Девушка в темной реке

Глава 8

Вторник, 30 октября

Без пяти девять утра Энджи въехала на парковку перед двухэтажным кирпичным зданием. Она сидела, не выключая мотора, чтобы в салоне было тепло, глядя на неприметный домишко через забрызганное дождем окно. На стеклянной двери табличка «Прибрежные расследования». Слева маленькая гостиница Говарда Джонсона, справа круглосуточное кафе Тима Хортонса, куда часто заглядывали копы, вызванные на происшествия в неурочное время. Это Энджи хорошо знала со времен работы в полиции.

Она пригладила волосы, подтянула понитейл и выбралась из машины, приготовившись выслушать выговор.

Возвращаясь с Наамиш, они с Мэддоксом встали в глухую пробку: произошла серьезная авария с участием лесовоза, двое погибших. По проезжей части раскатились бревна, движение по Малахат на пять часов перекрыли в обе стороны, пока раненых эвакуировали на медицинском вертолете, а на месте происшествия работала полиция. Энджи позвонила Брикстону и предупредила, что не успевает в аэропорт. Он велел ей быть в офисе в девять утра, и Энджи внутренне приготовилась к худшему.

Войдя, она поднялась по деревянной лестнице на второй этаж и открыла дверь в офис открытой планировки. Большинство столов еще пустовало, но дверь кабинета Джока Брикстона была приоткрыта. Энджи постучала по закаленному стеклу.

– Войдите!

Она толкнула дверь и вошла. Кабинет был маленький и уютный, здесь пахло кофе и свежей выпечкой. На столе у начальника красовался пакет с логотипом кафе Тима Хортонса, а сам Брикстон стоял у окна с бумажным стаканом кофе в руках и смотрел, как по стеклу ползут, извиваясь, струйки дождя. Бывший полицейский был на дюйм пониже Энджи, но широк в плечах и с большим выступающим животом, от которого рубашка едва не трещала по швам. Джок Брикстон любил готовый кофе, фастфуд и дешевых женщин. Забавно, что этот любитель адюльтера, который зарабатывал на жизнь, ловя других любителей адюльтера, сам был женат. На всякий случай Паллорино запоминала такие детали – никогда не знаешь, когда что понадобится.

Возле пакета из кафе лежала свежая «Таймс колонист», а рядом белый конверт, на котором было крупно написано имя Энджи.

– Присядь, – сказал Брикстон, не оборачиваясь.

Энджи осталась стоять. Он повернулся, взял конверт и переложил ближе к ней. Паллорино не сделала движения его взять.

– Что это? – спросила она.

– Уведомление о прекращении контракта.

Пульс у Энджи сразу вырос вдвое.

– Но вы не можете меня уволить из-за того, что лесовоз вывалил бревна на соседние автомобили, Джок! Нам только крылья отрастить осталось – там полгорода встало в пробке, движение же перекрыли. Машины снова пустили в восемнадцать сорок пять, и то только по одной полосе.

Брикстон поставил стакан с кофе и развернул к Энджи газету, постучав толстым пальцем по жирному черному заголовку: «В тайном захоронении найдены человеческие останки». Ниже красовалась фотография Энджи в самом неприглядном виде – неухоженном и каком-то затравленном – в тумане над Наамиш. Паллорино нерешительно потянулась и придвинула к себе газету. Под фотографией оказалась статья.

«Бывшая сотрудница столичной полиции Энджи Паллорино и детектив Джеймс Мэддокс всю ночь охраняли участок с захоронением. Паллорино, которую недавно уволили из полиции Виктории из-за расправы над серийным маньяком Спенсером Аддамсом, он же Креститель, известна нашим читателям еще и как таинственный подкидыш из «ангельской колыбели»…

– Я же велел тебе не высовываться, – упрекнул ее Брикстон.

Энджи, напрягшись, вскинула голову:

– Эти чертовы кости даже не я нашла! Мой жених – детектив в отделе особо тяжких, он вызвался обеспечить сохранность места вокруг захоронения, на которое случайно наткнулся местный грибник. Вы бы тоже вызвались, будь вы по-прежнему на работе в полиции, Джок! И любой детектив бы так поступил! Я там просто прису…

– Я считаю, Паллорино, – перебил Брикстон, потемнев лицом, когда Энджи подчеркнула его статус бывшего полицейского, – что ты и задницу почесать не можешь без того, чтобы тебя не сфотографировали и не пропечатали на первой полосе. Обычное дело для знаменитостей – и для печально знаменитых личностей. Больше того, ты встречаешься с главным копом города, только что назначенным на новый отдел, который самым пристальным образом пасут наш новый мэр и главное начальство. К Джеймсу Мэддоксу и его отделу сейчас прикованы все взгляды – каждому интересно поглядеть, как он будет сотрудничать с другими ведомствами. Поэтому ты, – он направил палец на Энджи, – нужна мне, как псу боковой карман.

– Вы принимали меня на работу, зная, кто я!

– С условием, о котором я тебе сразу сказал: не высовываться и не попадать в газеты.

– Я же ничего не сделала, черт побери!

– А тебе и не надо. Твоя известность бежит впереди тебя. Как какая-нибудь Анджелина, блин, Джоли, ты как к чему прикоснешься, тут же попадаешь на первые полосы. Ты теперь местная достопримечательность, так-перетак. Город маленький, на острове населения тоже не миллион, поэтому я, конечно, ценю твои старания перемещаться неузнанной, но я тут вообще-то работаю. Речь идет о существовании и прибыльности «Прибрежных расследований» – от этого зависят мои сотрудники. Наш девиз «Скрытно и конфиденциально», – напомнил Брикстон. – На входе написано. Это краеугольные камни нашей деятельности. Желаю больших удач твоему бойфренду и его отделу, потому что по твоей милости СМИ и ему устроят цирк с конями.

Тихо и раздельно Энджи произнесла:

– Вы так хорошо знаете про медиацирк, Джок, потому что сами там побывали, да?

Сказанное электромагнитным импульсом взорвало невидимую бомбу: казалось, воздух вокруг Брикстона накалился и задрожал.

– Что ты сказала, Паллорино?

«Ошибка. Сдай назад. Тебе нужна эта работа. Надо ему польстить – он это любит».

– Я говорю, что СМИ и вас в свое время полоскали, а поглядите, какую фирму вы создали, несмотря ни на что! Пожалуйста, ну дайте мне еще один шанс проявить себя. В последний раз!

Брикстон моргнул.

– Джок, – снова начала Паллорино, не давая паузе затянуться. – Может, я и упустила супругу вашего клиента, когда она встретила любовника в аэропорту, но их интрижка не первый день длится, а ваш крупный клиент часто уезжает из города. Они встретились не в последний раз. Больше я их не упущу и обязательно зафиксирую на видео…

– Тебя скоро на улицах узнавать начнут, Энджи, это всего лишь вопрос времени. Погляди на себя – ты приметная. Шрам, волосы, лицо. Ты теперь на первых полосах и на всех телеканалах. Если Нортон узнает, что его дело я поручил тебе, если его жена или ее высокопоставленный любовничек тебя срисуют… – Он провел рукой по лысеющей голове. – Нортон наш самый крупный клиент. Очень выгодный. Если я смогу ему угодить, он будет рекомендовать наше агентство. Я не могу рисковать, гадая, запорешь ты поручение или нет, – слишком много поставлено на карту.

– Я вас не подведу. Мне уже доводилось работать под прикрытием. Я куплю парики, загримируюсь, переоденусь. Я справлюсь, Джок. Ну пожалуйста! Я же лучше доброй половины ваших сотрудников, и вы это знаете!

Брикстон засопел.

– Один шанс. – Энджи подняла указательный палец. – В последний раз!

Брикстон отвернулся к окну и поглядел вниз на ее машину, красивый новенький «Мини-Купер», за который Паллорино еще выплачивала кредит. Кремово-белый с яркой полосой сбоку.

– Я и машину поменяю, – быстро сказала Энджи. – Буду брать подходящую в прокате для каждого конкретного поручения. За свой счет.

Плечи Брикстона опустились, он длинно выдохнул, и Энджи уже начала надеяться, что уговорила начальника.

– Прости, – буркнул он, – но это как раз и был твой последний шанс.

Сердце у Энджи застучало как молот.

– Господи, Джок, ну авария же, форс-мажор!..

Брикстон обернулся.

– Да дело вот в этом, Паллорино. – Он кивнул толстым подбородком на газету. – Поверь, шумиха только начинается. У сенсации есть ноги, она будет бегать много недель. Ты сейчас никак не скроешься и не затаишься. Я не могу назначить тебя ни на одно из моих серьезных дел.

Ощутив внезапную дурноту, Паллорино схватилась за спинку стула, надеясь услышать спасительное «но».

Однако Брикстон молчал.

– Может, я тогда поработаю как администратор или побуду на черновой работе? Офисной?

– Прости. Мне правда жаль. Я пытался дать тебе шанс, с этим ты не поспоришь. Но это была ошибка – ты же, блин, просто магнит для всякого дерьма, Паллорино! Твой испытательный срок окончен, я тебя уволил.

Под ложечкой у Энджи скрутило. Она смотрела на Брикстона, не веря своим ушам, хотя сразу поняла, чем все кончится, как только увидела Дейва Фолкона с фотоаппаратом на другом берегу Наамиш. Энджи готова была убить толстяка-репортера, разрядить пол-обоймы ему в лицо, как Крестителю…

– Все, забирай письмо об увольнении и уходи из моего офиса.

– Вы будете жалеть, Джок.

– Уже жалею, ты хороший детектив. Надеюсь, ты что-нибудь себе найдешь. – Брикстон снова повернулся к ней спиной и уставился в окно.

Энджи схватила конверт и в гневе вышла из кабинета. В груди жгло от ярости, обиды и досады.

Выйдя под дождь, она с размаху нахлобучила черную кепку. В ней проснулась прежняя Энджи, разъедавшая ее изнутри. Плохая Энджи, которая готова была избить кого угодно просто за то, что встал у нее на пути.

«Может, приспособим яхту под твой офис… когда ты откроешь свое «бутиковое детективное агентство»…»

Этому не суждено сбыться.

Джок Брикстон только что украл у нее мечту.