Девятая камена

МЫ

Мы были гребень волны взнесенной…

Но белой пеной окроплены,

Мы разостлались утомленно,

Как мертвый плат живой волны.

Мы исчезаем… Нас поглощает

Волна другая, чтоб миг блестеть,

И солнце зыби позлащает

Волн, приходящих умереть.

Я — капля в море! Назад отринут,

Кружусь в просторе, — но не исчез.

И буду бурей снова вскинут

Под вечным куполом небес!

1917

В АЛЬБОМ Н***

Люблю альбомы: отпечаток

На них любезной старины;

Они, как дней иных остаток,

Легендой заворожены.

Беря «разрозненные томы

Из библиотеки чертей»,

Я вспоминаю стих знакомый

Когда-то модных рифмачей.

Он кажется живым и милым

Лишь потому, что посвящен

Виденьям серебристокрылым

Давно развеянных времен.

И, вписывая строки эти

В почти безгрешную тетрадь,

Я верю, что еще на свете

Осталось, для кого писать!

6 марта 1916

П. И. ПОСТНИКОВУ

Что в протоплазме зыблил океан,

Что древле чувствовал летучий ящер,

В чем жизнь была первичных обезьян,—

Всё ты впитал в себя, мой давний пращур!

И плоть живую передал ты мне,

Где каждый мускул, все суставы, кости

Гласят, как знав, о грозной старине,

О тех, что спят на мировом погосте.

Наследие бесчисленных веков,

Мое так мудро слепленное тело!

Ты — книга, где записано без слов

То прошлое, что было и истлело.

Ты говоришь про жизнь в морских волнах,

Про ползанье, летанье, о трехглазом

Чудовище, о гнездах на ветвях…

Блажен, кто слух склонил к твоим рассказам!

Блажен, кто понял, вещее, тебя

И, видя человеческую бренность,

Умеет в ней разгадывать, любя,

Природы беспредельной неизменность!

Завидую тому, кто, острый взор

Склонив на эти связки, эти вены,

За ними видит мировой простор

И вечной жизни радостные смены!

16 августа, 1916

К. А. КОРОВИНУ

Душа твоя, быть может, ослепительней,

Чем яркость буйная твоих картин.

И в нашем мире что-то удивительней

Всех пышных красок видишь ты один,

Всех райских сил вожди многокрылатые

Выводят пред тобой свои полки,

А где-то в безднах демоны-вожатаи,

Раскинув крылья, плачут от тоски.

И Дантово виденье, Rosa Mystica,

Стоит всегда, блистая, пред тобой,

Во всех лучах, в дрожаньи каждом листика,

В любом лице и в девушке любой.

Твои полотна — отзвук еле слышимый

Гармонии, подслушанной в раю;

В них воздухом Эдема смутно дышим мы,

В них прозреваем мы мечту твою.

Как Моисей познал косноязычие,

Ты знаешь невозможность — вое сказать…

Гордись: в твоем бессилии — величие,

В твоей безвольной кисти — благодать!

1916

КЛАВДИИ НИКОЛАЕВНЕ ***

Вы только промелькнули, — аккуратной,

Заботливой и ласковой всегда.

В чем ваша жизнь? Еще мне непонятно…

Да и понятным будет ли когда?

Вы для меня останетесь виденьем

Вне времени; вы в жизнь мою вошли,

Чтоб в ней блеснуть по нескольким мгновеньям

И в памяти, как луч, сиять вдали.

Но что ж! Два-три небезучастных слова,

Да столько ж раз — простой и добрый взгляд:

Ведь это много для пути земного,

Где чаще взоры лгут, слова язвят.

За, может быть, привычное участье,

За общую улыбку, может быть,

Иль, наконец, за ваше беспристрастье —

Мне так отрадно вас благодарить.

И в эти дни мучительной расплаты,

Когда невольной праздности пора

Меня гнетет, — я понял, что солдаты

Влагают в имя нежное «сестра»!

14 августа 1916

ОВ. ИОАННИСИАНУ В альбом

К тебе приблизиться, то значит —

Вдохнуть души прекрасной свет.

Кто удручен, кто тайно плачет,—

Тот ищет строф твоих, поэт.

В армянской новой жизни начат

Твоим напевом яркий след!

1916

И. ТУМАНЬЯНУ Надпись на книге

…Да будет праведно возмездие

Судьбы — ив годах и в веках:

Так! создал новое созвездие

Ты на армянских небесах.

Пусть звезды малые и крупные

Тебя кропят, пронзая тьму:

Мы смотрим в сферы недоступные,

Дивясь сиянью твоему!

25 февраля 1916

МОЕ УПОРСТВО

Мое упорство, ты — неукротимо!

Пусть яростно года проходят мимо,

Пусть никнут силы, сломлены борьбой,

Как стебель гордой астры под грозой;

Встаю, иду, борюсь неутомимо!

Моя душа всегда огнем палима.

В дневной толпе и в тишине ночной,

Когда тружусь, когда лежу больной,—

Я чувствую, что крылья серафима

Меня возносят, пламя в клубах дыма;

Над человечеством столп огневой,

Горю своим восторгом и тоской,

И буду я гореть неумолимо!

Пусть яростно века проходят мимо!

4 июня 1916

ПОСЛЕДНИЙ СПОР Из дневника

Северным ветром взволнован, остужен,

Буйно вздымает валы океан…

Челн мой давно с непогодами дружен.

Близко прибрежье неведомых стран;

Вкруг, неприветлив, озлоблен и вьюжен,

Буйно вздымает валы океан.

Знаю, что путь мой — неверен, окружен,

Знаю, что смертью грозит ураган:

Челн мой давно с непогодами дружен!

Стелется с берега серый туман,

Пляшут акулы, предчувствуя ужин…

Буйно вздымает валы океан.

Старый Нептун! если дар тебе нужен,

Бей по корме, беспощаден и пьян!

Челн мой давно с непогодами дружен.

Ведал он скалы и мелей обман,

Любит борьбу и недаром натружен…

Буйно вздымает валы океан.

Что ж! Если спор наш последний рассужен,

Кану на дно, — но, лучом осиян,

Строй меня встретит подводных жемчужин!

1916