Девушка на показ. Эпизод Один

Глава 17

После долгого обсуждения, было решено, что Ретт останется со мной еще на одну ночь. Келли сказала, что на следующий день он уедет со съемочной площадки, и я больше никогда его не увижу. Я просто не могла быть еще счастливее. Без его дерьмового отношения я смогу продолжить сниматься в шоу и нормально жить, будто его никогда и не было.

Прошло всего несколько недель, но я чувствовала, что уже достигла значительного прогресса. Изначально движимая деньгами и частично тем, что, как и все одинокие женщины, хотела найти того, кто любил бы меня, я прицепилась к первому попавшемуся горячему парню с шикарной улыбкой.

Огромная ошибка!

Я быстро поняла, правда после того, как у нас был секс, что рельефный пресс, накаченные грудные мышцы и поведение альфа-самца – бессмысленны. Теперь для меня главное при выборе мужчины – это то, какой он внутри, а не снаружи.

— Так, вот овощи, — я придвинула к нему разделочную доску и улыбнулась, зная о ненависти Ретта ко всему овощному.

— Спасибо, — процедил он.

Он начал сгребать перец, лук и базилик с доски и разбрасывать их кучками на пиццу. Наблюдать за ним было раздражающе по многим причинам. Овощи распределялись не равномерно, а комками. И все это было одной большой ложью.

Парень усмехнулся, поднимая пиццу с кухонной стойки.

— Позволь мне поставить пиццу в печь, и тогда мы сможем насладиться ею.

Я сделала глоток вина и взглянула на Келли. Она улыбнулась и показала на верхнюю пуговицу своей рубашки.

Я сморщила нос.

Она расстегнула ее и указала в мою сторону.

Сегодня я была одета иначе, чем обычно: брюки, застегнутая на все пуговицы блузка, а волосы собраны в пучок. Хотя для меня ужинать с кем-то, кто отвратителен мне, тоже нетипично.

Я допила вино и расстегнула пуговицу.

Она беззвучно прошептала:

— Еще одну.

Неохотно я расстегнула еще одну и, пока камера была наведена на печь, налила себе второй бокал вина.

Ретт засунул пиццу в духовку и потянулся за своей банкой пива.

Когда камеру навели на меня, он опустошил ее.

Через мгновение, и только благодаря настойчивости Келли, он взял свой бокал вина.

— За судьбу! — сказал он, поднимая бокал.

Он, бл*дь, серьезно?!

Я посмотрела на Келли, потом снова на Ретта. Одна мысль о нем вызывала у меня тошноту. Я подняла бокал в притворном тосте:

— Точно!

Я перевела взгляд на Келли и закатила глаза. Увидев это, она отвернулась. Я глотнула вина для камеры и посмотрела на Ретта.

— Это займет некоторое время, пойдем присядем.

Я прошла мимо него к двери в гостиную. Когда я проходила мимо него, он ударил меня по заднице.

Вот засранец!

Я даже не потрудилась обернуться и окинуть его уничтожающим взглядом.

Из-за этого пришлось бы все переснимать и проводить еще больше времени с ним. Я просто прошла в гостиную и села туда, где я решила спать, пока его не выпроводят.

На диван.

— Пицца получится вкусной. Было весело готовить вместе, — сказал он, когда вошел в комнату.

Ты придурок!

Жду не дождусь, когда ты подавишься, овощной ненавистник.

— Да, жду не дождусь, когда ты попробуешь ее, — я ухмыльнулась, а затем откашлялась. — В смысле, мне не терпится попробовать.

Казалось бы, через вечность прозвучал таймер духовки.

Я вскочила на ноги, побежала на кухню и взяла прихватки.

Мечтая увидеть, как эта задница Ретт ест то, что ненавидит, я бегом достала пиццу из печи, поставила противень на кухонную столешницу и помахала рукой, развеяв ее аромат в сторону дверного проема.

Ретт пошел вслед за мной. Появившись на кухне и почувствовав запах пиццы с овощами, он поднес руку ко рту. Казалось, его сейчас вырвет.

Ну же…

Блюй, слабак!

Пару секунд он симулировал приступ тошноты, а потом отпил вина из бокала. После того, как он сделал глоток, его глаза широко раскрылись. Видимо, Ретт небольшой любитель вина — он пытался проглотить сладкий мускат (Прим: мускат — десертное вино, изготовляемое из мускатных сортов белого, розового и чёрного винограда).

— Давай разрежем эту малышу. Нет сил больше ждать, — сказала я.

Я поделила пиццу на кусочки. Пока нас снимали со всех сторон, я разложила пиццу по тарелкам и села за стол. Ретт вскоре присоединился ко мне, держа банку пива в одной руке, а тарелку и бокал вина — в другой.

Убрав все овощи со своего куска, он осторожно откусил краешек пиццы. Я, в отличие от него, заглотила треть куска сразу. После первого укуса, на лице мужчины появилось удивление, и он начал энергично поглощать оставшуюся часть.

Камера передвигалась вперед-назад, в то время как мы пили вино и ели. Я осознала, что мое время с Реттом очень ограничено, и я так же сильно хотела отомстить ему за его фальшивость и поведение контролирующего все придурка, как и того, чтобы он исчез.

Я тщательно выбрала кусочек, где больше всего овощей, и потом потянулась через край стола. Опираясь на локти, и крепко держа пиццу в руке, я улыбнулась на камеру и выставила декольте — наверняка им что-нибудь подобное пригодится.

— Это наша последняя ночь вместе, — сказала я. — Давай повеселимся. Хочу покормить тебя, малыш.

Он стрельнул взглядом в Келли. Она кивнула. Я смотрела, как двигалось его адамово яблоко, когда он, наверняка, проглотил желчь, которая поднялась в горле.

Он наклонился вперед и приоткрыл рот.

Я засунула ему туда половину куска.

Когда обе камеры навели на него, он проглотил пиццу. Я вытащила оставшуюся часть, наклонилась и поцеловала его в щеку.

Надеюсь, ты им подавишься!

Он медленно жевал, а затем начал давиться. Я посмотрела на Келли, которая улыбалась от уха до уха. Когда все камеры все еще снимали его, я встала со стула. Налив еще один бокал вина, я сделала глоток и посмотрела на него. Свободной рукой я закрыла рот и стала изображать рвотные позывы.

Он встал, и его тело начало трястись. Несомненно, частично из-за его ненависти к овощам, но прежде всего потому, что он не распределил овощи на пицце равномерно — он давился, так как на его куске была гора лука.

Пока Келли чуть ли не плакала от смеха, а операторы застыли в ожидании, он повернулся к раковине, но не успел.

Его стошнило.

Неоднократно.

Я схватила свой бокал вина, опустошила его и повернулась к Келли. На ее лице было видно отвращение. Она послала мне взгляд, говорящий: «Что за хрень только что произошла?» Я подняла свой пустой бокал, подмигнула ей и отвернулась.

Моя работа здесь закончена.