Девочка-яд

Я: «Оно и видно».

Иннокентий: «Я уже боюсь тебя куда-то приглашать. Опять прокатишь».

Я: «Вполне возможно, что так и будет. Не люблю парней, которые тупо плывут по течению».

Иннокентий: «Я это учту».

И опять замолчал, а я уже чуть не рычала от досады. Ну ладно, братишка, Ярослава Довлатова выходит на тропу войны. Трепещи!

Это было ровно неделю назад, но настрой мой не угас и даже не дрогнул. Уложила последнюю вещь в рюкзак и застегнула молнию. Что-ж, вперед и с песней.

– Дедуля, я готова! – крикнула я и закинула свою поклажу на плечо.

– Едем, внученька?

– Едем! Пора возвращаться домой.

А то там один нехороший мальчик совсем от рук отбился…

Глава 16

POV Ярослава

Последние два дня лета в Москве стояли просто шикарные. Правда хобби и мотоциклы пришлось задвинуть на второй план. Анька сразу потащила меня по магазинам, мол учебный год впереди, а у нее еще ничего не готово. Меня она ждала, видите ли.

Как итог, домой мы приползали только к вечеру. Но это Евсеева отрывалась, а у меня рука не поднималась что-то тратить с той карты, что выдал мне дядя Паша. Не могла и все тут. И дело было не только в тех обидных словах, что сказал обо мне и маме Демьян Аверин. Нет, просто не привыкла я тратить на шмотки среднемесячную зарплату стандартного российского работяги. Я считала это глупым и неуместным.

– Ну и дура, – произнесла подруга, критически выбирая какую бы блузку примерить, коралловую или кофейного цвета, – увидит тебя твой Аверин и не поверит, что ты золотая девочка, начнет подозревать, копать там, где не надо и докопается до правды раньше времени.

– Не докопается, – буркнула я и кинула унылый взгляд на драные джинсы за кругленькую сумму, – у Яна этого мозгов кот наплакал, всё гормонами и думами о девках перекрыто. Ему чужд мыслительный процесс и причинно-следственные связи. Сама посуди, он до сих пор не допёр, что к чему.

– А может и допёр, раз не пишет тебе больше и почти каждый божий день новых кукол на треке цепляет. Смотри, подруга, как-то больно это все странно, – от этих слов в груди тут же забурлило почти нестерпимое раздражение. Ну надо же, цепляет он! Я ему его цеплялку выдерну без анестезии и в одно волшебное место засуну. Уф, негодяй!

– Ничего, Ань, ты же меня знаешь, я с этого упыря так просто не слезу.

Переглянулись, фыркнули и дружно рассмеялись, а потом продолжили затаривать гардероб Евсеевой и дальше под самую завязку.

А вечером этого же дня, сидя дома с родителями, я была на нервах. А вдруг явится? Но пронесло, слава Богам. Мама и отчим правда пожурили меня, что я никак к новому учебному году не подготовилась, а я только улыбалась и говорила, что у меня все есть.

Зато ближе к одиннадцати часам вечера случилось чудо, не иначе. Сводный написал, очухался после очередного завоевания, наверное. Я уж было только приготовилась готовить план Барбаросса, а он, посмотрите-ка, сам мне в руки решил упасть поверженным врагом. Ай, какой послушный мальчик!

Иннокентий: «Я решил сделать последнюю попытку».

Я: «Не знаю о чем ты, но звучит интригующе».

Иннокентий: «Тогда на этом пока все. Спокойной ночи, Яра».

Э-э-э…И все? Вот же редиска! Ну ладно, не больно-то и знать хотелось, у меня так-то свой план есть и с его он никак не перекликается, вот от слова «совсем».

И первого сентября я со спокойной душой шла на занятия в родной Альма-матер, куда поступила сама и на бюджетное место. А то! Есть чем гордиться, между прочим. Не за родительские деньги грызу гранит науки, как некоторые, и никакая я не нахребетница, как кое-кто думает. Еще всего три курса, и я стану дипломированным переводчиком, почти как мама, только еще круче. И деньги буду сама зарабатывать и никогда не стану заглядывать в рот избалованным мальчикам, родившимся с золотой ложкой во рту. Никогда!

Пары прошли в стандартном режиме, на задних партах спали оболтусы, на передних – усердно работали ручкой те, кто реально хотел жить будущей профессией. И я была одной из них. Анька и Кир учились здесь же, только на курс старше и на совершенно другом факультете. Они вообще не понимали и не разделяли моей страсти к языкам.

Правда, на большой перемене мы всегда встречались, чтобы перекусить.

– Ты сегодня как, Яра? – спросил меня Кирилл.

– А? – немного затупила я, а потом поняла, что именно он спрашивает, – А! Нет, ребята, поезжайте без меня. Я сегодня еще хочу в деканат зайти, оформить заявку на выездную практику и записаться на дополнительные курсы по немецкому. Доберусь на метро, а дальше на автобусе.

– А что это новый отчим тебе водителя не выделил? – насупила брови Анька.

– Выделил. Пришлось воевать, чтобы списал в утиль, – буркнула я и откусила круассан.

– Моя твоя не понимать, – пожала плечами подруга, – к чему такие жертвы? Разве тебе не плевать на то, что там твой сводный брат думает?

– Ань, – устало вздохнула я и упрямо сжала кулаки, – проехали, ладно?

Я не знала как объяснить, но я упорно хотела доказать, и себе в первую очередь, что со всем справлюсь сама. Так-то!

В деканате я очутилась с двумя девочками из параллельной группы, которые так же, как и я, решили оставить заявки на выездную практику. Таким образом, мы разговорились, а потом и вместе вышли из института, болтая обо всем – учебе, возможностях, перспективах…

И за всем этим я не заметила, как девочки немного снизили скорость, а потом и вовсе, хихикая выдали:

– О, какой! Просто потрясный! Интересно, кого он ждет?

– Ага, горячий! У меня все уже поплавилось!

Я тут же подняла голову, заинтересованно оглядываясь по сторонам, и почти замерла в оцепенении. Аверин, собственной персоной! Стоит у своего навороченного BMW, смотрит на меня в упор и улыбается. А на капоте примостился огроменный букет ярко-алых роз.

– Ярослава, это твой парень?

Боже меня упаси!

А сама приказываю себе успокоиться, потому как сердце в груди вдруг от чего-то заметалось в истерике и ладошки вмиг вспотели. Вырядился как на парад, гадский гад! Белая рубашка без ворота, серые зауженные брюки со стрелками, туфельки, часики, феньки. По плану я должна, наверное, умереть и не встать…Ой, как бесит!

– Прямо глазами тебя пожирает, повезло тебе, – мечтательно тянет одна, и я едва сдерживаю улыбку.

Да уж, мне прямо фартануло как никогда. Думала немного сцедить яда в сторону сводного братика, а он вздумал шашни со мной покрутить. Ну что же, как говорится, сам дурак!

Так, постойте, а может он и не меня ждет? Ведь действительно, откуда ему знать, где я учусь и вообще?

– Пойдёмте, девочки, я не имею понятия кто это такой, – и отвернулась от мажора, уверенно вышагивая в сторону метро. Но не тут-то было! Все же по мою душу прикатил или по-быстрому переобулся.

– Яра! – крикнул он мне, и я тут же замерла и кивнула хихикающим девчонкам. Что б его!

– Ты чего горлопанишь как шальной? – насупилась я и шагнула в его сторону.

– А, вспомнила значит. А я уж думал ты забыла, как я выгляжу за этот месяц, – и губы его снова растягиваются в бесячей умопомрачительной улыбке.

– Тебя забудешь, – выдала и перевела глаза на букетище, который он уже протягивал в мою сторону.

– Сочту за комплимент. А это тебе, – и я не сдержалась и прикоснулась пальцами к кровавым, благоухающим лепесткам.

– Спасибо, – выдохнула я.

– Может отпустишь водителя и подаришь мне немного своего времени? – спросил, а я тут же нахмурилась.

Водителя? А, так этот баран думает, что я яркий представитель золотой молодежи. Что-ж, так даже лучше и проще для меня. Хмыкнула, открыла мессенджер, написала маме, что опять задержусь у Евсеевых и подняла на парня глаза.

– Даже не знаю? А что ты можешь мне предложить?

– Обещаю, ты не будешь разочарована. Просто доверься мне, – и снова самоуверенная улыбочка нарисовалась на его смазливом лице.

Мой согласный кивок и уже через пару мгновений я вновь сижу в салоне его авто. Воспоминания тут же шибанули по мозгам, а кровь приняла очередную порцию адреналина, но я тут же от всего этого отмахнулась, а потом повернулась к парню и задала свой главный вопрос:

– Значит вынюхивал про меня, да?

– Да, что уж там вынюхивал, Яра, – и его горячие пальцы сжимают мою ладонь, – я на тебе вообще помешался, а ты бегать от меня удумала. Не надо больше так, ладно? Обещаю, я буду хорошим мальчиком.

Ой, враль!

А я ничего обещать не буду. Я буду плохой девочкой, очень плохой!

Глава 17

POV Ярослава

– Ну что же, хороший мальчик, расскажи-ка мне, что именно ты про меня разузнал? – спросила, а сама щеку изнутри прикусила от нервов. Хоть бы пока все в тайне осталось.

Аверин тут же растянул губы в улыбке, а потом и вообще хохотнул, бросив на меня загадочный взгляд, заставляя нервничать еще больше.

– Увы, ничего компрометирующего. Ярослава Довлатова, восемнадцать лет от роду, студентка второго курса, будущий переводчик, умница и просто красавица, хотя и вредная до безобразия. Любит мотоспорт, почему-то до сих пор не любит меня. А еще, как оказалось, получила стресс после первого же поцелуя с самым обалденным парнем из ныне живущих. Кошмарики!

– Не стресс, Ян. Травму, – состряпала я самое серьезное лицо в мире.

– Психологическую? – и он манерно прикрыл рот пальцами, качая головой.

– Отож! – и почему-то мы оба не выдержали и рассмеялись. Я, наверное, от облегчения, что он меня до сих пор не раскрыл, а он просто от того, что дурень. Логично ведь? Очень даже!

– Надо бы мне как-то исправить ситуацию. Не находишь? – а рука его вновь легко прикоснулась к моей, но всего на секунду, так, что я не успела даже что-то возразить на эту вопиющую наглость.

– Сомнительное мероприятие намечается, как я посмотрю, – заключила я и отвернулась, скользя взглядом по многолюдным улицам столицы.

– Главное, что оно намечается, Яся.

– Как ты меня назвал? – оглянулась я.

– Мне так больше нравится, – остановился на светофоре и отвернулся от меня, смотря куда-то вдаль. Будто бы мы близки, будто бы я позволяла называть себя так ласково и по-домашнему. В груди вскипела лава и злость. Ишь, чего удумал? Яся я ему. Та самая Яся, что профурсетка, которая вошла в брачный возраст и планирует подбивать под него клинья. Так бы и врезала ему этой правдой по его смазливому личику, да только рановато. Лишь это и спасает, мне нужно нечто большее, чем просто удивление.

Сглотнула досадливо и выдала вопрос:

– И куда мы путь-дорогу держим?

– Снимать твой стресс, – и самодовольно хмыкнул.

– Боюсь, что его уже ничем не снимешь. Меня до сих пор передергивает от ужаса, – страстно выпалила я и впилась в него глазами, стремясь увидеть его реакцию на эту чистую правду.

– От наслаждения, – поправил он меня, а я зашлась в возмущении.

– Дак нет же!

– Ты путаешь! Мне лучше знать, – и тут же, со знанием дела, подмигнул.

– Ты меня обслюнявил и облапал, – обвинительным тоном выдвинула я ему очередную порцию откровений.

– Я тебя завел с пол оборота, Ясь. Просто ты никогда и ни с кем такого не испытывала, вот и испугалась, а потому и сбежала от меня в свой Бор Сосновый или как там его.

– Бог ты мой, вот это самомнение! – ошарашенно воззрилась я на него и хлопнула ладонями по коленям, уже даже не обращая внимания на тот факт, что он знал где я была все это время. Жук! Жучара!

– А иначе почему ты здесь, ядовитая моя девочка? – и пока горел очередной красный, он опять слишком пристально впился в меня своими шоколадными зенками.

А что я ему скажу, ребята? Что ненавижу Яна Аверина всеми фибрами своего существования и все лишь желаю поставить его на место? Ой, как меня все это бесит, сил нет…

– Жаль мне тебя стало, вот и все. Притащился весь такой на марафете и с веником, да еще и стресс мой снять пообещал. Что я, не человек что ли? Ты мне, я тебе.

– Да уж скорей бы!

– Что?

– Ничего, Ясенька. Говорю, что мы почти приехали, – и тут же ловко запарковал свой огромный черный кроссовер.

Я недоуменно посмотрела по сторонам, а потом улыбка от уха до уха растянула мои губы против моего желания.

– Да иди ты! – усмехаясь выдала я, когда Аверин открыл мне дверцу автомобиля и приглашающе протянул руку.

– Только вместе с тобой, – и я поспешно покинула салон автомобиля.

– Котокафе? Серьезно? – рассмеялась я.

– Всем известно, что стресс и котики несовместимы. А если к пушистым добавить еще и отменный кофе, то мир заиграет яркими красками. Инфа проверена на сто процентов, Яся. Идем.

И парень уверенно потащил меня ко входу в обозначенное заведение. А там…

Ой, ребята! Если из этого странного уравнения выкинуть одного мажора с гипертрофированным чувством собственного достоинства, то это будет однозначно лучшее мое времяпровождение. Без шуток! Ну котики же! Ну как их можно не любить?

И мы тискались с этими милыми, нежными и ласковыми созданиями, а потом пили очень вкусный кофе по-венски с воздушными вафлями. И снова тискались. А затем объедались дынным мороженым, и я смеялась в голос, когда один из мурчащих животинок, почувствовав запах сладкого лакомства, начал пытаться вылизать Аверину все лицо.

– Ага! Не нравится, когда к тебе пристают с поползновениями? Так тебе и надо, – хохотала я и вытирала слезы, видя безуспешные попытки парня отбиться от огромного белого кота.

– Бессердечная! – фыркал Аверин и закатывал глаза.

И уезжать категорически не хотелось, но пришлось. Мы сели в автомобиль, и я украдкой написала Аньке, чтобы она не удивлялась мне, когда я опять нагряну на ее порог.

– Ну, как твой стресс? – тихо спросил Ян, крепко сжав оплетку руля.

– Уже лучше, но…

– Нужно еще? – и коварно мне улыбнулся.

– Как бы такими темпами новый не случился, – буркнула я и отвернулась, пряча неуместную улыбку на губах и слыша его заливистый смех.

– Какая ты у меня все-таки впечатлительная, Ясенька!

Видали? У него Ясенька впечатлительная… М-да, надо было все-таки этому парню на День рождения губозакаточную машинку дарить, не иначе.

– Поехали уже, а то от твоего самомнения мне делается дурно, – и новая порция заливистого хохота заполнила салон автомобиля, а я все никак не могла понять, почему же и мне так отчаянно хочется смеяться.

Дорога до дома Евсеевых была наполнена нежными, но ритмичными звуками дип-хауса, а еще запахом табака.

– Не нравится? – спросил Аверин, видя, что я морщу нос.

– Разве может быть иначе? – и парень тут же выкинул отраву в окошко.

– Извини.

Вот и все. А уже через сорок минут машина притормозила у высоких ворот моих закадычных друзей.

– Что-ж, спасибо за котиков, – кивнула я, а потом осмелилась и добавила, – думала, что будешь банален и потащишь меня в кино, но ты меня удивил.

– Рано нам пока в кино ходить, – и, будто между делом, подхватил мою ладонь и поцеловал запястье. И тут же руку прострелила жаркая молния, а вслед за ней и мурашки табуном пробежались вдоль позвоночника. Уф, как неприятно!

– Рано? – заторможено переспросила я.

– Угу, – и еще одно прикосновение его губ и языка, но только теперь в середину ладошки, – от стресса твоего мы пока не избавились, и я, увы, не смогу нам взять места для поцелуев.

Секунда на осознание его слов и меня форменно взрывает изнутри.

– Господи, ты Боже мой, Аверин! Все, у меня передоз, и от тебя, и от твоего зубодробильного фатовства! Скорее же открывай мне дверь, мне нужно на свежий воздух.

А этот гад только вновь рассмеялся, крепко меня обнял и вдруг выдал, вгоняя меня в ужас:

– Справки обо мне наводила, как я посмотрю?

– Что?

– Ты меня по фамилии назвала, Ясенька, – а я только многозначительно пожала плечами и криво улыбнулась. Пусть думает, что наводила, пусть упивается своим «Я».

И только потом Ян нажал на кнопку открывания дверей на центральном замке, а я пулей припустила на выход.

– На выходные ничего не планируй, – крикнул мне в спину парень, когда я уже подошла к самой калитке, гадая почему он не обозначил следующую нашу встречу.

– Да уж как же! – фыркнула я и кинула в его сторону насмешливый взгляд.

Но он только подмигнул мне, а потом открыл заднюю дверцу и вывалил мне мой букетище-переросток, о котором я уже и думать позабыла.

Всучил мне веник, еще раз очаровательно улыбнулся, сел в свою Бэху и дал по газам. А уже спустя минуту меня втягивала во двор Анька, вопя как одержимая только одно:

– Ты должна мне все рассказать!

Господи, вот за что мне все это?

Глава 18

POV Ярослава

– Он на тебя запал! Запал! – радостно вопила Анька, да так, что Кир досадливо прикрыл ладонями уши, а потом и выдал свою дозу скепсиса.

– Ага, так запал, что весь август тёлок на Ходынке без устали клеил.

– Ну он же не кисейная барышня, Кир, чтобы все это время вздыхать по нашей Яре и смотреть удрученно в окно, – возразила его сестра, воинственно прищуривая серо-голубые глаза.

– Ой, как знаете! Вам, бабам, если что в голову втемяшится, так уже никаким дихлофосом не вытравишь, – и махнул в нашу сторону рукой, мол «все с вами ясно».

– Вот и помолчи! – а потом перевела на меня взор, – Ну, подруга, какой план?

– Все тот же, Ань, заставить его быть храбрым мальчиком.

– Крутяк! – и Евсеева восторженно захлопала в ладоши, а Кир только закатил глаза и печально вздохнул.

Ну а потом, предварительно выяснив, что дома тишь, гладь, да божья благодать, я попросила Аньку подкинуть меня до моего места жительства. Я и так у них почти прописалась, боясь наткнуться на сводного братца.

Дома подготовилась к завтрашнему учебному дню, выбрала одежду и собрала сумку, да отправилась в душ, с улыбкой на глазах вспоминая милых котиков и противного Демьяна Аверина. Интересно, и почему он упорно называет себя Яном? Надо будет и это из него вытянуть. С этими мыслями и поплелась спать, а уже лежа в постели увидела входящее от «Иннокентия»:

«Теперь стресс у меня».

И я тут же принялась за ответ:

«Чей-то?»

«У меня поцелуенехватоз», – и в конце добавил грустный смайлик, а я рассмеялась, пряча лицо в подушку.

Я: «А-а-а, ну это уже не лечится. Смирись».

Иннокентий: «Спокойной ночи, Яся. Заеду за тобой в субботу, после пар».

И все, пропал с радаров. Ни во сколько приедет, ни куда. Только и правда, в указанный день, я снова встретила у институтских ступеней своего сводного брата. В этот раз и одет попроще: коричневые замшевые высокие кеды; черные, рванные на коленях джинсы-скини; бежевая толстовка с капюшоном и темно-коричневая косуха. Прямо парень с обложки журнала. И я – серая мышка, ни дать ни взять.

– Явился? – спросила я, подойдя ближе к нему, но тот только кивнул мне, улыбнулся и приглашающе открыл дверцу авто. А сам молчит и это его молчание меня невероятным образом напрягает. Развернулась на сидении в пол оборота и впилась в его лицо взглядом.

– Голодная? – наконец-то спросил Аверин.

– Привет, что ли? – насупилась я, а он притормозил на красный свет, тут же потянулся и крепко обнял меня, приговаривая:

– Привет, Яся. Я себя в руках держать пытаюсь. У тебя стресс, у меня тоже, давай не будем провоцировать друг друга.

– Легко! Вези меня домой, – тут же подкинула я идею.

– Ну, это уже перебор! – и рассмеялся, отпуская меня и снова вливаясь в поток дорожного движения, – Так что, ты голодная?

– Не особо. Куда мы едем?

– Это сюрприз, – и с хитрым выражением лица подмигнул мне.

И да, я начала нервничать, потому как мы ехали прямоходом на выезд из города, вот уже и МКАД остался позади. Я упорно молчу, он тоже. Сворачивает с шоссе и едет в сторону какого-то неизвестного мне поселка, а вскоре и паркуется у конного парка.

– Приехали! – и кивает в сторону внушительного здания.

– Аверин! – с непонятной интонацией выдаю я, а он все трактует на свой лад и самоуверенно хмыкает.

– Я знаю. Идем.

И мы прошли внутрь, где нас уже, оказывается, ожидали. А потом двинули в сторону конюшен, где нам подробно рассказали о лошадях, их норове и дали рекомендации кого именно выбрать для прогулки. Мне досталась покладистая пестрая лошадка, а вот Демьян выбрал статного вороного скакуна. А дальше мы отправились в путь.

И это было действительно здорово! Мы почти полтора часа катались по осеннему лесу, наслаждаясь красотой подмосковного пейзажа, песчаными карьерами и полями. И только после выехали к небольшому, но очень живописному озеру, где спешились у небольшой беседки, где нам услужливо и оперативно накрыли на стол, откуда ни возьмись появившийся персонал конного клуба.

Сочный шашлык, свежие овощи и еще горячий хлеб, а также ароматный фруктовый чай… ну что еще надо для счастья? Да, не было бы прямо по курсу самодовольно улыбающегося Аверина и вообще была бы красота.

– Тебе понравилось? – спросил он и подсел немного ближе, накидывая на меня плед и прижимая ближе к своему телу.

– Не то слово, – честно ответила я, – странно, я всю жизнь увлекаюсь стальными конями, а на живых никогда не каталась. Это оказалось сложнее, но не менее захватывающе, – а потом встрепенулась, когда его нос неожиданно прикоснулся к моей щеке, – ты чего это удумал?

– Ничего, Ясенька, ничего, – но еще крепче стиснул меня в своих медвежьих объятиях.

Так мы и сидели еще где-то с полчаса, пока я окончательно не пригрелась в его руках после длительной прогулки на свежем воздухе и сытного обеда, а потому не стала слишком очевидно клевать носом.

– Домой? – спросил Аверин.

– Ага, – кивнула я и все-таки зевнула, сонно моргая глазами.

И мы вновь ехали по бесконечным столичным дорогам под мелодичные звуки дип-хауса, и улыбались каждый своему. Он, наверное, тому, что все идет по его плану, а я тому, что он все глубже заглатывал мой ядовитый крючок.

Рядом с домом Евсеевых притормозил только через полтора часа и выдал:

– Прости, Яся, целовать тебя не буду. Стресс, конечно, почти прошел, но уж больно ты лошадьми воняешь, – и мы оба заливисто рассмеялись.

– Слава Богу! – обрадовалась я и мы встретились взглядами, зависая на несколько мгновений в этой ничтожной бесконечности, что странным образом сводила меня с ума.

– Я на неделе буду занят. Но суббота моя. Ладно? – и впился в меня почти умоляющим взглядом.

– Я подумаю, – ответила и покинула салон его BMW, чтобы уже спустя пару мгновений услышать позади себя торопливые шаги, а потом и очутиться в его стальной хватке.

– Ты обещал!

– Помню, – рычит он и его язык, а затем и зубы проходятся по нежной коже шеи, вгоняя меня одним махом в дрожь и почти звенящее напряжение, – сейчас уеду, погоди немного, – и прижимается лбом к моему лбу. Секунда и все заканчивается, а я только и вижу, как его широкая спина удаляется от меня, а затем и черный кроссовер с пробуксовкой выруливает и уезжает прочь.

И да, неделя летела, наполненная нашей перепиской, где я его все так же пыталась ужалить, а он меня прогнуть под себя. Дома он по-прежнему не появлялся и как я поняла, подслушав разговор дяди Паши и мамы, не планировал это делать от слова «совсем», так уж он был опечален тем фактом, что мы появились в этих стенах.

Но! Очередные теплые выходные и вот мы уже мчимся по Москве реке на белоснежном кораблике, болтаем почти как друзья, подкалывая друг друга и очевидно флиртуя. И после сидим в уютном кафе поедая тирамису и запивая все это тем самым кофе по-венски. Было бы здорово, если все бы это не было игрой, а так…

И еще неделя пролетела мимо, и новая встреча. На этот раз музей современного искусства, где мы пытались постичь необузданное, но так и не смогли. Увы… Но, зато Аверин уговорил меня на совместный шарж, где он, пока нас старательно вырисовывал художник, целых полчаса сидел позади меня, умостив свою голову мне на плечо и мурчал мне в ухо, как игривый котяра.

Но веселье закончилось, когда после мы подъехали к дому Евсеевых, а Аверин взял мою руку в свои горячие ладони и спросил, заглядывая, казалось бы, в самую глубину моей души:

– Ну что, Ясь, пойдешь со мной в следующую субботу в кино?

И я понимала, что это значит. Здоровому лбу надоело играть со мной в романтичного увальня, и он жаждал перейти на новый этап. Что же, я тоже к этому готова.

Ведь так?

Глава 19

POV Ярослава

– Кино, говоришь? – переспрашиваю я.

– Ну так пора уже, Ясенька, – и его взгляд сверлит меня насквозь.

– И места для поцелуев значит? – и этот вопрос приходится из себя выдавливать.

– А ты бы этого хотела? – и тело его все ближе и ближе наклоняется ко мне.

– П-ф-ф, Аверин, ну конечно нет! – на его губах медленно распускается белозубая и ехидная улыбочка.

– Твои условия?

– Никаких парных диванов, обычный кинозал, где кроме нас и кресел будут еще и другие люди, а еще я хочу сырный попкорн и большую вишневую колу, – речитативом выдала и прикусила нижнюю губу, чтобы не рассмеяться.

– Ого!

– Угу!

– Тогда фильм выбираю я, – и большой палец его руки прикоснулся к моим губам, оглаживая их и сминая.

– Понятно. Значит будем ужасы смотреть, да? – закатила я глаза, не обращая внимания на то, что его пальцы опустились и слегка прихватили меня за шею.

– Какая ты догадливая у меня, – и тут же притянул меня к себе максимально близко, замирая в ничтожных миллиметрах от моих губ. Аромат пачули и кедра шибанул по рецепторам, а от чрезмерной близости мужского тела, нервы загудели, заставляя сердце биться чаще, – вот что, девочка моя. Ты сейчас пойдешь домой и всю неделю будешь думать о том, как я стану целовать тебя на заднем ряду кинотеатра. Ты будешь представлять, как я накручу твои шелковистые волосы себе на кулак и запрокину твою голову назад, до тех пор, пока ты в ожидании не откроешь свой сладкий ротик. И только тогда я прикушу сначала твою нижнюю губу, слегка оттягивая ее, а потом наконец-то попробую тебя на вкус. Снова. И на этот раз не будет никакого стресса. Договорились?

И пока Аверин говорил все это, то нежно, но крепко держал меня за шею и просто выдыхал каждое слово в мои губы. Мерзавец! Ладно-ладно, я потом такой стресс ему устрою, что ни один мозгоправ уже не поможет.

Вот только выбраться уже бы из этой машины и стряхнуть с себя эти противные мурашки, а еще вытравить тот странный жар из крови, что почти заставляет кровь в венах закипать и бурлить. Невыносимо!

– Договорились, – шепчу я томно, хотя самой хочется кричать, чтобы он катился в Ад со своими подкатами. Бабам с Ходынки пусть чешет эту несусветную чушь! Ну ничего, скоро, уже совсем скоро он узнает настоящее лицо Ярославы Довлатовой.

– Ну вот и славно. А теперь беги домой, – потянулся и открыл мне дверь, а я тут же выпорхнула и со всех ног кинулась к воротам Евсеевых, а там тут же принялась отряхиваться и брезгливо отирать шею, рот и вообще все подряд.

– Опять пиявка покусала? – спросил Кир, сидевший на крыльце и дожидавшийся моего возвращения.

– Почти, – вздохнула я и поплелась к его Ауди, чтобы добраться уже наконец-то до своего дома. Как же мне все это осточертело! Вот прям до тошноты!

И снова неделя летела, срывая листья календаря. Учеба не оставляла времени на нервы и пустые сомнения. Но все равно, нет-нет, да я зависала, представляя себе, как все же это будет, между нами. И можно ли от этого как-то отбиться. Поцелуй с Авериным…Боже!

И все, тут же как ледяной водой окатили и мерзкие мурашки тут как тут, бегут по телу, туда-сюда-обратно. А вслед за ними приходит жар и щеки от воспоминаний заливает алый румянец. Что если он опять руки распустит? Что тогда? Что если я опять непонятно почему поддамся странному оцепенению и позволю ему намного больше, чем должна?

Ужас какой… И как быть?

Как итог, к концу недели я была как взведенный курок, готова ко всему, но боялась осечки. Если все это мероприятие окажется за зря и не принесет своих плодов, то я просто умру от досады, не иначе.

Последние выходные сентября подкрались и поскреблись в мою дверь, пугая своей неизвестностью. На этот раз Демьян не ждал меня у институтских ступеней, а примостился в кофейне напротив, так как на улице было холодно и сыро. Я подсела к нему, и мы долго смотрели друг другу в глаза, думая каждый о своем.

– Голодная? – спросил он как обычно, а я только покачала головой, – Не хочешь идти, да? – словно прочитал он мои мысли.

– Боюсь, – честный ответ сорвался прежде, чем я успела его обдумать.

– Меня или нового стресса? – кончиками пальцев прикоснулся он к моим холодным рукам.

– И того, и другого…

– Хочешь, все отменим, м-м? Поедем куда-нибудь и поедим, а потом ты расскажешь мне, почему так боишься меня целовать. Или все настолько банально, что я просто не нравлюсь тебе?

– Нравишься, – почти выскоблила я из себя эту очевидную ложь и виновато опустила глаза.

– Тогда я отказываюсь тебя понимать, Яся. Я тебе нравлюсь, меня от тебя так вообще уносит. Что не так? Или будешь дальше от меня бегать?

Как стелет, видали? Прямо мягкая перина, жаль только, что набита она ржавыми гвоздями…

– На что идем? – подвела я себя под эшафот.

– Ужасы, – криво улыбнулся он и пожал плечами.

И да, фильм был реально страшный! До такой степени, что мне хотелось не просто прижаться к парню в поисках защиты, а чуть ли не на голову ему залезть, только бы не было так боязно. Эх, я даже свой затребованный сырный попкорн есть не могла, про колу так вообще от ужаса забыла. А в остальном? Стандартный зал, последний ряд, правда в самом пафосном кинотеатре столицы и кроме нас в зале куча народу. Но, когда это кого останавливало, правда?

Я чувствую, как он смотрит на меня, почти неотрывно, как его нос ведет по шее и вдыхает мой запах. И тихий вздох щекочет кожу, а потом меня прижимают ближе, еще и еще.

По коже тут же услужливо ползут мурашки неприязни. Не хочу! Не с ним! Не так!

Сглатываю и с ужасом понимаю, что мне до чертиков страшно еще раз почувствовать это – окунуться в его грозу. Но я, как загипнотизированная, поворачиваю голову. Только чуть-чуть. А уже в следующую секунду он подхватывает мои губы, и я тону в его вкусе, аромате пачули и кедра и крышесносной энергетике.

Господи прости!

Ладошкой вцепляюсь в его футболку, но оттолкнуть не могу. Я не соображаю, что вообще происходит. Кровь шумит в ушах, колошматит по венам с сумасшедшей скоростью. У меня слишком мало опыта противостоять такой буре. Да что там? Так меня вообще никто и никогда не целовал.

И вот где начинается настоящий хоррор, потому как на этой территории правит балом неизвестность. Та самая, которой я до озноба в теле боюсь посмотреть в глаза.

Тело прошило током. Вздрогнула. Ужаснулась сама себе!

Я спятила, не иначе! Мне срочно нужно прийти в чувства, вспомнить кто я есть, и кто есть он. Мы враги! Мне! Он! Противен!!!

– Яся, – слышу я его глухое рычание.

– М-м-м? – и наши языки вновь соединяются, порождая бурю во всем теле.

– Давай уйдем, прошу. Иначе у меня прямо здесь вытекут мозги, – а я, парализованная страхом, тупо ему киваю. Секунда и он уже тащит меня на буксире к выходу.

Свет бьет по глазам слишком неожиданно, и я все-таки собираю мысли в кучку, а потом выдавливаю из себя.

– Ян! Постой! – судорожный вздох и он до легкой боли стискивает мне руку, качая головой.

– Тут наверху есть отличный ресторан. Давай туда? – но я вижу, как ходят желваки на его скулах. Ничего, пусть привыкает. Сегодня играем по моим правилам.

Несколько минут и мы сидим за уютным столиком с видом на суетливый город.

– Давай, говори, Яся, – и я чувствую, что он сдерживает свое недовольство.

– Мы даже толком не знакомы, Ян, – а внутри у меня все ликует от торжества.

– Что ты хочешь знать? – откидывается на кресле и отпивает воды из бокала.

– А что ты сам хочешь мне рассказать?

Секунда пронизывает нас и тает, а потом я наконец-то блаженно улыбаюсь, когда он начинает говорить.

Вот и молодец, братец! Давай наконец-то расставим все точки над И.

Глава 20

POV Ян

Как же она меня бесит! Вот аж прям до зубовного скрежета, до трясущихся поджилок и кровавой ряби перед глазами. Сидит, смотрит на меня глазищами своими ядовитыми, тянет губы в довольной улыбке. Стерва! Думает сделала меня, обманула дурака на четыре кулака. Наивная восемнадцатилетняя вертихвостка.

Ждет пока я ей всю душу перед ней вытряхну. Да, ага, сейчас!

Но может оно и к лучшему? Я больше не тот очарованный ее красотой идиот.

И, как известно, хорошо смеется тот, кто смеется последний. Верно? Особенно нагишом, получив то, что с самого начала от нее и хотел. Вот там-то я и оторвусь, а пока пусть сидит и дальше верит в то, что Ян Аверин наивный тюлень, отупевший от любви к ней.

От любви! Ну надо же, кто-то еще верит в эту чушь. Я в полном ауте!

Я потому ее и не целовал сразу, боялся, что придушу к чертям собачьим. Вот же гадина, удумала за нос меня водить!

А я и правда первую неделю верил в ее байки про неотложные и архиважные дела. Нет, конечно, подозрения были, что пахнет керосином, но, чтобы так. Спустя семь бесплодных дней решил, что пора брать быка за рога. Ибо надоело. Выхватил ту самую расфуфыренную до безобразия Марту. И вот где стараться даже не пришлось, сама все явки и пароли сдала.

– Ой, Ян, как я рада видеть тебя! – я не мог ответить ей взаимностью, но все же пришлось выдать уместную случаю лабуду.

– А я-то как, Марта!

– Ты просто кудесник. Знаешь? Кир не просто кинул Довлатову, так еще и пинка под зад ей вставил для ускорения. Свалила, хвала всем Богам, в свой Сосновый Бор. Ну ты прикинь, Ян?

Отвал башки, ребята! Я как стоял, так и заржал в голос, удивляясь своей непроходимой, дремучей тупости и недальновидности. А я же только вчера к ней домой ездил, встречи с гадюкой этой ядовитой искал. А ее там и не было, да и еще и этот Кир, прилизанный на Ауди туда припилил. Как он меня взбесил тогда неимоверно!

– Свалил отсюда. Вот прям колготки подтянул и пулей усвистел, – а тот стоит и шарежками своими на меня луп-луп. Вот прям лицо необременённое интеллектом, ни дать ни взять.

– Чё? – потянул парень.

– Говорю, к отоларингологу беги, пока бабки все талончики в поликлинике не расхватали. Слух тебе лечить надо. Да и память заодно. Хотя нет, стой, память не трогай. Дорогу сюда забудь, это для твоего сушеного серого вещества точно лишнее знание.

Минут десять мне мозги компостировал, но все же слился. Ну что я на китайском что ли говорю? Я ж ее не навсегда себе присвоить собираюсь, Господи прости. Так, отведу душу, и забирай Кирюша свою ненаглядную. Хоть свадьбу там потом играйте, детей рожайте, мне вообще фиолетово. Но пока занято, я сказал!

Так, погодите-ка. Если Яра в Бору окопалась, то какого лешего к ней вчера этот лапоть приезжал на своем драндулете немецком? Хмуро посмотрел на рыжую и спросил:

– А Кир твой не в курсе что ли, что дева в бега подалась?

– Нет! Что ты! Я тут у него про нее спросила, но он просто отмахнулся. Это я услышала от Аньки и Лерки, они тут на днях обсуждали, что Ярка к деду уехала.

Мои мозги! Пощадите!

– Ясно. Но ты это, Марта, давай не будем спускать дело в унитаз. Вдруг вернется звезда пленительного счастья и опять начнет твоего Кирюшу в сети свои заманивать. Не хорошо! – поучительно забубнил я.

– Ой! И правда! А что же делать? – запричитала девчонка и заломила руки.

– Давай, расскажи-ка мне об этой вашей Яре все, что знаешь.

– Ой, да что там рассказывать. Ярослава Довлатова, младше нас на год, ей восемнадцать -вот тока в мае исполнилось. Я ее два года назад первый раз увидела, когда мы с Евсеевым…ну сам понимаешь. Терлась тут, на ВДНХ, да у Кира в салоне пару раз околачивалась. Типа лучшая подружка Анькина, но мне то было ясно сразу, что она на моего парня глаз положила.

– А Анька тут причем?

– Так она сестра же его. Близнецы, двойняшки, кто их там разберет, кто они такие.

– Понятно. Дальше что?

– Ну, жила где-то на Якиманке. Кажется. Точно уже не помню. Но совсем недавно переехала на Рублевку. Видимо родители разжирели до этого уровня. Гадина, к моему Кирюше под бочок.

– Так и он там же обитает? – заскрипел я зубами.

– Ну так, а я тебе, о чем толкую. Хорошо, что и наш дом неподалеку.

Серпентарий чертов.

– Дальше что?

– Ну, учится она на переводчика в МГУ. Но это не точно. Кстати, хвасталась в прошлом году, что на бюджет поступила. Я тогда чуть кишки от смеха не порвала. Ага, на бюджет. Ну кто в такое поверит? Дура прямоходящая, когда у предков денег валом, то можно и потрендеть.

Вот так я и узнал все, что мне было нужно. А потом просто забил. От души так. Хотя в груди и клокотала ярость. Но я ее душил на корню. Просто поставил для себя цель, что все равно свое получу, пусть и по ее дебильным правилам. Тем слаще будет видеть разочарование в ее глазах, когда встану и уйду. Еще не одна баба, пусть и такая красивая, но со мной в столь дурацкие игры играть не решалась. А эта вот откуда выползла такая бесстрашная вообще?

Не было бы всей этой срамоты с ее стороны, то я может еще и подумал, посмаковал, как говорится. А теперь точно нет. Не будет больше Яры – будет еще одна галочка в моем почти бесконечном списке побед. На разок.

И понеслась душа в рай. Выкинул ее из головы как ненужный хлам, вспоминая исключительно раз в неделю, чтобы сидела там и думала, что я по ней страдаю и ночами не сплю. Но шифроваться не стал. На Ходынке все так же планомерно цеплял телок с соответствующими последствиями, конечно. Так даже лучше. Я знал, что ее друзья и товарищи, рано или поздно, но донесут Яре о том, что парень не похоронил себя заживо в тоске по ней.

Не рассчитывал я правда, что она раскатает все это на целый месяц. Но Довлатова меня в который раз неприятно удивила. Даже Рома и Демид заметили мой смурной взгляд. Это случилось в последние выходные перед учебой. Я тогда даже зачем-то на свою голову вписался в спор с Громовым за дочку ректора, о которой им же и услужливо поведал. Так себе развлечение, конечно. Думал, реально дело пяти минут, как говорится. Демид баб обхаживает виртуозно, если не сказать больше. Но мне было уже плевать, такой я был злой и недовольный.

– Ты ту телку на Хонде еще не оприходовал и снова лезешь на рожон, – причитает Ветров, а я морщусь и показываю ему средний палец.

– Ну-ка, ну-ка, что я не знаю? Яну кто-то отказал? – воодушевился Гром.

– Да я вас умоляю! – закатил я глаза, – Есть такой тип баб, у которых на все есть свой план ввиду их сомнительной исключительности. Так и эта. Хороводы удумала вокруг меня водить, до сих пор не успокоится.

– Та, которая в клубе была, – напомнил другу Ромка.

– А-а-а. Господи! Аверин, ну ты даешь! Забей на нее. Брось каку, я тебе говорю. Будет как у меня с Грановской в прошлом году. Помнишь? Тебе оно надо? Сталкерши – это не романтично, друг.

– Нет, – жестко припечатала я, а парни только в голос заржали.

– Бедная баба, – хохотал Рома.

– Я уже ей сочувствую, – подвел итог разговора Демид.

И вот он я, сижу напротив этой хитровыделанной гадюки, смотрю в ее зеленые глаза и понимаю, что все-таки да – попала девка, сама даже не понимает куда и насколько глубоко.

Но ничего, пусть ее потом Кирюша приголубит.

Глава 21

POV Ян

– Давай, говори, Яся, – тороплю ее и еле сдерживаю свое недовольство.

– Мы даже толком не знакомы, Ян.

Уж не знаю как я сдержался и не рассмеялся в голос, после этого во истину дикого заявления.

«Ну, дак, я ж не против познакомиться поближе, разве что только в библейском смысле, малахольная ты моя!» – хочется ответить именно так, но приходится выдавливать из себя то, что желает услышать дама.

– Что ты хочешь знать? – откидываюсь на кресле и отпиваю воды из бокала.

Не, она реально думает, что я ей буду душу изливать и скелеты в своем шкафу перебирать на ее глазах? Да она спятила, не иначе.

– А что ты сам хочешь мне рассказать?

Ни хрена!

Хотя нет, я бы поведал ей как именно, в какой позе и на какой поверхности я буду делать ей хорошо. Все! Только вот боюсь Ярославу Довлатову такой рассказ разочарует. Ибо расшаркиваться я там не собирался и в помине. Как говорится, сделал дело, гуляй смело.

Я и так на нее слишком много времени убил. Зараза вертлявая! Зато за сентябрь по всем своим контактам прогулялся. Вдоль, а потом и поперек. Только вот пресновато. Ну а как, если раздражитель один, а приходится душу отводить совсем с другими? Вот и я о том же, друзья.

На столе тихо завибрировал мой телефон, глянул на экран:

Ветер: «Занят?»

Я: «Окучиваю».

Ветер: «Фак».

– Да все, что ты пожелаешь узнать, Ясенька, – вновь натянул на себя улыбку счастливого идиота, отвечая на ее вопрос.

– М-м-м, дайка подумать, – легонько дотрагивается пальцами до своих совершенных во всех смыслах губ, и я немного подвисаю. Я бы тоже их с огромным удовольствием также бы смял, а потом нашел бы им гораздо лучшее применение. От этих мыслей стало тесновато в груди и еще одном месте, с которым я эту сладкую, но ядовитую девочку познакомлю уже совсем-совсем скоро.

Ветер: «Капец, как меня эта телка бесит, ты бы знал. Загни ее уже в темном углу и сделай вещи, я тебя как человека прошу. Заманал вату катать».

Я: «Так уже не интересно».

– У тебя там что-то важное? – спрашивает девушка и кивает на телефон в моих руках.

– Вообще ни разу, Ясь. Прости, это одногруппник, по учебе кое-что уточняет.

– М-м-м, и что именно уточняет?

– Сделал ли я курсовую, а я ему вот и отвечаю, что уже почти все готово.

– Хорошо учишься? – стреляет в меня своими ядовитыми лазерами из глаз.

– На отлично, – и растягиваю губы в улыбке, никак не получается быть серьезным, – а это, видишь ли, очень важный и ответственный предмет. Переживает за меня товарищ, чтобы вдруг не завалил.

– Понятно, – кивает и облизывает свои «очуметь, не встать» губы. Господи, прости, форменный вынос мозга, а не девка.

И тут же картинки мелькают перед глазами – как водил ее в долбанное котокафе и как она заразительно там смеялась, даже не понимая, что уже попала в мои четко расставленные сети. Как мошка в паутину. Остается только барахтаться и тупо ждать, когда паук займется своей очередной жертвой.

Видели бы меня друзья как я, мастерски примерив роль осоловевшего дебила во плоти, катал ее на лошадях, а потом по Москве-реке на кораблике, пуская в уши такую дикую чушь. Ой, мама дорогая! Уже тогда я ее нормально так зажимал, кутая нас двоих в огромный пушистый плед, защищая от прохладного ветра. Мои руки ныряли под ее футболку, дотрагиваясь до гладкой, совершенной кожи плоского животика, а потом скользили выше и выше. Она что-то шикала мне и протестующе выгибалась, но по раскрасневшимся щекам и поплывшим глазам было видно – то, что я делаю с ней ей до чертиков нравится.

Где-то там я и понял, что хочу не просто получить свое, но и прихватить в качестве трофея за вот эти все показательные выступления и кривые бабские выгибоны еще и ее сердце. На блюдечке с золотой каемочкой.

Оно мне было не нужно, что вы. Но уж больно выклевала мне мозги эта барышня расчудесная.

Поэтому план пришлось пересматривать на бегу и матросить ее до победного, пока она не выкинет белый флаг согласная на все и вся.

И пошло, поехало. Даже в музей ее сводить сподобился на прошлой неделе. Позировал как дурак какому-то замшелому художнику. А потом спускал пар в зале с ребятами битый час, ибо весь я горел огнем, так уж мне было невтерпеж.

И, Господи боже, как она пахла! Я тогда реально как упоротый сидел и надышаться ею не мог. Спелая, сочная пряная слива и еще что-то, что совершенно невозможно разобрать, но что абсолютно точно долбит по мозгам как кувалда по наковальне. Бам! И все, я в ауте!

Ну так, а как? Должны же быть хоть какие-то бонусы во всем том ахтунге, что мне приходится терпеть по ее милости. Девчонка же, пусть и бесячая до безумия и нафиг мне не нужная, но только вот благодаря ее этим очевидным плюсам я Яру и терпел в своей жизни. До поры до времени, естественно. Красивая, фигура закачаешься и пахла как богиня. Для такого как я – фулхаус! На остальное мне чихать с высокой горы.

– Может начнешь с обычных фактов? Ну, знаешь как в школьной анкете, – пипец, вот мне ж заняться больше нечем, правда.

Детский сад, ясельная группа…

– Что-ж, красавица моя, – на выдохе начинаю я вещать, – меня зовут Ян Аверин, мне двадцать один год, в пятом классе мне нравилась Маргарита Потапова, с ней же случился мой первый поцелуй.

– Ян, – перебивает меня девчонка и я вновь улыбаюсь ей своей фирменной улыбкой.

– Погоди, я как раз дошел до самого интересного – любимый цвет, фильм и девочка, которая в данный момент мне безумно нравится. С чего начать в первую очередь?

– Еще спрашиваешь? – ухмыляется она и вновь кокетливо прикусывает нижнюю губу. Вот же вертихвостка.

– Черный. Побег из Шоушенка. Ярослава Довлатова, – по порядку отвечаю я так, как и озвучил ранее.

– Что ты говоришь? – краснеет и опускает глазки. Святая простота, ни дать ни взять!

Да, я почти не вру, потому что буквально двадцать минут назад она мне нравилась до ломоты в костях. Тогда я целовал ее там, в темном зале кинотеатра и форменно балдел, лаская ее губами и языком, сжимая в руках ее хрупкое, стройное, но такое женственное тело. Чума, ребята! И я планировал прямо сегодня перейти к активному наступлению.

– По-моему это главное, что ты должна обо мне знать, Яся. Я с ума по тебе схожу, прямо заклинило. Понимаешь?

Она же только сглатывает и с опаской смотрит мне в глаза.

«Давай, девочка, решайся, мне до тошноты все эти пляски с бубнами надоели вокруг твоей расчудесной персоны. Пора танцевать, но на другой территории», – мысленно шлю я ей свои порывы.

– Можешь расскажешь не только о себе. Друзья, семья, например? М-м-м?

Медленно вдохнул полные легкие воздуха, а потом точно так же неторопливо выдохнул. Спокойствие, только спокойствие…

Про друзей ей слушать лучше не надо, ибо уши в трубочку свернутся. А вот про семью…

Х-м-м, что же, может оно и мне надо свой пар выпустить хотя бы здесь? Сил нет все в себе носить.

Ну, ладно, поехали.

Глава 22

POV Ян

Но прежде, чем пуститься в собственные откровения, я ловлю вопросительный взгляд официанта и все-таки разрешаю подойти ему за наш столик. Итак, уже мнется на углу почти двадцать минут. Открыл меню и быстро пробежался по списку блюд.

– Выберешь что-нибудь? – спросил я у девчонки.

– На твой вкус, – как обычно, отмахнулась она.

Обслуживающий нас парень представился и я, чтобы потянуть время, выслушал нудный рассказ о «блюдах дня» и «новинках от шефа».

– Отлично, Георгий. Несите нам ваши коронные блюда и кофе по-венски. Ах, да! На десерт давайте вот этот симпатичный тортик, – и ткнул в какое-то трудновыговариваемое название.

Отпустил официанта и вновь улыбнулся сидящей напротив девушке.

– А что мы все обо мне, да обо мне, Яся? Давай и ты мне что-нибудь поведай о жизни своей расчудесной. Как в той анкете, м-м-м? Я весь обратился в слух, – и вновь откинулся на спинку кресла, практически ее не слушая, а только пристально смотря, как вздымается ее грудь, как она облизывает свои чувственные губы, хмурит лоб и в волнении потирает шею тонкими пальцами без какого-либо «вырви-глаз» маникюра – все аккуратно и естественно. Странно и нетипично для девушки ее круга, в общем-то.

– Тебя куда-то не туда понесло, – выхватываю я обрывки ее фраз.

– Неужели?

– Ага, про мальчика, который в данный момент тебе нравится, ты пропустила, – и сам прикусываю губу, гадая, признается или нет. Скорее всего нет. Смелая трусишка – вот она кто.

– Да вот нет пока такого, Ян, – ну я ж говорил. Предсказуемо до безобразия.

– Значит, полчаса назад ты со мной в зале кинотеатра без симпатии целовалась? Выходит, ошибся я? Блин, а я уже себе нафантазировать успел всякого. Думал, раз ты так жарко мне отвечаешь, то что-то между нами есть. А раз нет, так и откровенничать с тобой не стоит. Верно?

Опустила глазки и даже запыхтела как злой ежик, а потом и едва слышно буркнула себе под нос.

– Нравишься.

– Ась? Не слышно, Ясенька, – и даже ладонь к уху приложил.

Вздохнула и глаза на меня подняла. Негодует маленькая, чувствует, что все, деваться некуда. Закивала, губу опять прикусила. И вновь молния лупанула по мозгам.

– Нравишься, – еще раз и чуть громче.

– Сильно? – облокотился на стол и подался в ее сторону.

– Угу, – и вновь взгляд отвела. А щечки-то горят. Ну вот, другое дело.

– Ну тогда так и скажи: «ты нравишься мне, Ян», – а сам ее взглядом полирую, как только не блестит еще, непонятно.

Сглатывает громко, хмурится, глазки по залу бегают. Задышала девочка.

– Ты…мне…нравишься, Ян, – а сама веки прикрыла и руки стиснула, аж костяшки побелели. Тяжело, видимо. А мне не тяжело? Задолбался с ней уже миндальничать. Скорее бы закончить, поставить пробу и в дальнее пешее отправить. Пусть других мальчиков-зайчиков дрессирует, а не меня.

– Ты не представляешь как я рад слышать это, – и я почти не вру ей, хотя, откровенно говоря, я бы и без этих сентенций прекрасно обошелся бы. Мне ее симпатия никуда не упиралась вообще.

Новая вибрация телефона, снова Ветер: «Тут какая-то Виолетта спрашивает: приедешь ли ты в клуб сегодня. Ничего такая. Соска прям».

Я: «Хотелось бы. Если нравится, то забирай себе. Что мне Виолетты другу жалко, что ли?»

Что вообще за Виолетта, в душе не имею понятия!

– Яся, – начинаю я, видя, что девчонка так и сидит понуро, уставившись в никуда и склонив голову ниц.

– М-м-м? – все так же, грусть-тоска-кручина.

– Друзья у меня обормоты, про них и рассказывать-то стыдно. Да и семья, если честно, тоже не образцовая. Отец, мачеха и сводная сестра. Вот и все, что есть в активе. Так что, ты уж прости, но я в этом планет, так себе собеседник.

– А мама где? – тихонечко спрашивает и несмело поглядывает на меня.

– Ее нет, – жестко припечатываю я. Для меня это тема – табу. С левой телкой я уж точно не буду обсуждать что-либо, касающееся той ночи.

– Понятно. А с новой мамой какие у тебя отношения?

– Она мне не новая мама, Яся. Даже мачехой назвать сложно. Скорее, просто посторонний человек.

– Все так плохо? – вздыхает и качает головой.

Плохо? Какое меткое слово она подобрала. Ни в бровь, а в глаз!

– Да, – кивнул я, уже коря себя за желание говорить с ней на эту тему.

– Поделишься со мной? – и ее глаза так смотрят на меня, словно заглядывают в самую мою грешную душу.

– Да не о чем особо делиться, Ясь. Отец вцепил стопроцентную содержанку. Не дура, заарканила мужика красиво, носом правильно крутила и задом тоже. А тот и раскис. Не знаю, может возраст берет свое. Ему почти полтинник, ей…не знаю, ну, где-то тридцать пять, наверное, может чуть больше. Сама посуди – какая разница.

– А-а-а, ну все понятно, – поджала губы девчонка, – охотница за баблом. Сама таких терпеть не могу. Где они их только таких подбирают? – и скривила очаровательный носик.

– В школе. Английский мне преподавала. Типа вся приличная и «нитакая как фисе», замужем, ребенок, все дела. А потом, трах-бах, мужа нищеброда бросила и к папкиной кормушке присосалась.

– Мужа бросила? – округлила глаза Яра.

– Да, я даже как-то узнавал, где эта Светлана живет. Захудалый, зачуханный дом в Северном Измайлово. Я вообще тогда не понял, почему ее взяли работать в престижную школу. А прикидывалась такой няшкой, аж сахар на зубах скрипел. Но быстро переобулась, виртуозно, я бы даже так сказал. Под нее отец даже квартиру в центре купил. Но я уже там не лез, думал, пусть старик потешится с молодой любовницей. Как бы пофиг вообще. А зря!

– А потом?

– А потом эта Светлана выбила из отца все-таки предложение руки и сердца. Видимо хорошо обслуживала его, все запросы выполняла. И прикатила в наш дом, притащив на буксире и дочку свою. Зуб даю, там такая же профура, что и мамаша. От худого семени, не жди племени.

– А ты ее видел вообще, ну, дочку эту?

– А мне и видеть не надо. Полный гардероб брендовых шмоток, на столе одни «яблочки» красуются последней модели. Пары месяцев не прошло, как переехали, а уже навели свои порядки.

– Так ты с ними не живешь, получается, раз не видел эту свою сеструху новую?

– Свалил сразу, как только узнал, что эти две меркантильные проныры окопались по периметру. Да и на папино блаженное лицо тоже сил нет смотреть. Не хватало мне еще терпеть алчные взгляды и матримониальные поползновения новой родственницы, Господи ее прости. Я знаю таких баб, Яся. Я с ними лично встречался. Стоит только увидеть, что у тебя за душой что-то есть, как тут же слышится счетчик в их голове, подсчитывающий перспективы их материальной выгоды. Там ничего святого нет, никаких семейных ценностей. Это гнилые люди. Гнилые и продажные. Это конкретная такая шваль, Яся, а отец их в родной дом притащил.

– Да уж, не повезло тебе с новыми родственниками, Ян.

– Да какие они мне родственники? Так, грязь под ногами, что только раздражает и жутко бесит, – отмахнулся я.

– Только вот есть одно «но». Эта грязь тебя сделала, Ян.

Глава 23

POV Ян

– Что ты имеешь в виду? – нахмурился я.

– Ну так это они тебя из дома выжили, а не наоборот, – и губы ее досадливо поджались.

– Черт! Да я видеть этих змей не могу, а отца мне и на работе хватает. Я даже на его День рождения туда не сунусь. Пошли они, нахребетницы чертовы.

– А когда День рождения?

– В следующую субботу. Юбилей, между прочим, у отца. Сто процентов на его же бабки ему подарки дарить будут, хоть он и не отмечает этот день, – и вспышка застарелой боли вновь прошила грудь.

– Почему?

– Есть причины, Яся. Не все праздники бывают светлыми.

– Смотри, отожмут у тебя эти бабы все, что можно и все, что нельзя, пока ты в засаде отсиживаешься, Ян, – выдала и потерла переносицу.

– Отжималка скорее отсохнет, – вновь в душе полыхнула злоба.

– Я считаю, что в этой всей истории не должны пострадать ваши отношения с отцом, Ян.

Я вздрогнул от ее голоса и про себя выругался. Считает она. На кой, спрашивается, я вообще с ней всем своим дерьмом поделился, а? Теперь будет направо-налево советы «умные» раздавать, хотя ее это делать никто и не просил.

– Это вся история сложилась только по его вине, – сквозь зубы просвистел я.

– Никакая новая жена не заменит ему родного сына.

Господи, прости! Психоаналитик на мою голову…

– Не на зло тебе же он ее в дом ваш притащил…

– Яся, – тяжело вздохнул я.

– Что? – подняла на меня свои колдовские глазищи.

– Ничего, – нечеловеческим усилием я подавил в себе весь негатив. Куда ей до всей этой истории? Я не ждал от нее понимания, только хотел выговориться.

– Вот и я думаю, что ничего с тобой не станет, если ты перешагнешь свои обиды и поедешь в следующую субботу поздравить отца с его Днем рождения. Сколько ему, кстати?

– Полтинник, – черт его знает зачем, ответил я.

– Обалдел совсем? Юбилей же!

Усмехнулся про себя, зная, что никто не будет ничего отмечать в этот день. Никогда!

– Отца поздравлю в офисе. А этих двух…приживалок…видеть не могу и не хочу.

– Приживалок, – тихо, едва слышно повторила за мной девчонка и я кинул на нее быстрый, непонимающий взгляд.

Тишина между нами продлилась всего несколько ничтожных минут, а потом она снова заговорила, чеканя каждое слово.

– Да, наверное, это и в правду важнее, чем родной отец. Так, Ян? Молодцы бабы, прям браво и куча оваций. Твоего отца окрутили, тебя из дома вытурили. Живут себе, горя не знают, как сыр в масле катаются…

Ничего не ответил. Не мог. Не хотел. Не с этой проходной девушкой так уж точно. Итак, слишком много ей вывалил, идиот.

– Понятно. Да уж. Так себе разговор получился. Прости, что полезла с расспросами, не стоило поднимать эту тему, – участливо заглянула мне в глаза девчонка.

Да ничего, главное, чтобы эта вся трескотня нас уже наконец-то сблизила в нужном мне ключе.

– Не бери в голову. Выговорился и мне реально легче стало. Слушай, может ну ее, еду эту. Поехали ко мне? Фильм посмотрим, доставку закажем, м-м-м? Что скажешь?

И между нами повисла красноречивая пауза, и только я уже был готов услышать на все согласное «да», как на столе завибрировал ее телефон. Глянула мельком и досадливо нахмурилась.

– Прости, Ян. Я должна ответить, это мама звонит, – приняла вызов, а я весь аж подобрался, – я отойду, ты не против? Поговорю, припудрю носик и вернусь. А там, уж проси все, что хочешь!

Все, что хочу? Звучит многообещающе!

Киваю ей, подаюсь вперед и коротко целую в губы. Не углубляю, знаю, что это чревато. Отчетливо понимаю, что если сделаю это, то меня сразу же вштырит не по-детски. Закоротит. Потом куда бежать?

Улыбаюсь ей одними губами, даже не догадываясь о том, что будет дальше. Если бы я только это знал, то прямо тут придушил бы ее без зазрения совести.

Уходит, то и дело оглядываясь назад и улыбаясь мне. А я иррационально опять подвисаю. Черт, какая же она офигительная, прямо ходячая эстетика во плоти. И это, пожалуй, единственное, что держит меня рядом с ней так чертовски долго. Меня прямо прет просто так смотреть на нее, представляя, что скоро вся эта очевидная красота будет в моих алчных и похотливых руках. Скрывается за поворотом, а я тут же открываю мессенджер и пишу Ромке:

«Сегодня не жди».

Ветер: «Уже все, что ли? Чёт ты быстро, приятель».

Я: «Обижаешь».

Ветер: «Ладно, Казанова, оторвись там и не забывай о предохранении. Это – наше все. Кто ж знает, кто там до тебя был, правда?».

Я: «Душнило».

Закатил глаза к потолку, фыркнул и откинул телефон в сторону. Блин, а если правда там уже кто-то побывал, например тот прилизанный блондин, а может и не только он один? От этой мысли сразу по венам побежала концентрированная кислота вместо крови. Капец, аж бесит! Сжал пальцами переносицу, чтобы успокоиться, а потом и вовсе зло взлохматил шевелюру.

А не плевать ли мне часом на ее послужной список, ну? Так и плевать! Подумаешь…

На столик передо мной официант любезно выставляет заказанные блюда. Мясо – для меня, рыба – для нее. Но мне уже не до еды, я весь как оголенный нерв – в предвкушении от предстоящего вечера, сплетаясь в объятиях со сладкой, ядовитой и, скорее всего, порочной девочкой.

Улыбнулся своим пошлым и однозначно грязным мыслям, а потом нахмурился и посмотрел на часы. Что-то она долго, двадцать минут уже прошло, а ее все нет. Хотя, может там мама на уши ей присела, недовольная тем, что дочь сегодня не планирует ночевать дома. Да, скорее всего, так и есть. Подожду еще немного.

Но время шло, а Яси все так и не было. Вот уже и полчаса минуло, а я как сидел один, так и остался. Да что за фигня с этими бабами? Все, мне надоело ждать!

Встал, кинул на стол несколько пятитысячных купюр и двинул на выход. Официант с нашим десертом тут же остановился и ошалело посмотрел на меня, а я же только показал жестом, что мы закончили.

Прямоходом двинул в сторону уборных и без стука вошел в ту дверь, что значилась за женской половиной населения. Уборщица с укором посмотрела на меня, но сказать ничего не решилась. И правильно, собственно.

– Яся? – крикнул я, но в ответ получил только глоток тишины.

Вот же, зараза! И только хотел ломануться по кабинкам, как услышал голос все той же женщины, что натирала тут полы.

– Нет тут никого, молодой человек, все кабинки пустые, я только что их все убрала.

–Что значит никого нет? – тупо переспросил я.

– Это значит, что они пусты. Свободны. Но если вам требуется горшок, то вы немного ошиблись, мужской туалет прямо за дверью.

Твою ж дивизию!

Выскочил из уборной как сайгак и ломанулся к администратору.

– С час назад я сюда с девушкой зашел. Зеленый кардиган, длинные каштановые волосы. Видели такую? – насел я на женщину.

– А-а-а…так она покинула заведение.

– Когда? – почти прорычал я.

– Ну, с полчаса назад так точно.

Длинный трехэтажный непечатный текст сорвался с моего языка помимо моей воли. Вот же гадина! Найду и задницу надеру, клянусь! Актриса погорелого театра, тоже мне!

В груди разлилось такое ядреное, прогорклое до тошноты разочарование, замешенное на ярости, злости и раздражении, что и не описать. Вот же мозгоклюйка, а!

Спускаюсь на лифте на первый этаж. Забираю верхнюю одежду и выхожу в промозглую темноту московского вечера. Осень. Как же я ее ненавижу. И змеюку эту вертлявую тоже!

До стоянки иду злой, как демон во плоти. Умом я все понимаю, но руки сами, против моей воли достают телефон и набирают ее номер.

«Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».

А-а-а!!! Все, с меня хватит, черт побери! Хватит!!!

Глава 24

POV Ян

Я не хочу ничего больше ни думать, ни знать, ни анализировать. В топку эту идиотку! Только открываю мессенджер и быстро пишу сообщение Ветрову:

«Буду в клубе в течение часа. Там Виолетта меня еще ждет?»

А сам до сих пор на шоках. На кой, спрашивается, я вообще с ней связался? Сразу же знал, что там неадекват в юбке, но с упорством барана пер против течения. Но теперь все! Все!!! Уже завтра я о ней даже не вспомню. Просто тупая осечка, недоразумение, ошибка природы – вот и все.

Спустя несколько секунд прилетает ответ:

«Прости, чувак. Уже взял в оборот».

Говнюк! Ну ладно, кто ж знал, что так дело встанет. Чертова звездонутая Яра!

Снял тачку с сигнализации, прыгнул за руль и тут же вырулил с парковки, притапливая в сторону «Газгольдера».

А в клубе уже и Громов нарисовался, недовольный как вурдалак, которого без спросу пробудил некромант. Сидит, цедит что-то из бокала, толпу недовольно взглядом окидывает. Да уж, вляпался по полной программе наш Демид, прямо по самые помидорки. Ну, зато я спор выиграл. Остальное по боку. Сам виноват, хреново старался с этой Малиновской значит, вот и все. Или она такая же невменяшка как и чертова Довлатова. Еще и париться на ее счет удумал. Подумаешь баба, вон их сколько ходит в открытом доступе. Выбирай – не хочу! Незаменимых нет.

Да? Ну так да! Лично я теперь решил придерживаться именно такой программы. А то страдал месяц ерундой. Ой, дурак! Причем махровый.

– Ну ты не кручинься, старик. Еще две недели и сможешь себе свой любимый Мерс вернуть, – похлопал я друга по плечу и плюхнулся на мягкую зону, намекая на его временное средство передвижения. Парень тут же досадливо кривится. Ну так, а как? Никто не любит быть в пролете.

– Иди в зад, Ян, – буркнул друг в ответ, а Ветров заржал, лапая как одержимый за все стратегически важные места ту самую Виолетту. Только сейчас вспомнил эту телку. Прилипала, хорошо, что скинул ее на Ромку.

– Ну, что, Аверин, как она? – тут же прилетел вопрос от Ветрова.

– Никак, – и Рома тут же закатил глаза.

– Не надоело еще?

– Надоело. До тошноты, – пожал я плечами в свое оправдание и дернул за подол юбки, проходящую мимо официантку.

– Надо было еще по лету на нее забить, Ян. Авось и ты бы на драндулете сейчас на пару с Громом рассекал, – хохочет Ветер, откинув голову.

Я же только показал ему средний палец, осклабился и без спроса отхлебнул из его бокала какой-то коричневой бурды. Ну и гадость!

И снова вечер прошел по стандартному плану – громкий бит, доступные телки и море взрослых наслаждений.

Проснулся только ближе к обеду у Ветрова в квартире. Как всегда, не один. Поднял одеяло, придирчиво оглядывая татуированное голое тело безымянной девушки. Очередная тупая дешевка. Но, что бы мы без них делали, верно? Таскались бы за такими как Яра? Да я вас умоляю! Сдохли бы от скукоты…

Прикрыл глаза, застонал и выматерился, отчего-то вспоминая наш воистину пионерский поцелуй в кинотеатре и весь аж вспыхнул как факел. Мощно, быстро, за секунду. Пуф! И готов солдат. Да что ж за фигня-то такая, а?

А не все ли равно?

Тихо рассмеялся и резко притянул к себе то, что доступно. Отставить глупые мысли, прямо по курсу жара…

Спустя час уже выходил из гостеприимной квартиры Ветрова. Сам хозяин спал без задних ног, обложенный Виолеттой и еще какой-нибудь Анжелой или там Марианной. Хрен их разбери, все на одно лицо и имя. Хохотнул и закрыл дверь, тут же вызывая лифт.

А дальше неделя круговерти. С утра учеба, потом работа в офисе отца, вечером зал и боксерская груша, что всегда рада принять от меня град мощных, четких ударов. А уже ближе к полуночи завалиться домой, открыть мессенджер и зависнуть над номером, который давно уже удалил из списка контактов. Странная необходимость написать ей долбила по мозгам отбойным молотком каждый божий день. И я не знал как ее перебороть. Пальцы просто зудели сделать то, что я себе категорическим образом запрещал.

Вытерпеть смог только до четверга. А дальше даже не понял, как вновь набрал ее номер, приготавливаясь услышать длинные гудки, а потом ее нежный, музыкальный голос.

Но не тут-то было. Меня просто скинуло. Еще раз, а потом еще и еще. Я тогда телефон чуть в хлам не разбил, понимая, что это стерва меня кинула в «черный список». Как я тогда полыхал яростью, кто бы знал! Даже думал поехать к ней домой, выковырять ее на разговор, а потом от души надрать зад. Как себя успокоил до сих пор не понимаю. Чудо, не иначе.

Только вот к вечеру пятницы моя иррациональная ломка набрала новый градус безумия, и я достал старую рабочую симку и вставил ее в мобильник. Всего пару минут раздумий и вот уже мои пальцы печатают ей сообщение:

«Какого художника, Ясь?»

Доставлено. Прочитано. Тишина. Отшвырнул от себя бесполезный гаджет и вышел на балкон. Отравился дрянью. Дважды. Но легче не стало. Я был чертовски зол, а еще, казалось бы, до безобразия разочарован.

Вернулся в квартиру, завалился на диван. Рука сама отыскала трубку, глянул на нее и замер, а потом я просто в голос орал то, что в приличные люди и подумать-то стесняются. Вот же гадина ползучая, ядовитая стерва! Еще раз глянул на телефон и снова начал ругаться в голос.