Месяц спустя я сидела на одном из двухсот сорока трех стульев, стоявших в центре Олимпийской Арены Земли. С одной стороны от меня пристроился Фиан, с другой – Роно. Весь наш ряд был заполнен членами команды «Кассандра-2», а перед нами разместилась «Земля-2». Видимо, рассаживали всех в том же порядке, в каком мы работали на циферблате раскопа. А командный центр и другие, кажется, находились сзади, вместе с «Ахиллесом-1».
Я покосилась на Фиана. Он был в ужасе. Не думаю, что его пугало количество народа на трибунах, скорее кружащие над нами видеожуки, которые снимали происходящее для всех новостей.
Налево я старалась не смотреть. С той стороны сидели Плейдон, ребята из класса, некоторые мои друзья, Кэндис, родители Фиана и его друзья. Большинство из них вели себя прилично, но Иссетт просто с ума сходила. Когда бы я ни посмотрела в ее сторону, она вскакивала со стула и начинала мне махать, Кеону приходилось насильно усаживать ее обратно.
Мои брат с сестрой служили на неопланетах, поэтому не могли присутствовать здесь лично, но наверняка смотрели трансляцию – или же потом посмотрят. И их друзья тоже посмотрят, поэтому я очень надеялась, что не заставлю родных краснеть, наделав каких-нибудь глупостей. Я смотрела только вперед и старалась выглядеть соответствующе моменту – спокойной и собранной.
Прямо перед археологическими командами располагалась сцена, а с другой от нее стороны, лицом к нам, сидели военные. Их должно было быть триста пятьдесят человек. На солнечных батареях остались триста пятьдесят два человека, но двое погибли при приземлении кораблей.
Внезапно военные словно бы вытянулись, и все присутствующие, догадавшись, что действо вот-вот начнется, притихли. На мгновение наступила абсолютная тишина, а затем заиграла торжественная музыка. По периметру Арены заколыхались огромные флаги. Когда музыка стихла, вспыхнули установленные повсюду экраны. На них замелькали кадры: съемка с солнечных батарей, на борту кораблей, съемка их приземления и спасения команды «Солнечный-5». Что-то из этого я уже видела, что-то нет.
Показ продолжался, наверное, около десяти минут; потом на экранах появился флаг человечества, и зазвучал гимн. Все встали. Когда он завершился, мы отдали честь, сели и расслабились. На экранах замелькали картинки происходящего сейчас. Их передавали видеожуки, кружащие над Ареной.
На сцену поднялся военный генерал, и все нетерпеливо зашевелились. Я думала, к наградам будет представлять полковник Торрек, но сейчас поняла, что мысль глупая. Не мог же он сам себе вручить медаль.
– Фетида и Звезда Земли, – раздался многократно усиленный динамиками голос генерала. – «Солнечный-1».
Первая группа военных встала и, поднявшись на сцену, приняла свои медали. Мы все аплодировали. Фетиду обычно вручали тем военным, кто рисковал жизнью ради спасения гражданских. А Звезда Земли – это нечто новое, и, кажется, она должна стать медалью и для военных, и для гражданских.
Следом на сцену поднялись команды «Солнечного-2», «Солнечного-3» и «Солнечного-4», но меня на самом деле больше всего интересовала последняя группа.
– «Солнечный-5» под командованием полковника Риака Торрека.
Нетерпеливо подавшись вперед, я смотрела, как полковник ведет свою команду за наградами. Там был и врач, который осматривал меня после крушения.
– Звезда Земли, – прогремел генерал. – «Земля-2».
Археологическая команда встала. Я аплодировала как безумная.
– «Кассандра-2» и «Асгард-6».
Это нас вызывали! Фиан тяжело сглотнул. Мы поднялись на сцену и приняли маленькие коробочки с медалями. Повернувшись к сидящим, я заметила Иссетт. Она снова прыгала как сумасшедшая. Тем временем мое увеличенное лицо появилось на экранах. Я знала, что эти кадры транслируются в реальном времени по всем каналам, потому заставляла себя сохранять спокойное выражение. Хотя на самом деле мне хотелось зайтись в приступе безумного хихиканья.
Последними свои награды получил командный центр. Когда стихли аплодисменты, генерал сошел со сцены, а его место занял полковник Риак Торрек. И он сказал одно лишь слово, которое изменило настроение всех:
– Артемида.
В торжественной тишине поднялась вся арена. Отдавая честь, приспустили флаги.
При приземлении кораблей двое военных погибли, и сейчас их награждали самой главной военной регалией – Артемидой. Я считала, что это очень правильно. Список удостоенных Артемиды начинался с четырех военных, погибших на одноименной солнечной батарее, и такое решение более чем верное.
– Лейтенант Юр-Рей Иванов. «Солнечный-3».
Две минуты на экранах оставалось изображение молодого человека, который не мог быть здесь и лично получить свою медаль.
– Капитан Марра Леони Мейер. «Солнечный-3».
Следующие две минуты нам с экранов улыбалась женщина средних лет. Потом экраны на мгновение погасли, а когда включились вновь, то опять показывали полковника. Флаги вновь подняли. Мы начали было садиться, но когда прозвучало еще одно имя, поспешно встали. Что происходит?
– Дэвид Дженниг, Земля. Разметчик, «Земля-1».
Среди археологической команды возникла суматоха. Видеожуки транслировали происходящее на экраны, так что все всё отлично видели. Вся арена повернулась и вытаращилась на потрясенного молодого человека. Соратники по «Земле-1» вытолкали его с места, и Дэвид Дженнинг неуверенно пробрался между стульями и людьми к сцене. Полковник приколол к его груди Артемиду и пожал руку. Теперь мы все поняли, что происходит, и просто сошли с ума. Отбили все ладони, хлопая.
Следующим был разметчик «Геры-6». Я смотрела и не верила своим глазам. Чтобы удостоиться Артемиды, нужно или погибнуть, или получить серьезное ранение. Артемида – самая главная, самая почетная военная регалия, и прежде гражданских ею не награждали.
Ко мне повернулся Фиан:
– Джарра! Это же разметчики! Разметчики, которых ранило!
А я все сидела с открытым ртом. Военные привыкли, что именно они спасают мирное население, не наоборот. И благодарность спасавшим их гражданским выражалась с шиком. Они награждали нас Артемидой. Они наградят меня Артемидой!
К счастью – потому что мне нужна была каждая секунда, чтобы прийти в себя и встать с места, – меня вызвали последней, пятой.
– Джарра Телл Моррат, Земля. Разметчик, «Асгард-6».
Я поднялась на сцену, и полковник приколол Артемиду мне на левое плечо, рядом со Звездой Земли. На этот раз говорить, что моя бабушка гордилась бы мной, было лишним. Я знала, что он о ней думает.
Другим разметчикам Риак Торрек жал руки, но они были гражданскими. Я же – наследница славы, внучка полковника Джарры Телл Моррат. Полковник встретился со мной взглядом, и мы одновременно отдали друг другу честь. Затем он посмотрел в сторону, давая мне таким образом знать, что делать дальше, и тут я поняла, что последней они меня вызвали не просто так. Мы повернулись к археологическим командам и отсалютовали им. Экипажи «Солнечных» встали и тоже отдали честь.
Получается, это не просто вручение Артемиды разметчикам. Так военные говорили «спасибо» всем спасателям. Я сейчас принадлежала и к тем, и к другим.
Ну вот и все.
Потом на телеканалах было много чепухи обо мне, и о Фиане тоже. Именно поэтому я и пишу свою историю. Чтобы рассказать, как все произошло на самом деле, рассказать нормалам, каково это – принадлежать к тысячной части человечества, инвалидам. Может, кое-где я не очень хорошо себя вела, но по крайней мере это настоящая я, а не какая-то слащавая выдумка новостников. Я Джарра, я с планеты Земля, и я горжусь этим. Можете потешаться надо мной из-за того, что я обезьяна, но во всей Вселенной всего одиннадцать человек могут носить Артемиду. Я одна из них. И этим я тоже горжусь.
Иссетт говорит, что исследователи, кажется, наконец-то поняли, как найти средство от инвалидности. По словам подруги, раньше они напрасно искали в других мирах что-то, чего нет на Земле. Сейчас они считают, что проблема в чем-то, чего нет на неопланетах. В том, что кажется плохим, но на самом деле необходимо для жизни некоторым из нас – а они специально отбирали миры без этого. Если удастся выяснить, чего именно нам не хватает, наверное, смогут найти и способ помочь инвалидам как-то приспосабливаться.
Иссетт в восторге, но лично я не верю ни единому слову. Уже не одну сотню лет ученые пытаются найти лекарство, и, полагаю, работать им еще столько же.
Я инвалид и останусь им навсегда.
Я никогда не смогу стать военной, но у меня есть история и Фиан. Думаю, это важнее всего. Есть одна старая присказка, еще из времен доистории, так вот она отлично отражает мои чувства: «Два из трех – уже неплохо». На самом деле иметь две вещи из трех – очень, очень хорошо.
Фиан говорит, что это может быть даже лучше шоколадного мороженого, так что, пожалуй, закончу я писанину и дам ему доказать свою правоту.
Конец.