Девушка с холмов

Глава 23

Я не торопясь ехал домой, обдумывая случившееся. Мысли мои были не из приятных. Сколько бы раз я ни возвращался к одному и тому же, выходило то же самое. Я чуть не убил собственного брата, и только Анджелина помешала мне это сделать. На этот раз все обошлось. Я его напугал, и, возможно, он оставит нас на некоторое время в покое, если не будет пить. И все позабудется. А вдруг я вернулся бы домой неожиданно, застав его там пьяным, и Анджелина оборонялась бы от него? Что тогда? Никто не знает, что бы он сделал при таких обстоятельствах. Этого даже не хотелось себе представлять.

Кроме того, сегодня ведь ничего не было улажено, абсолютно ничего. Может быть, Ли, протрезвев, и призадумался, но что будет в следующий раз, когда он напьется?

Анджелина и я сидели допоздна на заднем крыльце, рассуждая об этом. Она считала так же, как Мэри. Только теперь я понял, что имела в виду Мэри. Почему бы не уехать отсюда? И это действительно единственный выход, если мы трое не можем жить в одном месте без неприятностей.

— Я знаю, ты права. Получается, что другого выхода нет. Но ведь все не так просто. Эта ферма — единственный дом, который я когда-либо имел. Конечно, я жил здесь только летом, во время каникул, а остальные девять месяцев — в городе. Но это был мой родной дом. И я не могу смириться с мыслью, что меня отсюда выгоняют.

— Я понимаю тебя. Теперь это и для меня родной дом. Но мы оба молоды и легко привыкнем к новому месту. Я в этом уверена.

Утром надо было отвезти кипу хлопка на джин. А у Джейка несколько дней назад полетел подшипник в машине, и именно сегодня он собрался в город за прокладками и прочими запчастями. Поэтому решили, что Джейк поедет на моей машине, а я сам отвезу хлопок.

Анджелина спустилась открыть мне большие ворота и, когда я подъехал, послала воздушный поцелуй и тихо спросила:

— Ты подумаешь о том, чтобы переехать? Подумаешь сегодня?

— Да. Хорошо.

Я выехал на дорогу и посмотрел, как она вернулась в дом. Странно, я до сих пор любовался ее походкой!

Я думал об отъезде. Это будет трудный шаг, но дело не в этом. Ведь речь шла не просто о том, чтобы поменять место жительства. Взять да и переехать в город и стать клерком, или бухгалтером, или кем-то другим. Даже не о том, чтобы поселиться в тех краях, где люди занимаются фермерским хозяйством, например в Техасе. Хотя там фермерство — трудный бизнес: надо заниматься орошением земли и обрабатывать ее трактором. Такой земли сколько угодно и на юге. Также и не в Анджелине было дело. Пусть это звучало смешно и сентиментально, как слова одного из парней из Ассоциации молодых христиан, говорившего:

«Я хочу, чтобы моя жена была счастлива», — но я понимал, что это просто иной способ сказать: «Я хочу быть счастливым». Нельзя жить со счастливой женщиной, не будучи счастливым самому.

Да, мы можем уехать. Потребуется какое-то время, чтобы продать ферму, но это можно уладить с банком. Джейк присмотрит за фермой, пока ее не продадут. На Джейка можно положиться. Мне его будет не хватать. И Хелен тоже. Они люди, с которыми приятно общаться. И у нас достаточно денег, чтобы купить другую ферму, не дожидаясь, пока будет продана эта. Или, по крайней мере, чтобы внести задаток.

Я подумал о Ли. Остался неприятный осадок от вчерашнего. Ведь он всегда заступался за меня в детстве и выступал в роли буфера между мной и Майором. Этого не забыть. Хотя от воспоминаний нет никакого толка, даже становится хуже. Но я снова и снова возвращался к мысли о том, что вчера чуть не убил брата. Нет, единственное, что можно сделать, — это уехать отсюда и забыть о нем. Что бы ни случилось с ним, его никто не в силах спасти.

Когда я возвращался домой от джина во второй половине дня, воздух был прохладным, так что ночью мог ударить мороз. Я взглянул на солнце. Через час оно зайдет, и, когда я уже буду дома, голубая октябрьская туманная дымка опустится на землю. Анджелина уже приготовит к тому времени ужин и будет счастлива, услышав, что мы уедем. Я представил ее светящиеся счастьем глаза. Только ради них следовало принять такое решение.

Один из мулов остановился. А я улыбнулся, вспомнив, как мы мальчишками шутили, когда я жил здесь у деда: «Эй, мистер, лучше переверните вашего мула, из него течет!»

Меня кто-то очень быстро догонял на машине. Когда она промелькнула мимо фургона, я узнал в водителе Ли. Верх машины был опущен. Ли меня тоже узнал. Он съехал с дороги примерно в ста ярдах или немногим больше и оглянулся. Когда мы поравнялись, заняв всю ширину дороги, я остановил мулов. Он положил руки на руль и взглянул на меня. Он был трезв, но глаза его темнели, как дыры, прожженные в одеяле, и в лице было что-то мрачное.

— Я ехал к тебе, — произнес он спокойно.

— У тебя короткая память, — ответил я. Он молчал, и я продолжил:

— Ты, конечно, рассчитывал застать меня дома?

— Да.

— Ну хорошо, что мы встретились здесь.

Тебе не придется ехать дальше.

Я увидел на одно мгновение в его лице боль.

— Я хотел видеть вас обоих. — Он угрюмо посмотрел на дорогу. — Когда ты вычеркиваешь кого-то из своих близких, то это навсегда, да?

— Если человек очень этого добивался. — Я сделал паузу. — Ладно, я тебя не виню. — Я закурил и бросил на Ли взгляд. — Ты хотел меня видеть. Я весь внимание. Давай поговорим.

— Я просто хотел попрощаться.

— Ты это сделал вчера, забыл?

— Я уезжаю.

— Неужели? И надолго?

— Думаю, навсегда. Сегодня утром я переписал дом на Мэри, и юристы уладят все остальное. Я не вернусь.

— Почему?

— После вчерашней ночи. Это неизбежно повторится, пока мы здесь втроем. И кто-нибудь случайно пострадает.

— Ну ты ведь знаешь, как предотвратить это.

Он долго смотрел на меня, прежде чем ответить. Так ему не хотелось этого говорить. Я никогда не видел у него такого безнадежного и горького выражения.

— Это не так просто. Неужели ты не понимаешь, я уже и так столько пережил, что если бы мог, то оставил бы ее в покое. Но я не могу. Просто зная, что она здесь…

— Тебе не надо уезжать. Уедем мы. Он покачал головой:

— Нет, для меня это единственный выход. Я слишком много натворил здесь. У всех уже давно лопнуло терпение. А вчерашняя история оказалась последней каплей. Я совсем не спал, думая об этом. Меня здесь ничего не удерживает.

Я промолчал. Он взглянул на меня, потом на свои руки на руле, достал сигарету и закурил.

— Ну что ж, прощай, Боб!

— Прощай!

— Я обо всем сожалею.

— Ну что поделаешь! Такое бывает.

— Я хотел бы заехать и попросить прощения у Анджелины. Заодно и попрощаться.

— Нет, — отрезал я.

— Почему?

— Мне-то все равно, но она не хочет тебя видеть.

— Знаю, но я все же попробую. Мне станет лучше.

— Ну что ж, попробуй.

Немного поколебавшись. Ли включил зажигание и снова взглянул на меня.

— Ну, ладно. Больше не увидимся, Боб, — проговорил он, как будто чего-то ожидая. Я не пошевелился, только натянул вожжи:

— Прощай!

Он отпустил сцепление и медленно тронулся с места. Перед подъемом он оглянулся и потом прибавил газа.

Я смотрел ему вслед, пока он не исчез из поля зрения, стараясь не думать о том, как мы относились друг к другу прежде.