меня. — Не делай этого, Кэл. Если ты не хочешь мне говорить, все в порядке. — Я беру ее за руку и нежно сжимаю. — Но если тебе нужно поговорить, я здесь. Хорошо? Ты можешь рассказать мне все.

В ее глазах блестят слезы, отчего у меня от беспокойства сжимается живот.

Какого черта ты задумала, Каллиста Чирилло?

Музыка, доносящаяся из скрытых динамиков по всей квартире Тео, внезапно становится громче — настолько громкой, что Себ на секунду отрывает свои губы от губ Стеллы на другом диване.

Волосы у меня на затылке встают дыбом, давая мне понять, что он близко, за две секунды до того, как диванная подушка сжимается позади меня, и его руки скользят с моих плеч к груди, сжимая самым дразнящим образом, напоминая мне о том, что именно он мне должен.

— Потанцуй со мной, жена, — рычит он мне на ухо.

Не в силах отказать ему, я отталкиваюсь от дивана, когда он перепрыгивает через спинку и притягивает меня к своему телу.

— Эй, придурок, — бормочет он, хлопая Себа по голове. — Проваливай домой, если ты не можешь держать свой член подальше от нее. Я не хочу, чтобы твои телесные жидкости были на моем диване.

Себ бросает ему средний палец через плечо, не отрывая своих губ от губ Стеллы ни на секунду.

— Они влюблены, оставь их в покое, — отчитываю я, проводя губами по шероховатости его подбородка.

— Хм… Я тоже, — стонет он, когда я посасываю его шею достаточно сильно, чтобы оставить след.

— Кажется, это неплохое место для жизни, — шепчу я ему на ухо.

Откинув мою голову назад, запустив пальцы в мои волосы, он смотрит на меня сверху вниз, его глаза ищут мои.

— Это лучше, чем это, Эм. Это, блядь, все.

Его губы находят мои, все и вся вокруг нас перестает существовать, когда наши языки дерутся, а бедра двигаются в такт.

Я теряю всякое чувство времени, когда он поглощает меня, сводя с ума своими жгучими прикосновениями, поцелуями и откровенно грязными обещаниями.

Все песни сливаются друг с другом, когда мое тело горит, моя потребность в том, чтобы он вернул мне прежнюю услугу, слишком велика, чтобы ее игнорировать.

Приподнимаясь на цыпочки, я касаюсь губами его уха. — Я больше не могу ждать. Я хочу, чтобы твой рот был на моей киске прямо сейчас, черт возьми.

Его хватка на мне усиливается, когда рычание потребности грохочет глубоко в его груди.

— Я услышал тебя, — гремит Тео сквозь музыку. Прежде чем у меня появляется шанс что-либо сказать, он перекидывает меня через плечо, его ладонь опускается на мою задницу так сильно, что крик вырывается из моего горла.

Я поднимаю глаза как раз вовремя, чтобы поймать взгляд Стеллы, прежде чем мы исчезнем. — «Повеселись», — произносит она одними губами.

— Что? — Я нервно спрашиваю, когда Тео смотрит на меня на следующее утро с такой интенсивностью, что у меня перехватывает дыхание.

— Ты… — он колеблется, и это совсем не заставляет мое сердцебиение успокоиться. — Ты действительно попросила Круза принести тебе утреннюю таблетку?

Я задыхаюсь, отрывая от него взгляд. Стыд скручивает меня изнутри, хотя я не уверена почему. Я не должна так себя чувствовать. Я поступила правильно. Я была разумной. В отличие от него. Хотя, я думаю, если бы я действительно была разумной взрослой, как я утверждаю, тогда я не должна была позволять ему трахать меня голой, когда я знала, что был риск.

— Эмми, — рычит он, его теплые пальцы сжимают мой подбородок. — Не пытайся спрятаться от меня. — Его нос касается моего. — Ты уже знаешь, что я найду тебя в конце концов.

— Я знаю, я просто… — Я выдыхаю. — Да, я действительно попросила Круза принести мне таблетку на следующее утро. Ты запер меня в подвале без противозачаточных средств. А потом…

— Ты соблазнила меня, — рычит он с ухмылкой, растягивающей его губы.

— Возможно, я слишком остро реагировала, вероятно, ничего бы не произошло, но…

— Это было правильно.

Это глупо, но слышать эти слова из его уст заставляет меня раскрыться. Мои глаза наполняются слезами, и комок размером с Австралию сжимает мое горло.

Глаза Тео расширяются от ужаса, когда я совершенно очевидно разваливаюсь прямо у него на глазах.

— Эм, что случилось?

— Я-я н-не знаю, — заикаюсь я, моя нижняя губа дрожит.

На его лбу появляется глубокая морщина, когда он обнимает меня и крепче прижимает к своему телу.

— Ты думаешь, что совершила ошибку? Ты хотела… Ты хочешь…

— Нет. Нет, я не хочу детей. Ну, не прямо сейчас. Возможно, в будущем. Я просто…

— Эй, — мягко говорит он, когда моя первая слеза наконец падает. Наклоняясь, он захватывает ее губами. — Все в порядке, я с тобой. Что бы это ни было, ты можешь поговорить со мной.

Я прерывисто вздыхаю и смотрю в его встревоженные глаза.

— Уйти от тебя той ночью — это все, о чем я была способна думать. С той секунды, как я проснулась и обнаружила, что заперта в подвале, все мое внимание было сосредоточено на том, чтобы убраться подальше от тебя.

— Но в ту же секунду, как мой план сработал, — я судорожно сглатываю. — Я пожалела об этом. Видя недоверие на твоем лице, когда я встала между Крузом и Ксандером… это, черт возьми, убило меня, Тео. В тот момент, когда я ушла с ними, я поняла, что это неправильно.

— Так почему же ты пошла на это? Ты могла передумать в любой момент.

— Потому что… это было правильно, — объясняю я. — То, что у нас было, было ядовито, Тео. С этим не поспоришь. Вся эта ложь, все секреты. Все то, что мы делали, чтобы причинить друг другу боль. Это было неправильно. Быть запертой здесь. Все это было так чертовски извращено.

— Нам нужно было побыть порознь. Мне нужно было знать, как больно уходить.

— Все эти недели, месяцы мы танцевали друг вокруг друга, как будто эта связь между нами ничего не значила. Но это неправда. Это… то, что у нас есть. Это все, Тео.

— И я ушла, а потом избавилась от всего, что могло бы из этого получиться. Независимо от того, правильно это было или нет, я приняла это решение в одиночку. Так не должно быть. Мне следовало подождать. Я должна была сказать тебе, но я была так чертовски зла на нас обоих, что едва могла ясно мыслить.

— Я хотела причинить тебе боль так же сильно, как ты причинил боль мне. Но в то время я не понимала, как наврежу себе в процессе.

— Но сейчас, находясь здесь, с тобой… Я ушла и, возможно, прервала то, что могло бы стать нашим ребенком, даже не задумываясь.

— Прекрати, — рявкает Тео, глубина его голоса шокирует меня, прежде чем он пытается снова. — Прекрати это, пожалуйста. На этот раз он звучит таким же разбитым, как и я сейчас.

— Все, что ты сделала… Всё. Это было правильно. Все это.

— Я заслужил смотреть, как ты уходишь. Дважды. Я заслужил все это, а потом и еще кое-что.

— Я так сильно хотел верить, что ты была врагом, чтобы мне не пришлось иметь дело с тем, что я чувствовал на самом деле. И это было неправильно. Так неправильно. И я заслуживаю за это всего твоего гнева.

Поворачиваясь на бок, я выравниваю наши тела, закидывая ногу на его бедро, чтобы между нами не было пространства.

— Мы оба облажались, Тео. Мы оба совершали ошибки, разрушали то, чего действительно хотели, и намеренно причиняли друг другу боль. Мы оба виноваты в том, как все пошло наперекосяк.

Он качает головой. — Нет, ты…

— Шшш, — говорю я, прижимая пальцы к его губам. — Хватит. Это наше прошлое, наша история, часть из которой мы, возможно, однажды сможем рассказать нашим детям. Кто знает. — Его губы подергиваются в подобии улыбки. — Но прямо сейчас мы молоды. Слишком молоды, чтобы пройти через все то дерьмо, что у нас есть. Как насчет того, чтобы мы просто сделали шаг вперед и посмотрели в будущее вместо того, чтобы зацикливаться на том, что уже было раньше.

Обхватив пальцами мое запястье, он отводит мою руку в сторону и захватывает мои губы в обжигающем поцелуе, от которого мое сердце поет, а пальцы на ногах сводит судорогой.

— Это означает «да»? — Спрашиваю я, когда он, наконец, отстраняется, чтобы перевести дыхание.

— Это больше, чем «да», детка.

Проведя весь день у Тео, он неохотно согласился, что мне следует пойти домой, чтобы я могла поспать в своей постели, прежде чем завтра вернуться к реальности.

Честно говоря, я была более чем счастлива остаться и попросить его проводить меня утром в школу.

Возвращаться после того, как я сломала нос Слоан, было бы, конечно, легче, если бы я была зажата у него под мышкой. Никто не посмел бы сказать мне ни слова обо всем этом, когда он был рядом со мной.

Но я не такая девушка. Я не бегу от невзгод и конфронтации, и я не собираюсь терпеть это сейчас от какой-то титулованной маленькой богатой сучки. Хотя, если то, что обнаружил Тео, правда, то она больше не богатая сучка. О, как падают могущественные.

— Я мог бы просто привезти тебя домой утром, чтобы забрать твою форму. — Тео дуется на меня, вытаращив на меня все свои щенячьи глаза.

— Прекрати это, — говорю я, хлопая его по бедру. — Ты знаешь, что это правильно.

Когда я заговорила о том, чтобы начать все сначала этим утром, я имела в виду действительно начать все сначала.

Я не собиралась внезапно сворачивать свою жизнь и переезжать к нему. Да, технически мы женаты. Но мы все еще молоды. У нас полно времени, чтобы поиграть в дом. Сейчас я просто хочу быть… нормальной. Несмотря на то, что эта мысль смехотворна после всего случившегося. Я знаю, что это правильно. Даже если Тео немного не в духе из-за этого.

— Увидимся утром.

— Ты могла бы оставить свое окно открытым. В память о старых временах. Мне нравится смотреть, как ты спишь. Это меня расслабляет.

Я притворяюсь, что размышляю об этом несколько секунд. — Может, я так и сделаю, — поддразниваю я.

— Ты убиваешь меня, детка.

— Это того стоит. Я обещаю А теперь иди, твоя мама, брат и сестры ждут тебя.

— Они разозлятся, когда я появлюсь без тебя.

— В следующий раз, — обещаю я.

Как будто она знает, что мы говорим о ней, мама Тео появляется на экране, когда его телефон звонит из динамиков.

— Я опаздываю, — признается он.

— Я знаю. Иди. Мы поговорим позже.

— Мы так и сделаем. — Что-то порочное мелькает в его глазах, но в ту секунду, когда его губы находят мои, я забываю обо всем этом.

Я вылезаю из машины в ту же секунду, как он отпускает меня, опасаясь, что я просто скажу ему вести машину и взять меня с собой.

Оставайся сильной, Эмми. Не сходи с ума из-за его члена.

— Алло? — Зову я после того, как вошла сама и отмахнулась от Тео.

— Гостиная, — зовет папа.

Бросив сумки, я следую его указаниям и нахожу его и Пайпер свернувшимися калачиком на диване, смотрящими что-то похожее на передачу о природе. О, как эта женщина изменила моего отца.

— Что тут смешного, малышка?

— Эм… — Я перевожу взгляд с него на телевизор. — Ты действительно смотришь документальный фильм о деревьях? — Спрашиваю я, приподнимая бровь.

— Нет, не совсем. Это был просто фоновый шум.

— Для чего? — Я осознаю свою ошибку в ту же секунду, как это слово слетает с моих губ. Мой взгляд опускается на покрывало, прикрывающее их, прежде чем я поднимаю его к потолку. — Просто притворись, что я никогда этого не говорила. Я собираюсь принять душ и подготовиться к школе.

— О, так значит, ты вспомнила, что живешь здесь? — Язвительно замечает папа, демонстративно вытаскивая руки из-под одеяла, чтобы показать мне, что ничего предосудительного не происходит.

— Да. Это мой дом, и школа — мой приоритет, — с гордостью заявляю я. — Со всем остальным я разберусь по пути.

И папа, и Пайпер улыбаются мне.

— И что Тео думает обо всем этом? — Спрашивает Пайпер через несколько секунд.

— Ну, его потребность контролировать все вокруг и обеспечивать мою безопасность прямо сейчас чертовски пугает его. Я отправила его к Селене. Надеюсь, она с ним разберется.

— Я почти уверен, что единственный человек в мире, которого мальчик действительно слушает, — это ты, Эм, — весело бормочет папа.

— Как ты думаешь, почему он направляется к своей маме?

— Справедливо.

— Так вы вместе или… — допытывается Пайпер, явно желая услышать сплетни.

— Да, это так, — подтверждаю я. — Но мы делаем несколько шагов назад, начиная все сначала. Быть подростками.

— Звучит умно.

— Ну, я же твоя дочь, — нахально заявляю я.

— Заноза в заднице. Тео нужна вся удача, которую он может получить, будучи привязанным к тебе.

— Я тоже тебя люблю, папа, — говорю я с улыбкой, пятясь из комнаты.

— Ты хочешь поужинать? — Спрашивает Пайпер, прежде чем я исчезаю.

— Если ты не против.

— Всегда, Эмми. Ты же знаешь это.

— Спасибо, — говорю я, не сводя с нее глаз, чертовски надеясь, что она понимает, как сильно я это имею в виду.

— Всегда пожалуйста, милая.

— Я собираюсь жить у Тео в выходные. — Они оба кивают в знак согласия. — Но большую часть школьных вечеров я буду дома.

— Просто дайте нам знать, если что-то изменится.

Чувствуя, что часть эмоционального срыва, охватившего меня этим утром, начинает всплывать на поверхность, я продолжаю пятиться, пока не могу взбежать по лестнице и запереться в своей комнате.

Это странно — снова быть здесь одной. Какая-то часть меня задается вопросом, не было ли все это действительно гребаным сном. Но потом я смотрю на свое кольцо и вспоминаю лишь некоторые воспоминания, плохие и хорошие, из последних нескольких недель, и мне вспоминается, что все это было очень реально. И я бы не хотела, чтобы было по-другому.

Позже той ночью я лежала в постели и ждала, когда Тео перезвонит мне.

Трекер, который он синхронизировал с моим телефоном, показывает мне, что он не так давно покинул дом своих родителей и направляется домой.

Я чувствую себя странно, преследуя его после всего того горя, которое я причинила ему из-за того, что он преследовал меня. Но это странно успокаивает — видеть, как движется его маленькая точка, знать, что он в безопасности, знать, куда он направляется. Хотя, должна признаться, я немного разочарована тем, что он не направляется сюда, чтобы проверить ситуацию у моего окна, которое, конечно же, открыто.

Я выдыхаю, усталость начинает брать надо мной верх, но я отказываюсь сдаваться, пока не узнаю, что он дома и я с ним поговорила.

Намерения у меня замечательные и все такое, но когда мой телефон наконец вибрирует в моей руке, это пугает меня до чертиков и заставляет мои веки распахнуться.

Я моргаю, глядя на экран, когда мое зрение проясняется.

— Черт, — выдыхаю я, понимая, что на самом деле проспала какое-то время.

Отбросив одеяло, я прохожу через комнату, дрожа от холода, дующего из открытого окна, и достаю его из сумки.

Когда я вернулась, меня уже ждет сообщение.

Мой желудок переворачивается от его слов, и мое сердце начинает учащенно биться, зная, что он наблюдает за мной.

Поворачиваясь туда, где, как я теперь знаю, находится одна из камер, я прикусываю нижнюю губу и приподнимаю подол своей кофточки, обнажая перед ним свой живот.

Он немедленно начинает печатать.

Высунув язык в камеру, я снова устраиваюсь поудобнее в теплой постели, когда приходит набор инструкций, в которых говорится, что мне нужно найти определенное приложение на планшете и открыть его.

Тео дает мне пароль, и всего через несколько минут у меня появляется черный экран с маленьким колесиком, вращающимся посередине.

Я жду, и затем экран начинает мерцать, оживая. Сначала изображение неровное, но даже при этом я точно знаю, на что смотрю.

— О Боже мой. Тео! — Я ахаю, когда передо мной возникает очень четкое изображение его, лежащего обнаженным на своей кровати.

— Привет, детка. Решил, что будет справедливо, если ты тоже понаблюдаешь за мной. Присматривай за мной и убедись, что я не дрочу каждую секунду дня, думая о своей чертовски горячей жене.

— Черт, мне нужны наушники, — говорю я в панике, открывая свой ящик. Последнее, что мне нужно, это чтобы папа или Пайпер проходили мимо моей спальни и слышали Тео и его грязный язык.

— Я знаю в том ящике еще кое-что, что тебе могло бы пригодиться.

— Ты порочный.

Нахожу свои AirPods, вставляю их в уши и подключаю к ним планшет.

— Хорошо, пожалуйста, продолжай.

— Нет, это твое шоу, детка. Ты рассказываешь мне обо всем, что хочешь посмотреть. Я даже сделаю вид, что не знаю, что ты наблюдаешь. Вроде как это справедливо.

Мое сердце переполняется, зная, что все это ради того, чтобы исправить еще несколько его ошибок.

— Я люблю тебя, — выпаливаю я, мой мозг даже не осознает, что слова вот-вот сорвутся с моих губ.

Он резко садится на кровати, его рука немедленно отпускает его твердый член.

Он моргает в камеру, как будто не мог расслышать эти слова через динамик.

— Скажи это еще раз, — шепчет он. Мягкость и уязвимость в его голосе заставляют мое сердце болеть.

Черт, почему я не сказала этого раньше, когда мы были лицом к лицу?

— Я люблю тебя, Тео, — повторяю я снова, мой голос срывается от эмоций.

— Черт, Эмми, — вздыхает он, убирая волосы с лица и дергая до боли. — Я, черт возьми, не заслуживаю тебя. Я не заслуживаю слышать эти слова из твоих уст.

— Позволь мне самой судить об этом. Сейчас, — говорю я, возвращая разговор в нужное русло. — откинься на спинку кровати и обхвати рукой этот огромный член. — Мои щеки горят, когда я произношу эти слова в экран, но я не могу отрицать, что внутри я не сгораю. Я могу только представить, как это было горячо — наблюдать за мной, когда я ничего не знала. Господи, я такая же чокнутая, как и мой муж.

— Нравится? — Спрашивает он, нуждаясь в моей похвале.

— Да, именно так.

Откидывая одеяло, я демонстративно засовываю руку в шорты и громко ахаю, когда мои пальцы соприкасаются с моим жаждущим клитором.

— Черт, детка. Ты такая чертовски совершенная.

— Тогда хорошо, что я твоя жена, а? — Я издаю стон, просовывая пальцы внутрь, мои глаза прикованы к экрану, где он работает над собой.

— Знаешь, если я не могу заполучить тебя в свою постель, то это определенно следующая лучшая вещь.

Стон срывается с моих губ, когда он начинает проводить руками по своему упругому прессу.

Господи, почему мой муж такой чертовски сексуальный?

— Я думаю, тебе просто повезло, — стонет он, отвечая на вопрос, который я, сама того не осознавая, произнесла вслух. — Черт возьми, я люблю тебя, Эм. Лучшее, что ты когда-либо делала в своей жизни, — это шла прямо ко мне. Черт, — снова ворчит он, мышцы его предплечья напрягаются, когда он почти яростно накачивается. — Я никогда не отпущу тебя, Мегера. Никогда.

— Никогда, — кричу я, проигрывая борьбу со своим оргазмом, в то же время он стонет мое имя, и я могу наблюдать, как горячие струйки спермы стекают по его животу.

— Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя, — повторяю я, когда мое тело снова погружается в изнеможение.

Мы оба приводим себя в порядок и остаемся перед камерой, когда уютно устраиваемся в постели, все еще на связи, когда я засыпаю с его голосом в моем ухе.

И мы делаем то же самое в течение следующих нескольких ночей, поскольку он выполняет свое обещание не торопиться, несмотря на свое желание прийти и внедриться прямо в середину моей жизни.