Девочка Севера

Глава 1. Кутузовский.

Софья

- Соня, ты документы не забыла? - Простужено сипит моя трубка.

- Нет, мам, Люб, все в порядке!

Переполненная битком маршрутка выплевывает меня на улицу, оставляя себе шарф.

- Эй! - Забыв про телефон, я кричу водителю. - Дверь откройте!

Шарф падает прямо в придорожное месиво грязного снега. Черт! Теперь вся эта химия его точно разъест, уж если сапоги белым налетом покрываются. А я его месяц вязала...

- Соня! - Кашляет трубка. - Что у тебя там происходит? Ты на Кутузовский приехала?

- Да да, - отзываюсь я в трубку. - Мам, Люб, вы не волнуйтесь. Лечитесь спокойно. Я же не ребёнок.

- Да как же не ребёнок, - она вздыхает, - нужно было таблеток напиться и с тобой поехать. Город плохо знаешь...

- Я вам перезвоню и все- все расскажу, - клятвенно заверяю женщину.

Телефон, пискнув, сообщает мне, что батарея разряжена.

- Блин! - Я зажимаю все кнопки одновременно, пытаясь его перезагрузить. - Ну давай же... - смотрю на потухший экран и понимаю, что осталась теперь без связи, пока телефон не согреется.

Отмечаю у себя в голове ещё одно новогоднее желание - самый крутой телефон. Нужно только этот год хорошо закрыть на сессии, а со второго курса декан обещал свободное посещение дать и работу за практику засчитывать.

Раньше - сиротам не положено. Иначе официально можно всех бонусов лишиться.

Хорошо, что у меня, точнее у нас, есть бдительная «мама Люба». Без неё все бы наши девчонки так и учились на поваров и парикмахеров, а мальчишки уходили б в армию или шли б на механиков. Конечно, и помочь не всем интернатовцам удаётся. Большинство, как выходят за стены заведения, возвращаются туда, откуда пришли...

«Как волчата...» - в таких случаях тяжело вздыхает мама Люба. - «Сколько не ласкай, не корми, все равно в лес смотрят...»

Поэтому я стараюсь не только для себя. Ещё и для неё. Зачеты закрыла автоматами, остались только экзамены. Но это уже после нового года.

А ещё я мечтаю, как встречу Новый год в своей квартире. Как поставлю елку, нарежу себе салат и буду смотреть всю ночь салюты.

Я подготовилась. Кое-что удалось заработать на курсовых. Вообще, ещё хорошо было бы купить маме Любе и Олесе подарки...

Но на крайний случай, куплю только маме Любе, а Олесе напишу курсовую. Она давно меня упрашивает.

Снежинки мягко падают хлопьями в свете горящего фонаря. Это так завораживает, что я останавливаюсь, поднимаю лицо и чувствую, как они меня целуют, тая на щеках.

Запускаю руку в карман и проверяю ключи. Нужно идти, потому что не известно в каком состоянии находится квартира. Нет, я понимаю, что за ней следили, с документами все в порядке, но там почти пять лет никто не жил... Бабушка была вредным человеком. Мама говорила, что это из-за неё она так рано меня родила и от абы кого...

Резкий порыв ветра из арки дома пронизывает меня до костей и бьет в лицо колючими ледышками. Хочется использовать это, как повод пустить слезу, но плакать у нас не принято.

И мама Люба говорит, что нужно учиться прощать. Прощение - это свобода делать выбор жизненного пути с нуля. Нужно представить, что ты - в роду первый, и только от тебя теперь зависит на сколько хорошо будет твоим детям.

Конечно, своих я пока не планирую, а вот чужих люблю. На педагогическом мне нравится учиться, хотя по-настоящему всю свою группу я увидела первый раз только неделю назад, когда началась сессия.

Постоянно посещают пары всего десять человек из пятидесяти. Мы с Оксаной, хотя она тоже умудряется регулярно прогуливать, две взрослые женщины с коммерции, три девочки после православной гимназии и трое ребят, которые на парах играют в компьютерные игры.

Как-то пока ни с кем отношения у меня не заладились, а у Оксаны в общежитии очень серьезный комендант. Посторонних не пускает категорически.

Я иногда ей завидую. Но так, по-доброму, потому что понимаю, что каждому - своё. А мне особенно сильно жаловаться не на что. Вот Оксане приходится в общежитии жить, а у меня своя квартира.

Иметь свой угол, в котором по твоему возвращению с учебы или работы, все вещи будут лежать так, как ты положил. Никто не взял попользоваться дезодорант или резинку для волос, расческу...

Нет, мне не жалко, просто понятие личного пространства - больная тема для тех людей, которым хоть раз в жизни приходилось иметь только кровать и тумбочку в общей спальне.

Я была в гостях у бабушки всего несколько раз и единственное, что помню, ее дом был очень красивый. С окнами необычной закруглённой сверху формы и высокими потолками, в которые хотелось погромче покричать и проверить эхо.

Скольжу взглядом по заснеженным лавочкам и бетонному козырьку подъезда с причудливыми украшениями. Мне нравится! Мне уже заранее все здесь нравится.

Дверь подъезда открывается, выпуская на улицу женщину с санками и маленьким, закутанным по самые глаза в комбинезон, малышом.

Помогаю им спуститься по порожкам и захожу в подъезд.

Так, пятый этаж.

Нажимаю кнопку лифта и зажмуриваю глаза. Внутри меня все вибрирует от нетерпения.

Двери с писком открываются, и я выхожу на лестничную площадку.

Квартира пятнадцать. Хм... Все без номеров. Меня сразу немного смущает массивная входная дверь. Но Бабушка маниакально боялась воров, поэтому... может поменяла.

Нащупываю пальцами в кармане холодный метал и достаю ключи. Вставляю в нижнюю замочную скважину и пытаюсь сделать оборот. Нет... растеряно смотрю на ладонь. Не подходит. И назад не идёт!

В квартире происходит какое-то движение, и дверь неожиданно распахивается.

- На месте подгон твой уже, - зажимая плечом телефон, мужчина делает мне жест, чтобы заходила.

Делаю шаг. Дверь сквозняком захлопывается за моей спиной, заставляя сделать ещё один шаг от порога.

- Давай, пока.

Мужчина поворачивается ко мне и теперь я могу рассмотреть не только его внушительной ширины плечи и тёмную макушку с коротким «ёжиком», но и лицо.

Глава 2. Оленёнок

Сергей

Сизый дым заполняет комнату и клубится под потолком. Никотиновая горечь во рту сменяется вкусом карамели и специй.

Вообще, я уже как пол года бросил, но сейчас - сорвало. Текст документов плывет перед глазами.

Я не могу вчитаться в экспертизу по камням, постоянно возвращаясь мыслями к бывшей жене.

«Кто ей дал такое право?» - психуя, одним движением сметаю бумаги на пол. - «Как вообще так вышло?»

Телефон на столе вибрирует вызовом.

- Алло, - подношу к уху, даже не взглянув на экран.

- Сергей Валентинович, - в трубке пищит растерянный голос секретарши. - Пробирная всю последнюю партию украшений назад завернула, сказала, что вы им какой-то отчёт о противотеррористических мероприятиях должны... Они же завтра последний день работают...

- Твою мать, - тру переносицу пальцами и пытаюсь включить поплывшие мозги. - Алексею Александровичу позвони. Скажи, что заболел я.

- А вы заболели? - спрашивает с сомнением. - Может быть, купить что-то. Вы только выздоравливайте, все расстроятся, если корпоратив пропустите...

От ее щебетания у меня начинает кружиться голова, и я просто сбрасываю звонок.

Бесит! Сегодня меня бесит все!

Значит, кто-то решил мне ещё и продажи подпортить. Вот только не мне они продажи испортили, идиоты, а людям уважаемым напакостили.

Я в дрова. Допиваю остатки горючей жидкости из бутылки и съезжаю в кресле пониже, прикрывая глаза.

Ну, давай, Саид! Где там твоя «невинная и непорочная душа»? Или она тоже потерялась? До меня почему-то уже все доходят испорченными.

Где-то же существует этот вымирающий вид нормальных баб, которые умеют варить борщ, отличать посудомоечную машину от стиральной и в состоянии контролировать свою голову, чтобы не творить отборную хрень? Разве у меня завышенные требования?

Ах да, ещё желательно рожать моих детей! Сука!

И теперь эта дрянь ещё куда-то испарилась. Но ничего, заблокированные кредитки быстро обозначат местонахождение.

Телефон снова вибрирует в моей руке.

- Будет скоро у тебя твоя «фея», - ёрничает Саид. - Я бы сам ее, честно говоря, но раз другу нужнее...

- А не пошёл бы ты на хрен, - отзываюсь без обиняков и чувствую, как мой язык путает буквы.

- Ладно, ладно... Разводиться будешь?

- Уже, - выдыхаю. - Или ты думаешь, я ищу Лору, чтобы в глаза посмотреть? Нет. Исключительно, чтобы забрать ключи от дома и вручить «сертификат» о том, что она свободная и нищая. Я подозреваю, что в первый раз она тоже ребёнка не теряла.

- Жопа какая-то... - вздыхает Саид.
-Погоди, - прерываю я его. - В дверь кто-то скребется.

Выхожу в коридор и поворачиваю замок.

На пороге - девушка. Молодая, розовощекая с мороза.

- На месте подгон твой уже, - говорю другу в трубку и делаю жест девчонке, чтобы заходила.

- Правда хороша? - Довольно тянет Саид. - Почти что «Бэмби», и что самое вкусное - куча умелок с хирургически восстановленной девственностью. Вon appétit!

- Давай пока, - отзываюсь скептически и поворачиваюсь лицом к своей гостье.

Девчонка совсем. Красивая да. Кожа чистая, фарфоровая, шикарная копна русых волос, губки припухшие...

Зачем ей эта грязь? Любого ж нормального мужика можно с такой внешностью взять. Но жажда бабок она такая...

- Здравствуйте... - выдыхает, распахивая ещё сильнее свои глазищи.

По спине пробегается дрожь. Как ни крути, но вставляет мне определенно эта игра.

- Ой... - стягивает с головы шапку, и в ее волосах золотом запутывается свет.

Ооо... что я несу? Ну не на столько же я пьян.

- Ну привет, - киваю девчонке и делаю шаг вперёд.

Она дергает замок пуховика вниз, оголяя шею и хватает ртом воздух.

Все правильно, детка. Знакомство затянулось, я тебе поверил. Пора снять одежду.

- Ну точно «оленёнок», - хмыкаю. - Раздевайся, бабки сразу дам, чтобы расслабиться было проще.

Хотя я уверен, что Саид ей уже заплатил.

- Вы не так поняли... - девочка делает шаг назад и вжимается спиной в дверь. - Я не то, о чем вы подумали...

- Конечно, - морщусь, потому что тупость начинает раздражать. - Я просил у Саида кого-то помоложе, но ты переигрываешь.

Подхожу к девушке совсем близко и втягиваю в легкие запах земляники с ее волос. Это неожиданно. Казалось бы - такая мелочь...

Девчонка замерла и, кажется, совсем не дышит.

- Можно, я пойду... - шепчет одними губами.

- Нет, - чувствуя, как меня накрывает возбуждением, я перехватываю ее лицо пальцами за подбородок и впиваюсь в губы коротким поцелуем. - Я не разрешаю.

Она шокировано выдыхает.

Не знаю почему, но ее молчаливое сопротивление и безучастие будят во мне чисто животные инстинкты «сломать и присвоить».

Дергаю замок ее пуховика вниз, и сдергиваю с рук рукава.

- Сапоги, - приказываю хрипло.

Сглотнув, исполняет.

Под пуховиком у неё толстовка с какими-то блёстками и джинсы.

Перехватываю девушку за руку, ощущая какие они холодные.

- Я не хочу, пожалуйста, не надо, - ломается ее голос так натурально, что на секунду я почти верю и торможу.

- Деньги, - достаю из кармана своей куртки купюры и кладу на тумбочку. - Давай только без глупостей или разбираться с тобой мы будем иначе.

Всхлипывает.

- Пошли, - тяну ее за собой в ванную, и она идёт, переставляя ноги, словно пьяная.

А пьян здесь вообще-то я!

- Я, наверно, этажом ошиблась! - Вдруг взрывает ее.

- Не ошиблась, - зажимаю девушку между собой и раковиной, включая горячую воду.

Засовываю под кран наши руки вместе. Под моими пальцами колотиться ее пульс.

- Как тебя зовут, - втыкаюсь губами в кромку ушка и чувствую, как по спине девушки прокатывается дрожь.

- Соня... - тихий шёпот.

- Соня, - я повторяю ее имя эхом и вдыхаю запах с шеи.

Никаких духов. Она пахнет чистотой.

Это какая-то супер филигранная игра над моими эмоциями.

Глава 3. Он настоящий!

Софья

Господи, куда я попала!? Мне становится холодно и жарко одновременно. Деньги... Тысячи в пачке! Я столько наличных никогда в руках даже не держала. А рядом с ними лежит настоящий пистолет!

- Пошли, - Сергей тянет меня за собой вглубь квартиры, и мне с каждым шагом становится все страшнее.

Кто такой Саид? Что они со мной сделают? Или не со мной? Он же явно кого-то ждал!

Так, кажется, в таких ситуациях советуют прежде всего не паниковать и не бесить того, кто очевидно сильнее. А Северов как минимум в два раза больше меня, уж о силе я вообще молчу! На его широкой спине перекатываются мышцы при каждом шаге. Да что с тобой, Соня!

Отвожу взгляд в бок и снова покрываюсь липким потом.

Шашки, сабли, ножи, тамагавки... Красивые, в камнях. Всего лишь висят на стене, но заставляют меня натурально трястись. Горло перехватывает нервным спазмом, и сил хватает только на то, чтобы заставлять себя дышать.

«Давай! Ну скажи уже хоть что- нибудь! « - Приказываю сама себе. И... это очень сложно. У людей, хоть раз побывавших «в длительной ситуации опосредованного психологического насилия», остаётся очень хреновый спецэффект - в критической ситуации их психика замедляется и просто даёт прожить обстоятельства отстранённо, а потом может и вовсе «забыть».

- Я... - язык такой тяжелый, словно его разнесло от пчелиных укусов, - Наверно, этажом ошиблась! - Получается договорить истерично.

- Не ошиблась, - он приподнимает меня двумя руками за талию и зажимает между собой и раковиной, включая горячую воду.

Чувствую спиной его глубокое дыхание. Воздух вокруг меня заполняется запахом алкоголя, дорогих сигарет и одеколона. Голова начинает кружится, будто нетрезва здесь я.

И если бы этот Северов делал мне больно, оскорблял или откровенно пытался изнасиловать, у меня в голове уже давно бы включилась следующая стадия - самозащита.

Но он просто моет мне руки под струей горячей воды! Я никогда не видела такой красивой и, как зеркало, блестящей сантехники.

- Как тебя зовут? - От его шепота по телу разбегается тысяча мурашек, и я на мгновение даже прикрываю глаза.

- Соня... - еле шевелятся мои губы.

- Соня... - он повторяет мое имя и обжигает дыханием кожу.

Тело, совершено против моего желания, принимает ласки его рук. Они наглые, уверенные, но в тот же момент очень аккуратные. Мужчина изучает во мне то, что я сама ощущаю в первый раз. Стыдно, необычно, остро и... приятно. Я только крепче стискиваю край раковины, чтобы не упасть.

Значит, именно ради этого женщины так хотят понравиться Северову?

Стоп! Меня будто прошибает разрядом тока, и сознание, наконец-то, возвращается в адекват.

Судя по тому, что сейчас со мной происходит, Сергей ждал в гости женщину, лица которой не знает. И цель у этой встречи была вполне конкретная.

- Ну что такое? - Он целует мои губы с таким вкусом, будто я - растаявшее мороженое. - Все будет хорошо. Я буду нежным.

В чем нежным? В ЭТОМ? Господи, Соня, ну конечно!!!! Приди уже в себя!

Я что есть силы впиваюсь ногтями в его плечи и, протестующе мыча, сжимаю губы.

К моему невероятному облегчению Северов тормозит.

- Что за фигня? - Агрессивно рычит мне в лицо, и мое сердце, становясь жидким, стекает в пятки.

Руки неконтролируемо взлетают к груди, пытаясь хоть немного прикрыться. Боже мой! Я голая. Абсолютно!

- Чего ты хочешь, я не пойму? - Психуя, он бьет кулаком в горячую батарею.

Грохот прокатывается по стене, заставляя меня втянуть голову в плечи.

- Одеться и уйти... - набираю в легкие побольше воздуха, чтобы, наконец, одним махом выдать ему кто я такая, но снова не решаюсь.

А вдруг он захочет меня найти?

- Это такая тупая игра? - Он кричит, а я чувствую, подкатывающие слёзы. - Ты ничего не перепутала? Давай уже включайся как-то!

Громкий звонок телефона воспринимается мной, как отрезвляющая пощёчина.

- Посиди здесь, - Сергей, нервно проводит рукой по волосам и выходит из ванной.

Посидеть!? Да куда уж ещё! Я и так почти легла!

Мои губы пульсируют. Провожу по ним языком и снова ощущаю вкус поцелуев Северова. Конечно, эти ощущения совсем не похожи на те, что мне довелось испытать на свиданиии с парнем из параллельной группы. Поцелуи Сергея отключают инстинкт самосознания.

Чтобы окончательно прийти в себя, больно кусаю свой указательный палец.

- Ай! - Взвизгиваю и слетаю со стиральной машины.

Быстро натягиваю на вещи и тихонько выхожу в коридор.

Сергей, бурно и громко матерясь, разговаривает по телефону в комнате.

Давай, Соня, это отличный повод, чтобы убежать!

Ныряю ногами в сапоги, хватаю свой рюкзак и неожиданно слышу приближающиеся шаги.

- Да я прямо сейчас эту дрянь и убью. Просто голову об кафель размажу!

«Это он обо мне?» - Сердце разгоняется до ста тридцати всего за секунду. - «Аааа! Ну конечно, понял, что я не та, кого он ждал!»

- Да, и скажу, что она такой и была! Никто не заметит.

Начиная паниковать, понимаю, что уйти тихо из квартиры уже не успею. А ещё, я понятия не имею, что сделала такого, чтобы говорить обо мне такие гадости.

Он просто опытный мужчина, и это наложились на мой шок. Тело ему ответило.

Пьяных нужно бояться сильнее трезвых. Потому что большинство детей, живущих в интернате, попали туда именно после пьяных разборок своих родителей. И лучше ни у кого не спрашивать, что там происходило. Это страшно.

Выступая на сцене в костюме матрешки или зайца и принимая от Северова новогодние подарки, я бы никогда не подумала, что он тоже... как все!

Оглядываюсь по сторонам в поиске оружия для самозащиты. Ваза, обувная ложка и... пистолет.

- Чертова сука! - Дверь распахивается, и я, хватаю то, что кажется мне самым аргументированным вариантом. Пистолет.

Холодная сталь обжигает пальцы.

«Он настоящий!» - Почему-то я осознаю это только сейчас.

Глава 4. Болезная.

Сергей

- Ствол положи, дура, - я холодею, видя в руках девчонки заряженный пистолет. - Он выстрелить может.

- Стойте там! - Взмахивает дулом и крепче стискивает пальчиками рукоятку.

Мою сильную «нетрезвость» снимает, как рукой. Хороший метод, надо запомнить на всякий случай.

- Стою, стою, - успокаивающе вскидываю ладони вверх. - Ты скажи... - говорю севшим голосом, а сам мелкими шагами направляюсь к этой болезной. Ну, Саид, мать твою, ну спасибо, друг! - Я тебя чем-то обидел разве? Ну передумала, так иди отсюда! Никто не держит.

- Да, - кивает. - Я хочу уйти.

- Ты пистолет то на пол положи, - говорю с ней, как с умственно отсталой, - а то поранишься. Да и одеваться неудобно...

Мы впиваемая в друг друга глазами. Я пытаюсь оценить по ее внешнему виду не сперла ли чего, а она, не сокращая расстояния, словно по орбите, движется к двери.

Воздух между нами сгущается от недоверия. Резкий звонок лупит по нему, заставляя меня вздрогнуть и только каким-то шестым чувством закрыть голову руками. Потому что уже в следующую долю секунды я слышу испуганный вскрик девчонки и звук выстрела.

Ну капец! Мое сердце заходится в тахикардии. Осколки китайской вазы разлетаются мелким стеклянным дождем в разные стороны и осыпаются мне на ботинки.

Эта болезная роняет пистолет на пол, забивается в угол под вешалку и начинает рыдать.

Аааааа! Где ж я так по жизни накосячил? Мне уже хочется конкретно проораться. Но я вспоминаю про звонок в дверь.

Собираю свою нервную систему во что-то более-менее целостное, на всякий случай ногой отшвыриваю пистолет подальше в коридор и открываю дверь.

- Здрасьте! - На пороге меня ждёт ещё одно создание. В нос бьет нарочитый запах детской жвачки. Я оглядываю девушку с ног до головы, в ожидании ее дальнейшего монолога.

Ботфорты, длинный пуховик в разрезе которого видны цветные гольфы. На голове плюшевые «наушники». С первого взгляда можно подумать, что передо мной соседка, не вышедшая из периода пубертата, но вот глаза у барышни... циничненькие.

- Ну так и что? - Раздраженно киваю ей

- Так я от Саида... - заглядывает мне в глаза, а я, медленно утекая головой, не нахожу ничего лучше, чем захлопнуть перед ее носом дверь.

- Эй, а бабки! - Стук каблука прилетает в дверь с другой стороны. - Мне на такси сюда и обратно надо! Что я? Зря ехала?

Истерично посмеиваясь, тру лицо руками. Это просто капец, Северов! Бабы потеряли страх в конец!

Беру несколько купюр с тумбочки, открываю дверь и всовываю их наглой девке за шиворот.

Захлопываю дверь, приваливаясь к ней спиной. Так, теперь вторая.

- Ты кто такая? - Строго смотрю на зареванную «панду», пытающуюся слиться со стенкой.

Она выглядит такой воздушной и испуганной, что прессовать дальше - просто садизм.

Делаю несколько шагов, обходя стекло и присаживаюсь рядом с девчонкой.

- Я же вам говорила, - вытирает под носом слёзы. - Этаж я перепутала. Думала, что моя это квартира. У меня документы есть. Там, - кивает. - Можете в рюкзаке посмотреть. Только не нужно меня бить.

Молча встаю и подхожу к розовому рюкзачку из кожзама. Сдёргиваю замочек, запускаю руку внутрь и действительно достаю небольшой файл с документами. Разгребаю квитанции и читаю информацию на основной странице.

- ЧуднАя Софья Ивановна? - Скептически хмыкаю.

- ЧУдная, - она тихо поправляет меня в ответ.

- Кутузовский проезд дом десять? - Перевожу глаза с бумаги на девушку, осознавая, что она не врет. - Вот только не этаж ты перепутала. - Запаковываю ее бумажки назад в рюкзак. - Ты приехала на Кутузовский проспект.

- Ооо, - она закрывает лицо ладошками и прячется в коленках.

Смотрю на часы, нужно ехать, пока Лора окончательно не убила свои мозги. Я хочу разделаться с ней именно сегодня.

- Ты где живешь? - Спрашиваю я девушку. - Давай родителям там звони, чтобы забирали...

Тяжело вздыхаю, прикидывая в голове, как далеко зашёл с этой дурой. Совершеннолетняя, не сопротивлялась... А целуются они и тискаются с каждым вторым знакомым парнем. Ничего криминального у нас не было!

- Телефон у меня разрядился, - встаёт на ноги. - Я просто так пойду.

- Стой! - Повышаю голос, и Соня снова падает на попу. - Ты себя то в зеркале видела? Первый патруль полиции будет твой. На с моего звони. - Протягиваю телефон.

- Некому звонить, - жмёт плечами, - только квартира есть.

Ну капец! Я прикрываю глаза. Нет. Ее отпускать категорически сейчас нельзя. Я не в состоянии решать две проблемы одновременно.

- Ну вот что... - решаюсь на крайнюю меру. - Я сейчас отъеду на пару часов. А тебя здесь закрою, и когда вернусь, буду решать вопросы с тобой. Натворишь ещё что-то вызову полицию. Все поняла?

- Отпустите меня. Я в общежитие поеду. Простите меня за вазу и за пистолет. Не надо полиции... - девчонку снова начинает накрывать истерикой.

- Тихо! - Рявкаю. - Будет так, как я сказал. И ещё. Веник и совок под раковиной на кухне. Чтобы к моему возвращению этих осколков не было!

Что делать с дыркой в стене - буду потом думать.

Соня так и остаётся сидеть в прихожей на полу, пока я одеваюсь и на всякий случай закрываю на замок одну комнату, в которой есть оружие. Ещё трупа мне здесь не хватало! Телефон вибрирует звонком от водителя.

Пока обуваюсь, стараюсь не реагировать на затравленный взгляд девчонки.

- Стойте! - Она в самый последний момент подаёт писклявый голосок.

- Ну что? - Давяще интересуюсь и кладу руку на ручку двери.

- А в туалет можно сходить?

- Иди, - киваю.

-Спасибо, - охреневая, смотрю, как она бегом срывается к соседней с ванной двери.

Выхожу на лестничную площадку и выдыхаю. Надеюсь, что с этой все проблемы решаться тоже приятной суммой. Пусть посидит и подумает, если есть чем...

Глава 5. Личное.

Софья

- Да где же у тебя кнопка... - бурчу, осматривая со всех сторон унитаз.

Кто придумал это чудо дизайнерской техники? От досады топаю ногой и сдуваю со лба выбившуюся прядь волос.

Даже не знаю, что хуже... Что я вела себя с мужчиной, как доступная девка, то, что чуть его не убила или то...

- Да чтоб тебя! - В сердцах шлепаю ладонью по стене и с визгом подпрыгиваю на месте.

Вода шумным водопадом стекает туда, куда ей положено. Сенсор... в туалете. Я разглядываю небольшую стеклянную чёрную панельку, которая хорошо ложится в общий рисунок кафеля. Не отличишь!

«С облегчением, Соня!» - Хмыкаю про себя.

В груди тревожно вибрирует от ожидания отложенного разбора полетов. Но в целом, раз уж Сергей не прибил меня на месте пол часа назад, то все должно обойтись. Хотя... кто знает, на сколько удачно он решит свои дела и вообще, что на уме у этого мужчины.

На всякий случай подхожу к входной двери и пытаюсь открыть замок, но он просто со щелком проворачивается в холостую. Черт! Но надежда то была.

Обвожу взглядом тот бардак, который организовала в прихожей и признаю, что заставить меня его убирать - вполне справедливое требование. К тому же... Смотрю, как квадратные стрелки дизайнерских часов останавливаются на отметке девять часов. В общежитие меня уже не пустят. До него только ехать больше часа. Придётся ехать на вокзал. Ну, эта тема нам не впервой.

Ночью заходить в старую квартиру совершенно не хочется. Нет, я не думаю, что из шкафа на меня кинется приведение. Просто какое-то чувство брезгливости. Пыль, вполне возможно, что тараканы... А за день я успею ее более-менее в порядок привести.

Маме Любе правду рассказывать не хочется... Она тяжело переносит бронхит. А если узнаёт, что я ошиблась с адресом, все бросит и приедет. Ещё и убираться будет помогать.

Кстати... где там у него веник и совок? Логично предполагаю, что речь шла о мойке не кухне. Захожу в небольшую арку в конце коридора и замираю в восторженной нерешительности. Это не квартира, а картинки модного журнала. О том, что здесь все-таки присутствует жизнь, напоминает куча упаковок от порционных деликатесов и куча грязной посуды.

От вскрытой упаковки мясной нарезки идёт головокружительный запах специй. Рот против моего желания наполняется слюной. Попробовать хочется аж до дрожи. К тому же, я после зачета так ничего и не ела. Столовая успела закрыться.

«Он не заметит!» - Пытаюсь я договориться со своей совестью. И она сдаётся.

Осторожно подхватываю кусочек мяса из пачки и кладу в рот.

«Господи,» - я от удовольствия даже прикрываю глаза. - «Как же это вкусно!»

Со вздохом сожаления собираю коробочки, в которых находятся другие деликатесы: сыр, салат, мясо, какой-то слоеный пирог и несу к холодильнику. Жалко, если пропадёт. Может, конечно, не хозяину, но мне точно жалко.

«Интересно...» - Я кладу продукты на полку и рассматриваю дверцу холодильника. - «На ней даже свой кран есть.»

Обязательно куплю себе точно такой. И кухню красивую сделаю. Только не скучную черно-серую , как у Северова, а красную или белоснежно-белую.

Нахожу в шкафчике под мойкой веник с совком, заодно, выбрасываю в ведро весь мусор и составляю в раковину грязную посуду.

Кухня приобретает более-менее ухоженный вид.

В коридоре первым делом собираю большие осколки и кладу их на совок. Один кусочек вазы привлекает мое внимание, и я переворачиваю его, рассматривая иероглифы.

Очень надеюсь, что это просто очередное удачное решение дизайнера в этой квартире, заказанное на китайской барахолке, а не настоящий антиквариат.

Сметаю мелкие осколки веником и отношу их в ведро. Чтобы занять время, ну и немного возместить убытки от своего появления мою ещё и посуду.

Мне нравится то, что она вся одного стильного чёрного цвета. Я красиво расставляю ее в ряд на сушке, позволяя себе на секундочку представить, что это моя.

Люди, каждый день живущие в роскоши, не могут оценить на сколько красивые предметы их окружают. На сколько продумано то, что дверцы шкафов закрываются сами при помощи доводчиков или вот: подхожу к батарее и рассматриваю термостат. Можно просто установить желаемую в доме температуру и не мучаться от жары или холода.

Мне очень интересно, как оформлены в этой квартире комнаты, но заходить внутрь неудобно. Я здесь не гостья. К тому же, одну дверь Северов даже показательно запер.

Со вздохом возвращаюсь на кухню и залезаю с ногами на диван напротив окна, за которым полноправно наступила ночь.

Снег продолжает валить равномерными мягкими хлопьями. Некоторые машины во дворе уже превратились в большие белые сугробы... А на кухне у Северова уютно, тепло и... как-то очень хочется прикрыть глаза.

О всем детстве с родителями я помню мало. Но вот одна картинка засела в голову очень глубоко.

Мы с мамой рано утром идём в садик. Это мой день рождения. Под ногами сугробы, наверно, даже больше, чем сейчас. Мама идёт первая, потому что тропинку ещё не протоптали, и несёт в сетке вишневый компот в трёхлитровой стеклянной банке. Я несу пирожки и стараюсь попадать своими маленькими ножками в ее следы. Чувства гордости и предвкушения поздравлений распирают мою грудную клетку, заставляя сердце трепетать. И...

Это последнее тёплое воспоминание, которое осталось от мамы. Бесконечная жажда встретить своего принца и алкоголь изменили ее до неузнаваемости... Бабушка принципиально вычеркнула нас из своей жизни...

Звук открывающейся входной двери заставляет меня вздрогнуть и едва не свалиться с дивана. Я уснула? Как так вышло?

Северов заходит на кухню, не разуваясь, и смотрит на меня тяжёлым, прожигающим насквозь взглядом...

Глава 6. Извращённая порядочность.

Сергей

- Не уезжай далеко, - киваю водителю. - Где-нибудь возле входа стань.

- Понял, - кивает Глеб.

Выхожу из тачки, и меня моментально пробирает морозом. Поднимаю воротник, ускоряя шаг к зданию лаунж-бара.

Крутая лестница в подвальное помещение обьясняет отсутсвие сети на телефоне у бывшей жены. За массивной дверью слышна смесь ультразвука и басса.

Дергаю ручку вниз и беспрепятственно захожу внутрь. Собственно, препятствовать мне бы никто здесь и не смог. Тусовка «чисто творческая»: мужики с крашенными перьями волос и полным отсутствием признаков наличия в организме тестостерона, женщины, больше похожие на ожившие манекены с какими-то очень странно смахивающими друг на друга лицами.

Специфический запах дыма проникает в ноздри и даёт безошибочное определение странности поведения и апатичности реакций встречающихся мне на пути людей.

Обхожу темные, подсвеченные неоном, залы и пытаюсь вспомнить, что за легенда была у Лоры на сегодняшний день. Кажется, день рождения очередной подруги. Я даже не слушал бывшую жену, признаю. Но чего можно ждать от мужика, который на берегу обозначил, что его интересует только регулярная постель, и он готов за это хорошо платить? Просто Лора оказалась чуть проворнее остальных баб и на долю секунды вывела меня на эмоции, сорвав куш. Видимо, ее курсы «как выйти замуж за миллионера» были качественнее, чем у всех остальных.

Ребёнок... сообщила скромно. Ничего не попросила. Этим сбила с толку.

Разбираться было некогда с вопросом. У нас с Алексеем шла стройка торгового центра вместо снесённого здания рынка. Пришлось ни одну глотку перегрызть, чтобы отхватить этот кусок земли в центре города.

Поэтому, мой адвокат просто составил брачный контракт и оформил наш с Лорой брак без нашего участия.

И надо сказать, что была моя бывшая жена совершенно не обижена условиями, лишаясь всего только в трёх случаях: аборт, факт доказанной измены или любые другие действия, влекущие за собой наличие ощутимого морального или материального вреда.

Черт! Тру виски, потому что от нехватки кислорода и громкой музыки, смешанной с лучами стробоскопа начинает моментально болеть голова. Это же какой-то общий транс!

Замечаю Лору, лежащую на спинке кожаного дивана с трубкой кальяна в руке. Разрисована, как кукла барби с дешевой китайской фабрики. Этот образ называется у неё « я же только с показа». Рядом на подушках валяются не менее сомнительные персонажи, даже не могу определить их пол с первого взгляда.

Подхожу к бывшей жене со спины и наматываю хвост ее искусственных платиновых волос на кулак, заставляя запрокинуть голову.

- Милый! - Вздрагивает и пытается мне улыбнуться, плывя взглядом. - Мы тут с девочками немножко зависли.

- Быстро за мной в туалет пошла, - зло шепчу ей в ухо. - Или я отволоку тебя туда за волосы.

Она, икнув, кивает.

Отпускаю ее хвост и, не оборачиваясь, иду в боковой коридор, где по моему предположению находятся туалеты.

Лора появляется спустя минуту. Вся всклокоченная и обутая в разные туфли. Меня накрывает острым приступом брезгливости. Нахрена я вообще ее целый год возле себя держал?

Открываю кабинку и швыряю Лору на унитаз поверх крышки, нависая над ней в дверном проёме.

- Ну давай, - угрожающе скалюсь, - расскажи мне.

- О чем? - Хлопает глазами. - Я ничего здесь не употребляла. Совсем чуть-чуть выпила...

- Сутки! - Я грохаю кулаком в дверные петли. - Ты не появлялась дома.

- Ну сначала был показ, потом день рождения Поли. А с каких это пор тебе не плевать? - Пытается она напасть на меня в ответ. - Три раза в неделю я, как по расписанию, в твоей постели и никогда не опаздываю. - Цинично усмехается. - Да ты же даже не ночуешь со мной в доме.

- Хватит! - Прерываю ее невменяемый трёп. - Рассказывай про ребёнка. Какого черта, Лариса? - Психуя, делаю два шага к ней и хватаю за предплечья, встряхивая.

- Какого ребёнка? Ты совсем болен, Северов? Или с памятью проблемы? - Скалится. - Выкидыш же. Недостаток про... - покусывает язык, потому что с первого раза выговорить слово ей не удаётся, - про - гес - тро - на во! - Тянет по слогам, не осиливая слово целиком.

- Не беси меня... - сжимаю зубы. - Когда бегаешь по клиникам то плати хотя бы наличкой! Чтобы потом мне не звонили из банка, как владельцу карты, и не просили подтвердить несколько раз не прошедший платеж. Прямо ирония судьбы!

Замечаю, как Лора белеет и начинает покрываться мраморными красными пятнами по груди и шее.

- Я ничего не делала! Просто одолжила деньги Поле... - ее глаза бегают, не желая фокусироваться.

- У тебя три секунды, чтобы начать рассказ самостоятельно. - Цежу сквозь зубы, подавляя в себе безумное желание дать этой суке по лицу. Отпускаю ее плечи и стискиваю кулаки. - Ну...

- Ты же убил бы меня, - начинает она вдруг истерить. - Даже в кровати, как с куклой резиновой. Чисто натянуть и выбросить... А там и разбираться б не стал.

- Короче! - Рявкаю.

- Он темнокожий был, - выдыхает, закрывая лицо руками. - Ну этот. Организатор показа прошлого. Принц какой-то. И я не знала от кого... Он или ты. Как этого ребёнка было оставлять? - Бьется головой об стенку кабинки.

Я тру лицо руками, выгорая в душе окончательно. Как-то должно было стать легче от того факта, что вероятность моего отцовства всего пятьдесят процентов, но почему-то не становится.

- Мы в разводе, - сообщаю коротко. - Документы получишь письмом. Из дома съедешь завтра же.

Не дожидаясь ее ответа, хлопаю дверцей кабинки так резко, что слышу треск петель.

Выхожу из туалета и тут же натыкаюсь на «группу поддержки» Лоры. Совсем куры потеряли страх. Раньше боялись лишний раз вдохнуть.

Это все потому, что мы теперь - деловые люди. Стараемся жить по закону. Но при этом проблем меньше не стало.

И Лора права. Роди она мне такую подставу спустя девять месяцев, мне бы пришлось поступить кардинально. Не потому что я плохой, а потому что меня бы перестали уважать очень серьезные люди. К бабской бесовщине они относятся лояльно, а вот дети - это уже другая категория. Наследники.

Глава 7. Тёплое место.

Софья

Рядом со мной снова лежит пачка денег. Ещё больше, чем была. Я тянусь к купюрам пальцами, чтобы проверить их реальность, и тут же отдёргиваю руку. Они мне не нужны. Хотя... нужны, да, кого я обманываю! Но взять не могу. Прямо тошно и дёшево...

Поднимаю глаза и смотрю, как в прихожей Сергей скидывает с себя пальто, разувается и идёт мыть руки. Уставший, хмурый, небритый. Инстинктивно касаюсь своего подбородка, там, где остались и горят следы от его колючей щетины.

«Ну что ты сидишь, как идиотка!» - Я злюсь сама на себя. - «Он тебя отпускает, возмещение ущерба не требует, не пристает, ещё и денег дает сверху!»

Вскакиваю на ноги, скользя глазами на часы. Черт! Вот куда идти то? Посидеть ночь в подъезде? Нет. Вокзал безопаснее, и там есть круглосуточная еда. Прикидываю примерно, сколько мне нужно денег на такси, и стягиваю из пачки, брошенной на диван, четыре тысячные купюры.

Оглядываюсь. Кровь бросается в лицо - ощущение, будто я беру чужое! Но Сергей вряд ли помнит сколько мне дал. Он же даже не считал, а мне отказываться от денег совсем просто глупо! Мало ли что пригодится!

Возле двери в ванную неосознанно торможу, пару секунд слушая шум воды. Сердце почему-то пропускает удар, и в моей больной голове проскакивает мысль, что, наверно, надо бы попрощаться...

«Господи, Соня, ну что ты несёшь!» - Я усилием воли подгоняю себя в прихожую. - «Он же даже денег тебе дал, чтобы ты исчезла!»

Я залезаю ногами в сапоги, напяливаю шапку, подбирая под неё волосы, беру рюкзак и надеваю пуховик.

- До свидания... - говорю в пустоту и выскальзываю за входную дверь.

Слышу гудение кабины лифта и подлетаю к открывающимся дверям.

- Здравствуйте! - машинально киваю маленькой старушке, которая отшатывается от меня в сторону, прижимая к груди пушистую болонку.

- Какой позор, - бормочет она себе под нос, грякая ключами, - никого не стесняются.

Испытывая чувство незаслуженной обиды, захожу в кабину лифта и приваливаюсь плечом к стене. Какой долгий и неудачный день. Нащупываю в кармане телефон, достаю, и тут же возвращаю его на место. Разряжен же, точно. Как машину вызывать?

Под мерный писк домофона выхожу из подъезда и, как ужаленная, срываюсь к собирающемся отъезжать от подъезда такси. Ну хоть в где-то мне сегодня повезло!

- Подождите! - Кричу водителю и, поскальзываясь, чуть не сбиваю мужчину с двумя большими пакетами из детского магазина.

Он неуклюже взмахивает руками, а я буквально на лету ловлю большую коробку с пупсом, который открывает глаза, и очень отчетливо говорит «мама».

- Извините, - всовываю пупса ошалевшему мужчине в руки и бегу к передней двери машины. - Здравствуйте! - Распахиваю ее. - До вокзала довезите, пожалуйста. У меня телефон разрядился. Вызвать не смогу.

- Полторы, - лениво тянет мужик, оглядывая меня. - Меньше мне не интересно.

- Хорошо, - киваю и сажусь на заднее сиденье.

- Деньги покажи, - разворачивается водитель ко мне лицом.

- А, конечно, - я с готовностью лезу в карман и достаю две бумажки. - Вот.

- Ну поехали, - ухмыляется мужик.

Новогодний репертуар музыки из магнитолы убаюкивает. Радиоведущие скабрёзно обсуждают с дозвонившимимя в эфир варианты самых ненужных и обидных новогодних подарков. Кто-то жалуется, что ему подарили накидку на кресло, которого в его квартире нет, кто-то рассказывает про набор кастрюль, вместо ожидаемого кольца с бриллиантом. Какой-то женщине подарили весы и символ года из шоколадных конфет... А я вот всему бы обрадовалась. Человек же старался, покупал. Самое главное - думал о тебе! Нам в интернате на Новый год лично всегда только сладкие подарки дарили... Девчонки мечтали о косметике, которая пахнет вкусно, а мальчишки о чемодане носков , чтобы можно было летом совсем не стирать.

Прикрываю глаза, укладываясь виском на холодное стекло. Желудок урчит от упоминания еды. Первым делом куплю себе билет, а потом найду какой-нибудь бутерброд с кофе.

- А нам с женой... - угорая, оборачивается ко мне водитель. - Теща на свадьбу аппарат самогонный подарила.

Я сонно хлопаю на него глазами, не понимая, считает ли он этот подарок хорошим или плохим. Нет, ну люди ж разные.

- А, молодёжь, - не получив нужной реакции, он обиженно вздыхает и возвращает внимание на дорогу. - Ничего вы не знаете.

И к моему великому облегчению, больше со мной заговорить до конца поездки не пытается.

Выхожу из такси и останавливаюсь напротив старинного здания железнодорожного вокзала. Последний раз я пряталась здесь в тринадцать, а когда вернулась домой утром, квартира уже была опечатана, и меня искали по соседям органы опеки. Хорошо, что меня в ту ночь не было дома.

Чемоданная суета создаёт ощущение «приятного ожидания.» Как будто, это я через день окажусь в другой стране, увижу родственников или вообще начну новую жизнь, потому что в этом городе и в этом году ничего не вышло...

Долго смотрю на мигающее табло с расписанием. Схема проста: найти в списке самую дешевую электричку, которая прибывает примерно в пять-шесть утра и благополучно спать на сиденьях в зале ожидания. В детстве все было чуть сложнее. Нужно было обязательно успеть купить билет до десяти вечера и найти кого-то несильно бдительного, чтобы прибиться, не вызывая подозрений. А в случае чего, всегда можно было соврать, что мама в туалете или что проспал.

Главное было - дожить до шести утра. В это время народу на вокзале становится больше, и патрульные занимаются только очевидно пьяными и агрессивными дебоширами.

Разобравшись с билетами, покупаю себе две сосиски в тесте и кофе из автомата.

Ммм... Вгрызаюсь в обветрившую булку, испытывая невероятное жадное удовольствие и ощущая, что наконец-то успокаиваюсь от навязчивых мыслей о Северове.

Вероятность нашей новой встречи очень мала. Хотя бы потому, что я езжу на общественном транспорте, а он на личной машине.

Но триггер не отпускает. И устраиваясь удобнее на козырном месте возле батареи, я думаю о том, что у моего мужчины непременно будут такие же широкие плечи, как у Сергея, и пахнуть он будет так же приятно: каштаном, перцем и какой-то пряной травой...

Глава 8. Реальности.

Софья

- Ну, пожалуйста, можно мне позвонить! - Я кричу в пустоту гулкого коридора и в отчаянии качаю руками решетку, пытаясь привлечь к себе внимание ее металическим скрежетом.

- Эй, угомонись, подруга, - подаёт голос из угла камеры женщина с потекшим ярким макияжем на лице. - Эти до распоряжения начальника или бабла на лапу ещё никого ни разу не отпустили. День рабочий не задался, - она накидывает на выжженные перекисью белые волосы капюшон, - так хоть высплюсь. Отпустят утром, куда денутся.

- Извините... - шепчу.

Устало врезаюсь затылком в прутья решетки и стекаю по ним вниз, присаживаясь на корточки.

Студенческий, зачетка, документы на квартиру, кошелёк... Все! Все было в рюкзаке! Вот кому он понадобился? Старый, девчачий... Как теперь документы на квартиру восстанавливать?

И как я так крепко уснула, что на другой бок перевернулась и с рюкзака голову убрала?

Хорошо, что хоть паспорт остался в интернате. Нужно просто дождаться утра, позвонить маме Любе, и она все решит. Стыдно перед ней. Ну а что делать?

Поясница чувствует гуляющий по полу сквозняк и заставляет меня снова подняться на гудящие от усталости ноги.

Скорее всего, начальство приходит у них в девять. Это пока они чаю попьют, смену сдадут... ох! Примерно часа четыре тут куковать.

И на это время в моем распоряжении: тесная камера примерно на восемь квадратов, тусклая лампочка под потолком и две узкие длинные лавки, приваренные к стенам напротив друг друга. На одной из них развалился и спит какой-то пьяный бомж. Подходить к нему мне хочется меньше всего, потому что даже пахнет он специфически. А на второй, вытянув вперёд ноги в высоких ботфортах, сидит та самая женщина, которую я пять минут назад разбудила.

Осторожно присаживаюсь на край ее лавки и тоже накидываю на голову капюшон, чтобы хоть как-то абстрагироваться от мерзкой атмосферы кпз. Страшно представить, какой контингент здесь обычно ночует, и чем болеет.

- Тебя за что, мелкая? - Слышу голос своей соседки по лавке за спиной. - Сперла чего-то?

- Нет, - качаю головой, оборачиваясь, - без документов на вокзале забрали. У меня рюкзак украли.

- Ну а чего сразу никому не позвонила? - Спрашивает женщина удивленно. - Уже бы приехали родственники, денег дали, и дома бы спала.

- Телефон разрядился, - жму плечами. - И денег некому платить.

- Бедолажная... - проскакивает в голосе женщины сочувствие. - Восемнадцать то хоть есть?

- Есть, - отзываюсь тихо.

- Ты тогда смотри, - она подсаживается ко мне ближе и обдаёт несвежим сигаретным дыханием. - Если позовут чаю попить, ни в коем случае, не признавайся, что нет у тебя никого при бабле. Наоборот. Проси телефон, звони всем, кого номера помнишь, ври что брат из армии вернулся.

- Зачем? - Я удивленно смотрю на женщину.

- Ох, дура, - вздыхает она. - Потому что в зеркало ты себя видела? Тебя ж только мёртвый не захочет. Одни глазищи чего стоят. А менты, они тоже мужики. Для меня - вполне себе вариант. Ну тебе то... Тела их потные облизывать зачем?

- С чего вы решили, - у меня ухает сердце, - что я буду интересна им в таком плане?

- Ну я то здесь не первый раз, - ухмыляется она. - Любят местные «мальчики» девочек попроще. Столько лет пируют!

- И вы тоже? - Срывается с моих губ шокированное. - Извините, - добавляю смущенно.

- А что? - Брови женщины обижено взлетают вверх. - Я хуже всех что ли?

- Нет, - мотаю я головой. - Вы...красивая, - добавляю после заминки.

Ну что тут ещё сказать?

По коридору прокатывается эхом грохот ботинок.

- Ещё кого-то ведут! - Фыркает моя новая знакомая. - Главное, - кивает на соседнюю лавку, - чтобы не такого же. Иначе задохнёмся с тобой.

Но к решетке подходит только один полицейский.

- Ты! Как там тебя? - тычет в меня пальцем.

- Софья, - съёживаюсь от неожиданного внимания.

- Давай на выход. Пообщаемся.

Я застываю и беспомощно оглядываюсь на женщину, ища подсказки, как поступить.

- Ай, - она встаёт на ноги и подходит к решетке. - Командир, может со мной лучше пообщаешься? - заигрывающе расстегивает куртку и стреляет в мужчину глазами. - Мяско все здесь, зачем тебе трава?

- Место займи своё, - рявкает на неё полицейский, осаживая строгим взглядом. - Как там тебя, Софья! На выход! - Открывает дверь, и я послушно поднимаюсь со своего места.

- Не дрейфь там! - Несётся мне в след, я на секунду оборачиваюсь, шепча «спасибо».

Пока мой конвойный закрывает дверь в камеру, разглядываю его. Не старый, не молодой. Примерно лет сорок. Форма натянута на пивном животе, рост небольшой для мужчины, лысеющие виски. Он тихо материться, потому что ключ проворачивается в замке не сразу.

- Давай иди, - переводит на меня свой оценивающий, тяжелый взгляд.

- Куда? - Я от охватывающей меня паники откровенно туплю.

- Прямо, иди, - он повышает голос.

Мысли о том, как здесь принято «пить чай» запускают по моим нервным окончаниям мандраж.

«Но ведь если я не захочу? Ничего же не будет? Ну конечно,» - я пытаюсь успокоить себя. - «Они же не насильники. Найдут сговорчивее.»

- Проходи, - мужчина распахивает передо мной дверь небольшого кабинета и кивает на стул возле стола. - Садись.

За столом сидит ещё один полицейский. Тот, который принимал меня и забирал личные вещи. Кстати, как раз они сейчас и лежат перед ним на столешнице среди чашек и упаковок с печеньем.

- Ну чего так робко, - вдруг расплывается, он в улыбке. - Сама ж выйти просилась. Вот, чайку с тобой попьём и отпустим.

Мой конвойный захлопывает дверь, обходит меня и, стягивая со стола кусок тигрового рулета из пластиковой подложки, плюхается за стол.

- Я не хочу кушать, - мотаю головой, чувствуя, как паника нарастает. - Я хотела бы сразу уйти.

- Сразу не получится, - делает глоток чая из кружки полицейский. Я скольжу взглядом по его погонам, пытаясь определить звание. Кажется, капитан. - Документов то у тебя попрежнему нет. Поэтому, до выяснения личности, отпустить не имеем права.

Глава 9. Горячие сны.

Сергей

Дверь в прихожей хлопает. По моим плечам прокатывается непроизвольная дрожь.

Все правильно.

Опираюсь руками на раковину и смотрю на свою помятую рожу в отражении. Видок - просто жесть.

Глаза воспалённые, торчащая в разные стороны щетина... делаю резкий выдох изо рта. Да, ещё и перегар имеется.

И вот этим самым ртом ты пытался целовать девчонку? Сам себе и то противен...

Залезаю в душевую кабину и наливаю на голову побольше шампуня с ментолом. Ощущение холода бодрит. Пока чищу зубы, наношу пасту ещё и под глаза. Слезятся, зудят, но когда, наконец, смываю, картинка становится яснее. Армейские фишки не теряют актуальности даже спустя годы. Стираю с запотевшего зеркала воду и сбриваю «ежа» с лица. В отражении мелькает уже кто-то более-менее похожий на человека.

Настроение немного ползёт вверх, но усталость тормозит его, вдавливая к нулю. Ладно, уже не все так плохо.

Выхожу из душа и обматываюсь полотенцем.

Спать! Просто упасть, и до утра. Завтра нужно будет что-то решать с пробирной. Нехорошо скидывать все дела на Леху.

В коридоре ноги путаются в какой-то шерстяной ерунде. Поднимаю ее, определяя, что моя гостья забыла шарф. Машинально подношу его к носу и вдыхаю. Земляника. Усмехаюсь. Очень яркий, специфический запах, как от мыла в детстве. Кажется, на упаковке был нарисован ушастый грызун, кусающий ягоду.

Кстати, я уже совсем не помню, как пахнет женское тело по-настоящему. Без букетов от дорогих парфюмерных домов. Но знаю, что этот запах всегда узнаёшь подсознательно, если женщина «твоя». Он возбуждает, топит любого мужика в желание присваивать. Смешать ее запах со своим. Стать целым. И он усиливается, отключает голову, когда спускаешься поцелуями по животу вниз к резинке трусиков...

Падаю лицом в подушку, сокращаяясь от подкатившего в пах возбуждения. Мышцы крутит. Раздразненное тело требует женщину. И не какую-нибудь. Образ чёток.

Спать!

Переворачиваюсь на живот и заставляю себя ни о чем не думать.

Спустя минут пять мне удаётся задремать.

На границе яви и сна образы и ощущения просто невероятно реалистичны. Тебе кажется, что это ты их создаёшь и контролируешь, но это бред. Ты просто подчиняешься, не в силах затормозить, чтобы не происходило.

Я беру в них ту, которую нельзя. И почему-то делаю это против ее воли. Жадно терзаю губы, рву одежду, и почти слетаю в свой кайф, когда она сдаётся и начинает мне отвечать.

-Соня... - я сжимаю ее талию пальцами, боясь, что она передумает и лишит меня этого ощущения тепла и скольжения тел... Быстро, горячо. А потом медленно и мучительно сладко... Да, черт, именно так, как я хочу!

Кровать под нами начинает трястись, сбивая с ритма. Я психую. Соня становится прозрачнее и утекает сквозь пальцы...

Черт! Резко прихожу в себя ото сна. Сердце колотится. Что за ерунда мне снилась?

Сморю на экран телефона.

Незнакомый номер настойчиво пытается добиться моего ответа.

- Алло! - Рявкаю в трубку.

- Здравия желаю, - раздаётся бодрое. - Старший лейтенант Тарасов вас беспокоит.

- Ну! - Подгоняю его к сути.

- Северов Сергей Валентинович?

- Ну?

- Девушка к нам в обезьянник без документов попала. По всей видимости, знакомая ваша...

- Сами разберётесь! - Не дослушав лейтенанта, я сбрасываю звонок.

Какая-то из моделей снова попалась и решила козырнуть знакомством перед ментами. Ну нет! Это мы уже проходили.

Хочу повернуться на другой бок и постараться снова уснуть, но что-то меня тормозит.

Пытаясь окончательно проснуться и поймать мысль, сажусь на кровати.

А что если эта «знакомая» Соня? Ну и пофиг, какая разница!

Нет... Тру глаза ладонями. Разница есть. И чем больше я решаюсь перезвонить, тем сильнее ощущаю несвойственный мне мандраж.

Жму номер в таблице принятых на экране. Жду гудки...

- Сергей Валентинович...

- Как зовут вашу из обезьянника? - перебиваю без предисловий.

- Доброй ночи, - «нежничает» со мной лейтенант. - Говорит, что Софья.

Выдыхаю, испытывая облегчение от того, что не забил на ситуацию.

- Какой отдел? - спускаю ноги с кровати и топаю за трусами.

- Седьмой, железнодорожный.

- Скоро приеду, - сбрасываю звонок и натягиваю на себя одежду.

«Зачем я собираюсь ехать сам, если могу послать человека?» - Я вдруг торможу, пытаясь распробовать мотивы своих действий. - «Нет, это не совесть. Обыкновенный эгоизм и вседозволенность. Не отпустила меня девчонка. И может быть, не такая уж она и девчонка. Я ж не спрашивал!»

Ааа! Да просто хочу! Разве этого мотива мало для взрослого мужика? По-моему вполне достаточно.

А ещё... давненько мне такого реалистичного порно не снилось, и это тоже вполне себе аргумент.

Глава 10. Внезапные решения.

Софья

Утренний ледяной ветер бьет в лицо, как только я делаю шаг за порог отдела полиции. В моей отупевшей после бессонной ночи голове куча вопросов и ни одного ответа.

Откуда здесь появился Северов? Почему полицейские приносили мне душещипательные извинения, кланялись, клялись перевернуть весь вокзал, найти рюкзак и ласково называли Софьей Ивановной. Сергей за меня внёс залог? Иначе, почему меня так просто отпустили?

Врастаю ногами в сугроб, понимая, что двигаюсь за широкой спиной Северова, как собачка шаг в шаг, а он с того момента, как вышел из кабинета, не проронил в мой адрес ни слова.

- Ну и? - Он оборачивается и нажимает кнопки на брелоке сигнализации. - Остаться здесь решила?

- Н-нет... - активно мотаю головой.

- Тогда давай быстро в машину! - Повышает голос и зябко ведёт плечами, а я послушно начинаю переставлять ноги.

Опускаюсь на сиденье и поглядываю на соседнее водительское кресло. В салоне тепло и умопомрачительно пахнет одеколоном Северова. Это сочетание меня абсурдно успокаивает.

Сергей садится в машину. Мне почему-то резко становится нечем дышать от его присутствия и близости. Тело просто вибрирует...

- Так! - Он увесисто кладёт руки на руль. - Мы сейчас с тобой где-то выпьем кофе, и ты мне все объяснишь!

- Спасибо, - робко говорю ему в очередной раз. - А можно я спрошу?

- Давай! - Чуть раздраженно разрешает .

- Как вы узнали, что я здесь? Почему приехали?

- А не надо было? - Усмехается.

Я жму плечами, не зная что сказать.

- Визитка новая к одной из купюр приклеилась. Эти жадные идиоты решили, что смогут с меня за тебя бабок поиметь... - отвечает уже без всяких едкостей.

Услышав про купюры, я чувствую, как щеки начинают полыхать от стыда. Ну вот. Теперь он знает, что я взяла деньги. Позорище, Соня...

- Кстати, - он лезет в карман пальто и достаёт оттуда мой «мёртвый» телефон и остатки денег. - Держи, своё богатств, - подаёт их мне в руки.

Забираю с его ладони только телефон.

- Хм... - его брови ползут вверх. - Ты остальное уже потратила? Почему они так мало вернули?

- А я остальное, - собираясь «сохранить лицо», вздергиваю подбородок, - у вас на кухне оставила. Только на такси взяла. Мне не нужно больше ничего...

Сергей, молча переваривая услышанное, заводит машину и выезжает на дорогу, изредка поглядывая в мою сторону.

- В любом случае, - оживает, давя интонацией, - у тебя было достаточно денег, чтобы уехать домой. Ну вот по адресу этому твоему. Какого хрена ты на вокзал поперлась? И кстати... - он тормозит на светофоре и впивается в меня глазами. - В остальное то время ты тоже где-то живешь!

- Живу, - киваю и отвожу глаза.

Сердце ускоряется. Мозг начинает судорожно соображать. Если я сейчас расскажу Сергею, где живу, придётся признаться, что знаю его. Да он сам догадается! И это будет совсем катастрофа. Он, конечно, же решит, что всю историю с совпадением адресов я придумала специально, чтобы прийти к нему домой. Ужас! Какой ужас!

И я вру.

- В общежитии от института живу. Комендант списки всех пришедших после отбоя подаёт декану, и их стипендии лишают.

- Абсурд какой-то, - бурчит Северов. - Как можно за это лишить стипендии?

- Ну серьезно? - Теперь уже ухмыляюсь я. - Вы только что вытащили из отдела полиции человека без документов и спрашиваете, как лишить стипендии? Да очень просто. Тройка на экзамене и вперёд!

- Согласен, - хмыкает. - Почему на квартиру не поехала?

- Испугалась, - жму плечами. - У меня на вокзале первый раз такое случилось.

- Что значит первый раз? - Напрягается Северов, а я, понимая, что почти проговорилась, начинаю нести чушь.

- Вообще, там обычно уютно и шаурма вкусная. Только закрывается в десять. А вы видели? В этом году они елку в фирменных цветах ржд нарядили!

- Чего? - Давится Сергей словами и смотрит на меня ошалевшими глазами. - Ты туда елку что ли смотреть поехала?

- Да, - соглашаюсь, кивая для убедительности. Ну а чего упускать такой прекрасный вывод.

- Капец какой-то, - он шокировано качает головой, пытаясь отмахаться от влитой в уши дури.

- Эй! - спохватываюсь я, - А куда вы едите? Вы же должны были в центр за кофе...

- Черт! - Он озирается по сторонам, ища разворот. - Нет, извини. Уже ко мне едем.

- Тогда остановите мне, - начинаю паниковать, - я хочу выйти. Или отвезите в общежитие. Не хочу к вам. Мне нужно телефон зарядить, помыться, поесть...

- Нет! - Неожиданно рявкает Северов. - Сейчас у меня слишком болит башка, чтобы вникать в весь тот бред, что ты несёшь. Но я планирую в этом разобраться! А ещё не забывай, что документы на квартиру и все твои вещи попадут именно ко мне, когда найдутся...

Я испуганно захлопываю рот. Что ж ты такая везучая то, Соня... Сопя, смотрю в окно остаток дороги, потому что чувствую, как Сергей зол, и совершенно не понимаю, почему он меня не отпускает, раз я его так раздражаю и бешу.

А ещё рядом с ним я чувствую себя не просто девочкой из интерната, а настоящей бомжихой. Потому что у меня чешется голова, от свитера пахнет потом, а куртка впитала в себя все ароматы кпз. Особенно искусственный мех на воротнике.

Мы паркуемся во дворе у Сергея. Сначала он выходит сам, и только потом открывает дверь мне. Выводит из машины, держа за предплечье, и также заводит в подъезд.

- Отпустите, - бурчу на лестничной площадке перед лифтом. - Я не убегу.

- Ты считаешь, что я должен верить в адекватность человека, который, сначала спустил курок пистолета, а потом поехал ночью на вокзал смотреть новогоднюю иллюминацию?

- Звучит так себе, - соглашаюсь.

- Вот и топай. - Подпихивает меня в спину, чтобы живее заходила в кабину.

Я специально становлюсь к Сергею спиной, чтобы не было соблазна рассматривать его. Это очень опасно - симпатизировать человеку, от которого зависишь. А моя зависимость от Северова крепнет. При чем не только материальная, но и моральная.

Глава 11. Еда.

Соня

Раздеться здесь? Прям до гола?

Сергей, абсолютно игнорируя мой шок, уходит в ванную, и уже через секунду до меня начинает доноситься шум воды.

Он не пошутил! О, Боже, ну за что?

Кажется, я просто умру сейчас от того, как сильно колотится сердце.

Паника накрывает волной, заставляя мысленно метаться и соображать, как избежать своего окончательного морального падения.

Почему Сергей заставляет меня все это испытывать? Я не верю, что он не понимает моего состояния.

Просто сесть на пол в прихожей и не двигаться? Но он обещал тогда порезать мою одежду! И что-то мне подсказывает, что Северов это сделает.

Скидываю сапоги. Дрожащими пальцами расстёгиваю пуговицу на джинсах и ширинку. Тяну их вниз.

«Ладно, Соня,» - я успокаиваю себя. - «Он же тебя уже видел и даже трогал. К тому же, помыться очень хочется...»

Сергей выходит в коридор как раз в тот момент, когда я остаюсь в одном белье и, не решаясь его снять, мнусь с ноги на ногу все там же возле порога.

Он окидывает меня внимательным, скептическим взглядом.

- Все снимай, - его голос звучит так подчиняюще и бескомпромиссно, что я завожу руки за спину, щёлкаю застежкой лифчика и, полыхая щеками, как факел, кладу вещь на тумбочку прихожей.

Перехватываю грудь рукой, чтобы хоть немного прикрыться.

Голова кружится от двузначности происходящего.

- Можно я остальное сниму не при вас? - голос просаживается от страха и смущения.

А что если не разрешит?

- Да, конечно. - Ухмыльнувшись, кивает. - С внутренней стороны есть защёлка. Ты можешь закрыться в ванне и спокойно помыться.

От того, что Сергей преподносит это, как нечто «само собой разумеющееся», я просто теряю дар речи. Стою и тупо открываю-закрываю рот.

- Полотенце и одежду повешу тебе на ручку двери. Можешь брать все, что захочешь, кроме бритвы, - продолжает он.

Знаете, как сделать человеку хорошо? Сделайте ему плохо, а потом верните, как было.

Вот и я сейчас просто готова кинуться на Сергея с благодарностями за его щедрость.

Щедрость? Серьезно? Хочется нервно похихикать, потому что на самом деле я просто радуюсь тому, что взрослый мужик не переходит границу интимного беспредела. А мог бы позволить себе многое!

Проскальзываю мимо него в ванную тенью. Боюсь даже поднять глаза.

И только повернув щеколду, чувствую, как меня начинает отпускать нервное напряжение. Тело колотит мандраж.

Я прислоняюсь спиной к кафельной стенке и съезжаю по ней на пол.

Обхватываю себя за голову, запускаю пальцы в волосы, приподнимая их от корней, и несколько минут просто сижу, пытаясь разложить происходящее на логичные составляющие.

Как ни кручу, не могу понять опекающего интереса Северова к себе. Ведь он же в начале хотел избавиться от меня, попросил забыть, дал денег! А может быть, все дело в том, что именно я воспринимаю Сергея, как красивого мужчину?

Соня, ты заболела? Да он же псих или бандит! У него полон дом оружия, его боятся в полиции, он не стеснён в финансах, пользуется услугами женщин по вызову, и, очевидно, делает это очень часто. Иначе как обьяснить то, что только от одного его взгляда мозги начинают вытекать через уши, как кисель.

Шипение пены под струёй воды напоминает мне, что было бы неплохо действительно смыть с себя сегодняшнюю ночь.

Погружаюсь в широкую ванну с ароматной пеной и только сейчас понимаю, как сильно устала. Разрешаю себе откинуться на бортик, прикрыть глаза и временно ни о чем не думать.

Особенно о том, что ждёт меня после того, как я отмоюсь и выйду на территорию Северова абсолютно голой.

Ммм, как же хорошо... Пена мягко щекочет грудь и плечи. Когда у меня будет своя большая ванна, я обязательно буду сидеть в ней вот так каждый вечер. И перепробую все-все эти цветные баночки из косметического магазина...

- Соня, у тебя все в порядке? - Голос Сергея выхватывает меня и приятной неги.

Кажется, я так расслабилась, что задремала. Это все потому, что ночью нужно спать, а не готовиться к сессии и не бегать по вокзалам. Хватит уже, отбегала своё!

- Да, да, - отвечаю поспешно.

- Давай выходи, - заключает он требовательно.

- Да, я скоро... - отзываюсь и понимаю, что от моего временного спокойствия не осталось и следа.

Но перед смертью не надышишься. Поэтому я наспех мою голову, смываю с себя мыло и вылезаю из ванны, ощущая, как заливаю водой пол.

Быстро добегаю до двери и поворачиваю замок. Сергей обещал мне полотенце. Надеюсь, что это не подлая уловка...

Нажимаю ручку, открываю дверь и, просовывая в проем только руку, шарю с другой стороны.

Вещи действительно оказываются на месте.

Вытираюсь большим полотенцем, закручиваю волосы на голове в тюрбан и надеваю на себя пушистый мужской халат.

Он пахнет Сергеем. Это вещь не для гостей. Мне почему-то становится от этого факта приятно.

Робко выглядываю за дверь и чувствую, что с кухни просто головокружительно пахнет едой и кофе.

Желудок призывно урчит.

- Иди на кухню, Соня.

Вспоминая все вкусности, которые лежат у Сергея в холодильнике, я спешу на его голос, как голодная собака.

Где вся моя гордость?

Захожу на кухню и сразу встречаюсь взглядом с Северовым: в его вспыхивает что-то очень пугающее, темное и совершено мне не знакомое.

На мгновение начинаю сомневаться, что кормить будут именно меня. Потому что судя по тому, как разбегаются от этого взгляда мурашки по моему телу, едой здесь являюсь именно я...

Глава 12. Обжечься.

Сергей

Это нокдаун. Я не отдаю себе отчёта в происходящем, пытаясь хотя бы просто сдерживать бунтующее тело.

А как невинно и в то же время пошло смотрится Соня в моем белоснежном халате - это просто отвал башки.

Ну ка, вспомни, Серега, сколько ты раз в жизни готовил женщине завтрак? Правильно - ноль. Особенно той, с которой у тебя ничего не было.

Ну как это не было? А «сладкий оттенок кошмара» и эрекция?

Теперь сидишь, как болезный пускаешь слюни, и пялишься на то, как твои продукты исчезают во рту у какой-то мелкой девчонки.

Яичница, красная рыба, пол пачки мяса в приправе, сыр, оливки, помидоры чери, сок... Охренеть в неё помещается!

Нет, я не жадный. Вся эта жрачка вообще бы пропала, если бы Соня о ней не позаботилась, просто это так странно... и тешит самолюбие, да.

Соня с искренним голодным удовольствием сьедает каждый кусочек, облизывает губы, которые чуть припухли от соли, и только потом тянется за следующим. Не наваливает себе в тарелку всего сразу, а ещё поглядывает из-под опущенных ресниц, чтобы я тоже ел.

«Соня берет всего ровно половину!» - Доходит до меня, наконец. И это осознание окончательно взрывает голову и укрепляет мой интерес к ней.

- Можно? - Скромно стреляет глазами на конфеты.

- Да, - пододвигаю ей упаковку трюфеля целиком. - Кстати, меня зовут Сергей.

- Понятно, - кивает, прищуриваясь, и облизывает пальцы.

Я хочу эти пальцы!!

Да ты шибанулся, Северов!

- Чай, кофе? - Дергаю бровью вверх, разглядывая появившийся на Сониных щечках под моим горячим взглядом румянец.

- А хотите, я сама сварю вам кофе? - Она подрывается со стула и замирает. - Хотите? - Переминается с ноги на ногу, ожидая ответ. - Просто, наверно, нехорошо, что только вы готовили. А кофе я вкусный делать умею... - тараторит и дрожащими пальчиками сплетает свои влажные волосы в косу.

- Сделай, - киваю, понимая, что Соне неловко. Страх прошёл и теперь ей хочется меня чем-то отблагодарить. - Все, что нужно найдёшь на полке над плитой.

- Хорошо, - убегает к кухонному гарнитуру.

Я откровенно разглядываю ее суетящуюся фигурку в моем безразмерном халате и не могу отогнать от себя мысль, что под ним Соня голая. Голая...

Мои контакты плавятся, а мозги коротят.

Просто... если бы это была другая женщина, я бы уже сорвался. А тут... «восторженное недоразумение», как ее блин трогать!! Ааа! Да она пешком под стол ходила, когда я уже брал, все, что двигалось, а что не двигалось, двигал и брал.

Ее руки порхают над столешницей. Сахар, соль, кофе - все в турку. Заливает водой. Перец... Это будет зелье?

На телефон начинают сыпаться уведомления об отчетах от сотрудников. Раздражаясь, отключаю.

Кофе закипает, разносясь ароматом по кухне. Пахнет неожиданно вкусно.

Чашка характерно позвякивает о блюдце, пока Соня несёт ее к столу и ставит передо мной.

- Вот... - наклоняется.

Воротник халата случайно распахивается, оголяя для меня ее плечико, и даёт совершенно головокружительный обзор обнаженного тела.

Громко выдыхаю и протягиваю руку, возвращая на место одежду. Десять, девять, восемь... В моей голове включается обратный отсчёт. Если сейчас Соня не отойдёт, то я восприму это как приглашение. И срать мне будет на все разумные доводы. Разложу прямо на столе.

Замирает. Глаза распахиваются и в следующее же мгновение стекленеют.

- Не надо, пожалуйста, - жалобно и обреченно.

Капец! Захлопываю веки, потому что телу насрать на ее «не надо». Пах ноет и скребется, выпрашиваясь на волю.

Отворачиваюсь, делая глоток практически ещё кипящего кофе. Обжигаю язык и пищевод. С губ срываются отборные маты. Да что ж такое!

Соня сбегает от меня к противоположной стенке и вжимается в неё.

- Где моя одежда? - Спрашивает с надрывом.

- Сейчас привезут, - цежу сквозь зубы, стараясь взять себя в руки.

- Откуда? - Непонимающе склоняет голову в бок.

- Новую привезут. - Терпеливо рычу. - Старую я выкинул.

- О... - она закрывает лицо ладонями и съезжает по стенке на пол.

Черт! Я смотрю на неё и не знаю, что делать. Подойду - напугаю однозначно ещё сильнее. Да, и закономерно, что ее снова накрыло.

С ножом, тоже, скорее всего, перебор был, но похмелье раздавило мою голову. Хотелось закинуться таблеткой, не тратя время на пустые разговоры.

И Соня как-то это проглотила. Нормально мылась, ела же...

Вздрагиваю от звонка в дверь.

Показательно игнорируя сидящую на полу девчонку выхожу в коридор и открываю дверь своей секретарше.

На ее голове шухер. Без макияжа, заспанная. Ну почти на человека похожа. Обычно, на красивую картинку, поэтому в приёмной и держу.

- Доброе утро, - бурчит и протягивает мне пакеты и чехол с одеждой. Забираю.

- Буду в десять, - захлопываю перед ее носом дверь.

Иногда я бываю хам. Но сил объясняться нет, а несколько сотен к зарплате сгладят обиду.

Возвращаюсь на кухню и сбрасываю пакеты прямо на пол к Сониным ногам.

- Одевайся. У тебя пятнадцать минут. Потом до общаги довезу.

Ухожу в комнату от греха подальше и беру сигареты. Подкуриваю и поправляю штаны, падая в кресло.

Что толку, что я бросил?

Все, расслабляйся уже, Северов. Пира не будет, ты, мать твою, на диете.

Глава 13. Подруга

Соня

- Ну нихрена себе, - Олеся оттягивает пальчиком воротник моего нового вязаного кардигана и беспардонно заглядывает внутрь. - И ты хочешь сказать, - подозрительно и немного завистливо сощуривается, что у тебя с этим мужиком ничего не было, а тряпки он тебе просто так подарил. Из доброты душевной.

- Не было, - косясь на Олега, который рубится за компом подруги в какую-то стрелялку, краснею и понижаю голос. - Он точно нас не слышит?

- Точно, - отмахивается Олеся. - У него там в наушниках такой шум, что хоть из пушек пали. Блииин, - плюхается на кровать и перебирает вываленные на неё вещи с ценниками. - А ты мне платье вот это дашь погонять? Посмотри сколько у тебя всего. Я ж перед мамой Любой прикрыла тебя. Ну Сонь... - выпячивает губку. - Бабок нет совсем, чтобы к новому году что-то купить.

- Хорошо, - киваю. Потому что, наверно, это платье подруге и правда нужнее. Она будет встречать праздник в компании. Это я решила, что буду отмечать одна или поеду в интернат. - Забирай. Я вот что тебе предложить хотела. Давай маме Любе вместе подарок купим. По отдельности ерунда получится, а если сложимся, то уже путевое. Она хотела терку себе с насадками разными, чтобы заготовки быстрее делать.

- Ну... - Олеся отводит глаза. - Я вообще то покупать сейчас не думала. До нового года все равно к ней не поеду, а после - девки с кафедры продавать будут чай, кофе, конфеты, что с экзаменов останутся. Вот чего-нибудь урву.

- Ясно... - неодобрительно качаю головой, но никак это решение не комментирую.

- Ну вот только не надо на меня так смотреть! - Она тут же взвивается. - Вы, наверно, обе жалеете, что это меня, а не тебя она себе забрала. А я тоже жалею! Потому что была б сиротой, квартиру б уже получила и не мылась в общем душе, не жрала бы в столовке! Вот хотелось ей в мамку поиграть, чего просто было опекунство не оформить? Так нет же! - Несёт Олесю. - Ей бумажку нужно было, фамилию свою! Тьфу!

- Господи, - я шокировано открываю-закрываю рот, имея острое желание закрыть глаза и уши, сделав вид, что ничего сейчас сказано не было. - Как ты можешь... Ты чего?

- Черт! - Она стягивает из-за уха Олега сигарету. - Извини! Сегодня опять курсач не приняли, если не сдам, то вылечу с бюджета. Это тебе ничего не будет. Только стипендии лишат.

Я почему-то чувствую острый укол совести в этот момент. Нет, адекватно я понимаю, что не обязана помогать Олесе учиться, но просто получается, что за деньги я написала половине группы, а родной подруге на ее же компьютере - нет.

- Лесь... - тяну жалобно.

- Покурю пойду, - она накидывает пуховик и скользит взглядом по моему новому шерстяному пальто с воротником. - Зачётно папик тебя упаковал. Сто пудово брешешь.

Она уходит за дверь, а я падаю на ее кровать. Ну и что теперь делать?

Олеся сейчас вернётся и по-любому начнёт пытать меня про имя благодетеля. Говорить нельзя категорически, у подруги язык, что помело. Значит, нужно удовлетворить ее в чем-то другом. Переключить.

Конечно, можно отдать ей одну недописанную работу, там осталось только поправить заключение. Ну а на продажу ещё один напишу, недели две у меня есть.

- Олег, - трогаю парня за плечо.

- А? Что? - его от испуга передёргивает.

Оборачивается. Смотрит на меня шальными глазами, и только спустя несколько секунд в них начинает мелькать узнавание.

- Вот это да, - осматривает с ног до головы. - Ты магаз что ли обнесла?

Никак не комментирую его предположение. Олеся сама расскажет.

- Разреши мне присесть на компьютер, пожалуйста, - прошу его.

- Хмм... - откатывается на стуле в сторону. - А Леська где?

- Курить ушла... - отзываюсь, подтаскивая обычную табуретку к столу.

- Пойду тоже схожу, - вываливается за дверь, и уже из-за неё я слышу, как Олег кого-то окликает, чтобы стрельнуть сигарету.

Ввожу пароль в свой Гугл аккаунт и открываю документы.

Сохраняю курсовую на компьютере и смотрю на время.

Ладно, примерно за час я должна все доделать, а потом поеду на квартиру. Кстати, мне ещё очень повезло, что ключи были не в рюкзаке, а то без документов, мне бы никто даже открыть ее не помог.

Северов обещал мне позвонить, как только что-то станет известно. Если найти вора не получится, то придётся заниматься восстановлением документов после нового года. А там экзамены. Не хотелось бы...

При мысли о том, что встречусь с Сергеем ещё раз, сердце подскакивает в горло и начинает колотиться, как ненормальное. И расстались мы с ним очень напряжённо.

Пальцы машинально стучат по клавиатуре, а щеки заливает удушливой волной. Потому что я не дура и понимаю, что Олеся права. Все эти глубокие взгляды Сергея, от которых у меня скручивало желудок... они были не просто так.

Но я так не могу! Это грязно и неправильно!

Дверь за моей спиной распахивается, и в мои легкие проникает запах дешевых сигарет.

- Ты чего там снова колотишь? - Заглядывает мне за плечо Олеся.

- Фу, - я уворачиваюсь от ее рук. - Лесь, ты воняешь, как старая пепельница. Неужели тебе нравится это?

- Какие мы нежные, - фыркает. - Вот если бы я не курила, я бы с Олегом не познакомилась. Дурочка ты. В общажной курилке же самый движ.

- Ну тогда, может быть, нужно сначала заработать на нормальные сигареты, а потом начинать курить. - я вспоминаю запах от рук Северова. Да, наверняка, у него самые дорогие сигареты. Потому что от них меня не тошнило. - Иначе я не понимаю кайфа. - Жму плечами.

- Ага, - ржёт подруга. - Не пить, не курить и девственницей умереть. Это только ты у нас так можешь...

- Так, - перебиваю ее. - Я дописываю тебе курсовую. Если спросят, почему не твоя тема, говори, что по этой получилось найти больше материала и проси оценку ниже на балл. Не думаю, что занизят, просто предложи и отвечай уверенно.

- Сонька! - Взвизгивает Леся. - Я знала, что ты меня не кинешь. Спасибо, спасибо, спасибо. - Тискает меня.

Глава 14. Милый дом.

Соня

«Кутузовский проезд дом десять»выглядит точно также, как и восемь, и шесть, и проспект, и улица... Неудивительно, что, увидев дом внешне, я даже не допустила мысли об ошибке.

Почему-то в такие моменты перед моими глазами моментально возникает заставка новогоднего фильма: «Ирония судьбы или с легким паром», который так любит смотреть поколение постарше.

Там архитектор создаёт уникальный проект многоэтажки и несёт его по инстанциям. И уж мне ли, «человеку системы», не знать, как работает в нашей стране утверждение того или иного вопроса. Один в один, как в фильме! Когда после всех «порогов» и «откатов» архитектор начинает строительство, вместо уникального проекта выходит «сотня из ларца одинаковых с лица» типовых коробок с окнами. Да, улучшенной планировки. Да, не из расчёта два квадратных метра на туалет и шесть на кухню. Но...

«Стоп Соня.» - Одёргиваю свои мысли, которые упорно желают вернуться к аналогичному дому на Кутузовском проспекте и его хозяину. - «Давай уже. Хватить мять булки! Зайди в свой дом!»

На этот раз домофон я открываю своим ключом.

Топая, сбиваю с ног налипший снег и вытряхиваю его с мехового воротника. Снежная зима - это прекрасно, только когда ты сидишь дома в сухости и тепле или передвигаешься по городу на машине.

Пуховик для такой погоды был однозначно практичнее шерстяного пальто, на котором теперь тает снег и пытается залиться за воротник и рукава. Осматривая себя, я случайно веду носом по меху.

«Мне уже чудится? Или он действительно пахнет одеколоном Сергея?» - вдыхаю его в себя поглубже, пытаясь зафиксировать. - «Ну хватит! Нашла о ком все время думать!»

Единственное, чем принципиально отличается подъезд, в котором я нахожусь сейчас, от подъезда Северова, это наличием приторного запаха немытой старости и кошек.

Поднимаюсь на свой этаж и подхожу к вполне приличной железной двери со следами полицейской опечатки.

Одна бумажка с печатью отклеилась, а вторая пока ещё держится. Это в октябре заходили проверять трубы отопления. Срываю. Меня предупреждали.

Но все равно, что-то тревожное начинает плескаться в груди. Как будто, я слышу за дверью движение...

Так, стоп паранойка!

Решительно вставляю ключ в замочную скважину. Он подходит. Поворачиваю его и жму ручку двери. Раздаётся щелчок.

«Добро пожаловать домой, Соня...»

Я распахиваю дверь.

В нос бьет резкий запах кошатины. Такой сильный, что прямо до тошноты. И в следующее же мгновение мне под ноги с шипением спрыгивает с холодильника чёрное, лохматое, конкретно упитанное «нечто».

- Мяу! - грозно.

- Аааааа! - от неожиданности я кричу, не в силах закрыть рот.

Вылетаю на лестничную площадку и прижимаю спиной дверь.

«Кошка!» - доходит до меня. - «Просто кошка. Как она попала в закрытую квартиру?»

Стягиваю с головы шапку и пытаюсь отдышаться для нового захода.

«Ну хоть не алкаши и не цыганский табор. И на том спасибо. Хорошо, что я не поехала сюда ночью. Иначе инфаркт был бы обеспечен!»

Соседняя по площадке дверь делает чавкающий хлопок. Я непроизвольно смотрю в ее сторону. Ну блин! Ещё только бдительных соседей мне не хватало.

В дверной проем, держащийся минимальным благодаря цепочке, просовывает голову старушка.

- А вы к кому? - Интересуется настороженно.

- В десятую, - киваю.

- Так не живет там никто, - наглеет ее голос. - Померла хозяйка. А ну ка давай отсюда, пока я полицию не вызвала...

- Я, - выдыхаю устало. - Хозяйка этой квартиры. Внучка Евдокии Семёновны.

- Ох ты ж лихошко, - оседает бабка и прикрывает дверь. Возится с замком и через несколько секунд открывает ее, только теперь уже полностью. - Как зовут тебя? - окидывает меня своими цепкими глазками-пуговками.

- Соня, - отзываюсь.

- Сонечка... - начинают трястись губы у соседки. - Ты не гневись, детка. Все равно у Евдокии одна старь была, а я вот дура сердобольная, Маруську туда пустила. А та опузатилась. Потом, Маркиза нашла возле подъезда. Ухо подрано, брюхо кровит... Его пригрела. Потом Беляш...

- Вы о чем? - я непонимающе хлопаю глазами на женщину.

- Котики у меня в квартире твоей живут. К себе взять не могла. На старости лет аллергия началась. Врачи сказали, что от бронхита помру, если кошку не выкину. А куда я ее дену. Четырнадцать лет старухе. Вот весной уж...

- О Господи... - начинает до меня доходить. - Это вы в моей квартире кошек поселили?

- Так знать не знала я, - заламывает руки соседка, - что остался владелец какой.

- И сколько их там? - я кошусь на стенку.

- Пятеро... и три котёнка.

- Три котёнка, - Истерично хихикаю, представляя масштаб катастрофы.

- Они хорошо себя вели, - вздыхает бабулька. Но я вот две недели назад снова в больницу слегла. И присматривать некому было... Только вчера выписали. Я санитарочке приплачивала, чтобы она кормила после работы.

- А откуда у вас ключи?

- Так это ещё Евдокия на всякий случай оставляла...

- Понятно, - встряхиваюсь. - Ну пойдёмте тогда вместе. Будете забирать своих подопечных. А то они на меня кидаются.

- Выгонишь? - обреченно вздыхает, семеня передо мной.

- Вы сейчас серьезно? - Качаю я головой. - Да в там находиться невозможно. Глаза слезятся.

Мы заходим в квартиру, и женщина привычным движением руки зажигает в прихожей свет.

Со всех сторон к ее ногам начинают стягиваться пушистые террористы.

А я с ужасом осматриваю при свете стены в коридоре.

Обои подраны в клочья до бетона. На деревянном, крашеном коричневой краской полу толстым слоем лежит шерсть.

- Пойдёмте, пойдёмте, покормлю вас.

Суетится женщина, переступая через животных.

Я иду в комнату. Толкаю дверь и тяжело выдыхаю. Здесь тоже все в клочья. Диван вспорот до пружин. Шторы сорваны с петель и сияют огромными дырами. Остальные вещи просто валяются на полу. В углу возле шкафа создаёт дополнительный ароматический эффект свежая кучка кошачьей жизнедеятельности. Пол в некоторых местах, видимо, самых любимых для определения кошачих владений, вздулся. Под батареей стоит коробка, и из неё доносится разноголосый тоненький писк.

Глава 15. Старые связи.

Сергей

- Ваши таблетки, вода и кофе, - секретарша все ещё обижено поджимая губы, ставит передо мной поднос.

- Спасибо, - кладу капсулы на язык и делаю глоток воды. - Перешли мне ответ пробирной.

- Конечно, - она кивает и гордой походкой уплывает в приёмную.

Открываю письмо и понимаю, что это не в пробирной дело. Просто налоговая так филигранно мстит мне за скрытые доходы. Ну извините, ребят. Все все знают, понимают, откаты получают. Не нужно жадничать!

Пробегаюсь глазами по тексту. Говорите, на три миллиона у меня превышен оборот по отчету. Ну хорошо. Значит, не будет ни вам ни мне.

Достаю телефон и нахожу номер директора детского интерната. Люблю деловых и современных людей, которые понимают, что иным путём никогда столько денег не получить. А вот если правильно вникнуть в чужую ситуацию, то возможен диалог...

- Доброго дня, Любовь Павловна.

- Сергей Валентинович, - женщина узнаёт меня, как любимую мелодию, с трёх первых нот. - С наступающим вас! Здоровья, благополучия в работе, в семье, - с надрывом сипит в трубку.

- Спасибо, - отзываюсь. - Взаимно. Вы заболели, Любовь Павловна? - Искренне интересуюсь. Действительно баба хорошая. За подопечных своих душой болеет...

- Так, простуда легкая. - Отвечает, не желая останавливаться на этом вопросе. - А вы по делу Сергей Валентинович? Или просто?

- По делу. - Признаюсь. - Вот, думаю на утренник к вам заглянуть. А заодно и посмотреть, ремонт ли где не требуется...

- Так после завтра у нас как раз! - Волнуется моя собеседница. - Рады будем вам. Как всегда, Сергей Валентинович! Борщик приготовим и голубцы, все как любите! В двенадцать начало.

- Спасибо за приглашение, - заканчиваю наш обмен любезностями с подменой понятий. - Буду непременно.

- До свидания... - «кланяется» трубка.

Сбрасываю.

- Татьян, - жму кнопку переговорного.

- Слушаю, - капризно.

- Фабрику кондитерскую тряхни. Пусть завтра на двести человек подарков пришлют.

- Принято, - вздыхает тяжело.

- Ну что? - сдаюсь я.

- А сотрудникам подарков не будет? - интересуется еденько.

- Черт! - проглатываю своё раздражение. Совсем оборзели же! И так корпоратив в лучшем ресторане города. - Ну закажи. В чем проблема?

- Спасибо, Сергей Валентинович, - мурлычет повеселевшим тоном.

Женщины... Будто конфет сама себе купить не может!

На следующие несколько часов погружаюсь в зарплатные ведомости и маркетинговые планы. Надо какой-то утвердить. Первые числа января по продажам - самое горячее время. Люди тратят подаренные сертификаты и деньги.

- Сергей Валентинович, к вам из полиции, - оживает селектор.

- По какому вопросу? - Нехотя, отвлекаюсь.

-Рюкзак говорят, что вы потеряли, - тянет скептически. - Розовый, с сердечками.

- Пропусти...

В кабинет заходит старший мент из сегодняшней ночной смены. Мнётся, оглядывая интерьер. Натура рвётся.

- Гражданин Северов, - приосанивается, беря себя в руки. - Как и обещали, нашли пропажу. Даже суток не прошло. Таксист жадный попался вашей подопечной.

Делает несколько шагов к моему столу и водружает рюкзак на середину столешницы.

- Вот, - вещает с гордостью. - Даже лямки не срезаны.

- Живи капитан, - киваю ему. - И напарнику своему передай, что бизнес мне ваш в задницу не впился. Но это только до первого резкого телодвижения, - понижаю голос. - Думал, что я тебя барыгу рыночную в погонах не узнаю? Ты хоть бы чуть-чуть, - стучу кулаком по столу, - мозги, а не брюхо качал.

- Так официально у меня все, - оскаливается. - На супругу. Телефончики старые продаю. Бабушкам и дедушкам дело доброе делаю. А они благодарят, да, - кивает, как болванчик. - Что с внуками по видеосвязи говорить могут...

- Ну не гони, - морщусь. - Любую «белку» твою если прижать, расскажут, как у клиентов телефоны отжимают и тебе приносят.

- А то вы, Сергей Валентинович, матушки вашей дело не продолжаете. - Отфутболивает мне в ответ. - Золотишко без документов не принимаете камешков ради...

- Ну что за бред, капитан, - подкатываю глаза. - На каждый, даже самый мелкий граненый страз у нас сертификат имеется. Бухгалтерия - в белую. Соцпакет, компенсация ГСМ... - хмыкаю. - Из-за таких, как ты, все государству. - Развожу руками, тонко намекая, что прямого вознаграждения Не будет.

- Ну здравия желаю, господин Северов, - давит улыбку. - За дорогими вещицами своими, - стреляет глазами в рюкзак, - лучше следите. И на территории моей не попадайтесь, а то рад сильно буду.

- И вам не хворать, - киваю, провожая напряженную фигуру глазами и усмехаюсь. Вот как ни назови. Мент, бандит, бизнесмен, а суть одна выходит. Интересно Россия матушка языковой синонимайзер тусанула, как заправский шулер.

Тянусь за рюкзаком и ставлю его перед собой. Внутри, где-то в районе лёгких начинает печь. Я слишком взрослый человек, чтобы врать себе, про альтруизм.

Расстёгиваю замок и достаю из внутреннего отделения вещи Сони. Студенческий, зачетка, файл с документами на квартиру. Основное - на месте. Расческу с цветными резинками на ручке не трогаю.

Но остальной набор меня откровенно удивляет. Дезодорант, мыльница, носки, свернутые в мячик, тюбик крема, зубная щетка и... трусики в целлофановом прозрачном пакетике.

Чувствуя себя в моральном праве, достаю их и кладу на стол.

Ооо! Голова взрывается от яркости накатившей фантазии, а пах упирается и начинает отстукивать морзянку по столешнице снизу.

«Ну ведь ничего особенного», - уговариваю сам себя. - «Ты просто старый извращенец, Северов.»

Но чёрные кошки на розовых трусиках просто выносят меня в неконтролируемые эмоциональные приступы. От самой животной похоти до злости и ядовитой ревности к тому, что какие-то идиоты могли также, как я смотреть на этих котов.

Остервенело запихиваю все вещи обратно в рюкзак. Торможу только на зачётке, пролистывая страницы. Отличница. Даже не сомневался.

Глава 16. Выгодное предложение.

Соня

Большой чёрный джип везёт меня по центральным улицам города, виртуозно объезжая предновогодние пробки. Ноги почти согрелись, а вот руки я прячу под попой. Где-то посеяла варежки.

Неловко вжавшись в угол сиденья, делаю вид, что мне невероятно интересны огромные сугробы за окном и стараюсь не замечать цепкий взгляд немолодого мужчины, который явно осуждает мое привилегированное положение в отношениях с господином Северовым.

Наверно, не каждый день Сергей гоняет личного водителя за примерзшими к качелям девушками.

Мы въезжаем на парковку большого торгового центра.

- Куда дальше идти знаете? - Деловито интересуется мужчина.

- Нет, - мотаю головой.

- Ну тогда пойдёмте, провожу, - нехотя вылезает из машины и ждёт пока я сделаю тоже самое. - Только боковые лифты поднимаются на офисный этаж, - комментирует он наше движение и ускоряет шаг. Я с трудом за ним успеваю.

- Прошу, - галантным жестом пропускает меня в лифт первой.

- Спасибо, - отвечаю тихо и, окончательно смутившись, опускаю глаза в пол.

Пока кабина едет вверх, рассматриваю рефленые квадратики под ногами и почти не дышу. Ну на всякий случай.

Двери с характерным писком расходятся в стороны и пропускают нас в шумный холл офиса.

Девушки на высоких шпильках и в узких юбках, едва перебирая ногами, таскают папки с документами. В воздухе стоит плотный запах кофе. Небольшая стойка ресепшн разрывается телефонными звонками. Ещё несколько больших комнат отделены от общей территории только стеклянными стенами сплошняком заклеенными цветными стикерами.

- Пётр Тимофеевич, - моего спутника окликает одна из девушек с ресепшн. - На вас кофе варить?

- Да, пожалуйста, - расплывается он в улыбке. - Сейчас подойду.

То есть мне все-таки не показалось, и хмурый взгляд предназначался именно для меня.

- Нам сюда, - Пётр Тимофеевич кивает на добротную металлическую дверь и нажимает ручку.

«Это приемная Северова.» - Доходит до меня.

Осторожно оглядываюсь по сторонам. Уютно, дорого, красиво. Белый кожаный диван, стол секретаря, удобное кресло с подушечкой, шкаф с большим количеством выдвижных ящиков и кофе машина. Куда ж в уважающем себя офисе без неё?

Справа по стене открыта ещё одна дверь, и из неё доносится громкий диалог.

- Таня, я не пойму, чего ты хочешь от меня? - Узнаю раздражённый голос Северова. - Чтобы я ее на горшок посадил или роды принял? Как она на работе оказалась, если я ещё месяц назад в декрет отправил!

- Ну вот так! Скорая пока приедет сюда, потом до больницы, - пищит высокий женский голос. - Я хочу, чтобы вы дали машину.

- Вот звони сама Петру Тимофеевичу и договаривайся, - рявкает Сергей. - Больше не возникай с этим вопросом!

Через секунду к нам на встречу вылетает эффектная, но порядком взмыленная блондинка, зажимающая мобильник плечиком.

У водителя в кармане начинает звонить телефон.

Блондинка резко оборачивается и пару раз ошарашено хлопает глазами, прежде чем до неё доходит, что абонент стоит рядом.

- Пётр Тимофеевич, миленький, - начинает ныть она. - У нас одна продавщица с острым животом свалилась. Скорая в пробках стоит. А она беременна. Кто там знает, что с ней, может и рожает!

- Хотел кофе попить. - Вздыхает мужчина. - Но как вам отказать? Куда идти то за ней?

- А тот магазин, что рядом с главным входом! Спасибо большое!

- Понял... - кивает. - Будете должны, - добавляет чуть строже и исчезает за железной дверью.

Несколько минут девушка перебирает на столе документы, совершено игнорируя мое присутствие.

Тихонько покашливаю.

- Вы кто? - Поднимает на меня глаза, будто впервые замечает.

- Я к Северову, - тереблю в руках кончик шарфа. - Меня ваш водитель привёз.

- Как зовут? - Дёргает бровью.

- Соня...

- Сергей Валентинович, к вам Соня, - жмёт она кнопку на селекторе.

- Пропусти и сделай нам чай.

- Хорошо. - Ее глаза снова возвращаются ко мне. - Вам чёрный или зелёный?

- Любой, - отзываюсь и подхожу к кабинету Северова. - Так можно?

- Конечно, - кивает. - Только пальто снимите.

Вешаю одежду на вешалку. Осторожно открываю дверь и переступаю порог кабинета.

- Здравствуйте! - Восторженно замираю, рассматривая Сергея за рабочим столом.

Это какая-то невероятная эстетика классики, стиля и силы. Я снова чувствую себя кроликом, таким, немного бесполым и облезлым, перед породистым удавом.

Северов откидывается на спинку чёрного кожаного кресла. Расстегивает рукава белоснежной рубашки, заворачивает их до локтей и скользит по мне внимательным взглядом. Я зависаю своими бесстыжими глазами на его руках, обвитых красивой сеткой вен и пальцах, вспоминая, что они могут делать с женским телом. Ой мамочки! Захлопываю глаза, чтобы они ненароком от стыда не вытекли. Один, два, три... Просто какая-то абсурдная влюбленность молодой девочки!

- Ну привет! - Хмыкает Сергей. - Забирай свою пропажу. - Кивком головы указывает на стул перед своим столом.

- О! - Я замечаю рюкзак, приходя в себя.

Подхожу ближе и первым делом поверяю на месте ли все документы. Едва заметно выдыхаю.

- Все в порядке? - уточняет Северов.

- Да... - активно киваю. - Спасибо вам ещё раз. Если бы не вы...

- Если бы не я, - мурлычет его интонация, перебивая меня. - Кто-то влип бы в крупные неприятности.

- Я это понимаю, - облизываю губы и снова роняю взгляд на пол.

- Присядь, Соня, - давит интонацией Сергей. - Сейчас нам принесут чай. Я даже отсюда вижу, что ты замёрзла.

Я беру свой рюкзак в обнимку и сажусь на стул вместо него. Как раз в этот момент дверь открывается, и в кабинет заходит секретарша Сергея с подносом.
- Ваш чай, сахар, сливки, - немного наклоняется над столом, а я просто не могу не отметить, что она очень красивая девушка. Интересно, какие отношения связывают их с Северовым? А самое главное - с чего у меня родился этот интерес!!?

Глава 17. Ваши фантазии - ваши проблемы.

Соня

- Чудная, хватит полуночничать, - шикает на меня дежурная воспитательница. - Любовь Павловна по голове мне настучит, если узнаёт, что ты снова ночь не спала и за компьютером сидела.

- Тетя Таша, - тру покрасневшие от усталости глаза. - Я ещё пять минуток честно-честно. Номера приютов выпишу только.

- Ох, жалкая ты моя, - вздыхает женщина. - Будить то во сколько тебя?

- В семь, - возвращаюсь глазами к экрану, а воспитательница тихонько прикрывает дверь компьютерного класса.

Ещё какое-то время брожу по группам приютов в социальных сетях и отправляю всем сообщения со своим номером телефона. Ну хоть кто-нибудь же должен отозваться!

А дальше, как настоящая отличница, лезу на сайты ювелирных магазинов, чтобы хоть чуть-чуть понять специфику работы.

Завтра мой первый рабочий день. Всего на пару часов. Пробный. И я безумно волнуюсь. Хотя бы потому, что сама всегда обходила подобные магазины, опустив глаза. Ну не по карману мне их ассортимент, так чего смотреть. И только на восемнадцатилетие мама Люба подарила мне серебряную цепочку с красивым крестиком. Я очень сильно смущалась от внимания продавцов и выбрала просто первый попавшийся, который подходил по цене.

Но все эти свои переживания я озвучивать пока никому не решаюсь. Ни маме Любе, ни тете Таше , ни уж тем более Олесе. Вот когда уже точно оформят, тогда скажу.

И вообще, все что касается Сергея, мне почему-то очень хочется оставить только себе.

Ночь я провожу в полусне. Постоянно кручу в голове, как буду знакомиться с коллегами, что говорить. Увижу ли ещё раз Сергея? А самое главное - как буду кормить и убираться за кошачьей оравой. Может быть, зря я ключи у этой бабки забрала? Пусть бы кормила сама... Нет! Не зря. С неё сталось бы ещё принести.

Только под утро меня полноценно вырубает в глубокий сон.

- Соня... - кто-то трогает меня за рукав. - семь утра. Ты разбудить просила.

Хлопаю сухими глазами, пытаясь проснуться.

- Давай, давай, - торопит меня тетя Таша. - Иди мойся пока старшие не проснулись.

До торгового центра удаётся добраться за полтора часа. Первым делом я иду в отдел кадров, чтобы донести ксерокопии паспорта.

- О, новенькая! - Окликает меня девушка с ресепшн. - Сергей Валентинович просил вас зайти к нему.

- Сергей Валентинович? - вспыхиваю я. - А зачем?

- Он не сказал, - качает она головой. - Прямо сейчас иди, пока не уехал.

- Хорошо, спасибо.

Минуя коридор, попадаю в уже знакомую приемную и с удивлением обнаруживаю, что секретаря Северова ещё нет на месте.

Стучу в дверь.

- Войдите...

-Здравствуйте! - захожу в кабинет и застаю Сергея с сигаретой перед открытым окном.

Красивый... Да, этот мужчина точно не для впечатлительных молодых девочек. Ширина плеч, острая линия подбородка, глубокие глаза, рост...

- Привет, - он оборачивается и чуть улыбается уголками губ.

- Вы просили зайти? - Уточняю, оправдывая своё появление.

- Просил, - он тушит сигарету и делает жест рукой, приманивая меня к себе. - Иди сюда, Соня.

И я иду, словно на поводке.

Северов возвращается к рабочему столу. Открывает сейф возле стены, нажатием комбинации цифр и достаёт оттуда несколько бархатных паллетов с ювелирными украшениями. Раскладывает их передо мной на столе.

Я ошарашенно таращусь на блестящее золото и разноцветные камни. Они просто невероятно ловят освящение гранями и переливаются, как...

- Отомри, Соня, - иронично хмыкает, - и выбирай.

- Зачем? Я не могу! - Чувствуя себя на краю паники отступаю на шаг назад. - Вы мне никто, чтобы делать такие подарки.

- Это не подарки, - кривится Северов. - Это аванс. Пока ты стажёр, у тебя не будет возможности надевать ювелирные украшения из ассортимента магазина. А я хочу, чтобы среди девушек и покупателей ты выглядела достойно. Считай, что я просто занимаюсь оформлением витрины своего магазина.

С недоверием перевожу взгляд с Сергея на паллеты. Витрина значит...

- А что? - Решаюсь переспросить. - Это правда, что продавцы могут взять любое украшение?

- Правда, - кивает. - Но не имеют права выносить за пределы магазина. Потому что за его пределами не действует страховка, и в случае кражи, работник будет возмещать ущерб из своего кармана. Девочки показывают клиентам, как правильно носить украшения. Нередко, приходится снять с себя и продать, - заканчивает ликбез Сергей.

- А если я потеряю эти, - стреляю глазами на стол.

- Эти под моей личной ответственностью, - отвечает Северов, поддавливая интонацией. И я уже не уверена точно, что хуже: он или страховая. - Давай уже, смелее.

- Это, - сдаваясь, показываю пальцем на прозрачные серьги-гвоздики. Они кажутся самыми скромными. - И это, - перевожу взгляд на подвеску с точно таким же камнем.

- Почему не кольцо? - С интересом разглядывает мой выбор Сергей.

- Чтобы не потерять, - отвечаю честно.

- Понятно, - кивает. - Сними пальто.

Послушно стягиваю и кладу его на диван.

Северов достаёт из коробки выбранный мной кулон и надевает его на тонкий золотой жгутик.

- Повернись ко мне спиной, - тяжелеет его голос.

Исполняю.

Мне кажется, что сейчас я каждым позвонком чувствую, этого мужчину. Он подходит совсем близко. Я стараюсь дышать ровно, но запах мужского одеколона кружит мою голову. Это похоже на эмоциональный якорь, от которого начинает искрить в затылке...

- Не бойся, - насмешливый шёпот касается кромки моего ушка.

Сергей перекидывает мои волосы на один бок. Я замираю.

Холодный металл кулона ложится точно в ложбинку между моих грудей. Пальцы Северова скользят по моей шее, застёгивая замок.

Господи, как же это приятно и... интимно!

Я слышу его глубокий вдох возле своего затылка.

- Тебе идёт, - констатирует он севшим голосом. - Серьги надень сама.

- Спа-сибо, - шепчу.

Сергей как-то слишком быстро возвращается к открытому окну и подкуривает новую сигарету.

Глава 18. Рабочий день.

Соня

- Мы никогда не выкладываем на витрину открыто больше одного паллета с украшениями, - инструктирует меня приятная девушка Анна.

Вообще, все мои опасения по поводу помпезности коллег оказались совершенно напрасными. Аня... она скорее интеллигентка. С ровной осанкой и мягкой улыбкой. Учится на экономиста. Есть ещё две девочки. С ними я познакомлюсь позже.

- Если вдруг в магазине ты осталась одна, а покупателей несколько и они хотят «повыбирать», - продолжает моя коллега, - то ты можешь оставить им несколько паллетов под стеклом, а сама временно заняться следующим клиентом.

- Это понятно, - киваю.

- Золото - всегда по левую руку, справа - серебро. В нашем магазине оно все родированное.

- Это как? - решаюсь сразу уточнить.

- Отвечай, что это это специальное покрытие украшений металлом платиновой группы для повышения износоустойчивости, - отмахивается Аня.

- О, Господи! - Хихикаю я. - Они точно понимают о чем речь?

- Не понимают, - она улыбается мне в ответ, - но слово «платина» успокаивает их волшебным образом. - Морщит свой веснушчатый носик и резко меняется в лице, становясь непроницаемо серьезной и ледяной.

Я оборачиваюсь ко входу и вижу молодого мужчину в распахнутом шерстяном пальто. Высокий. Чем-то по энергетике очень сильно напоминает мне Северова.

- Здравствуйте, Алексей Егорович, - отчеканивает она.

- Здравствуйте, - кивая, скользит взглядом по мне, и чуть дольше, чем полагает приличие по Ане.

- Я хотел предупредить, что сегодня инкассация будет в восемь часов.

- Поняла. - чуть заметно выдыхает моя коллега.

А я отмечаю про себя, что этот мужчина «Алексей Егорович», явно, кто-то из начальства.

- И приведите себя в порядок, Анна, - он пренебрежительно смотрит на ее грудь в белой блузке. - Мы здесь не вас продаём.

Разворачивается и уходит также стремительно, как и появился.

Аня прикусывает губку и застегивает дрожащими пальцами пуговицы блузки до самого горла, смотря ему в след.

- Доработаю до конца учебного года и уволюсь, - шепчет, шмыгая носом.

- Кто это? - осторожно касаюсь ее локтя.

- Самый главный шеф, - хмыкает она. - Вообще их двое - Северов и ОН.

- И у вас какой-то конфликт? - добавляю вторую часть своего вопроса.

- Ну... - смущается Аня. - Это не самая приятная история. Скажем так, он не из тех мужчин, которые принимают отказы.

- Ясно, - киваю, понимая то, что она не хочет делиться личным с совсем уж незнакомой девушкой. - Лучше расскажи мне про цепочки. Ты собиралась...

- Да, смотри, - Аня с готовностью меняет тему. - Из женских и детских основное плетение «якорное», из мужских - «бисмарк».

Вместо заявленных двух часов первого рабочего дня я остаюсь почти на четыре, в конце отпуская свою коллегу пообедать.

Самое главное, что мне понравилось в новой работе - это постоянное ощущение праздника и причастности к чужому счастью. Люди так прекрасны, когда им хорошо! Они так охотно делаться этим со всем миром, что хочется бесконечно улыбаться. Обручальные кольца, подарки на годовщины, крестины... Было, конечно, парочку и «тяжёлых» персонажей, но ими занималась Аня.

В зоомагазине проверяю по списку все ли купила для своих квартирантов. Новые лотки вместо картонных коробок, наполнитель, корм. Считаю в голове сумму чека и все-таки добавляю к покупкам на кассе хорошее средство от кошачьего запаха. Этот совет я прочитала в одной из групп кошатников.

Кстати, за утро мне пока не поступило ни одного звонка из приютов. Это сильно огорчает.

Груженая пакетами до зубов, я с большим трудом добираюсь до Кутузовского. Пока открываю дверь, чувствую у себя на спине тяжелый взгляд соседки через глазок.

Даю себе установку никак не реагировать. Открываю дверь и зажмуриваюсь. Нет, дышать здесь совершенно не возможно!

Вдыхаю на площадке поглубже, сбрасываю пакеты прямо в прихожей и быстро бегу до кухонного окна. Царапая пальцы об облупившуюся краску, дергаю шпингалеты вверх и пускаю свежий, морозный воздух. Фууух!

Пушистая компания сверлит меня своими недобрыми блестящими глазищами, явно беря в окружение.

- Мяу! Мяу! - раздаётся с тумбочки, под ногами и со стола одновременно.

- Да, даю, даю! - Восклицаю и топаю в коридор за пакетами.

Насыпаю животным корм в новые миски и следующие три часа, завязав нос и рот широким шарфом, занимаюсь уборкой квартиры. Запах, конечно, никуда не уходит, но становится вполне умеренным, и позволяет закрыть окна.

Забиваю безжалостно мусорные пакеты хламом, мусором и старой посудой. Проверяю рабочее состоянии стиральной машинки. Прибор, фыркнув, загорается всеми клавишами сразу и с дребезжанием гаснет.

Тяжело и устало вздыхаю. Я и не надеялась.

За окном уже зажигаются фонари, и я подхожу посмотреть на погоду. Там снова идёт снег. А мне ещё до интерната ехать...

Около подъезда семейная пара бурно ругается из-за того, что кто-то неаккуратно вёл машину и дверца багажника отрубила макушку елки. На душе становится тоскливо и радостно одновременно. Странное ощущение.

Что-то мокрое утыкается в мою руку... котёнок. Рыжий, красивый, с белым пятнышком на спинке.

Беру его на руки и машинально глажу. Он смешно прижимает ушки и тихо попискивает.

- Интересно, кто ты? - я поднимаю его над головой, пытаясь рассмотреть пол. Но равным счётом не понимаю ничего. - Иди к маме. - Отпускаю малыша в коробку, видя, что пришедшую с кухни маму-кошку уже облепили другие малыши.

В прихожей звонит мой телефон. Срываюсь на звук, мысленно загадывая, чтобы это звонили из приюта.

- Алло, - подношу динамик к уху.

- Здравствуйте, меня зовут Тамара, - сообщает звонкий женский голос, - я куратор проекта «усы и хвост». Вы оставляли мне сообщение о том, что нашли животных, - тараторит она. - Обморожения, травмы у животных есть?

- Нету... - отвечаю растеряно. - А, Тамара, вы не поняли. Котята не на улице. Их мне домой подкинули. - Пытаюсь объяснить ей ситуацию.

Глава 19. Бездушный.

Сергей

Открытое окно программы видеонаблюдения висит в углу моего монитора. Я пытаюсь сконцентрироваться на отчетах бухгалтерии, то все равно, с периодичностью примерно в тридцать секунд, мой взгляд утекает в этот угол.

«На часах десять, а у тебя из запланированных дел по нолям!» - Психую сам на себя, откатываясь на кресле подальше от стола. Изображение с камер притягивает, как магнит.

Соня открыто улыбается какому-то состоятельному мужику. Вот уже десять минут. Помогая выбрать бриллиантовый комплект... И меня это пенит! Пенит то, что человек хорошо делает свою работу! Это днище, Северов.

Какого черта пялюсь?

Слежу за профпригодностью нового сотрудника. Всего лишь пару раз, выстрелив в голову тому самому мужику и столько же раз мысленно уволив девчонку. Но это все не в счёт, не в счёт...

Решительно захлопываю крышку ноутбука и жму кнопку на переговорном.

- Таня, у нас по интернату все готово?

- Да, Сергей Валентинович.

- Тогда одевайся и Петра Тимофеевича набери. Будем выдвигаться.

- Хорошо, - отзывается секретарша.

Не выдерживая, снова открываю ноутбук и пока прогружается программа видеонаблюдения, подкуриваю сигарету.

С этими новыми, не в меру улыбчивыми сотрудниками хрен бросишь!

С облегчением и, теряя всякий интерес к происходящему в магазине, пару минут смотрю, как Соня уже обслуживает молодую женщину с дочкой.

Ставлю спящий режим на компьютере.

Надеваю пальто и выхожу в приемную.

- Вот сейчас не понял! - хмуро разглядываю свою секретаршу в костюме снегурочки. - Это что за утренник?

- Сергей Валентинович... - она подкатывает глаза. - Ну у вас вот свои серьезные дела, а у нас с Петром Тимофеевичем свои. Как говорится, чем богаты...

- А он... - догадываюсь я и чувствую, как мои брови лезут на лоб. - То есть вы решили превратить деловую поездку в балаган!

- Нет, - фыркает она. - Балаган, это когда вы к детям вместе с депутатами приезжаете! А мы просто решили помочь.

- Снять, - выношу вердикт.

- Ну Сергей Валентинович, - меняет Татьяна тактику, начиная канючить. - Случайно все вышло. Тётка у меня в этом году костюмами торгует. А когда я в интернат звонила количество конфетных наборов уточнить, их методист пожаловалась, что в этом году у них деда Мороза на празднике некому играть. Сантехник в запой ушёл, дворник говорит по-русски с таким акцентом, что они сами его через раз понимают, а всех воспитателей дети узнают. Вот я и предложила... Ну пожалуйста...

- Черт с вами, - отмахиваюсь рукой и смиряюсь. - Эти дети в Бога не верят, а ты им деда Мороза показывать собралась.

- Зато вы только на него и уповаете... - долетает до меня тихий шепоток.

Игнорирую, демонстративно распахивая дверь и выхожу в коридор.

Сотрудники начинают шевелиться живее, рассасываясь по рабочим местам.

Совсем охренели! Или это энергетика рыночная месту покоя не даёт?

Молча спускаемся на парковку.

Пётр Тимофеевич, уловив мое хмурое настроение, молча стягивает с головы красную шапку, опускает на шею бороду и садится за руль.

Прикрываю глаза и погружаюсь в сон, стараясь поймать добродушный настрой.

Просто пить не нужно было, Северов, два дня подряд. Люди здесь не при чем.

Ну а как было не пить, если Лариса разнесла загородный дом к чертовой матери! Потом приехали Саид с Лехой. Привезли баб. Ну и доломали мы там все в лучших армейских традициях беспредела. А они в нас огого как живы!

- Почему так медленно едем? - открываю глаза и смотрю в окно.

- А специально для нас дорогу расчищают, - отзывается Пётр Тимофеевич. - Впереди трактор едет.

Да уж... всего тридцать километров за город, и прощай цивилизация...

В фойе интерната нас встречает запах столовского борща, звонкий детский визг и несменная директор заведения Любовь Павловна Ахтырская.

- Здравствуйте, - она всегда крутит на запястье часы и бурно жестикулирует, когда нервничает. - Мы вас уже заждались. Погода подкачала... - разводит руками.

- Да, - раздаётся раскатистое за моей спиной. - Дедушка Мороз очень спешил к деткам. Кто у вас в этом году был самым послушным?

Я резко оборачиваюсь на своего водителя. Шапка, шуба, белая борода... Ну капец. Шапито.

- Татьяна, - ловит директор интерната за локоть пролетающую по коридору женщину. - Покажи, пожалуйста, нашим сказочным гостям актовый зал. А мы с вами, - переводит взгляд на меня, улавливая обстановку, - в мой кабинет пройдём.

- Согласен, - глубоко выдыхаю, настраиваясь на разговор. В это раз сумма вывода будет больше, чем обычно.

Любовь Павловна осторожно кашляет в кулак и берет в рот какаю-то мятную конфету. Я чувствую ее запах, когда мы заходим в более узкий административный коридор.

- Может быть, сначала пообедаете, - спохватывается женщина, открывая кабинет.

- Нет, - качаю головой. - Давайте сначала о делах, а потом все остальное.

- Проходите, пожалуйста, - она пропускает меня первым. - Чай, кофе?

- Нет, спасибо, - собираюсь сесть на стул, но так и зависаю на несколько секунд в полупозиции.

- Наша гордость, - читаю заголовок стенда на стене вслух. - Выпускники. - Впиваюсь глазами в самую первую фотографию, на которой запечетлена Соня собственной персоной только ещё с двумя белыми бантами на голове.

Ааааа! Меня аж протряхивает!

- Да, - расплывается в улыбке Любовь Павловна. - Здесь только отличники, поступившие в ВУЗы за последние пять лет. Последние - мои самые любимые. Хотя, - смеётся, отмахиваясь, - это я про всех так каждый год говорю. Младшие потому что. Сонечка Чудная, например, на педагога учится, Дамир на инженера поступил. В этом году выпуск маленький был. Всего десять человек.

Горло перехватывает, и я, кажется, забываю, как дышать на полные легкие. Сонечка... Чудная, значит.

Сдерживаю себя, чтобы не грякнуть кулаком по столу или не выдать ещё какой неадекват. Ненавижу ложь! Прямо изжога у меня на неё!

Глава 20. Старые и новые связи.

Соня

- Ну давай, - с досадой шепчу молнии на платье, - застёгивайся уже!

- О, Сонька! - вздрагиваю, слыша за своей спиной сонный голос Олега. - Раз уже встала, ткни чайник, будь другом.

Если бы я знала, что Олеся будет сегодня ночью спать не одна, то никогда бы не стала проситься переночевать.

Щеки затапливает краска только при мысли о том, что происходило всего несколько часов назад под одеялом на соседней кровати.

Как реагировать? Как себя вести? Может, для общажного менталитета это и нормально, но, как по мне, так это пошло!

«В конце концов, я могла действительно крепко спать и ничего не слышать.» - успокаиваю себя и, наконец, оборачиваюсь к парню подруги лицом.

Олеся спит на его груди и недовольно морщит нос.

Да, ее пушкой только будить или водой холодной. Всегда такой была.

А я так надеялась сбежать до того момента, как они проснутся...

- Чего стоишь тупишь? - скептически выгибает бровь Олег и прищуривается. - Не проснулась что ли?

- Ну вы достали орать, - садится на кровати Олеся и трёт ладонями глаза. - Господи, как спать то хочется...

Я шлепаю босиком по линолеуму до небольшого стола и включаю ребятам чайник.

Олег встаёт с кровати, распахивает настежь окно и вываливается в него голым по пояс, прикуривая сигарету.

От порыва холодного ветра у меня моментально замерзают ноги. Но мне почему-то неловко попросить его, чтобы не курил. Я здесь не хозяйка. Да и Олеся... так на него смотрит, что я боюсь чем-нибудь помешать их отношениям. И так часто ругаются...

- Лесь, застегни платье, пожалуйста, - подхожу к ней, поворачиваясь спиной, и сажусь на кровать. - Там, наверно, ткань попала...

- Давай... - она лениво тянет руки, но вместо замка ведёт пальцами по золотой цепочке на моей шее. - А вот это уже зачёт... - резюмирует с плохо скрываемой завистью в голосе. Добирается до кулона и крутит его на свет. - Это тебе твой мужик ещё и брюлики задарил что-ли? И серьги... Признавайся, что он с тобой за это делал? - сально хихикает.

Подлетаю на ноги и глубоко дышу. Мне противно! Нет, я понимаю, что со стороны, можно подумать, что угодно. Но Олеся же знает, что у меня никогда и никого не было!

- Это не то, что ты подумала, - в запале начинаю оправдываться. - Просто говорить не хотела, пока все не устаканится. Я устроилась на работу в ювелирный магазин. Украшения оттуда. Вчера снять забыла. Они не мои.

- Ого! - Округляет глаза подруга. - Это кто ж тебя туда без опыта взял?

- У них продавец ушла в декрет, и они срочно искали замену. Сейчас продаж много... Новый год... Случайно вышло.

- Крутяк... - тянет подруга. - А больше им продавцы не нужны? - прищуривается, склоняя голову в бок.

- А я не знаю, - теряюсь от ее вопроса. - Но если нужно, я спрошу...

- Могла бы обо мне и подумать, - обижено поджимая губы, Олеся заворачивается в одеяло и топает к Олегу.

Они курят одну сигарету на двоих. По мне, так себе романтика на голодный желудок.

Ну или, может, я просто ханжа.

Отвожу от ребят глаза. Нужно побыстрее собраться и сбежать на работу.

Стягиваю с себя платье, освобождаю ткань из бегунка, и одеваюсь заново. Тёплые колготки, сапоги, пальто и пакеты с вещами. Я больше не буду ночевать здесь...

- Пока! Спасибо! - окликаю Олесю с Олегом и перекидываю сумочку через плечо.

Они целуются, не обращая на меня внимания.

Ну и ладно. Так даже лучше.

Пока еду в маршрутке, в голове крутится странная мысль. Вот когда я смотрела на наше отражение с Сергеем в его ванной, на то, что он со мной делал, как ласкал... Это казалось мне очень красивым. Я была заворожена, возбуждена, оглушена... И вообще, до сих пор никак не могу это забыть...

А от подробностей личной жизни подруги мне хочется помыться. Потно, бестолково, слюняво... и ещё вот это постоянное стреляние не только сигарет, но презервативов по этажу...

Я как-то читала, что они должны быть для каждого мужчины своего размера. Или в возрасте до двадцати лет у всех парней размер один и тот же? «Какой же бредовый бред у тебя в голове, Соня...» - торможу свои нелепые рассуждения, видя коллегу у входа в торговый центр.

Рабочий день затягивает суетой с первых минут. Едва Аня успевает открыть магазин, как возле витрины появляется очень странный молодой человек.

- Может, охрану вызовем, - шепчу своей коллеге на ухо. - Мне кажется он пьян.

- Думаешь? - она внимательно следит за мужчиной глазами. - Ну да, - соглашается. - Глаза красные, выражение лица дурное, странно, что запаха нет... Звоним? - тянется к тревожной кнопке под кассой.

- Нет, постой. - торможу ее руку. - Мужчина, может быть, мы можем вам что-нибудь подсказать? - подхожу к нему. - Здравствуйте, - стараюсь улыбнуться, а самой страшно до чертиков.

- Помогите, - кивает он. - Вы знаете, браслеты есть такие, - начинает бурно жестикулировать, что-то рисуя в воздухе. - Там, значит, цепочка и детей вешают.

- Куда вешают? - непонимающе хлопаю глазами.

- Ну мне в подарок, - пытается он зайти объяснениями с другой стороны. - У меня жену завтра из роддома выписывают. Я вчера весь день собирал кроватку, сантехнику мыл, а про браслет этот забыл!

- Так кто у вас родился? - Аня подходит к нам, держа в руках два браслета. На тоненьких цепочках действительно надеты фигурки мальчика в штанишках из синих фианитов и девочки в платье из розовой эмали. - Сын или дочка?

- Не знаю... - в ступоре качает головой мужчина.

И он больше не кажется нам с Аней странным. Просто шандарахнуло человека счастье по голове. Так же бывает.

- А коляску купили какого цвета? - с улыбкой кивает ему Аня.

- Синего, - на этот вопрос мужчина отвечает сразу и уверенно.

- Тогда пойдёмте на кассу, - хихикаю, понимая логику. - Поздравляем вас с сыном.

После обеда Аня показывает мне, как формировать различные документы и как сводить вечерние отчеты.

Глава 21. Самообслуживание.

Сергей

«Ты долбанутый, Северов! Ты хоть понимаешь, что морально это было совращение? Понимаю. Но я же не виноват, что так вкусно было!»

Открываю бар и переставляю бутылки с алкоголем.

«Так, стоп! Вот это сейчас совсем не к месту.» - захлопываю дверцу.

В конце концов, если так сильно прижало, ну можно ее просто уволить и забыть, как страшный сон.

Падаю в кресло и недобро смотрю на часы. Сука, как на зло, тянется это время, распаляя и раскручивая мой маховик бесива. На себя, на неё. На ситуацию дебильную эту в целом.

- Сергей Валентинович, - оживает переговорное голосом секретарши. - К вам Чудная пришла.

- Пропускай, - рявкаю. - И нет меня ни для кого!

Через несколько секунд дверь кабинета открывается, и через порог робко переступает Соня.

- Здравствуйте, - видя меня, распахивает свои огромные оленьи глазищи ещё сильнее.

Я молча встаю. Обхожу девчонку по приличному радиусу, от греха подальше, и закрываю дверь на ключ.

Соня, вздрагивая от звука замка, оборачивается.

- Это зачем? - испуганно.

- Прошла и села, - киваю ей на стулья перед моим столом.

Сглатывает. Оборачиваясь на меня несколько раз, идёт к столу.

Я, как неадекватный, облизываю глазами ее попку, туго затянутую строгим чёрным платьем. Скольжу глазами выше по ровной спине и мысленно расстёгиваю молнию, которая заканчивается в районе поясницы...

Да, твою ж мать! Совсем оголодал?

Соня присаживается на кончик стула и косится глазами на меня.

- Что-то не так? Я плохо работаю? - просаживается ее голос.

Возвращаюсь. Сажусь за стол, пытаясь взять себя в руки и не реагировать на ее женскую манкость.

- И это тоже, - соглашаюсь с ней.

- Я могу узнать, что я делаю не так? - Обижено поджимая губы, вдруг смело вскидывает глаза.

- Можешь! - Взрываюсь от этой подачи, которая расценивается мной, как наглость. - К тому же, я тебе не чужой человек, - хмыкаю.

- В каком смысле? - уточняет смущенно.

- В том... - опасно понижаю голос. - А как давно ты знакома со мной, Сонечка?

Вспыхивает, отводя глаза.

- Откуда вы знаете?

- Сама догадаешься? - рявкаю. - Отвечай!

- Три года... - сникает. - Но... пожалуйста, - ее голос наполняется просьбой и отчаянием. - Это совсем не то, что вы подумали!

- Просвети... - развожу руками. - И как-то постарайся поубедительнее.

- А Любовь Павловна знает? - робко.

- Пока нет, - едко выделяю первое слово.

Соня прислоняет ладони к пылающим щекам.

- Я действительно перепутала адрес своей квартиры. Увидела вас. Растерялась... А вы меня поцеловали, - сбивается ее дыхание. - И я будто в ступор попала. Не знала, как реагировать...

Мне становится горячо от накатывающих в воспоминаниях деталей того вечера.

- Почему после не сказала? - грозно прерываю ее.

- Так вы мне денег швырнули, чтобы я исчезла, а я должна перед вами душу выложить? - обиженно дергается ее губка . - И вообще, вы не спрашивали.

- Я же представлялся тебе, как первый раз!

- После того, как зажали в подъезде с ножом и выбросили все вещи!

- Твою мать! - всаживаю кулак в стол, чувствуя, что диалог абсолютно неконструктивен. - Нет! После того, как вытащил тебя из ментовки, вернул документы и одел, как человека! Давай, короче, что тебе от меня нужно?

- Ничего, - обескураженно мотает головой.

- То, что ты умолчала факт нашего знакомства, я расцениваю, как ложь, - цежу сквозь зубы. - Тебе не повезло. И срать мне на твои глубокие чувственные мотивы! Испытательный срок ты завалила. Можешь собирать вещи и проваливать на все четыре стороны.

Губы Сони вздрагивают в попытке что-то сказать. Она закусывает их и начинает вытаскивать из ушей серьги. Кладёт украшение перед собой на стол. Туда же отправляется кулон.

- Я поняла. Прошу прощения. Всего вам хорошего.

Встаёт со стула и идёт к двери.

Но почему мне не легчает! Все же правильно! Меня только сильнее пенит и хочется... А чего, вообще, мне действительно от неё хочется? Просто принципиально обвинить девчонку хоть в чем-нибудь? Чтобы что? Увидеть и поговорить? Или найти повод избавиться?

Ты вообще где адекватность, Северов, потерял? Глаза ее видел? Это ж, как в заповеднике орать!

- Откройте, пожалуйста, дверь, - просит Соня дрожащим голосом.

В моей груди разгоняется паника и требует не подходить к девчонке близко.

Но там же надо открыть дверь!

Подхожу. Боковым зрением вижу, как Соня часто моргает.

И опускаю руку с ключом снова в карман.

- Возле кулера лежат салфетки. В порядок себя приведи. Там полный офис людей.

- Да выпустите вы уже меня! - Вскрикивает Соня. - Зачем вы меня унижаете постоянно? Я у вас кроме одежды и денег на такси ещё ничего не попросила и не взяла! И эти деньги тоже отдам, как только заработаю.

Глотает слёзы и сжимает кулачки.

У меня в груди разливается что-то очень горючее и мешающее дышать.

Подхожу к кулеру сам беру салфетки и наливаю стакан воды.

Подхожу к Соне.

- Не истери... - подаю стакан.

- Да сами вы ее пейте! В задницу себе засуньте вместе со всеми своими подачками и самомнением, - неосторожно взмахивает руками и вода выплескивается мне на рубашку.

Мы шокировано смотрим на расползающееся по ткани мокрое пятно.

Соня слишком близко. И в ее глазах сейчас горят обида и вызов. Ай как мне хочется сейчас наказать эту девочку по-мужски!

Вдыхаю запах ее адреналина и утекаю, вжимая Соню в стену.

- Нет! - вскрикивает.

Вижу, что сбоку мне в лицо летит ее ладошка.

Перехватываю руку, заламывая за спину, и слепо нахожу Сонины губы.

Я чувствую какие они горячие, соленые, мягкие... Пульс глушит уши и отключает голову на хрен. Все становится на свои места.

Ты ж поэтому, Северов, тут орал? Потому что взять не мог? Потому что ты, похотливая скотина, захотел себе эту молодую женщину. И у тебя в голове тысяча фантазий, как загнуть ее к столу или стенке, намотать шикарный русый хвост на кулак и... Шшшш! Сокращаясь, врезаюсь языком в ее ротик глубже.

Глава 22. Неожиданные повороты.

Соня

Я мысленно умоляю бесконечную толпу покупателей не заканчиваться, чтобы не отвечать на вопросы своей коллеги. Достаточно с меня ее долгих сочувствующих взглядов.

А ещё очень боюсь, что факт моей близкой и не самой приличной связи с начальством, может как-то подорвать наши с Аней только что зародившиеся добрые отношения.

- Сонь, - она все-таки ловит меня возле кассы, - все нормально? Зачем вызывали?

- За внешний вид ругали, - отвечаю шепотом. - Что только белый верх и чёрный низ носить можно.

- Серьезно? - Распахивает глаза моя коллега. - Надо должностную инструкцию перечитать.

- Тебе то что читать, - улыбаюсь ей. - Ты всегда, как положено выглядишь.

- Это потому что больше надеть нечего, - фыркает она. - Да и покупать смысла особого нет. Зимой и летом одним цветом, как говорится. Вот закончу институт, отсюда уволюсь и буду только платья носить. Красные в белый горох.

Мы тихонько смеёмся, расходясь до своих покупателей.

- С наступающим вас, - подаю фирменный пакетик с лентой пожилой паре, которая решила обновить обручальные кольца спустя пятьдесят лет брака. - Приходите к нам ещё через столько же!

- О, это мы обязательно, - они снисходительно улыбаются и, прощаясь, выходят из магазина, уже о чем-то жарко споря.

Я убираю палеты с кольцами обратно под стекло и замечаю, что меня до сих пор потряхивает после общения с Северовым.

Запоздалые волны стыда безжалостно накатывают, заставляя плавать в горячей рефлексии.

Наверное, правильным будет уволиться.

Я неосознанно дотрагиваюсь до губ, которые до сих пор горят от поцелуев Сергея. Сердце срывается в трепет.

Признаваться себе в том, что мне ( теперь уже без всякого сомнения) нравятся поцелуи этого мужчины, не хочется.

Потому что он хам, мужлан, пошляк и далеко не самый законопослушный человек. Да и вообще, он сказал, что ему не понравилось меня целовать!

Ох... тихонько приседаю к нижним ящикам, чтобы продышаться.

Уходить отсюда совсем не входило в мои планы, потому что с добавкой процента от продаж, зарплата в этом месяце должна быть очень приятной. А у меня пушистые нахлебники и ремонт... И Аню подводить не хочется. Или я просто ищу повод остаться?

Как только поток покупателей становится чуть меньше, она сбегает в подсобку писать какие-то шпоры к экзамену и выходит только чтобы отдать деньги инкассаторам.

В десять часов мы с ней закрываем магазин и выходим из здания торгового центра.

- Тебе в какую сторону ехать? - спрашивает она меня.

- На Кутузовский, - я плотнее натягиваю на голову капюшон, потому что ветер продувает уши даже сквозь шапку.

- Совсем в другую сторону, - искренне огорчается моя коллега. - Думала, сможем подвезти тебя. За мной парень приехал. - Она кивает головой в сторону машины, заклеенной шашечками и логотипами такси.

- Ничего страшного, - успокаиваю ее. - Туда часто маршрутки ходят.

Мы прощаемся до после завтра, и Аня запрыгивает в машину.

Я плетусь на остановку, с грустью думая о том, что в интернате теперь появлюсь не раньше часа ночи. Придётся будить охранника.

Конечно, это не дело, что взрослый человек живет рядом с детьми. У них там режим. Ну вот и какие у меня варианты?

Делаю шаг на дорогу и дергаюсь назад от неожиданности, чуть не падая в сугроб.

Передо мной, шурша шинами об лёд, останавливается машина Северова.

Не понимая, что происходит, начинаю заранее паниковать. Потому что ещё ни одна наша с ним встреча не прошла спокойно для моей нервной системы.

Передняя дверь открывается.

- Садись в машину, Соня, - велит хмуро.

Я мотаю головой и отступаю на несколько шагов назад.

- Я прошу тебя, садись. Просто подвезу, - продолжает он на меня давить своими бархатными, властными интонациями.

«Сейчас - бежать, а завтра - увольняться!» - предупредительно воет сирена в моей голове. Нельзя оставаться с Северовым ночью один на один.

Я оглядываюсь по сторонам в поисках того, кто может мне помочь. И, как на зло, рядом нету ни души. Все прохожие забились под козырёк остановки и прячутся от ветра, а те, что только выходят из торгового центра, сразу прыгают в свои машины.

Маршрутка! Доходит до меня очевидное решение.

Так быстро я ещё никогда не бегала.

И да, кажется мне в след неслись мужские маты. Но мне то что? Главное, что маршрутка по пути!

Чувствуя себя килькой, захлопываю дверь. Согнувшись в «три погибели», нахожу в рюкзачке деньги и передаю за проезд.

Пока доезжаю до Кутузовского, успеваю немного успокоиться и даже в какой-то момент обозвать себя дурой, за то, что, как форменная истеричка, сбежала от начальника, не дав ему сказать и слова.

«Да ладно!» - тут же сама прерываю разбушевавшееся самокопание, - «он сегодня и так наговорил достаточно.»

Заходя во двор дома, с опаской осматриваю припаркованные машины, держа в голове то, что Северов знает мой адрес. И не понятно даже точно, что испытываю: радость или разочарование от того, что не нахожу знакомого чёрного внедорожника и его хозяина.

Коты встречают меня уже более благосклонно, Маруся даже лезет ластиться. Сразу понятно, что была домашней. Быстро насыпаю корма пушистой ораве, убираю туалеты и немного греюсь возле батареи, пытаясь набраться побольше тепла. Так не хочется снова выходить в холодную темноту.

Тяжелый стук в дверь заставляет меня насторожиться. Почему-то первый человек, визит которого я предполагаю в это время, это противная соседка. И я не спешу выходить в прихожую.

Но стук повторяется и становится ещё громче.

С опаской подхожу к двери. Прислушиваюсь, жалея, что нету глазка, и открываю замок.

Скольжу глазами вверх по лакированным ботинкам, брюкам из мягкой шерсти и чёрному пальто, чувствуя, как моя нижняя челюсть буквально отвисает.

На обшарпанном пороге моей скромной, вонючей квартиры стоит шикарный Северов с не менее шикарным, чем он сам, букетом красных роз. Ойкнув, пытаюсь захлопнуть дверь, но он успевает подставить ногу.